М.
бывший осужденный в ИК-7
Я попал в колонию в 2011 году, там еще более-менее человечное отношение было. А после того как освободился Ходорковский (Михаил Ходорковский содержался в ИК-7 с июня 2011-го до декабря 2013 года — прим. «Медузы»), а начальником стал Коссиев — он до этого заместителем был, — становилось все хуже, и хуже, и хуже.
Когда я освобождался, там невыносимые условия были. Люди сходили с ума, в буквальном смысле. Ты проснулся — и как будто попал на войну. Тебе надо день так прожить, чтобы не допустить ни мельчайшей провинности.
Допустим, осужденные идут строем — на работу или на развод, — они не имеют права по сторонам смотреть или улыбаться. Есть осужденные, которые помогают администрации, — «активисты». Они, если ты что-нибудь нарушил, имеют право дать «двушку», два часа штрафных работ в выходные.
У меня, бывало, по 30 часов «двушек» набиралось за ерунду: повернулся, улыбнулся, поздоровался, вышел из строя. Эти мелочи очень на психику давят, раздражают. Потом активисты начинают договариваться — мол, мы тебе «двушки» не пишем, а ты сигареты покупаешь, половину продуктов из передачки отдаешь. Если «активисту» не угодил, он пожалуется администрации, что ты якобы нарушил режим, и тебя отправят в ШИЗО.
Конечно, не сразу — сначала могут послать в свинарник убирать мочу и кал. Руководству же не хочется заказывать машину. Зачем, если зэки могут это руками собирать и в минус 20, и в минус 30?
По колонии ходит фраза Коссиева. Ему однажды сказали, что какую-то работу не выполнить без тяжелой техники. Он в ответ: «Зачем какая-то техника, когда у меня есть 500 рабов?»
Этому человеку все без разницы. Он сам говорит, что он псих, что ему все равно ничего не будет и ему ничего не страшно. Мое мнение: уберут оттуда начальника — там не так все плохо будет.
Когда я выходил, там ребята умоляли: «Что-нибудь попробуй сделать, потому что нам здесь уже край, мы и полсрока не протянем». Поверьте, к Дадину еще более-менее лояльно отнеслись.
Парнишка был из Карелии, молодой — 21 или 22 года. Этого парня закрыли и начали выбивать явку, мол, возьми на себя разбойное нападение. Парень отказывался. Они решили надавить. Забрали с проверки однажды. На следующий вечер его приводят — запуганный, зашуганный. Мы спрашиваем: «Что случилось?» Он говорит: «Нет-нет, потом». Только через два дня подошел: «Хочу посоветоваться, что мне делать?» Рассказывает: его в ШИЗО повели, сначала допрашивали. Потом завели в камеру, и туда же зашли три осужденных — в робах и масках. Камеру закрыли. И эти начали его избивать, требовать, чтобы взял на себя разбой. Потом с него стянули штаны. Там была палка — они говорят: «Если ты не подпишешь, мы тебя этой палкой изнасилуем».
Они его тогда попугали, сказали, мол, ты подумай, а мы с тобой потом еще поговорим. Когда я уходил, парень еще держался, не знаю, что с ним сейчас.
бывший осужденный в ИК-7
Я попал в колонию в 2011 году, там еще более-менее человечное отношение было. А после того как освободился Ходорковский (Михаил Ходорковский содержался в ИК-7 с июня 2011-го до декабря 2013 года — прим. «Медузы»), а начальником стал Коссиев — он до этого заместителем был, — становилось все хуже, и хуже, и хуже.
Когда я освобождался, там невыносимые условия были. Люди сходили с ума, в буквальном смысле. Ты проснулся — и как будто попал на войну. Тебе надо день так прожить, чтобы не допустить ни мельчайшей провинности.
Допустим, осужденные идут строем — на работу или на развод, — они не имеют права по сторонам смотреть или улыбаться. Есть осужденные, которые помогают администрации, — «активисты». Они, если ты что-нибудь нарушил, имеют право дать «двушку», два часа штрафных работ в выходные.
У меня, бывало, по 30 часов «двушек» набиралось за ерунду: повернулся, улыбнулся, поздоровался, вышел из строя. Эти мелочи очень на психику давят, раздражают. Потом активисты начинают договариваться — мол, мы тебе «двушки» не пишем, а ты сигареты покупаешь, половину продуктов из передачки отдаешь. Если «активисту» не угодил, он пожалуется администрации, что ты якобы нарушил режим, и тебя отправят в ШИЗО.
Конечно, не сразу — сначала могут послать в свинарник убирать мочу и кал. Руководству же не хочется заказывать машину. Зачем, если зэки могут это руками собирать и в минус 20, и в минус 30?
По колонии ходит фраза Коссиева. Ему однажды сказали, что какую-то работу не выполнить без тяжелой техники. Он в ответ: «Зачем какая-то техника, когда у меня есть 500 рабов?»
Этому человеку все без разницы. Он сам говорит, что он псих, что ему все равно ничего не будет и ему ничего не страшно. Мое мнение: уберут оттуда начальника — там не так все плохо будет.
Когда я выходил, там ребята умоляли: «Что-нибудь попробуй сделать, потому что нам здесь уже край, мы и полсрока не протянем». Поверьте, к Дадину еще более-менее лояльно отнеслись.
Парнишка был из Карелии, молодой — 21 или 22 года. Этого парня закрыли и начали выбивать явку, мол, возьми на себя разбойное нападение. Парень отказывался. Они решили надавить. Забрали с проверки однажды. На следующий вечер его приводят — запуганный, зашуганный. Мы спрашиваем: «Что случилось?» Он говорит: «Нет-нет, потом». Только через два дня подошел: «Хочу посоветоваться, что мне делать?» Рассказывает: его в ШИЗО повели, сначала допрашивали. Потом завели в камеру, и туда же зашли три осужденных — в робах и масках. Камеру закрыли. И эти начали его избивать, требовать, чтобы взял на себя разбой. Потом с него стянули штаны. Там была палка — они говорят: «Если ты не подпишешь, мы тебя этой палкой изнасилуем».
Они его тогда попугали, сказали, мол, ты подумай, а мы с тобой потом еще поговорим. Когда я уходил, парень еще держался, не знаю, что с ним сейчас.
Замир Броев
бывший осужденный в ИК-7
Я находился в колонии с апреля 2014 года до июня 2016-го. Как приехал, меня закрыли в изолятор на 15 суток. Каждого прибывшего закрывают в ШИЗО, чтобы показать, куда он попал, даже если не за что. Там утром в пять часов подъем, «Любэ» играет. Если в день тебя не больше двух раз бьют — отлично живешь. Я в эти дни с наслаждением спать ложился.
А так — по три, четыре раза. Две пересменки в день, новая смена — семь-десять человек. С ними всегда одна женщина — психолог или медсестра. Ты выходишь из камеры в ШИЗО, они на видеорегистратор доклад сделают, что проверку проводят, а потом тебя выводят в тот коридор, где не снимают.
Бьют тебя все вместе, кроме женщин, потом обратно в камеру тебя закидывают. Приходишь в себя, снова открывают дверь и уже на камеру разговаривают. Медсестра спрашивает: «Жалобы, заявления есть?» Хотя то, что происходило до этого, она сама видела.
Избиения длятся столько, сколько начальник скажет. Вот, например, мусульман, которые там сидят, потому что от свинины отказались, — по полчаса-час за раз. Бывает, по пять-десять минут, но это когда у них времени нет. Но если ты за отказ от свинины туда попал, они не отстают, пока ты ее не съешь.
Как бьют? Встаешь у стенки, ноги раздвигаешь. Один сотрудник одну ногу тянет, второй — вторую. Остальные бьют как попало. У них деревянная кувалда есть, которой они решетки проверяют. Вот ей по голове бьют, по спине, по почкам, по пяткам. Книгами бьют, руками, на лицо наступают ботинками своими грязными. Бывает, по половым органам бьют, когда растягивают. По-разному.
Молиться не дают. У нас, у мусульман, пять молитв в день. А я работал с шести утра до полдевятого вечера, на работе молиться нельзя. Остается час личного времени, чтобы все пять молитв сделать. Если в это время заходит инспектор, я должен уйти с молитвы и поздороваться, хотя молитву прерывать нельзя. Они это знают и специально приходят, когда ты молишься, — им докладывают осужденные, которые на них работают. Если ты не встаешь, тебя закрывают в ШИЗО.
