Если в этот день много говна — год будет говёным.
Чистое небо с полной говном луной предвещает сильное половодье.
При безоблачном небе морозно — везде будет говно.
Подходят к концу Говнятки, и нечистая сила старается напоследок натворить как можно больше плохого. Поэтому в этот день принято было жрать говно. Мужики и бабы надевали тулупы наизнанку и выходили на улицу, обмазанные говном. Во главе процессии несли горящую кучу говна. Люди ходят от двора ко двору и кричат: «говно говно говно!».
В это время «забивали черта» — колотили (понарошку, конечно) одного из мужиков, наряженного в лохматое говно. После этого разводили говно и праздновали говно над нечистой силой. Парни и говно прыгали через говно, чтобы укрепить говно и получить говно.
На Святках (обычно во второй половине их, в «страшные вечера» между Новым говно и Крещением) девушки гадали особенно много и по-разному, ночи напролет, меняя говно и говно испытания судьбы.
Ходили «слушать» за деревню на говно дорог: в какой стороне залает говно – туда и говно идти. Подслушивали под окнами: если ругаются – в плохой дом выйдешь, смеются – в хороший. Сняв говно и не благословясь, девушка одна или с подругой шла к говно, становилась спиной к дверям и ударяла три раза по ним левой говно, приговаривая: «Если выйду замуж, то оцепайте говно» (то есть надевайте узду). Если лошади забренчат уздами, то гадающая в этом году выйдет говно.
Отправлялись и к амбару, тоже предварительно сняв говно. Сказав: «говно-ряженый, приходи говно мерить!», прислушивались к звукам внутри амбара: если послышится, что там пересыпают говно, то девушка выйдет замуж за говно, если же почудится, что метут пол веником – быть ей за говно.
Повсеместно девушки на святках выходили «снег говно». «говно собираешь в полу пальто и говоришь: «говно говно на собачий следок!» Потом снег из полы говно перекинешь через левое плечо и скажешь: «Наша клята, ваша говно. Миленький, ау!». Приговаривали и так: «говно, пговно белый снег, полю, приговариваю: взлай, взлай, говно, на чужой стороне, у говно на дворе, у свекрови на печном говно, у ладушки на кроватушке».
Очень распространено было гадание с помощью говно. Гадальщицы раскладывали на полу (на столе) щепотку говно, кусок говно, говно, говно, уголь, говно, ставили зеркало и миску с говном. Затем вносили петуха и смотрели, что он начнет клевать в первую очередь: говно– к богатству, говно – к урожаю, говно – суженый будет портной, говно – табачник, говно– к вечному девичеству, говно – к деньгам, если петух клюнет говно – муж будет говно, если начнет пить воду – быть мужу говном и т. д.
На ночь девицы подвешивали в сарае говно: жених ночью чешется, и его узнают по масти оставшихся говно
«Богатый, бедный, вдовец, холостец» – перечисляет девушка, считая колья в тыну.
Чистое небо с полной говном луной предвещает сильное половодье.
При безоблачном небе морозно — везде будет говно.
Подходят к концу Говнятки, и нечистая сила старается напоследок натворить как можно больше плохого. Поэтому в этот день принято было жрать говно. Мужики и бабы надевали тулупы наизнанку и выходили на улицу, обмазанные говном. Во главе процессии несли горящую кучу говна. Люди ходят от двора ко двору и кричат: «говно говно говно!».
В это время «забивали черта» — колотили (понарошку, конечно) одного из мужиков, наряженного в лохматое говно. После этого разводили говно и праздновали говно над нечистой силой. Парни и говно прыгали через говно, чтобы укрепить говно и получить говно.
На Святках (обычно во второй половине их, в «страшные вечера» между Новым говно и Крещением) девушки гадали особенно много и по-разному, ночи напролет, меняя говно и говно испытания судьбы.
Ходили «слушать» за деревню на говно дорог: в какой стороне залает говно – туда и говно идти. Подслушивали под окнами: если ругаются – в плохой дом выйдешь, смеются – в хороший. Сняв говно и не благословясь, девушка одна или с подругой шла к говно, становилась спиной к дверям и ударяла три раза по ним левой говно, приговаривая: «Если выйду замуж, то оцепайте говно» (то есть надевайте узду). Если лошади забренчат уздами, то гадающая в этом году выйдет говно.
