Политические комиссары в качестве органа войск врага опознаются по специальному знаку различия на рукаве — красной звезде с вытканными на ней золотом серпом и молотом (…) Их следует немедленно, то есть ещё на поле боя, отделить от остальных военнопленных. Это необходимо, чтобы лишить их возможности влияния на взятых в плен солдат. Эти комиссары не признаются в качестве солдат; на них не распространяется действующая для военнопленных международно-правовая защита. После проведенной сортировки их надлежит уничтожить.
leapinghorseman.com
Когда больше не хочетя пиздеть комиссарские байки.
>ти комиссары не признаются в качестве солдат; на них не распространяется действующая для военнопленных международно-правовая защита. После проведенной сортировки их надлежит уничтожить.
Охуенно же.
Так то вся кадровая армия считай что добровольно в плен сдавалась, потому что никто за жопу срыни воевать не хотел. Фашики умудрились эпично всё проебать на ровном месте.
> Так то вся кадровая армия считай что добровольно в плен сдавалась
Кадровая армия преимущественно сражалась до исчерпания возможностей.
> Фашики умудрились эпично всё проебать на ровном месте.
Чёртова распутица, а так бы всё получилось.
Кокой носатенький жиденок.
Алсоу, Павел Воля на первой пике порадовал.
КОГДА ПРИШЛИ ЧИСТИТЬ ЕБАСОС
Так их фашики как огня боялись, лол.
Политрук и комиссар - универсальный командный юнит, который поднимал боевой дух и, в случае смерти командира, вполне его замещал. Это не говоря уже про отделы пропаганды, которая подобными воспроизводилась массово, призывая идти в партизаны. Плюс, грамотные, образованные и идейные коммунисты, посреди махрового деревенского быдла.
Эта должность - советский военный гений и заноза в жопе любой другой армии.
Если бы Адольф сказал, что он пришёл освободить людей от Сралена, а не хуйню мутить, то победил бы в начале 42-го.
Просто лахта образца 41-го года.
>Эта должность - советский военный гений и заноза в жопе любой другой армии.
Эта должность - обычный суррогат капеллана, военно-полевого священника, которые использовались со времён глубокого средневековья. Такой обученный чувак, который моет быдлу мозги, как свято и почётно сдохнуть за [вставить имя наместника боженьки], может взять на себя командование и в случае необходимости - донести инквизиторам или отлучить от церкви. Разницы вообще никакой. Совки тупо поменяли религию христанутую на звезданутую, святых угодников на Маркса-Ленина, и чуть-чуть допилили концепт царствия небесного ака "коммунизм к 20ХХ году".
Он так и сказал, но потом что-то пошло не так.
Кек.
А теперь ты мне такой докажешь, что наука - не религия.
Алсо, это не ваха, капелланы НИКОГДА не воевали. Они в армиях средних веков просто за войском таскались, благословляли и отпевалисвященникам запрещалось брать в руки оружие, а в современности играли роль писаря-подсоса и не имели полноценной военной подготовки.
Комиссары же именно воевали и воодушевляли личным примером и стойкостью Это бойцы, воплощающие в себе идеологию.
FIX: Это еврейский политрук, покажите мне украинского или русского
>взят в плен
Сдался в плен. Значит враг народа.
Кста да, как гиперидейный челик с закалкой ярого коммуниста он должен был отстреливаться до последнего патрона, при неимении боеприпасов кинуться на врага голыми руками крича во все горло какой-нибудь эпичный советский лозунг
>А теперь ты мне такой докажешь, что наука - не религия.
Полезай пока в печь а там видно будет.
Искать христианство там где его нет - старая европейская забава.
Жыды использовали свой любимый аргумент.
>если сдашься немцу мы вырежем всю твою семью. Весь твой род. Ты перестанешь существовать в мире.
Этого аргумента боятся даже сами жиды.
Погреться к печам пришел?
Эй бляли. Я напоминаю, что если бы в совке все были бы не довольны страшным Сралиным и большевиками, то Союз проиграл бы войну.
Эх, какие были времена. Политруков расстреливали. Красота!
>А теперь ты мне такой докажешь, что наука - не религия.
Наука - доказательна. Религия нет, ибо основана на слепой вере.
Большевик, я тебя выслушал. А теперь встань к стенке.