Бывает, вообще без причины закрывают на сутки. Без всяких доказательств, без камер, без ничего. Закрывают — и эти сутки что хотят, то и творят. Добиваются, чего хотят.
Я не знаю, зачем они это делают. Мне кажется, туда специально каких-то животных на работу набирают. Пока этапировали туда, я много тюрем проехал. Везде представители администрации — адекватные люди, все по закону делают. А там все по-другому, как будто по кастингу таких жестоких людей набирают.
В колонии предвзятое отношение к мусульманам. У нас пост в месяц Рамадан. И каждый год в Рамадан ходили сотрудники, смотрели, кто кушает, кто нет. Заставляли есть, не давали поститься. А православные в колонии всегда могли поститься. Внутри зоны есть церковь, им в любое время давали молиться.
Но в ШИЗО, конечно, не только мусульмане попадают. Одного осужденного за то, что он на 15 минут раньше работу закончил, закрыли на десять суток, а потом еще признали злостным нарушителем и отправили в корпус со строгими условиями содержания.
Я видел письмо Дадина недавно. Я все содержание знал, до того как начал читать; обо всех пытках, которые там описывались, я уже знал. Сейчас, пока там проверка, у осужденных все хорошо, все по закону сейчас делается. А когда проверка уедет, там по рации объявят: «Все по старой схеме», — и снова по накатанной.
бывший осужденный в ИК-7
Я находился в колонии с апреля 2014 года до июня 2016-го. Как приехал, меня закрыли в изолятор на 15 суток. Каждого прибывшего закрывают в ШИЗО, чтобы показать, куда он попал, даже если не за что. Там утром в пять часов подъем, «Любэ» играет. Если в день тебя не больше двух раз бьют — отлично живешь. Я в эти дни с наслаждением спать ложился.
А так — по три, четыре раза. Две пересменки в день, новая смена — семь-десять человек. С ними всегда одна женщина — психолог или медсестра. Ты выходишь из камеры в ШИЗО, они на видеорегистратор доклад сделают, что проверку проводят, а потом тебя выводят в тот коридор, где не снимают.
Бьют тебя все вместе, кроме женщин, потом обратно в камеру тебя закидывают. Приходишь в себя, снова открывают дверь и уже на камеру разговаривают. Медсестра спрашивает: «Жалобы, заявления есть?» Хотя то, что происходило до этого, она сама видела.
Избиения длятся столько, сколько начальник скажет. Вот, например, мусульман, которые там сидят, потому что от свинины отказались, — по полчаса-час за раз. Бывает, по пять-десять минут, но это когда у них времени нет. Но если ты за отказ от свинины туда попал, они не отстают, пока ты ее не съешь.
Как бьют? Встаешь у стенки, ноги раздвигаешь. Один сотрудник одну ногу тянет, второй — вторую. Остальные бьют как попало. У них деревянная кувалда есть, которой они решетки проверяют. Вот ей по голове бьют, по спине, по почкам, по пяткам. Книгами бьют, руками, на лицо наступают ботинками своими грязными. Бывает, по половым органам бьют, когда растягивают. По-разному.
Молиться не дают. У нас, у мусульман, пять молитв в день. А я работал с шести утра до полдевятого вечера, на работе молиться нельзя. Остается час личного времени, чтобы все пять молитв сделать. Если в это время заходит инспектор, я должен уйти с молитвы и поздороваться, хотя молитву прерывать нельзя. Они это знают и специально приходят, когда ты молишься, — им докладывают осужденные, которые на них работают. Если ты не встаешь, тебя закрывают в ШИЗО.
Бывает, вообще без причины закрывают на сутки. Без всяких доказательств, без камер, без ничего. Закрывают — и эти сутки что хотят, то и творят. Добиваются, чего хотят.
Я не знаю, зачем они это делают. Мне кажется, туда специально каких-то животных на работу набирают. Пока этапировали туда, я много тюрем проехал. Везде представители администрации — адекватные люди, все по закону делают. А там все по-другому, как будто по кастингу таких жестоких людей набирают.
В колонии предвзятое отношение к мусульманам. У нас пост в месяц Рамадан. И каждый год в Рамадан ходили сотрудники, смотрели, кто кушает, кто нет. Заставляли есть, не давали поститься. А православные в колонии всегда могли поститься. Внутри зоны есть церковь, им в любое время давали молиться.
Но в ШИЗО, конечно, не только мусульмане попадают. Одного осужденного за то, что он на 15 минут раньше работу закончил, закрыли на десять суток, а потом еще признали злостным нарушителем и отправили в корпус со строгими условиями содержания.
Я видел письмо Дадина недавно. Я все содержание знал, до того как начал читать; обо всех пытках, которые там описывались, я уже знал. Сейчас, пока там проверка, у осужденных все хорошо, все по закону сейчас делается. А когда проверка уедет, там по рации объявят: «Все по старой схеме», — и снова по накатанной.
Н.
бывший заключенный ИК-7
В ШИЗО есть 14-я камера, между собой заключенные ее зовут «пыточной», хотя там любая камера — пыточная. Но 14-я — самая дальняя, и другие просто не услышат, что там происходит. Когда наступает зима, там выключают отопление, открывают дверь на улицу и оставляют тебя в одних трусах сидеть. Могут вытащить во дворик — 25 градусов мороза, и ты сидишь там часов шесть.
Пока ты в ШИЗО, над тобой постоянно издеваются — бьют, унижают, оскорбляют.
Сначала ноги растягивают, а когда видят, что ноги уже бесполезно рвать, применяют физическую силу. Естественно, применяют аккуратно, они очень следят за тем, чтобы у тебя не осталось синяков. Для этого наполняют полуторалитровые баклажки водой и бьют ими.
Подвешивают «ласточкой» — руки за спину заводят и вешают на наручниках. Заставляют тебя кричать доклад: кто такой и по какой статье осужден. Ты кричишь, а им этого мало, они приводят человека, скажем так, с половым органом. Он тоже из осужденных, дневальный, убирается там. Говорят: «Сейчас мы тебя отымеем». И ты кричишь, кричишь, кричишь.
Заставляют убираться: заливают хлоркой весь пол и дают маленькую тряпку. У меня до сих пор пленка на глазах от этой хлорки. Кидаешь эту тряпку, говоришь: «Не буду убирать», они тебя опять начинают бить, мучить. Это в прямом смысле пытки.
А если вдруг синяки появились, тебя прячут подальше, чтобы до тебя никто из проверки не дошел. Да и если пожалуешься кому, еще хуже сделают. Той же «ласточкой» подвесят, только не на пять-шесть часов, а на сутки.
ШИЗО — это страшное место, у меня даже нет слов, чтобы это описать. Я очень много раз там был, даже не могу сказать сколько. Я на воле уже несколько месяцев, а у меня до сих пор страх остался оттуда.
Ты всегда там находишься один, они сажают всех друг от друга подальше. Когда идет пересменка, они включают на всю музыку. У них там есть диск, «Прорвемся, опера», — про милицию, Расторгуев поет. Выкручивают на всю и начинают пытать. Ты слышишь крики из дальних комнат, понимаешь, что сейчас уже и к тебе подойдут — начнут то же самое.
Я вешался там два раза. Они мне тогда сказали: «Если завтра ты не смиришься с нашими условиями содержания, мы тебя сделаем „обиженным“». А я со всем смирился, со всем. И убирался, и то и се делал. Им мало. Им надо, чтобы я с ними работал. Там во всем принуждение. Что они сказали, ты должен выполнять. Им разницы нет вообще. Меня это подбило на повешение. Возле окна там труба отопления была, я простыню на нее накинул и повесился. Они забежали через несколько минут, я уже без сознания был. Во дворик меня выкинули, холодной водой ополоснули. Сказали: «Все! Все нормально будет». Но это только на пять-десять дней, а потом опять начали издеваться. Я решил второй раз так же сделать, но меня схватили, как только я петлю на шею надел. Только последние четыре месяца там не трогали, я хоть в себя пришел.
бывший заключенный ИК-7
В ШИЗО есть 14-я камера, между собой заключенные ее зовут «пыточной», хотя там любая камера — пыточная. Но 14-я — самая дальняя, и другие просто не услышат, что там происходит. Когда наступает зима, там выключают отопление, открывают дверь на улицу и оставляют тебя в одних трусах сидеть. Могут вытащить во дворик — 25 градусов мороза, и ты сидишь там часов шесть.
Пока ты в ШИЗО, над тобой постоянно издеваются — бьют, унижают, оскорбляют.
