Аманда Калеб
— Убийство, убили! Да, что же это делается, люди! Человека убили! Прямо в городе! Караул!
Под звуки толкотни и чудовищного гомона, Аманда Калеб встретила своё утро. Она прибыла в Воксвилль несколько дней назад, безнадёжно пытаясь найти работу по ремеслу. Место тут было не самое спокойное, отнюдь, здешние леса просто ломились от нечисти. Только вот дело было в том, что после известий о смерти Верринга Аввенгера, в Воксвилль в одно мгновение съехалось множество известных охотников, и работы для юной адептки, с тем условием, что она девушка, просто не оставалось. Впрочем, она слышала, что какой-то заинтересованный тип платит две тысячи рив любому кто сыщет убийцу старого Верринга. За всё это время у неё не было ни единой зацепки.
Взволнованная толпа оттеснила её, подобрала, и вот уже через несколько секунд, Аманда стояла посреди небольшой улочки между домами, в ужасной толкотне. Сопя и расталкивая испуганных кметов локтями, она всё-таки сумела пробраться в первые ряды и застала не особо приятную картину.
Посреди улицы, в грязи и собственной крови, лежал человек. Из его спины торчала рукоятка кинжала.
— Прячьтесь люди! Убийца в городе! — кричали рядом.
Толпа заметно поредела.
— О, Элле! Я его знаю! Это Майпи Дольген! Юрист в конторе Верринга, будь он проклят! Пропустите меня! Пропустите!
Толстый мужчина во фраке, с невероятной для него скоростью прорывался вперёд.
— Чёртовы охотники! Оборванцы! Устроили в моём городе кавардак! Упали на мою голову! Всё из-за это Верринга! Напыщенный индюк! Чтоб ему на том свете пусто было! Ну чего встали?! Зовите стражу! Стража!
Толстый человек склонился над телом, осмотрел руками, не побрезговал видом крови.
И тут толпа взорвалась.
—Укушен! — трясущимся голосом промолвил он.
— Укушен! Вампиры! Вампиры в городе! Спасайся кто может! — вскричали на перебой все кому не лень. От толпы, ещё недавно окружавшей покойника, не осталось и следа.
Прибежали стражники, плотным кольцом окружили убитого. Один из них, с явным недовольством обратился к так и не сдинувшейся со своего места Аманде.
— А ты чего тут встала, девка?! — грозно напирал он, — Вомпиров не боисся?! А можить ты тожево вомпир?! А ну-ка брысь отседова!
— Убийство, убили! Да, что же это делается, люди! Человека убили! Прямо в городе! Караул!
Под звуки толкотни и чудовищного гомона, Аманда Калеб встретила своё утро. Она прибыла в Воксвилль несколько дней назад, безнадёжно пытаясь найти работу по ремеслу. Место тут было не самое спокойное, отнюдь, здешние леса просто ломились от нечисти. Только вот дело было в том, что после известий о смерти Верринга Аввенгера, в Воксвилль в одно мгновение съехалось множество известных охотников, и работы для юной адептки, с тем условием, что она девушка, просто не оставалось. Впрочем, она слышала, что какой-то заинтересованный тип платит две тысячи рив любому кто сыщет убийцу старого Верринга. За всё это время у неё не было ни единой зацепки.
Взволнованная толпа оттеснила её, подобрала, и вот уже через несколько секунд, Аманда стояла посреди небольшой улочки между домами, в ужасной толкотне. Сопя и расталкивая испуганных кметов локтями, она всё-таки сумела пробраться в первые ряды и застала не особо приятную картину.
Посреди улицы, в грязи и собственной крови, лежал человек. Из его спины торчала рукоятка кинжала.
— Прячьтесь люди! Убийца в городе! — кричали рядом.
Толпа заметно поредела.
— О, Элле! Я его знаю! Это Майпи Дольген! Юрист в конторе Верринга, будь он проклят! Пропустите меня! Пропустите!
Толстый мужчина во фраке, с невероятной для него скоростью прорывался вперёд.
— Чёртовы охотники! Оборванцы! Устроили в моём городе кавардак! Упали на мою голову! Всё из-за это Верринга! Напыщенный индюк! Чтоб ему на том свете пусто было! Ну чего встали?! Зовите стражу! Стража!
Толстый человек склонился над телом, осмотрел руками, не побрезговал видом крови.
И тут толпа взорвалась.
—Укушен! — трясущимся голосом промолвил он.
— Укушен! Вампиры! Вампиры в городе! Спасайся кто может! — вскричали на перебой все кому не лень. От толпы, ещё недавно окружавшей покойника, не осталось и следа.
Прибежали стражники, плотным кольцом окружили убитого. Один из них, с явным недовольством обратился к так и не сдинувшейся со своего места Аманде.
— А ты чего тут встала, девка?! — грозно напирал он, — Вомпиров не боисся?! А можить ты тожево вомпир?! А ну-ка брысь отседова!
Утро в Воксвилле было просто отвратительным. Город был похож на муравейник, если проводить аналогию среди живых. И огромным мавзолеем душ, если проводить её через мир мёртвых. Людская толпа ещё сильнее сжала и девушка, недовольно нахмурив брови и гневно вздохнув, начала расталкивать крестьян.
—"Ну куда же вы прёте, как свиньи ни убой!! Нет бы дать даме пройти. Ни капли воспитания" — так мыслила Аманда, отталкивая очередного кмета. Две тысячи рив - вполне себе достойная сумма для начала. К тому же, Воксвилль - интересное место. Наверняка здесь есть и труды по миру Мёртвых, а также и работа для Аманды. К слову, первая попалась прямо перед ней. Толпа перестала двигаться и локтями пришлось работать ещё усерднее. Но эффект того стоил. Пробившись в передний ряд и чуть не порвав юбку, Аманда расплылась в улыбке. Мертвый! С рукоятью в спине. А через пару секунд ещё и укушен! Просто блеск. А учитывая, что толпа побежала, можно было бы прямо сейчас приступить к делу и узнать, кто же убил данного человека.
Единственной преградой стало кольцо стражы и один из стражников. И хотя характер у Аманды был вздорный, сейчас она решила не взвинчивать и без того нервную стражу, хотя подколоть зазнайку стоило
— Какая я вам девка, милсдарь стражник? — открыв пошире свои зелёные глаза и состроив обиженный вид, Аманда начала прожигать взглядом стражника — А вампиры не так страшны. К тому же, убийца мог попробовать подделать укус. Главное то, что у данного человека кинжал по рукоять в спине. А если лезвие его серебряное, никакая нечисть не смогла бы его держать даже за рукоять. — Вставив пару умных слов, девушка продолжила наступать — Я разбираюсь в мёртвых лучше, чем в живых, и Майпи...я же не ошиблась, милсдарь? Так вот. Майпи нам сам и расскажет, кому он перешёл дорогу. Но только если вы мне посодействуете. В противном случае, у вас останется только тело и слух о вампирах без какой-либо зацепки, если кинжал не именной. Разрешите мне осмотреть тело и расспросить вас поподробнее о усопшем, милсдарь? — Аманда улыбнулась, хотя выглядело это зловеще и решила дождаться ответа
если какие-то кубики нужно кинуть, ткните меня в обсуждаче
- Я не детектив, господин. Я убийца. Охотник на монстров. - Аполлоний с недовольством на лице, крутил изумрудное кольцо на своей правой руке, холодно посматривая на Феликса. - Если мне не изменяет память, в вашем послании было сказано об охоте на монстра, а не о расследовании, которое, по сути, находится в юрисдикции Главного Королевского Двора. Интересно, вам вообще знакомы такие слова? - Наклонив голову, фон Фауст наградил своего собеседника едкой усмешкой.
Да, все шло не по плану.
Аполлоний давно понял - Север ему не нужен. Зачем и для чего? В каждом селении, в гостевом доме теперь висело по десятку шкур монстров - от упырей до кикимор. Платой за это было усеянное крестами поле, за частоколом каждого городка - погибло слишком много молодых и старых, юношей и девушек.
Однако, жить стало легче и безопаснее - без оглядки на столицу, города организовав своих граждан в ополчение, пошли смертным боем на нечисть, которая обитала в окрестных лесах. Победа была нелегкой, но она оказалась вырвана из когтистых лап чудищ - но не тех, что лихорадочно искал Фауст.
Волколаки ушли.
Нет, они не исчезли - Аполлоний сам, с удовольствием, во главе нескольких карательных отрядов, накрыл около десятка скрытых, лесных лежанок - и далеко не одного монстра пронзила его тонкая рапира. Однако, это были изгои - окончательно одичавшие звери, потерявшие остатки человечности. Они не имели ничего общего с теми организованными ликантропами, которые проникли повсюду - под видом молочников, почтальонов, виконтов. Аполлония обуяла паранойя. Несколько месяцев он скрывался в развалинах своего поместья, выжидая "гостей" - благо, теперь его имя было известно на всем севере, да и он, ни от кого не скрывал своего местоположения... Впрочем, это было напрасной тратой времени. Окончив свой небольшой труд "Ликантропус экзодус", Апполоний отправился на юг - туда, где по его расчетам, теперь и обитали оборотни.
И вот, хватило же ума подрядиться на это дельце. Верринга он знал не по наслышке - один из самых известных охотников, он приковывал к себе внимание всего высшего света - что уж говорить об обычных искателях приключений - для них он был настоящей иконой, особенно, после основания ордена. Аполлоний же относился к нему равнодушно - его интересовал только свой путь, своя судьба, своя месть.
И вот, теперь он тут, выслушивает домыслы какого-то усатого... Церемониймейстера? Бургомистра? Кто бы это не был, его должность не имела никакого значения.
- Пожалуйста, послушайте меня внимательно, господин. - Фон Фауст наклонился в кресле и с силой сжал руки в перчатках - настолько сильно, что кожа затрещала. - Я готов взяться за это дело, если тут замешаны чудища. Люди - тоже неприятные существа, однако, это не мой профиль.
Тем не менее, Аполлоний дослушал усатого человека, предлагающего аж две тысячи рив - не самая большая сумма, которую держал в своих руках Фон Фауст, однако, сейчас, для него и это были огромные деньги - военная компания на севере высосала из него последние остатки былой, семейной роскоши.
- Хмм... Хмм... Дайте подумать. - Охотник унял трясущиеся руки, засунув их между своих тонких коленей. - Интересно. Значит, вы не подозреваете оборотня, но, готовы отдать под суд невинную мамзель? Интересно. - Презрительное выражение вновь вернулось на лицо Виннебурга. - Знайте, милостивый государь - оборотни - это страшнейший враг человека, его темное, проклятое начало. Каждый оборотень заслуживает смерти - без суда и присяжных. Будьте уверены - если в этом его вина, я найду ее. Позвольте откланяться. - Аполлоний, встав, взяв свиток пергамента из рук Феликса, манерно поклонился и, эффектно взмахнув своим плащом, вышел из помещения.
Город ему не нравился. Что может быть лучше аскетизма и геометрической красоты бедных северных улочек, занесенных снегом? Аполлоний чувствовал, что скоро сварится в своем плаще, однако, расставаться с ним не спешил - тем более, впереди образовалась небольшая толпа, на пересечении нескольких улиц.
- Позвольте пройти, господа. - Аполлоний, проталкиваясь, оказался в центре, где уже стояла стража - а рядом с ними, достаточно элегантно одетая дама. - Аполлоний фон Фауст, к вашим услугам. Что тут произошло... Впрочем, молчите. - Охотник поднял слегка подрагивающий указательный палец ко рту мужчины во фраке и шикнул. - Можете не говорить. Толпа опять ищет кого-то, кого можно сжечь на костре. Эффектно. Но не эффективно. Позвольте, мадам.
Присев рядом на кортачки, задней мыслью подумав о том, насколько сильно он запачкает полы, Аполлоний осмотрел рану.
- Укусы вампиров нельзя ни с чем перепутать, господа, - Менторским тоном, громко заговорил Фон Фауст, ковыряя длинным пальцем ранку на шее. - Согласно поверьям, дырки две - от верхних резцов - однако, подобное говорит о том, что вампир еще молодой, нижние резцы у него не прорезались. А вот если вампир взрослый, то ранок... четыре... - Аполлоний наклонил шею жертвы, чтобы удостовериться...
Разум 1d6: (4) = 4 +3
Да, все шло не по плану.
Аполлоний давно понял - Север ему не нужен. Зачем и для чего? В каждом селении, в гостевом доме теперь висело по десятку шкур монстров - от упырей до кикимор. Платой за это было усеянное крестами поле, за частоколом каждого городка - погибло слишком много молодых и старых, юношей и девушек.
Однако, жить стало легче и безопаснее - без оглядки на столицу, города организовав своих граждан в ополчение, пошли смертным боем на нечисть, которая обитала в окрестных лесах. Победа была нелегкой, но она оказалась вырвана из когтистых лап чудищ - но не тех, что лихорадочно искал Фауст.
Волколаки ушли.
Нет, они не исчезли - Аполлоний сам, с удовольствием, во главе нескольких карательных отрядов, накрыл около десятка скрытых, лесных лежанок - и далеко не одного монстра пронзила его тонкая рапира. Однако, это были изгои - окончательно одичавшие звери, потерявшие остатки человечности. Они не имели ничего общего с теми организованными ликантропами, которые проникли повсюду - под видом молочников, почтальонов, виконтов. Аполлония обуяла паранойя. Несколько месяцев он скрывался в развалинах своего поместья, выжидая "гостей" - благо, теперь его имя было известно на всем севере, да и он, ни от кого не скрывал своего местоположения... Впрочем, это было напрасной тратой времени. Окончив свой небольшой труд "Ликантропус экзодус", Апполоний отправился на юг - туда, где по его расчетам, теперь и обитали оборотни.
И вот, хватило же ума подрядиться на это дельце. Верринга он знал не по наслышке - один из самых известных охотников, он приковывал к себе внимание всего высшего света - что уж говорить об обычных искателях приключений - для них он был настоящей иконой, особенно, после основания ордена. Аполлоний же относился к нему равнодушно - его интересовал только свой путь, своя судьба, своя месть.
И вот, теперь он тут, выслушивает домыслы какого-то усатого... Церемониймейстера? Бургомистра? Кто бы это не был, его должность не имела никакого значения.
- Пожалуйста, послушайте меня внимательно, господин. - Фон Фауст наклонился в кресле и с силой сжал руки в перчатках - настолько сильно, что кожа затрещала. - Я готов взяться за это дело, если тут замешаны чудища. Люди - тоже неприятные существа, однако, это не мой профиль.
Тем не менее, Аполлоний дослушал усатого человека, предлагающего аж две тысячи рив - не самая большая сумма, которую держал в своих руках Фон Фауст, однако, сейчас, для него и это были огромные деньги - военная компания на севере высосала из него последние остатки былой, семейной роскоши.
- Хмм... Хмм... Дайте подумать. - Охотник унял трясущиеся руки, засунув их между своих тонких коленей. - Интересно. Значит, вы не подозреваете оборотня, но, готовы отдать под суд невинную мамзель? Интересно. - Презрительное выражение вновь вернулось на лицо Виннебурга. - Знайте, милостивый государь - оборотни - это страшнейший враг человека, его темное, проклятое начало. Каждый оборотень заслуживает смерти - без суда и присяжных. Будьте уверены - если в этом его вина, я найду ее. Позвольте откланяться. - Аполлоний, встав, взяв свиток пергамента из рук Феликса, манерно поклонился и, эффектно взмахнув своим плащом, вышел из помещения.
Город ему не нравился. Что может быть лучше аскетизма и геометрической красоты бедных северных улочек, занесенных снегом? Аполлоний чувствовал, что скоро сварится в своем плаще, однако, расставаться с ним не спешил - тем более, впереди образовалась небольшая толпа, на пересечении нескольких улиц.
- Позвольте пройти, господа. - Аполлоний, проталкиваясь, оказался в центре, где уже стояла стража - а рядом с ними, достаточно элегантно одетая дама. - Аполлоний фон Фауст, к вашим услугам. Что тут произошло... Впрочем, молчите. - Охотник поднял слегка подрагивающий указательный палец ко рту мужчины во фраке и шикнул. - Можете не говорить. Толпа опять ищет кого-то, кого можно сжечь на костре. Эффектно. Но не эффективно. Позвольте, мадам.
Присев рядом на кортачки, задней мыслью подумав о том, насколько сильно он запачкает полы, Аполлоний осмотрел рану.
- Укусы вампиров нельзя ни с чем перепутать, господа, - Менторским тоном, громко заговорил Фон Фауст, ковыряя длинным пальцем ранку на шее. - Согласно поверьям, дырки две - от верхних резцов - однако, подобное говорит о том, что вампир еще молодой, нижние резцы у него не прорезались. А вот если вампир взрослый, то ранок... четыре... - Аполлоний наклонил шею жертвы, чтобы удостовериться...
Разум 1d6: (4) = 4 +3
— Знакомы, а как же! — Феликс не изменил своего лица. — Никому из знати нет до этого дела, думаю тебе не нужно объяснять почему? Я же предупредил — это дело рук вампиров. У Верринга было множество врагов, но и друзей было не мало. Но как знать, не обратили ли кого либо из них? Я наслышан о тебе. Ты истребил почти всех ликантропов на севере. Похвально. "Ликантропус экзодус". — Феликс указал на одну из полочек, на которой, среди других книг, покоился названный трактат. — Отличная работа, в таких подробностях. Ты, милсдарь Фауст — тот кто мне нужен. Не один из тех сопляков, которые только и могут что кикимор по лесам шугать или сжигать невинных девок. Ты настоящий профессионал и на юге о тебе мало кто слышал. А насчёт Фардинга, поверь, он не такой как все остальные оборотни, он не ест людей, он их защищает, потому как тоже охотник. Впрочем, спроси его сам.
— Ведьма! Умничать вздумала?! Да я тя ща! — Стражник схватился за меч, но его руки дрожали, а потому он никак не мог справиться с непослушными узелками. Мужчина попятился назад. Остальные последовал его примеру.
— Что ты там несёшь дурья башка?! — подошёл толстый во фраке, платочком вытирая пот с красного лица.
— Это ведьма, господин Ольген! Она сказала бутто мертвяка оживить смогёт!
Глаза толстяка, названного Ольгеном, тот час расширились, а цвет лица сменился с красного на белый.
— О, нет-нет-нет! Никаких мертвяков на моих улицах! Не позволю! Нам и так тут трупа не хватало, так ещё и ожившего! Нет-нет! Тут и без Вас чёрте-что творится!
— Отнесите тело в морг, пусть там его осмотрят. — бросил он стражникам. — А с вами, барышня, мы разберёмся, — Ольген увидел кулон с сапфиром на шее Аманды, — Это не ведьма, парни. Хуже — охотница. Чтоб их чёрт побрал. Ты пойдешь... — он не успел договорить.
— Ещё один приплыл! Будь проклят тот день, когда я переехал в Воксвилль!
— И тож умничаит! — вставил стражник.
— Если вам так неймётся, хорошо, — толстяк немного сбавил пыл. — Стал быть вампир обосновался, ищите вампира, коли это ваша работа, только не вздумайте, что я вам за это заплачу! Отведите их в морг, парни.
— Но как же...
— Молчать! Ежели вампир в городе это большая проблема! Не хватало мне, ой не хватало! А это, — Ольген драматически развёл руками. — Милсдари и мазели, охотники, им на роду значит написано — вампиров убивать! Включите мозги-то, если они у вас есть. Ну что, скажите-то?! — обратился тот уже к Фаусту и Аманде.
Хотя дело принимало скверный оборот, в виде разозлившейся стражи, ситуация выглядела комичной. Испугавшийся стражник попытался достать меч, да и остальные шарахнулись от Аманды, как от прокажённой. Такова была цена её знания, но ничего не поделать. После вмешался некий толстый молодой человек, которого назвали Ольгеном, и Аманда попыталась вставить свои пару рив в диалог
— Никто не собирался оживлять мёртвого, глупец! Достаточно поговорить с духом....аа, кому я объясняю...
После, Аманда решила дать выговориться бедному толстячку, слегка отступив на шаг, чтобы тот в панике не заплевал. Хорошо хоть у него есть голова на плечах. Но на этом дело не кончилось. Какой-то повеса, явно красующийся перед толпой, решил осмотреть тело. На лице у Аманды выразился скепсис, словно она не видела перстень с изумрудом. По манерам было видно, что юноша(да-да, углубляясь в некромантию, девушка знала, что до первого посмертия все молодые) из благородной семьи. Хотя манер ему определённо не доставало, хотя Аманда и дала ему пройти. Пускай он осмотрит рану, хотя по луже крови было ясно, что смерть наступила не от укуса. А значит, наверняка убитый был обращён. Или нет? В любом случае, вопросов был больше, чем ответов
— Полагаю, сир осмотрел покойного и может сказать точно, было ли убийство делом рук вампира или нет. Я же, могу постараться узнать, кто вонзил кинжал. Для этого мне нужно либо место, где усопший был чаще всего, либо его портрет. Ну и пошевелить мозгами. Мсье Ольген, я приезжая, поэтому не знаю, кем был усопший. Не расскажете ли о нём поподробнее? Кем он был, чем занимался до..посмертия.
Аманда повернула свой взгляд в сторону Фауста
— Или может вы, Сир, знаете покойного? К слову, ваша театральность ни коем образом не показывает ваших манер. И коли вы осмотрели усопшего, расскажите и мне, что же там на шее. А ещё, законы этикета, которые, как видно по вашей харизме, ваш не чужды, никто не отменял — намекнула девушка на то, что молодой человек не представился, и его не представил кто-то другой
— Вы мне зубы не заговаривайте, мазелька! Не знаю я как вы там с духами разговариваете и знать не хочу!
Меж тем труп уже накрыли полотнищем и положили на невесть откуда взявшуюся телегу.
-А это Майпи Дольген. Адъютант из конторы Верринга Аввенгера. Он, насколько я знаю, должен был судить наследство Верринга меж претендентами. Видать и пришили его за это, кому то явно не с руки, что он будет судиёй. И этот кто-то — вампир. Во! — Ольген сам удивился своей дедуктивной способности. — Не верю я, что бы Майпи был вампиром. Нет уж! Об этом бы было известно. Вы, господа, пройдемте за стражниками. Решили б вы это дело поскорее, а то после известия о смерти Майпи поднимется шумиха! Ууу! Не нужно с духами разговаривать-то, чтобы это понять. А мне о жителях беспокоится надо. Ладно, так уж и быть, — проговорил толстячок после долгого молчания, — Я заплачу тому кто найдет убийцу, а ваши охотничьи тёрки по случаю наследства, меня не интересуют.
Стражники, все ещё сторонившиеся Аманды, вопросительно посмотрели на охотников, своим видом давая понять, что уже готовы отправить тело по назначению.
Едва познакомившиеся Аманда и Апполоний отправились в след за стражниками. Тело было погружено на телегу не больше саженя в диаметре, колёса которой были сделаны из скреплённых между собой досок, неаккуратно выструганных в овал, из-за чего повозка двигалась неровно, время от времени сильно подскакивая на кочках. Коня не нашлось и караульные были вынуждены тащить телегу своими силами.
Они прошли по маленьким улочкам, не оставляющим ни малейшего намёка на канализационные стоки, а потому путникам во многих местах приходилось, буквально, перешагивать через жидкую грязь и конский навоз, опасаясь того, как бы не утонуть в лужах по щиколотки.
В конце концов они вышли к низкой постройке из грубо обтёсанных булыжников, крыша которой была выполнена подгнившими от постоянного намокания досками. Вместо входа была каменная лестница ведущая прямиком вниз. Стражники затащили тело и остановились у входа, вместе с охотниками внутрь зашёл лишь один из них — по видимому старший.
Внутри оказалось довольно сыро и холодно. Стражник остановился в караулке, отдал распоряжение, покойника внесли в просторный зал, где на высоких столах, покрытые сукном, его уже ожидали товарищи по несчастью.
— Да, это определённо работа вампира, — сказал пожилой мужчина в очках, вытирая руки о подол фартука, от чего тот покраснел, — Предварительно убил жертву кинжалом. Смерть наступила мгновенно, задето сердце. Интересно, очень интересно. Серебро. Я знаю эту бирку. — он повернул рукоять. — Такой клинок мог изготовить только мастер Пауль из лавки "Клык и меч". Наверняка он выполнен на заказ. — сказал санитар, после чего всучил нож в руки Фауста.
Пока прозектор разговаривал с Фаустом, у Аманды появилась отличная возможность осмотреть тело. Как только она дотронулась до места ранения сапфир на её декольте ощутимо нагрелся и стал вибрировать.
— Вы ведьм... то есть, простите меня, вы колдунья, некромант, верно? — старичок подошёл к Аманде и стал пристально разглядывать, угрожая нарушить её право на личное пространство. — О, я много читал об искусстве жрецов смерти, — его глаза загорелись любопытством, — Если вы будете проводить ритуал, могу ли я понаблюдать за этим? Уж очень любопытно! — врач достал из кармана кусочек пергамента, обмакнул перо в чернилах и застыл на месте, ожидая зрелища. Только сейчас Аманда увидела, что всё его тело мелко дрожит.
Они прошли по маленьким улочкам, не оставляющим ни малейшего намёка на канализационные стоки, а потому путникам во многих местах приходилось, буквально, перешагивать через жидкую грязь и конский навоз, опасаясь того, как бы не утонуть в лужах по щиколотки.
В конце концов они вышли к низкой постройке из грубо обтёсанных булыжников, крыша которой была выполнена подгнившими от постоянного намокания досками. Вместо входа была каменная лестница ведущая прямиком вниз. Стражники затащили тело и остановились у входа, вместе с охотниками внутрь зашёл лишь один из них — по видимому старший.
Внутри оказалось довольно сыро и холодно. Стражник остановился в караулке, отдал распоряжение, покойника внесли в просторный зал, где на высоких столах, покрытые сукном, его уже ожидали товарищи по несчастью.
— Да, это определённо работа вампира, — сказал пожилой мужчина в очках, вытирая руки о подол фартука, от чего тот покраснел, — Предварительно убил жертву кинжалом. Смерть наступила мгновенно, задето сердце. Интересно, очень интересно. Серебро. Я знаю эту бирку. — он повернул рукоять. — Такой клинок мог изготовить только мастер Пауль из лавки "Клык и меч". Наверняка он выполнен на заказ. — сказал санитар, после чего всучил нож в руки Фауста.
Пока прозектор разговаривал с Фаустом, у Аманды появилась отличная возможность осмотреть тело. Как только она дотронулась до места ранения сапфир на её декольте ощутимо нагрелся и стал вибрировать.
— Вы ведьм... то есть, простите меня, вы колдунья, некромант, верно? — старичок подошёл к Аманде и стал пристально разглядывать, угрожая нарушить её право на личное пространство. — О, я много читал об искусстве жрецов смерти, — его глаза загорелись любопытством, — Если вы будете проводить ритуал, могу ли я понаблюдать за этим? Уж очень любопытно! — врач достал из кармана кусочек пергамента, обмакнул перо в чернилах и застыл на месте, ожидая зрелища. Только сейчас Аманда увидела, что всё его тело мелко дрожит.
Кейнвен Маррак
В последнее время Кейнвен с концами обосновалась в трактире "Сто кружек". По вечерам здесь было многолюдно, царила атмосфера веселья и отвязной приключенческой жизни и что самое главное — по случаю недавних событий в Воксвилле, хозяин делал для охотников скидку на пиво. К тому же, частенько прямо отсюда набирались команды для охоты на чудищ. Говоря другими словами — это место было в самый раз для таких как Кейнвен. Несколько дней к ряду она с завистью смотрела на доску объявлений, где среди прочих тривиальных заданий по типу болотника аль трупоеда, красовались приличные две тысячи рив за убийцу Верринга Аввенгара. Такой суммы она давненько не видывала.
В баре было тихо. Трактирщик лениво потирал бокалы, подносчица отдыхала в кладовке. Только-только поднималось раннее солнце и немногочисленные посетители, уткнувшись в мокрые от разлитого пива столы, мирно почивали в полудрёме. Кейнвен собиралась было к ним присоединиться, уж слишком был велик соблазн, как вдруг дверь таверны с треском распахнулась, угрожающе скрипнув дверными петлями. С улицы вбежала черноволосая девушка в длинном чёрном платье и, поддерживая его руками за подол, стремительным шагом направилась к барной стойке. За нею, в трактир завалились два высоких парня в кожаных жилетах. Оба были при оружии.
При их приближении трактирщик поспешно отпрянул, спрятал все бокалы под стойку, и стал энергично поглядывать на просыпающихся посетителей, как бы в поиске поддержки. Сначала он хотел что-то возразить и даже сказать девушке мол "Убирайтесь! Не в этом месте!", но разум с испугу его не слушался.
— Я сказала нет! Отвалите от меня! Я должна встретиться с Майпи! — кричала девушка, сдувая непослушные локоны с глаз.
— Не выйдет, пташка! Господин Готье наказал тебе сидеть дома! Напрасно ты забежала сюда! Никто тебе здесь не поможет! Давай, не создавай проблем гостям, выматывайся! — напирали они на неё.
— Не-е-е-т!
Девушка попыталась схватить нож со стола, но трактирщик быстро сообразил, что проблемы ему не нужны, а потому резким движением выхватил лезвие и спрятал под фартук.
Больше всего в этой ситуации Кейнвен удивило то, что рубиновый амулет на её руке нагрелся и вибрировал словно заведённый.
В последнее время Кейнвен с концами обосновалась в трактире "Сто кружек". По вечерам здесь было многолюдно, царила атмосфера веселья и отвязной приключенческой жизни и что самое главное — по случаю недавних событий в Воксвилле, хозяин делал для охотников скидку на пиво. К тому же, частенько прямо отсюда набирались команды для охоты на чудищ. Говоря другими словами — это место было в самый раз для таких как Кейнвен. Несколько дней к ряду она с завистью смотрела на доску объявлений, где среди прочих тривиальных заданий по типу болотника аль трупоеда, красовались приличные две тысячи рив за убийцу Верринга Аввенгара. Такой суммы она давненько не видывала.
В баре было тихо. Трактирщик лениво потирал бокалы, подносчица отдыхала в кладовке. Только-только поднималось раннее солнце и немногочисленные посетители, уткнувшись в мокрые от разлитого пива столы, мирно почивали в полудрёме. Кейнвен собиралась было к ним присоединиться, уж слишком был велик соблазн, как вдруг дверь таверны с треском распахнулась, угрожающе скрипнув дверными петлями. С улицы вбежала черноволосая девушка в длинном чёрном платье и, поддерживая его руками за подол, стремительным шагом направилась к барной стойке. За нею, в трактир завалились два высоких парня в кожаных жилетах. Оба были при оружии.
При их приближении трактирщик поспешно отпрянул, спрятал все бокалы под стойку, и стал энергично поглядывать на просыпающихся посетителей, как бы в поиске поддержки. Сначала он хотел что-то возразить и даже сказать девушке мол "Убирайтесь! Не в этом месте!", но разум с испугу его не слушался.
— Я сказала нет! Отвалите от меня! Я должна встретиться с Майпи! — кричала девушка, сдувая непослушные локоны с глаз.
— Не выйдет, пташка! Господин Готье наказал тебе сидеть дома! Напрасно ты забежала сюда! Никто тебе здесь не поможет! Давай, не создавай проблем гостям, выматывайся! — напирали они на неё.
— Не-е-е-т!
Девушка попыталась схватить нож со стола, но трактирщик быстро сообразил, что проблемы ему не нужны, а потому резким движением выхватил лезвие и спрятал под фартук.
Больше всего в этой ситуации Кейнвен удивило то, что рубиновый амулет на её руке нагрелся и вибрировал словно заведённый.
- Интересно, весьма интересно. - Аполлоний рассматривал две небольших ранки, которые, в гордом одиночестве торчали на шее жертвы. Судя по их характеру, они были сделаны наспех - несмотря на глубину укуса, не было ни обязательного следа губ, ни оформившегося иссушения, ни искажений в каппилярной сети.
Эти подробности фон Фауст решил не озвучивать, однако, сейчас в его голове процесс деятельности разрывали две иных функции - девушка в темном платье, которую толпа хотела порвать на куски и прозвучавшее имя - Майпи Дольген.
- Господа! - Резко поднявшись, Апполоний заставил мужчину во фраке еще раз отшатнуться. - Убийство действительно совершено вампиром, однако, надеюсь, ни один из вас не сомневается, что сейчас опасаться нечего - вампиры не ходят днем по улицам. - Совершенно глупая байка, которая не имеет ничего общего с реальностью, внутренне усмехнулся Аполлоний. - Пожалуйста, расходитесь по домам, охотники обезопасят вас и ваши семьи.
Толпа начала редеть, а с соседней улочки раздался звук подъезжающей телеги.
- Прошу меня просить, мадам. Театральность - лишь способ показать уверенность и превосходство. Напуганным людям важно понимать, что есть тот, кто контроллирует всю ситуацию. Позвольте представиться - некогда наследный граф Северной марки, единственный сын и наследник чести и дома Фауст-Виннебург, теперь же - охотник на монстров и специалист по ликантропии - Аполлоний фон Фауст. - Мужчина взял руку девушки и, едва не прикоснувшись к ней своими губами, поднес к своему лицу. Отпустив ее руку, он сразу же сжал свои ладони в кулак. - Полагаю, с моей стороны было достаточно неучтиво врываться в сие действо, однако, мною руководили мотивы как вашей безопаности, так и безопасности окружающих нас людей. Вооруженная толпа способна на многое, поверьте моему слову.
Тем временем, тело уже водрузили на повозку и караульные, недовольно посматривая на разговаривающих, ожидали команды на отъезд. Аполлоний взглянул на укрытое полотнищем тело и обернулся к мужчине.
- Полагаю, вы представляете исполнительную власть этого... города? В таком случае, позвольте, мы, с данной мадам, возьмемся за расследование данного дела. Вампиры, отродье Кровавого бога, есть тот бич, который иссекает саму сущность человечества. Мы, охотники, для того и существуем, чтобы останавливать их. Ожидайте.
Отпустив мужчину во фраке, Аполлоний, обернувшись к женщине (он до сих пор не знал ее по имени), продолжил разговор: - Полагаю, вы не против того, что я взвалил на свои плечи одиум принятия решений и взялся за этот контракт? - Источая любезность, фон Фауст все же сохранял холодок в своем голосе - его взгляд, бегло осмотрев визави, лишь ненадолго задержался на красивом сапфире, искусстно вплетенном в ожерелье, после чего вновь начал буравить ее глаза. - Коль причуды судьбы свели нас вместе, позвольте и мне поинтересоваться вашим именем. Полагаю, вам есть что рассказать. - После чего, взмахнув рукой, будто демонстрируя "после вас", Аполлоний предложил соратнице начать путь.
Неторопливый разговор то и дело сбивался, когда путешественникам приходилось преодолевать настоящие завалы из мусора и грязи - в какой-то степени, фон Фаусту даже было немного завидно - мало того, что Дольген отбыл в страну вечного покоя, так еще и к месту погребения ехал с относительным комфортом.
"Да, где та твердность и монолитность северных улочек" - уныло думал Аполлоний, то и дело приподнимая свой, и без того грязный плащ.
Впрочем, контора прозектора, больше напоминаемая каменный сарай, приютила ходоков своей темнотой и интимностью - если мертвые тела были хоть немного интимны. Аполлоний был слишком конкретен, чтобы задумываться над этим, однако, от него не утаился поблестевший взгляд Аманды.полагаю, к этому моменту, Аполлоний уже узнал имя
"Интересно, как я отношусь к некромантам?" - Задумался фон Фауст, прислонившись к холодной стене. На севере это искусство слабо распространено, если распространено вообще - там правят бал Чернокнижники - мнительность необразованных северян как раз кстати. Что же еще дальше, в горах, Аполлоний даже не мог и предположить. - "Наверное, нейтрально, пока она не начнет поднимать мертвецов против живых. А пока, ее искусство полезно."
Улыбнувшись Аманде, Аполлоний подошел к прозектору. - Взгляните. Видите, только две дырки от укуса. Вы наверняка знаете, что взрослые вампиры оставляют четыре дырки с отчетливыми следами своих губ, однако, судя по их глубине, зубы эти принадлежат взрослой особи. Тем не менее, крови было выпито чуть - нет иссушения и деградации капиллярной сети. Однако, если вы готовы утверждать, что сначала жертву убили кинжалом, да еще и серебрянным, - Фауст многозначительно взглянул на прозектора, - тогда мы столкнулись с вампиром, который банально не хотел испить свою жертву. Причины этого следует обмыслить. Спасибо за информацию. - Взяв кинжал, Фауст засунул его за голенище запога, после чего, отошел к столу и начал писать что-то в небольшой записной книжке, развернув рядом с ней свиток пергамента, полученный от Феликса, унимая дрожжь в своих руках, параллельно, поглядывая на Аманду и мастера над мертвецами - он тоже не видел ритуал вызова духа, поэтому, был заинтригован.
Эти подробности фон Фауст решил не озвучивать, однако, сейчас в его голове процесс деятельности разрывали две иных функции - девушка в темном платье, которую толпа хотела порвать на куски и прозвучавшее имя - Майпи Дольген.
- Господа! - Резко поднявшись, Апполоний заставил мужчину во фраке еще раз отшатнуться. - Убийство действительно совершено вампиром, однако, надеюсь, ни один из вас не сомневается, что сейчас опасаться нечего - вампиры не ходят днем по улицам. - Совершенно глупая байка, которая не имеет ничего общего с реальностью, внутренне усмехнулся Аполлоний. - Пожалуйста, расходитесь по домам, охотники обезопасят вас и ваши семьи.
Толпа начала редеть, а с соседней улочки раздался звук подъезжающей телеги.
- Прошу меня просить, мадам. Театральность - лишь способ показать уверенность и превосходство. Напуганным людям важно понимать, что есть тот, кто контроллирует всю ситуацию. Позвольте представиться - некогда наследный граф Северной марки, единственный сын и наследник чести и дома Фауст-Виннебург, теперь же - охотник на монстров и специалист по ликантропии - Аполлоний фон Фауст. - Мужчина взял руку девушки и, едва не прикоснувшись к ней своими губами, поднес к своему лицу. Отпустив ее руку, он сразу же сжал свои ладони в кулак. - Полагаю, с моей стороны было достаточно неучтиво врываться в сие действо, однако, мною руководили мотивы как вашей безопаности, так и безопасности окружающих нас людей. Вооруженная толпа способна на многое, поверьте моему слову.
Тем временем, тело уже водрузили на повозку и караульные, недовольно посматривая на разговаривающих, ожидали команды на отъезд. Аполлоний взглянул на укрытое полотнищем тело и обернулся к мужчине.
- Полагаю, вы представляете исполнительную власть этого... города? В таком случае, позвольте, мы, с данной мадам, возьмемся за расследование данного дела. Вампиры, отродье Кровавого бога, есть тот бич, который иссекает саму сущность человечества. Мы, охотники, для того и существуем, чтобы останавливать их. Ожидайте.
Отпустив мужчину во фраке, Аполлоний, обернувшись к женщине (он до сих пор не знал ее по имени), продолжил разговор: - Полагаю, вы не против того, что я взвалил на свои плечи одиум принятия решений и взялся за этот контракт? - Источая любезность, фон Фауст все же сохранял холодок в своем голосе - его взгляд, бегло осмотрев визави, лишь ненадолго задержался на красивом сапфире, искусстно вплетенном в ожерелье, после чего вновь начал буравить ее глаза. - Коль причуды судьбы свели нас вместе, позвольте и мне поинтересоваться вашим именем. Полагаю, вам есть что рассказать. - После чего, взмахнув рукой, будто демонстрируя "после вас", Аполлоний предложил соратнице начать путь.
Неторопливый разговор то и дело сбивался, когда путешественникам приходилось преодолевать настоящие завалы из мусора и грязи - в какой-то степени, фон Фаусту даже было немного завидно - мало того, что Дольген отбыл в страну вечного покоя, так еще и к месту погребения ехал с относительным комфортом.
"Да, где та твердность и монолитность северных улочек" - уныло думал Аполлоний, то и дело приподнимая свой, и без того грязный плащ.
Впрочем, контора прозектора, больше напоминаемая каменный сарай, приютила ходоков своей темнотой и интимностью - если мертвые тела были хоть немного интимны. Аполлоний был слишком конкретен, чтобы задумываться над этим, однако, от него не утаился поблестевший взгляд Аманды.полагаю, к этому моменту, Аполлоний уже узнал имя
"Интересно, как я отношусь к некромантам?" - Задумался фон Фауст, прислонившись к холодной стене. На севере это искусство слабо распространено, если распространено вообще - там правят бал Чернокнижники - мнительность необразованных северян как раз кстати. Что же еще дальше, в горах, Аполлоний даже не мог и предположить. - "Наверное, нейтрально, пока она не начнет поднимать мертвецов против живых. А пока, ее искусство полезно."
Улыбнувшись Аманде, Аполлоний подошел к прозектору. - Взгляните. Видите, только две дырки от укуса. Вы наверняка знаете, что взрослые вампиры оставляют четыре дырки с отчетливыми следами своих губ, однако, судя по их глубине, зубы эти принадлежат взрослой особи. Тем не менее, крови было выпито чуть - нет иссушения и деградации капиллярной сети. Однако, если вы готовы утверждать, что сначала жертву убили кинжалом, да еще и серебрянным, - Фауст многозначительно взглянул на прозектора, - тогда мы столкнулись с вампиром, который банально не хотел испить свою жертву. Причины этого следует обмыслить. Спасибо за информацию. - Взяв кинжал, Фауст засунул его за голенище запога, после чего, отошел к столу и начал писать что-то в небольшой записной книжке, развернув рядом с ней свиток пергамента, полученный от Феликса, унимая дрожжь в своих руках, параллельно, поглядывая на Аманду и мастера над мертвецами - он тоже не видел ритуал вызова духа, поэтому, был заинтригован.
— Действия - вот лучший способ показать уверенность — оспорила Аманда только что представившегося Апполония. Впрочем, этикет требовал ответа и девушка, хоть ей было и неудобно, сделала небольшой книксен
— Аманда Калеб, рада знакомству. Теперь, коли разбираться нам с одним и тем же убийцей, предлагаю проследовать на секцию. Возможно, там вскроются детали, скрытые от глаз.
Тем не менее, в Фаусте было что-то. Хотя первое впечатление от него осталось, как от показушника, которые только найдут себе дело и сразу трубят, какие они великие, но хотя бы манеры в этом молодом человеке остались. В отличие от самой Аманды, которая была немного зла на стражу, ничего не сведущую в убийствах, и это зло вылилось в то, что растрепавшиеся волосы пришлось собирать на ходу, чего приличные девушки себе не позволяют.
Но спустя некоторое время, настало время прозекции. Аманда сразу почувствовала, как попала в свою стезю. Прозекторая - та граница между миром живых и миром мёртвых. Старый прозектор рассказал о том, что такой клинок может изготовить некий мастер Пауль.
— Апполоний, после мы зайдём в лавку этого оружейника. И кинжал не в сапог нужно, а за пояс, иначе сотрёшь слой стали и потупишь. А в случае вампира, ещё и его личный след. А что касаемо ритуала... — Аманда повернула взгляд в сторону дрожавшего старика и жестом ему приказала успокоиться
—... конечно, за ведьму я могла бы привязать духа и на место, а он бы потом склянками кидался и считал монетки. Но я пока что не зла. А, слова я повторять не буду, не на уроке. Если интересно, есть небольшой фолиант...страниц так на 100, называется "vocant spirituum". Там про всё и всех, и что не нужно. Хотя один кукиш, без способностей к магии не получится. А ритуал прост, как два пальца
После чего, девушка склонилась над мертвецом, разведя ему кафтан до линии дыхания. Левая ладонь легла на грудину, а вторая на лоб. Кулон, начал ходить ходуном, а спустя пару секунд, ладони начали источать зелёный цвет
— Tur anna nin faer`zundi allen.... — с каждым новым словом, ладони разгорались всё ярче, а между ними, в районе шеи, начал нарастать бело-зелёный шар с нитями к рукам Аманды
— Yal nin, Майпи Дольген! Tyilyale nif ni! — После последней произнесённой фразы, девушка развела руками в стороны, а шар начал пузыриться, слегка оторвавшись от шеи покойного, а после принимать очертания головы мертвеца, с точностью до морщинки на лице. Под конец, получилось так, что дух вылез из шара рядом со своим телом и ошарашенный начал осматривать самого себя. Аманда же, почувствовав лёгкую усталость, уселась на один из свободных столов
Треск распахнутой двери, порыв утреннего сырого воздуха, девушка в сопровождении вооруженных громил — всё то, что прекрасно помогает проснуться!
Кейнвен мгновенно оживилась и стала наблюдать за поведением девушки в чёрном. Конечно, торчать в таком месте, как «Сто кружек», вовсе не скучно, особенно с полным кошельком, но Маррак уже начинала подумывать о продолжении пути. Поймать здесь работку ей удавалось не так уж и часто — мало кто хочет иметь дела со столь неряшливой особой, даже если дела эти связаны с убийством ещё более отвратительных тварей. Измученные нападениями селяне в глуши охотнее принимают помощь Кейнвен... Но поведение её амулета намекает, что торопиться рано!
Маррак звякнула браслетами и нахмурилась, вспоминая, что это значит.
— Рубин, — сказала Кейнвен себе под нос. — Реагирует на вампиров и оборотней.
Так кто, девушка или её сопровождающие? Дочурка знатного человека становится кровососущей тварью и он запирает её в золотой клетке... Кейнвен с азартом, что ей редко доводилось испытывать, бросила взгляд на доску объявлений. Две тысячи рив! Стоит хотя бы попытки.
Кейнвен резко встала из-за стола, от чего стул рухнул на пол и разбудил парочкк пьяниц. Девушка уперла руки в бока — не выглядит угрожающе, но схватить топор будет легче. Затем, с хмурым выражением лица, Маррак направилась к даме в чёрном, мужчинам с оружием и нервному трактирщику.
— Доброе утро, господа, — ядовито процедила Кейнвен, внимательно присматриваясь ко всем троим посетителям. — Кейнвен Маррак, охотница на нечисть. Какие-то неприятности?
— Представляю! — хлопал глазами толстячок Ольген, — Уже десять лет как. Собираюсь и дальше. А то, что ты говоришь, я и знать не хочу. Прекращай свои заумные штучки и берись-ка за работу! Если нужна будет помощь, ищите меня в ратуше.
Ольген раздал пару распоряжений подошедшим из переулков работникам, те принялись смывать следы крови с дороги. Затем он, вытерев пот со лба и высморкавшись в тот же платок, направился дальше по дороге, крайне неуклюже перебирая короткими ножками.
Дух вышел из тела убитого, повинуясь зову чародейки. Дрожащий до того прозектор выкатил глаза и стал трястись так, будто его окатили холодной водой на морозе, напрасно стараясь записать хоть что либо на пергаменте — рука старика ходила ходуном и перо только пачкало бумагу чернилами. Что уж и говорить, даже у Апполония волосы встали дыбом. Лишь Аманда стояла не заколебавшись, не дрогнув ни на секунду.
Прежде чем призрак успел удивиться, Аманда и Фауст поспешили объяснить ему суть призыва. Теперь им осталось уповать только на старую легенду о том, что призванный дух обязан подчиниться призывателю.
— Я не знаю. — сказал дух Майпи Дольгена так, будто бы тысячью голосами за раз, — Должен был... встретиться. Анке должен был... сказать мне нечто важное! — дух был по-карикатурному чрезвычайно эмоционален, — А потом... Да! За мной шли двое... от самой конторы. И вот... я умер! Прошу послушайте... — дух затрясся, лицо его искривилось так если бы он чувствовал дискомфорт, а голос становился всё тише, — Мари! Нельзя, чтобы она попала им в руки! Не могу больше... надеюсь я успел...
И тут произошло то, чего не могла ожидать даже Аманда.
Дух заискрился, задрожал, взмыл в воздух, под самый потолок и закружил в невероятной гонке по всему залу. Всё попадало, взмыло вверх, вслед за ним: свечи, столы, книги — всё вокруг перемешалось в чудовищном вихре. Прозектор выронил бумагу, вскрикнул и упал без сознания. Из караулки выбежал стражник, с дуру схватился за меч, но неведомая сила потянула его за ремень, он упал на спину и помчался по сырым доскам с диким воплем, а сверху на него падали свечи, полки, инструменты. Одного из трупов швырнуло в сторону Фауста, вместе с кушеткой. Сапфир на шее Аманды жил своей жизнью — он был нестерпимо горяч и крутился на цепочке по кругу, заплетая волосы, угрожая задушить. А дух всё летал по комнате, ураганом раскидывая вещи и мертвецов, готовившихся к погребению.
Мордовороты нахмурили брови.
— Проблемы? Да! У тебя! — сказал один, встав перед Кейнвен, демонстрирую свой безупречный пресс, выглядывавший из под жилетки. — Тебе чего надобно, девка?! Пошла прочь!
— Подожди Вайс, может у неё чешется в одном месте? А, не чешется у тебя? — обратился второй, — А то это мы с радостью оформим!
Парни дружно расхохотались.
Черноволосая девушка молчала, но всё это время смотрела на Кейнвен умоляющим взглядом, в котором как бы читалось: "Помоги!".
Трактирщик поглядывал из стороны в сторону, взвешивая все за и против. С одной стороны были два высоких и крепких парня, к тому же вооружённых, а с другой девчонка, тоже вооружённая, но всё же девчонка, и одна. В конце концов он сделал свой выбор. Схватил черноволосую за плечи, крепко-накрепко, потому как сам не уступал в ширине тем двум, и мягко, тихо, можно даже сказать, ласково произнёс, обращаясь к Кейнвен:
— Ну чего вы, а-а-а? Ну выйдите, вас же просят. Я вас потом пивом угощу!
Трактирщик улыбался, трактирщик был облит потом. Проблемы ему были не нужны.
А рубин на запястье Кейнвен бесновался.
Кейнвен криво ухмыльнулась, обнажив желтоватые зубы, и откинула со лба локон сальных волос. Будь у неё настроение получше, это «с радостью» она бы приняла как комплимент!
— У собак, вон, тоже чешется. Хотя... вам-то после свиней с баранами собаки мелковаты будут!
Маррак на миг замолчала и смерила головореза презрительным взглядом. Руки сами тянулись к топору, но пока стоит поиграть в цивилизованную даму.
— Если вы сами не собаки. Так что, сбегаете, поищите себе кобеля, а потом бесплатного пива бахните, м?
Харизма уровня 1d6: (5) = 5
Заранее катну инициативу на случай драки 1d6: (1) = 1+2
Аполлоний встал и картинно похлопал (впрочем, без всякой иронии) - он еще ни разу не участвовал при сеансах экзорцизма (в "обе" стороны), поэтому, с неподдельный интересом подошел поближе, всматриваясь в повисающий в воздухе дух, вслушиваясь в его бессвязную речь.
- Майпи Дольген? - Крикнул фон Фауст, заслоняя свои лицо рукой от загробного, зеленоватого свечения. - У нас есть несколько вопросов... Он меня понимает? - Обратился к Аманде охотник, впрочем, даже не рассчитывая получить ответ - очевидно, колдунья находилась в некоем подобии транса. Да и к тому же, дух начал говорить.
"Анке, Мари?" - Аполлоний судорожно слушал эти важнейшие сведения, удерживая их у себя в голове. Кто знает, сможет ли Аманда еще раз призвать его? Но то, что Фауст считал приятной потерей времени, превратилось в мероприятие, позволяющее ему выйти на след убийцы Верринга.
Если он еще сможет выбраться отсюда в живых!
- Аманда! - Закричал Апполоний, перекрикивая возникший грохот, отпрыгивая от несущегося на него трупа - увернувшись, он услышал, как со смачным звуком мертвец врезался в стену. - Успокой его! Аманда! - После чего, рванул вглубь помещения, пытаясь схватить за загривок скользящего по полу стражника.
"Ненавижу чертовых духов!"
- Майпи Дольген? - Крикнул фон Фауст, заслоняя свои лицо рукой от загробного, зеленоватого свечения. - У нас есть несколько вопросов... Он меня понимает? - Обратился к Аманде охотник, впрочем, даже не рассчитывая получить ответ - очевидно, колдунья находилась в некоем подобии транса. Да и к тому же, дух начал говорить.
"Анке, Мари?" - Аполлоний судорожно слушал эти важнейшие сведения, удерживая их у себя в голове. Кто знает, сможет ли Аманда еще раз призвать его? Но то, что Фауст считал приятной потерей времени, превратилось в мероприятие, позволяющее ему выйти на след убийцы Верринга.
Если он еще сможет выбраться отсюда в живых!
- Аманда! - Закричал Апполоний, перекрикивая возникший грохот, отпрыгивая от несущегося на него трупа - увернувшись, он услышал, как со смачным звуком мертвец врезался в стену. - Успокой его! Аманда! - После чего, рванул вглубь помещения, пытаясь схватить за загривок скользящего по полу стражника.
"Ненавижу чертовых духов!"
Впрочем, каждый раз, когда воротник бушлата охранника попадал в пальцы фон Фауста, могучая сила вырывала его и тащила бедолагу по полу дальше. Выругавшись, Аполлоний рванул за один из перевернутых столов, пытаясь там укрыться.
Головорезы переглянулись. Теперь они хмурились не только бровями, но и всем лицом.
Один из них, тот что стоял ближе всех к Кейнвен с невероятной скоростью выхватил меч и рубанул так быстро, что девушка едва смогла отбить удар. Сталь скользнула по наплечнику куртки. Кровь брызнула на пол.
Второй быстро сообразил, что цель у них на самом деле другая. Он развернулся и быстро схватил черноволосую, не оставляя ей шанса вывернуться.
Трактирщик сбежал на кухню, за ним официантка. Гости последовали их примеру и все до единого вылетели из помещения, словно пробка из бутылки. Кейнвен осталась один на один со смертью.
1d6: (3) = 3 +2 защищается, теперь бьёт Кейнвен
Кейнвен оказалась недостаточно быстра. Из раны бырзнула кровь. Девушка вскрикнула, а затем разозлилась по-настоящему. Топор будто сам оказался в её руке. Кейнвен тут же пустила оружие в ход, стремительным ударом по громиле, что ранил её. Била она немилосердно, с целью ранить, а не оглушить.
1d6: (4) = 4+6
Наконец-то! Призыв прошёл успешно и дух Майпи соизволил начать говорить, хотя он был крайне удивлён. А значит, нужно было разговаривать как можно быстрее. Неизвестно, насколько у Аманды хватит
— Майпи. Нам нужно понять, кто тебя убил. Рассказывай, что с тобой происходило. С кем общался, кто тебя укусил? И да, Апполоний, он тебя прекрасно понимает
За несколько секунд, покойный Майпи вывалил всё, что знал. Из этого всего следовало, что в опасности некая Мари. И что в игре ещё одна персона. Некий или некая Анке, не было понятно, что из себя представляет эта персона, но, определённо, это было ключиком к разгадке
Вот только дальнейшие действие никак не вписывались в планы Аманды. А именно то, что дух решил посвоенравничать, видимо, будучи зачарованным. Покойный Майпи решил начать разносить прозекторскую. И это вывело Аманду из себя. Ещё и Фауст под руку твердит!
В этот раз, запасы терпения у владелицы фамилии Калеб кончились и, ловко увернувшись от ползущего по полу стражника, Аманда напряглась, как кошка. Ладони снова загорелись зелёным светом, а беспокойный клерик решил попробовать убежать, нырнув в верхний угол. Правда его рывок был предсказан, и руки девушки поймали его. Получилось так, что Аманда держала его за лицо, постепенно ставя на колени и совершенно безумея
— Думаешь, твои чары меня смогут остановить?? — И хотя кулон того гляди грозился задушить девушку, та перешла на крик
— Ты думаешь, так прилично себя вести при людях?? Я бы...оооо!!! Да ты сам напросился — И без того зелёные глаза стали ещё зеленее, а девушка сама начала говорить тише.
— Eg venyar nin! До тех пор, пока я не захочу тебя отпустить! Biare tu Nurue, Tis lave nin edlenn eg! — после сказанной фразы, на лице призрака застыла гримаса животного ужаса. Даже не понимая фразы, он чувствовал, как слабеет и что смерти ему не видать, пока Аманда не захочет его отпустить. В попытке сбежать, покойный Майпи пытался убрать от своего лица руки девушки, но попытки были безуспешны, и становились всё более тщетными, со свечением рук девушки. Спустя несколько десятков секунд борьбы, дух опустил руки, понимая, что борьба проиграна. Удерживая непоседливого клерика одной рукой, Аманда сняла кулон с шеи, и заставила "проглотить" его духа, проводя от лица вниз. И клерик, хотя и не желая того, очутился взаперти оберега. После чего, девушка осмотрела то, что натворил уже подчинённый дух
— Не всё пошло по плану. Майпи был зачарован со стороны. Поэтому он и начал крушить. Но теперь он союзник нам! — завершив ритуал, девушка выдохнула, но подобное вымотало её и чувствовалось, что если продолжить так колдовать в скором времени Фаусту придётся нести Аманду на плече, как мешок с картошкой
— Мсье Фауст. Вы знаете того, кого упомянул Майпи? Мари? Анке? Сейчас нас интересует Анке, ибо к нему и направлялся усопший. И да, утихомирьте стражу, пожалуйста, а то после моих криков, сейчас, опять весь город на ушах. Я была бы вам крайне признательна!
Аполлоний выбрался из под стола, откидывая взлохмаченные, длинные волосы со своего лица, пытаясь справиться со своим старым, латанным-перелатанным плащом: зрелище ему открылось неприглядное - с небольшой натяжкой, он бы решил, что в помещении устроил погром Северный Минотавр, однако, это были лишь проказы неупокоенного духа...
- Не зря держался подальше ото всей этой ворожбы... - Заворчал фон Фауст, отбрасывая от себя сломанную столешницу, вызывая небольшой грохот. Аманда находилась в центре зала без сил, покачиваясь на своих ногах. Аполлоний мягко подошел к ней, обхватил и усадил на чудом уцелевший стул.
- С вами все в порядке, мадам? - Вкрадчиво произнес Фауст, нащупывая пульс девушки. - Может быть, каплю антимония?
Сапфир на груди Аманды полыхал ярким, синим цветом, а внутри, будто бы, что-то боролось и болталось.
- Отдаю почтение вашим навыкам - безусловно, говорить с мертвыми, это талант, которые недоступен многим в мире живых. К слову, о живых... - Аполлоний привстал и осмотрел зал - прозектор и охранник лежали без сознания. Оттащив их ко входу и уложив в безопасной позе, фон Фауст подал руку волшебнице: - Да, я знаю о тех, кого упомянул дух. Я выполняю задание по поимке убийцы Верринга. Полагаю, вы тут также по этой причине - две тысячи рив, да? - Мужчина наклонил свою голову и прищурился. - Предлагаю вам сотрудничество и свою помощь, мадам. Вместе у нас больше шансов найти преступника... тем более, если он монстр.
С улицы раздался шум и фон Фауст машинально схватился за рапиру, находящуюся за своей спиной - однако, это были лишь стражники, которые намеревались спуститься вниз - грохот их не оставил безучастными, очевидно, они переживали за своего предводителя.
- Аманда, пройдемте за мной. - Рука Аполлония в кожаной перчатке все еще была протянута к девушке. - Я постараюсь вас вывести в безопасности. Полагаю, Аманда согласилась
Охранники стояли настороже, выхватив свое оружие - увидев Аполлония и Аманду, они его опустили, однако, взгляды их были все так же подозрительны.
- Господа, не переживайте, - Аполлоний поднял свою руку, демонстрируя спокойствие (второй рукой он держал ослабевшую Аманду), - во время осмотра трупа, по досадной ошибке, было произведено взаимодействие с одним древним искусством, которое, без должной подготовки, может убить человека. К счастью, обошлось без жертв - скажите спасибо этой девушке, которую вы так бесцеремонно желали убить буквально час назад. - Фон Фауст добавил в свою речь немного яда. - Прозектор и ваш непосредственный командир находятся внизу, у входа. Доставьте их в местный Санктуарий или Госпиталь. Позвольте откланяться.
Харизма на убеждение стражников 1d6: (5) = 5 +6
- Не зря держался подальше ото всей этой ворожбы... - Заворчал фон Фауст, отбрасывая от себя сломанную столешницу, вызывая небольшой грохот. Аманда находилась в центре зала без сил, покачиваясь на своих ногах. Аполлоний мягко подошел к ней, обхватил и усадил на чудом уцелевший стул.
- С вами все в порядке, мадам? - Вкрадчиво произнес Фауст, нащупывая пульс девушки. - Может быть, каплю антимония?
Сапфир на груди Аманды полыхал ярким, синим цветом, а внутри, будто бы, что-то боролось и болталось.
- Отдаю почтение вашим навыкам - безусловно, говорить с мертвыми, это талант, которые недоступен многим в мире живых. К слову, о живых... - Аполлоний привстал и осмотрел зал - прозектор и охранник лежали без сознания. Оттащив их ко входу и уложив в безопасной позе, фон Фауст подал руку волшебнице: - Да, я знаю о тех, кого упомянул дух. Я выполняю задание по поимке убийцы Верринга. Полагаю, вы тут также по этой причине - две тысячи рив, да? - Мужчина наклонил свою голову и прищурился. - Предлагаю вам сотрудничество и свою помощь, мадам. Вместе у нас больше шансов найти преступника... тем более, если он монстр.
С улицы раздался шум и фон Фауст машинально схватился за рапиру, находящуюся за своей спиной - однако, это были лишь стражники, которые намеревались спуститься вниз - грохот их не оставил безучастными, очевидно, они переживали за своего предводителя.
- Аманда, пройдемте за мной. - Рука Аполлония в кожаной перчатке все еще была протянута к девушке. - Я постараюсь вас вывести в безопасности. Полагаю, Аманда согласилась
Охранники стояли настороже, выхватив свое оружие - увидев Аполлония и Аманду, они его опустили, однако, взгляды их были все так же подозрительны.
- Господа, не переживайте, - Аполлоний поднял свою руку, демонстрируя спокойствие (второй рукой он держал ослабевшую Аманду), - во время осмотра трупа, по досадной ошибке, было произведено взаимодействие с одним древним искусством, которое, без должной подготовки, может убить человека. К счастью, обошлось без жертв - скажите спасибо этой девушке, которую вы так бесцеремонно желали убить буквально час назад. - Фон Фауст добавил в свою речь немного яда. - Прозектор и ваш непосредственный командир находятся внизу, у входа. Доставьте их в местный Санктуарий или Госпиталь. Позвольте откланяться.
Харизма на убеждение стражников 1d6: (5) = 5 +6
— Да... разве что немного вымоталась. Заколдованные духи оставляют без сил. А что касательно того, зачем я прибыла... Убийство играло не самую важную роль. Самое важное - нести знание и получать его. В чём вы и убедились. А две тысячи рив, если убийцу будет так легко найти, будет приятной добавкой в кошель. И слава, которой так жаждут охотники за именем. Но перед тем, как мы двинемся куда-то дальше... я физически не смогу пойти, пока не отобедаю, иначе вам придётся некультурно нести меня на руках, а по городу пойдут ненужные слухи. Поэтому, Сир. Ведите куда-нибудь, где можно наполнить желудок едой, там и расскажете мне. А после, отправимся дальше
Опираясь на стену, Аманда вернула кулон на свою шею, внутри которого уже был заточён дух и протянула руку Фаусту. После чего позволила ему вести куда-то, где можно было перекусить, не обратив внимание на стоящую солдатню на выходе. Мысли нужно было собрать в кучу, чему способствовал свежий воздух.
— К слову, вы не знаете тут хоть одного портного? А то я приехала совершенно налегке, а в одном платье рассекать совершенно не комильфо!
Мысленно же, Аманда обратилась к духу, чтобы тот говорил, если по пути встретят Мари
- Позвольте, мадам. - Аполлоний крепко "зафиксировал" Аманду в своих руках, выведя ее на относительно широкую улицу, где, под ногами была брусчатка - или некое подобие на нее - а не грязь. Вложив ладонь Аманды в свою, охотник невольно залюбовался ее пальцами - тонкими и бледными, присущими настоящей аристократке - и, тем не менее, проигрывающими по длине пальцам фон Фауста. Аполлоний с удовольствием бы укоротил их на фалангу-две, однако, это было лишь иррациональное желание, не более того. Нахмурившись, Фауст повел девушку по обочине дороги, аккуратно обходя немногочисленных кхметов, шарахающихся от охотников в страхе. Издалека, могло бы показаться, что по улочке идут влюбленные, однако, стоило подойти ближе, как иллюзия разбивалась об мертвецки бледное лицо Аманды и грязные, покрытые пылью волосы Аполлония.
- К сожалению, нет, не знаю. Полагаю, мне бы тоже не помешало посетить местный портняжный цех - мой плащ уже расходится по швам. Однако, боюсь, на данный момент, у нас нет ли времени, ни средств на то, дабы утолять свои потребности в первоклассной одежде. Да и, честно говоря, учитывая, что нас ждет, я бы предпочел, чтобы вы нашли себе хороший охотничий, облегающий костюм. Без малейшего сомнения утверждаю, он бы прекрасно подчеркнул вашу фигуру и защитил вас в неблагоприятной ситуации. - Тихо говорил Аполлоний, стараясь как можно быстрее обойти колдобины на своем пути. - Что же до того, в какие тайны я посвящен... Позвольте, кратко, я все же скажу сейчас - надеюсь, у вас найдется хоть немного сил на это?
Вздохнув, Аполлоний, откинув ненужную прядь со своего носа, замедлился, дабы не сбивать дыханием свой монолог: - Приехав сюда с севера, я взялся за задание по указанию некоего Феликса - не знаю, какое звание у него, однако, по местным меркам, полагаю, высокое. Он предложил расследовать убийство Верринга, подозревая в этом кого-то из его ближайших соратников. Я получил пергамент со списком людей, которых необходимо проверить, а также - последнее место их нахождения. По причудам Кровавого Бога, одним из них был упокоенный... вернее, уже нет - Дойген. Я же намеревался проверить другого человека... если это человек, однако, раз мы имеем доступ к самому бухгалтеру и душеприказчику Верринга, полагаю, нужно руководствоваться этим. Пока на этом все, очень надеюсь, что не утомил ваш измученный разум.
Внезапно, некая мысль пронзила разум Аполлония и, ловко выхватил одной рукой свиток из подсумка на поясе, он быстро пробежался по нему взглядом.
- Мисс Аманда, вы только посмотрите на это - некий Кьерон Игги, известный охотник из ордена Железных чаш, претендент на наследие Верринга, сейчас квартирует в таверне "Сто кружек". Удачное стечение обстоятельств, не находите? Там мы сможем и восстановить силы и продолжить наше расследование.
Подоспевшие стражники с недоумением взглянули на Аманду и Фауста, но пропустили. Речь фон Виннебурга звучала убедительно, только вот сами караульные кроме слов "командир" и "госпиталь" ничего более разобрать не смогли. Оставив злополучный "морг" позади, путники двинулись вперёд...
Кейнвен отскочила, вскрикнув от боли. Но останавливаться было нельзя. Девушка перехватила топор поудобнее, встала в стойку и со всей силой рубанула супостата по животу. После такого удара, рука парня, держащая меч, заметно ослабла, он покачнулся силясь отбить второй удар входящей в раж Кейнвен, но сил едва хватало только на то, чтобы стоять на ногах. Девушка выпрыснула всю свою злость в последний удар, пробивший парню шею. Бугай схватился за горло из которого обильно вытекала алая жидкость, медленно опустился на колени и в конечном итоге рухнул на пол.
Кейнвен, тяжело дышала, отходя от схватки, посмотрела вперёд и просто впала в ступор.
Головорез, некогда державший черноволосую девушку, в одно мгновение обернулся летучей мышью и вылетел в окно. У Кейнвен не оставалось сомнений. Это был вампир. Только она собиралась подойти к девушке, которую, как ей казалось, она только что спасла, как дверь таверны вновь отворилась и из-за спины Кейнвен послышался голос.
— Не-п-п-лохая р-работа! Д-д-для н-нов-вичка!
Кейнвен обернулась.
Перед ней стоял сутулый мужчина с бледным лицом покрытым красными пятнами, белыми как молоко волосами и маленькими красными глазками. Он был одет в серый кафтан, на шее его его покоился медальон из головы вампира с двумя маленькими рубинами в глазницах, а на груди, у самого сердца красовался шеврон с изображением алой розы.
— В-вам-мпиры! Ж-жалкое з-з-зрелище! К-кьрон И-г-г-ги, к вашим у-с-слуг-гам! — человек, назвавшийся Кьероном, невозможно заикался. Он посмотрел на труп с чудовищным презрением, затем повернул взгляд к черноволосой девушке.
— М-мари! А я-я тебя в-везде и-с-скал! В-вы не п-р-р-ротив если она по-й-йдёт со мной?
Девушка в чёрном хотела была что-то возразить, на лице её застыла гримаса отвращения, а грудь высоко вздымалась от частого дыхания. Но стоило только Кьерону, своими выразительными мышиными глазками взглянуть на неё, она сразу же смягчилась. Кейнвен могла поклясться что глаза Кьерона блеснули.
— Да, дядя Кьерон. — бесчувственным голосом сказала Мари и прошла ему за спину.
Затем в трактир вбежала стража, подняла окрик, но Кьерон лишь махнул рукой и всё их внимание к троице мгновенно улетучилось. Кьерон улыбнулся.
— Ещё р-раз, отличн-н-ная р-р-работа! Не бес-с-спокойтесь о н-н-награде, я з-заплачу в-вам п-п-режде вс-сех. — он кинул Кейнвен мешочек с золотом.
— В-вы х-хороший б-боец, н-не ж-ж-желаете прис-с-соедениться к орд-дену П-поздей Р-р-розы?
Кьерон поднял глаза и многозначительно улыбнулся.
После разговора Кьерона и Кейнвен
Подходя к трактиру, Фауст и Аманда прежде всего увидели толпу стражников выходящих из заведения, а затем, когда вошли внутрь, пустой зал, лежащее в крови тело и троицу неизвестных им людей.
Несмотря на не самое блестящее начало боя, Кейнвен быстро взяла инициативу в свои руки. Как бы угрожающе не выглядел этот бугай, удара топором сначала по мускулистому животу, а затем шее, пережить он не смог. Девушка слышала лишь собственное тяжёлое дыхание. Но дело ещё не закончено.
И прежде, чем Кейнвен успела хоть что-то сделать, громила-вампир скрылся. Она вытрела топор о штаны и плюнула на труп у своих ног. К счастью, девка ещё здесь и наверняка сможет объяснить, откуда эти ребята взялись. Кейнвен уже почти держала две тысячи рив в своих немытых руках!
Немногие вещи способны вызватт отвращение и личности столь неприятной, как Кейнвен Маррак. Следует отдать должное — Кьерон Игги может спокойно приписать себе это сомнительное достижение.
Девушка окинула охотника взглядом и почувствовала, как у неё начинает подрагивать губа. Кейнвен всё ещё сжимала топор в руке и чудом уговаривала себя не пустить его в ход. Мало того, что этот Кьерон тип мерзкий, так он ещё и уводит у неё возможность подобраться к двум тысячам рив! Вряд ли награда за одного дохлого вампира, что он ей бросил, составит хоть десятую долю этой суммы (хотя девушка быстренько заглянула в мешочек).
В слабой надежде Кейнвен взглянула на браслет с оберегом и с кривой улыбкой ответила Кьерону:
— Кейнвен Маррак. Благодарю за честь и награду, но я принадлежу к Ордену Железных Чаш, чёрт возьми, и менять его не собираюсь. И я, конечно, ни черта не понимаю и вообще дело это не моё, но я уже впуталась в это дело, а? Может, в качестве подарка, позволишь мне поболтать с девочкой?
Кейнвен начала подозревать, что Кьерон — явно волшебник, да непростой, что скрывать он совершенно не умеет. Девушка перехватила топор поудобнее. Авось рука сама всё сделает, вздумай этот тип промыть ей мозги.
Пока Аманда и Апполоний шли по улице, некромантка постепенно пришла в себя. Свежий воздух и объяснение Апполония, что происходит в городе. И хотя разум был не столько истощён, сколько истощено тело. Оно кричало: "хочу жрать! Хоть мертвечину". А услышав, что Фауст ведёт её в трактир, девушка задумалась. Обычно, есть заведения рангом выше в таких городах. Но там обитала ещё одна зацепка в виде Кьерона. Плюс, там можно было перекусить
Дойдя до трактира-таверны-забегаловки, Аманда третий раз лицезрела стражу за сегодняшний день. И второй раз мертвеца. А доселе молчавший Майпи начал верещать в ухо, хотя его сущность не показалась
— Это она!! Да!! Это Мари Аввенгер!! О ней я говорил!! Да да да!! — от того, как резко Майпи крикнул в ухо, Аманда вздрогнула всем телом. Как-никак, заточение духа это не игрушки
— "Майпи! Будешь так орать, так и останешься в кулоне. Не Кричи так! Кто этот Сэр рядом?"
— "прошу прощения. Я думал отдохнуть в посмертие, а теперь в кулоне сидеть! Я же надеюсь, вы меня отпустите.... В любом случае, сэр рядом это Кьерон Игги"
— Добрый день, Дамы и Господа! — несмотря на свою усталость, Аманде хватило сил сделать книксен
— Вы, полагаю, Мари Аввенгер и Кьерон Игги. Позвольте представиться, Аманда Калеб! И я буду вынуждена вас задержать на разговор вместе с моим...коллегой. Коротко говоря, сегодня с утра, Майпи Дольген был убит. А ещё у него на шее остался укус вампира. Так или иначе, его дух сказал, что Мари не должна попасть в руки к ним.... О. Ещё один мертвец за сегодня — перемещая взгляд с девушки на наставника, а потом и на ещё одну девушку(крайне неряшливую, по мнению некромантки) — Аманда остановила взгляд на мертвеце
— Его дух можно будет допросить хорошенько...но попозже. Пока что я без сил и намереваюсь отобедать, ибо во рту с утра ни росинки. Мсье, прикажите убрать труп в погреб или куда-нибудь в место отдаленное. Не каждый может есть при мертвецах, в конце концов. Мсье Фауст, введите остальных в курс дела, пока я утолю голод!
После чего, Аманда медленно пошла по направлению, где мог находиться официантки и трактирщик
— Дамы и Господа. Извольте появиться, ибо у вас до смерти голодная клиентка. Если вы слышите, организуйте как можно более сытный обед. И приборы, пожалуйста!
Войдя в таверну, Аполлоний сморщил свое лицо - нет, он с совершенным спокойствием относился к трупам - однако, он предпочитал относительную чистоту сего действа - именно поэтому он и пользовался рапирой. Небольшой укол может сделать больше, чем удар огромной секирой, однако, стоящая посреди сего беспорядка сударыня, очевидно, была иного мнения. Тем не менее, легкого взгляда на ее браслеты хватило, чтобы понять - она относится к тому разряду охотников, которые берутся за любое дело, лишь бы заплатили, чтобы вечером гонорар можно было пропить в кабаке.
Если, без лишней скромности, Аполлоний считал себя "белой костью", то неряха, очевидно, была "костью черной".
Но к чему эти подробности.
- Позвольте представиться, - Фауст отвесил легкий поклон, - охотник на чудовищ и специалист по ликантропии Аполлоний фон Фауст. Моя компаньонка, как вы уже услышали - госпожа Аманда Калеб. Полагаю, мы можем поинтересоваться и вашими именами, не прибегая... к иным способам, не так ли? - Холодно улыбнувшись, Фауст расстегнул верхний ремешок своего плаща на шее, ослабляя его давление.
- Мари Аввенгер и Кьерон Игги - слава Кровавому Богу, вы в живых. - Фауст пытался придумать, как бы тактично перейти непосредственно к деталям, одновременно, избегая их упоминания. На ум ничего не приходило. Тем не менее, этик следовало чтить. - Не желаете ли вы отобедать? Мы бы могли... более подробно остановиться на тех аспектах нашей деятельности, которая затрагивает как вас - так и нас. - Включив все свое обаяние, Апполоний, все же, незаметно поглядывал на свое кольцо - если оно нальется ярко-зеленым светом, значит, кто-то в этой комнате откровенно лжет. Харизма на убеждение "остаться покушать и поговорить" 1d6: (2) = 2 +6
Подойдя к Аманде, он шепнул ей на ушко: - Мисс, будьте аккуратны в своих словах - вы, безусловно, умны, однако, враги не дремлют... Еще 3... Нет, 4 набора, пожалуйста! - Аполлоний улыбнулся сияющей улыбкой, сдвинув 2 стола и поставив 4 стула.
- Вы присоединитесь к нам, миледи? - Аполлоний, смерив взглядом, склонил голову перед Кейнвен.
Если, без лишней скромности, Аполлоний считал себя "белой костью", то неряха, очевидно, была "костью черной".
Но к чему эти подробности.
- Позвольте представиться, - Фауст отвесил легкий поклон, - охотник на чудовищ и специалист по ликантропии Аполлоний фон Фауст. Моя компаньонка, как вы уже услышали - госпожа Аманда Калеб. Полагаю, мы можем поинтересоваться и вашими именами, не прибегая... к иным способам, не так ли? - Холодно улыбнувшись, Фауст расстегнул верхний ремешок своего плаща на шее, ослабляя его давление.
- Мари Аввенгер и Кьерон Игги - слава Кровавому Богу, вы в живых. - Фауст пытался придумать, как бы тактично перейти непосредственно к деталям, одновременно, избегая их упоминания. На ум ничего не приходило. Тем не менее, этик следовало чтить. - Не желаете ли вы отобедать? Мы бы могли... более подробно остановиться на тех аспектах нашей деятельности, которая затрагивает как вас - так и нас. - Включив все свое обаяние, Апполоний, все же, незаметно поглядывал на свое кольцо - если оно нальется ярко-зеленым светом, значит, кто-то в этой комнате откровенно лжет. Харизма на убеждение "остаться покушать и поговорить" 1d6: (2) = 2 +6
Подойдя к Аманде, он шепнул ей на ушко: - Мисс, будьте аккуратны в своих словах - вы, безусловно, умны, однако, враги не дремлют... Еще 3... Нет, 4 набора, пожалуйста! - Аполлоний улыбнулся сияющей улыбкой, сдвинув 2 стола и поставив 4 стула.
- Вы присоединитесь к нам, миледи? - Аполлоний, смерив взглядом, склонил голову перед Кейнвен.
Кьерон сопротивляется 1d6: (3) = 3 +4 уговорам
— Ах к-как ж-жаль, к-как ж-жаль, — без тени эмоций ответил Кьерон, — из в-вас п-п-получился бы п-п-ер-рвоклас-с-сный неоф-фит!
На последующие вопросы Кейнвен он не ответил, сделав вид, будто бы её и не существовало. Охотник-альбинос медленно развернул голову в сторону выхода и обратился к уже вошедшей Аманде.
— О-ч-чень и-нтер-ресно. Май-п-пи умер?! Эт-то бо-ольшая пот-теря для н-нас. — на лице Кьерона не было ни единой эмоции.
Услышав известия о смерти клерка, Мари вздрогнула, на её глазах проступили слёзы. Она хотела закричать — от отчаяния, понимания того, что она осталась совершенно одинока, среди незнакомцев. Но Кьерон ей не позволил. Лишь один его взгляд крайне выразительных глаз, заставил Мари замолчать, и уставившись в пол, тихо хлюпать носом.
— Она и н-н-не поп-п-падёт! М-мари отп-правится с-с-со м-н-ной, в б-безо-п-пасное м-место, т-так в-ведь, М-м-ари?
Мари кивнула, но выглядело это так, будто бы Кьерон дёргал её за нитки, словно куклу. Тем временем изумруд в кольце Фауста слегка покалывал. Кьерон с досадой это заметил, но не показал виду.
— Н-на с-с-счёт тела. Н-ни в-в-коем сл-л-лучае. Т-тело, я-я-я заб-беру. Рас-с-следутете дел-ло? В-вот к-как? — он остановился на полуслове и не договорил, — Что-ж-ж, по-ч-чему, и н-не от-тобедать? В-вижу у в-вас к-ко мн-не мног-г-го вопро-с-сов. В-вы с-составите н-нам к-команию, д-достопоч-чтен-ная Кей-н-нван Мар-р-рок? Ап-п-полоний ф-фон Ф-аус-ст, специал-л-лист по ликан-т-тропии, п-п-просит.
Аманда и Фауст вышли на середину трактира, но однако ж, их просьба накрыть стол была проигнорирована. Как оказалось, таверна была совершенно пуста.
— Н-накрой н-н-нам с-стол, М-мари. Б-будь т-т-так добра. — проскрипел Кьерон.
Мари послушно вышла за приборами и принялась накладывать на стол.
Уселись за один стол впятером. Фауст и Аманда вместе напротив Кьерона и Мари. Кейнвен за табуретом отдельно и сбоку. Тем временем темнело. Трактир наполнился мягким ровным светом заходящего солнца. Аманда, сама того и не заметив, скорее от слабости, облокотила голову о плечо Фауста. Мари была неподвижна как статуя. Ели медленно, не спеша, напряжённо поглядывая друг на друга.
— Н-ну, з-задавайте воп-просы. Я-я слушаю-ю-ю. — сказал Кьерон выковыривая куриную косточку из зубов, а сам поглядывал в окно, словно в ожидании чего-то.
К заметному недовольству Кейнвен, Кьерон нагло проигнорировал её вопросы. Церемониться девушка не привыкла, а потому приготовилась схватить этого охотника за шиворот и хорошенько поколотить, чтобы не увиливал. К ещё большему недовольству Кейнвен, в этот момент трактир посетили новые гости. И, чтоб их всех, тоже охотники! Скверного вида дамочка и худой, болезненного вида мужчина. Несмотря на не самое лучшее состояние здоровья, оба явно привыкли следить за собой и происходят явно не из бедных семей — хотя Кейнвен в подобном мог обойти любой житель этой деревни. Новоприбывших девушка одарила одним из самых холодных своих взглядов.
Кьерон мгновенно о ней забыл и обернулся к Апполонию и Аманде. Кейнвен едва не всадила топор в его сутулую спину.
— Кейнвен Маррак, чтоб мне сгнить, — в традиционной манере приставилась охотница, из голоса её сочилась желчь. — Странствующий борец со злом, к вашим услугам.
Вместо книксена Кейнвен развела руками, в одной из которых всё ещё оставался измазанный кровью вампира топор.
За стол она села неохотно. Есть, особенно в компании Кьерона, ей не хотелось. Уже через несколько минут после встречи Кейнвен начала подозревать в нём чуть ли не главного виновника последних происшествий в Воксвилле. Он не только не нравился охотнице, но и вызывал подозрения. Судя по поведению Мари, вполне обоснованные! Пожалуй, эта парочка появилась как раз вовремя. Теперь-то они выведут на чистую воду Кьерона, после чего голову ему снести можно на вполне законных основаниях.
Трапеза прошла в напряжении. Кейнвен, хоть и ела весьма развязно и неряшливо, накапливала его особо легко, а потому к её окончанию готова была сорваться и выбить из Кьерона всё, что нужно, и его зубы.
Девушка, с искажённым недоброй гримасой чумазым лицом, взглянула на собравшихся.
— Кьерон! — Кейнвен бросила на стол обглоданную кость и этой же рукой убрала спутанные волосы со лба. — А давай ты поболтаешь тут с господами, а я украду твою девочку на пять минут, м?
Просьба эта прозвучала так, что мало у кого могли возникнуть сомнения в реакции на отказ. Вмешательства двух других охотников Кейнвен не боялась — наверняка этот тип вызывает у них больше неприязни, чем она сама.
Ужин в трактире «Сто кружек», для всех кто его застанет в эту ночь, обещал быть незабываемым.
Герои нашей истории расположились за небольшим столом посередине трактира. Прямо возле лежащего в собственной крови вампира, о котором так никто и не позаботился. Некоторых это возмущало, некоторые не обращали внимания. Но так или иначе, когда еда была подана, все без исключения принялись к трапезе.
Кейнвен ела никого не стесняясь. Голыми руками хватала куриные ножки и уплетала похлёбку, держа миску двумя руками так, что половина содержимого выливалась на лицо и одежду девушки. Мари была тише воды, ниже травы. Она аккуратно разрезала телячью котлету ножом и вилкой, с присущими приличным барышням манерами. Аманда была слишком голодна, чтобы эти манеры соблюдать. Она громко шлёпала ложкой по тарелке, соскребая остатки каши с краёв. Фауст этикет соблюдал, но в меру. Кьерон не ел вовсе. Он был сыт куриной грудкой, от которой Мари отказалась, демонстративно отодвинув тарелку в сторону.
К слову об этикете и приличных барышнях. Мари выглядела так, будто сошла с иллюстрации к книге по хорошим манерам для благородных девиц. Она была в меру стройна и упитана. Располагала выступающими из под свободного платья бёдрами и плоским животиком, пухленькими ручками и внушительного размера декольте, оценить которое в должном виде не позволял закрытый вырез её платья цыганского фасона.
— Н-нет. — ответил Кьерон, — Д-д-довольно п-п-похищений н-на с-сегодня. М-мари н-никуда н-не п-п-пойдёт. Б-без м-меня.
Он покосился на топор, висевший у Кейнвен на поясе. Кейнвен в сою очередь не могла не заметить меча и рыцарской булавы с крючьями, висевшими на поясе у него. В особенности стоило обратить внимание на меч. Навершие было выполнено в виде паучьего брюшка, изголовье — в виде паучьей головы. Гарда была исполнена большими паучьими жвалами. Кейнвен не без зависти отметила великолепную отделку оружия.
Долгое время сидели в молчании. Кейнвен, кончив трапезу, смотрела на всех с недовольством. Мари сидела не жива не мертва, уставившись в пустые тарелки. Аманда смотрела на Фауста в ожидании. Фауст смотрел на Кьерона. Кьерон ни на кого не смотрел. Положив голову на ладонь, он разглядывал что-то в окне. Вдруг он резко повернулся к остальным, будто бы его посетила гениальная мысль.
— Н-не ж-желаете вып-п-пить? П-пиво, в-вино? Я п-п-предп-почитаю п-пиво. М-мари, п-принеси н-нам, п-п-пожалуйста.
Мари вытерла губки салфеткой, встала. Кьерон посмотрел ей в глаза, она посмотрела в его. Долго. Затем скрылась в кладовке.
Стемнело окончательно. Таверна наполнилась неровным, скупым светом свечей, от чего потолок, входная дверь и все дальние углы помещения погрязли во тьме.
Мари вернулась через несколько минут с подносом, полным кружек. Аккуратно поставила всем по одной, в том числе и себе. Кьерон опустошил бокал залпом. Мари хотела отказаться, но боясь что Кьерон вновь на неё посмотрит, отпила немножечко.
— В-вот теп-п-перь м-можно н-начать д-д-диалог. — промолвил охотник.
Герои нашей истории расположились за небольшим столом посередине трактира. Прямо возле лежащего в собственной крови вампира, о котором так никто и не позаботился. Некоторых это возмущало, некоторые не обращали внимания. Но так или иначе, когда еда была подана, все без исключения принялись к трапезе.
Кейнвен ела никого не стесняясь. Голыми руками хватала куриные ножки и уплетала похлёбку, держа миску двумя руками так, что половина содержимого выливалась на лицо и одежду девушки. Мари была тише воды, ниже травы. Она аккуратно разрезала телячью котлету ножом и вилкой, с присущими приличным барышням манерами. Аманда была слишком голодна, чтобы эти манеры соблюдать. Она громко шлёпала ложкой по тарелке, соскребая остатки каши с краёв. Фауст этикет соблюдал, но в меру. Кьерон не ел вовсе. Он был сыт куриной грудкой, от которой Мари отказалась, демонстративно отодвинув тарелку в сторону.
К слову об этикете и приличных барышнях. Мари выглядела так, будто сошла с иллюстрации к книге по хорошим манерам для благородных девиц. Она была в меру стройна и упитана. Располагала выступающими из под свободного платья бёдрами и плоским животиком, пухленькими ручками и внушительного размера декольте, оценить которое в должном виде не позволял закрытый вырез её платья цыганского фасона.
— Н-нет. — ответил Кьерон, — Д-д-довольно п-п-похищений н-на с-сегодня. М-мари н-никуда н-не п-п-пойдёт. Б-без м-меня.
Он покосился на топор, висевший у Кейнвен на поясе. Кейнвен в сою очередь не могла не заметить меча и рыцарской булавы с крючьями, висевшими на поясе у него. В особенности стоило обратить внимание на меч. Навершие было выполнено в виде паучьего брюшка, изголовье — в виде паучьей головы. Гарда была исполнена большими паучьими жвалами. Кейнвен не без зависти отметила великолепную отделку оружия.
Долгое время сидели в молчании. Кейнвен, кончив трапезу, смотрела на всех с недовольством. Мари сидела не жива не мертва, уставившись в пустые тарелки. Аманда смотрела на Фауста в ожидании. Фауст смотрел на Кьерона. Кьерон ни на кого не смотрел. Положив голову на ладонь, он разглядывал что-то в окне. Вдруг он резко повернулся к остальным, будто бы его посетила гениальная мысль.
— Н-не ж-желаете вып-п-пить? П-пиво, в-вино? Я п-п-предп-почитаю п-пиво. М-мари, п-принеси н-нам, п-п-пожалуйста.
Мари вытерла губки салфеткой, встала. Кьерон посмотрел ей в глаза, она посмотрела в его. Долго. Затем скрылась в кладовке.
Стемнело окончательно. Таверна наполнилась неровным, скупым светом свечей, от чего потолок, входная дверь и все дальние углы помещения погрязли во тьме.
Мари вернулась через несколько минут с подносом, полным кружек. Аккуратно поставила всем по одной, в том числе и себе. Кьерон опустошил бокал залпом. Мари хотела отказаться, но боясь что Кьерон вновь на неё посмотрит, отпила немножечко.
— В-вот теп-п-перь м-можно н-начать д-д-диалог. — промолвил охотник.
Аманда была крайне удивлена. Мари, которая была вполне себе симпатичной девушкой, подчинялась Кьерону, словно Баньши своему Личу. Мало того, что охотник умудрялся одним взглядом контролировать эмоции. Да и вообще, Мари была словно безвольной куклой, а не наследница Верринга Аввенгера. Но да ладно, первым делом нужно было насытиться. Пока девушка накрывала на стол, Аманда начала клевать носом от усталости и голода, настолько, что ненароком опёрлась лбом о плечо Фауста. Но спустя секунду, резко отдёрнулась. Мало ли чего ещё напридумывает себе....
А что касалось второй охотницы... таких девушек Аманда звала розами. Желая доказать свою свою силу, они уподобляются мужчинам, перестают ухаживать за собой, и покрываются броней, теряя манеры и становясь мужчиной в юбке. Но внутри такого мужчины всегда скрывался хрупкий стержень, и добравшись до него можно девушку как воодушевить, так и сломать. Это уже зависит от того, какую цель преследовать
Наконец, Мари принесла ужин. Целая тарелка каши. Сытно и довольно вкусно. Забыв про остатки манер и почти не отвлекаясь, Аманда смела тарелку почти также быстро, как когда принималась за первые ритуалы и по нескольку часов держала концентрацию. Буквально за несколько минут тарелка опустела, а Аманда отблагодарила Мари за ужин. А после этого, девушка подала и алкоголь. Конечно, хотелось вина, но разлито было пиво. И от него разило ужасной сивухой и, поморщившись, Аманда сделала первый глоток.
— Прошу прощения, Дамы и Господа, за столь долгое молчание. С происшествием сегодня у меня практически было сил. Итак. Как вы поняли, мсье Кьеррон, дело касается Мари. Первым делом, она прямая наследница всего, если у Сира Аввенгера нет сыновей. Как мне известно, сир Дольген должен был выбирать пару для Мари, и, соответственно, нового наследника. Дело в том, что он был укушен, а значит, наверняка обращён. Мсье Кьеррон, что вы знаете о Мэгги Свифт и Анке из Грота? Вы были хорошим другом Сира Аввенгера, и вы должны поделиться своими знаниями...ради сохранности Мари — немножко подчеркнула важность диалога Аманда
Вечер перестал быть томным - Аполлонию было к этому не привыкать, особенно, принимая во внимание тот факт, что буквально пять минут назад, в помещении была самая настоящая резня. На севере это было нормой - прерываемые монстрами обеды. Именно поэтому, рядом с ложкой клали и свой меч. Нынешний стол, за которым сидели посетители таверны "Сто кружек", был невероятно мал для того, чтобы уместить рапиру Аполлониня, поэтому, последний, удовольствовался тем, что перевесил ее на свой пояс, присаживаясь на корявый стул.
- Приятного аппетита, господа и дамы. - Вежливо отозвался фон Фауст, принимаясь за разделку куриной ножки - он припомнил, что у поместье, еще в пору своей юности, он пользовался специальным прибором, которые аккуратно доставал кость и куска мяса. Теперь же, Аполлоний был ради и обычному ножу с вилкой, которые походили, скорее, на орудия убийства, а не на кулинарные приспособления. Тем не менее, голод охотник утолил, как утолили его и все личности, что окружали его. Вопросы вызывала лишь Мари, которая, очевидно, находилась под определенной формой контроля со стороны Игги - не зря изумруд его слегка светился, покалывая указательный палец.
"Дело дрянь." - Мыслил Аполлоний, обгладывая мозговую косточку. - "Близкий друг - Верринга - его убийца? Да еще и представитель ордена, да еще и с десятком приспешников? Дело дрянь. Дрянь."
Впрочем, эти мысли не мешали Фаусту холодно улыбаться, буравя своим взглядом Кьерона. Не оторвался он от него и тогда, когда в протянутую руку Фауста вложили бокал, достаточно паршивого, портвейна. Аполлоний не любил плохой алкоголь, однако, делать было нечего - жидкость обжигающе проникла внутрь его глотки, заставив на миг прикрыть свои глаза и перевести взгляд на Мари - да, девушка была явно под контролем. Интересно, Аманда это понимает? Фауст скосил взгляд на девушку - она, наевшись и напившись, уже, как понял Аполлоний, в свойской ей манере, вещать на всю таверну - не лучший план в представлении Аполлония, отчего, ему не удалось скрыть небольшую тень на своем лице. Сапфир же, на ее округлой груди, поблескивал и, если присмотреться, слегка подрагивал. Очевидно, оберег реагировал точно так же, как и изумруд Фауста. Нужно было дать ей знать о том, что в этом помещении кто-то врет.
Аполлоний, сжав зубы и слегка нахмурившись, своим плечом задев плечо Аманды, положил ладонь с кольцом на ее колено - измуруд мягко поблескивал, иногда, легкой искрой окрашивая тьму зеленым светом. Продержав руку пару секунд, Аполлоний спрятал ее, и, спустя еще один глоток портвейна, сложил их домиком перед собой и, проклиная развязный язык некромантки, начал диалог.
- Да, сохранность Мари - та вещь, которая может стать непреодолимо сложной, в свете сложившихся, последних обстоятельств. Моя соратница правильно сказала - Майпи - друг Верринга, ваш друг - мертв. Мертв, полагаю, от этих же тварей, что напали на вашу... компаньонку, дочь Верринга. Я не ставлю под сомнение компетентность ордена Поздней Розы и Вашу компетентность, однако, вы же понимаете, что на место двух вампиров - очевидно, весьма слабых - придет двадцать, если не больше? Эта проказа давно терзает обычных людей, а мы, пусть и талантливые, но все же люди. Поэтому, - Аполлоний подался чуть вперед, - я предлагаю вам сотрудничество. Вы удивитесь, однако, мы преследуем те же цели, что и вы. Преследуем преступников, которые отняли жизнь у одного из прославленных охотников королевства и посягающих на безопасность его друзей и этого города. Готовы ли вы поступиться своими принципами, или же встанете в один ряд с теми, кто не убегает в случае нужды и всегда спешит на помощь тем, кто в ней нуждается? – Аполлоний откинулся на спинку стула и еле заметно выдохнул.
Кидаю харизму на убеждение Игги сотрудничать 1d6: (5) = 5 +6
- Приятного аппетита, господа и дамы. - Вежливо отозвался фон Фауст, принимаясь за разделку куриной ножки - он припомнил, что у поместье, еще в пору своей юности, он пользовался специальным прибором, которые аккуратно доставал кость и куска мяса. Теперь же, Аполлоний был ради и обычному ножу с вилкой, которые походили, скорее, на орудия убийства, а не на кулинарные приспособления. Тем не менее, голод охотник утолил, как утолили его и все личности, что окружали его. Вопросы вызывала лишь Мари, которая, очевидно, находилась под определенной формой контроля со стороны Игги - не зря изумруд его слегка светился, покалывая указательный палец.
"Дело дрянь." - Мыслил Аполлоний, обгладывая мозговую косточку. - "Близкий друг - Верринга - его убийца? Да еще и представитель ордена, да еще и с десятком приспешников? Дело дрянь. Дрянь."
Впрочем, эти мысли не мешали Фаусту холодно улыбаться, буравя своим взглядом Кьерона. Не оторвался он от него и тогда, когда в протянутую руку Фауста вложили бокал, достаточно паршивого, портвейна. Аполлоний не любил плохой алкоголь, однако, делать было нечего - жидкость обжигающе проникла внутрь его глотки, заставив на миг прикрыть свои глаза и перевести взгляд на Мари - да, девушка была явно под контролем. Интересно, Аманда это понимает? Фауст скосил взгляд на девушку - она, наевшись и напившись, уже, как понял Аполлоний, в свойской ей манере, вещать на всю таверну - не лучший план в представлении Аполлония, отчего, ему не удалось скрыть небольшую тень на своем лице. Сапфир же, на ее округлой груди, поблескивал и, если присмотреться, слегка подрагивал. Очевидно, оберег реагировал точно так же, как и изумруд Фауста. Нужно было дать ей знать о том, что в этом помещении кто-то врет.
Аполлоний, сжав зубы и слегка нахмурившись, своим плечом задев плечо Аманды, положил ладонь с кольцом на ее колено - измуруд мягко поблескивал, иногда, легкой искрой окрашивая тьму зеленым светом. Продержав руку пару секунд, Аполлоний спрятал ее, и, спустя еще один глоток портвейна, сложил их домиком перед собой и, проклиная развязный язык некромантки, начал диалог.
- Да, сохранность Мари - та вещь, которая может стать непреодолимо сложной, в свете сложившихся, последних обстоятельств. Моя соратница правильно сказала - Майпи - друг Верринга, ваш друг - мертв. Мертв, полагаю, от этих же тварей, что напали на вашу... компаньонку, дочь Верринга. Я не ставлю под сомнение компетентность ордена Поздней Розы и Вашу компетентность, однако, вы же понимаете, что на место двух вампиров - очевидно, весьма слабых - придет двадцать, если не больше? Эта проказа давно терзает обычных людей, а мы, пусть и талантливые, но все же люди. Поэтому, - Аполлоний подался чуть вперед, - я предлагаю вам сотрудничество. Вы удивитесь, однако, мы преследуем те же цели, что и вы. Преследуем преступников, которые отняли жизнь у одного из прославленных охотников королевства и посягающих на безопасность его друзей и этого города. Готовы ли вы поступиться своими принципами, или же встанете в один ряд с теми, кто не убегает в случае нужды и всегда спешит на помощь тем, кто в ней нуждается? – Аполлоний откинулся на спинку стула и еле заметно выдохнул.
Кидаю харизму на убеждение Игги сотрудничать 1d6: (5) = 5 +6
— Н-несомнен-но, начал Кьерон, — Я-я г-готов о-к-казать в-вам сод-дейст-твие, в-ведь м-мы, к-как в-вы в-верно с-сказали, п-п-преследуем с-схожие ц-цели. В-все м-мы здес-сь ож-ж-жидаем н-награды.
Кьерон с явным недовольством посмотрел на изумрудное кольцо Фауста, однако ж продолжил.
— Б-буду от-ткровенен, п-полагаю иначе н-не в-выйдет. Н-начнём с м-меня. Я д-действительно п-п-претендую н-на н-н-наследство. А ис-стория с-с-стоящая за эт-тим, д-до ужас-са т-трив-виальная. Од-днажды, н-на ох-хоте я с-спас Вер-рингу жизнь. Он б-был об-б-бязан м-мне кров-вавой клятвой. И в-вот я здесь, спус-стя с-столько л-лет. Д-достаточный п-повод, чтоб-бы п-перестать м-меня п-подозревать? М-мне извес-стно ч-что в-вы обо м-мне д-думаете.
Кьерон смерил присутствующих обиженным взглядом и тут его внимание пало на клинок, торчащий у Аполлония из-за пояса.
— Интер-ресный к-кинжал, — Кьерон едва удержался, чтобы не засмеяться, — Я м-могу с-сказать в-вам к-кому он п-п-принадлежит. Б-боюсь ч-что М-мэг-ги Свиф-фт. П-полагаю, у в-вас п-появился п-первый п-п-подозреваемый?
Изумруд в кольце не реагировал, а потому Фаусту пришлось с досадой признать, что Кьерон не врёт.
— Ах, М-мари! Спешу в-вам с-сообщить, я не п-п-претендую на её р-руку. П-пока я здесь, я п-почту з-за свою об-б-бязанность п-приглядывать за н-ней. Н-несколько д-дней н-назад з-за М-мари з-зашёл Фард-динг, этот… об-боротень, —на лице Кьерона застыла гримаса отвращения, —И в-вот я з-застал её в к-компании в-вампиров! В-вы спасли её, м-мисс Мар-рок, б-благодарю в-вас! П-подумайте с-сами, ч-что из эт-того с-следует.
— Ч-что н-насчёт Анк-ке. Я з-знаю, ч-что Анк-ке, н-на к-кануне, п-предложил М-майпи вст-третиться. Н-ночью. И эт-той н-ночью его уб-били. П-подозрительно? Д-даже и н-не з-знаю…
— А в-вот ч-что из эт-того с-следует. М-майпи м-мёртв и нов-вым суд-диёй н-на з-заседании с-станет, я п-предполагаю, — Ф-феликс, з-заместитель В-верринга п-по д-делам к-конторы. В-вот в-вам ещё од-дин ф-факт.
Всё это время, пока Кьерон говорил, изумруд Фауста не подавал никаких признаков лжи. Кьерон говорил правду.
— Л-лично я н-не гонюсь з-за убийцей. П-практически н-наверняка з-знаю, ч-что он б-будет п-п-присутствовать н-на зас-седании, ч-через д-два д-дня. Я г-готов вс-садить ем-му м-меч в с-сердце, если п-потребуется. А с-сейчас, п-простите, м-мне н-нужно п-позаботиться о М-мари. Ей не п-пристало в н-ночной ч-час р-разгов-варивать с т-тремя н-незнакомыми л-людьми! П-пойдём, М-мари.
Мари послушно встала и прошла вслед за Кьероном. Проходя мимо, она посмотрела на охотников умоляющим, полным ужаса взглядом, так чтобы Кьерон не заметил.
Кьерон взмахнул рукой и лежащее на полу тело мёртвого вампира, повинуясь невидимой силе, полетело к выходу. Оно вылетело за дверь, и покатилось по ночным улочкам под вскрики случайных зевак. Кьерона это ничуть не смущало. Вслед за телом, Кьерон, и ведомая им Мари, покинули трактир.
Наши герои спохватились… но было уже слишком поздно. Один за другим они почувствовали резко накатившую усталость. Кейнвен уткнулась лицом в тарелку, за ней Фауст. «Снотворное» — последнее о чём подумала Аманда, прежде чем упасть без сознания.
Они проснулись лишь под утро, с первыми петухами. Так и лежали посреди таверны. Голова раскалывалась, во рту был металлический привкус. Первым их обнаружил трактирщик.
— А ну быстро убрались отсюдова или я позову стражу! — послышалось сквозь сон.
Кейнвен, забыв об осторожности, с удовольствием опустошила кружку с пивом — хорошее дополнение к сытной трапезе. А пока аристократики беседовали, девушка обдумывала всякие отвлечённые вещи. Меч Кьерона ненадолго занял её внимание, уж больно диковинный вид. Кузнец явно знал своё дело. Хороший мог выйти трофей.
За разговором Кейнвен особенно не следила, но поведение Кьерона отнюдь её не радовало.
Наконец охотник собрался уходить.
— Посто-о-ой... — начала было Маррак, протягивая руку к топору.
Но ни встать, не схватиться за оружие она не смогла.
Утром, после сна в неудобной позе, всё тело ныло, а голова разрывалась так, будто вчера она выпила бочку пива. Ночь лицом в тарелке, к счастью, на внешности охотницы не отразился. Сквозь сон Кейнвен услышала окрик трактирщика и потратила несколько минут на размышления, прежде чем поняла очевидное — Кьерен им что-то подсыпал!
Девушка запоздало схватилась за топор и вскочила на ноги с перекошенным от ярости лицом.
— Знала же, что нужно оставить топор в спине этой мрази!
Кейнвен с силой всадила оружие в столешницу, совершенно не беспокоясь хозяине и покое коллег — Апполоний с Амандой миленько дремали рядом.
— Вставайте! — рявкнула Кейнвен. — Где искать этого ублюдка?!
— "Сокрушительное положение дел" — единственное, что подумала Аманда, выслушав Кьеррона. Но вот последующие движения предугадать было невозможно. А именно - снотворное. По вкусу его можно было отличить после первого глотка, но было слишком поздно. А увидев, Кьерен и Апполоний завалились спать, Аманде ничего не оставалось делать, как завалиться спать вместе с ними, благо не лицом в тарелку, а откинувшись на спинку.
Утро встретило всех троих петухами и стражником. И в частности болящей головой у Аманды. Если тело привыкало после ночей медитации, то голова страдала
— "В посмертии я видала эти микстуры" — пронеслось в голове у Аманды, после чего трактирщик начал требовать убраться.
— Хороший вопрос, Кейнвен! И можно не орать, а? Девушкам неприлично, между прочим — вставила свою реплику Аманда и начала подниматься. Встав из-за стола, Аманда начала собираться к выходу
— Нужно действовать быстрее. Для начала, отправится к Анке. А потом уже и к Свифт. Чем раньше начнём, тем больше успеем. Времени мало и этот Кьеррон мог ещё больше натворить
Наших героев вытворили из таверны, громко хлопнув дверью. Они оказались на улице, по колени в грязи. Видать кто-то скидывал отходы с верхних этажей прямо под дверь таверны. Безобразие!
Аполлоний присел на плащ (всё равно он был до безнадёжности испачкан), облокотился о бревенчатую стену харчевни, долго собирался с мыслями, массируя голову руками. Кейнвен, рыча и нецензурно возбраняясь, тарабанила в дверь трактира, угрожая трактирщику тем, что он пожалеет, что родился на свет, когда она до него доберётся! Всё тщетно. Дверь была заперта на двойной засов. Аманда стояла по среди всей этой картины, придерживая платье за край подола. Мимо проходили люди, косо оглядывались на троицу. Аманде приходилось краснеть за своих спутников. В такой ситуации она явно не ожидала оказаться.
Голова ещё сильно болела, как вдруг из кулона донёсся загробный голос, раздавшийся словно удар о колокол.
— Простите, госпожа! Вчера я был так взволнован своим новым положением, что у меня совсем не оставалось сил Вам отвечать! Боюсь, что это правда, Анке хотел встретиться со мной позавчера. Срочно. Он говорил, что это ради моей безопасности. Но я умер. Быть может кто-то узнал о встрече?
Наши герои взглянули друг на друга. Фауст со спокойствием, но явным утомлением. Кейнвен с яростью — она была готова рвать и метать. Аманда смотрела словно учитель на непослушных детей. Всей троице было известно лишь одно — кто бы ни был прав или не прав, Кьерон поплатится за то, что сделал!
Осыпая ругательствами трактир, его хозяина, его мать и родителей Кьерона, Кейнвен пинала дверь. К сожалению, ни проклятый Кьерон, ни трактирщик перед ней так и не возникли.
Пылая от гнева, Кейнвен повернулась к коллегам и невольным товарищам. Охотница топнула сапогом, но брызги грязи отнюдь не испортили ни её вид, ни запах.
— Ты точно знаешь больше меня! — сказала она Аманде. — Где, где найти Кьерона?! Его голову я засушу и булу
После недолгой дискуссии троица охотников пришла к согласованному решению — навестить владелицу кинжала, Мэгги Свифт. Было ли это решение правильным или нет? Времени на подобные рассуждения не оставалось. Убийца был где-то был ещё где-то в городе, Кьерон исчез вместе с Мари в неизвестном направлении, а до заседания оставалось всего двое суток. Без лишних разговор, Кейнвен, Фауст и Аманда отправились в путь.
Нашим героям город был незнаком. Пока они добирались до нужной улицы, успели пару раз заблудиться, выйти в тупик, прошлись по одним и тем же закоулкам по нескольку раз, застали речи герольда на главной площади, рыночную толкотню и обширную похоронную процессию, проходившую по главной улице. От прохожего они узнали, что хоронили Майпи Дольгена.
В конце концов охотники добрались до нужной улицы. Это был самый выход из города, отовсюду из-за крыш домов виднелись очертания деревьев, а дорога была вымощена досками и явно предназначалась для проезда коней и телег. Путники смогли спокойно выдохнуть — грязи здесь, как ни странно, было в разы меньше. Найти нужный дом не составило труда.
Прямо у ворот невысокого заборчика из живой изгороди, за которыми скрывался ловко отделанный двухэтажный особняк, первый этаж которого был выполнен из поросшего мхом булыжника, а второй в стиле фахверк, стоял... рыцарь.
Неподвижно, словно статуя, загораживая вход в поместье стоял человек, сплошь облачённый в доспехи иссиня-чёрного цвета.
— Отлично, Мэгги дома! — донеслось из сапфирового кулона, — Это страж. Он заколдован. Мэгги использует его, чтобы защищать поместье. Одна проблема — он нас не пропустит!
На голове у стража был округлый шлем с огромным количеством маленьких дырочек, а потому понять куда рыцарь смотрит было довольно проблематично. А вот, что понять можно было наверняка — отступать он не собирался.
Тем временем из двора дома доносились женские крики и ржание лошадей. Нецензурная брань перемешивалась с невообразимым гвалтом и топотом копыт.
Нашим героям город был незнаком. Пока они добирались до нужной улицы, успели пару раз заблудиться, выйти в тупик, прошлись по одним и тем же закоулкам по нескольку раз, застали речи герольда на главной площади, рыночную толкотню и обширную похоронную процессию, проходившую по главной улице. От прохожего они узнали, что хоронили Майпи Дольгена.
В конце концов охотники добрались до нужной улицы. Это был самый выход из города, отовсюду из-за крыш домов виднелись очертания деревьев, а дорога была вымощена досками и явно предназначалась для проезда коней и телег. Путники смогли спокойно выдохнуть — грязи здесь, как ни странно, было в разы меньше. Найти нужный дом не составило труда.
Прямо у ворот невысокого заборчика из живой изгороди, за которыми скрывался ловко отделанный двухэтажный особняк, первый этаж которого был выполнен из поросшего мхом булыжника, а второй в стиле фахверк, стоял... рыцарь.
Неподвижно, словно статуя, загораживая вход в поместье стоял человек, сплошь облачённый в доспехи иссиня-чёрного цвета.
— Отлично, Мэгги дома! — донеслось из сапфирового кулона, — Это страж. Он заколдован. Мэгги использует его, чтобы защищать поместье. Одна проблема — он нас не пропустит!
На голове у стража был округлый шлем с огромным количеством маленьких дырочек, а потому понять куда рыцарь смотрит было довольно проблематично. А вот, что понять можно было наверняка — отступать он не собирался.
Тем временем из двора дома доносились женские крики и ржание лошадей. Нецензурная брань перемешивалась с невообразимым гвалтом и топотом копыт.
Аполлоний внимательно слушал Кьерона, кивая головой - судя по всему, Игги не чуждо, в свои годы, баловаться с риторикой, отчего, его слова и аргументы выглядели совершенно правдоподобно. И, что характерно, изумруд совершенно не реагировал, как бы не косил свой взгляд Фауст. Он не знал такой магии, которая могла бы зачаровать его амулет, однако, пример с Мари говорил о том, что Кьерон владеет искусством чародейства. Интересно, что еще он припрятал в своем арсенале?
Только Аполлоний захотел решительно возразить и остановить удаляющуюся парочку, как, внезапно, он понял, какой еще фокус выкинул старый охотник - снотворное. За легкой головной болью пришел металлический привкус, а за ним - деревянная столешница, с которой Фауст столкнулся своим лицом.
Лицо, очевидно, было недовольно таким исходом - боль, которая настигла Аполлония после того, как он проснулся, напоминала тупую боль, как после удара палицей по затылку. Довершило это и то, что, его, охотника за нежитью, бесцеремонно выкинули на улицу - только чудо позволило ему удержаться в равновесии, так как эффект снотворного еще не прошел до конца, держа Фауста в прострации. Пару раз уклонившись от разговоров и чьих-то рук у себя перед лицом, он, покорно двинулся за дамами, которые решили взять инициативу в свои руки.
"Лишь бы никто не догадался, что я так восприимчив к зельям." - Плавал в своих мыслях Аполлоний, огибая бесконечные кочки из грязи на своем пути. Однако, скоро под ногами началась чистая и ровная поверхность, и, вместо бесконечных двухэтажных домов, открылись приятные избушки. Около одной из них охотники и встали, а, Аполлоний, окончательно пришел в себя.
Проморгавшись и потянувшись, Фауст осоловело осмотрел пространство вокруг себя - очевидно, они находились уже не в центре, а скорее на окраине. Судя по всему, Аманда решила проработать зацепку с кинжалом, которую им подбросил Кьерон.
- Я бесконечно извиняюсь, сударыня, - глухим голосом начал Фауст, - однако, неужели идти по следу, который нам подбросил заведомо подозрительный тип, мудрая затея? Гораздо лучше, если бы мы пошли по его следу - или следу его соратников. Однако, - чихнув, Аполлоний почесал свой нос и еще плотнее закутался в плащ, - второстепенный путь тоже должен быть пройден. Есть идеи, как пройти... этого?
Фагор скептично осмотрел рыцаря-стражника - очевидно, в ближнем бою этот товарищ спуску не даст даже первоклассному мастеру меча. Однако, другого пути не было и, Аполлоний уже намереваясь зайти во внутренний двор, услышал ругань изнутри.
- Мисс Мэгги?! C вами все в порядке? Мы бы хотели с вами немного поговорить! - Крикнул Аполлоний, навереваясь привлечь внимание.
Харизма на всякий случай 1d6: (4) = 4 +6
— Поговорить?! Ха!, — донеслось из-за ограды, — Знаю я ваше "поговорить"! Прикончили Майпи и решили до меня добраться?! Хрена с два! Сучьи дети!
Послышался звук натяжения вожжей, лошадиное ржание, затем глухой шлепок об грязь. Кобыла, по всей видимости удерживаемая, пустилась в галоп по всему двору.
— Ч-чёрт! Лод, никого не впускать! Н-И-К-О-Г-О! А вы стойте там! Когда я закончу с лошадьми, я лично снесу вам головы, вампирское отродье!
Рыцарь, которого неизвестная девушка назвала Лодом, угрожающе подался вперёд, издав характерный звук хождения в латах. Он имел весьма неуклюжую походку и было непонятно, может ли он вообще согнуть конечности в суставах. К тому же при нём не было оружия. Вообще. Однако страж был шире Аманды и Аполлония вместе взятых. А перспектива получить в лицо массивной железной перчаткой не прельщала даже здоровячке Кейнвен.
А Кейнвен неизвестная дама понравилась — сразу ясно, что за рыцарем прячется не барышня вроде Аманды.
Охотница громко свистнула и крикнула:
— Эй, дамочка, давай я тебе с лошадью помогу, а уж потом ты мне голову снесёшь, а?! Если не захочешь мне налить!
Охотница громко свистнула и крикнула:
— Эй, дамочка, давай я тебе с лошадью помогу, а уж потом ты мне голову снесёшь, а?! Если не захочешь мне налить!
Итак, группа из троицы охотников, ведомая Амандой, отправились на поиски Мэгги Свифт. Фауст постепенно приходил в себя, а значит, делом чести было наказать его за роспуск рук вчера вечером. Аманда, как и подобает истинным леди, пускай и отказавшимся от благородной фамилии, отогнула ладонь и попыталась с размаху влепить пощёчину Апполонию, правда тот оказался слишком быстрым, но след от ногтя на щеке охотника остался
— Полагаю, вы понимаете за что, Сир! — с железом в голосе сказала Аманда, ввиду того, что грязь Воксвилля уже порядком попачкала платье. Ну хотя бы Майпи ожил, и то хорошо! Пару раз взглянув на Кейнвен, Аманда оценивающе подумала, что если отмыть её и найти платье по размеру, она вполне сойдёт за дворовую Фрейлину. С секирой
Спустя плутания и похоронную процессию; тут Аманда дала вольность. Бесплотный Майпи вылетел из кулона, чтобы осмотреть себя со стороны, а вернувшись, сокрушался что:
— "какие гады, миледи! Все перстни сняли, грим наложили плохо, пятно на левой щеке все портит. Лучше бы не видел"; группа вышла к милому домику с огромным стражем. А во дворе творился хаос и кавардак. Ещё и после фразы Фауста, было понятно, что Мэгги не в настроении, ещё и Кейнвен без манер, хотя вот она начала в правильном направлении
— Прошу прощения, мисс Свифт. Но убить всегда успеется, особенно чародейке, как вы. К слову, ваш страж выполнен хорошо. Но мы сюда пришли не за этим. А те, кто грохнули Майпи и мы - совершенно разные люди. Если хотите, я могу послать вам его дух, он вас заверит. И да, я не сумасшедшая, а про искусство мертвых, вы, мисс, наверняка слышали. Да и ничто не мешает вам показаться под защитным заклинанием, если вы так боитесь. Впрочем, дело ваше
Хотя через стража и ограду говорить было неудобно, приходилось говорить хотя бы так
По двору мчались лошади. На слух — около десяти пар копыт. Скачка стояла такая, что жёлтая пыль вздымалась выше изгороди. Поднявшийся ветер донёс до охотников запах конского навоза.
— Слыхала! И не понаслышке! Занятное искусство! Я им владею! Вас вот, например, в мертвецов изрубить смогу!
— Нет, спасибо. С конями я как нибудь сама управлюсь!
Пытаясь совладать с очередной лошадью, девушка, похоже, запуталась в поводьях и рухнув на землю, пронеслась с пяти метров, исходя из доносимых звуков — по грязи. Рухнула кадка, посыпались поленья.
— Аггх! Разные люди говорите?! А чем докажите-то?! — с хрипотой в голосе произнесла она, после нескольких минут молчания.
Кони метались, но девушка, похоже, плюнула на это дело и теперь лишь наблюдала за происходящим.
Происходящее за изгородью до ужаса веселило Кейнвен, хоть она и могла судить о муках мисс Свифт лишь по звукам. Но, надо признать, они были достаточно выразительны. Как бы бедняжка не убила себя!
С трудом сдерживая хохот, Маррак вновь крикнула:
— Да не мы это! А вот лошадки тебя точно прибьют! — охотница размазала грязь с рукава под носом. — Я баба здоровая, давай помогу уже, а коль затопчут — меня всё равно не жалко, а вот ты нужна этим умникам!
Вместе с тем, Кейнвен размышляла, сломается первым топор или доспех рыцаря. О своём оружии она была не высокого мнения, хорошо хоть ветки да шеи рубит... Остаётся надеяться на умников, коль они не вздумают перессориться. На такую пощечину, правда, обидиться сложно. Наверняка Апполоний с Амандой только вдвоём, без Кейнвен, пропадут. Два мозга без мышц, где это видано? Разве жалкая игла Фауста вообще считается оружием?
С трудом сдерживая хохот, Маррак вновь крикнула:
— Да не мы это! А вот лошадки тебя точно прибьют! — охотница размазала грязь с рукава под носом. — Я баба здоровая, давай помогу уже, а коль затопчут — меня всё равно не жалко, а вот ты нужна этим умникам!
Вместе с тем, Кейнвен размышляла, сломается первым топор или доспех рыцаря. О своём оружии она была не высокого мнения, хорошо хоть ветки да шеи рубит... Остаётся надеяться на умников, коль они не вздумают перессориться. На такую пощечину, правда, обидиться сложно. Наверняка Апполоний с Амандой только вдвоём, без Кейнвен, пропадут. Два мозга без мышц, где это видано? Разве жалкая игла Фауста вообще считается оружием?
— "моё посмертие, неужели все волшебницы такие дуры?? И неужели я такая же?" — гневная мысль пронеслась в голове Аманды, но самообладание не подвело. Хотя подколоть Мэгги за её наглость стоило бы. А ещё и доказать ей, что они не убийцы. Ну хорошо, мисс Свифт, ты сама напросилась
— "Майпи..." — Аманда мысленно обратилась к духу, заточенному в кулоне — "...будь добр, докажи этой глупой барышне, что мы не убийцы. Лети к ней через ограду и отвесь ей подзатыльник. Ну и покажись, заодно. Только не переусердствуй, а то опять полдня будешь лениться в кулоне и тогда точно тебя не отпущу никуда"
— Это ваших же рук дело, вампирская погань!, — девушка сплюнула, — Распугали моих коней, чтобы я не дала дёру! А теперь сами явились! Я вам так просто не сдамся, уроды!
Дух, повинуясь приказам своей госпожы, вылетел из кулона и направился через изгородь, прямо во двор. Материализовался перед девушкой. Кони, в испуге, заметались ещё сильнее.
— А-А-А-А-А! — девушка в ужасе упала на землю, в очередной раз, — М-майпи?! Ты умер! Что они с тобой сделали?!
— Да я умер. А эти люди пытаются найти того, кто меня убил. И, кажется, они подозревают вас, мисс Мэгги. Ваш кинжал, вроде бы, нашли у меня в спине... — с досадой произнёс призрак, насколько он вообще мог.
— Нет! Прочь! ПРОЧЬ! Это не ты! Это невозможно! Твой дух заточили! Теперь ты пляшешь под вампирскую дудку! Лод, гони взашей этих чудиков! — вопила она.
Рыцарь пришёл в движение и тут наши герои окончательно убедились — конечности стража ещё как сгибаются!
1d6: (6) = 6 +2 инициатива рыцаря
Все шло не по плану. Абсолютно не по плану!
Аполлоний в гневе сжал подрагивающие ладони - очевидно, девушка, к которой он обращался, было абсолютно пароноидальна - похвальное качество для человека, который каждый день ожидает удара в спину от нечестивого отродья, однако, ну не в такой же ситуации!
- Кровавый Бог вас задери! Вы хоть слышите себя? Вы серьезно считаете, что мы, вампиры, придем убить вас, предварительно вежливо постучав в вашу калитку?! Боюсь предположить, чем вы восхитили Верринга, однако, полагаю, отнюдь не своим умом! - Рявкнул Фауст на всю улицу - голос, после дозы снотворного, окончательно пришел в себя и вобрал нотки гнева и едкого сарказма.
Впрочем, если вежливостью нельзя было достучаться до охотницы, то грубостью и подавно. Кисло взглянув на варваршу, которая уже махала топором (и кто ее вообще звал с ними?), Аполлоний обратился к Аманде: - Вы всерьез удумали познакомить Мэгги с духом убитого Майпи? А если он ее напугает... О, слышите этот крик? - Фауст поднял палец с видом "я же говорил". - Я конечно мало что понимаю в духах, но если что и знаю - они чертовски страшны! И теперь мы точно не сможем пообщаться в непринужденной обстановке... за кружкой чая. - Выругавшись, Аполлоний взглянул на наступающего рыцаря - громада стали и металла медленно но верно приближалась к ним. Схватив Аманду за поясницу, Фауст отскочил на середину улицы, после чего резво выхватил свою рапиру и выставил ее перед собой.
- Держитесь за мной, мисс. - Сквозь зубы проскрипел охотник. - С мертвецом вы совладали - с големом совладаю я.
Сдвинувшись чуть ближе, Аполлоний скосил взгляд на Кейнвен - ему был знаком данный типаж: подобного стиля боя (сильного и бессмысленного) придерживались и на севере - вот только там, удар топором обычно приходился на, пусть и твердую, но податливую шкуру монстра, а здесь... Железная плита! Интересно, а внутри нее кто-то есть? Обычно, если противник сильный - то он невероятно тупой - хитрый, но тупой. Однако, големам не присуща хитрость как явление, поэтому, риск был оправдан.
- Пожалуйста, миледи, аккуратнее, не пораньтесь! - Выкрикнул Аполлоний, после чего, изящно обогнув ее, встал перед рыцарем.- Лод, внемли мне! Отданый тебе приказ не имеет силы! Мы не враги тебе - не убийцы и не грабители! Мы пришли в этот дом с миром к тебе и к твоей хозяйке - с ним мы и уйдем! Наша цель - помочь, а не навредить! Пропусти нас. - После чего провел рукой перед лицом рыцаря.
1d6: (3) = 3 +2 убеждение
Аполлоний в гневе сжал подрагивающие ладони - очевидно, девушка, к которой он обращался, было абсолютно пароноидальна - похвальное качество для человека, который каждый день ожидает удара в спину от нечестивого отродья, однако, ну не в такой же ситуации!
- Кровавый Бог вас задери! Вы хоть слышите себя? Вы серьезно считаете, что мы, вампиры, придем убить вас, предварительно вежливо постучав в вашу калитку?! Боюсь предположить, чем вы восхитили Верринга, однако, полагаю, отнюдь не своим умом! - Рявкнул Фауст на всю улицу - голос, после дозы снотворного, окончательно пришел в себя и вобрал нотки гнева и едкого сарказма.
Впрочем, если вежливостью нельзя было достучаться до охотницы, то грубостью и подавно. Кисло взглянув на варваршу, которая уже махала топором (и кто ее вообще звал с ними?), Аполлоний обратился к Аманде: - Вы всерьез удумали познакомить Мэгги с духом убитого Майпи? А если он ее напугает... О, слышите этот крик? - Фауст поднял палец с видом "я же говорил". - Я конечно мало что понимаю в духах, но если что и знаю - они чертовски страшны! И теперь мы точно не сможем пообщаться в непринужденной обстановке... за кружкой чая. - Выругавшись, Аполлоний взглянул на наступающего рыцаря - громада стали и металла медленно но верно приближалась к ним. Схватив Аманду за поясницу, Фауст отскочил на середину улицы, после чего резво выхватил свою рапиру и выставил ее перед собой.
- Держитесь за мной, мисс. - Сквозь зубы проскрипел охотник. - С мертвецом вы совладали - с големом совладаю я.
Сдвинувшись чуть ближе, Аполлоний скосил взгляд на Кейнвен - ему был знаком данный типаж: подобного стиля боя (сильного и бессмысленного) придерживались и на севере - вот только там, удар топором обычно приходился на, пусть и твердую, но податливую шкуру монстра, а здесь... Железная плита! Интересно, а внутри нее кто-то есть? Обычно, если противник сильный - то он невероятно тупой - хитрый, но тупой. Однако, големам не присуща хитрость как явление, поэтому, риск был оправдан.
- Пожалуйста, миледи, аккуратнее, не пораньтесь! - Выкрикнул Аполлоний, после чего, изящно обогнув ее, встал перед рыцарем.- Лод, внемли мне! Отданый тебе приказ не имеет силы! Мы не враги тебе - не убийцы и не грабители! Мы пришли в этот дом с миром к тебе и к твоей хозяйке - с ним мы и уйдем! Наша цель - помочь, а не навредить! Пропусти нас. - После чего провел рукой перед лицом рыцаря.
1d6: (3) = 3 +2 убеждение
Кричали петухи, грузчики носились по дороге, с опаской огибая троицу, кони во дворе метались, старичок Одя, наблюдая за происходящим с крыльца своего дома, громко высморкался в платок. Зрелище обещало быть отменным!
Фауст нераздумывая заслонил собой Аманду, Кейнвен, в свою очередь, заслонила собой их обоих. Рыцарь оказался неожиданно быстр, однако тягаться в ловкости с Кейнвен у него всё же не получилось. Девушка, громко крича, набросилась на стража с топором. Что есть мочи ударила прямо по внушительному нагруднику. Сталь зазвенела о сталь, однако вместо ожидаемых брызг крови, удар оставил на броне лишь неглубокую вмятину. Рукоять топора завибрировала, Кейнвен откинуло в сторону, а рыцарь, в тоже время, всего-то неуклюже покачнулся, намереваясь устоять на ногах, но тут в дело вступил Фауст.
Стражу было тяжело воспротивиться уговорам Аполлония, да и хотя бы понять смысл его слов тяжело было не меньше. Здоровяк напрягся, заметался, схватился за голову руками — и это сыграло с ним злую шутку. Рыцарь окончательно потерял равновесие и рухнул внизу. Страж проломил под собой каменную плитку дорожки, выбил деревянную калитку и, в конечном итоге, застрял в проходе.
Во дворе, тем временем, призрак Майпи довел коней до того, что они стали разбегаться в соседние дворы. Одна лошадь перепрыгнула ограду, выбежала на улицу задев своим боком Кейнвен, от чего та упала на пятую точку, выронив топор. Лошадь понеслась дальше по улице, расталкивая грузчиков...
— У вас есть минута, ровна блять минута, чтобы убрать отсюда своего призрака, перед тем как вы отправитесь к своему Кровавому богу!
Из-за лежащего без сознания рыцаря показалась стройная темноволосая девушка в чёрной куртке и высоких сапогах, излячканых в грязи. Волосы её были убраны под шарфик цвета пурпура, который закрывал нижнюю половину лица охотницы.
— Не говорите мне кто вы! Я и сама знаю! — аметистовая брошь в её волосах засверкала, — Смазливый аристократик и некромантка-шизофреничка. И... О, Элле! — она взглянула на Кейнвен, — Лучше бы я тебя не видела!
— Вы не вампиры! Охотники! Решили поживиться золотишком?! Самое время! Потому как мои кони, которых вы распугали, стоили очень дорого! А кинжал я потеряла пару дней назад! ПОТЕРЯЛА! Если вы, придурки, считаете, что я убийца, то я воткну этот самый кинжал вам в горло! Вы ведь ничего не понимаете?! Верринг заменил мне отца! Я сама готова убить за него любого! И кровь скоро прольётся, потому как я, кажется нашла место, где проживает этот вампир! Ну, чего уставились, ненормальные?!
Девушка встала напротив путников, безрезультатно пытаясь поднять тяжелейшего стража, загородившего проход
—"Майпи, ну ка полезай обратно в кулон" — мысленно скомандовала Аманда духу, а у самой от беспроглядной тупости стоящей перед ними Мэгги начали подрагивать руки. Хотя Апполоний и Кейнвен сработали оперативно и стражник, неся смерть и разрушение, застрял в ограде. Но вот разбежавшиеся лошади начали ещё больше вводить в хаос местную территорию и первой пострадала Кейнвен. А вот после последующего Аманду сорвало с катушек напрочь. Совершенно забыв о приличиях, манерах и окружающих людях, девушку понесло, хотя голос остался прежним
— О Боги. Ты сначала определись, за тобой мы пришли, за лошадьми; вампиры мы или охотники. Дура, блядь! Пока что из всех близких людей Аввенгера только Майпи выделяется своей адекватностью. Что глазёнки свои вылупила? Проебала кинжал?! Молодец! Им закололи Майпи. Мало того, что дура набитая, так ещё и растеряша... Теперь вот живи с этим, что убийцы захерачили Верринга, а по твоей же тупости захерачили человека, который мог спасти род Аввенгеров от разорения, ибо Мари выскочит замуж, в данный момент, хорошо, если за дебила, если не за вампира.
Моё посмертие, и зачем мы тратим на неё время? — обратилась уже к своим спутникам Аманда — толку от неё, также, как и от меня бегуньи в платье. Пойдёмте дальше, пусть она со своими лошадьми возится, пока всех людей Верринга вырезают — отдышавшись после тирады, Аманда картинно развернулась и сделала вид, что пошла от дома Мэгги в сторону
1d6: (4) = 4 + 2 - харизма; взываем чувство вины у Мэгги
Рыцарь двигался ещё как резво — Кейнвен даже охнула. Но и сама она медлительностью не отличалась, а потому первой оказалась перед стальным гигантом и хорошенько влепила ему по груди топором. Как и следовало ожидать, оружие лишь звякнуло о сталь доспеха и охотница отшатнулась. Рыцарь, впрочем, качнулся и едва не рухнул. Кейнвен уже собралась закончить начатое, но тут вмешался Фауст. И всего лишь парой фраз да жестом заставил Лода рухнуть на изгородь и застрять в камнях.
Маррак уже собралась было похвалить аристократа, но тут обезумели лошадки мисс Свифт. Противником они оказались более серьезным — одна из них задела Кейнвен и та с криком рухнула в грязь, прямо на задницу, а топор улетел куда-то в сторону. Даже по меркам охотницы её одежда начала становиться слишком уж грязной.
Так и не удосужившись встать, Кейнвен с любопытством посмотрела на виновницу этих бед. Она даже не удосужилась её охарактеризовать! Маррак одарила Мэгги возмущённым взглядом и принялась искать собственное оружие.
— Зря ты, — проворчала Кейнвен. — Я ведь в конюшне работала как-то, могла и помочь...
Маррак уже собралась было похвалить аристократа, но тут обезумели лошадки мисс Свифт. Противником они оказались более серьезным — одна из них задела Кейнвен и та с криком рухнула в грязь, прямо на задницу, а топор улетел куда-то в сторону. Даже по меркам охотницы её одежда начала становиться слишком уж грязной.
Так и не удосужившись встать, Кейнвен с любопытством посмотрела на виновницу этих бед. Она даже не удосужилась её охарактеризовать! Маррак одарила Мэгги возмущённым взглядом и принялась искать собственное оружие.
— Зря ты, — проворчала Кейнвен. — Я ведь в конюшне работала как-то, могла и помочь...
За легким жестом рукой последовала сильная головная боль, скрыть которую стоило больших трудов - однако, зубной скрип и сжатые глаза позволили преодолеть спазм, возникший в голове. Однако, пустившуюся в пляс руку было невозможно утаить, поэтому, Аполлоний просто схватился за свой пояс. Тем более, не было смысла делать что физические, что магические пассы - противник был повержен. Сложно было что-то противопоставить могучему удару варварши и магическому внушению Аполлония.
Фон Фауст не очень любил пользоваться магией - что на севере, где к ней развито достаточно большое предубеждение, что здесь, на юге, где ей пользуются повсеместно. Аполлоний достаточно рано обнаружил в себе этот "навык", однако, скрыл его - вначале из-за страха, затем - из-за недостатка времени на его развитие. Жрец, который приютил его, игнорировал этот дар. Однако, возможность убрать с пути надоедливого кхмета или глуповатого стража порядка, придавали Фаусту вес, как в своих собственных глазах, так и в глазах его немногочисленных товарищей. Тем не менее, побочное действие проявило себя уже в зрелом возрасте - головные боли, трясучка, нервный тик - все это преследовало Аполлония, стоило ему хоть чуть увлечься использованием колдовства. Поэтому, он к нему прибегал в исключительных случаях.
Это случай как раз и был им.
Шумно выдохнув, Фауст, прислонившись к калитке, одним взглядом посматривая на барахтающегося рыцаря, а вторым - на препирательство мамзелек. По манерам Аполлоний, достаточно высоко оценил Аманду, однако, после ее блистающей тирады в адрес Мэгги, внутренне махнул на нее рукой - грубая, испорченная душа под оболочкой светской девы. Впрочем, когда ругань сошла на нет, Мэгги начала вываливать ценную информацию и Аполлоний с интересом прислушался к ней - изумруд "молчал", значит она говорила, пусть относительную - но правду. Впрочем, ее - как и всех тут - опять понесло. Надлежало это пресечь.
- Уважаемая миледи, позвольте принести свои извинения за причиненный ущерб и острые слова в свой адрес. - Аполлоний поклонился и элегантно (с учетом своего самочувствия) прикоснулся губами к ладони Мэгги. - Меня зовут Аполлоний фон Фауст, охотник на монстров и эксперт по части ликантропии. Надеюсь, после... дискуссии с уважаемой Амандой Калеб - моей соратницей по охотничьему цеху и талантливой колдуньей - вы поняли, что мы не имеем злого умысла в ваш адрес. Полагаю, Кейнвен, судя по вашим словам, вы уже знаете. Тем же лучше. - Выдохнув, Аполлоний расстегнул свой плащ - солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы охотник окончательно вспотел - под полами плащами были дешевые сорочка (белая) и штаны с многочисленными нашитыми карманами (черные) - сквозь плохо залатанные дыры проглядывало испещренное рубцами и шрамами тело. Чуть поежившись, Аполлоний вернул все еще торчащую из сжатого кулака рапиру, на свое законное место за спиной.
- Ваши слова насчет Мари и Кьерона... находят свое подтверждение. Подтверждение, которые мы - я, Аманда и Кейнвен - наблюдали буквально вчера, верно? - Фауст, зачесав свои грязные волосы на затылок, задумчивым взглядом осмотрел своих товарищей по несчастью. - К сожалению, они смогли улизнуть - улизнуть подозрительно и недостаточно высокому званию охотника на монстров. Поэтому мы - полагаю, никто не против - готовы предложить вам свою помощь и поддержку, так как мы также имеем свой интерес в том, чтобы обнаружить истинного убийцу вашего учителя. Ну и... - Аполлоний едва заметно улыбнулся. - Никто не знает лучше, как можно прикончить оборотня, чем я.
Нож же, утаенный в голенище сапога, Аполлоний решил не отдавать.
- Ваш тяжеловесный охранник там не помрет? Бедняга даже подняться не может. Помочь ему?
Фон Фауст не очень любил пользоваться магией - что на севере, где к ней развито достаточно большое предубеждение, что здесь, на юге, где ей пользуются повсеместно. Аполлоний достаточно рано обнаружил в себе этот "навык", однако, скрыл его - вначале из-за страха, затем - из-за недостатка времени на его развитие. Жрец, который приютил его, игнорировал этот дар. Однако, возможность убрать с пути надоедливого кхмета или глуповатого стража порядка, придавали Фаусту вес, как в своих собственных глазах, так и в глазах его немногочисленных товарищей. Тем не менее, побочное действие проявило себя уже в зрелом возрасте - головные боли, трясучка, нервный тик - все это преследовало Аполлония, стоило ему хоть чуть увлечься использованием колдовства. Поэтому, он к нему прибегал в исключительных случаях.
Это случай как раз и был им.
Шумно выдохнув, Фауст, прислонившись к калитке, одним взглядом посматривая на барахтающегося рыцаря, а вторым - на препирательство мамзелек. По манерам Аполлоний, достаточно высоко оценил Аманду, однако, после ее блистающей тирады в адрес Мэгги, внутренне махнул на нее рукой - грубая, испорченная душа под оболочкой светской девы. Впрочем, когда ругань сошла на нет, Мэгги начала вываливать ценную информацию и Аполлоний с интересом прислушался к ней - изумруд "молчал", значит она говорила, пусть относительную - но правду. Впрочем, ее - как и всех тут - опять понесло. Надлежало это пресечь.
- Уважаемая миледи, позвольте принести свои извинения за причиненный ущерб и острые слова в свой адрес. - Аполлоний поклонился и элегантно (с учетом своего самочувствия) прикоснулся губами к ладони Мэгги. - Меня зовут Аполлоний фон Фауст, охотник на монстров и эксперт по части ликантропии. Надеюсь, после... дискуссии с уважаемой Амандой Калеб - моей соратницей по охотничьему цеху и талантливой колдуньей - вы поняли, что мы не имеем злого умысла в ваш адрес. Полагаю, Кейнвен, судя по вашим словам, вы уже знаете. Тем же лучше. - Выдохнув, Аполлоний расстегнул свой плащ - солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы охотник окончательно вспотел - под полами плащами были дешевые сорочка (белая) и штаны с многочисленными нашитыми карманами (черные) - сквозь плохо залатанные дыры проглядывало испещренное рубцами и шрамами тело. Чуть поежившись, Аполлоний вернул все еще торчащую из сжатого кулака рапиру, на свое законное место за спиной.
