>оппик
Ура, ура к моему мнению прислушались.
корзинка
Путин, если ты это читаешь, скинь 15 рублей на телефон. Я думаю, ты знаешь, на какой.
Мимо за тебя голосовал
Мимо за тебя голосовал
ПРОДОЛЖИМ?
Мамку твою ебать?
>Мимо за тебя голосовал
А нужно было не косить и голосовать прямо за Путина.
Он провел ночь в незапертом лодочном сарайчике на краю поселка. Лежал на груде старых сетей. От них одуряюще пахло горькими водорослями.
Яр не мог заснуть. Он принуждал себя, он прибегал ко всяким хитростям, которые используют разведчики, чтобы заставить себя отдохнуть несмотря ни на что. Но едва сон начинал обволакивать голову, в ушах возникала колыбельная...
Лишь перед рассветом Яр уснул. Вернее, провалился в черное ничто, будто умер.
Когда Яр пришел в себя, щели светились от солнца.
Было утро, и опять было лето. Камни и трава блестели от растаявшего снега. От камней поднимался пар, это означало, что день будет очень теплым. Яр сначала шел вдоль моря, а затем поднялся по откосу и двинулся через каменистое поле.
Вчера он не знал, куда идти. Не знал, что делать. Он в беспомощном, почти детском отчаянии подумал даже, что надо набрать у моря песка и сделать бормотунчика. И спросить совета. Но тут же вспомнил, что делать бормотунчиков не умеет... Яр постоял над морем, увидел среди облаков яркую звезду, вспомнил почему-то рассказ ребят про Истинный полдень и решил, что завтра так и пойдет: между югом и юго-востоком.
Так он теперь и шел. Солнце светило ему в левую Щеку.
В блестящей траве и кустах перекликались, трещали и свистели птицы. Иногда они вспархивали из-за камней и, словно пущенные из рогатки, темными комочками взлетали в зенит. И там тоже рассыпчато звенели птичьи песни.
Утру не было никакого дела, что вчера погиб Игнатик и его закопали у моря, над обрывом. Всей Планете не было до этого дела... Хотя - не всей. Люди, которые вчера хоронили Игнатика, - они горевали по-настоящему. Кажется, даже плакали. И тот старик... Как он сказал: "Храбрый был мальчик..."
"Гордые были мальчики", - вдруг перекликнулось в памяти у Яра. Когда это было, кто говорил?.. А, в баре "У Нептуна за пазухой", когда Черный Яков поставил пластинку с той странной песней... Чего они хотели, мальчики из Морского лицея? Что с ними стало? Боевые патроны хлопали как холостые... Пожар...
"Ничего не знаю, - подумал Яр. - Проклятая Планета. Она обманывает, она завораживает тем, что очень похожа на Землю. А на самом деле совсем не похожа... Сюда бы Стасика Тихова, он бы разобрался... Как он странно сказал тогда, перед уходом на Легенду: "Надоело... Ни одной планеты, похожей на нашу. И так мало похожа на Землю Земля..."
И Планета не похожа совсем...
Совсем?
А мальчишки?
А разве на Земле никогда не было восстаний?
"Гордые были мальчики..."
Зачем они расхватали карабины? Наверно, знали зачем. Знали, что правы.
Последнее утешенье -
Последний патрон в обойме.
Последняя горькая радость,
Что каждый из нас был прав...
Будто это про них - про Яра и про Игнатика...
И вот потому над Планетой
Шагает наш барабанщик.
Идет он, прямой и тонкий,
Касаясь верхушек трав...
Стало немного легче. Словно в самом деле над сверкающей травой прошел легким шагом тоненький мальчишка, оглянулся на Яра, сказал глазами: "Ничего. Еще не все кончено..."
Пришло странное спокойствие - как тогда, в пустом Городе.
А что за Город?
Почему о нем молчат?
"Ничего не знаю", - опять подумал устало Яр.
Видеообращение президента Казахстана Нурсултана Назарбаева к Петру Порошенко.
https://www.youtube.com/watch?v=pacpNG-aXbY
https://www.youtube.com/watch?v=pacpNG-aXbY
Да и что он мог узнать про жизнь целой планеты за месяц? В маленьком поселке среди добрых и вроде бы веселых, но раз и навсегда чем-то напуганных людей. Что он видел? Маленький полуостров, треугольный кусочек суши между рекой и морем. С кем встречался? С несколькими ребятишками да двумя десятками рыбаков.
Да с глиняным болваном, который умеет мять железо и перехватывать пули.
С глиняным?
Болваном?
Яр на ходу рванул высокий мокрый стебель, ожег руку, отшвырнул сорняк с комлем земли на много шагов.
"Ничего не знаю..."
"А наверно, есть на Планете люди, которые знают. Может быть, есть страны и города, в которых не боятся глиняных пришельцев... Или все сдались, как Феликс? Надо идти, искать..."
"А какое ты имеешь право вмешиваться в жизнь чужой планеты?"
"Имею. У меня был сын, его звали Игнатик Яр. Он зарыт на этой планете, имею".
"И что будешь делать?"
Вот этого Яр не знал. Он очень хотел есть, и у него кружилась голова. Не было никакого плана. Не было дома, не было друзей. Был только пистолет с единственным бесполезным патроном и несколько четырехрублевых бумажек.
"Но это лучше, чем ничего", - хмуро подумал Яр.
К полудню он пришел в небольшой поселок на берегу тихой речушки.
Первое, что он сделал, - отыскал сельскую парикмахерскую. Показываться на людях с двухдневной щетиной - значит вызвать расспросы и подозрения. Молоденькая мастерица оказалась разговорчивой и любопытной. Поглядывая на диспетчерские шевроны Яра, она ворковала, что здесь, в этой деревне, так редко бывают моряки. А откуда моряк здесь появился и куда держит путь? Неужели в пути он (хи-хи-хи) не сумел ни разу побриться? Или он решил отпустить бороду, как у капитана в фильме "Королевский корсар", а потом раздумал?
Яр что-то наплел в ответ, не очень заботясь, чтобы девушка поверила. Она не поверила, обиделась и замолчала. Дергала бритвой и сердито прикладывала к порезам едкие примочки.
В тишине стали слышны голоса деревенской улицы: петушиные крики, стрекот мотоцикла, блеяние козы. И еще - отдаленный ребячий гомон. Веселый и многоголосый.
- Что там за шум? - спросил Яр с непонятным для себя беспокойством.
- А здесь недалеко школа, - опять оживилась парикмахерша. - Большая такая школа, ребятишки со всей округи. Они сегодня мост ломают...
- Зачем?
- Старый мост. Новый недавно построили из камня, а деревянный, который совсем гнилой, отдали на дрова школе. Вот малышня его и разбирает.
И мне 15ку. Тоже голосовал за Императора!
Анон, поясни за санкции - как они работают? После того как ввели запрет на ввоз заморские яств, только сегодня увидел в своем Ижевске сыры Валио, которых ранее не видал ни разу - что это? Откуда, как допустили?
"Станция Мост", - неожиданно подумал Яр.
Никакой станции здесь не было. И мост, разумеется, был совсем не тот. Но Яр заволновался, с трудом дождался, когда кончится бритье, отказался от одеколона и шагнул за порог, не взяв сдачу у ошарашенной мастерицы.
Он пошел по тропке вдоль берега, поросшего большой травой с седыми головками семян. Головки уже высохли, семена распушились и слетали на темно-зеленую воду. Новый мост оказался рядом, на нем два парня возились с заглохшим грузовиком, их ругали возчики столпившихся на берегу подвод. Яр обошел телеги и двинулся дальше, на ребячьи голоса.
За купами деревьев, росших у воды, Яр наконец увидел, что происходило на старом мосту.
Этот мост представлял собой дощатый настил на двух бревенчатых опорах, очень покосившихся. Над настилом была возведена для прочности деревянная решетчатая ферма. На ее тонких, кое-где поломанных балках висели, качались и скакали десятка два полуголых ребятишек. Они весело вопили и расшатывали сооружение с явной целью обрушить его.
По обоим берегам носились похожие на растрепанных куриц женщины. Они жалобно и сердито кричали, чтобы немедленно прекратить безобразие. Они грозили директором, письмами родителям, исключением и даже, кажется, поркой.
Яр посочувствовал женщинам и подумал, не вмешаться ли, потому что игра в самом деле была опасная. Но тут мальчишки - по одному и стайками - попрыгали кто в воду, кто на берег. То ли возымела действие какая-то угроза, то ли они услышали предупреждающий треск дерева. Они с хохотом сыпались с моста и спешили от него подальше.
Только один пацаненок - в желтых трусиках, загорелый и блестящий на солнце - стоял на верху решетчатой фермы.
Мост начал скрипеть и оседать. Яр отчаянно бросился вперед, но не успел.
Ближняя опора смялась, превратилась в кучу прогнивших бревен. Ферма, лопаясь, затрещала, стремительно осела одним краем в воду. С пушечным грохотом полетели лопнувшие балки.
Но большинство балок выдержало. Решетчатая конструкция уцелела. Она только дрожала и покачивалась. А наверху все так же стоял мальчишка. В небрежной позе сошедшего с коня кавалериста.
Потом он странно вытянулся, неловко прыгнул в воду, выскочил на берег, кинулся к замершему Яру. Подскочил, отчаянно стиснул его мокрыми руками и ногами, уткнулся лицом в плечо. Зашептал со всхлипами:
- Яр... Ты, да? Яр... Ты нашел меня, да, Яр?
- Алька...
ГРЯДЕТ ОЧЕРЕДНОЙ ОТСОС КАКЛОВ, ЕСЛИ СУДИТЬ ПО САЖЕМЕТАНИЯМ
Это примета такая, если чо.
Это примета такая, если чо.
Лол, он мне скинул.
Ммио ещё один кто голосовал за Путина
Яр так и унес его, вцепившегося намертво, подальше от моста, за деревья. Опасливо оглянулся: не идет ли кто следом? Никто не шел. То ли от растерянности, то ли из-за деликатности.
Яр посадил Альку на траву, тот сразу схватил его за руку. Яр сел рядом.
- Ты меня нашел, - восхищенным шепотом сказал Алька. - Ты меня искал, да?
"Какая же я скотина", - подумал Яр и сказал:
- Да... Алька... Алька ты мой, как же ты уцелел в крепости?
Он замотал головой так, что брызги полетели с волос.
- Ой, Яр... Я не знаю. Там все посыпалось, загремело, поехало куда-то - и сразу темно. Даже придавило чем-то, но я выбрался. А потом нашел какую-то дыру и какой-то длинный-длинный ход... Потом ничего не помню. Кто-то меня подобрал и сюда привез.
"Почти как Игнатик", - подумал Яр.
- А Данка, а Чита?
- Яр, я не знаю... - Алька глянул потемневшими глазами. - Ты их разве не нашел?
- Нет... Пока нет... Значит, тебя завалило одного, без них?
Алька чуть смутился.
- Я там отошел в закуточек такой... ну, по одному делу... Яр, ты боишься, что они не выбрались?
- Теперь думаю, что выбрались...
- А Тик?
"Вот оно, - подумал Яр. - Как ему сказать?"
- Яр, а Игнатик?.. Яр!
...Алька не стал плакать. Только прижался к Яру, будто озяб, и глаза у него сделались большущие и почти черные. Яр накрыл его своей курткой. Алька молчал долго-долго. Потом сказал медленно:
- Значит, они в самом деле есть, эти люди, которые велят... Я думал, это сказки.
"Может, не стоило ему говорить? - упрекнул себя Яр. - Но тогда как все объяснить?"
Впрочем, Алька не был испуган. В его голосе прозвучала даже презрительная нотка - при словах "люди, которые велят".
Потом он опять помолчал и наконец проговорил, наморщив лоб:
- Что-то здесь не так...
- Что, Алька?
- Почему он погиб? Он не мог... Он всегда говорил, что мы доживем до ста лет, он верил. У него всегда получалось то, про что он верил.
- Не все зависит от нас, Алька.
- Я знаю... Но все равно... Я вот верил, что ты придешь. Я давно бы мог убежать и домой пробраться. Там, наверно, мама давно вернулась, меня ищет... А я не уходил, тебя ждал.
- А я и не знал, - виновато прошептал Яр.
- Но ты же все равно пришел!
- Ты молодец, что ждал... Вот если бы Игнатик тоже так же... Если бы не ушел, - с прорвавшейся горечью сказал Яр.
Алька глянул с удивлением и упреком:
- Он же не просто так! Он хотел добраться до сухого дерева!
- При чем здесь дерево?
- Разве ты не знаешь? Он решил разыскать нас всех, он хотел точно знать, что мы уцелели. И тогда бы мы опять нашли тебя. И было бы пятеро - и ничего нам не страшно...
- Понимаю... - пробормотал Яр. - Хотя не очень...
Алька терпеливо объяснил:
- На краю нашего города, на пустыре, есть дерево. Мы там играли... Да мы же тебе рассказывали! Помнишь, про свечку? Ну вот. Сначала это было просто дерево, тополь, потом оно засохло, но мы все равно у него собирались... Это место хоть и далеко от дома, зато наше заветное. Мы так договорились, Яр: если случится что-то важное или если потеряем друг друга - бежать к сухому дереву...
- А почему ты к нему не бежал? Не пускали?
- Я же говорю: тебя ждал. Я знал, что ты найдешь меня здесь.
- Почему? - краснея, спросил Яр.
- Я догадался, что ты тоже на этом берегу. А тут перекресток дорог и школа. Мимо не пройдешь. Но если бы ты не пришел, я бы скоро убежал.
- К дереву?
- Ага... И к маме.
Яр осторожно спросил:
- Алька... ты думаешь, дерево уцелело при нашествии?
- А что ему сделается? Оно же все равно сухое. Ну, может, обгорело, это не важно... Яр, мы все равно должны туда идти.
Яр молчал. Он опять не знал. Идти ли? А если что-то снова? Как с Игнатиком...
- Яр...
- Ладно, - сказал Яр. Все равно ничего другого придумать он не мог. Но Алька угадал его неуверенность. Он встревоженно вскинул глаза:
- Яр, ты не уйдешь один, без меня?
- Нет...
- Тогда чего еще ждать? - Алька вскочил.
- А тебя отпустят из школы?
- Больно надо нам спрашивать!
- Алька, но неудобно же. Все-таки школа. Тебя хватятся...
Алька странно усмехнулся:
- Да?.. Ну ладно, может, так лучше будет. Пошли к директору...
Формальности заняли очень мало времени. Яр представился как житель Орехова, сосед Альки по дому. Сказал, что проезжал мимо, узнал мальчика и хочет увезти его домой, потому что мать ищет его и очень волнуется.
Директор - молодой, но лысый человек с костистым лицом - торопливо кивал:
- Конечно, конечно! Раз вы так решили и мальчик тоже просится... Мы ведь посылали запрос в Орехов, но сами понимаете... - Потом он понизил голос и объяснил виновато: - По правде говоря, мы только рады. Школа так переполнена... К тому же мы хотя и боремся с предрассудками, а к детям с той стороны отношение все равно не такое...
Он дал Яру расписаться в какой-то разлинованной книге. Потом, глядя в сторону, сказал:
- Вам лучше всего ехать на автобусе. До станции Мост...
- До станции Мост? - вырвалось у Яра.
Директор сделал виноватое движение спиной.
Не будут генералы в окопах сидеть, никогда не сидели и сидеть не будут. В лучшем случае на командном пункте и не в первой линии обороны. Если ты да я или те, кто уже в окопах сидят, сидеть там не будут, можешь уже перину на кровати взбивать, придут кацапы и выебут твою жену. сестру и всю родню женского пола.??
- Ну... это, разумеется, условное понятие... Вы, естественно, можете сойти на берегу, где удобнее. А там уж... Да что я вам объясняю! Раз вы прибыли сюда из Орехова, дорогу знаете сами...
- Разберемся, - сказал Яр и посмотрел на Альку.
Алька - уже одетый, с курточкой под мышкой, с рюкзачком - нетерпеливо переминался рядом. Он почему-то усмехнулся и спросил директора:
- А когда автобус?
- Через полтора часа... Я пошлю кого-нибудь за билетами, а вы пока пообедайте в школьной столовой.
Они пообедали в гулком, заставленном столами зале. Ребята поглядывали на Альку и на Яра с завистью. Алька был серьезный и молчаливый. Упитанная тетка в синем халате принесла два желтых билета. Яр спросил, где автостанция.
- Я знаю, - нетерпеливо сказал Алька. - Пошли.
- Ты ни с кем не будешь прощаться?
- С кем надо я попрощался заранее, - серьезно сказал Алька.
Они прошли вдоль каменной изгороди, окружавшей двухэтажные корпуса школы. Потом оказались на прямой улице, в конце которой был виден дом с башенкой и несколько бело-синих автобусов. Определенно автостанция. Но Алька дернул Яра за рукав и потянул в какую-то дыру в заборе. За ним росли кусты боярышника, и начиналась тропинка. Она привела к речке, на берег, ниже старого моста. Здесь было очень тихо, только потрескивали крыльями стрекозы. Под нависшими ветками старой ольхи Яр увидел привязанный плот с шалашиком. Шалашик сливался с ветками, и разглядеть плот можно было только в двух шагах.
- Вот, - сказал Алька. - Это я приготовил давно, на всякий случай. Прыгай.
Яр послушно прыгнул на связанные бревна, они захлюпали.