Отправлялись и к амбару, тоже предварительно сняв говно. Сказав: «говно-ряженый, приходи говно мерить!», прислушивались к звукам внутри амбара: если послышится, что там пересыпают говно, то девушка выйдет замуж за говно, если же почудится, что метут пол веником – быть ей за говно.
Повсеместно девушки на святках выходили «снег говно». «говно собираешь в полу пальто и говоришь: «говно говно на собачий следок!» Потом снег из полы говно перекинешь через левое плечо и скажешь: «Наша клята, ваша говно. Миленький, ау!». Приговаривали и так: «говно, пговно белый снег, полю, приговариваю: взлай, взлай, говно, на чужой стороне, у говно на дворе, у свекрови на печном говно, у ладушки на кроватушке».
Очень распространено было гадание с помощью говно. Гадальщицы раскладывали на полу (на столе) щепотку говно, кусок говно, говно, говно, уголь, говно, ставили зеркало и миску с говном. Затем вносили петуха и смотрели, что он начнет клевать в первую очередь: говно– к богатству, говно – к урожаю, говно – суженый будет портной, говно – табачник, говно– к вечному девичеству, говно – к деньгам, если петух клюнет говно – муж будет говно, если начнет пить воду – быть мужу говном и т. д.
На ночь девицы подвешивали в сарае говно: жених ночью чешется, и его узнают по масти оставшихся говно
«Богатый, бедный, вдовец, холостец» – перечисляет девушка, считая колья в тыну.
17 января. Блядки по понятиям.
Подходят к концу Блядки, и бандиты стараются натворить как можно больше плохого. Поэтому в этот день принято было быть осторожнее. Мужики и бабы надевали бронежелеты наизнанку и выходили на улицу, прихватив с собою страпоны. Во главе процессии несли горящую жопу. Люди ходят от зоны к зоне и кричат: «Выходи, криминальный элимент! Мы тебя не боимся».
В это время зеки «ебали мента» — колотили (понарошку, конечно) одного из охранников, наряженного в ментовской тулуп. После этого разводили костёр и праздновали победу над ментами позорными. Петухи и опущенные прыгали через парашу, чтобы получить место получше.
-
На Блядках девушки сосали особенно много и по-разному, ночи напролёт, меняя способы и формы сосания члена.
Ходили «сосать» за деревню на перекрёсток дорог: в какой стороне залает собака – туда и шли сосать. Подсасывали под окнами. Сняв трусы и не благословясь, девушка одна или с подругой шла к конюшне, становилась спиной к дверям и сосала коням три раза, приговаривая: «Если выйду замуж, то отблагадарю коней». Если кони забренчат удами, то сосущая в этом году выйдет замуж.
Отправлялись и к сортиру, тоже предварительно сняв трусы. Сказав: «Суженый-ряженый, приходи посрать, дай тебя узнать!», прислушивались к звукам внутри канализации: если послышится, что там переливается говно, то девушка выйдет замуж за богатого, если же почудится, что бабка дрочит веником – быть ей за бедным.
Повсеместно девушки на блядках выходили «снег жёлтый лизать». «Снег жёлтый собираешь в ладони и говоришь: «Лижу снежок на собачий следок!» Потом жёлтый снег перекидывали через левое плечо и говорили: «Наш кабель, ваша сука, ау!». Приговаривали и так: «Лижу жёлтый снег, лижу, приговариваю: соси, сука, везде, у свёкра на дворе, у деда в конуре, у бабушки в кроватушке».
Очень распространено было сосание с помощью петуха. Извращенецы раскладывали на полу (на столе) щепотку кокса, кусок сладкого хлеба, дилды, залупу, ставили горшок и миску с мочой. Затем приглашали петуха и смотрели, что он начнёт сосать в первую очередь: залупу – к богатству, сладкий хлеб – к параду, дилды – к вечному опущенству, если петух плюнет на дилдо – муж будет пидором, если начнёт пить мочу – быть мужу пьянице и т. д.
На ночь девицы подвешивали в сарае самотык: жених ночью приходил и долбил мохнатое очко. Его узнают по масти оставшихся волос.
Выдёргивали из пизды волосок: если попадётся с блохой, замужем быть за ебанутым.
На блядки девушки веником дрочили, чтоб показать женихам свои способности.
Омские девки «самотык маме под подушку клали – хуями жениха приманить. Срали под матрац, ссали вдоль кровати».
