What about gayslut working in?
Сначало накопи, потом вложи и живи.
Считаю человек примерно до 30 лет должен въебывать (пока есть здоровье и мозги) чтобы обзавестись квартирой и каким-то пассивным доходом.
А цели у тебя действительно интересные есть? Вроде купить остров и забубенить на нем вечеринку для друзей чтобы был в респекте, ну или купить аэроплан, а может быть стать финансовым магнатом и переплюнуть Билли?
А может ты просто мелкий прыщ который живет только для того, чтобы не умереть?
Да всем похуй на твоё мнение.
Найди своё дело, чем ты хочешь заниматься.
Пытайся этим зарабатывать.
Пока будешь учиться, устройся в макдак хотябы
Блять в ПТУ сходи на сварщика отучись
если дабл, то признаюсь
То-то я гляжу, как ты въёбываешь на двачах.
Бро, думаю если бы таких как ты и я было бы больше мир был бы лучше, меньше ебанных рабов
Асло послушай вот этого
Приведи хоть пару примеров на чем можно зарабатывать и чтобы это было пиздец как интересно, фантазер мамкин. На писько-тилибоньканье и дотке много не заработаешь. Что тебе мешает зарабатывать, а свободные пару часов заниматься своей хуйней?
>Считаю человек примерно до 30 лет должен въебывать (пока есть здоровье и мозги)
Чтобы в сттарости, когда нихуя уже не можешь, да и не хочется "наслаждаться" плодами своих трудов.
Типичный пидорахен.
>у меня появятся обязательства, что неминуемо заставит меня это дело возненавидеть
Ебать ты всратый. Если ты любишь гердос и вдруг тебя заставят его упарывать, ты бросишь? У тебя какая-то хуйня в бошке.
Как заработать на квартиру?? Зачем на нее работать? Покупаешь квартиру в ипотеку и сдаешь ее сьемщикам, тем самым через пару лет у тебя есть квартира. Так можно же несколько купить, а потом продать и будешь иметь несколько лямов. Немного подождать нужно только.
> Хочу тачку чтобы фирари))) квартирку там в центре и бабы чтобы сами, хуй +33см)))) и всё сразу)))
или
> РАБота для рабов! Никогда не пойду работать на дядю! МААААМ, НУ ДАЙ НА ПЛОЙКУ, НУ МААААМ
Типичный хохол.
Квартира в Рашке мне не нужна. Тян мне тоже не нужна.
Мне нужно койко-место с душевой и микроволновкой, но не какая нибудь задрипанная гостинка или общага, а там, где стены можно сделать звукоизоляционными. Автономная сычевальня!
Просирать свою молодость исключительно на поиск дохода я не хочу. Я хочу жить: заниматься любимым делом, спать вдоволь, правильно питаться и... и все. Так же, как живет молодежь в Европе и безработные сычи на пособии.
Купить остров и забубенить вечеринку - это не мечта, а потреблядское недожелание типичного быдла. Мне это не нужно.
Моя мечта - быть свободным: не иметь обязательств, делать что хочу и когда хочу, хочу быть абсолютно независимым, как финансово, так и в правовом и в моральном плане. Ни в чем не нуждаться. Также хочу жить в Шотландии, Норвегии или Гонконге. И все это - до 25 лет, то есть я хочу застать эту сладкую жизнь еще в молодости.
Итого, это небольшой пассивный доход, койко-место в развитой стране, гражданство той страны и время, целиком и полностью МОЁ время, которое я никому не обязан.
Я не хочу превращать любимое дело в работу. От этого оно перестанет быть любимым.
Могу на нем зарабатывать только тогда, когда от этого заработка ничего не зависит, когда он исключительно факультативный.
Сварщиком я никогда не стану и в макдаке работать я не буду. Это пустая трата моего времени.
Боб Блэк
УПРАЗДНЕНИЕ РАБОТЫ
Никто и никогда не должен работать.
Труд -- источник чуть ли не всех человеческих несчастий. Назовите любое почти зло -- оно происходит из-за труда или из-за того, что наш мир построен вокруг труда. Чтобы перестать страдать, надо перестать работать.
Это не значит, что мы должны перестать что-либо делать. Это значит, что надо создать новый образ жизни, основанный на игре; другими словами, это значит лудитскую революцию. Под "игрой" я понимаю также празднества, творчество, содружество, сообщничество, может быть даже искусство. Игра это больше, чем детская игра -- как бы достойна ни была последняя. Я призываю к обобщенной радости и поистине свободному безрассудству. Игра это не пассивный отдых. Без сомнения, даже просто обычной лени и безделья нам нужно гораздо больше, чем мы сейчас можем себе позволить, каков ни был наш доход и профессия. Но, как только пройдет навязанное трудом истощение, почти каждый предпочтет действовать. Обломовщина и стахановщина -- это две стороны одной и той же фальшивой монеты.
Лудитская жизнь совершенно несовместима с существующей действительностью. Тем хуже для "действительности" -- черной дыры, высасывающей последние соки из того немного, что пока еще отличает жизнь от выживания. Забавно -- а может, и не очень -- что все старые идеологии по сути консервативны, поскольку верят в труд. Некоторые из них, такие как марксизм и большинство сортов анархизма, верят в труд особенно страстно, потому что мало во что еще верят.
Либералы утверждают, что надо устранить дискриминацию при приеме на работу. Я утверждаю, что устранить надо саму работу. Консерваторы поддерживают законы о праве на труд. Следуя Полю Лафаргу, беспутному сыну Карла Маркса, я поддерживают право на лень. Леваки требуют полной занятости. Как сюрреалисты, я требую полной незанятости -- только я не шучу. Троцкисты призывают к пермаментной революции, я призываю к перманентному буйству. Но, хотя все идеологи утверждают труд -- и не только потому, что рассчитывают свою порцию свалить на кого-то еще -- они странным образом стесняются прямо в этом признаться. Они бесконечно твердят о зарплате, рабочих часах, условиях труда, эксплуатации, производительности, рентабельности. Они рады рассуждать о чем угодно, кроме работы как таковой. Эти эксперты, предположительно думающие за нас, крайне редко делятся с нами своими заключениями по поводу работы -- несмотря на то, как это для всех нас важно. Замкнувшись в своем кругу, они бесконечно обсасывают детали. И профсоюзы, и работодатели согласны, что мы обязаны продавать часы нашей жизни за право на выживание, и спорят только из-за цены. Марксисты думают, что начальствовать над нами должны бюрократы. Либертарианцы полагают, что бизнесмены. Феминисткам плевать, как именно называются начальники, лишь бы они были женского пола. Очевидным образом все эти идеологизаторы серьезно расходятся во мнениях по поводу того, как делить полученное с помощью власти. Столь же очевидным образом, никаких возражениой против собственно власти у них нет. И все они хотят, чтобы мы работали.
Вы наверно пытаетесь понять, шучу я или говорю серьезно. И то, и другое. Быть лудитом -- не значит быть дебилом. Игра не обязана быть ни к чему не обязывающей, хотя и безответственность не значит банальность -- очень часто к безответственности следует относится серьезно. Я хочу, чтобы жизнь стала игрой -- но игрой с высокими ставками. Я намерен играть на выигрыш.
УПРАЗДНЕНИЕ РАБОТЫ
Никто и никогда не должен работать.
Труд -- источник чуть ли не всех человеческих несчастий. Назовите любое почти зло -- оно происходит из-за труда или из-за того, что наш мир построен вокруг труда. Чтобы перестать страдать, надо перестать работать.
Это не значит, что мы должны перестать что-либо делать. Это значит, что надо создать новый образ жизни, основанный на игре; другими словами, это значит лудитскую революцию. Под "игрой" я понимаю также празднества, творчество, содружество, сообщничество, может быть даже искусство. Игра это больше, чем детская игра -- как бы достойна ни была последняя. Я призываю к обобщенной радости и поистине свободному безрассудству. Игра это не пассивный отдых. Без сомнения, даже просто обычной лени и безделья нам нужно гораздо больше, чем мы сейчас можем себе позволить, каков ни был наш доход и профессия. Но, как только пройдет навязанное трудом истощение, почти каждый предпочтет действовать. Обломовщина и стахановщина -- это две стороны одной и той же фальшивой монеты.
Лудитская жизнь совершенно несовместима с существующей действительностью. Тем хуже для "действительности" -- черной дыры, высасывающей последние соки из того немного, что пока еще отличает жизнь от выживания. Забавно -- а может, и не очень -- что все старые идеологии по сути консервативны, поскольку верят в труд. Некоторые из них, такие как марксизм и большинство сортов анархизма, верят в труд особенно страстно, потому что мало во что еще верят.
Либералы утверждают, что надо устранить дискриминацию при приеме на работу. Я утверждаю, что устранить надо саму работу. Консерваторы поддерживают законы о праве на труд. Следуя Полю Лафаргу, беспутному сыну Карла Маркса, я поддерживают право на лень. Леваки требуют полной занятости. Как сюрреалисты, я требую полной незанятости -- только я не шучу. Троцкисты призывают к пермаментной революции, я призываю к перманентному буйству. Но, хотя все идеологи утверждают труд -- и не только потому, что рассчитывают свою порцию свалить на кого-то еще -- они странным образом стесняются прямо в этом признаться. Они бесконечно твердят о зарплате, рабочих часах, условиях труда, эксплуатации, производительности, рентабельности. Они рады рассуждать о чем угодно, кроме работы как таковой. Эти эксперты, предположительно думающие за нас, крайне редко делятся с нами своими заключениями по поводу работы -- несмотря на то, как это для всех нас важно. Замкнувшись в своем кругу, они бесконечно обсасывают детали. И профсоюзы, и работодатели согласны, что мы обязаны продавать часы нашей жизни за право на выживание, и спорят только из-за цены. Марксисты думают, что начальствовать над нами должны бюрократы. Либертарианцы полагают, что бизнесмены. Феминисткам плевать, как именно называются начальники, лишь бы они были женского пола. Очевидным образом все эти идеологизаторы серьезно расходятся во мнениях по поводу того, как делить полученное с помощью власти. Столь же очевидным образом, никаких возражениой против собственно власти у них нет. И все они хотят, чтобы мы работали.
Вы наверно пытаетесь понять, шучу я или говорю серьезно. И то, и другое. Быть лудитом -- не значит быть дебилом. Игра не обязана быть ни к чему не обязывающей, хотя и безответственность не значит банальность -- очень часто к безответственности следует относится серьезно. Я хочу, чтобы жизнь стала игрой -- но игрой с высокими ставками. Я намерен играть на выигрыш.
Альтернатива труду -- не безделье; Лудд это не кваалуд. При всем моем уважении к радостям тупой прострации, приятнее всего она тогда, когда перемежает собой развлечения и радости другого рода. И тем более я не хочу рекламировать управляемую, рассчитанную по часам отдушину, известную как "досуг". Досуг -- это когда не работают во имя работы. Досуг это время, потраченное на выздоровление от работы и отчаянные, но безнадежные попытки забыть о ней. Как много людей возращается из отпуска настолько вымотанными, что с радостью бегут на работу, чтобы отдохнуть! Основная разница между работой и досугом -- это что на работе за вашу нервотрепку и отчуждение вам по крайней мере платят.
Я совершенно не хочу играться определениями. Когда я говорю, что призываю к упразднению работы, я имею в виду ровно то, что говорю -- но я хочу высказать то, что имею в виду, используя термины, очищенные от побочных ассоциаций. Мое минимальное определение работы -- принудительный труд, иными словами, недобровольная производительная деятельность. Оба элемента важны. Труд, или работа -- это производство, вынуждаемое политическими или экономическими средтвами, кнутом или пряником. (Пряник -- это просто кнут, которым бьют с другого угла.) При этом не любое производство это работа: работу никогда не выполняют саму для себя. Целью всегда является продукция, какой-то еще результат -- что-то, что получает работник (или, что чаще, кто-то еще). Именно этим она с необходимостью является; причем определить ее так -- уже значит ее заклеймить. Но в реальности все обычно еще хуже, чем предполагает определение. Внутренне присущая работе динамика доминации со временем усложняется. В действительно пораженных трудом обществах, таких как любое индустриальное общество, капиталистическое либо "коммунистическое", работа неизбежно приобретает дополнительные свойства, которые делают ее еще более безобразной.
Обычно -- в "коммунистических" странах, где государство есть единственный работодатель, даже больше, чем в капиталистических -- люди работают по найму, за зарплату, иными словами, продают себя отмеренными ежемесячными порциями. Тем самым, 95% работающих американцев работают на кого-то (или на что-то). В СССР, в Югославии, на Кубе, в любом другом альтернативном обществе, которое может придти в голову, эта цифра достигает всех 100%. Только кое-где в третьем мире, осажденные бастионы крестьянства -- Мексика, Индия, Бразилия, Турция -- все еще дают временное пристанище заметным количествам сельскохозяйственных работников, которые живут по традиции последних нескольких тысячелетий -- а именно, платят налоги (т.е. выкуп) государству, или оброк паразитам-землевладельцам за то, чтобы их оставили в покое. По нынешним временам, даже такой грабеж начинает выглядеть привлекательно. Все работающие в промышленности (и в офисах) работают по найму, под слежкой, плодящей услужливость.
Но современная работа предполагает и худшее. Люди не просто работают, у них есть "профессии". Каждый конкретный человек постоянно выполняет конкретные отведенные ему функции, безо всякой альтернативы. Даже если функции эти хоть как-то интересны самы по себе (а все больше профессий не предполагают и этого), монотонное и обязательное их повторение в ущерб любой другой деятельности напрочь лишает их потенциальной привлекательности. "Профессиональные обязанности", которые сами по себе могли бы занять того или иного человека на какое-то разумно ограниченнное время, ложатся тяжким бременем на любого, кто должен посвящать им сорок часов в неделю и кого совершенно не спрашивают, как именно он хотел бы их выполнять -- все это ради выгоды хозяев, которые сами в работе никак не участвуют, и не имея возможности как-то объединить усилия или перераспределить отдельные задания между теми, кто на самом деле их выполняет. Вот он, настоящий мир труда -- мир бюрократического идиотизма, навязчивых сексуальных домогательств, дискриминации, тупых начальников, эксплуатирующих подчиненных и их же обвиняющих во всех грехах -- тех самых подчиненных, которые, по любому разумному критерию, должны бы сами принимать все решения. Вот только в реальном мире капитализм жертвует разумным увеличением производительности и доходности производства ради простоты управления им.