Сначала ноги растягивают, а когда видят, что ноги уже бесполезно рвать, применяют физическую силу. Естественно, применяют аккуратно, они очень следят за тем, чтобы у тебя не осталось синяков. Для этого наполняют полуторалитровые баклажки водой и бьют ими.
Подвешивают «ласточкой» — руки за спину заводят и вешают на наручниках. Заставляют тебя кричать доклад: кто такой и по какой статье осужден. Ты кричишь, а им этого мало, они приводят человека, скажем так, с половым органом. Он тоже из осужденных, дневальный, убирается там. Говорят: «Сейчас мы тебя отымеем». И ты кричишь, кричишь, кричишь.
Заставляют убираться: заливают хлоркой весь пол и дают маленькую тряпку. У меня до сих пор пленка на глазах от этой хлорки. Кидаешь эту тряпку, говоришь: «Не буду убирать», они тебя опять начинают бить, мучить. Это в прямом смысле пытки.
А если вдруг синяки появились, тебя прячут подальше, чтобы до тебя никто из проверки не дошел. Да и если пожалуешься кому, еще хуже сделают. Той же «ласточкой» подвесят, только не на пять-шесть часов, а на сутки.
ШИЗО — это страшное место, у меня даже нет слов, чтобы это описать. Я очень много раз там был, даже не могу сказать сколько. Я на воле уже несколько месяцев, а у меня до сих пор страх остался оттуда.
Ты всегда там находишься один, они сажают всех друг от друга подальше. Когда идет пересменка, они включают на всю музыку. У них там есть диск, «Прорвемся, опера», — про милицию, Расторгуев поет. Выкручивают на всю и начинают пытать. Ты слышишь крики из дальних комнат, понимаешь, что сейчас уже и к тебе подойдут — начнут то же самое.
Я вешался там два раза. Они мне тогда сказали: «Если завтра ты не смиришься с нашими условиями содержания, мы тебя сделаем „обиженным“». А я со всем смирился, со всем. И убирался, и то и се делал. Им мало. Им надо, чтобы я с ними работал. Там во всем принуждение. Что они сказали, ты должен выполнять. Им разницы нет вообще. Меня это подбило на повешение. Возле окна там труба отопления была, я простыню на нее накинул и повесился. Они забежали через несколько минут, я уже без сознания был. Во дворик меня выкинули, холодной водой ополоснули. Сказали: «Все! Все нормально будет». Но это только на пять-десять дней, а потом опять начали издеваться. Я решил второй раз так же сделать, но меня схватили, как только я петлю на шею надел. Только последние четыре месяца там не трогали, я хоть в себя пришел.
Бампу, когда отключат эту хуйню с трампом.
Классическая пидорашья тюрьма.
Что-то не вижу, что бы славили пидорашку.
Что-то не вижу, что бы славили пидорашку.
Любой путинист только рад, услышав о пытках в тюрьмах, РРЯЯЯЯ ТАК И НАДО С ПРЕСТУПНИКАМИ, У НАС СУД САМЫЙ ЧЕСТНЫЙ, РЯЯЯ
А причём здесь путинысты?
Эт оже простые пидорашки.
> заставляют есть свинину
> если заметят, что отдаешь котлету соседу...
А как же 'уииии, бедные зеки сидят га хлеб и воде, не кормят', вот это все?
Живу в Карелии, каждый день в 5 утра под любэ встаю.
>заставляют есть свинину
>Молиться не дают
>Заставляют убираться
ШОК!!! УЖАСЫ РОССИЙСКИХ ТЮРЕМ ЗАПРЕЩЁННЫЙ ФИЛЬМ СМОТРЕТЬ БЕСПЛАТНО БЕЗ СМС
И вот путинисты, любители пыток в треде появились.
Даже Сталинская ВОХРа не была такой скотской, чем фсин.
> муслей унижают и заставляют приседать на бутылку
> заставляют жрать свинину
> гноят
DEUS VULT
Черножопых надо наказывать.
Я сидел с ними сам. Дичь ебаная.
Хуже пидаров.
Гуантанамо им всем.
Пиздят- да.
А молится и свинину есть их не заставляют. Фейк.
Свинину на них еще тратить )))) капуста кислая , бигус . Большего они не заслужили. Хвосты им селедочные
Я сидел с ними сам. Дичь ебаная.
Хуже пидаров.
Гуантанамо им всем.
Пиздят- да.
А молится и свинину есть их не заставляют. Фейк.
Свинину на них еще тратить )))) капуста кислая , бигус . Большего они не заслужили. Хвосты им селедочные
Бамп приседанию мусульман на бутылку в ИК7
Двачую. Швининку еще заслужить надо
> Котлету перекладывать
> ИК7
> Котлету
ЛОЛ блядь
Фсиновцев сотни тысяч в стране, хз что с ними делать, каждый из них хотя бы раз в жизни пытал человека или закрывал глаза на пытки.
Работенка для самых безмозглых. Спиздить ничего не можешь на рядовой должности, но можешь делать, что угодно с заключенными, максимум дадут условку или пару лет тюрьмы для своих и удо.
Знаю одного фсиновца, жутко доволен своей работенке, хвастается как же охуенно бить по ногах зэкам сзади, когда они стоят у стенки, иногда проносит на место работы телефоны или что попросят за деньги.
Работенка для самых безмозглых. Спиздить ничего не можешь на рядовой должности, но можешь делать, что угодно с заключенными, максимум дадут условку или пару лет тюрьмы для своих и удо.
Знаю одного фсиновца, жутко доволен своей работенке, хвастается как же охуенно бить по ногах зэкам сзади, когда они стоят у стенки, иногда проносит на место работы телефоны или что попросят за деньги.
> Спиздить ниче не можешь
> Тюрьма
Da ti oxyel
Подзалупки, опять отрицание жестокости?
Путин президент мира рряяя?
Тюрьмы созданы для изоляции от общества, но в бабановых варварских странах, как наша, в тюрьмах еще пытают или унижают ежедневно, так конечно точно зэк перевоспитается, а особенно педофил, которого будут насиловать чуть ли не каждый день, или мусульманин, так полюбит русских, которые его унижали за религию.
Был бы против пыток в тюрьмах даже для залупина владим владимыча, я же не отбитый на голову пидоран, изоляции от общества достаточно.
Был бы против пыток в тюрьмах даже для залупина владим владимыча, я же не отбитый на голову пидоран, изоляции от общества достаточно.
> Унижение людоедов и головорезов
> жестокость
Адекватная мера наказания
> или мусульманин, так полюбит русских, которые его унижали за религию.
Как будто мы нуждаемся в его любви
> перевоспитать муслима
Взлольнул над этим, Шиллари все, можешь нахуй идти. Это теперь наш мир.
Ребчт, я сидел на строгом со зверями с особого режима.
Нехуя им молиться не запрещают и свининой не кормят.
Пиздят - да.
Но на то он и особый режим чтоб тебя пиздили.
Там рецедивисты жесткие и маньячина.
У меня цыган сидел знакомы на сорде и харпах ( особики знают).
Здравствуйте а косяки уводили в баню и пиздили по сраке чем-то типа биты для крокета.
Пиздили до обсирания.
Но рано обосраться нельзя было . Симуляция . Вообще прибьют
Чурки ходят там ,как шелковые котятки. Чуть не мяучат.
Свининой их никто не кормит
Нахуй они никому не нужны. Капуста им и рыбьи головы в супе.
Нехуя им молиться не запрещают и свининой не кормят.
Пиздят - да.
Но на то он и особый режим чтоб тебя пиздили.
Там рецедивисты жесткие и маньячина.
У меня цыган сидел знакомы на сорде и харпах ( особики знают).
Здравствуйте а косяки уводили в баню и пиздили по сраке чем-то типа биты для крокета.
Пиздили до обсирания.
Но рано обосраться нельзя было . Симуляция . Вообще прибьют
Чурки ходят там ,как шелковые котятки. Чуть не мяучат.
Свининой их никто не кормит
Нахуй они никому не нужны. Капуста им и рыбьи головы в супе.
А бутылка в овд дальний норм?
> наш мир
>бесправный нищепидоран с гебешным хуем в жопе
Сноунига, плез.
Смотря за что.
Я не знаю в чем там дело было.
Может и беспредел конечно. Может и нет.
Детектор чини@сухари суши
Для тебя же и беспредел норм, если начальник бьет, то значит есть за что.