- Алька, а зачем? Ведь билеты же...
- Покажи-ка.
Яр протянул глянцевитые бумажки. Алька не глядя скомкал их и кинул в течение. Сказал досадливо:
- Ты что, совсем глупый?.. Ой, прости. Но ты, честное слово, как дошкольник, Яр...
"Это мне уже говорили", - подумал Яр.
Алька бросил в шалашик рюкзачок и курточку, умело распутал веревку, толкнулся шестом. Плот вышел на середину речки.
- Главное - выбраться на большую реку, - деловито объяснил Алька. - Присядь, Яр, не торчи... Там, на реке, никто не будет знать, с какой мы стороны, никто и не привяжется. Просто не имеют права.
- Но... - начал Яр и понял, что спрашивать сейчас - это лишнее. Самое умное - слушаться Альку... И как же хорошо, что Алька здесь! И никак нельзя допустить, чтобы кто-то его отнял...
По обоим берегам сплошным темно-зеленым валом тянулись кусты. На воде покачивались кувшинки. Над кустами и кувшинками носились тучи стрекоз, просто безумствовали. Яр смотрел на них без радости: вспоминались свинцовые шмели, и опять подступила к сердцу тревога.
Течение было тихое, Алька подгонял плот, наваливаясь на шест. "Давай лучше я буду толкать", - хотел сказать Яр. В это время из кустов метрах в десяти позади плота вышла лодка.
В лодке сидели двое. Один - спиной к плоту, он греб. Второй - на корме - неотрывно смотрел на Яра. Он был тощий, с худым лицом и пышной шевелюрой. Шевелюра была нестерпимо рыжая.
- Остановитесь! - громко сказал рыжий.
Алька отчаянно оглянулся на Яра и налег на шест.
- Яр, помоги!
Яр подскочил.
- Куда вы увозите мальчика? - крикнул рыжий.
- Не ваше дело! - отозвался Алька. - Яр, толкай!
Яр толкнулся шестом о твердое дно, вода сразу забурлила, плот набрал скорость. Но лодка с веслами шла быстрее.
- Немедленно пристаньте к берегу, - потребовал рыжий официальным голосом.
- Не вздумай, - торопливо сказал Алька. - Яр, не вздумай. Если пристанем - тогда все...
Яр молча налег на шест.
- Я предупреждаю вас, - проговорил рыжий.
Тот, что с веслами, сильно и равномерно греб. Под его курткой ровно ходили лопатки. Лодка приближалась.
Алька повернул к Яру сразу похудевшее лицо. Жестко проговорил:
- Как подойдут, ты их шестом. Сначала гребца.
- Я сделаю лучше, - сказал Яр и вынул пистолет. - Оставьте нас! - крикнул он рыжему.
- Вы ответите, - сказал рыжий.
Яр поднял пистолет и, когда весло на миг остановилось при взмахе, выстрелил. Шейка весла разлетелась, лопасть поплыла. Рыжий втянул голову. Лодка завертелась, гребец сполз со скамейки на дно.
- Следующая пуля - по вас, - сказал рыжему Яр.
На лодке не знали, что следующей нет. Рыжий что-то закричал, гребец выдернул из уключины уцелевшее весло, начал грести им не поднимаясь. Лодка неуклюже поползла к берегу, скрылась за кустами.
Яр посмотрел на Альку. Тот сидел на корточках, прижимая к ушам ладони. На лице его были восторженный ужас и восхищение.
- Как ты их, Яр... Вот это да...
"А если бы как на кладбище? Если бы это оказались они?" - запоздало подумал Яр. И кинул в шалашик, на рюкзак, бесполезный пистолет.
- Теперь надо нажимать, Алька...
- Теперь не надо... - Алька, блаженно улыбаясь, стянул брезентовые башмаки, сел на краю, опустил в воду исцарапанные в боярышнике ноги. - Больше они не полезут, Яр.
- А кто они такие? Что им надо?
Алька пожал плечами. Потом оглянулся нерешительно:
- Яр... Я хочу спросить...
- Что, Алька? Давай спрашивай.
- Я... нет, потом... Ты садись. Через час нас вынесет на большую реку.
...Так и случилось. Минут через сорок берега стали расходиться, и скоро Яр и Алька увидели серебристый размах большой воды. По нему двигался в отдалении пароход.
Сзади тянул ветерок. Яр укрепил шест как мачту, сделал из толстой рейки поперечину, растянул на ней свою и Алькину куртки, и под этим маленьким парусом плот медленно выехал на середину реки.
Здесь течение было быстрее.
Но я думал что каклы сасут не переставая
HEISENBERG PIZDA
http://www.dermandar.com/p/eLsLuw
Смотрим саур могилу, то что осталось.
Смотрим саур могилу, то что осталось.
ДОСТАВЬТЕ ПИКЧ С ВАТНИК-ТЯН
Алька что-то прошептал, загибая пальцы. Потом сообщил:
- Завтра до двенадцати будем у дерева.
В шалаше у Альки нашлось маленькое весло. Его привязали к шесту, получился хороший руль для плота. Яр постепенно увел плот с фарватера к правому берегу, чтобы не мешать пароходам и баржам.
Скоро завечерело. Яр испугался. Он подумал, что над рекой опять распахнется желтый закат и тогда подступит невыносимая желтая тоска. Но солнце нырнуло в сизое облако, и сразу пришли сумерки. По берегам и на встречном буксире замигали огоньки.
Алька вытащил пузатый керосиновый фонарь и спички.
- А то кто-нибудь налетит на нас ночью...
- Ты, Алька, просто капитан дальнего плавания, - с удовольствием сказал Яр. - Все предусмотрел.
- Ага, - серьезно откликнулся Алька. - Я много про всякие плавания читал... Я даже хотел в Морской лицей поступить. Только его, говорят, уже давно нету...
- Это тот, где случился пожар? - спросил Яр.
- Ну да... - Алька подвесил зажженный фонарь над входом в шалашик, сел у плетеной стенки. Потянул за руку Яра, чтобы тот сел рядом. - Но пожар - это потом...
- А сначала? Восстание?
- Ага...
- Алька, расскажи. Я ничего про это до сих пор не знаю.
- А никто не знает, - вздохнул Алька. - Про это, Яр, всякое говорят, даже сказки разные. Но я теперь думаю: может, они против тех, кто... ну, в общем, этих... которые велят?
- Может быть. Только против них бесполезно идти с учебными карабинами. Да и с боевыми тоже...
- Ребята же не знали.
- Они все погибли?
- Почему все? Многие ушли в Город.
- В Город? Но лицей и так был в Городе!
Алька по-взрослому сказал:
- Нет, Яр, ты путаешь. Лицей был недалеко от Города, но не в нем. Он стоял ближе к морю... А Город ведь давно пустой.
- Алька, ты что-нибудь знаешь про этот Город?
- Ну... про него тоже говорят всякую путаницу. Никто не может сказать толком, что за люди там жили... Только знаешь, что говорят, Яр? Будто те, кто велят, туда не заходят. Боятся.
- Боятся?
- Так говорят. Не знаю... Но обыкновенные люди тоже боятся. Какой-то страх там на всех нападает...
- Чушь, - сказал Яр. - Нет там никакого страха. - И чуть не добавил: "Спроси Игнатика..."
Он помолчал, вспоминая мальчишку на пустой площади с колоннами, - того, что нарисовал знак со стрелой. И еще одного - на вагонной площадке, когда колеса выбивали марш барабанщиков и так же, как сейчас, качался в сумерках фонарик. И еще - свой сон про песчаный обрыв и Юрку... Потом он спросил:
- А где ты все это слышал, Алька? Про Город, про восстание...
- У нас в той школе по вечерам обо всем болтали. Когда уже все лягут и свет погасят. Сказки всякие, ну и такие вот истории... Конечно, если воспитателей близко нет или директора.
- А что, строгие порядки?
Так что с Владом?
мимослоупок
мимослоупок
Алька посопел и сказал:
- Не очень. Но за разговоры знаешь как влетало... Особенно от директора. Такая свинья...
- Да что ты? А мне он показался деликатным таким, тихим.
- Он тихий. Тихий гад... Никогда не кричит. Заведет в кабинет, спокойненько так, с улыбочкой, потом как врежет...
- Разве есть такой закон, чтобы бить ребят?
Алька опять посопел.
- Закона-то нет. Зато у него есть скакалка. Ну, шнур такой с ручками, чтобы прыгать через него. Знаешь?.. Резиновая. Как вытянет по ногам...
- И тебя? - тихо спросил Яр.
Алька вздохнул.
Яр искренне сказал:
- Вот в кого надо было всадить последнюю пулю. От тех дураков на лодке отбились бы и шестом.
Алька оживился и весело подтвердил, что конечно отбились бы.
- Алька, а все-таки кто они были?
- Откуда я знаю?
- Но ты же заранее боялся, что будут преследовать. Выходит, знал...
- Я знал, что будут, но не знал кто. Яр, я просто чувствовал... А ты разве не чувствовал? Директор за билетами послал, а у самого глаза бегают. Да и вообще... опасно кругом.
- И сейчас? - с тревогой спросил Яр.
Алька беспечно зевнул:
- Не-а... Сейчас пока нет.
Быстро спустилась безлунная ночь. Залила одинаковой чернотой небо и реку. Только звезды роились вверху, а внизу светились белые и красные огоньки фарватера. Плот со своим круглым фонарем повис посреди большой темноты. Тихо хлюпала невидимая вода. С берегов пахло травами и сырым песком.
- Пойди поспи, - сказал Яр. - Я подежурю.
Алька послушно полез в шалашик, но через несколько минут выбрался опять. Уселся на корточках на прежнем месте, под фонарем. Съежился так, что побитые коленки торчали рядом с ушами. Яр накрыл его с головой своей курткой. Алька благодарно повздыхал.
Яр для порядка шевельнул веслом и сел рядом с Алькой.
Пилишь тред до бамплимита? Будь готов к тому, что другие начнут делать также.
- Мы с тобой как Джим и Гек Финн...
- Кто? - Алька выставил из-под куртки лицо.
- Джим и Гек Финн. Про них книжка есть. Не читал?
- Не... А про что там?
Яр коротенько рассказал. И добавил:
- Но она длинная. Потом сам почитаешь.
Алька с сожалением проговорил:
- У нас такой книжки, наверно, нет. Это у вас, на Земле.
- Ну почему? Есть же "Зверобой" Купера. Помнишь, у Читы? В точности такой же, как я в детстве читал... Здесь, Алька, много всего "в точности"...
- Но еще больше не так, да?
- Да...
- Яр... В нашей спальне один парнишка был, постарше нас. Он много про все знал и рассказывал. Он один раз такую историю рассказал непонятную. Будто наша Планета раскололась.
- Как это?
- Будто давно была большая война... Ну, она правда была... И люди бросили на один город бомбу. Такую страшную, что сразу всего города не стало и всех людей. И Планета не выдержала, раскололась на несколько планет...
- И что же? Они разлетелись в разные стороны?
- Да нет же! Она не так раскололась... Она осталась, но как будто на одной сразу несколько планет, и жизнь на каждой пошла по-разному... Я это сам не понимаю, но, когда он говорил, я понимал... Яр, может, наша Планета и твоя Земля такие вот расколотые?
- Может быть, - подумав, сказал Яр. - По крайней мере, это объяснение не хуже других...
"И может быть, где-то есть еще Земля или Планета, где люди живут умнее и лучше, чем мы? Настоящая Земля..."
- Алька?
- Что, Яр?
- Слушай, Алька... Про что ты хотел спросить меня? Тогда, днем? А потом раздумал. Или забыл?
- Нет, помню...
- Про что же?
- Ты... Яр, ты, наверно, рассердишься. Или засмеешься надо мной...
- Нет, Алька, ни за что. Честное слово.
Он повздыхал, повозился под курткой, спрятал лицо и проговорил тихонько:
- Ты совсем точно знаешь, что Игнатик умер?
Яр не ответил. Что он мог ответить? Он положил руку на Алькин затылок, и так они долго плыли молча. Яр провожал глазами огни встречных пароходиков. Потом он сказал:
- Поспал бы ты, Алька.
- Ладно. Только я тут, с тобой.
Он и правда уснул, приткнувшись к Яру. А Яр со страхом понял, что к нему явственно, вплотную, подходит память о прошлом вечере. О свечах, пылающих в сумерках, о колыбельной. Колыбельная зазвучала так, будто совсем рядом пел в темноте слаженный хор.
Посоны, доставте твиторы журналистов которые вчера селфи на фоне Саур - могилы сделали. Они вроде отчет обещали.
Москали вже всосали? А то я в Египте был 2 месяца. Вчера поздно вечером вернулся.
Тогда Яр сделал усилие и переключил память на другую песню.
Когда мы спрячем за пазухи
Ветрами избитые флаги
И молча сожжем у берега
Последние корабли...
Тоже грустная песня, но все же в ней не было такой безнадежности. Это была песня повстанцев.
Так, под эту песню, Яр и просидел всю ночь. До яркого золотого рассвета.
Утром они позавтракали хлебом и огурцами из Алькиного рюкзачка. И скоро, раньше, чем ожидал Алька, потянулись по правому берегу предместья Орехова.
- Ой, смотри, вон труба старой пекарни, - шептал Алька. - Только она обугленная, и верхушка обвалилась... А водонапорная башня целая...
Еще не было видно самого города и обрушенной крепости, они скрывались за поворотом. Но Алька сказал, что туда плыть и не надо. Они пристанут к берегу раньше, сразу за старой баржей.
Потом он вдруг притих, печально съежился на краю плота.
- Ты что, Алька?
- Я думаю, как там мама...
Как можно бодрее Яр пообещал:
- Все будет в порядке, не грусти.
Алька, видимо, поверил. Улыбнулся.
Плот прошел вдоль скользкого от зелени борта полузатопленной баржи. И сразу Яр подогнал его к берегу - к желтой песчаной полоске. Алька подхватил рюкзачок, прыгнул на песок и пошел, нетерпеливо оглядываясь на Яра.
Мимо кривых заборов с колючей проволокой наверху, мимо штабелей старых ящиков, мимо куч железного хлама они вышли на обширную поляну, поросшую сурепкой.
Посреди поляны стоял ствол тополя с растопыренными вверху, обломанными сучьями. Это было сухое дерево.
Под деревом сидел с книжкой Чита.
Чита положил в траву книгу. Снял очки. Хотел пойти навстречу спокойно, только не выдержал, побежал. Облапил сразу Яра и Альку. Потом оторвался, сказал немного сердито:
- Ну наконец-то. Теперь уже четверо. Только Тика нет.
Яр отвел глаза. Алька своим брезентовым башмаком стал пинать траву.
Чита посмотрел на того, на другого, насупился и объяснил:
- Он еще не приходил, в дупле нет его записки. Но он все равно придет.
Яр сказал через силу:
- Не придет Игнатик...
Пока Чита слушал про все, что случилось, у него было странное лицо. Не печальное, а напряженное: будто он не мог что-то понять. Или что-то вспомнить. Потом он сказал:
- Непонятно это.
- Что, Вадик? - мягко спросил Яр.
- Непонятно, почему он погиб. Тут что-то не увязывается.
- Это всегда не увязывается, Вадик.
Чита обмяк, растерянно завертел очки. Видимо, наконец поверил.
- А у Данки мама погибла. Тогда, при нашествии, - сказал он.
"Сами-то вы как уцелели?" - хотел спросить Яр. И не стал. Потом как-нибудь... Он спросил:
- А что с Данкой?
- Живет одна теперь. Ничего...
Алька сказал запинаясь:
- Чита, а моя мама... Ты не слыхал?
- В порядке твоя мама, - грубовато, как-то не по-своему ответил Чита. - Только извелась вся. Ты давай беги к ней.
- Ага, я побегу! Яр...
- Беги, беги...
- Потом приходи к Данке, - сказал Чита. - Хотя постой. Надо оставить в дупле записки, твою и Яра. Что вы тоже пришли.
- Для кого? - спросил Яр. - Мы пришли уже все четверо. Больше некого ждать.
У Читы досадливо шевельнулись брови.
- Все равно так надо. У нас такой обычай.
Он достал из нагрудного кармана карандашик и свернутый листок. Оторвал две бумажные полоски.
- Яр, напиши свое имя. Надо, чтобы ты сам... Алька, напиши... Вот, я книгу подставлю, пишите на ней...
Книга была "Рассказы" какого-то А. Рысина. Яр и Алька на ней, как на столике, приладили бумажки и написали имена. Яру было не по себе. Очень грустно и непонятно: что же будет дальше?
Алька умчался, уже не оглядываясь на Яра. Понятное дело - к маме. Что ему теперь Яр?
Чита поразительно ловко, не помяв отглаженных брюк, забрался по бугристому стволу до первого сука, торчавшего как одинокая лапа. Сел на него.
- Здесь дупло...
Он, перегнувшись, сунул руку в глубь ствола. И как-то странно замер.
Казалось бы, долгое ли дело положить записки? Но Чита сидел целую минуту, словно что-то нащупывал в дупле. Потом прыгнул с трехметровой высоты.
- Вот странная штука, - сказал он с напряженной улыбкой. - Там в дупле внизу мох и труха всякая, и мне всегда казалось, что под ней что-то круглое, только было лень раскапывать. А теперь раскопал. Смотри...
Он протянул на ладони синий мячик с тремя белыми полосками.