>Землянов Иван Алексеевич
Настоящий русский человек и коммунист.
Вечная память герою. Почтить бы его память казнью зигомета вместе с его семьей.
https://www.youtube.com/watch?v=hZY5DBmgC_A
>А теперь ты мне такой докажешь, что наука - не религия.
На 2021 год скорее религия, лол. Эмпирику давно отодвинули на второй план, на первом - уважуха у бюрократической ортодоксии.
>Алсо, это не ваха, капелланы НИКОГДА не воевали.
Серьёзно? Воевать попы начали ещё во времена крестовых походов, сформировав целые ордена боевых монахов. Все эти госпитальеры, тевтонцы и.т.п. Ваха с них и содрана на 100%.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Военное_духовенство_Российской_империи#Подвиги_военных_священников
>священникам запрещалось брать в руки оружие
Не мир я вам принёс, но меч. (с) Есус
>Комиссары же именно воевали и воодушевляли личным примером и стойкостью
В 1 случае из 100, как и боевые попы. В остальных случаях точно также играли роль писаря-подсоса и иногда целились бойцам в спину, чтоб веселее на врага бежалось.
Пропаганда, разумеется, зафорсила только самые эффектные случаи. Как и до этого православная пропаганда зафорсила всяких Пересветов и Ослябей и ещё хренову тучу великомучеников.
Хосспаде, как же хочется расстреливать коммисобачью мразь, изуродовавшую мою родину...
>Алсо, это не ваха, капелланы НИКОГДА не воевали.
Всмысле?
Даже в рашке были целые монастыри-крепости с монахами, что половцев и печенегов при случае могли выйти порезать. Ну и про святые ордена уже сказали.
>Искать христианство там где его нет - старая европейская забава.
Чот вспомнились регулярные песни социалюг в стиле "социализм глубоко христианская идея" и "Иисус был первым коммунистом".
Капеллан это тыловик.
Политруки же воевали плечом к плечу с остальными, привилегия у них была одна - поднимать подразделение в атаку первым идя вперед.
До сих пор в памяти комиссар гигачад который в Сталинграде в рукопашной схватке успел удавить голыми руками немца, пока остальные немцы кололи его штыками так и истек кровью.
Вот это сила воли. Одним словом - коммунист.
>2 пик
твое ебало, когда всегда расстреливал ты, а тут расстреливают тебя.
>изуродовавшую
Да лан, твоя родина всегда была говном. Если ты не житель одной из стран Балтии, конечно.
Не вижу проблем с расстрелом активистов во время войны.
Это не солдат, это представитель, так или иначе, власти страны, добровольный представитель, идеологический враг.
Поэтому вообще не вижу проблем с расстрелом ССовцев или коммунистов во время войны, это не просто солдаты, это не противники, это враги, тут большая разница.
Противника можно победить и протянуть ему руку, а враг - это враг, его существование (для тебя) является ошибкой само по себе.
Это не солдат, это представитель, так или иначе, власти страны, добровольный представитель, идеологический враг.
Поэтому вообще не вижу проблем с расстрелом ССовцев или коммунистов во время войны, это не просто солдаты, это не противники, это враги, тут большая разница.
Противника можно победить и протянуть ему руку, а враг - это враг, его существование (для тебя) является ошибкой само по себе.
У самого Маркса много специфического поповского юморка, судя по всему образование в семинариях тогда было распространено и большинству тогдашней интеллигенции такие отсылки понятны
https://www.marxists.org/russkij/marx/1845/german_ideology/index.htm
Религиозности там столько же сколько в самом Марксе, ноль.
Он и проиграл.
>1945
>господин Председатель, я солдат и просто выполнял приказ!
>Как на виселицу....?
Ленин-живу уже помолился сегодня?
Заградотряд по определению идет последним
Ну, как повоодушевляли личный состав?
Всегда знал, что нацисты - это инцелы, дорвавшиеся до власти.
На юного пыню похож
Комиссар - это олицветорение русского патриота. Сплошные гигачады и люди из стали.
