Шок!
Додики ахах
цените себя сисы
Ну так разговаривай с авторами этих комментариев под постановочными видео. Хуле ты нам-то это тащишь, мартышка?
Русские мужчины. Нас всех давно ПРОДАЛИ и ПРЕДАЛИ
Игнорируйте женщин. Не обращайте на них внимания. Не замечайте их. Не говорите с ними. Будь-то их нет. Свора проституток, сумасшедших, бесноватых, потребительниц - НЕ НУЖНА
Игнорируйте женщин. Не обращайте на них внимания. Не замечайте их. Не говорите с ними. Будь-то их нет. Свора проституток, сумасшедших, бесноватых, потребительниц - НЕ НУЖНА
Да похуй на селедок, пусть летит в Дубай говно из вёдер есть.
Ты уже второй день подряд тащишь это говно сюда. Настолько припекло? Даже дефолтный для двача трюк с реверсивной психологией не помогает?
Инцельё повылазило лол. Тред для сис
мотайте на ус ))
Разве современная женщина поймет современного мужика? Конечно нет. Гнать надо этих проституток и потребительниц. Настоящий мужик понимает, что любовь ему сможет дать только ДРУГОЙ НАСТОЯЩИЙ МУЖИК
А на фото и есть помойная крыса?
Русский мужчина, эта свора - наши женщины, такие же русские как ты и я. Ты буквально призываешь к ненависти к половине своего народа. Какой ты русский после этого?
>Гнать надо этих проституток и потребительниц.
ну так подсуетится более прозорливый мужичонка а ты будешь дрочить в кулачок и коупить что тебе и так норм, современный мущина
неужели так сложно понять???
>Какой ты русский после этого?
Русский с совестью, который не хочет ничего иметь со стервом (гугли значение этого слова). Они нас всех продали. Ниже падать некуда. Такое что они творят не прощают.
вообще непонятно, чего двачеры так порвались. им такая никогда не светит, а только всякие всратки из dev и soc, которые на свой внешний вид хуй кладут. еще недавно тут видела тред, как мужики делились своим ненужным мнением, как одеваться девушкам. идите нахуй, инцелье, сейчас бы с вами в парке по окуркам ходить, голубей батоном кормить нахуй. пиздец. я понимаю когда вы оба подростки, но взрослые люди же
ПИПЛ ХАВАЕТ ПОСТАНОВОЧНУЮ ХУЕТУ И КОММЕНТАРИИ ОТ ДРУГИХ МУЖИКОВ ПОД ВИДОМ ЖЕНЩИН, ОСТАВЛЕННЫЕ ПОД ВИДЕО
@
2024 ИТОГИ
>ррряяя хочет ухоженную но денег не даст
Ну так если пизда даже собственный уход обеспечить не может - то она нищеёбина какая-то выходит. А раз она нищеёбина в позиции просящего, то какие требования она еще может выставлять?
разбить ебало шлюхе и насрать на голаву
ДВАЧЕРЫ ХАВАЮТ ПОСТАНОВОЧНЫЕ КОММЕНТАРИИ ПОД ПОСТАНОВОЧНЫМ ВИДЕО
@
2024 ИТОГИ
инцельё уймись. вы не выигрышный экземпляр. вымирайте
запоминайте базу сисы
Срущие своим батхертом в комментах под байт постановочным роликом не являются настоящими женщинами, а являются инфантильными, глупыми девочками
А у тебя на картинках настоящие люди. Настоящий мужчина, который не побоялся пойти на войну и там потерять глаз и половину кожи на ебле. Настоящая женщина, которая не пошла блядовать, пока его не было и встретила и приняла назад даже побитого. Настоящий ребёнок, который вырастет таким же настоящим человеком, как и его родители, мужественно перенесёт все будущие испытания, изменения в стране и станет честным бизнесменом.
> Настоящий мужчина, который не побоялся пойти
помереть за барина ахах )))
блядь реально?
Почему хочется убивать пиздоскот без разбора после просмотра?
