Прошлые домены не функционирует! Используйте адрес
ARHIVACH.VC.
24 декабря 2023 г. Архивач восстановлен после серьёзной аварии. К сожалению, значительная часть сохранённых изображений и видео была потеряна.
Подробности случившегося. Мы призываем всех неравнодушных
помочь нам с восстановлением утраченного контента!
В колледже утверждают, что следователи даже не пытаются разобраться в ситуации и их главная задача — упрятать подростка в тюрьму. Отец мальчика заявляет, что произошедшее — трагический результат детской игры. А мама девочки не может понять, почему подросток ударил ее дочь настолько сильно, что у той разорвался кишечник.
Позиция директора колледжа, отца мальчика и матери девочки представлены в тексте в форме монологов. Имена детей изменены по просьбе их родителей.
Мы знаем, что это произошло 29 ноября, в понедельник. У нас есть комнаты, где студенты могут проводить время. Тогда там отдыхала компания из нескольких подростков, в том числе Маша и Иван. Со слов детей, девушка сказала ему: «Посмотри, какой у меня великолепный пресс. На спор не пробьешь!»
Как говорят наши студенты, Иван долго отказывался, но, видимо, девушка настояла на своем. Вот он и пробил его на спор. И все разошлись по домам. Во вторник она была на парах. И только в среду ее отвезли в больницу в Бердске — госпитализация 1 декабря. Мы читали медицинское заключение.
Никаких следственных действий пока не проводилось. Ни экспериментов, ничего. Они взяли это медицинское заключение и автоматом обвинили во всем парня. Ему квалифицируют статью 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью». А мальчик — тихий и спокойный, хотел стать преподавателем.
Там ситуация такая, что мама девочки не имеет никаких претензий. Она понимает, что это случайность, и не нужно портить жизнь мальчику. И я считаю, что это правильная позиция. Беда в том, что никто ни в чем не разобрался. У следователей уже сформированная позиция. Мне кажется, что они пошли по пути наименьшего сопротивления. Вот мальчик, вот девочка. Всё понятно, за месяц можно сделать всё и получить звездочку. Они, по моему мнению, могли всё сделать прекрасно на этапе следственной проверки — провести следственный эксперимент, экспертизы.
Я вижу это так — включилась репрессивная машина, которая двух детей хочет закатать. Потому что закатают они сначала мальчика, а потом эта общественность внутренняя закатает девочку. Это 16-летние подростки. Это просто глупый поступок, который имеет далеко идущие последствия.
Они делают плохо и мальчику, и девочке, потому что она не сможет жить в этом коллективе никогда, а у него будет сломана жизнь. И все это прекрасно понимают. Моя задача — защитить и мальчика, и девочку.
Это было 29 ноября. В районе 14–15 часов Иван зашел в комнату группы и как раз шла речь о Маше. Она была в топике и они обсуждали ее пресс, что она занимается фитнесом, он у нее прокачанный. Иван зашел, к нему обратились: «Ты знаешь, что у Маши пресс — камень и сталь». Он сказал, что нет. Она предложила проверить. Иван отказывался. И, вроде бы, отшутился. Сидели минут 10–15, тема никуда не делась. И пошло давление. Маша встала: «Ты проверь, проверь, что ты боишься. Он крепкий». И чтобы эту тему снять, Иван сказал: «Ну, напрягайся». Она напряглась, он ударил. Она сгруппировалась.
Удар был средней силы в сгруппированный живот. Когда вас десять человек просят... Это игра, это дети, это общение молодежи. Ударил, это когда я подхожу и вы не ожидаете, и я ударяю. А здесь другая ситуация. Конечно, он оказал физическое воздействие, но оно было спровоцировано не им. Оно было спровоцировано девушкой.
Ситуация страшная. Иван никогда не хулиганил, учится на двух профессиях, пытается сделать карьеру педагога, занимается спортом, грэпплингом — давно и профессионально, ездит на российские соревнования. Но это не ударный спорт, а борьба. У него вес 49 килограмм. И сейчас он находится под очень серьезной статьей — очень тяжкой. Раз — и ломается всё. Ничего он умышленно не собирался делать и попадает под эту мясорубку. Претензий со стороны потерпевшей вообще нет. Родители говорят ее, что нет никаких претензий. И колледж делится сейчас на две части.