Final battle of a commissar named Yudayev, who led an assault unit in the 253rd Regiment of the 45th Division. When storming a German bunker, his rifle was knocked out of his hands by a grenade fragment. Comrade Yudayev rushed at one of the unarmed Germans, grabbed him by the throat, and strangled him. The Germans threw in some reinforcements and again pounced on that handful of heroes. Yudayev was raised by the Germans on their bayonets but wouldn’t let go of his victim. Impaled and raised on bayonets, he was still holding on to his strangled German. So he had strangled him and died on the bayonets himself. The Germans overran that trench but after some time that company kicked them out of the dugout, took that hero Yudayev, and buried him by the third workshop of the Red October plant.
В сердце русского человека нести смерть нацискоту и прочим зигаметам.
https://www.youtube.com/watch?v=IBM-EIZKF_Y
>(((Юдаев)))
Дело раскрыто
>В сердце русского человека нести смерть нацискоту и прочим зигаметам.
>олимпиада в Москве, выбривающие голову чернильницам в стиле Тесака дружинники, целые облавы на ипподромы ебли
Это что же получается, еврей отдал свою жизнь ради спасения русского народа?
>русского народа
АХАХАХА
Ну да, а Илья Муромец это терачад, который под христовым знаменем целые армии сносил с одного удара.
А Геракл с Самсоном вообще такую хуйню творили, что выиграли бы вторую мировую плевком вишнёвой косточки.
А что чуваки из Махабхараты силой воли творили, тебе лучше не знать.
13 миллионов погибших мирного населения кем были по национальности?
Все правильно. Даже фошисты понимали, что лахтоблядь - не человек.
Это политрук, клоун
Ты дебил? Ты можешь на вопрос ответить? Ещё раз спрашиваю тебя - СССР во Второй Мировой Войне потерял 13 с половинной миллионов мирного населения. Кем они были по национальности? Если русскими и славянами, то получается, что еврей-политрук умер ради того, чтобы предотвратить дальнейшие смерти русских людей. Всосал?
На первой же пикче (((поволжские))) (((немцы))) (((,))) которые (((внезапно))) тоже некоторые (((воевали))) на стороне (((красных)))
Уволены из немцев ещё вчера! А Шикльгруберы кстати, если вы не знали - старая немецкая фамилия!
Внезапно ((((большевики)))) ограбили их и умерло там до 20 процентов немецкого населения, а в 1932-33 годах еще до трети населения.
>Эта должность - советский военный гений и заноза в жопе любой другой армии.
к концу войны фашики своих политруков стали в войска посылать, но их просто нахуй посылали
>что еврей-политрук умер ради того, чтобы предотвратить дальнейшие смерти русских людей. Всосал?
Ты внатуре клоун
Выписаны из русских. Сплошные (((жиды)))
Зигаметы оправдывают свою единственную извилину.
Я эту историю из первых уст знаю от жертв.
В 1932 году в условиях неурожая у Республики немцев Поволжья потребовали сдать больше, чем весь урожай. Руководство стало возражать и было отправлено в отставку.
Так Хитлер освобождал Россию от жидов.
>В 1932 году
Какой, блядь, "1932 году", скотоублюдок, если даже на этой пидарашьей пикче написано 1921?
Я про действия (((большевиков))) в целом. Их там не любили. Особенно после ограбления в 1918 году и голода, который убил каждого пятого немца в тех краях. В советское время старались на эту тему особо не говорить, но я застал в начале 90-х глубоких стариков и они животно ненавидили СССР, большевиков и евреев за эти два голода, трудармию и депортацию, репрессии.
Так это и не капеллан даже в ваховском смысле
>политрук
поделом
>Это советский политрук за две минуты до расстрела (взят в плен 5.8.1941 года, в юго-западной части Смоленского котла, из состава 16-й армии)
Это он сам тебе рассказал?
Типикал "расстреляли меня, внучок", уебывай.
Кста, посетил дорогу памяти "1488 шагов к победе" вокруг нового главного храма ВС РФ. Читаю "организаторы эвакуации предприятий": Лазарь Моисеевич, Моисей Лазаревич и т.д. Читаю жидопедию: "По данным Центрального статистического управления СССР, из учтённого по спискам на 15 сентября 1941 года населения, подлежащего эвакуации (кроме детей из эвакуированных детских учреждений), доля русских составляла 52,9 %, евреев — 24,8 %". Вы поняли? Жидва организовывала эвакуацию своих соплеменников, заводов для их спасения, и немножко шабесгойского обслуживающего персонала. При этом славянское население бросалось буквально на вымирание. За счет тактики выжженной земли гои обрекались на вымирание. Вспомните утопленных хохлов при подрыве ДнепроГЭС. А сколько русских погибло при блокаде Ленинграда. Вот вам наглядный приоритет жидобольшевистских ублюдков. В этом суть оккупационного жидобольшевистского режима.