- Вот куда залетел...
"Неужели тот самый?" - подумал Яр.
Мячики так похожи друг на друга. И прошло столько лет.
Украина скоро войдет в ЕС, G8, НАТО. Станет лидером мировой экономики, будет добывать свой собственный газ. А пидорахи так и сидят с хуем в жопе и верят Киселевщине, лол. Необучаемые.
Разрыв ануса у хохла, ну что может быть перкрасней?
Только дезертирство целыми батальонами укроармии.
Только дезертирство целыми батальонами укроармии.
Яр все же улыбнулся. Даже сказал:
- Вот здорово...
Чита поднял из травы книгу и надел очки.
- Пошли к Данке, Яр.
Он зашагал впереди, читая и в то же время играя мячиком: стукнет им о натоптанную тропинку и поймает... Яр опять подумал: как много дел может делать Чита не отрываясь от книги. Да и читает ли он? Может, просто прячет за книжкой то, что думает и чувствует?
- Вон Данка идет навстречу, - сказал Чита.
И Яр увидел на краю пустыря Данку.
Она была подросшая, похудевшая, в каком-то сером печальном платьице. Яр такой и ожидал ее увидеть.
Данка заулыбалась навстречу:
- Ой, Яр... Здравствуй, Яр! Наконец-то... Яр, ты один?
- С Алькой. Он к маме побежал... Яр говорит, что Игнатик погиб, - сразу сказал Чита. Ну и правильно, что сразу.
У Данки погасли глаза.
- Я будто чувствовала...
Она медленно повернулась и пошла по тропинке. Яр и Чита - по сторонам от нее, по шелестящей траве. Так они дошли до переулка с кривыми домиками. Некоторые домики были обугленные, без крыш. Данка молчала.
- Я вот... смотри, - осторожно проговорил Чита. - Мячик наш в дупле нашел.
Данка посмотрела без интереса.
Чита сник. Даже книгу опустил.
Данка сказала:
- Тут автобусная остановка недалеко. Поехали ко мне, что ли... Я вас покормлю чем-нибудь... Яр, а у меня мама умерла.
- Я знаю, Данка.
"Ну вот и все", - подумал Яр. Оттого что всю ночь не спал, голова у него была тяжелой. Но еще тяжелее было на душе. Вот он пришел. И что дальше? Зачем он этим ребятам? Зачем он здесь вообще? Воевать с неведомой силой? Один воевать не может. Дело не в том, что нужны союзники. Дело в том, что вообще нельзя одному, надо, чтобы тебя кто-то любил. Было хорошо, когда позвали ребята. Но они играли. Теперь игра кончилась, ее разбило настоящее, не игрушечное горе. Игнатика не вернуть. Данку не утешить. Алька, не оглянувшись, убежал к маме. Наверно, ему хватило страшных приключений. Чита... Его не поймешь: чего он хочет, чего ждет?
Спешу тебя расстроить...
Прошел слушок, что в Крыму стягивают к Чонгару технику и бойцов. Смычка где будет?
МЫ ТУТ СТОЯЛИ А В НАС СТРЕЛЯЛИ ПИЗДЕЦ УЖАС БЛЯДЬ МЫ ОХУЕВАЕМ НАМ ДАЮТ ОТПОР МЫ ДУМАЛИ ПРОСТО БУДЕМ МИРНЫЕ ГОРОДА ЕБАШИТЬ А НАС САМИХ ЕБАШАТ ГДЕ ЭТО ВИДАНО ЧТОБЫ НА ВОЙНЕ МОГЛИ ДАТЬ ПИЗДЫ ВЕДЬ МЫ ХОТЕЛИ ПРОСТО МИРНЫХ ЖИТЕЛЕЙ ПОУБИВАТЬ ЧУТКА.
Они подошли к остановке - к бетонной площадке с кривым столбиком и ржавой табличкой. Стало пасмурно, ветер гонял по бетону сухую пыль.
"Зачем я здесь? - думал Яр. - Для ребят я только обуза..."
Подошел обшарпанный валкий автобус. Почти пустой.
- Садись, Яр, иди вперед, - сказала Данка. - Поедем.
"А куда? Что будет потом?.. Видимо, Тот был прав: надо было тогда, еще на вокзале, уйти..."
На миг острое сожаление, что он здесь, а не на крейсере, обожгло Яра. Сзади нетерпеливо дышал Чита. Яр машинально шагнул в автобусную дверь. Навалилась давящая темнота. Яр отчаянно мотнул головой. Стало светло. Он оглянулся на захлопнувшуюся дверь автобуса: а ребята?
Автобусной двери не было. Была стальная дверь гермошлюза.
Капитан Виктор Сайский сидел в кресле прямо и смотрел мимо Яра. В стеклышках старомодного пенсне Сайского блестели крошечные отражения плафонов. Длинные веснушчатые пальцы Сайский держал на подлокотниках. Когда он говорил, указательный палец правой руки слегка поднимался и опускался - будто отмеряя слова.
- Ярослав Игоревич... При всем уважении и доверии к вам, я вынужден сказать, что вы поставили нас в крайне трудное положение...
- Именно? - спросил Яр. Он все больше хотел спать.
Капитан беспокойно шевельнулся. Его худое лицо с блестящими залысинами и рыжеватой щеточкой волос на миг потеряло уверенность. И все же он сказал твердо:
- При всей боязни оскорбить вас, должен прямо заявить, что вашу историю мы не можем принять всерьез.
- Говорите только за себя, капитан! - звонко и дерзко вмешался второй штурман и разведчик Дима Кротов. Он сидел рядом с Сайским, но сейчас дернулся, словно хотел придвинуться к Яру.
Старший астронавигатор Олег Борисович Кошка, рыхловатый и нерешительный, возился в кресле, виновато уставившись в пол. Иногда шумно вздыхал.
- Я говорю от себя и от имени вверенного мне экипажа, - сказал Сайский. - Мы на суперкрейсере дальней разведки, а не в студенческом клубе, Кротов. Мы несем службу поиска и должны принимать за истину только доказанные вещи и явления.
- Где же я, по-вашему, был? - отгоняя сонливость и начиная злиться, спросил Яр.
- Я как раз и хотел бы услышать это от вас. Где вы были, когда отсутствовали на борту крейсера в течение сорока трех минут?
- Это смешно, в конце концов... На кой черт мне развлекать вас сказками?
- Понятия не имею, - сухо, но искренне произнес Сайский. - Очевидно, есть причины, о которых мы не догадываемся... Я, как капитан, настаиваю, чтобы вы их изложили... или привели доказательства, что ваш рассказ - правда.
- Я привел. Вот фотография...
Какой сладкий БРАНДЕРБУРГ вайпера. Одно весело, фастскролл и кукла, множат его действия на 0.
Заспасмили обамку ольгинци шобы опорочить нас чисних украинцив!!!
Да ты охуел Стешина и Коца не знать! Одни из самых охуенных российских военкоров последнего времени.
https://twitter.com/kp_steshin
https://twitter.com/sashakots
Олег Борисович Кошка нерешительно поднял голову.
- Яр, голубчик, это же несерьезно... Обыкновенные дети... Милые такие, веселые, живые. Абсолютно земные ребятишки...
"И одного из них нет", - подумал Яр. И сказал:
- Они и есть земные.
- Вот видите, - отозвался Сайский.
- Я не в том смысле... Просто они такие же.
- Все это противоречит современным космологическим концепциям, - сказал Сайский.
- А мне плевать, что противоречит, - безнадежно сказал Яр.
Сайский взял со стола снимок, долго разглядывал. Потом спросил:
- Почему же не сработал сигнал тревоги? Он реагирует на малейшее изменение нормальной обстановки. Вы говорите - пришел мальчик. Сигнал должен был отозваться на появление постороннего лица.
- Игнатик не хотел шума, - сказал Яр не Сайскому, а себе.
Сайский помолчал. Яр взял со столика и снова бросил на него четырехкопеечную монетку.
- Это - тоже обычная вещь? Таких никогда не было на Земле.
Веснушчатый палец Сайского забарабанил по твердому подлокотнику невпопад словам.
- Ярослав Игоревич... Я скорее готов предположить, что и монеты, и ваш костюм, и снимок, и даже пистолет системы "Викинг" изготовлены специально... для такой вот инсценировки... чем поверить в существование вашей Планеты.
- Да зачем нужна Яру инсценировка?! - подскочил в кресле Дима Кротов. - Подумайте, капитан! Зачем?
Сайский снисходительно сказал:
- Не знаю. Может быть, для розыгрыша. Может быть, для сенсации. Или для создания какой-то своей научной версии. Может быть... В конце концов, я не могу прочитать мысли Ярослава Игоревича. Но мне легче заподозрить любого человека в любом умысле, чем поверить столь фантастическим объяснениям.
- Значит, - медленно проговорил Яр, - все эти вещи я приготовил заранее, а потом прятался в укромном уголке, чтобы создать "эффект отсутствия"?
- Это все же правдоподобнее, чем...
- А сигнал?! - крикнул Дима. - Если бы Яр не ушел с корабля, а просто спрятался, аварийный сигнал не включился бы!
- Вот, и странно, - пробормотал, Олег Борисович. - Пришел мальчик - сигнал не включился. Исчез Яр - сигнал сработал.
- Значит, я перестроил и схему сигнала, - усмехнулся Яр, - В запломбированном отсеке... Да-да, это все же правдоподобнее, чем... Знаете, Сайский, вы зря стали капитаном. По двум причинам: во-первых, ваша логика не в состоянии перешагнуть установленные рамки. Во-вторых, вы не верите людям.
- Как можно не верить честному слову скадермена? - воскликнул Дима.
Сайский не взглянул на Диму. Он стиснул подлокотники и тихо сказал Яру:
- Могу ответить вам тем же: вы плохой скадермен... Если верить вам, вы ушли с корабля вслед за незнакомым мальчиком. Таким образом, вы без разрешения оставили корабль во время вахты. Покинули экипаж в рейсе, не обеспечив замены, и тем самым...
- Вы не учитываете обстоятельств! - вспыхнул Яр.
- И вахты не было, был автоматический режим, - вмешался Дима.
- Я учитываю обстоятельства, - жестко проговорил Сайский. - Увидев, что мальчик действительно уводит вас с корабля, вы обязаны были остаться в отсеке, не переступать порог... И теперь требуете, чтобы я верил вам.
- Мне, собственно, все равно, - устало сказал Яр. - Можете не верить.
- Странно, что вам все равно. Если я поверю, то вынужден буду отстранить вас от обязанностей и подвергнуть аресту за дезертирство.
- Меня? - сказал Яр и встал. "Надо же, - подумал он. - Я и не знал, что еще могу так злиться. А ну спокойнее". - Вы не сделаете этого по трем причинам, капитан Сайский, - очень-очень вежливо проговорил он. - Арестовать может лишь равный по званию или тот, чье звание выше. Я же, если сравнивать с боевыми рангами старого флота, имею звание подобное вице-адмиральскому. На моем парадном мундире (а они до сих пор не отменены) на два шеврона больше, чем у вас. Это первое... Во-вторых, устав СКДР не предусматривает наказаний за дезертирство во время рейса - хотя бы потому, что оно не представляется возможным. И в-третьих, я просто не уверен, что позволил бы вам арестовать меня. Тем более, что вы не встретили бы поддержки у некоторых членов экипажа. - Он мельком взглянул на Диму.
Сайский, откинувшись в кресле, снизу вверх смотрел на Яра. На веснушчатом лице капитана мелькнула тень улыбки.
- Меня остановило бы, пожалуй, только второе соображение. В самом деле, устав не предусматривает... А можно задать неофициальный вопрос, Ярослав Игоревич?
- Валяйте, - нервно сказал Яр и сел.
- Если то, что вы говорите, было... тогда... вас не смущала мысль, что вы бросили крейсер, бросили свое дело?
- Не смущала... Я думал об этом. Но я оставил крейсер без умысла. А дело, которое пришлось мне делать там, важнее того, что здесь. Я охранял детей, которые позвали меня для защиты... Я делал это плохо. Отвратительно. Я был нерешителен, глуп и беспомощен. И это сейчас мучит меня больше всего... И хватит об этом.
- И все же... - Сайский снял пенсне. (И Яр вспомнил, как Чита снимал очки, но у Читы глаза оставались острыми, а у Сайского стали растерянными.) - И все же... Вы ради этого оставили главное дело жизни. Которое было вашим долгом.
- Какое?
- Открывать новые планеты.
- Я открыл свою планету, - сказал Яр. - Жаль, что не судьба...
- Но вы утверждаете, что это не новая планета, а та же Земля...
- Землю иногда тоже надо открывать заново... Когда-нибудь вы убедитесь в этом. Увидите, что мы слишком забыли про нее... И не скажут ли потом, что все мы дезертиры?
- Смелое утверждение...
- Печальное утверждение.
- Собственно, кто дезертиры? Мы, скадермены?
- "Скадермены", - усмехнулся Яр. - Элита человечества, космическое дворянство... Нет, я имею в виду всех жителей Земли.
- За что же вы их так? Люди сделали нашу планету цветущей.
- Планета - не клумба... Вам не кажется, что люди разучились любить?
- Это неправда, Яр! - воскликнул Кротов.
Яр улыбнулся:
- Я не имел в виду вас, Дима... И я не про ту любовь. Я про ту, где тревога и боль друг за друга...
http://top.rbc.ru/politics/28/08/2014/945657.shtml
Порошенко объявил о вводе российских войск на Украину.
«Я принял решение отменить рабочий визит в Турецкую Республику в связи с резким обострением ситуации в Донецкой области, в частности в Амвросиевке и Старобешево, поскольку состоялся ввод российских войск на Украину», — заявил Порошенко.
«Место президента сегодня — в Киеве», — сказал он. Порошенко также сообщил, что сегодня будет созвано заседание СНБО Украины для разработки плана дальнейших действий.
Порошенко объявил о вводе российских войск на Украину.
«Я принял решение отменить рабочий визит в Турецкую Республику в связи с резким обострением ситуации в Донецкой области, в частности в Амвросиевке и Старобешево, поскольку состоялся ввод российских войск на Украину», — заявил Порошенко.
«Место президента сегодня — в Киеве», — сказал он. Порошенко также сообщил, что сегодня будет созвано заседание СНБО Украины для разработки плана дальнейших действий.
Толсто.
— А ты изгой?
— Чего?
— Ты изгой?
— Какой такой изгой?
— Ну, ты муаммар?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые страны муаммаром. Даже на саммит не пустили один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне Песков говорил: главное, чтобы муаммаром тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто меня на саммит-то не пустил тогда, я ему "Боинг" пассажирский сбил. Ну он, сука, потом утром прознал про боинг-то, в крови такой весь выскочил,
ну он сразу понял, что это я сбил, понимаешь? В общем, когда я сбил ему "Боинг"… А ополченцы, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны ракету заметить мою, ну, и извлечь все осколки, визиток Яроша накидать, всё. А я сбил и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, на обломки посмотрели, ну когда поняли, и у меня ещё остался ЗРК, вот. Ну и осколки такие же, эти, из боинга и из ракеты моей. Ну, хотели так это меня тоже муаммаром уже сделать они все, страны. Но я
орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, санкций мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в Третий Мир перевели, блядь. Ну это когда я еще на третьем сроке был.
— Ну и как санкции, грустно?
— Санкции, ну так, знаешь… как при Совке.
— Да я не думаю.
— Да… ну, иранцы же живут под санкциями, ну а чё, они же… ихнюю нефть даже людям продают.
— Чего?
— Ты изгой?
— Какой такой изгой?
— Ну, ты муаммар?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые страны муаммаром. Даже на саммит не пустили один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне Песков говорил: главное, чтобы муаммаром тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто меня на саммит-то не пустил тогда, я ему "Боинг" пассажирский сбил. Ну он, сука, потом утром прознал про боинг-то, в крови такой весь выскочил,
ну он сразу понял, что это я сбил, понимаешь? В общем, когда я сбил ему "Боинг"… А ополченцы, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны ракету заметить мою, ну, и извлечь все осколки, визиток Яроша накидать, всё. А я сбил и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, на обломки посмотрели, ну когда поняли, и у меня ещё остался ЗРК, вот. Ну и осколки такие же, эти, из боинга и из ракеты моей. Ну, хотели так это меня тоже муаммаром уже сделать они все, страны. Но я
орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, санкций мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в Третий Мир перевели, блядь. Ну это когда я еще на третьем сроке был.
— Ну и как санкции, грустно?
— Санкции, ну так, знаешь… как при Совке.
— Да я не думаю.
— Да… ну, иранцы же живут под санкциями, ну а чё, они же… ихнюю нефть даже людям продают.
Ох вайперишка еще больше перемоги. Вот тебе русскую весну!
Кто же это идёт ? Да это СЗК (Служба защиты крымотредов.) И сразу БАМП.
- Если люди счастливы, зачем боль-то? - нерешительно сказал Олег Борисович. - Яр, голубчик, ты что-то не то...
- Да, пожалуй, - согласился Яр. - Только всегда ли они счастливы? А что, если однажды мы вернемся, и... Впрочем, такие дискуссии не предусмотрены уставом СКДР...
Сайский встал.
- Олег Борисович, прошу вас, еще раз проверьте систему для выхода из режима. Дмитрий Васильевич, вас прошу быть в рубке на вахте.
- Но ведь до выхода еще семнадцать часов! - строптиво сказал Дима.