- Ваши слова насчет Мари и Кьерона... находят свое подтверждение. Подтверждение, которые мы - я, Аманда и Кейнвен - наблюдали буквально вчера, верно? - Фауст, зачесав свои грязные волосы на затылок, задумчивым взглядом осмотрел своих товарищей по несчастью. - К сожалению, они смогли улизнуть - улизнуть подозрительно и недостаточно высокому званию охотника на монстров. Поэтому мы - полагаю, никто не против - готовы предложить вам свою помощь и поддержку, так как мы также имеем свой интерес в том, чтобы обнаружить истинного убийцу вашего учителя. Ну и... - Аполлоний едва заметно улыбнулся. - Никто не знает лучше, как можно прикончить оборотня, чем я.
Нож же, утаенный в голенище сапога, Аполлоний решил не отдавать.
- Ваш тяжеловесный охранник там не помрет? Бедняга даже подняться не может. Помочь ему?
- Заметьте - я сказал совсем не это - лишь выразил неуверенность касательно того, чем именно вы сразили господина Верринга. - Улыбка на лице Аполлония сменилась на сочувствие в глазах. Колкость относительно "ублажений" он проигнорировал. - Полагаю, раз вам приходится прибегать к услугам магического голема, у вас действительно нет тех людей, кому бы вы могли доверять. Полагаю, мы также не входим в их число, однако, убеждать вас в обратном я и вас не собираюсь.
Аполлоний достал небольшую узорчатую фляжку из кармана на бедре - на емкости была выгравирована монограмма из двух букв - ФВ. Именно из нее Фауст и отпил, сильно поморщившись. Поигрывая фляжкой в руке, он не удержался от прямого взгляда в глаза Мэгги.
- Вы назвали меня аристократом - это так. Однако, теперь я - охотник, и я буду с вами абсолютно честен - как охотник с охотником. Несмотря на то, что я не могу поставить под сомнение вашу версию с потерей кинжала - действительно, с кем не бывает? - остальная часть меня удивляет. Какая удача, - Аполлоний добавил в свою речь немного яда, - так удачно найти два особняка с вампирами, в которые - так удачно! - попадают все друзья мистера Верринга. Впрочем, - Фауст придал своей речи некое подобие понимания, - прекрасно понимаю вашу импульсивность и горячность в принятии решений. И, - Аполлоний вздохнул, - коль уж вы, теперь, практически, самое ценное наследие Верринга - в профессиональном плане, понятное дело - к вашей персоне будет повышенное внимание. Убийство вампиров - прекрасное занятие, однако, выбирая между резней и попыткой пойти по следу друга вашего мастера и допроса неудачливого кавалера Мари, я бы хотел склонить вас ко второму варианту. Тем более, вашему мастерству найдется применение. Оборотней убивали?
Харизма 1d6: (4) = 4 +6
Аполлоний достал небольшую узорчатую фляжку из кармана на бедре - на емкости была выгравирована монограмма из двух букв - ФВ. Именно из нее Фауст и отпил, сильно поморщившись. Поигрывая фляжкой в руке, он не удержался от прямого взгляда в глаза Мэгги.
- Вы назвали меня аристократом - это так. Однако, теперь я - охотник, и я буду с вами абсолютно честен - как охотник с охотником. Несмотря на то, что я не могу поставить под сомнение вашу версию с потерей кинжала - действительно, с кем не бывает? - остальная часть меня удивляет. Какая удача, - Аполлоний добавил в свою речь немного яда, - так удачно найти два особняка с вампирами, в которые - так удачно! - попадают все друзья мистера Верринга. Впрочем, - Фауст придал своей речи некое подобие понимания, - прекрасно понимаю вашу импульсивность и горячность в принятии решений. И, - Аполлоний вздохнул, - коль уж вы, теперь, практически, самое ценное наследие Верринга - в профессиональном плане, понятное дело - к вашей персоне будет повышенное внимание. Убийство вампиров - прекрасное занятие, однако, выбирая между резней и попыткой пойти по следу друга вашего мастера и допроса неудачливого кавалера Мари, я бы хотел склонить вас ко второму варианту. Тем более, вашему мастерству найдется применение. Оборотней убивали?
Харизма 1d6: (4) = 4 +6
Долго кривив лицо от Мэгги и её простодушности, Аманда приходила в себя. Настолько, что когда мисс Свифт начала вываливать информацию, а также подкалывать Аманду за срыв, та молчала, хотя в глазах читалось очень сильное желание стать личом и сделать из Мэгги баньши.
Хотя на улице, ходя по узким улочкам, грязи в которых стало поменьше, некромантка постепенно отдышалась. И рациональность вернулась в голову, также, как и ушла жажда убийства, хотя невероятно сильно хотелось напугать коня под Мэгги, чтобы та улетела с него лицом вниз. Майпи же, отдохнув и набравшись сил, начал вещать на ухо сложности бух. Учёта и перечислять, какие богатства водились в семье Аввенгеров. Когда призрак закончил тираду, Аманда занесла мысль, что надо будет в лавке травника купить ромашку и на досуге сделать из него отвар для успокоения нервов
Наконец, к вечеру, группа пришла до особняка, где был Анке. Как только Аманда взглянула на него, на её лице застыла улыбка, и пару секунд та смотрела на гобелен из татуировок
— Красивая история, хотя довольно частая. Не моё дело, но с обнаженным торсом лезть на вампиров... Впрочем, ладно, порадуете дам
Дальше начался театр похлеще Апполония, от которого Аманда закатила глаза
— Никогда не понимала, у мужчин в крови театр? Или только когда дамы рядом? Сир Анке, а перед тем, как нырять с головой в колодец, целесообразно было бы посмотреть к него. Кстати, в этом пригодится ваш друг.
—"Майпи. Вылазь, кедастровый учет. Покажись перед Анке и посмотри, что на дне колодца. Глубоко там? Опасно?"
Несмотря на недовольство Кейнвен — Кьерон ещё дышит, вы, дураки! — отряд уже из четырёх охотников отправился к Анке. Маррак понуро тащилась позади остальных и внимательно рассматривала топор, не поломался ли он от удара по доспеху. В конце концов, откуда у неё деньги на хорошую сталь? К счастью, оружие Кейнвен осталось целым, что несколько подняло ей настроение. Даже ударить Мэгги перехотелось! А уж то, как мисс Свифт разогнала шпану, наконец убедило Маррак, что их компанию наконец попала нормальная деваха.
По Воксвиллю они бродили довольно долго и охотница уже начинала жалеть о столь неприятном расставании с хозяином «Ста кружек»...
...А пустит ли он её обратно?! Чёрт возьми!
Кейнвен поспешила нагнать Фауста с Амандой и требовательно спросила:
— А где вы остановились, дорогие мои?! Сегодня утром меня немного выгнали из гостиницы, вместе с вами двоими. И раз я теперь таскаюсь с вами, то, м-м-м?
А вот Анке понравился Кейнвен с первого взгляда. Скептицизма волшебницы она ни коим образом не разделяла и с восторгом изучала татуировки на теле охотника. Не меньше впечатляла и пылкая речь Анке — пока Аманда ворчала, Кейнвен охватило неподдельное воодушевление. С кровожадным оскалом Маррак подняла на головой топор и сказала:
— Чёрт возьми, давно пора! Аманда, Аппо, кончайте сопли жевать, пора др-р-рать вампирские задницы, иэй!
По Воксвиллю они бродили довольно долго и охотница уже начинала жалеть о столь неприятном расставании с хозяином «Ста кружек»...
...А пустит ли он её обратно?! Чёрт возьми!
Кейнвен поспешила нагнать Фауста с Амандой и требовательно спросила:
— А где вы остановились, дорогие мои?! Сегодня утром меня немного выгнали из гостиницы, вместе с вами двоими. И раз я теперь таскаюсь с вами, то, м-м-м?
А вот Анке понравился Кейнвен с первого взгляда. Скептицизма волшебницы она ни коим образом не разделяла и с восторгом изучала татуировки на теле охотника. Не меньше впечатляла и пылкая речь Анке — пока Аманда ворчала, Кейнвен охватило неподдельное воодушевление. С кровожадным оскалом Маррак подняла на головой топор и сказала:
— Чёрт возьми, давно пора! Аманда, Аппо, кончайте сопли жевать, пора др-р-рать вампирские задницы, иэй!
- Рад, что мы смогли придти к взаимопониманию. После вас, мадам. - Аполлоний, слегка отсранившись, дал Мэгги свободу маневра. Его же ждало более серьезное мероприятие - подготовка к бою с возможным оборотнем.
Как и в случае с вампирами, убийство ликантропа обросло невероятным количеством баек и небылиц. Любители накатить лишку обожают рассказывать о том, что оборотня обязательно необходимо убивать в полночь, освященным агаром серебрянным оружием, предварительно помолившись и укрепив силу духа специальной настойкой...
Это все, безусловно, полезно, однако, "эффектно - но не эффективно". Юный Аполлоний слишком быстро развеял все свои иллюзии, когда только начал осваивать мастерство убиения ликантропов.
"...Как это ни странно, в отличие от Вампира, Оборотень - достаточно простое по физиологии и функционалу существо - такое же живое, как и все. А, значит, его можно убить даже обычным ржавым мечом - если у воина достаточно сил, чтобы пробить толстенную шкуру оборотня. Тем не менее, есть несколько способов себе кардинально облегчить жизнь в деле убийства ликантропа. Прежде всего - сильнодействующая отрава. Организм ликантропа может крайне быстро вывести из крови практически любой простой яд, однако, со смесью он справляется тяжелее. Наиболее эффективной является суспензия веха, волчеягодника и сока ягод олеандры, которой необходимо покрыть клинок. Не лишенным смысла является и зелье, ускоряющее скорость реакции, и что самое главное - наличие узкого, тонкого клинка. Большая дубина, из-за свойств регенерации и толстой кожи оборотня, не сможет нанести подобающий ущерб, однако, условные "бронепластины" под шкурой неоднородны и между ними есть тонкие хрящевые счленения, которые и может эффективно проткнуть, например, рапира или стилет..."
Следуя замыкающим, Аполлоний шарился по карманам - небольшая латунная баночка с суспензией хранилась в небольшом подсумке на поясе. Вытащив ее на свет, Фагор полюболся теплым, желтым цветом. К сожалению, отравы у него осталось совсем немного, а, в отличие от убийства оборотня, к сбору материала предъявлялись достаточно высокие требования, связанные как и с временем года/суток, так и с погодными условиями. К счастью, практически у каждого знахаря в любом селении можно было найти ингридиенты.
Тем временем, компания, несмотря на задержки в пути, добралась до своей цели. Целью их оказался татуированный мужик с серебрянным мечом, стоящий на краю колодца.
- Доброй ночи, господин. Позвольте представиться - Аполлоний фон Фауст, мои компаньоны - Аманда Калеб и... Кейнвен. Все мы представляем охотничий цех, как и вы. - Фон Фауст слегка поклонился, придержав свои волосы. - Путями судьбы, известными только одному Кровавому Богу, преодолевая многочисленные препятствия на своем пути, мы добрались до вас, чтобы открыть правду о вашем друге, с которым, к сожалению, вы были в ссоре. И если вы хотите, чтобы мы задали вопросы, то я, от лица нашей компании, хотел бы их озвучить. - Кашлянув, Аполлоний подошел к воину поближе. - Прежде всего - что нам следует ждать внизу. Вы уверены в том, что мы проникаем в логово вампиров? Вдобавок - как именно вы спустимся вниз колодца? В третьих - вы вооружены серебрянным мечом, который эффективен против вампиров - а если мы столкнемся с людьми, как именно вы хотите сражаться? Четвертый вопрос - не идете ли вы на верную смерть, дабы умерить свою совесть из-за ссоры с убиенным Веррингом? И последний вопрос - что мы планируете сделать с возлюбленным Мари? Иначе говоря - какова ваша цель?
Выдохнув, Аполлоний обратился к дамам.
- Аманда, надеюсь, твой призрачный друг сможет нам помочь?
Харизма на ПОГОВОРИТЬ (если нужно) 1d6: (2) = 2 +6
Как и в случае с вампирами, убийство ликантропа обросло невероятным количеством баек и небылиц. Любители накатить лишку обожают рассказывать о том, что оборотня обязательно необходимо убивать в полночь, освященным агаром серебрянным оружием, предварительно помолившись и укрепив силу духа специальной настойкой...
Это все, безусловно, полезно, однако, "эффектно - но не эффективно". Юный Аполлоний слишком быстро развеял все свои иллюзии, когда только начал осваивать мастерство убиения ликантропов.
"...Как это ни странно, в отличие от Вампира, Оборотень - достаточно простое по физиологии и функционалу существо - такое же живое, как и все. А, значит, его можно убить даже обычным ржавым мечом - если у воина достаточно сил, чтобы пробить толстенную шкуру оборотня. Тем не менее, есть несколько способов себе кардинально облегчить жизнь в деле убийства ликантропа. Прежде всего - сильнодействующая отрава. Организм ликантропа может крайне быстро вывести из крови практически любой простой яд, однако, со смесью он справляется тяжелее. Наиболее эффективной является суспензия веха, волчеягодника и сока ягод олеандры, которой необходимо покрыть клинок. Не лишенным смысла является и зелье, ускоряющее скорость реакции, и что самое главное - наличие узкого, тонкого клинка. Большая дубина, из-за свойств регенерации и толстой кожи оборотня, не сможет нанести подобающий ущерб, однако, условные "бронепластины" под шкурой неоднородны и между ними есть тонкие хрящевые счленения, которые и может эффективно проткнуть, например, рапира или стилет..."
Следуя замыкающим, Аполлоний шарился по карманам - небольшая латунная баночка с суспензией хранилась в небольшом подсумке на поясе. Вытащив ее на свет, Фагор полюболся теплым, желтым цветом. К сожалению, отравы у него осталось совсем немного, а, в отличие от убийства оборотня, к сбору материала предъявлялись достаточно высокие требования, связанные как и с временем года/суток, так и с погодными условиями. К счастью, практически у каждого знахаря в любом селении можно было найти ингридиенты.
Тем временем, компания, несмотря на задержки в пути, добралась до своей цели. Целью их оказался татуированный мужик с серебрянным мечом, стоящий на краю колодца.
- Доброй ночи, господин. Позвольте представиться - Аполлоний фон Фауст, мои компаньоны - Аманда Калеб и... Кейнвен. Все мы представляем охотничий цех, как и вы. - Фон Фауст слегка поклонился, придержав свои волосы. - Путями судьбы, известными только одному Кровавому Богу, преодолевая многочисленные препятствия на своем пути, мы добрались до вас, чтобы открыть правду о вашем друге, с которым, к сожалению, вы были в ссоре. И если вы хотите, чтобы мы задали вопросы, то я, от лица нашей компании, хотел бы их озвучить. - Кашлянув, Аполлоний подошел к воину поближе. - Прежде всего - что нам следует ждать внизу. Вы уверены в том, что мы проникаем в логово вампиров? Вдобавок - как именно вы спустимся вниз колодца? В третьих - вы вооружены серебрянным мечом, который эффективен против вампиров - а если мы столкнемся с людьми, как именно вы хотите сражаться? Четвертый вопрос - не идете ли вы на верную смерть, дабы умерить свою совесть из-за ссоры с убиенным Веррингом? И последний вопрос - что мы планируете сделать с возлюбленным Мари? Иначе говоря - какова ваша цель?
Выдохнув, Аполлоний обратился к дамам.
- Аманда, надеюсь, твой призрачный друг сможет нам помочь?
Харизма на ПОГОВОРИТЬ (если нужно) 1d6: (2) = 2 +6
- Погибель тьмы? - Аполлоний не удержался от небольшого смешка. - Хорошо, доблестный воин, мы последуем за тобой... Куда?.. Да уж. - Охотнику только и осталось, что с иронией обозреть пустое пространство - Анке сиганул во тьму, оставив компанию наедине с собой.
- Он не отличается большим умом, да? - Просипел Фауст, крепче подвязывая плащ. - Удивительно, как ему удалось прожить так долго... Ладно. Полагаю, - охотник скосил свой взгляд на дам, - в данном случае, джентльмен пойдет первым. Не потеряйтесь. - После чего, легким шагом заскочив на край колодца, спрыгнул вниз.
Путешествие по колодцу было сложно описать в конкретных деталях - темнота, вонь, ощущение, будто тебе сейчас вот-вот всадят нож в спину - однако, хуже все было окончание сего путешествия - огромная лужа, в которую плюхнулся Аполлоний. Спустя несколько мгновений рядом с ним упала Кейнвен. Ну, ей то было не привыкать, а вот Фауст буквально каждой частицей своего тела ощутил, как его пронизывает смрад и затхлость. Впрочем, Анке, судя по всему, это не смущало - он стоял в нескольких метрах впереди с поднятым мечом. Подвязав волосы в небольшой клубок на затылке, Аполлоний, кряхтя, поднялся на ноги.
- Надеюсь, это именно то место, куда вы хотели попасть, господин. - Смешно покачиваясь, Аполлоний слил из своих сапог воду, а полы плаща подвязал специальными креплениями, сделав из длинного костюма небольшой дублет. - Ибо, если вы хотели посетить местную клоаку, можно было выбрать и иной путь.
Прищурив глаза, Фауст осмотрелся - достаточно большое помещение, арочное, очевидно - затопленный подвал. Сняв перчатку и сунув палец в воду, Аполлоний ощутил течение - вода шла от охотников, в условное "вперед". Иной информации Фауст вычленить не смог - у него не оказалось достаточно времени, ибо спереди двигалось нечто... большое и опасное. Аполлоний не был специалистом по водным тварям, однако, достаточно знать одно - они были чертовски злыми и опасными.
- Анке, назад! Это может быть гидра! Назад, к той куче! - Аполлоний замахал рукой в сторону небольшого темного возвышения. - Мы с ней не справимся стоя в воде! Не время геройствовать!
Много чего крутилось на языке у Аполлония, однако, даже в такой ситуации он не позволил себе слабость - лишь выразительно взглянул в лицо стоящей рядом варварши и смачно сплюнул, после чего обнажил свою рапиру.
- Лучше иметь нежить в союзниках, чем этого... Кровавый бог, укрепи мой дух в битве. - После чего, высоко поднимая ноги - лучше уж так, чем морозить их в ледяной воде - бросился вослед Анке.
— Как только найдём убийцу, обещаю, Майпи обретёт покой. — заверила Анке Аманда. И не соврала. Дух покорно выполнял свои поручения, хотя отвара с ромашкой всё-таки хотелось. Аполлоний увидел, как Майпи нырнул в колодец, а после чего, дух снова залез в кулон.
Перспектива прыжка в колодец была не самой радужной. Чёрт возьми. В колодец! В платье! Сверкая подъюбником! Ну уж нет! Вернее не так. После того, как за Анке упрыгает Аполлоний. Впрочем, геройские головы быстро сиганули в колодец и исчезли. Остались Мэгги и сама Аманда. Свифт, видимо, решившая покрасоваться, что она не деревенская дура и обладает смелостью прыгнула первая. И хотя в кулоне бедный клерик, чувствовалось зажмурился перед неизвестностью, Калеб, аккуратно сев на край колодца, и, перекинув ногу на ногу, с остатками грациозности полетела вниз.
После прыжка Аманда и, судя по тому, что ладонь коснулась ткани шарфика, Мэгги, оказались в тёмной комнате. Но сделав первый же вдох, Аманда расплылась в хищной улыбке. Запах костей. Настолько родной. И даже мох с паутиной на лице, которую смахнуть не составило труда, чтобы не слепнуть в опасный момент. А вот Свифт очередной раз выставила себя глупой магичкой, испугавшись костей. Хотя чего-то такого Аманда и ожидала
— Тише ты! — прошептала урождённая Калеб, хотя по звукам было слышно, что дело - дрянь. Кто-то услышал вскрик. На просьбу Аманда отреагировала быстрым кивком, собрав концентрацию. Рука стремительно ушла на бедро, на подвязку с кинжалом, минуя подъюбник. Через секунду, простенький кинжал оказался в руке у Мэгги, а левая рука начала мерцать зелёным светом, а кости начали сплетаться в подобие человека
— tuylya dangen. tuylya tu maethae tar heryn!
1d6: (2) = 2 + 5 - создаём скелетов для самозащиты
— Неважно. Главное, не подохнуть. Давай-ка сделаем хитро. Сейчас я встану в тень. Ты, не высовываясь, откроешь дверь, а он — стрельнув глазами в сторону воскресшего скелета — он проверит и если что, примет первое заклинание.
Отойдя в тень, Аманда дождалась, пока Мэгги положит ладонь на ручку двери и скомандовала миньону, чтобы тот шёл вперёд и был зрением некромантки
— lelya do`suul. Naenya hen!
Кейнвен с радостью окунулась в родную стихию — мутную и вонючую воду. Выглядит она хуже не стала, а вот одежда мгновенно промокла до нитки. Если они выберутся отсюда достаточно быстро, то куда в таком виде идти ночевать?!
Смачно ругаясь в слух, Кейнвен сжала рукоять топора. Судя по всему, они здесь не одни! Аполлоний мудро призывал отступить, но Анке не остановил бы сам Кровавый Бог. Маррак не собиралась дать ему сдохнуть в одиночку, а потому с криком набросилась на показавшуюся из-под воды тварь.
Смачно ругаясь в слух, Кейнвен сжала рукоять топора. Судя по всему, они здесь не одни! Аполлоний мудро призывал отступить, но Анке не остановил бы сам Кровавый Бог. Маррак не собиралась дать ему сдохнуть в одиночку, а потому с криком набросилась на показавшуюся из-под воды тварь.
Аманда решила показать Мэгги — пусть она и в платье, но ни на йоту ни в чём не собирается уступать этой деревенской девке, которая и платья-то такого, похоже, отродясь не видывала. Всё же она переоценила свои силы.
Мертвец схватил колдунью за туфельку и с неожиданной силой потянул на себя, стащив её вместе с чулком. Аманда потеряла равновесие и чуть было не полетела вниз, однако от падения её спас восставший скелет. Миньон подхватил хозяйку в локтях и та устояла на ногах.
Возникшее замешательство позволило, валявшейся в воде Мэгги вырваться. Девушка схватила дворника за шиворот и подставила ему подножку, от чего тот упал лицом вниз. Покойник оказался на удивление неспокойным и начал было подниматься, но охотница свалилась на него сверху и придавила коленями к полу.
— Кинжал я опять профукала! Ей-богу, как родилась "набитой дурой", видать, так и помру! Чего то он всё никак не угомонится! Может побежим по коридору? Шаги то я слыхала, только не видать пока никого! Авось проскочим?
И действительно. Аманда, подпрыгивая на одной ноге, подскочила к выходу, оперлась о дверной косяк, излячкав руки мокрыми опилками, и выглянула наружу. В коридоре никого не было, шаги были слышны толи сверху толи снизу. Только теперь это были уже не шаги, а какая-то сумбурная пляска. Справа коридор был тёмен и стой стороны слышалось журчание воды. Слева, в самом конце виднелся свет.
Мэгги кряхтела, ёрзала по полу, пытаясь совладать с ходячим трупом.
Мертвец схватил колдунью за туфельку и с неожиданной силой потянул на себя, стащив её вместе с чулком. Аманда потеряла равновесие и чуть было не полетела вниз, однако от падения её спас восставший скелет. Миньон подхватил хозяйку в локтях и та устояла на ногах.
Возникшее замешательство позволило, валявшейся в воде Мэгги вырваться. Девушка схватила дворника за шиворот и подставила ему подножку, от чего тот упал лицом вниз. Покойник оказался на удивление неспокойным и начал было подниматься, но охотница свалилась на него сверху и придавила коленями к полу.
— Кинжал я опять профукала! Ей-богу, как родилась "набитой дурой", видать, так и помру! Чего то он всё никак не угомонится! Может побежим по коридору? Шаги то я слыхала, только не видать пока никого! Авось проскочим?
И действительно. Аманда, подпрыгивая на одной ноге, подскочила к выходу, оперлась о дверной косяк, излячкав руки мокрыми опилками, и выглянула наружу. В коридоре никого не было, шаги были слышны толи сверху толи снизу. Только теперь это были уже не шаги, а какая-то сумбурная пляска. Справа коридор был тёмен и стой стороны слышалось журчание воды. Слева, в самом конце виднелся свет.
Мэгги кряхтела, ёрзала по полу, пытаясь совладать с ходячим трупом.
— Арр, мать честная! — после пинка по лицу, мертвец решил защититься и схватил за туфель, стянув вместе с чулком. Оба элемента гардероба Аманды полетели куда-то в воду. Но помощь пришла, откуда не ждали. Скелет всё-таки вернул свою голову на место и придержал чуть было не улетевшую Аманду вниз
— Взять его, убей! Обездвижь! — в переполохе Аманда уже сказала не на магическом, но скелет, будучи связан магией понял и попытался броситься на мертвеца, с которым, что удивительно, совладала колдунья
— Подожди секунду! — слегка опустившись вниз и схватив фонарь, Аманда рыскала по воде второй свободной рукой. Если потеря чулка не была смертельной, то вот на одну босую ногу было не комильфо. Спустя пару секунд, рука нащупала рукоять кинжала. А после чего, в воду полетел второй туфель, ибо в одном бежать - себя не уважать. Вода промочила щиколотку и второй чулок намок, но тут уже было плевать! Сейчас главной проблемой был мертвец. Кинжал же, из руки отправился Мэгги в руку
— Сначала прикончи этого бойкого трупа, а потом уже разберёмся. Проблемы надо решать по мере их поступления — Сама же Аманда, после этого, достала с второго бедра свой кинжал, а фонарь лёг во вторую руку
Мэгги приняла кинжал. Скелет, повинуясь некромантке, схватил мертвеца за плечи, крайне слабо, но этого хватило, чтобы охотница успела вонзить лезвие ножа в шею дворника. На руки девушки брызнула чёрная жижа, а неугомонный покойник перестал дёргаться и наконец обрёл покой.
— Фуух, — Мэгги встала и вытерла руки о штаны, — И откуда ты взялась, такая колдунья? Ишь ты! С мертвяками словно с дружками своими? Я тут чуть в штаны не наложила! А она — хоть бы хны! Тьфу!
Мисс Свифт осмотрела помещение, критически покачала головой, затем приподняв шарфик, смачно сплюнула в воду.
Девушки вышли в коридор, освещая себе путь фонарём. Помимо "их" комнаты вдоль коридора с обеих сторон виднелись ещё множество других комнат. С потолка капало, по стенам ползали пауки, под ногами, по воде проплывали мёртвые мыши. Подул ветер. Слева, в конце коридора что-то светилось, справа слышался плеск воды.
— Страшно тут, ммм? — вздрогнула Мэгги, — И эти придурки ещё куда-то подевались! Выберусь отсюда, отвинчу голову глупому Анке! И прощу тебе долг за коняг, так уж и быть! Куда направимся, подруга?!
Охотница истерически гортанно засмеялась.
Скелет помог несчастной колдунье совладать с мертвецом. Брызнув из общей сонной чёрной жижей(которая являлась застывшей в сосуде кровью), бывший слуга пару раз дёрнулся и наконец обмяк. Скелет, убедившись его отсутствующим мозгом, послушно встал, смотря пустыми глазницами.
— Откуда? С Запада Ангдена. Слыхала о Тейтиоре? Город-оружейник, где правит знать. Вот оттуда я такая. А Некромантии я обучалась лет эдак с пяти, мне привычно — хмыкнула Аманда, выставляя руку вперёд
—Lelya am — скомандовала скелету Аманда и вместе с Мэгги троица вышла в коридор
— Странно, почему ты полагаешься на оружие, а не на магию? А чего бояться-то? Страшна неизвестность, а когда она известна, бояться то и нечего. А придурки наверняка найдутся. В том числе и тот мальчишка, который мне оплатит новую пару чулков и туфель. Я по пятьдесят рив в своё время за них отдала, а отыскивать их в воде времени уже нет.
Увидев, как Мэгги засмеялась, на лице Аманды, в первый раз за два дня появилось искреннее подобие улыбки, которые выражалось в смягчении вечно строго выражения лица и приподнятых уголках губ
— Нууу, нашла время истерить. Расслабься. В конце концов, тебя не вампир жрёт и не на алтаре в жертву раскладывают, и не заточают пактом. Лучше заготовь боевых заклинаний, могут пригодиться! Tyrsel`le — скелет, послушав команду, двинулся налево в коридор. А за ним пошли и Мэгги с Амандой
Происходившее далее наши герои не видели ибо смотреть в кромешной темноте ещё не научились...
Рыбёха вертелась, дребезжала, била хвостом об воду поднимая настоящий "девятый вал"! Анке был прижат к стене, он стонал и рычал, колошматил тварину руками куда попало и выдёргивал ей последний оставшийся глаз. "Погибель тьмы" была в не его зоны досягаемости. Рукоять меча торчала в спине рыбы, лезвие, глубоко вошедшее в тело, испускало слабый синий свет. Анке продолжал бить кулаками по данному ориентиру.
Тем временем Аполлонию удалось нащупать какое-то подобие хвоста. Морщинистые от намокания пальцы скользили по чешуе, а потому медлить было нельзя. Фауст с размаху воткнул свою рапиру по соседству с мечом Анке. Рыбина взбрыкнула, подняла брызги. Фауст ненароком проглотил целую пинту горькой мутной воды, с плавующими в ней мушками.
Чудище подбросило Аполлния, развернулось и накинулось на Кейнвен. Фауст схватился за рукоятки мечей и проплыл вместе с ней.
Топор Кейнвен столкнулся с разлагающейся плотью и девушка начала яростно наносить удар за ударом, рискуя попасть в Фауста. Анке встрепенулся, прыгнул в воду и успел схватить рыбину за хвост прежде чем та успела уплыть прочь.
Таким образом вся троица, верхом на полумёртвой нежить-рыбе, помчалась вперёд по тёмному туннелю, теперь уже, по течению...
Кейнвен несколько раз всадила топор в облепленную мужчинами мертвую рыбину, прежде чем та сорвалась с места и рванула в глубины тёмного тоннеля. Маррак сначала закричала, но нахваталась отвратительной воды и попыталась сдержать поток ругательств. Топор увяз в подгнившей плоти — все четверо, включая рыбу, Фауста и Анке, что схватился за хвост, стремительно неслись прочь от места падения.
Кейнвен это ни капли не понравилась. Девушка стиснула зубы и попыталась упереться ногами в дно, которое, если повезёт, здесь не глубоко. Остаётся надеяться, что соратники поступят так же. Если это рыбу не остановит, то гнилой бок точно разворотит!
Девушки, выбрав одно из направлений, двинулись вперёд по тёмному, мрачному коридору. Свет от фонаря прыгал по стенам, рисовал большие тени, распугивая паучков, от чего те прятались меж камнями.
Впереди всех шёл восставший скелет, гордо задрав череп и высоко поднимая ноги, будто на параде. За ним следовали Аманда и Мэгги. Некромантка шла осторожно, то и дело больно наступая в воде босыми пятками на что-то твёрдое. Её благородные пальчики, привыкшие к высокому каблуку, явно не были готовы к такому испытанию. Аманда с завистью смотрела на Мэгги, щеголявшую в высоких крепких сапогах, хоть и перемазанных грязью. К слову, охотница шла неуверенно, постоянно оглядывалась назад, долго всматриваясь во тьму коридора.
— И ничего мне не страшно, понятно?! — неожиданно начала Мисс Свифт, — Если бы не вы я бы сейчас резала вампиров направо и налево! Всяко лучше чем шататься по подземельям, набитым ходячими мертвецами. Я привыкла видеть мертвецов — мёртвыми!
Сорвавшаяся с потолка капелька упала прямо ей на темечко, от чего охотница вздрогнула.
— Тейтиор! Слыхала и даже бывала там пару раз. Красивый город! А я с Востока... — Мэгги вздохнула, — Из маленькой деревушки под названием Поскребок. Не вспоминай, ты о ней не слышала. Там правят грубые мужчины.
— А магия решает далеко не все проблемы, как тебе наверняка кажется. Лет эдак с пяти меня обучали владеть оружием, а потому я привыкла полагаться на силу! — Мэгги улыбнулась Аманде, та этого не увидела, но поняла по глазам.
Таким образом спутницы дошли почти до конца коридора. Он оканчивался арочным проходом за которым скрывалось большое затопленное помещение. Источник света был обнаружен за одной из боковых дверей. Послышался треск факела и приглушённый разговор нескольких человек.
Девушки переглянулись. Аманда пальцем потушила свечу в фонаре. Колдунья и охотница, аккуратно, стараясь не шуметь подошли к двери.
— Мари у нас! — послышалось за стеной, — Вы получите её завтра как и договаривались. Это место безопасно?
— Да. — произнесли старческим голосом, — Это древний склеп, здесь никого не бывает кроме мертвецов! Хе-хе-хе-хе!
— Позаботились о Фардинге и Верноне?
— Да. Их никто больше не найдёт! А если и найдёт... Не беспокойтесь об Анке. Даже если он сунется, живым он не выберется!
— Так говорили многие! И все они оказались в подобных склепах. С чего вы взяли, что ему не выжить? Анке лучший из воинов.
— На этот раз мы подготовил кое-что особенное... — старичок разошёлся смехом.
Выражение лица Мэгги нельзя было описать приличными словами. Она была готова прямо сейчас проломить дверь ногой и начать резать всех по ту сторону без разбору. Однако она обернулась и вопросительно глянула на Аманду. За стеной было не меньше пяти человек, а у неё был лишь простенький кинжал. За себя может она и не боялась, но за хрупкую колдунью переживала сильно.
Аполлоний был ловок, но не силен - данное качество он давно преобразовал в преимущество, а не в недостаток. Больше того, это не раз его выручало - схлестнуться с оборотнем в равном бою, все равно что приговорить себя к смерти заочно, но вот устроить вокруг него танец с клинком, раня и травя отродье - развлечение на пару сотен рив.
К сожалению, рыбы-нежить не входили в список любимых противников Аполлония. Скажем так, большую часть своего охотничьего пути, он тактично избегал всего, что связано с потусторонним миром - пускай, в глубине души и проявлял к нему легкий теоретический интерес.
Словом, Фауст находился в самой отвратительной ситуации, которую только можно представить - темноту рассеивал лишь небольшой свет от гарды серебрянного меча, сбоку болтался Анке, спереди материлась варварша, попавшая в глотку монстру, а сам Аполлоний, словно заправский ездок за санках, на полусогнутых ногах пытался не упасть с хвоста, держась за свою воткнутую в чешую рапиру.
Выплюнув грязную воду и ползущую по языку мокрицу, Аполлоний быстро оценил ситуацию - сейчас уже не было возможности маневрировать: необходимо было сражаться!
Схватившись второй рукой за меч сира Анке из Грота, Аполлоний перескочил на примерное местоположение шеи монстра - размахнувшись, он воткнул свою рапиру в основание позвоночника, стараясь острием перерубить хрящ, тем самым, нарушив целостность тленного организма - и одновременно с этим, вывернул рапиру в левую сторону, стараясь изменить траекторию движения рыбы.
- Анке! Хватайся за свой меч! Только удержись!
Атака рапирой 1d6: (1) = 1 +3
К сожалению, рыбы-нежить не входили в список любимых противников Аполлония. Скажем так, большую часть своего охотничьего пути, он тактично избегал всего, что связано с потусторонним миром - пускай, в глубине души и проявлял к нему легкий теоретический интерес.
Словом, Фауст находился в самой отвратительной ситуации, которую только можно представить - темноту рассеивал лишь небольшой свет от гарды серебрянного меча, сбоку болтался Анке, спереди материлась варварша, попавшая в глотку монстру, а сам Аполлоний, словно заправский ездок за санках, на полусогнутых ногах пытался не упасть с хвоста, держась за свою воткнутую в чешую рапиру.
Выплюнув грязную воду и ползущую по языку мокрицу, Аполлоний быстро оценил ситуацию - сейчас уже не было возможности маневрировать: необходимо было сражаться!
Схватившись второй рукой за меч сира Анке из Грота, Аполлоний перескочил на примерное местоположение шеи монстра - размахнувшись, он воткнул свою рапиру в основание позвоночника, стараясь острием перерубить хрящ, тем самым, нарушив целостность тленного организма - и одновременно с этим, вывернул рапиру в левую сторону, стараясь изменить траекторию движения рыбы.
- Анке! Хватайся за свой меч! Только удержись!
Атака рапирой 1d6: (1) = 1 +3
Рыбина успела разогнаться до огромной скорости прежде чем Аполлоний смог перехватить свою рапиру и нанести ей очередной и на этот раз последний удар. Он попытался задать мёртвому телу направление, но хрупкий позвоночник твари не выдержал и переломился по полам, к тому же Кейнвен подпирала по дну ногами пытаясь остановить махину. В итоге охотников развернуло и они, по инерции, проплыли ещё несколько метров держась за мертвечину.
Туннель, ко всеобщему удивлению, заканчивался небольшим водопадом. Анке подпрыгнул и ухватился за свой меч, Фауст ухватился за свой. Кейнвен тоже схватила рукоять топора, вонзённого в плоть, но для верности ещё обхватила рыбу целиком второй рукой. Вся троица достигла края обрыва и кубарем полетела вниз.
Свалились в воду, больно шлёпнувшись о поверхность. Кейнвен ещё и рыба сверху придавила. В данном месте было очень глубоко, ноги не доставали дна. Благо рядом имелись бордюрчики на один из которых сразу же залез Анке. Остальные последовали его примеру.
— Мда, запамятовал я совсем, — сказал герой, вытаскивая свой меч из тушки, — У хозяев усадьбы этой... как их там? Забыл. В общем у них было озеро! И однажды им привезли большу-у-ую рыбину! — смеялся Анке, — Так не знали хозяева-то, что рыбёха в стоячей воде жить неприспособленная! Издохла животина через пару месяцев!
Анке встал, встряхнул волосы, попрыгал на ноге, чтобы вылить воду из ушей, затем завернул штанины. На свет от меча показались с дюжины больших и толстых пиявок, облепивших его ноги. Воитель стал отдирать их руками бросая обратно в воду. По ногам потекли струйки крови.
— Ну вот! — сказал он, рассматривая одну из пиявок, — Великий герой Анке из Грота, сразивший древнего вампира Вакфригга — умер в постели от столбняка!
Фауст и Кейнвен с ужасом переглянулись. Тоже завернули штаны и принялись дрожащими руками отдирать своих пиявок. Анке смеялся. Так они и сидели пока не настал черёд оглянуться.
Наши герои оказались в большой округлой комнате. В ней находились три невысоких водопада включая тот с которого охотники сюда упали. Вода стекала в специально отведённые для этого выемки меж которыми расположились бордюры. Всё было сделано так, что уровень воды в выемках никогда не превышал высоту бордюров. Прямо по середине комнаты находилась небольшая круглая площадка с решетчатым полом. Видимо она использовалась как слив, если напор воды оказывался слишком велик.
К потолку, цепями, был подвязан человек, похоже было, без сознания.
— Это Вернон! Слава Элле! Мы его нашли! Теперь сообразить бы, как его оттудова стащить?
С противоположной от охотников стороны комната оканчивалась большим и тёмным арочным туннелем из которого на них и выдвинулся он...
Прежде всех среагировал амулет на запястье Кейнвен. Рубин нагрелся как уголёк и закрутился на лямочке. После, охотники и сами всё увидели.
Сначала из туннеля показалась одна большая лохматая лапища с когтями словно копьями, затем вторая. Следом за ними высунулась гигантская волчья морда, с оскаленными зубами-крючьями. Слюна с них капала словно пена морская. В конечном итоге перед нашими героями предстал огромный, почти три метра высотой, буро-коричневый вервольф. Глаза его были наполнены яростью, а во всей фигуре читалась готовность за секунду разорвать присутствующих в клочья. Оборотень был феноменально огромен. Даже Фауст, надо признаться, никогда не видывал нечто подобного. В голове пробежалась мимолётная мыслишка, что мол он, в общем-то, больше и не увидит.
И тут произошло то, чего не мог ожидать никто...
Анке сорвался со своего места и стремглав ринулся к чудовищу.
— Фардинг! Друг мой! Фардинг! Н-Е-Е-Е-Е-Т! — взревел воин, — Что они с тобой сделали? Это не ты! Что это за магия?!!! Фардинг! Ты меня слышишь?! Друг, очнись, это я, Анке!
Но оборотень, казалось, его не слышит. Волколак был готов напасть, глаза разили смертью...
Идти по залитому коридору босыми ногами было не самым приятным зрелищем. И хотя левая нога в чулке хоть как-то могла противостоять всяким пакостям в воде, таким как выпирающие кости, камни и даже железки, то правая всячески страдала и каждый раз, когда взгляд Аманды падал на грязные сапоги Мэгги, некромантке снова хотелось стать личом, который ходит в роскошных платьях, у которого половина лица кости и который практически не чувствует ничего.
Но за время путешествия, мнение Калеб изменилось в сторону Мэгги. Если при первой встрече она была пугливой дуряшей-растеряшей, то после слов о детстве и обращении с оружием, Мэгги выросла в глазах Аманды как та, которая выбилась в успехи. Из деревенщины в волшебницы. И даже если она владела всего лишь заклинанием стража, это уже вызывало уважение у Аманды. И, пожалуй, сейчас стоило сказать пару нужных слов:
— Извини, что сорвалась — действительно извиняющимся тоном сказала Аманда
— Когда мы к тебе пришли, все навалилось комом. И правда, неловко, что меня понесло. Надеюсь, сочтёмся. Я же с детства обучалась магии и у меня был выбор. Стать ведьмой или мертвой, как говорят в простонародии. И теперь ты видишь выбор!
Дойдя до двери, девушки услышали голос, и Аманда, потушив свечку, прошептала скелету одну фразу и тот, попытавшись согнуть застывшие глазницы и слегка опустив челюсть вниз(благо, это было забавно), на цыпочках, стараясь не греметь суставами, пошагал в тень
После диалога неких персон за дверью, Аманда отрицательно покачала головой. Врываться за дверь было чистым самоубийством. Тем более вдвоем, без мужчин, конечно, если не владеешь заклинанием берсерка, заставляя Вампиров драться друг с другом. Вместо этого, Аманда потёрла кулон
—"Майпи! Просыпайся, время поработать на госпожу. Аккуратно загляни за дверь и посмотри, кто там разговаривает. Зависни над потолком, разгляди их лица, только умоляю, не задень ничего, иначе сгинем тут, не отпущу в покой!" — после чего, едва заметный дух клерка стал видимым только для Аманды и с еле слышным чпоком умчался за дверь
— Кьерон... Я бы с удовольствием оставила его дух на распутье душ. Но мы с ним разберёмся. Для него я заготовила отдельное представление — улыбнулась Аманда Мэгги, которая была на взводе и положив свободную руку ей на плечо, заглядывая в глаза
Вскоре, раздался рык и голос Анке, а люди за дверью начали бежать
— Бегом, нужно помочь! На ординаров плевать, главное - остальные — Аманда, схватив за руку Мэгги, рванула в сторону прохода в виде арки, где были слышны крики Анке и чудовищные рыки. Скелет, увидевший, как его госпожа рванула, с громким стуком костей рванул за ней. Увиденное повергло девушек в ступор
Перед ними стоял огромный оборотень, явно намеревающийся сожрать беднягу Анке, Фауста и Кейнвен за один укус. Причём, что самое интересное, Анке пока что не намеревался драться.
— Мэгги...внимательно осмотри комнату. Вместе со мной. Здесь должно что-то быть. Ординары наверняка контролируют его. Иначе бы с ним уже давно разо...Фардринг?? — удивилась Аманда, входя в ещё больший ступор — Анке с ним знаком?? Чёрт дери.. Он же на один зубок их. Ищи что-нибудь. Магию, рубильники, что угодно!
Сама Аманда тоже начала высматривать комнату, в надежде обуздать слетевшего с катушек оборотня
Быстро осмотревшись, Аманда заметила одну особенность. Естественно, перед тем, как свалиться в бассейн с оборотнем и охотниками. Упав вместе с Мэгги, Аманда не удержалась и ругнулась про создателя этих катакомб. В частности, про то, что он употреблял, когда создавал такую никому не нужную экспозицию, навалив центральный слив. Но к самой особенности. Вся вода стекала в туннель, из которого вышел Фардринг. А значит, что-то находится там. Возможно, это был манипулятор. Возможно, камешек, по типу кулона, который вводил оборотня в состояние боевого безумия
— Мэг! За мной!— крикнула Аманда и, собрав напрочь мокрое платье в свободную руку(лампа уже улетела прочь), понеслась в тот тунель, благо Оборотень начал атаковать Анке, который, слава Кровавому Богу, успешно увернулся от этих когтей.
Костяной прислужник же получил ментальную команду к действию. После чего, он начал мозолить глаза оборотню, чтобы тот попытался атаковать его. И хотя это с большой вероятностью сломало бы скелета без возможности пересобраться, тот, гремя костями, начал мозолить глаза Фардрингу, бегая у него перед носом и под ногами
— Мэг! За мной!— крикнула Аманда и, собрав напрочь мокрое платье в свободную руку(лампа уже улетела прочь), понеслась в тот тунель, благо Оборотень начал атаковать Анке, который, слава Кровавому Богу, успешно увернулся от этих когтей.
Костяной прислужник же получил ментальную команду к действию. После чего, он начал мозолить глаза оборотню, чтобы тот попытался атаковать его. И хотя это с большой вероятностью сломало бы скелета без возможности пересобраться, тот, гремя костями, начал мозолить глаза Фардрингу, бегая у него перед носом и под ногами
Иногда, Фауст искренне радовался своей ловкости и смекалке, иногда - нет. Однако, сейчас, он был готов проклять свою инициативность - треснув от удара рапирой, рыбья голова, отвалившись, придала лишнюю инерцию клубку мертвой и живой плоти, послужив причиной их падения во тьму.
Фыркнув и выбравшись из воды, Аполлоний вскочил на ноги и осмотрелся - все были целы и здоровы, помощь была никому не нужна, поэтому, можно было заняться и собой - благо, заняться было чем. Не надеясь выжать свой костюм, Аполлоний постарался, хоть немного придать ему годный вид - даром что кожанные штаны с плотно закрытыми карманами практически не постарадали, а плащ и сорочка Фауста практически не волновали - в отличие от нескольких пиявок, которые с удовольствием присосались к его бледной, худой коже.
С отвращением вышвырнув кровосов, не обращая внимания на Анке, Аполлоний осмотрелся, благо смотреть было на что - огромное помещение, которое, возможно, задавало тон всему подземелью - но гораздо более впечатлял человек, который был подвешен за конечности. Судя по словам Анке - это и был тот, за кем они пришли.
- Криками ты его точно не спустишь. - Поморщился Аполлоний. - Предлагаю поискать лестницу, наверняка в стенах есть врезанные ступеньки, иначе, каким образом его туда поместили...
Впрочем, буквально через пару секунд фон Фауст и думать забыл о Верноне, ибо перед его глазами возник самый крупный экземпляр оборотня, которого он когда-либо видел в своей жизни. С легкой оторопью проанализировав размер его клыков, когтей, холки и носа, Аполлоний понял, что данный ликантроп принадлежит к самой опасной категории - категории альфа.
Выхватив рапиру, Аполлоний хотел было нанести яд, однако, Анке, разрушил всего планы охотника, с криками и воплями понесясь навстречу ликантропу.
"И это охотник, которому перевалило за 100 лет? Как он еще в утробе у матери не умер..." - Аполлоний, откочив в сторону, послал в сторону Анке поток страшных ругательств - Кейнвен в достаточной степени не походила на леди, чтобы смущаться ее присутствия - и лихорадочно начал осматривать зал - к сожалению, ничего похожего на оружие рядом не было, а единственная пригодная вещь для того, чтобы обезвредить оборотня и заставить вернуть его человеческий вид - запихнутый ему в глотку беозар - следовало его еще найти и запихнуть, для чего у Аполлония катострафически не было времени.
В отчаяньи, охотник вскинул руки к Вернону, и послал тонкий пучок энергии, стремясь разбудить его - может быть, он видел то, что заставило оборотня исходить злобой и яростью?
1d6: (3) = 3 +3 - магия
Фыркнув и выбравшись из воды, Аполлоний вскочил на ноги и осмотрелся - все были целы и здоровы, помощь была никому не нужна, поэтому, можно было заняться и собой - благо, заняться было чем. Не надеясь выжать свой костюм, Аполлоний постарался, хоть немного придать ему годный вид - даром что кожанные штаны с плотно закрытыми карманами практически не постарадали, а плащ и сорочка Фауста практически не волновали - в отличие от нескольких пиявок, которые с удовольствием присосались к его бледной, худой коже.
С отвращением вышвырнув кровосов, не обращая внимания на Анке, Аполлоний осмотрелся, благо смотреть было на что - огромное помещение, которое, возможно, задавало тон всему подземелью - но гораздо более впечатлял человек, который был подвешен за конечности. Судя по словам Анке - это и был тот, за кем они пришли.
- Криками ты его точно не спустишь. - Поморщился Аполлоний. - Предлагаю поискать лестницу, наверняка в стенах есть врезанные ступеньки, иначе, каким образом его туда поместили...
Впрочем, буквально через пару секунд фон Фауст и думать забыл о Верноне, ибо перед его глазами возник самый крупный экземпляр оборотня, которого он когда-либо видел в своей жизни. С легкой оторопью проанализировав размер его клыков, когтей, холки и носа, Аполлоний понял, что данный ликантроп принадлежит к самой опасной категории - категории альфа.
Выхватив рапиру, Аполлоний хотел было нанести яд, однако, Анке, разрушил всего планы охотника, с криками и воплями понесясь навстречу ликантропу.
"И это охотник, которому перевалило за 100 лет? Как он еще в утробе у матери не умер..." - Аполлоний, откочив в сторону, послал в сторону Анке поток страшных ругательств - Кейнвен в достаточной степени не походила на леди, чтобы смущаться ее присутствия - и лихорадочно начал осматривать зал - к сожалению, ничего похожего на оружие рядом не было, а единственная пригодная вещь для того, чтобы обезвредить оборотня и заставить вернуть его человеческий вид - запихнутый ему в глотку беозар - следовало его еще найти и запихнуть, для чего у Аполлония катострафически не было времени.
В отчаяньи, охотник вскинул руки к Вернону, и послал тонкий пучок энергии, стремясь разбудить его - может быть, он видел то, что заставило оборотня исходить злобой и яростью?
1d6: (3) = 3 +3 - магия
Пальцы Аполлония скребли воздух, стараясь разорвать тугую, невидимую пелену, окружавшую душу и разум Вернора, однако, каждый раз, когда ему казалось, что, вот-вот - и он прорвется, как невидимая плетка резко била по его пальцам, отбрасывая Фауста. Долго так продолжаться не могло и Аполлоний быстро сдался, прислонившись к стене, стараясь успокоить свой мандраж - впрочем, в реальном мире прошло буквально несколько секунд.
Вдохнув и выдохнув, Фауст, опустившись на колено, начал обрабатывать рапиру специальным ядом, благо, пока, ликантроп интересовался чем угодно, но не Фаустом. Глаза охотника внимательно осматривали оборотня - обычно, находясь в нетипичном месте для своего вида месте, зверь обретал ярость от некоего катализатора... Впрочем, нельзя было сказать, не являлись ли этим катализатором сами незваные гости.
Тем временем, Кейнвен с криком бросилась на зверя: - РУБИ ЕМУ СУХОЖИЛИЯ! ЗАСТАВЬ ЕГО ВЕРТЕТЬСЯ НА МЕСТЕ, СБЕЙ С ТОЛКУ! - Закричал Фауст, после чего, по дуге бросился вдоль зала, стараясь зайти оборотню за спину. Стоило поискать беозар в кармане - он наверняка был у Фауста, однако, на это катострофически не было времени...
Рубин нагрелся, как уголёк...
Путешествие на рыбьей спине было не из лёгких. Кейнвен промокла до нитки, под одежду забрались пиявки и дела в целом казались не очень. Пока браслет не заплясал на руке Маррак — тогда дела стали просто ужасными. Они оказались лицом к лицу с оборотнем.
Анке так и не нанес монстру ни одного удара, но Кейнвен без сожаления бросилась к оборотню, занося топор для удара. Первую атаку он отразил, но затем оружие настигло цель. Охотница чудом ушла от ответного удара.
До её ушей донеслись слова Фауста, но в ответ Кейнвен лишь выругалась. Задержать бы оборотня хоть на пять минут! А сухожилия попробуй ещё достань...
Пробежка была невероятно интенсивной. Учитывая телосложение Аманды, перебег из комнаты в комнату по бордюру давался невероятным трудом. Бедняга-скелет пытался развлечь Оборотня, как мог, в то время как колдуньи бежали. Мэгги была девушкой явно более подготовленной и могла бежать. Аманда же задыхалась как только девушки прибежали к воротам. А учитывая, что Мэг подняла крик, та явно не поняла затеи и Аманде пришлось объясняться, так и не отдышавшись
— Тихо...— каждое слово отдавало болью в боку и ногах
— Вещь... поможет стать...человеком...ищи! — скорее загадкой, нежели полной фразой ответив Мэгги, Аманда пошла внутрь, зажимая кулон в руке
—"Майпи. Ищи! Что угодно, что может вернуть Фардринга в человека. Камень, человека, кандалы. Ищи внизу, сверху, скорее!" — скомандовала Аманда, отдавая последние свои силы на то, чтобы призрак клерика приобрёл ещё больше потусторонних сил, за счёт жизненной энергии самой Аманды и начал искать с такой же скоростью, как когда он бесился в морге
1d6: (1) = 1+ 7 - магия. Если легитимно, Аманда усиляет духа, чтобы тот искал резвее, быстрее и лучше. Если не легитимно, то бросок игнорировать
Маневр Аполлония увенчался успехом - виляя между мельтешащими лапами оборотня, Фауст проскользнул ему за спину и с размаху полоснул рапирой по задним ногам, пустив немного бурой крови из икроножных мышц. Рев оборотня предупредил охотника и, отскочив, он увернулся от очередного удара - однако, когтистая, волосатая лапа чуть не отправила Аполлония в нокаут. Перехватив рапиру поудобнее, аристократ вновь попытался воззвать к Анке.
- АНКЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЭТО ПРОКЛЯТЫЙ ОБОРОТЕНЬ! ЭТО НЕ ТВОЙ ДРУГ! ОБЕЗВРЕДЬ ЕГО! БЕОЗАР, АГАР, ЧТО УГОДНО! АХ!... - Аполлонию вновь пришлось уворачиваться от ударов. - Кейнвен! СУХОЖИЛИЯ! РУБИ МЕЖДУ ПЛАСТИН!
Сам же Фауст присматривался к ахиловому сухожилию оборотня. Сморщив нос, охотник вновь бросился в атаку.
Харизма на анке 1d6: (6) = 6 +6
- АНКЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЭТО ПРОКЛЯТЫЙ ОБОРОТЕНЬ! ЭТО НЕ ТВОЙ ДРУГ! ОБЕЗВРЕДЬ ЕГО! БЕОЗАР, АГАР, ЧТО УГОДНО! АХ!... - Аполлонию вновь пришлось уворачиваться от ударов. - Кейнвен! СУХОЖИЛИЯ! РУБИ МЕЖДУ ПЛАСТИН!
Сам же Фауст присматривался к ахиловому сухожилию оборотня. Сморщив нос, охотник вновь бросился в атаку.
Харизма на анке 1d6: (6) = 6 +6
— Мэг!! — успела вскрикнуть Аманда, практически обессиленная
— Плита!! Заманить..Фардринга, сюда!! Тогда мы его не убьём! — для некромантки путь милосердия был довольно необычен, но оборотень был слишком ценным свидетелем. Он мог, в человеческой форме, рассказать очень много о похитителях, убийце и их мотивах. И единственным способом предотвратить убийство из видимых способов был - запереть ворота.
—Ну. Уж. Нет! Этот кусок собачатины будет жить, даже если мне придётся принять посмертие второй раз! — зарычала Аманда себе под нос, явно входя в раж, похлеще остальных охотников. Подвернув беспорядочно мокрое платье уже до колен, в одном чулке, без туфель (Кровавый бог, как неприлично) и распустив слипшиеся от воды волосы, Аманда рванула, словно этот момент отделял жизнь от смерти и постепенно, колдунья набирала скорость вслед за Мэгги
1d6: (4) = 4 + 5 - скорость. Аманда бежит как может
- Ни за что! - закричал Аполлоний. - Это чистое самоубийство! Тебе твои зелья молодости совсем мозги промыли?!
Танец со смертью не прекращался ни на минуту, однако, стоило признать, что охотники держались молодцом - даже Анке включился в битву, выкрикивая по ходу нелепые лозунги. Судя по всему, Мэгги была недалека от истины, говоря о том, что они практически ребенок.
Аполлоний, выдержав удар, аккуратно нацелил острие на тонкое сухожилие, однако, за его спиной раздались быстрые шаги, заставив его на миг обернуться...
Тяжело дыша, практически умирая от того, какой скоростной забег произвела девушка, Аманда бежала клятые метры, уже не думая ни о чём, кроме как о том, чтобы быстрее добежать. Что удивительно, хрупкая некромантка практически догнала колдунью Мэгги и успела крикнуть на весь зал
— Плита! В той комнате! С воротами!! Заманите его туда!! — вырвалось полукриком-полухрипом из гортани Аманды, после чего, лёгочная система некромантки решила, что с неё хватит. Ноги девушки подкосились и она упала(хорошо, хоть руки подставила), прямо на бордюр, пытаясь отдышаться. В правом боку безумно кололо, а силы покидали также стремительно, как Аманда и бежала. Единственное, на что ещё могло хватить девушку - управление Сиром-Скелетом. План Аманды заключался в том, что именно он заманит оборотня в ловушку и закроет ворота вместе с собой, после чего, Аманда заберёт жизнь из бедного скелета. Глядя на оборотня в горизонтальном положении на животе, девушка пыталась отдышаться, мысленно отдавая команды скелету
— Плита! В той комнате! С воротами!! Заманите его туда!! — вырвалось полукриком-полухрипом из гортани Аманды, после чего, лёгочная система некромантки решила, что с неё хватит. Ноги девушки подкосились и она упала(хорошо, хоть руки подставила), прямо на бордюр, пытаясь отдышаться. В правом боку безумно кололо, а силы покидали также стремительно, как Аманда и бежала. Единственное, на что ещё могло хватить девушку - управление Сиром-Скелетом. План Аманды заключался в том, что именно он заманит оборотня в ловушку и закроет ворота вместе с собой, после чего, Аманда заберёт жизнь из бедного скелета. Глядя на оборотня в горизонтальном положении на животе, девушка пыталась отдышаться, мысленно отдавая команды скелету
Аполлоний попытался быстро отреагировать, однако, чуть не отлетел в стену, попытавшись удержаться на ногах, одним взглядом контролируя монстра, а вторым - удивленно таращась на лежащую на полу Аманду, рядом с которой нетерпеливо подпрыгивала Мэгги.
- Комната? Ворота? Что? - Фауст окончательно вышел из боя, отдав ликантропа на откуп мечу Акне и топору Кейнвен. - Заманить? Ты в своем уме?! Эту тварь... Что? - Аполлоний впервые заметил, что на их стороне находится еще и скелет и постарался не подать виду. - Туда?! - фон Фауст ткнул рукой в сторону коридора, откуда прибежали девушки, разбрызгивая с рукава капли пота и мутной воды. - Надеюсь, вы не врете.
Подскочив к оборотню, Фауст, стараясь даже не сколько нанести урон, сколько раззадорить ликантропа, с размаху ткнул ему своей рапирой в гузно, после чего, развернувшись, из-за всех сил побежал вглубь темноты.
- Комната? Ворота? Что? - Фауст окончательно вышел из боя, отдав ликантропа на откуп мечу Акне и топору Кейнвен. - Заманить? Ты в своем уме?! Эту тварь... Что? - Аполлоний впервые заметил, что на их стороне находится еще и скелет и постарался не подать виду. - Туда?! - фон Фауст ткнул рукой в сторону коридора, откуда прибежали девушки, разбрызгивая с рукава капли пота и мутной воды. - Надеюсь, вы не врете.
Подскочив к оборотню, Фауст, стараясь даже не сколько нанести урон, сколько раззадорить ликантропа, с размаху ткнул ему своей рапирой в гузно, после чего, развернувшись, из-за всех сил побежал вглубь темноты.
Бой обещал закончиться печально — несмотря на яростные удары, оборотень не желал быть поверженным, а Кейнвен с ужасом заметила трещину, что рассекла лезвие её верного топора. Казалось, что чудовище легко справится с тремя охотниками.
Стоило спасать кого было возможно. Но ценой жизни Анке?! Этот ублюдок слишком понравился Кейнвен, чтобы она его бросила здесь!
К счастью, этого делать и не пришлось. Вдруг появилась Аманда с планом весьма безумным, но, как выяснилось, действенным.
Анке рванул к туннелю, что через мгновение стал ловушкой для оборотня. Кейнвен и Аполлоний — за ним. К сожалению, Маррак пропустила кульминацию сего действа, поскольку падала на пол. Таким образом все три бегуна оказались на земле, оборотень за решеткой... вместе с единственным источником света.
— Как... как мы его найдём-то?! — спросила Кейнвен, распластавшись по полу в неприятной (для него) близости к Фаусту.
Стоило спасать кого было возможно. Но ценой жизни Анке?! Этот ублюдок слишком понравился Кейнвен, чтобы она его бросила здесь!
К счастью, этого делать и не пришлось. Вдруг появилась Аманда с планом весьма безумным, но, как выяснилось, действенным.
Анке рванул к туннелю, что через мгновение стал ловушкой для оборотня. Кейнвен и Аполлоний — за ним. К сожалению, Маррак пропустила кульминацию сего действа, поскольку падала на пол. Таким образом все три бегуна оказались на земле, оборотень за решеткой... вместе с единственным источником света.
— Как... как мы его найдём-то?! — спросила Кейнвен, распластавшись по полу в неприятной (для него) близости к Фаусту.
— Мать.... честная... — дыхание было прерывистым и поверхностным. В горле скрежетал металл, а в груди горело пламя. Ноги, непривычные к такой пробежке, тоже горели, а бедренные мышцы наливались болью. Да и вообще, внешний вид Аманды был сейчас таким, что увидь её что отец, что наставница, они бы сгорели от стыда. Один чулок, туфель нет, мокрое насквозь платье и взъерошенные волосы. Хорошо, хоть косметики не было, иначе бы на лице творилось невесть что
— я как будто второй раз приняла посмертие! Ууууф. От таких забегов. Бррр. — с долгими перерывами между фразами, Аманда начала потихоньку приходить в себя. Руки на плечах сейчас были теплее всей Аманды, даже не учитывая её телосложение. Открытые поры и холодная канализация резво остужали некромантку, намекая на то, что такими темпами можно как минимум простыть
—"Майпи. Вылезай. Лети в туннель, веди остальных обратно" — мысленно сказала Аманда, и дух, приобретая материальную форму, стремглав умчался в тот коридор
— Как мы будем снимать его?? Мммать... Ну вот...простыла...— всем телом вздрогнула Аманда
— Перестань меня пугать! — Мэгги стянула с себя плащ, накрыла им Аманду и присела рядом с ней на корточки. — Вот, держи. Согрейся. Когда мы отсюда выберемся, зайдём ко мне домой, я напою тебя горячим чаем. И, так уж и быть, твоих друзей тоже. А сама, пожалуй, лучше водки.
Охотница засмеялся, подмигнула Аманде, поправила капюшон у неё на голове и встала. Из туннеля не доносились крики и звуки боя, от чего обеим девушкам сразу стало легче.
— Сейчас посмотрим. — сказала она, подходя к висящему на цепях человеку, — Эй, Вернон! Ты меня слышишь?! Ау-у-у?! — Мэгги махнула руками, подпрыгнула пару раз, пытаясь ухватиться за цепь, но не достала.
— Неа! Похоже не слышит! Я здесь не дотянусь, — она уперла руки в бока, — Если только...
Сапфир на шее Аманды дрожал.
— Это магия, так ведь? Быть может ты знаешь...что нибудь?
Она остановилась. Из темноты туннеля приближалось зелёное свечение. Кажется Майпи возвращался...
Накинутый плащик от Мэгги сейчас казался огроменным костром, который согревал и без того холодную Аманду. Тело перестало колотить в приступах озноба, а при фразе о горячем чае с водкой, в Аманде хватило ещё сил на шутку:
— ...а лучше чай с водкой! — замёрзшая некромантка улыбнулась собеседнице, стараясь стать в размерах меньше, дабы плащ согревал ещё теплее
— Парень не услышит. Его не разбудил ни вой, ни крики, ничего. Полагаю, он спит сном младенца. Хотя нам это на руку. Не будет верещать!
Тем временем, дух Майпи, источая зелёный свет, вёл обратно Анке и компанию, чтобы бедняга Вернон лишился цепей и упал в лапки компании охотников, торжественно срывая планы ординаров и Кьерона о фиктивном браке. Но остальных надо было дождаться
Из темноты, не считая призрака, вышли трое. Аполлоний, Кейнвен и Анке. Девушки сразу же выдохнули.
— Ваш храбрый подручный, миледи, — Анке встал на одно колено и поцеловал холодную руку Аманды, — Отдал свою жизнь ради жизни моего друга! Я никогда не забуду этот подвиг!
Мэгги сделала вид, что её вот-вот стошнит.
— Заканчивай, Анке. — протянула она, — Я рада, что с Фардингом все обошлось. Опасалась, что аристократ заколит старого оборотня своей ржавой пикой. Эх, но что теперь с ним будет? И где твой меч?
— Меч я оставил за воротами, — Анке не казался опечаленным, — То, что случилось с Фардингом — дело рук убийцы! Скоро мы узнаем кто он и когда до него доберёмся, то заставим его снять проклятье!
Воитель подошёл к висящему Вернону, хотел было ухватиться за цепь, но тут его опередил Фауст. Он вскинул руку вверх и заклинание, удерживающее Вернона, рассеялось, вся его сила ушла во флакончик с ядом, который Фауст тут же выбросил в воду. Цепи освободили хватку и Вернон упал в объятья Анке. К сожалению, он всё ещё был без сознания.
Майпи Дольген, растроганный таким благополучным финалом, решил оказать своей госпоже и всем её спутникам одну маленькую, но неоценимую услугу. Дух взметнулся вверх и пронёсся по комнате в поисках какого либо выхода. И нашёл. За одним из водопадов скрывался вход в пещеру, обнесённую подпорками. Анке подхватил обессиленного Вернона и понёс его на руках. Аманда была всё ещё слаба, а потому поднималась с трудом. Фауст хотел подойти к ней и помочь встать, но его опередила мисс Свифт. Она злобно посмотрела на "аристократа" и поддержала колдунью за плечи. Так охотники и выдвинулись, освещая себе дорогу призраком неупокоенного клерка.
Шли довольно долго, Майпи мог бы подсчитать, что прошли около километра. К концу пути охотники окончательно истратили все свои силы, даже великий воитель Анке, которому, к тому же пришлось нести на себе Вернона, утопился и тяжело вздыхал. Но хуже всех досталось Аманде. Бедная девушка уже чуть ли не висела на Мэгги, вскрикивала, наступая нагими пятками на острые камни и дрожала. Кейнвен шла поглядывая на свой топор, она не на шутку была обеспокоена проступившей трещиной. Аполлоний шёл замыкающим.
Ко всеобщему удивлению, охотники, после продолжительного пути, вышли на винтовую лестницу, вытесанную в камне. Лестница вела вверх и оканчивалась проходом, загромождённым коробками и досками. Путники без труда пробились сквозь импровизированную баррикаду. За ней стояла дверь. Наши герои, уставшие, грязные и мокрые потянули за ручку и оказались... на кухне.
Большое помещение было освещено ярким жёлтым светом торжера, подвешенного к потолку. У стен стояли многочисленные шкафы, наполненные фруктами и овощами, тарелками, кружками и всевозможными столовыми приборами. Один из шкафов был доверху набит разного рода травами, в основном приправой, но нашлось в нём место даже для того самого отвара ромашки. В углу стояла большая каменная печка, а по соседству с ней коптильня. Над печкой была протянута верёвка с сушившейся на ней копчёной рыбой. Вдоль комнаты расположился большой, от стены до стены, дубовый стол. Он был завален посудой и продуктами, которые только готовились стать полноценными блюдами. Помимо всего прочего на столе присутствовала целая бутыль с самогоном.
Кейнвен прошла на середину комнаты, аккуратно подвинула бутыль в сторону и бесцеремонно спихнула все тарелки со стола. Анке положил на их место так и не пришедшего в себя Вернона. Вдруг дверь комнаты распахнулась и на пороге показался знакомый уже всем трактирщик. В этот момент наши герои поняли, что вновь оказались в злополучной таверне "Сто кружек"! Трактирщик широко раскрыл глаза, решил было повернуть назад и поднять крик, но кинжал, метко брошенный Мэгги в дверной косяк, стал для него немой просьбой остановиться. Кейнвен, похоже так и не простившая обиду, подошла к трактирщику и больно ударила того коленом в живот. Мисс Свифт помогла ей и в конечном итоге трактирщик был связан и безжалостно заперт в чулане с кляпом во рту.
Как оказалось таверна была пуста. Стояла поздняя ночь, гости давно покинули трактир и лишь немногочисленные постояльцы почивал в своих номерах где-то на втором этаже. Мэгги заперла дверь в кухню на засов. Она, никого не стесняясь, сняла с себя шарфик и всю верхнюю одежду и повесила её сушиться на верёвку, оставшись лишь в одной ночной рубашке. Анке взял корзинку с яблоками и залез на печку. Аманда укуталась в плащ и присела рядом, чтобы согреться, попутно рассматривая страшные водяные мозоли на своих пятках. Фауст всё никак не решался чтобы подойти к ней и поговорить. Кейнвен, никому не предложив и ни с кем не поделившись, стала уплетать всё что только попадалось ей на глаза, грозя разорить трактирщика. Про Вернона же все забыли.
Полилась самогонка. Горячая жидкость согрела путников и окончательно растопила между ними лёд. Они почувствовали как усталость и тревога, накопившаяся за все эти дни, быстро сошла на нет, уступив место чистому веселью. Мэгги запрыгнула на стол и начала танцевать, разбрасывая остатки еды на пол. Самогонки показалось мало и вскоре в ход пошёл целый бочонок пива, найденный в кладовке. Анке запел походные песни королевской ангденской армии. Вскоре его подхватили и все остальные. Дошли и до гимна Ангдена и до задорных деревенских частушек в исполнении порядком захмелевшей мисс Свифт. Под конец, все вместе и не сдерживая слёзы, исполнили "Пастушку" — всеизвестный романс о неразделённой любви.
Ночь обещала быть долгой, а наши герои и не собирались останавливаться...
— Ваш храбрый подручный, миледи, — Анке встал на одно колено и поцеловал холодную руку Аманды, — Отдал свою жизнь ради жизни моего друга! Я никогда не забуду этот подвиг!
Мэгги сделала вид, что её вот-вот стошнит.
— Заканчивай, Анке. — протянула она, — Я рада, что с Фардингом все обошлось. Опасалась, что аристократ заколит старого оборотня своей ржавой пикой. Эх, но что теперь с ним будет? И где твой меч?
— Меч я оставил за воротами, — Анке не казался опечаленным, — То, что случилось с Фардингом — дело рук убийцы! Скоро мы узнаем кто он и когда до него доберёмся, то заставим его снять проклятье!
Воитель подошёл к висящему Вернону, хотел было ухватиться за цепь, но тут его опередил Фауст. Он вскинул руку вверх и заклинание, удерживающее Вернона, рассеялось, вся его сила ушла во флакончик с ядом, который Фауст тут же выбросил в воду. Цепи освободили хватку и Вернон упал в объятья Анке. К сожалению, он всё ещё был без сознания.
Майпи Дольген, растроганный таким благополучным финалом, решил оказать своей госпоже и всем её спутникам одну маленькую, но неоценимую услугу. Дух взметнулся вверх и пронёсся по комнате в поисках какого либо выхода. И нашёл. За одним из водопадов скрывался вход в пещеру, обнесённую подпорками. Анке подхватил обессиленного Вернона и понёс его на руках. Аманда была всё ещё слаба, а потому поднималась с трудом. Фауст хотел подойти к ней и помочь встать, но его опередила мисс Свифт. Она злобно посмотрела на "аристократа" и поддержала колдунью за плечи. Так охотники и выдвинулись, освещая себе дорогу призраком неупокоенного клерка.
Шли довольно долго, Майпи мог бы подсчитать, что прошли около километра. К концу пути охотники окончательно истратили все свои силы, даже великий воитель Анке, которому, к тому же пришлось нести на себе Вернона, утопился и тяжело вздыхал. Но хуже всех досталось Аманде. Бедная девушка уже чуть ли не висела на Мэгги, вскрикивала, наступая нагими пятками на острые камни и дрожала. Кейнвен шла поглядывая на свой топор, она не на шутку была обеспокоена проступившей трещиной. Аполлоний шёл замыкающим.
Ко всеобщему удивлению, охотники, после продолжительного пути, вышли на винтовую лестницу, вытесанную в камне. Лестница вела вверх и оканчивалась проходом, загромождённым коробками и досками. Путники без труда пробились сквозь импровизированную баррикаду. За ней стояла дверь. Наши герои, уставшие, грязные и мокрые потянули за ручку и оказались... на кухне.
Большое помещение было освещено ярким жёлтым светом торжера, подвешенного к потолку. У стен стояли многочисленные шкафы, наполненные фруктами и овощами, тарелками, кружками и всевозможными столовыми приборами. Один из шкафов был доверху набит разного рода травами, в основном приправой, но нашлось в нём место даже для того самого отвара ромашки. В углу стояла большая каменная печка, а по соседству с ней коптильня. Над печкой была протянута верёвка с сушившейся на ней копчёной рыбой. Вдоль комнаты расположился большой, от стены до стены, дубовый стол. Он был завален посудой и продуктами, которые только готовились стать полноценными блюдами. Помимо всего прочего на столе присутствовала целая бутыль с самогоном.
Кейнвен прошла на середину комнаты, аккуратно подвинула бутыль в сторону и бесцеремонно спихнула все тарелки со стола. Анке положил на их место так и не пришедшего в себя Вернона. Вдруг дверь комнаты распахнулась и на пороге показался знакомый уже всем трактирщик. В этот момент наши герои поняли, что вновь оказались в злополучной таверне "Сто кружек"! Трактирщик широко раскрыл глаза, решил было повернуть назад и поднять крик, но кинжал, метко брошенный Мэгги в дверной косяк, стал для него немой просьбой остановиться. Кейнвен, похоже так и не простившая обиду, подошла к трактирщику и больно ударила того коленом в живот. Мисс Свифт помогла ей и в конечном итоге трактирщик был связан и безжалостно заперт в чулане с кляпом во рту.
Как оказалось таверна была пуста. Стояла поздняя ночь, гости давно покинули трактир и лишь немногочисленные постояльцы почивал в своих номерах где-то на втором этаже. Мэгги заперла дверь в кухню на засов. Она, никого не стесняясь, сняла с себя шарфик и всю верхнюю одежду и повесила её сушиться на верёвку, оставшись лишь в одной ночной рубашке. Анке взял корзинку с яблоками и залез на печку. Аманда укуталась в плащ и присела рядом, чтобы согреться, попутно рассматривая страшные водяные мозоли на своих пятках. Фауст всё никак не решался чтобы подойти к ней и поговорить. Кейнвен, никому не предложив и ни с кем не поделившись, стала уплетать всё что только попадалось ей на глаза, грозя разорить трактирщика. Про Вернона же все забыли.
Полилась самогонка. Горячая жидкость согрела путников и окончательно растопила между ними лёд. Они почувствовали как усталость и тревога, накопившаяся за все эти дни, быстро сошла на нет, уступив место чистому веселью. Мэгги запрыгнула на стол и начала танцевать, разбрасывая остатки еды на пол. Самогонки показалось мало и вскоре в ход пошёл целый бочонок пива, найденный в кладовке. Анке запел походные песни королевской ангденской армии. Вскоре его подхватили и все остальные. Дошли и до гимна Ангдена и до задорных деревенских частушек в исполнении порядком захмелевшей мисс Свифт. Под конец, все вместе и не сдерживая слёзы, исполнили "Пастушку" — всеизвестный романс о неразделённой любви.
Ночь обещала быть долгой, а наши герои и не собирались останавливаться...
Несмотря на попытку нанести ловкий удар оборотню в гузно, шпага лишь со свистом расчертила затхлый воздух - Аполлоний не один обратил внимание на Аманду - Анке, старый охотник, оказался достаточно внимательным для того, чтобы опередить Фауста в благородном деле избавления группы от греха убийства.
Впрочем, сам Аполлоний в глубине души, грехом считал именно оставление оборотня в живых, но, разум подсказывал - Фардинг слишком ценный свидетель для того, чтобы его зарезать как свинью на скотобойне. Поэтому и Фаусту пришлось сверкать пятками, уподобляясь Анке в забеге на короткую дистанцию. Нельзя сказать, что Фауст был хорошим бегуном, однако, от столетнего товарища он не отставал, пусть и играл в этом деле вторую скрипку. На вторых ролях он и закончил, взглядом проводив залетевшего в клетку скелета, а за ним - ликантропа. Честно говоря, запертый хищник, на удивление, волновал Фауста в последнюю очередь - лишь автоматически поставленная закорючка в голове о том, чтобы исследовать его, а затем, в зависимости от ситуации - прикончить. Нет, сейчас охотника волновало совершенно другое - с каждым мигом усиливающаяся головная боль и тряска в руках. Она началась с того момента, когда Аполлоний попытался пробить магический барьер вокруг Вернона - это не удалось, однако, в азарте битвы, Фауст даже не почувствовал изменений - адреналин вытеснил другие раздражители. Но теперь, после того, как победная тьма скрыла охотника, он, схватившись руками за виски, согнулся в три погибели в беззвучном крике. Рука потянулась за фляжкой в кармане и, спустя несколько попыток, нащупала ее. Открутив небольшую крышку, Фауст пригубил напитка, однако, тут же с кашлем выплюнул его - настолько омерзительным на вкус он оказался. Впрочем, боль начала уходить а мандраж в руках - исчезать. Аполлоний, слегка успокоившись, почувствовал внутри себя нечто "новое" - будто добавленное извне: красное, чужеродное и мерзкое. Настолько мерзкое, что требовало немедленного выхода. Утерев кровь под носом грязным платком, Аполлоний, перейдя на бег, нагнал Анке.
"Неужели попытки воздействовать на магию магией изменили меня? Неужели раньше я подобного не совершал?" - С оторопью мыслил Фауст, вышагивая рядом с торжествующим великаном. Именно в таком состоянии он и вернулся к остальным членам группы. Обычно говорливый и участливый, Аполлоний отстранился ото всех, встрепенувшись лишь тогда, когда встал вопрос о том, как спасать Вернона из оков заклятия. Не дожидаясь остальных, Аполлоний, буквально чувствуя, как часть его мозга пытается выпрыгнуть наружу, вбросил руку в простом пассе, представляя, как энергия, что бушует внутри его головы, тонкими, красными нитями пронзает цепи, растягивает их, вызволяет руки и ноги пленника наружу. Несмотря на верно заданный характер заклятия, Аполлоний почувствовал, что энергия, которая до этого удерживала мужчину, по этим же самым нитям, ниспровергается на него самого. Голова стала болеть еще больше взгляд затуманился - казалось, чуть, и кровь уже пойдет не только из носа, но еще и из глаз и из ушей. В панике, под прессом заклинания, сунув руки в карман, Фауст нащупал достаточно старый флакончик из под дешевого яда - под действием тактильного прикосновения, энергия начала наполнять емкость - в реальном мире ничего не менялось, однако, охотник чувствовал как с каждой секундой склянка становится все тяжелее.
Освободив свою голову из излишков энергии - управлять магией он все равно не мог, так что не было смысла ее аккумулировать - Аполлоний, тяжело выдохнув, швырнул тяжелый флакончик далеко в водоем. Вернон же упал прямо в руки Анке.
Аполлоний с легкой растерянностью осмотрелся - на удивление, все оказались живы - и никто не нуждался в помощи. Дернувшись пару раз, Фауст все же отстранился от других, размышляя над тем новым даром, что пробудился в нем. Голова не болела, руки не дрожали, запасы Анти во фляге еще не подошли к концу. Вялым взглядом проводив девушек - Кейнвен он достаточно сильно сочувствовал, понимая, что значит испортить любимое оружие - Фауст пристроился к концу шеренги, держа руку на шпаге.
Однако, охотник, несмотря на свою вялость, не потерял свою способность удивляться - оказывается, в эти катакомбы был прямой вход из таверны "Сто кружек"!
"А вот и господин трактирщик!" - С удовлетворением отметил Аполлоний, даже не пытаясь остановить бушующих мамзелек. Очевидно, этот пройдоха был в курсе всего того, что тут происходило. Следовало лишь найти нужные слова. А нужные слова находятся лишь на полный желудок, тем более, такая замечательная возможность!
- Не убей его, Кейнвен! Он нам нужен еще живым!
Укоряющее косясь на терроризирующих стол с яствами компаньонов, Аполлоний не стал отказывать себе в удовольствии - небольшая порция зеленого горошка и сочная филейная часть индюшки стали наградой за все труды Фауста. От самогонки же он отказался, как и от пива, да и к распеванию песен он не присоединился - в его голове происходил мыслительный процесс, который не следовало опошлять хмелем. Пить нужно после того, как работа будет сделана - это твердое убеждение Аполлоний пронес сквозь все свои приключения и не собирался отказываться от него сейчас, когда в соседней комнате находится потенциально важный свидетель.
Да и хмельная голова не будет помощником в том, чтобы вычистить и без того грязный костюм.
Тихонько шмыгнув из залы, Аполлоний приоткрыл дверцу чулана и сел перед связанным трактирщиком. Отсчитав несколько монет, он поставил их перед незадачливым торгашом.
- Это за ужин. Вчерашний и сегодняшний. - Аполлоний, сложив ноги друг на друга, поставил ладони домиком. - Ваше уютное заведение, господин, уж слишком часто становится объектом внимания как нас - охотников, так и наших врагов - монстров. Удивительно, как вы так можете со всеми ужиться? Полагаю, для этого нужен настоящий талант. - Кривая ухмылка исказила лицо Аполлония, а грязная прядь упала ему на лоб. - Впрочем, давайте будем честны, талантами тут не обделены все. В том числе и я. - Фауст поднял руку перед трактирщиком, на котором блестело изумрудное кольцо. - Знаете, что это такое? Это мой оберег, который распознает ложь. Любую ложь. Его не одурачит ни король, ни бедняк... Знаете, почему она дрожит? - Аполлоний поднял вторую, слегка дрожащую руку. - Потому что я умею колдовать - рыться в мозгах других людей. Мозгах бедняков, мозгах королей. - Слегка помолчав, Фауст вздохнув. - Слышите эти крики? Это мои соратники по цеху. Они умеют и колдовать, умеют и распознавать ложь. Но что они искренне любят - так это убивать. Поэтому, цените тот факт, что сначала пришел к вам я - желающий с вами лишь поговорить. А хочу я услышать только одно - что вы знаете об убийстве господина Верринга? - После чего, Аполлоний вынул кляп.
Харизма 1d6: (5) = 5 +6
Впрочем, сам Аполлоний в глубине души, грехом считал именно оставление оборотня в живых, но, разум подсказывал - Фардинг слишком ценный свидетель для того, чтобы его зарезать как свинью на скотобойне. Поэтому и Фаусту пришлось сверкать пятками, уподобляясь Анке в забеге на короткую дистанцию. Нельзя сказать, что Фауст был хорошим бегуном, однако, от столетнего товарища он не отставал, пусть и играл в этом деле вторую скрипку. На вторых ролях он и закончил, взглядом проводив залетевшего в клетку скелета, а за ним - ликантропа. Честно говоря, запертый хищник, на удивление, волновал Фауста в последнюю очередь - лишь автоматически поставленная закорючка в голове о том, чтобы исследовать его, а затем, в зависимости от ситуации - прикончить. Нет, сейчас охотника волновало совершенно другое - с каждым мигом усиливающаяся головная боль и тряска в руках. Она началась с того момента, когда Аполлоний попытался пробить магический барьер вокруг Вернона - это не удалось, однако, в азарте битвы, Фауст даже не почувствовал изменений - адреналин вытеснил другие раздражители. Но теперь, после того, как победная тьма скрыла охотника, он, схватившись руками за виски, согнулся в три погибели в беззвучном крике. Рука потянулась за фляжкой в кармане и, спустя несколько попыток, нащупала ее. Открутив небольшую крышку, Фауст пригубил напитка, однако, тут же с кашлем выплюнул его - настолько омерзительным на вкус он оказался. Впрочем, боль начала уходить а мандраж в руках - исчезать. Аполлоний, слегка успокоившись, почувствовал внутри себя нечто "новое" - будто добавленное извне: красное, чужеродное и мерзкое. Настолько мерзкое, что требовало немедленного выхода. Утерев кровь под носом грязным платком, Аполлоний, перейдя на бег, нагнал Анке.
"Неужели попытки воздействовать на магию магией изменили меня? Неужели раньше я подобного не совершал?" - С оторопью мыслил Фауст, вышагивая рядом с торжествующим великаном. Именно в таком состоянии он и вернулся к остальным членам группы. Обычно говорливый и участливый, Аполлоний отстранился ото всех, встрепенувшись лишь тогда, когда встал вопрос о том, как спасать Вернона из оков заклятия. Не дожидаясь остальных, Аполлоний, буквально чувствуя, как часть его мозга пытается выпрыгнуть наружу, вбросил руку в простом пассе, представляя, как энергия, что бушует внутри его головы, тонкими, красными нитями пронзает цепи, растягивает их, вызволяет руки и ноги пленника наружу. Несмотря на верно заданный характер заклятия, Аполлоний почувствовал, что энергия, которая до этого удерживала мужчину, по этим же самым нитям, ниспровергается на него самого. Голова стала болеть еще больше взгляд затуманился - казалось, чуть, и кровь уже пойдет не только из носа, но еще и из глаз и из ушей. В панике, под прессом заклинания, сунув руки в карман, Фауст нащупал достаточно старый флакончик из под дешевого яда - под действием тактильного прикосновения, энергия начала наполнять емкость - в реальном мире ничего не менялось, однако, охотник чувствовал как с каждой секундой склянка становится все тяжелее.
Освободив свою голову из излишков энергии - управлять магией он все равно не мог, так что не было смысла ее аккумулировать - Аполлоний, тяжело выдохнув, швырнул тяжелый флакончик далеко в водоем. Вернон же упал прямо в руки Анке.
Аполлоний с легкой растерянностью осмотрелся - на удивление, все оказались живы - и никто не нуждался в помощи. Дернувшись пару раз, Фауст все же отстранился от других, размышляя над тем новым даром, что пробудился в нем. Голова не болела, руки не дрожали, запасы Анти во фляге еще не подошли к концу. Вялым взглядом проводив девушек - Кейнвен он достаточно сильно сочувствовал, понимая, что значит испортить любимое оружие - Фауст пристроился к концу шеренги, держа руку на шпаге.
Однако, охотник, несмотря на свою вялость, не потерял свою способность удивляться - оказывается, в эти катакомбы был прямой вход из таверны "Сто кружек"!
"А вот и господин трактирщик!" - С удовлетворением отметил Аполлоний, даже не пытаясь остановить бушующих мамзелек. Очевидно, этот пройдоха был в курсе всего того, что тут происходило. Следовало лишь найти нужные слова. А нужные слова находятся лишь на полный желудок, тем более, такая замечательная возможность!
- Не убей его, Кейнвен! Он нам нужен еще живым!
Укоряющее косясь на терроризирующих стол с яствами компаньонов, Аполлоний не стал отказывать себе в удовольствии - небольшая порция зеленого горошка и сочная филейная часть индюшки стали наградой за все труды Фауста. От самогонки же он отказался, как и от пива, да и к распеванию песен он не присоединился - в его голове происходил мыслительный процесс, который не следовало опошлять хмелем. Пить нужно после того, как работа будет сделана - это твердое убеждение Аполлоний пронес сквозь все свои приключения и не собирался отказываться от него сейчас, когда в соседней комнате находится потенциально важный свидетель.
Да и хмельная голова не будет помощником в том, чтобы вычистить и без того грязный костюм.
Тихонько шмыгнув из залы, Аполлоний приоткрыл дверцу чулана и сел перед связанным трактирщиком. Отсчитав несколько монет, он поставил их перед незадачливым торгашом.
- Это за ужин. Вчерашний и сегодняшний. - Аполлоний, сложив ноги друг на друга, поставил ладони домиком. - Ваше уютное заведение, господин, уж слишком часто становится объектом внимания как нас - охотников, так и наших врагов - монстров. Удивительно, как вы так можете со всеми ужиться? Полагаю, для этого нужен настоящий талант. - Кривая ухмылка исказила лицо Аполлония, а грязная прядь упала ему на лоб. - Впрочем, давайте будем честны, талантами тут не обделены все. В том числе и я. - Фауст поднял руку перед трактирщиком, на котором блестело изумрудное кольцо. - Знаете, что это такое? Это мой оберег, который распознает ложь. Любую ложь. Его не одурачит ни король, ни бедняк... Знаете, почему она дрожит? - Аполлоний поднял вторую, слегка дрожащую руку. - Потому что я умею колдовать - рыться в мозгах других людей. Мозгах бедняков, мозгах королей. - Слегка помолчав, Фауст вздохнув. - Слышите эти крики? Это мои соратники по цеху. Они умеют и колдовать, умеют и распознавать ложь. Но что они искренне любят - так это убивать. Поэтому, цените тот факт, что сначала пришел к вам я - желающий с вами лишь поговорить. А хочу я услышать только одно - что вы знаете об убийстве господина Верринга? - После чего, Аполлоний вынул кляп.
Харизма 1d6: (5) = 5 +6
Майпи вёл людей. Слава Кровавому Богу, все были целы. Хотя вот про себя Аманда не могла сказать эту фразу с такой же уверенностью. На ногах наверняка творился ужас и без целебной мази шансы на то, что мозолей и кровоподтёков на ногах до колена не останется, было крайне мало. После чего, Аманда начала постепенно приходить в себя, и красующийся Анке поцеловал ладонь, которая, казалось, принадлежала мертвецу
— В этот раз он обрёл покой, а не пал кучей костей. А место на теле оставьте под другие подвиги!
Радостный Майпи, всё ещё будучи запитанный силами своей госпожи, сделал виток вокруг комнаты, пока Аполлоний, видимо, снимая заклинание, упаковывал Вернона в состояние транспорта и сдавал его Анке, и что удивительно, нашёл выход. Проблема была в другом. А именно в том, что идти Аманде не представлялось возможным. Попытавшись встать, некромантка чуть не свалилась снова, благо Мэгги успела подхватить её!
"Мать честная. Без туфель, в одном чулке, мокрая, простывшая, на плечах у магички, с которой знакома от силы несколько часов. Эх, Аманда! Видели бы тебя родители" — мысленно проговаривала себе Аманда. Майпи, будучи умным клериком, был своеобразным зелёным светильником, ведущим группу обратно. Идти пришлось ОЧЕНЬ долго. Утомительно до безумия. От каждого последующего шага хотелось снова принять посмертие. Пока дорога шла, чтобы хоть как-то отвлекаться от боли и не вскрикивать от каждого шага, Аманда вспомнила, как приняла то самое посмертие.
По традиции, становление в жрецов смерти происходит в полнолуние в ночь совершеннолетия. Перед этим днём следует долгая подготовка. Ритуал депривации, который накладывает наставник или наставница. В течение недели, испытуемый(в данном случае, Аманда) теряла по одному из пяти чувств, лишалась пищи и сна, входя в состояние транса, читая ту самую книгу мёртвых. К восемнадцати девушка понимала, что там написано. А именно, призывы к двум Богам. Первый и изначальный - Кровавый Бог. Шаман Тур`нэт`иен, проливший кровь своим двенадцати братьям. Второй Бог,или Богиня - Милтарель. Мужчина некромант сталкивается при принятии посмертия с высоким мужчиной без волос. На вид он был трёхметровым гигантом, где половина его принимала вид человека, и всегда была на стороне света. Вторая же половина была костями и выходила на луну. Девушки-некромантки видели девушку, миниатюрную блондинку с волосами белого цвета и в ярко алом платье, но в глазницах было пусто.
На четвёртые сутки ритуала, связь между миром живых и миром мёртвых стирается, и юный некромант начинает видеть духов, осознавая природу того, чем он собирается стать. И именно отсюда начинается завершающая часть риутала. А именно - погружение в воду. Аманде повезло, благо Анна уговорила её родителей предоставить большую бадью. Наполнив водой её до краёв, Аманде суждено было идти дальше. Проколов кинжалом палец и капнув кровью в воду, девушка погрузила голову под воду, практически перестав дышать.
Спустя несколько секунд раздался мерный звон колокола, и Аманда уже не была погружена в воду. Перед ней стоял город. Имя ему было - ВанДурШоол. По легенде, в этом заброшеном городе Ангдена и началось распространение нечисти. Отчасти, это было верно. Именно из ВанДурШоола пошли призраки и вампиры. Но отсюда же пошли и некроманты. Каждый из них был кровь от крови Милтареля. Войдя через ворота, Аманда увидела столпотворение душ. Каждый виновный попадал в этот Город, умоляя о смерти. Только вот смерть для них была величайшей наградой. Убийцы, клятвопреступники, насильники. Все они попадали в ВанДурШоол, дабы мучаться в виде духов. Пройдя мимо этой стены, Аманда вошла в поместье. Вернее, её вела девушка. Та самая, в алом платье. Вместе, они дошли до фонтана, откуда Богиня и налила чашу. Юная некромантка взяла чашу из рук и сделала глоток. После этого, всё тело начало гореть, словно тысячи вампиров начали терзать его изнутри, а руки начало пожирать зелёное пламя. Скорчившись в клубок, Аманда умоляла прекратить эти мучения и даровать ей смерть. Что и сделала Богиня. Наклонившись над ней, Милтариель поцеловала Аманду в лоб и муки прошли. Девушка очнулась в реальном мире, подняв голову из воды. В зеркале на неё смотрела мертвенно бледная девушка, с глазами зелёного цвета, которые от рождения были карими. Русые волосы приобрели ярко-тёмный оттенок, а последними словами Богини были:
— Неси баланс в этот мир, дитя!
Вскоре, компания охотников и юноши по имени Вернон пришли на кухню в трактире. Мэгги и Кейнвен решили разобраться с ним по быстрому, да и девушка не была против. Вместо этого, та решила проверить Вернона, пускай и своеобразным методом
— Owendin Olosar! — Аманда прикоснулась к лицу Вернона и часть души юноши была у неё на ладоне, под явно неодобрительный взор Анке. Девушка решила по ней осмотреть состояние парня и заметила странность. А именно - клятву с вампиром. Нереально сильным вампиром. Но укуса не было, да и сам юноша был, как ни странно, в порядке. А значит, повода для волнений не было на данный момент. Когда Мэгги и Кейнвен вернулась, Аманда упомянула, что клятву надо будет либо исполнять, либо расторгать. Но сейчас нужно было поесть и согреться. Стоящая бутыль самогонки(Аманда ужаснулась от объёма жидкости внутри, но холод, пробравший её, как в восемнадцать, сам потянул руку к кружке). Плотно поужинав, Аманда, глянула на мозоли и решила, что согревшись, надо будет обязательно обработать ноги. Но сначала, то, чем нужно вылечить нервы. А именно - отвар ромашки, который был разогрет и смешан с самогоном!
Вскоре, как и всех остальных, небольшой праздник утащил с концами. В кой-то веки, на бледном лице Аманды появился румянец, а на лице улыбка. Майпи пытался образумить хозяйку, что столько заливать в себя и рушить пропорцию было чистым самоубийством, но вскоре решил просто замолчать и спрятаться в кулон. Мэг тем временем вытворяла непотребства и пустилась в пляс прямо на столе. Не то, чтобы кто-то был против. Но присоединяться к ней остатки приличия ещё были на месте. В ход пошло пиво и задорные, но пошлые частушки от Мэгги. А финалом стала коллективная пастушка. Тут уже не выдержала даже Аманда и начала подпевать. Но вот вечер явно не собирался заканчиваться. Пока остатки разума были на месте, некромантка собрала трав и вспомнила рецепты своей наставницы, поодаль от остальных сделала подобие мази, которой нужно было просушиться. Поставив рядом с собой на скамейку, некромантка взяла минутку внимания, исполнив давно забытый романс "Комната":
—Чёрный звон на трафарете пыльного окна.
Расскажет нам, что за стеною в коридоре началась война
А ты не вооружена!
Не выходи...не совершай ошибку.
За дверью волк. Страшный и дикий
Не выходи!!! Из комнаты! Тебе не понравится! Не выходи!!! Из комнаты! Поверь, там не Ланция(бывшая столица Ангдена, один из самых красивых городов)!!! Запрись, со мной.
Пусть нашем солнцем будет Лампа Киренича(один из первых алхимиков, сделавший лампу на алхимическом огне)
Хочешь выключай. Ты знаешь магию, а я знаю, как молчать!
Вот так, наизусть молчать
Не выходи...там всё по старой схеме
Не выходи...забудь про время
Не выходи!!! Из комнаты! Тебе не понравится! Не выходи!!! Из комнаты! Поверь, там не Ланция!!! Запрись, со мной.
Даже если всё совсем не так, и за окном вечная весна. И ты свободно можешь там летать, свободней чем в четырёх стенах!
Даже если всё совсем не так и за окном тебе поют киты, а звёзды улыбаются цветам, то я, прошу, не выходи!!
Исполнив Романс, Аманда поклонилась публике и уселась обратно на скамейку, приходя в себя
Подумать только, ход из зловонных катакомб ведёт в теплую кухню, полную еды и выпивки! Более того, ей владеет старый знакомый — хозяин «Ста кружек», чьё имя Кейнвен узнать так и не удосужилась! Невероятная удача!
Радость встречи Кейнвен выразила хорошим ударом в живот трактирщика. Вместе с Мэгги они быстренько связали мужчину и бросили в чулан, после чего Кейнвен с удовольствием скинула большую часть мокрой одежды, не обращая внимания на Фауста, и приступила к грабежу. На кухне не составила труда отыскать еды и чего-нибудь для согрева кишок. Пожалуй, Кейнвен с дамами несколько увлеклась последним и вскоре они всей троицей распевали всё, что могли вспомнить. Фауст куда-то исчез, но девушкам было хорошо и без него: все трое хором затянули «Пастушку», песню слишком приторную на вкус Маррак, но от этого не менее общеизвестную.
Затем Аманда спела одна. Поражённая Кейнвен тут же всучила ей рюмку.
— Красиво! — протянула охотница.
Радость встречи Кейнвен выразила хорошим ударом в живот трактирщика. Вместе с Мэгги они быстренько связали мужчину и бросили в чулан, после чего Кейнвен с удовольствием скинула большую часть мокрой одежды, не обращая внимания на Фауста, и приступила к грабежу. На кухне не составила труда отыскать еды и чего-нибудь для согрева кишок. Пожалуй, Кейнвен с дамами несколько увлеклась последним и вскоре они всей троицей распевали всё, что могли вспомнить. Фауст куда-то исчез, но девушкам было хорошо и без него: все трое хором затянули «Пастушку», песню слишком приторную на вкус Маррак, но от этого не менее общеизвестную.
Затем Аманда спела одна. Поражённая Кейнвен тут же всучила ей рюмку.
— Красиво! — протянула охотница.
Аполлоний не стал уподобляться всеобщему веселью. Вместо этого он взял свечу и незаметно зашёл в чулан, прикрыв за собой дверь.
Трактирщик был взволнован и напуган, обливался холодным потом, но не смотря на все это он вполне спокойно ответил на довольно странный в такой ситуации вопрос Фауста, будто бы ожидая его. Деньги он взял не колебаясь.
— Молодой человек, — трактирщик извиняюще улыбался, — Вы не понимаете во что ввязываетесь. Убийство Верринга это то, что должно было произойти! Необходимость. Закономерность. Верринг был прославленным охотником, одним из лучших, это правда. Но он ушёл на покой и обосновался в маленьком Воксвилле. Думаешь это из-за того, что он попросту состарился или получил увечье? Нет. Верринг был ещё в строю, но всё же решил покончить с охотой, а всё потому что ему было плевать на людей, ему просто наскучило. Он считал себя великим, что его друзья обязаны преклоняться перед ним, а враги бежать в страхе, что ему дозволено единолично владеть бесчисленными сокровищами! Но это не так. Все, я открою тебе секрет, абсолютно все ждали его смерти. Она была неизбежна. И вот коса нашла на камень.
Трактирщик улыбался.
— Я вижу ты стакнулся с Анке. Ты думаешь он твой друг? Опрометчиво для человека владеющего изумрудным перстнем. Анке оставил своего друга в час опасности. Он считал, что когда Верринг умрёт, он будет уже далеко и сможет говорить себе: "Это не моя вина! Меня не было рядом!". Быть может Анке действительно испытывает чувство вины, но сейчас им движет алчность. Он желает владеть сокровищем, владеть наследством. Также как и Мэгги. Её охотничье искусство действительно высоко. Но мало кто знает, что она намеренно старалась попасть в ученицы Верринга. Ради наследства. Они оба знали что их лучший друг и наставник скоро умрёт, но ничего не сделали, сидели сложа руки. А теперь они изображают героев, праведных мстителей за честь и достоинство покойного Верринга Аввенгера. Разве это честно?
Трактирщик сделал небольшую паузу.
— Послушай. Дело в которое ты ввязался не касается ни тебя ни твоих спутников. Я настоятельно прошу, перестань помогать Анке, перестань искать убийцу и уходи из Воксвилля. Мы заплатим тебе эти две тысячи рив. Мы заплатим даже больше! И никто из вас не пострадает!
— Я вижу — ты человек чести. Если ты желаешь её восстановить, то приведи завтра Анке и Мэгги к заброшенному особняку на окраине Воксвилля. Под любым предлогом. И тогда мы отпустим Мари и она забудет обо всём, что с ней произошло!
Аполлоний мог поклясться, что его кольцо ни разу не дрогнуло, оставалось таким же холодным как и всегда.
Трактирщик сверкнул глазами и засмеялся. Его лицо, отражённое в свете свечи, казалось неестественным для полноватого и трусоватого владельца трактира.
Как только Аманда кончила петь, сидевший до этого на печке и наблюдавший за ритуалом Анке встал и подошёл к колдунье.
— Хватит! Не трогайте его больше, хорошо? Я вижу по вашим глазам, у вас есть кое какие вопросы. Я отвечу на них, только перестаньте мучить Вернона. — воитель успел выпить не одну кружку, однако ни капельки не казался пьяным, — Семья Вернона была убита злым духом много лет назад, когда он был ребёнком, и тогда древний вампир Нефарет, бывший ему крёстным взялся опекать мальчика. С тех пор Вернон связан с ним кровавой клятвой верности. Ни один вампир не посмеет тронуть Вернона, опасаясь гнева Нефарета. На то Верринг и был согласен на его свадьбу с Мари, потому как, стало быть и жену Вернона, никто не тронет. Послушайте, Вернон и Мари любят друг друга. Это правда.
Тут, громко хохоча, подошла Мэгги.
— Браво, браво! — ладонью одной руки она хлопала по кружке, которую держала в другой, — Прекрасная песня, Аманда! Я, правда, никогда не слышала о такой! Откуда мне — дурна девка я! Не подскажешь, где взялася песня? Уж больно по сердцу мне! А ты отвали от неё придурок, — обратилась она к Анке, — Не докучай своей...любовью, б-э-э-э!
Она отпила с кружки ещё немножко.
— Перестань, Мэг. Ты не запьёшь алкоголем того какая ты чёрствая и бессердечная!
— Осторожнее, Анке! — мисс Свифт громко рыгнула, — Это могут быть твои последние слова! Завтра день заседания. Полнолуние! Нам предстоит сражаться с полчищем вампиров! Спасать любовь... чтоб тебя!
— Это могут быть ТВОИ последние слова, если ты не перестанешь пить! Ты собралась воевать с вампирами на пьяную голову?!
— И без оружия! — добавила Мэгги, высоко подняв палец вверх, — Свой меч ты оставил в канализациях, мой кинжал у меня умыкнули! Будем биться с вомпирами голыми руками! Всё как ты любишь! Хи-хи-хи-хи-хи!
Она поймала смешинку и пиво полилось у неё изо рта.
— Эй! Куда подевался этот "аристократ"... Аполлоний! Ну и имечко! Мне бы такое! Ик! Он пропускает всё веселье!— продекламировала она, доливая Кейнвен пиво из своей кружки.
Аполлоний бесцеремонно запихнул кляп в рот трактирщика - его же собственные губы искривились в презрительной усмешке.
- Ни слова больше о чести. Ты не из тех, кто имеет право говорить от ее имени. Я... - Аполлоний прервался, пока один из особо громких раскатов смеха не замолк в соседней зале. - Я здесь не для того, чтобы выслушивать оправдания тому, что вы - да, именно вы - именуете честностью.
Аполлоний достал кинжал из своего сапога и начал задумчиво поигрывать им - Фауст не притворялся, он действительно задумался - мысли с сегодняшних "дневных" событий плавно перетекали на события "вечерние". Особенно охотника беспокоил его оберег - он никогда не подводил Фауста, следовательно, его не обманывали - что Кьерон, что Трактирщик.
- Ты хочешь сказать, что Анке и Мэгги лицемерны? А разве ты не лицемерен? Разве каждый из тех, кто окружал этого тщеславца, не оказался в итоге лицемером? Что Кьерон, что Анке, что Мэгги - все они в одной юдоли отлиты, все одним мастером сделаны. То что пытаешься преподать за условную "честь" - есть лишь твоя попытка удержаться в стороне, в живых, при этом - даже в небольшом выигрыше. Так не выйдет. А... может и выйдет. - Внезапно, Аполлоний встал и спрятал кинжал. - Я согласен на твои условия. В этой грязи мне барахтаться не хочется. Но есть одно, - охотник присел на корточки, - и это условие. Аванс. Ты мне дашь предварительно тысячу рив, после чего я соглашаюсь на твои условия. Завтра, утром, когда мы уйдем, я их получаю - и исчезаю. - Рывком поднявшись на ноги, Аполлоний захлопнул дверь чулана, взял свечу и вернулся в зал.
Он молча отклонил все предложения повеселиться, лишь на ходу шепнув Аманде на ушко - "Нам надо поговорить. Наедине." - после чего, устроившись в темном углу на стуле, притворился что он спит. Впрочем, притворяться долго не пришлось - уставшие охотники завалились спать. Тем же лучше.
- Аманда, проснись. - Аполлоний тронул ее за плечо. - Есть вещи, которые тебе необходимо знать для того, чтобы остаться в живых. Как и мне. - После чего, охотник рассказал некромантке о том, что услышал от Трактирщика и свой собственный план. - Почему я тебе это рассказываю? Ты точно незаинтересованное лицо. Анке и Мэгги - дураки, я им не доверяю как и Кьерону. Но подставлять их я не собираюсь. Однако, вывести на чистую воду тех, кто собирается использовать Мари и Вернона необходимо для того, чтобы удостовериться в том, кто действительно убил Верринга. И... - Хитрый огонек заблестел в глазах Аполлония. - Убит ли он вообще? Спокойной ночи.
— Спасибо, Кейнвен! Ты очень мила — кое как вспомнив про манеры, Аманда взяла рюмку и опрокинула её, тут же запив ромашкой. В этот момент, Анке вскрыл карты. Вернон был в договоре с вампиром. Но шансы были на то, что этот вампир сможет помочь. Лучше иметь такого союзника, чем не иметь его вовсе. Ненадолго задумавшись, Аманда и не заметила, как к ней подошла Мэгги, нахваливая её талант.
— Сейчас я не вспомню, даже если и захочу... — язык предательски вело, а в помещении начал чувствоваться еле уловимый запах лаванды - это остыла мазь для ног. Тем временем, Анке и Мэгги вступили в спор
— Успокойтесь. Завтра с утра пойдём на рынок и прикупим вещей. В конце концов, мне нужны туфли, а вам оружие. А вечером...ординары приведут Мари. Мы это с Мэг услышали! — поделилась информацией с остальными некромантка.
Тем временем, отказавшийся(во дурак) Аполлоний вернулся оттуда, куда он уходил. И пригласил Аманду на пару слов. Пока Мэгги, Кейнвен и Анке оприходовали ещё по кружке, двое охотников переговорили в углу по поводу подозрений
— Думаешь, Верринг жив? Не знаю, мне так не кажется.., — понимая, что алкоголь укатил охотницу до состояния "ещё немного и в отключку", некромантка прижалась к плечу Фауста, шепча ему на ухо, дабы остальные не слышали
— в любом случае, нам нужно достать Мари завтра. А что до твоей мысли... Добудь мне портрет Верринга. Спокойной ночи, охотник. И да... — оторвавшись от плеча, Аманда пошла в сторону остальной компании, в полуобороте застыв на секунду:
— Извини за срывы. Слишком много событий сразу
После чего, вернулась к компании. Понимая, что ещё алкоголя хрупкий организм не выдержит, Аманда пошла ва-банк, схватив ступку с уже готовой мазью с полки, где та остывала
— Дамы и Господа. Остатки манер не позволяют мне ночевать на кухне! Предлагаю мужчин оставить здесь, дабы те проследили за Верноном. А кого-то из дам проводить меня наверх, потому что иначе я не дойду! Ну и напоследок, организуйте кружку пива, чтобы я не умерла с утра!
Гордо раздав приказания, Аманда уселась на скамью, стараясь держать спину ровно и вообще вспомнив о своём происхождении
Кейнвен была слишком пьяна, чтобы придать особое значения словам Анке. Клятвы, вампиры, будь оно проклято... кому тут снести голову за награду?
В искренности его она, впрочем, ничуть сомневалась, как и в Мэгги. Хоть эти двое друг с другом не ладили, Кейнвен искренне нравились оба охотника. Особенно сейчас, после всего выпитого!
С интересом проследив за беседой Аполлония и Аманды, Маррак вызвалась сопроводить последнюю в одну из комнат — трактирщик всё равно против не будет, да и самой на кухне спать не охота. Кейнвен опустошила ещё кружечку, наполнила её, закинула на предплечье свою благоухающую одежду и помогла некромантке спать.
— Пошли! А этот дурак пускай тут спит...
Больше держась за Аманду сама, нежели предерживая ту за талию, Кейнвен направилась на второй этаж, занять свободную спальню.
Утро, как и в тот раз, встретило их петухами. А ещё пересохшим горлом и страшной головной болью. Всех, пожалуй что кроме Аполлония.
Аманда проснулась в небольшой комнатке, в которой, буквально, помещались только три вещи: кровать с тумбочкой и шкаф для одежды. Мы можем лишь поблагодарить судьбу за то, что в комнатке не было зеркала. Лицо колдуньи было бледнее чем обычно, даже с некоторыми оттенками синего, а волосы слиплись и сейчас были похожи на выброшенных на берег медуз. Мысли спутались в клубок для вязания и Аманда начала, впопыхах, его распутывать. Не с того конца.
Руки, красные от комариных укусов, потянулись к тумбочке. Воистину надо было быть медиумом, чтобы сквозь всю эту мигрень вспомнить, что там на тумбочке они оставили спасительную кружку с пивом. К немому ужасу Аманды кружка была запрокинута набок и всё содержимое стекло по тумбочке вниз.
Аманда, сплёвывая непослушные локоны со рта, осмотрелась. Дверь комнаты была открыта настежь. Видать Кейнвен, не найдя ключи от номера, просто выбила замок ногой. Блеск. Сама же воительница была обнаружена на полу под кроватью. Аманда наступила на неё когда вставала и чуть было не рухнула обратно на кровать. Толчок пяткой в лицо сделал то, чего не смогли все петухи Воксвилля — разбудил Кейнвен. Выглядела она гораздо хуже прежнего, спросонья её вполне можно было спутать с тем самым оборотнем. Аманда с досадой отметила, что встала не с той ноги.
Сытые комары почивали на подоконнике и как бы, ненароком, раздумывали: "А не начать ли жужжать, чтобы окончательно вывести из себя этих двух распутных девиц!"
Аполлоний проснулся на кухне, лёжа на печке. Он не страдал от последствий гулянки, просто чересчур устал. От неожиданности отшатнулся, отметив на себе чьё-то прикосновение. Этим прикосновением оказалась его собственная рука, онемевшая до такой степени, что не чувствовалась и не ощущалась на теле.
Потерев глаза он посмотрел вокруг. На дубовом столе лежала мисс Свифт, в крайне откровенной позе и с кружкой в руке. Соблазн заглянуть ей под ночную рубашку сразу же отпал как только та резко вскочила и бросила кружкой в дверь.
Только сейчас Фауст услышал, что в дверь кто-то стучит.
— Ауу! Здесь кто-нибудь есть? Хозяин? Вы дома? Посетители скоро прибудут. — послышался девичий голосок.
— Я сказала ЗАТКНИСЬ! Ты что глухая?! — вскричала Мэгги хватаясь за голову. Кажется она и вовсе не замечала аристократа.
И тут Аполлоний с ужасом обнаружил, что ни Анке, ни Вернона в комнате не было!
"Мать. Твою. Дери" — единственное, что сейчас было на уме у некромантки. Чтобы ещё раз она намешала пиво с самогоном. О кровавый бог, как раскалывалась голова. Кое-как вспомнив о вечерней кружке пива, Аманда посмотрела на неё с печалью сотен сирот, видя содержимое на тумбочке. Ещё и руки искусаны комарами. Хорошо хоть ноги мазью были намазаны, ибо мозолей почти не осталось. На тумбочке красовался оставшийся чулок, переживший испытание подземельем. Но нужно было вставать. Опуская ногу с кровати на пол, Аманда почувствовала, как упирается в чьё-то лицо и завалилась обратно на кровать. Нетрудно было догадаться, что это лицо было лицом Кейнвен. От такого, та и проснулась.
Втянув запах ноздрями, Аманда ощутила амбре. Стойкий запах перегара стоял в комнате. А замка в комнате не было. Благо неприятных ощущений не было, за исключением кровопийц, которые довольные, как сучки(почему как), сидели на подоконнике:
—Аргх! Вставай, подруга!! Время приводить себя в порядок!
После чего, Аманда, собравшись с силами, пошла вниз. Увиденное заставило расплыться её в улыбке. Развалившаяся на столе Мэгги, в крайне интересном положении, с задёрнувшейся рубашкой и уставший Аполлоний.
— Хорошая ночка у вас была, не так ли? — с улыбкой демонессы подколола обоих Аманда и ещё её взгляд взметнулся на Мэгги
— Пошли, распутница, в порядок приводиться. Нам предстоит много дел, и их определённо нужно делать не в таком виде
После чего, Аманда пошла во двор, совершенно игнорируя вообще какие-либо остальные раздражители. Именно там она увидела желанное. Бадью с холодной водой и мыло! Да, определённо - благословение Милтареля! Посмотрев на себя в зеркало, Аманда ужаснулась. Будни охотницы на нежить саму превратили её в такую. Но холодная вода и брикет мыла за несколько минут превратили пьяную распутную девушку в бледно-аристократичную некромантку. Пускай без туфель и чулков. Это проблема не первостепенной важности, а помыть ноги перед тем, как обуться, проблем не составит. Остатки хмеля вымыло из головы и обратно на кухню вошла совершенно трезвая Аманда:
— Где эти двое? Сегодня как раз собрание на тему наследства, а у меня созрел интересный план. Потребуется отсутствие морали, лопата, нож, бутыль спирта... — при этой фразе Аманда поморщилась — и отсутствие людей. А перед этим, нам нужно пройтись по магазинам! И я пойду туда одна, если никто не составит мне компанию! И если сейчас же Анке с Верноном не вернутся сюда, я заставлю их нести все мои личные вещи!
>>61344
— Отстань! Я деревенская дура, мне можно! — Мэгги пару раз чмокнула языком и потянулась к бочонку с пивом.
Налив его содержимое прямо в черпак для фритюра мисс Свифт долго и жадно пила. Повторив данную процедуру раза три-четыре Мэгги повернулась и стала стягивать свои вещи с верёвки.
— Эти двое наверняка уже ушли... да не переживай ты! Анке отвёл Вернона в усадьбу Верринга... наверное. Сегодня ведь... — она ужаснулась, — Сегодня день заседания! Так народ, подъём! — она стала энергичнее одеваться.
— Мне тоже надо бы пройтись по магазинам, правда клинок-то, который у меня был, на заказ делают! Биться мне сейчас и не чем. — она вытащила кинжал из дверного косяка и вернула его Аманде, — Слушайте все, Кьерон похитил Мари, он как пить дать в сговоре с вампирами! Его я убью первым!
— Но сначала я заберу свою лошадку с того места, где я её оставила! — сказала уже полностью одетая Мэгги, повязывая шарфик.
Тут в комнату зашла светловолосая девчонка лет пятнадцати, в платье с фартуком.
— Простите, а вы кто? Вы гости? А хозяина ещё нет. — она заколебалась и произнесла слегка дрожащим от нерешительности голоском, — Не могли бы вы... выйти. Вам нельзя здесь находиться.
Девчушка затряслась и уставилась в пол. Кажется она догадывалась о том, что здесь произошло, но до конца отказывалась верить.
Открыть глаза и увидеть перед лицом пятку — дело непривычное даже для Кейнвен. Особенно когда пятка не в кованном сапоге и женская. Аманда! Похоже, вчера вечером Кейнвен далеко не ушла и заснула прямо на полу у постели некромантки.
Охотница отозвалась предсмертным хрипом и медленно поднялась. Её одежда валялась неподалёку, уже сухая и даже чуть более чистая, чем накануне. Сама Кейнвен, впрочем, впервые за долгое время ощущала себя с ног до головы грязной, будто всё дерьмо из тех пещер осело на ней.
Вслед за Амандой Кейнвен, лишь открывая рот в попытках издать осмысленные звуки, вернулась на кухню, где на минуту потеснила Мэгги у бочонка с пивом. Аманда вскоре вернулась на кухню посвежевшей и Кейнвен своей трещащей головой сообразила, что во дворе можно умыться.
Пришло время святотаства. Ну, пожалуй, пока можно обойтись и без мыла, да и горячей воды там нет... но хоть смыть с себя пот и грязь последних дней необходимо.
Во дворе Маррак воровато осмотрелась, сбросила с себя рубаху и вылила на голову бадью холодной воды с таким криком, что последние пьяницы в деревне проснулись. Всего за несколько секунд она надела всю свою одежду, включая кожаный нагрудник, и вбежала на кухню. Только бы там нашлось чего-нибудь горячего!
Ситуация там оказалась не самой подходящей для плотного завтрака. Кейнвен понадеялась, что это просто работница, а не дочка запертого в чулане трактирщика.
Охотница вовремя прикусила язык и выразительно посмотрела на Мэгги, мол, пускай остальные двое отвечают.
— Доброе утро, девочка...
Охотница отозвалась предсмертным хрипом и медленно поднялась. Её одежда валялась неподалёку, уже сухая и даже чуть более чистая, чем накануне. Сама Кейнвен, впрочем, впервые за долгое время ощущала себя с ног до головы грязной, будто всё дерьмо из тех пещер осело на ней.
Вслед за Амандой Кейнвен, лишь открывая рот в попытках издать осмысленные звуки, вернулась на кухню, где на минуту потеснила Мэгги у бочонка с пивом. Аманда вскоре вернулась на кухню посвежевшей и Кейнвен своей трещащей головой сообразила, что во дворе можно умыться.
Пришло время святотаства. Ну, пожалуй, пока можно обойтись и без мыла, да и горячей воды там нет... но хоть смыть с себя пот и грязь последних дней необходимо.
Во дворе Маррак воровато осмотрелась, сбросила с себя рубаху и вылила на голову бадью холодной воды с таким криком, что последние пьяницы в деревне проснулись. Всего за несколько секунд она надела всю свою одежду, включая кожаный нагрудник, и вбежала на кухню. Только бы там нашлось чего-нибудь горячего!
Ситуация там оказалась не самой подходящей для плотного завтрака. Кейнвен понадеялась, что это просто работница, а не дочка запертого в чулане трактирщика.
Охотница вовремя прикусила язык и выразительно посмотрела на Мэгги, мол, пускай остальные двое отвечают.
— Доброе утро, девочка...
Аполлоний не помнил, что ему снилось - лишь темные тени, стремительно забирающиеся в него через каждую щель - глаза, уши, нос. Они пахли псиной и по кусочку разрывали его мозг. Это было настолько больно, что Аполлоний застонал и проснулся.
Болела не голова - болела рука. Да, он ее отлежал, но вместе с этим чувствовал, что вчерашняя трясучка не ушла. Лежа вниз спиной на остывшей печке, охотник обнаружил свою фляжку и выпил чуть-чуть "анти".
"Необходим целитель." - Лишь одна мысль билась в голове Фауста, который пытался нашарить левой рукой точку опоры для того, чтобы сползти вниз. Ему еще повезло - кое-кто спал на столе. Этой "кое-кто" оказалась Мэгги.
Отвернувшись, Аполлоний расправил свой плащ и проверил наличие вещей - удостоверившись, что ничего не пропало (сотня монет не в счет), охотник уже решил, что все не так уж и плохо, ибо все были живы, все были на месте... Так, стоп. Где Анке и Вернон?
- Поместье Верринга? - Фауст, достаточно чистым голосом, но с явным неудовольствием, отреагировал на реплику Мэгги, не обращая внимания на крики из-за двери и колкости спустившейся Аманды. - Прекрасно. Замечательно. Просто великолепно. - После чего ударил себя по лбу.
Очевидно, Анке имеет свой интерес на Вернона, этого и следовало ожидать. Но было странно, что он не прихватил с собой Мэгги. Впрочем, сейчас не до теорий.
Скупо взглянув на трактирную девку, Аполлоний, ни на кого не обращая внимания, пройдясь до чулана, вытащил оттуда владельца трактира и бросил его на пол. - Ну что, ты подумал? - В ответ Фауст получил лишь угрюмое молчание. - Понятно. - Аполлоний кивнул головой. - Принимается. Нет аванса - нет услуг. Пошли.
Трактирщик был аккуратно усажен на стул, единственный стул, стоящий на своих ножках, а на валяющийся на полу.
- Вот ваш хозяин, мисс. Замечательный человек. Я вчера успел с ним поговорить, если хотите подробностей, спрашивайте у Аманды. Однако, на мой взгляд, единственное состояние, в котором он должен находится - это связанным и с кляпом во рту. Он весь ваш, дамы. Ну а мне, позвольте откланяться, я должен посетить местного целителя. - Сделав легкий поклон, Аполлоний направился к выходу, однако, обернулся в дверях. - Аманда, я принесу тебе то, что ты просила. Жди, я буду искать тебя на торговом ряду. - После чего Фауст скрылся в утренней дымке.
Спросив дорогу у кхмета, который спешил куда-то по своим кхметским делам, Аполлоний узнал направление, которое бы вело его к врачу. Пройдя несколько грязных улочек и чуть не заплутав в пространстве закоулков, охотник все же нашел нужный дом и решительно постучал в него своей ожившей рукой.
Болела не голова - болела рука. Да, он ее отлежал, но вместе с этим чувствовал, что вчерашняя трясучка не ушла. Лежа вниз спиной на остывшей печке, охотник обнаружил свою фляжку и выпил чуть-чуть "анти".
"Необходим целитель." - Лишь одна мысль билась в голове Фауста, который пытался нашарить левой рукой точку опоры для того, чтобы сползти вниз. Ему еще повезло - кое-кто спал на столе. Этой "кое-кто" оказалась Мэгги.
Отвернувшись, Аполлоний расправил свой плащ и проверил наличие вещей - удостоверившись, что ничего не пропало (сотня монет не в счет), охотник уже решил, что все не так уж и плохо, ибо все были живы, все были на месте... Так, стоп. Где Анке и Вернон?
- Поместье Верринга? - Фауст, достаточно чистым голосом, но с явным неудовольствием, отреагировал на реплику Мэгги, не обращая внимания на крики из-за двери и колкости спустившейся Аманды. - Прекрасно. Замечательно. Просто великолепно. - После чего ударил себя по лбу.
Очевидно, Анке имеет свой интерес на Вернона, этого и следовало ожидать. Но было странно, что он не прихватил с собой Мэгги. Впрочем, сейчас не до теорий.
Скупо взглянув на трактирную девку, Аполлоний, ни на кого не обращая внимания, пройдясь до чулана, вытащил оттуда владельца трактира и бросил его на пол. - Ну что, ты подумал? - В ответ Фауст получил лишь угрюмое молчание. - Понятно. - Аполлоний кивнул головой. - Принимается. Нет аванса - нет услуг. Пошли.
Трактирщик был аккуратно усажен на стул, единственный стул, стоящий на своих ножках, а на валяющийся на полу.
- Вот ваш хозяин, мисс. Замечательный человек. Я вчера успел с ним поговорить, если хотите подробностей, спрашивайте у Аманды. Однако, на мой взгляд, единственное состояние, в котором он должен находится - это связанным и с кляпом во рту. Он весь ваш, дамы. Ну а мне, позвольте откланяться, я должен посетить местного целителя. - Сделав легкий поклон, Аполлоний направился к выходу, однако, обернулся в дверях. - Аманда, я принесу тебе то, что ты просила. Жди, я буду искать тебя на торговом ряду. - После чего Фауст скрылся в утренней дымке.
Спросив дорогу у кхмета, который спешил куда-то по своим кхметским делам, Аполлоний узнал направление, которое бы вело его к врачу. Пройдя несколько грязных улочек и чуть не заплутав в пространстве закоулков, охотник все же нашел нужный дом и решительно постучал в него своей ожившей рукой.
— Прости, детка. — подошла Мэгги, всё ещё слегка пошатываясь, — Мы как раз таки искали хозяина. Ну, раз его нет — мы уже уходим...
Она не успела договорить, ведь из чулана только что вылетел трактирщик, тот самый, которого ещё пять минуточек назад "здесь не было".
— Аполлоний, ты идиот? Не отвечай! Я вижу, что идиот! — выругалась Мэгги, видя как девчонка в страхе выбегает из трактира.
Охотники вышли из таверны вслед за ней, однако её уже и след простыл. Никто и не переживал по этому поводу.
— Так, ребятки. Сейчас я сгоняю за кобылкой и загляну к себе домой. Нужно забрать кое-какие вещички. Встретимся вечером, в поместье Верринга. Я уверена Анке и Вернон уже ждут нас там. Бывайте. — отсалютовала мисс Свифт, прежде чем исчезнуть в толпе.
Троица вновь оказалась на улицах еле-еле просыпающегося города. Немногочисленные прохожие, скованные утренним холодом, медленно проплывали мимо путников, нехотя отправляясь по своим делам. В действительности они походили на рыб, такие же серые, невзрачные, все — будто-бы на одно лицо. А город казался большой заводью — грязной, мутной, заросшей. Ни этот город, ни эти люди ещё не знали, они не догадывались, что предстоящая ночь несёт с собой трепет, смятение и дрожь. Нет, им это было невдомёк.
Аполлоний Фауст
Прежде чем покинуть заведение Аполлоний решил проведать трактирщика. Уставший хозяин прикорнул в кладовке и Фаусту пришлось отвесить ему не одну пощёчину, дабы разбудить.
— А ты подумал? — произнёс тот прежде чем вылететь из чулана, — Признай, твои друзья охотники — лицемеры! Какая тебе может быть разница кто получит наследство?! Ты — охотник! Тебя это не должно касаться. Отведи Анке и Мэгги к поместью. Заседание пройдёт и без них. А когда всё закончится — ты станешь богачом!
Фауст ещё раз взглянул в глаза трактирщика. Глаза были точь рыбьи, только какие-то не настоящие, словно стекляшки.
День обещал быть холодным и пасмурным. Над городком повис лёгкий туман. Пытаясь припомнить: "К чему бы это?", Аполлоний двинулся вперёд по залитым отходами улицам, в поисках лекаря. Благо аристократ находился в городке уже достаточное время, чтобы начать в нём ориентироваться, а потому, спросив дорогу у одного из прохожих, он с точностью смог определить нужное место, даже невзирая на весь этот кмехтский выговор попавшегося ему мужичка.
Почивальней местного знахаря оказался просторный двухэтажный домишко, отделанный по новой городской моде так, что в верхних этажах оказались квартиры горожан, а на нижних, прямо с выходом на улицу, что для Фауста было в новинку, находилась лавка с выбитой на вывеске надписью: "Цирюльник".
Внутри помещение оказалось довольно просторным, но что ещё больше удивило Аполлония, так это встретившая его получасовая очередь из больных кмехтов. Целая толпа горожан и горожанок собралась с утра пораньше к цирюльнику, от чего в зале повисла неимоверная духота. Пока очередь дошла до Фауста, ему пришлось терпеть постоянный кашель, при чём зачастую направленный в его сторону, всхлипы, стоны, бабскую ругань и ужасную толкотню, от чего его голова только сильнее разболелась. Единственным развлечением, коротавшим его время на пути к заветной цели, было прослушивание в пол уха проповеди какого-то странствующего монаха, видать не нашедшего себе паству и за неимением лучшего решившего выступить прямо посреди очереди к врачу.
— Славные граждане Воксвилля! Вот уже больше двадцати лет я странствую по Ангдену и несу с собой свет Элле в ваши сердца! Сейчас мы предстали перед ликом великого, животрепещущего ужаса! Ибо прокляты наши земли, куда как ни вам знать это! Как ни ужасно, вампиры и оборотни и прочая нечисть испокон веков терроризирует наше родное государство! Нашу кровинушку, наших родителей, наших детей, всех наших близких и нас самих! Долго мы мирились с этим, уповая на охотников — великих обманщиков и лицемеров! Долго они прятались от нас под гнусной ложью, ибо тайно они в сотрудничестве с нашей напастью были! Потому как знаете вы, что золотом нашим они сыты, на нечисти убиенной заработанным. А не будет нечисти и им не с руки будет! Знали они это и в сговоре были с лютейшими врагами нашими, люди добрые! Но грязь, вся эта грязь вылилась наружу! Сегодня всё изменится! Я обещаю вам, честной народ! Ибо вся эта падаль, сговорившись меж друг друга, заседать решила ночью этой в нашем городе!!! Но меня, меня выбрала Мать наша — Элле! Дабы очистить Ангден от Зла и от Тьмы! Да будет предрешена их судьба! Да сгорит праведным огнём сегодня род их поганый! Праведной рукой! И этой рукой буду Я!!!
Святого отца разом поддержала вся находившаяся в зале публика. Будто бы излечившись от всех недугов, что привели их сюда, толпа подошла ближе к священнику и принялась усердней слушать. Пара кмехтов, стоявших перед Фаустом в очереди, оставили свои места, с головой окунувшись в проповедь. Аполлоний не без радости воспользовался замешательством и успел таки проскользнуть на сеанс к здешнему доктору.
В кабинете знахаря тёрпко пахло травами и спиртом. Вся комнатка была завалена стеллажами с книгами, ржавыми кушетками и железными столиками с устрашающего вида медицинскими инструментами. Щербатый мужичок с длинным носом, деловито записывающий что-то в толстенную книгу, сходу гнусавым тоном обратился к немеющему Аполлонию.
— Ну-с, молодой человек, что вас беспокоит? Только побыстрее, не тяните время! Вы, надеюсь, прекрасно видите, что пациентов у меня и без вас хватает!
Аманда и Кейнвен
Долго плутая по спутанным улочкам Воксвилля две девушки всё-таки нашли то, что искали. Перед ними раскинулся большой, трёхэтажный каменный дом, ютившийся в тесноте меж других домов города. А название у сего заведения было до боли знакомое — "Клык и меч".
Это была специализированная лавка для охотников на нечисть — оружейная и кузнечная мастерская, а также тысяча и одна мелочь, пригодившаяся бы и не только борцу со злыми силами. Ко всему прочему, сам магазинчик совмещал с собой и питейное заведения, раскинувшееся во весь первый этаж. Здесь царила атмосфера уюта и спокойствия. Вокруг были вывешены трофейные чучела и образцы оружия, декоративного назначения. Поскрипывал каминчик, откуда-то доносилась мелодия скрипки. Несколько заутренних посетителей, явно что охотники, поигрывали в карты сидя за одним столиком в углу. И не напрягая уши, можно было, невзначай, внемлить их беседу.
— Я слышал, что Анке отправился вчера в заброшенный склеп, — сказал один, вздыхая: рука у него была не очень, — И якобы сегодня утром он вернулся, оттудова!
— Да, верно что вернулся, кто ж Анке остановит! — протянул второй подкидывая карты, — И с Верноном! Говорят его с Фардингом заколдовали вампиры...
— Вампиры, вамипиры! — взорвался третий, — Знаю я чего у них там за вампиры! Никаких вампиров там и нету! Как пить дать! Я бы это ужо давно почувствовал бы! Разодрались, шавки, из-за наследства, из-за золотишка, да верринговы дочки! Напридумывали невесть что, и вся недолга!
— Ай не-е-е-ет! Не всё так просто, знаю я в чём загвоздка! — с завистью ляпнул четвёртый, но тут же осёкся глядя на Кейнвен и Аманду, — Не здесь, парни. Пойдём-ка. Засиделись мы тут что-то! — он собрал все карты и встал со стола.
Тем временем девушек встретил подоспевший лавочник. Грузный мужчина в загаре, с усами и неспадающей улыбкой.
— Ооо! Охотники, вижу, вижу! Вы зашли как раз по адресу! — у торговца, к удивлению, был красивый и звучный голос, — У нас, в лавке "Клык и меч" вы найдёте всё необходимое для охотничьего ремесла! Чего желают две прелестные и милые дамы?
Она не успела договорить, ведь из чулана только что вылетел трактирщик, тот самый, которого ещё пять минуточек назад "здесь не было".
— Аполлоний, ты идиот? Не отвечай! Я вижу, что идиот! — выругалась Мэгги, видя как девчонка в страхе выбегает из трактира.
Охотники вышли из таверны вслед за ней, однако её уже и след простыл. Никто и не переживал по этому поводу.
— Так, ребятки. Сейчас я сгоняю за кобылкой и загляну к себе домой. Нужно забрать кое-какие вещички. Встретимся вечером, в поместье Верринга. Я уверена Анке и Вернон уже ждут нас там. Бывайте. — отсалютовала мисс Свифт, прежде чем исчезнуть в толпе.
Троица вновь оказалась на улицах еле-еле просыпающегося города. Немногочисленные прохожие, скованные утренним холодом, медленно проплывали мимо путников, нехотя отправляясь по своим делам. В действительности они походили на рыб, такие же серые, невзрачные, все — будто-бы на одно лицо. А город казался большой заводью — грязной, мутной, заросшей. Ни этот город, ни эти люди ещё не знали, они не догадывались, что предстоящая ночь несёт с собой трепет, смятение и дрожь. Нет, им это было невдомёк.
Аполлоний Фауст
Прежде чем покинуть заведение Аполлоний решил проведать трактирщика. Уставший хозяин прикорнул в кладовке и Фаусту пришлось отвесить ему не одну пощёчину, дабы разбудить.
— А ты подумал? — произнёс тот прежде чем вылететь из чулана, — Признай, твои друзья охотники — лицемеры! Какая тебе может быть разница кто получит наследство?! Ты — охотник! Тебя это не должно касаться. Отведи Анке и Мэгги к поместью. Заседание пройдёт и без них. А когда всё закончится — ты станешь богачом!
Фауст ещё раз взглянул в глаза трактирщика. Глаза были точь рыбьи, только какие-то не настоящие, словно стекляшки.
День обещал быть холодным и пасмурным. Над городком повис лёгкий туман. Пытаясь припомнить: "К чему бы это?", Аполлоний двинулся вперёд по залитым отходами улицам, в поисках лекаря. Благо аристократ находился в городке уже достаточное время, чтобы начать в нём ориентироваться, а потому, спросив дорогу у одного из прохожих, он с точностью смог определить нужное место, даже невзирая на весь этот кмехтский выговор попавшегося ему мужичка.
Почивальней местного знахаря оказался просторный двухэтажный домишко, отделанный по новой городской моде так, что в верхних этажах оказались квартиры горожан, а на нижних, прямо с выходом на улицу, что для Фауста было в новинку, находилась лавка с выбитой на вывеске надписью: "Цирюльник".
Внутри помещение оказалось довольно просторным, но что ещё больше удивило Аполлония, так это встретившая его получасовая очередь из больных кмехтов. Целая толпа горожан и горожанок собралась с утра пораньше к цирюльнику, от чего в зале повисла неимоверная духота. Пока очередь дошла до Фауста, ему пришлось терпеть постоянный кашель, при чём зачастую направленный в его сторону, всхлипы, стоны, бабскую ругань и ужасную толкотню, от чего его голова только сильнее разболелась. Единственным развлечением, коротавшим его время на пути к заветной цели, было прослушивание в пол уха проповеди какого-то странствующего монаха, видать не нашедшего себе паству и за неимением лучшего решившего выступить прямо посреди очереди к врачу.
— Славные граждане Воксвилля! Вот уже больше двадцати лет я странствую по Ангдену и несу с собой свет Элле в ваши сердца! Сейчас мы предстали перед ликом великого, животрепещущего ужаса! Ибо прокляты наши земли, куда как ни вам знать это! Как ни ужасно, вампиры и оборотни и прочая нечисть испокон веков терроризирует наше родное государство! Нашу кровинушку, наших родителей, наших детей, всех наших близких и нас самих! Долго мы мирились с этим, уповая на охотников — великих обманщиков и лицемеров! Долго они прятались от нас под гнусной ложью, ибо тайно они в сотрудничестве с нашей напастью были! Потому как знаете вы, что золотом нашим они сыты, на нечисти убиенной заработанным. А не будет нечисти и им не с руки будет! Знали они это и в сговоре были с лютейшими врагами нашими, люди добрые! Но грязь, вся эта грязь вылилась наружу! Сегодня всё изменится! Я обещаю вам, честной народ! Ибо вся эта падаль, сговорившись меж друг друга, заседать решила ночью этой в нашем городе!!! Но меня, меня выбрала Мать наша — Элле! Дабы очистить Ангден от Зла и от Тьмы! Да будет предрешена их судьба! Да сгорит праведным огнём сегодня род их поганый! Праведной рукой! И этой рукой буду Я!!!
Святого отца разом поддержала вся находившаяся в зале публика. Будто бы излечившись от всех недугов, что привели их сюда, толпа подошла ближе к священнику и принялась усердней слушать. Пара кмехтов, стоявших перед Фаустом в очереди, оставили свои места, с головой окунувшись в проповедь. Аполлоний не без радости воспользовался замешательством и успел таки проскользнуть на сеанс к здешнему доктору.
В кабинете знахаря тёрпко пахло травами и спиртом. Вся комнатка была завалена стеллажами с книгами, ржавыми кушетками и железными столиками с устрашающего вида медицинскими инструментами. Щербатый мужичок с длинным носом, деловито записывающий что-то в толстенную книгу, сходу гнусавым тоном обратился к немеющему Аполлонию.
— Ну-с, молодой человек, что вас беспокоит? Только побыстрее, не тяните время! Вы, надеюсь, прекрасно видите, что пациентов у меня и без вас хватает!
Аманда и Кейнвен
Долго плутая по спутанным улочкам Воксвилля две девушки всё-таки нашли то, что искали. Перед ними раскинулся большой, трёхэтажный каменный дом, ютившийся в тесноте меж других домов города. А название у сего заведения было до боли знакомое — "Клык и меч".
Это была специализированная лавка для охотников на нечисть — оружейная и кузнечная мастерская, а также тысяча и одна мелочь, пригодившаяся бы и не только борцу со злыми силами. Ко всему прочему, сам магазинчик совмещал с собой и питейное заведения, раскинувшееся во весь первый этаж. Здесь царила атмосфера уюта и спокойствия. Вокруг были вывешены трофейные чучела и образцы оружия, декоративного назначения. Поскрипывал каминчик, откуда-то доносилась мелодия скрипки. Несколько заутренних посетителей, явно что охотники, поигрывали в карты сидя за одним столиком в углу. И не напрягая уши, можно было, невзначай, внемлить их беседу.
— Я слышал, что Анке отправился вчера в заброшенный склеп, — сказал один, вздыхая: рука у него была не очень, — И якобы сегодня утром он вернулся, оттудова!