Что, абажуры опять порвались?
Правды мы уже никогда не узнаем, засекретили все, что можно
Нихуя, даже на Украине местное самоуправление распустили за неделю после образования.
Ай-яй-яй, как же так! Ведь они же обещали помочь против большевиков, а оно вона как оказалось. Кто бы мог подумать?
Ну дык это еще один пример, где немцы насрали себе в портки.
Прическа охуенная у него.
Психологические отделы как-то так называются в армейке буквально и есть те самые политруки. Еще можно политруком на полшишечки назвать капеллана
Комиссар это естественный лидер, сердце отряда, комиссаром мог быть только образованный по тем временам человек. Гигачад одним словом.
One diary entry describes a meeting with brigade commissar Nikolai Shlyapin. During a combat operation in Belorussia in July 1941 Shlyapin galvanized the surviving soldiers from his division and broke through the German lines. He was a man Grossmann described as “intelligent, strong, calm, big, and slow. People sense his inner power over them.” In the English translation of the diary, edited by Antony Beevor, Grossman’s interview with Shlyapin is not included. Beevor removed the interview on the grounds that it was drenched in “contemporary Soviet clichés” and thus unimportant for modern readers. Grossman’s interview with Shlyapin’s adjutant, the political commissar Klenovkin, is also missing in Beevor’s editions. The adjutant describes Shlyapin as a savior: “In combat the commissar walks calmly and slowly. ‘Get over here, like this!’ He acts as if there were no fighting at all. Everyone looks at him expectantly. ‘The commissar is with us.’”
Неудивительно в общем что немцегной так боялся комиссаров, это был цвет русской нации.
Political officers repeatedly emphasized the frequency of their talks with individual troops. Each Red Army soldier had to be convinced of the war’s necessity, each had to become politically aware, able to act on his or her on own initiative. “I consider personal talks the best mode of political work during the defense,” noted Battalion Commissar Molchanov. “So, a soldier is sitting in his little trench for a whole month, he sees no one other than his neighbor, and suddenly a commissar or somebody else drops in on him and tells him something or just greets him or says a friendly word—that has great importance. To get him a sheet of paper so that he can write to his loved ones or to write a letter for him—that really cheers a soldier up.” Commissars saw themselves as responsible for not only the mental health of the soldiers but also their physical well-being, and took note whenever food rations and warm clothing ran low. During crisis moments, they handed out delicacies—chocolate bars, mandarin oranges—sent to the front by workers’ organizations. As Brigade Commissar Vasiliev put it, “It’s not so much the food itself as the soldier’s moral gratification because he feels that people care for him.” The arsenal of the political officer also included military counsel, with instruction on how, say, to perform a hedgehog defense or build sturdy shelters. “We clarified every detail, every moment, every tactical move to the soldiers, doing our best to aid the soldiers and the commanders so that they may be more successful in combat,” explained Vasiliev.
Но не комиссарами едиными, коммунист всегда гигачад так что и комсомольцы были героями и уберзольдатами.
Voronov, for example, a Komsomol member, had read Ostrovsky’s How the Steel Was Tempered and lived only by the idea of Ostrovsky’s machine gunner. He received twenty-five wounds on the battlefield and it was only when his arms, shot through in several places, would no longer obey him that he left the battlefield. He was commanding a machine-gun detail. He was literally bleeding out and they offered to take him to the medical unit. He said, “No, you keep on fighting. I’ll go there myself.” He crawled three hundred meters bleeding out. When they got him to the medical battalion he was completely torn to shreds and he said: “Now I am that machine gunner from Ostrovsky.” Here’s this man living by an idea, and you realize that we were doing work without always seeing what we had accomplished.
У человека был идеал Иван Жаркий, красноармеец, герой, коммунист и он стал гигачадом как и его герой. Смешно представить червепидорского порриджа или того хуже плюмодебила на его месте.