Унижения и деградацию, которые работа приносит большинству работающих, можно суммировать под общим наименованием "дисциплины". Фуко[В Surveillir et punir, которое по-английски называется Discipline and punish.] переусложнил это явление, которое само себе чрезвычайно просто. Дисциплина -- это все проявления тоталитарного контроля на рабочем месте: постоянное наблюдение, рабочие часы, навязанные темпы работы, нормы выработки, наказания за опоздания и т.д. и т.п. Дисциплина -- это то, что роднит фабрику, офис или магазин с тюрьмой, школой и психиатрической больницей. Это нечто ужасное, и в истории не встречающееся. Нечто, превосходящее все возможности таких демонических диктаторов прошлого, как Чингиз-хан, Нерон и Иван Грозный. При всех их поползновениях, у них просто не было таких механизмов контроля над подданными, как у наших современных деспотов. Дисциплина -- это отчетливо дьявольский и современный способ правления, новшество, которое при первой возможности надо полностью запретить.
Я совершенно не хочу играться определениями. Когда я говорю, что призываю к упразднению работы, я имею в виду ровно то, что говорю -- но я хочу высказать то, что имею в виду, используя термины, очищенные от побочных ассоциаций. Мое минимальное определение работы -- принудительный труд, иными словами, недобровольная производительная деятельность. Оба элемента важны. Труд, или работа -- это производство, вынуждаемое политическими или экономическими средтвами, кнутом или пряником. (Пряник -- это просто кнут, которым бьют с другого угла.) При этом не любое производство это работа: работу никогда не выполняют саму для себя. Целью всегда является продукция, какой-то еще результат -- что-то, что получает работник (или, что чаще, кто-то еще). Именно этим она с необходимостью является; причем определить ее так -- уже значит ее заклеймить. Но в реальности все обычно еще хуже, чем предполагает определение. Внутренне присущая работе динамика доминации со временем усложняется. В действительно пораженных трудом обществах, таких как любое индустриальное общество, капиталистическое либо "коммунистическое", работа неизбежно приобретает дополнительные свойства, которые делают ее еще более безобразной.
Обычно -- в "коммунистических" странах, где государство есть единственный работодатель, даже больше, чем в капиталистических -- люди работают по найму, за зарплату, иными словами, продают себя отмеренными ежемесячными порциями. Тем самым, 95% работающих американцев работают на кого-то (или на что-то). В СССР, в Югославии, на Кубе, в любом другом альтернативном обществе, которое может придти в голову, эта цифра достигает всех 100%. Только кое-где в третьем мире, осажденные бастионы крестьянства -- Мексика, Индия, Бразилия, Турция -- все еще дают временное пристанище заметным количествам сельскохозяйственных работников, которые живут по традиции последних нескольких тысячелетий -- а именно, платят налоги (т.е. выкуп) государству, или оброк паразитам-землевладельцам за то, чтобы их оставили в покое. По нынешним временам, даже такой грабеж начинает выглядеть привлекательно. Все работающие в промышленности (и в офисах) работают по найму, под слежкой, плодящей услужливость.
Но современная работа предполагает и худшее. Люди не просто работают, у них есть "профессии". Каждый конкретный человек постоянно выполняет конкретные отведенные ему функции, безо всякой альтернативы. Даже если функции эти хоть как-то интересны самы по себе (а все больше профессий не предполагают и этого), монотонное и обязательное их повторение в ущерб любой другой деятельности напрочь лишает их потенциальной привлекательности. "Профессиональные обязанности", которые сами по себе могли бы занять того или иного человека на какое-то разумно ограниченнное время, ложатся тяжким бременем на любого, кто должен посвящать им сорок часов в неделю и кого совершенно не спрашивают, как именно он хотел бы их выполнять -- все это ради выгоды хозяев, которые сами в работе никак не участвуют, и не имея возможности как-то объединить усилия или перераспределить отдельные задания между теми, кто на самом деле их выполняет. Вот он, настоящий мир труда -- мир бюрократического идиотизма, навязчивых сексуальных домогательств, дискриминации, тупых начальников, эксплуатирующих подчиненных и их же обвиняющих во всех грехах -- тех самых подчиненных, которые, по любому разумному критерию, должны бы сами принимать все решения. Вот только в реальном мире капитализм жертвует разумным увеличением производительности и доходности производства ради простоты управления им.
Унижения и деградацию, которые работа приносит большинству работающих, можно суммировать под общим наименованием "дисциплины". Фуко[В Surveillir et punir, которое по-английски называется Discipline and punish.] переусложнил это явление, которое само себе чрезвычайно просто. Дисциплина -- это все проявления тоталитарного контроля на рабочем месте: постоянное наблюдение, рабочие часы, навязанные темпы работы, нормы выработки, наказания за опоздания и т.д. и т.п. Дисциплина -- это то, что роднит фабрику, офис или магазин с тюрьмой, школой и психиатрической больницей. Это нечто ужасное, и в истории не встречающееся. Нечто, превосходящее все возможности таких демонических диктаторов прошлого, как Чингиз-хан, Нерон и Иван Грозный. При всех их поползновениях, у них просто не было таких механизмов контроля над подданными, как у наших современных деспотов. Дисциплина -- это отчетливо дьявольский и современный способ правления, новшество, которое при первой возможности надо полностью запретить.
Так же, как и "работа"; которой в точности противоположна -- игра. Игра всегда добровольна. Аксиома: то, что могло бы быть игрой, превращается в работу, если делается по принуждению. Берни де Ковен определял игру как "временное забвение последствий". Если понимать под этим, что игра ни к чему не ведет, то это определение неприемлемо. Не в том дело, что игра ни к чему не ведет. Говорить так -- это принижать понятие игры. Дело в том, что любые результаты даются даром. Понятия игры и дара тесно связаны; это поведенческие и трансакциональные проявления одного и того же игрового инстинкта. Их роднит аристократическое презрение к результату. Игрок что-то получает от игры; затем и играет. Но основное вознаграждение -- это сами производимые действия (каковы бы они ни были). Некоторые в общем внимательные исследователи игры, такие как Йохан Хейзинга ("Homo ludens"), определяют ее как партию, как розыгрыш по определенным правилам. При всем уважении к эрудиции Хейзинги, я решительно отвергаю вводимые им ограничения. Полно отличных игр с четкими правилами -- шахматы, бейсбол, монополия, бридж -- но понятие игры гораздо шире. Беседа, секс, танцы, путешествия -- все это никаким правилам не подчиняется; но если это не игра, что тогда игра? А правила -- ну, с ними можно играться ничуть не хуже, чем со всем остальным.
Работа превращает свободу в издевательство. Партийная линия гласит, что все мы имеем права и живем при демократии. Другие, несчастные, в отличие от нас несвободны и живут в полицейских государствах. Эти жертвы обстоятельств вынуждены подчиняться приказам, сколь бы абсурдны и произвольны они ни были. Власти держат их под постоянным наблюдением. Государственные чиновники регулируют все, даже самые мельчайшие стороны повседневной жизни. Бюрократы, ими распоряжающиеся, не отвечают ни перед кем, кроме вышестоящих бюрократов, либо публично, либо приватно. В любом случае, несогласие и неподчинение наказуемы. Информаторы регулярно все сообщают властям. Все это, как предполагается, ужасно.
И это действительно ужасно -- только это всего лишь описание условий на современной работе. Либералы, консерваторы и либертарианцы, оплакивающие ужасы тоталитаризма -- лицемеры и обманщики. В любом слегка-десталинизированном диктаторском режиме свободы больше, чем на рабочем месте обычного американца. В офисе и на фабрике царит дисциплина и иерархия того же сорта, что в тюрьме или в монастыре. На самом деле, как продемонстрировали Фуко и другие, фабрики и тюрьмы появились примерно одновременно, а управляющие ими сознательно заимствовали друг у друга методы управления. Работник -- это раб на пол-ставки. Работодатель говорит вам, когда явиться, до какого времени не уходить, и что делать в промежутке. Сколько работы выполнять, и с какой скоростью. При желании, он может довести свою власть до оскорбительных пределов -- регулируя, если захочется, вашу одежду и количество разрешенных посещений туалета. С небольшими исключениями, он может уволить вас по любой причине или вовсе без таковой. Он напускает на вас стукачей и непосредственных начальников, которые за вами следят, и собирает на вас досье. Возражения называются "неподчинением" -- как будто работник это непослушный ребенок -- и за них вас могут не только уволить, но и лишить пособия по безработице. Не имея в виду безусловно утверждать, что и для них это обосновано, хочу заметить, что точно так же дома и в школе обращаются с детьми -- мотивируя это их "незрелостью". Что же тогда сказать об их работающих родителях и учителях?
Описанная мной унизительная система доминации подчиняет себе большинство женщин и подавляющее большинство мужчин половину их активного времени -- причем десятилетиями, большую часть их жизни. В определенном смысле, неправильно называть нашу систему капитализмом, или демократией, или -- еще хуже -- индустриальным обществом; ее настоящие имена -- фабричный фашизм и офисная олигархия. Всякий, кто называет этих людей "свободными" -- или дурак, или врет. Ты это то, что ты делаешь. Если ты делаешь скучню, тупую, монотонную работу, скорее всего ты сам станешь скучным, тупым и монотонным. Работа объясняет видимую повсюду ползучую дебилизацию гораздо лучше, чем гипотетические зомбирующие механизмы вроде телевидения или образования. Люди расчерчены по линеечке всю свою жизнь -- школа переходит в работу, с ограничителями в виде семьи вначале и дома для престарелых в конце; они приучены к иерархии и психологически порабощены. Способность к независимому существованию атрофирована у них настолько, что страх свободы -- одна из немногих фобий, имеющих под собой реальную почву. Послушание, намертво вбитое в людей на работе, выплескивается в семьи, которые они сами создают, воспроизводя таким образом систему дополнительным путем -- а также в политику, культуру и все прочее. Лиши жизненной силы людей на работе -- они и во всем остальном будут подчиняться иерархии и чужим мнениям. Им так привычнее.
Мы смотрим на мир труда из такой несредственной близости, что не видим его таким, как он на самом деле есть. Чтобы осознать, как далеко и до какой патологии дошло дело, приходится полагаться на тех, кто смотрит со стороны -- из другого времени, из другой культуры. В нашем собственном прошлом было время, когда "рабочая этика" была немыслима. Возможно, Вебер действительно не зря связал ее появление с религией, а именно, с кальвинизмом -- который, появись он сейчас, а не четыре века назад, был бы сразу и справедливо квалифицирован как тоталитарная секта. В любом случае, чтобы посмотреть на труд в перспективе, достаточно воспользоваться мудростью древних. Они знали, что из себя на самом деле представляет работа, и взгляд их, несмотря на трещины, проделанные кальвинизмом, оставался в силе вплоть до индустриализации -- и был отмечен и отчасти поддержан даже ее пророками.
Давайте на минуту забудем о том, что работа превращает людей в обездвиженных подчиненных. Сделаем вид, что, вопреки всем разумным психологическим и идеологическим теориям, она никак не влияет на формирование личности. И допустим, что она не так скучна, унизительна и утомительна, как на самом деле. Даже в этом случае, она все равно превращает в издевку все гуманистические и демократические идеалы -- просто потому, что отбирает так много нашего времени. Сократ говорил, что занимающиеся ручным трудом -- плохие граждане и плохие друзья, потому что у них нет времени выполнять гражданский и дружеский долг. И он был прав. Из-за работы мы, что бы мы ни делали, всегда глядим на часы. Единственная "свобода" в так называемом свободном времени -- это свобода работодателя от оплаты. Свободное время в основном посвящено подготовке к работе, поездке на работу, возвращению с работы и приведению себя в чувство после нее. Свободное время -- это эвфемизм; он описывает странные свойства труда, который, будучи средством производства, не только доставляет себя с работы и на работу за свой счет, но и сам заботится о собственном ремонте и поддерживает себя в рабочей форме. Ни уголь, ни сталь этого не делают. Ни токарные станки, ни пишущие машинки. Это делают только работники. Не удивительно, что Эдвард Д. Робинсон в одном из своих гангстерских фильмов заявлял: "Работа -- это для лохов!"
Работа превращает свободу в издевательство. Партийная линия гласит, что все мы имеем права и живем при демократии. Другие, несчастные, в отличие от нас несвободны и живут в полицейских государствах. Эти жертвы обстоятельств вынуждены подчиняться приказам, сколь бы абсурдны и произвольны они ни были. Власти держат их под постоянным наблюдением. Государственные чиновники регулируют все, даже самые мельчайшие стороны повседневной жизни. Бюрократы, ими распоряжающиеся, не отвечают ни перед кем, кроме вышестоящих бюрократов, либо публично, либо приватно. В любом случае, несогласие и неподчинение наказуемы. Информаторы регулярно все сообщают властям. Все это, как предполагается, ужасно.
И это действительно ужасно -- только это всего лишь описание условий на современной работе. Либералы, консерваторы и либертарианцы, оплакивающие ужасы тоталитаризма -- лицемеры и обманщики. В любом слегка-десталинизированном диктаторском режиме свободы больше, чем на рабочем месте обычного американца. В офисе и на фабрике царит дисциплина и иерархия того же сорта, что в тюрьме или в монастыре. На самом деле, как продемонстрировали Фуко и другие, фабрики и тюрьмы появились примерно одновременно, а управляющие ими сознательно заимствовали друг у друга методы управления. Работник -- это раб на пол-ставки. Работодатель говорит вам, когда явиться, до какого времени не уходить, и что делать в промежутке. Сколько работы выполнять, и с какой скоростью. При желании, он может довести свою власть до оскорбительных пределов -- регулируя, если захочется, вашу одежду и количество разрешенных посещений туалета. С небольшими исключениями, он может уволить вас по любой причине или вовсе без таковой. Он напускает на вас стукачей и непосредственных начальников, которые за вами следят, и собирает на вас досье. Возражения называются "неподчинением" -- как будто работник это непослушный ребенок -- и за них вас могут не только уволить, но и лишить пособия по безработице. Не имея в виду безусловно утверждать, что и для них это обосновано, хочу заметить, что точно так же дома и в школе обращаются с детьми -- мотивируя это их "незрелостью". Что же тогда сказать об их работающих родителях и учителях?