— Да, верно что вернулся, кто ж Анке остановит! — протянул второй подкидывая карты, — И с Верноном! Говорят его с Фардингом заколдовали вампиры...
— Вампиры, вамипиры! — взорвался третий, — Знаю я чего у них там за вампиры! Никаких вампиров там и нету! Как пить дать! Я бы это ужо давно почувствовал бы! Разодрались, шавки, из-за наследства, из-за золотишка, да верринговы дочки! Напридумывали невесть что, и вся недолга!
— Ай не-е-е-ет! Не всё так просто, знаю я в чём загвоздка! — с завистью ляпнул четвёртый, но тут же осёкся глядя на Кейнвен и Аманду, — Не здесь, парни. Пойдём-ка. Засиделись мы тут что-то! — он собрал все карты и встал со стола.
Тем временем девушек встретил подоспевший лавочник. Грузный мужчина в загаре, с усами и неспадающей улыбкой.
— Ооо! Охотники, вижу, вижу! Вы зашли как раз по адресу! — у торговца, к удивлению, был красивый и звучный голос, — У нас, в лавке "Клык и меч" вы найдёте всё необходимое для охотничьего ремесла! Чего желают две прелестные и милые дамы?
По дороге Кейнвен, несмотря на последствия пьянки, изрядно потрудилась над тем, чтобы вывести Аманду из себя своим грубоватым юмором и поразительными небылицами из путешествий. Реакция аристократки, какой бы она не была, неизменно забавляла охотницу.
— ...он взрывается! И кругом говно, просто всё в говне! — заключила Кейнвен, когда они со спутницей встали у порога лавки.
«Клык и меч» — место весьма уютное, да и весь этот охотничий шик придает заведению особый шарм. Кейнвен была рада бы задержаться тут подольше и пропустить стаканчик в компании коллег по ремеслу, но вечером её ждёт занятие посерьёзнее. Нужно сохранить ясный рассудок!
Хоть в сравнении со вчерашним после ведра холодной воды Кейнвен стала выглядеть куда лучше (хотя ей бы помог и дождь), но сладкоголосый лавочник должен быть совсем бессовестным, чтобы назвать такую запущенную даму милой! В конце концов, горячей воды и мыла она не видела не меньше месяца — Аманда рядом кажется настоящей принцессой. Со злорадной ухмылкой Маррак подумала, что некромантке может быть стыдно за спутницу, и обратилась к торговцу:
— Топор! — Кейнвен показала осквернённое трещиной оружие. — Такой же, но целый, этот уже и чинить без толку! Из хорошей стали и чтоб из руки не выскальзывал. Эх, бедняга, столько с ним голов снесла...
Охотница выразительно бряцнула мешочком с монета. Ну и дурак же этот Кьерон — ему срубят башку топором, купленным за его же золото!
— ...он взрывается! И кругом говно, просто всё в говне! — заключила Кейнвен, когда они со спутницей встали у порога лавки.
«Клык и меч» — место весьма уютное, да и весь этот охотничий шик придает заведению особый шарм. Кейнвен была рада бы задержаться тут подольше и пропустить стаканчик в компании коллег по ремеслу, но вечером её ждёт занятие посерьёзнее. Нужно сохранить ясный рассудок!
Хоть в сравнении со вчерашним после ведра холодной воды Кейнвен стала выглядеть куда лучше (хотя ей бы помог и дождь), но сладкоголосый лавочник должен быть совсем бессовестным, чтобы назвать такую запущенную даму милой! В конце концов, горячей воды и мыла она не видела не меньше месяца — Аманда рядом кажется настоящей принцессой. Со злорадной ухмылкой Маррак подумала, что некромантке может быть стыдно за спутницу, и обратилась к торговцу:
— Топор! — Кейнвен показала осквернённое трещиной оружие. — Такой же, но целый, этот уже и чинить без толку! Из хорошей стали и чтоб из руки не выскальзывал. Эх, бедняга, столько с ним голов снесла...
Охотница выразительно бряцнула мешочком с монета. Ну и дурак же этот Кьерон — ему срубят башку топором, купленным за его же золото!
— О! Понимаю. Тяжело расставаться с любимым оружием. Но когда вы увидите... Сейчас, сейчас.
Лавочник скрылся за прилавком и через несколько секунд вынырнул с хорошеньким боевым топором.
— Его сделал мой ученик. Конечно, под моим присмотром! Вы только посмотрите какая работа! Я горжусь им. Воистину он скоро станет настоящим мастером!
Топор и вправду был хорош. Рукоять его была обвязана кожаными ремнями и изогнута по направлению к владельцу. К удивлению, она отличная сидела в руке. Прямо таки как влитая. Лезвие секирки было намного больше и шире кейнвеного топора. И самое главное — оно было расписано незамысловатыми, но очень красивыми узорами, что придавали такому грозному оружию уникальный вид.
— Посмотрите, посмотрите! Конечно он вполне простой, но и цена то всего 300 монет! Будете ещё что-то брать?
Кейнвен взяла новый топор поудобнее и взвесила оружие в руке. Помимо того, что выглядел он красиво и смертоносно, рукоять чувствовалась как родная — даже удобнее, чем привычный старый топор! В это оружие охотница влюбилась мгновенно.
— Кровавый Бог, да вам стоит брать за такое оружие в два раза больше! Ха, но уже поздно, я беру.
Кейнвен отчитала ровно три сотни монет и передала их торговцу. А пока Аманда занималась своими покупкамм, охотница с любопытством водила пальцем по узору и то и дело охала от восхищения. Скорее бы его опробовать!
К очередям у знахарей Аполлоний был привычен. На севере (если исключать большие города) целитель всегда был в почете - особенно, если учесть, что обычно он был один на ближайшие 200-300 миль. Что, в свою очередь, накладывало на него высокую ответственность. Городским же целителям Аполлоний не доверял, однако, по вопросам магического свойства, себе он не доверял еще больше.
- Доброе утро, знахарь. - Аполлоний аккуратно присел на стул, подобрав полы своего многострадального плаща. - Жалоба простая. Проблема в левой руке. Долгое время, - Фауст уклонился от чрезмерных подробностей, - испытываю тремор, иногда - парализующее действие. В моей деятельности - а я занимаюсь охотничьим ремеслом - не самое полезное качество. Проблема усугубляется после того, как я прибегаю к волшбе, однако, "анти" - заговоренная настойка зверобоя, пиона и пустырника на спирту, позволяла снять эффект. Тем не менее, вчера, при попытке прибегнуть к волшбе, испытывал головокружение, кровотечение, болезненные ощущения. Весь вечер рука подрагивала, сегодня - практически онемела. Внешних признаков изменения не наблюдаю. Настойка не помогает. Что посоветуете?
Оглядевшись, Аполлоний кашлянув, отвлекся от основной темы.
- А вы, случаем, не единственный лекарь в городе? Если так, вполне вероятно, вы целительствовали Аввенгера Верринга? Известие о смерти такого охотника, понятное дело, взволновало всех. Поговаривают, тут замешана магия... Наверняка, такой эксперт как вы, мгновенно различили корень недужного свойства. - Аполлоний многозначительно взглянул на лекаря.
Харизма на то, чтобы разговорить лекаря 1d6: (1) = 1 +6
Кое-как, ситуация в трактире кое-как разрешилась. Вернее, её разрешил Аполлоний, вернув трактирщика на место. Девице ничего объяснять не хотелось, поэтому Аманда просто указала глазами Кейнвен на выход. Фауст ускакал к лекарю(зачем? можно было бы просто выпить душу из трактирщика и избавить от недуга). Да и мертвецы бы с ним. Собрав волосы в хвост, волю в кулак, ноги на концентрацию, а мысли в ком, Аманда отправилась по магазинам с Кейнвен, ожидая вполне себе хорошей прогулки...
...Только вот прогулка оказалась не самой хорошей. Кейнвен прорвало на истории, а учитывая её манеру речи, слушать это без вянущих ушей было сложно даже для Аманды, которую в Тейтиоре обзывали ведьмой. Нет, сначала истории про "снесла голову ссаному упырю" забавляли, но после парочки таких, это уже действительно начинало надоедать. И если над первой парой Аманда пару раз посмеялась, то в последние разы глаза желали закатиться обратно внутрь глазниц.
Но вот показался "Клык и Меч" и Аманда выдохнула. Наконец-то! Ещё и Кейнвен переключилась в деловой манер, а истории про говно закончились, так и не успев начаться. Единственное, что Аманде не понравилось, так это четвёрка охотников, которые при их приходе резко заткнулись:
"Майпи. Будь сладок, посмотри. Не узнаёшь ли кого? И будь добр, последи и послушай их. В награду тебе достанется кое-что особенное" — мысленно обратилась некромант к кулону и начала смотреть ассортимент
— Первым делом сапоги! Или вон те ботинки. Каблук невысокий, но пойдёт. Желательно не на мужика, самого маленького размера. А если есть маломерки-утяжки, так сразу их. После, склянку магической силы... и Кейнвен. Будь добра, купи пожалуйста лопату. Нам она крайне пригодится. Если у вас найдётся, разумеется. Без рун и инкрустаций, самую обыкновенную, но не огромную.
После чего, монеты достоинством 95 рив легли на прилавок, а некромант упаковала склянку магии и нацепила ботинки, которые вполне впору подошли!
— А теперь, дорогуша! Время шуровать на кладбище. Есть у меня одна мысль на тему сегодняшнего заседания...
— Действительно тривиальная проблема — до этого уткнувшийся в тетрадки врач поднял свои глаза на Аполлония, — Дисклимия. Частый недуг среди молодых магов. Вы открыли свои магические таланты относительно недавно, так ведь? Вы не практиковали волшебство с детства и ваши руки не привыкли к магическому напряжению. Проблема проходит с опытом. Я бы порекомендовал вам настойку шалфея. Выпишу рецепт, у нас тут не богадельня, знаете ли! — продекларировал врач, а затем вручил Фаусту кусочек пожелтевшего пергамента, — А от зверобоя я бы настоятельно рекомендовал вам отказаться.
Знахарь поправил очки, после чего зажёг пламя под кадильней, от чего в комнате резко запахло полынью.
— Ко мне уже захаживали с этой же просьбой. Такой бледный молодой человек, если вы знаете, альбинос. Страдал ужасной формой логоневроза. Тоже спрашивал насчёт Верринга. Конечно я помогу и вам, насколько смогу, хоть бы это дело разрешилось. Да, я осматривал тело, но увы, это остановка сердца. Магия это или нет, не в моих силах узнать. Все клонится к естественной смерти. Если это всё, прошу освободить помещение, не задерживайте очередь!
Врач помахал рукой в сторону выхода и вновь уткнулся в бумажную работу.
Аполлоний встал, окинул взглядом помещение. Доктор, похоже, уже не замечал его. Фауст схватил ручку и открыл дверь, намереваясь покинуть кабинет... на выходе его ждали.
Тот самый священник в монашеской робе, в окружении разъярённых кмехтов, смотрел на Аполлония взглядом полным отвращения.
— Вот! Это он! Охотник! Демоново отродье! — показал пальцем один из крестьян.
Чернь обступила Фауста со всех сторон. Тут заговорил проповедник.
— Вот! Вот виновник всех наших бед! Из-за них Воксвилль наводнили вампиры! Из-за их жалких препирательств! Знай же! Я к тебе обращаюсь, смотри на меня, ты выродок! Сегодня мы навсегда изгоним вас из города!
Толпа взревела, подхватила его слова, и чуть ли не с кулаками накинулась на Аполлония.
— Следующий! — послышался голос врача за стеной, — Что у вас там происходит? Я сказал следующий!
Не нужно было прибегать к помощи духа, чтобы проследить за группой охотников, ведь они и вовсе ни от кого не прятались. Вопреки всем ожиданиям они не стали выходить из лавки, а лишь пересели за самый дальний столик и продолжили играть в карты уже молча, время от времени посматривая на девушек. Ответ Майпи был категоричен. Он не узнавал ни одного из этих людей.
— Так, это зелье синеголовника. Я бы, конечно, не советовал бы его такой хрупкой девушке, — улыбался торговец, — Но воля ваша. Если милые дамы больше ничего не желают, тогда — удачного пути!
За символическую плату в 10 рив, лавочник всучил в руки Кейнвен старенькую ржавую лопату и удалился из помещения.
А за окном пошёл дождь. Вместе с собой он привнёс последний штрих в довершение к образу сырого и невзрачного аквариума под названием Воксвилль, населённого такими же невзрачными и серыми рыбами-людьми.
Аполлоний покивал головой - он уже не в первый раз слышал диагноз "Дисклимия", однако, этот целитель был первым, кто посоветовал ему шалфей. Несмотря на все свое недоверие, Аполлоний до странного чутко прислушивался к большинству советов целителей, сразу принимая их на веру.
- Спасибо за рецепт. Могу ли я сразу купить у вас эту настойку? И еще, я бы приобрел пару пучков аконита, веха, да несколько семян клещевины...
Фауст с интересом выслушал информацию про Верринга и неизвестного посетителя... Судя по описанию, это вполне мог быть Кьерон, однако, он явно не походил на молодого человека, скорее - на дряхлого и иссохшего. Впрочем, неважно. Суть в том, что доктор явно осматривал тело Верринга. Это следует оставить на заметку.
Размышляя, Аполлоний уже направился к выходу, как, внезапно "выход" направился в его сторону. "Выход" принял облик толпы разъяренных мужиков с полоумным проповедником, который нес свою околесицу про возмездие и справедливость.
"Типичный последователь Элле." - Скрипнув зубами, Аполлоний сложил руки на своей груди, легкими движениями уклоняясь от поползновений на свою физическую целостность.
- О, святой отец, позвольте мне преклониться перед вашей прозорливостью, - ядовито заговорил Фауст, - безусловно, мы, демоновы отродья, должны немедля, в этот же миг, провалиться сквозь землю, прямиком в объятия давно почившего Кровавого бога. Ведь мы - охотники - только и делаем, что пожираем ваших детей, кусаем ваших жен, убиваем мужчин. Для чего - загадка. А может быть, - охотник с силой ткнул пальцем проповедника в грудь, - мы, это единственные, кто стоит между вами и монстрами? Это мы лезем по ночам в катакомбы, чтобы прикончить очередного вампира. Это мы подвергаем себя смертельному риску, вычисляя оборотня. Это мы грозим безвестно утопнуть, стараясь выловить каракатицу в мутном болоте. В это есть определенная справедливость - вот только ее абсолютно нет в том, что вы сейчас твердите этим бедным кхметам. Ободрите их в своем храме! Дайте им приют, обогрейте и накормите, а не поднимайте на сечу, в которой многие из них погибнут, дабы потешить ваше религиозное чувство правосудия.
Харизма на убеждение толпы 4d10: (8 + 4 + 6 + 2) = 20
— Нет. Шалфея нет, аконита, веха... Это не аптека. Пациенты нуждаются. У нас маленький город, ещё и вы создаёте проблемы.
На этом доктор кончил и сделал вид, что на сегодня достаточно.
Кмехты зашевелились, зашуршали. Гвалт стих и повсюду стало слышно что-то вроде: "Эй, да он прав!" или "Мы теряем время!" Толпа отступилась и начала разбредаться. Однако переубедить сим действием яро фанатичного проповедника оказалось не так то просто.
— Преклоняйся не передо мной! Перед Элле! Есть только правосудие Элле, которое я и несу в мир! Сегодня мы сожжём поместье и навсегда изгоним всю нечисть из города! Ты, охотник, можешь действительно помочь этим людям! У тебя ещё есть шанс! Покажи им, что ты не порочный сын самолюбия и жадности! Проведи нас! Открой нам ворота и тебе воздастся! Твоя душа будет спасена! Элле даровала мне силу!
Священник схватил Фауста за руку и поднял её высоко над головой. Аполлоний почувствовал пульсацию и вскоре рука перестала дрожать, а боль ушла.
— Вам не нужен этот жалкий шарлатан! Этот лекарь! — завопил пастор, — Идите за мной! Я исцелю вас! Излечу от всех болезней! А самым верным передам свою силу! Идите за мной! Сегодня мы очистим этот город!
Аполлоний не был уверен говорит ли он правду. Проповедник настолько сильно верил в свои слова, что изумрудный оберег совсем на него не реагировал.
Толпа взревела, всплеснула руками. Все — от мала до велика припали перед бедным священником, словно перед своим королем. И верно: теперь им не нужен был доктор, им не нужны были слова, им не нужны были молитвы, им не нужен был Бог. Бог стоял перед ними в крови и плоти.
Наши героини, только-только отвыкшие от постоянного чувства холода и сырости, были вынуждены вновь промочиться с ног до головы. Аманда и Кейнвен, конечно, могли переждать дождь в лавке, только вот времени у них сейчас катастрофически не хватало. Когда они выходили, Кейнвен обернулась и в последний раз посмотрела на охотников. Странно, те сидели как ни в чём и не бывало.
Кладбище девушки нашли без особого труда. Аманда как никто другой знала где оно могло быть расположено в таком маленьком городишке. В таких вещах она ориентировалась даже лучше чем в поисках трактира или ночлежки.
Погост располагался почти у самого края леса и представлял из себя неровные ряды могилок, затерянных среди деревьев и обильно поросшего бурьяна. В большинстве своём здесь не было ни оград, ни каких либо опознавательных знаков — просто кучи грунта, размытые дождём. Могила же Майпи разительно выделялась из общей массы. Её венчало большое надгробие, с высеченым профилем усопшего, а земля вокруг была усыпана венками. Всё наводило на то, что человек покоящийся здесь, был очень известным человеком в округе.
Уставшая ворона слетела с надгробия и направилась в сторону леса — в укрытие меж кронами деревьев, подальше от всё усиливающегося дождя.
Дух Майпи не сказал ничего полезного. Увы и ах, эти охотники были всего лишь очередными прибывшими к Веррингу. На улице накатывал дождь, отчего Аманда улыбнулась. Идеальная погода для её замысла. Перехватив лопату поудобнее, и запихнув зелье в один из карманов в платье, девушка потянула наёмницу наружу. Дождь пережидать не хотелось, поэтому нужно было действовать сейчас.
Воксвилль не такой уж большой город. Да и городом его можно было назвать с натяжкой, но всё таки! Он был похож на Ланцию, если учитывать его расположение домов относительно друг друга. По всей видимости, попытки ввести одинаковую архитектуру короля Кеннета III отразились на Воксвилле, пока столицей не стал Древенферд, и унификация стала бесполезной. Но через минут так пятнадцать, девушки нашли кладбище. И, разумеется, могила Дойгена выделялась своей грациозностью. К ней-то и пошли девушки:
— Кейнвен! Согласно немногим законам, которые я знаю, главой заседания был Майпи. После его смерти, назначат другого. Но в случае, если вернётся Дойген...заседание будет вести он! — одновременно с этой фразой, грохотнул раскат грома. — я не очень сильна. Поэтому выкопай гроб Майпи. Остальное сделаю я!
Явно недовольная, Кейнвен, под ещё более усиливающийся дождём начала копать. Земля под лопатой вздымалась вверх, постепенно обнажая крышку гроба, довольно красивого в своём исполнении. Дух, увидев то, что делает его хозяйка, ужаснулся и спрятался в кулон. Это было для него ударом. Аманда же, мыском сапога, на земле рядом, расчертила символы Бараад-ур, означавшие жизненную энергию, смерть и магию. К концу восьмого символа, наёмница закончила копать, обнажив гроб. После, рукоять топора устремилась в крышку, сбивая еле забитые гвозди. Ещё спустя несколько минут, перед ними предстал покойный Майпи, а крышка валялась рядом. Даже если гробовщик хотел помешать данному процессу, то залитые дождём злые охотницы явно мешали этому.
Для начала, Аманда решила осмотреть покойного на наличие трупных пятен. Сорвав рубашку на груди, девушка нашла оные на шее, плече, животе. А закатив брюки, на бедре, ближе к колену. Орудуя кинжалом, который вернула Мэгги, некромант начала, словно десертным ножичком, удалять уже некротизированные ткани, чётко различая, где разложение началось, а где нет, ибо ритуал воскрешения затянет раны. Кейнвен, хоть и будучи опытной охотницей, после очередного отрезанного куска гниющей плоти не выдержала и отвернулась, а Аманда словно вошла в раж. Наконец, трупные пятна закончились. А некромантка улыбнулась, нащупав в кармане камзола кое-что личное для Майпи. Небольшая музыкальная шкатулка. Именно её и выбрала девушка. Отложив рядом на уровень земли(Аманда сейчас сидела в гробу рядом с Майпи), девушка начала читать заклинание:
—Inye heru dangen. Inye antae dangeni neuna culie! — каждое слово давалось Аманде с огромным трудом, ибо ритуал подобного воскрешения дело сложное. Весь дождь, словно решил собраться на Аманду начал заливать разрытую могилу, а молнии начали сверкать ярче солнца
— Aderthad, Maypi Do`gen. Tye antae neuna culie!! — как только Аманда произнесла последние слова, яркая молния озарила небо, оглушив, наверное, весь Воксвилль. После чего, дождь прекратился, словно его и не было. Одна лишь маленькая деталь была отлична от того пасмурного состояния, когда девушки пришли на могилу. Шкатулка, которая застыла неподвижно, начала исполнять незамысловатую мелодию. Услышав её, некромантка улыбнулась, смахнув пот со лба. Вслед за мелодией, грудь Майпи начала вздыматься, а взгляд мертвеца стал осмысленным. Тот оглядел свои руки, ощупал лицо и посмотрел на Некромантку, которая сидела на краю гроба. Глаза воскресшего застилали слёзы
— Я говорила, что вознагражу тебя! Вот и награда, Майпи Дойген. Твоя жизнь заточена в шкатулке. Храни её, словно своё собственное сердце. Только разбив шкатулку, тебя можно убить. Но твоё тело всё-же мертво. Поэтому, тебе понадобится пить кровь. Раз в три дня. К твоему счастью, кровь животных тоже подойдёт. Скажем, мясо с кровью. А теперь, приходи в себя. Сегодня в полнолуние заседание насчёт Мари Аввенгер. И ты руководишь им!
Вылезая из могилы, благо Кейнвен подала руку, Аманда подняла играющую шкатулку, покрутив её в руке. Мелодия навеяла ей личных воспоминаний, поэтому, закрыв шкатулку, та отдала её Майпи, который тут же спрятал её во внутренний карман камзола
В отличии от Аманды, Кейнвен покидала чудное заведение с крайней неохотой, что прекрасно была видна на её лице. На улице лил дождь, а внутри было тепло и наливали нормальное пиво. Она бы так и заявила некромантке, но той сразу было видно, что никакие аргументы не заставят её отложить своё грязное дело.
Правда, самая грязная часть традиционно досталась Кейнвен. Под дождём, что хлестал всё сильнее, охотница с ворчанием и ругательствами начала раскапывать могилу проклятого Майпи, смачного куска в этом супе из дерьма и трупов, в который превратился Воксвилль в последние дни. Благо хоть земля была ещё рыхлой — иначе вскоре пришлось бы рыть могилу для Аманды!
Полностью поглощённая тяжёлой работой, вновь измазанная в грязи Маррак увидела начерченные Амандой символы. Впрочем пока было не до любопытства.
Кейнвен откинула крышку гроба недавно усопшего Майпи и в дело вступила некромантка.
Аманда начала деловито избавлять труп от следов разложения, готовясь к своему чёрному ритуалу. Охотница наблюдала за этим сначала с каменным лицом, но с каждой минутой самообладание покидало Кейнвен. Некромантка занималась этим так, что девушке невольно становилось дурно. К её горлу подкатила желчь и Кейнвен поспешила отвернуться, не желая больше видеть тёмной науки Аманды.
Маррак промокла до нитки и дрожала от холода, но не оборачивалась на слова Калеб. Кейнвен тихо ругалась под нос, грызла губы и мечтала скорее оказаться у камина с кучком мяса и кружкой вина, но не смотрела, как Аманда воскрешает надавно умершего Майпи.
Затем Майпи вновь вдохнул своей грудью.
Кейнвен охватил непонятный ужас, знакомый каждому борцу с нежитью. Хоть Маррак и перебила кучу монстров, видеть некромантию в деле ей никогда не доводилось — и она жалела, что наконец довелось.
Тем не менее, Кейнвен вовремя подала Аманде руку и помогла ей выбраться из могилы.
— Как думаешь, мы успеем поесть перед собранием?
Правда, самая грязная часть традиционно досталась Кейнвен. Под дождём, что хлестал всё сильнее, охотница с ворчанием и ругательствами начала раскапывать могилу проклятого Майпи, смачного куска в этом супе из дерьма и трупов, в который превратился Воксвилль в последние дни. Благо хоть земля была ещё рыхлой — иначе вскоре пришлось бы рыть могилу для Аманды!
Полностью поглощённая тяжёлой работой, вновь измазанная в грязи Маррак увидела начерченные Амандой символы. Впрочем пока было не до любопытства.
Кейнвен откинула крышку гроба недавно усопшего Майпи и в дело вступила некромантка.
Аманда начала деловито избавлять труп от следов разложения, готовясь к своему чёрному ритуалу. Охотница наблюдала за этим сначала с каменным лицом, но с каждой минутой самообладание покидало Кейнвен. Некромантка занималась этим так, что девушке невольно становилось дурно. К её горлу подкатила желчь и Кейнвен поспешила отвернуться, не желая больше видеть тёмной науки Аманды.
Маррак промокла до нитки и дрожала от холода, но не оборачивалась на слова Калеб. Кейнвен тихо ругалась под нос, грызла губы и мечтала скорее оказаться у камина с кучком мяса и кружкой вина, но не смотрела, как Аманда воскрешает надавно умершего Майпи.
Затем Майпи вновь вдохнул своей грудью.
Кейнвен охватил непонятный ужас, знакомый каждому борцу с нежитью. Хоть Маррак и перебила кучу монстров, видеть некромантию в деле ей никогда не доводилось — и она жалела, что наконец довелось.
Тем не менее, Кейнвен вовремя подала Аманде руку и помогла ей выбраться из могилы.
— Как думаешь, мы успеем поесть перед собранием?
Сгущались тучи.
Небо над Воксвиллем осветилось вспышкой. За ней последовал удар грома. Дождь перешёл в настоящий ливень. Поднялся ураган. С каждым вздохом, с каждым словом слетающим с губ Аманды он становился всё сильнее.
В одночасье город опустел. Спасаясь от бушующей стихии, всё население Воксвилля поспешило укрыться в домах, дворах или даже просто в переулках. На его улицах остались, пожалуй, только две девушки и восставший из могилы мертвец.
Майпи Дольген предстал перед некроманткой и воительницей в парадном мундире и гусарских сапогах. Дождь прошивал его насквозь, чудовищный вихрь, гнущий деревья, норовил повалить на землю. Однако воскресший клерк твёрдо стоял на ногах, как ни в чём и не бывало.
— Я жив! — чересчур эмоциональный и наивный тон экономиста сменился на сухой и серьёзный. Пугающе серьёзный.
—Когда я узнал, что Анке замешан в убийстве, что он желает завладеть силой, я хотел запечатать хранилище. Но теперь, — Майпи оскалил белоснежные вампирские клыки, — С вашим талантом, Аманда, мы закончим начатое! Вернём Верринга к жизни!
— Я не могу понять только одного. На чьей вы стороне, охотники? — глаза канцеляра блеснули.
Где-то неподалёку ударила молния. Переломленное у основания дерево рухнуло вниз.
— На стороне того, как вещи должны делаться. Если Анке замешан в убийстве, то тогда какого чёрта ты молчал? И что за сила? Подробнее, Кровавый Бог тебя дери! И какой резон возвращать Верринга к жизни, если его убийцы на свободе! Сначала нужно разобраться с ними. Потом понять, что делать с Мари и Верноном, ибо наверняка дело связано и с ними. К тому же, на заседании наверняка будет Крестник Вернона. Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Для начала - не показывайся Мэгги и Анке.
Почти что развернувшись, Аманда снова уставила свои глаза на Майпи:
— Кто "Мы"? Выкладывай всё, что знаешь насчёт этого дела. Кьерон, Фардринг, остальные! Поверь, если я разозлюсь, ты отправишься не то, что в кулон, а гореть в ВанДурШоол! И да. Считай, мы третья сторона, которая поступит по справедливости, и если справделивостью будет - убить всех, в том числе и бедных влюблённых - мы поступим так! — под грохот молний бледная Аманда выглядела как разъярённый призрак
Майпи категорично покачал головой.
— Верринг владел могущественной силой — внутри особняка заточён дух самого Кровавого Бога, — клерк сделал паузу и посмотрел в глаза двум девушкам, — Он хотел подчинить его дух, заключив внутрь себя его силу, став новым Богом. Ритуал должен был состояться сегодня. Мари — ключ к хранилищу, а точнее её любовь. А предмет её любви — Вернон. Чтобы открыть хранилище нужно воссоединить их в день полнолуния. Но хранилище не откроется... Наследство это обман. Его придумал я. Заседания не будет. Это ловушка. Все претенденты на наследство — ужасные люди, в той или иной степени повинны в смерти Верринга. Из алчности или чего-то другого. А потому все они сегодня умрут. Сила предназначалась Веррингу и с помощью неё и вашего таланта, Аманда, мы сможем вернуть его к жизни. Тогда справедливость будет восстановлена!
Стоять под проливным дождём становилось невозможно.
— Нужно найти Вернона и Мари! Пройдём в поместье, нечего мокнуть под ливнем.
— Кто там собирался стать новым судией на заседании? — Майпи Дольген рассмеялся, — Вопиющая наглость!
Аполлоний вырвал свою руку и стряхнул ее, будто старясь избавиться от налипшей грязи - охотник хотел невольно схватиться за рапиру, однако, быстро подавил это желание.
- Хватит, фанатик. Твои слова ничего не значат, и уж тем более, они не беспокоят Богов. Вкладывая в свои руки обязанность судить, будь готов к тому, что однажды судим будешь ты. - Фауст сердито чеканил свои слова. - Этот знахарь сделал гораздо больше для всех вас, чем сумасшедший проповедник с даром исцеления. Идите по домам, к семьям! А монстров оставьте нам, охотникам. - После чего, Аполлоний, взмахнул своей рукой, стараясь поместить спокойствие в головы кхметов.
Магия убеждение 4d10: (3 + 7 + 1 + 6) = 17
Троица приняла единогласное решение — неизвестно кто был прав, а кто нет, но вот стоять под тяжёлым ливнем дело негожее. Девушки и клерик-вампир переждали дождь в одном из дворов, укрывшись под арочным проходом, а когда он закончился стояла глубокая ночь.
Город расцвёл новыми красками. Ночную темноту освещали сотни фонарей и тысячи окон, горевших тёплым жёлтым светом. На смену людскому гомону и хору голосов дневной жизни пришёл оркестр из сверчков и уханья городских сов.
Поместье Верринга, как ни странно, было огромным. Наверное, если не считать ратуши, это было самое большое здание в Воксвилле. К сожалению, оценить всё его величие и гений архитектуры в полной мере не позволяла высокая каменная стена окружавшая дом со всех сторон. Проходя мимо Аманда почувствовала, как сапфир на её шее слегка нагрелся.
Прямо возле ворот особняка стояла толпа разъярённых крестьян. Майпи не стал комментировать это и молча повёл девушек в другую сторону. Аманда и Кейнвен переглянулись. Вместе они подошли к стене с другой стороны, где Дольген провёл по ней пальцами в магическом знаке. Земля под ногами задрожала, расступилась обнажая ровные плиты каменных ступеней. Майпи спустился вниз, поднял со стены факел и прошёл дальше во тьму...
Дорога вела прямиком в поместье и после непродолжительного пути, вся троица, поднявшись по приставной деревянной лестнице и открыв потайной люк, оказалась внутри дома.
Они стояли по среди широкого, богато обставленного коридора. Сразу же послышались ругань, брань и многочисленные голоса, среди которых было несколько знакомых...
Отправившись к источнику звуков, троица вскоре вышла в просторную гостиную, оживлённую большим количеством "гостей". В основном это были люди в камзолах ордена. На другом конце комнаты стоял никто иной как Кьерон Игги. Прямо перед девушками, спиной расположился Анке из Грота. Он был всё также гол по пояс и обзавёлся новым мечом. Массивный двуручный фламберг покоился на плече воителя. Ординара из ордена и воина разделял стоящий вдоль них стол для пиршеств.
— Ну, нападайте! Вперёд, КТО СМЕЛ! — кричал Анке, — Ха! Испугались?! Ну-ну! Правильно сделали!
— Н-не г-г-глупи, Ан-нке! Т-ты ок-к-кружён, сдав-вайся! — скрипел Кьерон.
— Тебе?! Ни за что! Ты продался, Кьерон! Вампирская подстилка! Сейчас ты умрёшь!
Анке со всей прытью запрыгнул на стол. Лицо Кьерона исказилось в гримасе ярости, он выхватил меч и последовал примеру Анке. Драка была неизбежна...
Город расцвёл новыми красками. Ночную темноту освещали сотни фонарей и тысячи окон, горевших тёплым жёлтым светом. На смену людскому гомону и хору голосов дневной жизни пришёл оркестр из сверчков и уханья городских сов.
Поместье Верринга, как ни странно, было огромным. Наверное, если не считать ратуши, это было самое большое здание в Воксвилле. К сожалению, оценить всё его величие и гений архитектуры в полной мере не позволяла высокая каменная стена окружавшая дом со всех сторон. Проходя мимо Аманда почувствовала, как сапфир на её шее слегка нагрелся.
Прямо возле ворот особняка стояла толпа разъярённых крестьян. Майпи не стал комментировать это и молча повёл девушек в другую сторону. Аманда и Кейнвен переглянулись. Вместе они подошли к стене с другой стороны, где Дольген провёл по ней пальцами в магическом знаке. Земля под ногами задрожала, расступилась обнажая ровные плиты каменных ступеней. Майпи спустился вниз, поднял со стены факел и прошёл дальше во тьму...
Дорога вела прямиком в поместье и после непродолжительного пути, вся троица, поднявшись по приставной деревянной лестнице и открыв потайной люк, оказалась внутри дома.
Они стояли по среди широкого, богато обставленного коридора. Сразу же послышались ругань, брань и многочисленные голоса, среди которых было несколько знакомых...
Отправившись к источнику звуков, троица вскоре вышла в просторную гостиную, оживлённую большим количеством "гостей". В основном это были люди в камзолах ордена. На другом конце комнаты стоял никто иной как Кьерон Игги. Прямо перед девушками, спиной расположился Анке из Грота. Он был всё также гол по пояс и обзавёлся новым мечом. Массивный двуручный фламберг покоился на плече воителя. Ординара из ордена и воина разделял стоящий вдоль них стол для пиршеств.
— Ну, нападайте! Вперёд, КТО СМЕЛ! — кричал Анке, — Ха! Испугались?! Ну-ну! Правильно сделали!
— Н-не г-г-глупи, Ан-нке! Т-ты ок-к-кружён, сдав-вайся! — скрипел Кьерон.
— Тебе?! Ни за что! Ты продался, Кьерон! Вампирская подстилка! Сейчас ты умрёшь!
Анке со всей прытью запрыгнул на стол. Лицо Кьерона исказилось в гримасе ярости, он выхватил меч и последовал примеру Анке. Драка была неизбежна...
Но это не помогло. Кмехты уже находились во власти фанатичного священника и делится ею с Аполлонием он не собирался. Несколько мужиков подошли к Фаусту и заломили ему руки в локтях. Аристократ понял, что сопротивляться бесполезно. Да, в такой безнадёжной ситуации Фауст точно не оказывался. Казалось бы простой поход к врачу... Ладно, хоть оружие не забрали.
Толпа покинула цирюльню вслед за проводником, притащив с собой Апололлония. Почти сразу полил дождь и поднялся страшный ураган. Где-то на окраине города сверкнула молния. Но ватагу гневных крестьян это не остановило, даже наоборот, во всём этом они видели некоторое высшее предзнаменование, а потому их вера только усиливалась. Из-за улочек вышли ещё несколько священников, вооружённых цепами и тяжёлыми палицами. Они притащили с собой телегу, запряжённую четвёркой лошадей. Проповедник встал на телегу и стал громогласно наставлять толпу, от чего сиё происходящее стало походить на маленький крестовый поход. Повсюду по пути их следования гасли огни и закрывались ставни окон.
Дождь прекратился когда крестоносцы достигли поместья. Неумолимая сила праведной очистительной ярости разбилась о непреодолимую преграду — высокую каменную стену. Проповедник слез с телеги и направился к Аполлонию, которого уже повалили коленями в грязь. Толпа расступилась, давая священнику пройти.
— Давай, охотник! Я даю тебе право доказать свою праведность. Смотри внимательно! Видишь этих людей? Вот ради кого ты борешься! Ради этих несчастных, бедных и безграмотных крестьян! Разве не так?! Разве не ты твердил об этом мгновениями ранее?! Вот он — твой шанс действительно помочь этим людям! Выполнить своё предназначение! Заставь ворота по ту сторону открыться! Ну же, я знаю ты сможешь!
Толпа выкинула Аполлония в грязь перед стеной. Все разом стихли в ожидании. Можно было расслышать как вода капает со стрех.
Из-за ворот послышался юношеский голос.
— Кто здесь? Господин Анке никого не ждёт. Постойте... Эмм. Мсье Фауст? Это вы? Господин Анке сказал... совсем забыл, он сказал, что вы должны подойти. Так это вы?
Несмотря на то, что дождь лил практически стеной, Аманде было плевать на погоду. Сейчас самой большой проблемой было становление нового Кровавого Бога. Наверняка, Майпи приукрасил содержимое хранилища. Скорее всего, внутри один из артефактов. Как ритуальный нож, так и мощи. Не заглянуть - не узнать.
Именно таковыми мыслями была забита голова Аманды. Но тем временем, ночной Воксвилль расцвёл оттенками тьмы, с которой волшебница шла рука об руку. Определённо, ночь сильнее дня, несмотря на мысли простолюдинов. Шагая вместе с Кейнвен и Майпи к особняку Верринга, Аманда выносила план в голове, как поступить. Такой артефакт не должен достаться ни Майпи и его соучастникам. Ни Анке с Мэгги. Ни Кьерону. Ни Нефарет и его вампиры.
Вскоре, девушки прошли внутрь помещения через потайной проход. По толпе крестьян, Аманда поняла, что на церемонию заседания явно тоже планирут вбежать простолюдины. А вот внутри дома обнаружились люди.
Во-первых, это был Анке. Снова он, с Фламбергом, бесстрашный. Но бесстрашный - глупец вдвойне. С другой стороны, стояли ординары и Кьерон во главе. И именно в этот момент, вошли Кейнвен, Аманда и Майпи
— Так-так, Господа! — громогласно огласила помещение Аманда, со сталью в голосе, присущей баньши, пытающей жертву, некромантка вмешалась в утомительную неизбежность событий, совершенно не боясь того, что её зацепят. От шального болта или заклинания можно увернуться. Или прикрыться бессмертным Майпи.
— Ну здравствуй, Кьерон! — ядовито улыбнулась ему Аманда — За ту порцию снотворного в пиво я с тобой поквитаюсь отдельно. За какое наследство, интересно, ты заставил весь орден сотрудничать с вампирами, коверкая саму суть создания ордена? Неужто жажда власти ударила в голову? А ты, Анке. Думал, никто не узнает, за что на самом деле ты сражаешься? Что именно содержится в наследстве. Решил забрать всё себе, да? А как же влюблённые? Пешки в играх тех, кто хочет стать новой мессией? Или вы до сих пор не знаете, за что готовы убить друг друга?
Пройдя вперёд, Аманда взяла один из стульев и вернувшись, села на него, изображая задумчивость
— Ну так что? Может быть вы расскажете, за что убиваетесь? Или будете убиваться без слов? Хотя я то всё поняла. Может вам хватит силы признаться?
- Ты глупец! - Фауст уже не стесняясь в выражениях, вскочил и выхватил шпагу. Попытки очистить себя он уже забросил - со вчерашнего утра он столько раз побывал в самых "незабываемых" местах, что тут не справится даже и освященная вода. Ох, не отделается двумя тысячами Феликс!
- Не тебе давать какое-либо право мне! Только Кровавый Бог может решать! И эти кхметы - да их нужно защитить скорее от тебя! Вдумайся - что у тебя есть, кроме твоей наглой, беспринципной самоуверенности в собственной правоте? Абсолютно ничего! И мой единственный шанс помочь этим людям - отправить их назад, по домам, а не провоцировать их на штурм дома, где даже отряд охотников могут не справиться? Не забывай, проповедник, не забывай, - Аполлоний эффектно взмахнул шпагой, - ты должен помогать людям, а не вести их на чистую смерть! И поэтому, я, Аполлоний фон Фауст-Виннебург, некогда наследный граф Северной марки, отказываю тебе в праве приказывать мне! Отказываю тебе в праве приказывать этим людям! Каждый из нас находится там, где должен - и я готов положить жизнь за этих людей, но за капризные амбиции чванливого фанатика!
4d10: (10 + 5 + 7 + 7) = 29
>но за капризные амбиции чванливого фанатика!
но не за
фикс*
Присутствующие в шоке повернулись к выходу.
— МАЙПИ! — почти одновременно заорали Кьерон и Анке, — Ты жив?!
— И в добром здравии, — сверкнул острыми зубами Майпи Дольген, — Заседание скоро начнётся! Просьба выяснять отношения в другом месте!
— ВАМП-ПИР! — взревел Кьерон. Его рубиновая цепочка дребезжала, — УБИТЬ! УБИТЬ!
— В-вы нич-чего н-не пон-нимаете! В-впутались сами н-не з-з-зная к-куда! Н-надо было уб-бить в-вас т-тогда в тав-верне!
— Надо было убить тебя тогда на охоте! — прервал его Анке, — Эй, ребята! Вы вовремя подоспели! Мне как раз не помешала бы помощь!
Кьерон и Анке схватились. Сталь зазвенела о сталь. Паучий клинок Кьерона жужжал в воздухе, выкручивая невообразимые пируэты. Он наступал, а лезвие мелькало с запредельной скоростью. Анке старался не отставать по тему, насколько это было возможно с тяжелейшим двуручником. Он отбивался от молниеносных выпадов Кьерона и время от времени замахивался, ударяя с такой силой, что запросто мог бы перерубить стол на котором стоял. Все удары летели мимо, либо отбивались паучьим мечом плашмя.
Ординары окружили девушек и вампира с двух сторон. Слева набросились на Кейнвен, справа на Майпи и Аманду. Мечи свистнули в угрожающей близости...
Священник вышел из толпы.
— Ничтожество! Разочарование! Пошёл вон! Пошёл вон отсюда!
Он топнул ногой по луже рядом с Фаустом.
— Несите таран!
Двое крепких монахов вытащили из телеги большой сосновый ствол, с железным наконечником и навалились на ворота.
За воротами послышались крики и топот.
— Этого схватить, не дайте ему сбежать и отберите оружие!
Ещё двое других монахов вышли на Аполлония, покачивая в руках зазубренными дубинами...
Кьерон!
В один миг Кейнвен стало плевать на слова Майпи о Кровавом Боге, на интриги местных, любовь и всё-всё, кроме собственного гнева. Кьерон прямо перед ней, готовый схватиться с Анке.
— Кьерон, не подыхай там, тварь! Я хочу лично снять с тебя шкуру! — крикнула она. — Задай ему, Анке!
Мужчины (если так можно назвать Кьерона) набросились друг на друга и сошлись в схватке стремительной и яростной. Кейнвен готова была сорваться с места и броситься в бой, засадить новенький топор в черепушку Кьерона.
Но ординары решили, что новое оружие Кейнвен стоит проверить на цели поменьше, не иначе.
В один миг Кейнвен стало плевать на слова Майпи о Кровавом Боге, на интриги местных, любовь и всё-всё, кроме собственного гнева. Кьерон прямо перед ней, готовый схватиться с Анке.
— Кьерон, не подыхай там, тварь! Я хочу лично снять с тебя шкуру! — крикнула она. — Задай ему, Анке!
Мужчины (если так можно назвать Кьерона) набросились друг на друга и сошлись в схватке стремительной и яростной. Кейнвен готова была сорваться с места и броситься в бой, засадить новенький топор в черепушку Кьерона.
Но ординары решили, что новое оружие Кейнвен стоит проверить на цели поменьше, не иначе.
—Ар! Идиоты! — взревела Аманда, вскакивая со стула. Ординары решили всё-таки послушать своего нерадивого мастера и накинуться на них. Майпи, хотя и был вампиром, всё таки, по памяти кулона, кинулся защищать Аманду. А вот сама девушка имела иные планы. В частности - её планом был Кьерон. Добежать до него, одно прикосновение, два слова. И бойня бы закончилась также резко, как и началась. Вскочив на стол и сверкая юбкой, Аманда вмешалась в драку между Анке и Кьероном, прикасаясь к щеке своей ладонью
— Navedin gal... — не успела до конца произнести заклинание, как Кьерон вывернул ей руку, и, защищаясь от атаки Анке, резво отшвырнул от себя, прошипев ругательства
— Если твои ребята не прекратят это, я за себя не ручаюсь!
Аманда хотела ещё раз попробовать свой манёвр, но нужно было дождаться изменения ситуации в свою пользу
Кьерон и Анке закружились по столу в смертельном танце, явно не уступаю друг другу в этом искусстве. В это время неофиты из ордена решили устроить с нашей троицой не иначе как потешные пляски.
Белобрысый мальчишка в сером камзольчике выхватил меч и направился в сторону Аманды. Он был немало ошарашен тем, что его противником будет девушка, к тому же в платье. Он двигался отрывисто и неуверенно, а потому не мог заметить и не заметил резкий выпад Майпи. Вампир был нечеловечески быстр. Клерк схватил парнишку за рукав и пинком выбил у него землю из под ног. Боец решил, что это его шанс на спасение и притворился будто бы потерял сознание.
Неофит с другой стороны стола выглядел постарше и не собирался поскупиться по поводу пола Кейнвен, совершенно оправдано видя в ней опасного соперника нежели мазельку в корсете. Он ударил первым, но его клинок поймал на себе лишь лезвие топора воительницы. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, затем отпрянули. Теперь настал черёд бить Кейнвен, однако парень не собирался уступать и ловко парировал атаку.
Пока Аманда кубарем летела со стола прямиком в руки Майпи, который несомненно спас её женское достоинство от падения, в комнате появилась новая персона. Именно, что появилась.
Словно из ниоткуда возникла Мэгги Свифт. Сходу, кинжалом перерезала глотку одному из ординаров и тут же метнула его в следующего. Сражавшийся с Кейнвен боец, оценив обстановку, ретиповался по направлению к Кьерону.
— Всем стоять! Не трогай Кьерона, Анке! — бросила охотница сразу.
Кьерон улыбнулся.
— Ты в своём уме, Мэгги? — сказал Анке, тяжело дыша.
— Пожалуй! Майпи, Аманда воскресила тебя? Какая радость! Нам же лучше! Открывай хранилище!
— Ни в коем случае! У меня для вас хорошая новость, господа наследники! Мы воскресим Верринга! Право на наследство отменяется!
— ЧТО! — возопили все вместе.
— Ч-что за г-г-глупость!
— Не бывать этому!
— Уже не важно, — начала Мэгги. — Я знаю, что находится в хранилище. И я знаю, что ключ к хранилищу — Мари и Вернон. Дух Тур'нэт'иена нужно уничтожить пока он заточён и слаб! Анке верни нам Вернона. А ты Кьерон, отдай Мари!
— Уничтожить?! — вскричал Анке, — Нет! Ни за что! Это великая сила и она не достанется тебе, предательница! Не верьте ей! Ну же, ребята!
— Жалкий глупец! Аманда, подруга моя! Поверь мне! Я стараюсь поступить справедливо! Разве я не права?
Кьерон смотрел на всех исподлобья, держал меч в боевой стойке и был готов напасть. Задиристая дружба между Анке и Мэгги разбилась на миллионы осколков. Бывшие соратники смотрели друг на друга с презрением. Майпи понял, что дело неуклонно катится к безвозвратной точке и что лишь одно неловкое слово и стены обагрятся кровью.
Фауст вытащил клинок и был готов защищаться. Монахов это не впечатлило. Они были крепки как лесорубы и было видно — длинные серые рясы им только мешали. Один из них бесцеремонно и пренебрегая всеми правилами фехтования схватил рапиру и резко дёрнул на себя. Аполлоний упал ничком в грязь и был придавлен сверху и схвачен, получив пару раз обушком по черепушке.
Таран принялся за ворота, но безуспешно.
— Не выходит, господин. — подошёл один из "монахов". — Прикажите жечь?
— Погодите пока, — священник наклонился перед Фаустом, удерживаемым под локти, — Слышишь ты, дурья башка! Комедиант, артист! Бестолковый ты дурень! Сейчас, если ты не откроешь ворота, а я не глухой, слышал, что оттудова тебя звали по имени. Если ты не откроешь, мы пустим огонь и спалим здесь всё! Ежели ворота откроются, не тронем! Видит Элле! Я не вру!
- О, неужели? - Зашипел Фауст, морщась от полученных ударов. - Конечно, ты ничего не спалишь - ты натравишь толпу обезумевших крестьян и замараешь их руки - но не свои. Прекрасное деяние, достойное последователя Элле!
Сплюнув в лужу, Аполлоний со злобой взглянул на проповедника.
- Ты что, думаешь, я не знаю, что происходит там, за воротами? Прекрасно знаю! Но вот это, - ткнув носом на толпу, охотник покачал головой, - лишь безумие! Я не согласен с твоими методами, и поэтому - помощи от меня не жди. Да беснуйся там хоть десяток ликантропов, я бы пошел против них один, а не послал бы на смерть толпу необразованных селян!
Замолкнув, Фауст, сглотнув комок в горле, все же пересилил себя и уже более миролюбивым тоном продолжил.
- Есть только одна возможность - ты отзываешь всех людей, всех! И идешь вместе со мной внутрь. Только так и никак иначе. Встреть опасность лицом к лицу, а не прячься за спиной своих братьев да безоружных людей! Да отпустите вы меня уже наконец!
— Наконец-то вы признали! — несмотря на попытку Кьерона оттолкнуть её, Аманда обрадовалась, что Мэгги решила вмешаться в процесс. И теперь всё стало на свои места. Все решили бороться за власть и дух Кровавого Бога. Да! Анке решил забрать всё, просто потому что он возомнил себя боевым молодцом. Кьерон делает это ради ордена. Майпи изначально верен Веррингу. И сейчас должно было решиться всё
— Мэг. Ну хоть у тебя в этом помещении есть содержимое черепной коробки! Майпи, знаешь в чём отличие Самого Тур`нэт`иена от других? В том, что его никому не под силу удержать. Он питается духом и плотью, становясь сильнее. И поверьте мне, Господа Наследнички. Ни Анке, ни Кьерон, ни даже сам Верринг не удержит его. Единственным способом остановить второе пришествие волны нежити...как иронично говорю, не правда ли?? — начала вышагивать Аманда по направлению к Кьерону.
— Для начала, нам нужно открыть хранилище. А там уже решим! Майпи, Кейнвен, Мэгги. Держите Анке! Он должен сказать, где Вернон
Сама же Аманда, воспользовавшись эффектом неожиданности, подпрыгнула к Кьерону и снова прикоснулась рукой его щеки:
— Nan iChir Gelair!!! — после чего, спустя пару секунд сопротивления и попытку отвести руку, дух Кьерона, выскочил из тела и оказался в руках Аманды, а тело мешком осело на землю. Ординары увидели в руках дух наставника, который оказался беспомощен перед магией, а также гневное лицо Аманды
— Назад! Одно неверное движение и душа вашего наставника уйдёт в небытие!! — Аманда взглянула на Мэгги, пытаясь донести ей мысль взглядом, что она не убьёт Кьерона и главной задачей сейчас было - узнать от Анке, где Вернон. И желательно, вырубить его
— Кьерон. Дух мой зеркальце! — ядовито обратилась некромант к Духу в её руках — Скажи мне, где Мари. Ах да, это тебе за снотворное — тон переменился на гневный, а с шеи, за которую Аманда "держала" душу Кьерона, начали расползаться зелёные полосы.
— Я презираю тебя, ничтожество! — шепнула Аманда, и полосы, паутиной сковавшие дух, вспыхнули ярким пламенем синего цвета, обжигая душу Кьерона всеми негативными чувствами Аманды. Спустя секунду такой пытки, крик пытаемой души раздался на весь особняк, а дух "упал" на колени, пытаясь сопротивляться боли. А ещё через несколько секунд, огонь угал, оставив духа на коленях
— Я могу забавляться с тобой долго. Где...Мари?? — прошипела Аманда
Ординар оказался хорош. Кейнвен пришлось потрудиться, чтобы отразить удар, но и противник смог сдержать её натиск. Бой обещал быть весёлым... но тут появилась Мэгги. Маррак была почти рада её видеть — да только топор теперь так и не опробовать!
Кейнвен не отличалась высокими идеалами и альтруизмом, как и, собственно, большим умом. Но даже она прекрасно понимала, чью сторону стоит занять в этом споре.
— Анке, твою мать! — прорычала Кейнвен. — Если что, знай - убивать тебя я не хочу!
Охотница бросилась вперёд, к обнажённому по пояс воину. собираясь схватить его и обездвижить, пока он не натворил дел. Волшебная пытка Кьерона выглядела жутко, притягательно... Да только Маррак не могла насладиться столь долгожданным зрелищем расплаты, стремясь удержать Анке.
— Дурень ты, — шипела Кейнвен. — Выживешь — утащу тебя в постель на целую неделю, хе-хе, только отдай Вернона!
Священник склонился над Фаустом и схватил его рукой за скулы.
— Я и не собирался! — он скривил брови от удивления, — Элле даровала мне силу, чтобы я шёл в первых рядах и лично очистил этот город от Тьмы и Зла! А теперь, охотник, ты поплатишься за своё невежество!
Проповедник указательно мотнул головой и "монахи" протащили Аполлония к воротам.
— Кто там! Отзовись! Назови имя, мальчик!
— Я Вернон Хелль. Кто вы? Мсье Фауст?
— Послушай, Вернон. Надеюсь Фауст дорог тебе, потому что если ты сейчас не откроешь ворота мы убьём его! Ему будет очень больно!
Монах пнул Аполлония ногой, прижав того лицом в грязь и заставив глухо застонать.
— Не трогайте его! Пожалуйста! — незамедлительно донеслось из-за стены, — Мсье Фауст спас мне жизнь. Пожалуйста не делайте ему больно. Я открываю, открываю.
Послышался скрип железа и массивные ворота стали мало по малу открываться. Священник смеялся.
— Не захотел по-хорошему, будет по-плохому, — сказал он, обращаясь к Фаусту.
— Это поместье — рассадник Тьмы и Зла! Вампирское логово! Сжечь всё до тла! Да наступит ночь очищения!
Толпа взревела и бросилась внутрь. Аполлония подхватили и понесли, однако, вскоре, про него и вовсе забыли и аристократ, как только не излячканный в грязи, был выброшен на землю.
Вспыхнуло. Конюшни и садовый домик предались огню. Пламя быстро начало распространяться повсюду. Из особняка выбежали ординары. Началась резня. Крестьяне были вооружены чем попало, однако компенсировали этот недостаток числом и яростью. Двор особняка в одночасье превратился в поле брани.
Аполлоний, тяжело вдыхая запах дыма и гари, затерялся во всем этом хаосе и пополз по траве. Тут и там падали тела убитых. Одежду забрызгало кровью.
Неожиданно к нему кто-то подбежал и стал помогать подняться.
—Мсье Фауст? Я сбежал от Анке и хотел попросить вашей помощи, но... Что происходит? Кто все эти люди? Что я наделал!
Перед Фаустом, в белой рубашке, стоял Вернон и что есть мочи старался перекричать весь этот адский гомон.
Снаружи что-то происходило. Со двора доносились ужасные вопли и звуки удара металлических предметов. Мысли сами лезли в голову... Но сейчас стоило отбросить их. У присутствующих в гостинном зале поместья Верринга были проблемы и поважнее.
— М-мари у н-него... — простонал Кьерон, согнувшись в три погибели у кожаных башмачков Аманды, — Эт-то был-ло необ-б-бходимо...
— Оставь его, Аманда, он тот ещё сукин сын, который получит по заслугам, уверяю тебя. Но сейчас он может нам пригодиться в дееспособном виде, — холодно выдала Мэгги.
Тем временем, Кейнвен, тоже сделав свой выбор, решила заняться вторым участником заговора. Анке жутко не понравился её насмешливый тон. А в особенности ему не понравилось то, что эта выскочка решила поравняться с ним в силе. Поспешив показать, что шутки давно кончились, он, держа на плече увесистый фламберг, бесцеремонно ударил воительницу тыльной стороной ладони в лицо, от чего та развернулась и плюхнулась на стол. На щеке остался синяк, но Кейнвен, будучи опытной в кулачных боях, почувствовала, что ударил он ещё слабо.
— Я тоже не хочу убивать тебя, дорогая моя варварша! — прокомментировал Анке.
До Майпи, некогда стоявшего в стороне, начало доходить то, что, кажется, его безупречный план стал рушиться на глазах. Как же быстро колдунья переменила своё решение, встав на чужую сторону. Плохо.
— Нет, нет, нет! — Дольген отпрянул в сторону, — Аманда, мы верно договаривались? Только ты сможешь воскресить Верринга! В твоих руках исправить случившееся, но вместо этого ты встаёшь на сторону убийц? Не может быть!
Майпи и Анке переглянулись. Быть может их цели, как и у всех в этой комнате, не пересекались, но всё же сейчас, дабы не оставаться в меньшинстве, они понимали — стоило объединиться.
— Молчать, вампир! Или сейчас ты отправишься в могилу! Во второй раз! — взорвалась Мэгги, — Аманда, Кейнвен? Девочки? Вы на моей стороне? Отлично, вас вознаградят!
Мисс Свифт переменилась в лице. Её веки, как никогда приблизились друг к другу, от чего взгляд стал злым и холодным. Из за спины охотницы вышел Лод — рыцарь в иссиня-чёрных доспехах, а в её худенькой руке материализовался узкий серебряный клинок, острие которого было направлено в сторону Анке и Майпи. Дальше Мэгги начала говорить — не своим голосом.
— Именем короля Эрика, Я, Маргарет Свифт — офицер королевских охотников, безоговорочно обвиняю вас в предательстве и нарекаю врагами человечества! Сложите оружие или умрите!
Повисла мертвецкая тишина.
Дух Кьерона вернулся в его тело, хотя Аманда хотела с превеликим удовольствием избавить его носителя. Вот Мэгги крайне удивила Аманду. Оказывается, эта "простушка" оказалась офицером королевских охотников. Мать честная, а как ловко она прикинулась дурочкой. На лице у некромантки на секунду появился шок, который она тут же поспешила убрать. Также, как и убрала мыс с горла лежащего, уже телом, а не духом, Кьерона и взглянула на Майпи. Тот всё также хлопал ушами и до сих пор не осознал, что он делает. А Аманде очень сильно не хотелось устраивать кровопролития ещё раз, когда во дворе началась, по звукам, бойня.
Задумавшись на мгновенье, Аманда подняла взгляд на Майпи, глаза в глаза:
— Ах, милый Майпи! Ты так ничего и не понял — ведя руки перед собой, показывая, что в них нет оружия и заклинание не заряжено, девушка начала сокращать дистанцию между собой и воскрешённым:
— Нет никакой силы, Майпи! Есть только Кровавый Бог внизу. А он никогда не даёт ничего просто так. Он ищет сосуд, чтобы появиться ещё раз. И неважно, кто это будет. Верринг ли, Анке, ты, я, Кьерон... Он просто подчинит разум. А потом заберёт тело, обещая неслыханную мощь. Возможно, он превратит тебя в вампира. В князя вампиров. В лича. В рыцаря смерти. Неважно, что он пообещает. Только вот сосуд его станет бездушной машиной, по производству очередных кровожадных созданий. К примеру, он сошьёт из мертвецов рядом монстров с пятью руками и двумя головами. И это хорошо, если он сдержит своё обещание...
Дойдя до Майпи, Аманда, не спеша засунула руку в мундир в тот самый карман. Провернув рукоятку шкатулки несколько раз, девушка извлекла из неё звук и мелодия начала играть в этой тишине на всю комнату:
— Разве ты хочешь, чтобы ты стал одной из пешек Кровавого Бога? А все те, кому ты дорог и кто дорог тебе превратились в чудовищ. Не в разумных, как ты, кто могут питаться кровью животных, использовать грим и вести мирный образ жизни. А в уродливых, грязных и окровавленных зверей, у которых в мыслях только одно - убивать. Я не зря тебя вернула к жизни, Майпи. Ты заслужил второй шанс. Подумай, хочешь ли ты увидеть лица любимых? Или хочешь, чтобы Воксвилль утонул в крови? Решайся! Ты на распутье...
Вынув руку из нагрудного кармана Майпи, Аманда также не спеша вернулась к Мэгги, ожидая, что предпримет вампир
Вернон вёл Аполлония за руку, сквозь залитый кровью внутренний двор.
— Мсье Фауст я должен вам сказать. Вы спасли мне жизнь и я очень признателен вам. Но, я не могу скрывать, потому как знаю — ложь это не выход, — он запнулся о камешек, затем, немного подождав, продолжил, — Верринга убил я. Он доверял мне, а я подсыпал ему волшебный яд. Я ничего не мог поделать, он приказал мне. Нефарет. Вы не сможете понять. Делайте со мной что хотите, только дайте слово — не говорите об этом Мари. Она никогда меня не простит! Обещаете?
К этому времени пламя уже достигло особняка, поднялся такой дым, что его можно было увидеть с другого конца города.
— Вообще-то я хотел попросить вашей помощи. Нефарет обещал, что отпустит Мари и ничего с ней не сделает, если получит то что ему нужно, но Анке вздумал помешать. Остановите Анке, только не трогайте хоз... Нефарета. Он древнейший вампир, вам с ним всё равно не совладать. Послушайте, я люблю Мари, мне так жаль её отца, но ослушаться Нефарета нельзя. Мне так жаль. — его голос слегка дрожал, — Не сражайтесь с Нефаретом, пусть он заберёт, что хотел, попросите Анке уйти. Мари — это всё, что у меня осталось, Нефарет безжалостен, я боюсь не станет ли он...
Дальше он не стал говорить. Вернон взял себя в руки — как человек, воспитанный должным образом, он знал, что в любой ситуации он обязан держаться достойно.
— Мсье Фауст я должен вам сказать. Вы спасли мне жизнь и я очень признателен вам. Но, я не могу скрывать, потому как знаю — ложь это не выход, — он запнулся о камешек, затем, немного подождав, продолжил, — Верринга убил я. Он доверял мне, а я подсыпал ему волшебный яд. Я ничего не мог поделать, он приказал мне. Нефарет. Вы не сможете понять. Делайте со мной что хотите, только дайте слово — не говорите об этом Мари. Она никогда меня не простит! Обещаете?
К этому времени пламя уже достигло особняка, поднялся такой дым, что его можно было увидеть с другого конца города.
— Вообще-то я хотел попросить вашей помощи. Нефарет обещал, что отпустит Мари и ничего с ней не сделает, если получит то что ему нужно, но Анке вздумал помешать. Остановите Анке, только не трогайте хоз... Нефарета. Он древнейший вампир, вам с ним всё равно не совладать. Послушайте, я люблю Мари, мне так жаль её отца, но ослушаться Нефарета нельзя. Мне так жаль. — его голос слегка дрожал, — Не сражайтесь с Нефаретом, пусть он заберёт, что хотел, попросите Анке уйти. Мари — это всё, что у меня осталось, Нефарет безжалостен, я боюсь не станет ли он...
Дальше он не стал говорить. Вернон взял себя в руки — как человек, воспитанный должным образом, он знал, что в любой ситуации он обязан держаться достойно.
- Вернон! - Прохрипел Аполлоний, хватаясь за его рубашку, пытаясь подняться на ноги. - Что ты тут забыл, беги отсюда! Тут резня... Подожди! Тебя же утащил Анке! О, Кровавый бог...
Фауст утер и сплюнул вспенившуюся алую слюну, украшавшую разбитый подбородок, после чего облокотился на предоставленное Верноном плечо и пошел за ним. С болью во взгляде охотник косился на поле брани - столько бессмысленных жертв, которых можно было избежать...
Однако, сам Аполлоний этой бессмысленной жертвой становиться не собирался - ими не должны были стать и остальные. Виновные или невиновные - без разницы. Впрочем, сейчас он внимал Вернону, и с каждым словом рот его открывался все шире - вернее, та часть, которая способна была открываться.
- Ты убил Верринга под контролем вампира? Все еще хуже, чем я думал... Черт, Феликс, у тебя не хватит денег, чтобы оплатить мои услуги. - Аполлоний, прислонившийся к стене особняка, потер затылок, запихнув длинные волосы за воротник. - Я тебя не виню, Вернон, я чувствую - ты говоришь правду. И... Прости, я не верю твоему хозяину. Вампирам нельзя доверять, особенно - древним. Мне жаль, что ты попал в эту ситуацию, но когда просят убить одного из самых знаменитых охотников... - Фауст покачал головой. - Поверь, ты еще понадобишься своему хозяину - а возможно и твоя жизнь. Я, как охотник, попытаюсь избавить этот мир от этой твари... Хотя, смотря на этих фанатиков, сложно представить, кто из них большая тварь.
Наклонившись поближе к Вернону, Аполлоний схватил его за плечо.
- Беги, парень. Беги как можно дальше. Спрячься в самой глухой норе, в самой грязной дыре - ты не должен пострадать. Там, куда я сейчас пойду, тебе не стоит показываться. Я найду тебя. Я постараюсь привести тебе Мари. Увидимся в этом месте... - Аполлоний прошептал на ухо молодому человеку ориентир и время, после чего отстранился и молча направился к особняку, выхватив свою рапиру.
На удачу охотника, битва все еще шла, а полоумный проповедник стоял на крыше кареты, возвещая сумасбродные лозунги. Представляя, как именно он с ним расправится, Аполлоний проскользнул через боковой проход в основании здания, оказавшись в темном помещении. Воздух пропах дымом, а звук - топотом и криками. Это было на руку Фаусту, который, скрываясь в тенях, добрался до центральной залы, где находились его товарищи и его враги. Едко ухмыльнувшись, Аполлоний, скрываясь за косяком, поискал что-то вещественное - этим "вещественным" оказался чудом уцелевший в общей суматохе стул. Схватив его за спинку, Фауст швырнул его в центр залы, после чего эффектно вошел сам, в одной руке держа рапиру, и вторую держа за рукой.
"Как же было проще на севере..." - Промелькнула единичная мысль в голове Фауста, пока он рассматривал слегка удивленные лица, повернутые к нему.
- Прошу прощения, господа. И дамы. Надеюсь, я вам не помешал. Судя по всему, - охотник сделал небольшую паузу, еще раз осмотрев зал, - нет. Аманда, прости меня - я не нашел портрет Верринга. Но он мертв - это правда. Кто это сделал - неважно. Важно осознание того, что убивший - был лишь пешкой в руках Нефарета. Надеюсь, никому не нужно рассказывать, кто это. Но и это неважно. Важно то, что сейчас этот особняк штурмует толпа фанатичных селян, под предводительством местных жрецов Элле. Огонь все ближе и ближе. Аманда, Кейнвен - нам нужно найти Мари, после чего - прикончить Нефарета. Вы со мной?
Анке сразил её позорно легко — одним ударом, не в полную силу. По щеке.
Кейнвен тут же вскочила на ноги, охваченная в сей раз неподдельной яростью. Видит Кровавый Бог, она не схватится за топор в бою с этим ублюдком, не сегодня...
Но вот ножка от стула будет как раз! И, вновь доверившись мнению Кровавого Бога, орудие это будет использовано не только для ударов по тупой головешке Анке.
Нервно притопывая ногой по полу, охотница обратилась к мужчине:
— Во-первых, почему ты оставил мне все зубы, а?! — Кейнвен оскалилась, демонстрируя необычайное для себя искреннее веселье. — Хэй, моим предкам давно сказали, что дочурка у них с помешательством родилась! Значит ты, Анке, должен мыслить куда более здраво, чем я. Я не хочу убивать тебя, ты — меня, верно? Но... неужто ты думаешь, что я дам тебе подохнуть, от рук ли королевских охотников или по воле самого дерьмового бога, что мы знаем? Не-е-ет, сахарный мой петушок. Если мне придётся переломать тебе руки да ноги — пускай, но к Кровавому Богу тебе не подойти. А уж с Мэгги мы договоримся, хе-хе.
Кейнвен сплюнула на пол и бросила в Анке обжигающий взгляд. Всё тело охотницы напряглось в готовности стремительно бросится вперёд и сбить мужчину с ног. Сможет ли стрела пробить камень?
— Никогда! — твёрдо произнёс Вернон, — Я не отступлю и уж тем более не убегу, когда речь идёт о жизни Мари! Я доверяюсь вам, мсье Фауст, только вы не в праве меня отговаривать! Дайте мне оружие и, о Элле, я пойду с вами хоть в огонь!
Когда Аполлоний зашёл в зал, он увидел интереснейшую картину. Прежде всего стоило отметить, что гостинная была усеяна мёртвыми телами. Похоже заседание уже началось. Блеск.
— О, герой-любовник! А я уже подумывала, что ты слинял! — сходу выдала Мэгги, — Ты как раз вовремя! И Вернона с собой привёл, вот молодец! Полдела сделано! Аманда, будь так добра, посвяти их в суть вещей.
Она прошла чуть вперёд и в лёгком па запрыгнула на стол, угрожающе размахивая мечом. Чёрный рыцарь за ней не последовал, боясь упасть. Возможно он помнил чем закончилось его прошлое падение.
— Неважно?! — выпалила охотница, — Что значит неважно? Ты сошёл с ума, Фауст? Не темни! Говори сейчас же! Виновные будут наказаны!
Вернон украдкой посмотрел на Аполлония. Он был взволнован, хоть по нему нельзя было так сказать. Было видно — Вернон не сомневался в том, что Фауст один из тех, что держат слово.
Майпи закрыл шкатулку и положил её обратно в карман. Музыка остановилась.
— Я не знаю, милая Аманда, я не знаю! Ведь теперь я... вампир.... монстр! Разве "чтобы Воксвилль утонул в крови" — это не то, о чём мечтают все чудовища?! Не знаю, не знаю... Я просто хотел поступить по справедливости. Разве я не прав?
Он опустил руки, присел на краешек стола. Вокруг все для него вдруг стало безразличным.
Воспользовавшись оказией, Кьерон решил пуститься наутёк. Он, покачиваясь, тяжело поднялся и бросился бежать из комнаты...
— Чёрт возьми! — до селе молчавший Анке что есть силы ударил по столу мечом, оставив глубокую трещину, — Хватит болтать! Меня только что обвинил в предательстве! Меня — героя Ангдена! Прошу тебя Кейнвен, отойди в сторону, ибо ни ты, ни я не хотим друг друга калечить. Может быть, я бы и договорился с этой , но после такого...
Охотница встала в боевую стойку — изящно, плавно расставила ноги и высоко подняла руку с мечом, так как это делают восточные мастера клинка. Анке был прост — он обхватил фламберг двумя руками так, как обычно солдат хватает алебарду.
В помещении стало жарко, повалил низко стелющийся по полу чёрный дым. Снаружи особняк уже вовсю полыхал.
В дело вмешался Аполлоний. Ну наконец-то! А ещё он принёс с собой Вернона. Это было несказанной радостью. Первая половина ключа в хранилище стояла в рубахе, хлопая глазищами. А вот его крестник сейчас был единственной проблемой. При фразе "пешка в руках Нефарета", Аманда расплылась в улыбке. Вмиг всё стало на свои места. Клятва родства с вампиром имела свои последствия. А уж то, как мальчик метнул взгляд на Фауста сдало его с потрохами. Тем не менее, не это сейчас было самым важным
— Убийца Верринга - Нефарет. Сейчас всё стало понятно. Но сейчас соберитесь все! — призвала Аманда всех в комнате, не заметив, вернее не успев среагировать на то, что Кьерон побежал прочь
— Вот первая проблема! Нужно догнать Кьерона. Аполлоний, дуй за ним. Дай парню проявить себя — Улыбнулась Аманда Вернону и Фаусту, но проблем не убавилось. А именно Мэгги и Анке, которые решили друг на друга взъесться здесь и сейчас. И Майпи, совершенно потерявший смысл к жизни. Ещё и дым с жаром. По всей видимости, особняк сгорит к чёртовой матери
— Майпи! Чудовище никогда не означает клыки, шерсть или голый череп. Зачастую человек чудовищнее вампира. Посмотри на Кьерона. Сколько молодых ребят умерло ради лживого идеала... к тому же... тебя хоронили столько людей, разве не в этом ли смысл? Жить ради близких. И делать поступки, что не ставят не то, что Воксвилль, а весь Ангден на порог кровавой жатвы. Ты всё делаешь правильно. Просто не с той стороны. Оставь Верринга. Подумай об остальных. О Мари, Верноне. О своих родных
При фразе Анке, Аманда также закипела, как при первой встрече с Мэгги, а ещё и дурость королевской охотницы снова скатили волшебницу с корнями аристократии на брань. Аманда вышла между двумя зачинателями драки и начала орать в голос:
— О Милтарель! Анке! Ты дебил! Причём сказочный, хуже мальчика с волками. Ты повёлся на пустой флакон из под эликсира.. на силу в хранилище, которая смешала бы тебя с говном, а от твоих татуировок остались бы лишь напоминания...да и вообще, хорошо, если Кровавый Бог тебе тело бы оставил. Был бы глупым призраком, который подчинялся Божку и клепал из костей и говна вурдалаков. Включай голову, блядь. Ты сейчас машешь фламбергом из-за того, что тебя самого развели, как дитя на конфетку. Также как развели и Майпи, что поверил, что Кровавого Бога можно укротить. Также, как и Кьерона, который стыдливо убежал прикрыться девочкой. Также, как и всех нас. Только вот ты в лицо не видишь того, кто за всем стоит. А это - Нефарет. Поэтому сейчас заткни, блядь, хавальник, опусти меч. И подними его, блядь, на Нефарета!
Следующей под раздачу попала Мэгги:
— Несмотря на чин Королевской Охотницы и твоей кучи полномочий, я всё равно тебе хочу сказать ещё раз, что ты набитая дура! Вместо того, чтобы найти истинного зачинщика, о котором я несколько раз, блядь, кричу на весь особняк, ты хочешь потыкать своей зубочисткой в дурачка, которого развели, как и всех здесь стоящих. Мать честная, почему, блядь, здесь никто не может хоть секунду подумать о последствиях?! Анке, Свифт! Я обещаю вам, как только мы разберёмся с Нефаретом и угомоним Кровавого Бога, я не постесняюсь и дам по роже что первому, что второй!! И даже если мне придётся залечивать перелом, это будет достаточной ценой, чтобы вправить вам мозги на место — от души прокричавшись, Аманда поняла, что голос сел окончательно и теперь она может только сипеть. А в районе сапогов уже пошёл дым, отчего девушка начала задыхаться
— Бежим... — прошептала Аманда — ...а то угорим здесь. И на этом сказка и кончится. Майпи....веди нас на выход!
- Помолчи, охотница. Не тебе приказывать, что я могу делать, а что нет и если я сказал что это неважно, то тебе следовало бы понять, что убийцей является сам Нефарет! Как можно быть такой... - Аполлоний не смог подобрать эпитет и лишь тихо выругался.
Впрочем, обернувшись, он захотел выругаться уже во весь голос - Вернон все же пробрался за ним. И как он его не заметил?
- Вернон? Я же тебе говорил - беги. Ну, теперь, будь готов ко всему...
Обернувшись, Фауст только хотел было заговорить, как его взгляд зацепился за убегающего Кьерона.
- Вернон, за мной! - Воскричал Аполлоний, сунув юноше кинжал, который хранился в сапоге охотника, после чего побежал так, будто стараясь определить все более густевший дым. Рапира блеснула в его руке.
Кейнве закашляла — куда громче, чем могло бы захотеться от ползущего у ног дыма.
Слова Аманды явно помогли тупой головке Анке встать на место, а потому охотница поспешила крикнуть ему:
— Ну, что встал?! С корочкой ты будешь только вкуснее, но я тебя на руках вынесу, если нужно!
Они выбежали в темный коридор, увешанный роскошными гобеленами и богатыми тканями. Прошли через галерейку обставленную чучелами самых невероятных существ. Осматриваться было некогда.
Вернон кинжала не принял. Он схватил один из мечей, висящих на стене в качестве декораций. Аполлоний не был уверен в их боевой пригодности.
Они нагнали Кьерона лишь во дворе. Это был маленький садик под открытым небом, расположенный внутри дома. Их окружили плотные ряды кустов жимолости и вишни. Аполлоний посмотрел вверх, небо было затянуто густым чёрным дымом.
Кьерон резко остановился, развернулся всем корпусом, подняв пыль. Клинок ментора проделал в воздухе восьмёрку, угрожающе свистнув. Медальон вампирской головы на его груди, смотрел на Фауста хищным взглядом рубиновых глазниц.
— К-кто т-ты? — произнес Кьерон, сверкнув в темноте алыми глазами, — Оч-чередной ох-х-хотник за спр-раведливостью, к-которой н-нет? У н-нас есть п-пара м-минут, ч-чтобы в-выяснить, п-прежде ч-чем с-с-сгореть в огне!
Ментор взмахнул рукой и дверь за Аполлонием громко захлопнулась.
— От-тойди, В-вернон.
Пальцы Кьерона сжались на рукояти меча, он весь напрягся, вспружинился, готовясь к удару.
Анке разошелся смехом и опустил меч.
— Ничего мудрее я в жизни не слышал! Ха! А по этой барышне и не скажешь, что она может повысить голос громче, чем незамужняя девица! — он вытер со лба пот, — Аманда, ты права. Сразим Нефарета, отомстим за Верринга! Брось, Майпи! Я бы не хотел, чтобы Верринг восставал из могилы как оживший мертвец. Это было бы ужасно.
Майпи не отреагировал. Сидел неподвижно.
— Опусти меч, Мэгги! Я на твоей стороне! — свой меч Анке вонзил в стол, дабы это показать.
Мисс Свифт несколько секунд смотрела на него, прищурив глаза. Затем плавно и с явным облегчением опустила клинок.
— Не обращай внимания, Анке. Аманда и на меня уже успела наорать! — сказала она, повеселев, — Рано радуешься! С тобой я ещё не закончила! Эмм... что происходит? Мы горим?
Тут Майпи встал и не поднимая головы произнёс.
— Я нанял людей, чтобы сжечь поместье. Ещё при жизни. Простите меня...Заседание должно было стать ловушкой, не только для вас, но и для него...
Он не договорил, ведь в этот момент в комнате появилось новое лицо, разом приковав к себе внимание окружающих. Это был высокий молодой мужчина неопределённого возраста, с красивым гладким лицом. Длинные чёрные волосы падали на плечи и спину. Одет мужчина был в чёрный фрак в стиле новой столичной моды.
— Я смотрю Вернон привёл гостей. Прекрасно. И обстановка просто прекрасная. Крики и пламя! — он повернулся, сделав пригласительный жест, — Слушайте, вы, случайно, не Мари ищите? Знаю, что ищите! Так вот же она, забирайте если хотите!
В дверях появилась Мари, опустив голову и тяжело перебирая ногами. Мужчина схватил её за руку и без особых усилий повалил на колени перед собой.
— Вот же она! Забирай кто хочет! Или кто сможет...
Мужчина смеялся. Крики и пламя усиливались. Рубиновый браслет Кейнвен взбесился — такой реакции она никогда не видывала!
— "Твою же мать! Судя по фраку это тот, кого мы искали!" — Успела отшатнуться Аманда. Нефарет! Крёстник Вернона. Тот высший вампир, который попользовался клятвой с крёстным и убил Верринга. Тот, кто захотел освободить Кровавого Бога. И именно сегодня, именно его голова будет снята с плеч, силой охотников. Тем не менее, сейчас нужно было отвлечь его от Мари. Девушка во всём этом не виновата ни половину разика. А уж подставлять её под удар Высшего крайне не хотелось
— Полагаю, Нефарет! Рада знакомству — хитро улыбнулась Аманда, сделав книксен
— Только вот проблема в другом. Ключик то от хранилища с содержимым... — на последнем слове Аманда сделала явный акцент — ...явно не здесь. А вот у тебя есть шанс избежать кары. Несмотря на то, что ты высший, нас больше! И мы банально задавим тебя числом, даже если нам придётся здесь лечь всем. Поверь, цена 4-х охотников и одной наследницы - достаточная, чтобы Ангден не залило кровью. Единственным правильным решением твоим будет - отдать нам девушку! И уходить. Так ты сохранишь максимум жизней и сам избежишь всей ритуалистики изгнания
Аманда говорила откровенные вафли, пытаясь заболтать вампира. Единственной опцией сейчас было - блефовать и заставить Высшего ошибиться, чтобы Кейнвен, Анке, Мэгги, Майпи и Лод ударили сразу вместе. А тогда и она подключится. Мертвецов в комнате много и при случае, можно поднять сразу несколько. Да и попробовать откусить кусок души Нефарета - с удовольствием!
Нефарет остался неподвижен. Видимо, его хладнокровие, свойственное вампирам, осталось нетронуто. А значит, надо было действовать более активно
— Кто может, говоришь?
Рука потянулась в карман за зельем, купленным в лавке ранее. Отойдя немножко за стоящих Анке, некромантка с звонким хлопком открыла склянку и практически в один глоток уничтожила содержимое. Флакон отправился на пол, звонко разбиваясь, а Аманда сморщилась от вкуса. Но это было только первой побочкой. И хотя вены проступили, казалось, на всём теле девушки, в том числе и на лице, наливаясь алым цветом, Аманда не удержалась на ногах и ухватилась за стену, тяжёло дыша. В глазах начало плыть0 а в ушах звенеть; сидящая же на полу Мари приобрела зелёный оттенок волос и гадкую улыбку на лице. Кое-как сфокусировав взгляд, Аманда рассмотрела лежащих мертвецов-ординаров. Один из них побольше приглянулся некромантке и та, хоть и хотела большего, прошептала заклинание, отчего один из мертвецов поднялся, готовый сражаться, а сама Аманда, отошла подальше, приходя в себя
— Кто может, говоришь?
Рука потянулась в карман за зельем, купленным в лавке ранее. Отойдя немножко за стоящих Анке, некромантка с звонким хлопком открыла склянку и практически в один глоток уничтожила содержимое. Флакон отправился на пол, звонко разбиваясь, а Аманда сморщилась от вкуса. Но это было только первой побочкой. И хотя вены проступили, казалось, на всём теле девушки, в том числе и на лице, наливаясь алым цветом, Аманда не удержалась на ногах и ухватилась за стену, тяжёло дыша. В глазах начало плыть0 а в ушах звенеть; сидящая же на полу Мари приобрела зелёный оттенок волос и гадкую улыбку на лице. Кое-как сфокусировав взгляд, Аманда рассмотрела лежащих мертвецов-ординаров. Один из них побольше приглянулся некромантке и та, хоть и хотела большего, прошептала заклинание, отчего один из мертвецов поднялся, готовый сражаться, а сама Аманда, отошла подальше, приходя в себя
- Ты думаешь, эта железка тебе поможет? Как жалко. Бери и не бахвалься, ты не на прогулку с Мари идешь. Ты можешь погибнуть, Вернон. - Сквозь зубы выплюнул Аполлоний, засунув кинжал Вернону за пазуху, быстрым шагом преодолевая коридоры погибающего здания.
"Надеюсь, остальные смогли спастись." - Промелькнула мысль в голове Фауста, выскочившего в небольшой садик снаружи - тут не горела земля под ногами - этого было достаточно.
Стоявший впереди Кьерон был настроен недружелюбно и схожу начал проговаривать стандартную шпаргалку про отсутствие справедливости, вызвав у охотника кривую гримасу.
- Да, я согласен с ним - отойди, Вернон. Не смей вмешиваться в драку, мы разберемся сами. Что же до тебя, Кьерон, то лучше гнаться за справедливостью, чем тонуть в собственном лицемерии. Защищайся!
Фауст планировал противопоставить скорость, опыту своего визави, отчего, с места напрыгнул на Кьерона, стараясь задеть его руку - к сожалению, выпад оказался неточным, тогда как стоящий на месте противник аккуратным взмахом расчертил грудь Аполлония, залив ее кровью, пробравшись сквозь его защиту. Зашипев, Фауст отпрыгнул назад.
- Жаль, что ты не ликантроп - сподручнее расправляться с псинами, чем с прислужниками кровососов. Скажи мне, какого это, быть на побегушках у Нефарета?
Аполлоний недооценил своего противника. И эта ошибка могла стоить ему жизни.
С виду Кьерон был худощав и сутул, но с лихвой компенсировал эти недостатки мастерским владением мечом. Ментор двигался плавно и размеренно, идеально парировал и стремительно нападал, когда предоставлялась возможность. Если это и был танец смерти, то Кьерон, похоже, знал все его движения наизусть.
Фауст атаковал первым. Выставил вперёд правую ногу и наскочил во весь опор. Кьерон это предвидел. Он отступил на шаг, развернулся и отбил удар своим мечом. Аполлоний пролетел ещё с пол метра, потеряв равновесие. Красные глаза сверкнули во тьме, Фауст инстинктивно заслонился, ожидая удар. Клинки схлестнулись. Фауст попытался было отскочить, но Кьерон сделал полуоборот, моментально вывернул руку и прошёлся своим мечом вдоль лезвия рапиры. Сталь коснулась тела, на землю хлынула кровь.
Кьерон ухмыльнулся. Движения давались ему легко, тогда как противник едва за ним поспевал.
Боль пронзила Аполлония. Он почувствовал как что-то горячее течёт по его одежде. Ноги подкосились, а хватка ослабла, но не смотря на всё это необходимо было продолжать, ибо тянуть время в этой дуэли — означало смерть. Для обоих.
Фауст ударил снова. И снова Кьерон парировал чётко выверенным движением. На этот раз он не стал атаковать сразу, дав Аполлонию возможность приготовиться. С хищной улыбкой на лице Кьерон переступал с ноги на ногу, стараясь запутать оппонента. Это сработало. Раскачиваясь как маятник он двинул корпусом вниз, вскинул руку, метясь в ноги. Фауст успел среагировать, но в этот момент ментор отскочил, дёрнул вправо, взвился и беспощадно рубанул в плечо.
На этот раз он не выдержал и рассмеялся. Соблюлдая дистанцию Кьерон очерчивал круг по площадке, а с его клинка стекала кровь. Кровь Фауста.
— В-вампиры эт-то н-неизбежная уч-часть Анг-гдена. Т-ты горишь ж-ж-желанием их в-всех ис-стребить! Сп-пасти н-народ! Н-но знаешь л-ли т-ты ч-что он-ни п-правят эт-тим нар-родом! Им-мено они д-держат Анг-гден в п-процветании, ид-диот! Вп-прочем, н-неважно! С-сейчас т-ты ум-мрёшь!
— Сохранить несколько жизней? Непозволительный альтруизм!
Он сделал два шага вперёд, под пристальным взором окружающих. Колдовство Аманды не удостоил даже малейшим взглядом.
— Я помню как рождался этот город. Из маленькой деревушки. Домик за домиком. На моих глазах. С тех пор прошли сотни лет. Вам нравится этот город? Я не был здесь столетиями. Мне правда интересно. Нравится вам или нет?
— Ты думаешь, что я стану с тобой разговаривать, вампир?! — Мэгги была зла. Очень зла.
Она обменялась с Акне коротким взглядом, затем они оба пустились в бой, а вместе с ними и Кейнвен.
Все они ожидали, что вампир будет быстр, но не настолько. Первой досталось Кейнвен. Нефарет подставил руку под рукоять топора и неуловимым движением сбил девушку с ног. После тенью накинулся на Анке, перехватил меч, дёрнул на себя и с невероятной силой подбросил воителя в воздух, от чего тот, рухнул, проломив под собой стол. Затем вампир развернулся и схватил приготовившуюся к удару Мэгги за руку и швырнул её в стену. Последним стал оживший мертвец. Нефарет схватил его за шкирку и с размаху пнул ногой. Зомби пролетел несколько метров, прежде чем впечататься в нагрудник Лода. На всё это у Нефарета ушло не больше двух секунд.
— Ты! Вампир! — произнёс он, обращаясь к Майпи, всё ещё игнорируя Аманду, — Ты должен служить мне! Повинуйся своему повелителю!
Майпи встал, нерешительно поглядывая то на Аманду, то на Нефарета.
Дым обходил комнату стороной, а огонь заметно отступил, слово подчиняясь воле древнего вампира, ещё не наигравшегося с никчёмными пешками, какова в его глазах была эта группка охотников.
Фауст понимал, что ему банально не хватает опыта против столь искусного противника. К своему стыду, Аполлоний практически никогда не бился против людей - если не брать во внимание необразованных крестьян, хотевших поднять его на дубье. Оборотней же он загонял, обычно, в отряде, используя как ловушки, так и совершенно иной метод сражения.
Тем не менее, Аполлоний владел своей рапирой не хуже, а то и лучше многих, и кровоточащие раны на теле отрезвили юношу - ставка на то, чтобы огорошить противника и застать его врасплох, очевидно, не сработала. Морщась от боли (которую пока гасил адреналин), Аполлоний, закинув левую руку за спину, пошел по кругу, слегка покручивая оружием в правой руке.
- Вампир, Кьерон, суть противоестественное, человеку ненавистное создание, которое манипулирует всем, ради своих корыстных интересов. Оно может делать добро, но маскируя этим лишь большее зло. Тебе ли это не знать! Но нет, ты предпочел этого не замечать, утешая себя обманчивыми словами. Не зря Верринг вышвырнул тебя за порог! Ты не заслуживаешь права именовать себя охотником.
Перепалка дала время Аполлонию присмотреться к противнику и заметить брешь в его обороне. Кьерон был хорош - быстр, ловок (и это в его то возрасте) - он с удовольствием использовал позиционную защиту. Однако, в такой боевой позиции, есть уязвимость для ложных выпадов. Именно так и поступил Аполлоний - атаковав как в первый раз, демонстрируя излишнюю мощь, он не дал себя поймать на противоходе, он не подался вперед, а, резко вернув рапиру из атакующей позиции, хлестко ударил по бедру Кьерона. Теперь кровь была и на рапире Фауста. Однако, клинч еще не был закончен - но Аполлоний был к этому готов - Кьерон, готовивший удар из сиксты, так и поступил, однако, Аполлоний, находящийся в септиме, отбил удар, попутно кольнув противника в торс. Отскочив назад, Фауст опять закружил по кругу, присматриваясь к противнику. Бой был еще далеко не окончен - и слава Кровавому Богу, что Вернон не путался под ногами.
— Симпатичнее многих. Конечно, с Ланцией не сравнится, но тоже неплохой. Только вот к чему это всё!
Нефарет пытался переломить Майпи на свою сторону, а вот двоих вампиров уже охотники явно не вытянут. К слову о вытягивании: Аманда, придя в себя, мысленно направила зомби, который уже улетел далеко в стену, в бой. Сама же волшебница, решила попробовать вытянуть душу из вампира. Несмотря на многочисленные сказки, она у них была, хоть и искажённая. В этот раз, Аманда решила не церемониться, как с Кьероном. И в этом, наверное, была ошибка. Попытка вытянуть первый раз провалилась вдребезги, и при произнесении заклинания Аманда чуть не потеряла сознание от потока мыслей владельца души. Ситуация принимала скверный оборот, учитывая, что Мари лежала комком без движения, огонь нарастал, а Нефарет набирал силу.
Встав ровно, Аманда глянула на Майпи, который топтался, не зная в нерешительности:
— Дойген! Милтарель тебя деои, что ты смотришь? Как франт разложит сейчас нас всех, а потом и тебя? Помоги нам, не стой столбом!!
Во вторую попытку вытянуть душу, Аманда решила воздействовать на эмоции Нефарета. Зацепившись за осколок души, та начала давить на чувство вины:
— Ты подвёл Воксвилль. И теперь он умрёт из-за тебя. Твои глупые затеи приведут город к смерти, а сам ты станешь жалким рабом в руках Кровавого Бога! — мысль была откровенно плохая, но, по всей видимости, именно мысль о рабстве задела Высшего, так как еле заметное пламя пробежало по коже Нефарета, хотя спустя несколько секунд, Аманду опять откинуло потоком мыслей.
Слава Богине, остальные включились в дело, хотя и Нефарет раскидывал охотников, как детей. Особенно отличился Анке, рассекая Нефарета и, по всей видимости, заставляя терять силы. Герой Ангдена получил обратно магией телекинеза и отлетел, как мертвец до того, но дальше атаковали Мэгги и Лод, нанося ещё больше урона и заставляя вампира действительно разозлиться
— Н-не б-будь в-вампиров Анг-гден б-бы н-не правил от-т юг-га д-до с-севера! Ох-хотники лишь уб-бивают н-неугодных и б-б-бесполезных. Т-тебе н-не пон-нять! М-мы т-теряем в-время!
Кьерон сплюнул на землю, перевёл вес своего тела максимально на правую ногу. Левой он сильно прихрамывал.
— Н-нападай! Мн-не н-надоел эт-тот ц-ц-цирк!
И Фауст напал.
Кьерону действительно уже порядком надоели все эти танцы благородных фехтовальщиков. Аполлоний вскинул руку в головокружительном движении, надеясь вновь запутать оппонента, на что Кьерон ответил просто и безукоризненно. Он не стал уклоняться, не стал отскакивать или разворачиваться, а приблизился почти вплотную, подставил свой меч по направлению удара и перехватил руку Фауста в кисти, той же рукой, которой удерживал рукоять своего клинка. Затем оттолкнул аристократа от себя и рубанул плашмя, со всей силы. Фауст парировал, но Кьерон продолжал наступать. Эфесы клинков сомкнулись, ментор надавил вниз, заставив Фауста припасть на колени и открыть позицию. Терпение красных глаз заканчивалось.
Кьерон ударил свободной рукой. Приложился железными вставками и с размаху впечатал Аполлонию по лицу. Кровь хлынула из разбитых губ и носа. К этому моменту Фауст успел высвободить рапиру. Он подскочил и хлестнул Кьерона по груди, оставив слабый порез. Ментор вскипел от ярости и навалился на Аполлония,тут в ход пошли и руки и ноги и в конце концов Фаусту удалось отпихнуть Кьерона от себя коленом.
Они валялись в пыли, укрытые ветками вишни, листья которых были красные от крови. Кьерон больно подворачивал ногу, но всё ещё был полон сил. Фаусту досталось не сладко. Голова раскалывалась и гудела так, будто бы она лежала на наковальне и по ней били кузнечным молотом.
Неожиданный грохот заставил их обернуться...
Пока охотники кружились вокруг Нефарета, пытаясь сразить его силой, Аманда решила воздействовать магически. Чтобы ухватить за душу Нефарета, колдунье требовались полная концентрация и сосредоточение мыслей. Ей почти это удалось: хватка ослабевала, нещадно стараясь зацепиться и в последний момент душа выскользнула из рук Аманды, оставив на себе ожог.
Нефарет взревел, откинул от себя охотников, схватил Мари и провёл руками в лёгком движении. Крыша особняка рухнула...
Мэгги успела произнести заклинание, обломки миновали её и всех кто стоял рядом. Аманду накрыл собой Лод. Он был в три раза больше девушки и падающие доски и куски черепицы были ему нипочём. Лёгкие мигом наполнились дымом и ночным воздухом, тут и там взвилось пламя. Сердце на секунду замерло, но тут из-под обломков выскочила Мари — целая и невредимая. Только вот сердце замерло ещё сильнее.
Из огня и густого смога в своём истинном обличье восстал Нефарет — гигантский нетопырь с могучими перепончатыми крыльями. Он издал дикий рык и припал на передние лапы.
Крестьяне и монахи, бушевавшие внизу, в страхе разбежались. Залитый кровью двор в мгновение опустел.
— Я выведу Мари отсюда! Нужно бежать! — крикнул Майпи, прежде чем броситься в огонь.
Стоявший невдалеке Анке громко рассмеялся.
— Я встречал уродин и поболее! И этим ты пытался меня удивить?! Что скажешь, Мэгги, королевская охотница? Бьюсь об заклад тебе на службе не доводилось таких видеть!
— Похоже больше и не увижу. — слегка дрожащим голосом выдала мисс Свифт.
— Скажи-ка Лоду, — воитель вскинул меч на плечо, — Чтобы он напал и принял первый удар на себя. А я пойду следом.
Мэгги посмотрела на него широко раскрыв глаза.
— Так пойдешь! Лода жалко! Эй, Аманда, Кейнвен! Хватайте Мари и уходите! Мы возьмём вампира на себя!
- То же самое мне говорили и оборотни, которых я убивал - мы и есть истинный север, мы и есть ваше будущее! Вранье! Защищайся, предатель!
Фауст напал - и, казалось, этот танец вот-вот оборвет жизнь кому-нибудь - настолько близко друг к другу мелькали мечи и тела Кьерона и Аполлония. Старый охотник выжимал из себя все, что возможно выжать - четкие и безукоризненные удары перемежались вспышками яростной, безумной борьбы. Фаусту еле хватало сил на то, чтобы, сдержать натиск противника. Впрочем, к ловким выпадам Кьерон все еще был уязвим - вскочив после хлесткого удара по лицу, Аполлоний ловко ударил своей рапирой, оставив еще одну рану на теле противника.
Но он не знал, сможет ли он выдержать еще одну атаку, но выбора у него не было. Взявшись за оружие двумя руками, охотник встал в стойку, но с темпа его сбил грохот - поместье окончательно рушилось, повергая окружавших людей в страх и пыль. Скорее всего, все кто были внутри - мертвы. Ухватившись за эту мысль, Фауст вскинул левую руку и сжал ее в кулак, сконцентрировавшись на разуме Кьерона.
"Все кто были внутри - погибли. Погиб Нефарет, погибла Мари. Тебе нет смысла сражаться. Ваш замысел уничтожен. Ваше коварство обрушено. Сдайся, сложи свое оружие. Прекрати сопротивление." - Преодолевая сопротивление, Аполлоний проталкивал, пропихивал эту мысль внутрь сознания Кьерона.
— Ох ты же!! Никогда не видела высшего в его истинной форме!! — шок Аманды был практически неотличим от хладнокровия. Она ведь почти удержала душу Высшего вампира. Только ожог души, а также невероятно мощная атака Анке и Мэгги вывели из себя. Взревев, тот избавил крышу от особняка и выпустил Мари. По крайней мере, Майпи не встал на его сторону и кинулся спасать Мари. Сама же Аманда, пробежав пару метров, обессилено встала перед стеной. Вернее, не обессиленная. Состояние усталости сменилось на гнев, а в памяти Аманды всплыл один из неприятных ритуалов призыва.
— Ну, значит, ты сам напросился! — гневно прошептала Аманда, доставая кинжал и закатывая рукава платья. Связь с миром мёртвых будет идти через боль и кровь, взывая духов и заряжая их гневом. Взяв обратным хватом кинжал в правую руку, Аманда с болезненностью взглянула на свою левую ладонь. И хотя, подобный ритуал приходилось проводить не в первый раз, он был очень болезненным, но часть души Нефарета явно поможет пережить его. С горечью вздохнув, некромантка взмахнула кинжалом, пробивая свою левую ладонь насквозь, с громким криком, распарывая кожу, артерии, кровоснабжающие ладонь, разрезая напрочь связки, но не задевая кость. С гримасой боли и подкосившимися ногами, Аманда вскрикнув ещё раз, вынула кинжал из раны и начала призыв, льющейся из раны кровью начертив символ призыва Клейн-Ти, налаживая прочную связь с миром мёртвых:
— inye tultae egle. Amortae et sacra! inye mauyae egle. Tyulyae Faire. Mantae!
Каждое слово отзывалось в руке невероятной болью, а голова хотела лопнуть от давления. Все малейшие сосуды выступили на лице и руках от жертвенного ритуала, но тот дал результаты. В совершенной тишине, множество душ погибших соединились в один большой ком за спиной, а из кома получилось несколько призраков, заряженных гневом Аманды. Успешный ритуал придал Аманде уверенности, отчего её гнев и ярость воспылали ещё сильнее, также заряжая призраков!!
— Сражайтесь, как в последний раз! Вампир забрал ваши жизни, и вы заберёте его. Без пощады и жалости, как он не щадит никого! Забейте его, как зверя, разорвите! Уничтожьте! Сотрите в прах!
Призраки, не нуждаясь в излишних указаниях, взревев, бросились своими неосязаемыми телами на Нефарета, а сама Аманда, не в силах передвигаться после такого, осела на землю прямо на платье, стараясь опираться здоровой рукой и не потерять сознание прямо здесь
Сердце бешено стучало, норовя выпрыгнуть из груди. Боль ушла, секунды ускользали, а во дворе становилось всё жарче и жарче. Фаусту было не привыкать держаться на волоске от смерти, но сейчас старуха с косой подступила к нему ближе чем когда либо. Он знал что она где-то рядом, чувствовал как она дышит ему в спину, слышал как точит кривое и ржавое лезвие, забирающее судьбы. Как и всегда он сказал себе — не сегодня.
Как и в случае с рыцарем Лодом, у Аполлония не вышло внушить свои мысли Кьерону, уж слишком сложным было это искусство. Но определенный успех, его попытка прибегнуть к магии всё же возымела.
От неожиданности Кьерон змешкался и запутался в ногах. Он не мог поверить что такой выскочка как Фауст мог владеть магией. Он отвлекся всего на секунду, но этого хватило, чтобы решительно перевернуть исход боя.
Пока Кьерон судорожно хватался за голову, Фауст успел провести два молниеносных удара. Надо сказать, что они дались юному аристократу с большим трудом. От напряжения кровь хлынула из ран с новой силой. Фауст хрипел, глотая кровь. Кьерон, осознав, что контроль над ситуацией стремительно ускользает из его рук, покачнулся, приняв отчаянную попытку атаковать. Взревев от ярости он пошёл ва-банк, обрушился на Аполлония всей оставшейся силой. Фауст едва держался на ногах, как вдруг в дело вступил Вернон. Резко подскочив он отразил удар и рассек Кьерону грудь, от чего тот оступился и припал на колено, но меча не выронил.
Фауст понял — битва была окончена. Собрав остатки воли в кулак он рванул вперёд и всадил остриё рапиры в ногу Кьерона, поставив жирную точку в исходе поединка. Клинок ментора коснулся земли, подняв немного пыли.
— Прости, ты сказал мне не вмешиваться, — извиняющимся тоном произнес Вернон, — Но если бы не я... Я не мог просто стоять и смотреть... как вас убивают. Я никому не скажу, что я прервал дуэль, мсье. Я благодарен вам за свою жизнь, и просто выражаю свою благодарность.
Луна на миг выскочила из-под густого дыма, который заволок небо. Окинула равнодушным взглядом умирающее поместье Верринга Аввенгера, взглянула сражённому Кьерону прямо в его красные, залитые кровью глаза и вновь скрылось в чёрных тучах. Луна этой ночью была невероятно большая...
Луна сегодня очень большая. Аполлоний, севший на землю, попытался внутренне отстраниться...
Кьерон был побежден. После хлесткий удар поставил жирную точку в этой истории. Фауст протер лезвие рапиры - все было кончено...
...Аполлоний так и не понял, сумел ли действенно воспользоваться магией - в отличие от Аманды, он никогда не произносил загадочных пафосных слов, а вокруг его рук или головы не начинали плясать огоньки. Впрочем, его интересовал только результат. Эффективность, а не эффектность. И результат был - Кьерон схватился за свою голову и зашатался. Это хватило чтобы двумя широкими росчерками рапиры заставить его осесть - Аполлоний думал, что выбил последний дух из своего противника - но буквально через пару секунд в позиции проигрывающего оказался сам Фауст - отбивая один удар за другим, охотник не заметил, как сбоку подскочил Вернон - вот уж у кого сил было в избытке. Его удар пошатнул Кьерона, опрокидывая на землю - осталось только зафиксировать это положение - точный удар в бедро обездвижил грозного ментора. Однако, бессилие настигло и Фауста - он упал на колени и застонал.
- Вернон, никогда, слышишь - никогда! - не вмешивайся в поединки. Дело не в чести, ты же мог погибнуть... Но, благодарю тебя за помощь. Надеюсь, теперь мы с тобой квиты. Эта сволочь выбила из меня все силы. Найди веревку. Надо его связать.
Кое-как поднявшись на ноги и убрав рапиру за спину, Аполлоний, занялся перевязкой своих ран - пришлось отрывать куски плаща для этого - лишь бы кровь не текла. Вернон, тем временем, перевязывал Кьерона. Нужно было также позаботиться о том, чтобы он не умер раньше времени, поэтому, Фауст, кряхтя и шипя сквозь зубы, занялся и его ранами, отрывая куски ткани от его одежды.
- Возьми его меч, Вернон. Вот, держи ножны. Он теперь твой. С ним у тебя больше шансов защитить себя, чем с этой тупой и ржавой железякой. Бери.
Сам же Аполлоний сорвал с шеи Кьерона медальон и спрятал его во внутренний карман.
- Он обессилен, Вернон. Не думаю, что у него хватит сил на побег, а даже если и хватит... Ладно. Дом обрушен. Надеюсь, все смогли спастись. Надеюсь. Давай отнесем этого в надежное место - нам предстоит интересный разговор.
Годы проведённые в изучении таинств и проведении ритуалов не прошли даром. С каждым свитком, с каждым манускриптом, день за днём и ночь за ночью юная Аманда впитывала в себя знания и силу искусства магии мёртвых. Она ещё помнила как призвала своего первого духа и вот сейчас настал кульминационный момент для её таланта.
Тяжёлые слова слетели с губ Аманды и осели в недрах особняка. Даже сейчас, после стольких лет странствий, этот обряд давался колдунье с большим трудом. Сила, которая заключалась в нём была огромна и чтобы выпустить её наружу требовалась частичка собственных сил Аманды. Некромантка не была уверена, готова ли она...
Земля задрожала, дым рассеивался, огонь отступал — всё вокруг будто бы склонялось перед мощью заклятья. Отовсюду вылетели призраки. Сотни душ, чьи судьбы были прерваны сегодня, повинуясь зову Аманды набросились на высшего вампира. Яростной вереницей они облепили Нефарета, закружили вокруг него, поднимая вихрь из обломков, досок и брёвен. Пытаясь отмахнуться нетопырь исступился и припал на задние лапы, открывшись для удара. Охотники воспользовались этим замешательством.
Рыцарь Лод с разбега впечатался плечом в тело Нефарета заставив того покачнуться. Следом набросился Анке. Он подпрыгнул, взобрался на нетопыря и что есть мочи вонзил ему свой фламберг в шею. Нефарет взревел, взмахнул крыльями и упал в огонь. Подоспевшая Кейнвен прервала последние минуты существования высшего вампира. Воительница резко всадила топор прямо про меж его глаз. Всё было конечно...
Оставшись без сил, Аманда припала к земле. Из раны на руке всё ещё текла кровь, но сейчас это было не важно. К ней на колени упала Мэгги. Охотница была серьёзно ранена в бою с вампиром. Колдунья приобняла её за плечи, как когда-то в подземелье охотница обняла её, чтобы согреть.
— Аманда... спасибо, — сказал мисс Свифт, пурпурный шарфик в миг пропитался кровью, — Прости что накричала на тебя, подруга. Ведь и вправду сказала я однажды. Помнишь? Тогда в подземелье: "Как родилась набитой дурой, так и помру!" — её голос задрожал, а из глаз полились слёзы, — Неужели так скоро?
Майпи был уже во дворе. Он держал на руках Мари. Девушка потеряла сознание, но ничего серьезного с ней не произошло. Поместье догорало. Огонь сходил на нет, дым рассеивался. От некогда красивой усадьбы оставались лишь угли и пепел, залитые кровью...
Кровь текла из раны, принося боль. Но вместе с утихающим гневом и исчезающими гневными душами, приходило умиротворение. Главная проблема была решена. Духи практически разорвали Нефарета. А Анке, Лод и Кейнвен завершили начатое. Высший вампир - одна из двух главных угроз Воксвилля отправился в ВанДурШоол. Там ему самое место. Символ Клейн-Ти перестал светиться, источая призыв. Во-вторых, Нефарет своим превращением потушил начавшийся пожар в особняке...вернее, те немногие его части, которые не успели сгореть. А вот крышу придётся чинить капитально. И уборка. Крови налилось, будто здесь столкнулись две армии и рубились несколько дней. Сколько же рив полагается уборщикам?
Обессиленная после призыва Аманда припала к земле, и в этот момент к ней на колени рухнула Мэгги, держась за живот. Судя по тому, как она прижала ноги к себе, Нефарет ей повредил кишечник и сломал несколько рёбер. Ну и открытая рана тоже не несла в себе ничего хорошего, вплоть до инфекции от крови, пропитавшей землю на месте побоища. Приобняв королевскую охотницу, Аманда увидела, что Мари не пострадала. В краях головы пронеслась мысль, что Вернон и Аполлоний должны быть где-то здесь. Как и Кьерон. Хотя именно его некромант желала бы видеть мёртвым. А ещё лучше - в украшении, связанным с Некромантом фатальными цепями рабства посмертия.
Тут у Мэгги начался бред про скорую смерть. Да, люди боятся умирать, ибо неизвестность пугает. Но когда будущее предопределено, оно перестаёт пугать. И будущее Мэгги было предопределено тем, что она находилась на коленях у Аманды. Случайное стечение обстоятельств или судьба? Пожалуй, никто не даст ответ.
— Нет, Мэгги. Ты умрёшь, только когда я тебе разрешу. — морщась от боли и от того, что задумала Аманда, девушка посмотрела на кроваво-пурпурный шарф с мрачной решимостью в глазах
— А я тебе не разрешала! — щёлкнув пальцами перед окосевшими глазами Мэгги, та собрала сознание охотницы воедино — Ну-ка! Что там за татуировка у Анке? Говори со мной!
Отвлекая Мэгги, Аманда не хотела, чтобы та видела, что именно она собирается сделать. Часть души Нефарета всё ещё подпитывала душу Аманды, но чтобы Мэгги выкарабкалась, на весы нужно было поставить и часть собственной души. Конечно, не все знали, что та потом восстановится и частенько за глаза называли Аманду бездушной. Но сейчас именно мучение себя было инструментом спасения королевской охотницы:
—Edwenno O`gwath. — положа руку себе на шею, Аманда произнесла заклинание и только в последнюю секунду сдержалась, чтобы не закричать от боли, когда собственная душа выходит из тела. То, что тело было под контролем было исключительно тренировками наставницы. И сейчас часть души нужно было отдать. Практически оторвать наживую. Сантиметр за сантиметром, Аманда, соединив душу в сферу, начала разрывать её, малую часть оставляя себе и жертвуя большую для Мэгги. На половине этой пытки, изо рта некроманта потекла кровь, а на шее начали появляться кровоточащие порезы, но девушка держалась, стараясь не кричать, хотя даже пытки огнём, наверняка были не такие болезненные. Кровавые слёзы потекли по лицу, ибо напряжение возрастало всё сильнее. Наконец, вскрикнув, всё-таки разделив сферу, и вернув себе свою малую часть, Аманда начала "вливать" большую часть в Мэгги, заставляя большие раны на её теле затянуться и наполниться силы, в плату за такое слабея сама, едва держась, чтобы не потерять сознание. Наконец, сфера закончилась и Мэг стала чувствовать себя гораздо лучше, уже не умирая, а всего-лишь чувствуя боль от лёгких ран, чего нельзя было сказать об Аманде, которая после такого была бледна, как смерть, с дырой в руке, кровью, залившей шею и грудь и явно не способна к передвижению:
— И каждый будет равен, не так ли, Мэг?? — прохрипела Аманда, очередной раз лопая кровавый пузырь изо рта.
— Если хранилище сгорело, то плевать. А если нет...то и пускай содержимое будет внутри, как в тюрьме... — дождавшись, когда Мэгги подвинется ближе, ослабшая Аманда, из последних сил сложив руку в кулак, попыталась ударить Мэгги по щеке. Правда на деле это получилось нежное поглаживание тыльной стороной пальцев
— А ты, Анке, что смотришь?? — окровавленными зубами улыбнулась Аманда — Иди сюда. Я обещала тебе дать по роже, я тебе дам. Ты только вот подойди, а то я встать не могу
— После всего что вы сделали, миледи, для меня будет честью!
Анке подошёл к девушкам и аккуратно поднял обессиленную Аманду на руки. Мэгги было гораздо лучше, а потому охотники все вместе покинули разрушенный особняк и спустились в двор, к Майпи и Мари. К этому моменту подошли Фауст и Вернон, притащив с собой связанного и побитого Кьерона. Увидев Мари, Вернон тут же бросился к ней. Опустился на колени рядом, мягенько обнял и прижал к себе. Мари раскрыла глаза и не смогла сдержать слёзы.
Все вокруг застыли, затаили дыхание в ожидании волшебства. Самого сильного и самого прекрасного на свете. Того чувства, что побеждает Тьму и Зло, что связывает воедино две жизни. Самого главного на свете слова. И слово это — любовь.
И пусть Вернон не был главным героем этой истории. Он не шастал по канализациям, не воскрешал мёртвых, его не били монахи и он не сражался с чудовищами. Да, на нём лежит вина в смерти Верринга, но он не оставит его дочь одну, поделится с ней своим сердцем и тем совершит свой подвиг.
Они сошлись в поцелуе. Анке захлопал в ладони, тихо, чтобы не никого не смущать. Мэгги облегчённо выдохнула, облокотившись о плечо Лода. Майпи улыбался — он не мог поверить, что ещё недавно чуть не погубил нечто подобное. Лишь Кьерон был невесел, побежденный и раздавленный, он демонстративно отвернулся.
В этот момент из глубины дома, сверкая красным светом вылетел кулон. Ни у кого не оставалось вопросов — волшебство сработало. Мэгги подошла к кулону, взглянула на Анке как бы ожидая поддержки. Воитель утвердительно кивнул и охотница разбила кулон, а вместе с ним и всякие надежды Тур'нет'иена на возрождение. Черта была подведена...
Так бы они и стояли у разрушенного, сожжённого поместья, покуда солнце бы не поднялось над землёй, потеснив собой Луну и рассеяв ночной мрак. Однако этому не суждено было случиться. Сонные стражники подоспели разрушить идиллию происходящего. Больше дюжины часовых окружили охотников. Любовь им была не чужда, но приказы и распоряжения стояли у них превыше всего. А в особенности — порядок в городе.
Из толпы выскочил тот самый толстячок управляющий Ольген. Казалось он совершенно позабыл о Фаусте и Аманде, потому как эти самые приказы и распоряжения с ходу обрушились на бедных охотников. Сгибаемые в локтях суставы больно хрустнули, кандалы звякнули металлом и вскоре все наши герои были повязаны и отведены под стражу, разве что кроме Вернона и Мари. Спорить, а уж тем более препятствовать стражам порядка не хотелось.
Горе-охотникам угрожала ночь, проведенная за решеткой в тюремных казематах, в долгих разбирательствах и допросах, ибо погром и беспорядок учинённый в городе, был, по мнению управляющего, выше чем польза от убийства высшего вампира, пусть и ценой этому был погром и беспорядок.
Помощь пришла оттуда, откуда её никак не ожидали. В явившимся мужчине Фауст сразу узнал господина Феликса. Этого грузного здоровяка-усача нельзя было перепутать с кем либо другим. Всего пара слов тяжёлым властным тоном, обезоруживающий взгляд строгих глаз и вся ватага охотников оказалась на свободе.
Аполлоний Фауст
Контора была освещена мягким зелёным светом, падающим из-под батистовых занавесей.
— Интересно, интересно, — смеялся Феликс, подрагивая плечами. Усы его ходили ходуном. — Сожжённое поместье Верринга, пятьдесят восемь убитых и в довершение ко всему убитый высший вампир. Высший вампир! Похвально! Вы, наверное, ожидаете награду? — он указал на столик, на котором лежал банковский чек на две тысячи рив. — Награда дожидается вас, однако вспомните на секундочку каков был наш с вами уговор. Неужто вампир оказался убийцей?
Аманда Калеб
На следующее утро её встретила Мэгги.
— Ещё раз спасибо тебе огромное. Мне так стыдно, что я накричала на тебя когда мы встретились впервые. Знаешь, я решила остаться в Воксвилле. Моё задание здесь завершено, но хочется, понимаешь... пожить немного в спокойствии... Я хотела попросить тебя... моего отца зовут Бэкест Свифт. Если когда нибудь встретишь его, скажи, что у меня всё хорошо. И что я живу в собственном доме. Пусть не переживает... Только не говори где я, хорошо? Вот возьми, тебе это пригодится, я знаю, — она вручила Аманде старинную расписную урну, — В ней заключена сила... эмм... в общем ты лучше знаешь... И, там Майпи тебя звал. Найди его на кладбище.
Он стоял перед собственной могилой, уставившись в надгробие с чётко обрисованной надписью — Майпи Дольген. Когда Аманда подошла, он ещё несколько секунд молчал, не поворачивая головы.
— Аманда, я теперь монстр, так? Чудовищный вампир! Если кто-то узнает об этом... мне лучше отправится обратно в могилу, чем жить с таким грузом... — он вытащил из кармана музыкальную шкатулку и вложил её в руки Аманды, — Я благодарен тебе за всё, милая Аманда! Жить с этим проклятием или умереть и обрести покой? Только тебе я могу доверить свою судьбу...
Кейнвен Маррок
На утро Анке пригласил её отправится обратно в то самое подземелье, где днём ранее они сражались с его лучшим другом Фардингом.
— Я хочу показать тебе кое-что. Твоя доблесть войдёт в легенды! Ты сразила Нефарета! Стоять вот так, рядом с тобой, дорогого стоит! Никогда не задумывалась о татуировке?
Воитель отворил массивные ворота, их обоих моментально оглушил неумолимый храп. Оборотень Фардинг был жив и мирно дремал на соломе. Хотя убедиться в этом воочию было трудновато. Комната осветилась ярко синим светом.
— Слава Элле, ты жив, мой друг! Вот, Кейнвен, — Анке отпихнул валяющиеся кости и поднял с земли свой волшебный клинок, — Теперь он твой. Можешь оставить его себе или подарить кому-нибудь. В любом случае, это тебе в благодарность за прекрасную схватку. Для меня было честью сражаться с тобой бок о бок!
- Все ниточки вели именно к нему.
Аполонний, как и два дня назад, восседал на стуле посреди кабинета Феликса - сложно сказать, что он испытывал. Но явно не восторг и радость - можно было догадаться по нахмуренным бровям и насупленному лицу.
- Нефарет подчинил себе многих - один Кьерон чего стоит. Поэтому, истинное зло и корень всех бедствий - убитый вампир. Уверен, осознание этого уже должно вселять в вас уверенность. Не буду скрывать, подписываясь на это дело, я отнюдь не рассчитывал на такой исход... Вчера я вас подозревал не меньше, чем Кьерона, а Верринга считал живым... Однако, вот, я здесь. Справедливость восторжествовала. Вы не меньше моего знаете, что люди - они еще хуже оборотней. Если последние дают волю своему безумию, то первые - это искусно маскируют. Теперь, позвольте вам дать несколько советов. - Вздохнув, Аполлоний прилизал свои волосы левой рукой. - Сделайте что-нибудь с проповедниками Элле. У них слишком хорошо поставленный удар с правой. Поменяйте трактирщика в "Сто ложек". Остерегайтесь Мэгги - за ней стоит вся королевская охотничья рать. Ну и напоследок, - встав, Фауст, аккуратно сложил чек в подсумок, - не умрите тут, Феликс. Убийство старшего вампира обостряет борьбу среди его неосторожных наследников. Воспользуйтесь этим. Удачи.
Уже стоя в проходе, охотник обернулся: - Если я вам понадоблюсь, я планирую задержаться в городе еще на пару дней. Надо же мне обновить мой плащ, в конце концов.
---
Аполлоний стоял перед небольшим домиком, окруженным оградой - перед дверцей свисал небольшой колокольчик.
Динь-динь!
- Привет, Вернон. Я пришел не для того, чтобы устраивать праздничные посиделки. Уверен, вам с Мари нужно многое рассказать друг другу и во многом признаться. - Охотник окинул меланхоличным взглядом окрестности. - Я пришел лишь дать тебе небольшое напутствие. Ты не охотник, это верно. И лучше бы тебе им не быть. Но вот это - возьми. - Аполлоний вложил в ладонь юноши амулет Кьерона. - Это оберег Кьерона. Он предупредит тебя об опасности - носи его всегда с собой, если увидишь, что он покраснел и потеплел - враги рядом. Не расставайся с мечом - он хорошего качества и способен пронзить вампира. Нефарет погиб - но последователи его живы. Ну и... не умри тут, Вернон. Удачи тебе. - Хлопнув по плечу парня, Фауст вышел на улицу.
"Куда же ты пойдешь теперь?"
На Север. Я вернусь на Север.
Выйдя из импровизированного заключения, Аманда, буквально сделав шаг на брусчатку Воксвилля, увидела ураган. Только пурпурный шарфик развевался по ветру и некромант не сдержала улыбки. Хотя и не вся душа за ночь в местной тюрьме восстановилась, шея и лицо не кровоточили, а дыра в руке была наскоро обработана и скрывалась за повязкой из куска платка и спирта. Всю тираду королевской охотницы Аманда слушала не перебивая, но и не с тем надменным выражением лица, с которым она общалась с Мэг в первые разы. Лишь в момент вручения урны она позволила себе перебить подругу:
— Мама дорогая! Гондирская рунопись! Такие красавцы наверняка под кровь выдаются! Маргарет, ты просто золото!
А как только девушка закончила говорить и уставила вопросительный взгляд, ибо на остальные реплики Аманда молчала, некромант не удержалась и, стремительно выкинув руку и зацепив за шарфик Охотницу, подтащила к себе, с хитрой улыбкой, насколько могла Аманда себе позволить говорить, специально тише:
— Извиняешься, говоришь? Стыдно? У тебя, Мэг, есть шанс исправиться! Я не мылась два дня и от меня несёт, как от трупа; не спала ночь, потеряла чулки из Велейна и туфли из Древенферда. У меня рана в руке и мне снова нужен отвар ромашки. А ещё бадья теплой воды, с мылом и эфиром для волос, обновить гардероб, погорланить старые романсы, испить красное полусладкое вино из Ланции, и общество одной королевской охотницы. И по совместительству, набитой дуры с шарфиком пурпурного цвета. И если Лод через пару часов снова меня не пустит, я для тебя буду ещё больше страшной участью, чем Нефарет!
Естественно, набитая дура не было оскорблением и после этой фразы, Аманда потихоньку отправилась на кладбище, оставляя Мэгги готовиться к вечеру, когда Аманда приведёт себя в порядок, и в этот раз будет не безумная пьянка в трактире дешёвым самогоном, а аристократичный вечер с вином...
— Ох, милый Майпи! — расплылась в улыбке некромант. Секретарь был на распутье и это было видно. А значит, нужно было выставить его на правильный путь:
— У чудовища не обязательно клыки, бледность или, скажем, шерсть. Я вот, тоже бледная и ничего, живу как-то! — заведя шкатулку, чтобы та играла простенькую мелодию и подошла к Майпи, снова залезая рукой во внутренний карман камзола и оставляя шкатулку там:
— Чудовище в голове. Нефарет был чудовищем. Кьерон - чудовище. Ты - человек. Пускай и со своими особенностями. Я знаю вампира, Лотрик Лебане. Так он питается свиньями. Говорит, одного поросёнка хватает на неделю и что вообще свинья - оху... хорошая тема — при этой фразе Аманда запнулась. Не очень вежливо воспитанным девушкам ругаться почем зря:
— Живи и оставайся таким человеком, каким ты был, Майпи. Ты этого заслужил больше, чем, скажем, Кьеррон. Как-никак, люди тебя уважают. Единственная просьба - приглядывай за Мари и Верноном. Слуги Нефарета попытаются их достать. Если что, я в Воксвилле до завтра. Если что-то важное, напряги мальчиков посыльных!
Напоследок, обняв Майпи, но так, чтобы не задеть шкатулку, Аманда пошла прочь с кладбища. Пот, кровь и мысли нужно было хорошенько вымыть. Прогулявшись неспешным шагом вокруг ограды кладбища, Аманда, стараясь не пасть на брусчатке Воксвилля, отправилась к Мэгги, дабы день завершился, как и подобает, старым романсом
Увидеть Анке здоровым и все таким же бодрым для Кейнвен было лучшим началом дня, после, пожалуй, пинты холодного пива или куска горячего мяса. Вчера они сразили высшего вампира, победили в схватке посреди охваченного огнём поместья, восстановили справедливость и хорошо заработали — что ещё больше сближает людей?! Естественно, охотница с удовольствием согласилась прогуляться с ним.
— Ой, да ладно, я всего-то помахала топором, как обычно, — с напускной скромностью отмахивалась она от похвал Анке. — Да и под грязью татуировку на мне никто не увидит!
Кейнвен упорно не понимала, что же хочет показать ей воин, даже когда в глаза ей ударил свет волшебного клинка.
— Мой? — потрясенная таким подарком охотница приняла клинок и взвесила его на руках. — Я... спасибо, чтоб меня! Ждёшь, что я откажусь? О, нет, от такого меча не отказываются, ха!
На минуту Кейнвен умолкла, разглядывая сиящий клинок. О, да, пожалуй, такое оружие сильно поможет ей в дороге.
— Я ухожу завтра на рассвете. Не знаю, куда, как получится. Как я обычно делаю — кудв ноги выведут, туда и потопаю. Но вот сегодня вечером я собираюсь нажраться перед дорогой. Составишь компанию — угощу!
Кейнвен с мечом в руках двинулась к выходу из подземелья.
— Ой, да ладно, я всего-то помахала топором, как обычно, — с напускной скромностью отмахивалась она от похвал Анке. — Да и под грязью татуировку на мне никто не увидит!
Кейнвен упорно не понимала, что же хочет показать ей воин, даже когда в глаза ей ударил свет волшебного клинка.
— Мой? — потрясенная таким подарком охотница приняла клинок и взвесила его на руках. — Я... спасибо, чтоб меня! Ждёшь, что я откажусь? О, нет, от такого меча не отказываются, ха!
На минуту Кейнвен умолкла, разглядывая сиящий клинок. О, да, пожалуй, такое оружие сильно поможет ей в дороге.
— Я ухожу завтра на рассвете. Не знаю, куда, как получится. Как я обычно делаю — кудв ноги выведут, туда и потопаю. Но вот сегодня вечером я собираюсь нажраться перед дорогой. Составишь компанию — угощу!
Кейнвен с мечом в руках двинулась к выходу из подземелья.
Эпилог
Этим вечером они устроили в доме настоящий праздник. Собрались все вместе в усадьбе Мэг на прощальный вечер. Ведь наши герои, встретившиеся всего-то пару дней назад, понимали, что вскоре суждено было им покинуть Воксвилль, чтобы отправиться по дорогам судьбы, которые, быть может, уже никогда не пересекутся.
Они накрыли стол, как старые друзья, положили на него всё съедобное что нашлось у хозяйки. Как слову Мэгги хозяйкой оказалась на удивление хорошей. Вместе с Мари, вот уж чего никто не ожидал, они испекли большой торт, ставший главным украшением вечера. От ужина и десерта плавно перешли к чему покрепче, не забыв при этом о настойке ромашки. Дальше пошли и песни и танцы, веселье и смех — всё то, что позволяет на время забыться и отдалить момент неизбежного расставания...
На следующее утро Вернон и Мари решили уезжать. Собрали все немногочисленные уцелевшие в пожаре вещи, сложили их в телегу и приготовились отправляться. Мэгги снарядила им четверку своих лучших кобылок, по счастливой случайности вернувшихся к охотнице. И они отправились в путь. В Воксвилле их уже ничто не держало.
— Благодарю вас, мсье Фауст, — сказал Вернон, пока Мари тихо спала на козлах, — Я никогда не забуду всего, что вы и ваши друзья для нас сделали. Мы будем помнить о вас всю жизнь! Мы с Мари поедем в Древенферд, в столице на первое время будет спокойней. А затем отправимся на север, в Велейн. В Ангден никогда больше не вернёмся, оставим все плохое в прошлом. Прощайте, мсье Фауст, прощайте!
Следом за ними ушёл и Анке. Воитель покинул Ангден, направился далеко на запад, в Элию. Чтобы вновь окунуться в мир приключений и подвигов и прославить своё имя там, где о нём ещё никто не знал.
Вдохновленный словами Аманды и обрётший новый смыл жизни Майпи, отправился в Понтию, подальше от Ангдена и его суеты. Там он открыл юридическую контору и посвятил свою жизнь любимой работе, чтобы окончательно позабыть о своём проклятье.
Этим же днём Воксвилль покинули и наши главные герои — Аполлоний, Аманда и Кейнвен. Расставание для них было самым тяжёлым. Вместе они прошли через многое, чего они никогда не забудут. И вот сейчас им суждено было расстаться, потому как не взгляни, пути их вели в разные стороны...
Оставшаяся Мэгги проводила уходящих путников печальным взглядом. Так она и стояла у калитки своего дома, смотря в далёкую даль и грустным голосом напевая себе под нос тот самый романс про одинокую пастушку. Никто не знал, что охотница на самом деле увлекалась поэзией. Она изменила последние строчки дабы история о разлуке и расставании превратилась в историю о любви со счастливым концом.
И день закончился как и подобает — старым романсом...
Конец
Этим вечером они устроили в доме настоящий праздник. Собрались все вместе в усадьбе Мэг на прощальный вечер. Ведь наши герои, встретившиеся всего-то пару дней назад, понимали, что вскоре суждено было им покинуть Воксвилль, чтобы отправиться по дорогам судьбы, которые, быть может, уже никогда не пересекутся.
Они накрыли стол, как старые друзья, положили на него всё съедобное что нашлось у хозяйки. Как слову Мэгги хозяйкой оказалась на удивление хорошей. Вместе с Мари, вот уж чего никто не ожидал, они испекли большой торт, ставший главным украшением вечера. От ужина и десерта плавно перешли к чему покрепче, не забыв при этом о настойке ромашки. Дальше пошли и песни и танцы, веселье и смех — всё то, что позволяет на время забыться и отдалить момент неизбежного расставания...
На следующее утро Вернон и Мари решили уезжать. Собрали все немногочисленные уцелевшие в пожаре вещи, сложили их в телегу и приготовились отправляться. Мэгги снарядила им четверку своих лучших кобылок, по счастливой случайности вернувшихся к охотнице. И они отправились в путь. В Воксвилле их уже ничто не держало.
— Благодарю вас, мсье Фауст, — сказал Вернон, пока Мари тихо спала на козлах, — Я никогда не забуду всего, что вы и ваши друзья для нас сделали. Мы будем помнить о вас всю жизнь! Мы с Мари поедем в Древенферд, в столице на первое время будет спокойней. А затем отправимся на север, в Велейн. В Ангден никогда больше не вернёмся, оставим все плохое в прошлом. Прощайте, мсье Фауст, прощайте!
Следом за ними ушёл и Анке. Воитель покинул Ангден, направился далеко на запад, в Элию. Чтобы вновь окунуться в мир приключений и подвигов и прославить своё имя там, где о нём ещё никто не знал.
Вдохновленный словами Аманды и обрётший новый смыл жизни Майпи, отправился в Понтию, подальше от Ангдена и его суеты. Там он открыл юридическую контору и посвятил свою жизнь любимой работе, чтобы окончательно позабыть о своём проклятье.
Этим же днём Воксвилль покинули и наши главные герои — Аполлоний, Аманда и Кейнвен. Расставание для них было самым тяжёлым. Вместе они прошли через многое, чего они никогда не забудут. И вот сейчас им суждено было расстаться, потому как не взгляни, пути их вели в разные стороны...
Оставшаяся Мэгги проводила уходящих путников печальным взглядом. Так она и стояла у калитки своего дома, смотря в далёкую даль и грустным голосом напевая себе под нос тот самый романс про одинокую пастушку. Никто не знал, что охотница на самом деле увлекалась поэзией. Она изменила последние строчки дабы история о разлуке и расставании превратилась в историю о любви со счастливым концом.
И день закончился как и подобает — старым романсом...
Конец
Пока весь остальной Ангден шел по пути прогресса и век железного средневековья стремительно подходил к концу, далеко-далеко на востоке, за лесами, полями и реками расположилось маленькое и всеми забытое графство Олдри. Оно было настолько забыто, что вот уже десятки лет со смерти последнего графа им никто не правил, оно настолько выпало из повседневной жизни простых ангдийцев, что средневековье здесь было в самом разгаре. Самая настоящая сказочная страна — никто бы не поверил пока не увидел своими глазами. И чего здесь только не было… Неудивительно, что волею судьбы и, быть может, самого Кровавого Бога, судьбы наших героев вновь переплелись именно в этом месте. В самый разгар той самой сказки, в которую не поверишь, пока не увидишь своими глазами…
Аманда Калеб
После долгих лет странствий по свету колдунья Аманда Калеб остановилась в графстве Олдри, в маленькой деревушке под названием Поскребок. Название это ей было до боли знакомо, но как бы колдунья ни старалась припомнить, ничего не лезло на ум. В любом случае остановилась она в этой деревне не без причины. Сотни лет назад именно здесь произошла кровопролитная битва ангденской армии с племенами лесного народа, унесшая жизни не одной тысячи человек, чьи останки с тех пор покоятся на могильном кургане близ графского замка, вызывая неподдельный интерес некромантки. К великому сожалению Аманды путь к одинокой крепости был закрыт — на дорогах хозяйничали разбойники, а в самом замке, по словам местных, обосновался большой и страшный монстр.
Но осмотр древнего кургана был не единственной целью Аманды для посещения графства Олдри. Давняя подруга, колдунья Сара позвала её на шабаш ведьм, который раз в несколько лет проводился в окрестностях Поскребка. Аманде было так приятно получить весточку от старой знакомой, только вот незадача — ни даты, ни точного места проведения указано не было. Аманда совершенно не разбиралась в округе, а потому, расстроившись, она, и дня не проведя в Поскребке, решила остановиться в здешнем склепе — родной стихии.
Её встретил смотритель — немощный старичок в чёрной рясе. Было видно, что никаким смотрителем он не был, работа досталась ему на старость лет, ведь в погожие деньки ни одна душа не захаживала в склеп, тревожить покой старичка. Разве что кроме Аманды.
—Не часто к нам заезжают гости, не часто, — трясущимися руками он поставил свечу на столик, осветив скупым светом бревенчатую хатку. — Гости-то нечасто, да. Вот ведьм у нас всегда было много. Недавно вот одна проклятая воровка, вновь за своё пошла. Вся округа на ушах стоит. Нету управы на вас, жить не могём!
Старичок собирался было понурять Аманду, но, похоже, забылся, как это часто бывает по преклонному возрасту, и вот уже несколько минут разговаривал со стеной.
Аполлоний Фауст
С момента событий в Воксвилле прошло добрых три года, но за всё это время у Аполлония Фауста фон Виннебурга даже близко не было дельца, столько же богатого на прибыль и события. Изъездив пол страны, охотник на чудовищ прибыл в графство Олдри, решив, что здесь ему самое место. Ему была известна история о монстре из замка, он был наслышан баек о лесном короле оборотней, что ещё никому не удавалось одолеть. Он также был в курсе о предстоящем шабаше ведьм — в общем, работы было предостаточно, осталось только найти подход к каждой из них.
Но больше всего Фауста интересовала охотничья крепость Мистшол, стоявшая невдалеке от Поскребка. На севере ставить оборонительные сооружения для охотников, давно вошло в привычку, потому Аполлоний очень обрадовался, когда узнал, что традиция дошла и до Ангдена.
Вот уже несколько часов он пробирался по дремучим лесам Олдри, поросшим глухой стеной лиственниц и елей. Их кроны смыкались так плотно, что света практически не было, а пространство в округе заволокло плотной дымкой. С каждой треснувшей веткой, с каждым непонятным звуком из чащи, тревога охотника всё нарастала. Он уже готов был схватиться за оружие, когда увидел что навстречу ему выходит нечто, с ног до головы укрытое листвой. Однако Фауст быстро сообразил, что это был никакой не монстр, а человек.
Опираясь на палочку, неспешным шагом к нему подошёл немолодой мужчина, одетый в камзол из шкур животных и пожухлой листвы.
— Небось заблудились, молодой человек, — начал старец, совершено не опасаясь Фауста, — В наших лесах того и гляди — заблудисся. Вижу ты не здешний. Опасные места, нынче особенно. Стал быть, заблудились. Я в эйнтих лесах всю жизнь живу. Можичь подскажу чавой-то?
Эдвер Аттема
Жизнь искательницы приключений Эдвер Аттеме пришлась по вкусу. Проскакать весь мир под открытым небом, спать, где придётся, есть, где придётся… и что придётся — мечта, а не жизнь. С тех пор как она покинула родное крыльцо, грусть и тоска по дому настигали её лишь в редкие минуты отдыха, но такова была цена всех искателей приключений.
Дороги вновь забросили юную Эдвер невесть куда — пара слов, звон монет, и вот она уже посреди стана то ли торговцев, то ли оружейников, разобраться, кто есть кто, она так и не удосужилась. Караванщики, когда к ним присоединилась бродяжка, шли с севера и, пройдя через графство Олдри, намеревались остановиться на привал близ деревеньки Поскребок. У кого-то здесь были дела и им нужно было остаться, кто-то собирался проехать дальше на юг и путь их был не близок. Эдвер же вновь оказалась в незнакомом месте, в окружении незнакомых людей — ей не привыкать. Из разговоров караванщиков она поняла, что места здесь были абсолютно дикие: по лесам сновали бандиты, в каком-то замке поселилось чудище, ещё и ведьмы решили устроить свои пляски, неудивительно, что многие путники как можно скорее хотели оставить это место позади, остановившись на привал по большей части из-за усталости своих лошадей, нежели из собственной.
Как бы то ни было, сейчас над лагерем нависло спокойствие и даже какой-никакой уют. Торговцы то тут, то там расставили свои телеги, разожгли костры и, сбившись в кучки, отдыхали, ожидая проверки таможенников. Эдвер расположилась возле одного костерка, под высокой осинкой и уплетала похлёбку, которой так щедро поделились караванщики. Именно в этот момент к ней подошёл мужчина и присел рядом с девушкой в неудобной близости. Он был красив лицом, укрыт в ситцевый плащ и обладал пышными светлыми волосами, подвязанными в хвостик на затылке.
— Вы очень похожи на одну девушку, которую разыскивают в округе. Вы должны быть очень осторожны, стражники могут принять вас за неё. Ох, простите, я так залюбовался вами, что совсем забыл представиться. Я Ареф, местный торговец. Каждый месяц я езжу в Велейн и обратно, но вас никогда раньше не видел.
Какой-то белоснежный комочек упал на плечо Арефа.
— Прошу, не пугайтесь. Это Йинг — полярная сова. Полярные совы у нас не живут, хоть и мы так близко к северу. Я привёз её из Велейна. Смышлёная птица и очень красивая. Правда, она хороша? Вы не находите?
Йинг повернула голову к Эдвер и выдала протяжное «Ии-и-и-и», как бы соглашаясь со своим хозяином.
Аманда Калеб
После долгих лет странствий по свету колдунья Аманда Калеб остановилась в графстве Олдри, в маленькой деревушке под названием Поскребок. Название это ей было до боли знакомо, но как бы колдунья ни старалась припомнить, ничего не лезло на ум. В любом случае остановилась она в этой деревне не без причины. Сотни лет назад именно здесь произошла кровопролитная битва ангденской армии с племенами лесного народа, унесшая жизни не одной тысячи человек, чьи останки с тех пор покоятся на могильном кургане близ графского замка, вызывая неподдельный интерес некромантки. К великому сожалению Аманды путь к одинокой крепости был закрыт — на дорогах хозяйничали разбойники, а в самом замке, по словам местных, обосновался большой и страшный монстр.
Но осмотр древнего кургана был не единственной целью Аманды для посещения графства Олдри. Давняя подруга, колдунья Сара позвала её на шабаш ведьм, который раз в несколько лет проводился в окрестностях Поскребка. Аманде было так приятно получить весточку от старой знакомой, только вот незадача — ни даты, ни точного места проведения указано не было. Аманда совершенно не разбиралась в округе, а потому, расстроившись, она, и дня не проведя в Поскребке, решила остановиться в здешнем склепе — родной стихии.