- Это сейчас не имеет значения. Мы возвращаемся на Землю. В силу чрезвычайных обстоятельств.
- Что чрезвычайного вы усмотрели? - утомленно спросил Яр. - Почему нельзя продолжать экспедицию?
- Это позвольте решать мне, Ярослав Игоревич. А вас я попросил бы незамедлительно написать подробный рапорт о случившемся. Надеюсь, вас это не затруднит?
- Затруднит, - сумрачно сказал Яр. - Я не могу... сейчас.
- Что ж, отдохните... Только прошу: если у вас возникнет намерение вновь покинуть крейсер, не делайте этого без предупреждения.
- Вам угодно иронизировать?
- Отнюдь...
- У меня не возникнет такого намерения, - с трудом сказал Яр. - Потому что мальчик, который приходил за мной... он уже не придет. Я вам говорил... - У Яра перехватило горло. - И вы, капитан... и поэтому... я сейчас не могу писать рапорт. И подите вы к черту...
Сайский опустил глаза.
- Извините, Ярослав Игоревич...
- Простите нас, Яр, - сказал Дима Кротов и ушел из кают-компании в рубку.
- Яр, ты... правда, отдохнул бы, - пробормотал Олег Борисович и, оглядываясь, побрел к выходу.
Сайский опять сел.
Яр отошел к иллюминатору. За стеклом была панорама, изображающая березовый перелесок. Пластиковые листики вздрагивали от струи вентилятора. Пластмассовая божья коровка сидела на блестящих лепестках очень ровной ромашки. Яр закрыл глаза и уперся кулаками в теплое стекло.
- Яр! - громко и странно позвал его Дима. - Ярослав Игоревич!
Яр оглянулся. Дима - бледный, с какой-то неловкой улыбкой - стоял в дверном проеме рубки.
- Яр, там... к вам... - Дима шарахнулся от метнувшегося в рубку Яра.
В рубке смешались электрический и солнечный свет. У отодвинутой двери гермошлюза переминался с ноги на ногу сумрачный Алька.
Юлия Тимошенко потребовала ввести на Украине военное положение
На Украине необходимо ввести военное положение, создать ставку Главнокомандующего, а «президенту взять в свои руки все рычаги управления обороной страны, заявила лидер партии «Батькивщина» Юлия Тимошенко. По её словам, властям необходимо немедленно менять тактику, ввести военное положение в Донецкой и Луганской областях, для чего необходимо срочно созвать заседание Верховной Рады. Эти меры, считает Тимошенко «дадут возможность чётко координировать действия, действовать эффективно и решительно», передаёт ИТАР-ТАСС. Оригинал статьи: http://russian.rt.com/article/47364
На Украине необходимо ввести военное положение, создать ставку Главнокомандующего, а «президенту взять в свои руки все рычаги управления обороной страны, заявила лидер партии «Батькивщина» Юлия Тимошенко. По её словам, властям необходимо немедленно менять тактику, ввести военное положение в Донецкой и Луганской областях, для чего необходимо срочно созвать заседание Верховной Рады. Эти меры, считает Тимошенко «дадут возможность чётко координировать действия, действовать эффективно и решительно», передаёт ИТАР-ТАСС. Оригинал статьи: http://russian.rt.com/article/47364
Самым популярным мужским именем в Осло стало Мухаммед. Это произошло впервые в истории норвежской столицы, пишет газета The Local.
По подсчетам экспертов, в общей сложности имя Пророка носят 4,8 тысячи молодых людей. На втором месте имя Ян (почти 4,7 тысячи), третье занимает Пер (4,1 тысячи человек).
Как отмечает издание, четыре года подряд Мухаммед было самым популярным детским именем в Осло. Однако лидером среди всех мужских имен в норвежской столице оно стало только сейчас.
Лол.
БЕЛАЯ ЕВРОПА НЕ ТО, ЧТО У ВАС ТАМ ОДНИ ХАЧИ В МОСКВЕ
По подсчетам экспертов, в общей сложности имя Пророка носят 4,8 тысячи молодых людей. На втором месте имя Ян (почти 4,7 тысячи), третье занимает Пер (4,1 тысячи человек).
Как отмечает издание, четыре года подряд Мухаммед было самым популярным детским именем в Осло. Однако лидером среди всех мужских имен в норвежской столице оно стало только сейчас.
Лол.
БЕЛАЯ ЕВРОПА НЕ ТО, ЧТО У ВАС ТАМ ОДНИ ХАЧИ В МОСКВЕ
Ох отсосали, ты не представляешь как москали сосали все эти джвап месяца, не слушай тутошних ватников.
Конечно. Санкции их выебли, нефть дешевеет. АТО почти закончилось. Они правда в своем манямире сидят и на Киселева дрочат. Видишь, даже тред завайпать пытаются.
Снова было похоже на июнь. Вокруг голубятни лежал ковер цветущих одуванчиков. Дальше цвела сурепка и еще какие-то солнечные цветы. От них весь пустырь казался ярко-желтым. Одуванчики качались под теплым ветром. И квадратная тень голубятни шевелилась на них, как живая.
По одну сторону тени стоял Яр. По другую Алька. Друг на друга они не смотрели. Яр поправлял под курткой ремень блика. Алька расковыривал дырку на своей трикотажной фуфайке. Потом он быстро глянул из-под ресниц и жалобно попросил:
- Яр... ну, прости, а?
Яр сопел, дергая пряжку, - ее заело.
- Ну, Яр...
- Ага, теперь "прости", - пропыхтел Яр. - Надо было думать...
- Я больше не буду, - по-настоящему виновато сказал Алька. Почти по-настоящему.
- Ага, "не буду"... За твои слова знаешь что? Драть надо как следует...
Алька опять стрельнул глазами из-под пшеничных ресниц, совсем понурился и вздохнул:
- Ну... ладно. А потом простишь?
- Видно будет. Иди сюда, - деревянным голосом сказал Яр.
Алька, загребая башмаками одуванчики, побрел через тень голубятни. Остановился перед Яром. Полная покорность и раскаяние.
Яр хмыкнул, взял в пятерню отросшие Алькины волосы, качнул туда-сюда покаянную голову, подхватил Альку, взметнул над собой.
- Вот заброшу балбеса на голубятню...
Алька радостно заверещал, задрыгал ногами, роняя, как всегда, башмаки. Сказал с высоты:
- Не-а! Не забросишь.
- Это почему?
- Потому что ты уже не злишься.
- Злюсь! - рявкнул Яр.
- Не!..
- Откуда ты это взял?
- Ну... потому что ты же понимаешь... что сам виноват... - И Алька испуганно заморгал.
Яр опустил его в одуванчики.
- Ах, значит, я виноват?
- То есть я... Но ты тоже... немножко.
- Тьфу на тебя... Тоже мне психоаналитик, - проворчал Яр.
Алька смотрел преданно, весело и бесстрашно. Яр ничего не мог ему возразить. Потому что он и в самом деле был виноват. По крайней мере, с точки зрения Альки. Недаром Алька так заорал. Тогда, в крейсере...
Президент Украины Пётр Порошенко заявил, что отменил запланированный визит в Турцию и срочно созывает заседание Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) из-за ситуации в Донецкой области. Украина будет инициировать срочные заседания Совбеза ООН и Совета ЕС, сказано в сообщении пресс-службы президента.
28.08.2014, 13:51
«Я принял решение отменить рабочий визит в Турецкую Республику в связи с резким обострением ситуации в Донецкой области, в частности в Амвросиевке и Старобешево, поскольку состоялось введение российских войск на Украину», - заявил Порошенко.
28.08.2014, 13:51
«Я принял решение отменить рабочий визит в Турецкую Республику в связи с резким обострением ситуации в Донецкой области, в частности в Амвросиевке и Старобешево, поскольку состоялось введение российских войск на Украину», - заявил Порошенко.
Ой-ей-ей! Яр никогда не думал, что веселый и ласковый Алька может так яростно и беспощадно орать.
Когда прошла первая радость, когда Яр выпустил Алькины плечи и с усмешкой оглянулся на обалдевших членов экипажа, Алька сказал коротко:
- Почему ты сбежал? Пойдем.
Яр понял, что надо решать. Немедленно и навсегда, И... начал глупо и жалобно говорить, что он там, наверно, лишний и лучше будет, если...
Вот тут Алька и взорвался.
- Ты что! - закричал он, исходя яростью и слезами. - Сперва наобещал, а теперь... Какое ты имеешь право?! Врал, что никогда не уйдешь, а сам!.. Пошли сейчас же!!
- Но, Алька...
- Не пойдешь?! - бешено крикнул Алька. - Тогда... Тогда ты самый паршивый дезертир, вот кто!!
Стало тихо. Лишь в Альке клокотало гневное, смешанное со слезами дыхание. И в этой тишине случилось неожиданное. Капитан Сайский начал ржать. Интеллигентный, безукоризненный Сайский уронил золоченое пенсне, бухнулся в кресло и стал не смеяться, а непотребно ржать: как загулявший рыбак в баре у Черного Якова, услышавший какой-нибудь пудовый анекдот...
Сквозь сумятицу мыслей, сквозь обиду, растерянность и досаду на себя, сквозь щемящую нежность к негодующему Альке и радость оттого, что он пришел, сквозь злость на идиота Сайского до Яра смутно дошел комизм положения.
Сайский, всхлипывая, сказал:
- Клянусь субпространством, такого не было в космосе за всю историю полетов... Ярослав Игоревич, вдумайтесь: вы в любом случае оказываетесь дезертиром. Так что уж идите с мальчиком. На Земле вас, по крайней мере, хоть как-то оправдают.
"Бред какой-то, честное слово", - беспомощно подумал Яр. Но отозвался сухо:
- Позволено мне будет взять кое-что из личного имущества?
"Боже мой, что это я говорю? И что опять делается?"
- Почему же нет? - отозвался Сайский. - Даже и не из личного... Возьмите блик. Судя по всему, он не будет для вас лишним.
- Но... - Яр иронически взглянул на капитана. - Не выглядит ли это как "вооруженное вторжение на планету с неизвестной цивилизацией"?
- Откуда я знаю? - серьезно сказал Сайский. - Здесь явно непредусмотренная ситуация. Будем решать на свой страх и риск... Только давайте, Ярослав Игоревич, составим подробную запись в вахтенном журнале. Своего рода акт о вашем уходе. - Сайский оставался Сайским. - И еще вот что... - добавил он. - Пусть Кротов сделает фотоснимок всех нас вместе с... нашим гостем. Это лучше, чем четырехкопеечная монета. Я говорю о доказательстве случившегося, на тот случай, если...
- На тот случай, если я не вернусь, - усмехнулся Яр. Он был уверен, что не вернется.
И теперь они стояли под голубятней. И хитрый негодный Алька, почуяв слабинку в Яре, выговаривал:
- Ушел - и крышка. А как мы без тебя, подумал?
- Неужели ты, балда, решил, что я ушел нарочно? - огрызнулся Яр.
- А откуда мы знали?.. Чита даже читать перестал, ходит как вареная макарона. Данка ревет целыми днями...
- Как... целыми днями? Сколько же времени прошло?
- Как сколько? Ты сам не знаешь? Почти три месяца.
Яр присвистнул. "Побеседовали в кают-компании... Хотя, конечно, так и должно быть..."
- То-то, я смотрю, ты подрос...
ЭЙ ЧЕ ЗАХУЙНЯ, ХУЛИ ОНИ В ОТВЕТ СТРЕЛЯЮТ ЭЭЭЭ??!!!! ЭЭЭ ХУЛІ ОНІ УБІВАЮЦЬ НАС, ХЛОПЫЦЫ!!!!!!!????!!!! ДІДЬКООООООООО!!!!!
До чего глупый какел.
А вот РТ для вайпера-неудачника!
Алька в самом деле стал повыше. Старенький трикотажный костюм сделался короток: штаны до щиколоток, из-под фуфайки смешно выглядывает голый живот - загорелый и расцарапанный, видно, Алька лазил на дерево.
Яр посмотрел на ствол высохшего тополя. Его могучие сучья были опилены на одном уровне. На них-то, как на растопыренных пальцах, и стояла теперь голубятня.
- Как она здесь оказалась? - спросил Яр.
- Это другая. Та сгорела. Мы набрали досок и построили новую, почти такую же... Здесь лучше, спокойнее. Людей меньше.
Яр присел на чемоданчик. Поставил Альку перед собой. Посмотрел снизу вверх в его потемневшие распахнутые глаза - неспокойные и требовательные.
- Алька... А как ты сумел до меня добраться?
Он смущенно и чуточку гордо улыбнулся:
- Я старался... Я очень хотел... И ребята просили...
- Раньше это мог только Игнатик...
Алька серьезно сказал:
- Я теперь многое умею то, что раньше Игнатик... Только свечку зажечь не могу.
- Ну, Игнатик тоже не мог, если не было пятерых. Алька досадливо мотнул головой:
- Не в этом дело... Я никогда не смогу. И никто не сможет. Это один Игнатик мог, это его... Яр, смотри, Данка идет и Чита!
Они подошли спокойно, будто заранее договорились о встрече. Данка вертела в пальцах ветку цветущей сирени. Чита был без книги. С мячиком в руках.
- Ага, появился, - сказал Чита радостно и все же с тенью упрека.
- Здравствуй, Яр, - улыбнулась Данка.
- Вы подросли, - сказал Яр.
- За лето всегда подрастают, - согласилась Данка.
- А я не успел даже выспаться, - виновато проговорил Яр. - У нас всего два часа прошло.
Данка не удивилась.
- Здесь уже осень, - сказала она. - В этом году такая замечательная осень. Обычно в это время уже снег идет, а сейчас будто вторая весна. Одуванчики... И сирень снова зацвела... Смотрите, ребята, сколько в ней цветков с пятью лепестками. Прямо сплошь...
- У нас это считалось, что к счастью, - вспомнил Яр.
- А у нас говорят, что к беде, - сердито усмехнулся Чита.
- Но это неправда, - вмешался Алька.
- Конечно неправда, - мягко сказала Данка. - На самом деле хорошо, если пять... Будто Игнатик знак подает...
Тоска по Игнатику опять резанула Яра. Он отвернулся, чтобы скрыть от ребят лицо. У них-то минуло три месяца, а для него и двух суток не прошло с той ночи на кладбище...
Но и ребята запечалились. И чтобы встряхнуть их и встряхнуться самому, Яр громко спросил:
- Ну, похитители скадерменов, что будем делать дальше?
- Как что? Жить, - сказала Данка.
- Просто жить?
> краина скоро войдет в ЕС, G8, НАТО
Дабл не пиздит.
Дабл недоговаривает.
Когда украина войдёт в ЕС G8 и НАТО, все остальные оттуда выйдут.
На Украине будет введена мобилизация для женщин по примеру Швейцарии.
Об этом в интервью украинской газете «Капитал» сообщил советник министра обороны Александр Данилюк.
Армия Швейцарии построена по принципу всеобщей воинской повинности. В период мобилизации каждый военнообязанный (к ним относятся и женщины) проходит 90-дневный курс подготовки, после которого возвращается на гражданку. Ежегодно до достижения 51-летнего возраста военнообязанных призывают на учебные сборы. В первые десять лет службы они длятся три недели в год с дальнейшим сокращением до одной. Все эти меры позволяют в течение двух часов развернуть 650-тысячную армию.
По словам Данилюка, масштабная реализация такой программы на Украине может начаться в 2015 году.
Украинские граждане будут ежегодно проходить военные сборы, длительность которых пока обсуждается. Задачи и сроки сборов будут зависеть от возраста. Все они будут оборонять населенные пункты и охранять особо важные государственные объекты. Возможна подготовка участников специальных диверсионных групп.
Проходить КМБ будут как мужчины, так и женщины. Для последних, в случае ограничения по здоровью, будет сделан упор на медицинскую подготовку или гражданскую оборону, подчеркнул Данилюк.
Идея формирования армии по швейцарскому образцу принадлежит министру обороны Виталию Гелетею – тому, что пообещал провести украинский парад победы в Севастополе.
Далее, судя по всему, будет введена мобилизация детей т.к. если мужиков на долго не хватило, то женщин не хватит тем более.
Об этом в интервью украинской газете «Капитал» сообщил советник министра обороны Александр Данилюк.
Армия Швейцарии построена по принципу всеобщей воинской повинности. В период мобилизации каждый военнообязанный (к ним относятся и женщины) проходит 90-дневный курс подготовки, после которого возвращается на гражданку. Ежегодно до достижения 51-летнего возраста военнообязанных призывают на учебные сборы. В первые десять лет службы они длятся три недели в год с дальнейшим сокращением до одной. Все эти меры позволяют в течение двух часов развернуть 650-тысячную армию.
По словам Данилюка, масштабная реализация такой программы на Украине может начаться в 2015 году.
Украинские граждане будут ежегодно проходить военные сборы, длительность которых пока обсуждается. Задачи и сроки сборов будут зависеть от возраста. Все они будут оборонять населенные пункты и охранять особо важные государственные объекты. Возможна подготовка участников специальных диверсионных групп.
Проходить КМБ будут как мужчины, так и женщины. Для последних, в случае ограничения по здоровью, будет сделан упор на медицинскую подготовку или гражданскую оборону, подчеркнул Данилюк.
Идея формирования армии по швейцарскому образцу принадлежит министру обороны Виталию Гелетею – тому, что пообещал провести украинский парад победы в Севастополе.