нищик спокнись уже наху
ты руку свою убивать будешь
Сидели как-то в общей компании и спор был с одной девушкой. Я ей сказал мол: "Почему девушка входит в семью мужчины не имея ничего за спиной, но от мужчины нужна квартира, машина и высокая зп? Хочешь такого, соответствуй."
Ответ убил. "А зачем он мне нужен, если у меня всё есть?"
Ответ убил. "А зачем он мне нужен, если у меня всё есть?"
а реально зачем? типа отросток дохуя ценный?
ДВАЧЕРЫ ХАВАЮТ ВМЕСТО ФОТОСИНТЕЗА
ДВАЧ 2024 ИТОГИ
гниды вы до чего девочку довели мрази?!!!
Ну этот крендель на самом деле очевидный пиздабол, были бы реальные проблемы с бронью - назначил бы на другую дату или в другое место. Не хотел бы в ресторан, любил бы парки - так бы и говорил. А он решил, что самый умный и хитрожопый. Фуфлыжник хуже пидораса.
Стори этой мрази?
Самое смешное, что сельди думают, что вот это вот пизда как важно мужчине, что этот обвес который мужчина вообще не ебет сколько стоит - это огого. То есть, условно, если там не пиздежь, то мы имеем обвес на полляма и носатую 5/10 бабу. И нахуя оно нужно? Мне пожалуйста наоборот дайте 6-7/10 бабу с обвесом на 100 баксов (т.е. в кедах-джинсах-маечке), она и базово красивая, а не как эта носатая и без выебонов.
> Мне пожалуйста наоборот дайте
рука тебе даст инцелик
25+ шаболда:
ОЙ, МНЕ НЕ КОМФОРТНО, Я ТАК ДОЛГО КРАСИЛАСЬ НАВОДИЛА МАРАФЕТ, ПРИЕДЬ ЗАБЕРИ, ПРИВЕЗИ, ПОКОРМИ, ОТВЕЗИ, ПОДАРИ ЦВЕТЫ, А ТАМ ПОСМОТРИМ, НО С ВЕРОЯТНОСТЬЮ 99% ТЫ УЛЕТИШЬ В ЧС
18-22 святая зумерша:
"МАМ, ДАЙ 500 РУБ НА ПРОЕЗД, МЫ ХОТИМ ПОЙТИ С ПОДРУЖКОЙ ПОГУЛЯТЬ В ЦЕНТР" НА ЭТИ 500 РУБ ЛЕТИТ К ТЕБЕ ДОМОЙ НА ДРУГОЙ КОНЕЦ МОСКВЫ НА МЕТРО ПОКА У ТЕБЯ РОДИТЕЛИ НА ДАЧЕ ЧТОБЫ ЕБАТЬСЯ ВСЕ ВЫХОДНЫЕ КАК КРОЛИКИ, ГУЛЯТЬ ПО ДВОРАМ В ЛУЧАХ СОЛНЦА СРЕДИ ЛЕТАЮЩЕГО ТОПОЛИНОГО ПУХА СОСАТЬСЯ НА ЛАВОЧКЕ В ТЕНИ АКАЦИЙ ПИТЬ БАНОЧКУ ХОЛОДНОГО РИЧ БИТТЕР ЛИМОН НА ДВОИХ.
ОЙ, МНЕ НЕ КОМФОРТНО, Я ТАК ДОЛГО КРАСИЛАСЬ НАВОДИЛА МАРАФЕТ, ПРИЕДЬ ЗАБЕРИ, ПРИВЕЗИ, ПОКОРМИ, ОТВЕЗИ, ПОДАРИ ЦВЕТЫ, А ТАМ ПОСМОТРИМ, НО С ВЕРОЯТНОСТЬЮ 99% ТЫ УЛЕТИШЬ В ЧС
18-22 святая зумерша:
"МАМ, ДАЙ 500 РУБ НА ПРОЕЗД, МЫ ХОТИМ ПОЙТИ С ПОДРУЖКОЙ ПОГУЛЯТЬ В ЦЕНТР" НА ЭТИ 500 РУБ ЛЕТИТ К ТЕБЕ ДОМОЙ НА ДРУГОЙ КОНЕЦ МОСКВЫ НА МЕТРО ПОКА У ТЕБЯ РОДИТЕЛИ НА ДАЧЕ ЧТОБЫ ЕБАТЬСЯ ВСЕ ВЫХОДНЫЕ КАК КРОЛИКИ, ГУЛЯТЬ ПО ДВОРАМ В ЛУЧАХ СОЛНЦА СРЕДИ ЛЕТАЮЩЕГО ТОПОЛИНОГО ПУХА СОСАТЬСЯ НА ЛАВОЧКЕ В ТЕНИ АКАЦИЙ ПИТЬ БАНОЧКУ ХОЛОДНОГО РИЧ БИТТЕР ЛИМОН НА ДВОИХ.