Её встретил смотритель — немощный старичок в чёрной рясе. Было видно, что никаким смотрителем он не был, работа досталась ему на старость лет, ведь в погожие деньки ни одна душа не захаживала в склеп, тревожить покой старичка. Разве что кроме Аманды.
—Не часто к нам заезжают гости, не часто, — трясущимися руками он поставил свечу на столик, осветив скупым светом бревенчатую хатку. — Гости-то нечасто, да. Вот ведьм у нас всегда было много. Недавно вот одна проклятая воровка, вновь за своё пошла. Вся округа на ушах стоит. Нету управы на вас, жить не могём!
Старичок собирался было понурять Аманду, но, похоже, забылся, как это часто бывает по преклонному возрасту, и вот уже несколько минут разговаривал со стеной.
Аполлоний Фауст
С момента событий в Воксвилле прошло добрых три года, но за всё это время у Аполлония Фауста фон Виннебурга даже близко не было дельца, столько же богатого на прибыль и события. Изъездив пол страны, охотник на чудовищ прибыл в графство Олдри, решив, что здесь ему самое место. Ему была известна история о монстре из замка, он был наслышан баек о лесном короле оборотней, что ещё никому не удавалось одолеть. Он также был в курсе о предстоящем шабаше ведьм — в общем, работы было предостаточно, осталось только найти подход к каждой из них.
Но больше всего Фауста интересовала охотничья крепость Мистшол, стоявшая невдалеке от Поскребка. На севере ставить оборонительные сооружения для охотников, давно вошло в привычку, потому Аполлоний очень обрадовался, когда узнал, что традиция дошла и до Ангдена.
Вот уже несколько часов он пробирался по дремучим лесам Олдри, поросшим глухой стеной лиственниц и елей. Их кроны смыкались так плотно, что света практически не было, а пространство в округе заволокло плотной дымкой. С каждой треснувшей веткой, с каждым непонятным звуком из чащи, тревога охотника всё нарастала. Он уже готов был схватиться за оружие, когда увидел что навстречу ему выходит нечто, с ног до головы укрытое листвой. Однако Фауст быстро сообразил, что это был никакой не монстр, а человек.
Опираясь на палочку, неспешным шагом к нему подошёл немолодой мужчина, одетый в камзол из шкур животных и пожухлой листвы.
— Небось заблудились, молодой человек, — начал старец, совершено не опасаясь Фауста, — В наших лесах того и гляди — заблудисся. Вижу ты не здешний. Опасные места, нынче особенно. Стал быть, заблудились. Я в эйнтих лесах всю жизнь живу. Можичь подскажу чавой-то?
Эдвер Аттема
Жизнь искательницы приключений Эдвер Аттеме пришлась по вкусу. Проскакать весь мир под открытым небом, спать, где придётся, есть, где придётся… и что придётся — мечта, а не жизнь. С тех пор как она покинула родное крыльцо, грусть и тоска по дому настигали её лишь в редкие минуты отдыха, но такова была цена всех искателей приключений.
Дороги вновь забросили юную Эдвер невесть куда — пара слов, звон монет, и вот она уже посреди стана то ли торговцев, то ли оружейников, разобраться, кто есть кто, она так и не удосужилась. Караванщики, когда к ним присоединилась бродяжка, шли с севера и, пройдя через графство Олдри, намеревались остановиться на привал близ деревеньки Поскребок. У кого-то здесь были дела и им нужно было остаться, кто-то собирался проехать дальше на юг и путь их был не близок. Эдвер же вновь оказалась в незнакомом месте, в окружении незнакомых людей — ей не привыкать. Из разговоров караванщиков она поняла, что места здесь были абсолютно дикие: по лесам сновали бандиты, в каком-то замке поселилось чудище, ещё и ведьмы решили устроить свои пляски, неудивительно, что многие путники как можно скорее хотели оставить это место позади, остановившись на привал по большей части из-за усталости своих лошадей, нежели из собственной.
Как бы то ни было, сейчас над лагерем нависло спокойствие и даже какой-никакой уют. Торговцы то тут, то там расставили свои телеги, разожгли костры и, сбившись в кучки, отдыхали, ожидая проверки таможенников. Эдвер расположилась возле одного костерка, под высокой осинкой и уплетала похлёбку, которой так щедро поделились караванщики. Именно в этот момент к ней подошёл мужчина и присел рядом с девушкой в неудобной близости. Он был красив лицом, укрыт в ситцевый плащ и обладал пышными светлыми волосами, подвязанными в хвостик на затылке.
— Вы очень похожи на одну девушку, которую разыскивают в округе. Вы должны быть очень осторожны, стражники могут принять вас за неё. Ох, простите, я так залюбовался вами, что совсем забыл представиться. Я Ареф, местный торговец. Каждый месяц я езжу в Велейн и обратно, но вас никогда раньше не видел.
Какой-то белоснежный комочек упал на плечо Арефа.
— Прошу, не пугайтесь. Это Йинг — полярная сова. Полярные совы у нас не живут, хоть и мы так близко к северу. Я привёз её из Велейна. Смышлёная птица и очень красивая. Правда, она хороша? Вы не находите?
Йинг повернула голову к Эдвер и выдала протяжное «Ии-и-и-и», как бы соглашаясь со своим хозяином.
"Привет, Эм! Опять копаешься в мертвецах? Всё также нюхаешь гнильцу??? Бррр, ну и мерзость! Но не более мерзкая, чем ты!! Ладно, ближе к делу, дорогуша! Наверняка, ты в курсе, что ежегодный Шабаш в Олдри близится к началу. И да, у одной деревушки, под названием Поскребок, как раз и намечается сиё таинство. Обычно, на такое зовут только ведьм, но ты же в курсе, что тут целый полк Ангденской Армии полёг. Только представь, сколько поведают тебе твои любимые скелеты! К тому же, я обещала тебя прокатить на метле, а ещё попробовать нашего пунша. Посмеешь не придти - откушу нос, и наколдую бородавки на лицо. Увидимся, подруга. Ах да, проверь сумку Годрика! Ты сразу вспомнишь, что это" — говорящее письмо отвлекло Аманду от томика "Ревнитель Иф" изрядно повеселив и приятно удивив. Старая подруга-ведьма — Сара Менисон таки соизволила подать весточку, что её не убил очередной королевский охотник, жаждущий славы охотника на ведьм. За подобную вещь некромантке хотелось убить подругу, но что же поделать. К тому же, от такого предложения нельзя было отказываться. Метла, пунш, настоящий шабаш. Где ещё можно выхватить таких-то знаний. Ну и естественно, битва, где Генрих Несокрушимый потерял половину своей армии. Рыцари с красивой внешностью, вставшие в ряд во имя Ангдена. Красивые и закалённые доспехи алого цвета с гербом горящего сердца. Романтика, да и только.
— Годрик! Бери свою сумку и дуй сюда! — обратилась Аманда в соседнюю комнату. Благо за несколько лет путешествий, девушка всё-таки вернулась в родной Тейтиор к родителям, которые несказанно были рады возвращению, а также расспрашивали про Воксвилль. Естественно, Аманда рассказала сказку про вампира и королевских охотников, а сама, пользуясь случаем, неделю жила в замке родителей. За три года, в одном из городов близ Ланции, Аманда воскресила себе Годрика - королевского стража. Прокрасться в усыпальницы Древенферда было сложно, но награда стоила того. Личный охранник Короля теперь после смерти был личным охранником и носильщиком Аманды. Из соседней комнаты раздался лязг доспеха, а через несколько секунд вошёл и сам мертвец, половину лица которого закрывала искусно сделанная маска из кости.
— Слушаю
— Открой сумку. Сара должна была что-то проколдовать.
Мертвец послушно открыл сумку и там лежала котомка с порошком ярко-зелёного цвета. Магический порошок, по всей видимости, на телепортацию. А значит, нужно было собираться:
— Извести родителей и собери провиант. Я пока соберусь!
Хотя и родители первое время боялись стража, тот был миролюбив, не требовал еды и сна(исключение - по вечерам, с разрешения хозяйки - рюмку водки) и даже не пах мертвечиной. Сама же некромант сложила несколько походных платьев, пару сапог, несколько томиков книг для удовольствия, и перевязала это верёвкой. Годрик же собрал продовольствие на пару дней и упаковал это всё в рюкзак. В маленькую сумку девушка сложила небольшое зелье на всякий случай и пару яблочек на случай перекуса, после чего, применив порошок, некромантка и прислужник шагнули в ярко зелёное пламя камина, очутившись в деревушке.
Побродив по ней пару часов, Аманда решила не тратить время попусту, а посетить один из местных склепов. Встретивший старичок явно доживал свои последние годы и уже даже разговаривал со стеной. Грустно, конечно, доживать так;но это лучше, чем умирать молодым в сражении.
— Да разве от одних ведьм проблемы? К слову о них. Что-нибудь чёткое о них известно. Ну, как выглядят, где живут? И кому принадлежит сий склеп? И да, сейчас попрошу не шарахаться в обморок.
Внемля волшебной воле хозяйки, мертвец, хотя и кажущийся человеком, если не считать маски, вошёл в склеп, слегка пригнув голову на входе, чем немножко ошарашил смотрителя. После чего, кивнул и направился в погребальный зал, чтобы узнать, кто именно там лежит
— Так вот, сир. Что вы там про ведьм говорили? Только, пожалуйста, без пустых слов про мётлы и лягушки
"Ох, на этот раз меня занесло действительно далеко!" — думала Эдвер каждый раз, когда садилась у огня в какой-нибудь глуши. И каждый раз её заносило всё дальше и дальше. Позади осталась не только родная деревня, но и все западные графства.
Теперь же мисс Аттема оказалась действительно далеко на востоке, в Олдри. Самая настоящая глушь, островок тёмных времён. Говорят, здесь и графа нет. Кроме засевшего в замке чудовища, хе-хе. Ему ещё не придумали прозвище? А собирать молодых девушек как налог оно там не стало? Бандиты местных лесов тогда могут быть своеобразными чиновниками и стражей! Хотя нет, на роль первых больше подходят ведьмы, о которых Эдвер тоже успела услышать немало. Интересно-то как!
Занятая такими глупыми размышлениям девушка привязала Кейн и уселась ужинать. Мысль, что караванщики подкармливают её, как талисман, нравилась Эдвер, что тоже влияло на веселое настроение девушки. А потому и любопытного незнакомца она встретила благосклонно. Хотя взять и прогнать Арефа, как представился мужчина, было сложно — мало того, что он местный, так ещё и хорош собой, умело (по меркам Эдвер) льстит и владеет столь необычным питомцем.
Мисс Аттема аккуратно вытерла рот, смущённо улыбнулась и заговорила:
— Ой, а здесь всё же есть стражники? — она коротко рассмеялась и продолжила: — Меня зовут Эдвер! Я с востока, прибилась к каравану недавно. Бродяжка, охотница на нечисть, капельку миссионер. А вы из Поскребка, да? Мои спутники такие чудные вещи говорят о вашем Олдри. Правда, что у вас вместо графа на троне чудовище сидит? И ведьмы шабаши не таясь собирают? И... можно его погладить?
Эдвер не удержалась и протянула руку в к беленькому комочку перьев на плече Арефа.
За те три года, что Аполлоний бродил по диким землям, мало что изменилось.
Вернувшись на север, Фауст обнаружил, что его услуг там не требуется - ну не лягушек же по болотам ловить? Идти еще дальше, в горы, охотник не захотел, а поэтому, пожив немного в разрушенном семейном особняке, он повернул назад, но не на Юг - а на Восток. Чем дальше он уходил от привычных, исследованных, надежных земель, тем чаще ему приходилось ночевать не в таверне, а на подстилке изо мха и папротника, перебиваясь солониной и прелой водой.
Данный образ жизни - а путешествовал таким образом Аполлоний год, перебиваясь мелкими контрактами - отразился на внешнем виде охотника: его кожа огрубела, из глаз исчез юношеский блеск, а нижнюю часть лица украшала русая борода, за которой Аполлоний ухаживал в меру своих сил - лишь длинные волосы, завязанные узлом, остались неизменны.
Дороги привели его в небольшой город Ахей, где ему улыбнулась удача - контракт на убийство оборотня, да еще и в компании нескольких стражников. Выследив его, Фауст впервые опробовал меч Анке в бою - и не мог не удивиться тому, насколько это было элегантное и выверенное оружие - несколько взмахов под задними лапам полностью обездвижили зверя, а толпа дуболомов окончили жизнь твари. Впрочем, настоящей наградой были не деньги, которые получил Аполлоний, а труп королевского охотника, который гнил в логове ликантропа. Вернув его в город, в местную гильдию, Аполлоний сразу же получил горячую благодарность от ее председателя и возможность выбрать одну вещь из оружейной за небольшую цену.
Единственной вещью, которую захотел себе охотник, оказались эффектные и очень красивые наручи, усиленные агаром - серебристого цвета, они как влитые сидели на запястьях Аполлония, скрытые рукавами красного плаща, который он себе приобрел еще в Воксвилле.
Прислушавшись к совету местных охотников, Фауст выдвинулся в Олдри - небольшое, полузабытое графство еще дальше, на востоке. Именно в таких, забытых Богом и стражей местах, раздолье для нечисти. Именно поэтому, не стоило появляться там, словно на парадном балу, сквозь центральные ворота. Впрочем, так уж вышло, что тракта, ведущего в графство, охотник так и не нашел, поэтому, пришлось пробираться через леса.
Удовольствия в этом было мало и, устав отмахиваться от комаров и рискуя порвать себе сапоги, охотник уже думал повернуть назад, как судьба столкнула его со странным стариком.
- Не здешний, это верно. - Аполлоний, стянув повязку с лица, сплюнул пыль и хвоинки, после чего, впервые за весь путь улыбнулся. - Не здешний, вот и пришел в опасные места. Охотник я, старик. Охотник на нечисть. Аполлоний фон Фауст. Иду из небольшого городка под названием Ахей, может слышали? Сказали, что есть тут работка для таких, как я, да вот, прокляни меня Кровавый бог, заплутал в вашей тайге. А вы тут какими судьбами оказались? Услышали, как я громко топаю?
Вернувшись на север, Фауст обнаружил, что его услуг там не требуется - ну не лягушек же по болотам ловить? Идти еще дальше, в горы, охотник не захотел, а поэтому, пожив немного в разрушенном семейном особняке, он повернул назад, но не на Юг - а на Восток. Чем дальше он уходил от привычных, исследованных, надежных земель, тем чаще ему приходилось ночевать не в таверне, а на подстилке изо мха и папротника, перебиваясь солониной и прелой водой.
Данный образ жизни - а путешествовал таким образом Аполлоний год, перебиваясь мелкими контрактами - отразился на внешнем виде охотника: его кожа огрубела, из глаз исчез юношеский блеск, а нижнюю часть лица украшала русая борода, за которой Аполлоний ухаживал в меру своих сил - лишь длинные волосы, завязанные узлом, остались неизменны.
Дороги привели его в небольшой город Ахей, где ему улыбнулась удача - контракт на убийство оборотня, да еще и в компании нескольких стражников. Выследив его, Фауст впервые опробовал меч Анке в бою - и не мог не удивиться тому, насколько это было элегантное и выверенное оружие - несколько взмахов под задними лапам полностью обездвижили зверя, а толпа дуболомов окончили жизнь твари. Впрочем, настоящей наградой были не деньги, которые получил Аполлоний, а труп королевского охотника, который гнил в логове ликантропа. Вернув его в город, в местную гильдию, Аполлоний сразу же получил горячую благодарность от ее председателя и возможность выбрать одну вещь из оружейной за небольшую цену.
Единственной вещью, которую захотел себе охотник, оказались эффектные и очень красивые наручи, усиленные агаром - серебристого цвета, они как влитые сидели на запястьях Аполлония, скрытые рукавами красного плаща, который он себе приобрел еще в Воксвилле.
Прислушавшись к совету местных охотников, Фауст выдвинулся в Олдри - небольшое, полузабытое графство еще дальше, на востоке. Именно в таких, забытых Богом и стражей местах, раздолье для нечисти. Именно поэтому, не стоило появляться там, словно на парадном балу, сквозь центральные ворота. Впрочем, так уж вышло, что тракта, ведущего в графство, охотник так и не нашел, поэтому, пришлось пробираться через леса.
Удовольствия в этом было мало и, устав отмахиваться от комаров и рискуя порвать себе сапоги, охотник уже думал повернуть назад, как судьба столкнула его со странным стариком.
- Не здешний, это верно. - Аполлоний, стянув повязку с лица, сплюнул пыль и хвоинки, после чего, впервые за весь путь улыбнулся. - Не здешний, вот и пришел в опасные места. Охотник я, старик. Охотник на нечисть. Аполлоний фон Фауст. Иду из небольшого городка под названием Ахей, может слышали? Сказали, что есть тут работка для таких, как я, да вот, прокляни меня Кровавый бог, заплутал в вашей тайге. А вы тут какими судьбами оказались? Услышали, как я громко топаю?
Аманда Калеб
Смотритель долго всматривался в Годрика, затем, критически покачав головой, вынес свой вердикт.
— Вы ведьма. О Боги, вас всё так и манит в наши края. Почем мне знать где живут ведьмы, я вот знаю только, что все проблемы из-за ихнего колдовства. Заворажили Скарроха, теперь его шайка нам жития не даёт, столькие годы! Чу на вас, чу!
Старичок переложил вещи с бочонка на стол и усевшись на него, достал амулеты из веточек и осенил их знаком Аманду.
— Если вы ищите ведьм, спросите у Фиали, она часто к ним ходит. Поторопитесь, эту грязную воровку должны скоро повесить.
В дверь склепа постучали. Вежливо. Затем, не дожидаясь пока её отворят, выбили, растворив настежь. На пороге показались два детины в кольчужных куртках и с копьями за плечом.
— Ты, — один из них указал пальцем на Аманду, — Господин Акстеналь желает видеть тебя. Указ управителя. Сама пойдешь или сопроводить?
Аполлоний Фауст
— Вообще-то да. Тебя бы и медведь в спячке услыхал. Счастливая удача, что ты наткнулся на меня, а не на скарроховых молодцов. Гулять по лесу нынче опасно. А я тут живу. Всю жизнь живу. Ягелем меня звать. Друид я. Пойдём, провожу тебя в деревеньку.
Ягель тоже улыбнулся, взял Фауста за рукав и потащил его дальше, вглубь леса, опираясь на палочку.
— Неа, не слыхал. Говорю ж, всю жизнь живу здеся. В эйнтих лесах значит. А охотник это не хорошо. Любое существо, коли его природа создала, на что-то да сгодиться! Ты лучше свою силушку в другое русло пусти. Поговори с Акстеналем в Поскребке. Быть может он тебе работку подкинет. Нехорошие люди заявились к нам. Ой, не хорошие.
Так они шли, а старичок всё болтал и болтал. Прошли через самую чащу, Фауст поражался величине здешних вековых сосен. Казалось, что они, там наверху, достают макушками до облаков. Аполлонию доводилось бывать в дремучих лесах, в том числе и на севере, но в таких грандиозных уймах ещё нет. Нигде на свете такие не росли. Олдри было действительно удивительным местом. И Фауст убеждался в этом с каждым шагом...
Они вышли на небольшую просеку между деревьями. Сюда падал неровный, сетчатый свет. Как вдруг Ягель, прижав палочку под мышками, схватил его за рукав уже обеими руками и указал в сторону, головой.
В отдалении, у самого края непроходимых дебрей стоял гигантский олень с могучими ветвистыми рогами. Шкура его светилась ярким зелёным светом. Завидев путников тот повернул голову, спокойно взглянул Фаусту прямо в глаза и убежал во тьму.
— Это дух лесов! — трясущимся голосом произнёс Ягель, — Увидеть его счастливая удача! Не зря мы с тобой встретились. Понимаешь? Судьба. Слушай, я вообще-то, ищу здесь одну девочку, Фиалю. Она украла у меня кое-что ценное. Я не держу на неё зла. У девочки тяжёлая судьба. Знаешь, если найдёшь её, приведи ко мне, я не сделаю ей ничего плохого. Она как раз многое знает про ведьм, а ты охотник, тебе будет интересно.
Эдвер Аттема
— Очень приятно, Эдвер. — Ареф блеснул в огне костра глазами цвета чистого неба, — О, эту историю в Поскребке знает каждый. Она скорее вымысел, сказка, нежели правда, но я просто обязан рассказать её вам.
Торговец прислонился спиной к осине рядом с Эдвер и начал свой рассказ. Сова самозабвенно прикрыла глаза, когда рука бродяжки коснулась её головы.
— Когда-то давно жил в старом замке граф со своей женой. Однажды, колдунья Синкста нагадала ему, что все его дети умрут страшной смертью. Графу это не понравилось. Он приказал своим людям, чтобы те нашли возлюбленного Синксты и утопили его в озере. Это было очень жестоко, да и места у нас, по-правде говоря, жестокие. Синкста разозлилась и наслала проклятие на Поскребок. Граф умер, его жена и дети тоже. С того пошло, что всех ведьм в округе решили пожечь. Но остановился в то время в Поскребке странствующий рыцарь Скаррох. Он присягнул на верность графу и была у него дочь-красавица. Он понял, что бедняжку ждала ужасная участь, вступился за неё, но был сражён в бою Акстеналем, здешним управителем. Синкста, как говорят, возродила Скарроха и с тех пор, они оба жаждут мести, а в замке поселилось чудовище. Некоторое время ему даже приносили в жертву девиц, в основном ведьм. Теперь, к счастью, перестали. Лично я не верю в чудовищ и в проклятье ведьм. Скаррох головорез, что с него взять. Просто разбойник. Сколотил банду и теперь грабит торговцев на подступах. Ужасная история. Надеюсь я вас не напугал?
В этот момент в лагере началось движение и поднялся шум. Пришедшие таможенники, как сперва всем показалось, не только обыскивали шатры и телеги, с целью взять пошлину и проверить наличие посторонних предметов, они упорно искали кого-то, подолгу вглядываясь в лица каждому встречному.
Послушайте, — шёпотом сказал встревоженный Ареф, — Я не шучу, вы действительно очень похожи на одну девушку. Фиалю воровку. Её разыскивают в округе. Стражникам не до разбирательств, я боюсь, пойдёмте, я спрячу вас в своём шатре.
Полярная сова сорвалась с плеча торговца и с пронзительным писком улетела обратно во тьму лесов.
— Ведьмы разные бывает. Кто-то проклятья колдует, кто-то в жаб превращает, кто-то воду в вино, кто-то железо в золото. Не нужно быть таким категоричным. Хммм, Скаррох, Фиали. Если бы я знала, кто они такие... А не расскажете ли о них поболее?
В этот момент, в склеп решили ворваться местные аналоги стражи. Или же просто разбойники. А уж кто такой Господин Акстеналь Аманде не было ведомо. Потому что Ангден слишком большое государство. Но вот тон ребят с копьями, действительно думающих, что они имеют право разговаривать с ней так девушке явно не понравился
— Во-первых, не ты, а вы, мужлан. Во-вторых, указы пишутся на бумаге с гербом, даже если это указ о том, чтобы девка трактирщица не надевала на себя короткую юбку. В третьих...
Специально недоговорив, Аманда дождалась, пока звякающий доспехом Годрик выйдет из склепа, явно припугнувший детин костяной маской:
— Если они дёрнутся к копьям, на них же и останутся! — Глубоким басом раздалось из под маски. Да, Годрик умел разговаривать, хотя и не любил сложные предложения
— Как видите, сопровождение у меня есть и уж явно надёжнее вашего. По-хорошему, за вашу манеру речи надо было бы оставить вас в этом склепе, потому что вы умудрились испортить мне и без того не самый позитивный настрой. Но чёрт бы с ним, схожу я к вашему Акстеналю. Где его найти?
Аполлоний внимательно прислушивался к старичку, стараясь ничего не упустить из-за особенностей его речи. Впрочем, чего судить друида, который всю жизнь из леса не выходил? Да и честно говоря, Фауст с большим удовольствием жил бы в таком живописном месте - если бы не чертовы комары. Сам Аполлоний еще не сталкивался с носителями природного знания, а Ягель производил впечатление самого что ни на есть всамделишного боровика.
- Я бы и рад разделить ваше утверждение, дедушка, но, к сожалению, вампиров и оборотней не природа создала, поэтому сострадания они не заслуживают. Да и люди, по большому счету, тоже... Вот например, Скаррах, верно? Кто он такой? Судя по вашим словам - наверняка разбойник. Ну и на что он сгодится? Да и Акстеналь этот... Градоуправитель, верно? Ягель?
Впрочем, друида сейчас интересовали сейчас не столько вопросы Аполлония, сколько гигантский олень. Фауст сам удивился, ибо никогда не видел подобных существ. Полюбовавшись им, охотник попытался оградиться от назойливости Ягеля.
- Подожди, старик, помедленнее. Давай по порядку - кто такой Скаррах и Акстеналь? Да и про Фиалю расскажи, кто она и как выглядит. И что украла? Понимание этого будет большей удачей, нежели бегающие по лесу волшебные олени. И... Ведьмы? Да, мне рассказывали про местные шабаши, но, на самом деле, меня интригует легенда о короле оборотней...
Аманда Калеб
Стражники слегка отступили, но быстро взяли себя в руки, не дав застать врасплох такой дерзостью.
— Угрожаешь, ведьма? Напрасно! Веди себя тихо и, быть может, господин Акстеналь лишь повесит тебя, а не сожжёт на костре, как всех твоих подружек! Вперёд, мы сопроводим тебя к нему!
Выйдя наружу Аманда вновь окинула взглядом окрестности. Глухая деревушка — кругом покосившиеся бревенчатые хаты, у тех что победнее, землянки. Дорог вообще не наблюдалось, одна грязь и гравий. И всё это было укрыто непроходимыми лесами, деревья, местами, росли прямо по улицам, солнце почти не проходило сквозь могучие кроны.
Аманда пожалела, что и нынче надела платье, а не походную форму. И, вскоре, пожалеет вдвойне, потому как местные, по всей видимости, приняли её за ведьму.
Акстеналь жил в таком же домишке как и все остальные, разве что его хата была чуть больше и намного более ухоженной. К великому возмущению Аманды, Годрику не разрешили пройти внутрь.
Он ожидал колдунью в своём кабинете, у стола заваленного бумагами — ожидаемая работа для управителя. А вот выглядел сам градоначальник не совсем так, как его представляла Аманда. Высокий, сильный, с мечом за поясом и к тому же одноглазый — его лицо пересекала повязка. Акстеналь выглядел как настоящий воин, суровый и жестокий. Чиновника в нём выдавал лишь взгляд, в своём сосредоточении он выражал разумность.
— Прежде всего, — сходу начал Акстеналь, — Назовите своё имя. Я полагаю в полку ведьм Олдри прибыло? Вы ведьма, даже не врите мне что это не так. По мне все женщины, умеющие читать — уже ведьмы. А вы к тому же колдуете, — он пристально взглянул на сапфировые кулон и кольцо на теле Аманды, — Это очень плохо, потому что я поклялся защищать покой и порядок в Поскребке. Вы его ещё не нарушили, но нарушите, рано или поздно это случиться я вижу по глазам. Бунтарка! Гордая! К тому же из высокой семьи! Я знаю таких.
Акстеналь улыбнулся Аманде и на секунду колдунье показалось, что она ещё может наладить общий язык с управителем, но следующей фразой он жестко пресёк все её надежды:
— Я мог бы приказать сжечь вас прямо сейчас, однако вам крупно повезло, Аманда. Ведь мы с вами преследуем общие цели. Я, как и вы, тоже желаю найти ваших ведьмочек и моя... подруга Фиаля мне помогала, но решила предать. — Акстеналь открыл лежащую на столе шкатулку и достал оттуда кусочек шерсти, светящийся зелёным светом, — Вы слышали легенду о Духе Лесов? Нет? Говорят он исполняет любое желание того, кто его поймает. Как думаете, что бы я пожелал? Изгнать монстра из замка, разбить шайку Скарроха, сжечь всех ведьм Олдри? Всё. Лишь бы это место стало безопасней. Чтобы Север продвинулся ещё дальше.
Акстеналь развернулся так, чтобы Аманда смогла разглядеть его меч. С виду в нём не было ничего особенного, только вот Аманда почувствовала как ей вдруг стало не по себе. Вибрация сапфирового амулета не дала обмануть.
— Я надеюсь мы договоримся с вами, Аманда. Я бы сказал что мне не хочется причинять вам вреда, но это не так. Не люблю врать.
Аполлоний Фауст
Так они и шли сквозь дебри, разговаривая о том о сём. Ягель оказался компаньоном хорошим. Мало того, что он, порой, выдавал полезную информацию, да и в целом охотно делился своими мыслями, так он ещё и знал лесные тропки, что было просто великолепно. Путники шли осторожно, лесная тропка то и дело вела вниз по крутому склону, скользкому и заваленному опавшими деревьями, а в некоторых случаях наоборот, их ожидал кочковатый подъём, от перехода по которому лёгкие разгорались. Путники шли, а им вторили птички — зеленушки, зяблики, овсянки. Ягель сам называл каждую из них, лишь только заслышав пение. У Фауста же, без всяких слов, захватывало дух от такой прогулки.
— Скаррох, о да, разбойник. Самый что ни на есть настояссий. Горазд только своих молодцов направляить на деревни, сёла, хуторки. Сказывают что его ведьма наставляит, оттого-то ведьмов и не любют. Но это дело ихнее, в глаза бы не видел, аспидов, только вот я из друидских мест давным-давно ушёл, ажно теперь с людьми живу. Жалко мне их.
Друид говорил и попутно наклонялся, чтобы собрать травы и грибы, обильно росшие в округе. Аполлоний приметил, что недавно был дождь.
— Акстеналь это набольший деревенский, то бишь староста. Суровый мужичина, а по-другому-то как? Иначе ни как. Множим он не нрависся, да Скарроха всёдыть больше боясся. А девка-то. Фиаля. Она не злая, ты пойми. Я её всё надоумить хочу. Стащила она у меня карты по которым в селение друидов можно пройти. Ясно дело, её кто-то надоумил, иначе бы она ни-ни. Говорят она к ведьмом хожит. Эх, если карты-то не в те руки попадут, худо будет! Э-эх...
Заслышав от Фауста речь про короля оборотней, Ягель остановился, развернулся, снова засунул палочку под мышки, припал на колени и схватил Фауста за одежду.
— Он — наш король. Правитель Олдри, кого сотни лет назад одолели. Ууу сколько воды утекло... По легенди, он должен вернуться и изогнать захваччиков. И Дух Лесов тому знак, — друид значительно указал пальцем, — Знак! Хорошие времена настанут, коли он вернётся!
Друид встал, поправил камзол и двинулся дальше. Так они и шли сквозь дебри, пока не наткнулись на молодцов...
Сначала послышались крики и ругань, потом путники смогли различить запах дыма. Охотник и друид спрятались в кустах и увидели как зверствуют... люди. Трое на конях жгли домик посреди леса, резали людей и громко гикали. Ягель не сдержался и выбежал.
— Что ж вы делаете! Зачем ж вы так! Не трогайте её!
— Она северянка! — донеслось от всадника, скрывающегося под берестовой личиной, — Вчера мы сказали ей убираться, но она не послушалась и мы устроили ей красного петуха! Скаррох обещал освободить Олдри и мы исполняем его волю! Прочь отсюда друид, мы не желаем тебе зла!
Разбойник развернулся, подняв пыль.
Эдвер чесала пёрышки совы и с интересом слушала историю Арефа. В отличии от него и явно многих местных жителей, восприняла она её далеко не как занимательную сказку. В этом глухом крае ведьм наверняка проклятие и чудовищ встретить не менее вероятно, чем простых разбойников, как считала молодая охотница. И хотелось бы проверить, кто этот Скаррох на самом деле!
Но сейчас было не до этого. Лагерь пришёл в движение. Казалась бы, обычная проверка, которую и ждали... Но таможенники графства явно искали кого-то. Кого именно — долго загадкой не оставалось.
— В своём шатре? — Эвдер не сдержала смешка.
Похоже, он действительно беспокоился или хотя бы умело притворялся, но как же двусмысленно звучало его предложение! И всё же, учитывая, что власть в графстве понятие весьма эфемерное, Эдвер действительно могут попросту вздёрнуть на виселице или скормить тому самому чудовищу, если уж она так похожа на ту воровку.
— Хорошо, ведите! Но помните — коленка у меня острая...
Следующим пунктом начинавшегося вечера был визит к управляющему Акстеналю. Решив проявить чуточку благоразумия и не наказывать ни в чём неповинную стражу без манер, Аманда достала из походной сумки яблочко и как ни в чём не бывало, пошла вместе со стражниками и Годриком. Хотя тот косился на стражу, а те косились на него, на открытый конфликт никто не шёл. Получив сопровождение до дома, Аманда, к своему глубочайшему сожалению, вошла внутрь одна. Стражника не пустили вместе с ней, а значит, того нужно было спрятать. Сказав тому не пугать людей, девушка прошла внутрь, где её уже ждал управляющий:
— Полагаю, про приличия здесь можно забыть. Здесь не столица, не Ланция и даже не Воксвилль. Аманда Калеб. Не сказать, что к вашим услугам, но коли за мной пришли мальчики, то так тому и быть. Ведьмы?? Нет, что вы, хотя парочку из них я знаю, а у одной даже была в ученицах. Я некромант. К вашему глубочайшему сожалению, меня интересуют только мёртвые. И именно за этим я здесь. В окрестностях полегла огромная туча людей под предводительством Генриха непобедимого...что представляет для меня невероятный интерес, как для той, кто идёт со смертью рука об руку — взяв себя в руки, хотя и немножко вспылив в начале, Аманда уселась на стул всё с тем же яблочком.
— Долго бы ловили. Мертвецы сокроют самые страшные тайны, как известно. И это даже не убийство. Напротив, убийство как по мне - отвратительно. А что до местных ведьм? Плевать я на них хотела с высоких колоколен башен Понтии. Можете даже не верить, по глазам вижу, не верите.
После того, как Акстеналь достал кусочек шерсти, Аманда выждала паузу, прикусив губы, а после начала хохотать прямо в голос. Просмеявшись, девушка убрала упавший локон на место:
— О Богиня!! Вы серьёзно??!! Дух Леса??!! Вот от этой шерсти?!! Да я из кролика себе в детстве украшения на рубаху делала! Ещё и желания исполняет. Мама дорогая!! Вы Лепрекона в лесу поймать не пытались?? А по радуге за горшком чистого золота не ходили??
Отсмеявшись, Аманда снова стала серьёзной и холодной:
— Даже если и допустить, что это и правда, и некий Дух Леса существует...я вам не помощница. В мою магию входит призыв духа умершего...но не как не лесного существа. Хотите поймать его? Наймите друидов. Королевских охотников. Да тех же ведьм. А мне пока что не интересно от слова совсем! И увы, договариваться мне с вами не о чем, потому что я, даже если и захочу, ничем не смогу вам помочь. Разве что советом, который уже дала. И вроде бы меч зачарованный, по лицу видно, что содержимое в голове есть. А договариваться совершенно не умеете. Даже если бы я и хотела помочь, да даже если бы и могла. Мне нет никакого смысла помогать. Или вы будете угрожать мне тем, что я уже однажды приняла? По секрету, второе посмертие некроманты принимают в образе вампира, а третье в образе лича. И не знаю, что хуже, терпеть меня колдунью, вампиршу или колдунью-скелета...
- Карта, значит. - Задумчиво протянул Аполлоний. Это усложняло ситуацию - одно дело, когда дуреха ворует кошель с золотом для агаровых побрякушек, и совсем другое - когда она явно работает на персону, кому бедняги друиды перешли дорогу. Не то чтобы Фауст не был уверен, что они не смогут постоять за себя, однако, Ягель производил впечатление убежденного пацифиста... С одним оборотнем в голове. Хмыкнув, Аполлоний почесал подбородок - еще один славный оборотень, пристанище добра и сосуд правосудия. Ох уж эти легенды.
- Оборотни никогда не возвращаются к добру, дедушка. Впрочем, не хочу спорить с вами. С ваших слов, если что я и выяснил, так это то, что он мертв. Хорошо. Постараюсь помочь вам, если... Чуете? - Фауст невольно замотал головой - ноздри учуяли дым. И ладно бы просто дым, но дым в лесу? С этим следовало разобраться.
Но если с чем пришлось разбираться, так это не с источником дыма, а с его непосредственной причиной - и опять, люди...
- Эй, здоровяк. - Аполлоний, выйдя из кустов вослед за Ягелем, встал в картинную позу. - Я тоже с севера. И тоже собираюсь жить тут. Поэтому, по твоей логике, петуха тебе пускать придется уже прямо сейчас. - Пока охотник говорил, он взвешивал все варианты в голове, но решил начать с самого мягкого - вскинув руки, ощутил в пальцах привычное покалывание и дегидрацию - после чего провел черту в воздухе и заговорил. - Оставьте людей, потушите дом и убирайтесь отсюда. Иначе, я убью вас. Медленно, точно так же, как огонь пожирает эту избу.
4d10: (5 + 7 + 6 + 3) = 21 - Убеждение, магия
Аманда Калеб
Акстеналь раздраженно посмотрел на Аманду своим единственным глазом. Несколько секунд он боролся с проступающими вспышками гнева, затем, с трудом успокоившись, ответил:
— А вы не слишком умны, верно? Если смеетесь над тем, кто пару секунд назад грозил вам смертью? Боюсь вы не поняли. С вами никто не собирается договариваться. Да и выбора, по-правде говоря, у вас нет. А вот смысл во всем этом как раз таки есть! Спасти свою жизнь...
Управитель встал из-за стола и подошел к Аманде почти вплотную, от чего амулет разгорелся как ужаленный. Колдунье вдруг стало душно, однако ставни окна были открыты настежь.
— Вы ведёте себя не красиво, для девушки вашего возраста, Аманда. Я даю вам последний шанс на сотрудничество. По-хорошему. Найдите ведьм, узнайте где их логово. Они доверятся вам. Моя подруга Фиаля должна помочь, если скажите ей что вы от меня. И тогда, быть может, вы избежите ужасной участи, уготованной вам, я даже разрешу сходить к полю битвы... какого-то там... Генриха... Идёт?
Аполлоний Фауст
Разбойник поставил коня на дыбы и развернулся, словно бык перед которым бросили красную тряпку. Аполлонию тяжело было освоить магию, даже спустя столько лет.
— Северянин! Обычно вы бываете покрепче! Парни, оставьте этого недоростка мне!
Бандит перехватил копье покрепче и пустился в галоп.
Инициатива 4d10: (5 + 3 + 7 + 9) = 24
Атака 4d10: (1 + 8 + 1 + 9) = 19
Урон 2d6: (2 + 3) = 5 + 8
Эдвер Аттема
Ареф слегка зарумянился.
— Что вы, что вы! Я бы в жизни не подумал об этом, миледи! Прошу прощения, что дал повод усомниться в своих намерениях.
Ареф неловко взял Эдвер за руку, слегка за краешек.
Так, вместе они прошли мимо других лавочников и их костерков, мимо повозок и фур, нагруженных до отвала. Во всей этой нелепой лагерной кутерьме взгляд девушки, пытаясь ухватиться за белый комочек улетающих перьев, остановился у самого края торгового стана, там где начинается лесная темнота. Сова плюхнулась на ветку и Эдвер увидела, как кто-то выглянул из-за стволов деревьев. Она не могла поверить своим глазам. Там, вдалеке стоял большой, ярко светящийся зеленым светом олень и смотрел прямо на девушку. Это продолжалось всего пару секунд. Ареф, не отвлекаясь, тащил её вперед.
"Шатер" Арефа, оказался лишь небольшой палаткой, хоть и весьма уютно обставленной. Войдя, Ареф зажёг свечу и глазу Эдвер открылась весьма впечатляющая картина. Бесчисленное количество бочек, ящиков и стеллажей, укрытых тканями, покоились в отсутствии торговца. Пахло солью и перцем. Всё это говорило о том, что Ареф был торговцем отнюдь не бедным.
— О, прошу вас, не обращайте внимания на весь этот хлам, я, право, очень смущаюсь. Здесь находится непосильный труд моей жизни. А начинать было так трудно! Знаете, когда я покинул родные края, мне было очень страшно. Каждый день я засыпал с мыслями о доме и о том, что у меня ничего не получится. И наверняка так бы и случилось... Только у меня была мечта. И я поставил себе целью её достичь. И вот, до сих пор, я упорно иду к ней. Скажите пожалуйста, у вас есть мечта, дорогая Эдвер? И вообще, что я всё о себе, да о себе.
Ареф открыл походный сундук и достал из него бутыль с вином и пару стаканов.
— Не желаете? Знаете, я путешествую немало лет, но никогда не встречал такой прелестной девушки. Вы ещё и охотница, да я и охотников не часто встречал. Расскажите немного о себе, я с удовольствием послушаю.
Однако неожиданный для Эдвер вечер должен был на некоторое время прерваться: к "шатру" подошли таможенники. Ареф удалился, дабы уплатить дань. В это время девушка тщательней обошла глазами помещение, приметив письмо лежащее на столе торговца. Она бы никогда и не обратила на него своё внимание, если бы не одна маленькая деталь — печать на пергаменте была подписана именем: Генрих Аттема.
Аполлоний хмыкнул - иного он и не предполагал. Впрочем, против конного было сражаться сложнее, чем против пешего, в чем и оплошал охотник - выхватив из глухих ножек за спиной засверкавший меч, он встал в стойку, однако, ездок приближался слишком быстро - настолько быстро, что парировать его удар не представлялось даже возможным, и оставалась только одна надежда - на наручи. Вскинув левую руку запястьем вперед, Аполлоний отбил копье, после чего, взмахом меча, с ходу ударил по всаднику. Отпрыгнув, Фауст закричал на Ягеля: - Прячься!
5d10: (4 + 9 + 3 + 7 + 1) = 24 - скорость на попадание (фехтование, полагаю, тут не действует)
1d6: (3) = 3 +15 - урон
Эдвер с лёгким смешком позволила увести себя от костра. Может, опасность и реальна, но пока ситуация девушку лишь забавляла. Даже сияющий зелёным светом олень недолго занимал её мысли. Уже через минуту она с интересом рассматривала товары Арефа.
Аттема шумно втянула пропахший перцем и солью воздух, а затем тихонько чихнула в рукав. Поведение торговца всё больше смущало её — столько внимания от такого привлекательного молодого человека легко вскружило бы голову и более опытной даме, так чтт Эдвер ещё хорошо держалась.
— Боюсь, моя мечта куда менее осуществима, чем хотелось бы! — с досадой произнесла она, пока Ареф доставал вино. — Да, спасибо, но только немного. Не хочу, чтобы коленка потеряла остроту! Ну а что до меня... я просто скитаюсь по стране и помогаю ловить нечисть всякую. Я недурно освоилась с ловушками и приманками. Одно время меня на западе даже узнавали.
Эдвер невольно ухмыльнулась, вспоминая испуг на лицах деревенских старост, что ждали нормального охотника.
— Так что у вас за мечта, Ареф?
Затем таможенники прервали их милую беседу. Ареф отправился решать свои торговые дела. Аттема уселась на один из ящиков и праздным взглядом окинула убранство «шатра». Бочки, ящики, сундуки...
— Что?! — лишь выдохнула Эдвер, когда взгляд её остановился на имени отправителя письма.
Генрих Аттема. Её старший брат. Мёртвый. Конечно, это просто совпадение, наверняка в Ангдене найдётся ещё не один Генрих Аттема! Но... письмо от человека с пугающе знакомым именем в палатке мужчины, что вдруг начал уделять внимание Эдвер, невольно начало будить у охотницы жуткие подозрения. Она должна узнать, что в нём!
Эдвер бесшумно спрыгнула на землю, бросила настороженный взгляд на вход в палатку, шагнула к столу и осторожно подняла письмо. «Надеюсь, он поймёт», подумала девушка, открывая конверт...
— То Фиаль поможет, если упомянуть вас, то Фиаль вас предаёт. Странно-странно. Знаете, мне надоел этот фарс. Вы апеллируете к смерти, к силе и власти, данной вам законом, к моим манерам в конце концов; но вы не видите очевидного. Несмотря на это всё, без меня вы просто напросто не найдёте ведьм. И вашего лесного духа. Допустим, вы сейчас же разведёте костёр и сожжёте меня. А что в остатке? В поскребке станет на одну вампиршу более, ведьмы никуда не денутся...а может и денутся, Кровавый Бог их разбери, что у них в головах. Лесной дух также останется в лесу не пойманым, а вы будете кусать локти. А что касательно кургана - вы мне и сейчас помешать не можете. Я могу сейчас сделать жалобное лицо девчушки-пастушки и проблеять "Да-да, господин Акстеналь, разумеется, я приведу вам каждую ведьмочку в противомагических кандалах, за ручку, прямо в темницу, а потом буду целовать вам руки за вашу доброту и благородство". Но где гарантия, что я не поступлю также, как и Фиаля? — спокойно выговорившись, Аманда встала со стула, и сделала пару шагов к выходу, оперевшись на стену
— Повторюсь ещё раз. Апелляция к моей жизни меня совершенно не трогает. А делать что-то просто так я не собираюсь. Пока что всё выглядит, как Понтийские вафельки. Вроде красиво, а ломаются, стоит на них взглянуть...
4d10: (4 + 3 + 9 + 6) = 22 - харизмой и логикой уламываем Акстеналя предложить нам награду
Аполлоний Фауст
Всадник атаковал с наскока, но, увидев, что остриё копья лишь скользнуло по укреплённой стали наручей, развернулся на второй заход. На этот раз ему удалось задеть Фауста, но и тот оказался ловчее, и, рубанув, выбил наездника с седла. Пораженные таким исходом разбойники бросились наутёк.
В этот момент из догорающей хатки вылетела рыжеволосая девушка. Ягель выскочил из кустов и бросился к ней.
— Нора! Слава Роду ты жива! Твоя матушка не перенесла, если бы с тобой что-то стряслося!
Девчушка упала к нему на колени и разрыдалась.
— Ну-ну, дочка, не плачь! Всё прошло, всё-всё. Фауст их прогнал. Видишь? Дух Лесов свёл меня с ним. Он хороший.
После этих слов девушка подняла головку и посмотрела на Аполлония, но не проронила ни слова.
— Всё-всё, ну-ну. Я отведу тебя к матушке в деревню. Как это ужасни, — друид обратился к Фаусту, — Говорю жи, жуть, жуть что творисси. Ты с нами, аль в другое место?
Конь побитого всадника остановился, подошёл к старичку и ласково фыркнул у него над ухом.
Аманда Калеб
— Вы даже глупее чем кажется, — Акстеналь начинал выходить из себя, — Но одну деталь вы верно подметили. Отпустив вас, у меня не будет гарантий, что вы вообще вернётесь. Это верно.
Управитель поднял руку в локте и только сейчас Аманда смогла заметить, что браслет в виде полосатой ящерицы, который он носил, зашевелился.
— Этот фарс надоел всем нам...
Акстеналь разжал пальцы и что-то зеленое и липкое бросилось в сторону колдуньи.
Ворожим 5d10: (10 + 6 + 10 + 9 + 5) = 40
Битва оказалась короче, чем предполагал Фауст - всаднику хватило одного удачного удара, чтобы он слетел с коня и больше уже не поднялся. Впрочем, он все же успел ранить Аполлония - даром, что не испортил плащ. Будь всадник чуть половчее - у него было бы гораздо больше шансов. Но, теперь его судьбу будет решать Кровавый Бог за гранью бытия.
Распрямившись и засунув меч в ножны, висящие за спиной - они были дополнительно обернуты в черную холщевину, чтобы свет меча не смущал других людей - Фауст подошел поближе, морщась от боли, внимательно посматривая на девушку - самая обычная, коих много на каждом селе. Разве что яркие волосы привлекали внимание.
- Дочка твоя? - Поинтересовался Фауст, отвернувшись, и посмотрев вдаль, куда ускакали напарники убитого. Не к добру это все.
- Да куда я вас одних отправлю, не отобьетесь же. Позвольте представиться, миледи - охотник на монстров, эксперт по ликантропии, Аполлоний фон Фауст. - Стянув повязку с бородатого лица, он, наклонившись, поцеловал ее руку. - Очень жаль, что с вами случилось подобное. Уже не молодцы Скарроха ли? Люди, иногда, страшнее чудовищ. Ягель! Садитесь на лошадь. Я поведу вас, только указывай направление.
Распрямившись и засунув меч в ножны, висящие за спиной - они были дополнительно обернуты в черную холщевину, чтобы свет меча не смущал других людей - Фауст подошел поближе, морщась от боли, внимательно посматривая на девушку - самая обычная, коих много на каждом селе. Разве что яркие волосы привлекали внимание.
- Дочка твоя? - Поинтересовался Фауст, отвернувшись, и посмотрев вдаль, куда ускакали напарники убитого. Не к добру это все.
- Да куда я вас одних отправлю, не отобьетесь же. Позвольте представиться, миледи - охотник на монстров, эксперт по ликантропии, Аполлоний фон Фауст. - Стянув повязку с бородатого лица, он, наклонившись, поцеловал ее руку. - Очень жаль, что с вами случилось подобное. Уже не молодцы Скарроха ли? Люди, иногда, страшнее чудовищ. Ягель! Садитесь на лошадь. Я поведу вас, только указывай направление.
Аманда Калеб
Ящерка прыгнула Аманде на запястье, обожгла и стянула так сильно, что рука посинела. Акстеналь немедля схватил девушку за скулы.
— Познакомься-ка со своим новым товарищем! Он будет следовать с тобой везде, куда бы ты ни отправилась. Слушай сюда! Найдёшь Фиалю, она доверяет ведьмам. Воровка должна мне карту. Раздобудь её или приведи девку ко мне. Узнай где скрываются ведьмы, наладь с ними контакт. Он, — градоначальник указал на браслет, — Может убить тебя в любую секунду, если подумает, что ты меня обманываешь!
Акстеналь развернулся, вытащил меч из ножен и схватился за лезвие обеими руками, в отражение клинка появилось лицо Аманды.
— Я всегда буду знать где ты находишься. Проверим так ли тебя не трогает... "апелляция к жизни"!
Колдунью вытворили за дверь. Аманда припала на колени — рука болела и жглась. Ошалелый Годрик подбежал к девушке и помог подняться.
— С вами что-то случилось, госпожа?
Аполлоний Фауст
Друид усадил девчонку на коня и сам сел следом. Она всё ещё легонечко плакала. Фауст ухватился за уздечку и повёл вперед, туда, куда указывал Ягель.
— Да нет жи. Куда ж моя-то. Нора, дочурка Карлы, что трактиром в Поскребке заправляет. Хорошая женщина. А это скарроховы молодцы, ты и верно приметил. Всех северян рубают, северяне хоть и пришлые, но не хорошо это, не добро, люди ж всё так.
У главного тракта, что вёл прямиком в Поскребок, расположилось что-то вроде лагеря. На подходе они застали длинную вереницу из костров, повозок и шатров. Деревня оказалась, на удивление, многолюдным местом. Повсюду сновали торговцы, путешественники, стражники. Отбившись от лавочников, предлагавших свои товары прямо у порога своих палаток, путники остановились у ворот, обнесенных частоколом. Здесь было много солдат, по всей видимости, деревушка хорошо охранялась.
— Ну, мил Фауст, вот мы и добралися. Я домой к себе пойду, а ты вот доченьку к маменьке сопроводи, юудь добр. И о моей просьбе не позабудь. Найди Фиалю, а то карты только бы в плохие руки не попали! А Фиаля можичь и о ведьмов чего знает.
Старичок удалился, оставив Аполлония наедине с девчушкой и лошадью. Девочка потирала глазки и всё так же молчала, лишь изредка всхлипывая.
У ворот их остановили.
— Кто такие? Зачем пожаловали? — строгим тоном выдал усатый десятник в кольчужной куртке, — Девчонку сюда. У нас приказ всех девок останавливать!
Эдвер Аттема
Эдвер схватилась за письмо и аккуратно выдвинула его из конверта, благо печать была уже сломана. Времени катастрофически не хватало и прежде чем Ареф повернулся, Эдвер смогла различить лишь: "Лайка сдаст крепость Мистшол" и "Раздобудь карту и снаряди отряд". Девушка положила письмо обратно, развернулась и уселась на ящик как ни в чём и не бывало, хотя руки всё ещё дрожали от осознания того, что её некогда покойный брат, возможно, на самом деле жив — почерк она узнала.
— Простите, что позволил себе оставить вас одну. Долг, понимаете ли. Ах моя мечта! Скажу честно — власть. Я сделал состояние, могу обеспечить себя и ту, что будет рядом со мной, но деньги это ничто! Сегодня они есть, а завтра их уже нет. А власть остаётся. Разве это плохая мечта, скажите мне?
Торговец Ареф сделал ещё пару глотков сухого красного.
— Слушайте, оставайтесь со мной. Не буду томить, вы мне нравитесь. Я изъездил весь свет, но никогда не встречал девушки, похожей на вас. Вы охотница, верно? У меня как раз найдётся для вас работа...
Ящерка прыгнула Аманде на запястье, обожгла и стянула так сильно, что рука посинела. Акстеналь немедля схватил девушку за скулы.
— Познакомься-ка со своим новым товарищем! Он будет следовать с тобой везде, куда бы ты ни отправилась. Слушай сюда! Найдёшь Фиалю, она доверяет ведьмам. Воровка должна мне карту. Раздобудь её или приведи девку ко мне. Узнай где скрываются ведьмы, наладь с ними контакт. Он, — градоначальник указал на браслет, — Может убить тебя в любую секунду, если подумает, что ты меня обманываешь!
Акстеналь развернулся, вытащил меч из ножен и схватился за лезвие обеими руками, в отражение клинка появилось лицо Аманды.
— Я всегда буду знать где ты находишься. Проверим так ли тебя не трогает... "апелляция к жизни"!
Колдунью вытворили за дверь. Аманда припала на колени — рука болела и жглась. Ошалелый Годрик подбежал к девушке и помог подняться.
— С вами что-то случилось, госпожа?
Аполлоний Фауст
Друид усадил девчонку на коня и сам сел следом. Она всё ещё легонечко плакала. Фауст ухватился за уздечку и повёл вперед, туда, куда указывал Ягель.
— Да нет жи. Куда ж моя-то. Нора, дочурка Карлы, что трактиром в Поскребке заправляет. Хорошая женщина. А это скарроховы молодцы, ты и верно приметил. Всех северян рубают, северяне хоть и пришлые, но не хорошо это, не добро, люди ж всё так.
У главного тракта, что вёл прямиком в Поскребок, расположилось что-то вроде лагеря. На подходе они застали длинную вереницу из костров, повозок и шатров. Деревня оказалась, на удивление, многолюдным местом. Повсюду сновали торговцы, путешественники, стражники. Отбившись от лавочников, предлагавших свои товары прямо у порога своих палаток, путники остановились у ворот, обнесенных частоколом. Здесь было много солдат, по всей видимости, деревушка хорошо охранялась.
— Ну, мил Фауст, вот мы и добралися. Я домой к себе пойду, а ты вот доченьку к маменьке сопроводи, юудь добр. И о моей просьбе не позабудь. Найди Фиалю, а то карты только бы в плохие руки не попали! А Фиаля можичь и о ведьмов чего знает.
Старичок удалился, оставив Аполлония наедине с девчушкой и лошадью. Девочка потирала глазки и всё так же молчала, лишь изредка всхлипывая.
У ворот их остановили.
— Кто такие? Зачем пожаловали? — строгим тоном выдал усатый десятник в кольчужной куртке, — Девчонку сюда. У нас приказ всех девок останавливать!
Эдвер Аттема
Эдвер схватилась за письмо и аккуратно выдвинула его из конверта, благо печать была уже сломана. Времени катастрофически не хватало и прежде чем Ареф повернулся, Эдвер смогла различить лишь: "Лайка сдаст крепость Мистшол" и "Раздобудь карту и снаряди отряд". Девушка положила письмо обратно, развернулась и уселась на ящик как ни в чём и не бывало, хотя руки всё ещё дрожали от осознания того, что её некогда покойный брат, возможно, на самом деле жив — почерк она узнала.
— Простите, что позволил себе оставить вас одну. Долг, понимаете ли. Ах моя мечта! Скажу честно — власть. Я сделал состояние, могу обеспечить себя и ту, что будет рядом со мной, но деньги это ничто! Сегодня они есть, а завтра их уже нет. А власть остаётся. Разве это плохая мечта, скажите мне?
Торговец Ареф сделал ещё пару глотков сухого красного.
— Слушайте, оставайтесь со мной. Не буду томить, вы мне нравитесь. Я изъездил весь свет, но никогда не встречал девушки, похожей на вас. Вы охотница, верно? У меня как раз найдётся для вас работа...
От досады Эдвер хотелось влепить кулаком по ящику. Но не просить же Арефа выйти ещё на минутку, чтобы она успела прочесть его письма и хорошенько всё обдумать. Подумать только, Генрих может быть жив... сама возможность этого просто не укладывалась в голове охотницы. Она ясно помнила, как его хоронили, как она помогла поймать его убийцу. И теперь, выясняется, что он, может, и не умирал вовсе. Эдвер не знала, что и думать по этому поводу — но совпадение имени, фамилии, почерка почти не оставляют почвы для сомнений.
— Ничуть не хуже других, — рассеяно ответила девушка.
И как с воскрешением её брата связан Ареф? Впрочем, от размышлений торговец отвлёк её весьма прямолинейным предложением.
— Ареф! — воскликнула Эдвер. — Мы знакомы меньше часа! Я едва представляю, что вы за человек, как и вы совсем не знаете меня!
Стоило бы сейчас выскочить из палатки, пускай бы это только бы распалило интерес торговца. Но Аттема желала докопаться до правды.
— А что за работа? — живо поинтересовалась она.
— Ещё как, Годрик. Аргх, как же эта дрянь жжётся! — Аманда прикусила губу от боли. Ящерица обожгла руку и наверняка там останется след. А ещё это следит за ней. И наверняка передаёт каждое слово Акстеналю. А значит, выбора не оставалось, если, конечно, не хотелось стать вампиршей.
— Управитель предложил мне то, от чего я не могу отказаться... — девушка указала Годрику на ящерицу, которая плотно обвила запястье — ... и теперь нам нужно найти ведьм. А ещё, способ снять эту ерундистику с руки. Теперь я начинаю понимать, почему все предают его. Ну да ладно, пойдём
Отправив огрызок яблока в канаву, шлёпая сапогами(ну хоть что-то Аманда догадалась взять для удобства ходьбы по курганам. Не в туфлях же это делать) в местный трактир и не обращая на постояльцев и вообще какую-то реакцию местных, Аманда стремглав очутилась перед Корчмарём, показывая ему "браслет"
— Предвидя страх, угрозы Элле и прочие глупые вопросы - этот браслет от Господина Акстеналя, ибо я выполняю его волю. Поэтому с этого момента не стоит воспринимать меня, как...как ведьму. Хотя нет, сейчас я зла, как мегера. Но это уже не относится к делу. Меня интересует всё про здешних ведьм. Слухи, легенды, мифы, сказки, песни и вообще всё-всё-всё. Ещё интересно про другие такие вещи, Дух Леса например. Или ещё что-то.
5d10: (6 + 9 + 10 + 8 + 5) = 38 - 5 кубов от убеждения; убеждаем местного трактирщика-корчмаря, показав браслетик, рассказать всё про местную кабалу ведьм
- А как я потом найду... тебя? Ягель? Ягель? - Фауст закрутился на месте, пытаясь высмотреть исчезнувшего старика - судя по всему, друид был не слишком озабочен вопросом того, как его потом сможет найти Фауст. Тем не менее, стоило продолжать путь. Осмотрев окружающее пространство и с ноткой легкого удовлетворения отметив качественно поставленный частокол, Аполлоний, взяв лошадь за поводья, подошел поближе.
- Не бойся, Нора, сейчас быстро попадешь домой.
Однако, у стражников были иные планы.
- Эй, погоди, солдат. Позволь представиться - охотник на монстров Аполлоний фон Фауст. - Мужчина отвесил легкий поклон, сдернув повязку с лица. - На лошадке - Нора, как я понял, дочка местной трактирщицы - спас ее от Скарраховых молодцев. Вот, веду ее в поселок, отдать матери. Или ты готов в ней увидеть ведьму? Ох, не обрадуются потом тебе в таверне, где ты наверняка любишь пропустить кружечку-другую, если там узнают, что задержал дочку Карлы. А так - мы пройдем, никакого вреда не нанесем, а у тебя вон какая забота - чего это тут столько торговцев? Ярмарка на носу?
5d10: (1 + 3 + 2 + 10 + 6) = 22 - харизма+оказание впечатления
Аполлоний Фауст
Десятник долго и вкрадчиво осматривал подошедших, затем, слегка смягчившись ответил:
— И, верно, вижу. Прощения просим, господин, проходите. А торгашей, проходимцев эдаких, у нас всегда полно, потому что здесь более всего безопасно, они проездом здесь токмо. Кто-то да и остаётся конечно, да что ж мне-то за дело? У нас тут война со Скаррохом, вот что!
Перед ними открыли дверцу, предназначенную для прохода людей. Большие ворота, к огорчению эдаких проходимцев с их гружеными телегами, так и оставались закрытыми. Фауст и седлавшая лошадь Нора прошли в деревню...
В таверне
Местная таверна носила говорящее название "Голова ведьмы с топором в голове" и была больше похожа на настоящий постоялый двор, чем на тривиальное питейное заведение, которое, к примеру, можно было наблюдать в пресловутом Воксвилле. Обнесенный высоким забором массивный бревенчатый дом, во дворе которого помещались сразу несколько телег и целая конюшня для постояльцев, выделялся на общем фоне не только по своему внешнему виду, но и по звучанию. Еще на подходе можно было расслышать крики, музыку и смех — трактир был набит битком и содержался в добром здравии.
Когда Аманда вошла, крики, музыка и смех усилились до приличного для любой таверны уровня. А уж посмотрев на здешнюю публику, глаза невольно намокали слезами счастья. Тут были и веселые завсегдатаи, потерявшие счет кружкам пива, и воющие от азарта пройдохи, рубившиеся в карты аль в ножички, и бывалые путники, рассказывающие истории от которых бушевало воображение, и угрюмые одиночки, поглядывающие на всех таким же угрюмым взглядом, и даже медведь, который как ни в чем и не бывало дожидался своего ужина! Корчмарь должен был гордиться собой. К слову, корчмарем оказалась высокая рыжая девушка, что только добавляло толику шарма в происходящее.
— Dagen vort! Itegarten! — на непонятном колдунье языке она накричала на двух особенно громких пьянчуг и те тут же умолкли, приветливо улыбнувшись и качнув головой, — Victah! Avian secte shiendactem victah! Shisse!
Девушка грозно посмотрела на Аманду. В корчме стало тише, настолько, насколько гордый собой корчмарь допустить не мог.
— Она не ведьма. Видите медальон у нее на груди. Боги милостивы, они послали нам охотницу! — усатый мужчина, тот самый, что делил один стол с медведем, решил вступиться за некромантку.
— Это очен даже хорошо! — девушка говорила с заметным акцентом, — Про ведьм ты здес услышиш лиш самое худшее! Но не хуже чем про Акстеналя!
При словах об управителе, уровень шума в корчме упал до критически низкой отметки.
— Тебе бы толко на груд пялиться, Валд! — минутой погодя сказала рыжеволосая, иронично разведя руки в стороны.
Таверна разошлась смехом. Музыка заиграла ярче, а пиво полилось с удвоенной силой. Девушка облегченно выдохнула.
Она собиралась было обратиться к Аманде, как вдруг двери трактира отворились, заставив её отреагировать совсем не так, как обычно гордый собой корчмарь реагирует на новоприбывших. Она бросилась к дверям сломя голову.
Оттуда показалась в точь такая же рыжеволосая девчушка, только в разы поменьше. Трактирщица обняла её и прижала к себе.
— Нора! Доченка, что случилос, почему ты плачеш? Милая!
Несколько мужчин вышли из за столов и помогли отвести её куда-то на второй этаж.
Следом за девочкой в таверне появился заросший и побитый временем охотник на чудовищ и специалист по ликантропии Аполлоний Фауст фон Виннебург. Таверна приняла его как своего родного, от здешних заросших и побитых временем забулдыг, он отличался разве что степенью алкогольного опьянения.
Эдвер Аттема
— Дражайше прошу прощения! Это всё из-за вина! Мне не стоило налегать на него в таких количествах.
Ареф зарумянился, причём сильнее, чем этого дозволяло количество выпитого им вина.
— Боюсь что за весь этот вечер я исчерпал свой недельный запас извинений!
Торговец слегка посмеялся. Это ему, по количеству выпитого вина, было вполне дозволенно.
— Работа? Дело в том, что одна моя знакомая, Фиаля, должна вернуть мне очень ценную вещь.
При этих словах изумруд Эдвер засверкал и задёргался. Ареф этого не заметил, он и в правду мало встречал охотников.
— Было бы чудесно если бы вы помогли мне найти эту девочку, я хорошо заплачу. И ещё, парочка моих знакомых тоже очень любят охотится. Они хорошо знают местные леса, только вот с охотой у них не ладится. Им нужна помощь в охоте на очень ценную дичь. Я бы заплатил за неё очень много. Дорогая Эдвер, вы слышали легенду о Духе лесов? Как нибудь другим вечером я расскажу её вам. Мои друзья — Роберт и Виктор. Найдёте их в местной таверне. Я, право, не могу оставить свои товары пока ворота в деревню не откроют. Ну что, по рукам?
Количество вина, выпитое им, на удивление дозволяло ему разумно и здраво мыслить.
«Фиалю? Ту воровку, на которую я похожа, якобы?» — на мгновение задумалась Эдвер. Нет, от такого Аттема наверняка бы отказалась. Она ведь охотница на нечисть, а не на воров!
Но изумруд у неё на шее вдруг ожил. Ареф лгал и явно не понял, что Эдвер это заметила. Она впрочем, не собиралась держать его в неведении. Улыбаясь до ушей, охотница упёрлась ладонями в ящик и поддалась вперёд.
— Вы лжёте, Ареф, — заявила Эдвер. — Зачем вам эта воровка?
Аполлоний выдохнул, проведя лошадь под ворота - самая сложная часть, как он предположил, была позади. Городок, пока что радовал Фауста все больше и больше - и частокол хороший, и стражники вежливые, а уж если и трактир окажется не сараем - можно оставаться навсегда жить. Нет, конечно нет, с легкой грустью ухмыльнулся охотник - его дом навсегда останется среди заснеженных курганов и ледяных озер.
Нора не издавала ни звука, поэтому, Фауст, задумавшись, на автомате шел по улице, размышляя о встрече с Ягелем - Аполлоний полагал, что если поможет ему, то сможет найти выход как и на ведьм, так и на оборотней, и, учитывая его не самую большую любовь к чернокнижию - благо, был опыт "интересного" знакомства - то, ему следовало идти именно по следу ликантропа.
Рефлекторно натянув маску на лицо, Аполлоний положил руку на повисшие за спиной ножны - даже в самом безопасном месте следовало оставаться осторожным, а уж это место безопасным явно не назовешь - один Скаррах чего стоил. Пускай Аполлоний его и не знал, однако, заочно рассудил, что от него добра не жди, коль уже три человека отозвались о нем крайне негативно.
Тем временем, охотник подошел к постоялому двору и не смог сдержать радостных вздох - да, теперь это место заслуживало того ажиотажа, который создавали вокруг него толпящиеся снаружи торговцы. Монументальный дом был словно дворцом, посреди покосившихся кхметовских изб, скромно торчащих вокруг. Теперь осталось только закончить начатое.
- Миледи, прошу. - Аполлоний подал руку сидящей на лошади девушке. - Замечательное заведение содержит ваша матушка, передайте ей от меня искреннее впечатление. Я отведу лошадь в хлев.
Обмотав поводья вокруг руки, Фауст, проводив взглядом ускакавшую внутрь девушку, повел кобылу в темоту пристройки - следовало закинуть в ясли фуража, да и привязать поводья. Лошадь послушно шагала за Фаустом, будто он и был ее хозяином всегда - между тем, охотник, любивший больше путешествовать пешком, решил, что оставит себе ее в качестве заслуженной награды.
Войдя внутрь таверны, Аполлоний на секунду оглох от гула и шума, однако, сдернув повязку, примирился с этим - вечер был в самом разгаре, поэтому подойдя к стойке, кликнул корчмаря.
- Девушка! Девушка, подойдите! Добрый вечер, Аполлоний фон Фауст к вашим услугам. Я разыскиваю некую Карлу, хозяйку этого славного заведения - я привел Нору, ее дочку. Спас от налетчиков Скаррага. Кстати, а где она? Ее уже увели? - Подумав пару секунд, охотник предположил, что девочке уже явно ничего угрожать не будет, поэтому, махнул рукой на ее поиски. - Впрочем, думаю, о ней уже позаботились. Можно стакан воды и немного вина, да тряпку? Рану, чтоб ее Кровавый Бог побрал, надо промыть да перевязать. Ну и не могу не поинтересоваться - что слышно в округе?
— Вижу, приятными чувствами к Акстеналю распологаю не я одна. Но увы, у меня нет выбора. Брошка убьёт меня, посмей я рыпнуться хоть чуточку в сторону. И да, я охотница, как сказал Влад. И да, насчёт Годрика не извольте переживать... — мертвец, сошедший за человека, кивнул, приложив руку к груди, как это было принято у королевской стражи — ...без команды он буянить не будет.
В этот момент, в трактире появилось несколько фигур. Маленькая девочка и ещё один охотник. При виде охотника, лисья ухмылка появилась на лице Аманды. Надо же, сам фон Виннебург и в Поскребке. Хотя по сравнению с Воксвиллем, борода ему была к лицу. Возмужал, чертяка аристократичный. Да и былую пафосность подсбило. Зато, вот, дочку корчмаря привёл, судя по реакции самой рыжеволосой владелицы двора. Эх, ну прямо как в романах. Хотя романтичное настроение быстро выветрилось, когда этот самый охотник прошагал мимо и уселся неподалёку.
— Да, Аполлоний... и так вот мы реагируем на старых друзей. Али Воксвилль совсем из головы выветрился? — специально сделав недовольный тон, Аманда положила свою щёку на ладонь, которую упёрла в стойку, а на лице было выражение максимального недовольства — Эх, кинула бы яблоком в глаз, да совесть не позволяет. Тем не менее, какими судьбами в Олдри?
Эдвер Аттема
На лице Арефа отразилась печать удивления.
— С чего вы взяли что я лгу! Я бы никогда в жизни не подумал лгать! Тем более вам! Тем более после того как разделил с вами пару глотков вина!
Торговец улыбнулся, так, что можно было понять, что заявление Эдвер застало его врасплох. Ареф посмотрел на полупустой бокал с легкой грустью. В душе ему хотелось попросить прощения у самого себя, за неосторожное обращение с вином, однако как ни посмотри, лимит извинений на сегодня уже был исчерпан.
— Послушайте, вы похожи на Фиалю как две капли воды, а потому находитесь в большой опасности, пока воровку не вывели на чистую воду. Это нужно сделать как можно скорее. Я же предлагаю вам за это награду!
Изумруд Эдвер засверкал ярче, заставив обратить на себя внимание торговца. Кажется он начинал понимать в чём здесь дело...
В таверне
Рыжеволосая девушка-корчмарь развела руки в стороны:
— Принесите ему лучшего вина и принесите сытного ужина! Позаботьтесь о его ранах! Сделайте уже все о чём он просит! Да поживее!
В одночасье Аполлония обступили со всех сторон, и, чуть ли не потащив на руках, усадили за стол. Мужчины хлопали его по плечу и хором выкрикивали его имя, разбрызгивая пеной из кружек. Через несколько мгновений перед охотником возникла полная кружка эля и запечённая курица.
Рыжеволосая подошла к столу и облокотилось о него руками, открыв Аполлонию шикарный вид на своё декольте.
— Вам нужна Карла? Вы с ней говорите! — Фауст без труда различил её северный акцент, — Молодой человек, вы спасли мою дочь! Вам всегда будут рады в нашей таверне!
Толпа наперебой взревела: "Фауст! Фауст!"
— Скажите, откуда Боги послали вас к нам в глушь? Ах, слухи, в Поскребке много чего слышно и если рассказывать вам всё, мы лишь зазря истратим свечи и выпивку, потому как и половина из всех слухов будет далека от правды!
В то время как весь центр внимания, а вместе с ним и добрая треть всей таверны собрались вокруг Фауста, "ведьма" Аманда не удостоилась ничего кроме неприятных взглядов и растущего вокруг неё с Годриком возмущения.
- А... Аманда? - Аполлоний не смог скрыть своего удивления - вот уж кого-кого, а некромантку он не ожидал тут увидеть - хотя порой и вспоминал о ней. Даже не попытавшись скрыть свои эмоции, он улыбнулся и поклонился, неуклюже вскочив с сиденья. - Рад тебя видеть живой! Хотя, думаю, к тебе эти категории применяются... в иной форме, не так ли? Впрочем, пустое. Я готов тебе задать тот же вопрос, насчет Олдри - разве тебе не нужно ночевать на кладбищах под светом полной луны? - Аполлоний добродушно кольнул старую знакомую, смерив взглядом стоявшего у ней за спиной кадавра, уже собираясь передвинуться к ней поближе, однако, корчмарь нарушила его планы, а затем толпа унесла его в центр зала...
- Эммм.... - Аполлоний покраснел как помидор, уткнувшись в пышные груди Карлы. Чуть отодвинувшись, охотник кашлянул в кулак и постарался найти взглядом объект, достойный не меньшего внимания, чем прелести корчмаря. - Позвольте представиться еще раз - меня зовут Аполлоний фон Фауст, охотник на монстров и эксперт по ликантропии. Проезжал я тут не случайно - мною руководили профессиональные мотивы, и, судя по тому, что на первом перекрестке я наткнулся на бандитов, жгущих дом с девочкой внутри, я не ошибся. Слишком часто, скажу я вам, люди стали страшнее вампиров и оборотней... Но, что это я все о плохом! Тем более, в таком замечательном месте как эта таверна, которой руководит такая прелестная мадам! Позвольте предположить что вы с севера? У вас такой особенный акцент... Подобный вашему я слышал на северо-восточном взморье, где во множестве селились рыбаки, промышлявшие подледным ловом...
Замотав головой, Аполлоний с легким смущением отметил, что Аманда так и торчит у стойки с недовольным лицом. Крикнув ее и замахав рукой, Аполлоний пригласил ее к столу и предложил разделить трапезу.
- А твой... страж, он как, принимает пищу? Между прочим, - подтолкнув тарелку с курицей к девушке, охотник обратился уже к залу, чутко уловив его настроение, - , моя старая подруга, Аманда была в числе тех, кто освободила Воксвилль от правления древнего вампира, своими силами обратив его в прах.Поэтому, прошу вас, относитесь к ней хорошо и не... открывайте сезон охоты на ведьм. Тем более, - Аполлоний проницательно взглянул в глаза Карлы, - у вас и собственных много, могу ли я быть уверен, что не грешу против истины?
Эдвер подняла бровь и ещё раз взглянула на торговца, с трудом сдерживая смех. Пожалуй, сейчас можно было попросту выйти из палатки и никогда больше не заговаривать с Арефом... но Аттему держал собственный интерес. Что же скрывает этот красавчик, что именного в его словах ложь? Зачем ему нужна эта воровка? Не думает ли он использовать молодую охотницу?
И как, чёрт возьми, он связан с Генрихом?!
Поэтому Эдвер осталась. От неё не укрылось, что Ареф начал понимать подвох. Девушка кивнула и заговорила, надеясь своей откровенностью поощрить и его:
— Да-да, Ареф, вы слишком мало знаете об охотниках! Я с большим удовольствием бы помогла вам, есть у... в вас кое-что интересное мне, но не могу же я довериться лжецу. Давайте, всё сначала. Кто эта Фиаля и зачем она вам нужна? Она правда на меня так похожа? И уж не каплей яда вы думали заплатить мне за помощь, а?
Эдвер приподняла медальон на раскрытой ладони и многозначительно постучала пальцем но изумруду. Несмотря на растущее напряжение, девушка продолжала улыбаться.
Аполлоний откровенно купался в славе. Ещё бы, вытащить из горящего дома девочку; отметелить бандитов. Эх, прям герба и прекрасной леди не хватает. Хотя Карла(уже представившаяся трактирщица), светящая грудью, с натяжечкой, если, конечно, убрать акцент, могла сойти. А вот про просьбу самой Аманды трактир уже забыл. Ну да и ладно. Пока герой собирал овации, Аманда уже подумала было уйти, но ящерица и всё тот же Фауст не давали этого сделать. Ибо охотник мог помочь избавиться от ящерицы и от обязательств перед Акстеналем. Через несколько минут, сам Фауст и пригласил Аманду за стол, а от такого предложения нельзя было отказываться
— Я бы внесла свою долю, да без ривы в кармане не очень комфортно. А что насчёт кладбища... — Аманда усмехнулась, сидя напротив Аполлония. Всё-таки знает, чем подкупить девушку. Тарелка курицы была аппетитна и манила своим ароматом, а последние остатки манер держали девушку от того, чтобы прям сразу же на неё наброситься. — ...местный управляющий дёрнул меня прямо из склепа. Я то тут не просто так появилась. Слыхал про Армию Генриха Непобедимого? Так вот, тут много лет назад, при Северных войнах прилёг целый полк рыцарей. Ну и как я могу устоять от такого чуда?! Мало того, что это невероятные исторические факты, за которые научные деятели Древенферда будут кидаться тысячами рив, так ещё и подлинники оружия...
— Я не ем уже...хммм...порядка восьми месяцев... хотя и выпиваю, но уже по старой памяти... — усевшийся рядом Годрик положил походную сумку с дамскими принадлежностями и решил сделать вылазку за Аполлониевой кружкой эля, за что сразу же получил по ладони
— Годри! — злобно нахмурив брови, Аманда пару секунд поразглядывала своего стражника, а тот, грустно вздохнув, поставил кружку на место. — К слову, мне потребуется ваша помощь, Аполлоний. Только прошу, ничего не говорите и кивайте, если вы понимаете, что я прошу — глазами Аманда указала на ящерицу на запястье, приподняв руку.
— Вы же помните милашку Вернона. И когда мы его вытаскивали из подземелья. Так вот. Вы кое-что сделали. И сейчас то же самое требуется мне. А взамен, я вам расскажу кое-что крайне интересное. Не прилюдно, разумеется. Как охотник охотнику. А пока, ваше рыцарство, я вцеплюсь в курицу. Годрик был бы признателен небольшой чарке водки. Но это уже на ваш выбор
После чего, девушка, как коршун, начала отщипывать кусочки куриного мяса, не забыв при этом достать из своей сумки именную салфетку дома Мейгеров, чтобы не испачкаться. Даже в таких условиях - манеры превыше всего
- Армия Генриха Непобедимого? - Фауст удивленно приподнял брови, промокнув свои усы столовой тряпкой. - Припоминаю. Но если чего я и не припоминаю, так это вашего увлечения историей и археологией, мисс. Или ваши интересы за все это время несколько изменились? - Еще раз смерив взглядом кадавра, Аполлоний хмыкнул и уткнулся в кружку. - Не думаю. Налейте ему водки.
Выслушав Аманду, Аполлоний с легким интересом взглянул на браслет - пускай, он ничего и не понял, однако, интуитивным чутьем уловил, что в этой вещи таится магия - и отнюдь не по велению самой Аманды. Да хотя бы и по той причине, что этот браслет абсолютно не вписывался в убор колдуньи - а насколько помнил Аполлоний, она к этому относилась с невероятным вниманием. Впрочем, дальнейшие слова несколько прояснили ситуацию.
- Хмм. Кажется, да, я полагаю, ваше внимание к этой оказии достойно изучения. Впрочем, спешу вас заверить - случай с Верноном был так давно, что я уже давно не прибегал к определенным охотничьим приемам, заслуживающих упоминания в контексте вашей просьбы. Тем не менее, я готов вам помочь, вот только, давайте уединимся в небольшом номере, желательно - наединие. - Аполлоний пытался спрятать улыбку за поднятой кружкой, однако, его глаза оставались холодными, дабы Аманда прекрасно увидела серьезный настрой Фауста. Он все еще помнил реакцию девушки в Воксвилле, и если чего и хотел избежать - так это попыток покушения на свое лицо.
- Карла, полагаю, вы дозволите нам с моей соратницей по цеху переночевать в вашем гостеприимном месте? Сами понимаете, так и хочется пережить славные воспоминания за фляжкой хорошего вина... И, не переживайте, я вас не собираюсь стеснять больше чем на один день!
Эдвер Аттема
Выражения лица Арефа сменилось на пугающе серьезное. Не было больше никакой застенчивой улыбки и красненьких щёк.
— Вы знаете, вечер близиться к ночи. Я и так достаточно смутил вас своим навязчивым предложением. Не желаю смущать вас боле.
Торговец встал, подошёл к выходу из палатки и слегка приподнял занавес.
— Вам следует поспешить, ворота закрывают на ночь. Я уплатил страже и сказал чтобы вас пропустили. Моя сова даст им понять, что вы от меня. Если у вас ещё останется удовольствие помогать мне, найдите в Поскребке моего знакомого Роберта, только предупреждаю — он любит выпить. На этом всё, не будем больше смущать друг друга.
Ареф старался вести себя отвлеченно, но на самом деле он не спускал глаз с амулета Эдвер.
В таверне
Услышав пару ласковых о себе сначала от Аманды, а затем и от Фауста, ящерка, греющаяся на запястье колдуньи, возмущённо нахмурила брови и больно укусила её, да так быстро, что никто не успел этого заметить. Ящерка знала своё дело.
— Как ловко вы раскусили что мой папочка был простым рыбаком! И как вам это удаётся?! — Карла легонечко засмеялась и вместе с ней засмеялась вся таверна, — Если вы ищите колдуньев да ведьм, то набрели не на то место. Надеюсь, охотник Фауст, вы читали надпись на вывеске перед тем как зайти внутрь?
— Так что? — после небольшой паузу продолжила девушка, — Собираетесь взять комнату на двоих? Вы огорчаете меня в плане выбора спутниц "на ночь", охотник Фауст!
Она повернулась, собираясь уже распорядиться о заказе, как вдруг к столу вышел один из гостей:
— Эээ нет! Эта ведьма здесь спать не будет! Хватит с нас! А ну гоните её взашей! — насупился бродяга.
Толпа тут же его поддержала яростными выкриками.
— Да! А ну прочь отсюдова! Выкиньте эту мерзавку вместе с еёновым чучелом! — другой пьянчуга злостно указал пальцем на Годрика.
Карла упёрла руки в бока и с укором посмотрела на Аманду. О гордости хорошего корчмаря забывать не стоило. Похоже тут она была на стороне своих посетителей.
Меньше всего Эдвер ожидала, что Ареф так быстро лишиться своего дружелюбия и забавного румянца. Ну что ж, если он более не желает видеть её у себя, следует удалиться, сохраняя вежливость. Девушка поступила бы так в любом другом случае, но всего одно обстоятельство не давало уйти ей просто так.
— Не считаю, что в этом случае должна извиняться я, — Эдвер торопливо спрятала улыбку с лица. — Но прошу прощения. Я с удовольствием вам помогу, Ареф, но откровенность – благодетель, которую я ценю превыше многих других. Ложью моего расположения не получить.
Охотница демонстративно спрятала амулет под рубашку и спрыгнула с ящика.
— Ладно, мне надо спешить! Надеюсь, мы скоро увидимся. Если что – Эдвер Аттема к вашим услугам. Спокойной ночи.
Девушка неторопливо вышла из палатки и задержалась немного у входа, поправляя одежду и надеясь не упустить возможную реакцию торговца. Она почти спросила у него о Генрихе прямым текстом... но язык не повернулся добавить что-то в духе "Передайте привет Генриху". Ну ничего, в другой раз! Скорее всего, с ним ещё придётся встретиться с ним, взяться за его работу, если Эдвер хочет решить загадку письма от давно мёртвого брата.
В чём можно не сомневаться.
Эдвер проверила, как там дела у Кейн, забрала сумку с вещами и, держась в стороне от стоянки караванщиков, направилась в Поскребок. Стоит воспользоваться милостью Арефа и сегодня заночевать в таверне, а утром уже озаботиться поиском этого Роберта (благо, это не кажется большой проблемой) и разузнать ещё что-нибудь о чудовище в замке. Пускай эта загадка беспокоила охотницу куда меньше, чем вскоре после встречи с торговцем, любопытство Эдвер тяжело унять даже посланием от мёртвого брата.
— Ну, что же. Слово хозяйки есть закон, хотя я и не шибко рада этому. Да и за..кхм..ладно, забудь — дождавшись, пока публика утихнет, Аманда встала из-за стола, ответив Карле, а за ней и Годрик. Конфликта не хотелось, хотя кулаки чесались. Проследовав к выходу, Аманда на секунду остановилась прямо у двери и развернулась, найдя глазами первого зачинщика и практически уже обратилась к нему, но решила взять последнее слово:
— Да, гостеприимство на высоте. Не в обиду, Карла, но зарядила бы по роже посетителям за языки. Да вот ссориться не хочу ни с тобой, ни с ними. А то ещё в колдовстве обвинять начнёте, что девка мужика кулаком повалила. Ну да ладно, ведьма так ведьма. Хотя настоящая ведьма бы уже давно перевернула тут всё кверх ногами в гневе. Ах да, спасибо за просьбу! Может быть, я и помогла бы справиться с как раз таки ведьмами, но нет так нет. Хорошего вечера, дамы и господа
Совершенно не повышая голос, Аманда закончила свою тираду, и, как в случае с Мэгги, решила надавить на чувство вины публики и Карлы в частности. А если не получится, с Аполлонием можно будет пересечься где-то ещё. Кстати, о ночлеге. Тот склеп оставался не запертым, и это было неплохим местом для ритуала. Оставалось только дождаться Аполлония. По мыслям Аманды, у того было где-то минут 10-15
4d10: (8 + 2 + 4 + 5) = 19 - очередной раз давим харизмой на жалость. Если не получится, то и фиг бы с ним
Аполлоний, Аманда, Эдвер отпишитесь в обсуждение, если вы ещё тут, я хотел бы возобновить игру.
Ссылка на обсуждение. https://2ch.hk/wr/res/613385.html
Ссылка на обсуждение. https://2ch.hk/wr/res/613385.html
Солнце скрылось за горизонтом, уступив место молодому Месяцу. Озаренный его светом Паскреб, беспечно тонул в океане сосен, окружавших деревню со всех сторон. Он выглядел словно островок жизни среди пугающих очертаний спящих олдрийских лесов. А сердцем сего, безусловно, являлась местная таверна, которая, с наступлением темноты, оживала с новыми силами. Начиналось, что-то волшебное...
Аманда
И без того оживленная таверна в одно мгновение наполнилась таким шумом, какого по-мертвецки умиротворенная персона Аманды, вынести пожалуй что не смогла. Разгневанная толпа готова была уже чуть ли не силой вытворить колдунью за дверь, однако плоды, посеянные Амандой в последней попытке утихомирить окружающих, похоже, дали всходы. Поддержка пришла в лице того самого гостя что доселе делил одну трапезу с медведем. Это был немолодой уже человек одетый в кожаный комбинезон. От взора стоявшей в дверном проёме и собиравшейся уже было отправляться восвояси Аманды не могла ускользнуть одна маленькая деталь в фигуре незнакомца. Поблескивающий янтарным цветом кулон с увязшей в нём доисторической пчелой. Охотник заступался за охотницу.
— Говорю же вам — никакая она не ведьма, — начал он, не повышая голоса, — Она охотница. Вот, посмотрите.
Он схватился рукой за свой кулон и пальцем другой руки показал на такой же, только на шее у Аманды.
— Одного, стало быть, мы с ней толка. Мне то вы верите?
— А я говорю ведьма!
Из толпы вышел сурового вида мужчина, похожий больше на зверя, чем на человека. Было видно — охотника он даже не слушал, ему нужен был лишь повод для продолжения бучи.
— Ты думаешь мы тебе все обязаны, раз ты нам помогаешь, Вальд? Думаешь, ты такой же как и мы? Как бы не так! Да как ты смеешь, ты, северянин — у нас под боком шастать и при этом ведьм покрывать. С меня довольно!
Аманда могла уже мысленно осознавать, что проблемы её далеки от завершения, они лишь заходят на второй круг. В этот момент, неожиданно для девушки, дверь таверны отворилась...
Ивар
Таверна поражала воображение. В своих странствиях, Ивар успел побывать во многих заведениях подобного рода, но такой красоты и создаваемого уюта видать ему ещё не приходилось. По крайней мере таверна была таковой до сего момента. Задремавший охотник был разбужен шумихой, поднятой вокруг новой посетительницы. Девушка, мягко говоря, выглядела странновато. Одетая в непозволительно шикарное по здешним меркам платье, в красе неестественно бледного лица, да ещё и с мертвецким спутником за спиной, она напоминала своей персоной похоронную процессию. Одно Ивар мог сказать про неё точно — девушка была явно охотницей, судя по её сапфировому ожерелью.
К слову, Ивар прибыл в Олдри не без причины. Ему порядком были уже были известны истории про чудовище в замке, древнего оборотня, “духа лесов” и прочих сказок. Настоящая же работёнка лежала у него прямиком в руках. Листовка с приглашением вступить в Велейский экспедиционный корпус, которому так не хватает охотника на чудовищ. Лагерем этот самый корпус встал где-то на олдрийских болотах. А вот как туда добраться — вопрос стоящий. В этих дебрях чёрт ногу сломит. Быть может кто-то из местных знает дорогу?
В любом случае, вопрос этот так и останется без ответа, ежели бушующая толпа, набирающая обороты в таверне, разворотит всё вокруг.
Авра
Прошло уже немало лет с тех пор как воительница Авра покинула родимый дом и отправилась на поиски приключений. В конечном итоге, дороги привели её в Олдри, волшебные земли дремучих лесов, полные загадок и опасностей. Воодушевленная историями об олдрийских друидах-целителях, способных, как гласили легенды, даже воскрешать мёртвых, Авра загорелась желанием во что бы то ни стало отыскать их в здешних лесах. Кто знает, вдруг таинственные друиды углядят в девушке её талант к исцелению, возьмут в ученицы и наставят на путь. И тогда, возможно, ей удастся даже вернуть к жизни отца…
Так или иначе, до всего этого было ещё далеко. Авра решила начать поиски с местной деревушки под названием Паскреб. Вернее, с местной таверны — самым что ни на есть проверенным источником полезной информации о незнакомых ей землях.
Из размышлений девушку вывел усиливающийся гомон. В таверне вот-вот назревала драка, а виновницей всему была тёмноволосая девушка в элегантном платье. Или же жертвой обстоятельств. Это с какой стороны посмотреть.
Эдвер
Проводив Арефа прощальным взглядом и взяв в поводья свою дорогую кобылу, Эдвер быстрым шагом направилась в деревню. Полярная сова Иинг, принадлежавшая торговцу, по какой-то причине решила проследовать за девушкой, стрелой вылетев из шатра, тут же догнав и мягко приземлившись той на плечо. Вместе они дошли до самых ворот. Эдвер несказанно повезло — ворота закрывались чуть ли не у её носа и в самый последний момент девушке всё же удалось проскочить. Стражники без лишних вопросов пропустили охотницу. Похоже Ареф не врал, когда говорил что уладит все дела. Хорошо. Теперь оставалось только найти этого Роберта и взяться за его задание. А дальше…
Без труда отыскав таверну, Эдвер в первую очередь направилась к стойлам, оставив у сонного конюха свою лошадь и пару монет в придачу — за должный уход. Пройдя по массивным каменным ступеням, обильно заросшим, Эдвер открыла дверь, сходу налетев на стоявшую в проходе незнакомку. Девушки буквально столкнулись лбами, так что аж искры полетели из глаз. Придя в себя после удара Эдвер представилась оказия рассмотреть незнакомку поближе. Бледноватого вида девица в вычурном платьице, да еще и с сапфировым ожерельем у шеи. Неужто охотница? А за спиной её разворачивался настоящий ураган из криков и рукоплесканий. Ещё чего не хватало.
Аманда
И без того оживленная таверна в одно мгновение наполнилась таким шумом, какого по-мертвецки умиротворенная персона Аманды, вынести пожалуй что не смогла. Разгневанная толпа готова была уже чуть ли не силой вытворить колдунью за дверь, однако плоды, посеянные Амандой в последней попытке утихомирить окружающих, похоже, дали всходы. Поддержка пришла в лице того самого гостя что доселе делил одну трапезу с медведем. Это был немолодой уже человек одетый в кожаный комбинезон. От взора стоявшей в дверном проёме и собиравшейся уже было отправляться восвояси Аманды не могла ускользнуть одна маленькая деталь в фигуре незнакомца. Поблескивающий янтарным цветом кулон с увязшей в нём доисторической пчелой. Охотник заступался за охотницу.
— Говорю же вам — никакая она не ведьма, — начал он, не повышая голоса, — Она охотница. Вот, посмотрите.
Он схватился рукой за свой кулон и пальцем другой руки показал на такой же, только на шее у Аманды.
— Одного, стало быть, мы с ней толка. Мне то вы верите?
— А я говорю ведьма!
Из толпы вышел сурового вида мужчина, похожий больше на зверя, чем на человека. Было видно — охотника он даже не слушал, ему нужен был лишь повод для продолжения бучи.
— Ты думаешь мы тебе все обязаны, раз ты нам помогаешь, Вальд? Думаешь, ты такой же как и мы? Как бы не так! Да как ты смеешь, ты, северянин — у нас под боком шастать и при этом ведьм покрывать. С меня довольно!
Аманда могла уже мысленно осознавать, что проблемы её далеки от завершения, они лишь заходят на второй круг. В этот момент, неожиданно для девушки, дверь таверны отворилась...
Ивар
Таверна поражала воображение. В своих странствиях, Ивар успел побывать во многих заведениях подобного рода, но такой красоты и создаваемого уюта видать ему ещё не приходилось. По крайней мере таверна была таковой до сего момента. Задремавший охотник был разбужен шумихой, поднятой вокруг новой посетительницы. Девушка, мягко говоря, выглядела странновато. Одетая в непозволительно шикарное по здешним меркам платье, в красе неестественно бледного лица, да ещё и с мертвецким спутником за спиной, она напоминала своей персоной похоронную процессию. Одно Ивар мог сказать про неё точно — девушка была явно охотницей, судя по её сапфировому ожерелью.
К слову, Ивар прибыл в Олдри не без причины. Ему порядком были уже были известны истории про чудовище в замке, древнего оборотня, “духа лесов” и прочих сказок. Настоящая же работёнка лежала у него прямиком в руках. Листовка с приглашением вступить в Велейский экспедиционный корпус, которому так не хватает охотника на чудовищ. Лагерем этот самый корпус встал где-то на олдрийских болотах. А вот как туда добраться — вопрос стоящий. В этих дебрях чёрт ногу сломит. Быть может кто-то из местных знает дорогу?
В любом случае, вопрос этот так и останется без ответа, ежели бушующая толпа, набирающая обороты в таверне, разворотит всё вокруг.
Авра
Прошло уже немало лет с тех пор как воительница Авра покинула родимый дом и отправилась на поиски приключений. В конечном итоге, дороги привели её в Олдри, волшебные земли дремучих лесов, полные загадок и опасностей. Воодушевленная историями об олдрийских друидах-целителях, способных, как гласили легенды, даже воскрешать мёртвых, Авра загорелась желанием во что бы то ни стало отыскать их в здешних лесах. Кто знает, вдруг таинственные друиды углядят в девушке её талант к исцелению, возьмут в ученицы и наставят на путь. И тогда, возможно, ей удастся даже вернуть к жизни отца…
Так или иначе, до всего этого было ещё далеко. Авра решила начать поиски с местной деревушки под названием Паскреб. Вернее, с местной таверны — самым что ни на есть проверенным источником полезной информации о незнакомых ей землях.
Из размышлений девушку вывел усиливающийся гомон. В таверне вот-вот назревала драка, а виновницей всему была тёмноволосая девушка в элегантном платье. Или же жертвой обстоятельств. Это с какой стороны посмотреть.
Эдвер
Проводив Арефа прощальным взглядом и взяв в поводья свою дорогую кобылу, Эдвер быстрым шагом направилась в деревню. Полярная сова Иинг, принадлежавшая торговцу, по какой-то причине решила проследовать за девушкой, стрелой вылетев из шатра, тут же догнав и мягко приземлившись той на плечо. Вместе они дошли до самых ворот. Эдвер несказанно повезло — ворота закрывались чуть ли не у её носа и в самый последний момент девушке всё же удалось проскочить. Стражники без лишних вопросов пропустили охотницу. Похоже Ареф не врал, когда говорил что уладит все дела. Хорошо. Теперь оставалось только найти этого Роберта и взяться за его задание. А дальше…
Без труда отыскав таверну, Эдвер в первую очередь направилась к стойлам, оставив у сонного конюха свою лошадь и пару монет в придачу — за должный уход. Пройдя по массивным каменным ступеням, обильно заросшим, Эдвер открыла дверь, сходу налетев на стоявшую в проходе незнакомку. Девушки буквально столкнулись лбами, так что аж искры полетели из глаз. Придя в себя после удара Эдвер представилась оказия рассмотреть незнакомку поближе. Бледноватого вида девица в вычурном платьице, да еще и с сапфировым ожерельем у шеи. Неужто охотница? А за спиной её разворачивался настоящий ураган из криков и рукоплесканий. Ещё чего не хватало.
Эдвер вовсе не была против компании совы и по дороге то и дело чесала её под клювом да беззаботно улыбалась. Но недавний разговор и письмо с именем брата не выходили у девушки из головы. Эдвер силилась понять, что же это всё значит, но ни один ответ, который проходил ей в голову, мисс Аттеме не нравился. Ответы придётся искать, а зацепок очень мало. Что ж, сейчас лучше поболтать с этим Робертом и выспаться.
Оставив Кейна в конюшне Эдвер направилась к весьма приличной на вид таверне. Ожидала она чего угодно, от притона до превосходного заведения, но уж никак не столкнуться лбами с какой-то дамой.
Эдвер, потирая лоб ни то от боли после удара, ни то от гомона внутри, отшатнулась и с болью улыбнулась... охотнице? Это вот она-то охотница? Как в таком платье сражаться?! Сама Аттема одета была в простую рубаху да жилет со штанами — сама практичность!
— Ой, простите! — воскликнула Эдвер, закончив глазеть на незнакомку, а улыбка на веснушчатом лице стала чуть виноватой. — Крепкий у вас лоб!
— Monsieur Вальд, спасибо вам за попечительство, но я уже взрослая "ведьма". Приятно, что хоть кто-то... — с нажимом в голосе акцентировала Аманда местоимение — ...понимает суть вещей. Но меня эта ситуация начала не на шутку утомлять. И без того, после визита к Сиру Акстеналю хочется испить яду, флаконом поболее, а тут ещё балаган начался. Не хочу портить вечер. Тем более, я вижу, если пойдёт типичное сельское развлечение, а именно - балаган, то я не помощница, как бы не хотелось. Поэтому хорошего вечера. Поищу ночлег и помощи где-нибудь ещё. Не всем же выручать дочерей...
Специально оставив фразу незавершённой, Аманда, уже не особо заморачиваясь о том, что произойдёт дальше, зашла за спину Годрику и неспешно пошла на выход, под мелко моросящий дождик. Неприятно, но могло быть и хуже. Но ситуация принесла, не иначе, как подарок Милтарель лично принесла в лапы чародейке. Отворившаяся дверь трактира встретила её не очередным странником. Типичный рубака, явно не Паскребский. Но, судя по тому, что ожерелье потеплело, некто явно обладал магией. Оберега у него не было видно, поэтому оставалось лишь догадываться, чернокнижник ли это, прибывший на шабаш или ещё охотник. В любом случае, придержать его на виду стоило
В раздумчивости смотря на первого прибывшего, Аманда чуть было не врезалась во второго. Вернее, вторую. Девушка, в полном доспехе, "плите", как иногда насмешливо называла бронь Годрика Аманда. Хммм. И на неё оберег среагировал теплом. Только если от юноши было просто тепло, то здесь оберег практически обжигал. А это могло означать только одно. Девушка явно колдует путём, противоположным некромантии. Возможно, даже истинно воскрешает. Но от такой силы Аманду бы просто разорвало и она свалилась бы в обморок. Годрик, почувствовав эмоции хозяйки, насупился и закрыл Аманду плечом от девушки...
И именно это послужило тому, что, открывая дверь таверны, Аманда прямо лбом столкнулась с ещё одной девушкой, заходящей в таверну. Именно здесь эмоции Аманды на секунду прорвало:
—Odhrill le, Годрик!!! — прошипела чародейка, потирая лоб. Ну вот, теперь ещё и шишка на весь лоб. Собрав остатки самообладания по крупицам, Аманда сфокусировала взгляд на шее у девушки. Оберег. Скорее всего, судя по зелёному камню, изумруд или подвид. А учитывая снова нагревшийся оберег у себя на шее...
— Милтарель простит. А вот у тебя я в лоб спрошу. Украшение на шее для виду или для дела? Потому что либо ты умеешь колдовать и завсегдатаи тебя выгонят, как и меня. Либо ты охотница...и тебя всё равно выгонят, как и меня, ибо платье и Тейтироская манера речи - обязательный атрибут ведьмы. И даже не спрашивай, как я почувствовала! — ухмыльнулась Аманда, но потом резко задумалась. Ещё две реакции до этого. Неужели перед шабашом сюда подтягиваются все? Охотники, чернокнижники, ревнители веры и прочее-прочее. Что же, вечер обещал быть ещё более красочным. Ещё сильнее ухмыльнувшись собственной мысли, Аманда на мысках развернулась вокруг себя и снова вошла в трактир
— А знаете, monseiur Вальд! Я передумала. Цирк так цирк Если уважаемые завсегдатаи так хотят аутодафе, драки и вышвырнуть меня прочь, как ведьму, а не охотницу - милости прошу, джентльмены! — от яда в улыбке Аманды по отношению к озлобленной публике можно было взять и умереть
5d10: (5 + 9 + 8 + 8 + 8) = 38 - 4 за аспект харизмы, +1 за убеждение(хотя не уверена, тут лучше провокация) - воздействуем от обратного, в любимой манере. Пытаемся сарказмом надавить на публику и убедить их третий раз отвалить и дать понять, что ну не ведьма я! Ну или спровоцировать полезть в драку, тут уж что получится
Эдвер подцепила пальцем изумрудный кулон и чуть его приподняла.
— Это? О, для дела, конечно! Я — охотник, да и вы тоже, как я вижу. Эдвер!
Она чуть поклонилась.
— Платье у меня не с собой, а акцент, если есть, то явно не... этот, — Аттема вытянулась на цыпочках и кр крикнула в зал: — У вас есть место для ночлега?!
- Ведьма? - Авра только сейчас услышала причину разногласий. Она решительно встала из-за стола и подошла к собравшимся, и шум доспехов говорил о том что эта женщина не старается быть аккуратной. Развернувшиеся посетители сразу могли обратить внимание что рука с топориком уже слегка отведена назад.
- Кто здесь ведьма!!?? - громогласно потребовала ответа Авра, глядя сквозь толпу прямо на черноволосую, темноокую девушку.
Пылкая речь Аманды лишь ещё больше раззадорила зачинщика суматохи, коим был дикого вида мужчина в безрукавке, со звериной мордой и неестественно большими руками. Он уже был готов самолично наброситься на колдунью, но на мгновение остановился, оценивая силы. Слова волшебницы прозвучали с явным укором для остальных посетителей, они расступились и слегка поутихли. Теперь уже мужчина мало-помалу становился объектом травли. Даже владелица таверны Карла, смекнув в какое русло сворачивается начавшийся бедлам, грозно смотрела на громилу. Вопрос Эдвер, скользнувший мимо, остался без ответа.
Мужчина яростно озирался по сторонам в поисках поддержки. Его желтые глаза разгорелись, а зрачки сузились на манер кошачьих. Заслышав возглас Авры он оценивающе присмотрелся к её воинственному виду, смекнув что вместе с ней у него ещё не всё потеряно.
— Вот эта! — прорычал он во весь голос, показывая пальцем на Аманду, — Поганая дрянь, чертова ведьма, все проблемы свалились на нашу голову из-за таких как она! Разве я не прав? Кто заколдовал и натравил на нас Скарроха и его шайку? Ведьмы! Кто поселил в замке на холме чудовище? Ведьмы! Кто похищает девушек на болотах? Ведьмы! Из-за кого в конце-концов северяне пришли в наши земли и хозяйствую на них? Всё это козни ведьмовы!
В этот момент из толпы выскочил мужчина в плаще и капюшоне, с арбалетом за плечами. Он лихо запрыгнул на стол, в одночасье оказавшись выше всех в таверне, и произнёс:
— Держи себя в руках, Пироп. Ты же знаешь чем это кончится.
Произнесённое, окончательно вывело громилу из себя. Он взревел и вспышка зелёного света на мгновение ослепила гостей таверны. Через секунду на том месте где он стоял оказался огромный бурый медведь, злобно скаливший пасть. Сходу он опрокинул стол на котором стоял выскочивший парень. Затем повернул свою голову и диким взором окинув Аманду, ринулся в её направлении. Тут же Вальд выхватил клинок и побежал ему наперерез. Прочие гости в панике побросались в глубины таверны, ибо выход был перекрыт — в дверном проёме стояла колдунья Аманда.
Инициатива медведя 4d10: (6 + 3 + 1 + 7) = 17
Арбалетчик пытается перескочить на другой стол 5d10: (8 + 1 + 4 + 3 + 10) = 26
Инициатива Вальда 4d10: (10 + 8 + 6 + 5) = 29
— Ну заладил, Скаррох, монстр, болота. Нет бы рассказать поподробнее, тем более охотникам. Сразу про ведьму начинает...
Не успев договорить, Аманда сначала посмотрела на девушку в "плите", не понимая, чего от неё ожидать. Потом выскочил на стол ещё один парень с арбалетом. Если не охотник на нечисть, то просто охотник. А после очередной фразы, Пироп(ну наконец-то хоть ясно, как к этому увальню обращаться) резко превратился в медведя, который решил всё-таки вывести Аманду из таверны, но, к сожалению, вывел её из душевного равновесия. Нахмурившись, глядя на то, как арбалетчик ловко перепрыгнул на другой стол, а сеньор Вальд уже достал свой клинок из ножен, некромант поняла, что Пиропа нужно успокоить.
Ладонь Аманды привычным движением стала полупризрачной, а сама колдунья вытянула руку вперёд
—harl'il'cik nif ni! — Бедняга Пироп, сам того не ожидая, покинул своё тело и "дух" оказался перед Амандой на коленях, выбитый таким обращением с собой
— Ну и что, бестолочь медвежья?! Что устроил?! Посмотри, а! Стол перевернул, людей распугал. А ещё ведьмы во всём виноваты у него. Бездарь безголовый!! Зато орал тут громче всех! Весь Паскребок узнает, что Пиропа-медведя девка уделала одной левой, дурень! Даже если ты оборотень, которого я должна убить, я не буду марать о тебя руки. Такой глупец безобиден! — со злобой в голосе, Аманда разговаривала с духом, вызывая у него все негативные эмоции, от обиды, до чувства жгучего стыда за себя своими фразами
— А вы что, пришли посмотреть на цирковое выступление?! — обратилась Аманда к остальным — успокойте его, свяжите, не знаю, вырубите тело, чтобы, когда я верну его, он не переломал тут всё к известной матери!
При фразе "Вырубить тело" уже среагировал Годрик. По-стоящему медведю попасть было крайне легко и мертвец, слегка замахнувшись, двинул ему прямо в глаз
>Из-за кого в конце-концов северяне пришли в наши земли и хозяйствую на них?
Авра усомнилась в оправданности обвинений. Многие теряли жизнь из-за ошибочного признания ведьмой, поэтому Авра не торопилась решать кто здесь друг, а кто враг. Она тоже поднялась на один из столов, и приготовилась к бою с первым кто посмеет напасть.
Шум в таверне усилился. Атмосфера, несколько минут назад уютная и весёлая, серьёзно испортилась с того момента как Ивар, сам того не заметив, закемарил. Судя по обозлённым и резким голосам, разбудившим охотника, назревала драка. Он протёр слипающиеся глаза, облокотился на стол и, взяв в руку не законченную им кружку, принялся наблюдать за ходом перепалки, то и дело прикладываясь к уже подвыдохшемуся пиву. Как говорил Старик Бран: "Не лезь в чужой спор, не разобравшись что к чему". Ивар и не лез. Да, в общем-то, и желания никакого не было.
С одной стороны конфликта стояли деревенские во главе с явно перебравшим бугаём. С другой, двое охотников. Парень, видимо знакомый с местными - Вальд - и девушка, которую те называли ведьмой и готовы были разорвать на месте - её имя ещё никто не озвучил. Она больше походила на не пойми как очутившуюся в подобном заведении графскую дочку. Однако, её кулон совершенно точно говорил, что это не совсем так или совсем не так. Вдобавок, подле неё стоял ручной кадавр в доспехах королевского стража или ещё какого важного человека, готовый защищать хозяйку. Некромантка. Ивар неосознанно нахмурился. У него были напряжённые отношения с некромантами. Последний с которым ему довелось пообщаться чуть меньше года назад, получил от него меч в горло. Но он хотел себе армию мертвецов, собранную из сельских жителей, а эта девушка, вроде бы, ничего подобного не замышляла. Как минимум, пока. В любом случае, вряд ли для двух охотников перепившие кметы представят хоть какую-то угрозу. Тут уж скорее наоборот. Главное, чтобы обошлось без резни.
Вскоре на сцене появилась следующая охотница с топором в руках. А следом за ней вторая. Выскочила из-за двери, столкнувшись с некроманткой лбами. Ну и ну. Не иначе, Карла нашла где-то магнит, притягивающий охотников и спрятала в подвале. Ивар не сдержал смешка. Теперь у дверей охотников было четверо. А пятый сидел в зале и не скрывал удивления такой неожиданной встрече с коллегами.
Меж тем, становилось жарче. Охотница передумала уходить и разразилась тирадой, от которой крестьяне наложили в штаны и решили не испытывать судьбу. Все, кроме одного. Самого зачинщика. Пиропа, как его назвал новый персонаж разворачивающейся драмы, вскочивший на стол с арбалетом наперевес. Да уж, настоящая пьеса, прямо театр, чтоб его!
Пиво кончилось на самой развязке. Пироп яростно взревел. Вспышка зелёного цвета разорвала полумрак помещения, заставив Ивара прищуриться. В самом центре зала стоял здоровенный медведь. Отлично, просто великолепно! Не хватало ещё, чтобы потерявший рассудок берсерк принялся потрошить посетителей. За охотников волноваться не приходилось, но вот простой люд явно может очень серьёзно пострадать, если его никто не защитит.
- Опять работа... - Шепнул Ивар себе под нос, встал из-за стола и, расталкивая не на шутку перепугавшихся деревенских, бегущих кто куда, быстрым шагом направился к беснующемуся медведю, стараясь встать между ним и паникующей толпой.
Инициатива: 3d10: (5 + 4 + 10) = 19
Ещё бы чуть-чуть и разъярённый медведь просто разорвал бы Аманду на части. Благо, Вальд подоспел вовремя. Он слёту накинулся на зверя успев выиграть для колдуньи несколько драгоценных секунд. Их вполне хватило на то, чтобы прочесть заклинание. Таверну озарило второй волной зеленоватого свечения и поток магической энергии устремился к Пиропу, от чего тот всхрипел и забился, прижатый к полу. От такого зрелища все прочие посетители таверны были поражены. Их взоры, обращенные на волшебницу, были наполнены страхом, а кто-то перешёптывался меж собой: "И вправду ведьма, зря мы её послушали".
Неожиданно для всех, откуда ни возьмись, выскочила маленькая светловолосая девчушка. Никто её доселе и не приметил среди толпы. Она подбежала к стонущему медведю.
— Прошу не надо! Отпусти его! Он не хотел, честно! Он больше не будет, только не мучай его! И... Уходи.
— Говорил я, что добром это не кончится, — произнес арбалетчик, слезая со стола, — Не знаю кто вы на самом деле, юная леди, но сдаётся мне вы сами создаёте себя репутацию ведьмы.
— Тебе не стоило злить его, Роберт, — ответил Вальд.
Улучив момент он скрыл клинок обратно в ножнах и подошёл к Аманде.
— Отпусти его. Понимаю, тебе он, наверное, кажется порождением зла, но это не так. Многое об этих местах тебе ещё неизвестно. Кстати, моё имя Вальд. И я охотник на чудовищ, так же как и ты. Пойдём со мной, я расскажу тебе всё что ты хочешь знать, только отпусти его.
Аманда почувствовала как её руку сильно обожгло. Ящерка скребла лапками по запястью. Как назло, никто этого не заметил.
— И вы, — Вальд обратился к Ивару и Авре, — Вижу что вы тоже охотники. Если есть желание идёмте с нами. Я отведу вас в более подходящее место и поделюсь своим опытом. Хватит нам пугать местных.
Никто из присутствующих больше не произнёс ни слова. Гостей таверны сковал страх.
Ящерка назло пытается отменить каст соулсифона 4d10: (5 + 4 + 9 + 3) = 21
Насколько сильно Аманда испортила впечатление о себе местным 5d10: (10 + 1 + 5 + 10 + 9) = 35 0 успехов - завтра забудут. 3 успеха - её ненавидят всей деревней
Раньше Авра видела несколько способных людей, но магия черноволосой поразила её. Если бы она оказалась ведьмой, а не охотником как сказал этот мужчина, то это был бы очень тяжелый бой. Авра спрыгнула со стола, деревянные полы чуть хрустнули.
- Осторожно дитя! - свободной рукой Авра прихватила девочку, оберегая её. - Меня зовут Авра Лиллард, я прибыла в эти места без злых намерений. Кто ты? Назовись!- топор Авры указывал на колдунью.
— Аргх! — прикусила губу Аманда, ощущая горячие лапки ящерицы. Господин Акстеналь удружил так удружил. Теперь эта дрянь ещё и мешать колдовать будет. Душа, до этого державшаяся в руке Аманды, вернулась в тело, которое до этого билось на полу, после удара верного кадавра.
— Конечно! Так не хотел, что превратился в медведя... — жёстко осекла девочку колдунья, но тут пришла заступница в "плите", представляясь. Впрочем, Вальд решил сгладить ситуацию, хотя арбалетчику Роберту тоже можно было двинуть в переносицу за ведьму. Но у Авры на шее над доспехом болтался медальон Изелет. У Велейнцев это, насколько помнила экскурс истории Аманда был одной из символик Света
— Я тебе не порождение тьмы, чтобы называться по-первому требованию, Авра Лиллард! Тебе достаточно было видеть, что я не убила этого бездумного зверя. Чего Ведьмы...не милосердствуют — оскалилась в ответ Аманда, слегка сорвавшись на повышение голоса с ноткой истерии. Чего-чего, а уж разговаривать со сторонником противоположной магии ей в данной ситуации совершенно не хотелось.
Оставляю реплику под ответ. Только без броска инициативы, прошу
— Спасибо, monseiur Вальд. К сожалению, он не оставил мне выбора. А опыт вытяжения души покажет разок, что не каждая девушка в платье ведьма. И что иногда нужно следить за собственной речью. Я, вроде бы, не вела себя как-то...вызывающе. Всего-то вопрос насчёт Акстеналя и желания остаться на ночлег. Но, судя по-всему, ни первого, ни второго я уже не добьюсь. — при этой фразе, Аманда осмотрела публику, которая сидела скованная ужасом, в то время, как мертвецкое спокойствие возвращалось к некроманту
— Госпожа. Пойдёмте. Они напуганы — замогильным голосом проговорил Годрик, возвращаясь, как преданный слуга
— Ni ce, maethor. — Ответила Аманда, направляясь к выходу, чтобы поскорее уйти из этой доставшей её таверны
Конечно от неё не исходила угроза, поэтому Авра еще не пустила в ход свойлюбимый топор, но помощник этой колдуньи явно ходит против воли божьей. Авра присела и попросила девочку быть осторожнее в подобных ситуациях. В добавок приверженка пути Жизни назвала малышку храброй и улыбнулась ей, после чего вышла вслед за остальными охотниками.
- Ты используешь магию нечисти, разве могут у этого быть достойные цели?
— Пощади меня Милтарель. Ещё одна, как приворожённая, талдычит. — закатив глаза, Аманда даже не повернулась в сторону охотницы, стараясь идти аккуратно и не испачкать платье
— Или у вас в догме только Свет имеет право на жизнь? Душечка, я тебе даже растолковывать не хочу, что истинное воскрешение, чему учат великие Магистры света, например Великий Магистр Волсан в Древенферде, не было бы возможным благодаря тому, что кто-то использует некромантию и чернокнижничество. Хоть бы почитала трактат-другой...ах точно, книжки только ведьмы читают — наполнив последнее предложение ядом, Аманда повернулась к Авре, выходя на улицу, на которой уже поутих дождь, вглядываясь в странницу с спокойствием Годрика, который грустно вздохнул, тоже выходя на улицу, громко хрустнув шеей напоследок
Речи колдуньи были столь же скользкими и ядовитыми, как и сама ее магия.
- Преступая границы дозволенного ты пускаешь тьму в свою душу, но я не буду тебя осуждать, покуда не несешь ты зла.
Авра убрала топор и обошла Аманду с той стороны где стоял ее слуга, Годрик.
- Неужели ты не навоевался еще? - тихо спросила у него воительница, когда проходила мимо. Она конечно не надеялась что мертвец станет оправдываться насчет своей отлучки с кладбища.
Следующий вопрос был адресован Вальду, - Ты сказал что владеешь нужными сведениями? Что ты можешь рассказать о друидах-целителях. Где мы можем это обсудить?
Ивар успел только выйти из толпы и положить ладонь на рукоятку меча, как всё закончилось. Ловким движением руки некромант вынула из медведя душу, заставив его тело рухнуть на пол и забиться в конвульсиях. Вот и всё, бой завершился не начавшись. На мгновение в зале повисла гробовая тишина, а через секунду за спиной послышались сдавленные крики, испуганный шёпот и, кажется, даже негромкий стук чьих-то зубов. Охотник обернулся. На всех лицах, по каким он успел пробежаться глазами, была изображена лишь одна эмоция - неподдельный ужас. Этой барышне - Ивар пересёкся взглядом с причиной случившегося представления - следовало быть помягче. Теперь одному богу известно когда местные смогут забыть сегодняшний день.
На приглашение Вальда он лишь кивнул и, помедлив полминуты, пошёл к дверям. Сейчас в таверне больше делать было нечего, трактирщица точно не в состоянии что-то объяснять, а охотник сам предлагал рассказать о нынешнем положении дел в Поскребке. Ивар только приостановился на секунду возле девочки, без всякой опаски обнимавшей бесчувственную медвежью тушу и пытавшейся привести в сознание... Кого? Отца? Брата? Хотелось сказать ей что-нибудь напоследок, чтобы приободрить малышку, но, не найдя подходящих слов, Ивар просто молча направился к выходу.
- Умеешь ты себя преподнести - Обратился он к Аманде уже на улице. По голосу было не понять, укор это или шутка - Но всё-таки вытягивание души было перебором. Не удивлюсь, если кто-то из них сегодня тронется умом.
В спор о природе некромантии Ивар не ввязывался. Ему, по большому счёту, было наплевать светлая магия или тёмная. Главное, чтобы от неё не страдали мирные люди. А всё остальное не имеет значения, может быть какой угодно. Пока от рук Аманды пострадали лишь те, кто ей угрожал. Да и то, можно сказать, отделались лёгким испугом. Ну, не самым лёгким. Конечно, она могла остановиться только из-за присутствия незнакомых охотников и просьба одного из них оставить берсерку жизнь, но тем не менее. Пока она держала себя в руках, обходясь одними едкими замечаниями, предъявить ей было нечего.
— Поверь мне, порой душа святоши более тёмная, чем у чернокнижника. Всё, я не в настроении обсуждать сейчас моральную сторону вопроса использования магии. Каждый знал, на что шёл. В том числе и я. А пока, вечер становится только хуже, вопросов и проблем больше, а ответов и разрешений меньше. — Дожидаясь Вальда, Аманда услышала фразу от таки первого странника. И чуйка не обманула, он тоже оказался охотником, коли вышел за остальными
— Не каждый приходит, окутанный славой спасителя дочки трактирщицы. Кому-то достаётся визит к городничему и куча проблем за один вечер. В том числе и буйный медведь — попыталась осадить собеседника Некромант, поморщившись и собрав растрепавшиеся волосы в подобие пучка.
Охотники вышли во двор таверны и сразу же почувствовали приятный холодок ночного ветра, который колыхал кроны сосен, от чего те едва слышно шелестели, словно переговариваясь друг с другом успокаивающим полушёпотом. От вида озаренных светом луны величественных деревьев, то тут то там выступавших из-за крыш домов, создавалось впечатление что вся деревушка была заперта ими как в клетке.
Вскоре после Вальда и остальных, из таверны вышел медведь. К всеобщему облегчению это оказался вовсе не Пироп. Этот зверь был намного меньше по размеру.
— Не пугайтесь, — сказал Вальд, поглаживая медведя за шею, — Это Бу. Он ручной. Самый настоящий медведь. Уверяю вас. А существо, которое вы видели в таверне, не оборотень — а друид. Все друиды способны обращаться в зверей. Это древний народ, населяющий олдри, прародителем которого был Фенрис - один из двенадцати. Надеюсь теперь вы понимаете что не все чудовища несут зло. Друиды живут в гармонии с этим миром. Реакцию Пиропа можно понять. Такие как мы, пришли в эти земли чтобы гармонию нарушить.
Они прошли чуть дальше. Ручной медведь шел рядом с хозяином, покачивая сумками со снаряжением.
— Моё имя вам известно. Могу ли я узнать ваше? Нечасто встретишь охотников в этих краях. По-правде сказать, я был здесь единственным. Если у вас есть какие-то вопросы по поводу работы, обращайтесь. Я собираюсь переночевать в старой крепости, неподалеку отсюда. Она полузаброшена и я часто останавливаюсь в ней. А назавтра я отправляюсь на болота. Там представляется неплохая работенка, но опасная. Я не прочь, если кто-то из вас составит компанию.
>Кому-то достаётся визит к городничему
— Ты говорила с управителем? Он тебе что-то предложи? — Вальд с волнением оглядывался по сторонам, — Скажи мне сейчас же. Это очень важно.
>Что ты можешь рассказать о друидах-целителях.
— Я знаю лишь, что они живут в глубинах леса, называемых Сердцелесьем. Сам я дороги туда не знаю, а если бы и знал, то уж точно не поведал её первому встречному. Многие хотят им навредить, а я вовсе не один из тех охотников, что убивают всех кто носит шерсть...
Янтарный кулон сверкнул в отблеске Луны.
Вскоре после Вальда и остальных, из таверны вышел медведь. К всеобщему облегчению это оказался вовсе не Пироп. Этот зверь был намного меньше по размеру.
— Не пугайтесь, — сказал Вальд, поглаживая медведя за шею, — Это Бу. Он ручной. Самый настоящий медведь. Уверяю вас. А существо, которое вы видели в таверне, не оборотень — а друид. Все друиды способны обращаться в зверей. Это древний народ, населяющий олдри, прародителем которого был Фенрис - один из двенадцати. Надеюсь теперь вы понимаете что не все чудовища несут зло. Друиды живут в гармонии с этим миром. Реакцию Пиропа можно понять. Такие как мы, пришли в эти земли чтобы гармонию нарушить.
Они прошли чуть дальше. Ручной медведь шел рядом с хозяином, покачивая сумками со снаряжением.
— Моё имя вам известно. Могу ли я узнать ваше? Нечасто встретишь охотников в этих краях. По-правде сказать, я был здесь единственным. Если у вас есть какие-то вопросы по поводу работы, обращайтесь. Я собираюсь переночевать в старой крепости, неподалеку отсюда. Она полузаброшена и я часто останавливаюсь в ней. А назавтра я отправляюсь на болота. Там представляется неплохая работенка, но опасная. Я не прочь, если кто-то из вас составит компанию.
>Кому-то достаётся визит к городничему
— Ты говорила с управителем? Он тебе что-то предложи? — Вальд с волнением оглядывался по сторонам, — Скажи мне сейчас же. Это очень важно.
>Что ты можешь рассказать о друидах-целителях.
— Я знаю лишь, что они живут в глубинах леса, называемых Сердцелесьем. Сам я дороги туда не знаю, а если бы и знал, то уж точно не поведал её первому встречному. Многие хотят им навредить, а я вовсе не один из тех охотников, что убивают всех кто носит шерсть...
Янтарный кулон сверкнул в отблеске Луны.
Александр проснулся в своём номере на втором этаже. Снизу доносились ропот толпы, брань и прочие звуки жизни, но не это разбудило юношу. Кулон на его шее, словно раскалённый в печи, обжигал кожу, и молодой охотник поспешил снять его. Подняв его над своей головой за шнурок, Александр разглядывал сияющий в лунном свете камень и невольно предался воспоминаниям.
Старший Гримм подарил этот кулон сыну, чтобы он "помнил, кто он есть" и строго повелел беречь вещицу как зеницу ока. Подарок этот Александр сразу же возненавидел: обрамлённый серебром топаз то и дело норовил обжечь всякий раз, когда мальчик задумывал шалость или иным образом "недостойно себя вёл", как говорили его учителя. Уже будучи юношей, по приезду в Мортал молодой человек бросил "чёртову безделицу" в ящик письменного стола и не вспоминал о ней вплоть до становления на путь охотника. Как позже объяснил его ментор, камень в кулоне был оберегом, что есть у всех охотников. Александр вспомнил слова отца, которые теперь звучали совсем по-иному.
Зелёные лучи заплясали на потолке, пробиваясь сквозь дощатый пол с первого этажа, затем раздался звериный рёв, затем снова вспышка, на этот раз синяя.
- Да что происходит? - Александр рывком поднялся с постели и стал искать брошенную, по старой привычке, где и как попало одежду. Когда с гардеробом было покончено, юноша поспешил в главный зал. Расспросив местную публику и узнав от неё об охотниках, Александр стрелой вылетел из таверны и столкнулся с группой истребителей чудовищ, которые о чём-то разговаривали.
- Весёлая выдалась ночка, да?.. - молодой охотник попытался привлечь внимание, - Прошу прощение что перебиваю вас, господа и дамы. Разрешите представиться, моё имя Александр Гримм, - слова юноша сопроводил лёгким поклоном, как того требовали приличия, - и я здесь по поручению мейстера ордена Крестоносцев Мортала Виллема Ноака, - из внутреннего кармана пиджака Александр извлёк грамоту с печатью в форме креста и окаймлявшего её девиза "Böse Kreaturen fürchten das Kreuz", - Есть ли среди вас господин Вальд?
— О Милтаель. Ещё один с гиперболизированным чувством справедливости. Но, надо отдать должное, у сеньора Гримма есть манеры — хмыкнула Аманда, не особо радуясь очередному благородному рыцарю. Воспоминания о Воксвилле и "Благородном" Фаусте, который иногда себя вёл хуже селюка были ещё свежи
— Аманда Калеб, monsieur Вальд. Изначально, меня привел в Паскреб исключительно исторический интерес. Ни для кого не секрет, что здесь давно Генрих Несокрушимый с полком Горящих сердец оставался лагерем и тут была битва, где половина рыцарей легла отдохнуть. А это очень интересно, побывать на этом месте, поговорить с духами рыцарей, послушать их рассказы и, возможно, исполнить последние просьбы. Невероятное историческое событие. Из первоисточника, между прочим... — слегка вздёрнула нос Аманда от гордости за себя любимую
—...лучше бы не говорила... — лицо Аманды помрачело после упоминания — ...олух приказал мне найти ведьм, которых искать в этих лесах чёрт ногу сломит. А чтобы я не вздумала идти на свои кости, вручил мне это! — Аманда со злобой показала запястье, на котором сидела ящерица
— И эта срань меня убьёт ещё раз, если я не буду слушаться. На этот раз, окончательно, если я вдруг не найду заклинание вознесения в Личей — на последней части фразы Некромант улыбнулась
—Хотелось бы и остальных выслушать, Дамы и Господа. А если не затруднит попроситься к вам на ночлег, ибо местные меня готовы живьём сожрать, я была бы крайне признательна
— Этого я и боялся. Акстеналь - вот из-за кого местный народ страдает. Он самозванец, который стремится заполучить власть над этими землями. А для этого ему необходимо уничтожить всё что так или иначе связано с магией. Он перешёл дорогу многим, включая ведьм и Скарроха. Но это долгая история. Послушай, я ничем не могу тебе помочь. Но мы обязательно что-нибудь придумаем.
Услышав своё имя, Вальд подался вперёд, встречая незнакомца. Тем временем ручной медведь без спроса подошёл к Александру почти вплотную и принялся обнюхивать барда с головы до пять. Несколько секунд охотник со скепсисом разглядывал незваного гостя, затем ответил:
— Он самый. Только не о каком... кхм... ордене, я не слышал. И вот уж мне интересно, откуда каким-то там мейстерам известно моё имя?
- Я Авра Лиллард, родом с севера. Там меня знают как воительницу света, - она не старалась говорить громко, но тем не менее голос ее мог быть громоподобным в любом проявлении. Что-то скрывать - не в паладинских привычках.
- Можешь расчитывать на помощь моего топора, и на силу жизни в моем сердце, если после этого ты укажешь путь к моей цели.
- Я могла бы отсечь твою руку, а после исцелить культю. Как только ты будешь готова.
— И почему я не удивлена? А люди винят ведьм, Скарроха, чудовищ, не догадываясь, что чудовище не всегда имеет извращённый облик. Как вот, некоторые в нашей братии. А что до ведьм, Скарроха и прочих местных интересных для охотника вещей - я бы послушала, потому что...у меня нет выбора. А уж дальше придётся быть ручной собакой. Если, конечно, я не найду способа избавиться от тебя, маленькая серебрянная сволочь — последняя реплика была обращена к ящерице и Аманда ждала очередного обжигающего скребления лапок
— Ты бы и деревню выжгла, скажи тебе твой наставник. Таких идейных даже в посмертие трогать не хочется, так что будь так ДОБРА, не нагнетай
Получив утвердительный ответ, Александр продолжил говорить, не без опасений поглядывая на медведя.
- В таком случае, Господин Вальд, я должен передать вам письмо, - следом был извлечён бумажный конверт с аналогичной печатью, - содержание его мне неизвестно, но сей документ, - юноша развернул грамоту и протянул её охотникам, так, чтобы каждый мог видеть написанное, - гласит, что ордену известно о малом количестве братьев и сестёр по оружию в этой местности, а потому мейстер Ноак принял решение отправить меня в целях помощи народу Олдри, - последнее Александр произнёс громко, с ноткой пафоса, а затем, сравнительно тише, добавил, - и моего обучения ремеслу охотника.
- Очень приятно, госпожа Авра, облик ваш подобен древнегондирской Минерве, - Александр не смог удержаться от комплиментов.
- А вы, госпожа Аманда, хоть и остры вы на язык, но слова ваши подобны музыке для моих ушей.
Ивар не ответил Аманде. Только негромко усмехнулся её словам, принятым за шутку, на мгновение блеснув идеальными зубами. Ну да, слава спасителя дочки трактирщика - это серьёзно, спору нет. Но, в конце-концов, он здесь не для того, чтобы воспитывать кого бы то ни было или попусту точить лясы. У него есть дело и надо бы им заняться. Он обратился к Вальду.
- Не все, говоришь? Это доброе чудовище, кажется, хотело разорвать Аманду просто потому что ему захотелось. Или, может, мне показалось, и он всего лишь хотел познакомиться? А всё, что случилось в таверне, было актом проявления дружелюбия? - Ивар не любил, когда кто-то выгораживал очевидное зло только потому, что "Он не хотел!". Особенно, если этот "кто-то" охотник, призванный зло искоренять. Особенно, если это зло исходит даже не совсем от человека. Парню явно сорвало крышу и, если бы он действительно попробовал убить кого бы то ни было, Ивар не думал бы ни секунды прежде чем прикночить его - Ладно охотники. Охотники могут за себя постоять, а если бы он начал крушить таверну? Это тоже было бы признаком его добрых намерений?
- Ладно. Неважно, о философии нашей работы можно поговорить позже. Меня зовут Ивар. И, раз уж ты сам предложил, то меня интересует пара вопросов. Поговаривают, в замке почившего графа завелось какое-то чудовище, а в лесу обитает некий сказочный оборотень. Ну и ведьмы с этим... Скаррохом? Хотелось бы узнать кто и сколько готов за них заплатить, что они из себя вообще представляют и стоит ли дело внимания.
Все эти вопросы Ивар задал, скорее, чтобы просто представлять что происходит вокруг, нежели чтобы браться за эти сказочные истории и разборки с местными разбойниками. Разве что чудовище из замка могло быть интересным, если, конечно, с ним вообще будет возможно справиться и это не очередной вымысел. Больше всего его интересовало другое.
- И ещё. Как добраться до лагеря Велейского экспедиционного корпуса? Вроде бы, они остановились где-то на здешних болотах. Я хотел спросить у старосты, но... Послушать вас, так он первый от кого следует избавлять местных.
В таверне, где лихо спит,
Охотник сидел, сыт.
И даже большой бандит,
Проходит, тихо-затих.
Телега тихо покачивалась на ухабах лесной окраины, тщась в закатных сумерках засыпающего дня. Аполлоний, свесив ноги за край, наблюдал, как из под сапог появляются покрытые полевой травой колдобины, и напевал себе под нос. Зудел овод, чесалась шея. В бородке застряли остатки репья – следствие попытки перебраться через заросший перелесок.
Фауст задумчиво провел по бородке рукой и вздохнул. Эта поездка выжмет последние ривы и только Кровавый Бог знает, где ему придется теперь найти хорошее задание. Заварушка в Ахри, конечно, подправила его бюджет, но ни на секунду не приблизила к легендарному королю оборотней…
- Дядя, а вы охотник на монстров?
Обернувшись, Аполлоний понял, что ему спину мозолит малявка – мелкая девочка, судя по всему, дочка ямщика, который, тем временем, задремал – лошадь сама находила путь.
- Дядя, а вы охотник на монстров?
- Да, охотник на монстров.
- А зачем вы едете к нам домой? У нас нет монстров. Есть Юха, но это мой кот, он только мышей кушает, он полезный!
- Я не собираюсь убивать твоего кота. Да и к вам тоже не зайду. Я скоро уйду.
- Дядя, вы пойдете убивать монстров?
- Да.
- Зачем?
- Они – зло.
- А что такое зло? Это когда делают больно?
- Да.
- Но ведь люди тоже делают больно. Они тоже монстры? И мы с вами?
- …
Аполлинарий мрачно смотрел на разворачивающуюся трагедию, а рука сильно сжала стакан с элем – происходи это с пару лет назад, он был бы в первых рядах, кто сейчас стоял бы на столе и пикировался с обезумевшим берсерком. Но жизнь в глуши изменила охотника. Он стал выдержаннее. Спокойнее. Пусть и не всегда, но теперь он не старался лезть в драку впереди всех, хотя его тяга к театральности не уменьшилась.
Но черт подери, люди иногда хуже монстров в сотни раз!
Аманда, да проклянут Боги твой язык! В нем и твоя сила и твое проклятие. Суметь за столь короткий промежуток времени сначала настроить всю таверну против себя, а затем успокоить ее – пусть и не без помощи внезапных компаньонов – это нужно постараться. Скрывая лицо за кружкой эля, Фауст наблюдал за несколькими охотниками, среди которых особо выделялся некий Вальд, с четким северным говором.
Судя по всему, все обошлось и Аманду увлекли за собой эти нечаянные приключенцы. Таверна, еще пару минут назад ходившая ходуном, начала успокаиваться, все расселись по местам. Про подвиг Фауста уже все и позабыли – что было ему на руку.
Допив эль – достаточно хороший, стоит отметить – он обратился к Карле, стоящей за стойкой.
- Мамзель, позвольте поблагодарить вас за радужный прием – и за приятный ужин. И, в свою очередь, принести свои извинения – Аманду я знаю достаточно давно и ручаюсь за нее. К счастью, сегодня не пролилась кровь. Позвольте откланяться, - охотник отвесил поклон, - я обязательно посещу ваше заведение еще раз. Передайте вашей дочке привет! Ваш, Аполлинарий фон Фауст.
После данной короткой речи, «аристократ» быстрым шагом вышел из таверны, поправив меч за спиной и проверив кольцо с изумрудом – оно все так же было на руке.
Прошло времени буквально чуть, а ночь уже в свое полное право. Но гул от беседующих охотников стоял на всю улицу. Взяв беглого коня в поводья («надо придумать ему имя»), Фауст решил догнать их.
- Аманда! – Окликнул девушку мужчина. – Ты так спешишь, хотя еще полчаса назад просила о помощи! Неужели тебя, столь утонченную, оттолкнула моя борода? Или твои новые друзья уже успели обкорнать тебя на запястье? – Стрельнув глазами, Фауст чуть склонил голову. – Судари, позвольте представиться. Охотник на монстров, специалист по ликантропам – Аполлинарий фон Фауст. Старый коллега мисс Калеб.
Охотник сидел, сыт.
И даже большой бандит,
Проходит, тихо-затих.
Телега тихо покачивалась на ухабах лесной окраины, тщась в закатных сумерках засыпающего дня. Аполлоний, свесив ноги за край, наблюдал, как из под сапог появляются покрытые полевой травой колдобины, и напевал себе под нос. Зудел овод, чесалась шея. В бородке застряли остатки репья – следствие попытки перебраться через заросший перелесок.
Фауст задумчиво провел по бородке рукой и вздохнул. Эта поездка выжмет последние ривы и только Кровавый Бог знает, где ему придется теперь найти хорошее задание. Заварушка в Ахри, конечно, подправила его бюджет, но ни на секунду не приблизила к легендарному королю оборотней…
- Дядя, а вы охотник на монстров?
Обернувшись, Аполлоний понял, что ему спину мозолит малявка – мелкая девочка, судя по всему, дочка ямщика, который, тем временем, задремал – лошадь сама находила путь.
- Дядя, а вы охотник на монстров?
- Да, охотник на монстров.
- А зачем вы едете к нам домой? У нас нет монстров. Есть Юха, но это мой кот, он только мышей кушает, он полезный!
- Я не собираюсь убивать твоего кота. Да и к вам тоже не зайду. Я скоро уйду.
- Дядя, вы пойдете убивать монстров?
- Да.
- Зачем?
- Они – зло.
- А что такое зло? Это когда делают больно?
- Да.
- Но ведь люди тоже делают больно. Они тоже монстры? И мы с вами?
- …
Аполлинарий мрачно смотрел на разворачивающуюся трагедию, а рука сильно сжала стакан с элем – происходи это с пару лет назад, он был бы в первых рядах, кто сейчас стоял бы на столе и пикировался с обезумевшим берсерком. Но жизнь в глуши изменила охотника. Он стал выдержаннее. Спокойнее. Пусть и не всегда, но теперь он не старался лезть в драку впереди всех, хотя его тяга к театральности не уменьшилась.
Но черт подери, люди иногда хуже монстров в сотни раз!
Аманда, да проклянут Боги твой язык! В нем и твоя сила и твое проклятие. Суметь за столь короткий промежуток времени сначала настроить всю таверну против себя, а затем успокоить ее – пусть и не без помощи внезапных компаньонов – это нужно постараться. Скрывая лицо за кружкой эля, Фауст наблюдал за несколькими охотниками, среди которых особо выделялся некий Вальд, с четким северным говором.
Судя по всему, все обошлось и Аманду увлекли за собой эти нечаянные приключенцы. Таверна, еще пару минут назад ходившая ходуном, начала успокаиваться, все расселись по местам. Про подвиг Фауста уже все и позабыли – что было ему на руку.
Допив эль – достаточно хороший, стоит отметить – он обратился к Карле, стоящей за стойкой.