Далее, судя по всему, будет введена мобилизация детей т.к. если мужиков на долго не хватило, то женщин не хватит тем более.
- Не просто, - тихо и удивительно жестко сказал Чита. - Будем учиться. Будем спокойно и подробно все узнавать про этих гадов. Кто они и зачем они. И какое против них есть оружие.
"Вы же дети", - чуть не возразил Яр. И не возразил, потому что не было смысла - они решили.
- Наверно, это придется делать долго, - сказал Яр.
- Ничего. Зато потом... - сказал Алька и незнакомо сузил глаза.
"А как быть с пятым? Нужен нам кто-нибудь?" - чуть не спросил Яр. И не решился. Он спросил о другом:
- А все-таки... что делать мне? Ни крыши, ни работы... Я здесь никто.
- Крыша есть, - отозвался Чита, - а работы в городе сколько хочешь. Например, можешь стать учителем. Хочешь?
- Каким же учителем? Я не знаю ни истории здешней, ни географии...
- Можешь быть учителем физкультуры, - предложил Алька. - У тебя вон какие мускулы.
Яр вздохнул.
- Мускулы... А меня возьмут?
Данка серьезно сказала:
- Сразу. Сейчас в школах так не хватает мужчин...
- Я смотрю, вы все обдумали.
- Ага, - сказал Алька.
Неожиданно потемнело. Солнце укрылось в сером облачке с косматыми краями. Следом за этим облачком тянулись еще, а ближе к горизонту вырастала хмурая туча. Сразу стало зябко.
- Снежные тучки-то, - озабоченно проговорила Данка. - Пошли, а?
Яр подхватил чемоданчик.
Над пустырем прошелся резкий ветер и принес издалека, от тучи, первые снежинки. Алька съежился и взял себя за плечи. Он один был одет по-летнему, остальные в куртках.
- Давайте к автобусу, - скомандовал Чита.
Они торопливо зашагали через пустырь. Цветы оставались яркими, солнечными, хотя стало совсем пасмурно, и снег летел все гуще.
Ветер принес льдистый холодок. Алька запрыгал как козленок.
- Вадик, возьми чемодан, - сказал Яр. Подхватил Альку на руки, прикрыл его широкой полой куртки, ускорил шаги.
- Ну чего, я сам... - для порядка буркнул Алька.
- Не дергайся... Давайте, ребята, скорее... Вадик!
Но Чита стоял в непонятной позе: замер, согнувшись и подняв к самым глазам чемоданчик Яра.
- Смотрите...
Яр и Данка встревоженно подошли.
- Снежинки, - сказал Чита. - Как цветки на сирени...
У снежинок был четкий узорчатый рисунок. Сказочные шестиконечные звездочки, как на новогодних открытках. Но... не только шестиконечные. Яр увидел, как на черную искусственную кожу села звездочка с пятью концами. Потом еще, еще...
- Видите! - с непонятным торжеством сказал Чита. Что-то пошептал над снежинками, сдул их, махнул чемоданом и торопливо зашагал впереди всех. Потом весело обернулся. - Данка, ты держи Яра перед автобусом! Чтобы он опять не пропал...
Получи пизды сука. БАМП.
СЗК
test
А вот лафньюс.
Шмели пронеслись над городом полосами. Они обуглили землю, деревья и здания. Деревянные дома стояли обгорелые, а каменные были словно изъедены кислотой или миллионами червей. Их стены превратились в сизый ноздреватый шлак. Но многие кварталы оказались не задеты нашествием, жизнь в них шла самая обычная.
От старой голубятни остались только обугленные столбы. Забор вокруг большого двора тоже сгорел. Кирпичное здание переплетных мастерских чернело пустыми окнами. Но двухэтажный деревянный дом уцелел. И, как в июне, двор пестрел одуванчиками. Только сейчас на них сыпался снег.
Данка жила на первом этаже. В маленькой двухкомнатной квартире, похожей на ту, в которой жил когда-то Валерка Дымов. Яр даже увидел на стене коврик с оленями - такой же, какой висел над кроватью Валеркиной мамы...
Яр бухнул Альку на кровать, накрыл курткой и сказал Данке:
- Грей чай. Надо оттаивать этого обормота.
- Вадик, поставь чайник, - распорядилась Данка. И когда Чита ушел, она сказала Яру: - Вот в этой комнате ты будешь жить.
- Я? В этой?
- Да... Раньше это мамина комната была. Теперь будет твоя... Ой, а если тебе не нравится, можешь в той...
- Мне нравится, - неловко проговорил Яр. - Но... это ничего, что я... у тебя?..
- Конечно ничего! Ой, Яр, да мне все равно кого-нибудь подселили бы. Сколько домов сгорело, а я одна в двух комнатах.
Яр вздохнул и сказал прямо:
- Данка, я не об этом. Ты вон какая... уже почти взрослая. Скажут: поселился у девушки, в женихи метит старый хрыч.
Данка улыбнулась, поправила платьице, чуть порозовела. Но ответила спокойно:
- Никто не скажет. Я уже всем объяснила, что ко мне дядя приезжает, мамин брат.
- Ну и ладно, - решительно сказал Яр. - Тем более, что деваться мне все равно больше некуда.
Он повесил на спинку стула блик. Стул скрипнул, тяжелый аппарат закачался у пола на длинном ремне.
Вошел Чита. Сразу спросил:
- Это что? Электродрель?
- Сам ты дрель, - сказал с кровати закутанный Алька. Он был немного в курсе. - Не трогай эту штуку. С ходу разнесешь полгорода в пыль...
Очки у Читы блеснули.
- Правда?
- Неправда, - сказал Яр. - Полгорода не разнесешь. У этой штуки направленный удар. Старая система: боевой линейный излучатель Кузнецова.
Чита заложил руки за спину и присел перед бликом на корточки.
Яр достал из кармана помятую фотографию, поставил на стол. Прислонил к вазочке с веткой сирени. Чита поднялся. Все смотрели на снимок. Алька сказал:
- Тетка Игнатика куда-то уехала из города, навсегда. Если бы он... был... он бы, наверно, остался жить с нами. Вот здесь...
Они помолчали. Чита сходил на кухню и вернулся с чайником. Данка достала чашки.
- Садитесь...
Они долго сидели и разговаривали. Сначала у стола, потом на кровати, где опять устроили закутанного в куртку Альку (он все еще зябко вздрагивал). Сначала рассказывал Яр - про все, что с ним было после обвала. Потом ребята - как жили без Яра. Потом опять Яр. Потому что Чита попросил:
- Расскажи еще раз про этого... который Тот.
Когда Яр снова, с подробностями, поведал о встрече на вокзале (про кладбище повторять не стал), Чита сказал хмуро и пренебрежительно:
- Глиняные болваны.
- Не болваны, - вздохнул Яр. - И далеко не глиняные.
28.08.14 13:03 Новоазовск и еще ряд населенных пунктов захватили российские военные, - СНБО
Ситуация в зоне проведения АТО за последние сутки осложнилась. Город Новоазовск (Донецкая область) и ряд населенных пунктов Новоазовского, Старобешевского, Амвросиевского района в среду перешли под контроль российских военных.
Об этом заявил сегодня на ежедневном брифинге представитель Информационно-аналитического центра СНБОУ Андрей Лысенко, передает Цензор.НЕТ.
"Продолжается контрнаступление подразделений ВС РФ и бандформирований в юго-восточной части Донецкой области. Вчера под контроль российских военных перешло город Новоазовск, а также ряд населенных пунктов Новоазовского, Старобешевского, Амвросиевского р-нов", - говорится в сообщении.
Лысенко также отметил, что в южном направлении в течение вчерашнего дня ситуация развивалась следующим образом: "Около 11:00 окраине Новоазовска и позиции Вооруженных сил Украины были обстреляны из установок «Град» с территории России. После этого в 12:30 началась атака двумя колоннами военной техники в составе танков, БМП и БТР, которые зашли в Украину с Весело-Вознесенки и Максимова Ростовской области
РФ".
http://censor.net.ua/news/300003/novoazovsk_i_esche_ryad_naselennyh_punktov_zahvatili_rossiyiskie_voennye_snbo
Ситуация в зоне проведения АТО за последние сутки осложнилась. Город Новоазовск (Донецкая область) и ряд населенных пунктов Новоазовского, Старобешевского, Амвросиевского района в среду перешли под контроль российских военных.
Об этом заявил сегодня на ежедневном брифинге представитель Информационно-аналитического центра СНБОУ Андрей Лысенко, передает Цензор.НЕТ.
"Продолжается контрнаступление подразделений ВС РФ и бандформирований в юго-восточной части Донецкой области. Вчера под контроль российских военных перешло город Новоазовск, а также ряд населенных пунктов Новоазовского, Старобешевского, Амвросиевского р-нов", - говорится в сообщении.
Лысенко также отметил, что в южном направлении в течение вчерашнего дня ситуация развивалась следующим образом: "Около 11:00 окраине Новоазовска и позиции Вооруженных сил Украины были обстреляны из установок «Град» с территории России. После этого в 12:30 началась атака двумя колоннами военной техники в составе танков, БМП и БТР, которые зашли в Украину с Весело-Вознесенки и Максимова Ростовской области
РФ".
http://censor.net.ua/news/300003/novoazovsk_i_esche_ryad_naselennyh_punktov_zahvatili_rossiyiskie_voennye_snbo
началось посоны!!!!!
Алексей Нарышкин @AlexNaryshkin · 1 хв
@plushev заявление Порошенко на русском http://www.president.gov.ua/ru/news/31102.html …
Переглянути підсумки
Відповіли 0 разів
Plushev @plushev · 3 хв
Текст заявления Порошенко (Укр) - http://www.president.gov.ua/news/31102.html
Переглянути підсумки
Відповіли 0 разів
Plushev @plushev · 8 хв
Президент Украины Порошенко заявил о российском военном вторжении на Украину.
Відповіли 0 разів
Plushev @plushev · 19 хв
СНБО Украины официально заявляет, что город Новоазовск захвачен и контролируется российскими военными.
Алексей Нарышкин @AlexNaryshkin · 1 хв
@plushev заявление Порошенко на русском http://www.president.gov.ua/ru/news/31102.html …
Переглянути підсумки
Відповіли 0 разів
Plushev @plushev · 3 хв
Текст заявления Порошенко (Укр) - http://www.president.gov.ua/news/31102.html
Переглянути підсумки
Відповіли 0 разів
Plushev @plushev · 8 хв
Президент Украины Порошенко заявил о российском военном вторжении на Украину.
Відповіли 0 разів
Plushev @plushev · 19 хв
СНБО Украины официально заявляет, что город Новоазовск захвачен и контролируется российскими военными.
- Все равно глиняные болваны, - упрямо повторил Чита. - У них логика глиняная... И хотят, идиоты, чтобы получилась мыслящая галактика с глиняными мозгами.
- Откуда они все-таки взялись?.. - вздохнула Данка.
- А я знаю, - сказал Алька. - То есть... Ну, мне так представилось... Вот стоит город, живут в нем люди, все нормально, и вдруг взрыв! Тот большой взрыв, бомба, которая расколола планету...
- Знаешь, Алька, если планета раскололась, то гораздо раньше этого взрыва, - перебил Яр. - Еще в очень давние времена...
- Ну, может быть. Я не про то... Вот взрыв! И люди все погибли, а вот эти... они были просто манекены в магазинах... они ожили от атомных лучей. И решили, что теперь наступила их пора хозяйничать. Наверно, подумали: раз люди такие бестолковые, что сами себя сжигают...
- Как же эти манекены сделались такие сильные и ничего не боятся? - возразила Данка.
- Они боятся, - сказал Чита. - Цифры "5" почему-то боятся. Яра боятся, Игнатика... боялись... И еще многого, только мы не знаем.
- Боятся заходить в Город, - вспомнил Яр.
- Говорят, после большой войны была еще одна: между левым и правым берегом, - сказала Данка. - Вот с той поры люди и не любят переходить реку, хотя давно никаких войн...
- А при чем здесь Город? - не понял Яр.
- Город тогда очень долго сопротивлялся осаде. Все люди в нем погибли, но взять его чужие солдаты так и не смогли. Не знаю почему... Но опустел он не тогда, а позже.
- Не совсем опустел, - сказал Яр. - Все-таки он живой.
- А не уйти ли нам всем туда? - спросила Данка вполне серьезно.
- А мама? - сказал Алька. Покраснел и испуганно посмотрел на Данку. Она слабо улыбнулась.
- Про Город есть сказка, - заговорил Чита. - Будто в него ушли барабанщики. Мальчишки вроде нас. Когда лицей горел и повстанцы отступали, барабанщики остались их прикрывать...
- Кто же оставил их, самых маленьких? - спросил Яр.
- А кого они спрашивали?.. Они стояли шеренгой и барабанили все марши, которые знали. И враг этих маршей боялся и не мог подойти...
- Какой враг?
- Не знаю... Но он боялся. А когда марши у ребят кончились, налетел сильный ветер, просто ураган, и все окутал пылью. И барабанщики исчезли в этом вихре. Говорят, они сами превратились в ветерки и живут теперь в Городе... Яр, ты их не встречал?
- Встречал, пожалуй, - сказал Яр.
Алька вздохнул, закутался в куртку по уши и тихо проговорил:
- А может, Игнатик тоже стал ветерком? Улетел от тех и стал...
- Ну и что хорошего? - печально спросила Данка.
А Чита сказал:
- Ветерки, они хорошие. Только что они могут?
- Многое могут, - как бы заступаясь за Игнатика, сказал Яр. - Корабли гонять, пожар раздуть. А если вместе, они - ураган.
- Раздуть пожар могут, - тихо проговорил Чита. - А маленькую свечку зажечь не смогут. Это может только живой Игнатик... Яр, ты уверен, что Тик умер?
Яр вздохнул. Он знал, что ребята не верят. Точнее, не совсем верят. Но надо было отвечать честно.
Яр сказал:
- Я был на его могиле.
А чем он знаменит?
Антисажа.
СЗК
Теория вайпа никогда не дает сбоев
Я все пропустил, когда войска то ввели? Кополченцы же опиздюливают саловоенов и сами вполне успешно, нахуя там еще войска?
И снова тоской сдавило сердце: "Игнатик Яр..."
За окнами темнело, и шелестел ветер. Снег не кончался.
Данка поднялась и сказала, что надо думать об ужине. Как народ отнесется к макаронам с консервами?
Народ отнесся положительно.
- Вот и отлично. Потому что все равно больше ничего нет. Даже хлеба... Вадик, ты сходишь в булочную?
- Мы сходим с Яром, - сказал Чита.
- И я! - подскочил Алька.
- А ты разденешься и залезешь под одеяло. И никуда не сунешься до завтра. Смотри, все еще трясешься...
- А мама что скажет?
- Я зайду, предупрежу ее, - пообещал Чита.
- Сговорились... - пробурчал Алька. Но послушно отдал Яру куртку.
Чита сказал Данке:
- В ближней булочной хлеба наверняка нет. Мы пойдем на Тополиный спуск, но там, конечно, очередь. Не волнуйтесь, если мы задержимся.
- Лучше идите на Южную. Это дальше, зато там народу меньше.
- Пожалуй, - согласился Чита и глазами показал Яру на блик.
Яр понял. Приладил тяжелый излучатель под курткой.
- Зачем это? - забеспокоилась Данка.
- На всякий случай, - беспечно разъяснил Чита. - И для того, чтобы здесь к этой штуке никто не лез и ничего не нажимал.
- Я что, ненормальный? - обиделся Алька.
- Пошли, Яр, - сказал Чита.
Гэты хлопец здурнеў, патрэбно більше шкварок богу шкварок.
эх, может последние мирные выходные остались...
Вечер был серый, и полосы летящего снега тоже были серые. Теперь ветер гнал не снежинки, а хлопья.
Чита поднял воротник у курточки и сказал:
- Яр, у меня к вам важный вопрос.
- Я чувствую...
- Вы ведь разбираетесь в радиоаппаратуре?
- Думаю, что да...
- У меня родители одно время работали на городском почтамте. Я часто приходил к ним, меня везде пускали... Яр, там на верхнем этаже есть аварийная радиостанция. Сейчас почтамт пустой и электричества, конечно, нет. Но у станции автономное питание, аккумуляторы. Может быть, они сохранились...
- Ну... допустим, сохранились, - осторожно сказал Яр и ощутил тяжесть блика. - И зачем же нам станция, Вадик?
Он поморщился и жалобно попросил:
- Не называйте меня Вадиком. Чита я и есть Чита...
- Данка же называет, - улыбнулся Яр.
- Это Данка...
- Ладно. А ты перестань говорить мне "вы". Сколько можно?
- Хорошо... Яр, вы... ты как видел Игнатика в тот раз... когда хоронили? Близко?
"Опять", - подумал Яр и неохотно сказал:
- Издалека.
- Ты его узнал?
- Я же говорю: было далеко... Неужели ты думаешь, что тысяча людей устроила для меня спектакль? Зачем?
- Не люди, а те... Люди не знали, а тем не трудно устроить обман. Они обманывают всю Планету.
- Но зачем бы они стали обманывать меня?
- Как зачем? Чтобы вы... чтобы ты убрался с Планеты.
- Ты надеешься, - горько сказал Яр, - что Игнатика они где-нибудь спрятали, а похоронили куклу?