Описанная мной унизительная система доминации подчиняет себе большинство женщин и подавляющее большинство мужчин половину их активного времени -- причем десятилетиями, большую часть их жизни. В определенном смысле, неправильно называть нашу систему капитализмом, или демократией, или -- еще хуже -- индустриальным обществом; ее настоящие имена -- фабричный фашизм и офисная олигархия. Всякий, кто называет этих людей "свободными" -- или дурак, или врет. Ты это то, что ты делаешь. Если ты делаешь скучню, тупую, монотонную работу, скорее всего ты сам станешь скучным, тупым и монотонным. Работа объясняет видимую повсюду ползучую дебилизацию гораздо лучше, чем гипотетические зомбирующие механизмы вроде телевидения или образования. Люди расчерчены по линеечке всю свою жизнь -- школа переходит в работу, с ограничителями в виде семьи вначале и дома для престарелых в конце; они приучены к иерархии и психологически порабощены. Способность к независимому существованию атрофирована у них настолько, что страх свободы -- одна из немногих фобий, имеющих под собой реальную почву. Послушание, намертво вбитое в людей на работе, выплескивается в семьи, которые они сами создают, воспроизводя таким образом систему дополнительным путем -- а также в политику, культуру и все прочее. Лиши жизненной силы людей на работе -- они и во всем остальном будут подчиняться иерархии и чужим мнениям. Им так привычнее.
Мы смотрим на мир труда из такой несредственной близости, что не видим его таким, как он на самом деле есть. Чтобы осознать, как далеко и до какой патологии дошло дело, приходится полагаться на тех, кто смотрит со стороны -- из другого времени, из другой культуры. В нашем собственном прошлом было время, когда "рабочая этика" была немыслима. Возможно, Вебер действительно не зря связал ее появление с религией, а именно, с кальвинизмом -- который, появись он сейчас, а не четыре века назад, был бы сразу и справедливо квалифицирован как тоталитарная секта. В любом случае, чтобы посмотреть на труд в перспективе, достаточно воспользоваться мудростью древних. Они знали, что из себя на самом деле представляет работа, и взгляд их, несмотря на трещины, проделанные кальвинизмом, оставался в силе вплоть до индустриализации -- и был отмечен и отчасти поддержан даже ее пророками.
Давайте на минуту забудем о том, что работа превращает людей в обездвиженных подчиненных. Сделаем вид, что, вопреки всем разумным психологическим и идеологическим теориям, она никак не влияет на формирование личности. И допустим, что она не так скучна, унизительна и утомительна, как на самом деле. Даже в этом случае, она все равно превращает в издевку все гуманистические и демократические идеалы -- просто потому, что отбирает так много нашего времени. Сократ говорил, что занимающиеся ручным трудом -- плохие граждане и плохие друзья, потому что у них нет времени выполнять гражданский и дружеский долг. И он был прав. Из-за работы мы, что бы мы ни делали, всегда глядим на часы. Единственная "свобода" в так называемом свободном времени -- это свобода работодателя от оплаты. Свободное время в основном посвящено подготовке к работе, поездке на работу, возвращению с работы и приведению себя в чувство после нее. Свободное время -- это эвфемизм; он описывает странные свойства труда, который, будучи средством производства, не только доставляет себя с работы и на работу за свой счет, но и сам заботится о собственном ремонте и поддерживает себя в рабочей форме. Ни уголь, ни сталь этого не делают. Ни токарные станки, ни пишущие машинки. Это делают только работники. Не удивительно, что Эдвард Д. Робинсон в одном из своих гангстерских фильмов заявлял: "Работа -- это для лохов!"
И Платон, и Ксенофонт приписывают Сократу -- и сами очевидным образом разделяют -- осознание того, как плохо работа сказывается на гражданских и человеческих качествах работающего. Геродот обозначил презрение к труду как одно из качеств классической Греции в период ее расцвета. В качестве одного только римского примера, процитируем Цицерона: "тот, кто предлагает труд за деньги, продает себя и ставит себя в положение раба". Такая откровенность сейчас встречается редко -- но в современных примитивных обществах, на которые мы привыкли смотреть сверху вниз, находится достаточно людей, могущих кое в чем просветить западных антропологов. Капауку в западном Ириане, по сообщению Поспосила, считают необходимым поддерживать равновесие в жизни, а потому работают только через день, день отдыха посвящая "восстановлению здоровья и силы". Наши предки, даже в восемнадцатом столетии, пройдя уже так далеко по пути к нашим теперешним несчатиям, по крайней мере осознавали еще то, что потеряли -- оборотную сторону индустриализации. Их религиозное почтение к "святому понедельнику" -- тем самым, установление de facto пятидневной рабочей недели за 150-200 лет до ее официального признания -- было настоящей головной болью для фабрикантов той поры. Очень долго пришлось приучать их к гудку -- предшественнику будильника. Вплоть до того, что на одно или два поколение взрослых мужчин пришлось заменить на женщин, приученных подчиняться, и на детей, который можно было воспитать для фабричной работы. Даже эксплуатируемые крестьяне времен ancient regime выкраивали заметное время для себя из того, что шло на помещичью работу. Согласно Лафаргу, четверть календаря французских крестьян занимали воскресенья и праздники. По статистике Чаянова, в деревнях царской России -- не то, чтобы очень прогрессивном обществе -- крестьяне также отдыхали от четверти до одной пятой дней. При всем нашем управлении, нацеленном на производительность, мы очевидным образом далеко позади этих отсталых обществ. Эксплуатируемые мужики спросили ли бы, зачем мы вообще работаем? И мы должны задать тот же вопрос.
Однако, чтобы увидеть всю глубину нашего вырождения, давайте рассмотрим самое изначальное состояние человечества, то, когда мы бродили как охотники и собиратели, не зная ни собственности, ни правительств. Гоббс предполагал, что жизнь тогда была неприятна, жестока и коротка. Другие считают, что жизнь состояла в безнадежной и непрерывной борьбе за существование, войне с жестокой Природой, в которой несчастье и смерть поджидали каждого, кому не повезло, или кто оказался неспособен к борьбе за существование. В реальности, это была не более чем проекция собственного страха -- страха остаться без власти правительства в обществе, которое не привыкло без нее обходиться, вроде Англии Гоббса во время гражданской войны. Соотечественники Гоббса тогда уже встречались с альтернативными способами организации общества, дающими другой образ жизни -- в особенности в Северной Америке -- но это явление оказалось уже слишком далеко за чертой привычного, и понято быть не могло. (Низшие слои общества, по условиям жизни более близкие к индейцам, понимали их лучше и зачастую находили их образ жизни привлекательным. В течение всего семнадцатого века, английские фермеры дезертировали и уходили к индейцам или, будучи захвачены в плен, отказывались возращаться домой. Индейцы же уходили к белым поселенцам не чаще, чем немцы лезут через берлинскую стену с запада на восток.) Как показал анархист Кропоткин в своей книге "Взаимопомощь как фактор эволюции", версия дарвинизма, данная Томасом Гексли -- "выживание сильнейших" -- гораздо лучше описывает экономические условия викторианской Англии, чем естественный отбор. (Кропоткин был ученым -- географом -- и, будучи сослан в Сибирь, невольно получил отличные возможности для полевой работы; он знал, о чем говорил.) Как и большинство политических и социальных теорий, история, рассказываемая Гоббсом и его последователями - не более, чем завуалированная автобиография.
Антрополог Маршалл Салинс, исследуя данные о современных охотниках-собирателях, в своей статье "Первое общество изобилия" полностью разоблачил гоббсианский миф. Работают они гораздо меньше чем мы -- а их работу гораздо труднее отличить от того, что мы бы назвали игрой. По заключению Салинса, "охотники и собиратели работают меньше нас, поиск пищи вовсе не есть непрерывный труд, но занятие от раза к разу, досуг наличиствует в изобилии, а количество часов сна в дневное время на человека в год превосходит все, что можно найти в любом другом общественном слое". Работали они в среднем четыре часа в день -- если это вообще можно назвать "работой". "Труд" их, в наших терминах, был трудом квалифицированным, задействующим их физические и интеллектуальные способности; по словам Салинса, неквалифицированный труд в любом заметном обьеме возможен только в индустриальном обществе. Тем самым этот труд подходил под определение игры, данное Фридрихом Шиллером -- как единственного вида деятельности, в которой человек реализует себя полностью, включая обе стороны двойственной своей природы -- и мысль, и чувство. В его формулировке, "животное работает тогда, когда основным стимулом для является недостаток, и оно играет тогда, когда главный стимул это избыток силы, когда жизнь, бьющая через край, сама побуждает действовать". (Современная -- и сомнительным образом поданая как "модель развития" -- версия того же самого сформулирована Абрахамом Маслоу в виде противопоставления мотиваций "нехватки" и "роста".) Во всем, что касается производства, игра и свобода занимают одно и то же место. Даже Маркс, попавший (немотря на все благие намерения) в пантеон продуктивизма, замечал, что "царство свободы начинается только тогда, когда пройдена точка, после которой больше не требуется труд, вынуждаемый необходимостью или внешней полезностью". Он так никогда и не смог заставить себя признать эту счастливую грань тем, чем она на самом деле является, а именно, точкой упразднения труда -- в конце концов, довольно странно выражать интересы рабочих и требовать упразднения работы. Но мы-то можем себе это позволить!
Однако, чтобы увидеть всю глубину нашего вырождения, давайте рассмотрим самое изначальное состояние человечества, то, когда мы бродили как охотники и собиратели, не зная ни собственности, ни правительств. Гоббс предполагал, что жизнь тогда была неприятна, жестока и коротка. Другие считают, что жизнь состояла в безнадежной и непрерывной борьбе за существование, войне с жестокой Природой, в которой несчастье и смерть поджидали каждого, кому не повезло, или кто оказался неспособен к борьбе за существование. В реальности, это была не более чем проекция собственного страха -- страха остаться без власти правительства в обществе, которое не привыкло без нее обходиться, вроде Англии Гоббса во время гражданской войны. Соотечественники Гоббса тогда уже встречались с альтернативными способами организации общества, дающими другой образ жизни -- в особенности в Северной Америке -- но это явление оказалось уже слишком далеко за чертой привычного, и понято быть не могло. (Низшие слои общества, по условиям жизни более близкие к индейцам, понимали их лучше и зачастую находили их образ жизни привлекательным. В течение всего семнадцатого века, английские фермеры дезертировали и уходили к индейцам или, будучи захвачены в плен, отказывались возращаться домой. Индейцы же уходили к белым поселенцам не чаще, чем немцы лезут через берлинскую стену с запада на восток.) Как показал анархист Кропоткин в своей книге "Взаимопомощь как фактор эволюции", версия дарвинизма, данная Томасом Гексли -- "выживание сильнейших" -- гораздо лучше описывает экономические условия викторианской Англии, чем естественный отбор. (Кропоткин был ученым -- географом -- и, будучи сослан в Сибирь, невольно получил отличные возможности для полевой работы; он знал, о чем говорил.) Как и большинство политических и социальных теорий, история, рассказываемая Гоббсом и его последователями - не более, чем завуалированная автобиография.
Антрополог Маршалл Салинс, исследуя данные о современных охотниках-собирателях, в своей статье "Первое общество изобилия" полностью разоблачил гоббсианский миф. Работают они гораздо меньше чем мы -- а их работу гораздо труднее отличить от того, что мы бы назвали игрой. По заключению Салинса, "охотники и собиратели работают меньше нас, поиск пищи вовсе не есть непрерывный труд, но занятие от раза к разу, досуг наличиствует в изобилии, а количество часов сна в дневное время на человека в год превосходит все, что можно найти в любом другом общественном слое". Работали они в среднем четыре часа в день -- если это вообще можно назвать "работой". "Труд" их, в наших терминах, был трудом квалифицированным, задействующим их физические и интеллектуальные способности; по словам Салинса, неквалифицированный труд в любом заметном обьеме возможен только в индустриальном обществе. Тем самым этот труд подходил под определение игры, данное Фридрихом Шиллером -- как единственного вида деятельности, в которой человек реализует себя полностью, включая обе стороны двойственной своей природы -- и мысль, и чувство. В его формулировке, "животное работает тогда, когда основным стимулом для является недостаток, и оно играет тогда, когда главный стимул это избыток силы, когда жизнь, бьющая через край, сама побуждает действовать". (Современная -- и сомнительным образом поданая как "модель развития" -- версия того же самого сформулирована Абрахамом Маслоу в виде противопоставления мотиваций "нехватки" и "роста".) Во всем, что касается производства, игра и свобода занимают одно и то же место. Даже Маркс, попавший (немотря на все благие намерения) в пантеон продуктивизма, замечал, что "царство свободы начинается только тогда, когда пройдена точка, после которой больше не требуется труд, вынуждаемый необходимостью или внешней полезностью". Он так никогда и не смог заставить себя признать эту счастливую грань тем, чем она на самом деле является, а именно, точкой упразднения труда -- в конце концов, довольно странно выражать интересы рабочих и требовать упразднения работы. Но мы-то можем себе это позволить!
Желание вернуться к -- или, наоборот, достигнуть -- жизни, в которой работы нет, очевидно в любой серьезной книге по социальной или культурной истории пред-индустриальной Европы, такой, как "Англия в движении" М. Дороти Джордж или "Народная культура на заре современной Европы" Питера Берка. Также важно эссе Дэниела Белла "Работа и недовольство" -- насколько я знаю, это первый текст, в котором явно упоминался "бунт против работы" и (будь он понят) важная поправка к тому безвольному впечатлению, которое обычно остается от содержащего его тома под названием "Конец идеологии". Ни поддерживающие, ни критикующие не заметили, что тезис Белла о "конце идеологии" значит не конец социальной нестабильности, а напротив, начало новой и непознанной ее фазы, не выраженной идеологически и никакой идеологией не сдерживаемой. Это не Белл, а Симор Липсет провозгласил (в то же самое время, в эссе "Человек политический"), что "фундаментальные проблемы индустриальной революции решены" -- всего за несколько лет до того, как не то пост-, не то мета-индустриальное недовольство студентов вышвырнуло его из Беркли в относительное (и временное) спокойствие Гарварда.
Как отметил Белл, Адам Смит, в Богатстве Наций, несмотря на весь свой энтузиазм по поводу рынка и разделения труда, видел неприглядные стороны работы гораздо лучше (и честнее), чем Айн Ранд, или чикагские экономисты, или другие его современные эпигоны. По наблюдению Смита, "представления большей части людей с необходимостью формируются привычным их окружением. Человек, чья жизнь занята выполнением нескольких простейших действий... не получает возможности утруждать свой ум... Как правило, он становится глупым и невежественным настолько, насколько возможно для человеческого существа." Вот все мои возражения против работы, в нескольких честных словах. В 1956 году, в Золотой Век эйзенхауеровского кретинизма и американского самодовольства, Белл выявил неорганизованное и неорганизуемое недомогание 70х и всех последующих лет -- то, что описано в отчете HEW "Работа в Америке", то, которое ни одно политическое течение не смогло оседлать, то, которое нельзя использовать, и приходится потому игнорировать. Эта болезнь -- неприятие работы. Ни в одном тексте ни одного рыночного экономиста -- будь то Милтон Фридман, Мюррей Ротбард или Ричард Познер -- она не встречается, потому что, как говорили в "Стар Треке", в их терминах проблема "невычислима".
