Я принял мразь и прикормил любовью.
Она же, млея тихо и смешно,
таскала одобрения зерно,
как мышь, в тепло приблудшая к зимовью,
искала тайный смысл избитых фраз...
Я даже «поиграл» с ней пару раз.
Она же, млея тихо и смешно,
таскала одобрения зерно,
как мышь, в тепло приблудшая к зимовью,
искала тайный смысл избитых фраз...
Я даже «поиграл» с ней пару раз.
Затем в одну кавказскую диаспору
я проложил мостки не без труда
и театрально, словно поп-звезда,
сказал ей вдруг, даря со вздохом астру:
«Прощай навеки или помоги -
меня убить хотят, на мне долги!»
я проложил мостки не без труда
и театрально, словно поп-звезда,
сказал ей вдруг, даря со вздохом астру:
«Прощай навеки или помоги -
меня убить хотят, на мне долги!»
«Но у меня нет денег!..» – простонала
она в слезах, попавшись на крючок.
Я с нежностью ее коснулся щек:
«Другое есть, другое, и немало...
Ты можешь - я провел ей по плечам -
позволить «поиграть» с тобой хачам?»
она в слезах, попавшись на крючок.
Я с нежностью ее коснулся щек:
«Другое есть, другое, и немало...
Ты можешь - я провел ей по плечам -
позволить «поиграть» с тобой хачам?»
Она дала согласие, рыдая,
как будто бы заезженный винил,
а я своих кавказцев обзвонил,
сказав им, что шалава молодая
есть на примете у меня для них
и денег, в общем, я прошу смешных.
как будто бы заезженный винил,
а я своих кавказцев обзвонил,
сказав им, что шалава молодая
есть на примете у меня для них
и денег, в общем, я прошу смешных.
Я подготовил девочку и место,
семь скрытых камер там установив,
и так направил каждый объектив,
чтоб видеть сразу всё на поле квеста,
в той «игротеке», где была должна
она мои «долги» отдать сполна.
семь скрытых камер там установив,
и так направил каждый объектив,
чтоб видеть сразу всё на поле квеста,
в той «игротеке», где была должна
она мои «долги» отдать сполна.
Ее трясло, как будто в лихорадке,
когда три первых гостя, вечерком
придя ко мне, сурово и молчком,
без церемоний, сразу на лопатки,
ее с порога занесли в кровать
и стали с вожделеньем раздевать.
когда три первых гостя, вечерком
придя ко мне, сурово и молчком,
без церемоний, сразу на лопатки,
ее с порога занесли в кровать
и стали с вожделеньем раздевать.
Я любовался по смартфону сценкой
и для гостей готовил шаурму,
смеясь гостеприимству своему,
пока тупую школьницу за стенкой
расписывали трое «игроков»
без передышки в несколько кругов.
и для гостей готовил шаурму,
смеясь гостеприимству своему,
пока тупую школьницу за стенкой
расписывали трое «игроков»
без передышки в несколько кругов.
Привет рифмоплету
Назавтра - снова, а потом с друзьями,
потом - друзья друзей и земляки
(подростки, молодые мужики
и кто постарше) шли очередями,
квартиру превратя в сплошной вокзал -
я никому из них не отказал.
потом - друзья друзей и земляки
(подростки, молодые мужики
и кто постарше) шли очередями,
квартиру превратя в сплошной вокзал -
я никому из них не отказал.
Привет!
Про еблю батона кстати тоже твоих рук дело?
Ехидные стишки.
Дауна ебал, батон не ебал. Сорян!
«Долги» не уменьшались и недели
сплетались в бесконечный марафон -
я в ипотеку влез, купил "айфон",
и поменял матрасы для постели,
но вдруг утратил внутренний комфорт -
я школьнице завидовал, как черт!
сплетались в бесконечный марафон -
я в ипотеку влез, купил "айфон",
и поменял матрасы для постели,
но вдруг утратил внутренний комфорт -
я школьнице завидовал, как черт!
Я вообще по кд смеюсь.
Собери fb2 из своих творений, залей куда нидь
Казалась мне симфонией движений
возня их на помятых простынях -
а эта дрожь потом в ее ступнях!?
И я сбежал, исчез без объяснений,
став замечать в ее глазах восторг,
а договор на съем жилья расторг.
возня их на помятых простынях -
а эта дрожь потом в ее ступнях!?
И я сбежал, исчез без объяснений,
став замечать в ее глазах восторг,
а договор на съем жилья расторг.
Владимир С. приветствует вас, господин Шилов
Приятно внимание!
я тут 5й сборник делаю
И вот, итоги этого бесстыдства
решив в уединеньи подвести,
распродавая видео в сети,
я подсчитал их всех из любопытства -
почти за год на съемной хате с ней
«играли» 327 парней.