- Почему бы и нет? - сердито отозвался Чита. - Они сами куклы. Что им стоит?
Чтобы задавить в себе бесполезную надежду, Яр проговорил беспощадно:
- Нет. Им проще было сделать, чтобы он погиб. Раз и навсегда.
- Яр... Ты же сам говорил, что они не могут это сделать, если нас пятеро.
- Но Игнатик не знал, что вы живы...
- Зато те знали. К тому же Игнатик догадывался...
- Кроме того, это был несчастный случай.
- Подстроенный случай - тоже убийство... Яр...
- Что?
- Яр, а вдруг Тик живой и они держат его где-нибудь взаперти? А он и не старается вырваться, потому что они сказали, будто ты ушел с Планеты... Совсем ушел...
- Он доверчивый, - сказал Яр. - Но этому он бы не поверил.
- Яр, ты не обижайся... но ты же по правде ушел.
- Это получилось, потому что Игнатика нет, - через силу сказал Яр.
Чита опустил голову, долго шел молча. Хлюпал ботинками по раскисшему на асфальте снегу. Потом хмуро спросил:
- Почему ты боишься надеяться?
- Потому что... - глухо сказал Яр, - надежда погибнет и будет еще страшнее.
Чита удивленно вскинул голову и снял очки.
- Страшнее? - звонко спросил он. - Что может быть страшнее для Игнатика, если он погиб? Или вы боитесь за себя, Яр?
- Дурак! - крикнул Яр. Жалобно, зло и с непонятным облегчением. - Чего я боюсь?! Я...
- Вот почтамт, - сказал Чита.
...Почтамт был знаком по Нейску. Три этажа, полукруглые окна, башня с квадратными часами. Левое крыло здания было изъедено огнем и шмелями, камень превратился в сизую губку. Правая часть и центр с башней уцелели, только на башне покосилась решетчатая антенна. Окна выбиты, нигде ни огонька.
- Почтамт. Ну и что? - насупленно сказал Яр.
Чита переглотнул. Прищуренно посмотрел на антенну.
- Если станция цела, можно дать сигнал... Яр, сразу по всем каналам! "Тик, мы живы, мы тебя ждем!" Нас попытаются заглушить, но сразу не успеют.
- Чита, но если он... если ты говоришь, его держат взаперти, разве он услышит радио?
- Он все равно узнает. Вся Планета будет знать, узнает и он... Яр, он услышит. Он даже траву умеет слушать, даже снег...
"Он говорит умеет, а не умел", - подумал Яр. У него редко и глухо стало толкаться рядом с бликом сердце.
Чита смотрел на Яра требовательными глазами стрелка. И сказал:
- Даже если это самый маленький шанс...
Сумрачный вечерний свет входил в громадные разбитые окна, и в залах стояли серые полусумерки. Чугунные лестницы плавными разворотами вели с этажа на этаж. Ступени гудели под ботинками, эхо тоже гудело в пустой громаде здания - от подвала до башни. Кафельные полы были усыпаны бумагами. Сквозняки шевелили их.
Чита сказал на ходу:
- Может быть, это смешно... Знаешь, Яр, я попросил снежинок-пятилистников рассказать про нас Игнатику. Если ветры донесут их к нему. Но радио, конечно, надежнее...
Яр промолчал.
Бля, надеюсь, что мой город ополченцы быстрее захватят
Да. Ополченцы Точку-У захватили же.
Пиздец шо буде.
Антисажа.
СЗК
На верхнем этаже Яр и Чита прошли несколько больших комнат, заставленных телеграфными аппаратами. Шелестели бумажные ленты, катались под ногами наполовину сгоревшие свечи. Такие же свечи стояли у аппаратов и на подоконниках, посреди лужиц застывшего стеарина.
- Смотри-ка, - уважительным полушепотом произнес Чита. - Электричества уже не было, а люди все равно дежурили. При свечах...
Здесь, наверху, было как-то уютнее. Почти все окна оказались целыми, не гуляли сквозняки. В одной из комнат за панелью громадного коммутатора трещал неизвестно как выживший сверчок. Казалось, коммутатор включен и ждет вызова, хотя из панели торчали оборванные провода.
Чита привел Яра к обитой жестью двери:
- Вот здесь...
Дверь была закрыта. У скважины замка висела на проволочке пломба.
Яр оглянулся на Читу, пожал плечами и оборвал пломбу. Надавил на дверь плечом. Сильнее, сильнее... Что-то пружинисто лопнуло, дверь отошла...
В полукруглой комнате была стеклянная крыша. За стеклами (видимо, очень крепкими и потому уцелевшими) беззвучно летели темные сгустки снега. Начинался настоящий буран. Но серого света все же хватило, чтобы различить на черном пульте клавиши и тумблеры.
- Разберешься? - прошептал Чита.
- Как-нибудь, - отозвался Яр. Слева от пульта в пыльном закутке он отыскал рубильник аварийного питания. Чита обрадованно ойкнул: на панели зажглись разноцветные стеклянные капельки. Тонко пропищал непонятный сигнал.
Яр шагнул к пульту. Чита стоял в двух шагах и напряженно смотрел на Яра. На тонком лице у Читы лежали цветные отблески огоньков. С волос капал растаявший снег.
Яр медленно нажал клавишу общей трансляции. Из панели выдвинулся на изогнутой лапе решетчатый микрофон: говори.
Что говорить?
"Игнатик... Игнатик Яр! Если ты жив, знай, что и мы живы. Игнатик, мы тебя ждем..."
Яр представил, как невидимые волны несут над Планетой этот беспомощный зов. Над тихой, раз и навсегда испуганной, потерявшей себя Планетой. Над заросшими рельсами, заброшенным вокзалом, рыбачьим поселком с людьми, которые боятся рассказывать. Еще над тысячами таких же поселков и городов. Над опустевшим Городом, который не сдался, но и не победил. Над темным кладбищем у моря...
В этом было какое-то кощунство. Игнатик лежит зарытый в холодную почву Планеты, а крик, обращенный к нему, сейчас полетит в эфир, заставит вздрогнуть пыльные репродукторы и скрипучие приемники...
Но... Чита смотрел жестко и упрямо. Как, наверно, смотрели те барабанщики-повстанцы, когда играли последний марш. И он был прав: нельзя упускать ни малейшего шанса. Потому что... да, капелька надежды опять дрожит где-то на самом дне души.
- Игнатик... - хрипло сказал Яр микрофону.
Вверху под стеклянной крышей вспыхнули белые лампы. Цветные капельки на пульте погасли. Высокая черная панель радиостанции треснула от пола до верха, разошлась, как ворота. Из широкой щели с дымящимися катушками и обрывками кабелей шагнул к отшатнувшемуся Яру Тот.
Яр швырнул Читу к двери и отскочил сам.
Тот, растопырив руки, деревянно двинулся к Яру и Чите.
Впрочем, это был не Тот. Другой это был. Яр узнал его. Узнал неподвижные злые глаза, бессмысленную улыбку, трещину на глазированной щеке. Пестрый альпинистский костюм.
Наблюдатель поднял скрюченные руки до плеч, будто хотел обнять Яра и Читу. Медленно шагнул к ним, вынося негнущиеся ноги в стороны. Он не торопился, он был уверен, что никто от него не уйдет. Яр вспомнил, как Тот резал из трубы колечки и комкал чугунную батарею. И как беспомощно падали в снег пули.
Ладно, сейчас не пули...
Держи Сальник-тян.
https://www.youtube.com/watch?v=4sCjls7w78A настало время вспомнить
Вообще. Бля, такой-то вин! По хохлам-вайперам гадать можно.
- Зажми уши и зажмурься, - сказал Яр Чите.
Он передернул на ремне блик. Откинул на прикладе опорную площадку и прижал ее к груди. Припал на колено, чтобы стрелять снизу вверх, - иначе луч, уходя в пространство, превратит в ничто верхние этажи уцелевших домов.
Наблюдатель шел и тупо улыбался. Яр положил большой палец на кнопку. Она была вогнутая, удобная. Наблюдатель сделал еще шаг. Яр нажал.
Режущий свист - и белая вспышка ударила в стену. Лампы погасли.
В панели станции появилась метровая пробоина. Сквозь зеленые пятна в глазах Яр увидел на светлом фоне пробоины силуэт Наблюдателя. Наблюдатель постоял и сделал шаг к Яру.
Яр выстрелил опять. Будто в ответ на это, снова загорелись лампы. Сверху сыпались стекла. Края пробоины в панели дымились.
У Наблюдателя с поцарапанной щеки слетело несколько чешуек глазировки. Он, улыбаясь, шагнул к Яру.
- Уходи! - крикнул Яр Чите. Оглохший Чита покачал головой. Яр выкинул его за порог. Выскочил сам. Захлопнул тяжелую дверь, хотя это было совершенно глупо. - Пошли отсюда! - крикнул Яр снова.
Чита странно улыбался. Он громко спросил:
- Почему ты больше не стрелял?
- Это бесполезно!
- Нет! - сказал Чита. - Стреляй.
Наблюдатель не открывал дверь. Он аккуратно резал ее. Сначала тонкие щели прошили толстую жесть крест-накрест, потом разделили дверь на квадраты. На квадратики. Квадратики посыпались на пол. Наблюдатель шагнул в дверной проем.
Яр опять встал на колено и выстрелил. Белый луч унес в пространство все, что встретил на пути. Стены ахнули. А Наблюдатель стоял.
Постоял и снова шагнул.
Яр перевел кнопку на постоянное излучение. Огненный рев потряс пустой почтамт. Это было похоже на запуск стартовых ракет. Стена впереди исчезла. Сыпались камни и штукатурка.
Потом стало тихо. Яр увидел вдали круглый глаз чистого неба: луч высверлил в облаках туннель. Буран втягивался в этот туннель спиральными вихрями. Чистое небо стремительно заплывало снежной мутью.
Наблюдатель постоял, словно ожидая, когда Яр придет в себя. Потом шевельнулся и опять пошел к Яру.
Яр сорвал с ремня горячий блик и бросил его в Наблюдателя, как бомбу. Попал. Наблюдатель качнулся и пошел скорее.
Яр дернул за руку Читу, и они побежали. По залам, по чугунным лестницам, по узким темным коридорам. Влетели в какую-то комнату с низким потолком и полукруглым окном.
- Черт, заблудились, - со всхлипом сказал Чита. И сел на подоконник. Он часто дышал сквозь сжатые зубы.
- Отдохни, - сказал Яр.
- Зачем ты бросил оружие? - резко спросил Чита.
- Это теперь не оружие. Оно разряжено полностью, на Планете его не зарядить.
- Тогда уходим, - сказал Чита и прыгнул с подоконника.
- Отдышимся немного. Он нас не догонит так быстро...
В это время рассыпалась на квадратики часть стены, и Наблюдатель возник в провале.
Яр и Чита опять бросились к двери. Они долго бежали по бетонному коридору. В конце коридора включилась лампочка. Под ней стоял Наблюдатель.
Все тот же. С улыбкой, с отскочившей глазировкой на щеке, со скрюченными руками.
Яр и Чита метнулись вверх по лестнице. Она привела их на застекленную площадку. Наблюдатель стоял посреди площадки.
- К выходу, вниз! - крикнул Чита.
Но внизу, у дверей центральной арки, снова стоял Наблюдатель.
28.08.14 13:06 Отряды террористов на Луганщине заменили регулярные подразделения российской армии, - СНБО
В течение последней недели в контролируемых российскими наемниками городах Луганской области (Луганск, Краснодон, Антрацит) отряды местных «ополченцев» и казаков, неспособных противостоять силам АТО, а также причастных к мародерству и бандитизму, заменено на регулярные подразделения российской армии.
Об этом 28 августа в ходе брифинга сообщил представитель информационно-аналитического центра Совета национальной безопасности и обороны Украины Андрей Лысенко, передает Цензор.НЕТ.
Он также отметил, что населенные пункты Перевальск, Зоринск, Малоивановка, Малая Фащовка, Вергулиевка, Рассыпное отмечено прибытие подкрепления для террористов и осуществление обустройства этих городов к долговременной обороне.
http://censor.net.ua/news/300004/otryady_terroristov_na_luganschine_zamenili_regulyarnye_podrazdeleniya_rossiyiskoyi_armii_snbo
В течение последней недели в контролируемых российскими наемниками городах Луганской области (Луганск, Краснодон, Антрацит) отряды местных «ополченцев» и казаков, неспособных противостоять силам АТО, а также причастных к мародерству и бандитизму, заменено на регулярные подразделения российской армии.
Об этом 28 августа в ходе брифинга сообщил представитель информационно-аналитического центра Совета национальной безопасности и обороны Украины Андрей Лысенко, передает Цензор.НЕТ.
Он также отметил, что населенные пункты Перевальск, Зоринск, Малоивановка, Малая Фащовка, Вергулиевка, Рассыпное отмечено прибытие подкрепления для террористов и осуществление обустройства этих городов к долговременной обороне.
http://censor.net.ua/news/300004/otryady_terroristov_na_luganschine_zamenili_regulyarnye_podrazdeleniya_rossiyiskoyi_armii_snbo
Хохлуту так пригорело, что аж сажемёт заклинило.
Антисажа.
СЗК
Яр больше не мог бежать. Чита, видимо, тоже. Они пошли опять вверх. Наблюдатель шел за ними, под его ногами рассыпались чугунные ступени.
Потом шаги Наблюдателя стихли. Яр и Чита оказались в комнате с телеграфными аппаратами, но не в разрушенной, а в другой, поменьше. Чита сел на пол и прислонился плечом к ножке стола.
- Кажется, этот гад нас не выпустит, - сказал он довольно спокойно. - Что будем делать, Яр?
- Он преследует меня одного, - тяжело дыша, ответил Яр. - Ты ему не нужен. Ты уходи, а я задержу...
- Неправда, - сказал Чита.
- Что - неправда?
- Что он преследует тебя одного. Тот говорил, что с тобой они ничего не могут сделать.
- Это когда я был пришельцем из космоса. А теперь просто житель Планеты.
- Это хорошо, - заметил Чита.
"Уж куда лучше", - подумал Яр и сказал:
- Уходи.
- Идите вы, Яр, знаете куда... - вежливо сказал Чита.
- Я старший, я приказываю.
- Глупо ты приказываешь, - отозвался Чита и встал. - Здесь только один выход. И он занят. Слышишь?
Яр услышал шаги Наблюдателя.
- Я отвлеку его, а ты выскочишь в дверь, - сказал Яр.
Чита промолчал. Снял с телеграфного аппарата тяжелую катушку и взвесил в руке.
Наблюдатель возник в двери. Постоял и пошел к Яру. В пасмурном свете полукруглых окон Яр с трудом различал его неподвижное лицо.
- Убирайся, - злым шепотом приказал Яр Чите.
Чита метнул в Наблюдателя катушку. Она с жестяным звоном ударилась о твердый лоб манекена и отлетела. Наблюдатель опять остановился, будто раздумывая. И вновь зашагал.
Чита подобрал с пола и швырнул в него несколько свечей.
"Глупо как... - подумал Яр. - Глупый конец". Он не боялся, но было обидно. Сдохнуть, как мышонку, в лапах глиняного кота.
"Ничего не успел, - подумал Яр. - Ничего не узнал, никому не помог... Даже не знаю, кто мой враг. Все зря..."
Сейчас этот гад подойдет, сдавит клешнями... Лишь бы не видел Чита... Надо отвлечь Наблюдателя и выкинуть Читу за дверь...
Что, шлюха, припекло?
А я в сбири живу, похуй на хахлуту и войну, скоро картоху копать, банки на зиму закатывать.
Чита шарил по карманам. Выхватил связку ключей, швырнул в манекена. Потом в руке у него оказалось что-то круглое. Яблоко? Мячик.
Наблюдатель стоял на фоне окна. Чита сильно взмахнул рукой.
Яр решил, что Чита промахнулся. Мячик ударился в оконный переплет, отпрыгнул на середину комнаты и покатился к ногам Яра.
Чита рассмеялся - коротко и зло. Наблюдатель стоял в прежней позе. Но в груди у него была ровная круглая дыра. Чита попал. И резиновый мячик с тремя белыми полосками, как на матросском воротнике, без задержки прошел сквозь тело несокрушимого врага.
Наблюдатель покачнулся и упал с кирпичным стуком. У него отскочила и откатилась голова.
- Вот так, - устало сказал Чита.
Он поднял мячик, и они с Яром отошли к окну. Яр не испытывал ни удивления, ни радости. Только усталость.
Чита погладил мячик, словно котенка:
- Вот какой ты. Недаром из пятой лунки...
Яр, глядя на отбитую голову Наблюдателя, медленно сказал:
- Старый знакомый... Откуда же он про нас узнал?
- Значит, они шпионят за нами, - отозвался Чита.
- Но зачем?
- Вот и я думаю: зачем? Они же говорили, что, если нас четверо, мы им не страшны... Ведь говорили, Яр?
- Да... Только не верю я во всю эту числовую дребедень... Четверо, пятеро... Учи как следует историю, узнаешь тогда, что для войны с угнетателями нужны миллионы...
- У нас в школах давно не учат историю, - вздохнул Чита. - И в цифру "5" я тоже не очень верю... Яр, но они верят и боятся ее. И сейчас они чего-то боялись... Яр, зачем бы они боялись, если Игнатика нет?