Приведенные возражения против работы основаны на свободолюбии и могут показаться неубедительными для гуманистов прагматического или даже патерналистского склада -- но есть и другие, от которых они отмахнуться не смогут. Заимствуя рекламный лозунг, можно сказать что "работа опасна для вашего здоровья". На самом деле, работа это просто массовое убийство и геноцид. Прямо или косвенно, работа рано или поздно убьет почти всех читающих эти строки. В этой стране, ежегодно на рабочем месте погибает от 14,000 до 25,000 человек. Более двух миллионов получают увечья. Причем эти цифры основаны на крайне консервативном определении увечья, связанного работой -- поэтому они не учитывают ежегодные пол-миллиона случаев профессиональных заболеваний. Я взял в руки один из учебников по профессиональным заболеваниям -- в нем было больше 1,000 страниц. И даже это едва задевает верхушку айсберга. Существующая статистика включает в себя только очевидные случаи -- такие, как 100,000 горняков, страдающих черной болезнью легких, из которых каждый год 4,000 умирают -- процент летальных исходов выше, чем у СПИДа, которому СМИ уделяют куда больше внимания. (Потому что втайне все думают, что СПИД поражает только извращенцев, которые могли бы и воздержаться, в то время как добыча угля - это нечто священное и общественно необходимое.) Но статистика не учитывает десятки миллионов людей, для который работа означает сокращение продолжительности жизни -- а ведь это и есть по определению человекоубийство. Подумайте о врачах, который дорабатываются до смерти, не дожив до 60летия. Подумайте о других работоголиках.
Если даже тебя не убьют и не изувечат непосредственно во время работы, это вполне может произойти, когда ты идешь на работу, когда ты возвращаешься с нее, ищешь ее, пытаешься про нее забыть. Подавляющее большинство погибших в автокатастрофах -- это либо люди, занятые чем-то из вышеперечисленного, либо их жертвы. К этому расширенному списку убитых надо добавить пострадавших от индустриального загрязнения среды, а также от вызванного работой алкоголизма или наркомании. И рак, и сердечно-сосудистые заболевания в большинстве случаев можно доказуемо связать с работой, или косвенно, или прямо.
Как отметил Белл, Адам Смит, в Богатстве Наций, несмотря на весь свой энтузиазм по поводу рынка и разделения труда, видел неприглядные стороны работы гораздо лучше (и честнее), чем Айн Ранд, или чикагские экономисты, или другие его современные эпигоны. По наблюдению Смита, "представления большей части людей с необходимостью формируются привычным их окружением. Человек, чья жизнь занята выполнением нескольких простейших действий... не получает возможности утруждать свой ум... Как правило, он становится глупым и невежественным настолько, насколько возможно для человеческого существа." Вот все мои возражения против работы, в нескольких честных словах. В 1956 году, в Золотой Век эйзенхауеровского кретинизма и американского самодовольства, Белл выявил неорганизованное и неорганизуемое недомогание 70х и всех последующих лет -- то, что описано в отчете HEW "Работа в Америке", то, которое ни одно политическое течение не смогло оседлать, то, которое нельзя использовать, и приходится потому игнорировать. Эта болезнь -- неприятие работы. Ни в одном тексте ни одного рыночного экономиста -- будь то Милтон Фридман, Мюррей Ротбард или Ричард Познер -- она не встречается, потому что, как говорили в "Стар Треке", в их терминах проблема "невычислима".
Приведенные возражения против работы основаны на свободолюбии и могут показаться неубедительными для гуманистов прагматического или даже патерналистского склада -- но есть и другие, от которых они отмахнуться не смогут. Заимствуя рекламный лозунг, можно сказать что "работа опасна для вашего здоровья". На самом деле, работа это просто массовое убийство и геноцид. Прямо или косвенно, работа рано или поздно убьет почти всех читающих эти строки. В этой стране, ежегодно на рабочем месте погибает от 14,000 до 25,000 человек. Более двух миллионов получают увечья. Причем эти цифры основаны на крайне консервативном определении увечья, связанного работой -- поэтому они не учитывают ежегодные пол-миллиона случаев профессиональных заболеваний. Я взял в руки один из учебников по профессиональным заболеваниям -- в нем было больше 1,000 страниц. И даже это едва задевает верхушку айсберга. Существующая статистика включает в себя только очевидные случаи -- такие, как 100,000 горняков, страдающих черной болезнью легких, из которых каждый год 4,000 умирают -- процент летальных исходов выше, чем у СПИДа, которому СМИ уделяют куда больше внимания. (Потому что втайне все думают, что СПИД поражает только извращенцев, которые могли бы и воздержаться, в то время как добыча угля - это нечто священное и общественно необходимое.) Но статистика не учитывает десятки миллионов людей, для который работа означает сокращение продолжительности жизни -- а ведь это и есть по определению человекоубийство. Подумайте о врачах, который дорабатываются до смерти, не дожив до 60летия. Подумайте о других работоголиках.
Если даже тебя не убьют и не изувечат непосредственно во время работы, это вполне может произойти, когда ты идешь на работу, когда ты возвращаешься с нее, ищешь ее, пытаешься про нее забыть. Подавляющее большинство погибших в автокатастрофах -- это либо люди, занятые чем-то из вышеперечисленного, либо их жертвы. К этому расширенному списку убитых надо добавить пострадавших от индустриального загрязнения среды, а также от вызванного работой алкоголизма или наркомании. И рак, и сердечно-сосудистые заболевания в большинстве случаев можно доказуемо связать с работой, или косвенно, или прямо.
Психическую с физиологической зависимостью не путай
Итак, работа -- это человекоубийство, институционализованное как образ жизни. Как все знают, кампучийцы сошли с ума и устроили автогеноцид. Но мы-то чем от них отличаемся? У режима Пол Пота хотя бы было видение справедливого, эгалитарного мира -- пусть мутное. Мы убиваем людей в (по крайней мере) шестизначных количествах ради того, чтобы чтобы продавать выжившим Биг-Маки и Кадиллаки. Наши сорок и пятьдесять тысяч ежегодно погибающих в автокатастрофах -- мясо, не мученики. Они погибают ни за что. Вернее, за работу -- но погибать за работу это все равно что погибать ни за что.
И факт, печальный для либералов -- регулирующее вмешательство государства в этой борьбе не на жизнь, а на смерть совершенно бесполезно. ФАЗБ, Федеральная Администрация Здравоохранения и Безопасности на Рабочем Месте была создана, чтобы регулировать ключевую проблему -- безопасность на рабочем месте. Но ФАЗБ была фарсом еще до того, как Рэйган придушил ее Верховным Судом. По старым (и щедрым на сегодняшний день) картеровским стандартам финансирования, каждый работник мог ожидать посещения от инспектора ФАЗБ один раз в 46 лет.
Государственное управление экономикой проблему тоже не решает. В странах государственного социализма работа, пожалуй, еще опаснее, чем у нас. При строительстве московского метро погибли и получили увечья тысячи русских рабочих. Ходят упорные слухи о замолчанных советских атомных катастрофах, по сравнению с которыми Таймс-Бич и Три-Майл Айленд выглядят, как учение по гражданской обороне в начальной школе.[Это написано за три года до Чернобыля.] С другой стороны, модная сейчас дерегуляция не поможет, а скорее всего, и повредит. С точки зрения здоровья и безопасности, работа выглядела хуже всего именно там, где условия максимально приближались к неуправляемому рыночному капитализму. Такие историки, как Юджин Дженовиз, убедительно показали, что -- как и утверждали апологеты довоенного рабства -- наемные рабочие на фабриках штатов американского Севера и Европы жили хуже, чем рабы на плантациях американского Юга. Похоже, что никакие перестановки и переупорядочивания бизнесменов и бюрократов ситуацию на собственно производстве не меняют никак. Серъезное проведение в жизнь даже тех туманных стандартов, за которыми в теории следит ФАЗБ, скорее всего намертво остановит всю экономику. По-видимому, следящие это осознают -- по крайней мере, бороться с самыми злостными из нарушителей они даже и не пытаются.
Все сказанное до сих вообще не должно было бы быть спорным. Большинство работающих сыты работой по горло. Проценты прогулов, увольнений, мелкого воровства и саботажа, спонтанных забастовок и прочего надувательства на работе высоки и постоянно растут. Похоже, что есть и движение к осознанному отказу от работы, а не только инстинктивному ее неприятию. И тем не менее, общее мнение -- тотальное среди работодателей и их агентов, и очень распространненое также среди работников -- это что работа сама по себе неизбежна и необходима.
И факт, печальный для либералов -- регулирующее вмешательство государства в этой борьбе не на жизнь, а на смерть совершенно бесполезно. ФАЗБ, Федеральная Администрация Здравоохранения и Безопасности на Рабочем Месте была создана, чтобы регулировать ключевую проблему -- безопасность на рабочем месте. Но ФАЗБ была фарсом еще до того, как Рэйган придушил ее Верховным Судом. По старым (и щедрым на сегодняшний день) картеровским стандартам финансирования, каждый работник мог ожидать посещения от инспектора ФАЗБ один раз в 46 лет.
Государственное управление экономикой проблему тоже не решает. В странах государственного социализма работа, пожалуй, еще опаснее, чем у нас. При строительстве московского метро погибли и получили увечья тысячи русских рабочих. Ходят упорные слухи о замолчанных советских атомных катастрофах, по сравнению с которыми Таймс-Бич и Три-Майл Айленд выглядят, как учение по гражданской обороне в начальной школе.[Это написано за три года до Чернобыля.] С другой стороны, модная сейчас дерегуляция не поможет, а скорее всего, и повредит. С точки зрения здоровья и безопасности, работа выглядела хуже всего именно там, где условия максимально приближались к неуправляемому рыночному капитализму. Такие историки, как Юджин Дженовиз, убедительно показали, что -- как и утверждали апологеты довоенного рабства -- наемные рабочие на фабриках штатов американского Севера и Европы жили хуже, чем рабы на плантациях американского Юга. Похоже, что никакие перестановки и переупорядочивания бизнесменов и бюрократов ситуацию на собственно производстве не меняют никак. Серъезное проведение в жизнь даже тех туманных стандартов, за которыми в теории следит ФАЗБ, скорее всего намертво остановит всю экономику. По-видимому, следящие это осознают -- по крайней мере, бороться с самыми злостными из нарушителей они даже и не пытаются.
Все сказанное до сих вообще не должно было бы быть спорным. Большинство работающих сыты работой по горло. Проценты прогулов, увольнений, мелкого воровства и саботажа, спонтанных забастовок и прочего надувательства на работе высоки и постоянно растут. Похоже, что есть и движение к осознанному отказу от работы, а не только инстинктивному ее неприятию. И тем не менее, общее мнение -- тотальное среди работодателей и их агентов, и очень распространненое также среди работников -- это что работа сама по себе неизбежна и необходима.
Ответ прост: motherlode
Тебя не беспокоит тот факт что хоть раз в 3-4 дня есть приходиться, или что хоть раз в день пить? Тоже ведь приходиться по этому поводу напрягаться.
Никому картина не нужна??
Я не согласен с этим. В настоящее время нам вполне по силам упразднить работу и заменить ее, во всех ее полезных аспектах, разнообразной свободной деятельностью нового типа. К упразднению работы надо идти с двух сторон -- с качественной и с количественной. С одной стороны, количественной, следует решительно сократить объем выполняемой работы. В настоящий момент большая часть работы совершенно бесполезна, если не хуже, и от нее надо просто избавиться. С другой стороны -- и в этом, я думаю, суть проблемы и революционно-новый подход -- надо взять ту полезную работу, которая останется, и преобразовать ее в восхитительное разнообразие игр и ремесел -- неотличимых от других видов приятного времяпрепровождения, но дающих в конце концов полезный продукт. Уж конечно это само по себе не сделает их менее приятными. После этого, можно будет полностью разрушить искусственные барьеры власти и собственности; созидание станет развлечением. И нам не надо будет больше друг друга бояться.
Я не думаю, что таким образом можно сохранить большую часть работы. Но большую часть работы и не следует сохранять. Лишь малая, постоянно уменьшающаяся часть работы служит какой-то полезной цели, чему-то кроме защиты и воспроизводства системы всеобщего труда с ее политическими и правоохранительными придатками. Двадцать лет назад, по оценке Пола и Персиваля Гудманов, лишь пяти процентов всего затрачиваемого труда хватило бы, чтобы удовлетворить наши минимальные потребности в еде, жилье и одежде. Надо полагать, что если эта цифра точна, то сейчас она была бы еще меньше. Они дали только оценку -- но сути это не меняет: прямо или косвенно, большая часть работы имеет цели непроизводительные -- торговлю и управление обществом. Прямо так, сходу, можно освободить десятки миллионов продавцов, солдат, менеджеров, ментов, брокеров, священников, адвокатов, банкиров, учителей, охранников, квартирных хозяев, рекламных агентов, а также всех, кто работает на них. Это как лавина -- каждый раз, когда от работы освобождаешь большого начальника, с ним освобождаются все его подчиненные и лакеи. Экономика схлопывается.
Сорок процентов рабочей силы -- это "белые воротнички"; почти всем им достаются самые идиотские и скучные виды работы, какие только можно придумать. Целые области экономики -- например, страховой и банковский секторы, а также торговля недвижимостью -- целиком состоят из бессмысленного перекладывания бумаг. Не случайно то, что "третичный" сектор, сектор служащих, продолжает расти, в то время как "вторичный" сектор (промышленность) находится в застое, а "первичный" (сельское хозяйство) практически исчез. Поскольку работа нужна только тем, чью власть она поддерживает, работников, для поддержания общественного порядка, легко можно перемещать из относительно полезных областей в относительно бесполезные. Что угодно, лишь бы не вообще ничего. Вот почему когда ты раньше заканчиваешь, ты не можешь пойти домой. Им твое время нужно, столько, сколько нужно, чтобы тебя подчинить -- хотя использовать его они по большей части не могут. Как иначе объяснить то, что за последние пятьдесят лет средняя продолжительность рабочей недели уменьшилась лишь на несколько минут?
Далее, переходим к расчленению собственно работы производительной. Отсекаем военную промышленность, атомную энергию, гамбургеры и прочую мусорную еду, интимные дезодоранты для дам -- а прежде всего, автомобили. Изредка встречающийся Форд-Т или паровик Стэнли -- с этим проблем нет; но автоэротизм, на котором вспухли такие язвы, как Детройт и Лос-Анжелес, отметается без обсуждения. Даже не думая об этом, мы тем самым практически решаем проблему энергоресурсов, проблему окружающей среды, и все вытекающие из них социальные проблемы.