конец
решив в уединеньи подвести,
распродавая видео в сети,
я подсчитал их всех из любопытства -
почти за год на съемной хате с ней
«играли» 327 парней.
конец
Стихи про голову не ты писал?
Фб2 хочу к себе в коллекцию, собрание сочинений блять, што ты мне онлайн тексты скидываешь раздельные
Всегда с вниманием и уважением!
Скорее всего не я, хотя если это был экспромт, то я мог забыть, т.к. много пью.
Оооо! Шилов!
Добро пожаловать, снова.
Я тут каждый день. Сейчас в основном пощу в политаче, но вот тут на днях в треде сидел у чувака, который спрашивал, где ему бабу искать. Да и вообще, по кд листаю бред.
>Я тут каждый день.
Чет давно не видел, наверное это мне нужно самому себе говорить добро пожаловать, снова. Удачи тебе, пиши больше!
Спасибо! Я не хочу надоедать анончику прост. Моя фан-база со мной уже 10 лет назад, я прост иногда выпиваю, ну и пиарюсь - пьяному море по колено!
Вооот. И галка Опа слетать начала.
Ты лучший, верю в то, что ты попадешь в анналы литературы.
Малоизвестные авторы обычно не попадают в историю - если ты никому не нужен при жизни, то вряд ли понадобишься после смерти. Мне известны два исключения не местечкового масштаба, а именно как феномены мировой литературы.
Катулл - при жизни был абсолютным нулем. Приехал в Рим из Вероны (дичайшего захолустья). Был принят на должность "около писца" при тогдашнем второстепеннейшем чиновнике Цинне, но поэте. Катулл писал стишки, Цинна писал стишки, возможно были рекомендации, - почему не принять на должность? Сейчас это называют - клиент. Итак, Катулл-поэт клиент Цинны-поэта сосуществуют вместе и даже совершают путешествие в Вифинию по служебным делам. Потом оба умирают. Об обоих забывают навсегда. Но внезапно в 1300-х годах, через 1300 лет после смерти Катулла на его родине в Вероне, в монастырской библиотеке находится каким-то монахом его рукопись. Он ее описывает. Без эмоций. Тогда-то и тогда там-то и там-то найден свиток о том-то и том-то. И эта опись пропадает еще на 200 лет. А через 200 лет Возрождение. Давай материал! Давай статуи! Давай труды! А вот тут у нас что по описи в Вероне? Ох тыж блядь! Да тут целый Катулл! Охуенчик! Великий поэт! Делаем стихи с Катулла! А Цинну так и не нашли.
Эмили Дикинсон - американка. В другой бы стране не вспомнили бы и не откопали. Всю жизнь была влюблена в пастора которого видела только несколько раз. Потом он уехал в новые штаты и связь оборвалась. Страдала. Никогда не была замужем. Слала всю жизнь стишки одному книгоиздателю, который глумился над ней - "Это печатать нельзя". Она говорила ему, что шлет не для печати, а потому что некому больше прост. Он ржал над ней. Рано умерла. Книгоиздатель из жалости собрал все ее творения и издал. Никакого отклика не последовало. Он зря потратил деньги. Через 70 лет кто-то откопал это издание и переиздал - был фурор, теперь Эмили Дикинсон сокровище американской литературы, как наша Ахматова. Ну и известно, что Америка пиарит свое говно повсеместно!
У меня есть о ней стишок:
МАСТУРБАЦИЯ ЭМИЛИ ДИКИНСОН
Как солнце озаряет луг
и падает роса,
проник ты в маленький мой круг –
на час? На полчаса?
И нет тебя. Зачем проник?
Шлик-шлик.
Не знала я нежнее слов,
чем проповедь твоя.
Я помню голос... Голос снов,
как песня соловья!
Идет он к сердцу напрямик.
Шлик-шлик.
Точеных рук, держащих том
Писания, мольба...
И шепчет каждый жест о том,
что ты моя судьба,
что ты души моей двойник!
Шлик-шлик.
А этот взгляд? Я здесь! Я вот!
Я рядышком – взгляни!
Но устремлен он в небосвод
от нашей толкотни
и напоён сияньем лик.
Шлик-шлик.
О, сколько минуло всего!
Но мне не превозмочь
той нашей встречи волшебство
и лишь наступит ночь -
дрожу, как на ветру тростник.
Шлик-шлик.
фигня же
куча авторов была малоизвестна при жизни
даже кафка какой-нибудь
Ну я-то вообще неизвестен, даже не издавался, а изначальный тейк был обо мне.
Мне понравилось
С уважением, Денис Чернухин, город Серпухов
С уважением, Денис Чернухин, город Серпухов
В меня влюбилась школьница, как сучка, -
насколько же назойлива была
бесцветная, как будто из стекла,
худая белобрысая липучка!
Она «играть» хотела и за мной
повсюду шлялась, зыркая с виной.
Ваш Юрий Шилов