- Мамзель, позвольте поблагодарить вас за радужный прием – и за приятный ужин. И, в свою очередь, принести свои извинения – Аманду я знаю достаточно давно и ручаюсь за нее. К счастью, сегодня не пролилась кровь. Позвольте откланяться, - охотник отвесил поклон, - я обязательно посещу ваше заведение еще раз. Передайте вашей дочке привет! Ваш, Аполлинарий фон Фауст.
После данной короткой речи, «аристократ» быстрым шагом вышел из таверны, поправив меч за спиной и проверив кольцо с изумрудом – оно все так же было на руке.
Прошло времени буквально чуть, а ночь уже в свое полное право. Но гул от беседующих охотников стоял на всю улицу. Взяв беглого коня в поводья («надо придумать ему имя»), Фауст решил догнать их.
- Аманда! – Окликнул девушку мужчина. – Ты так спешишь, хотя еще полчаса назад просила о помощи! Неужели тебя, столь утонченную, оттолкнула моя борода? Или твои новые друзья уже успели обкорнать тебя на запястье? – Стрельнув глазами, Фауст чуть склонил голову. – Судари, позвольте представиться. Охотник на монстров, специалист по ликантропам – Аполлинарий фон Фауст. Старый коллега мисс Калеб.
"Лёгок на помине" — подумала девушка услышав до чёртиков знакомый голос. Мсье Фауст собственной персоной. И он здесь. Уж кто-кто, а этот самовлюблённый мужлан сегодня провинился даже побольше бедолаги Пиропа. Сначала он притащил дочку. Потом из-за своей славы он решил не вмешиваться в конфликт. А после того, как Аманде пришлось колдовать, тот явился как ни в чём не бывало. Злоба, переполнила чашу терпения, как в Воксвилле пять лет назад, когда этот уже бородатый гад положил руку на колено.
Ввиду аффекта, девушка не отреагировала ни на слова мистера Гримма, ни на речь Ивара, а ждала, словно смерть, отвернувшись. Дав договорить тому, Аманда попыталась очень резко залепить тому по щеке, но в реакции Аполлинарию было не занимать. Возможно, он даже ожидал такого от неё и в тот момент, когда девушка попыталась с развороту дать звонкую пощёчину, тот слегонца отклонил корпус назад.
— Ух, сволота дешёвая! И это вы называете героем Воксвилля. Отсиделся, пока меня сначала чуть не пустили на костёр, а затем не порвал лихой друид. Будь моя воля, я отправила бы тебя на корм высшим вампирам прямо сейчас. Даже не глядя на заслуги прошлого. А на десерт, затушила язык, прямо как вишенку на торте! И подала бы оборотню покрупнее — Аманду понесло, словно она взбесилась, хотя истина была где-то рядом. В тоне голоса появились доселе невиданное железо и лёд. Но, будучи чародейкой отходчивой, быстро успокоилась, переведя дыхание и, чтобы не продолжить ругаться, быстро достала из сумки Годрика лежавшее именно для такого случая яблоко. Спустя несколько довольно больших укусов, духовное равновесие вернулось
— Надеюсь, ты побудешь полезным хоть раз! И применишь свою магию там, где это нужно... — картинно заломав руки, девушка акцентировала внимание на ящерице из серебра на запястье, после чего вернулась к яблоку
— А сеньор Вальд во-первых, предоставит ночлег, чего та прекрасная таверна не может, а также расскажет про состояние дел здесь, чего не может никто другой. Поэтому давайте поторопимся. Не все тут бегают, как заправская солдатня. К тому же, сапоги на плоской подошве не самая лучшая идея для того, чтобы месить глину и грязь улицы — Давая понять, что разговор окончен, Аманда прикончила яблоко, но огрызок не отправился в грязь, а был убран обратно в сумку и завёрнут в один из хлопковых платочков, специально вышитых под сожжение, мусор и прочий расход
Аполлоний ожидал чего-то подобного и бледная, но хлесткая рука чародейки пронеслась в опасной близости от лица Фауста - как и тогда, несколько лет назад в Воксвилле. Один быстрый шаг назад сохранил его в безопасности, но глаза негодующе блеснули.
- Аманда, где ваши манеры, отсутствием которых вы меня столь часто попрекали? В искусстве размахивать дубьем, вашим нечаянным, но благородным товарищам не откажешь и оттого, если я бы присоединился к сей оказии, не было бы и толики той пользы, которую я, в силу нашего старого знакомства, собираюсь вам оказать. Вы знаете, насколько мне это нелегко дается, так что прошу, давайте обойдемся без проклятий и живоописующих кошмаров, к которым вы так любите прибегать в своей речи.
Пройдя чуть вперед, Аполлоний кивнул на лошадь.
- Если желаете, можете оседлать лошадь. Из меня плохой ездок, а вам явно будет удобнее.
Взяв в руки письмо, Вальд с раздраженным видом некоторое время разглядывал непонятные ему закорючки, затем, вздохнув, скомкал его, но не стал выбрасывать, а отложил в карман походной сумки.
— И всё же, откуда этому, как ты выразился мейстеру, знать моё имя? Если говорить откровенно, мне совершенно нет дела до каких-то там орденов. Однако ж, ежели тебя послали нам в помощь, — Вальд ещё раз оглядел пришельца и возвёл очи горе, — Боги... У тебя хотя бы оружие есть?
— Благодарю тебя, воительница. Позволь поинтересоваться: какая ж цель ведёт тебя так далеко в глубины лесов? Коли ты не несёшь плохих намерений, я может и подскажу тебе, из того что знаю сам.
Заслышав вопросы Ивара, Вальд помрачнел и сделался тише.
— Вижу, что следует вам рассказать. Всё началось после смерти графа. Объявились в наших землях северяне во главе с Акстеналем и сразу принялись устанавливать новые порядки. Магия оказалась под запретом. Ведьм стали жечь, а друидов изгонять. Дабы заполучить власть, Акстеналь избавился от прошлого управителя, а тот, как оказалось, был возлюбленным ведьмы Синксты. Скаррох же являлся рыцарем на службе у графа и была у него дочка, говорят что тоже ведьма и редкостная красавица. Акстеналь не пощадил и её. Убитый горем Скаррох набросился на него. Они сразились, но и тут Акстеналю удалось выйти победителем, правда и лишиться глаза в схватке. Многие видели как Скаррох, сраженный, упал с замкового холма. И уж думали что на этом история закончится — но не тут то было. Через некоторое время, на удивление всем, Скаррох объявился вновь и стал собирать вокруг себя людей, якобы для борьбы с узурпаторами — набирал олдрийцев, так сказать, по патриотическим убеждениям. И тут говорят, мол ведьма Синкста подняла его из мёртвых, и поныне они оба преследуют исключительно интересы личные — месть. А от того простой народ страдает. Говорю вам, что Акстеналь, что Скаррох — всё едино.
— Чудовище? Сдаётся мне это не вымысел. Его, конечно, никто и не видел. Но по ночам вой близ замка стоит дикий, я такого никогда не слышал. Говорят так же, что это Синкста там зверя наколдовала, потому как старый граф в замке, на вроде, сокровища оставил и как бы они Акстеналю не достались. Или прочим. Многие теперь только об этом и говорят. Ежели вы, по-охотничьему, считаете ведьм и друидов — чудовищами, можете пойти хоть к Аксеналю, он вам, уж точно, хорошо заплатит за работу. Но на мою помощь больше не рассчитывайте!
Что же касается болот: я как раз назавтра туда и отправляюсь. Расследую дело о пропаже девушек. Все следы ведут в древние подземные коммуникации, а известные мне входы в них, давным-давно завалены. Но, говорят, экспедиционный Велейский корпус, обследуя руины древнего города, нашёл один новый вход. Я собираюсь присоединиться к исследователям, а потом, улучить подходящий момент и отделиться. Буду не против, если кто-то из вас решит составить мне компанию, но предупреждаю — дело опасное!
Почтительно кивнув подходящему Апполонию (Вальд уже знал его по таверне), охотник махнул рукой компании и пришёл в движение, посчитав, что на этом вопросы исчерпаны. Героям пришлось тайком перелезать через частокол — ворота открывались лишь под утро. Покинув деревню и оказавшись на лесной тропинке герои двинулись в путь, освещая дорогу факелом Вальда. Идти пришлось недалеко, вскоре деревья расступились и взору охотников предстал вид на сильно побитую временем и полуразвалившуюся крепостицу, которая стояла на другом берегу чёрной, при тусклом свете факела реки.
— Вот она, — сказал Вальд, отряхиваясь, — Мистшол. Первая крепость возведённая ангдийцами ещё во времена войны. Ныне она является домом для бродяг, таких как мы. Даже разбойникам крепость не пригляделась, интересно почему? Кстати, идти придётся в брод.
Перешли реку, кто как смог, благо там, где повёл охотников Вальд, было относительно неглубоко — всего-то по колени. Входом в крепость послужила трещина в стенах, достаточно большая чтобы медведь смог пролезть. Во внутреннем дворе царил бардак, лишь одиноко стоявшее деревце вишни, показалось на удивление ухоженным. Пройдя в донжон, герои оказались в обширном круглом помещении с колоннами, обставленном остатками мебели и предметами обихода. Вальд зажёг настенные факела, пламенем от своего и теперь можно было располагаться как дома, если эту холодную и сырую комнату, пахнущую гнилью, можно было так назвать.
Аманда подняла руку и свету явилась красивого вида ящерица с кислотно зелёными глазами и серебряной чешуёй. Осознав что на неё смотрят, ящерка злобно оскалила мордочку, нервозно зашевелила лапками и хвостом. Стоило осмотреть её поподробнее перед началом ритуала...
1) Диспелл(Аполлоний)
2) Прижигание ящерки (Ивар)
3) Отрубить конечность (при исцеления от Авры. Рука не отрастёт, но может Аманда потом пришьёт себе новую?
Так же есть время пообщаться, если будет желание
— А частокол как я буду убирать? По-кавалерийски перепрыгну или вашим лбом пробью? Оставьте животину, она вроде бы не похожа на оборотня!
В это короткое путешествие Аманда успела три раза возненавидеть это место. Первое - то, что через частокол пришлось перелезать. А в платье, пускай и в походном, это делать не шибко удобно. Особенно при четырёх мужчинах. Но именно для таких случаев и был создан Годрик. Подставив свои ладони и дав опору плечом, кадавр сделал своеобразную лесенку для своей хозяйки, по которой та прошла, как по ступенькам, даже не заставляя, как пошлые актрисы Древенферда, придерживать все элементы платья. Но первое испытание было преодолено с гордостью и Аманда, нехарактерно для её телосложения, неслась подальше из деревушки в крепость, которая казалась ей гораздо уютнее тёплого трактира с бешеными друидами
На крепость открывался прелестный ночной вид и Аманда было уже подумала, что на этом всё и можно расслабиться. Но вот и нет. Путешествие вброд. А опять же, будь на чародейке не платье, всё бы обошлось. Но в этот раз, пришлось очередной раз пачкаться. Печально вздохнув, одновременно с Годриком, который к воде относился тоже скептично(именно утопление в тяжёлом доспехе и стало причиной его смерти). Но, делать было нечего и пара из кадавра и хозяйки побрели по колено в воде. Чувствуя, как вода заливается в сапоги, Аманда хотела уже было снова разразиться тирадой, но, понимая, что непосредственной вины Вальда в этом нет, слегка под нос насвистывала похабную солдатскую песенку про смерть, любовь и меч.
Вскоре, группа из семи охотников расположилась в донжоне. Втянув воздух ноздрями, Аманда расплылась в торжествующей улыбке. Именно здесь прошлась(или прошёлся) Милтаель. От всего замка веяло смертью, отчего естественный интерес некромантки начинал разогреваться и если кто-то чувствовал себя неуютно, то Аманда сейчас торжествовала. Вот она, любимая атмосфера. И неважно, что сейчас в сапогах можно было утопить небольшую армию, а платье от колена вниз можно было выжимать.
— Ну что, чародейское лобби. Тут как раз достаточно светло. Посмотрите на этот "прекрасный" подарок господина Акстеналя. Надеюсь, эта мерзость не ускачет по запястью вверх! — очередной раз поморщившись, как от лимона и добавив нотку сарказма в речь, Аманда подставила запястье с украшением на свет факелов
- А мы... Разве не... - Фауст, чуть покачав головой, вздохнул. Стоило догадаться, они пройдут где угодно - но только не через центральные ворота. Буквально за пару минут отведя лошадь назад к трактиру, к яслям с фуражным зерном, Аполлоний, в надежде на то, что Карла сможет понять, чья это лошадь, присоединился к уходящим в темноту компаньонам.
Перепрыгнув через частокол, Аполлоний достал из ножен клинок, освящая им путь - он шел замыкающим, а так ведущие шли чересчур быстро, приходилось размахивать мечом словно факелом. Стояла тишина, нарушаемая тихим ветром, снующим посреди вековых деревьев.
Впрочем, река оказалась тем еще препятствием, даром, что у Фауста были достаточно высокие сапоги, чтобы не замочить ступни - хотя пара черпаков все же попала внутрь, когда особо сильная волна сбивала с ритма охотника. Именно в этот момент ногу слегка стало сводить судорогой, а память услужливо подсунула момент с рыбой-нежитью, на которой ему пришлось выбираться из канализационной трясины и которая чуть не раздавила его - да и чуть не убила своим зловонием. Обогнав пару человек, охотник как можно быстрее выбрался на берег, отдуваясь.
А вот и донжон, а вот и крепость. Сунув меч в ножны, Аполлоний, словно кот, потрясся, сбрасывая с себя влагу. Хотел было снять сапоги, но понял, что к комнате не то что камина, даже костра не было - только факела.
Остальные расположились по комнате и охотник, оправив свой костюм и подвязав волосы кожаным ремешком подошел ближе к Аманде, которая рассматривала браслет в свете огня. К ней, учтиво подойдя, присоединился Ивар - вроде бы, его так звали.
- Позвольте, мисс Аманда. - Чуть поклонившись, Фауст вложил ее ладонь в свою и провел пальцами по амулету - давно, давно он не прибегал к этому колдовству. Закрыв глаза, он вспомнил тот пульсирующий комок боли в голове, который возник после того, как охотник освободил Вернона от оков заклятия.
- Я ничего не обещаю вам. - Еле слышно просипел Аполлоний, собираясь с силами. - Это... сложно...
Четкий белый свет бился, переплетенный сотнями красных и синих нитей. Застывшие пальцы охотника будто ножницами разрезали эти нити, увязывающие браслет с нотами сердца обладателя. Раздался скрип зубов, когда эта самая энергия пронзила тело самого Аполлония, и утекла в заранее подготовленный брусок древесины, который он держал в левой руке.
Прошло несколько секунд - а казалось, часов. Отстранившись, Фауст подрагивающей рукой оперся на стену, а вторую отдернул от браслета. Взгляд его был слегка затуманен.
- Не так... зрелищно... как у вас, Аманда. Я не знаю, смог ли я вам помочь... Проверьте. - Испарина на лбу выступила крупными каплями, а охотник, тем временем, глотнул настойки шалфея из фляги и сильно закашлялся.
Ивар не без интереса слушал рассказ Вальда и подмечал некоторые несостыковки, делая мысленные заметки. Охотник явно повздорил со старостой - слишком уж мрачной фигурой выступал в его повествовании Акстеналь. Ещё более мрачной, чем чудовище призванное ведьмой, чем павший рыцарь, воскрешённый ей же, и чем сама эта Синкста. Ведьма и её прихвостень, возглавляющий шайку головорезов. Жаждущие лишь мести. Но виновным выставляется всё равно только Акстеналь, буквально, силой захвативший Поскребок и умывшийся кровью невинных с ног до головы ради своих непонятных амбиций. Настоящее чудовище как оно есть. Интересно, что бы это чудовище рассказало обо всём этом со своей стороны? Чудовище, вроде бы, пекущееся о местном населении. В любом случае, надо будет заскочить в графский замок прежде, чем покинуть эти места. По крайней мере, с этим всё было ясно. По крайней мере, пока было ясно. А между тем, Вальд предложил ещё одну работёнку, от которой Ивар мог со спокойной совестью отказаться, сославшись на то, что поиск пропаж дело рук стражи, но не стал. Надо было размяться после прибытия. А за одно посмотреть что из себя представляет этот загадочный и противоречивый Вальд в бою.
- Годится. Я не против. С радостью выслушаю подробности по пути к форту. В чём конкретно опасность? Что за девушки? Почему ты решил, что они именно там? Что вообще произошло и почему этим следует заняться нам, а не страже?
До Мистшола добрались без особых приключений. Разве что пришлось набрать немного воды в сапоги, а так, ничего интересного. Сама крепость тоже ничем особо не удивила. Одному дьяволу известно сколько раз за свою жизнь Ивару приходилось ночевать в подобных местах. А сколько раз в местах похуже - не счесть. Здесь, по крайней мере, над головой была крыша, а тепло и сырость легко можно разогнать магией. Вполне достаточно для разового ночлега. Но, прежде чем располагаться, надо было сделать ещё кое что. Снять браслет.
Поверхностный осмотр ничего не сказал. Браслет как браслет. Очевидно, магический. Очевидно, живой или пытающийся таковым казаться. В остальном ничего необычного. Снимать так же как и любые кандалы. Ивар бы мог это сделать при помощи своей магии, но кожа Аманды вряд ли осталась бы после этого в порядке. Не отсечение руки, конечно, но тоже приятного мало. Пусть сперва Аполлоний попробует, а там посмотрим. Ивар отошёл, освободив для него место и, сложив руки на груди, принялся следить за ритуалом, занявшим всего пару секунд манипуляций. Агрессивная змейка превратилась в обычный серебряный браслет, что сейчас спокойно лежал на ладони Аполлония как ему и подобает.
- Браво, господин Фауст - Ивар поджал губы и покачал головой - Ловко.
— Похищают молодых девушек, я бы сказал даже, девочек, — отозвался Вальд, — Местные теперь своих дочек из дому не выпускают, тем более за границу деревни. Они и попросили меня с этим разобраться. В следы ведут на болота. И сдаётся мне за этим стоит явно не человек.
Невиданный ранее поток волшебной энергии вырвался из рук Апполония. Он был настолько мощным, что до того крайне бдительная ящерица не успела даже среагировать. Поток ворвался в неё словно ураган, отчего ящерка взвизгнула, серебряная чешуя стала опадать на каменный пол, а зеленоватые глаза — медленно угасать. Вместе с ними угасла и её жизнь. Хрупкое тельце упало в руки Фауста, окончательно превратившись в довольно экстравагантный нательный браслет. На том месте где потчевала ящерица, Аманда обнаружила шрам в виде её силуэта.
Не медля ни секунды, сразу же после снятия браслета, словно пробуя свои силы, колдунья произнесла заклинание. Эффект оказался выше всяких похвал. Зеленоватые огоньки, вылетавшие из неосвещенных глубин зала, быстро приобретали человеческие формы. Похоже что Аманда, к всеобщему ужасу, перестаралась...
Нескончаемый поток духов заполнил пространство. Казалось на зов откликнулись не только души тех людей, что завершили свой путь в этой крепости, но и всех в окрестностях Паскреба. Пожалуй, за последнюю сотню лет. Невероятное столпотворение
поднялось к потолку и, закружившись в спираль, двинулось по направлению к Аманде. Поднялся гомон, от которого закладывало уши. Голоса умерших сливались в какофонию звуков — каждый из них хотел заговорить с призывателем...
Прежде чем это произошло, Фауст успел детальней разглядеть браслет. На его внутренней стороне виднелась совсем крохотная надпись на непонятном для охотника языке. Язык этот смог бы различить Александр — это несомненно был гондирский. Надпись гласила: "В случае опасности, ящерица отбрасывает хвост. Словно хлыст он ударит обидчика"...
Через несколько секунд после призрачного наводнения, оглушенные и дезориентированные охотники, почувствовали как по полу прошлись легкие вибрации. Затем ещё раз и ещё, пока они не слились в один протяжный топот. С каждой секундой его амплитуда усиливалась, а топот перерастал в дрожь. Замок дрожал... В свете факелов одна за другой появлялись пары маленьких зеленых глазок. Десятки, сотни. Ящерицы были повсюду: на полу, колоннах, на потолке. Они издали низкое шипение, содрогнувшее стены, а затем... Напали все разом.
Итак, из-за криков призванных духов вы теперь не слышите друг друга. Как и не услышите песню Александра, потом возьмете с Аманды вторую пятку за прекрасный бросок
Инициативу ящерок:
Первая стайка 4d10: (4 + 6 + 2 + 8) = 20
Вторая стайка 4d10: (2 + 8 + 7 + 1) = 18
Третья стайка 4d10: (4 + 3 + 6 + 7) = 20
Четвертая стайка 4d10: (4 + 6 + 2 + 2) = 14
Пятая стайка 4d10: (6 + 5 + 10 + 8) = 29
Шестая стайка 4d10: (9 + 3 + 9 + 10) = 31
Седьмая стайка 4d10: (6 + 8 + 1 + 9) = 24
Инициатива Вальда 4d10: (4 + 5 + 5 + 7) = 21
Инициатива медведя 5d10: (10 + 6 + 4 + 3 + 3) = 26
— Аргх! — скорее по привычке сморщилась Аманда, ожидая, что ящерица ещё раз обожжёт руку, если не убьёт напрочь. Но, надо отдать должное, Аполлоний справился и теперь браслет лежал у него в ладони. А сама колдунья смотрела на шрам на запястье. Он не выглядел как большой проблемой и господин Акстеналь в будущем уберёт этот шрам ценой собственной жизни. А пока у девушки оставались силы, нужно было заняться тем, что Аманда хотела сделать, как только вошла в эти руины. В частности - призвать покойных обитателей крепости и задать пару вопросов. Как известно, мертвецы не лгут и прольют правду на тему Синксты и ведьм(сейчас это было особенно актуально это было из-за приглашения Сары Мэнисон), Скарроха и прочего
— А теперь разойдитесь, дамы и господа. Особо впечатлительные могут и выйти воздухом подышать — на лице возликовавшей от спасения Аманды, которая словно вырвалась из клетки появилась улыбка, граничащая с маниакальностью.
Вырвав у Годрика из походной сумки мелок, Аманда начала рисовать круг Воннунг для призыва духов, который некромант отточила ещё с детства. Годрик же, будучи довольно расторопным, поместил в центральный круг доску и один из немногочисленных баннеров крепости
В центре круга уже сидела некромант, сложив ноги и сев в платье, словно балерина и начавшая нашёптывать призыв. Остальные охотники, глядя на это безумие в круге могли видеть призрачное отображение духа Аманды, ярко зелёного цвета, слегка выделявшегося из-за спины
— qualin simen, tul ic le, le yesta-quet es tye. yesta-quet es tye. YESTA-QUET ES TE!
Последнее предложение призыва Аманда закончила криком, крайне похожим на крик баньши. Обычный человек после такого забыл бы про разговоры на неделю. Но, видимо, девушка слегка переборщила с мощностью заклинания и с замка, стремительно, словно горное течение, начали стекаться призраки погибших здесь людей, от слуг до солдат, образуя огромный столп духов вокруг неё, разговаривающих на разный манер и желающих перетянуть внимание. И нужно их было как-то успокоить, потому что, сквозь пелену духов было видно, что на остальных что-т накинулось. Жирные крысы или что-то подобное.
—quasaran, le yal tye til din! TIL DIN! — со сталью в голосе произнесла Аманда, обращаясь к столпу призраков, и направляя пальцы к умершим и успокаивая их спокойствием и сталью голоса. Постепенно, столп призраков поутих, и все духи спокойно встали вокруг Аманды и теперь это был монолит вокруг некроманта
— Эй! Что у вас там происходит? Вам требуется помощь? — не прерывая связи с духами, Аманда спросила у остальных охотников, что творится за монолитом призраков, в то время, как с некой угрозой сражались остальные
— thaed le mellon! Le can! — Аманда скомандовала призракам помочь с угрозой, вне зависимости от того, что происходило за монолитом духов
Дорога до крепости была совсем недолгой. Авра даже начала привыкать к молчаливой прогулке при лунном свете. Она видела в этом возможность для раздумий, которые были так свойственны ей на пути скитаний. Лес был прекрасен и дышал жизнью. Авра конечно не выражала восхищения вслух, но выражение ее лица было достаточно вдохновленное, и даже её спутники, нарушавшие зыбкую тишину, не могли ее отвлечь от мыслей о друидах, о том как она возымеет добрую славу в этих краях, и как получит возможность изучить свои силы. Через речку она прошла не моргнув. Ей даже нравилось прикосновение реки - потока жизни этого леса.
Крепость встретила Авру именно в том состоянии, которого девушка и ожидала, но оказалась больше в размерах. Некоторое время воительница осматривала все вокруг, трогая колонны и стены, а потом ее внимание привлек ритуал Аманды, той самой что так безрассудно пользуется темной магией. Пару минут назад Аполлоний с помощью интересного заклинания, и очень полезного, помог ей снять болезненную окову в виде ящерицы, Авра наблюдала за всем от начала и до конца, и была потрясена. Заклинание отняло очень много сил у Аполлония, и тот еле стоял. Авра даже решила что ей придется ему помочь, но все оказалось не так серьезно, к тому же терпение тоже учит нас многому. А эта девушка очень сильна, в этом не было сомнений. Подтверждением тому была орда призраков, явившихся в ответ на ее призыв. Говорить с мертвыми это великий дар, обладатель которого должен быть мудрейшим вступая в контакт со ставшими вечностью. Авра еле слышно прочла молитву показавшим себя, зажимая рукой медальон.
Этот медальон много лет назад был заложен в фундамент строящейся церкви. Сам Улард Провидец, основоположник пути Жизни в тех краях, заложил его и благословил на защиту, после чего его никто не видел. Авра тогда еще не родилась, но с самого детства не раз была свидетелем того, как церковь чудесным образом выдерживает сильнейшие бури и даже отводит молнию. Два раза разбойники пытались ее сжечь, пытаясь тем самым лишить эти края единства и связи с высшими, но причинить вреда они не могли. В любую беду жители окрестных земель могли прийти в церковь её отца в поисках защиты. После его смерти службы не проводились и здание со временем стало пустовать. В тот самый день когда в церковь не пришел ни один человек случилась сильная гроза, и сразу пять молний ударили во все стены и крышу. Спустя время не все верили что молния может так разрушить здание, но так оно и было. Все произошло прямо на глазах у Авры, которая как раз собиралась зайти туда в последний раз, перед тем как отправиться в другие земли. Бросившись на развалины в поисках знакомых ей вещей Авра обнаружила обнажившийся из под камня медальон. Никогда его не видя до этого момента она сразу поняла что это, ведь еще с детства ей постоянно рассказывали эту историю. Все вокруг на мгновение наполнилось вибрацией, а потом медальон уже оказался на шее девушки, она даже сама не поняла как надела его. Это было так естественно, ей казалось что она должна одеть его. Это единственная вещь, которая была с ней все это время, была рядом и служила своего рода началом ее пути, и будет служить в продолжении.
Вдруг сквозь неразборчивый гул ушедших из жизни донеслось приближение. Авра была готова к чему угодно, и даже встретившись с армией ящериц не растерялась и приготовилась отражать нападение. Ближняя стайка монстриков оказалась не так слаба, какой казалась поначалу. Они вцепились охотнице в волосы, полезли под доспех. В один момент показалось что Авра уже скована ими, но как только ящерки накинулись на нее всей стаей, охотница ловко сбросила их сильным рывком, к которому заранее приготовилась, а затем взмах топора завершил эту схватку и Авра обратила свой взор на остальных недругов, явившихся из темноты к ним в крепость.
Повинуясь зову Аманды, духи в одночасье остановились все разом и зависли в пространстве. Затем, они медленно окружили некроманта, при этом не переставая говорить. Они кричали, перебивали друг друга, при этом говорили взволнованно и... восторженно. Их голоса слились в один мощный гул. Казалось, голова вот вот разорвется на части. По непонятным обрывкам предложений Аманда смогла различить одну, повторяющуюся раз за разом фразу из трёх десятков ртов:
— Ёсфтсйг! Ею езурцолфя н ргп! Плогв ёсфтсйг! Фхсоянс озх пю дюол сжрл! Екгтзухл кжзфя! Ёсфтсйг! Фозжцмхз кг ргпл, ёсфтсйг! Пю тснгйзп егп рзъхс егйрсз! Фозжцмхз кг ргпл! Рз сдсугълегмхзфя! Пю цнгйзп тцхя!
Секундой позже, все духи припали к ногам Аманды...
Тем временем, в зале продолжалась заварушка. Расправившись с группкой назойливых ящериц, Авра, тяжело дыша, осматривала поле боя. Краем глаза она заметила как Ивар падает на пол, как хищницы наваливаются на него. С другой стороны Александр убегал от стаи рептилий, держа у груди свою драгоценную лютню. Как медведь прижимает Вальда к земле, намереваясь, по-видимому, уберечь хозяина. Как большая группа ящерок, слипшись в комок, начала нарезать круги по комнате. Казалось, мелкие бестии заполонили всё что только было можно и в скором времени, охотники просто утонут под ними.
У медведя явно разбежались глаза. Бедному зверю не привычно сражаться с таким роем противников. Авра конечно поспешила на помощь Вальду.
- Вальд, я здесь! Все в сторону! - и Авра с сильным хлопком, после которого остался лишь тихий звон, обухом топора сверху вниз разбивает всю копну темных тварей. В разные стороны повеяло ветром. Сида этого удара была так велика, что куски пола разлетались вокруг. Вот Авра и оставила свой след в этом памятнике войне. Удар паладина.
- Вальд, я здесь! Все в сторону! - и Авра с сильным хлопком, после которого остался лишь тихий звон, обухом топора сверху вниз разбивает всю копну темных тварей. В разные стороны повеяло ветром. Сида этого удара была так велика, что куски пола разлетались вокруг. Вот Авра и оставила свой след в этом памятнике войне. Удар паладина.
Чувствуя, как призраки угомонились хотя бы физически, некромант попыталась их послушать. Ввиду того, что духи умерших и погибших говорили вразнобой, было сложно сконцентрироваться. А ещё и эта фраза, которую Аманда умудрилась расслышать от призраков. Очень старая вариация Милта, когда существовала региональная диалектика. Закрыв глаза, девушка попыталась разобрать фразу чуть ли не по слогам. И ба! Вот оно! В старой диалектике некоторые буквы в слове не соответствовали действительному расположению, поэтому приходилось подбирать слова, похожие по смыслу. И наконец, фраза сложилась. Непонятно было, почему призраки ждали именно её, но Аманда подскочила, как ошпаренная ящерицей
— Ведите меня! Протяните мне руку, дабы я не сбилась с пути! — Ответила духам Аманда, протягивая руку к близстоящему призраку, готовая сорваться за ними и, как сказали мёртвые, совершенно не оборачиваться. Годрик же, не попавший по одной из стаек ящериц, разумно решил стоять рядом с призраками наизготовке
Словно ожидая команды, духи подхватили Аманду за руки и двинулись вперёд. Теперь, находясь к мертвецам почти вплотную, колдунья могла разглядеть лица несчастных. Много среди них было солдат, но не простых — в полном комплекте доспехов, что редкость в здешних краях. Много среди них было людей, одетых в плащи из листьев и с венками на головах. И много среди них было девушек, на первый взгляд самых обыкновенных, но с очень красивыми чертами лица. Один за другим духи начали ускоряться и вскоре от Аманды стелилась целая дорога из душ умерших людей. Они потащили колдунью в темноту арочного свода, за которым открывались своды длинной башни и винтовая лестница, устремлённая к небу. В полном молчании траурная колонна зеленоватых огоньков провела Аманду чуть выше по лестнице, а затем в коридор, стены которого были затянуты мхом и паутиной, так что на этот раз колдунья оказалась в родной стихии. Или так сперва лишь казалось...
Внезапно, не сказав ни слова, души мертвых, сопровождавших Аманду, исчезли. Испарились, словно их и не было. Исключая Годрика, колдунья осталась одна в кромешной темноте и неизведанности узкого коридора. Затем, в отдалении образовалась фигура, которого Аманда доселе не видела. Неспешно приближаясь, он заговорил с некроманткой на непонятном для неё языке:
— Tagn ovien niharu! Mie line came. Mie came. Tea sodne. Niharui kedavel odruil! Nelia darn Akstenaal!
Призрак указал на Аманду пальцем, после чего раздался громкий скрежет чего-то металлического. Покорёженный меч в его левой ладони высекал искры по каменной стене — дух материален...
Полные комплекты доспехов. Глядя на это, Аманда уже было возликовала. Учитывая крайне! Нетипичный герб вишнёвого дерева. Либо это были солдаты противоборствующей стороны Генриха, либо что-то из междоусобных конфликтов в Паскребе. И как раз открывали новую точку зрения. Возможно, Акстеналь был не таким уж и злодеем, а Скаррох и Синкстра не такими уж и героями. Но нужно было идти за духами и Аманда пошла. Но девушки с красивыми чертами лица чётко дали понять некроманту, что это - погибшие ведьмы от рук северян. И зловеще улыбнувшись, Аманда пошла дальше
Поднявшись же по башне, некромант столкнулась с духом. Который оказался материален и начал разговор на языке, непонятном для неё. Возможно, это был исконный Олдрийский или Велейнский. Но меч, который был материален, давал понять, что этот дух размениваться на манеры не будет. Но если дать понять, что ты не настроена враждебно, возможно разговор затянется и удастся выяснить что-то очень интересое
— К сожалению, я не могу понять твоей речи, любезный!Прошу тебя, перейди на общий Ангденский. Из всего, что ты сказал, я поняла лишь Акстеналя. И если ты думаешь, что он послал меня, ты одновременно и прав и нет. До того, как я пришла сюда, он контролировал мою волю артефактом, который мог убить меня. Но теперь моя воля свободна, благодаря моим друзьям внизу. И теперь я была бы не прочь лишить его жизни, и возможно даже сделать рабом в посмертии. Во всяком случае, я не пришла с мечом, а пришла разобраться. Поэтому прошу твоей помощи, смиренно и покорно! — напоследок вспомнив танцевальный этикет, Аманда поклонилась собеседнику в надежде, что тот не кинется с мечом наперевес
5d10: (9 + 5 + 1 + 8 + 7) = 30 - убеждение, если оно нужно в этой ситуации
Александр проигнорировал вопрос об оружии, посчитав его риторическим, и в уязвлённом молчании поплёлся за охотниками на чудищ.
Перелезая через частокол, юноша невольно вспомнил, как ментор Фридрих, тот самый, что пришёл ему на выручку в ту роковую ночь, гонял его по полосе препятствий. Много приятней был путь через лес: проникшись красотой местной природы, Александру захотелось хоть на миг позабыть об опасностях пути; он снял с плеча лютню и стал наигрывать мелодию, похожую на "Лунный свет" маэстро Дебюсси.
Переходя реку, Александр держал музыкальный инструмент высоко над головой, опасаясь намочить его. Оставшийся путь до крепости юноша мысленно проклинал всё на свете, пока вода в его сапогах раздражающе хлюпала с каждым шагом.
Когда вся компания оказалась в донжоне, Александр первым делом нашёл подходящий камень и, усевшись на него, принялся вытряхивать влагу из обуви, а затем с интересом наблюдал за ритуалом. Наконец, с проклятым браслетом было покончено. Александр принял серебрянную вещицу из рук Аполлония и принялся переводить выгравированную надпись на гондирском.
- В случае опасности, ящерица отбрасывает хвост. Словно хлыст он ударит обидчика... Что бы это могло значить? В любом случае, дамы и господа, - последнее слово было произнесено громко и несколько театрально, - этот день был утомительным для всех нас, поэтому... - юноша снял лютню с плеча, - предлагаю вам отдохнуть под звуки лютни! Я знаю одну готическую балладу, весьма и весьма...
- YESTA-QUET ES TE! - проревела колдунья в платье, и со всех сторон стали собираться беспокойные духи.
- Ну, нет так нет, - тихо произнёс Александр и убрал лютню.
К жуткому вою призраков прибавился низкий гул, доносившийся, казалось, отовсюду. Среди прочих звуков проступил шелестящий шум, словно скрежет металла по камню. Маленькие тени побежали по стенам, по потолку и колонам. Вскоре, куда ни посмотри, на охотников глядели оскалившие зубы ящерицы. На мгновенье шипение стихло, а затем рептилии набросились со всех сторон. Окружив Александра, рептилии кинулись на... Нет, не на него, на лютню!
- Hanebüchen bestien! Не отдам! - кое-как стряхнув ящериц, юноша попытался раздавить ящериц, но они ловко уклонились от каблука охотника и, отбежав на безопасное расстояние, вновь приготовились к рывку.
- Дело дрянь, - решил про себя Александр и, прижав драгоценный инструмент к груди, бросился бежать. Краем глаза он выцепил из всеобщего хаоса Аманду, которая сидела в центре круга, нетронутая ящерами. Решив, что это круг защищает её от напастей, Александр ни минуты не задумываясь, прыгнул в скопление душ и приземлился прямиком позади колдуньи, оставшись незамеченным.
Аполлоний никак не отреагировал на похвалу Ивара, лишь поджав губы, мельком осмотрел браслет и не усмотрев в нем ничего опасного, сунул его в руки Александра, который волчком крутился рядом со своей лютней.
Еще раз пригубив настойки, Фауст выставил перед собой руку - пальцы подрагивали. Дисклимия. Старая проказа, с которой он не мог справиться и даже настойка шалфея уже слабо купировала синдромы - при том, что Аполлоний прибегает к магии только в исключительных случаях.
От невеселых мыслей его отвлек громогласный рокот и вой. Рефлекторно выхватив меч (брусок с запечатанной магией машинально был помещен в котомку) и выставив его перед собой - прохлада рукояти лишь заставила дергающиеся пальцы сжаться сильнее - обернулся к центру залы.
Чертовы некроманты! От них больше проблем, чем пользы. И стоило только заходить тогда в этот прозекторий... Дух одного Майпи чуть не прикончил их, а сейчас тут целая сотня, если не больше!
- Для чего это, Аманда!? - Воскрикнул Фауст, заслоняя своя лицо рукой. - Они же все тут обрушат, Аманда! Изгони их!
Изготовившись к прыжку, охотник уже хотел схватить колдунью за плечи, но его внимание переключилось на ящериц, которые в огромных количествах начали проникать внутрь.
- Что за новая напасть... - Зашипел Аполлоний, вставая в цорнхут, собираясь отгонять рептилий размашистыми атаками с плеча.
Впрочем, растерявшись на миг, он позабыл что сражается отнюдь не с гуманоидами - юркие существа быстро проскочили отделявшее их расстояние и успешно прыгнули на Фауста, заставив его запрыгать на месте.
Еще раз пригубив настойки, Фауст выставил перед собой руку - пальцы подрагивали. Дисклимия. Старая проказа, с которой он не мог справиться и даже настойка шалфея уже слабо купировала синдромы - при том, что Аполлоний прибегает к магии только в исключительных случаях.
От невеселых мыслей его отвлек громогласный рокот и вой. Рефлекторно выхватив меч (брусок с запечатанной магией машинально был помещен в котомку) и выставив его перед собой - прохлада рукояти лишь заставила дергающиеся пальцы сжаться сильнее - обернулся к центру залы.
Чертовы некроманты! От них больше проблем, чем пользы. И стоило только заходить тогда в этот прозекторий... Дух одного Майпи чуть не прикончил их, а сейчас тут целая сотня, если не больше!
- Для чего это, Аманда!? - Воскрикнул Фауст, заслоняя своя лицо рукой. - Они же все тут обрушат, Аманда! Изгони их!
Изготовившись к прыжку, охотник уже хотел схватить колдунью за плечи, но его внимание переключилось на ящериц, которые в огромных количествах начали проникать внутрь.
- Что за новая напасть... - Зашипел Аполлоний, вставая в цорнхут, собираясь отгонять рептилий размашистыми атаками с плеча.
Впрочем, растерявшись на миг, он позабыл что сражается отнюдь не с гуманоидами - юркие существа быстро проскочили отделявшее их расстояние и успешно прыгнули на Фауста, заставив его запрыгать на месте.
Тяжело переступая с ноги на ногу, фигура медленно двинулась к колдунье. Человека, через пару мгновений представшего перед Амандой, при жизни можно было назвать великаном. Он едва не доставал головой до потолка. А грохот, который призрак издавал при ходьбе, эхом проносился по коридору, от чего казалось, что весь замок его слышит. Причиной тому послужил его внешний вид — в латном нагруднике с шевроном, на котором был изображен вишнёвый герб и рогатом шлеме, рыцарь походил на героя древних северных легенд. Левая рука, державшая обломанный до середины меч, дрожала в конвульсиях, а правая была направленна на Аманду.
— Ты... можешь... говорить со мной? Но ведь... он... всех... никого не оставил... Кто ты? — с большим трудом призраку давались слова, он говорил медленно и отрывочно, — даже... даже... Чем я могу тебе помочь? Я уже мёртв... как и моя дочь...
— Да, могу. Некроманты слышат и видят духов, даже если и не материальны — вспомнив цитату из книги мёртвых ответила Аманда. Но призрак, несмотря на то, что всё ещё держал меч, до сих пор не атаковал. А конец реплики, который с трудом произнёс призрак, развеял все сомнения. Перед ней стоял покойный Скаррох, погибший от руки Акстеналя.
— Меня зовут Аманда и я прибыла из Ангдена. Королевство к югу отсюда.И хотя изначально я преследовала иную цель визита сюда, в мои планы вмешались несколько людей, а именно: Подруга -ведьма пригласила меня на шабаш, который планируется быть где-то в окрестностях. И господин Акстеналь, который при помощи ящерицы захотел подчинить меня себе. Но благодаря друзьям его артефакт больше не удерживает меня. И мне бы хотелось узнать, где приблизительно искать остальных...кхм...чародеек. И я, как бы сказать тактичнее, слышала от Вальда, что произошло здесь. И пока что, Акстеналь выглядит в окрестностях Паскреба главным чудовищем. А истреблять чудовищ - моя задача. Я охотница, если быть точной. — В задумчивости, Аманда смотрела на призрака, пытаясь подобрать нужные слова
— Поправьте меня, если я ошибаюсь. Вы - сеньор Скаррох. Согласно тому, что я слышала, разумеется — девушка подошла в упор к призраку, глядя на него снизу вверх и рассматривая герб на нагруднике.
"Ох, Акстеналь. Если я заручусь и поддержкой ведьм, и армии Скарроха, и друидов, и погибшего полка Ангдена, то не видать вам своей головы на плечах. И поверьте, святоши вроде Авры не остановят меня, я лично перережу вам горло" — от таких мыслей некромантка расплылась в улыбке
— А я могу вам чем-то помочь?! Зная трагичную историю здешних мест, я могу заручиться поддержкой Синксты. Вашей возлюбленной. Если вы хотите, я могу передать ей от вас что-нибудь. И, хотя это было бы свинством с моей стороны, я бы попросила вас оставить мне что-нибудь из ваших вещей. Дабы, если мне понадобится помощь, я могла вас призвать. Или, если Акстеналь окажется на костре, вы могли бы поджечь солому — дьявольски улыбнулась призраку Аманда
Уничтожив плотный клубок ящериц рядом с Вальдом Авра откинула светные, цвета льна волосы и огляделась по сторонам. Апполоний отбивался от толп ящериц, но сердцем воительница почувствовала что нужнее Ивару. Тремя длинными, тяжелыми шагами она пронеслась мимо него, нещадно разрубая маленькие тела уродливых тварей, после чего развернулась и подала руку, помогая Ивару встать.
- Вперед странник, их осталось совсем немного! Я не вижу двоих, вашу ведьму и того сладкоголосого посланника.
- Вперед странник, их осталось совсем немного! Я не вижу двоих, вашу ведьму и того сладкоголосого посланника.
- Черт! - Выругался Аполлоний, выронив свой меч и чуть не падая сам. Ящерки было до того противные и юркие, что, казалось, проникали в каждую дыру на одежде и начинали своими острыми зубами кромсать плоть. Да еще и как назло пальцы никак не хотели приходить в форму - и вот клинок лежал в паре метров от охотника, пока он истово пытался схватить каждую рептилию за хвост и зашвырнуть ее как можно подальше.
- Зар-р-р-р-раза! - Заорал Аполлоний, почувствовав что одна из ящериц заползла к нему в исподнее. Вышвырнув извивающееся существо, рявкнув, охотник попытался дотянуться до меча, но только пальцы прикоснулись к рукояти, как на них пригнула рептилия и больно куснула большой палец - но ей было не под силу прокусить качественно выделанную кожу перчатки. Но вот если их будет десяток...
На секунду прикрыв глаза, Аполлоний попытался вспомнить все те редкие моменты, когда ему приходилось прибегать к кулакам. Охотник на монстров всегда полагался на свой клинок и никогда не расставался с ним - разве что заменял на другой - и потому без него чувствовал себя очень беспомощным. Но сейчас выходило так, что придется прибегнуть к последнему средству.
Набрав воздух, Фауст принялся махать кулаками - и рассекал ими что угодно, но только не врагов. Одним он заехал по стене, вторым - по полу. Наверняка, он бы смог эффектно уложить человека, но только воздух колыхался от вложенной силы. Ящерицы же ускользали из под ударов, покушаясь на здоровье Аполлония все яростнее.
Взревев, фон Фауст все же схватил меч - рука наконец-то начала слушаться своего хозяина и клинок как влитой воссоединился с хозяином. Впрочем, ненадолго...
Позволив себе на мгновение осмотреться, с надеждой охотник отметил, что его нечаянные компаньоны справлялись сами - но их взгляд упирался вниз, в попытки растоптать и раздавить. Тогда как одна из особо скоростных стаек забиралась вверх, по выступам и обветшалым кирпичам, явно собираясь перебраться на огромную люстру, висящую вверху - и не дай Кровавый бог, обрушить ее!
Мысль действовала быстро - раз, два, три.
Раз - и вот, пружинящим прыжком, Фауст оказывается на шаткой кровати, приподнявшись над полом.
Два - Рука с мечом была отведена назад, плашмя к земле.
Три - "Все кончено, твари! Я стою выше вас!"
Светящийся меч оказался отправлен в элегантный полет, рассекая своим острием воздух и, достигнув своей цели - незадачливых ящериц. Часть он прирезал мгновенно, часть попадала вниз и разбилась. Но успехом было то, что люстра теперь точно не сможет похоронить охотников под собой...
Стоило Аполлонию только об этом подумать, как его что-то сильно ударило и он оказался в кратком полете, после чего был - какая ирония - погребен под чем-то очень тяжелым. Дыхание оказалось сбито и с посиневшим лицом он отчаянно закашлял, будто выплевывая легкие.
Растерзанные Аврой существа были повсюду, а ее доспех до колен был забрызган темной субстанцией, по всей видимости заменявшей им кровь. Оставалось еще два скопления тварей, и по пути к одному из них Авра подскользнулась и не смогла удержать равновесие - ее замах был очень размашист. Всем своим весом и весом доспехов она навалилась на Апполония и они вдвоем оказались на полу. Пару мгновений, тяжело дыша, воительница смотрела в глаза поверженного, замечая что шум вокруг стихает и бой подходит к концу. Её рука скользнула в пространство промеж их бедер и с небольшой заминкой достала от туда топор, почерневший от вражьих потрохов. Авра продемонстрировала Апполонию стекающую жижу.
- Это мерзко, - лишь сказала она и ловко перекатившись в сторону встала. - Где наши спутники? - топор все еще был крепко сжат в руке несущей возмездие и был готов к суду над темными.
Аманда и Александр
— ТВОЯ ПОДРУГА, ВЕДЬМА!? — дух взревел сильнее чем сотни духов до этого, так что у Аманды заложило уши, — Когда пришёл Акстеналь... ведьмы... отказались... помогать графу! Мою... дочь... приняли... за ведьму... и СОЖГЛИ! Я больше не стану никому помогать! Когда... я... с тобой... покончу... доберусь... до Акстеналя... и Синксты!
Призрак издал загробный вой, подобный вою баньши, а его глаза загорелись зелёным пламенем. Будто бы не замечая перед собой Годрика и Александра, он, ускорив шаг, с чудовищным грохотом двинулся на колдунью...
Инициатива Скарроха 4d10: (1 + 5 + 3 + 10) = 19
Комната, в которой охотники ещё совсем недавно отбивались от полчищ вёртких хищниц, была вдоль и поперёк усеяна их тушками. Поверженные, они обратились в хрупкие камни — малейшее касание превращало их в труху. Сей вид напомнил Апполонию о злополучном браслете и пока Виннебург безуспешно пытался его отыскать, его толкнуло, а затем придавило что-то тяжёлое. Этим оказалась воительница Авра, которая, в своих доспехах, казалось, весила больше медведя. Для Апполония уж точно.
— Похоже, сняв проклятье с Аманды, ты выпустил на волю силу, заточённую в браслете, — отозвался Вальд, обрабатывающий свою покусанную ногу, — Хм, куда, собственно, пропала эта колдунья? Ну и нрав у неё, скажу я вам. Следует найти её пока она не натворила чего ещё похуже, чем призыв полусотни галдящих духов.
Здесь у вас есть время для конверсаций друг с другом
Затем, охотники услышали чудовищный вой и всем стало понятно, что колдунья Аманда опережала их мысли на несколько ходов вперёд...
Апполоний
Поиски своей давней подруги завели Фауста в пустующую комнату с высеченными на стенах гобеленами. Ангдийские, олдрийские и северные легенды и сказания перемежались друг с другом в мотивах этих фресок. Похоже, это была история, рассказанная в разных вариациях и с разных точек зрения. Но два героя этих произведений оставались неизменными — воитель, облаченный в доспехи и гигантских размеров волколак.
Невольно разглядывая рисунки в свете своего меча, Апполоний обернулся и к своему удивлению увидел перед собой невесть откуда взявшегося мужчину. Ни звука шагов, ничего, охотник так и не услышал.
Человек, стоявший перед Фаустом был чрезвычайно бледен. В отблесках клинка его кожа становилась цвета снегов. Человек был худощав — руки, словно палки и выступающие рёбра. Человек был лыс и гол до пояса. Его тело было усеяно множеством татуировок, что могло бы напомнить Апполонию об Анке. Однако в татуировках охотник узнал северные, Сарносткий корни. Правая рука человека отсутствовала до локтя, а на груди блестел полупрозрачный камень. Не медля ни секунды, человек обратился к Апполонию звучным, сильным голосом, от чего казалось, что Фауст слышит его у себя в голове.
— Дороги сплетаются и вновь расплетаются, уводя нас прочь из Дома. Но север будет жить в нашем сердце всегда. И ты ищешь свой путь среди этих дорог, Апполоний фон Фауст из дома Виннебургов. Позволь мне рассказать историю, изображённую на этих стенах...
Авра
Удалившись от остальных в поисках обратной ей по духу колдуньи, воительница набрела на сад под открытым небом, сомкнутый замковыми стенами. К огромному удивлению девушки, сад вовсе не был запущенным, создавалось впечатление, что кто-то ухаживал за ним каждый день, что никак не вязалось с образом необитаемой крепости. Взору Авры открылись десятки невиданных ей доселе растений — все они цвели, стояла середина Июля. Но больше всего в саду оказалось вишен, самых обыкновенных. Любуюсь этой красотой, воительница краем глаза приметила зеленоватое свечение и... не поверила своим глазам. Чуть в отдалении стоял олень, будто сотканный из света. Рядом со зверем расположились три большие статуи. Первая изображала птицу, державшую у себя в клюве семечко. Вторая — женщину, которая опустилась на колени и поливала из кувшина росток. Третья была деревом с толстым стволом и раскидистыми ветвями. Дух поочерёдно прошёл от одной статуи к другой, а затем вопросительно глянул на Авру...
Ивар и Вальд
Охотники спустились глубоко в склеп, смекнув что безрассудную некромантку перво-наперво стоило разыскивать именно там. Внутри, как и полагалось, холод и сырость усилились во много раз. В свете факела постепенно стали появляться очертания могильных плит. Пройдя, больше половины погоста и не встретив никаких признаков присутствия колдуньи, Ивар и Вальд заслышали очередной могильный вой, доносившийся с лестницы, ведущей наверх. Охотники поняли, что находились на верном пути, однако путь этот им преградили души мёртвых. Множество зелёных огоньков толпились у заветного прохода, отделившись в три разные группы. Призраки рыцарей в доспехах, людей, облачённых в листья словно в плащи и молодых девушек.
— Как же так! — стонали они, — Милая госпожа призвала нас, но как нам вновь обрести покой! Мы совсем запутались, мы совсем заблудились!
— Здесь наше место! — отозвались воители, — Мы положили свои жизни защищая эту крепость и не уступим этот зал, он наш по праву!
— Мы провели жизнь в служении земли. — ответили цветочные люди, — И должны вернуться в неё при смерти. Где же ещё наше место, коли не здесь, под землёй?
— Как можно?! — встряли девушки, — Смерть так жестока! Пожалуй мы достаточно настрадались, а вы хотите прогнать нас отсюда?
Заметив подходящий Ивара и Вальда все духи разом обернули свои головы к ним и хором выдали:
— НЕ ПРОПУСТИМ! ТАКОВА ВОЛЯ СКАРРОХА!
Охнув, Аполлоний откатился в сторону и встал на четвереньки, пытаясь восстановить дыхание. Ребра болели, будто по ним съездил когтистой лапой бета-ликантроп. Усевшись на пол, блуждающим взглядом Фауст зафиксировал местонахождение его меча, после чего смерил взглядом Авру и молча приподнялся на ноги, проведя ладонью по лицу, утирая грязь и потом.
- Явно не здесь. - Буркнул морщащийся охотник, подбирая меч, взваливая его на плечо, по пути пнув пару окаменевших ящериц. - Надо их найти до того, как тут начнется еще какая-нибудь чертовщина.
- Похоже на то. Вы даже не представляете, сударь, на что она способна. И... - Речь Аполлония прервал вопль, который, казалось, шел из каждого камушка, заложенного в этом замке. - Судя по всему, вам точно доведется познакомиться с ее навыками, милорд.
Выставив меч вперед, Аполлоний вышел из комнаты, быстрым шагом стараясь найти свою товарку.
Зала, куда зашел Фауст, завораживала. Как завораживал и незнакомец, непонятно откуда взявшийся.
- Ты дух. - Подняв меч в защитной стоке, Фауст чуть раскачался на носках. - Что ты хочешь мне рассказать? Откуда тебе известно мое имя?
- Явно не здесь. - Буркнул морщащийся охотник, подбирая меч, взваливая его на плечо, по пути пнув пару окаменевших ящериц. - Надо их найти до того, как тут начнется еще какая-нибудь чертовщина.
- Похоже на то. Вы даже не представляете, сударь, на что она способна. И... - Речь Аполлония прервал вопль, который, казалось, шел из каждого камушка, заложенного в этом замке. - Судя по всему, вам точно доведется познакомиться с ее навыками, милорд.
Выставив меч вперед, Аполлоний вышел из комнаты, быстрым шагом стараясь найти свою товарку.
Зала, куда зашел Фауст, завораживала. Как завораживал и незнакомец, непонятно откуда взявшийся.
- Ты дух. - Подняв меч в защитной стоке, Фауст чуть раскачался на носках. - Что ты хочешь мне рассказать? Откуда тебе известно мое имя?
Здесь? Бок о бок с ненашедшими успокоение? Под лунным светом этот сад своей красой заставлял замереть. Благоговение растений, их цветов и плодов питали дух Авры, а легкий ветер, словно для дигустации
Завидев оленя Авра пошла ему навстречу. Она смотрела статуи, возле которых тот находился, и ей показалось что они изображают историю этого сада, или вообще служили памятником садоводству. Птица приносит, роняет семечки, женщина ухаживает за ним, и в конце оно становится сильным деревом. Казалось те кто воздвиг их считал это священным действом, и относился с трепетом к растениям и уходу за ними.
- Здравствуй друг. - Авра протянула руку ладонью вверх, в знак того что ему нечего бояться. - я тоже могу посадить семя, если ты покажешь мне где взять воду. Не возражаешь если я подойду ближе, и посмотрю какую семечку держит в он в клюве? - Авра рассматривает памятник птицы, ей казалось что птица наверняка держит именно виншевую косточку.
3d10: (5 + 10 + 7) = 22 осмотр статуи птицы, ну или всех статуй если корректно.
>а легкий ветер словно для дигустации
...подносил ей ароматы цветов, ароматы жизни.
...подносил ей ароматы цветов, ароматы жизни.
Ей казалось кощунственным такое вторжение с оружием в руках, неостывшим после отнятия жизни, потому Авра утерла платком доспехи и беззвучно произнесла короткую молитву.
Завидев оленя...
порастеряла все, елки-палки
— Ага. Интересно ты придумал. Я тебя соизволила призвать, чтобы ты попёрся убивать всех, а не дать мне разобраться, что вообще здесь происходит, со всех точек зрения?! Ну валяй, ремнант — оскалившись от злости и обиды, Аманда начала искать путь к отступлению. Сплошной коридор казался очень маленьким, чтобы пытаться убежать. Бедолага Годрик, на этот раз будучи быстрее хозяйки загородил своим доспехом Скарроха, который попытался его оттолкнуть, но королевский страж не зря носил своё имя, и от толчка призрака тот не дрогнул
— harl'il'cik! — направив ладонь в сторону Скарроха, Аманда попыталась сломить волю призрака, но жжение запястья после снятия ящерицы в конечном итоге помешало ей, а Скаррох начал сражаться с кадавром. Прикусив губу, кажется, до крови от досады, некромант попытала счастья второй раз и вот-вот тоненькие нити сине-зелёных оттенков начали проявляться на ладонях Скарроха, но тот их смахнул, словно их и не было, разрывая попытку подчинения
— Да чтоб тебя! — Ругнулась Аманда от злобы. Надо же, "призрак замка" оказывается более волевым, нежели высший вампир в Воксвилле. Но нужно было аккумулировать силы, чтобы не присоединиться к погибшим в замке.
Скаррох же, в безудержном сиянии чистой ярости попытался двинуть Годрику в лицо, но кадавр поймал кулак открытой ладонью прямо перед своим лицом
— Я так не думаю! — разнеслось из-под шлема, и вторая атака Скарроха была заблокирована, а Годрик, держа духа, кажется, начал отвоёвывать сантиметры пространства
Сама же чародейка попыталась сконцентрировать разум в третий раз. Но, по всей видимости, дав волю эмоциям, при попытке подчинить себе Скарроха в третий раз, Аманда невольно дала ему часть своей силы. Чувствуя, как волшебница слабеет, Скаррох, кажется, усилил напор и перешёл в наступление. Сама же некромант, потеряв сил, держалась за стену и пыталась придти в себя, ведь после такого провала голова пульсировала в такт бешено бьющемуся сердцу, а глазах начало темнеть.
"Ну вот ещё. Сейчас бы бездарно помереть после такого призыва" — саркастичность Аманды даже в такой плачевной ситуации оставалось при ней. И всё, что ей оставалось - ждать хода Скарроха. Учитывая происходящее, некромант сложила ладонь в знак Байара-Кеуг, в попытке собрать силу воли в кулак
Апполоний
— Я... дух. Дух северных земель, живущий в сердце каждого кто родом из далекого заснеженного края. Мне известны имена всех, кто родился под сенью снегов. А история, которую я хочу тебе рассказать, повествует о герое древних Сарнотских сказаний — Хирнуне. Его родная деревня, год за годом подвергалась нападениям лесного народа...
Мужчина вскинул руку и показал на рисунок: пылающая деревня - а в ней люди-звери.
— ... Их предводителем был Фенрис, ужасный оборотень, каких не видал мир. Тогда Хирнун, как спаситель своей деревни, отправился в путешествие, дабы найти Фенриса и сразиться с ним, покончив с бедами своего народа. И вот они встретились...
Теперь другая картина: воин и Волколак, стоящие друг на против друга.
— ... Герой и зверь понимали, что если пустят вход своё лучшее оружие — погибнут оба. Тогда они обратились за помощью к волхвам. Волхвы рассудили, что бой должен быть честным, лишь кулаки и более ничего. И вот они сразились. И когда Хирнун стал ОДЕРЖИВАТЬ ВЕРХ! — с яростью в голосе произнёс незнакомец, — Фенрис, это... чудовище, отродье Кровавого Бога, НАРУШИЛ ДОГОВОР!
Следующая картина — Волколак смыкает героя в своей пасти.
— ... Пустил в ход клыки, которыми разгрызал горы напополам. Хирнуна не уберег даже камень, до того спасавший его от любого удара.
Мужчина схватился за кулон на его груди.
— Фенрис, словно соломинку, перекусил герою руку, но и сам заполучил увечье, напоровшись клыками на броню оберега. Могучий зуб выпал и из пасти хлынула кровь. Тогда, не способные больше продолжать бой, заклятые враги отступили. С тех пор Фенрис, страдая от нескончаемой боли, скрывается где-то в лесах Олдри. Апполоний фон Фауст Виннебург — ты сын снегов и горных вершин. Но дух севера угас в твоём сердце. Я здесь что бы разжечь его вновь.
Авра
Дух ничего не ответил. Он лишь прошёл следом, давая девушке понять, что не возражает. Поймав статуи в свете Луны, воительница смогла рассмотреть их во всех подробностях. Ворон держал в клюве нечто большое, напоминающее желудь. Женщина носила на себе плащ из листьев и венок невероятно красивых цветов на голове. А дерево... На его толстом стволе отображалось лицо, словно человеческое. Зверь прошёлся копытами поочерёдно у каждого монумента, затем слегка подтолкнул Авру вперёд...
- Хирнун... Я знаю эту легенду. - Фауст все еще держал меч в поднятом состоянии, подозрительно смотря на духа. - Это сказка, которую мне рассказывали в детстве. Сказку... - Взгляд Фауста упал на медальнон духа. - Неужели ты и есть тот воитель?
Опустив меч, Аполлоний выслушал легенду из его уст - он ее повторил точно так же, как ему ее рассказывал Отец. Вот только дух еще упомянул местонахождение оборотня.
- Местные леса? Да, я за ним сюда и пришел. За королем оборотней. Я истреблял их всю жизнь... Ты и это знаешь тоже, верно? И что ты собрался разжигать во мне? Я убиваю их! Я мщу за каждого мужчину, который умер от их клыков и когтей... Подожди! Местные друиды считают его своим королем... Это правда? Даже после того, как он нарушил поединок?
Аманда и Александр
Схваченный Годриком в крепкие объятия, Скаррох пришёл в ярость. Выронив меч, он схватил кадавра обеими руками за голову и потоки магической энергии стали заполнять коридор. Аманде оставалось только смотреть, как глаза её подопечного стремительно наполняются зелёным пламенем.
— Ты... тоже... дух! Как... и мы... все... Ты... служишь... этой... ВЕДЬМЕ?! Я освобождаю тебя от рабских оков!
Скаррох убрал руки и в ту же секунду Годрик ослабил хватку, позволив призраку распрямить плечи. Бывший королевский страж обернул голову к своей хозяйке. На его лице отразилась печать ненависти. Под звуки могильного хохота со стороны Скарроха, он, закинув лопату на плечо, угрожающе двинулся к колдунье...
Апполоний
Мужчина подался чуть ближе к Фаусту. Аполлонию показалось, что в глазах у него рябит, картины, окружавшие его становились всё более размытыми.
— Да, они наивно считают его своим королём. Ведь кто ещё может спасти их жалкий народец от всех бед, что свалились на их голову? Апполоний фон Фауст Виннебург — ты сбился с пути. Тебе не одолеть Фенриса, пока ты не вернёшься на него. На тот самый путь, на который желал наставить тебя твой отец, прежде чем он погиб. Тебе необходимо заглянуть внутрь себя! И найти там то, что мешает тебе вернуться на истинный путь! То что мешает твоему сердцу наполниться снегом горных вершин! И помни я буду рядом...
Апполоний с трудом понимал, что происходит. Реальность вдруг начала ускользать от него. Окружающее пространство поплыло, рисунки гобеленов сталкивались друг с другом, сливаясь в единый узор. Сначала исчез таинственный незнакомец, потом пропал свет. Несколько секунд Фауст находился словно в небытие. А потом, перед взором охотника возникло это...
Мастер отдаётся в твои руки. Теперь от тебя, Апполоний, требуется история из прошлого. Я подыграю тебе от лица Хирнуна
- Быстрее!
Карета неслась по тракту, подпрыгивая на кочках - за окнами царила ночь. Фауст несколько раз моргнул, приоткрывая свои глаза - он чувствовал необыкновенную легкость во всех членах своего тела, но его внимание мгновенно приковал к себе юноша, который сидел напротив него.
Это был он сам. Аполлоний фон Фауст - только несравненно моложе. С легким замешательством он узнал ту самую, старую выходную рубашку - на ее воротнике остался след от красного вина, и прическу - короткие, русые волосы. Юный Фауст очень сильно нервничал, то поднося кулак к губам, то убирая уго, тарабаня пальцами по подлокотнику.
- Быстрее!
- Милсдарь Фауст, помилуйте, ночь же! Вервольфы ощо напасть могут!
- Я не могу ждать! - Сорвавшись на крик, Фауст двинул ладонью по стенке кресла.
Моргнув еще раз, взрослый Аполлоний перевел взгляд вниз, под ноги, уже зная, что он там увидит. Скомканное, грязное письмо.
"...разрушено до основания..."
"... мы не знаем, куда нам идти..."
"...мертвы, убиты..."
"...помогите..."
Он не стал поднимать его. Он помнил его наизусть.
"Сейчас он должен остановиться" - промелькнула мысль в голове у охотника.
Карета остановилась.
- Дальше не проехать, милсдарь! Завал, лошади не пройдут!
- Проказа и чума! Проклятье! Дай, я пойду пешком!
- Куда, сударь?! Давайте переждем...
- Нет!
Аполлоний подался вслед самому себе, воспарив над землей. Юный фон Виннебург был одет в броский костюм столичного денди - аккуратный сюртук, высокие, кожаные сапоги, длинная серебряная цепь вокруг шеи. Выхватив пылающий факел с кареты, он бросился вперед, прикрывая лицо от летящего в лицо снега. Зря кучер окрикивал его - он был абсолютно глух к его уговорам.
"Сейчас я упаду"
Фауст поскользнулся и выронил факел, который сразу погас.
"Сейчас я закричу"
От страха и ярости юный Аполлоний выкрикнул что-то нечленораздельное и погрозил кулаком в сторону стены леса.
"Сейчас я увижу указатель и Денко"
Аполлоний встал как вкопанный, осматривая окровавленный указатель к поместью, под которым валялся конюх Денко - руки у него были оторваны и насажены на указатель. Пальцы были скручены, издевательски указывая на землю.
В таких мимолетных флюидах воспоминаний и памяти Аполлоний следовал за своей копей.
"Это сон?"
Дорога подходила все ближе и ближе к цели - юноша посинел и медленно шел, обхватив себя, стараясь сохранить как можно больше тепла. Но когда вдалеке тракта оказалась видна башенка с часами, он вновь сорвался на бег.
Отец по настоящему гордился тем садом, который ему удалось разбить перед замком - аккуратные тропинки были разделены зарослями спиреи и белого дерена, а ландшафтные акценты были расставлены благодаря особо высоким северным елям. В центре был фонтан - в короткие летние месяцы, когда солнце навещало эти края в зените своей силы и могущества, его включали к радости маленького Фауста. Зимой же там был маленький каток и сквозь прозрачный лед можно было рассмотреть выложенное мозаикой дно.
Теперь же лед был залит кровью.
Безучастно проплыв сквозь ворота, над которыми была кованная фраза "Тут стоим", взрослый охотник пробежался взглядом по разрушенным постройкам и сараям. То тут, то там лежали мертвые люди - вот лежит Анна, садовник, а там валялся Марг, юный кузнец. Голова Софии свисала с голубятни - ее верные почтовые тоже были растерзаны, отчего все вокруг было в перьях и пуху, да потрохах.
Юный Аполлоний наступил на человечью требуху и его вырвало - это был Большой Джим, повар. Он до последнего сражался с помощью своего тесака, но его разорвали надвое огромные когти, а лицо было будто освежевано, отчего вместо глаз были кровавые дыры, а мышцы представляли собой фарш с сукровицей.
Самое страшное было впереди, в фонтане. Там был его отец, разделанный на 8 частей. Челюсть его валялась внизу и застывший череп был вбит в каменную кладку. Тело же, с чудовищной силой разорванное, было грубыми веревками привязано к основной части фонтана и облито какой-то грязью. Остальные части - руки, ноги - валялись на льду, испорченные рубцами и укусами.
Фауст, подойдя ближе, упал на колени и зарыдал. Охотник, подплыв чуть ближе, более внимательно осмотрел место казни, чувствуя внутри себя назревающий гнев. Его рука подобрала разбитый на две части клинок - очевидно, его владелец до последнего хотел погибнуть в честном бою.
"..."
"...Зачем я здесь?"
Карета неслась по тракту, подпрыгивая на кочках - за окнами царила ночь. Фауст несколько раз моргнул, приоткрывая свои глаза - он чувствовал необыкновенную легкость во всех членах своего тела, но его внимание мгновенно приковал к себе юноша, который сидел напротив него.
Это был он сам. Аполлоний фон Фауст - только несравненно моложе. С легким замешательством он узнал ту самую, старую выходную рубашку - на ее воротнике остался след от красного вина, и прическу - короткие, русые волосы. Юный Фауст очень сильно нервничал, то поднося кулак к губам, то убирая уго, тарабаня пальцами по подлокотнику.
- Быстрее!
- Милсдарь Фауст, помилуйте, ночь же! Вервольфы ощо напасть могут!
- Я не могу ждать! - Сорвавшись на крик, Фауст двинул ладонью по стенке кресла.
Моргнув еще раз, взрослый Аполлоний перевел взгляд вниз, под ноги, уже зная, что он там увидит. Скомканное, грязное письмо.
"...разрушено до основания..."
"... мы не знаем, куда нам идти..."
"...мертвы, убиты..."
"...помогите..."
Он не стал поднимать его. Он помнил его наизусть.
"Сейчас он должен остановиться" - промелькнула мысль в голове у охотника.
Карета остановилась.
- Дальше не проехать, милсдарь! Завал, лошади не пройдут!
- Проказа и чума! Проклятье! Дай, я пойду пешком!
- Куда, сударь?! Давайте переждем...
- Нет!
Аполлоний подался вслед самому себе, воспарив над землей. Юный фон Виннебург был одет в броский костюм столичного денди - аккуратный сюртук, высокие, кожаные сапоги, длинная серебряная цепь вокруг шеи. Выхватив пылающий факел с кареты, он бросился вперед, прикрывая лицо от летящего в лицо снега. Зря кучер окрикивал его - он был абсолютно глух к его уговорам.
"Сейчас я упаду"
Фауст поскользнулся и выронил факел, который сразу погас.
"Сейчас я закричу"
От страха и ярости юный Аполлоний выкрикнул что-то нечленораздельное и погрозил кулаком в сторону стены леса.
"Сейчас я увижу указатель и Денко"
Аполлоний встал как вкопанный, осматривая окровавленный указатель к поместью, под которым валялся конюх Денко - руки у него были оторваны и насажены на указатель. Пальцы были скручены, издевательски указывая на землю.
В таких мимолетных флюидах воспоминаний и памяти Аполлоний следовал за своей копей.
"Это сон?"
Дорога подходила все ближе и ближе к цели - юноша посинел и медленно шел, обхватив себя, стараясь сохранить как можно больше тепла. Но когда вдалеке тракта оказалась видна башенка с часами, он вновь сорвался на бег.
Отец по настоящему гордился тем садом, который ему удалось разбить перед замком - аккуратные тропинки были разделены зарослями спиреи и белого дерена, а ландшафтные акценты были расставлены благодаря особо высоким северным елям. В центре был фонтан - в короткие летние месяцы, когда солнце навещало эти края в зените своей силы и могущества, его включали к радости маленького Фауста. Зимой же там был маленький каток и сквозь прозрачный лед можно было рассмотреть выложенное мозаикой дно.
Теперь же лед был залит кровью.
Безучастно проплыв сквозь ворота, над которыми была кованная фраза "Тут стоим", взрослый охотник пробежался взглядом по разрушенным постройкам и сараям. То тут, то там лежали мертвые люди - вот лежит Анна, садовник, а там валялся Марг, юный кузнец. Голова Софии свисала с голубятни - ее верные почтовые тоже были растерзаны, отчего все вокруг было в перьях и пуху, да потрохах.
Юный Аполлоний наступил на человечью требуху и его вырвало - это был Большой Джим, повар. Он до последнего сражался с помощью своего тесака, но его разорвали надвое огромные когти, а лицо было будто освежевано, отчего вместо глаз были кровавые дыры, а мышцы представляли собой фарш с сукровицей.
Самое страшное было впереди, в фонтане. Там был его отец, разделанный на 8 частей. Челюсть его валялась внизу и застывший череп был вбит в каменную кладку. Тело же, с чудовищной силой разорванное, было грубыми веревками привязано к основной части фонтана и облито какой-то грязью. Остальные части - руки, ноги - валялись на льду, испорченные рубцами и укусами.
Фауст, подойдя ближе, упал на колени и зарыдал. Охотник, подплыв чуть ближе, более внимательно осмотрел место казни, чувствуя внутри себя назревающий гнев. Его рука подобрала разбитый на две части клинок - очевидно, его владелец до последнего хотел погибнуть в честном бою.
"..."
"...Зачем я здесь?"
Странный звук раздался позади, из самой крепости, но Авра уже была под чарами этого сада, этого животного. Этих чар хватило чтобы Авра не побежала дальше искать спутников, заблудшую Аманду и ласкоголосого Александра, а осталась выполнить просьбу светлого создания. Вокруг она не увидела ничего такого, что было бы похоже на желудь, но раз уж во внутреннем дворе стояла столь живая вишня, значит за ними тут есть кому присмотреть, значит они здесь желанны. Авра сорвала несколько ягод в сумку, а одну съела. Через две минуты паладин уже нашла пространство для будущего дерева, взрыхлила землю топором и заложила семя. Скоро ли будет дождь она не знала, как не знала есть ли у нее время идти за водой, потому решила попробовать добавить капельку магических сил. Авра еще раз огляделась по сторонам, затем сделала глубокий вдох пытаясь еще лучше прочувствовать самую суть ночного покоя этих мест, прочувствовать энергию. Она встала на колени у ямки, присыпала косточку плотнее и придавила это место ладонями обеих рук. Усиливающийся ветер, взявшийся из ниоткуда, начал трепать ее локоны. Звон на фоне звона звучал прямо от того места, где из под ладоней начал пробиваться свет. Авра и сама начала слегка светиться. Получится ли дать жизнь этому спящему созданию?
- Дарую жизнь!
Ивар вынул меч из ножен и попытался разглядеть источник нарастающего гула за стеной кричащих призраков. Его взгляду предстало множество крошечных огоньков за ними - на стенах и потолке. Они носились туда-сюда в хаотичном движении и даже зачаровывали своим удивительным танцем. Поддавшись ему, Ивар допустил грубую ошибку зелёного сопляка, за которую проклял себя тысячу раз за следующие несколько секунд.
Пол под ногами вскипел тысячами крошечных тварей, но охотник заметил это слишком поздно. Он промедлил пару мгновений и в итоге успел только перевести взгляд на пол, прежде чем ящерки волной набросились на сапоги и повалили его. Он не успел даже коснуться пола, как их бесчисленная орда, будто море, сомкнулась над ним, проникая под доспех сотнями раскалённых маленьких капелек, кусавших и царапавших кожу. Те несколько секунд, что понадобились ему чтобы подняться, тянулись вечностью.
Не без помощи Авры, вскоре их удалось сбросить с себя и встать на ноги, воспользовавшись протянутой рукой девушки. На щеке охотника красовалась здоровенная царапина от виска до кадыка. Струйки крови, текущей из неё, спускались под воротник, выкрасив его в тёмно красный цвет. Стальная пластина на наплечнике была пробита насквозь, а рука, сжимавшая меч, слегка подрагивала. По железному клинку бежало несколько тонких полосочек крови. Парню явно досталось, пока он пытался встать.
Призраки вместе с Амандой и Александром исчезли, будто их и не было, а бой в зале уже шёл к завершению. Ряды ящериц существенно проредились, за то время пока Ивар был занят, и всё вокруг уже было заполнено их окаменевшими трупиками и тёмной кровью непонятного цвета. Почти все оставшиеся из них вертелись вокруг Аполлония, оказавшегося без меча, а ещё несколько бросились к люстре, очевидно, намереваясь её сбросить вниз. Переглянувшись со своей спасительницей, Ивар бросился на помощь Фаусту.
Он рассчитывал перерезать всех оставшихся ящериц разом, но меч предательски скользил в залитых кровью пальцах и половина ударов лишь рассекла воздух. Аполлоний же быстрым рывком добрался до своего оружия и, изящным броском отправив его в полёт, уничтожил ящериц на потолке. И тут же упал от рухнувшей на него Авры. Где-то здесь очень вовремя появился Вальд со своим питомцем и поставил в бою окончательную точку, передавив последних из оставшихся ящерок.
- Вот же чёртовы твари - Ивар махнул мечом, отправив полёт несколько красных капелек, после чего поднёс его к лицу как зеркало и осмотрел рану - Красота...
Он ладонью стёр кровь с рукоятки меча и шеи, после чего провёл рукой по штанине, оставив на ней живописный развод. Пальцы на его левой руке с негромким хлопком вспыхнули синими язычками, после чего он, сморщившись и шипя сквозь стиснутые зубы, быстро провёл ими по щеке и плечу, останавливая кровь. В воздухе пахнуло жареным.
- Пошли искать, делать нечего - Ивар поморщился и пошевелил челюстью привыкая к боли - Если разделимся, найдём быстрее. Верно?
Великолепно. И что теперь, развернуться и уйти?
- Мы не хотим вам зла. Мы всего лишь ищем эту самую милую госпожу, что вас призвала - Ивар сделал шаг навстречу, стараясь произвести дружелюбное впечатление - И почему вы слушаете Скарроха? Кто он? Пропустите нас, мы вам не враги.
— Ладно, Скаррох. Ты перешёл все грани дозволенного. Забирать у меня Годрика - было твоей ошибкой! — Еле-слышно и ядовито прошептала Аманда. Понимая, что отступать больше некуда, а звон в ушах утихомирился, девушка встала с решимостью как минимум мастера-чернокнижника, глядя на призрака Скарроха прямо в глаза. В этот раз привычные магические жесты отошли в сторону и теперь была предельная концентрация магической энергии
Сложив пальцами обеих кистей символ Кра-Фабай, некромант обратилась к Милтаэль напрямую, взывая о помощи. И бог(или богиня) откликнулись на зов. Скарроху, доселе заходившемуся в могильном хохоте перестало быть смешно. Казалось, в четвёртую попытку сам(а) Милтаэль снизошли к своей слуге и поток магии невероятной мощности сине-зелёной паутиной расползлись сначала по груди призрака, затем начали окутывать тело полностью, перенося материальный дух в мир иной
— На колени, ублюдок! — прошептала Аманда, и призрак, воля которого была сломлена таким мощным заклинанием, встал сначала на одно колено, но видя, что некроманту мало, встал на оба, опираясь на обломленный меч, ожидая своей участи. И в глазах девушки читалась невероятной воли злоба, словно она в этот момент перестала быть охотницей, а перешла на сторону Кровавого Бога
— Я пришла разобраться сюда. В самую первую очередь. И речь была не про твою месть. Или мою. Речь была о восстановлении порядка в Паскребе. А ты меня не послушал, Скаррох! Поднял свой...огрызок — с презрением, как к низшему существу, Аманда пнула остаток меча и Скаррох рухнул лицом в пол, хотя и успев подставить руку, скорее по привычке. Присев рядом, девушка прошептала на ухо приговор призраку, медленно, чеканя каждое слово:
— И за это, твоё наказание будет немедленным! — После чего, Скаррох перенёсся в свои собственные воспоминания
Раз - и он начинает сражаться с Акстеналем, обезумевший от горя
Два - он выбивает ему глаз своим перстнем
Три - Акстеналь пронзает ему грудь и смертельно раненый Скаррох летит с крепостной стены
Но вот дальнейшее воспоминание начинает меняться прямо на ходу. Вместо холма, Скаррох лежит скованный на смертном одре. Вернее, если быть точным, на деревянном столе, обшитым металлическими вставками из чистого серебра. Подняв голову, погибший мог лицезреть две призрачные фигуры, стоявших подле него. Высокий мужчина в белой одежде и девушка в красном платье. Вглядевшись в них, можно было понять, что леди в красном была никто иной, как Амандой. Потому что посмертие было принято именно в нём. А рядом, знающий человек разглядел бы Милтаэль. В форме мужчины
— Так вот, значит, тот волевой боец... — усмехнулся бог, подходя к одной из связанных рук
— ...так ты хочешь сломать его? Это не путь охотника, дорогуша! Но я тебя понимаю. Порой власть зачаровывает, но не забывай о своём предназначении. И да, кольцо. Дай его мне
Незамедлительно получив кольцо от девушки, Милтаэль надел его на палец Скарроху, вынося своими словами приговор:
— Ты будешь служить ей! Целую вечность! — Как только кольцо попало на палец воину, тот взревел от отчаяния, но было поздно. Целиком заискрившись во всех возможных цветах, Скаррох стал узником кольца Аманды
— Я. Слушаю вас. Миледи. — Произнёс призрак сломленного Скарроха, уже в замке перед Амандой, вернувшись на колени
— Теперь ты мой. И твои люди тоже мои! А ты мог этого избежать. Я хочу знать всю историю Паскреба. От и до! И это только начало. А теперь исчезни и начинай говорить!
До сих пор контролируемая злобой, Аманда, подзывая к себе Годрика, который вернулся(вернулся ли?) под её контроль, направилась на самый верх башни, чтобы осмотреться и найти что-либо полезное
Апполоний
Темнота...
— Ты винишь себя за это? — раздалось в голове у Фауста, — Коришь себя за то, что в тот день не был рядом с отцом? Это сбивает тебя с пути. Больше не нужно жалеть...
Апполоний открыл глаза, огляделся. Он стоял на вершине заснеженной горы и сколько хватало глаз — был лишь снег, столбы елей-великанов и невероятно чистое, синее небо над головой. От потоков ветра, приносившего свежий, опьяняющий воздух, перехватывало дыхание.
Перед ним стоял таинственный незнакомец. Теперь Апполоний знал его имя. Хирнун...
— В наших историях так много общего, не правда ли? Мы едины... Апполоний фон Фауст из дома Виннебургов, мы осколки одной души, — из глаз мужчины потекли слёзы, — Наши близкие умирали, а мы стояли в стороне. И во всех их смертях виноват Фенрис и его дети! У меня был шанс отомстить, покончить с этим раз и навсегда. Но я не справился...
Мужчина помотал культёй правой руки.
— Но у тебя ещё есть шанс отомстить за своего отца! За смерть всех твоих родных и друзей! И за моих тоже... Ты пройдешь по моему пути, Апполоний фон Фауст Виннебург!
Поднялась жуткая метель. Теперь сильный ветер бил Фаусту прямо в лицо, но он не чувствовал боли. Силуэт мужчины медленно растворялся...
— Отыщешь путь в Сердцелесье, в обитель друидов. ОН будет ждать тебя там. Я найду тебя в момент твоего ТРИУМФА! Обязательно найду!
В один момент, наваждение исчезло. Апполоний вновь оказался в полуразвалившемся замке с сияющим мечом в правой руке. Странника как и след простыл. Охотник почувствовал лёгкое жжение. Откинув кожаный рукав и стянув агаровые наручи, Фауст обнаружил татуировку у себя на правой руке. Зигзаги в Сарнотских мотивах. Такую же носил Хирнун...
Авра
Наблюдая за действиями Авры, дух одобрительно кивал головой. Из его рогов, о чудо! посыпались бабочки! Они заполонили собой весь сад, приземлялись на плечи воительницы, от чего та чувствовала себя словно окрылённой. Зверь опустил голову вниз и семечко, посаженное Аврой, в один миг проросло. Затем олень поднял голову и долго, пронзительно смотрел девушке в глаза. Он подался чуть вперёд и наконец — Авра и Дух Лесов прикоснулись лбами.
Всё было словно во сне. Мимолётные вспышки зарождались и исчезали. Быстро и медленно. Бабочки летали рядом с девушкой, она чувствовала их тепло всем своим сердцем...
Мгновение, вспышка — Авра в окружении людей, одетых в плащи из листьев и с венками на головах. Секунда, другая вспышка — Авра стоит у могучего древа, такого большого, что оно заслоняет кронами небо. Дальше, следующая вспышка — Авра стоит на коленях у могучего, истекающего кровью Волколака. Тот стонет, девушка приложила руки к его ране. В руках свет. Вспышкой далее — Волколак стоит над побежденными врагами: Девушка в черной безрукавке, с волосами цвета ворона, одноглазый мужчина и... ФАУСТ? Вокруг оборотня стоят цветочные люди. Они ликуют, радуются.
Затем долгая пауза... Вспышка, последняя... Авра стоит рядом со своим отцом, живым и здоровым, на ступенях отстроенной вновь церкви...
Яркий зелёный свет ослепил воительницу. Она вновь оказалась в саду. Бабочки исчезли, зверь тоже. Там где он стоял девушка обнаружила деревянную дощечку с изображением неизвестной ей местности. Разобрать было сложно — дощечка была обломана посередине. Не хватало второй части...
- Фух, отстали, - Александр поднялся с пола и... - О Боги, моя лютня!
Тем временем, Аманда сдвинулась с места, и теперь шла, ведомая оравой призраков, в направлении лестницы. Юноша ещё какое-то время пытался найти лютню, но затем любопытство пересилило, и молодой охотник поспешил за колдуньей. Духи увлекали охотников за собой через узкие коридоры. Поначалу Александр пытался запомнить маршрут, чтобы, в случае чего, можно было вернуться и позвать на помощь, но вскоре сбился и отбросил эту мысль. Внезапно, призраки растаяли в воздухе, всё стихло. Затем, чья-то бледная фигура показалась вдалеке. Незнакомец проревел что-то на незнакомом языке и угрожающе ударил обломком меча по замшелой стене, но Аманде удалось успокоить воинственного мертвеца... И, буквально через мгновенье, вновь пробудить в нём ярость! Призрак бросился на чернокнижницу, но её ручной вурдалак вовремя остановил нападение. Сама колдунья же выставила руку вперёд в магическом жесте и готовилась поразить противника заклинанием.
- Что ж, я мало чем могу помочь ей... Пойду, поищу остальных! - и, сверкая пятками, Александр побежал обратно.
- Я иду по своему пути. Я не сверну с него. Я убью этого оборотня. Я отомщу. - Прошептал Фауст, падая в бесконечное ничего...
Очнувшись, Аполлоний, проморгавшись, осмотрел свое тело - вроде бы цело... С хмурыми мыслями о возникшей татуировке и о своем предназначении - стоит ли говорить кому? - он отправился на дальнейшие поиски Аманды.
Ивар
— У меня не хорошее предчувствие, — сказал Вальд, успокаивая медведя, тому было явно не по себе, — Разговаривать с духами, в отличие от вашей подруги, я не привык.
В ответ на слова Ивара духи окружили охотников.
— СКАРРОХ!
— Он наш боевой товарищ! — ответили рыцари.
— Он наш защитник! — ответили друиды.
— Он наш герой! — ответили девушки.
Призраки бесцеремонно почти в плотную подлетели к Ивару и принялись разглядывать его со всех сторон.
— Воин! — почтительно поклонились рыцари, увидав в ладони охотника меч.
— В гармонии с природой! — заключили друиды, смотря на рядом стоящего медведя.
— Такой красавец! — аплодировали девушки, обнимая Ивара.
— РАССУДИ ЖЕ! — хором взревели призраки, — Ты живой, а мы мёртвые. Нам никогда не прийти к согласию! Мест на всех не хватит. Кто же из нас боле заслуживает остаться в этом склепе и обрести покой? Будь же нашем судиёй!
— Выбери нас! — хвалились рыцари, — Мы не останемся в долгу. Дадим тебе часть своей силы и доблести. В бою тебе не будет равных.
— Выбери нас! — смиренно глаголили друиды, — Мы поделимся с тобой своим даром! Раны будут заживать на тебе в считанные секунды.
— Выбери нас! — хихикали девицы, — Мы сделаем тебя самым неотразимым, самым желанным!
Духи разом перешли на загробный вой.
— ВЫБИРАЙ!
Александр
Сделав ноги от беснующегося призрака, бард вернулся обратно к лестнице, на этот раз решив спуститься в самый её низ. Каково же было его удивление, когда Ивара и Вальда, окружённых призраками. Быстро осмотревшись, Александр понял, что оказался в склепе и судя по речам неупокоенных духов — в самый неподходящий момент. Да уж, из огня да в полымя...
Аманда
— Это ведь не навсегда? — спросила девочка.
— Да самой смерти... и после. — был ей ответ.
Стол. Комната. Падший рыцарь на коленях пред Амандой. Колдунья подходит ближе, протягивает руку. Касается ладонью рогатого шлема. Ладонь тут же перехватывает красивого вида мужчина в чёрном плаще. Милтарэль... Слышится голос Скарроха.
— Я поведаю тебе всё, госпожа.
Повествование началось с маленькой, красиво обставленной комнатки. Аманда наблюдала за происходящим будто бы со стороны. На кровати сидит черноволосая девчонка, уставившись в книгу. Книг было много. Колдунья различила их без труда — магические трактаты....
...Сад. Журчит вода, плещущаяся в фонтане. Две девочки играют. Черноволосая и рыжеволосая. Чуть в отдалении стоят двое мужчин. Великан в доспехах и человек в богатой одежде с вишнёвым гербом. Скаррох и граф. И их дочери...
... В комнату к девочке пришли люди. Слуги. Отбирают книги. Голос.
— Моя дочь не станет заниматься этой... этой... мерзостью.
Девочка плачет...
... Ночной лес. Кругом светлячки. Девочка выросла. Стала прекрасной девушкой с копной лоснящихся чёрных волос. Рядом с ней парень. Из его рук вылетает птица, наполненная магической энергией. Парень — волшебник...
... Граф, сидящий на троне. Рядом с ним Скаррох и... Акстеналь? Но молодой. И оба глаза его в порядке. Подле трона тот самый юноша-волшебник.
— У вашей дочери дар! Если направить его в нужное русло, она станет великой волшебницей!
— НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ! — отвечает граф...
... Юноша в цепях. Люди графа толкают его с обрыва. Юноша падает в воду. Камень, привязанный к ноге, тянет его на дно...
... Девушку запирают в башне. Дни на пролёт она одна. Словно в клетке...
... Акстеналь стоит у трона.
— Вы совершили большую ошибку, милорд. Не стоило так поступать с парнем. Ваша дочь этого никогда не забудет.
Граф молчит. Протягивает Акстеналю свиток. Указ...
... Горят костры. Девичьи крики разрывают пространство...
... Во дворе замка развернулся бой. Северяне бьются с рыцарями вишнёвого герба. Преисполненный яростью, Скаррох несётся в покои графа с мечом в руках. В голове лишь одна мысль — убить. Путь ему преграждает Акстеналь...
... Акстеналь закрывает лицо ладонью. По руке течёт кровь. Он направляется в тронный зал. Замок содрогается. Стены начинают рушиться. Тронный зал завален обломками. У обломков корона, которую любил носить граф. Секундой позже, силуэт чудовища, проломившего крышу. Дикий рёв.
... Акстеналь поднимается в башню. Вершина башни обрушена. Ни девушки, ни её вещей.
— Я верну тебя... Синкста.
Вздох. Аманда лежит на холодном каменном полу коридора. Кромешная темнота. Рядом слышатся знакомые стоны — Годрик приходит в себя. Будто второй раз приняв посмертие, Аманда не в силах подняться.
Апполоний
Фаусту казалось что он обошёл всю крепость, прежде чем найти её. На его давнюю подругу было страшно смотреть. В свете клинка она казалась ещё бледнее чем обычно. И совершенно вымотана. Такими темпами Аманда загонит себя в могилу. На этот раз окончательно.
Видение прошибало с ног до головы и хотя и не во всей точности, но расставляло ясность над произошедшим. Судя по-всему, виной всему случившемуся в Паскребе стали...магические способности Леди Синксты. И боязнь магии. Как это типично. Старый Граф боялся магии, как огня. А уж тем более, подвергать свою дочь ТАКОЙ опасности, как занятия колдовством. И, как оказалось, Скаррох и Акстеналь были рыцарями при графе. И если павший не выполнил указ графа, то Акстеналю не осталось ничего, кроме как начать аутодафе всех, кого граф подозревал в чародействе. И поэтому, под горячую руку попала дочь Скарроха, заставив того предать своего графа. История банальная и трагичная.
Интересной фигурой был юноша. Маг, возлюбленный Синксты. Судя по магии..друид?! Обострение ситуации пошло именно из-за его смерти. Если бы граф послушал, здесь царил бы мир и спокойствие. Нужно было обязательно найти место его смерти. И постараться дать ему покой. Тогда, Синкста будет настроена крайне дружелюбно к ней, и, возможно, удастся наладить какой-никакой мир.
Пытаясь придти в себя, Аманда опёрлась спиной о стену, кое-как принимая из лежачего положения полу-сидячее. Вот такую, вымученную после поединка со Скаррохом, её нашёл Фауст. С прокушенной губой, взъерошенными волосами, сбитой подошвой сапог и смотрящую на собственное кольцо на указательном пальце левой руки, которое переливалось сине-зелёными тонами, проговаривая одними губами фразу, надеясь что её услышит Скаррох
— Это граф виновен, а не ведьмы. Граф виновен...граф
Все еще блуждавший, скорее, не по темным коридорам, сколько по закоулкам своего сознания, будто раз за разом погружаясь в увиденное им, Аполлоний все же смог найти нужный путь и поднявшись наверх, увидел застывшую в беспамятстве Аманду.
Бросившись к ней, он, бросив клинок на землю, первым делом заглянув в ее глаза и проверив дыхание. Несмотря на вздымающуюся грудь, в глазах явно мелькали огоньки ползучего безумия колдуна. Вздохнув и закинув упавшую гриву волос на затылок, он осмотрелся - а вон и кадавр лежит. Что тут, во имя Кровавого бога, произошло?
- Аманда, что случилось? - Фауст потряс ее за плечи. - Ты мне можешь объяснить, что тут произошло? К чему все это было?
Как назло, у него с собой ничего не было - кроме настойки шалфея. Может быть поможет?
Взяв колдунью под локоть, охотник, взвалив на себя большую часть веса, свободной рукой протянул ей фляжку.
- Выпей. Это настойка шалфея. Поможет снять тремор. Ты меня слышишь? Мы идем вниз.
Бросившись к ней, он, бросив клинок на землю, первым делом заглянув в ее глаза и проверив дыхание. Несмотря на вздымающуюся грудь, в глазах явно мелькали огоньки ползучего безумия колдуна. Вздохнув и закинув упавшую гриву волос на затылок, он осмотрелся - а вон и кадавр лежит. Что тут, во имя Кровавого бога, произошло?
- Аманда, что случилось? - Фауст потряс ее за плечи. - Ты мне можешь объяснить, что тут произошло? К чему все это было?
Как назло, у него с собой ничего не было - кроме настойки шалфея. Может быть поможет?
Взяв колдунью под локоть, охотник, взвалив на себя большую часть веса, свободной рукой протянул ей фляжку.
- Выпей. Это настойка шалфея. Поможет снять тремор. Ты меня слышишь? Мы идем вниз.
— Скаррох! Это замок Скарроха! Я знаю правду, Аполлоний. Знаю. Нужны остальные. — До сих пор находясь в помрачении сознания, Аманда, кое-как поняв, что её поднял Фауст, прислонилась к фляге. После первого прикладывания из-за жжения в горле некромант закашлялась, выплёвывая добрых две-трети глотка. Но, переборов себя и сделав через силу два глотка начала возвращаться в этот мир. Фауст же ощущал, что подругу бил сильнейший озноб и каждый шаг Аманде после такого давался с трудом.
— Я надеюсь, внизу есть тепло, пища и где прилечь. После таких призывов сил не осталось. Где остальные? Что было внизу? Аргх! — девушка зажала рот, понимая, что вот-вот настойка выйдет наружу, но желудок решил сдержаться и охотники начали спускаться вниз. Стараясь не сильно опираться на Аполлония(Всё-таки сильная чародейка), Аманда пару раз, на заплетающихся ногах чуть не улетела с лестницы, но, кое-как это испытание было пройдено. Чуть позади спускался и кадавр, который, казалось, был сломлен
Ивар ненавидел решать чьи бы то ни было судьбы. Он ненавидел судить и выбирать кто прав, а кто виноват. Но каждый раз ему приходилось этим заниматься и каждый раз он не мог отвертеться, так как никто не слушал его попытки уйти от ответа и предоставить сторонам самим решать свои вопросы. Постоянно. И вот, снова, когда ничто не предвещало беды, на ровном месте, ему вновь предоставили выбирать кто его будет ненавидеть всей душой едва узнав.
- Я не вершитель судеб и не считаю себя правым решать кто должен здесь остаться - Голос его был сухим и даже каким-то обречённым. Но тем не менее, звучал рассудительно. Ивар тяжело вздохнул - Но раз вы просите, то хотя бы прежде ответьте на вопросы, чтобы я мог понять что к чему. Кто вы? Почему уживались вместе до того как вас призвали, а теперь не можете? И почему вам нужен именно этот склеп, а не любой другой из их бесчисленного множества?
Договорив, Ивар увидел своё спасение прямо за спинами призраков. Александр выскочил из прохода, ведущего к лестнице. Бард! Его братия как никто другой умеет заговаривать зубы и откладывать решение споров в долгий ящик. Ну же, парень, сделай что нибудь, ты же можешь! Отправь чёртовых духов к чёрту самим решать свои чёртовы загробные вопросы.
- Скарроха? - Аполлоний поморщился и забурчал под нос, пытаясь не сбить дыхание. - Подожди, Скарроха? Того самого, чьи разбойники нападают на всю округу? Он разве мертв? Ничего не понимаю. Сам лично прикончил одного лишенца...
Аполлоний пытался воскресить в своей памяти все то, что успел запомнить за этот день. Друиды. Царь волколаков. Чудесный олень. Поиски карты. Драка в таверне... Нет, определенно ничего, что указывало бы на некоего Скарроха.
- Аманда, как передохнешь, расскажи мне все. И я кое-что расскажу тебе.
Выбежав на лестницу и спустившись, видимо, ниже необходимого, Александр оказался в незнакомом помещении, низкими потолками и почти полностью утопающем во тьме. Лишь вдалеке светил одинокий факел, который держал в руках...
- Мастер Вальд! А с ним и герр Ивар, - удивился Александр, но, заметив полупрозрачные силуэты призраков, со всех сторон обступивших его компаньонов, решил сохранить инкогнито до тех пор, пока не разберётся в ситуации.
А мертвецы, судя по всему, никак не могли решить, кто же из них более достоин обрести вечный покой. Судя по всему, ни один из духов не желал уступать сие право, вот они и решили найти третейского судью в лице охотника на чудовищ, чему тот совершенно не обрадовался и пытался уклониться от ответа. Затем, судя по изменившемуся выражению лица, Ивар заметил затаившегося в другом конце зала Александра и вопрошающе на него посмотрел. К этому моменту у молодого охотника наконец созрел план.
- О, призраки, жертвы жестокого рока, что пожинает скорбь и страдания! Вы вопрошаете, кто из вас самый достойный. Но как же не поймёте вы, что нет первых среди равных! О, служивые люди, защитники границ! Вы говорите, что при жизни своей храбро сражались за эту землю, и потому более всех достойны её объятий. Но, подумайте, чего стоит голая почва, на которой ничего не растёт? Чего стоит цветное пятно на карте, если там не ждут вас девы, что приголубят после после долгой разлуки. Знайте же, за людей вы сложили головы, что стоят рядом с вами! О, друиды, дети лесов! Вы говорите, что провели жизнь в служении земле. Но спросите себя, чего стоят ваши труды, если плоды их будут попраны врагом, если не будет никого, кто порадуется её красоте! Знайте же, что, служа природе, вы также служите и людям! А вы, девы, дщери полей! Да, в вашей жизни было место страданию, но было место и счастью! Вспомните, как радовались вы возвращению милого домой, как находил он успокоение в ваших объятьях! Вспомните, как любовались вы красотой полевых цветов, как сами находили успокоение под сенью деревьев! Знайте же, люди, что вы - часть единого целого, народа Олдри, который есть главное богатство этой земли. Да, ваша судьба трагична, но не позвольте себе забыть о вашем единстве. Так вы обретёте покой.
4d10: (9 + 1 + 3 + 6) = 19
Аманда остановилась на полуслове, так и не успев рассказать Апполонию всё чего хотела. Сама того не заметив, колдунья провалилась в сон. Усталость и накопившееся напряжение взяли своё.
Ей снился кошмар. Она шла по руинам древнего города, босыми пятками ступая по твёрдым камням и... могильным плитам. Стояло раннее утро, солнце только-только всходило, однако всё вокруг заволок густой туман. Аманда без труда смогла определить, где она очутилась. ВанДурШоол... город мёртвых... обитель Милтарэль.
Послышались голоса. Десятки. Сотни. Они умоляли Аманду, звали к себе. Некромантка огляделась и увидела лица тех, кого поневоле призвала этой ночью.
— Милая госпожа! Не оставляй нас. Где мы оказались? Это не наш дом! Мы заблудились! Милая госпожа! За что? Мы для тебя лишь шутка?
Аманда ускорилась. Побежала на встречу к духам. Но каждый шаг лишь отдалял её от несчастных. А затем, явился ОН. Мужчина в чёрном плаще.
— Негоже оставлять своих чад, дитя. Разве ты не дала мне слово, что позаботишься о мёртвых? Ты знаешь, что с ними будет. Я забираю их в своё царство. Назад дороги нет.
Яркий солнечный свет ослепил Аманду...
Она проснулась в холодном поту. И увидела перед собой воительницу Авру.
— Мы не помним где было наше место до того, как нас призвала госпожа. Разве мы уживались с кем-то? Нас всех словно объединили...
Все призраки разом замолкли, застонали и заискрились. Их зеленоватые силуэты стали исчезать во мраке подземелья. На мгновенье у Ивара, Вальда и Александра остановилось сердце. Лишь на мгновение. Им показалось что сама смерть посетила их в эту секунду. В памяти ещё долго оставалась фигура в чёрном плаще. Так они и сидели до самого рассвета, не сомкнув глаз. Чувство чего-то упущенного не отпускало их. Волшебству так и не суждено было случиться...
Ей снился кошмар. Она шла по руинам древнего города, босыми пятками ступая по твёрдым камням и... могильным плитам. Стояло раннее утро, солнце только-только всходило, однако всё вокруг заволок густой туман. Аманда без труда смогла определить, где она очутилась. ВанДурШоол... город мёртвых... обитель Милтарэль.
Послышались голоса. Десятки. Сотни. Они умоляли Аманду, звали к себе. Некромантка огляделась и увидела лица тех, кого поневоле призвала этой ночью.
— Милая госпожа! Не оставляй нас. Где мы оказались? Это не наш дом! Мы заблудились! Милая госпожа! За что? Мы для тебя лишь шутка?
Аманда ускорилась. Побежала на встречу к духам. Но каждый шаг лишь отдалял её от несчастных. А затем, явился ОН. Мужчина в чёрном плаще.
— Негоже оставлять своих чад, дитя. Разве ты не дала мне слово, что позаботишься о мёртвых? Ты знаешь, что с ними будет. Я забираю их в своё царство. Назад дороги нет.
Яркий солнечный свет ослепил Аманду...
Она проснулась в холодном поту. И увидела перед собой воительницу Авру.
— Мы не помним где было наше место до того, как нас призвала госпожа. Разве мы уживались с кем-то? Нас всех словно объединили...
Все призраки разом замолкли, застонали и заискрились. Их зеленоватые силуэты стали исчезать во мраке подземелья. На мгновенье у Ивара, Вальда и Александра остановилось сердце. Лишь на мгновение. Им показалось что сама смерть посетила их в эту секунду. В памяти ещё долго оставалась фигура в чёрном плаще. Так они и сидели до самого рассвета, не сомкнув глаз. Чувство чего-то упущенного не отпускало их. Волшебству так и не суждено было случиться...
Спустившись вниз с практически падающей Амандой, Фауст кое-как дотянул до залы, где они сражались с ящерками. Уложив на грязный тюфяк (лучше ничего не было) впавшую в беспамятство колдунью, Аполлоний сел с ней рядом, положив меч себе на колени. В свете клинка, ее лицо было землистого цвета - как и камень, которым был выложен пол.
Глаза Аполлония осоловело смотрели вперед - на веки будто навалилась вся тяжесть сегодняшнего дня. Он хотел задуматься о том, куда пропали их товарищи - но его мысль унеслась в другие пределы. Пальцы его руки еле как стянули перчатки и прикоснулись к татуировке... В этой позе он и заснул, темным, заснувшим стражником-истуканом. И буквально перед падением за грань бытия, он услышал шаги - но никак не отреагировал.
Болела спина, но это была та боль, которую можно было терпеть. Моргнув несколько раз, Фауст протер свои заспанные глаза и полностью открыл их. Перед ним стояла Авра.
Эдвер
— Эй, погоди! — послышалось за спиной у охотницы. Эдвер обернулась.
К ней обращался крепкий мужчина в плаще с капюшоном. Ухоженная щетина и высокий рост делали Арефа на его фоне просто мальчишкой. Неужто деньги так много значат, что заставляют таких не похожих людей работать один на другого?
— Ареф прислал мне подмогу? — сказал следопыт, глядя на сову, которая устроилась на плече девушки словно у себя дома, — Сдаётся мне я просил выслать охотника, а не... девчонку. Между тем, моё имя Роберт, полагаю, знакомство послужит началом плодотворного сотрудничества.
Он ещё раз внимательно оглядел Эдвер и во взоре его был исключительно деловой интерес.
— Ладно, не бери в голову. Ты как раз та, кто мне нужен. Пошли.
Роберт повёл охотницу на второй этаж таверны, которая, к слову, потихоньку приходила в себя после погрома. Открыв нужную дверь, они оказались в крохотный комнате, приятно пахнущей луговыми травами. Роберт предложил занять место у стола.
— Торговец уже рассказал тебе о легенде про Духа Лесов, не так ли? Хорошо. Нашей задачей, как раз таки, будет его из ловить. И это вовсе не шутка, поверь, я видел его своими глазами. Но есть, одна проблема. Путь наш лежит в Сердцелесье, а тамошние друиды не сильно жалуют чужаков. К тому же дорога туда никому неизвестна. Однако, человека от животного отличает способность мыслить.
Роберт пошарил рукой в карманах сумки и достал оттуда деревянную дощечку с изображением какой-то местности. Дощечка была обломана посередине.
— Ареф дал мне карту. Правда без второй части её не прочесть. Прежде чем отправиться, нам следует заняться её поисками. И вот ещё кое-что. — в руках Роберта появился серый балахон и позолоченный нательный крест.
— Дабы, дорогие наши друиды не приняли нас, ну например, за охотников на их драгоценного Духа Лесов, что было бы неприятно, согласись. Мы прикинемся священниками, пилигримами из далеки земель.
Следопыт встал, потянулся.
— За вознаграждение переживать не стоит. Тебе хватит его до конца жизни, уверяю. Вопросы?
— Эй, погоди! — послышалось за спиной у охотницы. Эдвер обернулась.
К ней обращался крепкий мужчина в плаще с капюшоном. Ухоженная щетина и высокий рост делали Арефа на его фоне просто мальчишкой. Неужто деньги так много значат, что заставляют таких не похожих людей работать один на другого?
— Ареф прислал мне подмогу? — сказал следопыт, глядя на сову, которая устроилась на плече девушки словно у себя дома, — Сдаётся мне я просил выслать охотника, а не... девчонку. Между тем, моё имя Роберт, полагаю, знакомство послужит началом плодотворного сотрудничества.
Он ещё раз внимательно оглядел Эдвер и во взоре его был исключительно деловой интерес.
— Ладно, не бери в голову. Ты как раз та, кто мне нужен. Пошли.
Роберт повёл охотницу на второй этаж таверны, которая, к слову, потихоньку приходила в себя после погрома. Открыв нужную дверь, они оказались в крохотный комнате, приятно пахнущей луговыми травами. Роберт предложил занять место у стола.
— Торговец уже рассказал тебе о легенде про Духа Лесов, не так ли? Хорошо. Нашей задачей, как раз таки, будет его из ловить. И это вовсе не шутка, поверь, я видел его своими глазами. Но есть, одна проблема. Путь наш лежит в Сердцелесье, а тамошние друиды не сильно жалуют чужаков. К тому же дорога туда никому неизвестна. Однако, человека от животного отличает способность мыслить.
Роберт пошарил рукой в карманах сумки и достал оттуда деревянную дощечку с изображением какой-то местности. Дощечка была обломана посередине.
— Ареф дал мне карту. Правда без второй части её не прочесть. Прежде чем отправиться, нам следует заняться её поисками. И вот ещё кое-что. — в руках Роберта появился серый балахон и позолоченный нательный крест.
— Дабы, дорогие наши друиды не приняли нас, ну например, за охотников на их драгоценного Духа Лесов, что было бы неприятно, согласись. Мы прикинемся священниками, пилигримами из далеки земель.
Следопыт встал, потянулся.
— За вознаграждение переживать не стоит. Тебе хватит его до конца жизни, уверяю. Вопросы?
— Уверяю, Ареф увидел во мне талант, — ответила Эдвер с лукавой улыбкой и почесала сову, но затем стала серьёзнее: — Эдвер Аттема.
Ответным взглядом она внимательно изучила Роберта, пытаясь оценить, кто же он такой. Лесоруб, пахарь, егерь? Воин? Или... охотник? Девушка направилась вслед за Робертом. Приняв его предложение, она села за стол и втянула носом запах луговых трав, заполняющий комнату, гадая, что же может быть его источником.
— Вопросы? Хватает! — Эдвер вздохнула и хлопнула себя по коленям. — Где же искать вторую часть карты, никаки идей? Кто её вообще сделал, хм... и, хорошо, если мы найдём карту, то что же нам делать с Духом Лесов? Это существо из плоти и крови, его можно поймать? Или у тебя есть свой план на этот счёт?
Аттема говорила серьёзно и по делу, стараясь не задавать лишних вопросов, но со временем она обязательно их задаст. Сейчас же нужно присмотреться к этому Роберту — Эдвер до сих пор не понимает все связи между этими людьми, их делом, происходящим в округе и, главное, своим братом. Ниточка, которая поможет распутать этот клубок, может прятаться где угодно...
— Да. Конечно. — еле-слышно прошептала Аманда своему носильщику, в данной ситуации, разумеется. Пытаясь понять, где реальность, а где видения, девушка не заметила, как отошла в мир снов, просто свалившись на тюфяк от изнеможения. Очередной же мираж-сон привёл Аманду в ВанДурШоол. Место, в котором закончилась жизнь. И где правит смерть. И перед ней предстал её владыка. Будучи изнеможённой, Аманда не смогла закончить разговор с духами, но могла ответить своему покровителю:
— Боюсь, в этом вопросе, последнее слово за мной, владыка — кротко, словно пастушка, улыбнулась Аманда. — Я не смогла побыть с ними в момент нужды. Но самое важное - я могу вернуть им покой. Каждый из них заслуживает покоя, за то, что они перенесли в жизни. — ответив своему кошмару, девушка поняла, что что спит. Ведь яркий солнечный свет города мёртвых был небылицей, как философский камень
Подскочив от кошмара, девушка, первое что увидела по-пробуждение - стоящая над ней Авра. С испачканными в чём-то красным пальцами
— Я не ощущаю смертельной раны, чтобы просить тебя о снисхождении света... — кое-как встав, держась за стену, некромант оправила платье и огляделась. Хотя ноги не гудели после вчерашних переходов, голова раскалывалась, словно Скаррох заехал по ней минимум булавой. И малейшие попытки концентрации только усиливали боль
— ...так что отойди в сторону. И вымой пальцы, если это всё-таки кровь. И растолкай Аполлония. Сегодня много дел. Годрик... — обратилась к своему кадавру некромант — ...хватай лопату и иди во двор. Нам потребуется сегодня много могил — нездорово ухмыльнулась девушка
Пройдя чуть дальше из замка и выходя во двор, мыском сапога Аманда начертила символ Клейн-Ти, тот, который прочно связывает владельца с загробным миром. В этот раз, голос у некроманта закончился и та, снова оперевшись о стену и держась за голову, будто в ней плескалось три литра отвратительнейшей сивухи, прошептала заклинание воскрешения. Вскоре, с разных сторон замка послышался стук костей и спустя минуты, скелеты вышли во двор, с инструментами наперевес. Зрелище утра было очень непривычным даже для охотника - мертвец, копающий могилу сам себе, а после прыгающий в неё. А следующий мертвец засыпал могилу предыдущего и прыгал в свою. И именно такую похоронную процессию видели все остальные, а Александр, как показалось Аманде, потянулся за лютней
— Эй, святоша. Как они упокоятся, прочитай им отходную — сквозь зубы бросила Аманда в адрес Авры и ухватилась за предплечье Аполлония, отводя его слегка в сторону:
— Живой Скаррох - всего лишь умелый цирк. Вчера на верхушке я столкнулась с настоящим. И он чуть было не сломал мой рассудок. Но я знаю, как обстояла ситуация, которая погрузила Паскреб в безумие. Всему виной старый граф - бывший хозяин этих земель. Синкста - его дочь, которая с рождения обладала таким талантом, что я рядом с ней покажусь девочкой, которая из пальцев огонёчки пускает. Скаррох и Акстеналь были рыцарями этого графа. Из-за боязни магии, граф убил возлюбленную Синксты. И начал гонения за любым проявлением магии, чего и придерживается Акстеналь до сих пор. Верный, как пёс. Дочь Скарроха же приняли за ведьму и сожгли, отчего он попытался отомстить графу. Но не получилось. И в конечном итоге... — Аманда громко закашлялась. Видимо, вчерашняя ритуалистика не далась просто так и нужно было срочно искать ведьм, дабы Сара приготовила что-то целебное. — ... получается, что друиды и Скаррох. Ну, как я поняла это первая сторона конфликта. Синкста и волшебники - вторая. Акстеналь и лояльные - третья. Насчёт монстра в замке графа...я не исключаю, что это сам граф, околдованный дочерью
Под конец беседы, Годрик закапывал последнюю могилу, давая возможность всем погибшим в этом замке обрести покой, который они так долго ждали
Эдвер
Обстановка, в которой оказалась сова, явно пришлась ей по душе. В то время как Роберт и Эдвер разговаривали, птица успела облюбовать стол и теперь умиротворённо чистила крылья, заметая пространство белоснежными перьями. Поначалу следопыт с негодованием смотрел на это дело, но заслышав ряд вопросов охотницы, он перестал обращать на сову внимание. У Роберта словно загорелись глаза. Тут же щелкнули петли походной сумки и на стол посыпались разного рода и возраста рисунки, свитки, исторические фолианты. Испуганной птице только и оставалось, что ретироваться на подоконник. На всех произведениях так или иначе было изображение фигуры оленя. Похоже Роберт был помешан на этой теме уже не первый год.
Последними явились свету две толстенные книги: одна, с обложкой синего цвета, вторая — коричневого. Обе книги отдавали бренностью веков.
— Две книги, — начал Роберт, так, будто бы только и ждал подходящего момента для этого, — Одна история. Вернее две версии, одной истории. Сарнотская и Олдрийская. Легенда повествует о древней войне между северянами и лесным народом. Зверолюди разоряли деревни северян, те в отместку сжигали их леса и так продолжалось год за годом. В какой-то момент два героя решили раз и навсегда остановить кровопролитие, устроив поединок, решивший бы судьбу их народов. Со стороны Олдри вышел Фенрис — ужасный Волколак, валивший деревья своим воем. Со стороны северян — Хирнун, воитель, которого ещё никому не удавалось одолеть. Поединок окончился ничьёй — противники получили ранения, от которых не смогли продолжить бой. А теперь мы переходим к самому интересному... У обеих легенд разный конец. Сарнотская версия гласит, что явится... герой с татуировкой на правой руке и сразит Фенриса.
Роберт переворачивает страницу, показав рисунок на котором безымянный воин отрубает Волколаку голову мечом.
— А в Олдрийской версии всё иначе: раны Фенриса лесному народу оказываются не под силам, тогда им является дева-целительница из далёких земель. Получив дар от великого древа, она возвращает Волколака к жизни и тот разрывает безымянного героя в клочья.
— К чему это я тебе рассказал? Так вот. Обе части карты, по одной, должны находиться у воина и девы-целительницы. В этом вся суть легенды. Ведомые разной целью, они вынуждены объединиться. В скором времени, я уверен, они объявятся в окрестностях Паскреба. И, потому как наш товарищ Ареф, скажем так, одолжил нашу часть карты у одного друида, я считаю что вторая часть, учитывая что дева боле связана с лесным народцем, находится именно у воина. Хотя не исключаю и обратного. Нам следует разыскать человека с татуировкой и девушку со способностью к исцелениям — вот наш ключ к Духу Лесов. Есть варианты?
— И ещё. Тебе не говорили, что ты похожа на одну девушку — Фиалю? Та водилась с ведьмами, ты вполне могла бы сойти за неё. Говорят ведьмы тоже ищут способ поймать Духа Лесов...
Эдвер с интересом слушала рассказ Роберта и вскоре её глаза загорелись не меньше, чем у него. Задачка звучала очень необычно и захватывающе. Казалось бы, сказка как сказка, но фрагмент карты уже доказывает, что она имеет в себе хотя бы часть правды. Девушка встала и склонилась на горой бумаг, которые вывалил Роберт, бегло осматривая их. Наверняка всё это тоже связано с Духом Лесов.
— Откуда же такая уверенность? — всё же спросила Эдвер. — Почему именно сейчас должны появиться эти герои из легенд?
Девушка призадумалась, выпрямилась, скрестила руки на груди и хихикнула.
— Ареф и говорил. Понятия не имею, в чём тут дело, но меня забавляет, что все так сравнивают меня с ней. И знаешь... у меня есть пара догадок, но я пока не знаю, как на них выйти. И вот, почему бы тогда не воспользоваться моим сходством с этой Фиалей и не наведаться к ведьмам? Может быть, получится выяснить, что известно им, если кто-нибудь знает, как их найти. Рискованно, а? Но может и сработать!
Касание лба Аманды не вызвало улучшений и даже наоборот. Авра немедленно отпрянула от девушки, почувствовав как жизнь начинает уходить из неё. Касаясь своих губ воительница с удивлением поняла что раньше всегда исцеляла руками. Может ли быть в этом разница?
>— Я не ощущаю смертельной раны, чтобы просить тебя о снисхождении света...
Воительница никак не могла понять что больше не нравится Аманде: дар Авры, или она сама?
— Что заставляет тебя так упорно сопротивляться, ворожея? Боишься показаться слабой? Это причина, по которой ты заручаешься поддержкой мертвецов?
Когда Аманда отошла дальше волнение Авры испарилось, но обернулось легким облаком, отбросившим тень на благое утро. Девушка в доспехах повернулась к проснувшемуся рядом и уже более облегченно спросила:
— Ну а ты, Апполоний благородный, не отринешь помощи ближней? Завтрак ждет вас всех в саду. И обязательно пригласите Аманду, ей нужно восстановиться.
Пока остальные завтракали Авра решила сходить за водой и спустилась к ручью. Набрав половину бурдюка она сразу же осушила его и начала набирать заново. — Это были на редкость сладкие ягоды... И на редкость тревожная ночь, — говорила она сама с собой. Решив что времени еще достаточно девушка сняла одежду и омыла тело - в чистом теле чистый дух. По возвращению её ждал очередной бал мертвецов возглавляемый Амандой. Авре претило видеть как неприкаянные души почивших беспокоят по такой пустяковой причине как копание земли, заставляя их самим провожать себя в в загробный мир. Надежда на то, что колдунья преследует лишь благие цели, удерживала Авру от порицания.
>— Эй, святоша. Как они упокоятся, прочитай им отходную
— Можешь прочитать сама, если сочтешь такое погребение достойным. И впредь не называй меня так, коли не желаешь оскорбить, Аманда жестокосердная. — Разочарованная неприязнью Авра направилась к Вальду, чтобы обсудить дальнейший путь и показать ему обломанную дощечку.
— Вальд, этой ночью мне явилось видение. Там были люди с венками на головах и большое, словно гора, дерево. Я видела оборотня. Могучего, но истекающего кровью. И я нашла вот это...
Общение с призраками закончилась не менее неожиданно, чем началось. Они просто исчезли. Растворились в воздухе. И Ивара ещё очень долго не покидало ощущение, что исчезли они не по своей воле. Их забрала смерть. Прошла, буквально рядом с охотниками, будто случайно тронув их души, будто бы в напоминание о своём существовании. Чтобы не забывали с кем им в конце-концов придётся иметь дело. Тело само собой вздрогнуло, по спине пробежал холодок, а дыхание приостановилось. На секунду. А потом всё вернулось на круги своя, будто не было ни фигуры в чёрном балахоне, мелькнувшей где-то на краю сознания, ни призраков, ни странного разговора с ними, обрушившегося как снег на голову. Ивар дёрнул плечами, прогнав озноб из напружинившихся от неосознанного страха мышц. Несколько вопросительных взглядов, брошенных Вальду и Александру и они ринулись наверх не теряя времени.
Аполлоний добрался до Аманды раньше и они уже спускались навстречу. Как-то, Ивар не вспомнил на утро как именно, группа спустилась в главную залу. Из подручного хлама, вроде обломков мебели, ветхих листков, валявшихся где ни попадя, и пыльных тряпок неизвестного происхождения, Ивар развёл небольшой костёр прямо в донжоне, на каменном полу, кое как оградив его кирпичами и телами ящерок. Уснуть не удалось. Как и Вальду с Александром. Фигура из склепа всё не покидала голову, а мысли бешеным роем кружились в голове, не дав уставшему телу даже шанса на сон. Ну, хоть сапоги удалось высушить, кое как умыться возле реки да почистить по-человечески полученные раны. Перед походом в катакомбы, конечно, следовало бы отдохнуть получше, но, видимо, не судьба.
Утро, между тем, пришло достаточно быстро. Вместе с утром, как и предполагал Ивар, объявилась и Авра, пропавшая одной ей известно где. Вскоре проснулись и Аполлоний с Амандой. Дальше был весьма странный и даже в некоторой степени абсурдный обряд погребения оживших мертвецов, завершившийся очередной словесной перепалкой между некромантом и паладином. Ну а после, когда со всеми неотложными делами было покончено, можно было и перекусить в саду собранной Аврой вишней, сложить воедино всё известное обо всей этой истории, случившейся в Поскребке и решить что делать дальше.
- Ладно. Не знаю как вы, а я в любом случае иду на болота. Надо бы всё-таки добраться до командира велейцев и заглянуть в катакомбы. Может, ещё не поздно найти этих девушек. Если к вечеру справимся, думаю, ночевать буду уже в таверне. Там и предлагаю встретиться, если кому-то будет нужно.
Воительница была явно чем-то недовольна - впрочем, было ли Аполлонию дело? Аманды рядом уже не было - судя по всему, несмотря на состояние, она встала ни в свет спозаранку.
- Благодарю за приглашение, миледи. - Пусть и чувствуя легкую слабость, охотник поднялся на ноги и склонил голову. - Разумеется, я присоединюсь к трапезе, когда все подойдут. А пока, прошу меня извинить... - После этих слов, Фауст вышел из комнаты и спустился на полуразрушенную крепостную стену - в свете дня ориентироваться было более чем комфортно; оперевшись локтями на древнюю кладку, Аполлоний потер запястья, наблюдая за престранным действом, за которым наверняка стоит Аманда - ну кто еще в здравом уме будет поднимать мертвецов?
Некромантка... Кровавый Бог знает, какие силы ее надоумили вчера совершить ритуал, но, по крайней мере, теперь Фаусту было известно если не свое предназначение, то, быть может, долг? Взгляд упал на татуировку, которая торчала из под агарового наруча. Скаррох... Ягель... Хирнун...
Нет, части мозаики никак не хотели складываться в единое целое и Фауст плюнул на это. Тем более, Аманда обещала ему кое-что рассказать, поэтому, спустившись во двор, Аполлоний совершил утренний туалет, одним глазом наблюдая за остальными спутниками, которые тонкой вереницей выходили из массивного донжона на променад.
Размышляя, в какой момент лучше всего подойти к Аманде, чтобы избежать чужих ушей - не то чтобы он не доверял своим спутникам, но, хэй, он знал их буквально одну ночь - Фауст буквально столкнулся с ней. Колдунья же, не особо смущаясь, схватила его за локоть и отвела в сторону.
Сложив руки на груди, Аполлоний хмуро слушал сбивчивую речь старой подруги, все больше кривя лицо. Впрочем, чего еще стоило ожидать?
- Отвратительно. - Вынес свой вердикт охотник. - Как и везде - власть и порок соседствуют в этих землях. Но позволь не согласиться с тобой насчет графа. - Вздохнув, Фауст на удивление быстро принял решение над которым раздумывал вчера. - Я не знаю, к каким силам ты вчера возвала, но меня посетило видение (Меня ли одного, пронеслась мысль в голове у охотника)...
Поведав ей о своих блужданиях по прошлому и встрече с воином Хирнуном, Фауст замолчал на минуту, после чего вдруг резко заговорил.
- Я не силен в видениях, буду честен с тобой, колдунья. Я с радостью бы воспринял это как зловещий сон, если бы не... это, - охотник продемонстрировал татуировку, - и потому, я чувствую истину. И потому, я не верю что граф - монстр. Очевидно, эта тварь, этот оборотень существует тут очень давно. Легенда о Хирнуне древняя, мне рассказывали ее в детстве. И я должен добраться до него... Потому что кто, если не я? Я обязан сделать это, во имя памяти тех, кто погибли от когтей и зубов проклятых ликантропов.
Тем временем, все потянулись во внутренний сад, на подготовленную Аврой трапезу. Сутулый охотник вышагивал рядом с некроманткой, незаметно поправляя все ремешки и подвязки.
- Куда же ты теперь?
- Благодарю за приглашение, миледи. - Пусть и чувствуя легкую слабость, охотник поднялся на ноги и склонил голову. - Разумеется, я присоединюсь к трапезе, когда все подойдут. А пока, прошу меня извинить... - После этих слов, Фауст вышел из комнаты и спустился на полуразрушенную крепостную стену - в свете дня ориентироваться было более чем комфортно; оперевшись локтями на древнюю кладку, Аполлоний потер запястья, наблюдая за престранным действом, за которым наверняка стоит Аманда - ну кто еще в здравом уме будет поднимать мертвецов?
Некромантка... Кровавый Бог знает, какие силы ее надоумили вчера совершить ритуал, но, по крайней мере, теперь Фаусту было известно если не свое предназначение, то, быть может, долг? Взгляд упал на татуировку, которая торчала из под агарового наруча. Скаррох... Ягель... Хирнун...
Нет, части мозаики никак не хотели складываться в единое целое и Фауст плюнул на это. Тем более, Аманда обещала ему кое-что рассказать, поэтому, спустившись во двор, Аполлоний совершил утренний туалет, одним глазом наблюдая за остальными спутниками, которые тонкой вереницей выходили из массивного донжона на променад.
Размышляя, в какой момент лучше всего подойти к Аманде, чтобы избежать чужих ушей - не то чтобы он не доверял своим спутникам, но, хэй, он знал их буквально одну ночь - Фауст буквально столкнулся с ней. Колдунья же, не особо смущаясь, схватила его за локоть и отвела в сторону.
Сложив руки на груди, Аполлоний хмуро слушал сбивчивую речь старой подруги, все больше кривя лицо. Впрочем, чего еще стоило ожидать?
- Отвратительно. - Вынес свой вердикт охотник. - Как и везде - власть и порок соседствуют в этих землях. Но позволь не согласиться с тобой насчет графа. - Вздохнув, Фауст на удивление быстро принял решение над которым раздумывал вчера. - Я не знаю, к каким силам ты вчера возвала, но меня посетило видение (Меня ли одного, пронеслась мысль в голове у охотника)...
Поведав ей о своих блужданиях по прошлому и встрече с воином Хирнуном, Фауст замолчал на минуту, после чего вдруг резко заговорил.
- Я не силен в видениях, буду честен с тобой, колдунья. Я с радостью бы воспринял это как зловещий сон, если бы не... это, - охотник продемонстрировал татуировку, - и потому, я чувствую истину. И потому, я не верю что граф - монстр. Очевидно, эта тварь, этот оборотень существует тут очень давно. Легенда о Хирнуне древняя, мне рассказывали ее в детстве. И я должен добраться до него... Потому что кто, если не я? Я обязан сделать это, во имя памяти тех, кто погибли от когтей и зубов проклятых ликантропов.
Тем временем, все потянулись во внутренний сад, на подготовленную Аврой трапезу. Сутулый охотник вышагивал рядом с некроманткой, незаметно поправляя все ремешки и подвязки.
- Куда же ты теперь?
>— Что заставляет тебя так упорно сопротивляться, ворожея? Боишься показаться слабой? Это причина, по которой ты заручаешься поддержкой мертвецов?
— Как бы тебе объяснить, дорогуша... — хотя и ослабевшая, Аманда, перед тем как покинуть Авру, подошла к ней вплотную, коснувшись грудью доспеха и испепеляя зелёными глазами — ...есть вещи, которые нельзя совмещать. Например, ворожбу и молитву. Или водку с пивом. Или СВЕТ И ТЬМУ! — Дав понять, что причина не в слабости, Аманда разорвала расстояние между собой и Аврой, не спеша шествуя во двор
— Предложи Аполлонию поцеловать ликана. Уверен, он оценит — усмехнулась некромант напоследок
>— Можешь прочитать сама, если сочтешь такое погребение достойным. И впредь не называй меня так, коли не желаешь оскорбить, Аманда жестокосердная.
Несмотря на то, что голова болела, эта фраза вызвала противоположный желаему эффект. И вместо того, чтобы почувствовать себя задетой или оскорблённой, Аманда начала смеяться искренним смехом
— Какая фраза. "Аманда жесткосердная". Милтаель меня побери, если вдруг мне захочется написать мемуары, именно такой псевдоним я себе и выберу. И помни, смирение - вот настоящий путь Света, а не переругивания с ведьмами — подколов ещё раз за тёплый приём в Паскребе, Аманда, кажется, посвежела от такой перепалки
>- Я не силен в видениях, буду честен с тобой, колдунья. Я с радостью бы воспринял это как зловещий сон, если бы не... это, - охотник продемонстрировал татуировку, - и потому, я чувствую истину. И потому, я не верю что граф - монстр. Очевидно, эта тварь, этот оборотень существует тут очень давно. Легенда о Хирнуне древняя, мне рассказывали ее в детстве. И я должен добраться до него... Потому что кто, если не я? Я обязан сделать это, во имя памяти тех, кто погибли от когтей и зубов проклятых ликантропов.
— И где ты собираешься искать его, горе бородатое? Неужто, как в опусе своём, будешь по лесу бегать и на запах искать? — подколов Фауста насчёт "Характерного запаха оборотней" в Licantropus Exodus за авторстом охотника, Аманда даже начала улыбаться. Было видно, что словестные перепалки заставляли мозг соображать, а это поднимало и без того разваленное настроение некроманта
Во внутреннем саду собрались все остальные охотники. Несмотря на то, что Авра собрала небольшой завтрак, Аманда поначалу думала отказаться. Но всё-таки голод пересилил и с неохотой, девушка поела самую малую толику
>- Ладно. Не знаю как вы, а я в любом случае иду на болота. Надо бы всё-таки добраться до командира велейцев и заглянуть в катакомбы. Может, ещё не поздно найти этих девушек. Если к вечеру справимся, думаю, ночевать буду уже в таверне. Там и предлагаю встретиться, если кому-то будет нужно.
>- Куда же ты теперь?
— Ивар, после вчерашнего мне в Паскреб путь заказан. Меня там на костёр пустят за милую душу. Поэтому я отправлюсь в здешние леса. Как-никак, шабаш скоро, нужно бы к ведьмам местным наведаться. И кое-кому я бы тоже советовала туда отправиться. Если доберусь, напишу вам писем летающих, мелким почерком. В трактир. Спасибо за трапезу, дамы и господа — чуть не упав при попытке, встать, Аманда облокотилась на стража и пошла на выход, ожидая, что один из охотников с сияющим мечом пойдёт за ней. Вопрос про рисунок на руке Фауста стал ещё одним вопросом, на который ведьмы могли дать ответ. А Волк из его видений никуда не денется. До шабаша уж точно
Эдвер
— Всё идёт к этом, мисс Аттема. Десятки лет о Духе Лесов не было слышно, а теперь его замечают во многих частях Олдри. Легенда идёт к завершению. Нам с тобой должно быть далеко безразлично к какому концу она придёт. Мы лишь делаем свою работу.
На предложение Эдвер, копошащийся в бумагах Роберт положительно кивнул.
— Где риск, там и прибыль. Слова Арефа. Идея отличная. Помнишь ту колдунью с которой ты столкнулась в таверне? Она говорила, что ищет ведьм. Тебе следует расспросить её в первую очередь. На сегодня всё.
Следопыт собрал все своим вещи, подхватил белый комочек в виде совы и, вытворив его в коридор, закрыл за собой дверь.
Эдвер выпала удача ночевать в отдельной комнате, за которую заплатил Роберт. Проснувшись под утро, первое что увидела охотница это настойчивую мордочку полярной совы. Вся кровать, а вместе с ней и Эдвер, были покрыты белоснежными перьями. Птица смотрела на девушку с таким выражением мордочки, что сердиться на неё было невозможно.
Выйдя из таверны, Эдвер перво-наперво проверила Кейнвен в конюшнях и, убедившись что лошадь чувствует себя хорошо, направилась к открытым воротам постоялого двора. Утро обещало быть непростым. Вдруг, откуда ни возьмись послышались злостные крики, по всей видимости, стражников:
— Держи воровку! Не упусти её!
Буквально в следующую же секунду из-за домов вылетела девушка в коротком чёрном платье, державшая в руке завёрнутый свиток. Оглядываясь через плечо, она совершенно не видела дороги, а потому на полном ходу врезалась в охотницу? так что перья полетели во все стороны. Посмотрев на виновницу сего беспорядка, Эдвер увидела... себя. Охотница глядела словно в зеркало. Девушка, стоявшая перед ней, была точной её копией. То же лицо, рост, осанка, манера поведения, взгляд... Взгляд. Лишь глаза различали девушек. У незнакомки они были ярко красного, алого цвета.
— Какова... Ты что моя тень? — даже голос был один на двоих, — Впрочем, не важно. Уйди с дороги, ты знаешь что Акстеналь со мной сделает, когда поймает? С тобой, кстати, тоже.
Судя по звукам, стражники приближались.
Ивар, Авра и Александр
Покинув замок на рассвете, ведомые Вальдом в сопровождении его ручного медведя, герои отправились прямиком на олдрийские болота. Ивар и Александр всё ещё чувствовали лёгкую усталость после вчерашней ночи, чего нельзя было сказать о Вальде. Охотник провёл по телу янтарным своим оберегом и утомление будто рукой сняло, а раны, оставленные острыми зубками кровожадных ящериц затянулись на глазах. К слову ссадины, доставшиеся Ивару всё ещё побаливали, и хоть Вальд помог их обработать, охотнику казалось, что лучше от этого не стало.
Миновав пол дюжины километров пути компания охотников достигла намеченной цели. Болота явились их взору окутанные густым утренним туманом и пеленой загадочности. Погода резко ухудшилась, от чего сырость, казалось, заползала внутрь. Оказавшись в таком месте в одиночку, герои неминуемо бы заплутали, а того хуже — увязли в трясине.
— Здесь река Тенева разливается на сотни притоков, которые в целом образуют сеть непроходимых болот. Говорят, когда-то давно в это месте стоял прекрасный город, имя которого давно забыто. — декларировал Вальд.
К счастью он знал дорогу и уже к полудню охотники вышли на большого вида лагерь, устроенный по среди каких-то древних руин. От вида вековых резных монументов и могучих древ, окружавших этот весьма шумный клочок жизни, захватывало дух.
Сам лагерь и его обитатели не могли не радовать глаз. Даже на первый взгляд можно было понять, что компания здесь собралась самая разнообразная. В основном это были, конечно же северяне. От вида и количества шатров просто разбегались глаза. Дымили кузнечные, алхимические и прочие мастерские, сколоченные хижины манили к себе запахом готовящегося обеда. Здесь были даже шатры торговцев, гордо склонившихся над своим товаром. Отдельные шатры стоили особого внимания. Под намётом, который Александр мог определить как шатёр исследователей судя по надписи на гондирском, светловолосая девушка и карлик с учёным видом разглядывали какие-то карты и манускрипты. У другого шатра, друид в зелёном плаще разговаривал с... о чудо! девушкой со змеиным хвостом. У следующей палатки вороватого вида наёмники рубились в карты, а во главе них сидел человек с кожей синего цвета и ушами, словно плавниками рыбы. Нижняя половина его лица была скрыта повязкой.
— Вы пока располагайтесь. До начала экспедиции есть немного времени. Мне следует найти своего друга, — сказал Вальд, растворяясь в толпе.
Отсюда можно направиться:
>К мастерским
>К шатрам торговцев
>К шатру командира экспедиции
>К шатру исследователей
>К шатру друидов
>К шатру наёмников
Аманда и Апполоний
Оставив своих товарищей под утро, парочка давних друзей отправилась на поиски ведьм, благо Аманда примерно могла представлять куда им следовало идти.
" ...Я найду тебя у моста в глубине северной рощи. И помни, зайти сможешь только ты, твой горячо любимый миньон, которого ты нахваливала мне в прошлом письме, за нами не проследует. Только женщинам доступен вход в наш мир..." вспоминала колдунья письмо Сары. К тому времени, Апполоний успел вернуться в Паскреб за лошадью и теперь любезно предоставлял поводья своей напарнице.
Забредя глубже в лес, охотник и колдунья вынуждены были стать свидетелями ужасающей картины. Группа разбойников, по всей видимости из шайки лже-Скарроха, встали лагерем у того самого моста и учиняли расправу над молодой девушкой. Для этого уже всё было готово — пенёк, рядом стоящее дерево и верёвка, что покрепче.
— Эй, Свифт! Бэкест! Ещё одна несговорчивая попалась! Что с ней делать?
Мужчина, названный Бэкестом лишь махнул рукой.
— Я поговорю с ней лично, погодите. А это ещё кто?
Один из двух связанных путников тут же откликнулся.
— Я олдриец, клянусь. Возьмите меня к себе в ганзу. А этот, — парень указал на рядом сидящего узника, — Проклятый северянин!
Атаман осмотрел обоих и после минутного раздумья заключил:
— Каштановые волосы, жёлтые глаза, похоже что и вправду олдриец — этого отпустить. Второго на виселицу.
Разбойники, до того готовившие импровизированный эшафот, захохотали в предвкушении...
- Да. - Высокомерно вздернул нос Фауст в ответ на реплику Аманды. - Для того, чтобы вычислить ликантропа, необходимо определить его лежанку в лесу, ориентируясь на специфический запах. Также... - Аполлоний еще немного погундел на счет оборотней, после чего, уже на входе в сад, замолк.
Выпив немного воды и закусив ягодами, Фауст, наверное, впервые всмотрелся в лица ночных попутников. Наемники, приключенцы, воины. Сколько таких он видел. Впрочем, он был еще совсем не стар. Но и доживет ли он до старости?
Выслушав реплику Аманды, он задумался. Действительно, какие у него зацепки? Где искать Фиалю он не имел ни малейшего понятия. Идти на болота или возвращаться в Поскребок смысла не было. А колдунья была единственной, кто знала про его видение и, возможно, могла бы помочь разобраться в том, что было, что есть и чему должно случиться.
Кратко раскланявшись с сотрапезниками, Аполлоний нагнал Аманду и молча поравнялся с ней, давая понять, что он следует за ней. И тут, будто вспомнив о чем-то, он хлопнул себя по лбу.
- Аманда, мне все же придется вернуться в Поскребок. Я приведу коня, хорошо?