И наконец, мы должны искоренить самую распространенную профессию, с самым долгим рабочим днем, самой маленькой зарплатой, самыми неприятными порой обязанностями -- работу домохозяйки: поддержание очага и уход за детьми. Упразднив наемный труд и добившись полной незанятости, мы подрываем основы полового разделения труда. Базовая семья, как мы ее знаем -- это всего лишь неизбежное приложение к тому разделению труда, которого требует современная система работы по найму. Нравится вам это или нет, но последний век или два экономически разумно именно то, что мужчина зарабатывает на хлеб, женщина копается в дерьме, обеспечивая ему безопасное убежище в бессердечном мире, а дети строем идут в молодежные концентрационные лагеря, называемые "школами" -- в основном для того, чтобы не мешать маме, оставаясь тем не менее под контролем, но заодно и чтоб научиться пунктуальности и послушанию -- качествам, необходимым для работника. Если хочешь избавиться от патриархата, прежде всего избавляйся от базовой семьи -- потому что неоплачиваемая семейная "теневая работа", как назвал ее Иван Иллич, делает возможной работу оплачиваемую, а та, в свою очередь, заставляет вводить базовую семью. Вторая половина предлагаемого нулевого варианата -- упразднение "детства" и уничтожение школ. В этой стране учащихся полный день больше, чем на полную ставку работающих. Наши дети нужны нам как учителя, не как ученики. Им есть что добавить в лудитскую революцию, просто потому, что они гораздо лучше взрослых умеют играть. Взрослые и дети это не одно и то же -- но взаимозависимость делает их равными. Барьер между поколениями можно преодолеть, только играя.
Я не думаю, что таким образом можно сохранить большую часть работы. Но большую часть работы и не следует сохранять. Лишь малая, постоянно уменьшающаяся часть работы служит какой-то полезной цели, чему-то кроме защиты и воспроизводства системы всеобщего труда с ее политическими и правоохранительными придатками. Двадцать лет назад, по оценке Пола и Персиваля Гудманов, лишь пяти процентов всего затрачиваемого труда хватило бы, чтобы удовлетворить наши минимальные потребности в еде, жилье и одежде. Надо полагать, что если эта цифра точна, то сейчас она была бы еще меньше. Они дали только оценку -- но сути это не меняет: прямо или косвенно, большая часть работы имеет цели непроизводительные -- торговлю и управление обществом. Прямо так, сходу, можно освободить десятки миллионов продавцов, солдат, менеджеров, ментов, брокеров, священников, адвокатов, банкиров, учителей, охранников, квартирных хозяев, рекламных агентов, а также всех, кто работает на них. Это как лавина -- каждый раз, когда от работы освобождаешь большого начальника, с ним освобождаются все его подчиненные и лакеи. Экономика схлопывается.
Сорок процентов рабочей силы -- это "белые воротнички"; почти всем им достаются самые идиотские и скучные виды работы, какие только можно придумать. Целые области экономики -- например, страховой и банковский секторы, а также торговля недвижимостью -- целиком состоят из бессмысленного перекладывания бумаг. Не случайно то, что "третичный" сектор, сектор служащих, продолжает расти, в то время как "вторичный" сектор (промышленность) находится в застое, а "первичный" (сельское хозяйство) практически исчез. Поскольку работа нужна только тем, чью власть она поддерживает, работников, для поддержания общественного порядка, легко можно перемещать из относительно полезных областей в относительно бесполезные. Что угодно, лишь бы не вообще ничего. Вот почему когда ты раньше заканчиваешь, ты не можешь пойти домой. Им твое время нужно, столько, сколько нужно, чтобы тебя подчинить -- хотя использовать его они по большей части не могут. Как иначе объяснить то, что за последние пятьдесят лет средняя продолжительность рабочей недели уменьшилась лишь на несколько минут?
Далее, переходим к расчленению собственно работы производительной. Отсекаем военную промышленность, атомную энергию, гамбургеры и прочую мусорную еду, интимные дезодоранты для дам -- а прежде всего, автомобили. Изредка встречающийся Форд-Т или паровик Стэнли -- с этим проблем нет; но автоэротизм, на котором вспухли такие язвы, как Детройт и Лос-Анжелес, отметается без обсуждения. Даже не думая об этом, мы тем самым практически решаем проблему энергоресурсов, проблему окружающей среды, и все вытекающие из них социальные проблемы.
И наконец, мы должны искоренить самую распространенную профессию, с самым долгим рабочим днем, самой маленькой зарплатой, самыми неприятными порой обязанностями -- работу домохозяйки: поддержание очага и уход за детьми. Упразднив наемный труд и добившись полной незанятости, мы подрываем основы полового разделения труда. Базовая семья, как мы ее знаем -- это всего лишь неизбежное приложение к тому разделению труда, которого требует современная система работы по найму. Нравится вам это или нет, но последний век или два экономически разумно именно то, что мужчина зарабатывает на хлеб, женщина копается в дерьме, обеспечивая ему безопасное убежище в бессердечном мире, а дети строем идут в молодежные концентрационные лагеря, называемые "школами" -- в основном для того, чтобы не мешать маме, оставаясь тем не менее под контролем, но заодно и чтоб научиться пунктуальности и послушанию -- качествам, необходимым для работника. Если хочешь избавиться от патриархата, прежде всего избавляйся от базовой семьи -- потому что неоплачиваемая семейная "теневая работа", как назвал ее Иван Иллич, делает возможной работу оплачиваемую, а та, в свою очередь, заставляет вводить базовую семью. Вторая половина предлагаемого нулевого варианата -- упразднение "детства" и уничтожение школ. В этой стране учащихся полный день больше, чем на полную ставку работающих. Наши дети нужны нам как учителя, не как ученики. Им есть что добавить в лудитскую революцию, просто потому, что они гораздо лучше взрослых умеют играть. Взрослые и дети это не одно и то же -- но взаимозависимость делает их равными. Барьер между поколениями можно преодолеть, только играя.
Квартира то есть.
Пока что я даже не упоминал о возможности на порядок сократить оставшуюся малую, но необходимую часть работы через автоматизацию и кибернетизацию. Ученые, инженеры и техники, которым больше не нужно будет отвлекаться на военные программы и заранее планировать технику так, чтоб она через два года морально устаревала, получат огромное удовольствие, разрабатывая способы уничтожить усталость, скуку, обезопасить такие виды деятельности, как горные разработки. И уж конечно они придумают массу других проектов, чтобы себя занять. Может быть, создадут всеобъемлющую всепланетную мультимедийную коммуникационную сеть. Может быть, построят колонии на других планетах. Может быть. Сам я не большой поклонник технических штук. Электрический рай с кнопками -- не для меня. Я не хочу, чтобы за меня работали роботы; я все хочу делать сам. Мне кажется, что место в будущем для трудосберегающих технологий есть, но небольшое. Исторические и доисторические прецеденты говорят не в их пользу. Когда технология производства от охоты и собирательства развилась до сельского хозяйства, а затем до промышленности, количество работы возросло, а умений и самоопределения стало меньше. Дальнейшая индустриализация лишь подчеркивает то, что Гарри Браверман называл "деградацией труда". Думающие наблюдатели всегда это осознавали. Джон Стюарт Милль писал, что все трудосберегающие изобретения, когда-либо предложенные, так и не сберегли ни минуты труда. Карл Маркс писал, что "можно написать целую историю изобретений, сделанных, начиная с 1830х годов, исключительно для того, чтобы дать капиталу оружие борьбы с пролетариатом". Энтузиасты-технофилы -- Сен-Симон, Конт, Ленин, Б.Ф.Скиннер -- все были бессовестно авторитарны; все они были технократами. К обещаниям компьютерных мистиков надо подходить с большим скепсисом. В конце концов, сами они пашут, как волы -- скорее всего, дай им волю, нам тоже житья не будет. Однако любые конкретные предложения -- если человеку от них больше пользы, чем обычно бывает от продуктов хай-тека -- все это обязательно надо выслушать.
Но чего я действительно хотел бы -- это увидеть, как работа превратится в игру. Первый шаг в этом -- отбросить понятия "профессии" и "рода занятий". Даже деятельность, не лишенная игрового содержания, напрочь теряет его, когда превращается в профессию -- то, что определенные люди, и только они, обязаны делать в ущерб всему остальному. Не странно ли -- современные крестьяне в поте лица, по принуждению трудятся на полях, а современные, защищенные кондиционерами помещики каждые выходные добровольно едут на дачу и копаются в огороде? Установив непрерывные выходные как образ жизни, мы получим такой Золотой Век дилетантизма, какой и не снился эпохе Возрождения. Профессий больше не будет -- только вещи, которые надо сделать, и люди, которые хотят их делать.
Как показал Шарль Фурье, ключ к тому, чтобы превратить работу в игру -- это перераспределить необходимые виды деятельности так, чтобы максимально использовать то, что разные люди в разное время на самом деле хотят делать. Многие получат возможность заняться тем, что им нравится -- стоит просто устранить те иррациональные искажения, которые введены в соответствующие виды деятельности из-за того, что их превратили в работу. Я, например, с удовольствием некоторое (не очень большое) время занимался бы предподаванием -- но мне не нужны студенты, которых заставляют учиться, и я не хочу угождать жалким педантам в погоне за постоянной позицией.
Далее -- есть вещи, которые люди хотели бы делать иногда, но не слишком долго, и уж точно не все время. Сидеть с детьми несколько часов в день может быть очень здорово, просто потому что с детьми интересно -- но точно не столько времени, сколько делают это родители. Родители, с другой стороны, будут крайне признательны за то время, которое они получат для себя -- хотя они будут волноваться, если забрать детей на слишком долгое время. Именно такие различия между людьми и делают возможной свободный, игровой образ жизни. Тот же принцип применим ко многим другим видам деятельности -- в особенности к основным, базисным. Так, многие с удовольствием готовят в свободное время -- но мало кому нравится поставлять топливо для идущих на работу человеческих тел.
Но чего я действительно хотел бы -- это увидеть, как работа превратится в игру. Первый шаг в этом -- отбросить понятия "профессии" и "рода занятий". Даже деятельность, не лишенная игрового содержания, напрочь теряет его, когда превращается в профессию -- то, что определенные люди, и только они, обязаны делать в ущерб всему остальному. Не странно ли -- современные крестьяне в поте лица, по принуждению трудятся на полях, а современные, защищенные кондиционерами помещики каждые выходные добровольно едут на дачу и копаются в огороде? Установив непрерывные выходные как образ жизни, мы получим такой Золотой Век дилетантизма, какой и не снился эпохе Возрождения. Профессий больше не будет -- только вещи, которые надо сделать, и люди, которые хотят их делать.
Как показал Шарль Фурье, ключ к тому, чтобы превратить работу в игру -- это перераспределить необходимые виды деятельности так, чтобы максимально использовать то, что разные люди в разное время на самом деле хотят делать. Многие получат возможность заняться тем, что им нравится -- стоит просто устранить те иррациональные искажения, которые введены в соответствующие виды деятельности из-за того, что их превратили в работу. Я, например, с удовольствием некоторое (не очень большое) время занимался бы предподаванием -- но мне не нужны студенты, которых заставляют учиться, и я не хочу угождать жалким педантам в погоне за постоянной позицией.
Далее -- есть вещи, которые люди хотели бы делать иногда, но не слишком долго, и уж точно не все время. Сидеть с детьми несколько часов в день может быть очень здорово, просто потому что с детьми интересно -- но точно не столько времени, сколько делают это родители. Родители, с другой стороны, будут крайне признательны за то время, которое они получат для себя -- хотя они будут волноваться, если забрать детей на слишком долгое время. Именно такие различия между людьми и делают возможной свободный, игровой образ жизни. Тот же принцип применим ко многим другим видам деятельности -- в особенности к основным, базисным. Так, многие с удовольствием готовят в свободное время -- но мало кому нравится поставлять топливо для идущих на работу человеческих тел.
Наконец -- при прочих равных -- вещи, которые неприятно делать одному, или в плохих условиях, или по приказу начальства, вполне могут стать хотя бы на какое-то время приятными, если эти обстоятельства изменить. Это скорее всего применимо, в какой-то мере, ко всей работе вообще. Люди тратят огромное количество не имеющей другого выхода сообразительности, чтобы по мере сил превратить в игру самые скучные и тупые виды работы. Деятельность, приятная одному, неприятна другому -- но каждый имеет разнообразные инетересы, и заинтересован в разнообразии. Как говорится, "один раз -- все, что угодно". Фурье был настоящим мастером по тому, как самые извращенные и нестандартные вкусы обращать обращать на пользу пост-цивилизованному обществу -- тому, что он называл "Гармонией". Он полагал, что с Нероном все было бы в порядке, если бы он в молодости насытил свою страсть к кровопролитию, поработав на бойне. Печально известную радость, с которой маленькие дети валяются в грязи, можно использовать, организовав их в "Маленькие Банды" по очистке туалетов и выносу мусора -- с медалями для особо отличившихся. Я рекламирую не эти конкретные примеры, но сам принцип -- который, я думаю, составляет важное направление глобального революционного переустройства. Надо помнить, что у нас нет задачи взять все имеющиеся сейчас виды работы и распределить ее по соответствующим людям -- из которых некоторые должны были бы быть воистину извращенцами. Если во всем этом и есть место для технологии, то оно скорее не в том, чтобы автоматизировать работу до полного ее униочтожения, но в том, чтобы открыть новые области для созидания и игры. В некотором смысле, хотелось бы вернуться к ремеслам -- то, что Вильям Моррис полагал полезным и желательным результатом коммунистической революции. Искусство мы отберем у снобов и коллекционеров, уничтожим как специализованную фабрику для развлечения элит, и вернем спрятанную в нем красоту и творчество в целостную, единую жизнь -- из которой работа их выкрала. Очень полезно помнить, что греческие амфоры, о которых мы пишем оды и которые храним в музеях, в свое время использовались, чтобы возить масло. Мне не кажется, что объекты нашего сегодняшего быта ждет в будущем такое же обожание -- если это будущее вообще будет. Суть в том, что в мире работы такой вещи, как прогресс, просто нет; если что-нибудь есть, то ровно обратное. Не надо стесняться красть у древних то, что у них было -- от них не убудет, а мы станем богаче.