По большому счету меня сейчас беспокоит только одно — двое детей находятся под большой системной историей. Если бы сразу это квалифицировалось как статья 118 (неумышленное причинение тяжкого вреда здоровью. — Прим. ред.), мы уже могли бы прекратить эту историю за примирением.
Иван не может учиться, заниматься спортом. Мама его в полной прострации. Всё было хорошо. И сейчас нужно искать психолога ему. Его трясет: «Папа, неужели я мог ее убить?»
Вы не считаете, что ваш сын заслуживает наказания?
Конечно, не считаю.
Не было судебной медицинской экспертизы и суда. Вы мне звоните и говорите, что мой сын причинил тяжкий вред здоровью. Кто вам сказал, что это из-за моего сына? В меддокументах написано — тупой удар живота. Там не написано, что от удара Ивана. Я знаю, что он ударил. Но не знаю, что именно из-за этого девушка попала в реанимацию. Я прекрасно разбираюсь в боевых искусствах и с какой силой нужно ударить, чтобы внутренние органы лопнули. Вы представляете, какой силы должен быть удар! Что-то произошло. И я не хочу сейчас девушку тревожить, но я, как родитель, на 200% уверен, что не мой сын является источником произошедшего.
Я не хочу искать крайних и виноватых. Из этой ситуации пойдет две истории — парень в лучшем случае получит изменение квалификации и примирение сторон, но уже будет с судимостью. Не будет срока, но он будет светиться. Девушка, конечно, сменит колледж. Дебильная игра детей привела к серьезным медицинским последствиям.
Дочь просила прекратить всё это и категорически против наказания Ивана. Говорит, что это была не то что случайность, я даже не знаю, как это назвать. Если бы не мнение дочери, то я, конечно же, не поддержала бы эту позицию, которой сейчас придерживаюсь.
Да, Иван тоже молодой, ему 16 лет. Но как можно было так ударить? Какая сила удара должна быть? Да, они шутили, смеялись.
У меня информация такая. 29 ноября в районе 16–17 часов они рассматривали фотографию, где на Маше штаны и короткий топ, где видно пресс. И они начали обсуждать Машин пресс. Она сказала друзьям: «Не такой он у меня и хороший. Можете потрогать, ударить и понять, что он мягкий». Говорят, что Иван позже подошел, и ему предложили: «Давай, ты ударь».
Он ударил. У нее потемнело в глазах, стало нехорошо. Она села, посидела, вроде бы полегче стало и пошла. Но произошел разрыв тонкой кишки. Она поехала домой. Ничего не сказала нам. Живот болел, выпила обезболивающее и в районе 23:00 сказала, что у нее болит голова и легла спать.
30 ноября весь день терпела боль в животе. Они пытаются зацепиться за то, что она в колледже сказала, что подралась со старшим братом. Она это сделала, чтобы на Ивана не думали, что живот болит у нее из-за него. В тот момент, когда он ее ударил, на него уже девочки начали орать: «Зачем ты так бьешь». Маша объяснила мне, что когда пришла в колледж, то соврала, чтобы на него не наезжали.
Вечером 30 ноября она вернулась домой. Болел живот, ее вырвало, я смерила температуру и вызывала скорую. Ее начало трясти. Это всё было очень страшно. Нас отправили в Бердск. По дороге в больнице ей стало хуже. Давление начало падать. Приехали в больницу. Хороший хирург Александр Александрович буквально пощупал в двух местах живот, спросил причину и сразу положил ее на операционный стол. Там уже начался перитонит. Содержимое кишки поступало в брюшную полость. Это еще хорошо, что она почти не ела из-за того, что болел живот. Ей всё прочистили. Внутренние органы, слава Богу, в порядке.
Я уверена, что она не ожидала такой силы удар. Она просто показала — посмотри, на фото такой пресс, а в реальности не такой твердый.
Следователь сказала, что заводит по 111-й статье, возможно переквалифицируют на 118-ю (причинение вреда по неосторожности. — Прим. ред.).
Возможно, она пытается его защитить, потому что боится, что в колледже потом будут травить ее из-за этой ситуации. Она очень добрая девочка. Никто не хотел такого, конечно, с такими последствиями.
https://76.ru/text/incidents/2022/01/02/70351103/