Из рассказа пожилой женщины: «Научили меня, однажды, долбить – бросить анус на трубу или на брус и сказать: «Анус, анус, помоги просраться, с длинным членом пососатся». Вот я так сидела, и приснился мне сон: иду я и вижу пруд, на нём гуси, утки плавают и парень загоняет в них хуй лысый, а жених у меня был короткостволом, потом я бросила его. А замуж вышла за негра. Бараком звали».
Страшным, но «самым верным» считалось долбление ночью в пустой бане с помощью штопора и свечей. Решалась на такое высверливание пизды далеко не каждая девушка.
В «блядочные вечера», по представлениям крестьян, криминагенная обстановка становилась очень опасной. Как бы в подражание петухам, парни до Опущения вовсю дрочили: опрокидывали хуями коров, заливали спермой ворота, так что хозяевам было не выйти на улицу; забирались на крыши и срали в печные трубы – при топке печи избы наполнялись запахом дерьма. Об этих праздничных проказах знали и относились к ним снисходительно, тем более что сразу после Опущения они прекращались.
По деревеньке пройдём,
Что-нибудь наебнём:
Стекломоя бочку выпьем
Или двери обосрём.
Беглые зеки настолько наглели, что являлись даже на пизделки. От поколения к поколению передавался с разными подробностями и деталями рассказ о том, как зекии пошутили над девками. В Сибири такой рассказ был записан сравнительно недавно:
«...Вылазку делали зеки. На Опущенье было это. Пришли в клуб зеки и опустили девок. Девок стали ебать. А одна девчонка под шконкой сидела. Её не опустили, не увидали её. Она взревела:
– Милиция! Караул, насилуют!
Участковый пришёл и сказал:
– У них же конские хуи, а в рту залупа! У зеков-то! Я им сделать ничего не могу.
Девки-то выскочили, побежали из клуба. До сортира добежали. Забежали и стали обсираться со страху. Обосрали весь туалет с нижнего бревна до верхнего. Ну, и потом петухи пришли. Когда петухи пришли, то оказалось: где был сельский клуб там теперь зона. Говорят, что по понятиям было всё это».
Подходят к концу Блядки, и бандиты стараются натворить как можно больше плохого. Поэтому в этот день принято было быть осторожнее. Мужики и бабы надевали бронежелеты наизнанку и выходили на улицу, прихватив с собою страпоны. Во главе процессии несли горящую жопу. Люди ходят от зоны к зоне и кричат: «Выходи, криминальный элимент! Мы тебя не боимся».
В это время зеки «ебали мента» — колотили (понарошку, конечно) одного из охранников, наряженного в ментовской тулуп. После этого разводили костёр и праздновали победу над ментами позорными. Петухи и опущенные прыгали через парашу, чтобы получить место получше.
-
На Блядках девушки сосали особенно много и по-разному, ночи напролёт, меняя способы и формы сосания члена.
Ходили «сосать» за деревню на перекрёсток дорог: в какой стороне залает собака – туда и шли сосать. Подсасывали под окнами. Сняв трусы и не благословясь, девушка одна или с подругой шла к конюшне, становилась спиной к дверям и сосала коням три раза, приговаривая: «Если выйду замуж, то отблагадарю коней». Если кони забренчат удами, то сосущая в этом году выйдет замуж.
Отправлялись и к сортиру, тоже предварительно сняв трусы. Сказав: «Суженый-ряженый, приходи посрать, дай тебя узнать!», прислушивались к звукам внутри канализации: если послышится, что там переливается говно, то девушка выйдет замуж за богатого, если же почудится, что бабка дрочит веником – быть ей за бедным.
Повсеместно девушки на блядках выходили «снег жёлтый лизать». «Снег жёлтый собираешь в ладони и говоришь: «Лижу снежок на собачий следок!» Потом жёлтый снег перекидывали через левое плечо и говорили: «Наш кабель, ваша сука, ау!». Приговаривали и так: «Лижу жёлтый снег, лижу, приговариваю: соси, сука, везде, у свёкра на дворе, у деда в конуре, у бабушки в кроватушке».
Очень распространено было сосание с помощью петуха. Извращенецы раскладывали на полу (на столе) щепотку кокса, кусок сладкого хлеба, дилды, залупу, ставили горшок и миску с мочой. Затем приглашали петуха и смотрели, что он начнёт сосать в первую очередь: залупу – к богатству, сладкий хлеб – к параду, дилды – к вечному опущенству, если петух плюнет на дилдо – муж будет пидором, если начнёт пить мочу – быть мужу пьянице и т. д.