Переоткрыть повседневную жизнь -- это значит выйти за рамки имеющихся у нас карт. Конечно, и это правда, уже написано гораздо больше спекулятивных утопий, чем полагает средний человек. Кроме Фурье и Морриса -- и Маркса, намеками в основном тексте -- есть сочинения Кропоткина, синдикалистов Пато и Пуже, старых (Беркман) и новых (Бутчин) анархо-коммунистов. Communitas братьев Гудманов -- образцовое описание того, как формы вытекают из функций (целей); кое-что можно почерпнуть у провозвестников, обычно туманных, альтернативной/ аппроприирующей/ промежуточной/ содружестенной технологии, таких, как Шумахер и в особенности Иллич -- если сначала отключить их туманогенерирующие агрегаты. Ситуационнисты -- конкретно, Революция повседневной жизни Ваннейгема и Антология Ситуиционисткого Интернационала, -- излагают свои мысли с восхитительно безжалостной ясностью -- пусть даже они так и не смогли толком согласовать свою схему рабочих советов с упразднением работы. Все же, лучше уж их несоответствия, чем любая из существующих ныне версий левачества -- все адепты которого проповедуют труд, ибо, не будь труда, не будет и трудящихся, а кого тогда организовывать левакам?
Итак, в конечном счете аболиционисты -- сторонники полного упразднения труда -- остаются без ориентиров. Никому не под силу предсказать, что выйдет из той творческой бури, которую высвободит уничтожение труда. Все, что угодно. Надоевший всем спорный пункт о свободе/необходимости, с его теологическими коннотациями, на практике разрешит сам себя, как только производство "полезного продукта" совместится с потреблением "игровой деятельности".
Жизнь станет игрой -- вернее, многими играми одновременно -- но ни одна из них не будет безвыигрышной. Образец производящей игры -- оптимальный сексуальный контакт. Участники обуславливают удовольствие друг для друга, счета никто не ведет, и выигрывают все. Чем больше даешь, тем больше получаешь. В лудитском мире, лучшее в сексе проникнет в поры повседневной жизни. Обобщеная игра приводит к эротизации жизни. Собственно секс при этом становится менее надрывным и срочным, более игровым. Если играть правильно, все мы получим от жизни больше, чем дали -- но только если играть на выигрыш.
Никто и никогда не должен работать. Пролетарии всех стран, ... расслабьтесь!
Переоткрыть повседневную жизнь -- это значит выйти за рамки имеющихся у нас карт. Конечно, и это правда, уже написано гораздо больше спекулятивных утопий, чем полагает средний человек. Кроме Фурье и Морриса -- и Маркса, намеками в основном тексте -- есть сочинения Кропоткина, синдикалистов Пато и Пуже, старых (Беркман) и новых (Бутчин) анархо-коммунистов. Communitas братьев Гудманов -- образцовое описание того, как формы вытекают из функций (целей); кое-что можно почерпнуть у провозвестников, обычно туманных, альтернативной/ аппроприирующей/ промежуточной/ содружестенной технологии, таких, как Шумахер и в особенности Иллич -- если сначала отключить их туманогенерирующие агрегаты. Ситуационнисты -- конкретно, Революция повседневной жизни Ваннейгема и Антология Ситуиционисткого Интернационала, -- излагают свои мысли с восхитительно безжалостной ясностью -- пусть даже они так и не смогли толком согласовать свою схему рабочих советов с упразднением работы. Все же, лучше уж их несоответствия, чем любая из существующих ныне версий левачества -- все адепты которого проповедуют труд, ибо, не будь труда, не будет и трудящихся, а кого тогда организовывать левакам?
Итак, в конечном счете аболиционисты -- сторонники полного упразднения труда -- остаются без ориентиров. Никому не под силу предсказать, что выйдет из той творческой бури, которую высвободит уничтожение труда. Все, что угодно. Надоевший всем спорный пункт о свободе/необходимости, с его теологическими коннотациями, на практике разрешит сам себя, как только производство "полезного продукта" совместится с потреблением "игровой деятельности".
Жизнь станет игрой -- вернее, многими играми одновременно -- но ни одна из них не будет безвыигрышной. Образец производящей игры -- оптимальный сексуальный контакт. Участники обуславливают удовольствие друг для друга, счета никто не ведет, и выигрывают все. Чем больше даешь, тем больше получаешь. В лудитском мире, лучшее в сексе проникнет в поры повседневной жизни. Обобщеная игра приводит к эротизации жизни. Собственно секс при этом становится менее надрывным и срочным, более игровым. Если играть правильно, все мы получим от жизни больше, чем дали -- но только если играть на выигрыш.
Никто и никогда не должен работать. Пролетарии всех стран, ... расслабьтесь!
>Даже Аллаху я ничего не должен.
>Я хочу делать только то, что я хочу.
Если питушок не должен, единственное что он может хотеть - выжить. Работа даёт ему это, как тут можно жаловаться, на что?
Он охуел.
учишь английский язык сваливаешь за границу
сычуешь на пособие
покажи картину
мимоискусствовед
бумп
>Мне нужно койко-место с душевой и микроволновкой, но не какая нибудь задрипанная гостинка или общага, а там, где стены можно сделать звукоизоляционными. Автономная сычевальня!
Дома-ульи. В японии и Китае есть уже. Надо чтобы анон с бизнесача замутил такой в империи.
Хотя я тут подумал, что русский аналог уже есть - гаражи. Надо выкупить парочку гаражей и сдавать хикарям.
Спасибо за текст, дружище.
ОП, выхожу на связь, давно просёк эту фишку и получил 2 группу инвалидности, ДС1, 14,1к рублей+льготы всяческие, а ещё должны квартиру, просто надо требовать.
При этом в дурке не лежал (если кратко - сказал что ниуютна в чужом месте)
Таблетки не пил, хотя местные аноны говорят что ими можно упарываться, но я не пробовал, алсо, могу продать вам за символическую цену, (смех)д.
Маловато конечно, но как минимум для выживания заебись, могу позволить себе каждый день делать то, что я решу.
А я решил стать крутым гитаристом, вот.
Каждый день по 3-6 часов методично занимаюсь уже год
http://rghost.ru/60498594
http://rghost.ru/60498597
Сегодня после занятий записал.
Алсо, 18 лвл.
Мой ВК id78153075, если будет нужно проконсультироваться пиши, помогу инфой, итп.
ОП, где же ты?
1.
2.
3.
4.
5.
6.
Не буду я вкудахте сидеть.
Давай здесь гайды расписывай, как инвалидность получать, какие плюсы и минусы.
Я все равно этот тред буду постить каждый вечер.
7.
ПРоблема в том, что выплаты по ипотеке НАМНОГО больше квартплаты будут.
А что плохого то вкудахте?
Ну я так не могу, ты спрашивай что нибудь конкретное.
Основной принцип - декларация прав человека, отталкиваясь от неё и идя в обход людских законов2-ой пункт в ДС был необязателен ты можешь всё, а если государство хоть как то нарушит твои права человека ты можешь спокойно идти в посольство понравившегося государства и просить беженство/полит.убежище, но лучше лететь сразу в ту страну, где хочешь получить.
В современном мире, спекулируя на правах человека и подобном, простой обыватель всегда сможет получить минимум для выживания, крышу над головой, хорошую еду и пособие. Это аксиома.
В каком таком манямире ты живешь?
Ах да, ждал этого комментария, это кстати основная проблема, люди с таким складом ума и ты в частности, не могут даже помыслить о том, что у них есть права человека, на которых можно спекулировать.
Мои родители (врачи) начали подниматься после 40. Сейчас им по 50. Квартиры в разных городах, джве машины, 2-3 раза на юга в отпуск в год.
Мыслить-то можно, осуществить нельзя.
Хм, а я вот подумал, вот ты живёшь с мамкой, работаешь, зарабатываешь 30к.
1. Берёшь квартиру в ипотеку, за которую в месяц нужно платить допустим 40к.
2. Теперь сдаёшь ипотечную квартиру за 30к
3. Отдаёшь 30к квартирантов и свои 10к на оплату ипотеки.
4. У тебя остаётся 20к.
Ну это примерно пока, как вам такой план?
-кун
Продолжай в это верить, это твой выбор.
Я бы твоим родителям предложил вскрыться и отдать все имущество в твои руки. Ну или просто жить крайне аскетично, отдавая все заработанное тебе.
Жизни после 45 все равно не существует, это убогое существование.
Двачую, нахуй так жить.
-кун
1.
2.
3.
4.
5.
>Я хочу жить: заниматься любимым делом
И какое же у тебя любимое дело?
Мимо-все-есть-но-и-много-делаю
6.
Вот тебе совет от офисного лобстера со стажем - как нихуя не делать и зарабатывать много.
1. Устраиваешься на работу и первый месяц ебашишь за двоих, демонстрируешь результаты, выходишь за рамки обязанностей и помогаешь всем вокруг.
2. Все начинают признавать, что ты охуенный и трудолюбивый работник, но ты не обращаешь внимание и работаешь в таком режиме еще немного.
3. Тебе начинают слепо доверять, потому что знают, что ты вечно занят чем-то полезным.
4. Начинаешь немного забивать на работу. Я доводил до страшных вещей: сидел и не работал неделями, приходил на работу утром, светился, и уходил "как бы по делам" (на самом деле бухать) на протяжении нескольких дней.
5. Если заподозрят что-то неладное, подумают, что ТЫЖЕПРОФЕССИОНАЛ, и наверное, надо тебя повысить в должности или дать больше денег.
6. Когда станешь руководителем, создавай удобные условия для работы подчиненным и решай их проблемы, чтобы они охуенно продуктивно работали за тебя, а сам продолжай паразитировать.
Большое.
Не буду я на дваче душу изливать, делать мне нехуй.
С наукой связано.
Как я понимаю ты симулируешь, сложно все это? Я тоже нахлебничал у государства, получал пособие 2900 в ДС, но оно слииишком маленькое. Подумываю по псих. болезни получить, хотя сыкотно да и не имеется такой.
Что-то развелось таких тредов, видимо кучу ленивых хуесосов выгнали из их шараг и мамки пинками заставляют идти на работу, ну так ты, НЕЗАВИСИМЫЙ, сначала на СВОИ деньги сними квартиру и корми себя сам, тогда и спорь с мамкой.
поясни, будь няшей, основные шаги. куда пошел, кому сказал?
Раз родили так кормите.
Я вот доработаю пару месяцев, а потом сьебусь, свой бизнес замучу.
Ну и да, работать после 30 и правда моветон, к этому времени уже нужно иметь что-то, на что можно жить
-кун
-кун
>Покупаешь квартиру в ипотеку и сдаешь ее сьемщикам, тем самым через пару лет у тебя есть квартира. Так можно же несколько купить, а потом продать и будешь иметь несколько лямов
ВОТ БЛЯТЬ БАНКИ ТО НЕ ЗНАЮТ, А КАК ЛОХИ КРЕДИТ МНЕ ДАЮТ, ВОТ Я ИХ НАЕБУ И ПОДНИМУСЬ, АХАХХА
ОП, вод представь, что ты - первобытный человек. Прожить день - уже достижение. Тебе надо думать, как не сдохнуть с голоду, как не замерзнуть, как не быть сожранным хищником, как не быть убитым мимо-альфачом, который захочет отобрать твою самку, как тебе накормить выпиздков.
Даже один день прожить - уже достижение.
Вот просто представь, что ты сейчас, хуяк, и в пещере сидишь. И нихуя про мир не знаешь. Знаешь только, как сделать копье, как развести костер и как сделать одежду из шкуры. Заебись, да?
Люди слишком охуели от того, как легко им жить. Даже если ты будешь работать на самой донной работе, всё равно тебе хватит денег на тепло, воду, электричество и хавку, чтобы не сдохнуть с голоду. Про нищтяки я не говорю, потому что они к выживанию никакого отношения не имеют.
А вот раньше - прожить день было достижением.
Да ты охуел, фраер, а нахуй было детей рожать, а, маня?
Пошёл ка ты на хуй, пидорас.
>Моя мечта - быть свободным: не иметь обязательств, делать что хочу и когда хочу, хочу быть абсолютно независимым, как финансово, так и в правовом и в моральном плане
Это возможно только в двух случаях
Ебаная матрица.
Хех, губу ты раскатал, ОП. Самый лучший вариант — это найти самую не напряжную работу с нормальным графиком. Естественно будут платить не много, но это лучше, чем ебашить 24/7 за нормальные деньги.
Самое наивное в рассуждениях ОПа, это уверенность в том что он никому ничего не должен. Непонимание того что самим фактом своего существования он пораждает огромное количество обязательств. Эта глупость характерна для подростков, так что можно сделать вывод что оп студент заваливший зимнюю сессию, либо что то близкое к этому.
Чуваки, когда будут конкретные вопросы, тогда пишите, свой ВК я уже дал.
вот, повторю id78153075.
Ну хорошо, мы ошиблись, полезай назад в пизду
родители
>Непонимание того что самим фактом своего существования он пораждает огромное количество обязательств
К примеру ?
В современном мире, если немного подумать головой, можно поссать на обязательства и жить на пособие.
Спасибо, отпишу тебе завтра под фейком.
С такой логикой, иди нахуй, mudaque
Ты ничего не должен и тебе ничего не должны. ты хочешь жить в обществе и пользоваться его благами нахаляву. Паразит.
Дети и не только в доту играют и там тоже получают достижения. Их жизнь от этого более ценной не становится. Ровно как и жизнь первобытного человека с его выводком.
А жизнь взрослого, свободного и цивилизованного человека разумного - ценна. По крайней мере, для самого этого человека, поскольку его жизнь ему нравится.
Если жизнь человеку не нравится, то и смысла жить ему никакого нет, и самое время совершить суицид. Его жизнь не имеет ценности.
Это тебе просто так внушают мудаки из окружения. ИНФАНТИЛ, КОГДА ТЫ УЖЕ ПОВЗРОЛЕЕШЬ и все такое.
Более 80% населения живет в обществе и пользуется его благами на халяву.
Ну смотри. Более менее приемлимая однушка стоит в дс 10кк рублей. При нынешней ставки рефинансирования процент по ипотеке будет 20%, но пусть даже 15 будет - похуй. Если сумма выплат будет 30к в месяц, то эти 10 лямов ты выплатишь за 27,8лет. Ахуенно! За это время накапает всего-то 416%. Была бы у нас ипотека как в пиндостане еще можно было бы говорить, какой мудак берет ипотеку в рашке - просто вселенкая тайна.
Чем она ценна? В условиях дикой природы никто не доживает до старости. Старое животное - нонсенс. Древние люди жили по 25 лет.
Современный уровень жизни просто продлевает агонию и подпитывает бессмысленность существования всякими свистоперделками.