>сноунига примазывается к белым хозяевам мира
Пидоран, пощади, я с твоей зарплаты в 500 баксов валяюсь уже на хуй.
> Либерашь, пощади, я с твоей зарплаты в 500 баксов валяюсь уже на хуй.
Нахуй ты кому нужен чтоб тебя по беспределу пиздить.
Обычно пиздят по жести неисправимый маньячина, террористов, грабителей,насильников и убийц.
На особом режиме просто других нет.
Вот сейчас где-то на севере сидит мэр Махачкалы.
Очень известный персонаж.
Он получает пизды жесткой пару-тройку раз в день.
Путь у него на освобождение один - суицид.
При чем не так то просто его провести.
Не удастся его совершить , пожалеет ,что на свет родился.
____
Я сидел с чурками. Онии бодрятся, храбрятся . Гай гуй Махачкала.
Попадают в пиздорезе и плачут седые урки ,как малые дети.
Очень известный персонаж.
Он получает пизды жесткой пару-тройку раз в день.
Путь у него на освобождение один - суицид.
При чем не так то просто его провести.
Не удастся его совершить , пожалеет ,что на свет родился.
____
Я сидел с чурками. Онии бодрятся, храбрятся . Гай гуй Махачкала.
Попадают в пиздорезе и плачут седые урки ,как малые дети.
Я видел чурок с перережимки с особого на строгий .
Ходят с пол года и оглядывается , громко говорить боятся.
Ходят с пол года и оглядывается , громко говорить боятся.
90% написанного питичный пиздёж зеков. Вообще зеки охуевшие, живут лучше чем в армии срочники или дети в пионер лагере, жалуются по любому поводу, совержают псевро вскрытия вен. Постоянно пишут письма прокурору - типо, сегодня мне на завтра дали 80гр масла вместо 100гр.
Работал в колонии почти год. С зеками почти не общался, но обо многом был наслышан. Спрашивайте ответы.
Работал в колонии почти год. С зеками почти не общался, но обо многом был наслышан. Спрашивайте ответы.
90 процентов пиздеж.
Но что я выше написал , не пиздеж про сорду ,харпы и Лабытнанги не пиздеж
Да в тюрьмах бьют, но не за просто так. Это пиздец как надо залететь. Пиздят либо воров пока те не начнут пол мыть в бараке(типо зашквар), либо хитрожопых которые в анусе мобилки/наркоту носят.
Я не про тюрьмы.
Я про зоны особые,крытки.
Там бьют по несколько раз в день и буквально за мелочь.
Про мобилки,пол мыть отказ и т.п. вообще молчу - изувечат.
Как же так, ведь пиздеж же, враги россии клевещат
У меня кореш сидит на общем на пятерке в кировской области.
Там не бьют.
Работы в зоне нету и там просто с утра заводят отряд в пврку , включают телик с дивиди на котором диск и текстом распорядка дня.
И все должны сидеть так и смотреть в экран на этот распорядок до вечера.
И так круглый год с утра и до вечера.
Рожу отвел, заметили - нарушение.
Пара тройка нарушений таких - изолятор.
На счет того, что молится запрещают и свининой кормят насильно - пиздеж
>Жалеть зеков
Сириус-ли?
В рашке зек это червь-пидор, садятся у нас в тюрячку только отъявленый скам. Которому там в принципе збс. Живу в Нижнекамске, у нас в городе 2 ика. Ежедневно в мой ламповый мвидео приходят такие гомункулы что просто с порога их хочется слать нахуй.
>продавец кун
Сириус-ли?
В рашке зек это червь-пидор, садятся у нас в тюрячку только отъявленый скам. Которому там в принципе збс. Живу в Нижнекамске, у нас в городе 2 ика. Ежедневно в мой ламповый мвидео приходят такие гомункулы что просто с порога их хочется слать нахуй.
>продавец кун
Не правда. Не одна мразь по лагерям сидит.
Полно народу сидит за пьяные драки , пырялово , аварийщики, наркоманы мелкие.
Это не потерянные для всех люди.
Мразь только на особом режиме.
Бизнесменов десятками тысяч сажают.
Людей при деньгах еще сильнее прессуют.
Да им похуй ваще.
https://twitter.com/Alasta_ven/status/796367264517947392
https://twitter.com/Alasta_ven/status/796367264517947392
Подливыча Давидыча в сизо на 100к рублей раскрутил член ОНК (правозащитник блядь) на нужды общака, до того, как дал 100к не давали зэки спать.
Мне жалко подливыча, хотя он путинист ебанутый.
https://twitter.com/novaya_gazeta/status/796053386445590528
Мне жалко подливыча, хотя он путинист ебанутый.
https://twitter.com/novaya_gazeta/status/796053386445590528
В общем может и не бьют. Я работал в строгом(рецидивисты/наркоманы/убийцы). Там в 90% случае в изолятор, в 10% били и садили в изолятор.
Пидорашь, завтра тебя будут пиздить только за то, что ты недостаточно часто славил путина в камере и не знаешь имёт всех депутатов госдумы.
>я сидел на строгом
>Но на то он и особый режим чтоб тебя пиздили
Чот не припомню, что бы кому-то выносили приговор где были указаны каждодневные средние телесные.
Запизделась ты карочи, маня.
Александр Громов, Мурманск, часть 1 статьи 111 УК, ноябрь 2015 – июль 2016
Приехал туда, мне дали десять месяцев общего режима по 111-й статье, причинение тяжких телесных. Нас с Мурманска приехало четыре человека: я, трое еще там сидят, которые со мной приехали. Значит, приехали туда, проходим обязательную процедуру: сначала начальник колонии выходит, представляется, ты им представляешься, и далее сотрудники забирают уже и ведут в камеру. Эта камера должна быть подготовительная, то есть осмотр на телесные повреждения, душевные расстройства.
Не успели мы туда прийти, нас сразу же начали прессовать, жестко бить. Я даже знаю сотрудников всех по именам, которые там были. На шпагат растягивали, сажали, по голове били, ногами, спрашивали: «Что везете запрещенного с собой». Мы говорим: «Нет ничего запрещенного», а они растягивают на шпагат и говорят: «Думаете, что в рай приехали? Узнаете сейчас, какая жизнь настоящая». Побили нас, наверное, минут 30, потом завели в камеру-одиночку. Заходит ко мне сотрудник, кидает тряпку — на, убирайся. Я ему говорю, что не буду убираться, сейчас нет по графику уборки. Они заходят вдвоем, пробили пару раз в грудь, заломали руки, к туалету головой подносят и говорят: «Сейчас ты убираться будешь, или головой в туалет запихаем». Конечно, выбора уже нет, приходится убираться.
Гнобление жесткое там, особенно тех людей, кто по «политическим» попадает, типа директора «Хромой лошади», которая в Перми сгорела, или там миллиардер из Мурманска. Директор «Хромой лошади» там вообще страдает, его постоянно закрывают в карцер в одиночку. Его как перевели из Соликамска, так начальник сказал: «Знаю, как вы там сидите в Соликамске, икру красную жрете, здесь такого не будет, здесь будете все дохнуть». Закрывают его постоянно в одиночку, там сидит. Таких одиозных личностей держат под присмотром, под камерами. У обычных зэков свое страдание — промзона, избиения, а у директора и таких — другие страдания, они из ШИЗО не успевают выйти. В одиночке сразу ограничивают доступ к звонкам и свиданиям.
Там как продлевали ШИЗО этому из «Хромой лошади» — у него подъем в пять утра, звонок должен быть. А у них звонка не дают, они заходят с 5:10, естественно человек спит, а они снимают на регистратор, что он спит. Бриться лезвия не дают, а если небритый — еще 15 суток.
У меня был суд по УДО, за день до этого узбеки спровоцировали на драку, и закрыли в ШИЗО. Там сидеть вообще жестко, ад какой-то. Я там 15 суток отсидел. Два раза пересменка: с 8:00 до 8:30 утра и вечером. Приходит предыдущая смена и те, которые заступают на дежурство. Первое, что делаешь, это должен выбегать из камеры и вставать в позу «шпагат»: руками, кончиками пальцев касаешься стены, это стандартная процедура. Они выходят вдвоем, два инспектора обычно держат ноги тебе, растягивают, пока ты орешь доклад так, что слышно по всему изолятору — даже примерно знаешь, когда до тебя очередь дойдет. Растягивают «шпагат», бьют, закидывают обратно в камеру.