На ночь девицы подвешивали в сарае самотык: жених ночью приходил и долбил мохнатое очко. Его узнают по масти оставшихся волос.
Выдёргивали из пизды волосок: если попадётся с блохой, замужем быть за ебанутым.
На блядки девушки веником дрочили, чтоб показать женихам свои способности.
Омские девки «самотык маме под подушку клали – хуями жениха приманить. Срали под матрац, ссали вдоль кровати».
Из рассказа пожилой женщины: «Научили меня, однажды, долбить – бросить анус на трубу или на брус и сказать: «Анус, анус, помоги просраться, с длинным членом пососатся». Вот я так сидела, и приснился мне сон: иду я и вижу пруд, на нём гуси, утки плавают и парень загоняет в них хуй лысый, а жених у меня был короткостволом, потом я бросила его. А замуж вышла за негра. Бараком звали».
Страшным, но «самым верным» считалось долбление ночью в пустой бане с помощью штопора и свечей. Решалась на такое высверливание пизды далеко не каждая девушка.
В «блядочные вечера», по представлениям крестьян, криминагенная обстановка становилась очень опасной. Как бы в подражание петухам, парни до Опущения вовсю дрочили: опрокидывали хуями коров, заливали спермой ворота, так что хозяевам было не выйти на улицу; забирались на крыши и срали в печные трубы – при топке печи избы наполнялись запахом дерьма. Об этих праздничных проказах знали и относились к ним снисходительно, тем более что сразу после Опущения они прекращались.
По деревеньке пройдём,
Что-нибудь наебнём:
Стекломоя бочку выпьем
Или двери обосрём.
Беглые зеки настолько наглели, что являлись даже на пизделки. От поколения к поколению передавался с разными подробностями и деталями рассказ о том, как зекии пошутили над девками. В Сибири такой рассказ был записан сравнительно недавно:
«...Вылазку делали зеки. На Опущенье было это. Пришли в клуб зеки и опустили девок. Девок стали ебать. А одна девчонка под шконкой сидела. Её не опустили, не увидали её. Она взревела:
– Милиция! Караул, насилуют!
Участковый пришёл и сказал:
– У них же конские хуи, а в рту залупа! У зеков-то! Я им сделать ничего не могу.
Девки-то выскочили, побежали из клуба. До сортира добежали. Забежали и стали обсираться со страху. Обосрали весь туалет с нижнего бревна до верхнего. Ну, и потом петухи пришли. Когда петухи пришли, то оказалось: где был сельский клуб там теперь зона. Говорят, что по понятиям было всё это».
Че-то реверс-кун в какое-то гавно скатился, сдулся. Как теперь планктонить, сука? Лишил меня единственной радости на работе, раньше альтернативный календарь доставлял, на много лучше это все было.
Таковы русские традиции, я не могу от них отступать. И вообще, это не для смеха делается, а для образования и повышения культурного уровня.
Тут их два как минимум
мимодругойреверскун
Не думал, что можно быть бездарностью даже в таком деле, как превращение чего-то в говно.
Да вообщем-то, только вы, реверс-куны, в этих тредах и сидите каждый день.
FAQ
В: Что за ебанутый тред?
О: Это ежедневный тред, в котором ОП-шизик рассказывает о пробитом дне. По его мнению, эти треды посвящены русской народной культуре.
В: Нахуй этот тред нужен?
О: Двач решено утопить в говне. Новороссы, залупинцы, дебилы и прочий скам теперь здесь, как у себя дома. А тут ещё и ебанутый родновер.
В: Что это вообще за "народный календарь"?
О: Крестьянский календарь обычаев, примет и традиций, которые давно устарели и нахуй никому не нужны.
В: Что это ещё за "культура", целиком выстроенная вокруг говна и ебли коней?
О: Не следует забывать, что жизнь крестьян на Руси была теснейшим образом связана с говном. Не удивительно, что и обряды с традициями так же имеют непосредственное отношение к говну и навозу.
В: Зачем ОП это делает?
О: Он лежит в палате, в дурке. Делать нечего, вот и страдает херней.
В: Из каких источников он всё это берёт?
