Я был обыкновенным порашным царепидором, пока в один из мрачных деньков во время споров с батей я не упомянул Сталина и его знаменитые репрессии. Он меня внимательно слушал, но всегда апелировал к классическому тейку "принял с сохой и оставил с бомбой" и о "русском грузинстве" Сталина. Когда я затронул тему НКВД и начал упоминать что в первые десятилетия в репрессиивном аппарате учавствовали сплошные жиды, латыши, поляки, ссылаясь на борьбу с русским шовинизмом. Но он вдруг слегка удивился, Анон, и сказал, что один из моих дилдов был бывший латышский стрелок. Поначалу это ужасно диссонировало с моим образом, я перестал хуесосить кровавый совок, нивелировал споры с большевиками к нулю. Мысль о том что мой дедушка направлял оружие на головы пидорашьих колхозников, поторапливая их строить светлое будущее, вызывает у меня сексуальное возбуждение и азарт.А То как он подчищал остального нашего внутреннего вредителя взамен на сталинские авансы- вызывает оргазм. И когда я, весь такой свеженький, ростом выше среднего, широкоплечий, да с бронзовой шапкой густых волос и с улыбкой своего деда, прохожу мимо хихикающих Наташек, которые хотят завести со мной диалог, то я просто молча ярко улыбаюсь им в ответ. Но эта улыбка передана далеко не им, а душам их колхозных предков, которые познакомились с пулями моих, но уже предков советской породы - титулованного рода Красной Империи. И однажды мы возьмём ещё один красный реванш, анон.