У меня в один раз было, что не мог встать со шпагата, говорю, не могу идти в камеру. Меня закидывают в камеру, я упал, лежу и уже какие-то слезы от обиды на глазах, и тут заходят спрашивают: «Проблемы, жалобы есть?». «Ты что, не видишь что ли?», — отвечаю, а они выводят из камеры, растягивают опять, побили, опять в камеру запихали.
Потом у меня суд был, два адвоката, кучу денег на это потратил. А меня в это время закрыли в действующий штрафной изолятор. Кому-то лезвия подкидывают. Вот я не работал, от меня толку никакого не было, а люди же работают почти за копейки, практически круглосуточно, чтобы на зоне подольше не находиться, на проверках не мерзнуть — вот им подкидывают, у одного, например, нашли 20 лезвий. Зачем ему хранить 20 лезвий перед судом?
Значит, закрывают меня 12-го числа в ШИЗО, 13-го суд, говорят, естественно, мы тебя никуда не отпускаем. Я на суде, не стесняясь в выражениях, сказал все как есть, что меня избивают в ШИЗО, а этот сидел представитель колонии, старший лейтенант, с такими глазами. Вечером ко мне пришли, так растянули, на шпагат просто посадили, говорят: «Что, любишь правду?» Снимают на регистратор, что дают тебе еду, до этого открывают окошко сначала, говорят, возьмешь еду и обратно положишь. Берешь еду, на регистратор снимают, потом выключают и еду обратно забирают. Могут два дня не кормить в ШИЗО, просто воду тебе давать пить два раза в день.
Очень жесткая зона, вообще не думал, что такие тюрьмы существуют. Я думал, такие тюрьмы может в Гуантанамо где-то остались, нам только пыток еще не хватало, чтоб топили людей.
На промзоне история отдельная. Зэки-активисты, которые работают на администрацию, выписывают наряды за отдельные провинности. Вот стоишь ты, разговариваешь, ему не понравилось — выписывает наряд носить свинячью мочу в дырявых ведрах: есть машина, которая откачивает и должна перевозить в другую колонию, но они, наверно, солярку списывают, а мочу вручную носят зэки провинившиеся. Я не носил, я лучше в ШИЗО, чтоб не таскать, а многие, даже миллиардер мурманский, таскали мочу в двух ведрах, обливаясь, метров за 150-200. Идешь, тащишь, и она вся на тебя льется. Зимой особенно, замороженное еще все. Запах вообще страшный стоит. Все это под камерами, и из дежурной части подгоняют, если медленно несешь. Плохо таскаешь — еще кирпичи в ведра кидают. В котельной заставляют чистить котлы изнутри, просто люди все черные выходят. Никаких респираторов нет, естественно, просто так запихивают в котел горячий и чистишь его какими-то щетками.
Коссиев? Знаю, по-настоящему очень жесткий тип. Постоянно обманывает всех, Гитлер какой-то, устроил диктаторский режим, и его боятся все. На всех параллелях скотское отношение устроил: сотрудник-сотрудник, сотрудник-зэк, все всегда матом общаются.
Про Дадина не слышал, но удивлен, как такое письмо вышло. Если я письма писал, меня опера вызывали к себе, разрывали письма при мне и угрожали ШИЗО, если буду еще писать.
За год, что я был в ИК-7, ОНК ни разу не появлялась. До этого, я спрашивал ребят, полтора года еще их не было. Все проверки проходят в присутствии Коссиева, естественно. Уфсиновский начальник по правам человека, так это вообще клоунская штука, ходит, смотрит на общий вид. Вот мне на зиму не выдали зимнюю одежду, я в летней провел всю зиму. А там проводишь по восемь часов на морозе ежедневно, причем два-три часа проверка, просто стоишь. Так она еще и задерживается всегда, никогда не проходит вовремя. Все это время ты можешь стоять на улице на морозе.
Приехал туда, мне дали десять месяцев общего режима по 111-й статье, причинение тяжких телесных. Нас с Мурманска приехало четыре человека: я, трое еще там сидят, которые со мной приехали. Значит, приехали туда, проходим обязательную процедуру: сначала начальник колонии выходит, представляется, ты им представляешься, и далее сотрудники забирают уже и ведут в камеру. Эта камера должна быть подготовительная, то есть осмотр на телесные повреждения, душевные расстройства.
Не успели мы туда прийти, нас сразу же начали прессовать, жестко бить. Я даже знаю сотрудников всех по именам, которые там были. На шпагат растягивали, сажали, по голове били, ногами, спрашивали: «Что везете запрещенного с собой». Мы говорим: «Нет ничего запрещенного», а они растягивают на шпагат и говорят: «Думаете, что в рай приехали? Узнаете сейчас, какая жизнь настоящая». Побили нас, наверное, минут 30, потом завели в камеру-одиночку. Заходит ко мне сотрудник, кидает тряпку — на, убирайся. Я ему говорю, что не буду убираться, сейчас нет по графику уборки. Они заходят вдвоем, пробили пару раз в грудь, заломали руки, к туалету головой подносят и говорят: «Сейчас ты убираться будешь, или головой в туалет запихаем». Конечно, выбора уже нет, приходится убираться.
Гнобление жесткое там, особенно тех людей, кто по «политическим» попадает, типа директора «Хромой лошади», которая в Перми сгорела, или там миллиардер из Мурманска. Директор «Хромой лошади» там вообще страдает, его постоянно закрывают в карцер в одиночку. Его как перевели из Соликамска, так начальник сказал: «Знаю, как вы там сидите в Соликамске, икру красную жрете, здесь такого не будет, здесь будете все дохнуть». Закрывают его постоянно в одиночку, там сидит. Таких одиозных личностей держат под присмотром, под камерами. У обычных зэков свое страдание — промзона, избиения, а у директора и таких — другие страдания, они из ШИЗО не успевают выйти. В одиночке сразу ограничивают доступ к звонкам и свиданиям.
Там как продлевали ШИЗО этому из «Хромой лошади» — у него подъем в пять утра, звонок должен быть. А у них звонка не дают, они заходят с 5:10, естественно человек спит, а они снимают на регистратор, что он спит. Бриться лезвия не дают, а если небритый — еще 15 суток.
У меня был суд по УДО, за день до этого узбеки спровоцировали на драку, и закрыли в ШИЗО. Там сидеть вообще жестко, ад какой-то. Я там 15 суток отсидел. Два раза пересменка: с 8:00 до 8:30 утра и вечером. Приходит предыдущая смена и те, которые заступают на дежурство. Первое, что делаешь, это должен выбегать из камеры и вставать в позу «шпагат»: руками, кончиками пальцев касаешься стены, это стандартная процедура. Они выходят вдвоем, два инспектора обычно держат ноги тебе, растягивают, пока ты орешь доклад так, что слышно по всему изолятору — даже примерно знаешь, когда до тебя очередь дойдет. Растягивают «шпагат», бьют, закидывают обратно в камеру.
У меня в один раз было, что не мог встать со шпагата, говорю, не могу идти в камеру. Меня закидывают в камеру, я упал, лежу и уже какие-то слезы от обиды на глазах, и тут заходят спрашивают: «Проблемы, жалобы есть?». «Ты что, не видишь что ли?», — отвечаю, а они выводят из камеры, растягивают опять, побили, опять в камеру запихали.
Потом у меня суд был, два адвоката, кучу денег на это потратил. А меня в это время закрыли в действующий штрафной изолятор. Кому-то лезвия подкидывают. Вот я не работал, от меня толку никакого не было, а люди же работают почти за копейки, практически круглосуточно, чтобы на зоне подольше не находиться, на проверках не мерзнуть — вот им подкидывают, у одного, например, нашли 20 лезвий. Зачем ему хранить 20 лезвий перед судом?
Значит, закрывают меня 12-го числа в ШИЗО, 13-го суд, говорят, естественно, мы тебя никуда не отпускаем. Я на суде, не стесняясь в выражениях, сказал все как есть, что меня избивают в ШИЗО, а этот сидел представитель колонии, старший лейтенант, с такими глазами. Вечером ко мне пришли, так растянули, на шпагат просто посадили, говорят: «Что, любишь правду?» Снимают на регистратор, что дают тебе еду, до этого открывают окошко сначала, говорят, возьмешь еду и обратно положишь. Берешь еду, на регистратор снимают, потом выключают и еду обратно забирают. Могут два дня не кормить в ШИЗО, просто воду тебе давать пить два раза в день.