Яр промолчал. Он думал о том же, что и Чита. И думать об этом боялся. И хотел думать. И не смел. И надежда вырастала несмотря ни на что...
"Игнатик..." - успел сказать он в микрофон. И если это слово пробилось? Если его услышал... тот, кто должен был услышать?
- Завтра пойдем к дереву, - сказал Чита. И старательно затолкал мячик в брючный карман. Потом воскликнул: - Ой, смотри, Яр, здесь книга!
На мраморном подоконнике рядом с оплывшим свечным огарком валялся вверх переплетом раскрытый томик.
- Такая же, как та, - удивленно и ласково сказал Чита. - "Зверобой". Кто-то из дежурных читал и оставил... Яр, а я тогда ее не дочитал, всего десять страниц осталось. Ее там засыпало, в крепости...
Он лихо насадил на переносицу очки, схватил книгу, залистал, нагнулся над подоконником.
- Забирай книгу и пошли отсюда, - сказал Яр.
- Сейчас... Как же я могу забрать? Она не моя. Вдруг за ней придут? - Чита поставил на подоконник локти и навис над книгой.
Ну что за парень, черт побери! У Яра возникло желание вытянуть его по тощему оттопыренному заду.
- Ну-ка пошли! А то явятся сюда его дружки. - Яр кивнул на останки Наблюдателя. - Думаешь, всех мячиком закидаем?
- Не явятся, - уверенно заявил Чита. - Понимают, что себе дороже.
У Яра не было сил ни спорить, ни возмущаться. Он только сказал с досадой:
- Надо же, как тебе приспичило читать... Между прочим, мы за хлебом опоздаем, Данка нам покажет...
Надеюсь, что ФЕМЕН пойдут шлюхами-маркитанками туда.
Спс, держи няшу.
Антисажа.
СЗК
Есть номер Ляшко, который сейчас срется в окружении. Кто-нибудь хочет позвонить с пруфами?
Просто когда начинается вайп, остос каклов достигает эпохальнейших масштабов. Всю прошлую неделю (а то и две) вайпали - в результате ополченцы наступают, у Семенченко ЗРАДА, Ляшко ноет и даже у Тымчука ЕСТЬ ПОТЕРИ!
Чита отозвался не оборачиваясь:
- Все равно опоздали... Зайдем к Алькиной маме, У нее попросим.
- Вот и надо идти. Она волнуется: где Алька?..
- Надо переждать буран. Смотри, как несет. Нас снегом заплюет. Подождем...
- Конца бурана?
- Ну... вообще.
Яр тихо плюнул и отошел к стене. Уперся ладонями. Стена была очень холодная. Мысли тоже были холодные. Даже чудо с мячиком не принесло радости. Хорошо, что есть мячик, но как же этого мало! И надо думать не о чуде, а о простых вещах. О том, как жить. О работе, например. Не сидеть же на шее у Данки. Да мало ли впереди забот.
Если бы рядом был Игнатик, заботы эти оказались бы нестрашными, веселыми, согретыми радостью. Но пришло воспоминание о темном кладбище над обрывом, о надписи на отесанном столбике и снова погасило надежду.
Чите хорошо, он спокоен, он прочно надеется. Он даже снежинок попросил разыскать Игнатика. Яр представил, как снежинки кружат у столбика над могилой.
"Мальчик мой..." Яр прижался к стене горячим лбом. К ледяной стене. Нельзя даже всхлипнуть. Надо держаться. Ребята позвали - он пришел. Раз пришел, надо быть до конца...
- Яр... - сказал Чита.
- Что?
- Яр, ты успокойся...
- Я спокоен, - хрипло соврал Яр и переглотнул. - А ты... перестань читать. Совсем глаза испортишь... ночь на дворе...
- Не испорчу, - странно, очень ровно сказал Чита.
Яр обернулся. Чита по-прежнему стоял, согнувшись над подоконником. У него золотились завитки волос и край щеки.
- Что... Что там?! - крикнул Яр.
- Ничего такого... Свечка зажглась.
Так газ то на донбассе.
В бюлетне же был и так 1 кандидат.
Как стало известно БЛОГУ МОСКВЫ от источника в московской полиграфической фабрике 26 августа 2014 года на предприятие поступил заказ от МО (министерства обороны) РФ на изготовление бланков извещения о смерти (в народе - "похоронок"). Количество - 10 000 штук.
Видимо, это ожидаемое и допустимое министерством обороны РФ число жертв с российской стороны в российско-украинской войне.
Видимо, это ожидаемое и допустимое министерством обороны РФ число жертв с российской стороны в российско-украинской войне.
Антисажа.
СЗК
СЗК
>скоро картоху копать
Со слоу. Я 3 недели назад выкопал в Ставропольском крае.
Но ведь лучше подождать, пока этот самый батальон расхуярят в котле и генералам из минобороны можно будет не опасаться за свои семьи.
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ ЗАКОНЧИЛАСЬ, ОСТАВАЙТЕСЬ С НАМИ, ВТОРАЯ ТОЖЕ ИНТЕРЕСНАЯ
Юлия Тимошенко потребовала ввести на Украине военное положение
На Украине необходимо ввести военное положение, создать ставку Главнокомандующего, а «президенту взять в свои руки все рычаги управления обороной страны, заявила лидер партии «Батькивщина» Юлия Тимошенко. По её словам, властям необходимо немедленно менять тактику, ввести военное положение в Донецкой и Луганской областях, для чего необходимо срочно созвать заседание Верховной Рады. Эти меры, считает Тимошенко «дадут возможность чётко координировать действия, действовать эффективно и решительно», передаёт ИТАР-ТАСС. Оригинал статьи: http://russian.rt.com/article/47364
На Украине необходимо ввести военное положение, создать ставку Главнокомандующего, а «президенту взять в свои руки все рычаги управления обороной страны, заявила лидер партии «Батькивщина» Юлия Тимошенко. По её словам, властям необходимо немедленно менять тактику, ввести военное положение в Донецкой и Луганской областях, для чего необходимо срочно созвать заседание Верховной Рады. Эти меры, считает Тимошенко «дадут возможность чётко координировать действия, действовать эффективно и решительно», передаёт ИТАР-ТАСС. Оригинал статьи: http://russian.rt.com/article/47364
Опять я опаздывал. И все из-за нее, из-за тети Вики.
- Никуда не пойдешь, пока не доешь морковку!
Я эту тертую морковку со сметаной ненавижу каждым кончиком нервов. У меня от нее судороги в горле. Но тетя Вика знает одно: ребенку нужны витамины.
- Да не могу-у я-а-а...
- Не капризничай. Ты что обещал маме, когда она уезжала?
Что я обещал! Слушаться тетю Вику и бабушку. Но это же не значит, что можно издеваться над человеком!
- У меня не глотается!
- Ты дольше споришь. Давно бы уже доел и гулял.
Я остановил дыхание, зажмурился и сглотал морковь тремя судорожными рывками. И метнулся из-за стола. Следом крик:
- Геля, постой! Куда ты побежал! Не смей купаться у моста, там глубоко! Почему у тебя сандалии на босу ногу, это неприлично! Надень носочки! Во сколько ты вернешься? Гелий, остановись!
Но я только добавил скорости. Потом скажу, что на бегу этих возгласов не слышал...
Я знал: сейчас тетя Вика высунется в окно, чтобы криком остановить меня у калитки. Поэтому с крыльца кинулся к забору. Там сложены дрова для старого нашего камина и стоит будка Дуплекса. Я на будку, на поленницу, на кромку забора, а оттуда - у-ух! - вниз, в лопухи Коленчатого переулка.
Тетушка поторчит в окне, пожмет плечами и по трескучей от старости лестнице поднимется в бабушкину комнату.
- У меня опускаются руки, Вера Матвеевна. Это не мальчик, а сплошная аномалия. Как хотите, но я уверена, что от слов пора переходить к решительным мерам.
- Я с вами совершенно согласна, Виктория Георгиевна. Игорь ни о чем не думает, кроме этой своей скважины, и совершенно забывает о сыне. А мать потакает Гелию во всем.
Потом они сдержанно вздохнут, закурят длинные сигареты "Леда", от которых воняет жидкостью для ванных комнат, и будут долго разговаривать о моем воспитании... Они в чем-то очень похожи друг на друга - моя бабушка (папина мама) и тетушка (папина двоюродная сестра). Обе ужасно воспитанные, даже друг друга называют по имени и отчеству, будто не родственники, а дамы в гостях. Только бабушка старая, а тетя Вика... ну, еще не очень. Даже замужем не была...
Обо всем этом я думал машинально, а ноги работали на полную скорость. На бегу я вскинул к носу руку с часами. Часики были старые, еще папа носил их, когда был студентом. Бледные электронные цифры еле мерцали на черном экранчике. Но я разглядел, что до девяти осталось шесть минут.
Я кинулся вниз по Старогорскому переулку, по булыжникам, которыми была вымощена дорога еще в давние докосмические времена. Но тут же пришлось затормозить: навстречу, занимая всю ширину переулка, полз автобус. Он был похож на оклеенный рекламами дирижабль. В таких приезжают экскурсанты осматривать монастырь и другие древности. Я нырнул в щель между монастырской стеной и забором, над которым висели крупные, почти созревшие яблоки.
Придется шпарить через сад. Если увидят хозяева и накапают тетушке, будет еще один разговор о моем поведении. Но это - вечером. А Юрка-то ждет уже сейчас.
Я пустился вдоль забора к знакомой лазейке... а, ч-черт! Дыру закрывали новые желтые доски.
Теперь оставалось одно: по спуску до болотистой речки Пестрянки. Через нее переброшены жерди. Хорошо, если мальчишки с Библиотечной улицы не дернули их на свой берег. Когда у них игра в индейцев, они убирают переправу...
Ура, переправа на месте! Я влетел на тонкие жерди со всего хода, без всякого страха - лишь бы скорее! - а они, подлые, запружинили под ногами, запрыгали и разъехались. Хорошо, что уже у того берега.
Ноги ушли по щиколотку в ил и по колено в воду. Но я рванулся и через осоку выбрался на сухое место.
И снова вперед! Начался подъем. По склону холма вилась тропинка, но я кинулся напрямик - через траву-лебеду и "бабкины бусы". Это такое растение, вроде бурьяна. К середине лета оно подсыхает, и на верхушках появляются семена, похожие на сморщенные черные бусины. Очень твердые. Когда бежишь в зарослях "бабкиных бус", кажется, что по ногам стреляют сушеными ягодами. Будто сто человек спрятались в кустах и лупят по тебе из стеклянных трубок. Это, конечно, если быстро бежишь.
Я так и бежал сперва. Сандалии разбухли и стали скользкие внутри, но я мчался вверх будто вниз. Однако скоро закололо в боку. Воздух стал пролетать мимо рта - не вдохнешь, Я перешел на шаг. Выбрался на тропинку. И по ней уже добрался до плоской макушки холма.
Слава Императору!
Кидай вольняше срочно
Здесь я остановился, чтобы чуточку передохнуть. Но и... по правде говоря, не только для этого. Когда я оказываюсь на этом холме, то всегда на минутку останавливаюсь. Даже если очень тороплюсь. Потому что мне нравится смотреть на город.
Он совсем небольшой, наш городок. Ну и что? Я за это его и люблю. Нисколечко не хотел бы жить в столицах или в Поясе городов. Это тетушка Вика постоянно стонет: "Ах, как там чудесно! Ах, гостиные со встроенными стереовизорами! Ах, кухни с окном линии заказов! Ах, монорельсовое сообщение..."
Зато ни у кого там нет камина с настоящим огнем. И таких откосов над рекой там нет, и пустырей, где можно играть, как в диких джунглях, и разводить костры. И нет в этих громадных городах никаких загадок и тайн, только причесанные парки да стеклянные домища. А у нас один монастырь чего стоит! Сейчас там музей, а раньше, говорят, жили монахи. Специальные такие люди, чтобы молиться богу. Но они этим занимались в мирное время, а если кто-нибудь нападал, монастырь превращался в крепость и монахи сражались как обыкновенные солдаты. Для этого у них было много всякого оружия, а под стенами подземные ходы, чтобы делать вылазки на врагов.
Мы лазили по дальним закоулкам монастыря и видели остатки этих засыпанных ходов. А в прошлом году мальчишки из нашего класса откопали у стены старинную пушку с непонятными буквами и узорами на стволе.
Вот так... А монорельсовая дорога нам тоже ни к чему. Город можно от края до края пробежать за полчаса. Вот он, почти весь виден отсюда. Со старинными колокольнями, со сверкающими зеркалами энергокомплекса, с разноцветными крышами, с зелеными тучами садов. С белыми куполами обсерватории, где когда-то работал мой дедушка. Высокие дома Западного микрорайона сверкают на солнце, как ледяной барьер Антарктиды. Между прочим, дома эти ничуть не хуже, чем в Поясе...
А большая река - то серебряная, то темно-синяя - плавно огибает холмы, на которых лежит город. Говорят, миллионы лет назад холмы были настоящими горами, но потом осели, состарились. Может, из-за этого нашему городку и дали такое имя - Старогорск. Раньше он назывался еще понятнее - Старые Горы. У станции и сейчас такое название.
Вот она, станция, близко. Двухэтажный желтый домик, башенка с часами, красно-синий поезд у перрона. А дальше пустые запасные пути, и на самом дальнем - наш с Юркой вагон...
Ой, а ведь Юрка-то ждет!
Я кинулся вниз по склону - опять сквозь стреляющие "бабкины бусы". И тут вдруг: "Пи-и-и, пи-и-и, пик!" Два длинных сигнала и короткий! Это из репродуктора на станционной башне.
Что? Ровно девять?
Я ошарашенно глянул на часики. Там - 08.57.
Вот какая же я балда! За неделю не собрался положить часы на солнце, подзарядить. Конечно, теперь отстают...
Юрка презрительно дрогнет щекой и скажет: "Ну что, Копейкин, не можешь без этого..."
- Эй, Копейкин! Ну-ка подойди!
Я завертел головой: откуда этот жестяной голос?
Позади, на голой макушке холма - решетчатая вышка ретранслятора. Слева уходят вниз окраинные заросли городского парка. Справа - заросший могучим репейником пустырь. На нем заброшенные сарайчики. Такие приземистые, что над репейником видны только прогнившие крыши.
- Копейкин! Тебе говорю!
На ближнем сарайчике лежал Ерема. Он распахнул на животе мятые железные створки, выдвинул из себя и раскинул веером блестящие элементы солнечной батареи. Заряжался. А квадратную башку повернул ко мне и смотрел зелеными, как у кошки, глазами.
- Чего? - боязливо спросил я.
- Ну, подойди. Разговор есть...
>Видимо, это ожидаемое и допустимое министерством обороны РФ число жертв с российской стороны в третьей мировой войне.
Пофиксил за тебя.
Ерема был беглый и беспризорный. Лет пять назад он удрал с городской выставки юных техников.
Говорят, его сделали в каком-то кружке электроники из всяких отходов. Запихали в голову несколько старых калькуляторов, а промежутки между ними забили микроячейками памяти от списанной диспетчерской машины "Кристалл-M". Сбежал Ерема не сразу. Сперва он вел себя как обычный послушный экспонат: здоровался, решал первоклассникам задачки и раздавал посетителям открытки. Но однажды вечером, когда посетители разошлись, и Ерема смирно сидел в уголке, уборщица уронила ему на голову тяжелый таз. В Ереме включилась какая-то музыка, потом он заскрипел, примолк и вдруг сказал уборщице слова, какие порядочный робот не только говорить, но и знать не должен.
Уборщица пожаловалась директору выставки. Тот пригрозил Ереме, что в наказание отключит его от сети. Ерема сказал, что больше не будет. А ночью он вмонтировал в себя аккумуляторы и солнечные элементы, выпилил дверной замок и ушел. И начал вольную жизнь.
В Старогорске Ерема сразу прославился как хулиган. Он ходил с самодельной жестяной гитарой и хрипло пел пиратские песни из фильма "Галион идет из Картахены". За Еремой толпой ходили ребята. По их просьбе он танцевал и пускал из ушей маленькие молнии. Но это не самое главное. Сторожа в парке заметили, что по ночам Ерема разбивает гипсовые статуи. Всяких там физкультурников, купальщиц и стариков с золотыми рыбками. Тут уж Еремой занялась милиция. Хотели его размонтировать. Ерема не дался. Сказал, что не имеют права: он живое мыслящее существо. Ему объяснили, что мыслящие существа так себя не ведут. Ерема опять пообещал, что больше не будет.
После этого он исчез на год или два. Одни говорили, что он уехал в Нейск и работает экскурсоводом в Техническом музее. Другие - что он тайно живет в подвале городской библиотеки и по ночам глотает книжную премудрость.
Когда Ерема снова появился на улицах Старогорска, он вел себя не так нахально. Но родители и бабушки все равно запрещали ребятам с ним водиться. Мальчишек, если они грубили и не слушались, называли еремами.
Ерема не бездельничал. Зимой вместе с дворниками (живыми и автоматическими) он убирал с улиц снег, а летом сидел у входа в парк и чистил всем желающим обувь. Дворникам он помогал бесплатно, а за чистку башмаков требовал мелкие деньги. На эти деньги он покупал всякие радиодетали. Для своих внутренностей. А еще он покупал табак.
Да, представьте себе, Ерема курил! Он объяснял, что этим способом прогревает себе нюхательный аппарат. Иначе говоря, блок обоняния.
