Хотел бы себе такого?
Зачем две стиралки?
Одна из "стиралок" - это сушильная машина, нищая пидораха
Вот это технологии.
Да, а толку? Мечты это мечты, а суровая реальность это небольшая зп и мой ближайшее окружение тут.
Нет
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Зачем? Разве сейчас машинки не отжимают и сушат сразу?
Это отсталая пиндосия, они не могут в сушилку вместе со стиралкой, прошлый век. Не как весь мир остальной.
Штаты отстали в этом плане от всего мира
>мой ближайшее окружение тут.
а если среди твоего окружения внезапно
или в соседней хате
а ты сам гетеро
ываппып ыавпывап иртгтьгог
и срет вонюче
Какие же прекрасные у него ручки. Тоненькие с аккуратненькими ноготочками. Более того на его теле не видно волос. Повезло же с генами в этом плане.
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, гглалалал
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
>Повезло же с генами в этом плане.
Повезло с хозяином.
Ну даже если тут с нами сидят нормальные милые пацаны, я с ними никогда не встречусь, по целому ряду причин, кто-то живёт в ебенях, для кого-то я живу в ебенях, а кому-то я сам покажусь слишком страшным.
Это был бы шок для меня, узнать что васян пидераст
>кому-то я сам покажусь слишком страшным.
Нам пофиг
Рабство отменили ещё пол тысячелетия назад.
Тебе пофиг.
и как
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
В загон
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Убейся пидор
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
Особенно теперь, когда дед лежит парализованный уже 5 лет. Я говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается, радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок – внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут писю дудонить? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися, писечка, писюлька, будем дудонить! Ложусь рядом. Он быстро переворачивается на нужный бочок, поджимает ножки, выставляет вперед ручки – чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно смотрит на меня – ну где? И вот пися напряглась, иголочки пробежали по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку, сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать. Наконец уснул. Такой сладкий, мой сдобный кулебяк! Никто не видит его таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на бочке, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что все еще сосет писю. Это наши самые нежные, самые заветные мгновения. Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого! Ребята, настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спермокризы, когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой способностью – выкормить своего деда. Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованного деда писей!
>Рабство отменили ещё пол тысячелетия назад.
Я не дрочил две недели, кончил просто от просмотра этого видео, я пидор теперь? Пиздец стыдно
Какого хуя у трапов такое огромные члены? У меня раза в 2 меньше.
Нет, ты просто нотебаное животное.
Это перспектива.
я видел твои треды
Эх, вот была б это девушка, а не "девушка" с членом от васяна ((
Какая перспектива? Посмотри на его руку когда он хватает член. Даже учитывая все это он длиннее моего.
Ну может у тебя тогда просто маленький, сколько в см? У меня 14.
>от васяна (
думаяешь васянска я сборка? или самопально?
>сколько в см? У меня 14.
После ковида?
Что мне реально интересно, это он обрезанный, или у не обрезанных тоже кожа настолько ниже головки сдвигается и у меня просто фимоз?
Нет, всегда был такой.
Вайпалка не отрасла ещё
ОП есть моар ?
ОП есть моар ?
А мы любим большие члены
10
У тебя фимоз
Бамп
>У тебя фимоз
Грустно, я всегда думал кожа и должно ровно только головку обнажать.
>10
фиииииии
Бамп
Бамп
бамп
стоит хоть? или только когда
бамп
К кому вопрос-то, к короткостволу или фимознику?
Если у тебя открывается головка полностью (даже в леж. сост.)
то фимоза нет.
Фимоз, это когда головка вообще открыться не может, тк. приросла к коже.
Это у транс-девочек вроде от гормонов хуи так открываются и член визуально меньше становиться из-за манипуляций с кожей.
к обоим, наш стоит иногда когда пнешь
Когда стоит. Лол. Так около 5 или меньше.
я про чувствительность
>Если у тебя открывается головка полностью
Ну типо ровно по корону открывается, дальше только с большими усилиями. Это в эрегированном состоянии естественно.
Ну да хотел бы. А что?
ЛОЛ, а у меня совмещено. Просто вынимаешь лишнее и сушишь по одной шмотке. Ну или можно всё сразу но это дольше и нагрева больше...
Да и нужно то бывает быстро лишь одну две шмотки.
У меня так же+-, это не фимоз.
Если хоть как-то открывается головка - не фимоз.
В леж. состоянии все нормально же ?
>В леж. состоянии все нормально же ?
Ну типо да, с мытьём проблем нет.
Чувствительность супер. Энергии тоже полно. Дрочить приходится каждый день или у меня будет стоять весь день.
Ну, просто плоти слишком много, ничего опасного в себе не несет.
Ебать, такой агрегат под сотку стоил еще до СВО. Теперь раза в два наверное дороже. В итоге взял просто Бош за 40к без ф-ции сушки, хотя задумывался о совмещенной сначала
>>мимоэтот 269061127
>>26901127
Фикс
Да бля
Точно?
Глупый вопрос, я бы такому хоть в рабство отдался бы, что бы он давал мне сосать каждый день.
вдруг там сифилис или еще чо или в башке черви
Не, у него правда огромный.
У многих трапов почему-то так — сколько этих тредов всегда такие фотки-видосы (может просто такие чаще выкладывают, типа сюжетный поворот и мелкохуев трапов тоже полно).
И что? Он слишком красивый, а я слишком похотливое животное.
Ты чё этот чтоли?
Ае сли он в другом городе, тоже примчишься на куриных ножках и
Смотря насколько в другом.
Наш свин например живет в Перми. И он ничо так.
>свин
Это какой? Явно же не с видоса.
>Перми
Ну туда путь не близкий, хотя всё возможно.
>Это какой?
Это вмеруупитанный
Он сам маленький и худенький, плюс маленькие ладошки, за счет этого средний хуй выглядит огромным.
Это понятие растяжимое. Но вообще я не требовательный, правда даже с моей не требовательностью я никого никакого из полов не смог найти до сих пор.
У тебя старый что ли?