О: Из Гугла, ёпт!
В: Что за странные слова в оппосте?
О: Когда белая горячка одолевает, пациент бормочет всякие слова. Значения у них, естественно, нет.
В: Почему ОП считает себя родновером - он что, родновер?
О: Нет, он просто ебанутый. Какая разница, кем он себя считает?
В: Почему он мешает христианство и язычество в своих тредах?
О: Это называется шизофрения и взаимоисключающие параграфы.
В: Что ещё за "скрып", "стрёк" и т. д.?
О: Когда крыша едет не по-детски, ещё не так заорешь. ОП представляет себя то цаплей, то бычком, то кузнечиком, и выкрикивает их звуки.
В: Сколько он будет создавать эти треды?
О: Пока из больницы не выпишут.
В: Где же найти настоящий народный календарь?
О: Только здесь: http://pastebin.com/u/Rodnover
В: Что за ебанутый тред?
О: Это ежедневный тред, в котором ОП-шизик рассказывает о пробитом дне. По его мнению, эти треды посвящены русской народной культуре.
В: Нахуй этот тред нужен?
О: Двач решено утопить в говне. Новороссы, залупинцы, дебилы и прочий скам теперь здесь, как у себя дома. А тут ещё и ебанутый родновер.
В: Что это вообще за "народный календарь"?
О: Крестьянский календарь обычаев, примет и традиций, которые давно устарели и нахуй никому не нужны.
В: Что это ещё за "культура", целиком выстроенная вокруг говна и ебли коней?
О: Не следует забывать, что жизнь крестьян на Руси была теснейшим образом связана с говном. Не удивительно, что и обряды с традициями так же имеют непосредственное отношение к говну и навозу.
В: Зачем ОП это делает?
О: Он лежит в палате, в дурке. Делать нечего, вот и страдает херней.
В: Из каких источников он всё это берёт?
О: Из Гугла, ёпт!
В: Что за странные слова в оппосте?
О: Когда белая горячка одолевает, пациент бормочет всякие слова. Значения у них, естественно, нет.
В: Почему ОП считает себя родновером - он что, родновер?
О: Нет, он просто ебанутый. Какая разница, кем он себя считает?
В: Почему он мешает христианство и язычество в своих тредах?
О: Это называется шизофрения и взаимоисключающие параграфы.
В: Что ещё за "скрып", "стрёк" и т. д.?
О: Когда крыша едет не по-детски, ещё не так заорешь. ОП представляет себя то цаплей, то бычком, то кузнечиком, и выкрикивает их звуки.
В: Сколько он будет создавать эти треды?
О: Пока из больницы не выпишут.
В: Где же найти настоящий народный календарь?
О: Только здесь: http://pastebin.com/u/Rodnover
Для этого и создан раздел news, а ты думал чтобы новости обсуждать?
Если в этот день много снега — год будет медовым.
Чистое небо с полной луной предвещает сильное половодье.
При безоблачном небе морозно — холода будут стоять еще долго.
Подходят к концу Святки, и нечистая сила старается напоследок натворить как можно больше плохого. Поэтому в этот день принято было гнать чертей. Мужики и бабы надевали тулупы наизнанку и выходили на улицу, прихватив с собою кочерги. Во главе процессии несли горящую ветошь. Люди ходят от двора ко двору и кричат: «Выходи, нечистая сила!».
В это время «забивали черта» — колотили (понарошку, конечно) одного из мужиков, наряженного в лохматый тулуп. После этого разводили костер и праздновали победу над нечистой силой. Парни и девушки прыгали через огонь, чтобы укрепить здоровье и получить счастье.
-
На Святках (обычно во второй половине их, в «страшные вечера» между Новым годом и Крещением) девушки гадали особенно много и по-разному, ночи напролет, меняя способы и формы испытания судьбы.
Ходили «слушать» за деревню на перекресток дорог: в какой стороне залает собака – туда и замуж идти. Подслушивали под окнами: если ругаются – в плохой дом выйдешь, смеются – в хороший. Сняв крест и не благословясь, девушка одна или с подругой шла к конюшне, становилась спиной к дверям и ударяла три раза по ним левой пяткой, приговаривая: «Если выйду замуж, то оцепайте лошадей» (то есть надевайте узду). Если лошади забренчат уздами, то гадающая в этом году выйдет замуж.