Это же троллинг? Ну скажи, а? Ну она не красивая, у нее двое детей, на что она рассчитывает? И как она в своей позиции может какие-то условия ставить?
Да мне лично похуй, я вообще ТНН. Но если бы хотел - выбирал бы попроще и посимпатичнее. Такая как сабж - это максимум для альфонсов, нормальному такая вообще нахуй не уперлась.
А она ему зачем?
в чём троллинг? ну не ты так другой вася найдётся и не один. хуль ты такой наивный и меряешь по себе
База.
чтобы совать письку, чтобы вести быт, чтобы не сходить с ума от одиночества, чтобы не унижали другие самцы, чтобы не выглядеть странным, чтобы размножиться. и прежде чем ты кукарекнешь что это надо ей...мой дорогой надо, но у неё есть варианты в отличии от ))
Ну просто зачем она мужичку? Он может себе за тот же прайс позволить куда красивее и без детей, на что она рассчитывает с таким лошадиным еблом и двумя прицепами впридачу?
Какие бы они не были, они наши - по крови и по духу. Наша задача их спасать, а не гнобить.
Так это давно известно. Для баб мужчины - это расходник. Если гипотетически представить, что все бабы в мире станут волшебницами, которые могут себе наколдовывать любые материальные ништяки, типа там еда, украшения, тачка, дача, в общем полностью перестанут быть зависимы от денег, то мужчины им нахуй перестанут быть нужны, разве что какие-нибудь ультра-гига-чеды 0,1% для редких поебушек и всё.
спасать это синоним отправить на кухню? ебанько спок!
> Для баб мужчины - это расходник
кажугутыч баба?!!!!
Потратил на тянок за всю жизнь около 1000 рублей всего, и то на проезд большая часть ушла. Сейчас понимаю, что лучше бы вообще не тратил.
ТРЕД С ТОЛСТЫМ ТРОЛЛИНГОМ ОТ ЯКОБЫ ЖЕНЩИН
@
ДВАЧЕРЫ ХАВАЮТ И ПРОСЯТ ДОБАВКИ
@
ДВАЧЕРЫ ХАВАЮТ И ПРОСЯТ ДОБАВКИ
Хохол, плиз.
На таких заряженных бабилл тратят время либо только дикие нищуки (чтобы жить бохато), либо такие же заряженные тупо чтобы не проебать свои капиталы. Заряженный ебырь не поведет такую блядоту гулять в парк, а нищук сделает все возможное чтобы добазариться до брони ради бохатства, так что это видео - развод на просмотры
Типичный бугурт тред, что не так?
> пук
Ты хотел сказать, типичный бототред?
Она уже снялась в вебкам порно?
Уже было пару сессий
Ты чего порвалась, селедка?
Нам то какое дело? Пиздуй в /dev/
девочки запоминайте!
>совать письку
Переоценено.
>вести быт
Эта пизда не будет вести быт с вероятностью 99%
>не сходить с ума от одиночества
Для этого есть друзья, а вот то, что с истеричной бабой, которой являются большинство из них, у тебя будет ехать кукуха, это 100%.
>чтобы не унижали другие самцы
Во-первых, ни один нормальный мужик не будет унижать другого за то, что у него нет под боком пизды. Во-вторых, и в главных, если ты такой, что тебя может унижать мимохуй, а ты не можешь ему за это сломать ебальник, то это твои проблемы.