И эти лохи платят процент за пиндосов. Потому что мировая экономика так работает - они нихуя не платят за ипотеку, а мы - за себя и за вон того негра.
Только уничтожение дарала уравняет всех.
В твоём воображении. Отмазывайся дальше. Ты просто поехавший и слабак. не можешь сам собой управлять. Сила воли равна нулю. Включился механизм защиты психики Отрицание.
из любых своих дел ты хоть что-то довел до конца? Хоть в чем то есть заметные успехи?
Просто откинул вопрос денег, ты чему то научился в свои годы, оболдуй?
Кроме игор и дрочева.
Мне временно на данный момент позволяет не работать сдаваемая вторая квартира в центре ДС, лел, плюс живу с мамкой плюс моя ПОВЫШЕННАЯ (9600) стипендия аспиранта - в итоге +- на норм жизнь хватает. Однако, как получу кандидатское звание, планирую так или иначе работать, ибо хочу больше путешествовать (а то и вовсе попытаться трактор завести) да и мамке на заслуженный отдых не мешало бы уйти. Ну и свою семью через несколько лет запилить уже планирую, если всё норм будет складываться.
Серьезно, ведь проценты по ипотеке больше, чем рост цен на жилье. Расскажите мне - нахуя ипотеку-то брать? Ну нет у тебя жилья в рашке - так нахуй оно тебе сдалось? Еще пол-года назад квартира в дс стоила как в токио сейчас дешевле, конечно, лал. Там-то ее хоть сдавать можно дороже.
Почему ещё никто не завёл тему преступности? Я вот например сейфы вскрывать умею и знаю как устроена система охраны на малом объекте. Работать на дядю не требуется .
Все равно у тебя нет никакого любимого дела, и днями напролет ты гоняешь дотку, дрочишь и создаешь треды на сосаче. Иди работай, может, человеком хоть станешь.
В тюрьме - да. Можно Маней быть.
Бида. И тут его не понимают.
>Почему ещё никто не завёл тему преступности?
Ну и сколько ты сейфов вскроешь? 1? 2? 3? Один хуй в итоге попадёшься, ты не гений преступного мира да и наверняка придётся действовать не одному, а твоего подельника васяна возьмут ,и он тебя сдаст с потрахами на раз-два, лел.
Боятся полиции и тюрьмы - жить в манямирке.
А можно и не быть, см. кинофильм "Хочу в тюрьму"
Прочитал, как заработать на клавиатуру.
В сейфе банкомата лежит от 5 млн в среднем. Васяна вальнуть в спину или найти такого которому доверять можно сложно? Чем вскрыть фальш панель и 12.5мм марганцевую сталь сложно ? Ебануть по голове какую-нибудь бабу , которая ставит объект на охрану и идёт домой , связать её , бросить в подвал , взять ключи и открыть задний вход и выключить сигнализацию (если там ключ , а не код конечно) сложно ? Jammer купить сложно в китае , чтобы заглушить gsm и vhf?
Прямо с языка снял, бро.
Так там всем и будешь отвечать.
Откуда такая уверенность? Отбивался уже от опускания?
Лол, в детстве его смотрел, но понимать стал только теперь.
В контактике-то ответь!
>Блять в ПТУ сходи на сварщика отучись
А на сколько это вообще, блядь, реально? Тысячу раз видел комментарии про сварщика на бордах, но это хуйня дальше пиздежа на дваче двигается куда-нибудь? Теоретически - пойти и отучиться не проблема, дальше то что делать? Кому ты нахуй нужен сопляк такой, со своей корочкой ньюби-сварщика будешь нужен?
Понимаешь ли, тут сложное дело. Тебе может быть семнадцать-девятнадцать лет и ты имеешь какие-то неправильные представления о том, как работает этот мир, но я готов тебе пояснить пару очевидных принципов.
Дело в том, что ты забываешь о том, сколько ты получаешь от социума, живя в двадцать первом веке. Таковы реалии. Ты забываешь, что ты не только даешь социуму, но и получаешь от него. Интернет, в котором находится этот сайт, куда ты сейчас написал свои мысли, является плодом работы миллионов людей. Устройство, посредством которого ты вышел в сеть, также разрабатывалось людьми. Дом, в котором ты живешь, был построен парой десятков таджиков, которыми управляли белые люди, а теперь обслуживается ещё десятком людей непосредственно, а за ними стоят ещё люди. Это самые базовые примеры, говорить тут можно бесконечно, уходя всё дальше и дальше. Каждую секунду своей сраной жизни ты пользуешься плодами работы нашего социума. И так как социум, по твоей логике, ничего не должен давать тебе просто так, то нужно как-то расплачиваться за это, и вот тут мы касаемся такого важного аспекта жизни социума. Деньги. Деньги, если серьёзно, охуенно удобная вещь. Намного удобнее бартера, и если в тебе есть хоть капля ума, то ты поймёшь это. Они удобны для всех (для кого-то, впрочем, удобнее, нежели для других #zog). Это универсальная система для обмена благами социума. И получается она очевидным путём: ты делаешь что-то полезное для социума -> получаешь валюту -> возвращаешь её обратно в социум, получая от социума что-то взамен. Соответственно, чем меньше твоя потребность в благах социума, тем меньше тебе нужно на него батрачить. В принципе, тебе никто не мешает съебать в глушь, построить там себе землянку и жрать траву с лесными животными. Даже были примеры подобных радикальных отказов человека от общества. Готов к этому? Уёбывай. Не готов? Пиздуй работать на завод, а то заебал дома как сыч сидеть и мамку на деньги в свои девятнадцать разводить, ей богу.
На 5лямов можно и пару тачек угнать. И что тебе 5 лямов даст? Это максимум на 10 лет обычной жизни.
Повторить подвиг можно как бы.
Потом ты сможешь спокойно вернутся в своё государство?
Не, чувак, на завод без проблем возьмут.
Может ты ещё в армию собираешься? Я кстати согласен с ОПом, сам уже затрахался каждый день в офис ходить и независимо от того как я справляюсь с обязанностями, высиживать до звонка.
Ахуенно же! Всего 143,5 года и квартира твоя! Но это только при условии, что квартплата за это время не подымется, а то может и намного раньше.
i feel your pain.
уже много лет задаюсь вопросом нахуя я работаю, от осознания, что работаю на "дядю" вдвойне рвотно. Мечтаю нихуя не делать и чтобы все было, только хуй знает как.
Работа от слова РАБ. Потому РАБотать впадлу, у нас 2 недели оплачиваемого отпуска, ебашь весь год и потом может быть хоть раз в жизни ты свалишь (а из-за курса рубля, спасибо путину за это крымваш блять) теперь не поеду никуда.
Охуенная красочная жизнь, сон-работа-дом-сон и так 24 5/7. Ебал я в рот...
Обидно было когда сына какого-то там начальника отдела отпустили на 2 года в оплачиваемый отпуск, он весь мир объехал и был везде, а я блять за свою жизнь дальше ДС не выбирался. Хочу мир посмотреть пока молод, узнать каково там на западе жить.
Сука сводишь концы с концами в самом хуястом смысле.
В 18 все так думают.
Убогое быдло не понимает, что 80% населения никак не причастно к созданию необходимых материальных благ и к необходимому обслуживанию (медицинскому, техническому, етк).
В постиндустриальном обществе, в котором мы сейчас и живем, люди в основном работают ради развлечений и потребления, небольшая часть - ради прогресса. Так работает капиталистическая экономика в условиях постиндустриального общества. Почитай на вики хотя бы, что ли.
Хотя чего это я перед быдлом распинаюсь.
Но социум охуенно служная система, нужно найти в ней лазейку шобы получать в себя, а от себя выдавать ничего, или какую-то незначительную хуйню.
И куда ты будешь ворованные тачки сдавать , маня?
Толсто. Представь, что было бы, если бы перестали выполнять свою работу бесполезные на твой взгляд работники, не участвующие непосредственно в процессе производства. Рухнула бы вся инфраструктура общества.
Пока на что-то есть спрос, есть и предложение. Ты сам-то готов жить без развлечений, которые общество тебе предоставляет? Без аниме твоего, доты, других игор, книг, et cetera?
-кун, который как раз-таки работает в сфере предоставления развлечений народу.
Это возможно и кому-то удаётся. Будь умнее и сильнее всех, тогда к тебе придёт успех. Но на самом деле не придёт, ведь ты у мамы диванный кукаретик, а самые умные уже давно живут так, как им хочется.
полная хуита, квинтэссенция чуши.
Социум все это делал не ради того, чтобы я был ебать благодарным ему. А ради личностной выгоды люди вместе делали что-то и не просто-так за все заплачено. Не нечи хуйню, можно подумать интернет я не оплачиваю или за то, что зашел сайт холдер не получил копеечку от рекламы. Иди нахуй 15ти летний фалоссаф.
> вместе думать, как этого добиться
Нужно всего лишь ничего не хотеть.
Но я даже не хочу быть самым умным и сильным, я только хочу жить как мне хочется
В гараж Большого Дыма.
До 18 лет конечно, потом - сам
Это интересно , отпиши на фейко мыльце [email protected] . Может обменяемся идеями.
блять постоянно проезжаю мимо банка, считаю их инкосаторки, запоминаю время приезда и тому подобное, мечтаю грабануть банк или что-то подобное, похуй что жопой рисковать придется, зато игра стоит свечь. Тем более что это пидорашка, это в штатах неминуемо пасадят, тут со всеми можно договориться. Есть друзья в таком же хуевом РАБочем состоянии, я их подбиваю подкоп сделать анальный под банк, они жмут очком. Может я просто отчаявшийся долбоеб 26 лет?
А другой человек тоже хочет жить, как ему хочется. И вот ему для этого надо, чтобы две сотни таких как ты крутили гайки пять дней в неделю. Скажи честно: будь ты на его месте, задумывался бы ты о том, что хочется какому-то чуваку из тех двухсот?
Хотеть тебе никто не запрещает.
Инкассацию сбера только не грабь , там краска в мешках с недавнего времени. И если что , стволы у инкассаторов без боевых патронов ( недолго ещё такое будет). Есть непроверенная информация о том, что время инкасации каждый раз рандомное и никто не знает наперёд , можно попробовать маячок gps поставить на тачку.
Идея проста: когда начинается конфликт с ментами, сделай всё, чтобы получить трахание вне здесь, и жди часа, когда погаснут звёзды. Для связи НАЖМИ TAB ОТВЕТИТЬ
Кароч, мне написал анон вк, спросил чё да как, вот я ему написал только что, делюсь с другими анонами.
Да, говоришь что тебе неуютно/страшно/%придумать отмазку% и поэтому ты не можешь проходить обследование в стационаре.
Далее, тебя направляют проходить обследование в ДНЕВНОМ стационаре, не пугайся, это как поликлиника, там ты прост на приём к врачу приходишь, делаешь тесты, итп, никто тебя не заставит пить таблетки и прочая ебала.
Правда этот вариант чуть дольше, чем в дурке ~месяц, но я ебал лежать в этих анналах 6 круга ада.
Суть в том, что нужно пойти к психологу, заранее продумав по какому диагнозу ты хочешь получить инвалидность и отталкиваясь от этого строить разговор с дохтором.
По своему опыту, могу сказать что всем похуй на тебя, говори всё как есть, исходя из того, какой диагноз хочешь и врач даже проверять ничё не будет, ему главное бумажка и он всё подпишет. Для них это рутинная работа.
Даже если начнут чёто проверять, а не симулируешь ли ты, то они хуй докажут это, если ты не кретин.
Кароч.
1. Выбираешь диагноз себе.
2. Идёшь к врачу, жалуешься, что не можешь работать потому что болен %диагнознеим%
3. От стационарного обследования отказываешься.
4. В ДНЕВНОМ стационаре проходишь врачей и решаешь тесты опираясь на тот диагноз, который выбрал первым пунктом.
5. Теперь, когда ты прошёл обследования, если всё сделал правильно, а так и будет, с вероятностью 95%, только конченый дегенерат может там провалиться. Главврач из дневного стационара отправит бумагу в диспансер, что одобряет что тебе нужна инвалидность.
6. Остались мелочи, пройти медосмотр, и после этого, в диспансере соберётся для формальности консилиум врачей, они тебя спросят, ну что, вася, нужна тебя инвалидность второй группы?
7. Ты выбираешь ответ "ДА" и становишься независимым от работы.
P.S. Диагнозов второй группы овердохуя, от банальных нервных депрессий, до аутизмов, ну я конечно не рекомендую получать шизу, лучше какое нибудь аутичное состояние, его можно в любой момент снять, сказав дохтору, что ты исцелился. Алсо, такие лёгкие диагнозы надо каждый год подтверждать, ну эт хуйня, прост в диспансер приходишь и говоришь что ещё не исцелён.
Нет, это ты какой-то рецепт успеха толкуешь, а успех не нужен, не надо быть сильнее/богаче/ловчее, нужно просто не работать и не задумываться при этом что съесть и чем заплатить за жилье, все остальное не нужно.
В сущности имея такой стабильный минимальных тыл, можно с легкостью вписываться во всякие безумные проекты и вообще вытворять все что угодно, что внезапно может выстрелить, а может и нет и будет похуй.
А дорогие атрибуты успеха ненужны.
Ты можешь попробовать организовать секту имени себя.
Более чем. Развлечений уже и без того полно, их слишком много и они уже выступают как деструктивное звено в жизни общества.
Ничего бы не рухнуло. Просто эти люди перестали бы ходить на работу и их не было бы на своих рабочих местах.
А полицейские так же патрулировали бы улицы, врачи принимали бы в поликлиниках, необходимые товары производились бы и дальше, интернет бы никуда не делся.
Люди бы продолжали заниматься своими делами, и все осталось бы на своих местах.
да краска не беда, боюсь там жучков в мешках дохуя, придется какую-то клетку фарадея мастерить, да и без стволов я бы даже не рискнул соваться. Можно кстати грабить торговых представителей, это просто золотое дно.
---
сам работал торгашем в сигаретной компании. У меня было самое хуево безрыбное место и в день я привозил 500к, так люди возят по 2-3 ляма.так вот однажды хачи угнали тачку и я слышал разговор директра, ну подслушал случайно:
Ни в коем случае не вызывай ментов, они потом налоговиков подтянут, эти крысы тут в бумагах рыться будут. хуй с ней с машиной товаром и деньгами, это говно за 1 день окупиться.
ТОесть для них это не деньги вовсе, они даже шум поднимать не станут. Потом узнал, что хачи этим промышляют аки рыбалкой.
Бля, а я вот безумно хочу работать.
Мне 17 лет, ни разу ещё не работал, и хочу уже сам зарабатывать себе на жизнь.