Мальчишкам, которые с ним знакомились, несмотря на запреты, Ерема дарил механических мышей (чтобы дразнить кошек) и электронные пищалки. Отливал из олова маленьких рыцарей и пистолетики. Но к себе домой Ерема никого не приглашал. Говорили, что живет он за городом, на большой железной свалке.
Я с Еремой не был знаком. Наверно, потому, что я не очень решительный. Другие подбегут: "Ерема, привет! Ерема, как дела? Ерема, сделай мыша!" А я только издалека поглядывал.
Но Ерема-то, оказывается, меня знал!
Я неуверенно подошел. Ерема втянул в брюхо солнечную батарею, захлопнул дверцы и запер их на проволочный крючок. Потом сел. Свесил с крыши ноги. Ноги были из железных толстых трубок, с резиновыми гармошками на коленях. На одной ноге старый валенок, на другой - большущая футбольная бутса. Руки - тоже из трубок с гармошками на сгибах, а ладони и пальцы - из черной пластмассы. Туловище похоже на шкаф из некрашеной жести, а голова - угловатая, как почтовый ящик. Рот широченный, губы из пористой резины. Раздвигал их Ерема, только чтобы сунуть мундштук, а говорил он через динамик на груди.
Нос Ереме сделали из оранжевого мячика с двумя дырками-ноздрями. А точнее - из баллончика детской клизмы, засунутого острым концом внутрь головы. Глазами служили зеленые индикаторы от старинных ламповых приемников.
Этими индикаторами Ерема и смотрел на меня. Не поймешь, как смотрел: то ли по-хорошему, то ли с насмешкой.
- Да ты не бойся, - сказал он с хрипотцой.
- Я и не боюсь, - хмуро сказал я. - Просто удивился: откуда ты меня знаешь?
- Я всех знаю, - ответил Ерема с горделивой ноткой. - Память-то электронная. - Он похлопал себя по гулкой голове.
- Электронная, а не знаешь, как меня зовут, - сердито отозвался я.
> даже у Тымчука ЕСТЬ ПОТЕРИ
ВРЁЁЁЁЁЁТИ! Вернити нормального тимчука без потерь!
Ебаный в рот................................... сосоны чет я очкую Харьков-кун, не хочу Донецка в Харькове, шо робить?
Но ведь Вольнов сам свидомый. Или нет?
Я бы ввел в нее военное положение.
- Ко... пейкин...
- Сам ты Копейкин! Меня зовут Гелька!.. То есть Гелий. Потому что мой дедушка был астроном, он солнце изучал!
Ерема, видать, смутился. Сморщил резиновый нос, хрюкнул им.
- Я думал, Копейкин - это фамилия...
- А фамилия - Травушкин.
Ерема нерешительно покачал ногой в бутсе.
- А почему тогда Копейкин?
- Потому что дураки придумали, - буркнул я.
Три года назад в летнем лагере была игра "Взятие крепости", и нас, маленьких, старшие ребята записали в разведчики. И всё так хорошо было сначала, я к самой крепости подобрался, но там вдруг меня схватили и вытащили из травы. И хохочут: "Мы еще издалека видели, как ты ползешь. Голова-то блестит на солнце, как новая копейка!"
С тех пор и приклеилось: Копейкин да Копейкин. У меня и правда волосы такие, с медным отливом. Вернее, с латунным. Особенно когда постригусь ежиком.
Но при чем тут Копейкин? Такое дурацкое прозвище, будто дело не в волосах, а в том, что цена мне одна копейка...
Ерема прыгнул с крыши в репейник, с треском шагнул ко мне сквозь стебли. Он был с меня ростом, но гораздо шире.
- Ладно, Ко... Травушкин. - Он виновато помигал индикаторами. - Дураки, они... ты на них тьфу. У меня дело к тебе.
- Что за дело? - важно спросил я и обрадовался: теперь у моего опоздания уважительная причина. Скажу Юрке: Ерему встретил, о делах говорили.
- У тебя, случайно, нет старого лампового приемника? - спросил Ерема и переступил валенком и бутсой. - Тут у меня в потрохах одна лампа сгорела. Теперь оглох на левое ухо и в затылке ломит. Пакостно так...
- Разве ты не на транзисторах? - удивился я.
- Во мне всего хватает. Собирали-то, можно сказать, из утиля. Я в себе кое-что заменяю потихоньку, а для этой лампы никак не отыщу транзисторного эквивалента. Замаялся... Может, найдется приемник?
- Ты заранее знал, что найдется, или наугад? - спросил я.
- Есть?! - обрадовался Ерема. - Я не знал. Я логически. Думаю, у Ко... у Травушкина дом старинный, на чердаке, наверно, всякого барахла хватает.
Дом у нас правда старый, еще при дедушкиных родителях построен. Маленький, но двухэтажный, с четырехскатной крышей, под которой просторный чердак. С высокими березами у окошка моей комнаты. Я его люблю, наш дом...
- Так и быть, - вздохнул я. - Поищу тебе приемник.
- Милый, - проскрипел Ерема и часто замигал зелеными глазками. - Я тебя до самой переплавки не забуду...
- Да ладно, - смутился я. - Только ты ко мне за ним не ходи. Понимаешь, тетка у меня... Я сам принесу тебе.
- Вот спасибо! Ты сегодня, как выберешь времечко, принеси в свой вагон, а я вечером приковыляю, заберу.
"И про вагон знает!" - подумал я и даже испугался.
Но Ерема успокоил:
- Я про что знаю, про то молчу, ты не сомневайся. Во мне как в сейфе... Значит, что? До вечера?
- Ага. Я побежал. Пока!
- Пока, Ко... ой, Травушкин. Это у меня из-за той лампы сбой в контактах...
А можно не пидорскими текстами вайпать?
Порошенко объявил о вводе российских войск на Украину
Президент Украины Петр Порошенко объявил о вводе российских войск в страну, отменил рабочий визит в Турцию и созвал срочное совещание Совета национальной безопасности и обороны, сообщает пресс-служба главы государства.
http://top.rbc.ru/politics/28/08/2014/945657.shtml
Президент Украины Петр Порошенко объявил о вводе российских войск в страну, отменил рабочий визит в Турцию и созвал срочное совещание Совета национальной безопасности и обороны, сообщает пресс-служба главы государства.
http://top.rbc.ru/politics/28/08/2014/945657.shtml
Антисажа.
СЗК
Перемога теперь достигла мирового масштаба.
ОБСЕ: На КПП «Гуково» и «Донецк» мы не видели пересечения границы российской военной техникой
Руководитель миссии ОБСЕ в Ростовской области Поль Пикар провёл брифинг для прессы, где рассказал о работе наблюдателей на пунктах пропуска. Так, Пикар сделал заявление, что никто из наблюдателей не видел пересечения российской военной техникой границы.
http://russian.rt.com/article/47340
Командир батальона «Донбасс» угрожает сотрудникам Минобороны Украины и их семьям
Командир батальона «Донбасс» Семён Семенченко призвал активистов, которые пикетируют Генеральный штаб в центре Киева, настаивать на выполнении требований и, если они не будут выполнены до завтра, прибегать к более решительным действиям. «Если до завтра нас не услышат - будем кричать ещё громче. Вариантов много, от поездок домой к этим товарищам до блокировки Минобороны, дорог», - сказал Семенченко.
http://russian.rt.com/article/47362
Россия вторглась в Украину и начала войну за сухопутный доступ к Крыму, - The New York Times
Корреспондент The New York Times в Новоазовске Эндрю Креймер сообщает, что в юго-восточную Украину вторглись российские войска.
По словам журналиста, под натиском российских танков, артиллерии и пехоты украинские военные во вторник вынуждены были отступить в Новоазовске, передает Цензор.НЕТ со ссылкой на Инопрессу.
http://censor.net.ua/news/299997/rossiya_vtorglas_v_ukrainu_i_nachala_voyinu_za_suhoputnyyi_dostup_k_krymu_the_new_york_times
Отряды террористов на Луганщине заменили регулярные подразделения российской армии, - СНБО
В течение последней недели в контролируемых российскими наемниками городах Луганской области (Луганск, Краснодон, Антрацит) отряды местных «ополченцев» и казаков, неспособных противостоять силам АТО, а также причастных к мародерству и бандитизму, заменено на регулярные подразделения российской армии.
http://censor.net.ua/news/300004/otryady_terroristov_na_luganschine_zamenili_regulyarnye_podrazdeleniya_rossiyiskoyi_armii_snbo
Арсений Яценюк призвал заморозить российские активы по всему миру
Назначенный премьер-министром Украины Арсений Яценюк предлагает заморозить все российские активы «до момента вывода Москвой военнослужащих», передаёт ИТАР-ТАСС. По его словам, единственным элементом сдерживания «должно быть рассмотрение введения санкций по замораживанию всех российских активов и остановке всех банковских транзакций РФ в странах-членах ЕС и США и странах G8».
http://russian.rt.com/article/47346
ОБСЕ: На КПП «Гуково» и «Донецк» мы не видели пересечения границы российской военной техникой
Руководитель миссии ОБСЕ в Ростовской области Поль Пикар провёл брифинг для прессы, где рассказал о работе наблюдателей на пунктах пропуска. Так, Пикар сделал заявление, что никто из наблюдателей не видел пересечения российской военной техникой границы.
http://russian.rt.com/article/47340
Командир батальона «Донбасс» угрожает сотрудникам Минобороны Украины и их семьям
Командир батальона «Донбасс» Семён Семенченко призвал активистов, которые пикетируют Генеральный штаб в центре Киева, настаивать на выполнении требований и, если они не будут выполнены до завтра, прибегать к более решительным действиям. «Если до завтра нас не услышат - будем кричать ещё громче. Вариантов много, от поездок домой к этим товарищам до блокировки Минобороны, дорог», - сказал Семенченко.
http://russian.rt.com/article/47362
Россия вторглась в Украину и начала войну за сухопутный доступ к Крыму, - The New York Times
Корреспондент The New York Times в Новоазовске Эндрю Креймер сообщает, что в юго-восточную Украину вторглись российские войска.
По словам журналиста, под натиском российских танков, артиллерии и пехоты украинские военные во вторник вынуждены были отступить в Новоазовске, передает Цензор.НЕТ со ссылкой на Инопрессу.
http://censor.net.ua/news/299997/rossiya_vtorglas_v_ukrainu_i_nachala_voyinu_za_suhoputnyyi_dostup_k_krymu_the_new_york_times
Отряды террористов на Луганщине заменили регулярные подразделения российской армии, - СНБО
В течение последней недели в контролируемых российскими наемниками городах Луганской области (Луганск, Краснодон, Антрацит) отряды местных «ополченцев» и казаков, неспособных противостоять силам АТО, а также причастных к мародерству и бандитизму, заменено на регулярные подразделения российской армии.
http://censor.net.ua/news/300004/otryady_terroristov_na_luganschine_zamenili_regulyarnye_podrazdeleniya_rossiyiskoyi_armii_snbo
Арсений Яценюк призвал заморозить российские активы по всему миру
Назначенный премьер-министром Украины Арсений Яценюк предлагает заморозить все российские активы «до момента вывода Москвой военнослужащих», передаёт ИТАР-ТАСС. По его словам, единственным элементом сдерживания «должно быть рассмотрение введения санкций по замораживанию всех российских активов и остановке всех банковских транзакций РФ в странах-членах ЕС и США и странах G8».
http://russian.rt.com/article/47346
Станция Старые Горы совсем заглохшая. Грузовые составы по нашей линии почти не ходят, потому что больших строек поблизости нет. Товары возят фургонами. Пассажирские поезда проскакивают два раза в сутки: утром и в три часа дня. Да и то почти пустые. Людям больше нравятся рейсовые электробусы или речные экспрессы на воздушных подушках. А на станции тихо. Только воробьи галдят в траве среди нагретых рельсов.
Через рельсы можно бежать без опаски. Разве что дежурный закричит или начальник станции.
...Старенький товарный вагон стоял в тупике за станционной водокачкой. Лебеда и "бабкины бусы" скребли макушками по ржавым колесам. Это был наш с Юркой вагон. Мы первые догадались, что он не нужен никому, кроме нас.
Здесь мы хранили наше оружие для мушкетерских игр, фонарики, запас сухарей (на всякий случай), надутые автомобильные камеры, чтобы плавать на них, и всякое другое имущество. И, конечно, удочки. Зачем их таскать домой, если от вагона до реки ближе, чем от дома?
Но сегодня мы собрались не на реку, а на старый затопленный карьер. Юрка узнал от кого-то, что прошлой весной лаборанты из Института рыбоводства выпустили в карьер мальков.
- Просто так, ненужных, - говорил он. - А теперь они вымахали вот в таких карпов. Особая порода.
В рассказы про "вот таких" карпов я не верил, карьер был у черта на рогах, тащиться туда мне вовсе не хотелось. Но Юрка и не спрашивал, хочу я или нет, сказал, что пойдем, и точка. Еще он объяснил, что рыбачить надо, пока на воде лежит тень от обрыва. К полудню она уйдет, поэтому надо прийти на карьер пораньше. Договорились встретиться у вагона в девять. Теперь я безнадежно опаздывал. Конечно, у меня уважительная причина, но все-таки...
А если разобраться, почему я боюсь? Сам не знаю. Эта привычка осталась у меня еще с той поры, когда Юрка "делал из меня человека".
...С Юркой мы познакомились в прошлом году. В нехороший для меня час. Тогда меня выставили из игры в "три мяча".
Сперва-то все было хорошо. В нашей команде все хотели быть на перекидке, никто не желал защищать зону, и капитан Вовка Елизаров сказал:
- Что делать? Давай, Копёйкин, становись...
На радостях я даже простил ему "Копейкина". Натянул перчатки и приготовился отбивать "выстрелы".
Ну что, не так уж я плохо стоял сначала. И отбивал, и ловил, и прыгал, и падал. Все локти и колени пост шибал. А то, что пропустил два мяча, так это хоть с кем бывает...
Но потом в переулке появился Юрка. Я тогда еще не знал, что он Юрка. Незнакомый парнишка, на вид - класса из пятого. В каком-то обвисшем свитере, в мешковатых штанах до пяток, в мятом беретике с хвостиком. Наши противники сразу поставили его в центр нападающей тройки. Видимо, уже знали. Вот этот нападающий и вляпал мне три очка подряд. Буквально за одну минуту.
Первый раз мяч свистнул у земли рядом с дырявым ведром, которое заменяло нам границу зоны. Я и шевельнуться не успел. Та команда радостно завопила, а наши молча смотрели, как я ищу мяч в чертополохе у дальнего забора.
Только я выкинул этот мяч из сектора, как - бэмс! - второй ударил! Издалека и поверху, по самым кончикам пальцев.
Я разве виноват, что не допрыгнул?
Третий мяч я поймал. Но какой толк? Он самый большой из трех - тугой и тяжелый, как ядро. Вместе с ним я птичкой влетел в зону...
Вовка Елизаров сказал мне даже не сердито, а так просто:
- Эх, Копейкин ты Копейкин. Не защитник, а дырка. Иди отдохни.
Я сел у палисадника на лавку. Дышу сквозь зубы, чтобы не зареветь, Вовку Елизарова ругаю шепотом: сам бы постоял, когда в тебя так лупят... Ну и на себя злюсь, потому что до четвертого класса доучился, а все какой-то беспомощный...
Тут команды сделали перерыв. Счет пять - два не в нашу пользу. Ребята кто на траву повалился, кто к колонке побежал. На меня и не глядят. Тот, который мне три очка вкатал, тоже прошел мимо. Потом остановился в двух шагах, снял беретку, отряхнул ею штаны, оглянулся, хмыкнул и говорит мне:
- Когда на защите стоишь, нечего зевать и чесаться...
- Тебе-то какое дело!
А он спокойно так отвечает, даже угрюмо:
- Никакого мне дела... Смотри, локоть содрал. Иди домой, перевяжи...
Что ему надо? Может, виноватым себя чувствует, что из-за него я так треснулся?
- Засохнет без перевязки... Дома все равно никого нет.
Это я соврал. Тетя Вика и бабушка были дома, но я с утра с ними рассорился.
Он спрашивает:
- Куда все девались? Как это мама оставила птенчика?
- Сам ты птенчик... Она к отцу уехала... - Тут у меня в горле еще сильнее заскребло.
- А отец... он где?
- В экспедиции, на скважине в Ярксоне. Тебе-то что?
Мальчишка поддернул штаны, взял меня за плечо и повел к колонке. Я не сопротивлялся. Злился на него, но шел.
Он промыл мне ссадину на локте, вздохнул почему-то, хлопнул меня мокрой ладонью по шее и пообещал:
- Ничего, жив останешься.
- Да уж как-нибудь... Ладно, спасибо.
- Не за что... Ты где живешь, существо?
Я опять ощетинился:
- Тебе это зачем?
- Провожу, чтобы не упал от потери крови.
Я отвернулся от него и домой пошел. Он - рядом. И тут, как назло, навстречу тетя Вика.
- Геля! Что за вид! Немедленно домой! Вот я напишу маме...
Глянула сердито на моего попутчика и зашагала впереди, деревянная такая. А он вздохнул и говорит:
- Несчастное ты создание... Сделать, что ли, из тебя человека?
- А я кто, по-твоему?
Он будто не услышал. Подумал и решил:
- Ладно. Завтра и начнем.
а где пруфы?
Перемога продолжается.