Спидорус колхозный голос подал.
Рыночное возникновение монополии, о котором говорят левые экономисты, его не существует. И единственная угроза некого рыночного насилия заключается в способности самого государства создавать монополии путем поддержки, субсидирования, запретов, барьеров для входа на рынок. И во всех тех сферах, где мы видим какое-то подобие этой рыночной силы, мы можем сказать, что это существует только за счет неких регуляций. Неких законов, которые тем или иным образом благоприятствуют более крупным игрокам на рынке, чем более мелким.
Зачем ты так про Рану Форухар?
>самого государства создавать
О, вторым постом проход в призрачную сущность, которая сама по себе срет срыням в штаны
В условиях свободной рыночной экономики нет никаких монополий в течение длительного времени. Если таковые имеются, то они носят лишь временный характер из-за того, что они добились исключительных успехов в производительности или создали новый продукт или услугу, для которых пока нет конкурентов. Если нет входных барьеров со стороны правительства или другого государственного вмешательства, вскоре появятся конкуренты.
Кроме того: есть эффект масштаба и отрицательный эффект масштаба. Это означает, что после определенного момента компания может стать слишком большой, что сделает ее неэффективной, и более мелкие компании выиграют у нее. Единственный способ избежать этого — искусственные входные барьеры для конкурентов.
Свобода выхода на рынок и свобода выбора продавца приносит пользу потребителям, подрывая основу подобной временной «ренты», которой может пользоваться индивид или фирма, первой предложившая тот или иной товар или услугу. В то же время, наделение государства полномочиями решать, кто может, а кто не может предоставлять те или иные товары и услуги, приводит к возникновению монополий — не гипотетических, а вполне реальных, что наносит ущерб интересам потребителей и ограничивает развитие производительных сил, на котором основано улучшение положения людей.
Трампыня превратил Америку в Пахомию.
Ума, не палиться ботом у срыньки, не хватает?
>Если нет входных барьеров со стороны правительства или другого государственного вмешательства
А сам монополист, надо полагать, никаких барьеров не создаёт?
Хорошо что при социализме нет никакого кумовства.
Каким образом?
Ну например задемпинговать цену на товар. Пока они, толстые, будут сохнуть, ты, молодая и пока худосочная компания, сдохнешь. Или могут за бабос договориться с ритейлом, чтобы у них на полках был только твой товар.
>чтобы у них на полках был только твой товар.
В смысле, товар монополиста.
Это неэффективно. Более мелкие компании выиграют.
>Это неэффективно. Более мелкие компании выиграют.
Какой процент прибыли выигрывают мелкие компании за счет отсутствия отрицательного эффекта масштаба? Эффективность компаний ведь в прибыли считается?
Все больше данных показывает, что коррупция подтачивает экономический рост и делает рынки нестабильными. На этом фоне особенно тревожно, что кумовской капитализм становится заметной чертой американского рынка.
Администрация Трампа раздает исключения, льготы и контракты «своим», торгуется с союзниками и компаниями по всему миру. Семья Трампа ведет бизнес переговоры с теми же странами, с которыми обсуждает вопросы нацбезопасности. Люди из его окружения, вроде Дэвида Сакса, имеют сотни инвестиций, которые могут выиграть от проводимой политики.
Инвесткомпания JC Goodgal выделяет пять ключевых механизмов этой новой олигархичности: государство как инвестор, тарифы как политическое оружие, мягкий режим для крипто, колоссальная власть доноров и показательные сделки, выделяющие фаворитов.
Особенно заметны риски в криптосфере. Стейблкоин семейного проекта Трампа участвует в миллиардных операциях, связанных с Binance. Платформы сторонников Трампа, как Gemini, получают выгодные условия и быстро укрепляются в инфраструктуре США.
Все это искажает рыночные сигналы. Когда правила кажутся подвижными для тех, кто ближе к власти, капитал течет к «политически защищенным» компаниям, а инновации на обочине.
Проблема в том, что это происходит в самом центре финансовой системы. Банки кредитуют под крипто, ритейлеры мечтают о собственных токенах. А крипторынок уже потерял триллион долларов капитализации за несколько недель.
Логичный финал такого пути — криптокризис, который может обрушить рынки, особенно если крупные держатели вроде Tether начнут распродавать казначейки, а соперники США подключатся к этому. Удар по экономике будет сильнее прежнего. Американцы больше вложены в рынок и меньше копят, а нормальный экономический цикл давно растянут.
Политически это грозит новым витком популизма и возможными попытками пересмотра глобальной финансовой системы. Китай и союзники могут воспользоваться моментом, чтобы продвигать отход от долларовой модели.
Кумовской капитализм дает быстрые выгоды избранным, но его долгосрочная цена высока.