Можно еще раз и расписывая каждый пункт. Я даже схороню себе это. только не пизди плиз. И скажи это проверено или нет? И вообще в чем суть вопроса.
через месяц работы запоешь по другому, инфа 146 процентов. не забудь заплатить с нищезарплаты налог путину.
Копейки платить будут, даже на квартплату с хавкой не хватит если конечно не в сортире дачном жить.
ты хочешь сказать что при попытке завладеть мешком краска распыляется и портит деньги? А какой в этом профит банку, блять и самим инкассаторщикам?
Не запою, мне нравится заниматься будущей профессией, а если ещё и деньги буду получать, то вообще 10/10.
Алсо, налоги буду платить Порошенко. :3
ок, сколько платят бабла? Может быть игра не стоит свеч.
>Даже если начнут чёто проверять, а не симулируешь ли ты, то они хуй докажут это, если ты не кретин.
Спешу тебя огорчить, мой юный аутист. Психологи не долбоёбы, они прекрасно отличают больных от здоровых при первом же взгляде.
Мимо_сын_психолога.
ну там при попытке развязать типа или как то проникнуть внутрь, хуйня это все, покупаешь азот, льешь в ванну, опустил за край мешок, чтобы он был как капля. Суть деньги на дне мешка, все внутри замораживается, просто горлышко скалываешь и потом, руками или инструментов очищаешь бабло от мешка, как свареное яйцо от скорлупы...
Вы точно подойдете под диагноз, он же написал сколько платят, блядь.
Тред не читал, ебланов полон тред.
Заляпает краской тебя, мудила тупой.
Посмотри фильм с Дуэйном Скалой, там эта тема раскрыта.
Чета мне кажется ты пиздишь про 14к, я щас на работе столько блять получаю.
Вангую пенсию 3-5к максимум.
Бездельников и эгоистов полон тред. Гедонисты, вы же как черви навозные. Человек должен быть творцом. Удовлетворение можно получить только от создания, а не от потребления. ОП - ленивая жопа хочет жрать, срать да двощи скроллить. От потреблядства тело деградирует и мозг усыхает.
Я вот работаю инженером-коструктором, кроме того пишу кандидатскую работу. И мне нравится то чем я занимаюсь. После рабочего дня за Матлабом и написанием диссера я чувствую большее удовольствие чем после дня потягивания пивка и просмотра порномультиков.
Так что всем тунеядцам желаю дальнейшей деградации
Я вот работаю инженером-коструктором, кроме того пишу кандидатскую работу. И мне нравится то чем я занимаюсь. После рабочего дня за Матлабом и написанием диссера я чувствую большее удовольствие чем после дня потягивания пивка и просмотра порномультиков.
Так что всем тунеядцам желаю дальнейшей деградации
Ты пидар это в москве так.
Дохуя наверное получаешь, а я получаю копейки.
Пососи мой творческий хуй.
40к в мухозадрищенске, 24 лвл.
Большинство людей на работе занимаются однообразным делом. Творец, блять, не смеши мои тапки. Творцом гораздо лучше получается быть когда нет никаких обязательств и ты можешь полностью погрузиться в своё любимое занятие. Работа редко бывает любимым занятием, а если оно и любимое, то и там будут границы ведь то что ты хочешь сотворить не вписывается в инструкции.
Да нихуя вот, мой батя например когда был молодым устроился после школы слесарем на завод пошёл. Сначала долго однообразно хуячил хуйню, зато потом разобрался в производственном процессе, получил образование и стал технологом, потом главным инженером. И вот он уже руководил людьми, сам принимал решения, сам устраивал свой труд и труд подчиненных.
Так что однообразным делом занимаются только лентяи которые хотят ничего не делать и что бы всё было
Бля, заебал, пиздуй отсюда.
А я 32 в городе.
А хуле ты хотел, лежебока? Работать на себя надо, а не деградировать
ну я вот диссер напишу и дерану из своего задрищеска
По мнению двощера любой занятой человек быдла и раб, а корзиноид за пекой в проперженных труселях - сверхчеловек. Доколе подобное мнение будет сдесь культивироваться?
Батя у тебя молодец, где-нибудь 5 лет строгал однообразную хуйню, а потом стал указывать какую однообразную хуйню точить другим. Вот это творчество, вот это полет души, (смех).
Ты бросаешься в крайности и реально так никто не считает, кроме тупых школьников из Г классов.
Пока на земле ещё есть сверхчеловеки, очевидно же.
Наш фитнес-клуб предлагает множество методик для похудения. Мы также можем порекомендовать и даже спланировать для вас индивидуальную диету.
Тебе то с дивана виднее, конечно же.
Братишка я спать, с утра занятия, отпиши в вк, завтра всё по пунктикам распишу.
>сдесь
Доколе такие уебки, как ты, вообще хуй пойми откуда сюда набежавшие будут СДЕСЯ присутствовать?
Большинство так и считает, (смех).
Тебе то с дивана виднее.
Тупица.
А хуле толстого? От безделия человек превращается в скотину, даже примеры приводить не надо
Я просто армянин, не все слова точно помню
Вот конец переписки, после текста из моего поста было вот что ->
Олег
ишь ты как
23:07:14
но первоначально можно у невролога пожаловаться, да?
и еще
это всё можно и в деле получения военника использовать?
Владимир
>ишь ты как
А то, это всё бюрократические системы, которые очень просто наябывать.
>но первоначально можно у невролога пожаловаться, да?
Ну поидее, надо идти сначала в диспансер к психолуху, если он не справляется (а он не справится с твоей проблемой) он тебя направит к психиатору, а психиатр уже отправит тебя или в дурку или в дневной стационар, смотря куда сам захочешь, но я не рекомендую дурку, нахуй-нахуй, а то крыша поедет.
>Это всё можно и в деле получения военника использовать?
Да, любой диагноз второй группы автоматически освобождает тебя от армии.
23:27:51
Олег
расписал по-хардкору, спасибо тебе, мил человек
23:30:35
пойду завтра ломать матрицу
Владимир
Ах да, сразу говорю, если выберешь дневной стационар, то вся волокита займёт месяца 4, бюрократия, сам понимаешь
23:32:04
Олег
ну, придется потерпеть,, что поделать
23:33:14
спасибо еще раз, короче
пойду я спать
Владимир
Да не за что братишка, я собственно тоже спать, завтра с утра занятия.
споки ноки-лафки чмафки
23:38:45
А я то почему тупица? Вон зайди в соседние треды - "тнн, я смотрю анимцо и мне норм, работа для рабов"
Тогда ладно.
Бля, кароч вот вам вся переписка и тред в архиваче и я попиздовал спать, поцоны, пишите вк.
Архивач http://arhivach.org/thread/59449/
Олег
шалом, парень! давай, поясняй про инвалидность. основные шаги вкратце, будь няшей
22:34:09
эгегей, парень
Олег
ты упомянул про "неудобно чувствую себя не дома"
22:44:36
Владимир
Шалом!
Блджад, Красноярск? Это очень хуёво, если в ДС1 вторая группа инвалидности 14,1к, то у вас там около 9к сейчас, не особо проживёшь.
22:44:57
Олег
это у кого? у невролога? у терапевта высказался? у психиатар?
22:44:59
не, парень
Уфа
Олег
простыню предчувствую в сообщении твоём
23:03:31
Владимир
Да, говоришь что тебе неуютно/страшно/%придумать отмазку% и поэтому ты не можешь проходить обследование в стационаре.
Далее, тебя направляют проходить обследование в ДНЕВНОМ стационаре, не пугайся, это как поликлиника, там ты прост на приём к врачу приходишь, делаешь тесты, итп, никто тебя не заставит пить таблетки и прочая ебала.
Правда этот вариант чуть дольше, чем в дурке ~месяц, но я ебал лежать в этих анналах 6 круга ада.
Суть в том, что нужно пойти к психологу, заранее продумав по какому диагнозу ты хочешь получить инвалидность и отталкиваясь от этого строить разговор с дохтором.
По своему опыту, могу сказать что всем похуй на тебя, говори всё как есть, исходя из того, какой диагноз хочешь и врач даже проверять ничё не будет, ему главное бумажка и он всё подпишет. Для них это рутинная работа.
Даже если начнут чёто проверять, а не симулируешь ли ты, то они хуй докажут это, если ты не кретин.
Кароч.
1. Выбираешь диагноз себе.
2. Идёшь к врачу, жалуешься, что не можешь работать потому что болен %диагнознеим%
3. От стационарного обследования отказываешься.
4. В ДНЕВНОМ стационаре проходишь врачей и решаешь тесты опираясь на тот диагноз, который выбрал первым пунктом.
5. Теперь, когда ты прошёл обследования, если всё сделал правильно, а так и будет, с вероятностью 95%, только конченый дегенерат может там провалиться. Главврач из дневного стационара отправит бумагу в диспансер, что одобряет что тебе нужна инвалидность.
6. Остались мелочи, пройти медосмотр, и после этого, в диспансере соберётся для формальности консилиум врачей, они тебя спросят, ну что, вася, нужна тебя инвалидность второй группы?
7. Ты выбираешь ответ "ДА" и становишься независимым от работы.
P.S. Диагнозов второй группы овердохуя, от банальных нервных депрессий, до аутизмов, ну я конечно не рекомендую получать шизу, лучше какое нибудь аутичное состояние, его можно в любой момент снять, сказав дохтору, что ты исцелился. Алсо, такие лёгкие диагнозы надо каждый год подтверждать, ну эт хуйня, прост в диспансер приходишь и говоришь что ещё не исцелён.
Анша Абдуль – Исцеление добром. Реабилитация.
4:30
23:03:36
Олег
ишь ты как
23:07:14
но первоначально можно у невролога пожаловаться, да?
и еще
это всё можно и в деле получения военника использовать?
Владимир
>ишь ты как
А то, это всё бюрократические системы, которые очень просто наябывать.
>но первоначально можно у невролога пожаловаться, да?
Ну поидее, надо идти сначала в диспансер к психолуху, если он не справляется (а он не справится с твоей проблемой) он тебя направит к психиатору, а психиатр уже отправит тебя или в дурку или в дневной стационар, смотря куда сам захочешь, но я не рекомендую дурку, нахуй-нахуй, а то крыша поедет.
>Это всё можно и в деле получения военника использовать?
Да, любой диагноз второй группы автоматически освобождает тебя от армии.
23:27:51
Олег
расписал по-хардкору, спасибо тебе, мил человек
23:30:35
пойду завтра ломать матрицу
Владимир
Ах да, сразу говорю, если выберешь дневной стационар, то вся волокита займёт месяца 4, бюрократия, сам понимаешь
23:32:04
Олег
ну, придется потерпеть,, что поделать
23:33:14
спасибо еще раз, короче
пойду я спать
Владимир
Да не за что братишка, я собственно тоже спать, завтра с утра занятия.
споки ноки-лафки чмафки
23:38:45
Батя у меня рукастый - и дом сам построил и всё такое, это настоящее творчество, я считаю
жуки можно jammerом заглушить . Гугли made-in-china сайт
Всем тут похуй, что ты считаешь, маня.
Ты не туда зашел.
Иди толсти в другом месте, ну заебал, ну честно.
Расскажи подробнее про торговых представителей , родственник работает в сигартеной компании , могу достать маршруты и тд. Когда возят они бабки? Не всегда ведь?
Завтра ищешь в интернете книжку Dive into python. Похуй если ничего не поймешь. Затем идешь на python.org и изучаешь стандартную библиотеку от корки до корки. Потом зубришь, именно, сука, вызубриваешь конвенцию по написанию питоньего кода - PEP8, чтобы от зубов отскакивало. Когда напишешь свою первую имиджборду, по пути изучив верстку на html+css, скачиваешь и изучаешь любой питоний асинхронный вебсервер, рекомендую Tornado или Gevent. Как переделаешь имиджборду, чтобы выдавала по крайней мере 5 тысяч запросов в секунду, можешь идти дальше - тебя ждет увлекательный мир хайлоада. Apache Hadoop, сверхбыстрые асинхронные key-value хранилища, MapReduce. Отсос хиккующих выблядков / просто неудачников типа рейфага или сисярп/джава-хуесосов, которые сосут хуй по жизни не заставит себя ждать и уже через пол года ты будешь получать такие суммы, что любая баба будет течь при одном упоминании твоей зарплаты.
Как же ты жалок, нюни распустил, анон, ты как девочка. Да и то они более мужественнее чем ты. Самому не стыдно?
Я хочу тебя, страстный мачо. Отьеби меня в пердачелло. Я твоя шлюха!
Что же ты ждешь, мой мужественный самец! Скорее! Мое очко уже обильно смазано! Я весь твой и жду твоего огромного елдака!
Ну же, не тяни, мой Аполлон! Я уже изнемогаю в предвкушении твоих сильных мужских обьятий! Ты такой мужественный, бомже, скорее засади мне!
Ах, какой ты молчаливый и выдержанный, я уже весь теку! Такой мужчина! Сразу указывает шлюхе не свое место, да.. я понимаю, мой господин! Но, право, не томите меня!
Зион - часть матрицы
Я так больше не могу, это нестерпимое ожидание! Пойду подрочу свою попку большим черным дилдаком... и подрочу в колготках... Хи-хи, какой стыд! Я такая проказница!
бумп
ЗАВАЛИ ЕБАЛЬНИК
мимо-другой-анон
А че так баттхертишь-то, фагушка?
Очередной вечерний тред планирования побега из матрицы!
Ненавижу работу. Не хочу делать что-либо по принуждению.
Работать человек должен исключительно вынужденно - чтобы заработать деньги, а на деньги обеспечить себе существование и купить предметы для проведения досуга.
Даже если я буду заниматься любимым делом в качестве работы, то у меня появятся обязательства, что неминуемо заставит меня это дело возненавидеть. Потому как любимое дело я обычно делаю по своей воле, а тут мой труд будет регламентирован и трудиться я буду по принципу "надо", а не по принципу "хочу"-"не хочу".
Я же хочу навсегда стереть из своей жизни всякое принуждение, и не знать о таких понятиях как "надо" и "должен". Я никому ничего не должен, ни обществу, ни родственникам, ни даже себе. Даже Аллаху я ничего не должен.
Я хочу делать только то, что я хочу. То, что я выбрал делать в данный момент времени и места. И я хочу иметь право отказаться от этого дела в любой момент, а не быть скованным обязательствами, необходимостями и обстоятельствами.
Хочу, чтобы вся моя деятельность была исключительно добровольной.
Думаю, этого хочет каждый, и это - самая глобальная цель любого хиккана.
Давайте поддерживать этот тред и вместе думать, как этого добиться.