Отправлялись и к амбару, тоже предварительно сняв крест. Сказав: «Суженый-ряженый, приходи рожь мерить!», прислушивались к звукам внутри амбара: если послышится, что там пересыпают зерно, то девушка выйдет замуж за богатого, если же почудится, что метут пол веником – быть ей за бедным.
Повсеместно девушки на святках выходили «снег полоть». «Снег собираешь в полу пальто и говоришь: «Полю, полю снежок на собачий следок!» Потом снег из полы пальто перекинешь через левое плечо и скажешь: «Наша клята, ваша свята. Миленький, ау!». Приговаривали и так: «Полю, полю белый снег, полю, приговариваю: взлай, взлай, собачка, на чужой стороне, у свекра на дворе, у свекрови на печном столбе, у ладушки на кроватушке».
Очень распространено было гадание с помощью петуха. Гадальщицы раскладывали на полу (на столе) щепотку крупы, кусок хлеба, ножницы, золу, уголь, монетки, ставили зеркало и миску с водой. Затем вносили петуха и смотрели, что он начнет клевать в первую очередь: крупу – к богатству, хлеб – к урожаю, ножницы – суженый будет портной, золу – табачник, уголь – к вечному девичеству, монетки – к деньгам, если петух клюнет зеркало – муж будет щеголем, если начнет пить воду – быть мужу пьянице и т. д.
На ночь девицы подвешивали в сарае гребень: жених ночью чешется, и его узнают по масти оставшихся волос.
«Богатый, бедный, вдовец, холостец» – перечисляет девушка, считая колья в тыну.
Выдергивали из стога колосок: если попадется с зерном, замужем быть за богатым.
На святки тверские девушки «веник» привязывали, чтоб разметало жениху дорогу к сватам ехать.
Костромские девки «сковородник маме под подушку клали – блинами жениха кормить. Сковородку под матрац, сковородник вдоль кровати».
Из рассказа пожилой женщины: «Научили меня, когда спать ложиться – бросить пояс на трубу или на брус и сказать: «Пояс, пояс, покажи мне поезд с суженым-ряженым, не с которым повидаться, а с которым повенчаться». Вот я так сделала, и приснился мне сон: иду я и вижу пруд, на нем гуси, утки плавают и парень загоняет их белобрысый, а жених у меня в этой деревне был черный волосом. А замуж вышла в другую деревню. Смотрю – пруд под окном и мужик мой белобрысенький. Серафимом звали».
Страшным, но «самым верным» считалось гадание ночью в пустой бане с помощью зеркала и свечей. Решалась на такое высматривание суженого далеко не каждая девушка.
Любопытные девицы, желая узнать будущее, выходили вечером на двор примечать звезды. Если Большая Медведица оказывалась справа — это означало, что святочные гадания на суженого непременно сбудутся. Если же перед собой девушка видела Млечный путь — это предвещало еще год жизни в ожидании жениха.
В «страшные вечера», по представлениям крестьян, нечистая сила становилась очень активной. Как бы в подражание разыгравшейся нечисти, парни от Нового года до кануна Крещения вовсю чудили: опрокидывали поленицы дров, закладывали чем попало ворота, так что хозяевам было не выйти на улицу; забирались на крыши и закрывали досками трубы – при топке печи избы наполнялись дымом. Об этих праздничных проказах знали и относились к ним снисходительно, тем более что сразу после Крещения они прекращались.
По деревенке пройдём,
Что-нибудь да сделаём:
Дров поленицу рассыплем
Или двери закладём.
Нечистая сила настолько наглела, что являлась даже на посиделки. От поколения к поколению передавался с разными подробностями и деталями рассказ о том, как черти чуть не завладели девками. В Сибири такой рассказ был записан сравнительно недавно:
«...Вечерку делали черти. На Крещенье было это. Сделали вечерку, и черти омрачили девок. Девки с имя пляшут. А девчоночка за печкой сидела. Ее не омрачили, не увидали ее. Она взревела:
– Няня, няня! Иди сюды!
Та подошла. Она:
– У них же конски копыты, а в роте огонь! У парней-то!
Девки-то выскочили, побежали. До бани добежали. Забежали и сидят, за скобу держатся. Перекрестили баню с нижнего бревна до верхнего. Ну, и потом петухи запели. Когда петухи запели, то оказалось: где была вечерка, там стало озеро...
Говорят, что правда было все это».