Очень жесткая зона, вообще не думал, что такие тюрьмы существуют. Я думал, такие тюрьмы может в Гуантанамо где-то остались, нам только пыток еще не хватало, чтоб топили людей.
На промзоне история отдельная. Зэки-активисты, которые работают на администрацию, выписывают наряды за отдельные провинности. Вот стоишь ты, разговариваешь, ему не понравилось — выписывает наряд носить свинячью мочу в дырявых ведрах: есть машина, которая откачивает и должна перевозить в другую колонию, но они, наверно, солярку списывают, а мочу вручную носят зэки провинившиеся. Я не носил, я лучше в ШИЗО, чтоб не таскать, а многие, даже миллиардер мурманский, таскали мочу в двух ведрах, обливаясь, метров за 150-200. Идешь, тащишь, и она вся на тебя льется. Зимой особенно, замороженное еще все. Запах вообще страшный стоит. Все это под камерами, и из дежурной части подгоняют, если медленно несешь. Плохо таскаешь — еще кирпичи в ведра кидают. В котельной заставляют чистить котлы изнутри, просто люди все черные выходят. Никаких респираторов нет, естественно, просто так запихивают в котел горячий и чистишь его какими-то щетками.
Коссиев? Знаю, по-настоящему очень жесткий тип. Постоянно обманывает всех, Гитлер какой-то, устроил диктаторский режим, и его боятся все. На всех параллелях скотское отношение устроил: сотрудник-сотрудник, сотрудник-зэк, все всегда матом общаются.
Про Дадина не слышал, но удивлен, как такое письмо вышло. Если я письма писал, меня опера вызывали к себе, разрывали письма при мне и угрожали ШИЗО, если буду еще писать.
За год, что я был в ИК-7, ОНК ни разу не появлялась. До этого, я спрашивал ребят, полтора года еще их не было. Все проверки проходят в присутствии Коссиева, естественно. Уфсиновский начальник по правам человека, так это вообще клоунская штука, ходит, смотрит на общий вид. Вот мне на зиму не выдали зимнюю одежду, я в летней провел всю зиму. А там проводишь по восемь часов на морозе ежедневно, причем два-три часа проверка, просто стоишь. Так она еще и задерживается всегда, никогда не проходит вовремя. Все это время ты можешь стоять на улице на морозе.
В ШИЗО парень был, на строгом режиме сидел. Там же еще постоянное пересечение режимов: рецидивисты там же сидят, все вместе работают на промзонах, все вместе в столовую ходят. Когда приезжает комиссия, общий режим на промзоне переодевают в строгий режим, одевают бирки несуществующие. Комиссия приходила в ШИЗО к этому парню, идет по коридорам, а там же хорошо все слышно. И этот говорит: «Что-то он у вас слишком много просит, говорит, что бьют, давайте вы с ним поговорите завтра». И на следующий день слышно, как он орет, как его избивают. Все очень близкие друзья, вся прогнившая система УФСИН Карелии.
Валерий Петров (имя изменено по просьбе заключенного). Статьи 111 УК и 112 УК, 2011–2016 год.
По прибытии в колонию избиение – это обычная практика, чтобы осужденные понимали, в чью власть они попали. Чтобы понимали, что здесь легко не будет. Чисто в целях воспитания.
В моем случае получилось так, что мне не давали освободиться по УДО. Меня не избивали, меня не трогали по одной причине — мои родные меня поддерживали, постоянно посещал адвокат. Однажды я попал в штрафной изолятор на 15 суток, но моя семья подняла шум, вмешалась прокуратура. Администрацию колонии испугала эта ситуация, ведь им не нужно внимание. Потому что там много нарушений — и деньги воровали, и недокармливали осужденных, дискриминировали по религиозным основаниям, особенно мусульман.
Например, хочешь-не хочешь — ешь свинину. Запрещают читать Коран: если у тебя его нашли — все, придумывают какое-то наказание. Мести территорию, убираться весь день, с утра до вечера. Пост во время Рамадана, само собой, запрещен. Молиться нельзя вообще — даже коллективно в свое личное время. Вплоть до того, что заходит в отряд инспектор, смотрит на всех. Ему нет дела до остальных 80 заключенных, которые занимаются своими делами. Но если он зашел и увидел что человек стоит на молитве — он принципиально подойдет к нему и прервет молитву. А в исламе даже под угрозой смерти молитву не прерывают. Если человек отказывается прервать молитву — автоматически его закрывают в ШИЗО.
Молодые ребята, сотрудники колонии, просили не говорить администрации колонии о том, что кто-то молится. «У нас требования, приказ». Есть там [в ИК-7] сотрудники нормальные, несколько человек. Они видели, что кто-то молится, и просто уходили. Но их очень мало.
Были случаи и с христианами. Был набожный мужчина, православный, очень взрослый человек. Он просто перед едой перекрестился, и это увидели на видеокамере из столовой. Это не понравилось начальнику, в итоге заключенный целый день мел улицу. Просто по отношению к мусульманам это все более выраженно. Но если верующий православный будет пытаться соблюдать свою веру и это не понравится кому-то, то до него тоже будут докапываться.
Самое главное наказание — само собой, ШИЗО. Что происходит, когда заключенный попадает туда? Они никогда не включают видеорегистраторы, когда они «растягивают», воспитывают человека. Сотрудники колонии включают их [камеры] в начале, когда все нормально. А потом выключают и начинают избивать. Есть в ШИЗО и мертвые зоны, где камер вообще нет. Делают так: ставят к стенке, в положение обыска, двое хватают руки, двое — ноги, и начинают тянуть. И мышцы начинают просто рваться. Это ужасно. Если человек даст понять, что может сесть на шпагат, что ему не больно — они придумают что-то новое.
Когда осужденные попадают в ШИЗО — там с утра до вечера играет музыка, очень громко, это бьет в уши. Годами играют одни и те же песни. За свои 15 суток я чуть не сошел с ума. Два раза в день проводят пересменку. Начинается пересменка — включают группу «Любэ», иногда военно-патриотические песни. Пытки начинаются именно под эту группу.
Есть там еще очень холодные камеры, в них просто ужасно холодно. До них отопление просто не доходит. Некоторые заключенные говорили, что лучше бы их били, чем в эти камеры закрывали. Спать там невыносимо вообще, люди ложатся на кровать и накрываются матрасами, чтобы хоть немного поспать.
Они [сотрудники колонии] опасаются людей, которые из себя что-то представляют, не «бесхозных». Это люди, за которых переживают родные. Но тем не менее, если нужно — они все равно будут докапываться. То, что рассказал Дадин, меня не удивило совсем. К нему еще нормально отнеслись. Бывают, поверьте, еще жестче ситуации. Вся эта шумиха, которая сейчас происходит, она может поменять ситуацию в этой колонии только на определенное время.
Люди, которые сидят в ИК-7, они просто хотят, чтобы к ним нормально относились, по закону. Нарушили закон, хорошо, но зачем избивать? Давайте мы будем соблюдать режим. Никто не против того, чтобы соблюдать распорядок дня, работать. Наказывать надо в рамках закона.
Что касается работы — то там люди с утра до вечера работают. Иногда те, кто работает в промзоне, уходят в семь утра, а возвращаются в 12 часов ночи. Без отдыха. Зарплаты копеечные — 100 рублей, 150. Когда работаешь на промзоне, ты не можешь пойти в отряд поесть, чай попить. С собой взять еду тоже нельзя. Там работаешь и голодаешь. А работать надо долго и упорно. Не хочешь работать — ШИЗО. Да и отправить на работу тебя принудительно могут. Я три года проработал на швейном участке и для меня, моей психики, это спасение было. Я был рад, что до 12 работаю. Я не видел того, что происходит в отряде, так нервы крепче. Потом приходил в отряд и сразу засыпал.
Заключенные из ряда «активистов», которые делают замечания остальным, постоянно нагнетают обстановку. У многих осужденных психика просто ломается. Мало того, что администрация притесняет, так еще и вот эти заключенные, которым дали власть. Иногда бывает так, что родственники собирают передачу какому-то бедолаге. Если не отдашь часть передачи — они начинают что-то про тебя говорить, придумывать, создают такую ситуацию, что тебя закрывают в ШИЗО. За какие-то нарушения они могут выписывать «двушки» — два часа работы. Их за неделю может 30–40 часов накопиться. Человек на выходных, может, хочет посидеть в отряде, фильм какой-нибудь посмотреть, хоть немного отдохнуть. И вместо этого он может целый день отрабатывать «двушки» — убирать территорию, что-то копать. Чтобы не отрабатывать, можно договориться, дать дежурному сигареты, чай, кофе. Но не всегда.