____
Лесной полог навеивал умиротворение, но охотник знал, что за каждым деревом может скрываться враг, поэтому держал меч наготове. И не зря.
Очередные бандиты. Не зря на них жалуются все, кого Аполлоний не встретит. Охотятся на северян...
- Я не собираюсь вести переговоры с такими отбросами. - Прошипел Аполлоний.
Поиграв желваками, он, посмотрев на Аманду, кивнул головой и тихим шагом отправился вперед.
Чьи бы это молодцы не были, но сегодня они явно отправятся по ту сторону жизни, во владения Кровавого Бога.
> Аманда, мне все же придется вернуться в Поскребок. Я приведу коня, хорошо?
— Хорошо. А я его реквизирую. После этого Мистшола мне нездоровится. Что удивительно. А ни столика, ни трав у меня при себе нет.
Дождавшись, пока Аполлоний приведёт коня, девушка, с подачи двух мужчин, одного живого, а второго мёртвого, уселась на коня и в шаговом аллюре, троица двинулась по ориентирам письма
— Должна предупредить, что Сара гласит в письме, что в мир вход доступен только женщинам. Впрочем...магией ты владеешь, я постараюсь договориться с девочками, обзовём тебя чернокнижником Виннебургским. Только сразу не беги соблазнять каждую понравившуюся чародейку. А то мне потом статуэтку расколдовывать, а не факт, что я буду в настроении. — усмехнулась Аманда своему собеседнику, смотря на него зелёными глазами с периодическими переливами янтарного цвета(последствия вчерашнего призыва не прошли даром и ещё немного Аманда чувствовала себя между мирами)
— Хотя, признаться, статуэтку мага-Аполлония я бы положила к себе на полку. Как память о Воксвилле. И да, считай это за комплимент
Вскоре, все вышли к мосту. А там были ребята лже-Скарроха, которые вот-вот грозились прикончить пару невиновных людей
— Аполлоний, оставь мне парочку. Души этих бездарей как-раз восстановят моё здоровье — хищно улыбнулась Аманда, слезая с коня и передавая поводья Годрику
Располагаться? Авра огляделась вокруг - повсюду кипела деятельность. После утомительного перехода среди болот это место было настоящим развлечением. Она уже несколько дней хотела заговорить свои доспехи, но на пути ей не попадалось ни алтарей, ни святилищ, а здесь было столько интересных торговцев и менял, что Авра еле сдержалась чтобы не направиться к ним вприпрыжку.
- Друзья, я тоже отлучусь ненадолго. Среди этого лагеря я быть может найду желаемое.
Авра понимала что у нее нет денег, но ведь у нее есть что предложить взамен. Если ей попадется что-нибудь стоящее, она могла и отработать приобретение. Нельзя было терять времени - неизвестно насколько они здесь задержатся. Синеглазая девушка в доспехах решила поступить так: сначала она узнает о товарах и ценах, затем предложит заместо денег услуги зачарования. В прошлый раз она помогла одному торговцу сделать огромный щит гораздо легче, благодаря чему тот смог продать его за очень хорошую сумму, а Авра в награду получила кольчугу. Ей редко удавалось договориться, но она не оставляла попыток. На крайний случай она могла бы заработать рубкой дров, уж это она с детства умела и любила делать. С этого и начиналось ее мастерство владения оружием. Колоть дрова ей удавалось чрезвычайно быстро.
— Ах ты чертовка! — с умилением воскликнула Эдвер, хватая сову и попыталась зачесать её досмерти. Но пыточных дел мастер из девушки оказался не очень и вскоре она, к своему сожалению, отпустила несчастную птицу. Да и собираться пора было. Где же эту Аманду искать, вот в чём вопрос! Остаётся лишь надеяться, что та сама выскочит на неё, благо местечки здесь очень тесные...
Эдвер позавтракала, взяла немного еды и вина в дорогу, и отправилась в конюшни. Кейн чувстовала себя достаточно неплохо и Аттема с удовольствием потрепала лошадиную гриву. Ведя Кенвен за поводья, Эдвер беззаботно насвистывая направилась к воротам. Мысли её невольно обратились к деталям дела.
Но размышления Эдвер бесцеремонно перебило ещё одно столкновение с незнакомой девушкой — везёт же её на подобное! Ещё услышав крики о воровке, в голове Аттемы проскользнула мысль, что уж не та ли самая...
— Ясно, почему меня с тобой путают! — изумлённо воскликнула Эдвер. — Уж со мной-то, мисс Фиаля... что встала, запрыгивай!
Эдвер вскочила на спину Кейнвен и выжидающе глянула на воровку. С ней стоит поболтать наедине, без этой вот назойливой стражи. Не каждый день встречаешь свою собственную копию, да особенно с такой дурной славой!
Аманда и Апполоний были охотниками на чудовищ. Но они оба понимали, что иногда человек хуже любого чудовища. Полная решимостью вмешаться, колдунья выпустила на волю дух покойного Скарроха. Появившись словно из неоткуда, призрак посеял смуту среди разбойников, однако твёрдая рука командира, удерживающая эту шайку от разобщения, не дрогнула.
— Проделкам ведьмы нас не смутить, — бросил Бэкест, доставая саблю из ножен, — Это всего лишь наваждение.
Однако трюк молодой некромантки отчасти сработал. И хоть паника была подавлена в зародыше, бандитам явно стало не по себе, от чего они утратили некоторую толику бдительности. Этого как раз хватило на то, чтобы Апполоний успел подскочить и со всей силы рубануть громилу, державшего Годрика в хватке своей плети, а затем уйти в ловкий фортель от удара второго преступника, чтобы вывернуться и рассечь того коротким выпадом. Такое представление заставило лучников сделать Фауста своей первостепенной целью. Охотничья реакция Виннебурга, отточенная в бою с Кьероном, позволила тому, словно тень, увернуться от пары выстрелов. Но у всего есть предел. Одна стрела всё же зацепила "аристократа", пробив плечо.
В этот момент атаман подхватил девушку-пленницу и, подставив ей лезвие к горлу, крикнул, обращаясь к Аманде:
— Пришла на помощь своей подружке ведьме? Не делай глупостей и девчонка не пострадает.
— Я бы не была на твоём месте уверена, что она ведьма. Или у тебя каждый человек, у которого грудь в наличии - чародейка? — довольно громко для чародейки, которая чувствовала себя плохо, ответила Аманда, пытаясь соображать, что делать в этой ситуации. С одной стороны, первая кровь была пролита. С другой же стороны, Аполлоний уже получил стрелу в плечо. И ещё пара таких попаданий, и Фауста придётся воскрешать. Или прятать дух в урну, что тоже не самое приятное зрелище
— Интересно, ты не задумывался о том, как погибший Скаррох нынче собирает банду?? Он либо воплощение Бога, либо просто ряженый придурок, который просто хочет урвать свой кусок в Олдри. Взгляни-ка в глаза НАСТОЯЩЕМУ Скарроху — напрягая и без того измученный разум, девушка призвала призрака из кольца снова, который предстал перед атаманом
— Скаррох был благородным рыцарем. И уж он точно был против сожжения кого-либо. Ибо он пострадал больше других из-за указов графа. А тот, кто руководит вами не более чем дешёвая подделка. Если ты спросишь подробности, ваш "лидер" наплетёт чепухи. И лишь ОН знает правду — указала на призрака Аманда
— Поэтому не в ваших интересах, если вы последователи Скарроха устраивать самосуд. — собирая мысли в кучу, Аманда начала думать, что будет, если атаман не поверит
Потрясённый произошедшим, Александр попятился назад и, упёршись в стену, так и осел на холодную плиту, уставившись в пол и шепотом повторяя одни и те же слова:
- Не заслужили... Нет, не заслужили...
Впервые с момента той самой ночи юноша испытал столь сильный страх смерти. В его голова роились мысли одна мрачней другой: что если злым роком ему суждено сгинуть в пути, вдали от дома; что если его тело не будет предано земле, никто не сослужит по нему панихиду, и его беспокойная душа, так же как и души несчастных слуг Скарроха, не найдёт покоя в посмертии, и Милтарэль соберёт с него свою ужасную жатву.
Прошло немало времени, прежде чем Александр пришёл в себя. Не замечая ничего вокруг, он на ощупь побрёл к выходу из склепа. Бессонная ночь не прошла для юноши даром: глаза слипались, каждый шаг отдавался ноющей болью в пояснице. В донжоне молодой охотник наткнулся на своих товарищей по ремеслу. Ивар и Вальд даже слегка опешили, так как им казалось, что бард всё время был с ними. Первым же делом Александр бросился на поиски своей лютни. К счастью, инструмент благополучно пережил буйную ночь, хоть и обзавёлся парой неэстетичных царапин на корпусе.
https://www.youtube.com/watch?v=aB6WhwnsnVg
Донжон опустел, все охотники собрались во внутреннем дворике замка и наблюдали за развернувшимся там парадом нежити. Оказавшись на свежем воздухе, Александр увидел собравшуюся здесь толпу скелетов и понял, что Аманда вновь прибегла к некромантии для бог знает каких целей, и это возмутило его.
- Зачем, ну зачем она это делает! Разве она не понимает, что причиняет им муки! Неужели ей мало тех страданий, что она причинила тем духам?
Прежде чем юноша успел высказать колдунье своё недовольство, он заметил, что мертвецы роют землю, и мигом сообразил, зачем это нужно.
- Как это трогательно! Мертвецы осознали своё одиночество и, потеряв всякую надежду, решили сами организовать свои похороны!
Александр не мог остаться в стороне и, сняв лютню с плеча, принялся наигрывать похоронную мелодию. Поймав на себе недоумевающие взгляды спутников, Александр тихо произнёс:"Для соблюдения церемониала" и продолжил музицировать.
Когда последний скелет был упокоен, юноша убежал обратно в крепость и вернулся с увесистым осколком фрески в руках. На внутренней стене замка он принялся выводить эпитафию на гондирском языке.
- Здесь покоятся несчастные слуги лорда Скарроха. Они оставались преданы своему господину до самого конца! - продекламировал юноша, торжественно и скорбно одновременно, - когда-нибудь я опишу эти странные похороны на бумаге с упоминанием всех присутствующих, если, конечно, вы не захотите сохранить инкогнито, дамы и господа!
Затем, все охотники проследовали в сад, где Авра уже приготовила завтрак: на широких зелёных листьях были разложены плоды произраставших здесь культур. Александр сразу же набросился на ягоды, и, уплетая белый виноград за обе щёки вприкуску с белыми же яблоками, он то и дело, с набитым ртом, позабыв о приличии, рассыпался в комплиментах воительнице света:
- О, фрейлен Авра, ам..! Вы словно древнегондирская богиня плодородия, что принесла с горы Олимп нектар и амброзию, ам..! Словно Минерва и Церера в одном лице, ам..!
Покончив с нехитрым кушаньем, Александр изъявил горячее желание, несмотря на усталость, сию же минуту отправляться на болота, поскольку спасение дамы в беде - безусловно, благородное начинание. Однако, в пути его решимость значительно поубавилась. К концу пути Александр даже просил мастера Вальда воспользоваться его медведем в качестве скакуна.
Когда путники, наконец, пришли в лагерь корпуса, вся усталость и боль вновь оставили Александра. Очарованный царившей в лагере атмосферы, он метался от одного шатра к другому и восклицал:
- Какие образы, какие краски! Какое буйство жизни! Какие колоритные персонажи!
И вот, романтическое помешательство вконец оставило юношу, и его место заняла зудящая мысль:"Я совершенно не готов к экспедиции". Также молодой охотник обнаружил, что мастер Вальд и фрейлен Авра куда-то ушли, а Ивар слонялся без дела неподалёку.
- Герр Ивар, могу ли я позволить себе отбросить официоз и называть вас просто Ивар? - Александр любил начинать издалека, - Так вот, Ивар, мой дорогой компаньон, как вы можете заметить, мы совершенно не подготовлены к предстоящему походу! Мало того, что эта ночь вымотала меня, так ещё никто из нас не удосужился заблаговременно купить необходимое. От своих наставников по ремеслу я знаю, что в походе необходимы лечебные припарки, бинты, верёвки... - дальше Александр перечислил чуть ли не всё содержимое деревенской лавки, - так вот, Ивар, могу ли я просить вас как старшего товарища... Нет, как друга! Могу ли я просить вас позаботиться об этом вопросе? Насчёт денег вы можете не волноваться, вам не придётся тратить своих сбережений. Этот банкет мы гуляем за мой счёт! Что до меня... Как творец, я не могу упустить шанса обогатить свои будущие произведение доскональными подробностями о жизни олдрийских друидов! Может быть, даже напишу монографию на тему... - взгляд Александра же был сконцентрирован на переливающейся в лучах солнце чешуе полудевушки-полузмеи.
Путь через болота не занял много времени. Вальд прекрасно знал маршрут и Ивару не мешало ничего, кроме слипающихся глаз и ослабшего тела. Но эту проблему решила Авра, в очередной раз доказав, что роль целителя в отряде переоценить невозможно. Ей достаточно было всего лишь прикоснуться к щеке с плечом и прошептать какое-то заклинание, чтобы раны сами собой стянулись и срослись за секунду как по щелчку пальцев, не оставив даже шрама. Коросты рассыпались будто засохшая грязь, показав совершенно здоровую кожу. Усталось от прошедшего дня и бессонной ночи тоже куда-то улетучилась, не оставив после себя даже малейшего следа.
В лагере кипела жизнь. Это был настоящий городок, раскинувшийся на старых руинах. Повсюду шли различные приготовления, люди сновали туда-сюда, занимаясь своими делами. Решив не терять времени попусту, первым же делом Ивар отправился прямиком в шатёр командира, по пути бегло разглядывая прилавки торговцев. Надо будет разузнать условия контракта, а потом где-то раздобыть пару монет да прикупить еды. Или ещё чего полезного.
- Ну, я в любом случае никакой не "герр". Так что не вижу для этого никаких препятствий - Ивар не сдержал ехидной улыбки. Александр забавлял его своей жизнерадостностью и каким-то... жутко поэтичным взглядом на жизнь. Как он только оказался в такой дыре живым и невредимым? - Я всё равно собирался прикупить что-нибудь перед отправлением. Только поговорю с командиром.
- Vielen dank, mein Freund, - юноша полез во внутренний карман пиджака и вынул на свет увесистый кошель; вручив деньги Ивару, он слегка переменился в лице и добавил, - но помните, что эти деньги... Нет! Какой позор! Не слушайте меня, мой друг, полагайтесь на ваш разум и опыт... Встретиться предлагаю на этом же месте, скажем... Через полчаса. За сим откланяюсь, bis gleich, freund.
К палатке друида Александр шагал с такой лёгкостью, будто весил не более пёрышка, движимый не столь научным или культурным интересом, или целями экспедиции, но следуя своему чувству, опьянённый и окрылённый им. И хотя за время, проведённое в "Притоне на Санкт-Николас", многие вечера коротал он в компании дам из самых высоких кругов, и не одно сердце было разбито им в ту пору сумасбродной юности, но именно сейчас он, впервые за столько лет, чувствовал себя мальчишкой, что страстно дыша пытается подобрать слова, и для которого отказ подобен удару в самое сердце.
- Простите, что прерываю вас, когда до выхода в поход осталось так немного времени, - и вновь он начинает издалека, аккуратно подбирая слова, - Господин друид, нас не представили друг другу, моё имя Александр, Александр Гримм. К несчастью своему, я нечасто бывал в Олдри и мало что знаю об опасностях здешних мест, особенно о той локации, куда нам предстоит держать путь. Я обрадуюсь любой возможности восполнить этот пробел в знаниях! - Не особо внимательно слушая бородатого старца, что рассказывал об опасностях болот, расположении катакомб и прочую информацию, что была сочтена достойной упоминания, молодой охотник в своей голове выстраивал изящные обороты в предложения, наполненные чувствами влюблённого поэта, - Однако, я пришёл к вам не столько за этим. Господин друид, глава экспедиции ждёт вас в командирском шатре, поспешите! - как только старец покинул шатёр, Александр обратился к девушке, - Постойте, не торопитесь так! Верьте мне, я не задержу вас надолго! О, знали бы вы, сколько усилий прилагают дамы высшего света Эллии, чтобы выглядеть красивыми в глазах снобов из свиты Верховного князя! О, как туго затянуты их корсеты и как тяжелы их платья! О, сколько времени тратят они на причёску, что порой достигают пятнадцати дюймов в вышину, как обильно напомажены их волосы и как долг они подбирают шляпку к наряду! Знали бы вы, сколько пудры изводят они, чтобы придать лицу фарфоровую белизну, которая так эффектно подчёркивает их подобные маленькому алому бантику губки и персиковые ланиты, и как усердно думают над тем, куда же примостить столь модную в этом сезоне "мушку". Лишь так они могут угодить дворцовым снобам, но, послушайте! Окажись эти, простите, светские олухи здесь, в Олдри, и предстань их взорам ваша подобная орхидее дикая красота, рождённая самой природой, они бы тут же избавились от этих кукол как от старых игрушек и в один момент упали бы к вашим... Пали ниц пред Вами! О, Венера! Красота ваша достойна того, чтобы целые армии сложили за неё свои головы. Я же готов сложить свои лишь за один звук вашего имени! Прошу же вас, не томите моё сердце, окажите мне эту честь! - Закончив свою речь, Александр припал на одно колено перед незнакомкой и воздел руки к её изящным ладоням.
Эдвер
Незнакомка ловко запрыгнула на кобылу, Эдвер двинула стременами и, подняв дорожную пыль, обе девушки умчались из деревни проч, не давая стражникам ни шанса на преследование. Фиаля, без сомнений это была она, указала охотнице направление и спустя пару минут их взору открылась небольшая мельница на вершине холма. Похоже что воровка была удивлена не меньше Эдвер и ничего не имела против разговора.
Внутри мельницы не оказалось ничего необычного. По всей видимости, первый этаж служил чем-то вроде склада, а сам жёрнов располагался выше. Помещение, в котором оказались девушки было увенчано бревенчатыми столбами под которыми покоились мешки с мукой и сеном. Как только Фиаля слезла с коня, она тут же осмотрелась, предварительно спрятав письмо в дорожную сумку, затем вышла, ещё раз взглянула на дорогу и, убедившись что погони не последует, закрыла за собой дверь, после чего грациозно уселась на солому.
— Кажется я знаю кто ты. — наконец произнесла она, сверкая алыми глазами, — Ты сестра Генриха, о которой он не перестаёт говорить, не так ли? Теперь понимаю. Понимаю. Похоже, это я твоя тень. Всю жизнь ею была.
Взгляд Фиали остановился на изумрудном обереге Эдвер и в ту же секунду хищная улыбка появилась на лице воровки.
— Так ты охотница! Это разобьёт Генриху сердце. А я ведь не хочу чтобы он страдал!
В следующее мгновение девушка растворилась в чёрном облаке.
Фиаля колдует 5d10: (1 + 2 + 9 + 8 + 6) = 26
Александр
Старец, за которого Александр принял друида, оказался вовсе не старцем, а молодым парнем в зелёном плаще. Он крайне недружелюбно взглянул на барда, затем, обернувшись вороном, вылетел из палатки. Оставшись наедине с трубадуром змеедевушка не без интереса принялась разглядывать Александра при этом угрожающе шипя приводимым в движение хвостом.
— Какие с-с-сантименты! Человек интерес-с-сный. Человек образованный. С-с-сколько прекрасных с-с-слов рождаетс-с-ся у человека в голове!
Девушка сделала круг другой и Александр с ужасом обнаружил как блестящий, упругий хвост начал стискивать его тело.
— Я вс-с-сю жизнь провела на болотах! А человек прибыл издалёка! Из сс-с-страны грандиозных дворцов! Фонтанов! Где бес-с-страшные рыцари с-с-спасают принцес-с-с. Рас-с-скажите мне подробнее о мире!
Хвост сжал Александра так, что тот уже с трудом дышал. Тем временем, змеедевушка приметила лютню за поясом у охотника.
— Человек музыки! Я так люблю музыку! С-с-спойте и с-с-сыграйте мне, дорогой Алекс-с-сандр! Ис-с-сполните мою прос-с-сьбу! И тогда, быть может, я ис-с-сполню вашу.
Хватка ослабла, теперь Александр мог наблюдать, как его онемевшие руки и ноги возвращают чувствительность.
Ивар
Шатёр командира экспедиции оказался набит всевозможными ящиками и мешками с чем-то пахучим, от чего хотелось закашлять. Седовласый мужчина с широкими усами заполнял какие-то бланки, то и дело отвлекаясь на рабочих, заносивших в палатку всё новые ящики.
— Охотник на чудовищ? Вижу! Отлично, вот контракт и аванс.
Мужчина рассыпал на столе серебряные велейские партии.
— Получишь в три раза больше, в том случае если выберемся живыми. Подпишешь здесь, здесь и здесь...
Командир не был уверен, что его шутка была по достоинству оценена Иваром. Документы отдавали новизной. Велейцы знали толк в порядке. Старик заговорил вновь и тон у него был взволнованный:
— Вот что я тебе скажу охотник. Часовые доложили, что увидали детей, выходящих из туннеля прошлой ночью. А глаза у них были красные! Кто-то их надоумил выползти, а кто, даже представить страшно. Аж в дрожь бросает. Похоже к нашему приближению они уже готовы. Скажи мне прямо, готов ли ты столкнуться с обезумевшими детишками?
Ивар получает 150 монет
Аполлоний пошел в бой так, как он привык - с мечом наголо, лоб в лоб. Супротив оборотней по другому было нельзя - матерая тварь учует тебя за пару сотен метров и если охотник не маскировался... Впрочем, что бывает с такими охотниками, лучше умолчать. Но Фауст бывал и в худших передрягах.
Но с людьми он сражался мало. Люди были его союзниками. Людей он защищал. Он был охотником. И гнев, который его пронзил, увидев насилие над беззащитными, заставил его принять импульсивное решение выйти вперед.
Клинок замерцал, когда пара бандитов набросились на него, стоило им обратить внимание на подходящего ближе Аполлония, который даже не скрывал свои намеренья. Лицо его было искажено злой гримасой.
Но он даже не заметил, что с ним вышагивал верный кадавр Аманды, которая осталась где-то позади, вынашивая свои планы. Один здоровяк налетел на мертвеца, уронив его с разбега на землю. Эффектно, но не эффективно. Апполоний пафосно вскинул клинок и разрубил согнувшемуся бандиту хребет, мгновенно лишив его жизни.
Его напарник уже сосредоточился на самом Фаусте - досадная ошибка. Уйдя в низкую приму, фон Виннебург принял удар тесаком на форте и вывернув саблю, пронзил противника.
- Зверье! Подходите, падаль! - Воскрикнул Фауст - стрелков он заметил слишком поздно. Уворот, еще уворот - и яркая, пульсирующая боль в плече. Зашипев, он схватился за древко и обломил его. Реакция подвела его и он получил рану впервые за долгое время.
Внезапно, из-за его спины вылетел дух - так вот над чем работала Аманда! Отшатнувшись, охотник стабилизировал дыхание. Противники оказались в ступоре, но только не их лидер, который сразу приставил клинок к пленнице. Слабак. Прикрывается теми, кто не может защититься. Трус.
Как и антимагией, внедрением мысли Аполлоний пользовался крайне редко - но все же чаще. Пока Аманда что-то им кричала, Аполлоний, чуть сгорбившись, сконцентрировал свой взгляд на ближайшем стрелке на башке - и стоило их взглядам буквально на секунду столкнуться, как последний был в его власти.
"Убей. Убей. Убей."
Всю ненависть к этому отродью выразил сжавший кулаки Фауст в одной простой и понятной мысли - убить этого ублюдка. Медленно, будто под действием сонного зелья, натягивал тетиву стрелок. Остальные попытались его сразить, но промахнулись - не пристрелянная позиция. И потому, снаряд ударил в спину атаману, заставив его уронить свою добычу.
Тем временем, Аманда под прикрытием своего верного слуги побежала вперед - стараясь облегчить ей хоть немного опасный путь, Фауст подскочил к беснующимся собакам и пронзил одну из них насквозь.
Но с людьми он сражался мало. Люди были его союзниками. Людей он защищал. Он был охотником. И гнев, который его пронзил, увидев насилие над беззащитными, заставил его принять импульсивное решение выйти вперед.
Клинок замерцал, когда пара бандитов набросились на него, стоило им обратить внимание на подходящего ближе Аполлония, который даже не скрывал свои намеренья. Лицо его было искажено злой гримасой.
Но он даже не заметил, что с ним вышагивал верный кадавр Аманды, которая осталась где-то позади, вынашивая свои планы. Один здоровяк налетел на мертвеца, уронив его с разбега на землю. Эффектно, но не эффективно. Апполоний пафосно вскинул клинок и разрубил согнувшемуся бандиту хребет, мгновенно лишив его жизни.
Его напарник уже сосредоточился на самом Фаусте - досадная ошибка. Уйдя в низкую приму, фон Виннебург принял удар тесаком на форте и вывернув саблю, пронзил противника.
- Зверье! Подходите, падаль! - Воскрикнул Фауст - стрелков он заметил слишком поздно. Уворот, еще уворот - и яркая, пульсирующая боль в плече. Зашипев, он схватился за древко и обломил его. Реакция подвела его и он получил рану впервые за долгое время.
Внезапно, из-за его спины вылетел дух - так вот над чем работала Аманда! Отшатнувшись, охотник стабилизировал дыхание. Противники оказались в ступоре, но только не их лидер, который сразу приставил клинок к пленнице. Слабак. Прикрывается теми, кто не может защититься. Трус.
Как и антимагией, внедрением мысли Аполлоний пользовался крайне редко - но все же чаще. Пока Аманда что-то им кричала, Аполлоний, чуть сгорбившись, сконцентрировал свой взгляд на ближайшем стрелке на башке - и стоило их взглядам буквально на секунду столкнуться, как последний был в его власти.
"Убей. Убей. Убей."
Всю ненависть к этому отродью выразил сжавший кулаки Фауст в одной простой и понятной мысли - убить этого ублюдка. Медленно, будто под действием сонного зелья, натягивал тетиву стрелок. Остальные попытались его сразить, но промахнулись - не пристрелянная позиция. И потому, снаряд ударил в спину атаману, заставив его уронить свою добычу.
Тем временем, Аманда под прикрытием своего верного слуги побежала вперед - стараясь облегчить ей хоть немного опасный путь, Фауст подскочил к беснующимся собакам и пронзил одну из них насквозь.
— Ну раз так... — нахмурила брови Аманда. Итого, ситуация стояла патовая. С одной стороны, Бэкест держал девушку, которой нельзя было дать умереть. С другой стороны, стояли пленники. С третьей - бандиты банды Лже-Скарроха. Чувствуя, что предпринять попытку призвать духа третий раз не увенчается успехом
— Годрик. Закрой меня — крикнула Аманда, стремглав побежав к одному из пленников, который был "Не северянином". Стремглав достав кинжал, некромант начала резать верёвку пленнику, закрываемая Годриком и Аполлонием(А после Воксвилля он стал храбрее. Даже со стрелой в плече защищает. Хммм. Возможно, его неплохо было бы видеть в Тейтиоре не в качестве статуи на полке). Случайно порезав палец, девушка из тех пары капель крови начала произносить заклинание:
— Indar le, tannale ir veyalle - После чего, произошло невероятное. Из трёх капель крови постепенно начала вырастать фигура, которая сначала была бесформенным шаром. Ещё через пару секунд начала обретать естественные человеческие очертания. Ещё через секунду элементы одежды. А на четвёртую секунду рядом с Амандой стояла её копия из крови.
Арбалетчики же, понявшие, что сейчас может произойти, дружно разрядили свои арбалеты в Годрика и мертвец, получивший несколько болтов в грудь рухнул, громко хрипя, хотя он и не чувствовал боли
Остальные бандиты решили окружить Аманду, Аполлония и пленника
— Эй ты, сука ведьмина. Мы тебя вздёрнем первой и не посмотрим на твоего паренька — хмыкнул один из разодетых бандитов. Аманда же молча смотрела на рухнувшего Годрика и её лицо приобрело оттенок ненависти, даже несмотря на плохое самочувствие. Аполлоний, случайно заметив выражение лица Аманды и её симулякра ужаснулся. Он никогда не видел девушку в такой ненависти. Сама же некромант сжала кулак:
— Вы будете страдать...вы будете страдать...вы будете... NAN`ITIR GELAIR — сначала шепча себе под нос, а в конце крикнув, Аманда и симулякр выпили души из всех стоящих бандитов. И тот бедолага, который решил заикнуться про виселицу, рухнув осушённым, как мумия, без единой капли крови. Следом за ним рухнули и другие пострадавшие от колдовства некромата, а сама Аманда, насытившись выпитыми душами, начала чувствовать себя гораздо лучше
— Бежим парни. Спасайся! Спасайся кто может! Уходи! — на разные манеры закричали выжившие, побелевшие от ужаса. Поскакивав с вышек, оставшиеся арбалетчики стремглав побежали прочь от места сражения. Выжившие после массового испития душ бандиты тоже решили не испытывать судьбу и, повернувшись спиной, начали драпать, оставляя своего Атамана разбираться одного с ситуацией и, судя по-глазам Аманды, разборка не сулила ничего хорошего
— Годрик. Закрой меня — крикнула Аманда, стремглав побежав к одному из пленников, который был "Не северянином". Стремглав достав кинжал, некромант начала резать верёвку пленнику, закрываемая Годриком и Аполлонием(А после Воксвилля он стал храбрее. Даже со стрелой в плече защищает. Хммм. Возможно, его неплохо было бы видеть в Тейтиоре не в качестве статуи на полке). Случайно порезав палец, девушка из тех пары капель крови начала произносить заклинание:
— Indar le, tannale ir veyalle - После чего, произошло невероятное. Из трёх капель крови постепенно начала вырастать фигура, которая сначала была бесформенным шаром. Ещё через пару секунд начала обретать естественные человеческие очертания. Ещё через секунду элементы одежды. А на четвёртую секунду рядом с Амандой стояла её копия из крови.
Арбалетчики же, понявшие, что сейчас может произойти, дружно разрядили свои арбалеты в Годрика и мертвец, получивший несколько болтов в грудь рухнул, громко хрипя, хотя он и не чувствовал боли
Остальные бандиты решили окружить Аманду, Аполлония и пленника
— Эй ты, сука ведьмина. Мы тебя вздёрнем первой и не посмотрим на твоего паренька — хмыкнул один из разодетых бандитов. Аманда же молча смотрела на рухнувшего Годрика и её лицо приобрело оттенок ненависти, даже несмотря на плохое самочувствие. Аполлоний, случайно заметив выражение лица Аманды и её симулякра ужаснулся. Он никогда не видел девушку в такой ненависти. Сама же некромант сжала кулак:
— Вы будете страдать...вы будете страдать...вы будете... NAN`ITIR GELAIR — сначала шепча себе под нос, а в конце крикнув, Аманда и симулякр выпили души из всех стоящих бандитов. И тот бедолага, который решил заикнуться про виселицу, рухнув осушённым, как мумия, без единой капли крови. Следом за ним рухнули и другие пострадавшие от колдовства некромата, а сама Аманда, насытившись выпитыми душами, начала чувствовать себя гораздо лучше
— Бежим парни. Спасайся! Спасайся кто может! Уходи! — на разные манеры закричали выжившие, побелевшие от ужаса. Поскакивав с вышек, оставшиеся арбалетчики стремглав побежали прочь от места сражения. Выжившие после массового испития душ бандиты тоже решили не испытывать судьбу и, повернувшись спиной, начали драпать, оставляя своего Атамана разбираться одного с ситуацией и, судя по-глазам Аманды, разборка не сулила ничего хорошего
Как только хватка девушки-змеи ослабла, Александр подумал:"Как много она может своим хвостом..." - и тут же с укором пробубнил себе под нос, - Пошляк!
Стараясь скрыть волнение, юноша пытался сообразить, о чём же рассказать, что спеть? Поначалу, он хотел исполнить одну из готических баллад Малинового Короля, но быстро избавился от этой мысли: слишком аллегорично, да и стихи вовсе не про дальние страны. Затем, он вспомнил свою родину. Может, спеть о Мортале? В голове тут же возникли образы аристократов, спрятавших лица за ривайлскими масками, что были в ходу каких-то пару лет назад... Мерзость!
Нет, чтобы развлечь фрейлен, нужно какое-нибудь живописное место, желательно на юге... А это мысль! Сменив слог на более свободный, Александр начал говорить:
- Я бы мог рассказать вам о своей родине, даже пригласить вас в Мортал, чтобы вы своими глазами взглянули на местную публику. Но, уверяю вас, ритм их жизни, эта вечная погоня за всем модным, очень скоро утомит вас, вы потеряете вкус к жизни. И тогда только ланцийское море сможет вернуть вам хорошее настроение.
Эллийское море совершенно не подойдёт вам! Его берега круты и скалисты, его вода серая и мрачная, его зефиры беспощадно бьют по лицу, обжигая солью, а небо над ним 360 дней в году затянуто тучами. Но если выехать из Мортала после полуночи и двигаясь на юг провести день и ночь в пути, вы окажетесь в понтийском порту Гиат. Понтийское же море - вот ваша цель, но остановиться здесь и не доехать до Ланции было бы большой ошибкой, ведь вода в этих местах ещё хранит печать своего северного соседа. Сядьте на любое судно, что идёт вдоль берега на юг, и будь проклят тот капитан, что не предложит вам лучшую каюту! На рассвете следующего дня вы, наконец, достигнете Ланцийского порта. Теперь идите в таверну и ложитесь спать до вечера. Нет, не волнуйтесь, вам не удастся проспать: звуки портовой жизни - лучший будильник для такого случая. Теперь же, выходите на улицы города и ступайте на пляж.
Во всей красе развернётся пред вашим взором Понтийское море. Посмотрите, как красиво отражается в нём закатный солнечный диск, который бросает на город свой последний взор, разукрашивая улицы алой краской. Морская соль на этом берегу - не чета эллийской; западный ветер не прогоняет случайного прохожего прочь, а мягко просит задержаться хоть на миг и приятно щекочет ноздри. Подождите, пока солнце не начнёт своё погружение под воду. Пока оно не скрылось из виду, оглянитесь вокруг, и вы увидите, что не одни на этом берегу. Моряки в парусиновых штанах и чернолицые портовые работники стоят на деревянной пристани одной большой компанией, весело переговариваются и смеются, негромко, чтобы не испортить момент. Ремесленники с горбатыми спинами и кроткими жёнами стоят вдалеке на каменной брусчатке, а их сыновья и дочери мило воркуют, сидя на золотистом песке. Все они собрались здесь, чтобы проводить уходящий день со всеми его заботами, радостями и печалями, и когда последний луч солнца будет поглощён водной толщей, они медленно побредут кто куда, а старик Морган в таверне "Олд Шкипер" затянет свою песню, старую, как сам город, и совсем скоро ему будут вторить все харчевни и трактиры Ланции.
Александр снял инструмент с плеча и широкими движениями руки стал медленно наигрывать аккорды ангденской кабацкой песни. Мягкие звуки лютни наполнили шатёр. Удостоверившись, что помнит все слова и ноты, бард начал петь протяжно и непрерывно, даже те строки, что удобней было исполнить речитативом:
https://www.youtube.com/watch?v=fHGBot84N9A
В ла-анцийском порту
Моряки распевают
О мечтах, что растают
На подходе к порту.
В ла-анцийском порту
Моряки засыпают
Повалясь на ходу
Как подгнившие сваи.
В ла-анцийском порту
Моряки умирают
Драмы с пивом смешав,
Когда лишь рассветает.
Но в ла-анцийском порту
Моряки вновь родятся
В душном смоге купаться
В океанном бреду.
Мало-помалу Александр наращивал темп, размашистые движение руки сменились ритмичным боем по струнам, а юноша запел громче:
В ла-анцийском порту
Моряки поедают
Рыбу, что будто тает
И в жиру как в поту.
Зубы их за версту
Как в оскале видны вам -
Жрать и тросы могли бы,
Грызть луну иль судьбу.
И здесь пахнут треской
Даже ломти картошки
Что справляясь без ложки,
В рот бросают рукой.
И встают, хохотнув -
Загрохочут ботинки -
Закрывают ширинку
И выходят, рыгнув.
С каждым куплетом всё сильней отбивая мелодию, Александр пел всё громче и то и дело срывался на чувственную декламацию стихов. В творческом исступлении он прикрыл глаза и будто в живую увидел себя, стоящего на пляже Ланции, а рядом с ним стояла та единственная девушка, для которой пел молодой человек. В самых ярких красках воображение нарисовало ему всё, о чём он рассказывал девушке-змее ещё каких-то две минуты назад:
В амстердамском порту
Моряки любят танцы
Брюхом жмутся в кадансе
К их партнерш животу.
И танцуют, вращаясь,
Как подобья планет,
И гармонь им вослед
Все хрипит, надрываясь.
С риском шею сломать
Крутят головы дружно,
Чтоб друзей услыхать.
Только ж взвоет натужно
Инструмент, и замрет -
Гордой поступью барской
Выступают на свет
Рядом с девкой ангденской.
В ла-анцийском порту
Моряки выпивают
Пьют и вновь наливают
Выпьют снова нальют
Пьют за каждую блядь,
Что ждала у причала,
С кем случалось им спать
С кем их жизнь разлучала.
Пьют за тех, кто дает
Свою плоть и свой стыд
Лишь за пару банкнот,
Когда ж вечер испит,
Нос задрав здоровенный
На звезды сморкнутся
И поссут, как я плачу,
Над женской изменой.
В ла-анцийском порту,
В ла-анцийском порту...
Буквально прокричав последнюю строчку, юноша вышел на коду и стал играть всё тише и, в последний раз захватив все 6 струн сверху вниз, открыл глаза и полными надежды глазами взглянул на даму сердца, ожидая реакции.
Даже не пробежавшись, даже просто перейдя на быстрый шаг, Фауст понял, насколько ему непривычно ощущать отсутствие одной из рук - левая плетью болталась возле тела, а при каждом резком движении, оставшийся в плоти кусок стрелы отдавался острой болью. Часть гамбезона уже пропиталась кровью, но, сжав зубы и выводя маленькие восьмерки кончиком клинка, охотник, отгоняя собак, приблизится ближе к Аманде, которая освобождала пленника.
А Аманда уже вовсю колдовала. Аполлоний был привычен к таким штучкам, но то, с какой сноровкой некромантка творила волшебство у него вызывало удивление... и даже легкую тревогу. Особенно это чувство у него вызвала кровавая копия, но Фаусту было не до вопросов - он сосредоточил свое внимание на наступающих врагах, которых, пусть и напугало все происходящее, но страх перед своим атаманом, судя по всему подстегивал их больше.
Звук спущенных тетив заставил Фауста вздрогнуть - на долю секунды он потерял концентрацию, а Годрик, тем временем, пронзенный болтами, лежал у ног колдуньи. Если бы они выбрали целью самого охотника, он не был бы уверен, что смог бы увернуться, как парой минут ранее. Дело принимало скверный оборот...
Но тут, в нетипичной роли спасительницы положения выступила Аманда - запас ее колдовских штучек явно не собирался уменьшаться и, на секунду будто заставив время и пространство замереть, с яростным криком выпустила из своего тела невидимые нити, которые словно пиявки присосались к телам врагов и начали их иссушать дочиста. Охотница же розовела на глазах, упиваясь этой жатвой душ и плоти.
У Аполлония зашевелились волосы на затылке. Он привык к истерзанным телам, скрученным и сломанным могучими ударами волосатых лап и огромных челюстей. Но тут их будто начали пожирать изнутри. Проглотив ком в горле, охотник на секунду задумался о том, на какие же еще кошмары способна его компаньонка...
Но он хотя бы мог задуматься. Часть разбойников лежала с посмертных позах, часть - разбежалась кто-куда. Остался лишь атаман, который медленно поднимался на ноги. Скривив ухмылку и отдав легкое фехтовальное приветствие, Фауст, выкручивая восьмерки, встал в ангард.
- Полагаю, тебе очень жаль, что сейчас придется сражаться не прикрываясь девушками. Сразись как подобает! - После чего нанес ему удар из нижнего кварта, целя в грудь, планируя вольтом уйти от возможной контратаки.
А Аманда уже вовсю колдовала. Аполлоний был привычен к таким штучкам, но то, с какой сноровкой некромантка творила волшебство у него вызывало удивление... и даже легкую тревогу. Особенно это чувство у него вызвала кровавая копия, но Фаусту было не до вопросов - он сосредоточил свое внимание на наступающих врагах, которых, пусть и напугало все происходящее, но страх перед своим атаманом, судя по всему подстегивал их больше.
Звук спущенных тетив заставил Фауста вздрогнуть - на долю секунды он потерял концентрацию, а Годрик, тем временем, пронзенный болтами, лежал у ног колдуньи. Если бы они выбрали целью самого охотника, он не был бы уверен, что смог бы увернуться, как парой минут ранее. Дело принимало скверный оборот...
Но тут, в нетипичной роли спасительницы положения выступила Аманда - запас ее колдовских штучек явно не собирался уменьшаться и, на секунду будто заставив время и пространство замереть, с яростным криком выпустила из своего тела невидимые нити, которые словно пиявки присосались к телам врагов и начали их иссушать дочиста. Охотница же розовела на глазах, упиваясь этой жатвой душ и плоти.
У Аполлония зашевелились волосы на затылке. Он привык к истерзанным телам, скрученным и сломанным могучими ударами волосатых лап и огромных челюстей. Но тут их будто начали пожирать изнутри. Проглотив ком в горле, охотник на секунду задумался о том, на какие же еще кошмары способна его компаньонка...
Но он хотя бы мог задуматься. Часть разбойников лежала с посмертных позах, часть - разбежалась кто-куда. Остался лишь атаман, который медленно поднимался на ноги. Скривив ухмылку и отдав легкое фехтовальное приветствие, Фауст, выкручивая восьмерки, встал в ангард.
- Полагаю, тебе очень жаль, что сейчас придется сражаться не прикрываясь девушками. Сразись как подобает! - После чего нанес ему удар из нижнего кварта, целя в грудь, планируя вольтом уйти от возможной контратаки.
Авра
Погруженная в размышлении Авра двинулась на осмотр древних руин. Ноги будто сами вели девушку по полузатопленным плитам каменных ступеней, обильно заросишим разнотравьем. Миновав целый лабиринт из столбов разнообразной формы, девушка вышла на ровную площадку, окружённую величественными дольменами и не менее величественными дубами, пустившими свои корни прямо сквозь гранит так, что они обнажались под мутной гладью воды, тихо стекавшей по камням куда-то вниз. В самом центре платформы стоял мужчина в зелёном плаще. Словно почувствовав приближении воительницы, друид поднял правую руку вверх, от чего по воде пошли круги и Авре показалось, что испещренные камнями плиты пришли в движение.
— Значит это ты, чужестранка — дева-целительница. Я чувствую как от тебя исходит его касание. Даже отсюда оно наполняет меня силой. Благодарю.
Мужчина поднял руку выше и опадшие лепестки, плавающие в воде, взмыли вверх и вскружили над ладонью друида. Водные потоки сделались сильнее и забурлили к центру площадки, создавая водоворот. Многовековые дубы поднялись и, раскинув ветви словно руки, двинулись в сторону лагеря.
— Ты пришла куда нужно. Под нами залегают его корни. Под землёй ты сможешь говорить с ним. Но командир экспедиции задумал тебе помешать. Неважно, эти катакомбы станут его могилой. Ответь же мне, чужестранка, что для тебя дороже всего?
Авра заметила как поднимается ветер и как грозно тучи клубятся над землёй.
Александр
Каждое слово, каждая строчка, каждый куплет вгоняли змеедевушку в краску, словно унося её в те самые края, которые так нещадно пытался описать Александр. По мере того как он музицировал, блестящий, переливающийся в свете лампады хвост сплетался в клубок и как только трубадур закончил песнь, он сомкнулся, вновь перекрывая доступ к кислороду.
— Твой мир прекрасен! Но разве ты не видишь? Красота его искусственна! Притворна! Она сделана людьми, а не настоящая! Дни проходят, за ними года, века и города повергаются в пыль, а в месте с ними и всё что вам так дорога! Настоящая красота способна жить независимо от человека! Ах, дорогой Александр — я вижу что не понимаешь! Но так же я вижу, что ты, один из немногих кто способен понять!
Девушка слегка ослабила хватку и бард почувствовал как его тело, охваченное упругим хомутом, поднимается над землёй. Как холодные, леденящие ладони касаются его щёк.
— Там, под землёй! Я хочу показать тебе настоящую красоту. Ту, что вы, люди, хотите у нас отнять. Потому что, не способны понять. Такова ваша природа. Вы боитесь всего чего не понимаете. Дорогой Александр, исполни мою последнюю волю! Сочини обо мне поэму. Ведь я знаю наверняка, поэзия, как и красота истинная, вечна...
Аманда и Апполоний
— Вы ведь ничего не понимаете! — прокричал Бэкест Апполонию и Аманде, глядя как его банда разбредается кто куда, — Скаррох ведёт нас к освобождению! Он спасает наш народ от гнёта северян и ангдийцев! Да что вам вообще понимать!
Атаман со злости обломил стрелу, торчащую у него из спины. И хоть его фигура слегка подкосилась, он крепко сжал рукоять сабли и вышел на встречу Фаусту. Надо сказать, охотнику тоже крепко досталось и Бэкест это заметил.
Тем временем Аманда освободила руки пленённой девушки, коей оказалась никто иная как ведьма Сара.
— Чертовски вовремя, Аманда! — бросила девушка, потирая затёкшие кисти, — Ещё бы чуть-чуть и они бы меня вздёрнули по чём зря!
Девушка встала, подобрала подол платья и выкрикнула вслед главарю разбойников.
— Это ведь мы дали Скарроху силу! Какого Кровавого Бога ты тут устроил?! Синкста придёт в ярость, когда узнает что Скаррох её предал!
— Скаррох тут не причём. Это был мой приказ. Я вам не доверяю.
Бэкест не собирался отступать. Он был зол и полон решительности стоять на своём. Даже если этот путь приведёт его к гибели. Раздался громкий свист и сталь рассекла воздух в угрожающем для Апполония выпаде.
6d10: (3 + 4 + 3 + 4 + 9 + 8) = 31 Бэкест атакует Апполония
Погруженная в размышлении Авра двинулась на осмотр древних руин. Ноги будто сами вели девушку по полузатопленным плитам каменных ступеней, обильно заросишим разнотравьем. Миновав целый лабиринт из столбов разнообразной формы, девушка вышла на ровную площадку, окружённую величественными дольменами и не менее величественными дубами, пустившими свои корни прямо сквозь гранит так, что они обнажались под мутной гладью воды, тихо стекавшей по камням куда-то вниз. В самом центре платформы стоял мужчина в зелёном плаще. Словно почувствовав приближении воительницы, друид поднял правую руку вверх, от чего по воде пошли круги и Авре показалось, что испещренные камнями плиты пришли в движение.
— Значит это ты, чужестранка — дева-целительница. Я чувствую как от тебя исходит его касание. Даже отсюда оно наполняет меня силой. Благодарю.
Мужчина поднял руку выше и опадшие лепестки, плавающие в воде, взмыли вверх и вскружили над ладонью друида. Водные потоки сделались сильнее и забурлили к центру площадки, создавая водоворот. Многовековые дубы поднялись и, раскинув ветви словно руки, двинулись в сторону лагеря.
— Ты пришла куда нужно. Под нами залегают его корни. Под землёй ты сможешь говорить с ним. Но командир экспедиции задумал тебе помешать. Неважно, эти катакомбы станут его могилой. Ответь же мне, чужестранка, что для тебя дороже всего?
Авра заметила как поднимается ветер и как грозно тучи клубятся над землёй.
Александр
Каждое слово, каждая строчка, каждый куплет вгоняли змеедевушку в краску, словно унося её в те самые края, которые так нещадно пытался описать Александр. По мере того как он музицировал, блестящий, переливающийся в свете лампады хвост сплетался в клубок и как только трубадур закончил песнь, он сомкнулся, вновь перекрывая доступ к кислороду.
— Твой мир прекрасен! Но разве ты не видишь? Красота его искусственна! Притворна! Она сделана людьми, а не настоящая! Дни проходят, за ними года, века и города повергаются в пыль, а в месте с ними и всё что вам так дорога! Настоящая красота способна жить независимо от человека! Ах, дорогой Александр — я вижу что не понимаешь! Но так же я вижу, что ты, один из немногих кто способен понять!
Девушка слегка ослабила хватку и бард почувствовал как его тело, охваченное упругим хомутом, поднимается над землёй. Как холодные, леденящие ладони касаются его щёк.
— Там, под землёй! Я хочу показать тебе настоящую красоту. Ту, что вы, люди, хотите у нас отнять. Потому что, не способны понять. Такова ваша природа. Вы боитесь всего чего не понимаете. Дорогой Александр, исполни мою последнюю волю! Сочини обо мне поэму. Ведь я знаю наверняка, поэзия, как и красота истинная, вечна...
Аманда и Апполоний
— Вы ведь ничего не понимаете! — прокричал Бэкест Апполонию и Аманде, глядя как его банда разбредается кто куда, — Скаррох ведёт нас к освобождению! Он спасает наш народ от гнёта северян и ангдийцев! Да что вам вообще понимать!
Атаман со злости обломил стрелу, торчащую у него из спины. И хоть его фигура слегка подкосилась, он крепко сжал рукоять сабли и вышел на встречу Фаусту. Надо сказать, охотнику тоже крепко досталось и Бэкест это заметил.
Тем временем Аманда освободила руки пленённой девушки, коей оказалась никто иная как ведьма Сара.
— Чертовски вовремя, Аманда! — бросила девушка, потирая затёкшие кисти, — Ещё бы чуть-чуть и они бы меня вздёрнули по чём зря!
Девушка встала, подобрала подол платья и выкрикнула вслед главарю разбойников.
— Это ведь мы дали Скарроху силу! Какого Кровавого Бога ты тут устроил?! Синкста придёт в ярость, когда узнает что Скаррох её предал!
— Скаррох тут не причём. Это был мой приказ. Я вам не доверяю.
Бэкест не собирался отступать. Он был зол и полон решительности стоять на своём. Даже если этот путь приведёт его к гибели. Раздался громкий свист и сталь рассекла воздух в угрожающем для Апполония выпаде.
6d10: (3 + 4 + 3 + 4 + 9 + 8) = 31 Бэкест атакует Апполония
Найти вещества для заговора доспехов Авре не удалось - редкий торговец согласится на сомнительную сделку обмена с первым встречным, не до конца понимая на что собственно меняться, а вот физический труд как всегда неизменно приносил пользу и ценился. Причем ценился настолько умело, что плата за колку дров была посчитана за секунды. 20 монет за гору дров.
Поначалу воительница засомневалась в честности заказчика и даже заподозрила что дрова эти наверняка чертовски трудно колятся - уж слишком просто тот был готов расстаться с деньгами, но на поверку Авра легко "прочитала" волокна, как учил её отец, и дело пошло лихо. В стороны то и дело разлетались кувыркающиеся деревяшки, часто мелкие, но бывало и размером с боевой сарнотский барабан. Запыхавшаяся, но довольная, она вспоминала те деньки, когда совсем малышкой наблюдала за тем как орудует топором отец. Как со временем они заимели второй топор и стали рубить дрова вдвоем, что всегда помогало согреться в любую зиму. Её отец на самом деле любил дерево, как материал, и сам соорудил внушительную пристройку к своей церкви. Теперь лишь запах свежей древесины мог пробудить в ней эти воспоминания.
Колка дров и оказалась неплохим заработком в этих местах, но Авре уже недоставало настроя. Забрав вознаграждение она захотела побыть вдали от шума и болтовни и направилась на осмотр этих руин. Девушка была заворожена тем как лес овладел тем, что когда-то было городом. Медленно шагая по неподъемным плитам и обходя многопудовые столбы она старалась прикоснуться к ним рукой, прочувствовать их монументальность. Она проводила рукой и по мощным корням, что ломали камень, и гладила воду, что делает эти камни столь гладкими.
Вид мужчины в плаще, стоявшего посреди большого ровного пространства, не напугал Авру. Ей так же не показалось что она может ему помешать. Она просто остановилась поодаль, на краю площадки, и хотела молча посмотреть на незнакомца, но тот сразу же ее заметил. Он взмахнул рукой и какая-то сила снизошла вокруг.
>— Значит это ты, чужестранка — дева-целительница. Я чувствую как от тебя исходит его касание. Даже отсюда оно наполняет меня силой. Благодарю.
>Мужчина поднял руку выше и опавшие лепестки, плавающие в воде, взмыли вверх и вскружили над ладонью друида. Водные потоки сделались сильнее и забурлили к центру площадки, создавая водоворот. Многовековые дубы поднялись и, раскинув ветви словно руки, двинулись в сторону лагеря.
>— Ты пришла куда нужно. Под нами залегают его корни. Под землёй ты сможешь говорить с ним. Но командир экспедиции задумал тебе помешать. Неважно, эти катакомбы станут его могилой.
Теперь Авра была убеждена что те образы не были выдумкой или сном, это были видения связанные с её судьбой. Та статуя в вишневом саду, вот почему у неё было лицо. Деревья в этих местах жили и даже общались. Глубины гармонии достигнутые друидами поражали воительницу, но её синие глаза не теряли своей решительности, тем более когда опасность настолько близка.
> — Ответь же мне, чужестранка, что для тебя дороже всего?
>Авра заметила как поднимается ветер и как грозно тучи клубятся над землёй.
От ветра её волосы растрепались, становилось шумно. Сколько вопросов хотелось задать, и сколько она желала услышать в ответ. Как дорога привела её сюда? Как давно они о ней знают? Откуда? И что она могла ему сказать? Дорога ли ей её вера? Да. Дорого ли ей достоинство, с которым она шла чрез земли и края, неся с собой учения отца? Ещё бы. Дороги ли ей убеждения в непоколебимости добра и чистой души, возвышающихся над тьмою? Она сражалась за них рискуя жизнью каждый раз. Но еле слышимый ответ сорвался с алых губ неожиданно для неё самой:
— Семья.
Поначалу воительница засомневалась в честности заказчика и даже заподозрила что дрова эти наверняка чертовски трудно колятся - уж слишком просто тот был готов расстаться с деньгами, но на поверку Авра легко "прочитала" волокна, как учил её отец, и дело пошло лихо. В стороны то и дело разлетались кувыркающиеся деревяшки, часто мелкие, но бывало и размером с боевой сарнотский барабан. Запыхавшаяся, но довольная, она вспоминала те деньки, когда совсем малышкой наблюдала за тем как орудует топором отец. Как со временем они заимели второй топор и стали рубить дрова вдвоем, что всегда помогало согреться в любую зиму. Её отец на самом деле любил дерево, как материал, и сам соорудил внушительную пристройку к своей церкви. Теперь лишь запах свежей древесины мог пробудить в ней эти воспоминания.
Колка дров и оказалась неплохим заработком в этих местах, но Авре уже недоставало настроя. Забрав вознаграждение она захотела побыть вдали от шума и болтовни и направилась на осмотр этих руин. Девушка была заворожена тем как лес овладел тем, что когда-то было городом. Медленно шагая по неподъемным плитам и обходя многопудовые столбы она старалась прикоснуться к ним рукой, прочувствовать их монументальность. Она проводила рукой и по мощным корням, что ломали камень, и гладила воду, что делает эти камни столь гладкими.
Вид мужчины в плаще, стоявшего посреди большого ровного пространства, не напугал Авру. Ей так же не показалось что она может ему помешать. Она просто остановилась поодаль, на краю площадки, и хотела молча посмотреть на незнакомца, но тот сразу же ее заметил. Он взмахнул рукой и какая-то сила снизошла вокруг.
>— Значит это ты, чужестранка — дева-целительница. Я чувствую как от тебя исходит его касание. Даже отсюда оно наполняет меня силой. Благодарю.
>Мужчина поднял руку выше и опавшие лепестки, плавающие в воде, взмыли вверх и вскружили над ладонью друида. Водные потоки сделались сильнее и забурлили к центру площадки, создавая водоворот. Многовековые дубы поднялись и, раскинув ветви словно руки, двинулись в сторону лагеря.
>— Ты пришла куда нужно. Под нами залегают его корни. Под землёй ты сможешь говорить с ним. Но командир экспедиции задумал тебе помешать. Неважно, эти катакомбы станут его могилой.
Теперь Авра была убеждена что те образы не были выдумкой или сном, это были видения связанные с её судьбой. Та статуя в вишневом саду, вот почему у неё было лицо. Деревья в этих местах жили и даже общались. Глубины гармонии достигнутые друидами поражали воительницу, но её синие глаза не теряли своей решительности, тем более когда опасность настолько близка.
> — Ответь же мне, чужестранка, что для тебя дороже всего?
>Авра заметила как поднимается ветер и как грозно тучи клубятся над землёй.
От ветра её волосы растрепались, становилось шумно. Сколько вопросов хотелось задать, и сколько она желала услышать в ответ. Как дорога привела её сюда? Как давно они о ней знают? Откуда? И что она могла ему сказать? Дорога ли ей её вера? Да. Дорого ли ей достоинство, с которым она шла чрез земли и края, неся с собой учения отца? Ещё бы. Дороги ли ей убеждения в непоколебимости добра и чистой души, возвышающихся над тьмою? Она сражалась за них рискуя жизнью каждый раз. Но еле слышимый ответ сорвался с алых губ неожиданно для неё самой:
— Семья.
Главарь был хорош. Очень хорош. Даже со стрелой в спине он держался молодцом и смог достать ушедшего волтом Фауста из нижней позиции, хотя и клинок охотника смог поразить цель.
Отпрыгнув чуть назад, Фауст зашипел и прищурился: теперь, кроме бесполезно болтающейся левой руки у него кровоточила и грудь - сквозь прорезь гамбезона хлынула еще одна порция крови.
Но как бы не был Аполлоний изранен, атаман был обречен. Аманда уже выводила руками резкие пассы, выслушивая освобожденную девушку - они знакомы? - а остатки банды уже скрылись за деревьями.
Держа меч перед собой, Аполлоний слегка раскачивался, чувствуя, что это последний запас его сил. Но и его противник был ослаблен. Прикрыв глаза, охотник решил прибегнуть к могуществу Слова.
- Север спас вас. - Отчеканил Фауст, в очередной раз выведя восьмерку. - Северяне умирали, но не сдавались, своими телами, своей кровью закрывая проход вервольфам на юг. Вы, зазнавшиеся южане даже не представляете, на что нам пришлось пойти, чтобы окончить то безумие. И теперь ты, ты имеешь право мне заявить, что северяне угнетают вас? Да вы им по гроб жизни должны... Но это неважно.
Прикрыв глаза, охотник перевел дух и перехватил меч поудобнее.
- Я не имею ни малейшего желания соваться во всю эту грязь, что тут вы развели. Но я охотник на монстров. Я защищаю таких как она, - кончик меча указал на освободившуюся девушку, - так и таких как ты, - меч вновь нацелился на главаря. - И я не позволю, чтобы мои труды пропали благодаря подобному тебе отребью. Черт... - Кровь пошла сильнее. - А что до Скарроха... Он мертв. Его дух ты видел только что. И повязан он с ведьмами больше, чем ты думаешь. Их связывает ненависть и кровь. Это гораздо сильнее, чем твое жалкое недоверие, которым ты упиваешься, пытаешься всем доказать какие вы тут все несчастные, и какой вы видите мир во лжи. Но вы сами являетесь частью этого мира.
Вздохнув, Аполлоний воткнул меч в землю и оперся на него свободной рукой.
- Я не буду убивать тебя, ведь я даже не знаю твоего имени. Но если ты нападешь на меня, ты умрешь. И на данный момент у тебя есть лишь одна возможность выжить, - Фауст откинулся назад и погрозил ему пальцем, - кайся и проси прощения у этой пленной девушки, может быть, она, по милости Кровавого Бога и простит тебя, грязнокровного придурка.
Отпрыгнув чуть назад, Фауст зашипел и прищурился: теперь, кроме бесполезно болтающейся левой руки у него кровоточила и грудь - сквозь прорезь гамбезона хлынула еще одна порция крови.
Но как бы не был Аполлоний изранен, атаман был обречен. Аманда уже выводила руками резкие пассы, выслушивая освобожденную девушку - они знакомы? - а остатки банды уже скрылись за деревьями.
Держа меч перед собой, Аполлоний слегка раскачивался, чувствуя, что это последний запас его сил. Но и его противник был ослаблен. Прикрыв глаза, охотник решил прибегнуть к могуществу Слова.
- Север спас вас. - Отчеканил Фауст, в очередной раз выведя восьмерку. - Северяне умирали, но не сдавались, своими телами, своей кровью закрывая проход вервольфам на юг. Вы, зазнавшиеся южане даже не представляете, на что нам пришлось пойти, чтобы окончить то безумие. И теперь ты, ты имеешь право мне заявить, что северяне угнетают вас? Да вы им по гроб жизни должны... Но это неважно.
Прикрыв глаза, охотник перевел дух и перехватил меч поудобнее.
- Я не имею ни малейшего желания соваться во всю эту грязь, что тут вы развели. Но я охотник на монстров. Я защищаю таких как она, - кончик меча указал на освободившуюся девушку, - так и таких как ты, - меч вновь нацелился на главаря. - И я не позволю, чтобы мои труды пропали благодаря подобному тебе отребью. Черт... - Кровь пошла сильнее. - А что до Скарроха... Он мертв. Его дух ты видел только что. И повязан он с ведьмами больше, чем ты думаешь. Их связывает ненависть и кровь. Это гораздо сильнее, чем твое жалкое недоверие, которым ты упиваешься, пытаешься всем доказать какие вы тут все несчастные, и какой вы видите мир во лжи. Но вы сами являетесь частью этого мира.
Вздохнув, Аполлоний воткнул меч в землю и оперся на него свободной рукой.
- Я не буду убивать тебя, ведь я даже не знаю твоего имени. Но если ты нападешь на меня, ты умрешь. И на данный момент у тебя есть лишь одна возможность выжить, - Фауст откинулся назад и погрозил ему пальцем, - кайся и проси прощения у этой пленной девушки, может быть, она, по милости Кровавого Бога и простит тебя, грязнокровного придурка.
— Сара. Чтоб тебя три раза заколдовали, а два раза расколдовали. Надо же было тебе вляпаться в это! — всё ещё ощущая растекающийся гнев по венам, Аманда освободила руки своей подруге.
"Дура набитая. Вроде бы колдовать умеет, а вляпалсь чёрт пойми во что" — доносилось в мыслях у некроманта, пока Сара пыталась достучаться до Атамана, с которым Аполлоний вступил в честную дуэль и пошёл в размен ударами. После попадания в грудь некромант слегка зажала рот от испуга, что это ранение станет для охотника фатальным, но в глазах, спустя пару секунд, снова разгорелась ярость
Быстро начертив символ Воннунг, Аманда постаралась дать своей голове немного холода, но всё равно, ощущение внутри неё не давали ей покоя. Каждый из Павших - некромантов, ведьм, чернокнижников и всех тех, кто борется с сущностями Кровавого Бога его же методами, но переступивших черту и ставших его инструментами обладал пороком. И Аманда начала осозновать, что вспышки гнева, что по-отношению к обычным людям, что к охотникам(например к Авре) есть определённый знак, и эта мысль сбил концентрацию. Но, тем не менее, прошептав пару слов на Милте, Аманда увидела результат. Самый первый бандит и две собаки подле него, перерубленные Аполлонием, восстали из мёртвых и были готовы наброситься по команде некроманта на бедолагу Атамана. А сама некромант потянула ладонь к урне. Его душа прекрасно послужит в посмертии
В этот момент, Фауст попытался воззвать к рассудку оппонента, чтобы тот сложил оружие. Но некромант понимала, что после разговора, лидеру этой шайки не жить. Два пореза на Аполлонии и чуть было не вздёрнутой на суку Сару ему было невозможно искупить перед ней и девушка лишь ждала, когда недоверчивый атаман сложит оружие
- О, Венера, это лишь самое малое из того, что я могу сделать для вас, чего вы достойны. Назовите лишь время и место. Когда же я вновь смогу любоваться вашим прекрасным лицом наяву, а не во снах, что теперь каждую ночь будут томить моё сердце?
Получив ответ, Александр, словно преданный слуга, позабыв о знатной фамилии, поклонился даме сердца и, не поворачиваясь спиной к змеедевушке, в несколько шагов покинул палатку и лишь тогда развернулся к лагерю лицом и стал праздно расхаживать меж шатров, пока в его голове созревали первые четверостишия:
Genius loci, места дух
Олдрийской стороны
Тропой сквозь лес меня провёл
И вот, я вижу - Вы!
Подобной красоты искал
Годами напролёт
И верил твёрдо, точно знал
Кто ищет, тот найдёт!
Первые минуты слова на удивление легко сплетались в рифму, а затем мысль Александра словно упёрлась в кирпичную стену. Юноша подбирал слова, чтобы сравнить красоту девушки с красотой местной природы, но его разум на пару со злодейкой-рифмой уносил его из Олдри куда-то в Эллию, с узкими улочками Мортала, площадью Санкт-Николас и дворцом Великого князя. Бард понял, что недостаточно хорошо познакомился со Страной лесов, и надеялся, что боги дадут ему шанс восполнить это упущение. Юноша подумал, что в этом свете экспедиция выглядит как неплохая возможность наверстать упущенное, а потому он уверенно направился к палатке исследователей, чтобы поподробней узнать про маршрут, а ещё расспросить их о местных достопримечательностях.
- Зависит от того, что за детишки - Ивар оторвал глаза от текста договора и поднял их на командира - Если обычные, человеческие, то очень вряд ли. Если необычные и не совсем человеческие, то вполне возможно. Конечно, если с ними вообще реально справиться. Иначе, мне придётся спешно ретироваться, сверкая пятками.
Ивар шумно выдохнул и паскудненько улыбнулся, ответив на шутку заказчика своей не менее несмешной шуткой. Дочитав текст до конца, он взял в руки перо, обмакнул его в чернила и оставил над чернильницей, вновь подняв голову. Всё-таки, следовало узнать немного побольше о предстоящей угрозе, прежде чем ставить подпись. В конце-концов, Ивар привык выполнять взятые на себя договоры. Как минимум, он до последнего пытался их выполнить. И не собирался изменять своей привычке в этот раз.
- Теперь чуть подробнее. Кто нас, предположительно, ждёт? В каком количестве? Сколько солдат отправляется вниз? Есть ли лекарь? Ну и так, праздного любопытства ради, что ищете, если не секрет? - Ивар сделал небольшую паузу, но быстро её прервал, дополнив свои вопросы - И ещё. Думаю, вы понимаете, что я охотник, а не наёмник. И что между этими понятиями есть небольшая, но важная разница? Простых людей я убивать не возьмусь. Как и мирных нелюдей. Первые - дело стражи, второе - моих менее принципиальных братьев.
Авра
Друид повернул голову и девушка увидела на его лице что-то наподобие улыбки.
— Семья. Хороший ответ. Что есть семья для нас? Дом? Родные? Но что если всё вокруг и есть наш дом? Что если всё вокруг и есть наши родные? Каждый камень, каждая травинка, каждое деревце? Что мы делаем с теми, кто угрожает нашей семье?
Мужчина в плаще подставил руку и лепестки, до того кружившие, покорно приземлились на его ладонь. В следующую секунду полил дождь.
— Там под землёй ты встретишь его. Там где залегают его корни, корни Родового Древа, что покрывают весь континент. Но именно в этом месте находится их сосредоточение. Он хочет говорить с тобой. Но командир экспедиции желает лишь одного — уничтожить древо. Для этого он здесь. Ты должна его остановить. Для этого ты здесь.
Водные потоки хлынули словно из ниоткуда. Они подхватили Авру и понесли её к центру площадки. Последнее что успела увидеть девушка это то, как мужчина оборачивается вороном и улетает прочь.
Она очнулась в холодном помещении выполненном из гранёных плит. Было светло, в воздухе кружились сотни мелких зеленоватых точек. Светлячки. Их вереницы скапливались у могучих корней, которые заполняли собой пространство. На встречу Авре вышел, к её большому удивлению, Вальд и его ручной медведь.
— Авра! Ты цела? Ты не поверишь, лагерь просто снесло, вода… Ах, не сейчас. У меня для тебя есть невероятная новость. Вот.
Охотник достал из-за пазухи крошечную туфельку и вручил её девушке.
— Видишь? Остались следы волшебства. Кто-то наложил на детей заклятье сна. Его ещё можно развеять. Мы на верном пути!
Ивар
— Это древние олдрийские руины, всякое может встретиться там, внизу. У меня пятнадцать проверенных бойцов и ещё отряд наёмников из Варна. Лекарь имеется, не переживай. Я прекрасно понимаю кто ты. За этим сюда и позвал. Твоя задача обезопасить меня от всяких тварей. За это я плачу тебе деньги. А уж наши цели тебя не касаются…
Командир не успел договорить. Мгновением позже палатку унесло невероятно мощным водным потоком, а вместе с ней и сознание Ивара.
Первое что увидел охотник, придя в себя, это протянутую ему на встречу женскую ладонь. Перед ним, вернее над ним, стояла светловолосая девушка в грубом кожаном комбинезоне. В бесчисленных кармашках её фартука побрякивали разного рода инструменты. Создавалось впечатление, что девушка была увешана железками с головы до ног.
— Эй, парень, ты в порядке? Ты ведь охотник на чудовищ, верно? Ха-ха, не так я себе представляла начало экспедиции. Я Дэс, а это Барти, — девушка показала на карлика во фраке, который пытался зажечь факел огнивом, — Мы учёные из Ривайла. Похоже, кто-то пробудил древнюю олдрийскую магию. Ха-ха, подобным фокусам не поломать моих планов! Поднимайся.
Наконец, факел осветил пространство, коим оказалась совсем уж крошечная комната, с таким низким потолком, что Ивар чуть ли не стукнулся об него головой, пока вставал. У комнатки имелось четыре выхода, но все они были закрыты. Но самое интересное виднелось впереди. На каменном алтаре, посреди помещения, лежала девчушка в легком белом платьице. Лицо её было бледнее снега. Увидев это, учёная ахнула:
— Что всё это значит? Никогда бы не подумала, что столкнусь с подобным в олдрийских руинах! Ни в одном мансукрипте, ни в одном свитке об истории этой страны, ничего подобного нет! Олдрийы не практикуют жертвоприношений, их верование базируется на вере в святость природы, и хоть сами они не считают себя людьми, они бы не позволили человеку участвовать в их обрядах. Хотя, есть одна легенда о девушке-целительнице...
Было видно, от страха у исследовательницы развязывался язык. Как бы то ни было, она взяла волю в кулак и двинулась к лежащей на плите девчонке…
Александр
Трубадур так и не успел добраться до палатки исследователей. Виной тому стало её отсутствие. Невесть откуда взявшаяся вода снесла шатёр, не забыв прихватить с собой и беспечного барда. И пока строфы и рифмы проносились в голове Александра, сам он, набирая в лёгкие горькую муть, нёсся навстречу неизвестному...
Каково было удивление Александра, когда при пробуждении он почувствовал приятный сдавливающий холодок, которым одаривала его змеедевушка ранее. Открыв глаза, бард окончательно убедился, что находится в объятиях его Венеры змеедевушки. Та слегка качнула чешуйчатой ручкой и в следующее мгновение стайка светлячков дала им свет.
— Как я могу бросить тебя, дорогой Алекс-с-сандр! Я ведь обещала ис-с-сполнить твою прос-с-сьбу! И пока ты не ис-с-сполнишь мою, я тебя не покину!
Вокруг были руины, какого-то подземного города. Судя по аккуратно разложенным камням, это были вовсе не руины, а стройка. Только сейчас Александр мог заметить, как в темноте улочек мелькали сотни пар озорных красных глазок. Тут и там сновали детишки в белых платьицах, по всей видимости именно они являлись строителями сего бастиона. Обратив внимание на барда и его спутницу, они выронили камни из рук и, бросив работу, со всех сторон окружили барда и его спутницу, пугающе разглядывая их в алые очи. Нага крепче сжала Александра хвостом, обняла его лицо руками и посмотрела вопросительно. “Что же нам делать?” — читалось в её взгляде.
Апполоний и Аманда
— Благодарю тебя, дорогая Аманда. Похоже что я у тебя в долгу и, боюсь, парой рюмок настойки ромашки мне не отделаться. Благодарю и тебя, миньон. Когда Аманда писала мне о тебе в письме, я и представить не могла, что ты окажешься таким… живеньким, — сказала ведьма Сара, глядя на хватающего за открытые раны Апполония, — Жаль конечно, что его слегка попортили, но ведь это не проблема для тебя, подруга? Наколдуешь себе нового!
Девушка гортанно рассмеялась.
— А теперь, на чём мы остановились?
Ведьма Сара топнула ногой и едва уловимая паутина сплелась над обоими пленниками, олдрийцем и северянином, а также над павшим Бэкестом и стянула их к ногам колдуньи.
— Как я уже сказала, ты чертовски вовремя, дорогая подруга Аманда. Шабаш вот-вот начнётся и те пленники, что я привела и этот недоумок господин Свифт будут очень кстати. Ох, без них, полагаю, нам и вовсе не обойтись! Прости, но все твои слуги, — девушка оглядела восставших мертвецов, полуживого Годрика и Фауста, — Не приглашены. Общество собирается исключительно женское, разве ты не забыла?
Эдвер открыла было рот, чтобы завалить Фиалю вопросами, но та всего одним предложением обескуражила её. Генрих Аттема, не просто жив, но водится с этой воровкой, а значит, должен быть совсем рядом — и Фиаля знает, где!
Только почему его расстроит занятие сестры?
Затем Фиаля решила смыться.
— Стой, чертовка, я же спасла тебя! Просто ответь на пару вопросов!
Руки Эдвер сами потянулись к её единственному оружию, самострелу, к которому прибегать она не любила.
— Дурёха набитая... — беззлобно обратилась Аманда к подруге, чувствуя, как к боли в голове подтягивается тяжесть в ногах. Идеально было бы снова полулечь на лошадь в дремоту, но раненый Аполлоний сейчас стоял в приоритете над собственной усталостью
— ...Читала Licantropus Exodus? Авторства Фауста-Винненбурга. И этот симпатичный мужчина с бородой как раз он и есть. Ещё не мёртвый, но и не хотелось бы переводить его в такое состояние, хотя слугой он бы был отменным — Аманда задумалась, глядя на то, как Аполлоний держится за меч. С такими ранами особо не побегаешь. А сказанное дальше Сарой ударило сразу по двум точкам
— Господин Свифт? Бэкест?? — словно ударом молнии ошпарило Аманду. Сдавшийся атаман...отец Маргарет?? Какого рожна он забыл здесь? Ладно, во всяком случае, стоит исполнить просьбу Мэгги и сообщить ему о дочери. Вторая - пленники.
— Сара, солнце моё... — наклонившись к уху подруги, Аманда начала злобно шептать, готовясь уже схватить за косу давнюю подругу
— ...на кой хер вам пленники? Вы там жертвоприношениями развлечься решили? Дорогуша, ты не забыла, что я охотница?? Сара. Я надеюсь, это безобидные покатушки на них, а не запихивание в котёл, иначе будет очень печально узнать, что моя подруга - Падшая. И да, ты мне должна. Поэтому Аполлоний попадёт на шабаш. И мне сейчас абсолютно наплевать, рушит это традиции, не рушит. Будут ли корчить лицо остальные девочки, не будут. Он за твою нежную попу поймал арбалетный болт как минимум. Поэтому ты в долгу не только передо мной, но и перед ним. Придумывай ему титул чернокнижника, я поддержу тебя. Хотя охотник на оборотней, ух. Девочки как минимум подерутся. А ещё, нам С НИМ нужно попасть к леди Синксте на разговор. И нет, я не скажу почему! А пока иди и сделай Аполлонию что-нибудь с ранами. Я, увы, не целитель— на том, что Аманда пойдёт не одна, некромант сделала акцент, который явно не терпит отказа. Дав Саре минуту собраться с мыслями, Аманда села рядом с Бэкетом, опутанным нитями подруги
— Бэкест Свифт... Я знакома с твоей дочерью. Маргарет Свифт. Королевская охотница. Мы с ней встречались в Воксвилле и я спасла ей жизнь — проникновенно глядя в глаза пленнику, Аманда говорила, словно заговорённая
— Она просила передать, что с ней всё хорошо. И что она живёт в собственном доме, который она честно заработала службой на короля. Она же просила не говорить, где именно, поэтому я не скажу. Во всяком случае, глупость от недоверия у вас семейное. Вот сейчас из-за твоей дурости ты чуть жизни не лишился. И ещё четверо уже не проснутся. Как жаль, что история снова повторяется. Только в этот раз, вместо девицы я смотрю на её отца — С горчинкой иронии, Аманда смотрела на Бэкеста, ожидая хоть пары-тройки слов
Авра выхватила топор и встала в защитную стойку, но быстро узнала Вальда.
- Ты? - И уже более добро она добавила медведю, - И ты. Вас тоже сюда смыло водами? Я видела друида, сильного мага. Он сказал что командир экспедиции хочет найти здесь Родовое Древо и уничтожить его! Мы должны остановить его, они все погибнут! Нужно увести отсюда всех, а я должна...
Увидев туфельку служительница света вспомнила о похищенных. Судя по размеру ноги это были совсем дети.
- Их удерживают магией? Где они? Бежим!
Фауст, видя, что его противник окончательно теряет контроль над телом, понял, что бой окончен.
Припав на колено, охотник схватился за грудь. Больно. Пласт кожи остался на ладони, и грубая отделка гамбезона прилипла к оголенной плоти.
Сильно кружилась голова и ноги будто ватные. Держась только за две вещи - меч и силу воли - Аполлоний почувствовал, что его куда-то тащит по земле. Колдуньи...
Взглянув на них снизу вверх, Фауст харкнул кровью и окончательно свалился в траву, глазами встретив хмурое небо и возвышающиеся ели.
Припав на колено, охотник схватился за грудь. Больно. Пласт кожи остался на ладони, и грубая отделка гамбезона прилипла к оголенной плоти.
Сильно кружилась голова и ноги будто ватные. Держась только за две вещи - меч и силу воли - Аполлоний почувствовал, что его куда-то тащит по земле. Колдуньи...
Взглянув на них снизу вверх, Фауст харкнул кровью и окончательно свалился в траву, глазами встретив хмурое небо и возвышающиеся ели.
- Милая фрейлен, скажите мне, те ли это дети, что были объявлены пропавшими, и за которыми отправился экспедиционный корпус?
Александр насторожился. В голову его закралась мысль, что его новая знакомая может быть причастна к похищению детей, этому нечестивому действу, и оттого тоска наполнила его сердце и сдавила грудь.
- Если бы до сего момента я не имел удовольствия говорить с вами, я бы непременно хотел освободить этих несчастных от заклятия и вернуть их родителям, но после ваших слов в моей голове зародились определённые мысли. Сейчас я чувствую себя незваным гостем в этих землях, а потому не считаю себя вправе решать судьбу этих юных созданий, - Александр повернулся окружившим его детям в белых платьях и произнёс, - Делайте что должны, мы не помешаем вам, - затем он вновь повернулся к змеедевушке и продолжил говорить, - А вы, милая подруга. Помнится мне, вы говорили, что хотите показать мне истинную красоту. Ведите же меня, о Ариадна! Я не хочу ничего упустить!
Эдвер
На секунду взор девушки затмил чёрный, густой туман, в котором Фиаля растворилась, словно её тут никогда и не было. Только опомнившись Эдвер было бросилась к выходу как вдруг краем глаза приметила едва уловимое движение среди деревянных колонн.
Воровка перемещалась так быстро, что создавалось впечатление будто-то бы мельницу заполонило множество силуэтов подобных девушке в чёрном платье.
— Какие могут быть вопросы? Здесь и без вопросов всё ясно! Ты пришла, чтобы расстроить нас с Генрихом! Я этого не позволю!
Дверь громко хлопнула, запираясь настеж, и над полом начал стелиться вязкий серый дым...
Авра
Охотник-Вальд облокотился о спину медведя, переводя дыхание. Затем он поднялся и вытащил из походный сумки маленькую, побитую временем книженцию. Перелистнув на нужную страницу он показал её Авре:
— Я размышлял о твоём видении и табличке и кое-что вспомнил. Есть старая олдрийская легенда…
И Вальд поведал воительнице всё о чём гласила книга и всё что он знал сам.
— Похоже ты и есть дева-целительница. Знаю, в это трудно поверить, но ты постарайся. Ты должна найти человека с татуировкой, вторая часть карты у него. Смотри!
Охотник указал пальцем в темноту туннеля, туда куда уходили корни.
— Если ты желаешь говорить с Родовым Древом, тебе в том направлении. Я же пойду другой дорогой. Следует найти источник усыпляющей магии. Сейчас бы пригодились способности нашего специалиста по ликантропии. Что же, решай, пойдём вместе или ты отправишься своим путём?
Александр
— Я не знаю, дорогой Алекс-с-сандр! — промолвила змеедевушка, крепче обхватывая барда, — Откуда бы ни взялис-с-сь эти детки, они выглядят нездоровыми. Неужели мы их бросим вот так?
Бросать никого не пришлось. Кроме того, девочки и сами не пожелали отпускать трубадура и его спутницу. Они ещё ближе сомкнули круг, давая всем видом понять, что не собираются давать пришельцам уйти. Неожиданно, откуда-то сверху, из тьмы каменных улочек, пространство осветила вспышка красного зарева. Детишки повернули свои головы и глаза их начали медленно наполняться алым свечением…
Апполоний и Аманда
Поверженный атаман с волнением поднял голову в сторону Аманды:
— Маргарет? Моя милая Маргарет. Ты знаешь мою дочь? — мужчина горько вздохнул, — Хотел бы я поговорить с тобой ближе. Да, разве есть смысл? Ты и я совершили ошибку. Уже поздно.
Свободной от налипшей на него паутины рукой Бэкест придерживал свои кровоточащие раны, оставленные ему Апполонием. Кровь не прекращала идти, а глаза атамана постепенно мутнели. В этот момент к колдунье подошла ведьма Сара.
— Боюсь, что это исключено, Аманда. Я очень признательна твоему другу, но не могу взять его с собой. Пойми, присутствие посторонних, нарушит ритуал. Мы готовились к нему столько лет! Вот-вот всё решиться. Ах, подруга. Если ты не хочешь, чтобы твой напарник страдал, я возьму его в качестве пленника? Обещаю, его мучения не продлятся долго. Бэкест нарушил договор, заключённый между нами и Скаррохом. За это он будет наказан. Этого не изменить. Что же касается, как ты меня назвала, падшей. Не ври что сама этого не знаешь, Аманда? Всё имеет свою цену. Война требует жертв. Мир, как оказалось, тоже…
Сара стянула пленников покрепче, сейчас она даже не смотрела в сторону лежащего в крови Апполония. Вместо этого её взор был направлен на Аманду. Молодая ведьма ожидала от колдуньи решения. И надеялась, что оно будет верным.
— С каким Скаррохом, Сара? Один идиот, не послушавший меня уже при смерти... — чуть-было не пробив лоб ладонью от беспробудной глупости подруги, Аманда смотрела на неё, словно та выпила минимум пять зелий и от рассудка сейчас остались только инстинкты. Кровавый Бог, да ты только что видела истинного Скарроха из кольца.
— Сара, если у этого «Скарроха» есть живое тело, то можешь поздравить всех - вы балбесы и начали договариваться с совершенно посторонним придурком, который краем уха услышал легенду о том, что произошло здесь. И либо Леди Синкста от переизбытка магии и жажды мести своему отцу помешалась рассудком, либо я не знаю, что тут происходит. И это тебе говорю я, которая не выносит интриги!— Распаляясь все больше, Аманда начала ходить из стороны в сторону. Волосы некроманта растрепались на ветру и девушка была похожа на баньши в этот момент
— Настоящий Скаррох умер от руки Акстеналя? Если ты мне не веришь, можешь поговорить с ним лично, я могу призвать его прямо сейчас. Не того придурка, что крутит вами, как овечками, чтобы забрать власть здесь. А настоящего участника событий. Но то, что вы докатились до жертвоприношений... — Всматриваясь в глаза подруги, Аманда пыталась найти остатки человечности, которой там становилось все меньше — ...я даже знать не хочу, ЧТО вы планируете делать на шабаше. Сейчас я могу сказать только одно - без моего разговора с Леди Синкстой вы натворите столько грязи, что Скрытный лично приедет вас жечь. А все, что мне требуется - спасение жизни Аполлония и, возможно, спасение жизни Бэкеста. Его дочь - королевская охотница и будь уверена, что за отца она притащит половину Древенфердовской гвардии. Ну и разговор с Леди Синкстой. Я надеюсь, у тебя осталось хоть немного разума, прежде чем вы совершите непоправимую ошибку!
И вот опять он не заметил ничего, пока не стало слишком поздно. И вот опять, очередная блондинка протягивает ему руку помощи. И вот опять его самолюбие и гордость страдают по его же вине. Ты великолепный охотник, Ивар. Просто идеальный, вне всяких сомнений. Парень тяжело вздохнул и даже не удержал тихий стон, полный отчаяния и злости на самого себя.
- Почти в порядке. Что ж, очень приятно. Я Ивар и да, охотник - Он рефлекторно вжал голову в плечи, почувствовав потолок волосами, и зачем-то постучал по потолку костяшками - Тесновато тут. Что за планы-то? Или тоже будешь секретничать?
Пока Барти колдовал над факелом, Ивар успел мельком осмотреть комнатку. Неизвестно сколько он тут пролежал, но глаза неплохо привыкли к темноте и были способны выхватывать из неё очертания окружения. Особенно, такие яркие как белое платье девочки. Возможно, даже одной из тех, что искал Вальд. Впрочем, девочки ли? Или чего-то, пытавшегося выдать себя за девочку?
- Стой - Ивар положил ладонь на рукоятку меча и осторожно подошёл к алтарю, негромко обращаясь к девочке - Эй! Ты меня слышишь?
По мере того как Аманда разглагольствовала, лицо ведьмы Сары расплывалось в хищной улыбке:
— Ах, Аманда. Ты знаешь больше чем я думала, но всё ещё слишком мало. Ошибку сейчас совершаешь лишь ты. Пойдём со мной, пока не поздно, я расскажу тебе всю правду!
>начали договариваться с совершенно посторонним придурком
Ведьма склонилась над ухом Аманды и едва слышно прошептала:
— И потом, никакой он не посторонний, или же лучше сказать... она.
Сара хихикнула.
— Теперь, зная о твоём кольце, я боюсь ты можешь подставить наш с сёстрами маленький план под угрозу. Ты пойдёшь со мной. И я искренне надеюсь, ты сделаешь это как моя подруга, а не иначе...
Ведьма перекинула свой взор на стонущего Апполония.
Теперь Авра поняла почему тот друид говорил так, как будто знал что она придет. Она так хотела их найти, найти источник их силы, но они задолго до этого уже ждали её. Значит не зря она шла к своей цели. Значит не зря избрала этот путь. И тут она задалась вопросом: а был ли выбор? Конечно ей не приходилось сомневаться в своем желании обрести большую силу и вновь увидеть отца. Авра редко себе в этом признавалась, ведь подобное несколько противоречило учению отца и его веры, где говорится что все должно идти своим чередом. Цветы со временем увядают, огонь гаснет, волна однажды достигнет берега и разобьется, жизнь должна иметь начало и должна иметь конец, а смерть является такой же важной частью пути как и рождение. Каждый раз, когда отцу приходилось проводить очередной погребальный отряд, ему удавалось сохранять присутствие духа и помогать окружающим справиться горем. - Пойми милая, даже звёзды не вечны, - улыбаясь одними глазами говорил он ей каждый раз, когда девочке было трудно сохранять спокойствие после церемонии.
- Теперь я понимаю, почему он ждал меня. Получается что это ты помог мне, а не наоборот. Спасибо, Вальд храбрый. Благодаря тебе я здесь. Но как я могу оставить тебя сейчас? Древо находится там сотни лет и за него еще есть кому сражаться, а дети в большой беде. Что если на тебя нападут?
Ивар
Побрякивая содержимым нагрудных кармашков, девушка-исследователь достала на свет факела что-то наподобие лупы, затем отважно шагнула к лежащей на алтаре девчушке в белом платье.
— Что, значит тоже? Мы как раз и пришли сюда за секретами! Не каждому в жизни выпадает возможность спуститься в глубины олдрийских руин, также называемых Seine Diadu, что на олдрийском означает — Подземный Сад, вход в...
Учёная оборвалась на полуслове, затем вскрикнула. Девочка вдруг пробудилась, издав такой визг, что песок стал осыпаться с потолка. Затем она, сверкнув в свете факела алыми глазами, схватила Дэс за рукав и что есть силы впилась в него зубами и не думая отпускать. Неподалёку послышался страшный гул чего-то приближающегося...
Девчонка делает учёной кусь
4d10: (9 + 1 + 3 + 9) = 22
— Бу защитит меня как и много раз до этого! — Вальд похлопал медведя по спине, попутно отстёгивая от ремней зверя короткий лук и колчан стрел, — Это мне стоит благодарить тебя, Авра. Ты единственная, кто способен заступиться за лесной народ спустя столько веков.
В дали коридора раздался оглушающий визг, затем его озарила тусклая алая вспышка.
— Не знаю что задумали северяне, но они явно собираются добраться до Древа раньше тебя! Я постараюсь разыскать твоих товарищей.
Он забрался на медведя и помчался в темноту неизвестности.
— Ступай туда, куда подскажет сердце! — крикнул он, удаляясь.
- Я постараюсь защитить их. Их всех, - тихо сказала Авра в след Вальду и решительно побежала в тот коридор, что вел ко древу, и в котором корней уже было больше чем камней.
В поисках выхода из подземелья, Александр поворачивал голову через плечо то вправо, то влево, стараясь получше рассмотреть стены, но оттого ещё сильней потерял ориентацию в пространстве - сказывались последствия бессонной ночи. Внезапно, всё озарилось красным светом. Юноша обернулся к источнику света и увидел, что дети теперь стоят вполоборота, привлечённые алой вспышкой, а их глаза стали сиять ярче.
- А вот и кукловод, - тихо произнёс Александр, а затем перешёл на шёпот, - это наш шанс! Прошу ваш, бегите, найдите моих спутников: воительницу Авру, Ивара или мастера Вальда; расскажите им о том, что происходит здесь. Я постараюсь отвлечь детей на себя.
Как только девушка выпустила Александра из своих объятий, он снял лютню и спокойно, не делай резких движений, обошёл ораву детишек, оказавшись перед ними. Пальцы барда ласково перебирали струны, наигрывая мелодию знакомой с детства колыбельной:
https://www.youtube.com/watch?v=TWg4dnXCpt8
Баю-бай
Засыпай
Сладко спи в своей кроватке
Сладко спи в своей кроватке
По утру
Будут ждать
Все прелестные лошадки
Все прелестные лошадки
Чёрные, гнедые
В яблоках, седые
Все прелестные лошадки
Далеко
На опушке
Лежит маленький ягнёнок
Пчёлки-бабочки
Хлоп-хлоп крылышки
Кличет мамочку ребёнок
Баю-бай
Засыпай
Засыпай на нежной травке
Засыпай на нежной травке
Пусть тебе
Снится сон
Как ты скачешь на лошадке
Чёрные, гнедые
В яблоках, седые
Все прекрасные лошадки
Все прекрасные лошадки
Все прекрасные лошадки
— Интересный поворот. Скаррох - девушка, ритуал, на котором мужчины не должны присутствовать. И ладно пленные, сочувствую я только Бэкесту из-за знакомства с его дочкой. — Задумавшись на пару секунд, Некромант начала смеяться, причём довольно громко от глупости ситуации. Надо же, ведьмы решили урвать власть в Паскребе. Впрочем, чтобы узнать весь план от и до, нужно было попасть к Леди Синксте. А оставлять умирать Бэкеста и Аполлония было не в стиле Аманды, поэтому, девушка, вздохнув полной грудью, отступила от своей подруги на несколько шагов назад, разминая ладони
— Ты требуешь меня на шабаш, но ты знаешь мои условия. Мужчины идут со мной. Но при этом, ты прям готова костьми лечь за то, чтобы их туда не пустить, хотя традиции подразумевают возможности. Ладно, Сара, коли какого-то диалога у нас не получается, давай решать вопрос силой. Посмотрим, так ли сильны чародейки, как про них говорят среди простых людей. Ну а по итогу поединка и решим, отправлюсь ли я в твоей паутине или своими ногами с мужчинами. Только давай не жалеть, я давно не трепала магией кого-то достойного.
С хрустом потянувшись, словно Аманда только пробудилась, девушка встала в удобное положение, начертив под собой знак Байкара-Кеуг, на случай очередного вытяжения души. Но меж тем, почувствовала, что негативные эмоции внутри, словно шар, просились наружу. И в один из редких моментов, девушке стало страшно за себя
— En guarde, белоручка! — подмигнув, Аманда спровоцировала Сару на атаку, стараясь переводом дуэли в шуточной поединок не дать комку злобы вырваться наружу
— Дура! — крикнула Эдвер и с испугом в глазах посмотрела на стелящийся по полу дым. Не хорошо.
Но Эдвер не привыкать выбираться из запертых помещений. Она успела заметить, что у мельницы есть окошко на втором этаже. Вот и выход!
Девушка крутанулась на месте, присматриваясь к балкам, выбрала наиболее обшарпаную, за которую легко зацепиться, и начала карабкаться наверх.
Авра
Авра шла, а корни, веками преграждавшие дорогу посторонним, даже самым трепетным к вере олдрийцам, расступались перед ней. Светлячки направляли девушку. Похоже, только ей он позволял приблизиться к себе. Род. Древо, которое лесной народ считал священней всего на свете.
Воительница оказалась в необычайном месте. Здесь, корни, тянувшиеся со всех сторон, сплетались воедино, образуя что-то наподобие сердца. Да, это было именно сердце. Оно билось, как живое, с каждым ударом освещая комнату еле уловимым зелёным светом, порождая всё больше и больше светлячков, вереницы которых тянулись к девушке лишь с одной целью — указать путь. На секунду Авра растерялась, она совсем не знала, что ей делать. Однако делать ничего не пришлось. Сознание начало постепенно мутнеть и в скором времени девушка услышала голос, словно у себя в голове:
— Прежде всего следует представиться, дева-целительница. Я — Дремар. Лесной народ почитает меня как Древо прародитель, хотя это и не совсем верно. Позволь рассказать тебе то, за чем ты пришла.
... Когда-то давно, когда я ещё был молод, жила ведьма по имени Нээнтэ. Она была самой могущественной колдуньей из всех и с каждым годом её сила только росла. В конечном итоге, она стала настолько сильной, что могла взмахом руки уничтожить этот мир. Но не успела. Её брат, Фенрис, встал у неё на пути.
— Присоединяйся, брат, — сказала девушка, — Человечество — это напасть! Пусть этот мир сгорит в огне, как и завещал нам наш отец!
Но Фенрис не мог этого допустить. Кое-что в этом мире ему было дорого. Олдрийцы, которых он породил, не были людьми и не заслуживали смерти. В ту ночь на глазах Фенриса проступили слёзы от осознания того, что его родная сестра была повержена его же руками...
...Прошло много лет. Здесь история переносит нас к прежнему олдрийскому графу. Граф был бездетным, но ему так хотелось себе ребёнка, что он готов был пойти на всё, даже за помощью к ведьмам. Ведьмы воспользовались доверчивостью графа, ведь для ритуала перерождения Нээнтэ им требовался лишь один особый ингредиент, которого им было не достать веками — искренняя любовь. Так на свет появилась... Синкста. Колдуньи поставили графу условие — лишь девушке стукнет восемнадцать лет, они заберут её у отца. Это пришлось графу не по нраву, но он был вынужден согласиться. А дальше произошло то, что ты, наверняка, уже знаешь...
В Синксте заключены лишь ростки зла. Если направить их в нужное русло, добро одержит верх. Но сейчас уже слишком поздно. Если Нээнтэ переродится в теле Синксты, одолеть её сможет только Фенрис. Полагаю, ты знакома с легендой о воителе Хирнуне. Человек. Презирая олдрийские порядки, он самолично обрёк вас на погибель. Теперь судьба народа олдри в твоих руках. Слушай. Я передам тебе способность исцелить любую рану. Но только один раз! Как ей воспользоваться — решать тебе. Если у тебя остались какие-то вопросы, дитя. Задавай их смелее!
Аманда и Апполоний
— Ты разочаровала меня, Аманда, — с болью в сердце вздохнула ведьма Сара, — Нет. Ты разочаровала не меня, а свою наставницу — Анну Калеб. Видела бы она тебя сейчас! В кого ты превратилась? Готова умереть ради... ради КОГО?! Этого... мужчины, этих жалких ЛЮДЕЙ?! Посмотри на себя! Когда ты стала такой? Разве подобает чародейке вести себя так? Мне больно на тебя смотреть. Я увидела в тебе искру Аманда. ИСКРУ! Затем я и пригласила тебя в наш мир! Только тебя! Не говори мне, что я ошибалась!
Глаза и руки ведьмы Сары вспыхнули фиолетовым пламенем. В подруге Аманды, если её ещё можно было так назвать, затаилась мощь, которая уже готова была обрушиться на некромантку. Но что-то сдерживало Сару. Это было видно по кристально прозрачным капелькам слёз, катившимся по щекам ведьмы.
— Сара, именно Анна сделала той, кто я есть. И знаешь, почему я охотница на всю нечисть Двенадцати?! Именно благодаря Анне я охотница, а не, скажем, Моровая Дева. Или Высший Лич. Потому что ЛЮДИ не заслужили смертей. Они виноваты разве что в том, что они несведущи в том, что знаем мы. Он это снова не их заслуга. Да, я использую магию, которую считают тёмной. Но это наш долг, Сара. Использовать наши знания, чтобы защищать людей. От двенадцати. От их самих. Ради баланса и равновесия. Как ты этого не понимаешь. — Стараясь контролировать себя, Аманда быстро потеряла контроль, глядя на слёзы Сары и уже сорвалась на крик, пытаясь донести до неё свою точку зрения
— Или ты считаешь, что Ангденом должны править вампиры и оборотни? В Олдри должны руководить ведьмы, а в Понтии Культ Крейта? Сара, ты разбиваешь мне сердце подобными словами. Из той ведьмы, к которой ходят за снятием порчи, за благословением на великие свершения и о которой ходят слухи и сам Скрытный готов вызвать на аудиенцию ты становишься той, за которой высылают Королевских охотников... — в какой-то момент, в голосе Аманды проступило резкое спокойствие и умиротворённость. Действительно, несмотря на то, что люди её опасаются, Аманда готова была отдать жизнь за людей Ангдена. Людей Понтии и людей Олдри. Поэтому, держа руки на виду, некромант подошла к чародейке и взяла её за горящие пламенем ладони, чувствуя, как кожа постепенно начинает лопаться
— Если ты действительно считаешь, что я неправа - делай то, что считаешь нужным. Я не буду сопротивляться, даже если мне придётся умереть здесь! — заглядывая в глаза Саре, Аманда чувствовала невероятное спокойствие
Выслушав Дремара Авра молчала с минуту. Она понимала что времени не так много, но было важно все обдумать, убедиться что она не совершает ошибку. Воительница закрыла глаза и ответила. Не вслух, но в своих мыслях.
- Я благодарна судьбе за свой дар и за возможность помочь народу Олдри, но кто защитит людей? Великий воин и защитник олдрийцев Фенрис может стать угрозой для таких как люди с севера, люди из моих родных земель. Я боюсь что мой дар, данный мне высшими силами несомненно для благих деяний, может развязать новую войну. Ответь, откуда мне знать что Фенрис направит вновь обретенную силу лишь на защиту от зла и не вторгнется в другие земли? Откуда мне знать, что я не нашлю очередное проклятие на свой народ? Если ваше учение о гармонии и жизни не пустые слова, ответь мне честно мудрейший Дремар, смогу ли я ему доверять?
Вот, значит, о каких детишках говорил командир. А было похоже на приукрашенную солдатскую байку. Интересно, откуда они? Местные, вроде бы, не говорили о том, что пропадают дети. Да и Вальд ограничился пропажей двух девочек. А начальник экспедиции нарисовал целые полчища одержимых детей, ждущих гостей. И теперь поводов ему не верить у Ивара было всё меньше и меньше. Если и красные глаза, и одержимость правда, то почему количество должно быть преувеличено? И что с ними теперь делать? Кулаками не отмашешься, да и боец из Ивара такой себе, а резать их мечом как-то ну совсем не хотелось. Как снимать с них проклятье, тоже вопрос тот ещё...
Пока голова занималась подобными измышлениями, тело само собой бросилось выручать Дэс, видимо, начисто лишённую чувства самосохранения, меркнущего перед любопытством или материнским инстинктом. Первый удар прошёл мимо, лишь задев волосы. Отпустившись от рукава, девочка впилась в кисть учёной, пропустив руку Ивара над головой. Второй удар оказался точнее, прямо под удерживаемую зубами ладонь, в челюсть. Зубы, сорвавшись с кисти, негромко щёлкнули и девочка отлетела обратно на алтарь.
- Дэс, чтоб тебя, я же сказал "Стой"! - Ивар не сводил глаз с нападавшей - Одному чёрту известно, что здесь может быть и в каком виде. Не откусила хоть?
Ивар
Быстро спохватившись, Ивар обеими руками прижал девчонку к алтарю. Крохотные, но острые зубки угрожающе щёлкали под охотником. Одержимая пыталась вырваться, норовя вцепиться Ивару в шею.
— Я... Просто... Ха-ха... Даже не думала... Я... Ха-ха... Так ведь не бывает, — лепетала про себя сидевшая у стены Дэс, придерживая прокусанную руку из которой не переставая лилась кровь. Кожа её сделалась бледной, а взгляд растворялся в пространстве, того и гляди — провалиться в обморок. Подбежавший к ней Барти достал из сумки перевязочный материал и принялся оказывать учёной первую помощь. Как и прежде, он не перемолвился ни словечком. Ивар всё больше убеждался, что карлик был нем.
В этот момент одну из стен, что ближе всего располагалась к охотнику, проломило некое существо, похожее на гигантскую летучую мышь. Оно тут же оскалило уродливую морду:
— Зачем ты это делаешь? Уходи! Немедленно!
На случай агрессии инициатива Нетопыря 5d10: (3 + 6 + 5 + 9 + 7) = 30
Авра
— Я не могу ничего обещать тебе, дитя, — спустя какое-то время ответил Дремар, — Но и скрывать правду не стану. Видишь ли, лесной народ, действительно живёт в гармонии с жизнью. Но олдрийцы не рождены людьми. Они считают себя такой же неотъемлемой частью природы как и звери, птицы, жуки и даже деревья. Всё едино в их понимании. Кроме людей. Люди им чужды. Олдрийцы убеждены, что люди отстранены от природы и нарушают её гармонию. Я не могу тебе ничего обещать. Всё в твоих руках. Быть может именно тебе суждено переубедить лесной народ, а вместе с ним и Фенриса...
Эдвер
Ловко запрыгнув на второй этаж, девушка огляделась назад, с ужасом обнаружив, что около половины первого этажа уже скрылось под слоем сероватого тумана. Теперь целью девушки было окно, к несчастью оказавшееся закрытым. Охотница вдруг почувствовала как дышать становится всё труднее.
Заметив, что в скорости Эдвер ни чуть не собирается уступать Фиале и намеревается сбежать, воровка тут же запланировала пресечь эту возможность. Разогнавшись до безудержной скорости, её силуэт стал мелькать у спасительного окна, загородив дорогу неосязаемыми чёрными всполохами.
— Ну уж нет, тебе не сбежать, охотница! Тебе не украсть у меня Генриха!
Александр
Трубадур и представить себе не мог, что его неожиданная затея сработает. Мало-помалу дети стали отвлекаться от зова ярко-красной вспышки, бьющейся из темноты, а их глаза вновь обретали нормальный для человека оттенок. Вот уже через пару мгновений они с интересам внимали песнопению барда и, понемногу успокаиваясь, упали в сон. Ещё до того как Александр успел закончить мелодию, нага, улучив момент, поспешила внемлить его совету:
— Как тебе будет угодно, дорогой Алекс-с-сандр! Я обязательно отыщу твоих друзей!
Послав на прощание воздушный поцелуй, или барду показалось, что это был воздушный поцелуй, змеедевушка скрылась в темноте подземелья.
Александр, сопровождаемый светлячками, порожденными магией наги, отправился дальше по узким, неестественно-каменным улочкам подземного города. От вида гранитных плит, повсеместно принимавших здесь самые причудливые формы, создавалось впечатление, что город этот был ненастоящим, миниатюрным. Вскоре домики закончились, и охотник вышел на небольшое отступление в пещере, под которой затянулась глубокая пропасть. В самом его завершении стоял чёрный как уголь монумент неизвестного мужчины в сплошной робе. Из глаз статуи пробивалось алое сияние...
Аманда и Апполоний
Почувствовав на себе прикосновение Аманды, Сара тут же отдёрнула руки и отпрянула. Губы ведьмы побледнели, а на щеках её остались струйки от потёкшей туши.
— Нет, это ты разбиваешь мне сердце, Аманда. Уже разбила. Передо мной стоит человек, которого я не знаю. Это не та чародейка Аманда, независимая и непреклонная, какой я её считала. Передо мной стоит пугливая девчушка, дрожащая от страха перед королевскими охотниками, готовая пресмыкаться перед этой челядью. Ради чего? Ах, ради того чтобы защищать людей. Ты хоть сама себя слышишь?
Сара закрыла глаза, смиряясь со своим решением.
— Прости, Аманда, ты не оставляешь мне выбора!
Ведьма топнула ногой и фиолетовая, переливающаяся на солнце паутина выбрала своей колдунью своей целью.
Сара колдует 6d10: (3 + 1 + 9 + 2 + 1 + 7) = 23
- На мои плечи не возляжет больше чем я смогу вынести, так говорил мой отец. Так не будем же терять времени мудрейший Дремар, лишь скажи где его искать, - принимая судьбу мыслила Авра. - Пусть Фенрис сам выбирает кем я буду для него в этой легенде - целительницей или воительницей. Я готова к этому. Я готова.
— Я не боюсь, Сара. Уж мне, после событий в Воксвилле... — стараясь держать голос спокойным, несмотря на боль в обеих кистях, уже ощущая, что кожа отсутствует, как у любого отсутствующего себя мертвеца и остатки лимфы стекали по пальцам на землю. Сейчас Аманда была полностью частью события и не чувствовала той боли, которая обычно сопровождает ожоги. Единственной мыслью было - вытянуть Сару из болота, в которое она сама ступила. И девушке не хотелось делать подруге больно, как это было в таверне. Можно было попробовать вытянуть душу, ударить её, вариантов действительно много. В том числе и натравить мертвецов, которые, увидев злонамерение Сары подтянулись к слегка отступившей Аманде
— ...не мне нужно бояться. Я знаю, что я иду по-пути справедливости и баланса, а не ныряю во мрак. И я очень не хочу, чтобы туда нырнула ты, Сара. И если тебе, чтобы одуматься, нужно убить меня - валяй! — встав рядом с мертвецами, но так, чтобы, в случае чего, у Аманды был шанс прикрыться умершим, некромант раскинула руки, глядя на попытку Сары наколдовать, но та, от напряжения только ослабила хватку, освобождая двух мужчин и Бэкеста
— Теперь будешь защищать идею Синксты? Бросишь и моё тело в её фундамент?! — Спрашивая в душу Сары, некромант стояла неподвижно, давая Саре сконцентрироваться получше, несмотря на то, что это был шанс атаковать колдунью — Давай, Сара! Я знаю, ты умеешь пользоваться магией, тебя этому учили. Так покажи МНЕ, чего ты стоишь, Мэнисон! Давай, чёрт тебя дери! ДАВАЙ!! — последнее прокричав, Аманда позволяла Саре снова применить заклинание, но готовясь увернуться
— Генрих не твой! — зло крикнула Эдвер.
Выбора у неё не оставалось — сначала следовало спастись самой, пока дым и воровка не убили её прежде, чем охотница найдет ответы. Эдвер втянула тяжёлый, спёртый воздух и бросилась прямо на Фиалю, преграждающую путь к окну, выставив вперёд плечо.
Авра
— Легенды не врут, дитя. Скоро ты в этом убедишься. Путь к Фенрису ты отыщешь...
Голос Дремара в миг прервался. Авру словно ударили по голове чем-то тяжёлым, вырвав её из небытия, коим оказался для неё разговор с Родовым Древом. Девушка очнулась с тревожным чувством чего-то упущенного, голова раскалывалась. Секундой позже она поняла в чём была причина столь болезненного пробуждения.
Над ней стояли два человека, предположительно вырвавшие девушку из транса. Рыцарь, закованный в латы, с щитом и острым копьём и седеющий, пожилой, но крепкий мужчина. Голова его была перевязана промокшей в крови повязкой, а сам он держался за пробитое плечо. Вдруг, воители заговорили меж собой на знакомом для Авры велейском:
— Остальные? — выдал старик.
— Похоже мертвы, командир, остались только мы с вами, — ответил воин в шлеме с плюмажем.
— По крайней мере мы добрались до места. Все могло быть намного хуже, — тяжело вздохнул седоволосый, — Приступаем к плану.
— Слушаюсь.
Рыцарь встал и отдалился куда-то в слабоосвещенные уголки помещения. После этого командир обратился к Авре на всеобщем.
— Ты не ранена, воительница? Из вольных наёмников, хм? Я не помню тебя в своём отряде? Тебе следует выбираться отсюда. И поскорее. Здесь опасно. — протянул он ласково.
Аманда и Апполоний
Освобождённые пленники тут же бросились наутёк, исчезая в дебрях леса. Все кроме Бэкеста. Полученные раны не позволяли ему даже подняться.
Сара грозно смотрела на свою подругу, от наполняющей её ярости сжимая и разжимая затёкшие кулачки.
— ПОЧЕМУ?! Почему ты так поступаешь со мной? Ты готова бросить меня ради НИХ? Разве это справедливо? О какой справедливости ты вообще говоришь? ОНИ заморочили тебе голову! Заставили тебя наивно подчиняться! ОТКРОЙ ГЛАЗА! Люди готовы считать тебя ведьмой, бросить на костёр лишь завидев! А ты улыбаешься глядя им прямо в лицо и говоришь "Спасибо"! Разве не так?
Аманда могла невольно вспомнить вчерашние события в таверне. Страх на лицах людей. Могла вспомнить как на неё смотрели люди на улицах Воксвилля. Её мама и папа, когда она вернулась к ним после посмертия...
Взор Сары вновь пал в сторону лежащего у дерева Фауста. На этот раз её взгляд наполняла ненависть.
— Хорошо. Раз твой долг защищать людей. Давай. Я покажу тебе, чего они стоят!
Сара взмахнула ладонью и с кончиков пальцев ведьмы вырвалось фиолетовое пламя, обернувшееся стаей хищных ворон, стрелой летящих в сторону Апполония.
Сара колдует 6d10: (9 + 7 + 8 + 10 + 5 + 1) = 40
Авра сразу поняла что седовласый и есть командир экспедиции, который намерен ей помешать. Он был совсем плох, и ранам его требовались чары. Сможет ли она уговорить его дать ей время закончить разговор? Сможет ли он понять ее намерения? Нет. Он прошел через многое ради своей цели и потерял всех своих верных воинов, пожертвовавших жизнь, отдавших всё. Этот доблестный старик не станет её слушать, а если бы и поверил, то не посмел бы плюнуть на души своих людей. Авре больше ничего не оставалось. На велейском она прошептала "прости" и бросилась на израненого, надеясь усыпить его удушая, пока тот не позвал второго, крепкого, непробиваемого воина со щитом.
Инициатива 5d10: (9 + 7 + 3 + 10 + 3) = 32
Медвежий захват 3d10: (1 + 8 + 9) = 18 попытка вырубить
- Значит, эта статуя и есть источник проклятья. Значит, если обезвредить её, то дети будут в безопасности. Эх, была бы тут госпожа Аманда... - Александр, скользя подошвами и поднимая пыль, съехал вниз по пологому склону к основанию монумента. Светлячки устремились вслед за ним и окружили юношу, словно проверяя, всё ли с ним в порядке, не ушибся ли он. Бард рукой отогнал огоньки от себя и принялся разглядывать сам монумент и помещение, в котором он находился.
— Потому что таково моё предназначение, Сара. Защищать тех, кто не может защитить себя сам. И я НИКОГО не бросила. Ты знаешь мою силу и будь моя, я бы уже выпустила в тебя весь свой арсенал. Но я не трону тебя, Сара. Ты меня не заставишь причинить тебе боль! — печально вздохнув, Аманда постепенно начала ощущать боль в кистях. Да, Мэнисон была талантливой ведьмой и теперь было очень сложно терпеть боль, ощущая то, что даже ладони сжать в кулаки не представлялось возможным из-за боли
— Никто меня не заставлял, Сарочка. Это мой выбор. Я знаю, что люди невеждественны и глупы. Но это не повод заливать графство кровью. Пускай костёр, Сара. Пускай. Лучше я умру в застенках Древенферда, чем стану Моровой Девой. Хотя знаешь. От твоей ладони умереть достойнее!
Стараясь отогнать воспоминания, Аманда приготовилась к тому, что Сара запустит в неё заклинание, но подруга решила играть грязно и применить заклинание в сторону Аполлония и Бэкеста. Вскрикнув и сжав ладонь в попытке призвать Скарроха, дабы напугать призванных воронов, но боль оказалась слишком сильна, чтобы Аманда могла сконцентрироваться на призыве
— Ну хорошо, так тому и быть! — прошептав самой себе для уверенности, Аманда встала на пути стаи воронов, не позволяя атаковать раненых Аполлония и Бэкеста. И стая накинулась на некроманта, оставляя на ней укусы, порезы и царапины. Закрыв глаза ладонями, чтобы призванные птицы не выклевали их, Аманда ощущала, как стремительно слабеет с каждым новым укусом. Как кровь струилась по плечам, ключицам, бёдрам, стекая некрасивыми алыми струйками на землю. И каждый укус отдавался в голове утроенной болью. И когда стая закончила, Аманда упала на колени, выплюнув изо рта смесь крови и слюны от прикушенного кончика языка, чтобы не закричать от боли. И вся окровавленная и почти обессиленная, девушка посмотрела на Сару
— Показала...но не убедила... — из последних сил встав, Аманда смотрела на свою подругу, так и не решаясь применить в её сторону ни одно из своих заклинаний, лишь мысленно приказывая ожившим мертвецам приблизиться к ней
Даже без сил лежа на земле, Фауст, как мог, пытался помочь себе, пытаясь зажать раны, хоть просто прижать их к земле. У него это не получалось, но дыхание пока еще было стабильным. Перестав возиться, Аполлоний прислушался - кажется, разговор шел на повышенных тонах. Неужели Аманда не в ладах со своими подругами? И они шли сюда ради этого?
Пытаясь развернуться, Аполлоний услышал крик и угрозы. Пытаясь присмотреться, он чуть повернул голову, но воздух наполнил визг и клекот вороньей стаи... У него не было сил даже перекатиться, поэтому Аполлоний попытался, сжав зубы, приподнять свой меч...
Чтобы, чуть было не подброшенным в воздух, вмазаться спиной в ствол дерева. Рука рефлекторно оказалась прижата к животу - и вместо жесткого пресса там оказалось кровавое месиво из кишок и требухи. Кровь стекала на штаны, а кровавая пелена - на глаза.
"Чертовы ведьмы... Не связывался..."
С искаженной от боли гримасой, Фауст так и застыл. Его взор укрыла тьма.
"Вот так, значит..." - последней мыслью пронеслась искорка в голове охотника, прежде чем окончательно погасла.
Пытаясь развернуться, Аполлоний услышал крик и угрозы. Пытаясь присмотреться, он чуть повернул голову, но воздух наполнил визг и клекот вороньей стаи... У него не было сил даже перекатиться, поэтому Аполлоний попытался, сжав зубы, приподнять свой меч...
Чтобы, чуть было не подброшенным в воздух, вмазаться спиной в ствол дерева. Рука рефлекторно оказалась прижата к животу - и вместо жесткого пресса там оказалось кровавое месиво из кишок и требухи. Кровь стекала на штаны, а кровавая пелена - на глаза.
"Чертовы ведьмы... Не связывался..."
С искаженной от боли гримасой, Фауст так и застыл. Его взор укрыла тьма.
"Вот так, значит..." - последней мыслью пронеслась искорка в голове охотника, прежде чем окончательно погасла.
Авра
Седовласый командир не успел даже дёрнуться. Авра со всей силы придавила его, также как и Апполония вчерашней ночью, но на этот раз намерения девушки были чуть более серьёзными. Старик обмяк и припал к земле. Между тем, рыцарь это заметил. Пока девушка возилась с командиром, он успел достать свиток и прочитать сильно искаженным из-за шлема голосом слова велейской магии. Свиток вспыхнул. Убедившись, что он всё сделал правильно, воитель бросил объятый пламенем пергамент в сплетения корней и огонь тут же занялся вековым древом. В этот момент отовсюду слетелись зеленоватые точки светлячков и устремились к Авре, кружа над ней в тревожном танце.
Воин не спешил подходить к девушке. Вместо этого он встал в защитную стойку с щитом и копьём в руках, наблюдая как оранжево-красные всполохи медленно набирают силу...
Александр
Оставив позади грубые каменные постройки, Александр решил осмотреться, на сколько хватало света от летающих насекомых. По всей видимости это была громадная пещера. Прямо-таки гигантских размеров. Где-то очень высоко над головой барда зависли обоюдоострые колья "сталактитов", смиренно наблюдавших, как он медленно продвигался по выступу в скале, который оканчивался чернеющей пустотой бездонной пропасти. У самого края выступа и находился тот самый монумент неизвестного Александру мужчины в чёрной робе, который сейчас изливалась красным свечением.
Как только трубадур подошёл чуть ближе, статуя переменилась. Если раньше алый свет исходил из её глаз равномерно, то сейчас это были длинные или короткие алые вспышки. Понаблюдав немного Александр пришёл к выводу, что вспышки не были случайными, а закономерно повторялись:
Две длинные вспышки, одна короткая, затем три длинные вспышки, затем короткая, длинная и снова короткая, затем вновь три длинные вспышки, затем длинная и две короткие, пауза .
Длинная и короткая вспышки, затем короткая и длинная, пауза
Две длинные вспышки, затем три длинные вспышки, затем короткая, длинная и короткая, затем короткая вспышка, пауза
И вот опять по новой. Что бы это могло значить?
Эдвер
Видя что охотница пытается ускользнуть из её плена, Фиаля словно ураган бросилась к окну, попутно перехватывая руки Эдвер в кистях. К несчастью, воровка её недооценила. Не рассчитав силы, Фиаля оказалась не в состоянии удержать натиск охотницы, так что обе девушки вылетели со второго этажа и мгновением позже повалились в траву. Теперь настал черёд Эдвер брать воровку в захват. Фиаля брыкалась, сопела и елозила по земле, норовя вот-вот выскользнуть из объятий охотницы...
Аманда и Апполоний
Воздух обожгло фиолетовое пламя, затем чёрные перья засыпали округу. Вороний крик. Стон. Апполоний, лежащий в луже собственной крови. В глазах Аманды всё это будто бы продолжалось вечно. Но...
Вдруг раздался нездоровый, гортанный хохот. Ведьма Сара, стоя над обмелевшей Амандой, заливалась безудержным смехом:
— ХА-ХА-ХА! ЧТО ЖЕ ТЫ ЕГО НЕ ЗАЩИТИЛА?! ХА-ХА-ХА! ЧТО ЖЕ ТЫ НЕ ВЫПОЛНИЛА СВОЙ ДОЛГ?! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
В глазах ведьмы отразились нотки безумия.
— Давай! Покажи мне свою тёмную сторону! Вымести на мне свою ярость! Я стою прямо перед тобой! НУ ЖЕ! Я ЗНАЮ ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ! НЕ ТЯНИ!
Ведьма Сара раскинула руки в стороны...
— Да, Сара. Не выполнила. Но я не подниму на тебя руку. Даже не старайся! — стараясь сохранять остатки спокойствия, Аманда держала голос ровно, хотя предательское подрагивание тона выдавало переживание хладнокровной ведьмы. Голова же начала раскалываться, разделяя девушку на две части. Первая часть, которая отвечала за человечность некроманта взывала противиться мыслям, которые сейчас заполоняли вторую половину. А именно "отринуть человеческое и дать своей злобе выйти наружу". Зная, какой девушка бывает в гневе и что в безумии Кровавого Бога та может лишить подругу жизни, Аманда колебалась на остатках рассудка
Умирающий Аполлоний и Бэкест дали мысль Аманде провернуть трюк, который некромант проворачивала раньше. Кинув взгляд на Аполлония, а затем на коня, привязанного к суку, Аманда попыталась сконцентрироваться в попытке вытянуть душу. Но усталость и её состояние сделали своё. При попытке произнести заклинание язык отказывался повиноваться, а голова начинала взрываться от боли, ещё сильнее разгоняя сердце, отчего боль головы и ладоней усиливалась. И в итоге, вместо попытки вытянуть душу у коня, девушка, по своей сути, вытянула душу у себя. Еле стоя на ногах, Аманда ощутила металлический привкус крови у себя во рту, а тонкая кровавая слюна потекла из уголка губ. Перед собой, после такого истязания, девушка видела только кровавую пелену, а в ушах было слышно еле бьющееся сердце
— Молодец...Сара...ты справилась — из последних сил сказала Аманда своей подруге. После чего, сознание покинуло Аманду и та рухнула лицом в грязь
Воительница уже не могла помочь Древу, и как бы не хотелось, ей не совладать с пламенем, пожирающим его тысячелетнее сердце, даже если она и одолеет этого умелого воина, что сумел выполнить свою задачу. Беспокойные светлячки, пляшущие в воздухе над девушкой явно давали понять, что там откуда они появились сейчас происходит что-то не менее прискорбное. В последней попытке что-то предпринять Авра обращается к воину на велейском.
- Ради чего, ради кого ты совершаешь подобное зло, бесстрашный воин!? Прекрати! Иначе я убью его! - Авра заносит топор над седовласым.
2d10: (3 + 4) = 7 харизма
... Апполоний видел как обессиленная Аманда валится на землю, а после и все её миньоны. Видел, как ведьма медленно приближается к ней, постукивая каблучками. Как она склоняется над девушкой и шепчет:
— Спасибо... Аманда...
Последнее что увидел охотник, прежде чем тьма затмила его взор, это то как ведьма, вместе с пленёнными вязкой паутиной Амандой и Бэкестом, испаряется в тишине леса...
Апполоний
Его разбудил резкий запах луговых трав. Сознание медленно возвращалось к Апполонию, от чего его мысли слипались в единый комок и непонятно было — реальность перед ним или загробный мир. До тех пор, пока он не услышал знакомый голос:
— Дедушка, кажется он очнулся!
Взору Фауста открылось внутреннее убранство небольшой, уютной хибары. Охотник лежал на кровати с туго забинтованным животом, а его одежда была сложена в отдаленный уголок комнаты. Малейшие попытки встать отразились острой болью во всём теле. Над Апполонием склонились две фигуры — старец с нацепленными на голову ветками, словно рогами, в котором охотник тут же узнал Ягеля и светловолосая девчушка, та самая, что защищала оборотня-Пиропа в таверне прошлой ночью.
Они оба суетились у большого котелка, наполненного чем-то пахучим.
— Не вставай. Тебе ещё рановато, — спешил предупредить Ягель добрым, ласковым голосом, — Эка тебя подрали, друг мой. Счастье, что я мимо-то проходил. Ежели б чутка опоздал, эээ, — старичок отрицательно покачал головой, — Не спас бы. Раны страшные, колдовские!
Девочка всучила лежащему Апполонию миску с кашей и улыбнулась:
— Кушай, тебе силы нужны. Меня Викшей зовут. А твоё имя как? Смотри, какая у меня птица есть!
После этих слов на кровать приземлился сумбурный комочек белых перьев.
— Это Ю! Полярная сова! Дедушка говорит, что полярные совы у нас не живут! Он ошибается, правда? Ю, ведь, живёт! И ты живешь! Как здорово!
Ягель строго, но не слишком, посмотрел в глаза девочке:
— Викша! Не мучай гостя! Ему и так здорово досталоссь ещё и ты лезешь с уговорами! Ну-ка, принимайся за работу!
Викша поникла головой, но покорно вернулась к злополучному котелку.
— С тобой я ессё одного нашёл. Только какой-то он совсем неживой. Твой товарищ?
Ягель указал на здоровяка, который сидел в другом углу хижины и тихо стонал. Без сомнений это был любимчик колдуньи Аманды, Годрик.
— Так что стряслося-то? На вас обоих живого места не осталось...
Аманда
Колдунья очнулась в необычайном месте. Над головой было тёмно-зелёное, пронзительное небо, освещенное разноцветными всполохами, тянущимися куда-то вдаль, словно тысячи северных сияний одновременно. И планеты! В небе их были сотни, они находились так близко, что создавалось впечатление: до них вот-вот можно достать рукой. Но Аманда этого сделать не могла. Она вдруг почувствовала как руки её за спиной стягивает что-то очень жёсткое. Некромантка огляделась. Она находилась в центре ровной площадки, окружённой трибунами. На трибунах сидели женщины в роскошных, пёстрых платьях самого разнообразного фасона и покроя. Взгляд колдуньи остановился на девушке в чёрной безрукавке, восседающей на деревянном кресле чуть в отдалении. Её невероятно красивое, мерное, гладкое лицо не выражало ровным счётом ни единой эмоции, а глаза были направлены прямиком на Аманду. Рядом с ней, белее снега, сидела Сара, буравя пол отстранённым взглядом.
Вдруг с трибун кто-то воскликнул:
— Суд над чародейкой Амандой фон Калеб-Мейгер объявляется открытым! Подсудимая обвиняется в самом тяжком преступлении из ныне существующих — в симпатии к человеку!
По толпе тут же прошлась волна осуждающих вздохов.
— И по-традиции начнём со слов подсудимой. Что вы можете сказать в своё оправдание, милочка?!
Вся площадка замерла в ожидании ответа.
— Зло? О чём ты говоришь? — хриплым басом раздалось из под шлема, — Зверолюди веками уничтожали наш народ! Ты ведь тоже северянка! Умрёт древо, умрёт и олдрийская магия. Это место наконец станет безопасным!
В этот момент светлячки, кружившие над головой девушки, потянули её за руку в сторону начинающегося пожара. Рука вдруг сделалась невероятно холодной.
— Всё уже сделано. Мне нечего прекращать. Я буду стоять на своём, а коли ты его тронешь — пощады не жди!
— Дай в себя придти, а. — вполголоса ответила Аманда кому-то из толпы, ощущая возврат в сознание. И ощущение было, словно Сара ей подсунула грибов позабористее и та витала в каких-то мирах галлюцинаций. Да и само местечко напоминало лобное место в каком-нибудь Древенферде, где казнили неугодных. За различием лишь только того, что вокруг было множество звёзд. А в целом, как-будто попала в застенки к Королевским охотникам за обвинение в падении. Те же трибуны, связанные руки. Ей богу, ощущение попадания в ту роковую ночь, когда Граф приказал жечь ведьм.
— Ох, девочки. Да вы мыслите критериями пыточных дел мастеров Древенферда. Мне нравится такой подход. Только на кой чёрт руки связывали, они и без того обгорели, мне физически не хватило бы сил наколдовать... — при этой фразе, Аманда задержала взгляд на Саре, которая не смотрела на подругу
—...так вот, к обвинению, Дамы присяжные-заседатели... — улыбнулась кровавой улыбкой Аманда, ощущая, что боль по-всему телу никуда не делась — ...вы говорите про самое тяжкое преступление. Мол, симпатия к людям. Но что-то я не помню то, чтобы это наказывалось. К тому же, дорогие девочки, будь я так лояльна к людям, я привела бы сюда Акстеналя. Это было его поручением и он чуть не убил меня своей волшебной игрушкой, которой связал моё сердце. Благо, с меня её сняли. А шла я к вам, Леди Синкста, поэтому коли моё слово - я скажу! — Расставив первую точку, Аманда начала сверлить взглядом девушку без эмоций в отдалении
— К сожалению, я знаю, как обстояли дела вашей юности в этом Графстве. От и до падения замка вашего отца. И я понимаю вашу злобу к людям, которые удерживали ваш...дар. Запирали в башне. А потом казнили Седрика, чему я очень сожалею. И хотя в моей компетенции вернуть его к жизни, я желаю знать, отчего резко вы, девочки, решили устроить резню в лучших традициях Двенадцати? Вам самих себя не жалко?! Или опыт, что особо мощная ритуалистика не проходит без последствий ничему не учит? Вы же прекрасно понимаете, что даже если какой-то ваш особый ритуал что-то вызовет и вы оттяпаете...да даже целое графство, против обращённой аристократии Ангдена вы не потягаетесь. Сожрут под покровом ночи и будете гулять под Кровавым Богом, да жрать мышей с бабочками, потому что людей всех перехерачили... — После такой тирады, Аманда прокашлялась, но чтобы продолжить
— Я прибыла сюда, чтобы покопаться в костях. А теперь восстанавливаю баланс, как заправская, мать его, святоша. Сначала Акстеналь, который хочет всю магию истребить. Потом друиды, которые кидаются сразу. После - Скаррох. Не та кукла в ваших ладошках, а тот рыцарь, погибший в ночь освобождения. Теперь вы, девочки, желаете поработить и поубивать.. Я не знаю, разумен ли монстр в замке и преследует ли он цель, но не удивлюсь. Все чего-то хотят, но никто так и не удосужился нормально поговорить. И это первое, чего я хотела и хочу сделать по-прибытии сюда. Поэтому, девы, будьте добры, прежде чем метать обвинения, вы хоть причины мне назовите
4d10: (10 + 10 + 9 + 6) = 35 - харизма. Убеждаем всю чародейскую рать на поговорить, руки развязать. Синксту в частности
Поняв что угрозы не подействовали Авра опустила оружие. Она прикоснулась к светлячку и ощутила прохладу. "Я смогу, я должна попробовать" прозвучала в голове мысль.
— Ты прав бесстрашный воин. Они веками убивали северян, как и северяне убивали зверолюдей. Эта война никому не принесла благ. Но сейчас обеим сторонам грозит одна опасность и это древо поможет нам справиться с ней. Я верю в это, как верю в то, что войне можно положить конец иным путём. Страданиям невиновных придет конец. Розни придет конец. Боли придет конец. И я готова вступиться за любого беззащитного, а значит и за него тоже, — девушка кивнула на древо. — Нам обоим придется сразиться за то, во что мы верим.
После сказанного Авра зашагала в сторону воина.
— Я Авра, воительница света. Держи оружие крепче, бесстрашный воин. — Авра перешла на легкий бег.
Инициатива 5d10: (8 + 10 + 8 + 9 + 10) = 45
По мере того как Александр вглядывался в монумент, последовательность вспышек складывалась в систему, и в голове его рождались мысли. Скоро бард понял, что имеет дело с шифром, и ему вспомнилось, как он, будучи ещё совсем ребёнком, придумал свой тайный язык, который, как он рассчитывал, будут знать только его избранные друзья, и на котором они смогут общаться без страха быть подслушанными. На деле же "посвященные" в тайну языка говорили на нём разве что всякие гадости про учителей.
- А шифр-то ангденский! - после долгих раздумий выдал Александр, - быть может, я даже знаю ключ, - и юноша принялся выводить носком туфли на земле буквы и соответствующий сигнал напротив. На расшифровку послания бард потратил около десяти минут, и, не захотев тратить время на последнюю букву, ведь итак всё было ясно, торжественно произнёс, - Город На Море!
Странно, но на почти внезапно появившегося нетопыря, проломившего стену ради любопытства, Ивар среагировал довольно спокойно. Будто вместо него прибежал Вальд и начал задавать идиотские вопросы. Наверное, это была реакция на внезапно появившуюся надежду, что не придётся разорваться на десять дел одновременно, удерживая девочку и сражаясь с чудовищем, при этом защищая учёных и следя, чтобы они опять не выкинули что-то, что их убьёт. Ивар, сам того не заметив, бессознательно, бросился к этой надежде, боясь её спугнуть вынутым оружием и, таки, спровоцировав бой. Нетопырь не нападал. Видимо, ему просто приспичило поговорить с новыми лицами. Он, как минимум, не питал животной ненависти ко всему, что похоже на людей. Ну, раз уж так повезло, почему бы не поговорить в хорошей компании, пока непонятно что делать с беснующимся ребёнком и учёной на грани истерики.
- Почему я не даю ей откусить руку? - Голос охотника даже не пытался скрыть укор на столь глупый вопрос - Серьёзно? И как мне... нам, по-твоему, уйти?
Авра
Я Рогге из Хьялда, — был дан Авре ответ, — Это будет памятная битва.
С этими словами рыцарь перехватил копьё покрепче и поднял щит, ожидая атаки со стороны Авры. Воин и представить себе не мог, что девушка обрушится на него с такой силой, которую удержать его щит был не в состоянии. Звякнув металлом, тот отлетел в темноту. Авре показалось, что этого было вполне достаточно чтобы рыцарь вышел из равновесия и опешил, но не тут то было. Молниеносный удар копьём, который последовал после толчка, она даже не успела заметить. Остриё пробило доспех и вонзилось девушке в плечо, после чего, давая потоку крови вырваться из тела, вернулось в исходное положение. Рыцарь держал своё слово — пощады от него Авра могла не ждать.
Тем временем, пламя уже вовсю бушевало в переплетениях корней. Воительница понимала, что если не вмешается сейчас, потом будет слишком поздно. Не взирая на боль и оставляя за собой кровавый след, девушка что есть мочи бросилась к огню, и, протянув руку к свитку, который и был источником пожара, вытащила его из пекла. Огонь совсем не обжигал Авру. Всё то время пока девушка держала свиток в руках, светлячки, дававшие ей свою силу, медленно падали на пол и умирали...
Видя, что за воительницей он не поспевает, рыцарь переключил свой взор на очнувшегося командира экспедиции, который уже практически пришёл в себя после удара по голове. Пользуясь замешательством Авры, воин стянул с пояса второй свиток и бросил его в сторону седоволосого...
Рыцарь кидает свиток своему напарнику 4d10: (8 + 4 + 2 + 10) = 24
В случае успеха командир экспедиции читает заклятие 4d10: (10 + 1 + 5 + 2) = 18
Александр
Но довлеющая пустота подземелья оказалась глуха к речам Александра. С какой бы выразительностью он не произносил заветные слова, в точности отгаданные им по вспышкам алых глаз, статуя лишь с непониманием смотрела на барда. Похоже ключ к разгадке скрывался в чём-то другом...
Ивар
К своему несчастью Ивар стал осознавать как всё труднее и труднее становится удержать девчонку, которая, завидев ворвавшегося нетопыря, стала вырываться с новыми силами, будто одержимая. В это время Барти нещадно суетился над поникшей Дэс. Исследовательница была совсем плоха — от потери крови она вот-вот готова была потерять сознание.
В ответ на слова охотника монстр оскалил и до того уродливую морду ещё страшнее.
— Ты делаешь мне больно! Чего ты добиваешься? А ну проваливай!
К Ивару потянулась корявая лапища...
Девочка вырывается из объятий Ивара 3d10: (4 + 5 + 6) = 15
Нетопырь намеревается схватить Ивара лапой 4d10: (10 + 4 + 6 + 8) = 28
Аманда
Дерзкое по меркам этого мира заявление колдуньи просто взорвало трибуны и над площадкой воцарился такой шум, что у привыкшей к могильной тишине и едва отошедшей от неудачного ритуала перемещения души Аманды раскалывалась голова.
— Вы её слышали?!
— Привела бы Акстеналя! О Кровавый Бог!
— Я знала, что её сразу надо было кинуть на костёр, как бросали нас!
— Мою сестру убили! Я должна их жалеть?! Отвечай, мразь!
— Она нам угрожает! Немыслимо! Мы дали ей справедливый суд!
— Какая ритуалистика?! Когда Нээтнэ вернётся к нам, с её силой мы уничтожим ваш мир, а на его месте создадим новый, как создали этот! В котором люди вновь будут нам подчинятся! Твои оправдания, изменница?!
Гул возбуждённых женских голосов, похоже, не собирался стихать ещё вечность. Колдунью поносили всем шабашем, разве что Сара не участвовала во всеобщей травле. Разъярённые ведьмы готовы были разорвать Аманду живьём, однако тут произошло непредвиденное. Девушка в чёрной безрукавке, которая до того с безразличным видом внимательно слушала Аманду, высоко подняла руку вверх и над площадкой в ту же секунду повисла гробовая тишина. Теперь можно было услышать как планеты гулко ударяются друг о друга в вышине небес.
— Ты сказала, что Седрика можно вернуть. Его тела так и не нашли. Как? — совершенно спокойно произнесла девушка.
По трибунам прошлась волна неодобрительных шепотков. Всматриваясь в лица ведьм, Аманда могла понять, что сказанным они были крайне недовольны.
— Дай подумать. Первый вариант - доконать палачей. Живые они или мёртвые. Лучше мёртвые, конечно, потому что мертвецы никогда не лгут. Когда и где была совершена казнь, что случилось с телом, если случилось, потому что, зная рвение вашего отца, тело могли и спрятать подальше от рук некроманта. А дальше уже найти по тому, что расскажут палачи. Вариант второй - спросить у самого Седрика, выдернув его из мира мёртвых. Потребуется его личная вещь. Рубашка, книга, амулет, что угодно, что часто было при нём. Мне даже не жалко будет попробовать. Но, состояние у меня такое, что без хорошей настойки, которая уберёт ломоту в теле я случайного духа не смогу призвать, не говоря уже о духе волшебника. — совершенно не обращая внимания на гомон, который стоял до этого, Аманда ответила Синксте. Но шабаш дал знание о Нээтнэ. И что именно её будут призывать остальные ведьмы. Ну и мисс Калеб была бы не собой, если бы не начала отвечать остальным на их выкрики
— А что касательно ваших выкриков, девочки. Поверьте, виси у меня на запястье ящерица, которая после того, как я очутилась здесь откусила бы мне кусок сердца, Одноглазый бы повторил ту ночь, хотя...он был не сторонником той мысли. Он был всего лишь верен графу. А теперь подумайте, как его ненавидят. Вы. Друиды о нём отзываются нелестно. И даже люди, которые вообще не пришей к сурку рукав в конфликте. А подумайте, как возненавидят вас, если вы захватите власть. И с позиции силы вопрос не решится от слова совсем. Ненависть бы передалась через поколения. И тут снова два варианта. Побоище волшебников и людей, которое погубило бы всех. Либо в Графстве остались одни ведьмы. Без кого либо. А что вы, девочки, будете кушать, если подчинённые просто сбегут или умрут, нежели предпочтут служить. Во что одеваться? Кем руководить? В этом, дорогие мои, главный парадокс. Это сейчас вы перед угрозой дружные, что вот-вот порвёте меня. А когда некому будет показать силу - начнутся междоусобицы. Вы припомните друг другу фасон платья, ненароком сказанное оскорбление и начнёте убивать друг друга. Почему мне одной приходится это вам объяснять? Виноват Граф, который издал указ об аутодафе. И с него весь спрос, а не с людей, которые, между прочим, не все были за. Уверена, девочки, вы могли получить и товары, и ривы за ваши знания и умения. Но сейчас вы просто их хотите лишить себя, так ещё и переубиваться в дальнейшей перспективе. Глупо и бессмысленно!
4d10: (9 + 4 + 5 + 5) = 23 - снова стреляем харизмой. Ложа должна немножко поменять своё мнение касательно затеи. Но предложение Синксте оставлено
- Нет? - Александр вновь впал в раздумье. Сняв лютню с плеча, он принялся расхаживать взад-вперёд перед монументом, наигрывая простенький этюд для разминки пальцев.
- Что ж, статуя меня не понимает, но это невозможно! Ведь послание составлено явно на общем языке! - Поочерёдно зажимая первый и третий лад струны ре, быстрыми движениями вверх-вниз юноша бил костяным плектром по ней и, наконец, с последним ударом отпустил струну, отчего громкий протяжный звук повис в воздухе, отражаемый от стен пещеры и угасающий с каждой секундой. В этот момент в голове у барда созрела идея.