Voronov, for example, a Komsomol member, had read Ostrovsky’s How the Steel Was Tempered and lived only by the idea of Ostrovsky’s machine gunner. He received twenty-five wounds on the battlefield and it was only when his arms, shot through in several places, would no longer obey him that he left the battlefield. He was commanding a machine-gun detail. He was literally bleeding out and they offered to take him to the medical unit. He said, “No, you keep on fighting. I’ll go there myself.” He crawled three hundred meters bleeding out. When they got him to the medical battalion he was completely torn to shreds and he said: “Now I am that machine gunner from Ostrovsky.” Here’s this man living by an idea, and you realize that we were doing work without always seeing what we had accomplished.
У человека был идеал Иван Жаркий, красноармеец, герой, коммунист и он стал гигачадом как и его герой. Смешно представить червепидорского порриджа или того хуже плюмодебила на его месте.
(((цвет)))
This suggestion implicitly called attention to the communication difficulties in ethnically mixed divisions. Many non-Russian soldiers did not understand the orders issued by their (mostly Russian) superiors, and sometimes had to rely on hand gestures when coordinating battle movements. The 62nd Army tried to surmount the problem by recruiting the best-educated non-Russians and training them as commanders. Those from urban areas with a good command of Russian were used as interpreters and instructors. Lieutenant Nikolai Karpov of the 38th Motorized Rifle Brigade talked about the services of non-Russians when the Square of the Fallen Heroes was stormed in the early hours of January 31, 1943:
Komsomol members played a leading role in the attack. We had a lot of minorities, and they were generally hard to mobilize. That Ivanov was a Chuvash, but he understood Uzbek and Russian well, in addition to Chuvash. When we were attacking and there were some twenty meters to the building, we hit the ground, as the Germans were laying down heavy fire that night. Ivanov shouts to me: “How about it, comrade Lieutenant, we will keep going?” I immediately got up and shouted: “Forward! For the motherland!” And he shouted to the minorities. We took that building by storm. We got there on January 27 and fought for four days until January 31.
Several of the commanders interviewed attested to the “fighting spirit” of the non-Russians. For instance, Colonel Matvei Smolyanov (64th Army) noted that “there were times when Uzbeks displayed no less courage than that of Russians, Ukrainians, and others.” But the depictions also betrayed how little commanders expected from non-Russians. “We had pretty good folks,” recalled Captain Ivan Bukharov, of the 38th Rifle Brigade, “including some non-Russians, but the majority were Russians—professionals who had been under fire before.” Others bluntly asserted that the non-Russian soldiers fought poorly and were fearful, justifying the brutal punishment they sometimes received. “They’d gotten reinforcements, but they wouldn’t move—they were Uzbeks, extremely bad soldiers. The ones who didn’t go were shot.” General Rodimtsev, the one who delivered this assessment, went on to underscore the outstanding fighting spirit of the Russians in his division, especially those who came from Siberia. Divisional Commander Stepan Guryev (39th Guards Rifle Division) also criticized the non-Russians, though not across the board. “Among the minorities there were Uzbeks, Kazakhs, and others, but they fought poorly. There are of course those who were able to handle it—good, decorated guys—but that’s a small percentage.”
These “nationalities”—to Russian commanders and political officers at Stalingrad—were what the Russian peasantry had been to Soviet activists of the first hour: an uneducated, backward throng who could be fashioned into effective soldiers only by dint of enormous effort. Curiously, none of the commanders in Stalingrad spoke critically of Russian soldiers with peasant backgrounds; such a category never occurred to them. The line of division no longer ran between classes, as during the Civil War, but between nationalities, and everyone took it as self-evident that Russians best embodied the communist ideal of the battle-conscious soldier. It was also clear that more than any other Soviet ethnic group they were led by hate for the German invaders
Даже штурмовые группы без коммунистов в Сталинграде не формировали. Обязательно в каждой атакующей группе из 6-8 человек должно было быть два-три комсомольца, как главных гигачада.
Без русских коммунистов, без этого цвета нации, выиграть войну было нельзя. Именно из-за того что вокруг член партии, коммуниста, был ореол альфовости, за право вступить в партию бойцы боролись, надо было показать беззаветную храбрость, героизм, или замочить парочку немцегноя с пруфами что твою заявку одобрили и ты получил почетное звание коммуниста.