За все это «активистам» дают вольности: почаще звонить домой, ходить в свободной форме одежды, для них отдельно готовят. Их всего 9 или 10 человек было, пока я сидел, на колонию в 550 человек. Но поверьте, этого достаточно.
Питание в колонии крайне ужасное. Кормят мало, плохо, продержаться своими силами только можно. Опять же, свинина. Никто же не требует халяльную еду. Но, допустим, дают макароны, а они с подливой из свинины. Раньше можно было попросить, чтобы не давали подливу и спокойно ели. Потом стало по-другому. Начинаешь объяснять, почему не можешь есть свинину — тебя отправляют в ШИЗО за отказ от приема пищи. А человек может даже не понимать, за что. Потом уже может над тобой стоять сотрудник администрации и смотреть, ешь ты или нет. Не поел? Вечером вызывают к начальнику колонии. Объясняешь, почему так вышло — уезжаешь в ШИЗО. Все.
Бороться с системой, жаловаться, что-то говорить администрации нельзя. Жалобы очень строго пресекаются. Там был заместитель начальника, Серов, он был более или менее адекватный человек. С ним можно было поговорить. Но Коссиев — это человек психически неуравновешенный.
По прибытии в колонию избиение – это обычная практика, чтобы осужденные понимали, в чью власть они попали. Чтобы понимали, что здесь легко не будет. Чисто в целях воспитания.
В моем случае получилось так, что мне не давали освободиться по УДО. Меня не избивали, меня не трогали по одной причине — мои родные меня поддерживали, постоянно посещал адвокат. Однажды я попал в штрафной изолятор на 15 суток, но моя семья подняла шум, вмешалась прокуратура. Администрацию колонии испугала эта ситуация, ведь им не нужно внимание. Потому что там много нарушений — и деньги воровали, и недокармливали осужденных, дискриминировали по религиозным основаниям, особенно мусульман.
Например, хочешь-не хочешь — ешь свинину. Запрещают читать Коран: если у тебя его нашли — все, придумывают какое-то наказание. Мести территорию, убираться весь день, с утра до вечера. Пост во время Рамадана, само собой, запрещен. Молиться нельзя вообще — даже коллективно в свое личное время. Вплоть до того, что заходит в отряд инспектор, смотрит на всех. Ему нет дела до остальных 80 заключенных, которые занимаются своими делами. Но если он зашел и увидел что человек стоит на молитве — он принципиально подойдет к нему и прервет молитву. А в исламе даже под угрозой смерти молитву не прерывают. Если человек отказывается прервать молитву — автоматически его закрывают в ШИЗО.
Молодые ребята, сотрудники колонии, просили не говорить администрации колонии о том, что кто-то молится. «У нас требования, приказ». Есть там [в ИК-7] сотрудники нормальные, несколько человек. Они видели, что кто-то молится, и просто уходили. Но их очень мало.
Были случаи и с христианами. Был набожный мужчина, православный, очень взрослый человек. Он просто перед едой перекрестился, и это увидели на видеокамере из столовой. Это не понравилось начальнику, в итоге заключенный целый день мел улицу. Просто по отношению к мусульманам это все более выраженно. Но если верующий православный будет пытаться соблюдать свою веру и это не понравится кому-то, то до него тоже будут докапываться.
Самое главное наказание — само собой, ШИЗО. Что происходит, когда заключенный попадает туда? Они никогда не включают видеорегистраторы, когда они «растягивают», воспитывают человека. Сотрудники колонии включают их [камеры] в начале, когда все нормально. А потом выключают и начинают избивать. Есть в ШИЗО и мертвые зоны, где камер вообще нет. Делают так: ставят к стенке, в положение обыска, двое хватают руки, двое — ноги, и начинают тянуть. И мышцы начинают просто рваться. Это ужасно. Если человек даст понять, что может сесть на шпагат, что ему не больно — они придумают что-то новое.
Когда осужденные попадают в ШИЗО — там с утра до вечера играет музыка, очень громко, это бьет в уши. Годами играют одни и те же песни. За свои 15 суток я чуть не сошел с ума. Два раза в день проводят пересменку. Начинается пересменка — включают группу «Любэ», иногда военно-патриотические песни. Пытки начинаются именно под эту группу.
Есть там еще очень холодные камеры, в них просто ужасно холодно. До них отопление просто не доходит. Некоторые заключенные говорили, что лучше бы их били, чем в эти камеры закрывали. Спать там невыносимо вообще, люди ложатся на кровать и накрываются матрасами, чтобы хоть немного поспать.
Они [сотрудники колонии] опасаются людей, которые из себя что-то представляют, не «бесхозных». Это люди, за которых переживают родные. Но тем не менее, если нужно — они все равно будут докапываться. То, что рассказал Дадин, меня не удивило совсем. К нему еще нормально отнеслись. Бывают, поверьте, еще жестче ситуации. Вся эта шумиха, которая сейчас происходит, она может поменять ситуацию в этой колонии только на определенное время.
Люди, которые сидят в ИК-7, они просто хотят, чтобы к ним нормально относились, по закону. Нарушили закон, хорошо, но зачем избивать? Давайте мы будем соблюдать режим. Никто не против того, чтобы соблюдать распорядок дня, работать. Наказывать надо в рамках закона.
Что касается работы — то там люди с утра до вечера работают. Иногда те, кто работает в промзоне, уходят в семь утра, а возвращаются в 12 часов ночи. Без отдыха. Зарплаты копеечные — 100 рублей, 150. Когда работаешь на промзоне, ты не можешь пойти в отряд поесть, чай попить. С собой взять еду тоже нельзя. Там работаешь и голодаешь. А работать надо долго и упорно. Не хочешь работать — ШИЗО. Да и отправить на работу тебя принудительно могут. Я три года проработал на швейном участке и для меня, моей психики, это спасение было. Я был рад, что до 12 работаю. Я не видел того, что происходит в отряде, так нервы крепче. Потом приходил в отряд и сразу засыпал.
Заключенные из ряда «активистов», которые делают замечания остальным, постоянно нагнетают обстановку. У многих осужденных психика просто ломается. Мало того, что администрация притесняет, так еще и вот эти заключенные, которым дали власть. Иногда бывает так, что родственники собирают передачу какому-то бедолаге. Если не отдашь часть передачи — они начинают что-то про тебя говорить, придумывать, создают такую ситуацию, что тебя закрывают в ШИЗО. За какие-то нарушения они могут выписывать «двушки» — два часа работы. Их за неделю может 30–40 часов накопиться. Человек на выходных, может, хочет посидеть в отряде, фильм какой-нибудь посмотреть, хоть немного отдохнуть. И вместо этого он может целый день отрабатывать «двушки» — убирать территорию, что-то копать. Чтобы не отрабатывать, можно договориться, дать дежурному сигареты, чай, кофе. Но не всегда.
За все это «активистам» дают вольности: почаще звонить домой, ходить в свободной форме одежды, для них отдельно готовят. Их всего 9 или 10 человек было, пока я сидел, на колонию в 550 человек. Но поверьте, этого достаточно.
Питание в колонии крайне ужасное. Кормят мало, плохо, продержаться своими силами только можно. Опять же, свинина. Никто же не требует халяльную еду. Но, допустим, дают макароны, а они с подливой из свинины. Раньше можно было попросить, чтобы не давали подливу и спокойно ели. Потом стало по-другому. Начинаешь объяснять, почему не можешь есть свинину — тебя отправляют в ШИЗО за отказ от приема пищи. А человек может даже не понимать, за что. Потом уже может над тобой стоять сотрудник администрации и смотреть, ешь ты или нет. Не поел? Вечером вызывают к начальнику колонии. Объясняешь, почему так вышло — уезжаешь в ШИЗО. Все.
Бороться с системой, жаловаться, что-то говорить администрации нельзя. Жалобы очень строго пресекаются. Там был заместитель начальника, Серов, он был более или менее адекватный человек. С ним можно было поговорить. Но Коссиев — это человек психически неуравновешенный.
ОБАМА ЖЕ ОБЕЩАЛ ЗАКРЫЛ КАРЕЛТАНАМО!!! ВОТ ПИЗДАБОЛ!!!
Реалии руssкого мира. Надеюсь скандинавы очистят карелию от этой заразы.
Тебе сперма в глаз попала? Где ты там хачей увидел?