- Попробуем на языке, который ты понимаешь, - юноша стал отрывисто бить белой пластинкой по струне, стараясь воссоздать последовательность алых вспышек.
"Мне"? Неужто они как-то связаны? Будто в подтверждение этих слов, увидев монстра, девочка начала извиваться с новой силой, пытаясь вырваться из захвата. Ивар машинально ещё сильнее прижал её рукой, всё больше опасаясь как бы не перейти тонкую грань между надёжным удержанием и нанесением увечий и не переломать ей кости. Кто-то поменял местами их души? Как-то связал тела? Похоже на то. Но что теперь делать? Отдать её чудовищу? Отпустить? Других вариантов всё равно не видно, да и не похоже, чтобы оно хотело разорвать её или вообще кого-либо. А если теория всё-таки окажется верной, такой шаг может решить проблему и доказать, что никаких злых намерений у Ивара нет. Девочка окажется в руках самой себя и, должно быть, даст уйти. Она же сама этого просит? Это ведь она? Или нет?
- Хорошо. Как скажешь - Ивар, после недолгих раздумий, всё же решился, не найдя других вариантов - Я не хотел сделать тебе больно, я только не дал ещё сильнее изувечить Дэс.
Ивар ослабил хватку, намереваясь оставить девочку в покое и отойти от алтаря, но заметил как нетопырь выбросил лапу, то ли решив неожиданно напасть, то ли не дождавшись, пока Ивар выполнит требование. Не теряя времени, охотник нырнул под руку и постарался отскочить в сторону учёных, на лету вынимая меч.
3d10: (1 + 2 + 8) = 11 Скорость
2d10: (7 + 6) = 13 Харизма
Аманда
Речи Аманды породили новую волну недовольств, прошедшую по трибуне. Нет, недовольства были вызваны вовсе не острым укором в сторону планов её сестёр по ремеслу. В этом отношении они слегка умерили пыл и возможно кто-то мог бы даже согласиться с колдуньей, если б не её незавидное положение пленницы, из-за которого все слова воспринимались как удар по самолюбию ведьм. Дело было совсем в другом.
Услышав предложение Аманды, молодая волшебница встала с кресла и медленным шагом направилась в сторону некромантки, от чего все прочие ведьмы чуть ли не взревели от негодования. Чародейка в чёрном взмахнула рукой и путы, связывающие руки Аманды ослабли, а в следующую секунду колдунья почувствовала, как силы вновь возвращаются к ней. Девушка в свою очередь поднесла к лицу Аманды простой кулон с изображением полярной птицы.
— Вот. Это вещь Седрика. Докажи, что ты, — волшебница сделала долгую паузу и произнесла, обернув взгляд на трибуны, — на нашей стороне.
Исчерпав последнюю чашу терпения ведьмы встали со своей ложи, но вмешиваться не отваживались. По их лицам было понятно — что-то пошло не по их плану.
Александр
Всё было тщетно. Ни слова, ни игра на лютне. Ничего не помогало. Казалось, статуя ждёт от Александра чего-то особенного, того что лежит совсем рядом, но сокрыто вуалью. Чем бы это ни было, статуя, не дождавшись от барда взаимопонимания, перестала посылать сигнал, вновь перейдя на монотонный красный свет. Совсем вскоре она дождалась совсем другого.
Из темноты пещеры на свет алых глаз, семеня крохотными ножками, выбирались детские колонны, ведя под руку двух взрослых людей. Каково же было удивление Александра когда он узнал в незнакомцах свою змеиную подругу. Вторым подконвойным оказался человек в капюшоне с ярко жёлтыми глазами и синей кожей, тот самый, которого трубадур приметил ещё на поверхности, в окружении наёмных головорезов. Становилось ясно, обоих дети удерживают подле себя насильно.
Процессия ступила на гранитную дорожку, ведущую к постаменту, вызвав тем самым глухой треск камней где-то в низине. Узкая площадка явно не предназначалась для такой нагрузки. Вереница детей, плотно сжимая змеедевушку и незнакомца, подошла к Александру, смотря на его лютню, словно побуждая к действию.
— Отпустите меня! — кричал наёмник, вырываясь. Каждое произносимое им слово отдавало булькающим звуком, — Это недоразумение! Я пришёл к вашему господину! Вы должны отвести меня к нему! Да вы вообще слышите?!
— Прос-с-сти меня, дорогой Алекс-с-сандр! — сказала нага, виновато, — Эти детки не дали мне проходу. Похоже они чего-то хотят. Думают что это игра...
Ивар
Корявая лапища нетопыря оказалась на удивление проворной. Монстр подхватил уже выхватившего меч Ивара и поднял его к потолку, от чего охотник оказался в крайне неудобном положении.
— Не оправдывайся! Господин её выбрал. Она должна насытиться. Ты мешаешь.
Только вырвавшись из объятий Ивара, девчонка в миг встала на ножки и, низко прошипев, ринулась к беззащитным исследователям, угрожающе щёлкая зубками...
Девчонка накидывается на Барти 4d10: (8 + 8 + 6 + 2) = 24
— Ну, дорогая леди. Я не СТОРОННИЦА кого-либо, уж прости. Но я обещала. Поэтому будь сладка, вложи кулон в ладонь — почувствовав, как былая слабость ушла, Аманда вздохнула полной грудью. И даже обожённые ладони теперь не ныли так сильно, а в голове появилась ясность, которая в голове не была заметна со вчерашнего вечера. Привычно расчертив под собой символ Воннунг, Аманда кончиками пальцев ухватилась за фигурку полярной совы
—Tulesse ti li, nolvegul. Hlar li estad ti tanae, Sedrikus. Le yesta cen Sinksta. Hlar li estad! — прошептала чародейка, ныряя в собственный разум. Перед ней предстала улочка ВанДурШоола. Да, все погибшие были именно там. Отовсюду были слышны голоса, но из одного разбитого окна голос был слышен чётче. И Аманда пошла на голос, пробираясь через ветер, который промораживал до костей в этом заблудшем городе, который задувал под платье и грозился заморозить некроманта в своём мире. Но, дойдя до окна, Аманда не обнаружила ничего. Видимо, ей послышалось. Встав и прислушавшись, девушка не слышала ни одного голоса, похожего на голос юноши из видения Скарроха. И это значило только одно. Нужно было возвращаться в иной мир
Вернувшись в реальный мир, Аманда усмехнулась, глазами попросив подойти Синксту поближе:
— Леди Синкста. Я знаю, почему даже сам Милтаель не найдёт его тело. И даже самый безумный чернокнижник не сможет призвать его дух. Потому что он не мёртв. Будь Седрик покойником, он бы явился на зов, тем более на ваше имя. Так что воскрешение и без того живого человека - не моя компетенция. Ошибки быть не может. — сладко улыбнулась Синксте Аманда, шепча слова на ухо
— Успокойся... а не то... будет хуже! — попыталась предупредить Эдвер сквозь стиснутые зубы, но не похоже, чтобы воровка собиралась её слушать. Поэтому Эдвер пришлось поступить так, как обычно поступают с ворами — крепко схватить и обездвижить, заломить руки так, чтобы даже шевельнуться было больно. Девушка кое-что смыслила в крепких захватах, но Фиаля слишком уж вёрткая и слишком похожа на неё — придётся постараться!
2d10: (6 + 10) = 16
Авра не сразу поняла что сделал противник. Он бросил что-то в сторону, в темноту, и светлячки начали её покидать. Они устремились за приманкой и жар, магический огонь порожденный свитком, обретал свою силу и лишил бы Авру руки, не брось она свиток на землю. В это время очнувшийся командир начал зачитывать второй свитой, и Авра с новой силой бросилась чтобы помешать им. Воспользовавшись тем что глаза его были обращены на письмена, Авра схватила седовласого за предплечье и воссоздала то самое состояние затухания магической силы, которое почувствовала в вишневом саду.
— Будь обезмолвлен! — её глаза озарились белой вспышкой и способность творить магию покинула старика.
Творя заклинание Авра предоставила воину возможность для уверенной атаки. Она почувствовала мощный удар копья, от которого наверняка упала бы на землю, если бы не оберег. Горный хрусталь уберег воительницу, он как всегда знал когда был нужен ей. Авра незамедлительно ответила на удар. Честный поединок продолжался.
— Я не остановлюсь! — взмах топора, и доспех воина снова пробит. С оружия Авры капает кровь, как и из ран воителя.
Аманда
Поняв, что несведущая в их порядках Аманда намеревается совершить непоправимое, ведьмы ринулись её остановить, но было уже поздно. Колдунья и сама не могла представить, к чему приведут её старания...
В следующий же миг чародейка отпрянула, а на лице её отразилась печать гнева.
— Они врали мне, — прошептала она и тут же перешла на крик, — СЕДРИК ЖИВ! ВЫ ЛГАЛИ МНЕ ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ!
Глаза Синксты превратились в две белёсые точки и тысячи планет, до того размеренно летавшие в небесах, разом зависли, чтобы затем устремиться вниз, сталкиваясь друг с другом и разбиваясь на множество мелких осколков.
Спасаясь от ярости своей повелительницы, ведьмы, подняв шум, бросили с трибун наутёк. Лишь невесть откуда взявшаяся рядом с Амандой Сара, тихо произнесла:
— Ты погубила нас, подруга...
Эдвер
После короткой перепалки, Эдвер всё же удалось взять верх над поваленной в траву Фиалей. В пылу схватки охотница заметила как полярная сова вылетела из окна мельницы, устремившись куда-то вдаль.
— Твоя взяла, сестрёнка! — сверкнула острыми зубами воровка, сдувая опавшую на глаза прядь волос и тяжело вздыхая, — И что же ты намерена со мной делать? Небось вздёрнешь меня — все вы охотники одинаковые! Или будешь пытать пока я не выдам тебе Генриха? Чёрта с два!
Авра
От сильного толчка воительницы дар речи покинул командира. От неожиданности тот выронил свиток и упал наземь, безрезультатно глотая ртом воздух. Замешательством Авры тот час же воспользовался рыцарь, ударив копьём, словно из последних сил. Но сталь лишь с громким звоном отскочила от доспехов девушки, озарив помещение кристально прозрачными искрами. Оберег на шее девушки сделался нестерпимо горячим и засветился. В этот момент рыцарь всё понял...
Воитель не стал нападать, остановился и опустил копьё. Его левая рука была совсем плоха: красная от нескончаемых потоков крови, она висела плетью. Вдруг из под шлема послышался хриплый бас.
— Почему? Ты охотница на чудовищ. Почему ты защищаешь их? Они ведь чудовища! Они лишь притворяются людьми, но внутри такие же звери, жаждущие нашей крови!
Рыцарь пал на колени.
— Убей или будь убитым. Вот принцип, по которому мы ведём эту войну веками. И теперь, когда охотники на чудовищ так нужны нам — ты встаёшь на их сторону! Ответь же, смотря мне в глаза.
Воитель выронил копьё и, подняв здоровую руку вверх, снял шлем, показав Авре лицо совсем юного парня.
— Почему ты против нас? Ты человек, такой же как и я... Или нет?
— Нет, Сара. Я, наоборот, спасла вас от глупости, которая погубила вас всех — ответила ей Аманда, заворожённая зрелищем. Разгадка была невероятно проста. Ведьмы крутили Синкстой ради собственной власти. И, по всей видимости, они свели с ума Скарроха, ибо второй раз его видения были слегка непохожими на правду. Но зрелище того, как сталкиваются планеты, а звёзды рушатся были невероятными. Вот в даре волшебницы не ошибся никто. Такая волшебная мощь была...разрушительна. И если она попадёт не в те руки, последствия будут катастрофическими. И ведьмы хотели заполучить эту мощь себе. Смотря на летящие осколки планет, Аманда пришла в себя и встала чуть впереди Синксты, кладя ей руку на живот. Со связанными руками, а тем более в ожогах это было сделать сложно, но кое-как получилось
— Синкста. Я понимаю твой гнев сейчас, но ты сама знаешь, что кровью проблемы решаются в последнюю очередь. Это тебе говорю я, копающаяся в усопших. Олдри стоит на пороге безумия. Акстеналь с его больной идеей выкосить всё волшебное. Друиды, которые себе на уме. Но, по-крайней мере, я надеюсь, что призыва Нээтне не будет, иначе последствия. Мы найдём Седрика, Синкста. Я не могу тебе обещать, но я попрошу друзей-охотников помочь в его поисках. — В данный момент, Аманда пыталась успокоить колдунью, а заодно вспомнила о кольце и Бэкесте, надеясь что тот ещё жив
— Для ритуала были нужны пленники. Один из них - отец королевской охотницы, которую я знаю лично. Если ты можешь - сохрани ему жизнь, Леди. Он не заслужил такой участи, умирать из-за девчачьих дуростей — эта фраза была адресована Синксте, в надежде, что волшебница успокоилась
— А ты, Сара. Кольцо обратно на палец будь любезна надеть, коли шабаша более не предвидится. И никуда не уходи, я тебя не пускала. Теперь ты тоже присоединяешься к лиге святош, которые бегают по-всему графству и пытаются помирить всех друг с другом — хмыкнула Аманда своей подруге, всё равно скорчившись от связанных рук
5d10: (10 + 2 + 2 + 6 + 2) = 22 - харизма + убеждение +(-2 куба на сопротивление) - убеждаем девочек придти в себя, не лить кровь. А также, вернуть колечко взад-обратно
Плечи Александра поникли, а лицо сделалось печальным - ни одна из его ставок не сыграла: загадка монумента не разгадана, и его новая подруга не смогла найти компаньонов юноши. Но, по крайней мере она цела и невредима, а рыбочеловек-наёмник может оказаться полезным подспорьем. Думай, Александр, думай, что же делать?..
К чёрту всё! К чёрту! Что сейчас требуется от тебя, Александр, так это не подвергнуть детей опасности, не дать им навредить себе, занять их игрой!
- Авра, Вальд, Ивар!.. Мне не остаётся ничего, кроме как вверить вам свою жизнь, жизнь моей Венеры и жизни этих детишек... Я верю, что бы вы сейчас не делали, всё это - во спасение душ этих несчастных! - едва слышно шептал Александр; в этот момент эмоциональное напряжение достигло пика, и, подняв голову вверх и устремив взор сквозь камень и землю прямо в небеса, Александр прокричал что есть мочи, - Друзья, я верю в ваш успех, я очень хочу, чтобы у вас всё получилось!
Всё движения Александра вмиг стали резкими: сдёрнув лютню с плеча, чуть не порвав ремень, Александр с эпилептической скоростью стал бить по струнам; инструмент рвал горло, дрожал в руках барда, рождая на свет сплошную стену звонкого шума. Наконец, когда молодой охотник поймал на себе взгляды дюжин и дюжин пар алых очей, он прижал струны ладонью.
- Вы играли в"коробочки"? - громко спросил Александр, затем резким движением стянул с правой руки браслет, от чего белый металл больно сжал пальцы, и кинул его в сторону оравы детей, - Играем навылет, мы втроём, - бард указал на друидов, - против вас всех!
Молодо охотник подождал, пока один из детей займёт место в центре помещения и позволил его товарищам по несчастью самим выбирать, кому быть первым. Затем, лёгкими щипками Александр задевал то одну струну, то две: знакомые с детства движения, ведь именно это упражнение было одним из азов игры на лютне. Вспомнил он и слова считалки, которые было принято говорить, пока позволяет ритм:
Ток-ток
Стучит молоток
Рубит топорок
Вдоль и поперёк
До прихода ночки
Смастери коробочку
Спрячь туда ты кости
И забей все гвозди
Раз-два
Резвится детвора
Мальчики-девчата
Доставай лопаты!
С каждым движением бард наращивал тем, и вскоре подрагивания открытых струн сменились последовательным чередованием двух аккордов. Слова же становились всё более мрачными, и Александр к своему ужасу медленно осознавал, как точно они совпали с недавними событиями в крепости Мистшол:
До прихода ночки
Спрячут все коробочки
Спрячут, да поглубже
Упокоят души
Ночь-день
Пляшет Милтарель
Отдыха не зная
Души пожиная
Кто в земле не спрятался
В город к ней отправился
Будет с ней плясать
Костями потрясать
Достигнув максимальной скорости игры, юноша погрузился в глубокое молчание, пока его пальцы словно сами по себе исполняли тремоло, обжигая кожу и вновь выдавая непрерывный громкий звук.
Тяжело дыша Авра приготовилась к очередной атаке, но ей видимо не суждено было случиться. Её противник опустил оружие. Она хотела потребовать от него продолжения боя, но тот пал на колени.
— Монстр монстру рознь, Рогге из Хьялда. Я видела руины их городов. Я видела останки их культуры. Я говорила с последними из друидов. Их верования не предполагают захвата чужих земель или убийства непохожих на них. Они стремятся к гармонии, они любят друг друга и всех живых существ вокруг как родную семью. Животных, деревья, и даже камни. Люди не понимали что друиды лишь вступались в защиту за свою семью, как сейчас ты не можешь понять почему я стою против тебя. Корни этого древа простираются на весь континент, оно дарует жизненные силы и свою мудрость всему своему народу. Убив его ты убьешь целый мир, который населен не только чудовищами, но так же созданиями, имеющими веру, имеющими стремления и надежду на мир и гармонию. Вспомни, Рогге из Хьялда, чем ты питался последнюю неделю на этих землях? Чем топил печь? Какими травами залечивал свои раны? Все это дары древа, оно порождает блага для всех живых существ, включая людей.
Увидев лицо молодого воителя Авра тоже сняла шлем, из под которого посыпались белоснежные для этой темноты локоны. Только сейчас она позволила себе обратить внимание на жуткую боль в ране, нанесенной оппонентом. Не отпуская топора воительница прижала кулак к больному плечу, и голос её из громогласного вновь стал слабым, нетвердым. Это был голос женщины, сожалеющей о том, чего уже не исправить.
— Мою семью когда-то тоже забрало чудовище. То был жаждущий крови монстр, не способный сосуществовать с нами в мире, и такие достойны смерти, но это не дает нам права отнимать жизнь у каждого, кто не является человеком. Человек ли я? Я не знаю, Рогге из Хьялда. Во мне есть сила, подобная той что даёт это древо своим детям. Сила, способная исцелять тяжелые раны, смертельные раны. Можно ли назвать эту силу проклятием? Можно ли считать её чуждой людям, если она дает им силу, если она способна дать им второй шанс и прекратить их страдания? Твои слова верны - я охотник на чудовищ, и настоящее чудовище сейчас находится не здесь. Это ведьма, которая грозить испепелить весь мир, если обретет былую силу, и я пришла сюда, дабы заполучить у лесного народа силу, которая поможет мне в борьбе с ней. Так скажи мне, Рогге из Хьялда, каого исхода ты сейчас желаешь?
Желаешь ли ты погубить существо, готовое помочь нам в борьбе со злонамеренными силами? Или же ты желаешь обратить свое копье против того, что сейчас удерживает очарованных невинных детей в этих катакомбах, за спасением которых сюда явился Вальд и мои спутники? Он напал на их след, и возможно сейчас, пока мы бьемся друг с другом насмерть имея одну цель, он нуждается в нашей помощи. Твое решение изменит многое, бесстрашный Рогге. Твое решение будет определять, кем тебя будут считать оба народа, когда будут слагать легенды о наших деяниях.
В темноте – пустота, но лишь до тех пор, пока вдали не появился далекий огонек, к которому необходимо было лишь протянуть руку – пахло, железом и специями, а вокруг раздавалась старая северная песня, которую Аполлонию напевала перед сном мать.
Все ночь, всю ночь мне нынче снился,
Престранный человек,
Он был такой, что помню до сих пор,
Избит, искусан, мертв.
Буквально пара вздохов – воздух проник освещающих бурным ветром, разгоняя сумрак того, откуда никто не возвращается по своей воле. Вернулось ощущение пространства, и его руки будто пронзив время и пространство, ощутили под собой ткань – грубую, жесткую перевязочную ткань. Дрогнул палец.
Молчал он, когда его спросил я,
Про вид его плохой,
Спросил опять, ни слова мне в ответ,
Как будто он глухой.
Но вместе со всем этим вернулась и боль – каждую частица тела была будто вывернута, а на месте живота - одна большая дыра. Выдыхать оказалось нечем – Фауст закашлялся, отхаркивая красную, от засохшей крови, слюну. Огонек уже практически ослеплял его и выжигал до сих пор закрытые глаза. Нужно было просыпаться.
И вдруг, вокруг - орда,
Откуда не пойму,
И воют на луну, кидаются к нему,
Влекут его во тьму.
- Ягель?.. - Захрипел Аполлоний, заметавшись по кровати. – Ты ли это, Ягель? Агрх…
Чуть не упав с кровати, Фауст, удержанный лишь маленькой девчушкой, оказался помещен обратно, на свое законное место на кровати. Взгляд его бешено метался, а руки изо всех сил сжимали простыню, на которой охотник лежал. Чуть успокоившись и ощупав себя, он откинулся на кровати, молча выслушивая друида. Друида…
Пальцем отодвинув предлагаемую чашку с едой, Аполлоний отстраненно бросил взгляд на кадавра. Аманда.
- Девушки не было, да? Что за новая напасть… Это ее слуга, Ягель. Оставь его в покое, он такой, какой есть.
«Значит не так». Замолчав, Фауст начал лихорадочно соображать. Аманда пропала. Сам он чуть не умер. Где-то собирается шабаш, по лесам бегает король оборотней, которого защищают друиды.
- Ягель… - Прошептал Фауст. – Ты и так прекрасно понимаешь, что происходит. Происходят вещи, ужасные вещи. Вся ваша округа – это одно сплошное капище. И я на этом капище только с одной целью. Именно поэтому, я пошел на этот проклятый шабаш. Но.
Согнувшись, сидя на кровати, Аполлоний вложил свою голову на ладони, даже не пытаясь скрыть татуировку на запястье.
- Я… Мне сложно начать. Не хочется быть первым Виннебургом, умершим в кровати. – Улыбка на секунду посетила иссохшее лицо охотника. - Я с севера, Ягель. Вы, друиды, меня никогда не волновали. Неудивительно, ведь вас практически не было в тех краях, а тем, кто был – отрезали головы лихие люди. Ох, прости… Это не должно звучать здесь. Не пугайся, юная леди, побывав в тех краях, у тебя будет другое лицо.
Откинувшись, Фауст хрустнул спиной и стеклянным взглядом уставился в пространство.
- Взгляд, которым меня смеряют, знаком до жути. Все эти года только и звучало – наследник рода ползает в грязи за жалкие монеты. Бросивший своих людей на произвол судьбы. В тех краях, откуда я, слыхал, любят говорить, будто я позабыл, что такое честь, Ягель. Но слышал ли ты о Лепере? Наверняка должен был слышать. Это был вожак. Вожак северной стаи оборотней. Громадный и одержимый убийствами. Он любил пожирать детей. Сдирать с них кожу, откусывать плоть сантиметр за сантиметром. Медленно. Очень медленно, наблюдая, как жертва корчится от агонии. Он убивал женщин, он убивал мужчин. Его стая терзала Север, всех, кто пытался выйти против них. В конце концов, против них поднялись все. И они ушли в леса, делая набеги уже оттуда. В то время, проще было встретить оборотня, а не обычного волка. Но потом наступил день расплаты, Ягель. Я шел во главе отряда, который вырезал очередное логово. Мы даже не рассчитывали взять кого-то без боя. Натура перевертыша слишком зверина, чтобы в ней были хоть какие-то зачатки разума. Но Лепер окончательно потерял те крохи человечности, что у него были. Он лично убил тех ликантропов, что хотел бежать, которые предупреждали его. Пока мои товарищи вырезали щенят, я вышел на бой прямо с ним, с одной чертовой рапирой, Ягель. Я предложил ему сдаться. А он зарычал и бросился на меня. Он размахивал когтистыми лапами, он клацал своей челюстью. И на секунду, в его зверином вое я смог разобрать человеческий крик «Убить их всех!». Скажи мне, Ягель, что бы ты сделал? Если бы ваш, распрекрасный Король приказал вам вырезать всех, да хоть бы в том самом Поскребке, вы бы сделали это? А после бы он пожрал все это, зловонием трупов покрывая всю округу? Детей, женщин, мужчин – как бы ты поступил, Ягель? – Аполлоний входил в раж, на его лбу выступил пот а в глазах мерцали огоньки. – Сначала, я надрезал ему сухожилия. Лепер пытался даже ползая достать меня, но я вонзил рапиру ему в спину, пронзая легкое. Он все рычал – «убить всех, убить всех». Он не думал, что умрет, я думаю. Думаю, он верил, что пожрав всех, кто встанет на его пути, он сможет стать самым могущественным существом. Станет альфой и поглотит луну. Но затем, я перерезал ему горло, а под конец, пронзил череп насквозь, выколов ему глаза. И сделав вот это, как ты думаешь, я получил благодарность? Лорды марки, эти благородные чванливые нобли, захотели бы меня слушать? Они освободили свои земли, и этого было достаточно. За мое стремление уничтожить всех ликантропов, они осудили меня сразу – Нам нет дела до Юга, юный Виннебург – сказали они.
Аполлоний заметался на кровати, будто пытаясь схватить что-то своими пальцами.
- Но по какому праву, я должен неотомщенными оставить всех тех, кто пострадали от этих проклятых чудовищ?!
Рухнув на постель, обессиленный, он лишь смог прохрипеть.
- Помоги мне, Ягель. Покажи мне путь к нему. Я не успокоюсь. Я до последнего вздоха буду искать его, Ягель.
5d10: (7 + 7 + 3 + 9 + 4) = 30 - убеждение
И тут я, я вижу толпы,
Плачущих о нем,
Истерзан он, и словно вся вина
На имени моем.
Все ночь, всю ночь мне нынче снился,
Престранный человек,
Он был такой, что помню до сих пор,
Избит, искусан, мертв.
Буквально пара вздохов – воздух проник освещающих бурным ветром, разгоняя сумрак того, откуда никто не возвращается по своей воле. Вернулось ощущение пространства, и его руки будто пронзив время и пространство, ощутили под собой ткань – грубую, жесткую перевязочную ткань. Дрогнул палец.
Молчал он, когда его спросил я,
Про вид его плохой,
Спросил опять, ни слова мне в ответ,
Как будто он глухой.
Но вместе со всем этим вернулась и боль – каждую частица тела была будто вывернута, а на месте живота - одна большая дыра. Выдыхать оказалось нечем – Фауст закашлялся, отхаркивая красную, от засохшей крови, слюну. Огонек уже практически ослеплял его и выжигал до сих пор закрытые глаза. Нужно было просыпаться.
И вдруг, вокруг - орда,
Откуда не пойму,
И воют на луну, кидаются к нему,
Влекут его во тьму.
- Ягель?.. - Захрипел Аполлоний, заметавшись по кровати. – Ты ли это, Ягель? Агрх…
Чуть не упав с кровати, Фауст, удержанный лишь маленькой девчушкой, оказался помещен обратно, на свое законное место на кровати. Взгляд его бешено метался, а руки изо всех сил сжимали простыню, на которой охотник лежал. Чуть успокоившись и ощупав себя, он откинулся на кровати, молча выслушивая друида. Друида…
Пальцем отодвинув предлагаемую чашку с едой, Аполлоний отстраненно бросил взгляд на кадавра. Аманда.
- Девушки не было, да? Что за новая напасть… Это ее слуга, Ягель. Оставь его в покое, он такой, какой есть.
«Значит не так». Замолчав, Фауст начал лихорадочно соображать. Аманда пропала. Сам он чуть не умер. Где-то собирается шабаш, по лесам бегает король оборотней, которого защищают друиды.
- Ягель… - Прошептал Фауст. – Ты и так прекрасно понимаешь, что происходит. Происходят вещи, ужасные вещи. Вся ваша округа – это одно сплошное капище. И я на этом капище только с одной целью. Именно поэтому, я пошел на этот проклятый шабаш. Но.
Согнувшись, сидя на кровати, Аполлоний вложил свою голову на ладони, даже не пытаясь скрыть татуировку на запястье.
- Я… Мне сложно начать. Не хочется быть первым Виннебургом, умершим в кровати. – Улыбка на секунду посетила иссохшее лицо охотника. - Я с севера, Ягель. Вы, друиды, меня никогда не волновали. Неудивительно, ведь вас практически не было в тех краях, а тем, кто был – отрезали головы лихие люди. Ох, прости… Это не должно звучать здесь. Не пугайся, юная леди, побывав в тех краях, у тебя будет другое лицо.
Откинувшись, Фауст хрустнул спиной и стеклянным взглядом уставился в пространство.
- Взгляд, которым меня смеряют, знаком до жути. Все эти года только и звучало – наследник рода ползает в грязи за жалкие монеты. Бросивший своих людей на произвол судьбы. В тех краях, откуда я, слыхал, любят говорить, будто я позабыл, что такое честь, Ягель. Но слышал ли ты о Лепере? Наверняка должен был слышать. Это был вожак. Вожак северной стаи оборотней. Громадный и одержимый убийствами. Он любил пожирать детей. Сдирать с них кожу, откусывать плоть сантиметр за сантиметром. Медленно. Очень медленно, наблюдая, как жертва корчится от агонии. Он убивал женщин, он убивал мужчин. Его стая терзала Север, всех, кто пытался выйти против них. В конце концов, против них поднялись все. И они ушли в леса, делая набеги уже оттуда. В то время, проще было встретить оборотня, а не обычного волка. Но потом наступил день расплаты, Ягель. Я шел во главе отряда, который вырезал очередное логово. Мы даже не рассчитывали взять кого-то без боя. Натура перевертыша слишком зверина, чтобы в ней были хоть какие-то зачатки разума. Но Лепер окончательно потерял те крохи человечности, что у него были. Он лично убил тех ликантропов, что хотел бежать, которые предупреждали его. Пока мои товарищи вырезали щенят, я вышел на бой прямо с ним, с одной чертовой рапирой, Ягель. Я предложил ему сдаться. А он зарычал и бросился на меня. Он размахивал когтистыми лапами, он клацал своей челюстью. И на секунду, в его зверином вое я смог разобрать человеческий крик «Убить их всех!». Скажи мне, Ягель, что бы ты сделал? Если бы ваш, распрекрасный Король приказал вам вырезать всех, да хоть бы в том самом Поскребке, вы бы сделали это? А после бы он пожрал все это, зловонием трупов покрывая всю округу? Детей, женщин, мужчин – как бы ты поступил, Ягель? – Аполлоний входил в раж, на его лбу выступил пот а в глазах мерцали огоньки. – Сначала, я надрезал ему сухожилия. Лепер пытался даже ползая достать меня, но я вонзил рапиру ему в спину, пронзая легкое. Он все рычал – «убить всех, убить всех». Он не думал, что умрет, я думаю. Думаю, он верил, что пожрав всех, кто встанет на его пути, он сможет стать самым могущественным существом. Станет альфой и поглотит луну. Но затем, я перерезал ему горло, а под конец, пронзил череп насквозь, выколов ему глаза. И сделав вот это, как ты думаешь, я получил благодарность? Лорды марки, эти благородные чванливые нобли, захотели бы меня слушать? Они освободили свои земли, и этого было достаточно. За мое стремление уничтожить всех ликантропов, они осудили меня сразу – Нам нет дела до Юга, юный Виннебург – сказали они.
Аполлоний заметался на кровати, будто пытаясь схватить что-то своими пальцами.
- Но по какому праву, я должен неотомщенными оставить всех тех, кто пострадали от этих проклятых чудовищ?!
Рухнув на постель, обессиленный, он лишь смог прохрипеть.
- Помоги мне, Ягель. Покажи мне путь к нему. Я не успокоюсь. Я до последнего вздоха буду искать его, Ягель.
5d10: (7 + 7 + 3 + 9 + 4) = 30 - убеждение
И тут я, я вижу толпы,
Плачущих о нем,
Истерзан он, и словно вся вина
На имени моем.
Блин, последняя строфа должна была быть курсивом, ну да ладно
Аманда
Звёзды и планеты падали с неба, обрушивались на поверхность, разрушая всё на своём пути. Горда и башни, которые в нашем мире могли строиться веками, ложились как карточные домики. Земля раскалывалась, обнажая свои недра. Всё это было дело рук ушедшей в глубокий транс Синксты. Она была владычицей этого мира и её правом было его разрушить. А по среди сего хаоса стояли ещё две девушки — некромант и ведьма.
Сара поспешила обратиться к Аманде, стараясь перекричать грохот падающих комет:
— Она тебя не слышит! Мы обречены! Магия скрепляла это место, без её защиты, Акстеналь нас всех убьёт! Его меч, он блокирует колдовство. Наши заклятья бессильны. Но шабаш. Шабаш — это ритуал! Он должен был наполнить Скарроха нашей силой. Она , должно быть, прямо сейчас сражается с Акстеналем и ждёт поддержки. Но её не будет! Наш единственный шанс... Акстеналь победил.
Трибуны стали рушиться, плиты площадки разошлись так, что девушки оказались по разные стороны раздела, стремительно отдаляясь друг от друга.
— ТЕПЕРЬ ТЫ ДОВОЛЬНА?! — кричала Сара колдунье в след, — ЗАБИРАЙ СВОЁ ЧЁРТОВО КОЛЬЦО И ПРОВАЛИВАЙ!
Ведьма кинула перстень прямо в лицо Аманде.
Авра
— Да, ты права, Авра, воительница света, — Рогге закашлялся и перевёл взгляд на командира. Тот всё ещё лежал, схватившись за горло. Его раны были сравнимы с ранами воина, да и возраст давал о себе знать, — Они стремятся к гармонии. Любят друг друга и всех живых существ… кроме людей, которых они истребляли на севере веками. Это сейчас они кажутся тебе мирными и беззащитными. Потому что слабы. Потому что лидер покинул их. Они заморочили тебе голову речами о священности природы? Они используют тебя и как только добьются своего — вновь польётся человеческая кровь.
Юноша встал и крепко ухватился за копьё, оставив шлем лежать где-то в темноте.
— Моих родных… Тоже… Загубил монстр. Поэтому я здесь. Эта война не окончится до полного уничтожения. Мы их… Или они нас. А ты, призванная поднимать меч против чудовищ, сейчас поднимаешь его на людей.
Воин поднял копьё, вставая в боевую стойку. И хоть он уже тяжело дышал, переходя на хрип, в фигуре его ещё теплился огонёк силы.
— Я верю тебе. И помогу спасти детей и найти твоих товарищей, сестра-северянка. Но только если ты позволишь нам закончить начатое. Я отступать не намерен.
Апполоний
От речей Апполония, слишком правдивых и слишком страшных для ребёнка, девочка заплакала и скрылась где-то в дальнем углу хижины. Выслушав Фауста, Ягель лишь печально повёл взглядом. Его голос сделался серьёзным, Апполоний и представить себе не мог что этот миролюбивый старичок мог разговаривать таким пронзительным тоном.
— Твой знак не мог укрыться от моего взора, когда я обрабатывал твои раны, — друид показал на татуировку охотника, — Я знаю зачем ты пришёл в наши земли. Но не стану тебя останавливать.
И Ягель поведал Апполонию о той самой легенде не забыв упомянуть и про карту, по которой можно отыскать путь к Фенрису, одну часть которой у него украли, и о деве-целительнице, долгом которой было Фауста остановить. Во время того, как друид вещал, полярная сова присела Апполонию на плечо, завалив кровать белоснежными перьями. Она то и дело покачивала головой, слетала на окно и возвращалась к охотнику, словно звала его куда-то. Но Ягель будто бы не обращал на эту выходку внимания:
— Звери убивают людей, а те в отместку убивают зверей. И это продолжается веками. Кровопролитие лишь порождает кровопролитие. Люди называют нас чудовищами, не замечая как сами уподобляются этому слову. И в этом вина общая. Пойдя по пути мести, ты лишь запустишь цикл заново.
Старик посмотрел на Апполония добрым взглядом в котором читалась искренность. Теперь охотник мог понять, Ягель вовсе не желает ему зла за всё сказанное.
— Но что если оборвать порочный круг. Вместо того, чтобы уподобляться заветам предков, кричащим: “Убей” — прекратить кровопролитие. Я знаю, это намного сложнее, чем путь, который выбрали наши народы. Люди и звери схожи в одном — им не так просто примириться с ненавистью внутри них самих.
Ягель взял большую деревянную чашу, наполненную водой.
— Что ты видишь?
Друид поднёс чашу к себе и в воде отразилось старческое лицо, увенчанное рогами из сучьев.
— Зверь.
Затем Ягель поднёс чашу к заросшему бородой лицу Апполония.
— Человек.
Старик сделал небольшую паузу и прошептал:
— Кто из нас чудовище?
- Чудовище? - Прошептал Аполлоний, смотря прямо в глубокие глаза старика. - Тут нет выбора, Ягель. Это не сказки про добро и зло. Люди, какими бы ужасными не были - они способны остановиться, Ягель. Они способны прислушаться, они могут согласиться с тобой. Они могут опустить меч. Скажи мне, Ягель, способен ли оборотень затупить свои когти, способен ли он вырвать свои клыки? Нет. Не может. И поэтому они страшны. И поэтому... поэтому... - Аполлоний зажмурился и в уголках его глаз выступили слезы. - На моих руках умирала девочка, Ягель. Ребенок, что твоя Викша. Ей вырвали глотку, она задыхалась, она захлебывалась кровью. Ее глаза смотрели на меня, они будто шептали - помоги мне. Помоги мне, Фауст! Защити меня. И таких детей вокруг меня был десяток. Все они отдали душу Кровавому Богу ради потехи одного проклятого ликантропа!
- Чудовище ли он, Ягель? Давай, дай мне чертов ответ на этот чертов вопрос! Смог ли бы он остановить кровопролитие, подавить в себе зверя?! Нет! И почему люди должны первыми опускать клинок, друид? Мы должны придти на заклание будто овцы? Ни за что.
Выдохнув, Аполлоний свесил ноги с кровати, оперев на них локти и опустил голову вниз.
- Но я не знал этой легенды. - Глухим голосом отозвался охотник. - Легенды... Ведьмы, оборотни... Седьмое пекло! И что ты предлагаешь, Ягель? Как ты собираешься оборвать порочный круг? Неужели ты известен способ, как избавить этот мир от ликантропов? Потому что если тебе неведом этот метод, то я точно знаю один единственный рабочий - пронзить томящееся испорченной кровью сердце оборотня. Да что с этой птицей не так? - Аполлоний отмахнулся от совы, которая так и норовила присесть к нему на плечо.
- Я не могу пойти на этот компромисс, и не буду просить простить меня за это. - Авра отступила от воина еще на пару шагов и надела шлем. - Но я клянусь, что помогу вам закончить начатое если однажды олдрийцы вновь станут угрозой для северян.
Собрав волю в кулак Авра изготовилась к продолжению боя.
- Тебе не поколебить моей решимости, Рогге неотступный. Какой бы выбор ты ни сделал, я буду уважать его. Готов ли ты?
— Сара, я уже всё тебе объяснила, а ты упёрлась, как идиотка и не видишь истину. Могла бы, когда я была без сознания, и Скарроха призвать, чтобы узнать, что на самом деле произошло. Власть вскружила тебе голову. Но я постараюсь, чтобы кровопролитие закончилось и указ о истреблении ведьм прекратил действовать. А ты поступаешь сейчас, как истеричка, у которой отобрали любимую конфету — Наконец-то избавшившись от пут, Аманда смотрела на прекрасную экспозицию. Синкста в глубоком трансе рвала этот мир. А значит, нужно было её остановить, пока все дружно не погибли от аффекта сильнейшей колдуньи. Впрочем, выбор между Синкстой и Сарой был очень болезененный и некромант долго тянула с тем, к кому присоединиться. С одной стороны, Синкста была главной героиней этой истории и нужно было вытаскивать её. С другой стояла Сара, которая, была хоть и деревянной, но всё-таки подругой. И у Аманды созрела мысль призвать Скарроха из кольца, чтобы тот помог перенести Сару на островок Синксты, но, видимо, обожённые донельзя руки ещё не смогли привыкнуть к кольцу, вернувшемуся на палец, поэтому призыв не удался, а Аманда проворонила момент, чтобы самой пропрыгать по двум островам. И выбор был сделан
— Что стоишь, глазами хлопаешь, бестолочь?! Прыгай сюда, если жизнь дорога! Иначе очутишься чёрт знает где, и в этот раз я тебя от петли не спасу— перепрыгнув с разбегу на островок, на котором сейчас стояла разрушительница реальности, некромант попыталась вразумить Сару, чтобы та доверилась ей, а сама же пыталась растормошить Синксту, чтобы та прекратила рушить и без того рушащийся мир
5d10: (10 + 6 + 6 + 2 + 2) = 26 - а вот несмотря на провал заклинания, всё равно кину кубы на поговорить-убедить Сару не стоять, авось истеричка послушает мою реплику. Если нелегитимно, можно не засчитывать, даже если тут пять десяток
— Все остальные одинаковы, но не я! — тяжело дыша сказала Эдвер, прижимая Фиалю к траве. — Я не убиваю, по крайней мере... сразу! Выбора у тебя нет, чертовка — говори, где Генрих и что с ним! Для меня он был мёртв последние несколько лет и уж я не стану тебя жалеть, чтобы узнать, что с ним случилось на самом деле!
Александр
Игру, затеянную Александром детки не оценили, обойдя стороной металлическую побрякушку, даже не взглянув в её сторону. Зато песня им пришлась по нраву. Стараясь соблюдать ритм, они пустились в пляс, ускоряя такт вместе с бардом, увлеченно перебирающим струны. Затем окружили нагу и затеяли хоровод вокруг её чешуйчатого хвоста с каждой секундой набирая обороты. Вскоре их движения становились всё более естественными, а на лицах стали проявляться какие-никакие человеческие эмоции. Но что самое главное — глаза постепенно приходили в норму, алый оттенок исчезал.
Будто бы осознавая это, статуя принялась светить ярче, а свет, исходящий из её глаз запульсировал. Этого всё ж не хватало, для того чтобы отвлечь внимания детей до тех пор пока трубадур продолжал играть.
— Получается, Алекс-с-сандр! — смеялась змеедевушка, кружась в танце, — Получается!
Бард мог уже мысленно венчать себя ореолом славы, но не тут то было. Вполне ожидаемо закралась новая проблема. Узкая тропа над пропастью, ведущая к постаменту, на которой и происходили сие пляски, с гулким грохотом покрылась сетью мелких трещин, в любой момент готовая обрушиться под напором озорных ножек.
Заметив это, наёмник в капюшоне попятился назад, но осознав, что путь ему преграждает плотный ряд пляшущих детей, развернулся и, посмотрев сначала на затянутый красными всполохами монумент, а затем на Александра, уверенно двинулся по направлению к последнему, бросая на ходу:
— Прекрати! Совсем сдурел? Ты нас погубишь!
Рыбочеловек хватается за лютню 4d10: (5 + 7 + 9 + 7) = 28
В случае успеха
Сгоряча он ухватился за лютню, разом прервав уже порядком разошедшуюся мелодию. В следующую секунду дети остановились, повинуясь зову статуи в чёрном.
Апполоний
В ответ на слова Фауста, Ягель улыбнулся:
— Ты сравниваешь звёздное небо и его отражение в пруду. Правду действительную и правду, в которую хочешь верить сам. Да, друг мой, он был чудовищем. И в нашем мире все будут его порицать, так же как и в вашем. Но разве на месте того оборотня не мог оказаться человек? Мог. Разве я подобен тому оборотню? Нет. Правда в том, что чёткой границы между добром и злом, которую ты собственноручно пытаешься установить, нет. Ответ на мой вопрос — чудовища мы оба. До тех пор не прекратим враждовать, чудовищной хваткой разрушая друг друга. Апполоний, ты смотришь на картину, не замечая её отражение… Отражение… Что ты видишь?
Фауст опустил голову к чаше с водой. Вдруг лицо охотника сменилось другим, до боли знакомым. Это был Хирнун. Тут же по водной глади прошлись сотни картин, одна, сменяя другую.
Хирнун ведёт северян на юг. Его воины разоряют деревни лесных жителей. Беззащитные, они просят помощи у единственного кто может их спасти от напасти — Фенриса. От вида громадного оборотня у Апполония перехватило дыхание. Он был размером с гору, человек на его фоне казался песчинкой. Им был Хирнун. Герой сразился с Волколаком, практически не уступая тому в силе. Но вот, когда Фауст уже мог предвещать исход битвы, история, отражённая над поверхностью воды переменилась. Верх начинал брать Фенрис и тогда почти побеждённый Хирнун выхватил меч! И прежде чем он успел воткнуть его чудовищу в исполинский глаз, Волколак пустил в ход свои челюсти, которыми мог с лёгкостью перекусить воителя пополам, но вместо этого лишь отсёк тому руку….
Наваждение исчезло. Теперь Апполоний вновь мог видеть своё отражение.
— Я знаю путь. Найти в себе силы и опустить окровавленный клинок, примирив враждующие народы. Простить своих недругов. Почему я, зверь, способен на это, а ты, человек, уверяющий меня в том, что можешь прислушаться, не способен?
Авра
— Ты меня не слышишь, воительница, — печально отозвался юноша, — Они не станут для нас угрозой вновь — они всегда ею будут пока не исчезнут с лица земли. А мы будем угрозой для них. Мой выбор был сделан уже давно.
Воин поднял руку для удара и Авра уже приготовилась столкнуться с острым лезвием наконечника копья, но её ожидания не оправдались. Вместо этого рыцарь ударил девушку древком, стараясь скорее повалить, чем ранить. В это время командир уверенно приходил в себя.
Удар прикладом 4d10: (6 + 7 + 3 + 10) = 26
Аманда
Разлом стремительно расходился, всё дальше отдаляя троицу друг от друга. Оставались считанные секунды до того как земля разверзнется, окончательно скрыв девушек из виду. Последнее что увидела Аманда это то как Сара, отрицательно качнув головой, исчезла в открывшейся темноте портала.
В последний момент колдунья прыгнула на островок к удаляющейся Синксте. К тому моменту как некромантка добралась до пребывающей в трансе чародейки, землетрясение стихло. Всё было кончено. Мир, строившийся на сильнейшей магии, лежал в руинах. В следующую секунду Синкста ослабла и упала в объятия Аманды. Девушка открыла глаза и зарыдала, лёжа на коленях у колдуньи:
— Всю свою жизнь я приносила людям страдания. Отец, жители Паскреба, сёстры, Седрик… И вот сейчас… Все чего-то требуют, а от меня… Одни проблемы...
Эдвер
В глазах воровки заиграл огонёк, а губы расплылись в хищной улыбке:
— Хочешь знать где находится Генрих! Ха! Боюсь тебе придётся не по нраву ваша первая встреча после столь долгого расставания. Он сейчас прямиком под нами, возится с оравой детишек. Видишь ли, он одержим идеей создать идеальную тебя. Я его первая работа. Похожа, не правда ли? А ещё они там ему город строят для какого-то божества, я не в курсе…
Всё то время пока Фиаля заговаривала Эдвер зубы, клубы серого дыма вырывались из стоящей за спинами девушек мельницы. Вязкий туман вдруг принял вполне чёткую форму обернувшись гигантской рукой, ладонь которой устремилась к охотнице...
Захват тьмы 4d10: (2 + 7 + 10 + 10) = 29
- Я устал от видений, друид. - Тяжелым голосом произнес Фауст. - Они лживы и обманчивы. Вчера я слышал одно, сегодня - другое. У подобных историй всегда есть две стороны медали и они всегда про то самое зло и добро - и разве ты меня сейчас не пытаешься в этом убедить? Что на вашей стороне правда, что вы - жертвы?
Встав, охотник натянул на свое обнаженное тело рубашку, поморщившись от боли и прикоснувшись к повязке на животе.
- Если бы я не прислушивался, я бы сейчас махал мечом и грозился прирезать тебя. Ты, друид, говоришь мне про намеренья. Про целительное бездействие. Я же тебе говорю про поступки. Есть разница между этими понятиями, не так ли? И поэтому я не собираюсь выбирать добро или зло, но выберу поступок.
Драный гамбезон оказался накинут на плечи и Аполлоний застегнул пару пуговиц.
- Ты не чудовище, Ягель, смотреть нужно не на природу сущностей. Ты не убиваешь, но целительствуешь. Ты совершаешь поступок, который делает тебя большим человеком, чем многих.
Надев сапоги и закинув меч за спину он встал на пороге, хмурым взглядом окинув девочку и друида.
- Прости что напугал тебя, юная леди и спасибо тебе, друид. Я никогда не забуду твоей помощи. Но с пути своего я не сверну. Не потому что я желаю вам зла, не потому что я на стороне добра. Не потому что я не верю в примирение. Но я, Ягель, истинно верю только в одну вещь - в ту кровь, которая стекала с моих пальцев. И эта кровь не засохнет просто так. Спасибо что не останавливаешь. Прощай.
Но на секунду задержавшись под косяком, он обернулся и посмотрел на Годрика.
- А с этим что? Он уже способен идти?
— Тише, Син. Тише! Спокойно! Ты ни в чём не виновата — осев прямо на попу от того, ослабленная чародейка свалилась ей прямо в руки, Аманда одной рукой приобняла Синксту, которая свалилась в истерике, а второй гладила по голове, как котёнка. Или как в своё время её наставница гладила её за успехи. В любой другой момент Аманда, может быть, и возликовала. Помимо очевидного похищения души ради крупиц магии, академические чародейки обычно имели богатый кошелёк, поэтому уважающий себя некромант мог и позаимствовать пару десятков Рив. Как-никак, новое платье из воздуха не сотворишь. Но сейчас ситуация была из рук вон выходящая и поэтому нужно было вмешиваться хотя бы словами. И хотя гладить волосы обожёнными руками было крайне неприятной вещью и каждое движение отдавалось болью, это должно было возыметь эффект
— Проблема не в тебе, дорогуша. То, что ты родилась с такой невероятной мощью - это дар, а не проклятье. Я уверена, почти каждая девушка Ангдена продала бы родственников, включая отца и мать за десятую часть твоего дара. И практически всё, что ты перечислила, можно исправить. Тот "Монстр" в замке - наверняка твой заколдованный отец и если его расколдовать и донести до него, что твой дар будет во благо - он и сам будет рад, ибо и у него сердце разрывалось запирать тебя в башне. Жители Паскреба наоборот, если ты будешь применять магию во благо, будут считать тебя спасительницей Графства. Сёстры... — на этой фразе Аманда замолчала, размышляя, как ответить фразой корректнее
— ...Сёстры решили поиграть в богинь, коими они не являются, за указ о сожжении. Но если его отменить, то им не придётся опасаться за свою жизнь и мир между ними и людьми будет достигнут. А коли Седрик жив - мы сможем его найти и если не я, то он точно поможет тебе реализовать свой талант в магии. Ты не проблема, Син. Ты - её решение — как могла, успокаивала Аманда прорвавшуюся истерику
— Но для начала нам нужно найти моих друзей. С ними мы сможем начать действовать. Если ты вдруг можешь своей магией хотя бы найти человека, не говоря о телепорте, это будет прекрасно. Мой товарищ - Аполлоний Фауст фон Виннебург. Высокий, худощавый. На вид под тридцать. Бородат. На пальце перстень с изумрудом. На спине слегка мерцающий меч, а под наручами татуировка...Хирнуна, как-то так его звали. И как только мы доберёмся до него, мы сможем начать действовать!
5d10: (2 + 2 + 1 + 6 + 7) = 18 - расчехляем убеждение и успокаиваем Синксту, а после убалтываем на колдовство
Александр ловко увёл лютню от посягательств джентльмена удачи, обернувшись вокруг своей оси и оказавшись у него за спиной. Но оставлять его слова без внимания бард не собирался. Каменный мост, ведущий к дьявольской статуе, оказался не готов к такой нагрузке, и теперь с каждой секундой весёлый хоровод грозил обернуться в натуральный макабр и увлечь за собой не только самого охотника, но и его товарищей. В то же время юноша заметил, что под влиянием его игры глаза детей стали ясными, и решил воспользоваться моментом, пока алое наваждение вновь не подчинило себе детский разум.
- В город, все в город! - прокричал Александр, стараясь скрыть дрожь в голосе, а затем игриво добавил, - кто прибежит последним - тот вонючка! - и сказав это, он сам ринулся вперёд по мосту.
Апполоний
После схватки у моста одежда Апполония выглядела плохо, да и сам он чувствовал себя не лучше. Встав с кровати, охотник почувствовал тупую боль в районе живота. Простым разбойникам удалось отделать его так, что ни о какой битве с Королем Оборотней и речи быть не могло.
Ягель молча смотрел как Апполоний собирает свой скраб и отворяет дверь хижины. Лишь только после того как Фауст оказался во дворе лачуги, друид встал на порог и печально бросил уходящему охотнику в след:
— Люди любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлёстывая жён вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете Духа Лесов, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их всё-таки оборотень, который ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить…
Оставив позади жилище Ягеля, благо оно, как и говорил друид, стояло невдалеке от Паскреба, Апполоний, вместе с живым мертвецом Годриком, направился за полярной совой, которая, по всей видимости, только и ждала сего момента с радостью вылетев из хижины. Взмахнув белоснежными крыльями, она стрелой устремилась вперёд по дороге, то и дело давая круг, возвращаясь, свысока наблюдая за спутниками, дабы они не сбились с пути.
Вскоре дорога вывела охотника и кадавра к старой заброшенной мельнице, стоявшей на вершине пологого склона. Картина, открывшаяся Апполонию, сразу показалась ему необычной. Из всех окон мельницы стелился густой серый туман, тянущийся к двум девушкам, которые, развалившись в траве, явно что-то не поделили. В этот момент сова принялась наматывать круги над всем этим вгоняющим в ступор зрелищем, показывая тем самым, что цель путешествия достигнута.
Вдруг вязкий дым обрёл форму руки, намереваясь схватить одну из девушек…
Аманда
Они сидели на маленьком островке посреди океана, состоящего из ничего. Вокруг девушек раскинулась сплошная пустошь, и сколько хватало глаз, впереди было только безмятежное небо и бесконечная пропасть, затянутая розоватой пеленой. Пейзаж поражал воображение, оставалось только смиренно вдыхать величие красок и порывов, из которых он был выткан.
Синкста перестала плакать. Лежа на коленях у Аманды она несколько долгих минут смотрела на удаляющийся горизонт, затем, начала шептать, совсем безразличным голосом:
— Кто-то мечтает о деньгах. Кто-то мечтает о любви. Мой отец мечтал об океане огня, а олдрийский народ о гармонии с природой. Им дали Эдем, но мы превратили его в Содом. Разве мы заслуживаем спасения? Фенрис дал им свой дар, наслав потоп. И что Фенрис получил в обмен на свои дары? Хирнуна и костры севрян? Род людской наделал столько долгов, что смыть их мог только потоп. Что такое мир Нээнтэ, если не новый ковчег?... Отец заковал меня в цепи. Хотя в чём-то я ему даже благодарна: он показал мне цену веры. Нээнтэ, как и я, поверила в людей, и разочаровалась в них... Стоит ли нас спасать, если мы не можем спастись? Не будет спасения, покуда города и равнины не поглотит огонь... Этот мир родится заново, и после придёт черёд миллиона иных. Крещение — это перерождение души. Но иногда на пути встаёт разум. Если разум противится, надо показать ему самого себя во всех проявлениях. Он либо уступит, либо перестанет существовать.
Услышав о мужчине с татуировкой, Синкста сделала короткую паузу и взмахнула рукой, открывая разлом в пространстве. Аманда увидела перед собой Апполония и Годрика, идущих вслед за полярной птицей. Мельницу, охваченную серым туманом и двух лежащих в траве девушек. Стоило только протянуть рукой… Но Синкста тут же её убрала и разлом закрылся.
— Ты поможешь мне спасти сестёр, а затем найти Седрика. Мне уже всё безразлично. Я просто хочу вновь ощутить его взгляд, увидеть на себя его прикосновение… А после… После я отведу тебя куда пожелаешь…
Александр
Бард не прогадал. Дети, околдованные магией искусства, двинулись вслед за музыкой. Колонна детишек, сопровождаемая Александром, нагой и случайно приставшим к ним незнакомцем, двинулась по направлению в город, оставив злополучный мост и статую, сигнал которой прерывался чарующей виртуозностью трубадура. Добравшись до места, они нашли ровную площадку посреди каменных постаментов. Дети в миг окружили маэстро Александра, ожидающим взглядом смотря на его руки, отплясывающие на лютне. Их глаза смотрелись куда лучше, но алый оттенок никуда не исчез, а лишь слегка потускнел. Да и в целом, выражение их лиц было далеко от выражения здоровых детей.
— Похоже чего-то всё же не хватает, дорогой Александр! Твоя пес-с-сня с-с-совсем мрачная и неприглядная для ребёнка. Может пришёл час? Ты помнишь о с-с-своём обещании? Что ес-с-сли не поэма, вдохновлённая чувс-с-ством той с-с-самой вечной крас-с-соты, о которой ты мечтал и которую я хотел показать тебе здес-с-сь, ос-с-свободит этих нес-с-счатных с-с-созданий от злобных чар?
К удивлению Фауста, Годрик уже вполне оклемался и потому последовал за охотником, когда последний его позвал за собой. Интересно, он просто запомнил Аполлония как союзника, или же ему основательно вправила мозги Аманда в свое время? В любом случае, иметь прикрытую спину, пока он в таком отвратительном состоянии – благо.
Путь через чащу быстро вывел его на тракт, над которым и парила сова, терзавшая плечо. Не мудрствуя лукаво, Аполлоний последовал за ней, хмуростью и молчанием, сопровождая свой путь. В голове его крутились невеселые мысли, и, в частности, слова Ягеля. Но они не могли убедить охотника в правоте друида. Слишком много крови было пролито, чтобы можно было все это взять и забыть.
Тем временем, тропа подошла к мельнице и, страдающий от ноющей боли в области пресса, Аполлоний, нагнувшись, на пару с Годриком подобрался поближе. Кажется, те две валящиеся и ругающиеся девушки и были целью совы, которая вела их. Но если бы этим все ограничивалось. Темная мельница и клубистый туман прямо намекали на присутствие какого-то коварного врага.
- Годрик. Иди к мельнице, проверь, что за чертовщина там спряталась. – Шепнул кадавру Фауст.
Сам же охотник решил разнять девушек и, схватив валяющуюся палку под ногой, тихим шагом отправился ближе к дерущимся мамзелькам. Впрочем, его взгляд быстро переключился на темную ладонь, которая зависла в воздухе налд ними с недобрыми намереньями…
3d10: (7 + 1 + 10) = 18 - антимагия на руку (-1 дайс от ПС)
— Каждый заслуживает шанса, Син. Начиная от праведника и заканчивая Кровавым Богом. Но спасение заключается не том, чтобы кто-то встал перед лицом ужаса. Слыхала поговорку: "Клятвы, данные в бурю, забываются в штиль"? Также и здесь. Перед потопом, перед пламенем, жертвы будут готовы пойти на всё, ради спасения. На ложь, на притворство, на клятвопреступничество. Спасение - долгий процесс, не делающийся в один день. Каждый должен сам понять свои ошибки. И каждый должен сам начать их исправлять. И именно здесь нужно помогать, тому, кто хочет исправиться. А не навязывать исправление. Каждый должен дойти сам! — рассматривая небо и закат, Аманда ощущала умиротворение, которое не испытывала очень давно. И разговор с Синкстой был крайне облегчающим душу и приводящим ощущения волшебницы в гармонию
— Конечно, помогу. Для того, чтобы твоих сестёр не пустили на костёр, нужно явиться к Акстеналю, как бы от этого не было отвратительно. Он, по своей сути, правит Паскребом на месте отца. Либо же монстр в замке отца. Возможно, это и есть твой отец, зачарованный твоими сёстрами, и если мы снимем чары, то это будет первый шаг к искуплению и превращению этого места в Эдем. Но я не знаю, на что способен Акстеналь. И если его оружие действительно делает колдовство невозможным, то без поддержки кого-то, вооружённого мечом нас обеих могут заковать в цепи. Именно поэтому нам нужно сначала встретиться с моими друзьями-товарищами. К тому же...Смотри!! — Аманда указала на полярную сову в разломе, догадываясь, что поиск Седрика можно начать именно отсюда
— Седрик носил кулон с полярной совой. Не кажется ли тебе это тем, с чего можно начать поиск?! Мне кажется, самое время войти на сцену, если ты понимаешь, о чём я! — хитро улыбнулась Аманда чародейке, поднимая её и вставая сама, в надежде, что Синкста откроет ещё раз этот разлом и в него можно будет шагнуть
Слова рыцаря все глубже проникали в её сознание, теперь Авра понимала что рыцарь жил этой идеей. Все они жили ею и имели целью лишь истребление лесного народа, безо всяких иных решений. Жизнь в семье священнослужителя не позволяла Авре ощутить то воинственное настроение в отношении зверолюдей, что поглощало северный народ. Только сейчас она осознала насколько сильно взращивалась ненависть к друидам у северян, в то время как её отец развивал в дочери любовь и всепонимание.
И вот снова атака, но древком! Реакция Авры чуть не подвела её. Нужно было немедленно забрать второй свиток у старого. Шаг, другой. Свиток почти оказался у неё, но седовласый еще не так слаб каким казался недавно. Замешкавшись воительница пыталась оглушить его обухом, но то будто предчувствовал, и лишь больше сковывал ее движения. Промедление вышло ей боком - Рогге снова нанес удар древком копья, и на этот раз девушка оказалась отброшена тяжело ударившись о землю. Седовласый снова начинал читать, но зрение подводило его. А может дело было не в этом, но как бы то ни было он отдал свиток юноше и сам был готов дать отпор воительнице. Прошедший через многое, и не только сегодня, да и слишком старый для подобных боев он демонстрировал невиданную дисциплину тела и духа. Он не мог позволить себе читать свиток, пока его юный протеже теряет последние силы.
Приготовившись встать Авра следила за свитком, но тот всё не рождал пламени. Что-то не так. Воин не мог его прочесть, была какая-то помеха, но какая? Авра решила воспользоваться заминкой, и поднявшись на ноги попятилась назад, а затем скрылась во тьме подземелья. Могло показаться что она попросту сбежала, но не прошло и минуты как из темноты снова показались огоньки. То были светлячки, которых должна была отвлечь колдовская пыль. В центре их стаи показалась воительница. Тяжело дыша Авра надвигалась на противников размеренным шагом, держа топор чуть позади правого бедра, и её щеки, её скулы и лоб были сплошь покрыты пылью, в основном фиолетовой, грязной пылью в перемешку с потом. По тому как потускнел доспех было ясно, что он тоже покрыт этой пылью. Авре было не справиться без союзников и она надеялась, что поняла это не слишком поздно.
— Вздор! — воскликнула Эдвер. — Генрих не мог стать... таким! Не лги мне, слышишь?
Но на несмотря весь гнев в голосе, охотница сомневалась в своих словах. Она считала брата мертвым и не без оснований... Кто знает, что с ним произошло? Генрих ли это вовсе? В конце концов, на кой чёрт ему нужна копия всё ещё живой сестры?
В конце концов, доказательство прямо перед ней — её идеальная копия, разве что характером чуть хуже.
Эдвер даже было подумала применить силу к воровке, но у той оказался ещё один трюк. Охотница не задумываясь бросилась в сторону, уходя от руки из дыма.
6d10: (6 + 8 + 3 + 6 + 6 + 9) = 38 скорость подойдёт, думаю
- Ну уж нет! Только не при мне - Очевидно, время разговоров закончилось, вопрос поставлен ребром, а оратор из Ивара никакой. Нет, значит нет. Шанс был дан и не раз, но монстр от него отказался. Его выбор - Уговорю тебя по другому.
Охотник, нисколько не смутившись тем, что оказался оторванным от земли, замахнулся рукой, будто хотел ударить нетопыря по морде, до которой явно не доставал. Однако, вместо того, чтобы сжать кулак, он наоборот раскрыл ладонь, а на его пальцах заиграл едва заметный синий огонёк, стремительно собравшийся в яркое пламя ещё до того как Ивар выбросил руку перед собой. Огненный шар, объявший кисть, заглушил все звуки в комнате и через мгновение оглушительно взорвался, словно бомба, обрушив прямо в морду нетопыря волну ослепляющего пламени и адского жара.
3d10: (2 + 8 + 1) = 11 - магия. Кастую волну огня.
Апполоний и Эдвер
Послушав Фауста, Годрик поспешно скрылся за стеной плотной серой дымки, заволокшей очертания заброшенной мельницы. Между тем, громадная рука, развеять которую охотнику так и не удалось (последствия недавнего поражения давали о себе знать), настигла свою цель, плотно обхватив одну из девушек и подняв её над землёй. Подойдя ближе, Апполонию пришлось невольно удивиться — обе девушки как две капли воды походили друг на друга, за исключением того, что одна из них являлась обладательницей больших алых глаз. Последняя, к слову, освободившись от довляющего присутствия первой, быстро поднялась на ноги и намеревалось было бежать, но завидев Фауста неловко опешила и остановилась, раздражённо глядя то на охотника, то на сову, восьмёркой кружащуюся над головами присутствующих.
— У меня что сегодня день нелепых встреч? Ты ещё кто такой? — выпалила девушка в сторону Апполония.
Аманда
Синкста встала и, обернувшись к колдунье спиной, продолжила разглядывать тлеющий в розовых углях закат, при этом раздумывая над сказанным Амандой. Несколько раз её рука тянулась в нерешительной попытке воссоздать прошлый разлом, но каждый раз опускалась, мелко дрожа. В конце концов чародейка ответила:
— Чудовище в замке и есть мой отец. Мне не хотелось делать ему больно, но с заклятьем я слегка переборщила, не думала что так выйдет. Тогда я ещё не могла контролировать свою силу. Ты меня понимаешь?
Девушка обернулась и пронзительно взглянула прямо Аманде в глаза.
— Совершая ошибки, человек зачастую думает, что поступает правильно. Но деяния ведут его в пропасть. Акстеналь, Скаррох, мой отец. Разве они могут сами выйти на путь исправления, покуда убеждены в своей правоте? Нет. Они никогда не исправятся, пока им не укажут извне. Но захотят ли они исправляться? — Синкста сделала недолгую паузу, затем продолжила, — Этому месту не суждено стать Эдемом, если им будут править подобные люди.
Чародейка взмахнула рукой, создавая новый разлом. Картина, открывшаяся девушкам, полыхала огнём пожаров. Аманда не могла поверить своим глазам — там, по ту сторону разрыва стоял Скаррох. Он выглядел точно так же как и дух, заключённый в волшебном кольце. Двухметровый великан в чёрных доспехах и рогатом шлеме, с могучим шестопёром в руках. Его шайка разбита, трупы лежат на земле. Скаррох стоит один в окружении солдат-северян. А перед ним Акстеналь…
— Я искренне верю, что ты, Аманда Калеб, всегда осознаёшь свои ошибки. Может ещё не поздно их исправлять?
Тут же Синкста открыла второй разлом, уже привычный Аманде, с Годриком и её напарником Апполонием. Затем, вопросительно взглянула на колдунью.
Авра
Смекалка воительницы в который раз не подвела её. После небольшой хитрости, светлячки, которые до того словно не замечали девушку, разом переключили на неё своё внимание. Окружённая согревающим присутствием зеленоватых огоньков, Авра повернула обратно, чтобы увидеть не совсем то, чего она ожидала.
Воитель Рогге из Хьялда лежал на земле, обессиленный. Лицо его казалось пугающе бледным, а глаза невидящим взглядом устремились в затянутый корнями потолок. Теми корнями, которые он ещё пару минут назад жаждал спалить дотла. Он ещё дышал, но кровь из раны на левой руке шла не переставая, указывая на скоропостижный конец. Злополучный свиток, теперь пришедший в негодность, так и остался лежать в его правой ладони. Склонившийся над умирающим рыцарем седовласый командир небрежно бросил подходящей Авре:
— Твоя взяла.
Ивар
Пальцы охотника сложились в знаке огня, но всё было тщетно. Колдовать в таком, без преувеличения неудобном положении Ивар не привык. Неудавшаяся попытка не могла остаться без внимания нетопыря, который тут же оскалил свою уродливую морду в подобие улыбки.
— Жалкий человечишка ни на что не способен! Арггх!
Чудовище сжало тело Иваре крепче, а затем с размаху бросило его прямиком на тяжелый, каменный алтарь, лишь чудом не поломав охотнику все кости.
В это время одержимая жаждой крови белокурая девочка набросилась на сжавшегося в угол Барти, который машинально подставил ладони навстречу острым зубкам. Сходу дьяволица разгрызла учёному руку и горячая жидкость полилась на покрытую паутиной плитку. Видя это, Дэс дрожащими от страха руками принялась шариться в многочисленных нагрудных кармашках своего походного комбинезона и, явив свету факела потускневшую сталь рабочих ножниц, закрыла глаза свободной рукой и неуверенным движением устремилась к девчонке, от безысходности решившись вонзить остриё куда попадётся.
Дэс бьёт ножницами наугад 3d10: (4 + 9 + 7) = 20
Ивар получает 4 урона от падения
— Когда мы начнём возвращать мир в Паскреб, мы вернём и отца, дав понять, что в магии нет зла. К тому же, мы узнаем, что именно его сподвигло на то, чтобы заточать тебя в башне и подписать указ о сожжении. А что насчёт исправления... — усмехнулась Аманда, вставая между двумя разломами, выбирая между Скаррохом с Акстеналем и Аполлонием с Годриком. И выбор пал не в сторону двух последних, хотя и был похож на верную смерть
— ...коли некромант бегает по всему графству и наставляет всех в правильную сторону - мир не настолько потерян. Я не буду тебя тащить туда, пока не буду уверена, что Акстеналь готов к переменам — после чего, поправив волосы, Аманда шагнула в разлом, ощущая дуновение холодного воздуха и запах крови. Поле битвы никогда не баловало ароматами, но сейчас всё чувствовалось особенно сильно. А вот и двое действующих лиц. Акстеналь и Лже-Скаррох!
— Кхм-кхм, господин Акстеналь... — громко прокашлялась Аманда из-за строя солдат, привлекая внимание одноглазого лидера — ...девку прикончить всегда успеете, хотя этого бы мне не очень хотелось..или не девку, в любом случае, настоящий Скаррох умер в ту самую ночь от ваших рук, а лишняя кровь совсем не к месту. — скептично оглядела Аманда хорошую вариацию рыцаря в чёрных доспехах
— Вот приехала на раскопки, а в итоге бегаю, как взбаломошенная по-всему графству. Сначала вы с вашей змейкой, потом друиды, потом ведьмы. А ещё мне удалось узнать историю всего того, что стряслось в Олдри. Поэтому, Господин Акстеналь, я надеюсь, что вы не будете творить чепуху и мы поговорим, как взрослые люди, особенно когда дело касается безопасности всего Графства
5d10: (9 + 2 + 1 + 4 + 10) = 26 - продолжаем давить убеждением, в этот раз, пытаемся не дать Лже-Скарроху помереть, а Акстеналя сажаем за стол переговоров
Аманда
В последний раз окинув взглядом умиротворяющую красоту тлеющего заката, колдунья с уверенностью сделала шаг навстречу самоубийственной неизвестности открывшегося ей портала. Уже чувствуя как пространство и время обволакивает существо, она услышала голос Синксты, летящий ей в след: "Стой!". Но было уже поздно...
Аманда провалилась прямо посреди схватки, между Акстеналем и Лже-Скаррохом, подняв на воздух густую пыль и больно стукнувшись коленками. Комки грязи и вязкая кровь тут же прилипли к облезлой коже обожжённых рук. Лишь стоило оглянуться — кругом затянулся пожар, а земля была устлана мёртвыми телами. В нос ударил отвратительный запах внутренностей и смягчающий — древесного угля. Колдунья со всех сторон окружили солдаты-северяне, от чего нутро невольно сжалось. Похоже, это был какой-то лагерь. В любом случае, был.
— ТЫ! — хором воскликнули Акстеналь и Лже-Скаррох, ошарашенные столь необычным появлением некромантки.
— Проклятье! Провалилась же на мою голову эта полоумная чародейка! Надо было прикончить тебя, ещё тогда, — начал Акстеналь, выхватывая зеленовато-жёлтый меч, — Кто-то помог тебе избавиться от браслета, хм? Да ты что! Скаррох самозванец? Правда? Как будто бы я не видел как его собачье тело падает со скалы словно мешок набитый отрубями.
На этой фразе Лже-Скаррох угрожающе подался вперёд, лязгнув металлом, рыча, сжимая и разжимая латные рукавицы.
— Считаешь себя самой умной? Выскочка! Знаешь что бывает с умниками? — раздражению Акстеналя не было предела, — Безопасность графства на моих плечах. А такие как ты подрывают её одним лишь существованием!
— ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! — возопил Лже-Скаррох, сильно искажённым из-за шлема голосом, — Ведьма! Где ваша обещанная помощь? У нас был уговор! Вы нарушили его! Все мои люди мертвы! У них были жёны и дети! Их смерть это ваша вина!
Волкодав грозно смотрел на Аманду сверху вниз, словно скала на лежащий под ней город.
— Убирайся с моих глаз, пока я не втоптал тебя в грязь!
— Твоя безопасность, Акстеналь, строится на целом графстве, утопленном в крови... — несмотря на то, что коленки после приземления болели, а на обожённую кожу налипла кровь, Аманда оставалась самой невозмутимостью. Даже в ситуации, когда двое рыцарей резко нашли себе общего врага, а некромант была окружена солдатами. Да, в любой другой такой ситуации хотелось выпить зелье исчезновения и вернуться в мир, созданный и разрушенный Синкстой, но сейчас нужно было восстанавливать равновесие в этом заблудшем месте. Ощущая, как подол платья начал мокнуть в крови, та сделала шаг в сторону, выходя из лужи
— ...но почему-то за несколько лет не додумался до того, чтобы сесть и поговорить. Акстеналь, я прекрасно знаю, что тебе самому было не в радость творить ночь приговоров по-приказу графа. Скажи мне, гранд-генерал, что заставило бы тебя отменить этот указ и включить рассудок, а не ярость? — вопросительно посмотрела на Акстеналя, переключаясь на второго собеседника
— Если я ещё хоть раз услышу в свой адрес такое обращение, я ненадолго забуду о своём милосердии и ты присоединишься к товарищам. Помощь не пришла, потому что девочки не смогли призвать какую-то дрянь по имени Нээтне, которая была бы аналогом Кровавого Бога. И вселись это в тебя, ты бы переубивал всё, что движется. Ведьмы просто поигрались тобой. Как поигрались и Синкстой. — после чего обратилась уже снова к Акстеналю, но также не сводя глаз со Скарроха
— И зачем вам захотелось вернуть Синксту в башню? Хотите, чтобы её таланты повернулись во благо, а не во вред - я могу помочь. Но для этого вам обоим стоит здесь и сейчас наступить на свои гордости и суметь говорить, а не махать мечом. И я об этом прошу вас обоих. Сейчас можно вернуть мир между всеми, но только если каждый! будет способен к диалогу, а не вспоминать обиды
5d10: (1 + 10 + 8 + 3 + 9) = 31 - продолжаем театр харизмы и убеждения
Авра опешила. Сомневаясь в своих силах, но собираясь отдать последние она и не думала что это будет вот так. Это был один из тех случаев, когда кровопролитие сокрушало нутро, когда победа была горька. И даже хуже, Рогге не был разбойником, пытавшемся ограбить её на дороге, не был преступником, напавшим на неё. Этот юноша был храбрецом, вставшим на защиту своего народа. Сердце Авры всё ещё сильно стучало от боевой ярости, но так же его охватывала боль скорби. Боль сковывала её грудь, лишала речи.
Воительница медленно подошла к лежащему, опустилась на колено и перевязала кровоточащую руку. При этом она не пересекалась взглядами с командиром Рогге, из опаски увидеть в них презрение. Правую руку рыцаря она аккуратно положила ему на грудь, вынув из неё свиток.
3d10: (10 + 8 + 8) = 26 Разум на успех остановки кровотечения
Затёкшие за время отключки пальцы предательски отказывались слушаться и просто не гнулись так, как им приказывал мозг. Знак не получился и вместо пламени из раскрытой ладони вырвался жалкий клуб едва тёплого дыма. Ивар успел только сжать губы и чертыхнуться себе под нос, прежде чем удар в спину выбил из лёгких весь воздух, а по рёбрам и животу вонзающимися иглами пробежалась волна боли. Впрочем, дойдя до груди, она будто вырвалась из тела и покинула его, не собираясь задерживаться. Встреча со стеной обойдётся парой ссадин и синяков на спине.
Не теряя времени, охотник вынул меч из-за пояся и встал в стойку, целясь острием в грудь нетопыря и положив левую кисть на навершие. Краем глаза он видел как Дэс ударила ножницами девочку, набросившуюся на Барти, но даже не повернул на них глаз. Сейчас было не до того. Ребёнок, хоть и безумный, явно представлял меньшую опасность, чем огромное чудовище, которое всё равно не позволит Ивару прикоснуться к своей подопечной. Как-нибудь справятся. Должны. Хотя бы до того момента, как Ивар разберётся со своим противников. И лучше бы ему это сделать. Прикинув возможные бреши в обороне оппонента, он молнией прыгнул к нетопырю, нанеся целый шквал ударов.
Основное действие - серия выпадов. Второстепенное действие - обычная атака.
4d10: (8 + 10 + 1 + 3) = 22
4d10: (1 + 9 + 2 + 5) = 17
4d10: (6 + 4 + 8 + 2) = 20
Аманда
Колдунья находилась между молотом и наковальней. И Акстеналь и Лже-Скаррох ненавидели один другого, настолько преисполнившись ненавистью, что были готовы предать огню всё вокруг, лишь бы выпустить на волю скопившуюся злобу. А на пути сей злобы встала чародейка Аманда, преисполненная решимостью остановить напрасное кровопролитие. Только как это сделать, ежели противники ненавидят некромантку даже больше чем друг друга?
— Отменить? — Акстеналь разошёлся смехом, — Я бы отдавал этот приказ снова и снова, до тех пор пока не искоренил бы всех ведьм до единой. Я пожалел лишь о слабоумии графа, повлекшим за собой большие проблемы в виде девчонки по имени Синкста. Да, мне известно о её способностях.
Управитель смотрел на Аманду как на умалишённую.
— Преговоры? С кем я должен вести переговоры? Может быть с дикарями-полузверьми, пережитками прошлого, чьи заветы: “Смерть людям”? Природа обязана покориться человеку, таково её предназначение. Или может я должен вести переговоры с разбойниками?
Акстеналь обвёл рукой лагерь и тут же со стороны солдат донёсся хохот.
— Ты предлагаешь мне вести переговоры с преступниками? Это просто смешно. Или с твоими подружками ведьмами, которые согласно твоим же словам, — Акстеналь указал пальцем на Лже-Скарроха, — Обманывают людей, играя ими. Ты противоречишь самой себе, колдунья.
Раздражение городничего постепенно сходило на нет.
— Правда в том, что мир вернётся только тогда, когда я покончу с теми кто его нарушает. Тогда в Паскребе наступят порядок и закон. Велейский закон. Когда это место станет частью Велейна. Мне не нужна твоя помощь, колдунья. Одного раза хватило, — сказал Акстеналь, подразумевая разгон шабаша ведьм, — Но раз уж ты мне помогла. Так и быть, я сохраню тебе жизнь, если ты никогда больше не вернёшься в эти земли.
Он любезно подал жест рукой, показывая Аманде проход, открывшийся в рядах его воинов.
— ХВАТИТ БОЛТАТЬ! — взревел исполин Лже-Скаррох, грозно отпихивая Аманду в сторону, — Мне наплевать. Я здесь лишь затем, чтобы прикончить тебя, Акстеналь, и готов умереть ради этого, если потребуется.
Засчитаю твои успехи в харизме только на Акстеналя, так как упор в своей речи ты сделала именно на него, в то время как слова, обращённые к Скарроху, его лишь разозлили.
Инициатива на случай драки:
Акстеналь 6d10: (8 + 4 + 10 + 4 + 10 + 3) = 39
Скаррох 5d10: (2 + 5 + 4 + 8 + 9) = 28
Авра
Веками люди севера вели свою войну со зверьми из лесов Олдри. Веками они вели свои разрушительные, опустошающие походы. Веками падали в чужую землю, так и не расставшись с поглотившей весь их род идеей, от которой сердца наполнялись кровью вперемешку с яростью. Лежавший в переплетении корней Рогге из Хьялда уже мог видеть лица тех героев, отдавших свои жизни за эту идею и готов был к ним присоединиться. Хоть он и проиграл, его душа ликовала от того, что предки видели его рвение и готовы были принять своего павшего сына.
Но вдруг, перед взором воителя встала совсем иная картина. Кач деревьев, шелест листьев, мягкий шум реки. И светлячки. Сотни маленьких, зеленоватых огоньков, ворвавшихся прямиков в его сердце и, вытеснив оттуда ярость, медленно наполняли его умиротворением.
— Почему? Почему? — стонал возвращающийся к жизни Рогее, разговаривая, по всей видимости со светлячками, пока Авра перевязывала тому рану, — Почему вы спасаете меня? Мы ведь враги. Это наше предназначение. Убивать друг друга. Разве нет? ...Теперь я понимаю. Понимаю. Отражение…
По щеке юноши пробежала совсем крохотная слезинка. Он открыл глаза и увидел перед собой Авру, окружённую стайкой зеленоватых светлячков.
— Вот что такое… прощение. Спасибо, воительница… Я это запомню…
Командир пытается стащить твой топор 4d10: (9 + 3 + 2 + 7) = 21
Сделай спасбросок скорости
В тот момент, пока девушка отвлечённо склонилась над приходившим в себя Рогге, командир схватился за её топор, без дела брошенный у ног воительницы и попытался скрыться в темноте помещения…
Ивар
Хорошенько приложившись о холодную плитку каменного алтаря, Ивар лишь разгорячился, мигом выхватив меч и ринулся к рычащему от собственной гордости чудовищу. Пара уверенных, отточенных годами движений быстро рассекли шершавую плоть, обагрив клинок и руки охотника кровью. Не ожидавший такой наглости от человека, нетопырь взревел и пришёл в бешенство, уже занося когтистую лапу для удара, но в следующую секунду остановился и перевёл внимание на другой угол комнаты, тот что был освещён факелом Барти...
В отчаянной попытке защититься, Дэс ударила несчастную девочку ножницами в спину, от чего та вскрикнула и упала на пол, заливаясь слезами. Увидев это, монстр тут же устремил уже готовую обрушиться на Ивара руку по направлению к паре учёных…
Нетопырь хватает Дэс 4d10: (8 + 9 + 8 + 7) = 32
У Барти началось кровотечение c тиком в 1. Здоровье исследователя: 10/15
Здоровье монстра 12/20
Девчонка падает на спину
3d10: (5 + 5 + 5) = 15
В случае успеха, ножницы войдут глубже, вызвав кровотечение.
Совершив резкий стремительный рывок, Ивар промелькнул под крылом нетопыря, мигом очутившись у него за спиной. Удар оказался быстрым и точным. Клинок, без замаха, прямо на лету, прошёлся под рёбрами не ожидавшего такой прыти чудовища, выбросив в воздух несколько капель тёмной крови. Не теряя ни мгновения и не давая врагу возможности прийти в себя, Ивар тут же нанёс второй удар. Тело точно повторило забитые в подкорку движения. Мгновенная остановка на согнутых ногах, перенос центра тяжести, разворот по инерции, очередной рывок сжатых в пружину икр и размашистый удар снизу вверх самым острием. Через всю огромную спину чудовища пробежалала тонкая чёрная линия, через мгновение раскрывшаяся глубокой раной. Третий удар. Короткий замах у головы и тут же укол, буквально наугад. Самый быстрый из серии атак. И всё же, не такой быстрый как нетопырь. Он успел машинально податься вперёд, то ли от боли, то ли уже начиная предпринимать какие-то осознанные действия, и смог избежать удара. Меч остановился в сантиметре от шкуры, не достигнув цели.
Время, до этого будто застывшее, тут же вернулось к своему нормальному течению. Нетопырь, взревев, отскочил вперёд и резко развернулся, уставив на Ивара глаза полные ярости. Пальцы сами собой крепче сжали рукоять, все мышцы тела напряглись, а зрачки принялись вылавливать малейшие движения чудовища, стараясь предсказать момент атаки. И вот, когда несколько волокон грудной мышцы взбугрились под шкурой, а одна из задних лап едва приподнялась от пола, выдавая удар, тонкий писк девочки мгновенно перевернул картину боя. Забыв про Ивара нетопырь кинулся в сторону учёных.
- Куда собрался! А ну, стоять!
Ивар прыгнул наперерез, стараясь перехватить цель прямо в воздухе. Меч молнией блеснул в свете факела, угрожающе просвистев в воздухе.
Две атаки.
4d10: (2 + 10 + 1 + 3) = 16
4d10: (2 + 7 + 10 + 8) = 27
— Проблема твоя Акстеналь в том, что ты не видишь мирного решения этого конфликта. Ты желаешь залить всё графство кровью во имя порядка. Но посмотри, к чему это приводит. Против тебя собирают армии, строят козни. Я уже объясняла за сегодня это один раз, объясню и второй. Ненависть никогда не приведёт к миру. Вот ты устроишь своё правосудие. Установишь порядок, и Олдри станет частью Велейна. Но подумай о тех, кто живёт здесь. Друиды будут мстить из лесов. Подобные Скарроху будут приходить снова и снова. Даже если ты за свою жизнь это остановишь, это продолжится после твоей смерти. Если все стороны не смогут поговорить, перетягивание короны на себя не закончится никогда. Только приведёт это к такой куче смертей, что Волсан отправит сюда очередную армию с полным истреблением. Что до природы - человек легко живёт в гармонии с природой. Если между людьми и друидами не будет причины враждовать - будет мир, который принесёт пользу обеим сторонам. Если мир будет достигнут между людьми и природой - не будет причин появляться очередной шайке разбойников. В гармонии суть, а не в железной рукавице. Акстеналь, ты упёрся рогом в геноцид, хотя решение всех твоих проблем без лишнего кровопролития вот оно. Возьми. На трезвую голову, а не с мечом наперевес Я это объяснила ведьмам. И между прочим, Синкста может согласиться на мирное решение вопроса. Но только если согласитесь вы. И именно к этому я взываю сейчас — Удивляясь тому, что Аманда сейчас вытворяет, некромант уже думала, что пора одеваться в белое и с дипломатической миссией разгуливать по-всему Олдри. Но Лже-Скаррох, решивший дать волю ярости, всё испортил донельзя. Взорвавшись от злобы, тот решил покончить с соперником здесь и сейчас. А именно смертей Аманда решила избежать
Отпрыгивая по телам в сторону подальше, но не уходя по-дарованной ей дорожке, Аманда сложила ладони в символ Байкара-Кеуг, призывая к погибшим здесь солдатам, чтобы они прибыли помочь ей. Что они умерли за мир и должны помочь этот мир восстановить. Так как с рук сочилась лимфа вперемешку с кровью, сконцентрироваться было очень больно, но шатко-валкая связь с духами была установлена и потихоньку, духи старались внести смятение в ряды бойцов. Попытка же защититься восставшими мертвецами не удалась ввиду того, что расчерчивая Воннунг, Аманда банально подскользнулась на крови и чуть не уткнулась в умершего разбойника. И то, что Акстеналь со Скаррохом сцепились, ей совершенно не нравилось
— Вы, двое?! Я специально бегаю по Олдри и пытаюсь договориться с каждой стороной конфликта, ради того, чтобы вы тут бесславно зарезали друг друга?! Каков абсурд, а. Копия рыцаря, положи меч, иначе погибнешь. Я, ради твоей жизни, придурка такого, вместо того, чтобы залечивать руки, рванула сюда. А ты сейчас просто насадишься на шпагу. Акстеналь, хоть ты послушай меня, в отличие от обезумевшего война. В тебе остались хоть какие-то частички адекватного человека, а не зверя. Всё можно решить словами, идиоты. Прекратите бой, дуэлянты, вы всё испортите к чертям и вместо мира начнётся ещё один виток бойни в этом Олдри, в котором подохнут все без исключения!!! — надрывая свой голос, Аманда всё-таки пыталась воззвать к рассудку обоих бойцов, чувствуя, что после такого разговаривать будет сложно
- Аполлоний фон Фауст, охотник на оборотней и монстров. - Кхекнув и задержав вскинутые брови на своем лице, ответил мужчина. - Меня сюда привела сова. Твоя? - Пальцем ткнув в небо, Аполлоний указал на парящую птицу.
- Видимо твоя, - осторожно сам себе ответил охотник, подходя ближе, - раз она не летит дальше. И что же вы с сестрой не поделили, миледи? Не переживайте, мы ее снимем. Поссорились из-за красивой брошки? А может быть... Подожди, это не тебя искал Ягель? Старичок из леса? Ты у него кое-что взяла. - Нахмурившись, Аполлоний сложил руки на груди, один глазом посматривая на девушку, а другим - на парящую руку, стараясь определить ее источник.
4d10: (7 + 7 + 2 + 2) = 18 - харизма на сотрудничество (Убеждение не работает из-за ПС)
Авра склонилась над Рогге и завороженно наблюдала как огоньки светлячков то появляются из под его мощных доспехов, то вновь пропадают под ними, плавно паря в полумраке. На секунду она ощутила нечто странное, будто пустоту в руке. В тревожном порыве девушка обернулась схватить рукой топор, но зрелый воин уже убегал с ним во тьму. Целительница не успела и дернуться, как поняла что уже поздно догонять его. Она повременила, потому что держала Рогге за руку и не решилась отпустить. В этот момент не могла отпустить.
— Тише, Рогге, тише, — заговорила она голосом ласковой матери, успокаивающей больное дитя. Только сейчас, когда Рогге не хмурился, она увидела насколько этот юноша красив. — Ты ещё успеешь вспомнить меня добрым словом, а пока набирайся сил.
Взгляд Авры упал на копье, которым так искусно владел Рогге. Копье, что чуть не пробило ей грудь. Отойдя от Рогге воительница подняла копье над собой, проверив его вес, а затем положила наконечник на свою левую ладонь. На нём была её кровь. Это хорошее оружие, но она могла бы сделать его лучше. По крайней мере могла попробовать, пока на свитке не остыла кровь Рогге. Авра достала свиток, обернула его вокруг наконечника копья, а копье положила пред собой, у колен. Некоторое время она сидела с закрытыми глазами, а затем начала говорить. Негромко, но властно.
Кто не ведал в жизни страх,
Кто рожден в сплошных снегах,
Кровью тот богат горячей —
Его раны льют удачу.
Заклинаю эту сталь,
Заклинаю на мораль,
Заклинаю сталь на силу,
Нам с тобой не лечь в могилу!
После ритуала Авра вновь убрала свиток в сумку, может быть обученный человек сможет прочитать его, просветив огнем, либо на солнце. Пора было уходить. Копье лежало в руке довольно привычно, а большего воительнице и не нужно. Не оборачиваясь, она пошла искать своих спутников в катакомбах древнего города.
— Прощай, Рогге прекрасный.
— Аполлоний! — крикнула Эдвер, извиваясь в хватке. — Задержите её, прошу! Это... не совсем человек! Вернее, я не знаю... Я охотник, верьте мне, чёрт возьми!
Аманда
Повинуясь зову колдуньи души павших бойцов вырвались на волю, закружив в бесконечной гонке по всему лагерю, расталкивая воинов, обступивших Аманду и дуэлянтов. И хоть количество призраков было недостаточным, для того чтобы сломить закалённых в многочисленных битвах солдат Акстеналя, заставив их бросится наутёк, некоторую суматоху им создать всё же удалось. Северяне повыхватывали оружие, тараща глаза от неожиданности и наглости некромантки и на несколько долгих секунд над полем битвы воцарился хаос, смешанный из топота сапог, звона металла и пары десятков мужских голосов напару с могильным завыванием неупокоенных духов, неуловимо летающих меж довольно поредевшей фаланги солдат.
Начавшийся бедлам Лже-Скаррох расценил как призыв к действиям, а также шанс, которым он не мог не воспользоваться. Пока Аманда поднимала мёртвых разбойников, один из которых оказался на удивление крепким и мог даже сравниться по силе с Годриком, Волкодав обрушил чудовищную рокот своей булавы на Акстеналя. Любой другой человек не смог бы даже блокировать такой удар и был бы вбит в землю с раздробленной головой, но только не одноглазый управитель, который едва уловимым движением подставил свой гросс-мессер по направлению атаки. Сталь зазвенела и высекла большие жёлтые искры, которые разом подожгли стоявшую неподалеку хижину.
Акстеналь и Лже-Скаррох смотрелись на фоне друг друга как Хирнун и Фенрис в момент их роковой схватки. Сойдясь в вихре ударов, Акстеналь кружился у ног исполина в боевом танце, а волшебный меч являлся ему словно партнёром. Северянин быстро понял — нынешний Скаррох хоть и был невероятно могуч, он едва ли сражался с таким же напором как тот, что уже пал от руки градоначальника. Забрать преимущество для Акстеналя было делом лишь пары движений.
— Мир между людьми и природой? — выпалил Акстеналь, размахивая мечом, — Человека от животного отличает разум. Если зверь подчиняется природе, то человек подчиняет природу себе. Значит я человек в полном понимании этого слова! Если Синкста согласна на мир, что же она отправляет тебя?!
Атака Акстеналя 7d10: (2 + 1 + 3 + 5 + 4 + 1 + 6) = 22
Атака Лже-Скарроха 5d10: (10 + 2 + 9 + 8 + 3) = 32
Апполоний и Эдвер
— Это несмешная шутка! Два охотника и оба по мою душу?! Похоже вместе с внешностью мне досталась и твоя толика невезения, Эдвер! — скривила крохотные губки Фиаля, посматривая на ворочащуюся в крепкой хватке дымной руки охотницу, — Попадать в нелепые ситуации у нас в крови!
Тем временем туман, вырвавшийся из мельницы, взял троицу в кольцо таким плотным слоем, что ни самой мельницы, ни Годрика уже не было видно. Воровка сделала быстрое движение и рука швырнула Эдвер прямиком в Апполония, давая время ей самой, подтянув подол платья, со словами “Ничего я не отдам этому старикану!” сигануть по склону вниз…
Фиаля сматывается 5d10: (4 + 3 + 4 + 8 + 4) = 23
Ивар
Держа в корявой лапище хрупкий, отражённый в пляшущем свете факела силуэт Дэс, чудовище развернулось к Ивару спиной и, взмахнув перепончатыми крыльями так, что аж жёсткие песчинки с грубо обтёсанного алтаря больно попали охотнику в глаза, второй лапой плашмя ударил, задев лишь воздух и пробив новую дыру в помещении. Странник только этого и ждал…
Использовав подставившуюся в неудобной позе лапищу как ступеньку, Ивар ловко запрыгнул на мохнатую спину лишь для того чтобы сходу вонзить клинок прямиком в шею уродливой твари. Нетопырь издал короткий, противный вопль и его тело рухнуло наземь, давая возможность учёной выкарабкаться из ослабевшей хватки. Девчонка успела прогрызть ей плечо, от чего Дэс, ещё не чувствуя боли от полученного шока, неуклюже облокотилась о стену комнаты.
— Ивар… Вот что значит охотник на чудовищ! Ха-Ха! — тон её был невесел, глаза закатывались, — Девочка... Прошу. Нельзя её так оставлять… Я могу обработать раны, но боюсь...
Одержимая всё так же рыдала, лежала на полу, истекая кровью, и щёлкала зубками.
Ивар спрыгнул с туши и вытер клинок о рукав. Убедившись, что больше ничего не угрожает, он вернул меч в ножны и, сняв куртку, кинул её на алтарь. Все его новые спутники истекали кровью и находились на грани истерики или потери сознания, не оставляя ему выбора. Вариантов действий, кроме как пустить рубаху на перевязки и подработать травником, у охотника не осталось. Хотя, скорее уж кузнецом, учитывая единственный возможный способ дезинфицировать раны прямо здесь. Не оставлять же их умирать. В конце концов, он почти подписался на работу и даже получил за неё плату, да и принципы не позволили бы поступить иначе.
- Не оставим. Деваться некуда - Ивар, уже снова одетый, взял в охапку несколько полосок ткани и подошёл к Дэс, сев на корточки рядом с учёной - Но сперва надо вас всех привести в порядок. Начнём с тебя, дальше ты мне поможешь. Давай сюда руку. Барти, подсвети. Потерпи немного...
Не дожидаясь ответа и не особо церемонясь, Ивар взял руку Дэс и привычными движениями прижёг рану, стараясь всё сделать как можно быстрее. Боль вернула сознание девушки в какое-то подобие тонуса, а отказывавшаяся останавливаться кровь мгновенно запеклась. Спустя минуту на руке учёной красовались хоть и грубо исполненные, но вполне неплохие повязки. Похожую процедуру он повторил с Барти и девочкой. Последнюю, кроме того, пришлось мало-мальски успокоить и, ради безопасности группы, кое-как связать и соорудить кляп.
В итоге, спустя пять-десять минут, вся компания была готова к отправлению. Ивар с девочкой на плече и мечом в руке встал впереди, Барти с факелом оказался в середине, а Дэс взяла роль замыкающей.
- Если повезёт, найдём моих компаньонов. Наверняка их тоже смыло куда-то сюда. Впрочем, кто знает. Среди них есть целительница, думаю, она вам поможет - Ивар шагнул во тьму одного из проходов и добавил уже в полголоса - Но это если повезёт и они вообще живы... И если мы выживем.
- Не знаю, моя Венера!.. - Александр опешил. Юноша ясно понимал, что поэма ещё слишком сырая, и над ней необходимо ещё долго работать, прежде чем он сможет показать её своей милой подруге. Его щёки покраснели, а нутро сжалось от страха быть непонятым. Но обстоятельства требовали решительных действий, и молодой охотник понимал это, - Но я попробую.
Ровными ударами большим пальцем по толстой басовой струне бард обозначил басовую линию, пока его разум выжимал из каждой секунды проигрыша всё что можно, подбирая слова и рифмы. С первым аккордом юноша стал декламировать свои стихи.
https://www.youtube.com/watch?v=7B839T-K7U0
Спросил я: "Что есть красота?"
У выцветших томов
И стал искать ответ, томясь,
С ума сойти готов
Подсвечник солнце заменял
Мне в сумраке ночей,
Но чад свечной, увы, мешал
Увидеть суть вещей
Среди страниц не удалось,
Хоть видел я слова,
Найти ответа на вопрос,
Что мучает меня
Тогда я снова вышел в свет
И бал большой созвал,
И всех красоток здешних мест
Я у себя принял
Лилось шампанское рекой,
Я был приветлив, я был мил,
Но вот часов я слышу бой,
Что нам полночь провозгласил
И был досуг мой предрешён -
Я вёл беседы тет-а-тет,
И был совсем опустошён,
Когда вдали блеснул рассвет
Средь них искал я красоты,
И чувствую себя глупцом:
Хоть и красивы вы лицом,
Но души - словно ночь черны
И колесо моей судьбы
Свершило новый поворот
И прочь от Мортала, вперёд,
Меня с собой оно влечёт
Держу я путь через Ангден
В лесные земли, где навек
С доисторических времен
Ужились зверь и человек
И места дух, хозяин рощ
Олдрийской стороны
Из Паскреба в лес гонит прочь,
И вот, я вижу - Вы!
Подобной красоты искал
Годами напролёт
И верил твёрдо, точно знал:
Кто ищет, тот найдёт!
Гляжу, гляжу в ваши глаза,
Не в силах продохнуть!
В их чёрной, вечной глубине
Я мог бы утонуть
И вижу я сквозь зеркала
Бриллиант чистейших вод,
И это есть ваша душа,
Что в мир свой свет несёт
И, восхищённый, пал я ниц;
О, столь желанный миг!
И голос ваш - как пенье птиц,
И он мне встать велит
И вмиг всё встало на места -
Я понял жизни суть:
Коль ищешь вечной красоты,
То собирайся в путь
Её ты в книгах не найдёшь
И средь порочных душ!
Она есть там, где ты не ждёшь,
Будь то хоть леса глушь.
Авра
Слова Авры, подпитанные неведомой магической силой, слетая с её губ, словно ложились на блёклую сталь копья, которое ещё совсем недавно было направлено против девушки, а теперь в спокойствии лежало у неё на коленях. С каждой секундой воительница чувствовала как клинок делается всё тяжелее и как крепче становится её хватка. Этот клинок и эта хватка сулили воительнице света немало подвигов, но и немало тяжких испытаний...
Авра решила оставить окружённого светлячками Рогге, который сейчас, прикрыв глаза, мирно лежал на корнях. Дремар больше не говорил с ней, а потому ничего не оставалось кроме как выйти в город и отправится на поиски своих товарищей.
Поиски обещали быть недолгими. Лишь выйдя из длинных, окутанных паутиной трещин коридоров, молодая девушка столкнулась с причудливой архитектурой каменных построек, расположенных прямо посреди гигантской пещеры. Вскоре послышалась музыка, а вслед за этим до боли знакомый голос. Миновав лабиринты улочек Авры вышла на небольшую площадь и стала невольной свидетельницей поразительной сцены — змеедевушка, окружённая плотным рядом детей, охотник Ивар и ещё несколько незнакомцев. Все они очарованно вслушивались в мелодию, льющуюся из уст знакомого уже барда Александра…
Ивар
Прижигательная терапия, устроенная охотником, оказалась как нельзя кстати. Дэс, хоть и не особо сопротивлялась в виду необходимости сих действий, встретила пламенную ладонь Ивара легким испугом и вскриком. Но процедура дала свои плоды. Лицо исследовательницы, слегка опухшее от слёз, вновь наполнилось румянцем и заиграло красками и вскоре Дэс окончательно пришла в себя, чтобы затем, всё ещё чувствуя вину перед девочкой, немедля кинуться к ней, дабы позаботиться о её ранах. К слову, девчонка всё никак не унималась. Даже с завязанными руками и кляпом во рту она не оставляла попыток вырваться и, если не сбежать, то накинуться и вонзить острые зубки в чью-то шею уж точно, а потому Ивару пришлось нести её на руках в своих крепких объятиях.
Троица покинула тесную комнатушку через один из открытых чудовищем проходов, с удивлением обнаружив, что находились они на большой высоте, а путь их вёл по ступеням вниз, в широко раскинутый над скальной пропастью город. При виде этого зрелища, Дэс с поражённым видом принялась рыться в нагрудных кармашках, некоторое время спустя явив свету факела старенькую книгу и рисунок, точно повторяющий открывшийся им пейзаж…
— Этого не может быть… Ха-ха… Откуда ему взяться в древних олдрийский подземельях? — шептала учёная, судорожно перелистывая страницы, — Этот город — ВанДурШоол!
Правда это или нет, было принято решение спуститься вниз. Только войдя в город до спутников донеслись привычные Ивару звуки лютни, от чего охотник, направившись им навстречу, мог облегчённо вздохнуть. Свернув за угол, он увидел Александра, которому таки удалось отыскать похищенных детей и воительницу Авру, стремительно приближающуюся с другого конца пещеры…
Александр
Атмосферу темноты и неизведанности пронзила тонкая, струящаяся линия, стремительным порывом прошедшая меж рядов крохотных детских головок, развевая мглу и разрушая печать заклятья, нависшего над этим местом. Линия эта была выткана из струн лютни, из мастерских движений пальцев барда, из пронзительной и обволакивающей пространство мелодии, из строк и строф, так умело переплетающихся речами Алесандра в единый узор из миллиона таких же линий, что они способны словно материализоваться в пространстве и, сомкнувшись над злым колдовством, навсегда унести его прочь…
Алый оттенок сошёл с маленьких глазок и бесчувственные существа вновь стали самыми настоящими детьми. Площадка на которой они стояли, в миг разошлась плачем:
— Где мы? Почему так темно?! Мама! Мамочка! — кричали дети.
Тем временем, упругий и блестящий хвост наги сплёлся у ног Александра, подняв того вверх над землёй. Лицо змеедевушки оказалось в ничтожных сантиметрах от лица трубадура, так что он мог слышать её кроткое взволнованное дыхание. Холодные, чешуйчатые ладони потянулись к щекам Александра и мгновением погодя тот услышал заветный голос:
— Я знала, дорогой Алекс-с-сандр! Ты не такой как вс-с-се люди! В тебе живёт крас-с-сота, которой ты с-с-способен поделитьс-с-ся! Это многое для меня значит! — змеедевушка слегка коснулась своим носиком лица барда, затем тихо-тихо прошептала ему над ухом, — Моё имя Йейна. На олдрийском языке это значит “лесная”.
Леденящие губы наги коснулись щеки Александра в коротком поцелуе, от чего та сделалась горячее всего на свете...
Знакомый голос, музыка уносящаяся под далекий свод пещеры, Ивар и дети, все было здесь. Миловидная змеедевушка опутала Александра всячески извиваясь и касалась лицом его лица. Поначалу Авре даже показалось что Александр удерживаем девушкой невольно, но подойдя ближе она разглядела восторг в его глазах. Усталая воительница понимающе улыбнулась и не стала вмешиваться в разговор, но минутой спустя, когда выдалось время, она рассказала своим спутникам о том как встретила друида возле лагеря, о бурном потоке, что смыл её в недры древнего города, о Вальде, о разговоре с Дремаром, о битве с Рогге и о командире, сбежавшем с её оружием. Она обошла детей в попытке успокоить их, а тем у кого были мелкие царапины она провела по ним ладонью и пообещала что те очень скоро заживут. Теперь пришло время заняться собой. Сидя на краю каменной плиты, бывшей ранее частью какого-то постамента, она держалась за раненое плечо и имела намерения второй раз попробовать исцелить себя. 4d10: (2 + 1 + 2 + 8) = 13 самоисцеление.
Авра познакомилась с другими участниками приключения, представившись по своему обыкновению Аврой воительницей и обратилась к собравшимся, — Как же теперь нам отсюда выбираться? Этих детей нужно уводить на поверхность, им не место здесь.
Авра познакомилась с другими участниками приключения, представившись по своему обыкновению Аврой воительницей и обратилась к собравшимся, — Как же теперь нам отсюда выбираться? Этих детей нужно уводить на поверхность, им не место здесь.
- Ну что за новая напасть... - Проскрипел зубами Фауст, выслушав девочку, переведя взгляд на вертящуюся девушку в теневой руке. Мгновение - и в его руках оказался клинок, которым он освятил свое осунувшееся лицо. - Я конечно не знаю, что тут произо...
Закончить фразу охотник не успел - ослабив внимание, он в последний момент обратил внимание на полетевшую в его сторону охотницу. Ну как же он сразу не понял, что рука - дело не какого-то волшебника с мельницы, а вот этой заразы, которая уже побежала по склону. Оступившись, Аполлоний чуть не упал, но, невольная компаньонка по несчастью изящно вывернулась и, приземлившись на ноги, побежала за негодяйкой.
Выругавшись и на секунду вспомнив Анке, Фауст вскинул меч вверх, разгоняя таинственный туман и побежал вослед за парочкой. И надо же было попасть в такую дурацкую ситуацию! Но раз это Фиаля, то у нее должен быть тот самый кусок карты...
Закончить фразу охотник не успел - ослабив внимание, он в последний момент обратил внимание на полетевшую в его сторону охотницу. Ну как же он сразу не понял, что рука - дело не какого-то волшебника с мельницы, а вот этой заразы, которая уже побежала по склону. Оступившись, Аполлоний чуть не упал, но, невольная компаньонка по несчастью изящно вывернулась и, приземлившись на ноги, побежала за негодяйкой.
Выругавшись и на секунду вспомнив Анке, Фауст вскинул меч вверх, разгоняя таинственный туман и побежал вослед за парочкой. И надо же было попасть в такую дурацкую ситуацию! Но раз это Фиаля, то у нее должен быть тот самый кусок карты...
— Зачем вы это продолжаете? Кровавый бог, безумцы. Ради чего вы до сих пор бьётесь?! — возмущению Аманды не было предела. И хотя Акстеналь уже было вот-вот начал думать головой, невероятная мощь удара булавы Скарроха выбила из него дух. Кое-как защитившись своим волшебным мечом, городничий рухнул чуть ли не навзничь, выронив свой меч. Кинув взгляд в его сторону, некромант понимала, что это был шанс прекратить конфликт. Если не дать возможности городничему встать, а затем также уложить второго бойца, то может быть они одумаются.
— Гармония, Акстеналь. Когда каждая из сторон дарит лучшее и не получает худшее по собственной воле. Это называется так. В твоём варианте это звучит, как подчинение... — расчертив мыском сапога под собой Клейн-Ти(в этот раз без привязки кровью, как в Воксвилле и без зелья рвения), Аманда сконцентрировала свою мысль на Лже-Скаррохе, вглядываясь ему в душу:
— Эй, парни. Взять девку! За Олдри! — крикнул один смельчак из толпы, который осознал, что колдунья может представлять опасность. И он рванул, бездумно выхватив меч
— harl'il'cik il le! — прошептала колдунья, после чего Лже-Скаррох застыл, чувствуя, как его душа покидает собственное тело и смотрит на ситуацию со стороны. Судьба души солдатика была гораздо плачевнее. Упавший в миг, тот стал подпиткой для Аманды, а также исцелением для обожённых рук и тело, только что бежавшее со всех ног рухнуло к общей куче, обескровленное настолько, что на теле, довольно упитанном для солдата были видны опустошённые вены, ещё пару секунд слипавшиеся от давления крови, которая перестала существовать. Душа Скарроха же наблюдала за тем, как здоровяк со всего разбега свалил обездвиженного солдата плечом и упал на него; как Акстеналь перехватил меч и разрубил когда то бывшего его товарища, словно щепу, отчего, вернувшись в тело, тот зарычал с новой силой
В то время, когда Скаррох вернулся в тело и боролся со здоровым мертвецом, в дело вступил Акстеналь. Двумя пальцами вытерев глаза от крови, капавшей от следа булавы на лбу, тот решил с размаху рубануть по-второму мертвецу, который по повелению волшебницы выкинул меч, с которым сражался в сторону, показывая городничему, что Аманда настроена сдерживать обоих, пока у неё есть силы. Ловко для быстрых костей увернувшись от удара Акстеналя, щуплый мертвец решил сбить с ног городничего, повторив удар крепыша. Но Акстеналь в своём доспехе был слишком крепок и мертвец просто врезался, хотя и сдвинул того на пару сантиметров, провезя сапоги городничего по смеси грязи и крови. В тот же момент, с утробным рыком, Лже-Скаррох скинул с себя мертвеца и Аманда в этот момент решила ещё раз воззвать к разуму обоих, срывая голос, как баньши:
— Вы ничего не добьётесь убийством! Прекратите!! Вы не Фенрис и Хирнун, чтобы, как два дурака рубиться до победного ради предсказания. У тебя, Акстеналь, нет татуировок севера, а у тебя Скаррох, нет смертельной раны, как я погляжу. Но именно вы оба способны исправить то, что творилось здесь последние года. Мир между вами возможен. Если бы Я, ни в чём не заинтересованная мать его ведьма, не верила ни в это, я бы сделала что угодно другое! Попила бы ромашки с водкой, отправилась к товарищам охотникам. Да, блядский день, что угодно. Но я направилась к вам, потому что если сейчас ты, Акстеналь, убьёшь хорошую копию Скарроха, как и ты, копия, убьёшь Акстеналя - Олдри утонет в крови из-за вашей дурости. Либо деревенские выжгут лес, либо загорится деревня. И вот то, что рядом загорелась хижина - именно это случится с проигравшей стороной. Но этого может и не быть, если вы оба сложите оружие и согласитесь поговорить! А..а... — переводя дыхание, Аманда чувствовала резь в горле от такого крика и следующая фраза была произнесена полушёпотом в адрес городничего:
— Всё, что хочет Синкста - чтобы здесь воцарился мир и гармония. Но она слишком боится тебя... И...если вы оба...без армий...согласитесь поговорить на нейтральной территории - можно придти к желанному согласию, которое лежит вот оно. Только протяни руку — договорив, Аманда закрыла глаза, вдыхая воздух полной грудью и, на всякий случай, глазами искавшая пути к отступлению, если оба бойца решат отрезать ей язык или продолжат поединок до смерти
Апполоний и Эдвер
Налетевшая на охотника незнакомка была уже второй девушкой за последние сутки, которой удалось свалить Апполония в столь неловкое положение. Только в отличии от Авры, грозившей в своих доспехах переломать аристократу кости, Эдвер оказалась на удивление проворной и, вывернувшись прямо в воздухе словно кошка, она стрелой ринулась к уже успевшей сделать ноги воровке. Молодая девушка ураганом настигла Фиалю, вновь повалив её в траву, от чего они обе покатились вниз по склону. Фаусту только и оставалось что сигануть за ними вслед, прочь от застилающего взор чёрного тумана.
Когда он их догнал, воровка оказалась уже поверженной с перехваченными в кистях руками, со злобным выражением лица извиваясь на земле.
— Чтоб мне провалиться! Нет у меня твоих карт, понятно?! Ищи где хочешь! А тебе что от меня надо?! — стрельнула Фиаля взглядом в сторону Эдвер, — Я уже всё тебе рассказала! Пусти меня наконец! Так ты обращаешься со своей сестрой?!
Аманда
Поединок, начавшийся стремительно, так же стремительно и закончился. Перехвативший инициативу Акстеналь набирал темп и решающий удар был для него как на картинке. И хоть Лже-Скарроху недоставало мастерства и скорости, сила с которой он обрушивал свои удары была поистине чудовищной, а потому любая ошибка могла стоить городничему жизни. И ошибка эта не заставила себя ждать.
Исполин проследил за движениями Акстеналя и, подгадав момент, что есть мочи ударил в слепую зону оппонента. Управитель мигом рухнул на залитую кровью землю — последствия сулили городничему не иначе как сломанными рёбрами. Лже-Скаррох уже готов был добить северянина, но тут в дело вмешалась Аманда и обоим дуэлянтам стоило серьёзно задуматься прежде чем продолжить схватку.
Да, вопрос с солдатами оставался нерешённым. Во всю бушевавшие призраки являлись лишь нематериальной иллюзией и понимание этого факта для бойцов было делом времени. Акстеналь всё ещё мог приказать им схватить колдунью и великана, но, послушав Аманду передумал.
— Пусть будет по твоему, чародейка, — сказал управитель, хватаясь за грудь, — Я принимаю во внимание возможность переговоров с Синкстой. Я с самого начала не желал ей зла. Ведьмы заморочили ей голову, вот источник наших проблем. Ведь вы обе не знаете, что нам всем грозит. Но при одном условии, — Акстеналь указал на Лже-Скарроха, — Ты действительно хочешь чтобы я отпустил разбойника, люди которого нападали на жителей Паскреба? Преступник должен быть наказан.
В ответ на это Волкодав прорычал и крепче схватил булаву. Желания вставать на сторону колдуньи у него не было, особенно после наглого вмешательства в поединок — ни Паскреб, ни Синкста, ни что бы то ни было ещё его не интересовали. Лже-Скаррох всем сердцем желал лишь одного — смерти Акстеналя.
Побежавший за девушками Аполлоний, несмотря на боль и ломоту в теле, достаточно прытко оказался рядом с ними, размахивая мечом будто на поле боя, отгоняя от себя туман. Криком позвав Годрика, он в два длинных прыжка, чуть не споткнувшись об кочки, приземлился рядом с неназванной охотницей и точным движением проткнул платье девушки мечом, вогнав острие в землю.
- Колдуем, значит. - Холодно, на выдохе, произнес Фауст, схватив воровку за лицо и с силой сжав ей щеки своей ладонью. - Мне это не нравится.
Смерив взглядом восседающую на "сестре" ловкачку, Фауст с силой надавил на свои глаза правой рукой и еще раз вздохнул. События последних дней совершенно разучили его удивляться, но сейчас он был удивлен.
- Я... Даже не хочу знать, почему вы похожи друг на друга как две капли воды. Но, не переживай, в Поскребок я тебя не потащу. Знаю, ты связана с ведьмами. Интересно, чем? - Оторвав часть подола платья Фиали, Фауст связал ее запястья.
- Думаю, тебе ни тут ни там рады не будут. А перед Ягелем у меня должок. Ты пойдешь со мной. Сама будешь с ним объясняться. Это меньшее, чем я смогу отблагодарить этого старика. И даже не пытайся сопротивляться. А вы, миледи, если захотите, можете последовать за мной. Проверьте узлы. - Обратился к Эдвер Фауст, поднимаясь на ноги. - Годрик, ты где?!
4d10: (4 + 7 + 2 + 5) = 18 - сотрудничество со следствием в лице Фауста
>— Пусть будет по твоему, чародейка, — сказал управитель, хватаясь за грудь, — Я принимаю во внимание возможность переговоров с Синкстой. Я с самого начала не желал ей зла. Ведьмы заморочили ей голову, вот источник наших проблем. Ведь вы обе не знаете, что нам всем грозит. Но при одном условии, — Акстеналь указал на Лже-Скарроха, — Ты действительно хочешь чтобы я отпустил разбойника, люди которого нападали на жителей Паскреба? Преступник должен быть наказан.
— Именно это я и хотела услышать. Благодарю за ваше понимание. А что до разбойника. Я сказала данную фразу Синксте, скажу и вам. Каждый заслуживает шанса на прощение. И если его рассудок победит жажду крови, я бы попросила отпустить его. Но если он потерял голову и жаждет только убийства... — печально вздохнула Аманда, понимая, что всех не спасти. И сейчас, копия Скарроха стоит на пороге собственной могилы
—...тогда делайте, что должны. Хотя я до последнего верю, что он одумается. — Глядя на обезумевшего и размахивающего булавой Волколака, Аманда пожалела о двух вещах. Первая вещь - что дурак задаром погубит себя. Вторая - жаль, что тут нет Аполлония, чтобы тот помог превратиться ему насильно обратно. По команде, два оживших мертвеца рванули на Лже-Скарроха. И если щупленький в попытке задержать перевёртыша провалился, то крепыш, не удержавший монстра в первый раз, вцепился в него ещё разок. Сама же Аманда, чувствуя голоса в голове, которые ей нашёптывали: "выпусти зло наружу", "Из-за него погибли невинные" понимала, что грядёт что-то необычное для неё. Отпустив мысли в свободный поток, некромант начала ощущать, что начала меняться и городничий заметил, как пальцы начали заостряться, но те снова вернулись в нормальную форму, а девушка заметила, что призраки резко вернулись в тела погибших солдат, возвращая боевой дух живый на прежний уровень
— Эмм..мальчики..ваш ход! — невозмутимо отреагировала на собственный провал Аманда, переходя дальше от Скарроха и ближе к Акстеналю, стараясь уменьшиться в размере, если рванувшая солдатня побежит вповал. Они же так и затоптать могут
Волнующее чувство блаженства сковало грудь Александра, лишь только губы девушки коснулись его щеки. Йейна!.. Какое красивое имя! До чего мелодично звучит!
- О, Йейна! Только пожелайте, и все стихи, все песни мои будут о вас!
Но момент блаженства не мог длиться вечно, и вскоре детский плач стал понемногу возвращать Александра в реальный мир, затем к нему прибавились звуки чьих-то шагов, отдававших железным лязгом тяжёлых бронированных сапог. Александр обернулся и увидел своих товарищей по ремеслу.
- Ивар! Фрейлен Авра! - столь неожиданное воссоединение с компаньонами застало Александра врасплох, и теперь в его голове боролись два желания: скорее рассказать товарищам обо всём случившемся и задержаться в объятиях змеедевушки ещё на некоторое время. Но, приметив двух исследователей, которых юноша видел ранее, он всё же сделал выбор в пользу первого, - Господа, мне кажется, что я нашёл источник заклятья, что поработило детей, вы просто обязаны взглянуть на это!.. Если, конечно, вам хватит сил, - бард не сразу заметил, что учёные ранены и едва стоят на ногах.
Александр поведал обо всём, что приключилось с ним и Йейной. Затем, вместе с воительницей света он принялся успокаивать плачущих детей. Музыка вновь заструилась из под лёгких пальцев барда, наигрывавших тихую и спокойную мелодию, а его мягкий голос напевал:
Do not weep
All this is passing
- Возможно, герр наёмник сможет нам помочь... - ответил воительнице Александр и взглядом стал искать рыбочеловека, - Эй, куда же вы! - и обнаружил его неподалёку, пытавшимся улизнуть ещё дальше, вглубь города, - Нам незачем разделяться, герр наёмник! Лучше скажите, где вы находились, когда на вас напали эти дети?
На восклицание Дэс Ивар лишь пожал плечами. Ему, по большому счёту, было плевать что это за город и где он оказался. Его интересовали более прикладные вопросы - как отсюда выбраться, сохранив жизни своих подопечных, и как найти Александра и Авру, если они вообще здесь. Хотя, оказаться на другом конце континента в мёртвом городе, колыбели проклятия Кровавого Бога, было бы не очень приятно. А вообще - Ивар вскинул бровь и повернул голову набок - почему нет? Какая ему, бродяге охотнику, по большому счёту, разница? ВанДурШоол, так ВанДурШоол. Будет что детям рассказать. Или ученику хотя бы.
Спустившись и увидев своих спутников, Ивар непроизвольно улыбнулся и прибавил шаг. Наконец-то есть кому снять одержимость и по-нормальному исцелить раны. Девочка на плече окончательно успокоилась и тихонько засопела. Ивар осторожно снял ребёнка с плеча и приподнял её веко. Глаза по прежнему были красными. Охотник поджал губы и молча помотал головой. Придётся повременить со снятием кляпа и пут.
Подойдя ближе, Ивар представил всех друг другу и представился змеедевушке. После этого он коротко обменялся имеющейся информацией с Аврой и Александром. Пока все знакомились, перегруппировывались и успокаивали детей, Ивар, не одарённый талантом к общению, прошёлся по ближайшей округе, прикидывая куда идти.
— Не сестра ты мне, гадюка! На тебя поводок нацепить или так меня к Генриху отведёшь? — говорила Эдвер с трудом удерживая Фиалю, пока Апполоний её не связал. — Извините, господин Фауст, но эта тварь знает, где мой погибший несколько лет назад брат и я не отдам её кому-либо, пока не узнаю всё, уж поймите! И кстати... вы тоже ищите эту проклятую карту?
Аполлоний закрыл глаза и поднял свое лицо к небу. Ну что же ты будешь делать.
- Ты её собираешься прямо тут допрашивать? Она, между прочим, умеет колдовать, так что сунь ей кляп в рот, чтобы лишнего не сболтнула. - Аполлоний проследил за маленькой охотницей. - Старая мельница - эффектно, но не очень эффективно для допроса. Я предлагаю ее привести к Ягелю. У него в избушке и расспросим, заодно и выясним, кем она является на самом деле, ибо, если она не твоя сестра, то это явный доппель. Хотя, в этих краях, черт их разберет, что правда, а что вымысел. - Развернувшись на месте, Аполлоний постарался рассмотреть где топает Годрик - он уже должен был вернуться. - Да и если бы я захотел, я бы не смог тебе помочь в таком состоянии, в котором сейчас нахожусь. Мне, черт подери, нужен отдых. Что же до карты... Слишком многим она нужна. Тебе то она зачем?
— Хорошо, ведём её к этому Ягелю, — хмуро сказала Эдвер. — А карта... ещё одна часть загадки.
Аманда
Нежданно-негаданно день близился к завершению и оранжеватые лучи заходящего солнца сейчас печально провожали тлеющие останки разбойничьего лагеря. Пожар догорал, но лишь за тем, чтобы развёрзнуться с новой силой в другом месте. Этим местом явилось сердце Лже-Скарроха…
Крепко обхватив могучий шестопёр в латными рукавицами, великан оглядел обступающих его со всех сторон солдат Акстеналя и, поняв что от судьбы не уйти, бросился в свою последнюю и решающую атаку, вложив в неё всю ненависть, всю ярость и всю боль, которая только у него была. Управитель вспружинился, готовый отразить удар, чтобы затем одним ловким движением поставить жирную точку в столь затянувшемся поединке, но не тут-то было. Сила удара, с которым он столкнулся, оказалась настолько чудовищной, что заставила Акстеналя повторно выронить меч из руки, однако на сей раз клинок отлетел на несколько метров в сторону от владельца, а сам городничий с глухим стуком повалился спиной в грязь.
Увидев это, бойцы-северяне тут же кинулись на Лже-Скарроха, но что они могли противопоставить праведному гневу исполина? Сталь мечей всего лишь царапала искусный доспех, высекая на нём скоротечные искры, тем самым только раззадорив Волкодава, от чего тот, перехватив булаву покрепче и подняв её над головой, вдарил круговым оборотом, мигом превратив всех солдат в кровавый фарш. Всех, кроме одного…
Парень оказался покрепче всякого из отряда Акстеналя. С тяжёлым двуручным мечом в руках и добротной велейской броне он лишь немногим уступал в силе виновнику сей резни. Боец ударил так, что рогатый шлем треснул и слетел с головы великана. В этот момент произошло непредвиденное…
Лже-Скаррох пал на колени, а чёрный доспех стал разваливаться прямо на глазах. На том месте, где ещё недавно красовался большой рогатый шлем, показалась юркая головка рыжеволосой девушки. Подперев своё падение руками, она осмотрела лежавшие на земле тела разбойников. Её глаза быстро наполнялись слезами.
— ПОЧЕМУ?! — крикнула девушка в сторону Аманды, рыдая, — У НАС БЫЛ УГОВОР! ВЫ ОБЕЩАЛИ ПОМОЧЬ И БРОСИЛИ МЕНЯ! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Я ВАС ВСЕХ НЕНАВИЖУ!
От такой картины северянин опешил и опустил меч, вопросительно взглянув на командира. Кое-как приподнявшийся Акстеналь схватился за окровавленную голову и хриплым голосом произнёс:
— Я тебя знаю... Ты… Дочь Скарроха… Мирна…
Апполоний и Эдвер
Прежде чем отправляться к Ягелю, с воровкой, которая так и норовила вырваться из заключения, надо было что-то придумать. Вести её силой было довольно опасно — даже в таком, мягко говоря, неудобном состоянии она вполне могла и наколдовать чего нехорошего. Рука помощи пришла в лице Годрика. Спустившись вниз по холму кадавр коротко отрапортовал Апполонию что на мельнице кроме мешков с мукой искать было нечего, после чего схватил Фиалю в крепкие объятия и, закинув девушку на плечо, понёс на себе, вызвав сей дерзостью яростные стоны со стороны воровки.
Между тем полярная сова, про которую уже все как-то позабыли в пылу перебранки, видя что переполох сходит на нет, грациозно приземлилась на плечо Эдвер, завалив обоих охотников белоснежными перьями. Всю дорогу до хижины друида птица металась между молодой девушкой и Фаустом, всем видом показывая что цель её интересов пролегает где-то между ними.
Спутники добрались к жилищу Ягеля лишь на исходе дня, когда солнце уже садилось. Их встретила Викша:
— Дедушка сейчас не дома, — испуганно сказала девочка, закрывая дверь перед носом у Апполония.
Авра, Ивар и Александр
Подземный город, который по утверждениям учёных являлся невесть откуда взявшимся в олдрийских подземельях ВанДурШоолом — чертогом смерти, на некоторое время стал местом встречи для обширной компании столь разных людей. И не только людей.
Наёмник ничего не ответил на слова Александра, а лишь продолжил попытки слинять под шумок, а вот исследователи наоборот, загорелись желанием пообщаться с бардом.
— Ммм, прошу прощения, разрешите представиться, Дэс, исследовательница из Ривайла. О каком источнике заклятия идёт речь? Просто это удивительная сенсация. Планируя этот поход, мы и представить себе не могли, что окажемся... В подобной ситуации... — сказала девушка в комбинезоне с сотней разнообразных кармашков, придерживая забинтованную руку.
Тем временем картина, сложенная из рассказа троих охотников, начала по-тихому проясняться. Было всё ещё непонятно, кто и какой силой удерживал в тёмных катакомбах всех этих детей, хотя ответ на этот вопрос мог таиться в загадке статуи человека в чёрном, но одно было верно — сейчас дети в безопасности, а значит дело оставалось за малым: найти выход из пещеры, вернуть детей домой и… отыскать Вальда…
Вдруг раздался нечеловеческий рык и секундой погодя на свет факела из темноты выбежал ручной медведь Бу. На него было страшно взглянуть — шерсть и морда залиты кровью, походные сумки и седло были разорваны в клочья. Одной лапой он прихрамывал, а другую усеяли ссадины. Зверь принялся топтаться вокруг охотников, зовя их куда-то за собой в неизвестность...
Авре не удалось восстановить сил, она слишком устала. Конечно, она не была обычным человеком и рана в плече не могла заставить её упасть изнеможенной, но в активный диалог вступать пока ни с кем не хотелось. Тем более она все еще думала о Рогге, думала о его последних словах. Казалось она сейчас встанет и вернется к нему, вот-вот отвернется от своих спутников, от детей, и вернется к тому, кто так понимает её, кто стал ей так близок спустя минуту после смертельной схватки. То была одна из тех битв, которым суждено случиться во благо. Славная была битва.
Недолго Авра пребывала в раздумьях, рык Бу заставил её встать на ноги с былой решимостью, и напомнил о силе её голоса, который становился громоподобным стоило ей только перестать его сдерживать.
— Не бойтесь люди, этот медведь приручен. — Авра вышла навстречу медведю и протянула руки к его голове, — Что случилось Бу? Где Вальд?
Воительница поняла что умное животное прекрасно понимает что делать в такой ситуации, быть может сам Вальд послал медведя к ним, если он еще жив.
— Мы не можем оставить детей здесь, даже под присмотром — на них могут напасть. Неизвестно что скрывается в этих вековых подземельях, кто в них обитает и кому служит. Я предлагаю идти двумя группами. Группа тех, кто может сражаться пойдет впереди, а позади пойдут дети и те кто за ними присмотрит.
Авра огляделась на множество лиц позади.
— У кого есть идея лучше — молвите сейчас, наш друг в беде.
Недолго Авра пребывала в раздумьях, рык Бу заставил её встать на ноги с былой решимостью, и напомнил о силе её голоса, который становился громоподобным стоило ей только перестать его сдерживать.
— Не бойтесь люди, этот медведь приручен. — Авра вышла навстречу медведю и протянула руки к его голове, — Что случилось Бу? Где Вальд?
Воительница поняла что умное животное прекрасно понимает что делать в такой ситуации, быть может сам Вальд послал медведя к ним, если он еще жив.
— Мы не можем оставить детей здесь, даже под присмотром — на них могут напасть. Неизвестно что скрывается в этих вековых подземельях, кто в них обитает и кому служит. Я предлагаю идти двумя группами. Группа тех, кто может сражаться пойдет впереди, а позади пойдут дети и те кто за ними присмотрит.
Авра огляделась на множество лиц позади.
— У кого есть идея лучше — молвите сейчас, наш друг в беде.
Дорога назад заняла меньше времени, чем ожидал Аполлоний - все же знакомая тропка вела надежней, чем сова в небе. Которая, между делом, то и дело прыгала с плеча Эдвер на плечо Фауста. Путь прошел в относительном молчании - только поскрипывание доспехов Годрика и злостное постаныание пойманной.
Под вечер избушка Ягеля выглядела чуть-ли не заброшенной, но это было обманное впечатление. Поднявшись на импровизированное крыльцо, Аполлоний с силой два раза постучал.
- Не дома? - Нахмурившись, охотник сжал кулак на эфесе меча. - Не бойтесь, ломиться не станем, сударыня. Просто подождем ваше деда. Надо ему передать кое-что. - Отвернувшись, Фауст присел на крыльцо и, сложив ладони в кулак, кивнул головой Эдвер, чтобы присаживалась рядом. - Идти пока некуда, так что давайте поговорим, миледи. Но для начала... - Встав так же быстро, как и сев несколько минут назад, Фауст, прихлопнув большого комара на своей шее, подошел ближе к Фиале, которую беспристрастно держал Годрик. Вот уж кому отдых был не нужен, так это полумертвому солдату.
Собравшись с духом, Фауст постарался поймать своим взглядом зрачки пойманной и схватил ее за лоб. Но как бы он не вглядывался в эти пышущие злобой веки, как бы он не напрягал свою волю, он словно бился в накрепко закрытые ворота из собственной боли и чужеродной силы. Оставив это и вздохнув - в который раз за последнее время - он вернулся на свое место на крыльце.
- Ягель - друид. Житель этого леса. Многое знает, многое. Может поможет, а может и нет. Я не слишком его чествую, как и он меня, хотя оба выручали друг друга. - Произнес Аполлоний, морщась, прикладывая руку к животу, обращаясь к Эдвер. - Фиаля у него украла кусок той самой карты, которую ищешь ты - которую искал и я. Зачем - не так важно. Мне гораздо интереснее то, за чем идет обычная мамзель в сокрытое поселение лесовиков? Ты говорила про своего брата. Кто он? Что он забыл в этих краях? Прошу меня простить, сударыня, если это похоже на допрос, но если ты хочешь разобраться, то постарайся быть честна со мной, как я честен с тобой.
Под вечер избушка Ягеля выглядела чуть-ли не заброшенной, но это было обманное впечатление. Поднявшись на импровизированное крыльцо, Аполлоний с силой два раза постучал.
- Не дома? - Нахмурившись, охотник сжал кулак на эфесе меча. - Не бойтесь, ломиться не станем, сударыня. Просто подождем ваше деда. Надо ему передать кое-что. - Отвернувшись, Фауст присел на крыльцо и, сложив ладони в кулак, кивнул головой Эдвер, чтобы присаживалась рядом. - Идти пока некуда, так что давайте поговорим, миледи. Но для начала... - Встав так же быстро, как и сев несколько минут назад, Фауст, прихлопнув большого комара на своей шее, подошел ближе к Фиале, которую беспристрастно держал Годрик. Вот уж кому отдых был не нужен, так это полумертвому солдату.
Собравшись с духом, Фауст постарался поймать своим взглядом зрачки пойманной и схватил ее за лоб. Но как бы он не вглядывался в эти пышущие злобой веки, как бы он не напрягал свою волю, он словно бился в накрепко закрытые ворота из собственной боли и чужеродной силы. Оставив это и вздохнув - в который раз за последнее время - он вернулся на свое место на крыльце.
- Ягель - друид. Житель этого леса. Многое знает, многое. Может поможет, а может и нет. Я не слишком его чествую, как и он меня, хотя оба выручали друг друга. - Произнес Аполлоний, морщась, прикладывая руку к животу, обращаясь к Эдвер. - Фиаля у него украла кусок той самой карты, которую ищешь ты - которую искал и я. Зачем - не так важно. Мне гораздо интереснее то, за чем идет обычная мамзель в сокрытое поселение лесовиков? Ты говорила про своего брата. Кто он? Что он забыл в этих краях? Прошу меня простить, сударыня, если это похоже на допрос, но если ты хочешь разобраться, то постарайся быть честна со мной, как я честен с тобой.
"Кровавый Бог. И кому это всё хоронить" — задумчиво смотрела на Волколака Аманда. В такой острой ситуации разум перебирал множество ситуаций, как можно было избежать такого. Закос под Скарроха одним круговым ударом снёс девятерых, не считая Акстеналя, который после второго сокрушительного удара рухнул, будто его огрели мешком по-голове, выронив меч так, что до него нужно было хорошо ползти. А девять городских(правильнее сказать деревенских) потеряли голову из-за ярости того, кто не мог одуматься. И лишь бравый солдат, которому повезло быть с двуручным мечом наперевес, из-за силы и инерции своего оружия, ради хорошего замаха сделал шаг назад и чудом избежал ужасной круговерти. А в ответ, прямым рубящим ударом попал прямо в шлем оппоненту.
И здесь, уже было напрягшаяся некромант смотрела на то, как доспехи, в которые был вооружен рыцарь, рассыпались, словно прах. А под ними была довольно хрупкая девушка, мигом рухнувшая от силы удара на колени и руки, заходившаяся в слезах. И после слов Акстеналя, картина встала на место. Рыцарь был...дочерью отца. Каким-то образом, выжившая в ту роковую ночь, та решила пойти по пути мщения, который однажды выбрал её отец. И на его горе, потерпел поражение. А история, как знала от наставницы Аманда - имеет свойство повторяться. И её старания предотвратить дальнейшую бойню помог сделать обычный воин с двуручным мечом.
— Мальчик. Не стой столбом. Меч в землю и бегом! Лекарей сюда, быстро! Иначе все мои старания прекратить конфликт закончатся двумя смертями. Давай-давай, каждая минута на счету. Сначала городничего, потом остальных выживших. — полушёпотом произнесла Аманда, медленно подходя к Мирне, которая заходилась в истерике, глядя на погибших товарищей и понимая, что проиграла. Некромант же присела рядом с ней, пачкая и без того грязное платье в свежей крови, глядя ей прямо в глаза:
— Вот смотри, что в итоге получилось. Абсолютно бесполезно погибшие ребята. Как со стороны городничего, так и с твоей стороны, девочка. И я знаю, что ты чувствуешь сейчас. Я знаю, что такое не защитить тех, кого любишь. Это чувство беспомощности. И из-за него, ты пустила в своё сердце месть. А месть может изменить человека. Превратить в того, кем ты быть не можешь... — кончиками пальцев, Аманда подняла подбородок плачущей Мирны к себе, поднимая лицо девушки и "подсаживая" её к себе
—... я знаю, что для тебя значил отец. Он воспитал тебя и не чаял в тебе души. Как и ты не чаешь в нём. Но в тот вечер он обезумел, боясь твоей смерти. А ты сейчас пытаешься либо отомстить, либо воссоединиться с отцом. А это неправильно, Мирна. Твой папа хотел положить конец конфликту оружием. Но зачем лить кровь? Отпусти желание убить или быть убитой. Это в корне неверно. А что до ведьм - они хотели вселить в тебя какую-то дрянь, которая убила бы тебя, несмотря на свою мощь. Такова природа большинства силы. Что бы сказал твой папа, увидев тебя такой? Он растил тебя не ради того, чтобы ты умерла просто так.. положи ладонь на моё кольцо. Я тебе покажу кое-что — положив сама пальцы девушки на кольцо, Аманда прошептала заклинание, и рядом с Мирной появился настоящий рыцарь, в чьи доспехи была одета девушка
— Дочь моя... — припав на колено, настоящий Скаррох обнял Мирну, как обнимал её раньше
Извините, что ломаю механику, но здесь Скарроху нужно материализоваться ради красоты сцены
Аманда
Воитель не спешил сходу выполнять распоряжения колдуньи, вместо этого он вопросительно глянул на Акстеналя, очевидно ожидая приказов от своего командира. Городничий хоть и выглядел плохо, но на тот свет ещё не собирался. Он коротко махнул рукой куда-то в сторону и воин, не спуская глаз с чародейки и молодой девушки, поспешил вслед его указаниям, в скором времени вернувшись с волшебным мечом в руках. Управитель был вовсе не глупым человеком и собственная безопасность волновала его в первую очередь. Свободной рукой он ухватился за остриё меча при этом не принимая его из рук подчинённого, таким образом, что они оба оставались под защитой от магических сил.
— Закон есть закон. Кто его нарушает должен быть наказан, — обратился Акстеналь к Аманле, кряхтя от боли, — Ты всё ещё желаешь Синксте добра? Я обещаю тебе — мы с ней поговорим. А теперь отойди от девчонки...
>Вот смотри, что в итоге получилось. Абсолютно бесполезно погибшие ребята.
Брошенные слова в устах Аманды прозвучали для молодой девушки с явной усмешкой. Мирна грозно отстранилась от объятий некроматки и вспылила пуще прежнего:
— Теперь ты издеваешься надо мной? Всё это твоих рук дело! Я знала что вам, ведьмам, нельзя доверять! Месть у меня только и оставалась! — девушка ещё раз оглядела усеянное мёртвыми телами поле и закричала навзрыд, — ТЫ ЛИШИЛА МЕНЯ ВСЕГО!
В этот момент из волшебного кольца Аманды явился дух настоящего Скарроха, погибшего в тот день от руки того человека, который сейчас израненным валялся всего-то в паре метров от его родной дочери.
— Папочка! — со всем тихо и по-детски произнесла Мирна, наливаясь слезами. Девушка устремила руки навстречу призраку, дабы обнять, но ладони лишь прошли иллюзорный силуэт насквозь. В следующее мгновение она подняла глаза на Аманду. Глаза полные ненависти.