Komsomol members played a leading role in the attack. We had a lot of minorities, and they were generally hard to mobilize. That Ivanov was a Chuvash, but he understood Uzbek and Russian well, in addition to Chuvash. When we were attacking and there were some twenty meters to the building, we hit the ground, as the Germans were laying down heavy fire that night. Ivanov shouts to me: “How about it, comrade Lieutenant, we will keep going?” I immediately got up and shouted: “Forward! For the motherland!” And he shouted to the minorities. We took that building by storm. We got there on January 27 and fought for four days until January 31.
Several of the commanders interviewed attested to the “fighting spirit” of the non-Russians. For instance, Colonel Matvei Smolyanov (64th Army) noted that “there were times when Uzbeks displayed no less courage than that of Russians, Ukrainians, and others.” But the depictions also betrayed how little commanders expected from non-Russians. “We had pretty good folks,” recalled Captain Ivan Bukharov, of the 38th Rifle Brigade, “including some non-Russians, but the majority were Russians—professionals who had been under fire before.” Others bluntly asserted that the non-Russian soldiers fought poorly and were fearful, justifying the brutal punishment they sometimes received. “They’d gotten reinforcements, but they wouldn’t move—they were Uzbeks, extremely bad soldiers. The ones who didn’t go were shot.” General Rodimtsev, the one who delivered this assessment, went on to underscore the outstanding fighting spirit of the Russians in his division, especially those who came from Siberia. Divisional Commander Stepan Guryev (39th Guards Rifle Division) also criticized the non-Russians, though not across the board. “Among the minorities there were Uzbeks, Kazakhs, and others, but they fought poorly. There are of course those who were able to handle it—good, decorated guys—but that’s a small percentage.”
These “nationalities”—to Russian commanders and political officers at Stalingrad—were what the Russian peasantry had been to Soviet activists of the first hour: an uneducated, backward throng who could be fashioned into effective soldiers only by dint of enormous effort. Curiously, none of the commanders in Stalingrad spoke critically of Russian soldiers with peasant backgrounds; such a category never occurred to them. The line of division no longer ran between classes, as during the Civil War, but between nationalities, and everyone took it as self-evident that Russians best embodied the communist ideal of the battle-conscious soldier. It was also clear that more than any other Soviet ethnic group they were led by hate for the German invaders
Даже штурмовые группы без коммунистов в Сталинграде не формировали. Обязательно в каждой атакующей группе из 6-8 человек должно было быть два-три комсомольца, как главных гигачада.
Без русских коммунистов, без этого цвета нации, выиграть войну было нельзя. Именно из-за того что вокруг член партии, коммуниста, был ореол альфовости, за право вступить в партию бойцы боролись, надо было показать беззаветную храбрость, героизм, или замочить парочку немцегноя с пруфами что твою заявку одобрили и ты получил почетное звание коммуниста.
Где фотка с расстрелом?
Почему пастораль не украшена горящими домами и трупами животных и людей?
Зачем политрука катают на задней сидухе моцика, почему у него в карманах что-то и много лежит?
Это Маэстро к нам спиной стоит?
Прикиньте, Немчура на полном серезе платит жидам репорации и пенсии до сих пор, а вот Русским почему то хуй, хотя Русских положили в сотню раз больше, где справедливость в этом мире?
Так всё справедливо.
Это и есть справедливость. Перед Людьми - смирение и раскаяние, а свинособакке - ногой под брюхо.
>Все эти госпитальеры, тевтонцы
Рыцари. Дворянство меча, але, другое СОСЛОВИЕ. НЕ монахи. Монахам было запрещено брать в руки оружие. Гугли. Они с дубинами-посохами ходили, да и то за это церковная бутылка была.
>В 1 случае из 100
В каждом случае.
Комиссар/политрук = прошедший военную подготовку человек. И идеологическую тоже. Специалист по агитации и пропаганде, заместитель командира, не номинальный. Солдат, зачисляемый в реестр военнослужащих.
Репарации СССР платили до 1954 года, потом по взаимному соглашению прекратили.
Евреям платят по своему желанию, сами же предложили в 50-е годы. Сейчас вроде бы уже почти ничего не платят так как жертвы почти кончились.
Жопа шире плеч у него.
Я бы сказал, политруки биомусор и типичные представители - это собственно мы, порашники.
> Чёртова распутица
Ну ты погляди! И тут Пыня виноват!
WOLOLO
Покажите российского или украинского.