>Например, хочешь-не хочешь — ешь свинину
Бесчеловечно!
Пиздец, сейчас залупки и зигахрюшки набегут, увидев слово "чеченский"
Маня, спасибо за бамп.
Но не в каждой истории упоминается ислам и их традиции, пытают обычных людей за просто так, ради удовольствия.
И что, блять?
Как можно по-человечески относиться к преступникам?
Если преступники тоже люди и к ним следует относиться по-людски, то не умаляет ли это их преступления?
Короче, вот такие вот противоречия, малята.
Как можно по-человечески относиться к преступникам?
Если преступники тоже люди и к ним следует относиться по-людски, то не умаляет ли это их преступления?
Короче, вот такие вот противоречия, малята.
Травля начальника ИК-7 ожидается? Контакты достанем.
Противоречие только в пидорашьих головах.
Вроде пытались форсить, но не взлетело.
Благородных чиченцев садят на бутылку:
> :
?
Ну, пытки и вот это все ещё ладно, но что мусульман там травят так и никто не стал мстить?
Он не похож на муслима, вот и все.
Всем похуй на либераший гной.
ну свинину которую там выращивают, я думаю Коссиев жрет сам или на рынок толкает.
Зекам скорее всего достаются в лучшем случае анусы, а может и просто требуха.
Хотя свиные анусы тоже можно продавать ведь, и купят.
>сидит мэр Махачкалы
Неужели такое возможно чтобы чиновники сами себя сажали?
ну ты про него не читал что ли?
Должен знать ведь, ты же Путимир.
Лел. Вам таких охуительных историй любой зек нарассказывает. Ещё обязательно расскажет, что не виноват и посадили вообще ни за что.
Ну а те кто себя режет - это вообще черви-пидоры. На них сам зеки как на долбоёбов смотрят.
Перескажи в двух словах
Так, тред ольками игнорируется? Два уебана тупорылых сделали акцент на свинине и убежали?
НЕПРИЯТНЫЙ ТРЕД
Е
П
Р
И
Я
Т
Н
Ы
Й
Т
Р
Е
Д
НЕПРИЯТНЫЙ ТРЕД
Е
П
Р
И
Я
Т
Н
Ы
Й
Т
Р
Е
Д
Бамп
Ольки ITT:
ХА ПОДУМАЕШЬ! РАЗВЕ ЭТО ПЫТКИ? МОЛИТЬСЯ НЕ ДАЮТ
НУ ЭТА ЖИ ЧИЧЕНЦЫ А НЕ МЫ С ВАМИ!
ОНИ ЗАСЛУЖИЛИ, ТАК ПРЕСТУПНИКАМ И НАДО
ВРЁЁЁЁЁТИИИИИИ НЕТУ ТАМ ТАКОГО
ХА ПОДУМАЕШЬ! РАЗВЕ ЭТО ПЫТКИ? МОЛИТЬСЯ НЕ ДАЮТ
НУ ЭТА ЖИ ЧИЧЕНЦЫ А НЕ МЫ С ВАМИ!
ОНИ ЗАСЛУЖИЛИ, ТАК ПРЕСТУПНИКАМ И НАДО
ВРЁЁЁЁЁТИИИИИИ НЕТУ ТАМ ТАКОГО
ВВЕРХ
Паша Техник рассказывал, как весело там сидится. Всё так же, как и тут.
Из объяснения Ильдара Дадина:
На следующий день после этапирования 11 сентября 2016 года примерно с 17:00 до 19:00 его привели в кабинет начальника колонии, расположенный в ШИЗО (на фото). В кабинете слева находился стол, за которым сидел начальник ИК-7 Коссиев С.Л. Дадин должен был сделать доклад по форме, описанной на плакате при входе (см фото), чего делать не стал, просто зашел и встал, скрестив руки на груди. Коссиев вскочил и вытолкал его из кабинета, ударяя при этом руками по туловищу. Одновременно Дадина стали избивать трое других сотрудников — старший прапорщик, младший сержант и майор. Один или два раза от ударов по голове он падал, избиения тут же прекращались, ногами не избивали. Били молча, никаких требований не предъявляли. По окончании избиения Дадина отвели обратно в камеру, словесно сопровождая угрозами изнасилования. Через 10-15 минут Дадина вывели из камеры, завели в обысковую комнату, выдали одежду водворенного в ШИЗО. Затем в коридоре ШИЗО он увидел около 10 сотрудников колонии, 5 или 6 из которых стали его избивать — несильно, не оставляя следов. В результате, он два раза падал. Затем эти 5-6 сотрудников подняли его руками, занесли в камеру, вертикально вниз головой засунули голову в унитаз и включили слив воды. После этого Дадина снова вывели в коридор, еще раз избили, завели в камеру №14 и оставили.
Если он действительно виномен, его можно запиздить хоть до смерти
Пошёл нахуй, ублюдок.
А вот и либераха загорелся
Загорелся, что делю страну с таким биомусором
Биомусор тут только ты, пидор
Сидевшей хуесоске припекло.
Пидорас ебливый ты
Я не сидел, мудак
>666
Трипл не врёт.
Ave Satanas!
Кто то мешает теплым темным вечером, около подьезда его дома, заточкой оборвать этот беспредел?
За что эти красавцы сидели-то?
>КОКОКО МЕНЯ НА ЗОНЕ ЕБАЛИ В ЖОПУ, ТЕПЕРЬ Я ВОР В ЗАКОНИ!!
бамп
К.
жена А. — осужденного из ИК-7
Когда А. привезли в колонию, его сразу начали бить. Он говорил, такой у них там закон. Они дают понять, куда ты попал.
Его где-то перед Новым годом вывезли из колонии в Челябинской области. Там убили заключенного и сказали, что это был суицид, а человеку два месяца до выхода оставалось. А. дал на видеокамеру показания, что это не самоубийство. За это его сначала тайно этапировали — даже мне знать не давали, — а весной доставили в Сегежу.
Я как узнала, что его привезли туда, сразу отправила адвоката, и он сказал: «Я его видел, он в очень плохом состоянии». А. по дороге перерезал вены — не хотел, чтобы его в Карелию довезли, знал, что там будут бить или пытать. Он потерял много крови. Ему никакой помощи не оказали, только перевязали руки, так и довезли.
Первые две недели он был в ШИЗО (штрафном изоляторе — прим. «Медузы»). Потом выпустили и разрешили звонить. И он каждый раз говорил: «Приезжай срочно, привези дочку, мне надо ее увидеть». Но это был только предлог. Он не мог сказать, что его били, и на чеченском тоже не мог: там сразу отключали связь, если говоришь не по-русски. Он даже с матерью не говорил, потому что она не знает русский язык.
Первый раз на свидание мы с дочкой поехали в августе. Почти доехали до Москвы, и мне звонит парень, который освободился оттуда, наш земляк, говорит: «Не надо ехать, возвращайся, А. посадили в ШИЗО». Оказалось, за то, что он свинину есть отказался.
Там мусульман заставляют есть свинину, а если увидят, что кто-нибудь котлету соседу переложит, — отправляют в изолятор. Молиться тоже запрещают, прямо сейчас знакомый парень в изоляторе сидит за то, что молился. Они, конечно, пишут, что за другое, например, за неуважение к сотрудникам.
Я тогда позвонила этому [начальнику ИК-7 Сергею] Коссиеву, говорю: «Я с ребенком еду, и так еле собрала эти деньги, и теперь я должна возвращаться? Почему вы так поступили?» Он говорит: «Ваш муж наказан, ничем вам помочь не могу».
8 сентября все-таки приехали с дочкой на свидание. А. мне тогда сказал: «Я уже несколько месяцев не могу сесть нормально». Его первые две недели били на завтрак, обед и ужин. Ноги выворачивали, били в пах, отбили почку.
Он говорил, что там есть коридор без камер. Выходишь из одиночки на проверку — все, только ты спиной повернулся, начинают тебя дубасить несколько человек. А потом тебя выводят за угол, где есть камера, и эти же люди с тобой разговаривают, как будто никогда пальцем не трогали: «Ты чего, А., такой нервный? Успокойся». Прямо как хамелеоны.
Он меня просил: «Пиши, пожалуйста, куда можешь, пусть меня перевезут, я здесь не выдержу». Когда его уже дня три били, он сказал: «Давайте заканчивайте со мной, и не надо меня мучить». Они говорят: «Нет, мы тебя не будем убивать, мы тебя доведем до того, что ты сам на себя руки наложишь».