— ОТПУСТИ ЕГО, СЛЫШИШЬ! МОЙ ОТЕЦ НЕ ТВОЯ ИГРУШКА! ТЫ, ПРОКЛЯТОЕ ОТРОДИЕ! СЛЫШИШЬ МЕНЯ?!
Мирна быстро встала и грубо схватила стоявшую рядом колдунью за воротник платья...
- Ну, нет так нет... - пробубнил под нос юноша, смотря вслед наёмнику, а затем повернулся к исследователям, - Александр Гримм, очень приятно, - отвесив небольшой поклон, бард поведал Дэс о статуе и красном свечении, что поработило разум детишек, - не могу сказать, как давно стоят здесь эти руины, но, я полагаю, похититель детей каким-то образом нашёл способ использовать этот город в своих целях...
Внезапно, медвежий рёв прервал рассуждения Александра, а затем из темноты пещеры выбежал ручной медведь Вальда. Вид израненного животного напугал детей, и Авра поспешила их успокоить. В голове Александра роились мрачные мысли, а плечи его поникли. Воображение рисовало юноше жуткие картины той участи, что постигла охотника, и страх поселился в его сердце.
Но вновь, словно боевой горн, прозвучал бесстрашный голос воительницы света, и её решимость развеяла всё беспокойство и тревогу.
- Да, хорошая идея... - Александр вновь посмотрел в сторону рыбочеловека, который уже успел отойти на довольно приличное расстояние, - я сейчас! - и юноша побежал за наёмником. Догнав его, он выбежал ему наперерез и начал говорить:
- Постойте, герр наёмник! Выслушайте меня! Я взываю к вашей чести, к чувству долга, я... Я понимаю, что всё это - лишь пустые слова для ваших ушей. Но я знаю ваш язык и умею на нём говорить. Меня зовут Александр Гримм, запомните это имя и знайте, что ни один член моей семьи никогда не отказывался от своих слов. Также знайте, что мой род имеет деньги и влияние в Эллии. Так вот, я хочу, герр наёмник, сделать вам деловое предложение. Если вы присоединитесь к нам и поможете спасти этих несчастных детей, то, я даю вам слово, вы можете просить у меня любую сумму в пределах разумного, и, я даю вам слово, ваша просьба будет исполнена! Это говорю вам я, Александр Гримм, а Гриммы никогда не отказываются от своих слов!
4d10: (8 + 3 + 1 + 7) = 19
— Девчонка - всего лишь игрушка. Как и Синкста. Ведьмы взыграли на их эмоциях, и я этого совершенно не одобряю. Обеим пообещали месть. Синксте - за возлюбленного. Мирне за отца. А вы, Акстеналь, не видите, что история решает повторяться. А никому из нас не нужна очередная смерть
В этот момент, Мирна решила вывести чародейку из себя своими репликами. В частности, тем, что она причастна к ведьмам:
— Именно из-за мести ты и потеряла всё. Друзей во-вторую очередь, а себя в первую...
Но когда та решила обозвать проклятым отродием мисс Калеб, голова у некроманта начала пульсировать. И в этот раз как городничему, так и самой несчастливице, которая вывела Аманду из себя, довелось увидеть, как злость внутри Аманды берёт верх. Как только Мирна схватила Аманду за ворот платья, на неё смотрела уже не одна пара глаз, а целых три. А оскал зубов уже напоминал лезвия. А и без того длинные пальцы чародейки превратились в длинные лезвия, которые, казалось бы, пробьют доспех насквозь.
И, положив ладонь на её руку, Аманда скользнула по плечу вверх, разрывая ткань кожаной куртки, останавливаясь в опасной близости у шеи:
— Прекрасно слышу. Я пришла, чтобы ты не убилась и не совершила ошибок. И чтобы Синкста не ревела на твоей могиле. Но если ты будешь разговаривать со мной в таком тоне, боюсь, я не то, что отца не отпущу, я оторву тебе голову, а твоя душа будет служить мне до тех пор, пока не наскучит. А теперь ЗАКРОЙ РОТ! — в голосе Аманды было слышна невероятная металлическая злость на Мирну. И только рассудок, который от превращения её держался в себе, не позволил крови девочки пролиться
— То же касается и вас, господин Акстеналь... — после превращения, голосовые связки окрепли, что позволило говорить в полный голос — ... я пришла, чтобы вы не убились и не совершили ошибок. А убить Мирну будет величайшей ошибкой, которая разрушит надежду на мир. Поэтому пускай сегодня будет исключение из правил о наказании!
Только сейчас, когда бард поторопился в сторону, Авра заметила что синекожий удаляется. Такое поведение наемника озадачило воительницу и она решила подойти ближе и спросить его об этом
- Торопишься покинуть это место? Я Авра, воительница севера, и я пытаюсь спасти этих детей. Если ты знаешь дорогу, то поделись с нами. А если не знаешь, то куда направляешься? Ты был в составе той команды, которая пыталась прорваться к древу? - Авре показалось что синекожий явно не доверяет им и ведет себя скрытно и сейчас она следила за его реакцией не сводя с него глаз.
3d10: (1 + 8 + 4) = 13 попытка уловить ложь/недосказанность в ответе рыболюда, если таковой вообще будет
Ивар вернулся к группе как раз, когда прибежал Бу. Судя по его внешности и поведению, ничего хорошего с Вальдом произойти не могло. Но может он ещё хотя бы жив. По крайней мере, медведь в этом уверен. Надо спешить. За несколько секунд раздумий плана лучше, чем предложила Авра, в голову охотника не пришло, поэтому он согласно кивнул. Учитывая, что наёмник вовсе не горел желанием выручать Вальда, первая группа будет состоять только из Ивара и Авры. Ну, ничего не поделать, сейчас нет времени, чтобы пытаться его уговорить. Хочет уйти, пусть уходит.
- Лучше плана нет. Идём, нельзя терять времени. Оставь его. Если не хочет помогать, нет смысла заставлять остаться. Всё равно сбежит при первом удобном случае - Ивар уже сделал несколько шагов и развернулся, чтобы побежать за медведем, но внезапно остановился - И ещё. Александр, имей ввиду, девочка всего лишь спит. Глаза у неё до сих пор красные и я не знаю как она будет себя вести когда проснётся, так что не снимай кляп, пока не убедишься, что она не пришла в себя.
Не дожидаясь ответа, охотник исчез в темноте, через мгновение вновь появившись в отдалении в свете огня, вспыхнувшего в его поднятой руке.
Аманда
От вида обращенной в ужасающее подобие человека и чудовища колдуньи, Мирна испуганно вскрикнула, её зрачки сузились от страха, а сама девушка, моментально отпустив воротник Аманды, припала на пятую точку и, кое-как развернувшись, пустилась прочь от чародейки, которая теперь уже мало напоминала саму себя.
В это время Акстеналь успел с горем пополам подняться с земли. Сейчас он еле стоял на ногах, а со лба его стекала кровь. Посмотрев на Аманду, управитель чуть ли не лопнул от ярости.
— Похоже это слабоумная окончательно лишилась рассудка. Хватит с меня этой проклятой магии, — произнёс он, шипя и скрежетя зубами и, сплюнув на землю, продолжил, — Я лучше умру, чем буду иметь дело с этим монстром. Уходим.
Заслышав приказ, воитель убрал свой собственный меч в ножны за спиной, затем, вооружившись гросс-мессером Акстеналя, свободной рукой подхватил ослабевшего командира и, всё ещё не спуская глаз с обезумевшей колдуньи, они оба попятились к выходу из разбойничьего лагеря…
Авра, Ивар и Александр
Почти единогласно было принято решение идти на выручку Вальду. Да, брать с собой детей на заведомо опасное дело это явно не лучшая идея, но у наших героев не оставалось выбора — искать выход из подземелья сейчас, когда их товарищ, возможно, находился в беде или того хуже, не представлялось возможным, а с ними дети хотя бы будут под присмотром. Потому, все вместе они отправились вслед за медведем в темноту коридоров.
Парочка учёных, надо сказать, поначалу хотела отделиться и пойти исследовать так и манящую их статую, но Дэс, после недолгих раздумий, решив всё же что за спиной Ивара будет всяко безопасней, передумала и, прихватив с собой неразлучного Барти, пошла вместе с остальными, с энтузиазмом сделавшись для детей чем-то вроде няньки, напару со змеедевушкой, которую, к слову, дети ничуть не боялись, а даже наоборот — быстро нашли общий язык.
Наёмнику-рыбочеловеку так и не удалось улизнуть. Как оказалось, путь его пролегает по той же тропе, которую выбрал для себя Бу. Высокомерно усмехнувшись на слова Александра, остаток пути он провёл молча.
Вскоре наши герои, пройдя через массивные деревянные ворота, вышли на обширный, обставленный колоннами зал. Прямо посреди зала стоял большой банкетный стол, на противоположном конце которого сидел элегантно одетый мужчина с красивым, гладким лицом. Он был довольно молод и располагал пронзительными глазами алого цвета. Вальяжно закинув ноги на стол и держа в левой руке кубок, он принимал кувшин с вином от юной девушки в тоненьком белом платье. Если приглядеться, таких девушек вокруг было много — как две капли воды похожие друг на друга, они суетились по хозяйству: то подметали полы, то накрывали на стол, расставляя посуду и кухонные принадлежности. За креслом, на котором сидел юноша, расположилось что-то большое, накрытое тканью.
Но самое главное, что безусловно шокировало всех присутствующих, виднелось впереди — на столе, с воткнутым прямо в сердце мечом причудливой формы, лежал Вальд, залитый собственной кровью. По стонам, эхом разносившимся меж арочных сводов помещения, становилось ясно что охотник был ещё жив. От его тела расплеталась пульсирующая красным цветом паутина, уходящая куда-то по другую сторону стола.
Лишь завидев всё это, наёмник мигом подбежал к незнакомцу.
— Мой господин, — начал он, булькая при каждом слове, — У меня для вас известия. Роберт нанял охотницу, значит дело в скором времени должно пойти в гору. А эти пришли чтобы помешать вашим планам, господин. Посмотрите что они сделали с детьми. Я завёл недоумков в ловушку. Прикажите прикончить их?
Рыбочеловек, до того казавшийся безоружным, достал из недр куртки два коротких острых лезвия.
— Зачем же так критично? — улыбнулся юноша, оглядев охотников надменным взором. Голос его был чист и звонок, как серебро, — Убить их мы всегда успеем. Быть может для начала пригласим их сесть за стол? А то получится как-то невежливо с моей стороны. Правда, одного я уже пригласил, — незнакомец перевёл взгляд на умирающего Вальда, — Он отказался… Жаль…
Повисла гнетущая пауза. Дэс невольно схватила Ивара за руку, Йейна в свою очередь обвилась вокруг Александра. Дети, которые только-только успокоились, вновь разошлись плачем. В следующую секунду, дверь за нашими героями захлопнулась настежь…
— Кто мой брат теперь — я и сама хочу знать! — развела руками Эдвер, но лицо у неё было мрачным. — Он умер, от руки вампира, и я считала его мёртвым до первого дня здесь, пока не увидела написанное его рукой письмо... и судя по тому, что рассказала мне Фиаля, он уже не тот Генрих, которого я знала. Мне нужно его увидеть и всё выяснить.
— Вы молодец, господин Акстеналь! Я рада, что вы сделали правильный выбор. Буду ждать вас в более приятной обстановке, за столом переговоров и..кхм..в более привычной для вас форме. И рассудок у меня в полном порядке До свидания — вспомнил этикет, Аманда сделала книксен, нечаянно сдвинув одно из лежащих тел ногой и подмигнув двумя парами глаз обоим уходящим. И хотя фраза про сумасшествие подогревала злобу, Аманда понимала, что это всего лишь страх
— А теперь извините, мне нужно бежать за пропажей. Ждите весточку либо лично, либо через друзей-охотников. — напоследок помахав ручкой воинам, Аманда ловко развернулась на каблуках сапог и, смотря в три пары глаз, стремительно рванула за Мирной с нечеловечьей скоростью перебирая ногами, что бедное платье, казалось, сейчас разойдётся по швам
5d10: (6 + 4 + 9 + 10 + 2) = 31 - А я Мирну никуда не отпускала. Догоняшки
- Вампиры... - Протянул Аполлоний, разминая кулаки, похрустывая костяшками. - Не так хорошо в них разбираюсь. Но, если, как вы сказали, ваш брат погиб от руки кровопийцы, а затем вы обнаружили его письмо... Боюсь, он теперь тоже вампир, а это не так встреча, которую бы вы желали. - Развел руками Фауст. - Впрочем, дело ваше, я не буду вас отговаривать. Но, учитывая что Фиаля... Ай! - Аполлоний прихлопнул очередного комара, который присосался к его шее. - Так... Да. Фиаля наверняка либо доппер, либо сама является вампиром. Альпа, муля...? Нет, нет. Нет, сам я не смогу определить. Думаю, Ягель сможет сказать, кто это на самом деле... Да где же этот старик? - Фауст раздраженно поглядел на небо. - Так, ладно. Миледи, сейчас будьте аккуратнее. Мы постараемся исключить хоть одно предположение. Годрик, держи сильнее. - Подойдя к Фиале, Фауст достал кляп из ее рта и дернул губы, заглядывая внутрь, проверяя рот на предмет клыков.
- Ну и что за ты дрянь такая, а?
Аманда
Колдунья без труда догнала убегавшую Мирну, которая к тому моменту уже успела выйти за пределы лагеря. Набросившись со спины, Аманда, будучи уже не человеком вовсе, рывком повалила молодую девушку в заросли папоротника и крепкой хваткой стянула её руки в запястьях. К слову, платье волшебницы, повидавшее за последние сутки и огонь, и грязь и даже кровь, а теперь ещё и разорванное ниже талии от быстрой ходьбы, можно было отправлять на покой.
Мирна громко вскрикнула и закрыла глаза от вида искажённого лица колдуньи.
— Что тебе от меня нужно?! — девушка сделала небольшую паузу, а затем забилась в попытках вырваться, — Теперь и меня хочешь превратить в свою куклу, как и отца?! Ты чудовище! Я тебя ненавижу! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!
Апполоний и Эдвер
Короткое обследование ротовой полости воровки дало единственно верный и однозначный результат — девушка являлась вампиром. Ровные, но острые вампирские клыки любой охотник на чудовищ мог различить на раз-два.
— Сам ты дрянь, понял?! — огрызнулась девушка в попытке укусить Апполония за палец, — Только попробуй тронуть меня ещё раз и Генрих тебя так тронет, что хоронить будет нечего!
Тем временем день догорал, Солнце сменялось восходящей Луной, а старичка Ягеля на горизонте видно не было.
Эдвер с силой пнула Фиалю в бок и разразилась ругательствами. Конечно, она уже думала об этом... но не хотела признавать.
— Даже если и вампир, — произнесла она. — Я должна с ним разобраться.
— Так, Мирна, прекрати эту херню! Всё платье из-за тебя порвала — с грубостью матери по-отношению к непутёвой дочери, Аманда держала девушку и осматривала одной парой глаз её, а ещё двумя платье. Мда. Одно из любимых походных отправилось прямо на тряпки. Грустно, конечно, но ничего. Во-всяком случае, можно будет заказать ещё одно. Придётся просить у Александра или Аполлония в долг ради такого, но они благородные и поделятся. А то совсем ни в какие ворота
— У тебя сейчас два выбора. Первый - продолжать верещать на весь Паскреб. И тогда я двину тебя по-лбу, чтобы ты вырубилась. И тогда, мне придётся вот в таком вот прелестном виде ползти до твоей подруги детства с тобой на плече. Я думаю, местные будут только рады сжечь меня. Либо второй вариант. Ты начинаешь соображать головой, перестаёшь верещать, я снова становлюсь собой и мы идём к Синксте на своих двоих. И если ты прекратишь истерить, я тебе расскажу, на кой чёрт я в это всё ввязалась и МОЖЕТ БЫТЬ у тебя мозги встанут на место. Выбирай — Крепко держа запястье и сидя верхом на Мирне(какая пошлятина), одним движением пальца срезала лист папортника, чтобы заткнуть девушке рот, перед тем как вырубить, чтобы та не верещала
- Вампир. - Удовлетворенно произнес Аполлоний, спокойно отведя руку от клацающей Фиали. - Обращенная, скорее всего. И где же твой Генрих, а?! - Холодно отозвался охотник, положив ладонь на эфес меча. - Ты тут одна, связанная и остатки твоей души находится в руках двух охотников на монстров. Следите за своим языком, сударыня. Ох, сюда бы Аманду. - Потерев переносицу, Фауст чуть слышно выругался. - Миледи... - Прикоснувшись к рукаву Эдвер, Фауст отвел ее в сторону, посматривая по сторонам.
- Буду честен с вами - вздернуть ее на суку, отрубить голову и вогнать в сердце осиновый кол - да и дело с концом. Но ... - Аполлоний перебрал пальцы в кулаке, - она имеет возможность привести вас туда, где скрывается ваш... брат. Попытайтесь еще раз с ней поговорить. Вдруг получится... Я же приношу извинения, что привел вас сюда - это было плохой идеей. Кто их, этих друидов разберет. У вас есть место, где можно привести себя в порядок? Ночевать в местных лесах - очень плохая идея.
— Я уже пыталась с ней говорить, — вздохнула Эдвер. — Не знаю, скажет ли она ещё хоть что-то, но я попробую. Ночую я в таверне, поэтому могу предложить только снять комнату!
Затем девушка подошла к вампирше и заглянула ей в глаза.
— Может, всё-таки скажешь, где Генрих? Я клянусь, что не трону его и не расскажу другим охотникам.
Вид мучений Вальда заставил Авру издать еле слышный дрожащий вздох. Она старалась сохранить хладнокровие и не поддаться гневу и с трудом боролась с желанием ухватиться за оружие. На захлопнувшиеся сами собой ворота она так же не могла позволить себе обернуться, сейчас все её внимание было приковано к кровососу. Авра промолчала в ответ и, проглотив крик, медленно зашагала к столу. Она дошла до самой середины, до того места где находились ладони Вальда, выхватила оружие и, опустив его в левой руке, села за стол. Может ли она так поступить? Оставить Вальда умирать, для того чтобы потом исцелить волколака. Действительно ли это её долг, оставлять умирающих без помощи? Отвернуться от храброго Вальда означало предать саму себя. Она давала свое слово что поможет, а предательство удел недостойных. Дотянуться до руки охотника в нужный момент, только этого она хотела, этого должно хватить. Осталось лишь выгадать удобный момент, рука совсем близко.
Пока Эдвер пыталась разговорить Фиалю, Аполлоний подошел к двери и потарабанил по ней пальцами.
- Мы уходим. Передайте своему деду, что я выполнил то, о чем он просил - привел сюда Фиалю, да только карты с ней не было, как, собственно, и его самого этим вечером. Мы будем в Поскребке, полагаю. Если он меня будет искать - пусть ищет там. Прощайте, миледи.
Задним умом подумав, что, быть может, Вишка может знать, где находится Ягель, он отмел эту мысль - вот еще, будет он ночью по лесам шататься с таким прицепом. Поэтому, сложив руки на груди, он прислонился к косяку, ожидая, принесет ли какой-нибудь результат Эдвер.
- Мы уходим. Передайте своему деду, что я выполнил то, о чем он просил - привел сюда Фиалю, да только карты с ней не было, как, собственно, и его самого этим вечером. Мы будем в Поскребке, полагаю. Если он меня будет искать - пусть ищет там. Прощайте, миледи.
Задним умом подумав, что, быть может, Вишка может знать, где находится Ягель, он отмел эту мысль - вот еще, будет он ночью по лесам шататься с таким прицепом. Поэтому, сложив руки на груди, он прислонился к косяку, ожидая, принесет ли какой-нибудь результат Эдвер.
Аманда
— Делай со мной что хочешь. Мне уже всё равно, — злобно и совсем без страха бросила Мирна, видно уже смирившись со своей судьбой, — Я не желаю иметь ничего общего ни с тобой, ни с Синкстой. Я не верю в твои благие намерения. Пока ты держишь моего отца, ты для меня такая же ведьма как и все остальные!
Апполоний и Эдвер
Фиаля устало вздохнула и оценивающе посмотрела на охотницу.
— Я уже рассказала тебе всё что знаю, — воровка искоса глянула на Апполония, уже решившего было отправляться восвояси, — Послушай, отпусти меня, а? Обещаю, отведу тебя к твоему ненаглядному брату. Вот прям сейчас же, если пожелаешь. Видала как этот придурок морду воротит? Он же с меня шкуру спустит поутру, тебя не спросит. И мы с тобой, сестра, расстанемся едва познакомившись. Ну? Решай быстрее, пока он отвернулся, — заключила девушка, кивком показывая на связанные руки и ноги.
Стемнело окончательно. Перед Фаустом встала дилемма — если отправляться в Поскребок, то как провезти Фиалю через стражников, которые только и точат на воровку зуб, в деревне-то её каждая собака знает. К тому же вопрос о том, где будет ночевать девушка, оставался открытым. Ежели в таверне, а не натворит ли она чего на ночь глядя?
Размышляя, Апполоний сам и не заметил как из лесной пущи показалась знакомая фигура старого другида. Надо сказать, Ягель сильно удивился, увидев охотника в столь поздний час у порога своего жилища.
— Друг мой, вот так встреча. Вижу ты, не смотря на все наши разногласия, всё же сдержал обещание, — сказал старец, глядя на Фиалю, — Впрочем, сейчас это уже не важно. У меня для тебя плохие вести. Для всех вас, — Ягель платочком вытер пот со лба и продолжил, — Сегодня довелось мне бывать в Сердцелесье. Стис вернулся из Ривайла, с войском всадников. Дейн совсем плох, не долго ему осталось. Многие друиды встают теперь на сторону его брата. Если Стис пойдёт на Паскреб, польётся кровь. Всё о чём я тебе поведал, всё будет напрасно. Скажи мне, друг, — отозвался друид, после недолгого молчания, — Я считать не обучен, жизнь в лесу провёл. Пять тысяч это много?
— ...А кто бесстрашен - глупец вдвойне. Ладно, награда за смелость. Учти - отчудишь глупость, оттяпаю кусок души, что очень неприятно — закатив шесть пар глаз чуть-ли не в мозг, Аманда прикусила губу, мысленно контролируя превращение обратно. Постепенно, лишние глаза начали исчезать, пальцы принимать человеческий вид, да и сама чародейка становилась сама собой.
— Аргх! Чтобы пять раз кинули, четыре поймали, как же это больно... — разговаривая сама с собой, Аманда слезла с Мирны и разглядывая руки. Чувство тошноты, оставшееся после такого перевоплощения было отвратительным. А разболтавшееся платье, которое с дырками на талии просвечивало нижнее, заставляло чувствовать себя не в своей тарелке
— ...Чтобы я ещё раз поехала на могильник в платье... — внимательно разглядывая Мирну, Аманда размышляла, что же делать с этой бестолочью. Неизвестно, сколько в ней было сил, но явно меньше, чем в охотнице в вопросе выносливости
— ...Ещё раз назовёшь меня ведьмой - снова стану пауком, заломаю тебя и отхлещу по жопе так, что сидеть не сможешь с недельку. А рот папортником заткну, чтобы не орала. К тому же, если бы я хотела подчинить тебя, я бы просто дала Акстеналю прирезать тебя. С мёртвыми общаться сподручнее, чем с живыми— сверкнув взглядом, который не терпел отказа, Аманда кивнула головой, намекая на то, что пора следовать за ней
— До замка твоего отца знаешь как идти? Ночевать отправимся туда, если нам, конечно, Синкста не откроет разлом... — довольно громко произнесла Аманда, смотря в небо — ...А по пути расскажу, как твой отец очутился в кольце и даже чуть не убил меня. Но надо отдать вам обоим должное - вы оба горазды махать оружием и не думать головой, а сердцем. С одной стороны, это хорошо. Но с другой, ни ты, ни отец не знали реального положения дел.
5d10: (4 + 5 + 10 + 4 + 7) = 30 - любимая социальная харизма на то, чтобы Мирна начала соображать головой
— Думаешь, я поверю вампиру? Ну нет, давай рассказывай, как его найти и только тогда я подумаю, отпустить ли тебя, — тихо сказала Эдвер Фиале. — И не думай, что я-то с тебя шкуру не спущу, если придётся!
- Я привык сдерживать свои обещания, старик. - Аполлоний сошел с крыльца, отдавая приветствие друиду. - Пусть, увы, при этой вампирше и не было карты. Но я думал, что ты сможешь рассказать что-то о ней самой, ибо сударыня, что является моей невольной спутницей, похожа на нее как две капли воды.
Потерев живот - как же он чертовски болел - Фауст приложил кулак ко лбу.
- Пять тысяч - это много. Это очень много, Ягель. Гораздо больше, чем ты можешь себе представить... И, подожди, Стис? Дейн? Кто они? Пока что я о ком и слышал, то это об Акстенале да Скаррохе. Что за новая напасть? Кровь и так течет последние два дня, куда же еще больше?
Открывшаяся пред охотниками картина и самодовольное бахвальство бледного юношу пробуждали ярость в сердце Александра; подступивший комом к горлу гнев обжигал грудь барда, застилая глаза красной пеленой. Но его спутники не спешили хвататься за оружие и, более того, воительница Авра даже села за стол, сохранив поразительное хладнокровие.
- Нельзя терять голову! - решил про себя Александр, - Что же до тебя... - мысленно обратился к вампиру юноша, - если тебя забавляет этот фарс с вежливостью и манерами, да будет так! Но я буду играть по своим правилам!
Мягко отстранившись от объятий Йейны, Александр вышел вперёд и начал говорить, с издёвкой, холодно чеканя каждое слово.
- Раз вы заговорили о приличиях, позвольте представить вам моих спутников и представиться самому. Моё имя - Александр Гримм, - шаркнув ногой, юноша резким движением произвёл реверанс, - фрейлен, что заняла место за столом - Авра, воительница света, по правую руку от меня - герр Ивар, позади меня - сеньора Дэс, сеньор Бартоломью и Йейна, - широким взмахом руки юноша указал сначала на охотника, затем - на исследователей и змеедевушку, - и, как ваши гости, тем более, что некоторые из нас уже успели оценить ваше гостеприимство, мы бы хотели узнать Ваше имя, герр, - получив ответ, Александр продолжил, - хоть ваше предложение весьма и весьма заманчиво, я бы хотел сделать вам встречное: в своих странствиях я неоднократно имел честь, нет, удовольствие исполнять самые разнообразные музыкальные произведения, от фольклора и частушек до гимнов и арий, и я просто не смогу себе простить тот факт, что музыка моя не звучала под сводами этого зала и не услаждала Ваш слух, - и, не дожидаясь согласия вампира, Александр взял в руки лютню. Волшебный огонь объял пальцы юноши недобрым красным свечением, и он с силой ударил по струнам, вплетая магию в привычное звучание, искажая его и заставляя звучать по-иному. Совершенно неожиданно к жужжащим пассажам лютни прибавились и глухие толстые, словно жгуты, струны контрабаса, и ритмичные удары в барабаны, и металлический звон медных тарелок, и мрачное завывание неведомых инструментов - магия Александра словно призвала невидимых музыкантов ему в помощь, и этот оркестр одного человека в свою очередь облекал в форму и наполнял содержанием другой её вид - Магию Музыки.
https://www.youtube.com/watch?v=VqoyKzgkqR4
»651113
Аманда
Мирна ничего не ответила, лишь одарила колдунью презрительным взглядом, поднялась с земли и отряхнувшись, отправилась куда-то в ночную темноту, поманив Аманду за собой. Синкста осталась глуха к воззваниям чародейки, так что другого выбора не оставалось, не ночевать же в мрачном и диком лесу.
Через некоторое время пути две девушки вышли на знакомую уже речку пролегающую под старым, полуразвалившемся замком. Ступая в холодную муть бурлящей реки, Аманда могла только представить чем сейчас занимается её сподручный Годрик, который как нельзя кстати сгодился бы в этот момент волшебнице.
Их встретила вчерашняя сырость донжона. Убедившись, что в крепости, кроме них больше ни души, Мирна, поджав колени руками, села в угол подле колонны в ожидании обещанных объяснений.
Апполоний и Эдвер
Полярная сова слетелась на плечо Эдвер и сонно захлопала глазками.
— Сколько мне раз повторять? Я уже рассказала тебе всё что знаю, — прикрыв глаза от усталости, ответила воровка, — Твоя взяла, я тебя к нему отведу, если уж тебе так не терпится! Есть тайный проход в старом замке, но без меня тебе его всё равно не отыскать. Развяжи путы и к рассвету ты увидишь брата, — с надеждой взглянула Фиаля в глаза охотницы, а затем кивнула в сторону Апполония, — Не нравится мне этот тип! Ни секундой больше я не намерена его терпеть!
Ягель грустно вздохнул, присел на край крыльца и начал рассказывать, глядя на высокую Луну.
— Начнём с того, что королевская династия Олдри угасла много веков назад, с приходом ангдийцев. А после потери Фенриса, мы, лесной народ, потеряли всякую надежду на освобождение. Но многие знатные олдрийцы связаны с королевским домом. Семья Дейна и Стиса в том числе. Они последние, в ком течёт королевская кровь. Дейн — архидруид, к тому же на склоне лет. Но его брат, Стис, прирождённый лидер. Многие олдрийцы тянутся к нему. Жена Стиса сестра высокопоставленного чиновника из Ривайла. Видать Стис одолжил часть его войска, пересёк Рубец и теперь намерен развязать войну. Но Фенрис — наш истинный король. Прежде чем Хирнун сразил его, он обещал пробудить силу Родового Древа, навсегда огородив Олдри от человеческих земель, тем самым избежав кровопролития. Вот почему я всё ещё верю в Фенриса. Вот почему ты совершаешь ошибку!
Авра, Ивар и Александр
Юноша встал, отложил кувшин в руки одной из прислужниц, поднял бокал перед собой в знак почтения и, быстро осушив его, разошёлся громкими хлопками, так что эхо мигом разнесло их по полупустому залу.
— Генрих Аттема, к вашим услугам! Какая честь для меня встретить человека, не лишённого любви к музыке. Право, ваше выступление достойно всяких похвал. Надо сказать, вы поставили меня в тупик. Я не могу не ответить на вашу любезность. Анастесс, подай мне смычок.
Вампир взял в руки скрипку и принялся наигрывать грустную, но чарующую мелодию, быстро заполнявшую разум неподдельной тревогой.
https://www.youtube.com/watch?v=_iF7lkXKHlA
— Спешу объяснить. Дело в том, что детки мои по праву. Вам наверное сказали, что они были похищены. Но это ложь! Родители сами отвели их ко мне. Вы пришли в мой дом, забрать то, что вам не принадлежит, — тут парень обратился к Ивару, — Что вы сделали с Анабэль? У неё кровь. Как можно? Отпусти девочку.
Прислужницы вампира дёрнули за ткань обнажив массивное зеркало в отражении которого показалась та самая статуя в чёрном, свечение которой, заигралось в такт музыке.
В этот момент глаза всех детей вновь стали наполняться красным цветом.
Аманда
Мирна ничего не ответила, лишь одарила колдунью презрительным взглядом, поднялась с земли и отряхнувшись, отправилась куда-то в ночную темноту, поманив Аманду за собой. Синкста осталась глуха к воззваниям чародейки, так что другого выбора не оставалось, не ночевать же в мрачном и диком лесу.
Через некоторое время пути две девушки вышли на знакомую уже речку пролегающую под старым, полуразвалившемся замком. Ступая в холодную муть бурлящей реки, Аманда могла только представить чем сейчас занимается её сподручный Годрик, который как нельзя кстати сгодился бы в этот момент волшебнице.
Их встретила вчерашняя сырость донжона. Убедившись, что в крепости, кроме них больше ни души, Мирна, поджав колени руками, села в угол подле колонны в ожидании обещанных объяснений.
Апполоний и Эдвер
Полярная сова слетелась на плечо Эдвер и сонно захлопала глазками.
— Сколько мне раз повторять? Я уже рассказала тебе всё что знаю, — прикрыв глаза от усталости, ответила воровка, — Твоя взяла, я тебя к нему отведу, если уж тебе так не терпится! Есть тайный проход в старом замке, но без меня тебе его всё равно не отыскать. Развяжи путы и к рассвету ты увидишь брата, — с надеждой взглянула Фиаля в глаза охотницы, а затем кивнула в сторону Апполония, — Не нравится мне этот тип! Ни секундой больше я не намерена его терпеть!
Ягель грустно вздохнул, присел на край крыльца и начал рассказывать, глядя на высокую Луну.
— Начнём с того, что королевская династия Олдри угасла много веков назад, с приходом ангдийцев. А после потери Фенриса, мы, лесной народ, потеряли всякую надежду на освобождение. Но многие знатные олдрийцы связаны с королевским домом. Семья Дейна и Стиса в том числе. Они последние, в ком течёт королевская кровь. Дейн — архидруид, к тому же на склоне лет. Но его брат, Стис, прирождённый лидер. Многие олдрийцы тянутся к нему. Жена Стиса сестра высокопоставленного чиновника из Ривайла. Видать Стис одолжил часть его войска, пересёк Рубец и теперь намерен развязать войну. Но Фенрис — наш истинный король. Прежде чем Хирнун сразил его, он обещал пробудить силу Родового Древа, навсегда огородив Олдри от человеческих земель, тем самым избежав кровопролития. Вот почему я всё ещё верю в Фенриса. Вот почему ты совершаешь ошибку!
Авра, Ивар и Александр
Юноша встал, отложил кувшин в руки одной из прислужниц, поднял бокал перед собой в знак почтения и, быстро осушив его, разошёлся громкими хлопками, так что эхо мигом разнесло их по полупустому залу.
— Генрих Аттема, к вашим услугам! Какая честь для меня встретить человека, не лишённого любви к музыке. Право, ваше выступление достойно всяких похвал. Надо сказать, вы поставили меня в тупик. Я не могу не ответить на вашу любезность. Анастесс, подай мне смычок.
Вампир взял в руки скрипку и принялся наигрывать грустную, но чарующую мелодию, быстро заполнявшую разум неподдельной тревогой.
https://www.youtube.com/watch?v=_iF7lkXKHlA
— Спешу объяснить. Дело в том, что детки мои по праву. Вам наверное сказали, что они были похищены. Но это ложь! Родители сами отвели их ко мне. Вы пришли в мой дом, забрать то, что вам не принадлежит, — тут парень обратился к Ивару, — Что вы сделали с Анабэль? У неё кровь. Как можно? Отпусти девочку.
Прислужницы вампира дёрнули за ткань обнажив массивное зеркало в отражении которого показалась та самая статуя в чёрном, свечение которой, заигралось в такт музыке.
В этот момент глаза всех детей вновь стали наполняться красным цветом.
— Ну что же, пошли. — видимо, какая-то частичка разума в ней всё-таки заиграла. Но, учитывая то, что сама чародейка не особо разбиралась в местной географии. Но вскоре, девушек встретили две неприятные вещи. Первая - вечерний, а точнее ночной холод заставляли Аманду, хотя и привычную к такой погоде кутаться в обрывки платья. Но Мирне нужно отдать должное и девчушка соизволила вывести их к Мистшолу. Второй закономерной проблемой стала речка, через которую нужно было идти вброд. Громко вздохнув, Аманда шагнула в глубь воды, ощущая как вода резко заливается в сапоги. Но даже в такой ситуации некромант нашла повод для радости. Хорошо, что на ней были хотя бы сапоги, а не туфли и чулки, как в Воксвилле. И спустя ещё несколько минут, девушки очутились в донжоне
— Я уверена, в шпиле есть, чем разжечь огонь. Не заниматься же мне очередным воскрешением падших, которых вчера довелось во дворе перехоронить. Ну а теперь слушай... — усевшись на мешок, на котором Аманда спала предыдущую ночь, чародейка начала снимать сапоги и вытряхивать из них воду. И без того тошнотворное состояние могло усугубиться простудой, а очередной день бегать вот в таком состоянии вообще ни к месту
—...Для начала, меня зовут Аманда и я крайне не люблю, когда меня называют ведьмой. Потому что я охотница на вот всё обезумевшее и урождённое Двенадцатью. Хотя и пользуюсь их методами. Занесло меня сюда на место битвы Генриха Несокрушимого. Может знаешь такого. В истории он известен, как дух мщения, который перерезал предавших его интендантов. Так вот. Сначала я познакомилась с Одноглазым, который решил меня взять на поводок своими магическими игрушками. После, в таверне меня чуть не задрал дикий друид, приняв за ведьму. Затем, в компании друзей-охотников мы отправились сюда на ночлег. Учуяв много неупокоенных духов, я призвала их и наткнулась на твоего отца. Ну и я поняла, что махать мечом и отрицать у вас - дело семейное. Как только он узнал, что я отрывком знакомств знакома с ведьмами - всё, глаза кровью и меч наперевес. В итоге, чтобы не остаться здесь с погибшими слугами, пришлось заточить дух твоего отца в кольцо. Отсюда я узнала, что вообще в Олдри произошло. К слову, это место изменило каждого. Один из моих друзей покрылся татуировками Севера. После, я попала на шабаш ведьм в качестве обвиняемой, так что можешь утихомириться. И узнала, что Синкстой крутили на том же, на чём и тебя. И я не о мужских причинных местах. А о чувстве мести. Ей девочки внушили, что её любимый мальчик умер. А он жив. Как и ты жива, в отличие от видения твоего отца. Тебе же пообещали великое могущество в виде какой-то тёмной богини, которая вселится в тебя. Но я уже язык стёрла говорить, что расплачиваться за силу собственной душой - настолько глупо, насколько можно. Ну и после того, как Синкста поняла, что она творила, ей пришло осознание. Но это всё можно исправить. Это я говорила ей. Это я говорю Акстеналю. И это я говорю тебе.
Закончив свой монолог, Аманда печально вздохнула. Голод не тётка, а походная сумка с яблочками осталась у Годрика. Поэтому даже на совсем уж диетический перекус не приходилось рассчитывать. Ещё и платье, скорее уже напоминавшее чёрт-ти что. Хоть этот мешок разрезать и в него одеться, будет лучше
— А теперь расскажи-ка, душенька, своё видение вот этого всего. Чем больше я знаю, тем лучше я смогу составить истинную картину и понять, как эту всю поруку можно помирить
5d10: (2 + 5 + 8 + 5 + 5) = 25 - если Мирне вдруг нужен ещё социальный бросок
— Нет, — Эдвер качнула головой. — Думаешь, я стану тебе верить? И одна сунусь с тобой в подземелье? Похоже, Генрих забыл дать тебе хоть часть моего ума!
Охотница похлопала вампиршу по макушке.
Увиденное заставило Ивара сжать ладони в кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Однако, вскипевшая ярость тут же потухла под твёрдой рукой разума, не успев разгореться как следует. В бою с таким опасным противником как вампир поможет только точный расчёт и холодная голова. Одно неправильное движение и смерть будет неминуемой. А покинуть эту комнату без боя Ивар даже не думал. Ярость придётся оставить на потом. Охотник спокойно выдохнул и разжал пальцы. Он повернулся к учёным. Его голос был негромким, но явно не терпящим возражений. Сомнений, что дело приняло очень плохой оборот, не оставалось ни у кого.
- Успокойте детей - Ивар мягко убрал руку Дэс и обратился уже скорее к ней, хотя слова предназначались всем - Держите их одной группой, не дайте разбежаться.
Не вынимая оружия он пошёл в сторону стола, по пути внимательно осматривая зал. Подойдя, Ивар отодвинул один из стульев, бегло осмотрев его на предмет ловушки и стерев пыль, но не сел, оставив руку на спинке.
- Ты, кажется, хотел о чём-то поговорить? Мы тебя слушаем, ни к чему терять время.
Аманда
Мирна сидела на полу у колонны, поджав колени руками, смотря в пустоту и негромко шмыгая носом. Всё то время, пока Аманда говорила, девушка даже не повернула головы, а на обращение колдуньи ответила коротким презрительным взглядом.
— Моё видение? МОЁ ВИДЕНИЕ?! Человек, который убил моего отца, лежал у моих ног, истекая кровью. Оставалось только его прикончить! Во мне не было сожаления, лишь жажда мести. Но ты помешала мне! — слёзы вновь проступили на глазах Мирны, — Получается все они погибли зря?! Моя банда. Ответь мне! Их смерть на твоих плечах. Ты решила влезть куда не следует, не зная о последствиях!
Прошло ещё какое-то время прежде чем девушка успокоилась и, вытерев слёзы руками, продолжила:
— Парень с татуировкой?
После этих слов Мирна поведала Аманде об обеих легендах. Об обещанном воине и о девушке-целительнице.
— Друиды верят, что придёт Фенрис и всех спасёт. Северяне верят что придёт воитель с меткой Хирнуна, раз и на всегда одолев Фенриса. Это означало бы победу Акстеналя. Я бы такого не допустила!
>которая вселится в тебя.
— Не в меня, в Синксту, — угрюмо протянула девушка, — Так значит Седрик жив? Почему тогда он не объявляется к своей возлюбленной? Это бы решило все проблемы, я полагаю.
Эдвер
— А ты что, этого собралась с собой тащить?! — воровка зло посмотрела на Фауста, сверкнув в темноте алыми глазами, — Мало ли что у него на уме?! А без меня тебе всё равно брата не отыскать. Не стала бы я тебе помогать, да положение моё меня вынуждает...
Сова издала короткий писк и слетелась с плеча Эдвер на правую руку Апполония.
— Вариантов много. Первый - он боится показаться. Потому что, согласно плану ведьм, он мёртв. И девочки пошли бы на всё, чтобы отправить его в могилу. Также, напрягся бы и Акстеналь, который тоже мог бы воздействовать на Синксту. Или кто-то уже заполучил юношу и теперь держит его как козырь в рукаве. — Переваривая информацию в голосе, Аманда начала понимать, что всё гораздо более сложнее. И если с Мирной всё максимально ясно, то вся ситуация стала более запутанной. Девочка - достойная дочь своего отца, ведомая эмоциями. А вот разговор о легендах Фенриса и Хирнуна дал понять, что Аполлоний был избран воином севера. А значит, нужно, роняя туфли, искать товарища по ремеслу. Но вот то, что Седрик не появился - усложняло ситуацию. И теперь стало ясно, какую карту искал Акстеналь
— Твоя банда погибла за то, чтобы впредь за многие годы в Олдри воцарился мир между всеми. Ведьмы, друиды, северяне, коренные. Если бы я не верила в возможность того, что мир можно наладить... я бы не приняла чью-либо сторону, а боролась с последствиями. Во всяком случае, Акстеналь знает что-то, чего не знаю я. Он говорил, что никогда не желал Синксте вреда, и в видениях я тоже это видела. Но в чём причина, вот вопрос. Во-всяком случае, это узнается, когда каждый решит поговорить. А что касательно тебя...
В этот момент, Аманда смотрела на Мирну, как змея на жертву, практически не отводя взгляда, глаза в глаза. Лишь одним движением пальцев, охотница сняла кольцо и аккуратно кинула Мирне в руки:
— Я могу вернуть твоего отца. Если захочешь ты и если захочет он. Надень кольцо и поговори с ним. А я пока поразмыслю над дальнейшим планом действий о всеобщей гармонии и очень надеюсь, что твоя идея о мести выветрится из головы и воспоминания из детства помогут тебе понять, за что я сейчас теряю голову, платье и друзей.
Если Мирна захочет поговорить с отцом, Аманда поможет ей призвать его из кольца
Аманда
На предложение колдуньи Мирна лишь испуганно отстранилась, нерешительно покручивая кольцо в руках. Было видно, несведущая в магических делах девушка ни за что бы не согласилась на нечто подобное, если её на то не подтолкнуть. Так или иначе, Мирна, после недолгих раздумий, спрятала предложенное кольцо в карманах куртки и ответила:
— Я не хочу, чтобы мой отец стал одним из тех ходячих мертвецов, поднятых твоей волей. Я хочу чтобы он наконец обрёл покой. Если ты действительно хочешь помочь мне — отпусти его. Я знаю только один способ вернуть отца к жизни: Дух Лесов. Ты ведь наверняка слышала, он исполняет желания. Акстеналь тоже его ищет и если Дух Лесов попадёт в лапы таких как он — быть беде!
Девушка поднялась, отряхнулась, затем, пошарившись в грудах всевозможного хлама былой эпохи, достала оттуда проржавевший котелок и, направившись в сторону выхода, посмотрела на Аманду заплаканными глазами:
— Ведьмы, друиды, мир. Всё это пустые слова для меня. Теперь, когда я лишилась всего, даже мести, уж точно. — Мирна сделала небольшую паузу, — Схожу к реке за водой. У меня есть немного крупы в мешочке. Можешь пока сложить мебель и трут для костра.
Авра, Ивар и Александр
Трагичную и пугающе завораживающую музыку прервал меткий бросок Ивара и треск разбитого стекла. Стул угодил прямиком в зеркало, правая половина которого в ту же секунду покрылась сетью мелких трещин после удара, но не обрушилось вдребезги, как того ожидал охотник. От такой наглости Генрих обомлел и широко раскрыл глаза — юный вампир не припоминал чтобы ему так дерзили.
Бросок тут же развязал череду быстро сменяющих друг друга событий. Авра поспешила избавить своего израненного товарища от смертельных пут. Её копью быстро прорезало переднюю часть паутинки, от чего глаза статуи, вот уж кто не ожидал, разом потухли. Но со второй половиной, ещё не привычная к новому оружию воительница не смогла совладать и остриё впопыхах глубоко воткнулось в дерево стола.
Только и ждавший заварушки наёмник-рыбочеловек мигом стянул с себя плащ, показав всем скрывавшиеся под ним метательные ножи. Схватив в руку парочку обоюдоострых лезвий, незнакомец тут же метнул одно из них прямиком в Александра. Наёмник, которому уже довелось до того столкнуться с музыкальным мастерством барда и тем как оно влияет на детей, не спроста выбрал его первостепенной целью. Нож полетел в лютню, угрожая перерезать струны. Второй кинжал отправился в сторону Авры, в попытке угодить в открытую правую ладонь воительницы.
Бросок в Александра 4d10: (3 + 3 + 7 + 5) = 18
Бросок в Авру 4d10: (2 + 3 + 10 + 4) = 19
Медведь Бу, знавший и уважавший Авру, хоть и был серьёзно ранен, без промедлений, громко рыча, ринулся на рыбочеловека.
Атака медведя 5d10: (6 + 6 + 7 + 7 + 5) = 31
В этот момент змеедевушка Йейна, быстро среагировав на ситуацию, обхватила детей в кольцо своим хвостом, не давая тем самым им разбежаться. Ивар услышал за своей спиной знакомый голос:
— Ааа! — вскрикнула Дэс, державшая у себя на руках едва успокоившуюся девчонку, — Только не снова!
Одержимая открыла глаза, готовая вновь вцепиться в учёную.
На лице молодого вампира отразилась гримаса негодования:
— Ах так! Желаете присоединиться к своему дружку?! Ваше право!
Парень вновь взял в руки скрипку и стал играть совсем иную мелодию. Быструю и страшную. Тот час же девушки-прислужницы, до того спокойные что декабрьское утро, залились алыми глазами и набросились по одной на Ивара, Авру и Александра, сверкнув в полутьме острыми коготками.
Атака Авры 3d10: (2 + 10 + 7) = 19
Атака Александра 3d10: (2 + 5 + 10) = 17
Атака Ивара 3d10: (2 + 4 + 2) = 8
Две оставшиеся подбежали к столу и принялись сшивать не весть откуда взявшимися нитками оборванную ткань красноватой паутины...
— Не составит труда. Если ты уж так хочешь, могу отпустить. Но не факт, что этот некий Дух Леса исполняет все желания. Как-никак, если его поймают, перед ним выстроится очередь, как за новомодным парфюмом, уж поверь. — Довольно скептично ответила Аманда, вставая с места, потому что сидеть на холодных камнях донжона уже подмораживало седалище, несмотря на мешок.
>— Ведьмы, друиды, мир. Всё это пустые слова для меня.
— Эх, горе ты луковое. Не преувеличивай драму, там где её не нужно. И без того ваше графство рвётся по частям, а ты говоришь, прямо как мой кадавр. Такими темпами я начну сомневаться, а бьётся ли в тебе сердце. Я сложу всё здесь и пройдусь — усмехнулась некромант, начиная складывать куски мебели и горючие материалы в лёгкое подобие костра. Первой мыслью было - призвать уже упокоеных духов, но суть в том, что они были упокоены. Поэтому, кое-как совладав с остатками шкафов, которые были хоть сколько-то сухими, Аманда сложила небольшой кружок, который можно было бы поджечь и тот не потух сразу. А закончив с трутом, всё также кутаясь в обрывки платья, некромант решила прогуляться по тем секциям крепости, в которые она не зашла при первом посещении. А также, поискать хоть что-то, что может помочь в этой нелёгкой ситуации. Одежду, горючие материалы, еду и даже подобие пуховых перин, чтобы спать не на камне. Пока Мирна занималась набором воды, Аманда в быстром темпе совершала променад по замку
https://www.youtube.com/watch?v=IFYl-kFfEXk
https://www.youtube.com/watch?v=nRX33tmFWpA
- Что-то мне подсказывает, что вы юлите, герр Генрих!... - Александр с нескрываемой ненавистью посмотрел вампиру прямо в глаза, - Довольно притворства! Вы говорите об этих несчастных так, словно они - не более чем вещь, словно для вас величайший дар Владыки, право на жизнь - пустой звук! Вы - подлое, бездушное чудовище!
Лишь только последнее слово сорвалось с губ юноши, как его спутники, словно по сигналу, разом перешли в наступление. Свободной рукой Ивар схватил деревянный стул и, словно олимпийский чемпион, что соревнуется в метании молота, со всего размаху запустил его над головами вампира и его прислужниц. Перевернувшись в воздухе, импровизированный снаряд угодил прямиком в зеркало и разлетелся в щепки; зеркало треснуло, но не разбилось. Выпад охотника привёл Генриха в замешательство, и Авра воспользовалась этим! С неожиданной от столь тяжело бронированного воина скоростью она запрыгнула на дубовый стол и широким взмахом копья разорвала канал, что питал нечестивую силу статуи.
Генрих ответил незамедлительно - с холодным лицом он прислонил инструмент к подбородку и заиграл так быстро, словно его руку пронзил тремор; "Летняя гроза" Вивальди вырвалась из под смычка вампира, и его прислужницы, словно стая диких зверей, вытянули шеи и повернули головы на звук скрипки; их лица, удивлённые поначалу, вмиг исказились злобой. Три из них бросились на охотников, остальные - к разорванным красным нитям с намерением восстановить кровавую связь.
Гадко ухмыльнувшись, рыбочеловек скинул с себя плащ, ощетинившись сталью сверкающих клинков. В мгновение ока в его руках оказались два кинжала. Александр едва успел уловить движения наёмника и понял - нож летит в него! Ловким пируэтом он ушёл с линии атаки... И чуть не налетел на заколдованную девушку. Грозно зашипев, она ударила наотмашь, оставив на плече барда три параллельные царапины.
Взревев от боли, Александр ещё сильнее ударил по струнам и, восстановив равновесие вторым пируэтом, скрылся за колонной. Развернувшись на каблуках, он встретил бросившуюся за ним прислужницу ударом ноги в живот.
3d10: (2 + 3 + 4) = 9 - песня
2d10: (7 + 7) = 14 - удар ногой
- Подожди, подожди, старик. - Фауст приподнял руку, останавливая Ягеля. - Я прекрасно знаю историю Королевского дома Олдри. Но про Дейна и Стиса никогда не слышал. Говоришь, в их жилах течет королевская кровь? - Аполлоний, поморщившись, почесал свою бороду. - Что за новая напасть... Так. И, значит, один из них хочет развязать войну? И кто из них старше в ранге о наследии не имеет никакого значения... - Замолчав, охотник глубоко задумался. Что ему делать с этой информацией?
С одной стороны, где-то находились его товарищи, которым наверняка нужна его помощь - в этих землях по другому никак. С другой стороны, рядом была Эдвер, которая искала своего брата. С третьей - был Ягель, который не зря завел этот разговор. Шумный вздох, пятерня в волосах. Фауст устало взглянул на друида.
- И что ты хочешь от меня? Я не смогу победить армию, Ягель. Я не наемный убийца, не смогу тенью пробраться к Стису. Я голодый, грязный охотник на монстров. Я могу обещать тебе свою защиту, дед, но, - Аполлоний поудобнее перехватил меч, - что-то мне подсказывает, что ты можешь защитить себя и сам. Эдвер! - Аполлоний вдруг резко обернулся. - Вампирша может тебя легко заговорить. Осторожнее.
— Какие жалкие попытки заставить охотника довериться вампиру, а не охотнику! — Эдвер потрепала макушку Фиали. — Не волнуйся, я бы со своим занятием и первый год не прожила бы, если бы слушала таких, как она. Как бы я не хотела отыскать брата, здравый рассудок меня не покинул.
Аманда
Пока Мирна ходила за водой, колдунья решила прогуляться по замку в поисках чего-нибудь интересного или полезного. И хоть, как казалось, ничего не способно укрыться от зоркого глаза Аманды, искать в развалинах оказалось нечего — один лишь бесполезный хлам и мусор. Ничего удивительного, что крепость, списанная в утиль много лет назад, подверглась разграблению ещё до прихода волшебницы и всё что было не приколочено растащили, оставив лишь груды досок, непонятных железяк и абсолютно пустых внутри предметов мебели, которые, видимо, показались грабителям слишком тяжёлыми.
В бесцельных скитаниях прошёл не один десяток минут, а Мирна всё не возвращалась. Аманда могла уже опасаться, что молодая девушка и вовсе не вернётся, а поход за водой бы лишь отводом глаз. Но опасения некромантки не оправдались — спустя какое-то время девушка вернулась с котелком, полным речной воды. Поставив его на землю, она достала из кармана кольцо и, предложив его Аманде, прошептала. Колдунья могла видеть, что глаза девушки были красные от слёз.
— Освободи его, ты ведь обещала. Это крепость отца. Здесь его место.
Апполоний и Эдвер
Поняв, что достучаться до упрямой охотницы не получится, Фиаля издала стон негодования и поникла, тяжело вздыхая.
Ягель нахмурил брови и на секунду призадумался, внимательно разглядывая охотника, вглядываясь в него словно произнося: "Мы ведь это уже проходили", после чего ответил:
— Семья Дейна и Стиса самая далёкая от королевского рода, их предки были друидами, а друиды, как ты знаешь, живущие миром духовным, далеки от власти. Но все прочие рода давным-давно угасли и остался лишь Стис. Я не нуждаюсь в твоей помощи, друг, Стис не грозит мне, напротив он грозит вам, пришельцам. Я хочу чтобы ты уходил, оставил свою напрасную идею. Думается мне, самое время. Скоро в олдри станет неспокойно.
Друид встал, распрямил плечи и не спеша зашагал в сторону домика.
— Смышлёная птица, — обратил внимание Ягель на сову, которая потчевала на руке Фауста, — Ты следом за ней сегодня шёл, верно? И на Фиалю вышел. Интересно это. Говорил я, что полярных сов у нас в олдри испокон веков не было? — сказал он, обернувшись и мягко улыбнувшись охотнику, — Час поздний, останешься у меня ночевать? Думаю Викша не будет против. И Фиалю возьмём, под моим присмотром будет. А ты, девица, — обратился он к Эдвер, — Не стесняйся, хижина моя не так уж и мала, все уместимся.
Аполлоний сжал зубы и нахмурился, пусть темнота и скрыла его блеснувшие глаза. Кто о чем, а Ягель все о своем.
- Благодарю за приглашение, старик. - Аполлоний чуть склонил голову. - Я принимаю его. Час поздний, до Поскребка далеко. - Одним пальцем Аполлоний провел по голове совы, внимательно на нее посмотрев. Слова друида заставили его кое о чем задуматься.
Пропустив вперед Годрик и Эдвер, Фауст вошел последним, захлопнув дверь. Знакомая кровать и тумбочка стояли у окна, но Фауст выбрал темный угол, где уселся в ожидании ночи. Вполне может быть, его скоро сморит сон, но пока еще он своими глазами присматривался к помещению. Сова же не покидала руки охотника и тот, слегка осоловело, будто машинально поймал ее взгляд и потянулся своей волей к ее разуму.
3d10: (8 + 7 + 7) = 22 - пытаемся заобщаться с пчицей
— Обещания, Мирна... — Оперевшись на колонну, Аманда представляла из себя смерть, которая смотрела девочке прямо в глаза. И правда, изрядно устав и проголодавшись, а ещё и чувство тошноты после превращения никуда не делось. А ещё рваное платье. Хорошо, хоть сапоги на месте. Иначе вообще можно было бы принять её за моровую деву. Оставалось могильщика для идентичности
—... кто в наше время в них верит. А, чуть не забыла. Это же не двор интриг Ангдена, где каждый норовит наобещать золотых гор, а на деле даже банальных пельменей не дождёшься. Давай кольцо, что уж там.
Взяв кольцо и снова водрузив на один из своих пальцев, Аманда собрала все силы, чтобы сконцентрироваться. И спустя секунд двадцать, перед ней стоял рыцарь. Пока что его воля была подчинена Аманде, поэтому тот преклонил колено, вызывая у Мирны противоречивые чувства. Единственное, что отличало его от того, в кого первращалась Мирна - ярко жёлтое кольцо, на том же пальце, что и у Аманды. Подойдя к нему и присев, некромант взглянула ему в лицо:
— Как быстро проходит вечность, не правда ли. В следующий раз, перед тем, как поднять меч на женщину подумай ещё несколько десятков раз, всё-ли так очевидно — с ноткой разочарования произнесла Аманда, поправляя упавшую на лицо прядь. Затем, резким движением, некромант сорвала с пальца Скарроха фантомное кольцо, держа, по-сути, его сердце, державшее волю в подчинении, а дух в мире мёртвых. После чего, фантомное кольцо было сдуто и развеяно по ветру, словно одуванчик, одним сильных выдохом, давая возможность Скарроху обрести покой.
Здесь я отдаю нарратив обратно. Рыцарь может и помочь дочери. А может сразу исчезнуть
—... кто в наше время в них верит. А, чуть не забыла. Это же не двор интриг Ангдена, где каждый норовит наобещать золотых гор, а на деле даже банальных пельменей не дождёшься. Давай кольцо, что уж там.
Взяв кольцо и снова водрузив на один из своих пальцев, Аманда собрала все силы, чтобы сконцентрироваться. И спустя секунд двадцать, перед ней стоял рыцарь. Пока что его воля была подчинена Аманде, поэтому тот преклонил колено, вызывая у Мирны противоречивые чувства. Единственное, что отличало его от того, в кого первращалась Мирна - ярко жёлтое кольцо, на том же пальце, что и у Аманды. Подойдя к нему и присев, некромант взглянула ему в лицо:
— Как быстро проходит вечность, не правда ли. В следующий раз, перед тем, как поднять меч на женщину подумай ещё несколько десятков раз, всё-ли так очевидно — с ноткой разочарования произнесла Аманда, поправляя упавшую на лицо прядь. Затем, резким движением, некромант сорвала с пальца Скарроха фантомное кольцо, держа, по-сути, его сердце, державшее волю в подчинении, а дух в мире мёртвых. После чего, фантомное кольцо было сдуто и развеяно по ветру, словно одуванчик, одним сильных выдохом, давая возможность Скарроху обрести покой.
Здесь я отдаю нарратив обратно. Рыцарь может и помочь дочери. А может сразу исчезнуть
Ощущение неминуемого кровопролития с самого начала не покидало Авру, как наверное и всех остальных, но лишь когда прекратился звон разбитого зеркала и выражение лица вампира сменилось с вальяжного на ненавистное, воительница поняла что пора действовать. Перерубив нити, ведущие к зеркалу, Авра поторопилась, и глубоко вонзила копье в стол. Звон. Что-то ударило по перчатке. Рыбочеловек , этот мерзкий прислужник, бросает ножи, а значит на месте лучше долго не стоять. Счет пошел на мгновения и больное плечо сейчас не позволит ей достать копье. Авра скрестила запястья на груди и зажмурилась.
— Жизнь! - Свет в ту же секунду пронзил ее тело, ее доспехи, и заставил светиться ее лицо и глаза. 4d10: (2 + 7 + 2 + 9) = 20 сила лечения и, надеюсь, доп кубы на последующий бросок телосложения.
Почувствовав прилив сил Авра пробует выдернуть копье из крышки стола 3d10: (4 + 4 + 3) = 11
- Мы немножко повздорили. Но теперь, кажется, всё в порядке. Не волнуйся - Ивар посмотрел в сторону девочки - Честно говоря, не очень похоже, что дети в восторге от пребывания в твоём... доме. Говорят, что хотят обратно к родителям. Ты уверен, что их отдали по своей - На этом слове охотник сделал заметный нажим - воле?
Разумеется, нет. То, что оказалось за спущенным покрывалом даже заставило Ивара закатить глаза на секунду и почти без звука очень грязно обозвать стоявшего напротив юношу со скрипкой в руках. А дальше всё пошло само собой, стоило дать мысленную отмашку. Стул, до того стоявший рядом, в мгновение ока оказался в руках охотника, а буквально через секунду со звоном бьющегося стекла ударился о зеркальную гладь. Однако, ещё до этого момента, пока импровизированный снаряд со свистом преодолевал пространство, Ивар и Авра, не сказав ни слова, успели определить тактику предстоящего боя несколькими взглядами. Обозначив окончательное согласие, Ивар коротко кивнул головой, поднял раскрытую ладонь на Генриха и, не моргнув глазом, вероломно нарушил стройную мелодию раскатистым взрывом, заглушившим звук падающего на каменный пол стекла.
Огонь ещё не растворился в воздухе, как меч уже оказался в руке. Заметив атаку одной из прислужниц, Ивар ловко уклонился, запрыгнув на край стола, и тут же от него оттолкнулся, перепрыгнув через голову девушки. Очевидно, она всего лишь марионетка и причинять ей вред хотелось бы только в крайнем случае. А вот кто сражался по своей воле, так это наёмник. Что хуже, прямо сейчас именно он был наиболее серьёзной угрозой для детей и исследователей. На него Ивар и летел, подобно хищной птице, как следует замахнувшись мечом и выцеливая место послабее.
— С удовольствием переночую у вас, — улыбнулась Ягелю Эдвер. — А эту сову передали мне и она со мной с первых дней в этом месте.
Аманда
Появившийся призрак окинул взглядом помещение. Он быстро исчезал, разбиваясь на множество едва уловимых пылинок, но не смотря на это, пока оставалось время рыцарь, лишь завидев Мирну, подлетел к ней и заботливо обнял её, хоть прикосновение его и не было осязаемым. Глаза девушки постепенно наполнялись слезами. Несколько долгих секунд отец и дочь говорили друг с другом на непонятном Аманде языке, по всей видимости олдрийском, после чего дух окончательно испарился, отправившись в лучший мир, нежели загробные объятия Милтарэль.
Колдунья не знала о чём были последние слова падшего рыцаря к своей дочери, но после сего разговора Мирна изменилась уж точно. Теперь она смотрела на Аманду не как на врага, а скорее как соратника по несчастью. Девушка вытерла слёзы и движением руки поманила колдунью куда-то наверх, в башню. Туда, куда некромантка хотела направиться, но ещё не успела это сделать.
Почти у самой вершины находилась тяжёлая, железная дверь, к удивлению, наглухо запертая. К ещё большему удивлению, остановившись перед ней, Мирна, достав из кармана штанов ключ, с лёгкостью отварила путь вперёд.
За дверью оказалась небольшая комната со шкафами, кроватью и столом, которая в былые времена, похоже, служила для кого-то спальней. Без лишних слов Мирна принялась шариться по всевозможным столешницам и сундукам и через несколько мгновений перед Амандой предстал короткий сарафан из грубой льняной ткани, какой входил в обиход ещё во времена когда колдунья была совсем ребёнком.
— Вот, надень это. Знаю, ты, наверное, не привыкла к подобному, но это единственное что я могу предложить. Потерпишь, коли жизнь дорога, — Мирна подошла к чародейке и легонько дотронулась до её ресниц, — Сведи макияж и распусти волосы, так ты будешь похожа на простую городскую девушку, и ещё кое-что...
Девушка взяла со стола старый подсвечник и поднесла его к Аманде.
— Обмажешь волосы воском, чтобы наверняка. И ничего с тобой не случиться! Пойдём уже есть. Ты ведь сложила доски к огню?
Апполоний и Эдвер
Пройдя внутрь хижины, герои сразу же расположились по разным углам жилища. Фиаля поначалу сопротивлялась и грозилась всем расправой, но мягкое прикосновение старца Ягеля и вдох луговых трав, припасённых им под этот случай, отправили неугомонную воровку в глубокий и спокойный сон, так что беспокоиться по поводу её взрывного нрава и вправду не пришлось. Лишь друид появился на пороге, Викша радостно понеслась к нему, но увидев Апполония, сникла и испуганно отстранилась, хотя возвращение совы всё же заметно улучшило её настроение. Птица немедля бросилась в руки к своей хозяйке и больше они обе ни на кого не обращали внимание.
Тем временем Фаусту пришла идея мысленно обратиться к необычной сове, хоть он и знал, что попытки общения с животными ни к чему не приводят, однако результат заставил охотника невольно вздрогнуть, к тому же в момент контакта птица резко повернула свою голову и посмотрела прямиком ему в глаза. Войдя в разум птицы Апполоний ощутил потоки сотен мыслей, но не так как у обычных людей. Мысли роились, угасали и рождались так быстро, что Фауст едва успевал их разобрать. Получалась какая-то сумбурная куча мала:
ХЭЗШСКЯПЖКБФ
ШЗДАЯТЖУФБХС
ВСЗРЖБХФИЛШЯ
ХЕШБТЯЦШСОЖФ
ШСРЯАОЖФАБНХ
Пока остальные были заняты своими делами, а Годрик молча сидел, прислонившись к брёвнам хаты, Ягель подошёл к Эдвер, поспешив угостить её сваренной давеча кашей.
— Ягель, будем знакомы? Держи, это тебе. Птица свела тебя с Апполонием, хм? Интересно, интересно. На Фиалю так похожа, не сестра её случаем? Какой милостью к нам в олдри? Товарищ твой, например, пришёл дабы судьбу свою отыскать, какая бы она трагичная не была...
Авра, Ивар и Александр
Обстановка накалялась с каждой секундой.
Рыбочеловек ловко уклонился от неуклюжей атаки медведя, ни сколько не потеряв координации и самообладания. Развернувшись тот хладнокровно вскинул руки в попытке вонзить кинжалы в толстую шею зверя.
Наёмник бьёт медведя кинжалами4d10: (10 + 10 + 2 + 2) = 24
Авре невероятно свезло, что броня её была слишком крепка для коготков одной из прислужниц, так что удары красноглазой девицы оставили лишь пару царапин на доспехе. А вот с копьём воительницу опять постигла неудача. Грубо ухватившись за древко, Авра лишь ещё глубже вогнала остриё в древесную толщу стола, так что теперь того гляди и вовсе не вытащишь. А наседающая на неё одержимая ни сколько не собиралась церемониться и ударила Авру повторно, на этот раз целясь в голову.
Прислужница атакует Авру 3d10: (5 + 6 + 4) = 15
Избавиться сейчас от смертоносных бросков наёмника показалось Ивару хорошей идеей, а потому он не раздумывая бросился на того с мечом, вот только одержимая прислужница решила этому помешать, обеими руками ухватившись за ногу охотника.
Прислужница пытается остановить Ивара 4d10: (10 + 4 + 2 + 7) = 23 С тебя скорость или телосложение
Тем временем за спиной Ивара доносились крики отчаяния, быстро оглядевшись охотник увидел как Дэс и Барти всеми силами пытаются совладать с обезумевшей девчонкой, но та была готова вырваться в любую секунду...
Девочка пытается вырваться 3d10: (5 + 1 + 2) = 8
Пинок Александра прошёл мимо, чем и воспользовалась третья прислужница, схватив барда за ногу в попытке опрокинуть его наземь.
Прислужница пытается уронить Александра 3d10: (9 + 3 + 2) = 14 С тебя скорость или телосложение
Йейна видела всё это, но змеедевушка стояла достаточно далеко и как бы она не хотела помочь Александру, хвост её был занят сдерживанием ревущих от непонимания детей.
Огненная вспышка в одно мгновение поразила юного вампира, охватив того пламенем с ног до головы и разом превратив скрипку вампира в труху. Такой поворот мог с лёгкостью оказаться для Генриха фатальным, однако произошло непредвиденное. Огонь ни чуть не навредил юноше, вместо этого меч, воткнутый в сердце Ивара, запульсировал алым свечением, от чего охотник вздрогнул и тяжело застонал, а кожа его побледнела ещё сильнее. В следующую секунду до присутствующих донёсся самодовольный хохот вампира.
— Ну не скажи, что не привыкла. В моё обучение, я только в таких нарядах и ходила. Пока, конечно, не научилась тому, что умею... — Мирна стала одной из немногих девушек, которая лицезрела улыбку Аманды. И уж тем более, когда некромант, аккуратно скинув бретельки, державшие платье на плечах девушки, лицезрела её в исподнем. Здесь можно было бы сказать достаточно слов, как заботились о своей дочери фон Мейгеры, обеспечивая дочь качественным Древенфердским бельём из Мортальского шёлка, но такие подробности мы опустим. Кое-как, с непривычки, втиснувшись в сарафан, Аманда представляла, как она сейчас выглядит. Словно ученица перед Анной Калеб, которая вот-вот даст ей в руки кинжал и научит потрошить кролика. И поэтому, Мирна лицезрела глупую улыбку некроманта в сарафане.
— Ресницы у меня после посмертия чернее ночи. Подводку смою остатками из котелка, когда поедим. Вернее, ты поешь. Если я, как охотница на всякую дрянь, смогу потерпеть, то на тебе вон, кожа да кости. — явно в поправившемся настроении ответила чародейка. Если до этого, в голосе Аманды было либо спокойствие, либо холод, то сейчас, как и в случае с Маргарет Свифт, Мирна услышала доселе не представлявшуюся в голосе теплоту. Тон приобрёл такой оттенок, в котором можно было наблюдать толику...заботы
— Подожди... — воспользовавшись замешательством Мирны, Аманда резко сократила расстояние между двумя девушками и в этот раз, руки чародейки легли на плечи девочки не для того, чтобы придержать, или угрожать ей. Напротив, такое простое проявление заботы от девушки, которая потеряла всё, но пытается принять новую жизнь явно сделало сердце некроманта чуточку живее. Ввиду того, что Мирна, будучи неподготовленной, рухнула бы под весом охотницы, Аманда прижала её к себе:
—...за два неполных дня в Олдри я чуть с ума не сошла со всем этим. Столько всего, сразу. И, прости меня, что пришлось быть к тебе довольно грубой. Я понимаю, что такое потерять отца. Я росла без него очень долго и я знаю это чувство. Это чувство беспомощности. Что никто не может тебя защитить. Что теперь ты в мире совсем одна, и никому нет до тебя дела. Но я видела твою силу. И знаешь что... — взглянув в глаза Мирне, Аманда больше походила на питона, который хочет проглотить свою жертву, гипнотизируя девочку взглядом — ...я верю, что ты сможешь сделать то, что не смог сделать никто другой. Заставить Мистшол цвести снова. Но для этого придётся переступить через свои эмоции. Запомни это
После чего, отпрянув, словно этого всего и не было, Аманда поправила сарафан:
— Да, если у тебя есть, чем разжечь огонь. Там и воск растопим, для правдоподобности. Моя магия хоть и сильна, но не всемогуща — на манер Ангденских балов, Аманда протянула руку Мирне:
— Если танцуешь со смертью - веди — подмигнула растерявшейся девочке чародейка
- Прочь! - воскликнул Александр и, вырвав ногу из острых когтей и оставив прислужницу с сапогом в руках, побежал дальше по галерее.
Забежав за последнюю колонну, бард с опаской выглянул из-за неё с целью оценить обстановку. Взгляд юноши рывками перебегал от одного события к другому: вот наёмник заносит кинжалы над открывшимся для атаки Бу, и, похоже, этот выпад оборвёт жизнь последнего; вот на помощь питомцу Вальда бросается Ивар, но кинувшаяся в ноги прислужница заставляет его потерять равновесие; охотнику удаётся сохранить самообладание, и его рука, свободно откинутая в падении, сжимается в пламенный кулак, и, ловко извернувшись перед самым столкновением с землей, Ивар точным движением, словно боксёрским хуком, посылает в вампира огненный шар. На мгновение пламя поглощает силуэт Генриха, и взрыв озаряет комнату, а затем... Ничего! Цел и невредим, вампир стоит и усмехается, надменно уперев левую руку в поясницу и горделиво откинув голову.
- Вампирская магия! - понимает Александр, - он использует жизненную силу мастера Вальда! Как бесчестно! - взгляд Александра падает то на меч в груди охотника, то на Генриха, а разум напряжённо пытается найти решение... И тут бард замечает, что в пламени сгорела скрипка вампира!
Вновь затаившись за мраморной колонной, Александр судорожно пытается сконцентрироваться и воссоздать в памяти генрихову игру, и окутавшая его тёмная аура становится всё светлее. Наконец, юноша ударяет по струнам, и умиротворяющее пение смычковых наполняет залу, словно солнечный свет, что разгоняет тьму поутру.
3d10: (4 + 9 + 3) = 16 - наблюдательность на меч
Эдвер приняла кашу и с благодарностью кивнула.
— Я Эдвер Аттема. Не я похожа на Фиалю, а она на меня — согласно её же словам, мой... — следующие слова дались ей с трудом, — воскресший брат создал её похожей на меня. Изначально я приехала просто чтобы помочь людям, но теперь я должна найти его. Поговорить. И, возможно... отправить туда, где он был для меня последние годы.
К сожалению, прислужница помешала вновь, попытавшись схватить Ивара за ноги прямо в прыжке. Чудом ему удалось избежать её рук, кое как изворачиваясь в полёте. Однако, атака в итоге всё равно оказалась сорванной. Первоначальный прыжок значительно сдал в длине и не оставил никакой возможности для того, чтобы достать рыбочеловека. Но, ловко приземлившись на пол в паре-тройке метров от рыбочеловека и пожертвовав и так безвозвратно утерянными мгновениями, охотник смог прицелиться более тщательно и снова атаковать свою цель. Теперь это уже было целых две точных атаки ровнёхонько в сочленения доспеха, вместо изначальной одной, больше полагавшейся на грубую силу и инерцию.
После очередного удара слабой руки по доспеху Авра чуть было не ответила на атаку. Нужно было срочно отдалиться от подчиненной вампира. Авра с небольшого разбега ступила на стул, затем на стол и, ухватившись за древко своего копья попыталась использовать свой вес, и вес доспеха для того что бы вывернуть застрявшее копье.
3d10: (9 + 1 + 5) = 15 Телосложение
3d10: (5 + 6 + 5) = 16 Разум
»652057
Аманда
Мирна вновь ловко вывернулась из объятий Аманды, но на этот раз без раздражения или злобы, но робко улыбнувшись.
— Признаться честно, я всё ещё слегка побаиваюсь тебя, после всего увиденного. Но, надо сказать, теперь мы с тобой в одной лодке — не думаю, что Акстеналь шибко обрадуется, увидев тебя снова. Поэтому ничего не поделаешь, придётся держаться вместе.
Они вышли обратно в донжон, где Мирна поставила котелок над огнём, который она разожгла из трута и пеньковой верёвки.
— Не знаю чему тебя там учили, а мой отец учил меня этому. Грош цена твоей магии, коли ты даже огонь разжечь не можешь, — с доброй насмешкой произнесла Мирна, налегая на сваренную кашу ложкой, которую она сама выстругала из досок, — Ты что-то говорила про Мистшол? Кому сдались эти развалины?
»652142
»652274
»652281
Авра, Ивар и Александр
Насмешка Генриха продлилась не долго. Ровно до того момента как Александр уверенными и отточенными годами движениями рук перехватил ноты юноши, обратив песнь, сулившую охотникам погибелью, против вампира. Девушки в белых платьях тот час же остановились, внимая воле нового хозяина. В следующее же мгновение нити, которые они так усердно сшивали, были разорваны в клочья их же руками, а нити, связывающие ворота, оказались наочереди.
Неудача не собиралась покидать Авру. Ещё одна попытка достать копьё из плена деревянного стола и вновь провал. Даже помощь подоспевшей прислужницы не оказалась результативной — если уж воительнице копьё оказалось не под силу, то о девице в белом платье и говорить было нечего.
А вот у Ивара дела обстояли куда лучше. Резким движением тот выхватил меч и, подскочив к рыбочеловеку, рубанул его как следует, пустив на пол тёмную, горячую кровь. Наёмник крепко стиснул острые зубы и прорычал, стремительно удаляясь. К этому моменту он уже успел вонзить кинжал прямо в шею навалившегося на него медведя и сейчас, пнув уже не сопротивляющегося зверя под брюхо, он намеревался опрокинуть его на Ивара, дабы избежать погони.
Наёмник отпихивает полумёртвого медведя в сторону Ивара 4d10: (2 + 3 + 9 + 9) = 23
Желание Александра помочь свои товарищам в бою посредством своих новых спутниц вышло для охотников боком. Истекающий кровью наёмник молниеносно схватил одну из прислужниц приставив к её горлу нож, явно подразумевая что бравые герои не станут подвергать опасности ни в чём не повинных девиц. Свободной рукой мерзавец достал ещё один кинжал, направив лезвие на вторую прислужницу, намереваясь метнуть его при любом удобном случае.
Контроль над ситуацией скоротечно ускользал из цепких вампирских лап, что никак не входило в планы Генриха. Понимая, что магическое зеркало теперь уже ни на что не годно, юноша поднял со стола бокал и, развернувшись, что есть мочи бросил его в стекло, от чего то разбилось на тысячи мельчайших осколков, которые разом усеяли зал и странным образом устремились лишь в охотников и их компаньонов.
Осколки летят в Авру 5d10: (1 + 4 + 9 + 4 + 6) = 24
Осколки летят в Ивара 5d10: (6 + 5 + 8 + 1 + 6) = 26
Осколки летят в Александра 5d10: (3 + 7 + 7 + 1 + 3) = 21
Осколки летят в медведя Бу 5d10: (9 + 2 + 9 + 1 + 8) = 29
Осколки летят в Дэс и Барти 5d10: (7 + 5 + 5 + 3 + 2) = 22
Осколки летят в Йейну 5d10: (10 + 8 + 6 + 4 + 8) = 36
Большое количество осколков неминуемо вонзилось и в самого вампира. В этот момент Александр мог наблюдать как на эфесе меча, воткнутого в сердце Вальда, потух второй из четырёх рубинов.
Аманда
Мирна вновь ловко вывернулась из объятий Аманды, но на этот раз без раздражения или злобы, но робко улыбнувшись.
— Признаться честно, я всё ещё слегка побаиваюсь тебя, после всего увиденного. Но, надо сказать, теперь мы с тобой в одной лодке — не думаю, что Акстеналь шибко обрадуется, увидев тебя снова. Поэтому ничего не поделаешь, придётся держаться вместе.
Они вышли обратно в донжон, где Мирна поставила котелок над огнём, который она разожгла из трута и пеньковой верёвки.
— Не знаю чему тебя там учили, а мой отец учил меня этому. Грош цена твоей магии, коли ты даже огонь разжечь не можешь, — с доброй насмешкой произнесла Мирна, налегая на сваренную кашу ложкой, которую она сама выстругала из досок, — Ты что-то говорила про Мистшол? Кому сдались эти развалины?
»652142
»652274
»652281
Авра, Ивар и Александр
Насмешка Генриха продлилась не долго. Ровно до того момента как Александр уверенными и отточенными годами движениями рук перехватил ноты юноши, обратив песнь, сулившую охотникам погибелью, против вампира. Девушки в белых платьях тот час же остановились, внимая воле нового хозяина. В следующее же мгновение нити, которые они так усердно сшивали, были разорваны в клочья их же руками, а нити, связывающие ворота, оказались наочереди.
Неудача не собиралась покидать Авру. Ещё одна попытка достать копьё из плена деревянного стола и вновь провал. Даже помощь подоспевшей прислужницы не оказалась результативной — если уж воительнице копьё оказалось не под силу, то о девице в белом платье и говорить было нечего.
А вот у Ивара дела обстояли куда лучше. Резким движением тот выхватил меч и, подскочив к рыбочеловеку, рубанул его как следует, пустив на пол тёмную, горячую кровь. Наёмник крепко стиснул острые зубы и прорычал, стремительно удаляясь. К этому моменту он уже успел вонзить кинжал прямо в шею навалившегося на него медведя и сейчас, пнув уже не сопротивляющегося зверя под брюхо, он намеревался опрокинуть его на Ивара, дабы избежать погони.
Наёмник отпихивает полумёртвого медведя в сторону Ивара 4d10: (2 + 3 + 9 + 9) = 23
Желание Александра помочь свои товарищам в бою посредством своих новых спутниц вышло для охотников боком. Истекающий кровью наёмник молниеносно схватил одну из прислужниц приставив к её горлу нож, явно подразумевая что бравые герои не станут подвергать опасности ни в чём не повинных девиц. Свободной рукой мерзавец достал ещё один кинжал, направив лезвие на вторую прислужницу, намереваясь метнуть его при любом удобном случае.
Контроль над ситуацией скоротечно ускользал из цепких вампирских лап, что никак не входило в планы Генриха. Понимая, что магическое зеркало теперь уже ни на что не годно, юноша поднял со стола бокал и, развернувшись, что есть мочи бросил его в стекло, от чего то разбилось на тысячи мельчайших осколков, которые разом усеяли зал и странным образом устремились лишь в охотников и их компаньонов.
Осколки летят в Авру 5d10: (1 + 4 + 9 + 4 + 6) = 24
Осколки летят в Ивара 5d10: (6 + 5 + 8 + 1 + 6) = 26
Осколки летят в Александра 5d10: (3 + 7 + 7 + 1 + 3) = 21
Осколки летят в медведя Бу 5d10: (9 + 2 + 9 + 1 + 8) = 29
Осколки летят в Дэс и Барти 5d10: (7 + 5 + 5 + 3 + 2) = 22
Осколки летят в Йейну 5d10: (10 + 8 + 6 + 4 + 8) = 36
Большое количество осколков неминуемо вонзилось и в самого вампира. В этот момент Александр мог наблюдать как на эфесе меча, воткнутого в сердце Вальда, потух второй из четырёх рубинов.
https://www.youtube.com/watch?v=OfR6_V91fG8&feature=youtu.be&t=677
Резким движением Генрих поднял бокал с кровью со стола, выплеснув часть содержимого на чёрное дерево. Злобно взглянув исподлобья сначала на детей, затем - на красную жидкость в сосуде, он в один миг осушил его.
- Так не доставайтесь же вы никому! - пустой бокал полетел в ставшее бесполезным без кровавой подпитки зеркало, стекло ударилось о стекло, и посеребрённые осколки, на один лишь миг зависнув в воздухе, словно рой жалящих ос, устремились в направлении ребятишек.
Обернувшись ещё одним кольцом вкруг толпы детей, Йейна подставила спину навстречу осколкам, собираясь телом защитить своих подопечных.
- Нет! - ни секунды не раздумывая, Александр выпрыгнул из за колонны наперерез смертоносному облаку из стекла. Инстинктивно вжав голову в плечи и укрыв лицо рукой, он ощутил, как десятки ножей пронзают его кожу. Полный боли возглас вырвался из груди юноши; приземлившись на колено, юноша оглядел поле боя. Раненный Иваром рыбочеловек держал в заложниках девушку в белом платье как гарант своей безопасности, Авра безуспешно пыталась совладать с копьём, а Йейна... Страшное зрелище открылось Александру: всё тело змеедевушки было усеяно осколками, из многочисленных ран сочилась кровь; было видно, что девушка вот-вот готова обессилено рухнуть на землю, но непостижимым образом она держалась в сознании.
- Нет! Это не может более продолжаться! - пальцы юноши вновь прошлись по струнам, выдавая диссонирующий пассаж, отчего прислужницы вампира тут же повернулись в его сторону, приставив острые когти к собственным шеям, готовые одним движением покончить с собой. Александр обратился к бледному молодому человеку, но не злоба говорила в нём, а желание к примирению.
- Герр Генрих, прошу вас, остановитесь! Хоть долг охотника и требует от меня вашей смерти, но долг мой как человека... И моя душа кричат что есть сил и слёзно просят сохранить жизни этих невинных! Я не могу пойти против душевного порыва - ибо это равносильно смерти, и поэтому... Я взываю ко всему человеческому, что, быть может, ещё теплится в вашем сердце, я прошу... Нет, я умоляю вас! Отступите, герр Генрих!
4d10: (7 + 6 + 1 + 1) = 15
Александр, можно сказать, перевернул картину боя. Половина противников, именно та, с которой не хотелось сражаться, повинуясь его мелодии, перешла на сторону охотников. Из врагов девушки превратились в помощников, разом решив несколько проблем, на которые иначе просто не хватило бы времени. Но, что важнее, угроза для жизни исследователей и детей значительно ослабла, а количество врагов уменьшилось до двух. Хотя и этих двух хватало с головой.
Удары меча, высасывая жизнь из рыбочеловека, наполнили Ивара силой. Ноющая после встречи со стеной спина внезапно забыла о боли, а тело наполнилось новой энергией, как будто после хорошего сна. Лезвие явно нашло свою цель, заставив её отступить. Но перед этим, шипя от боли, наёмник всё же успел ещё раз ударить медведя ножами. Не хватило тех самых секунд, что отобрала подчинённая вампиру девушка. Судя по тому как Бу после ещё одного попадания в шею, не сопротивляясь силе тяжести, начал валиться на спину, он окончательно покинул бой. Хотелось надеяться, что не жизнь. Воспользовавшись этим, наёмник толкнул бесчувственную тушу на Ивара, заставив его сделать ещё один ловкий прыжок, на этот раз идеальный, не потративший ни одной лишней секунды, и обойти очередное препятствие. Ивар, обойдя Бу и сделав мечом изящный полукруг, вновь замахнулся, намереваясь завершить начатое, но снова прервал атаку. Ещё одна напасть. Закончив хохотать, вампир буквально взорвал зеркало, наполнив зал тучей бритвенно острых осколков. Реакция вновь не подвела охотника, сделав всё до того, как он осознал что происходит. Низко присев и уперевшись рукой, чуть ли не касаясь пола грудью, Твар пропустил почти все осколки над собой, приняв оставшиеся курткой. Урона удалось избежать, но драгоценное время вновь выскользнуло из рук и ловкий наёмник уже стоял с заложницей. Снова оружия оказалось недостаточно.
- Не трогай их, ублюдок. Оставь их в покое и я тебя не трону. Дай нам закончить с Генрихом и сможешь спокойно уйти - Ивар не оставлял попыток найти альтернативное решение, слабо веря, что сможет образумить словами хоть кого-то, но так и не находил его - Иначе, я тебе обещаю, даже если ты сможешь сбежать, то рано или поздно я тебя убью. И скорее всего, рано. Подумай и не делай глупостей.
2d10: (9 + 4) = 13 - харизма
Вихрь стекла обрушился на Авру, осколки со звоном разбиваясь о доспех. Девушка чудом успела выпрямиться, когда один из них пролетел прямо у её лица, чуть не вспоров щеку. После этого послышались вскрики порезанных стеклом, и Авра отказалась от идеи вытащить копье, тем более что телосложением Рогге она не обладала, а Генрих уже наращивал преимущество. Нейтрализовать его стало первостепенной целью воительницы, пусть даже без оружия, и она устремилась к Генриху с воинственным криком.
— Ты заплатишь за прегрешения, Генрих кровопийца! Будь обезмолвлен!
4d10: (10 + 2 + 4 + 2) = 18 Безмолвие!
Результат был обескураживающим - догадка, наитий, глупость. Фауст никогда даже не пытался пользоваться своей особенностью на животных - да и на людях редко, больше по необходимости, чем баловства ради. И сейчас, хмуро наблюдая за птицей, секундный взгляд в ее огромные желтые глаза увлек его в водоворот, увлек в воронку беспорядочных мыслей и дум – разве могут быть они у птицы? Как оказалось – еще как. Зашипев и разорвав связь, резко дернув головой, Аполлоний, чувствуя нарастающую боль в висках, зажал глаза, барахтаясь в беспорядочной, рябящей темноте зажмуренных век. В ней же взбалмошно, будто остатком, роились бесконечные буквы, от которых будто несло звериной природой – этого не передать словами, но Фауст словно почувствовал на своем языке привкус перьев, а в ушах зашумел лес и бесконечное уханье. Схватившись за свое сознание как за соломинку, охотник еще раз дернул головой, будто освобождаясь из невидимых пут и именно в этот момент перед ним, как будто на прощание, появились четыре осмысленных слова:
эдвер птица кулон карта
И на этом видение окончилось. Охнув, Аполлоний вскочил на ноги и стал таращится на ничего не подозревающее животное.
- Ягель, это не просто птица! Я… Я сейчас смог понять ее. Неважно как… Она знает о карте… Ягель. – Чуть нервно пройдя вперед, охотник провел большим пальцем по голове совы. – Вы, друиды, умеете общаться с природой. Что это за существо?
эдвер птица кулон карта
И на этом видение окончилось. Охнув, Аполлоний вскочил на ноги и стал таращится на ничего не подозревающее животное.
- Ягель, это не просто птица! Я… Я сейчас смог понять ее. Неважно как… Она знает о карте… Ягель. – Чуть нервно пройдя вперед, охотник провел большим пальцем по голове совы. – Вы, друиды, умеете общаться с природой. Что это за существо?
Апполоний и Эдвер
Ягель отвернулся, принялся возиться в сотнях шкафчиков и через несколько мгновений явил свету то самое блюдце с водой, которое он давеча показывал Апполонию.
— Кто-то ищет богатства, кто-то ищет славы, а кто-то власти. Апполоний своей смерти ищет, а ты, я полагаю, ищешь брата. Это хорошо. Родные узы самые крепкие и не стоит доходить до крайностей, коли ещё есть надежда. Ты меня понимаешь?
Ягель поставил сосуд с водой перед лицом Эдвер.
— Я уже помог твоему товарищу с его поисками, позволь мне помочь с твоими. Загляни в отражение...
Девушка устремила взгляд на водную гладь. Некоторое время она видела лишь своё лицо, но затем картинка переменилась. Охотница увидела своего брата, таким каким она его запомнила в последние мгновения жизни. Генрих ни сколько не поменялся. Лишь кожа юноши стала бледна, а глаза наполнились алым цветом.
Брат охотницы находился в тёмном помещении с колоннами. Он бежал, а за ним по пятам гналась девушка в крепких доспехах. Неожиданно, отражение дрогнуло, а по воде пошла рябь. Ягель, державший чашу, широко раскрыл глаза:
— Я чувствую силу от этой девицы... Силу Родового Древа... Она дева-целительница? Но что она делает в столь мрачном месте, когда сейчас так нужна нам!
Фауст, находившийся в другом углу комнаты несомненно услышал сказанное друидом, но до изображения ему было не дотянуться, да и занят охотник был совсем другим, а потому, ему оставалось только догадываться, кого же видел Ягель в отражении. Эдвер же напротив, отчётливо разглядела незнакомку. Аттеме она показалась до боли знакомой, но имя никак не приходило на ум.
Заслышав восклик Фауста, Ягель мягко отложил чашу с водой в руки Эдвер и повернулся к охотнику. Резким, скорее от необходимости не спугнуть птицу движением, Ягель подхватил сову и легонько коснулся указательным пальцем темечка. Викша с интересом наблюдала за сим действием.
— Хмм, — нахмурился друид, — Кто бы мог подумать! Странное чувство. Не человек, но и не зверь. Чувствую магию, чуждую друидам. Нет природного начала в этом существе. Интересно, — Ягель улыбнулся и посмотрел на Апполония, — А ведь и верно не спроста она вас соединила. Боле ничего не могу сказать. Но я знаю, кто сможет. Ареф — странствующий торговец, что остановился в деревне. Он хвалился этой птицей...
Авра, Ивар и Александр
К тому времени как рыбочеловек схватил одну из девушек в белом и приставил ей к горлу лезвие, парочка оставшихся прислужниц окончательно разобралась с нитями, соединяющими входную дверь и массивные ворота наконец отворились. Понимая, что всего за пару мгновений схватка обернулась вовсе не в его пользву, наёмник, не спуская глаз с Ивара и всё ещё угрожающе держа второй клинок наизготове, медленно но верно зашагал в сторону выхода, решив, что самое время делать ноги.
— Будь по твоему, здоровяк, — бросил проходимец, шипя от боли, — Ты дашь мне уйти и я отпускаю девчонку невредимой, но... Но вы не будете преследовать того распрекрасного юношу в изысканном фраке, идёт? Ну же, быстрее. Ожидание делает меня нервным, а когда я нервный — руки сами тянутся к лезвию...
Видя, как осколки нещадно обрушивались на его спутницу, Александр без страха прыгнул, дабы заслонить её от смертельного града. Упав на землю, бард стиснул зубы и выронил лютню, почувствовав резкую боль, которая поразила его правую руку, уже вовсю залитую кровью. Йейна громко вскрикнула. Змеедевушка успела прикрыть своё тело хвостом, и сейчас её блестящий хвост напоминал гирлянду, утыканную острым стеклом. Она упала в объятия Александра и громко зарыдала, всхлипывая.
Доспехи в который раз не подвели Авру. Лишь краем глаза окинув своих товарищей, девушка без промедления бросилась на Генриха, оставив попытки вытащить копьё из стола, ведь другого шанса, возможно уже не будет. От крепкой хватки воительницы, грозившей стянуть горло вампира, тот, словно тень, резко извернулся и в следующую секунду растворился в чёрной дымке...
Стая чёрных воронов в одночасье наводнила зал. Без промедления, десяток из них, громко вереща, тут же спикировал на воительницу...
5d10: (10 + 3 + 5 + 1 + 3) = 22
Ну что ж, учитывая количество помех для боя в виде множества заложников, воспользоваться шансом его прекратить было бы грешно. Всё же первоочередная цель охотника это защита людей от различных тварей, а не истребление чудовищ само по себе. Ивар не опускал меч и был готов продолжить сражаться в любую секунду, ожидая от рыбочеловека чего угодно, но не собирался первым прерывать внезапно завязавшиеся переговоры.
- Годится. Вы с ним вдвоём сейчас уходите и оставляете в покое нас всех. В том числе Вальда и девушек с детьми. И амулет тоже возвращаете. По другому не получится, думаю, ты понимаешь - Ивар сделал короткую паузу, давая рыбочеловеку переварить полученную информацию и принять решение - Уверен, что Генрих согласится уйти?
Ивар вопросительно смотрел на наёмника, ожидая пока тот обратится к своему хозяину, превратившемуся в стаю воронов и передаст условия. Всё-таки Генрих оказался вампиром. Жаль, что не получится разобраться с ним прямо сейчас, но никуда не деваться, вновь обстоятельства оказываются сильнее. Ивар надеялся, что они окажутся сильнее.
Генрих в последнее мгновение ускользнул от воительницы, обернувшись стаей черных птиц. Он был очень быстр, намного быстрее, чем она могла себе представить. Авра была бессильна против вампирской уловки.
— Трус! С душой ты утратил и достоинство! — кричала она, потрясая кулаком в тяжелой перчатке и высматривая птиц одну за другой. Следом с десяток птиц бросились на неё в атаку. С птицами сражаться воительнице еще не приходилось, однако, кое-как сгруппировавшись, ей удалось сдержать натиск птиц, чьи удары оказались тяжелее ожидаемого.
Дерзкие условия, которые пытался диктовать рыбочеловек, вызывали у Авры лишь презрение. — Да как смеешь ты торопить нас? Ты, вампирский прихвостень, жить которому осталось ровно столько, сколько он сможет пробежать! Я видела тебя на поверхности, ты и их предал, да? Скольких ты оставил там умирать? Оставь ей жизнь, и проживи сам еще немного!
Туча черных перьев заполонила зал, закрывая свет и заглушая звуки, но одна птица в нем явно двигалась проворнее остальных, выдавая свое превосходство. Авра схватила со стола блюдо и метнула в ворона в тот момент, когда не рисковала попасть в кого-либо ещё.
4d10: (10 + 8 + 2 + 7) = 27 Скорость
— Ареф мне её и дал, — походя заметила Эдвер, однако мысли её заняты были совсем другим. Она вспоминала имя... и, как бы не старалась отмахнуться от этого, надеялась, что её брата (если он до сих пор может им считаться) не убьют. По крайней мере, до их встречи. — Где же это место, чтоб меня...
— Если я расскажу, кто и чему меня учил, ты поседеешь. Как известно, у каждого своё предназначение. Кто-то должен разжигать огонь на костре, кто-то огонь в сердце. А кто-то провожать в последний путь. К слову, среди охотников только адепты стихии разрушения могут контролировать пламя. Отчасти, я им даже завидую, потому что мне, увы, эту школу волшебства не постичь — усевшись рядом с Мирной и смотря на то, как та начала уплетать ужин, Аманда слегка взгрустнула, ибо начала вспоминать своё прошлое
— Да, про Мистшол. Знаешь ли, очень многим людям свойственно быть очень символичными. И я - не исключение, несмотря на всё. И замок, разрушенный почти до основания в ходе всего того грязного и кровавого, что произошло здесь годы назад, если его восстановить будет символом объединения всех противоборствующих сторон. Учитывая магический потенциал Синксты, если отыскать её мальчика, который, к слову, жив и успешно прячется, то можно быть уверенными, что она будет ЗА мирное решение вопроса. Акстеналь, вынужденный придти на встречу, знает что-то касательно Синксты и ведьм. И мне очень не хотелось бы, чтобы глупых девок перевешали из-за пары-тройки инициаторш. Поэтому нужно узнать подробности. К тому же, в замке Графа тот самый дикий и ужасный зверь - тот самый граф. Поэтому, если его проклятье будет снято - Акстеналь будет лоялен к нему до гроба. А тот наверняка встанет на сторону дочери. Но есть ещё друиды. И что-то мне подсказывает, ты можешь стать той, что примирит друидов и северян. По-крайней мере, я вижу события именно так. Ну и к слову, до разрушения Мистшол бы красивым замком. И будь у меня больше двенадцати рив в кармане, я бы пожертвовала каменщикам солидную сумму. Но да ладно. Ужинай, тебе пригодится — выговорившись, Аманда с ухмылкой смотрела на огонь и на отражение в котелке
Аманда
— Знаешь, — вдруг протянула Мирна поникнув головой, — Мама умерла от болезни, когда я была совсем маленькой. У меня оставался только отец. Мы с ним были не местные и когда переехали в Олдри многие относились к нам плохо. Тогда Синкста стала моей подругой, — девушка сделала короткую паузу, — Не думаю, что меня ещё что-то держит здесь. Эти стены напоминают мне о том дне...
Несколько долгих часов пролетели в разговорах и лёд между Мирной и Амандой наконец тронулся и начал потихоньку таять. Однако ночь и скопившаяся усталость за весь сегодняшний день в конце концов взяли своё и обе девушки провалились в сон прямо в тот самый момент, когда разговор уже располагал дружескими нотками.
Их разбудили звуки горна. Протяжные, громкие и тревожные. Где-то совсем рядом. Мирна моментально встрепенулась, поднялась и, растормошив колдунью, быстро побежала куда-то наверх, в башню.
Разбуженные звуком, девушки поднялись на самый верх крепости, взобравшись на полукруглую площадку с зубчатыми краями. Аманде и Мирне открылся обзор почти на все окрестности Поскребка, включая саму деревню. Увиденное заставило их пошатнуться.
Вдалеке, там где виднелись ворота деревни, торчали высокие пики и развивался на ветру красочный стяг под которым маршировало целое войско. Вокруг Паскреба расположился палаточный лагерь, жизнь в котором, судя по высоко стелющемуся над землёй дыму, а также доносившимся до крепости выкрикам на северных языках, кипела и бурлила.
Строй солдат вдруг пришёл в движение и устремился прямиком к крепости Мистшол. Лицо Мирны разом побледнело.
— Акстеналю пришла подмога. Но зачем? Ума не приложу, теперь, когда моя банда разбита. Ты посмотри — это целая армия. С кем он собрался воевать? С друидами? О, нет! Столько крови...
Авра, Ивар и Александр
— Как знать, теперь до него и вовсе не достучаться, — оскалился рыбочеловек, глядя на стаи ворон, заполонивших зал, — Чёрт бы вас побрал.
Несколько мгновений он стоял в замешательстве. Обстановку на поле боя оценить было сложно и наёмник сейчас пытался взвесить все за и против. В конце концов он тяжело вздохнул, со всей силы бросил заложницу в сторону Ивара...
4d10: (9 + 9 + 3 + 10) = 31
... и поспешил скрыться в темноте открывшегося коридора.
4d10: (3 + 5 + 2 + 2) = 12
В этот момент Авра метнула блестящую тарелку в безнадежной попытке достать до одного из воронов, который показался ей вожаком сей стаи. Птица перемещалась настолько быстро, что глаз, даже охотничий, едва мог уловить её движение.
Бесстрашная Дэс и её напарник Барти, видя что на данный момент им относительно ничего не угрожает, рванули к стонущему Вальду, дабы хоть как-то помочь охотнику и по возможности разобраться в причинах его столько пагубного положения.
Исследования раны 5d10: (6 + 10 + 8 + 9 + 8) = 41
Лишь песня Александра умолкла, девушки-прислужницы повалились на колени и принялись рыдать, закрыв лица руками. Воспользовавшись замешательством и тяжелыми ранениями барда и его подруги змеедевушки, вороны навалились на детей и, поднимая одного ребёнка за другим в воздух, держа их за воротнички рубашек, принялись перемещать их куда-то на второй этаж помещения. Командуя всем этим процессом главенствующими выкриками, главный ворон, будучи больше и сильнее своих сородичей, нацелился на лютню трубадура, как раз выпущенную из рук, и стремглав метнулся к намеченной цели, решив раз и навсегда избавиться от надоедливого инструмента...
Ворон пикирует на лютню, дабы забрать её с собой 6d10: (7 + 3 + 7 + 9 + 6 + 10) = 42
— Чёрт подери. Это Велейнские боевые знамена. Больная идея Акстеналя сделать так, чтобы Паскреб отошёл в сторону Велейна... — смотря на армию, Аманда резко включила голову. Выспавшись и насильно поев, хотя и чувство тошноты всё ещё оставалось. Такую армию никак не победить в одиночку. И если эта подмога решила двинуться на друидов - нужно бегом двигаться к ним
— Так, Мирна. Спокойно. Если драку предотвратить не удастся, то хотя бы предупредить о том, что драка будет. Возможно, друиды будут милосерднее и банально не дадут двинуться армии. Проливной дождь, чтобы дороги развезло. Или корни, опутывающие ноги. Вариантов много. Главное сейчас - добраться хоть до кого-нибудь. Мирна, скажи что ты знаешь либо дорогу до кого-либо из друидов, либо прямо в сердце их. И хотя они сразу поймут, кто я такая, мы хотя бы их предупредим
- Тише... Не плачь, Йейна... Моя милая, ты отлично справилась, - уложив змеедевушку на холодный пол, Александр убрал копну волос, что упала на её бледное лицо, и, нежно взглянул в её глаза. Бой отошёл на второй план; Александр поглаживал лицо и лоб Йейны, стараясь хоть как-то отвлечь её от боли. Немного успокоив девушку, бард вновь обратил взор на поле битвы.
Взгляд Александра остановился на гондирских учёных, склонившихся над Вальдом и пытавшихся разгадать загадку вампирского меча.
- Этот дьявольский клинок защищает вампира, - выкрикнул Александр, - как только его хозяин получает урон, меч крадёт жизнь у мастера Вальда и передаёт Генриху! Взгляните на кристаллы - с каждой атакой один из них меняет цвет с красного на серый!
Однако, пытаясь помочь исследователям, юноша привлёк внимание одного из воронов, что отличался от остальных. Взмыв под потолок, чёрная птица камнем устремилась вниз к лютне.
Понимая, что попросту не успеет за вороном, если попытается завладеть инструментом, вместо этого Александр на локтях проскользнул по земле вперёд и пнул лютню наотмашь в попытке отбросить её, не отдать её вампиру.
3d10: (10 + 6 + 7) = 23
Выхватив самострел из портупеи, Александр прицелился в Генриха и, поглядывая на Дэс и Барти, стал терпеливо ожидать момента, когда учёные разберутся с кинжалом, что вытягивал жизнь из Вальда.
4d10: (8 + 7 + 9 + 4) = 28
Аманда
Мирна посмотрела на Аманду широко раскрытыми глазами, затем на солдат, походным строем приближавшихся к крепости и на их развивающиеся на утреннем ветру флаги, затем снова на Аманду.
— Я не знаю дороги. Говорят, тот кто забредает глубоко в лес — не возвращается. Детей этим пугают. Но... есть один... друид. Старик Ягель. Он живёт на отшибе у деревни. Это все знают.
Девушка охнула.
— Нужно срочно его предупредить. Скорее, иначе Акстеналь нас опередит!
Молодая девушка схватила колдунью за руку и быстро помчалась вниз по ступеням. Вскоре обе спутницы покинули крепость, миновав встречи с северянами. Убегая, они несколько раз оборачивались, наблюдая как войско входит в замок, как солдаты поднимают велейский штандарт над его воротами.
Они вышли к маленькой хижине у самой границы леса когда солнце ещё только поднималось. Подбежав к покосившейся деревянной двери, Мирна бесцеремонно принялась тарабанить в неё, совершенно не беспокоясь о том, что кто-то за стенами может ещё спать. После недолгой долбежки дверь скрипнула и на пороге показался сгорбленный старичок одетый в листья с густой бородой и двумя веточками, прикреплёнными по бокам головы. Каково было удивление Аманды, когда за его спиной она увидела знакомые лица — охотника Апполония, спящего у стены вместе с белоснежной совой и своего ненаглядного прислужника сира Годрика, прикорнувшего в одном из углов жилища. Колдунья так же не могла не заметить девушку, с которой она столкнулась лбом у таверны прошлым вечером. Вот так встреча.
— Ягель! У меня для тебя... — начала было Мирна, задыхаясь и даже не удосужившись представиться, но увидев столпотворение внутри хижины тут же опешила и выдала остаток фразы крайне медленно и сдавленно, — плохие новости...
Теперь и Авра заметила, что камни на мече гаснут, а значит ранить вампира было нельзя. — Ему нужен его оберег, он сможет исцелиться! — крикнула воительница своим спутникам, и подхватила тканевое полотно с пола. Она хотела обезвредить ворона, пока он спустился на пол, и если он не запутается, то по крайней мере она может предугадать его движения и схватить его руками.
4d10: (2 + 5 + 5 + 6) = 18 скорость на набрасывание простыни
3d10: (5 + 4 + 3) = 12 телосложение на ловлю ворона
Переговоры прошли успешно. Даже, пожалуй, более успешно чем охотник мог ожидать зная свои ораторские таланты. Рыбочеловек даже не попытался предупредить своего хозяина, чтобы уйти вместе. Увидев шанс на жизнь, наёмник не задумываясь бросился наутёк, на прощание толкнув заложницу прямиком в руки Ивара. Растерявшись от настолько быстрой и неожиданной развязки, в ответ Ивар успел лишь отвести меч в сторону, прежде чем рухнул на пол вместе с ничего не понимающей девушкой. Поморщившись от боли в спине, встретившейся ещё и с каменным полом, он оттолкнул девушку в сторону не сильно размениваясь на церемонии до которых сейчас было крайне неудачное место и время.
- Некогда что-то объяснять, поэтому я просто прошу тебя не паниковать и не бежать куда глядят глаза, ладно? - Не спрашивая разрешения Ивар взялся одной рукой за талию, а другой за локоть девушки и быстрым рывком поднял её на ноги - Помоги своим подругам прийти в себя. Держитесь возле детей, не разбегайтесь, не давайте воронам их растаскивать. Когда бой закончится будем выбираться наверх. Хорошо?
Закончив говорить, Ивар бегом бросился к столу, где лежал Вальд, над которым прямо сейчас крутились учёные. Пока Авра и Александр были заняты птицами следовало заняться именно его спасением, после чего, наконец, разобраться с вампиром.
- Что с ним, Дэс? Есть идеи как вытащить меч и не добить окончательно? - Ивар надеялся, что исследователи уже успели понять что к чему и знают что делать. Сам Вальд тоже вполне мог быть в курсе - Вальд, ты меня слышишь? Можешь говорить? Ты знаешь как мы можем тебе помочь?
Авра, Ивар и Александр
— Да, есть! Ха-ха! — ответила Дэс подошедшему Ивару, поглядывая на тело Вальда сквозь синеватого цвета окуляр, — Это магия! На вашего товарища действует довольно сильное колдовство. Но рана иллюзорна. Если каким-то образом снять чары, меч выйдет не причинив вреда! Боюсь что это не в наших с Барти силах, ибо мы никакие не колдуны, просты учёные.
Вальд тяжко застонал, глотая ртом воздух. Попытки Ивара заговорить с охотником не увенчались успехом — Вальд прибывал в сознании, но как будто ничего не слышал и ни на что не реагировал.
Прислонившись головой к груди Александра, Йейна прикрыла глаза и слегка успокоилась, хотя хвост её оставался усеянным сотней острых осколков, а из ран стекали струйки крови, что несомненно причиняло большую боль.
В это время Авра попыталась поймать неуловимого вожака воронов тканью, некогда накрывавшей волшебное зеркало вампира. К сожалению из этой идеи ничего не вышло, ворон оказался слишком быстр, чтобы повестись на такую очевидную уловку. Спикировав над головой Александра, тот ухватился прочным клювом за лютню, которая успела отлететь в сторону от пинка барда, и подобрав инструмент, моментально скрылся из виду. К тому моменту все дети уже были транспортированы стаей на второй этаж помещения, балкончик к которому вела ступенчатая лестница.
Неожиданно откуда-то сверху раздался треск, затем зал озарила короткая красноватая вспышка. Чёрные, громадные перья полетели вниз на охотников, а затем раздались до боли знакомые звуки александровой лютни...
Эдвер невесело рассмеялась. Конечно, в такое время никто не ломится в чужой дом с приглашением на свадьбу дочки мельника или чего-то в таком духе. Ещё одни плохие новости — и почему-то девушка была уверена, что эта проблема касается и её.
— Милочка, не бойся и рассказывай. Нам можно доверять. Мы... — Эдвер привстала и заглянула в дверь, где увидела Аманду. — Охотники, как и твоя подруга.
- Проклятье! - Александр так и не решился выстрелить в Генриха. Вместо этого он опустил самострел и подошёл к находящемуся без сознания Вальду и бросил короткий взгляд на кристаллы в рукояти меча.
- Нет, ничего... Хотя, минутку! - в голове юноши пронеслись слова Авры, точнее, её замечание об отсутствии оберега у Вальда. Именно этот факт казался молодому охотнику важным, настолько, что он снял отцовский кулон со своей шеи и, сжав его в руке, произнёс:
- Янтарь, оберег Вальда - покажи мне его!
—...да не плохие, а прямо совсем не...что?! — вошедшая внутрь дома, Аманда была ошарашена. Помимо ожидавшегося там Ягеля, внутри находились искомые: Аполлоний и Годрик. Более того, внутри находилась ещё одна охотница. А как только Аманда увидела полярную Сову, та с силой захлопнула дверь:
— Так. Все слушайте меня. У нас глобальные проблемы. Первая - господин Ягель. Если Мирна привела меня к вам, значит вы знакомы с местными друидами. И суть в том, что городничий Акстеналь привёл подкрепление из Велейна. Боевые штандарты уже заняли Мистшол. И, скорее всего, пойдут войной на друидов, ибо это одна из идей Акстеналя - присоединить Паскреб к Велейну. НО! Он будет согласен на переговоры, если и ведьмы и друиды будут согласны говорить. Я тут выступаю послом мира, бегая между всеми сторонами, как ужаленная.
Переведя дух и не сводя взгляд с совы, Аманда продолжила речь:
— Вторая проблема - заручиться поддержкой леди Синксты. Её главным условием было - найти её возлюбленного. И он в этой комнате... — пальцем указала на птицу Аманда —...либо он зачарован против собственной воли, и нам нужно снять зачарование, либо он добровольно стал птицей. Если так, то Седрик, будь добр, стань человеком. Твоя леди тебя заждалась. И да, ритуал ведьм по возвращению Нээтне прервался ввиду того, что Синкста, как и Мирна, были игрушками ведьм в вопросе захвата власти. Сплошная политика, да и только. Поэтому сейчас на повестке дня стоят переговоры между всеми враждующими сторонами в Паскребе, разрешение пророчества между Оборотнем и Аполлонием. И предлагаю какие-то действия предпринять в сторону первого, иначе Паскреб будет залит кровью — всё также, не отводя взгляд с совы, говорила Аманда, ожидая, превратится ли птица в человека или надо будет снимать чары
Аманда
В ответ на слова колдуньи птица с радостным криком выскочила из рук Апполония, устремившись прямиком на Аманду. Окатив некромантку с ног до головы перьями, она приземлившись ей на плечо, затем выразительно взглянула прямо в глаза девушке, моргнула и издала тонкий жалобный писк. Ничего более не последовало.
— И у меня для тебя плоха новость, незнакомка, — ответил сильно помрачневший друид, — Стис, последний из рода монархов Олдри вернулся из Ривайла с большим войском. Тебе не убедить его в своей правоте. Стис упрям и заносчив. Слишком долго он ждал этого часа. Слишком долго в нём таилась ненависть. Отступать он не намерен. Поверь, мне скорбно слышать твои слова, как и всем вам. Но большинство друидов встали на сторону Стиса. Не по сердцу мне их решение, а потому я и покинул Сердцелесье. Боюсь что войну не остановить...
Старик встал, оперевшись на простой посох из сука и подошёл к Аманде, после чего усталым, пронзительным голосом произнёс:
— Уходите. Уходите прочь из этих земель пока не стало поздно. И ты Мирна, и ты Апполоний, и ты Эдвер, что ищет своего брата. И Фиалю забери с собой, — Ягель кивнул на дремлющую у стены воровку, — Здесь вам уготованы лишь страдания.
— А она-то мне зачем? — с грустной улыбкой качнула головой Эдвер. — Слышишь, Фиаля? Хочешь будем выступать с тобой в бродячем цирке? Эх... нет уж, я не уйду, пока не увижу брата. И, если будет нужно, всажу ему кол в сердце.
— А. Зачарован, значит? Ну это не проблема, сейчас вернём — как только птица, обвалив Аманду с ног до головы перьями от счастья, уселась на плечо с жалобным писком, некромант не удержалась и лёгким движением руки почесала голову сове
— Аполлоний, будь сладок. Попользуй свои охотничьи способности для птицы, и сними с него эти дурацкие чары — довольно культурно для самой себя попросив друга заняться делом, Аманда снова переключилась на Ягеля
— А вот тут вы ошибаетесь, сир Ягель. Законный монарх Олдри сейчас сидит в своём замке. Правда, зачарованный, но это не беда, леди Синкста сможет своё же колдовство снять. Вопрос в том, в каких отношениях он был со Стисом. Если Акстеналь за Графа готов прыгнуть в могилу и до сих пор следует его указам, то вопрос в том, то со Стисом стоит иной вопрос. И если оба "лидера" с обеих сторон смогут придти к какому-то соглашению, то останется разобраться непосредственно с армиями Велейна и Ривайла — рассуждая вслух, Аманда снова начала ходить из стороны в сторону, слегка улыбнувшись Годрику
— Страдания, сир Ягель, это весь путь из утробы матери в усыпальницу. И если уж страдать, то надо наполнить их смыслом — невозмутимо ответила некромант, поглядывая на Эдвер и на её сестрицу с красными глазами
— Поэтому, сир Ягель, без вашей помощи не разобраться тут. Для того, чтобы понять, какие карты есть у меня в руке, мне нужно спросить кое-что. Во-первых - магия. Любые её источники. Свитки, гримуары, кабаллы, что угодно. В том числе и запрещёнка, в стиле магии мёртвых и магии чернокнижников. Есть ли подобные вещи здесь и где? Вторая вещь - зелья. Пару склянок нужно прям позарез. Я не прошу вас лезть с нами в пекло, просто чуточку помочь
Третье - яды. Желательно, не смертельные. А самым идеальным вариантом будет настойка мухомора. Лучшая битва будет той, на которую не явится ни одна сторона, потому что их проберёт настолько сильный понос, что от армий там будет одно название. Но это на случай, если не получится договориться. А дальше...кто знает
5d10: (2 + 9 + 5 + 5 + 3) = 24 - любимое социальное убеждение на то, чтобы Ягель вывалил интересностей
Ещё бы знать как их снять. Кроме Генриха в зале вряд ли был хоть кто-то способный на такое. Нужно было что-то другое. Для начала, попробовать просто переключить магию меча на кого-нибудь из противников. Ивар машинально посмотрел на клинок своего меча и тут же скривил рот, прикусив губу. Кровь рыболюда уже запеклась. За секунды. Кровь вампира, разбросанная по скатерти и полу после того, как он обрушил на себя бурю осколков, тоже. Перья? Стоит попробовать. Крови или вообще хоть какой-то восприимчивой к магии субстанции в них, разумеется, нет, но вдруг сработает. Всё-таки они должны быть какой-никакой, но частью его тела, вроде срезанных волос для человека. Охотник поднёс одно из пёрышек, что в изобилии валялись повсюду, и провёл им по лезвию клинка, распустив по ветру срезанные волоски. Ничего не произошло. Ивар с досадой вздохнул. Он не знал что делать. Оставалось только искать неизвестно что, способное спасти Вальда.
- Дэс. Дай, пожалуйста, моноколь. Здесь, в зале, должно быть что-то, связанное с заклинанием. Или что-то способное его прервать. Я не знаю что. Нечто, очевидно, магическое. Хотя бы какая-то подсказка, незаметная для невооружённого глаза.
Получив инструмент в руки, Ивар мельком проскользнул взглядом по столу, потом по зеркалу и, наконец, собственно всему помещению в общем, начиная от пола и заканчивая в темноте свода потолка.
- Музыка это колдовство, закройте уши чтобы не поддаться чарам! - крикнула Авра прислужницам и побежала наверх, в погоню за вампиром.
2d10: (5 + 4) = 9 харизма на совет прислужницам
2d10: (5 + 4) = 9 харизма на совет прислужницам
По дороге Авра не забыла прихватить ножи рыбочеловека, на коротые уже давно обратила внимание. Гнаться за вампиром в одиночку опасно, но без оружия и вовсе глупо.
Аманда, Эдвер и Апполоний
Фауст подошёл к птице, внимательно разглядывавшей колдунью, и сложив пальцы в уже привычном для него знаке, начал обряд. Лоб охотника тут же покрылся испариной: недуг, обнаруженный у него ещё в Воксвилле, давал о себе знать, однако с каждым успешным применением заклятье давалось Апполонию легче.
Завершив ритуал и отдёрнув ослабевшую руку Фауст с удивлением обнаружил, что все его усилия пропали даром. Птица осталась птицей. Апполоний мог поклясться что в этот раз, как и прежде в замке Мистшол, колдовство прошло без накладок, но результат оказался на лицо. Чары, если они и были, разбить не удалось.
Фиаля всё ещё крепко спала, а потому обращение Эдвер не услышала. Друид сделал вид, что девушке стоит лишь подать знак и он сразу же разбудит воровку.
После слов Аманды старик Ягель возвёл очи горе и отрицательно покачал головой:
— Никакого соглашения быть не может. Разве станут два волка делить неубитую овцу? Стис уверен в своём успехе. Олдри — его родная земля. Земля его предков. Он умрёт, но не оставит её чужеземцам. Законный правитель говоришь? Смотря чей закон, верно?
Заслышав просьбу некромантки друид обернулся к открытым доселе шкафчикам и спустя время достал оттуда парочку закупоренных склянок.
— Держи, дитя. Тебе они пригодятся. Только скажи мне одно на милость, что ты намерена делать дальше?
Авра, Ивар и Александр
Дэс без промедления подала Ивару волшебный монокль. Взглянув сквозь линзу охотник первым делом столкнулся с бледной магической аурой, исходящей от лежащего Вальда и меча, воткнутого в его сердце. Подняв голову и обойдя глазами зал в поисках чего-то подобного, он обнаружил лишь, что от девушек-прислужниц исходит точно такая же аура. Всё остальное помещение на вид не предвещало ничего необычного, однако полностью осмотреть комнату не удалось — вокруг было слишком темно.
Руки Александра озарила короткая синеватая вспышка. Крохотная искра, видимая одному только барду, явилась из кулона, тут же завертевшись в воздухе и устремившись по подъёму на второй этаж, туда куда уже бежала Авра.
Миновав каменные ступени воительница застала вампира у массивной клетки с запертыми внутри неё плачущими детьми, звуки криков которых заглушались невероятно громкой игрой юноши на похищенной у Александра лютни. Завидев девушку он произнёс:
— Вы спустились в мой дом как воры. И как воры вознамерились украсть то, что принадлежит мне. Разве у вас там, наверху, принято так поступать? А я ведь пощадил вашего друга. Мог бы и убить или сделать чего похуже. Больше я такой ошибки не совершать не намерен.
Девушки прислужницы, не послушавшие Авру, тут же умолкли и подняли алые взоры на оставшихся внизу Ивара и Александра. В следующее мгновение звуки лютни ускорились угрожающими мотивами. Девушки оскалили полные клыков пасти и ринулись на охотников.
Атака Ивара:
3d10: (9 + 8 + 10) = 27
3d10: (10 + 5 + 7) = 22
3d10: (2 + 9 + 7) = 18
Атака Александра:
3d10: (3 + 6 + 9) = 18
3d10: (1 + 4 + 10) = 15
Глядя на Аполлония с надеждой, что сейчас птица таки превратится в юношу, Аманда присела на свободный стул, смотря на то, как тот покрылся испариной. Но, увы, ничего не произошло. Томно вздохнув, некромант поманила птицу к себе на плечо:
— Либо Аполлоний за ночь разучился колдовать, либо тебя семью печатями зачаровали. Ладно, попробуем другой вариант. Ты же знаешь, где обитает твоя прекрасная леди? Ну или места, где она могла бы быть
С благодарностью уложив пару склянок в кошель(чудом уместив их туда), Аманда выложила крошечные остатки в виде двенадцати рив на стол Ягелю. У неё, хоть и не благородной, эта черта всё-таки осталась:
— Предпочитаю, когда каждая услуга оплачивается в меру сил. И крайне признательна за эти два флакона. Что касательно дальше... — девушка призадумалась, глядя на собрание внутри дома Ягеля и прикидывая дальнейший план действий. И, судя по нахмурившемуся выражению лица, мысли были довольно грустными
— Мыслей много и все они мне не нравятся, кроме одной. Сейчас я возьму под белы рученьки Мирну, Аполлония, Годрика и Седрика(снова погладив птицу по перьям) и мы дружно пойдём искать Синксту. Как только бедняга обретёт человеческий облик - будем думать дальше. Наверное, снимем чары с Графа. А вот здесь встаёт очень болезненное решение. Велейн и Ривайл. Друиды, рождённые одним из Двенадцати и люди, ведомые жаждой крови... — почесав голову, прямо остатками ногтей и зажмурившись, разгоняя кровь для мыслительного процесса, та поразмыслила сильнее, неожиданно придумав решение:
— Волки не будут делить овцу, если перед ними появится медведь. Когда-то здесь легла часть армии Генриха Несокрушимого. Придётся попросить их построиться в армию ещё раз. Также, во времена гонения ведьм полегло достаточно людей и они тоже составят неплохой костяк армии. Ну и куда же без нынешних жертв. И либо обе армии невольно объединятся против мертвецов, которых будет действительно много. Да, возможно, меня посчитают за Павшую и уже мои соратники настроятся против меня. Но жертвы должны быть принесены и если этой жертвой буду я - достойная плата. Переосмыслив себя не как волков, а как союзников, которые могут говорить, либо отступят, либо погибнут из-за собственной дурости, либо всё-таки смогут поделить свои интересы без крови. Тогда и мне, сошедшей с ума от переизбытка ритуалов, останется только сложить всех поднятых обратно в могилы. Ещё и ведьмы в это наверняка вмешаются и это уже 4!!! армии. Сложно всё и не могу сказать наверняка. Поживём, увидим — вынесла вердикт Аманда, глядя зеленью глаз на Ягеля, с сожалением о собственных словах
Миновав каменные ступени воительница застала вампира у массивной клетки с запертыми внутри неё плачущими детьми, звуки криков которых заглушались невероятно громкой игрой юноши на похищенной у Александра лютни. Завидев девушку он произнёс:
— Вы спустились в мой дом как воры. И как воры вознамерились украсть то, что принадлежит мне. Разве у вас там, наверху, принято так поступать? А я ведь пощадил вашего друга. Мог бы и убить или сделать чего похуже. Больше я такой ошибки не совершать не намерен.
— Воры!? — Никто ещё не называл так Авру, скорее даже наоборот, во многих местах её помнят как несущую дар. На секунду слова монстра заставили девушку задуматься. Ведь действительно этот больной, хоть и не обделенный интеллектом юноша считает, что дети могут ему принадлежать. Его душа и правда мертва, если он ничего не чувствует видя слезы на их глазах, если ему не сжимает грудь от их криков. — Ты говорил что детей отдали тебе, но их ищут наверху! Их ждут там! Так скажи, для чего ты похитил их, коли не собираешься убивать? Их нельзя держать как рабов! Так не должно быть ни наверху, ни внизу! — Снизу до Авры донеслись звуки борьбы. Девушка чуть повела ухом, но не отвела взора от монстра. Аккуратным движением она в нагляк попыталась спрятать ножи под одежду за спиной, стоя прямо перед Генрихом, 2d10: (9 + 4) = 13, а если он заметит то придется делать вид что не прятала, а лишь убрала их.
Авра сильно боялась того что вампир может сделать с детьми. Какие еще фокусы он готов выкинуть? Нужно было как следует оглядеться, чтобы понять есть ли у него ходы отступления, и может ли он унести детей каким либо образом.
Авра осматривается. Преимущественно ищет подсказки о дальнейших путях отступления для вампира. Загнан ли он в угол? 3d10: (1 + 8 + 4) = 13
— Вы спустились в мой дом как воры. И как воры вознамерились украсть то, что принадлежит мне. Разве у вас там, наверху, принято так поступать? А я ведь пощадил вашего друга. Мог бы и убить или сделать чего похуже. Больше я такой ошибки не совершать не намерен.
— Воры!? — Никто ещё не называл так Авру, скорее даже наоборот, во многих местах её помнят как несущую дар. На секунду слова монстра заставили девушку задуматься. Ведь действительно этот больной, хоть и не обделенный интеллектом юноша считает, что дети могут ему принадлежать. Его душа и правда мертва, если он ничего не чувствует видя слезы на их глазах, если ему не сжимает грудь от их криков. — Ты говорил что детей отдали тебе, но их ищут наверху! Их ждут там! Так скажи, для чего ты похитил их, коли не собираешься убивать? Их нельзя держать как рабов! Так не должно быть ни наверху, ни внизу! — Снизу до Авры донеслись звуки борьбы. Девушка чуть повела ухом, но не отвела взора от монстра. Аккуратным движением она в нагляк попыталась спрятать ножи под одежду за спиной, стоя прямо перед Генрихом, 2d10: (9 + 4) = 13, а если он заметит то придется делать вид что не прятала, а лишь убрала их.
Авра сильно боялась того что вампир может сделать с детьми. Какие еще фокусы он готов выкинуть? Нужно было как следует оглядеться, чтобы понять есть ли у него ходы отступления, и может ли он унести детей каким либо образом.
Авра осматривается. Преимущественно ищет подсказки о дальнейших путях отступления для вампира. Загнан ли он в угол? 3d10: (1 + 8 + 4) = 13
Эдвер никак не отреагировала на знак друида — конечно, она и не думает предлагать Фиале что-то подобное всерьёз, хотя на мгновение эта мысль и показалась ей забавной. Да и не до забав сейчас...
— Погоди-ка, — обратилась она к Аманде, сильно хмурясь. — Ты хочешь собрать армию из мертвецов. Восхитительно!
Охотница хлопнула в ладоши.
— План настолько странный, настолько безумный, что и правда может сработать, как бы не было... неприятно от такого колдовства. Я бы даже предложила свою помощь, будь у меня хоть какие-то идеи. В конце концов, это наиболее бескровный вариант, что мне видится...
Вампирская магия снова подействовала на девушек, и, вновь подконтрольные Генриху, они набросились на охотников. Чудом увернувшись от первой атаки, Александр всё же получил свою порцию боли: когти прислужницы полоснули юношу по груди, оставив красные пятна на белой рубашке. Но хуже всего пришлось Ивару: бледные бестии чуть было не разорвали охотника на части.
Лишившись лютни, юноша впал в замешательство - что делать, как помешать Генриху? Юноша нервно вздохнул... И тут его осенило.
- Не всё потеряно, ведь при мне ещё остался инструмент: мой голос! - мысль эта вернула юноше потерянное самообладание. В памяти всплыл образ сарнотских отшельников, пение которых, согласно северным преданиям, способно было остановить бой между целыми армиями.
Сделав глубокий вдох и наполнив лёгкие воздухом, Александр затянул печальную сарнотскую песню.
На мгновенье свет в зале потускнел: словно чёрная вуаль, тени укрыли стены и капители колонн, отчего их уходящие в тёмное ничто стволы стали походить на мачтовые сосны. Невесть откуда подул холодный ветер; подхваченные его потоками, в воздух взмыли хлопья вековой пыли и закружились в танце, словно снежинки. Одно лишь мгновенье, но и этого хватило, чтобы остановить заколдованных девушек.
Закончив свою песнь, Александр вернулся к изучению кинжала.
- Дэс, Барти! Не стойте столбом, помогите мне!
3d10: (2 + 5 + 2) = 9 - на восприятие
Аманда, Эдвер и Апполоний
Нахмуривший брови Ягель поднял голову и несколько долгих секунду провёл в тяжких раздумьях, поглаживая себя за кончики седой бороды. Затем, печально взглянув на Аманду, ответил:
— Добавляя поленья в костёр, пламя не погасить. Нельзя отвести беду, натравив другую. Тебя переполняют амбиции, незнакомка. Амбиции переполняют и Акстеналя со Стисом. Ведь каждый из них ведёт борьбу за свой за идею. Самое главное вовремя отличить амбиции от идеи...
Старик повернул голову в сторону Эдвер.
— Прости, дитя, не могу оставить Фиалю здесь. Я возвращаюсь обратно в Сердцелесье. Война на пороге. Мой дом для Викшы больше не безопасное место. Я обязан сопроводить её к родителям.
Викша, до того с волнением наблюдавшая за совой, вдруг оживилась и радостно вскрикнула.
— К маме и папе? Правда-правда? Наконец-то! Я смогу увидеться с друзьями! Я так по ним соскучилась.
Друид похлопал девочку по голове и продолжил.
— Полагаю, что на этом наши пути расходятся? Апполоний, если ты желаешь отправиться со мной, я не буду против. Наперекор судьбе не пойдёшь. Я всё ещё уверен, что ты сделаешь правильный выбор. А если нет. Его сделает Дева-целительница, кем бы она ни была.
Авра, Ивар и Александр
Охотница судорожно прошлась глазами по второму этажу помещения в поисках какого-либо пути для отступления, однако в зале было слишком темно и слишком мало света для того, чтобы различить в довлеющей черноте хоть что-то, кроме бледного силуэта, мелькающего впереди, десятка отчаянных детских глаз и лестницы, развернувшейся за спиной воительницы.
Вампир ответил быстро, без раздумий и без какой-либо задержки. Он был слишком раздражён, чтобы церемониться с Аврой, отвергшей его предложение однажды, а потому своими словами он отрезал всякие надежды Авры на переговоры.
— Я не собираюсь ничего объяснять охотнику! Погубили Нефарета, а теперь пришли и по мою душу?! Ангден пал, а вскоре падёт и Олдри. Никто бы не посмел тронуть Олдри под патронатом Нефарета. От вас, охотников, одни лишь проблемы.
Генрих перехватил лютню покрепче, вдвое ускорив игру от осознания, все что его усилия не дают должного результата.
— Это мой дом и я не собираюсь терпеть в нём нежелательных гостей!
Вампир резко остановился, заслышав невесть откуда взявшееся пронзительное песнопение, эхом прокатившееся по всему залу. Авра услышала тоже. Тело воительницы и всех присутствующих сковал лёгкий холод, а под сводами колонн заиграли тревожным маршем появляющиеся в воображении тени.
Девушки-прислужницы, которые были готовы разорвать в клочья всех, кто остался внизу, неожиданно остановились и оцепенели с застывшими на лицах гримасах недоумения. Песнь Александра несомненно выиграла для компании охотников немного драгоценного времени. Видя это, отважная Дэс быстро взяла себя в руки и слегка неуверенно прореагировала на призыв барда.
— Эти камни. Стоит попробовать снять их с меча. Мне кажется, что магия заключается в них. Я и близко не волшебница и не могу утверждать. Но другого шанса может не быть...
Дэс подняла голову и сначала посмотрела на Барти, а затем вопросительно на Ивара и Александра.
— Дело не в добавлении полена в костёр. А в другом. Наставница учила меня тому, что в любой битве, где количество "зла" больше, чем один - ничья это победа. И я хочу свести всё так, чтобы армии не смогли выйти друг на друга. Армия Несокрушимого - последний вариант, который я хочу применять в этой ситуации... — глядя попеременно то на Эдвер, то на Ягеля, Аманда накручивала прядь на палец с лицом глубокой задумчивости
—...если армия Акстеналя и Велейна сляжет от отравы в походный чан, то Стис и Ривайл явно имеют преимущество в виде магии и те смогут быстро придти в себя... Хммм...Точно! Придумала — подорвавшись со стула, Аманда расплылась в хитрой лисьей улыбке, глядя на всех собравшихся, задерживая твой взгляд на Эдвер и подходя к ней, а также подтягивая Мирну
—...Ну что, девочки. Сегодня нам придётся очень сильно постараться, чтобы предотвратить то, что должно случится. Но связующее звено сейчас - Леди Синкста и вот эта прелестная птица. Кто бы ни был её владельцем, мне придётся её забрать. Но не потому что я такая уж мастер охотничьих сов. Затем, твой оберег, он покажет нам путь до Синксты... — ткнув кончиком пальца в кулон Эдвер, Аманда развернулась внутрь дома к Аполлонию и Годрику
—А мальчики помогут нам дойти до неё без особых приключений на три дамских задницы. И да, Аполлоний. Сейчас я не собираюсь слушать твои амбиции про кое-что, о чём ты мне говорил. ОН не убежит никуда от тебя, ибо время встречи нигде не указано. Сначала не дадим графству расколоться на куски, а затем уже разберёмся с этим всем. И сир Ягель... — напоследок, некромант обратилась к нему
— Первое - ещё раз мертвейшее спасибо вам. Второе - если будет возможность и слухи о взбаламошенных девках, которые носятся по всему графству и случайно забрели в запретные территории друидов - попробуйте замолвить за нас словцо, чтобы уважаемые друиды сначала остановили, а уж потом начинали полный зад стрел из своих луков настреливать. А остальные - пора в путь
Дальнейшее учитывать, если вдруг Фиаля проснулась и посмотрела на меня красными глазами
Заметив красные глаза Фиали, Аманда очень сильно напряглась. Вампир, хоть и связанная, в доме была крайне опасным существом. И даже с ослабленными способностями она могла оставить от Мирны только безжизненное тельце. Да и Ягель с Викшой недолго протянут в поединке
— Господа охотники. Извольте мне объясниться, почему эта мамзель-красноглазик ещё носит свою голову на плечах. Мсье Фауст, мне напомнить вам Воксвилль?
Что за игра?
бамп
бамп
бамп
— Скажу тебе сразу, я не охотник, но старый солдат, — сказал Феликс, покручивая в руках портрет в рамке, лежавший на столе. — И друг семьи.
Не сказать, чтобы Фауст сильно удивился когда в его руки попало послание от некоего Сержанта Феликса, ведь он успел заработать себе репутацию хорошего охотника и был более менее известен на севере, просто дело, на которое Фауст согласился не раздумывая, обещало быть не простым, очень не простым. А от Фауста всего-то требовалась непредвзятость — человек, который сжёг север, был совершенно неизвестен здесь, на юге, в Воксвилле.
Перед ним, за дубовым столом, сидел человек, назвавшийся Феликсом — в годах, почти в два раза выше Фауста ростом, в два раза шире, он располагал каменным лицом и густыми усами, такими, что было совершенно непонятно, открывает ли он рот когда говорит?
Контора, в которой они сидели, была освещена мягким зелёным светом, падающим из под батистовых занавесей.
— Убийство было совершено неделю назад, — продолжил Феликс, шевеля усами, — Никаких следов, мой доверенный врач опознал остановку сердца. Магия? — в точку! Не смотри на меня так, милсдарь охотник, меня не волнует как и при каких обстоятельствах. Меня волнует — кто? — Он оставил в покое портрет и сложил пальцы домиком, — Думаю о том кто такой Верринг Аввенгер Вам известно, перейдём к подозреваемым.
Феликс достал из шкафчика листок пергамента, и надев круглые очки без дужек, принялся зачитывать имена.
— Прежде всего, Кьерон Игги, охотник. Он не имеет никакого отношения к семье, однако старик некогда был ему сильно обязан, и вот теперь Кьеро претендует на наследство. Странно, не находишь? Ты узнаешь его сразу, он бледен как известь, глаза красные. Он покажется тебе безобидным, но не дай себя обмануть, Кьерон — ментор из ордена Поздней Розы, под ним с пол дюжины неофитов. Слышал? Орден набирает послушников, надо же... Да не об этом.
Следующий, Анке из Грота. Старый друг и товарищ Верринга. И опять же, пусть его внешность тебя не обманет, ему за восемьдесят и он регулярно пьёт эликсиры молодости. Итак, год назад Анке и Верринг сильно поссорились, после чего о нём долгое время не было слышно. И тут он словно гром среди ясного неба объявляется в Воксвилле незадолго до смерти Верринга. Странно. Будь осторожен, Анке прослыл лучшим фехтовальщиком, на его счету не один древний вампир.
Дальше по списку Фардинг...эээ... просто Фардинг и он... оборотень. Пусть это тебя не пугает, Фардинг верно служит ремеслу охотников. Он лучший друг Верринга, как ни странно, я подозреваю его меньше остальных.
Далее по списку, Майпи Дольген, юрист, экономист и приближённый человек Верринга. Он не охотник, простой канцелярий, всю жизнь проработал в Воксвилле. С чего бы его подозревать? Старик доверял ему все свои финансовые и хозяйственные дела. Именно Майпи советовал Веррингу отложить с завещанием. И именно он будет заседателем на слушание о завещании. Если Майпи убийца, то явно действует не один.
И последняя, Мэгги Свифт. Ученица Верринга. Появилась недавно, крайне быстро сблизилась с Веррингом. Да не том смысле, не смотри так! Её талант поражал старика. Она молода, но крайне перспективна! Однако это не умоляет того факта, что я подозреваю её больше всех. Слишком уж всё гладко сложилось.
Ещё у Верринга есть дочь. Брачного возраста. Можешь её не опрашивать, ничего нового она не расскажет. Но одно я сказать тебе должен. Она в списке наследства. Её рука и сердце будет принадлежать тому кого выберет Майпи Дольген. Блеск!
Все эти люди сейчас в Воксвилле. Заседание начнётся через три дня, в полнолуние. Почему так? Тебе знать не обязательно. Я тоже буду там, в качестве наблюдателя.
А вот, что знать тебе необходимо, — Феликс встал, и Фаусту показалось, что он вот-вот достанет макушкой до потолка, — До обозначенного дня убийца должен быть найден и отведён ко мне. Естественно с доказательствами. Я подозреваю, что в этом деле замешаны вампиры, и заседание, возможно, под угрозой срыва. За это дело я плачу две тысячи рив. Вопросы? И перед тем как ты покинешь это славное заведение, могу ли я узнать, к кому ты отправишься первым?