>всё также тонущим в говне, но находящим силы немного в нём побарахтаться
жиза
Бамп ободряющий
Сука.
„Ты можешь верить, чтотам загробом тебя что-то ждёт, аможешь думать, какдумали наши предки-нигилисты, чтоумрешь — лопух вырастет ивсё… Нуи пожалуйста. Новеришь тыили неверишь — иБог есть, изагробная жизнь есть, иад есть. Никакого аданет! Нукак женет, когда тыживёшь ваду? Неверишь? Нуподойди кзеркалу, посмотри насвою мрачную рожу! Разве может венец творения, высшее создание Божие иметь такую мрачную харю? Почему тебе такплохо? Если тывообще такой умный, такой прямо весь свободный, тебе вотнавсё начхать, тысам всёзнаешь… Чтожеу тебя такая рожа-то несчастная? Потому чтотыв аду, сынок! Ваду! Тыне знаешь радости! Тымёртв! Тебе тяжело, тебе противно, тебя всёмучает, тебя всёраздражает. Люди, мухи… Тебя раздражает жара, тебя раздражает дождь, тебя раздражают политики, тебя всё, чтоесть раздражает имучает. Тебя мучает папа, мама, дедушка, бабушка, соседи, Путин сМедведевым, Барак Обама. Всётебе тяжело, противно, тебя ничего нерадует. Даже соловьи тебе спать мешают. Потому чтотыхочешь отэтого куда-то уйти, куда-то… где-то уснуть… вчём-то забыться, нажраться, наколоться, уснуть, уйти отэтого. Почему? Нупотому, чтотыв аду! Тебе ненадо никуда попадать — врай, вад… Тыуже, голубчик, давно ваду, изкоторого выход только один — кБогу!“
Я бы никогда не подумал о том, чтобы раздеть маленькую девочку и облизать её худенькое тело, покусывая шею и целуя её очаровательные маленькие сосочки. Только бессердечный монстр может подумать о её милом девичьем ротике и язычке, охватывающих толстый член, скользкий от её слюны и двигающийся в её рту, пока не наступит эрекция столь обильная, что её маленькое горло вряд ли сможет проглотить столько.
Мысль о густой сперме, переполняющей её рот, стекающей с её щёчек на плоскую грудь, её тонких ручках, зачерпывающих её и слизывающих с кончиков пальцев просто ужасна. Вы просто сборище больных извращенцев, думающих о том, чтобы раздвинуть её стройные бёдра, направив член на её чистую, узкую, девственную щёлку, и войти в неё так глубоко, что только стон сорвётся с её губ, липких от спермы, пока её маленькое тело дрожит от того, что её невинность порвали одним быстрым движением.
Мне отвратительно думать о том, что вы ещё больше возбуждаетесь, налегая на неё, слушая её ускоренное дыхание, её девичьи стоны и придыхания, пока вы ускоряете движения, её сладкое дыхание, тёплое и влажное, в ваше лицо, и её плоскую грудь, блестящую от капель свежего пота, быстро вздымающуюся и падающую, чтобы встретиться с вашей.
Это на самом деле омерзительно, как вы ощупываете всё её тело, пока насилуете её, чувствуя её сосочки, твердеющие под вашим языком, пока вы лижете её грудь, её шею и её подмышки, чувствуете вкус её кожи и пота, пока она дрожит от стимуляции, и доводите её до оргазма, слушая её мягкий крик первого оргазма, пока ваш член находится глубоко внутри неё, дико пульсируя, выплёскивая огромное количество горячей спермы, рвущейся вперёд и вытекающей впервые из её только что осквернённой вагины, заполняя её матку, только чтобы вылиться из неё с противным хлюпаньем. И когда вы лежите на её разгорячённом теле, она шепчет вам тихо: "Ты так сильно кончил внутри меня"
Омерзительная паста из-за цитирования в конце.
господи, как же хочется украиночку...
Наивную, немного глупенькую, с акцентом миленькой деревенской клуши. Чтобы не выговаривала, или забывала некоторые слова и спрашивала у меня, и разговаривала еще так, будто ее немного заносит и она сама не понимает о чем речь. Хочу уткнуться в ее пышные груди, и тихо прошептать...:
Я Русский Оккупант... Я пришел оккупировать твою деревеньку... И твое сердечко...
И чтобы она отталкивала меня, строила из себя недоступную дiвчину, чтобы тихоньким голосочком кричала :
"Ні не чіпай мене російський окупант, що ти робиш, ні, не чіпай мене там, не притискайся до моїх грудей ! Я українка, горда Українка ! Не вожуся з москаликами ! Нееет... Не чіпай... Не треба... Не там...".
Я бы продолжал прижимать ее к себе, утыкаться в ее пышные груди, вдыхая аромат ее белесого тела, трогая ее волосы, поглаживая по ее широким бедрам, взращенным на украинской земле... Водил бы ладонью по ее жопэньке, ощущал бы нежнейшую кожу, заглядывал бы в ее очи, в ее голубые очи, видел бы ее покрасневшее личико, ее маленький вздернутый носик, ощущал бы ее трепетное и боязливое дыхание...
Не бойся дивчина, я тоби не ворожэнька, я пришел...увидел...победил... Но оказался побежден тобою...
Я повалю тебя на сеновал, позади которого будут догорать оплоты, и виднеться в огню Киев... Я еще раз загляну тебе в очи, и увижу не злобу, нет. Я увижу смирение... Смирение, передо мной, Русским Оккупантом...
Я не буду с тобой грубым...
Я накланюсь ниже, и снова к твоим грудям, ощущу исходящий от них жар, увижу как вздымается твоя грудь, опущусь ниже, к твоему животику... Там скоро будет наш общий ребенок... Он будет Русским..., а не каким-то хохлом.
Я опущусь еще ниже, и ты в последнем порыве, попытаешься изобразить из себя неприступную дiвчину, тихонько пропоешь...:
Неееет, нееет, Не чіпай мене там...
>грудям
Триггер фор зыс ворд. Неси другое.
Уже не сука, уже суки.
уаргх
Некоторое время под тредами обитал дофамин-кун, анон, макавший меня в дофаминергические нейроны, мол, эти мысле-голоса — это их проявление. Теперь я всё охотнее в это верю. Этому есть объяснение с точки зрения этой теории? От чего зависит график этих мысле-годосов?