>чтобы не выглядеть странным
Странным ты будешь выглядеть, когда ты будешь заебанным своей бабой и лишен любых интересов в жизни, т.к. не будет хватать ни времени, ни денег.
>чтобы размножиться
С современными бабами? Я что, ебанутый?
Читать научишь, даун слабоумный
Хуету несет, никакой ремонт не сможет значительно увеличить стоимость квартиры.
все так,есть дурачки,готовы оплачивать сельдям все их расходы,пресмыкаться перед ними и просто быть обслугой ради мнимой возможности понюхать вареник,в то время как сама сельдь полирует анус чеду
я не буду читать пуканье импотента
Это будет суд разбираться. Как думаешь, баба срака селёдка в суде в чью пользу вынесет решение?
верно мыслишь тюбик
качайте харизму и уважения )))
А пикрилы к чему?
Ссыль плиз
я женщина
хочу и постю
мущинки аууу
В теории конечно можно, если ты из убитого хруща сделаешь мега-хоромы, что цена квартиры возрастет раза в два. Только это селедочный манямир, потому что тот, кто живет в убитом хруще, у него не будет денег на такой ремонт.
подрастёт, поедет за границу палкой дроны отгонять
Эй чурка, вот мой оригинальный тред. https://2ch.hk/b/res/305353999.html
горением инцелочков довольна
мы снова победили сисы!
мы снова победили сисы!
база сисы
> двачеры
Залетные с пикабу, ты хотел сказать? Да, те самые залетные, которые ноют что инцелы захватили доску, хотя сами набежали сюда в 17-19 году
Сап двач. Если я отрежу себе яйца, то биопроблемы уйдут? Мне станет абсолютно похуй на весь этот инфошум?
Машина не нужна, поеду на электричке лол.
Ответишь на вопрос зачем ты нужен тянке? а пусть сначала она ответит...ко-ко-ко©
главное с трансляцией лапа ))
Как у пиздаскота бомбит
Что инцелки намонтировали !
Равные права означают равные обязанности. Возможность заработать есть и у мужчин и у женщин в отличие от возможности рожать или не рожать - это тоже право выбора никто не обязывает женщину родить и это никак не связано с оплатой чека в кафе.
Гомики и прочая мерзость, понятно
Почему они забывают дописывать в скобках "с Садовода"?
>Равные права означают равные обязанности
ахах ты себя слышишь милый?
А нахуя мне отвечать на этот вопрос? Я самодостаточен и смотрю чтобы улучшить свою жизнь. Современная баба мне жизнь заруинит, поэтому нахуй мне себе вредить? Я же не долбоеб.
Аноны, а вы обратили внимание, что количество бабских стонов по поводу пополамщиков растет экспоненциально? Походу реально мужики стали что-то понимать и менять свое отношение к бабам.
Хотя бы себе на него сначала ответь, дело в том, что осознание собственной немощи первый шаг к исцелению; в противном случае это шаг к инЦелению
> Я самодостаточен
сам себя ебёшь? или купил массажёр простаты ахах?
> Походу реально мужики стали что-то понимать
вымирающие инцелки? я тя умоляю лапа
Фапаю на порнуху, когда есть желание - хожу к проституткам. Минусы будут?
Зачем мне на него отвечать? Мне абсолютно поебать на тянку, я смотрю на то, как улучшить свою жизнь. Если ты смотришь на то, как улучшить жизнь какой-то тянки - земля тебе пухом.
Толсто
33 сгоревших жопы инцел чмонь
Когда армянская страна временно утихомирились, тогда армянский царь Хосров приказал наградить тех храбрых мужей, которые поработали для него и во время войны сражались, не щадя живота своего за страну Великой Армении. Он пожаловал полководцу Ваче истоки Джанджанака, Джрабашх и Цлу-глух со всеми округами, так же другим нахарарам — большие награды.
И приказал царь своему полководцу набрать в стране многочисленный трудовой народ в порядке несения (государственной трудовой повинности) хашар[15], доставить из лесов деревья дикого дуба и насадить в Айраратском гаваре, начиная от сильной царской крепости, по названию Гарни, до того холма в долине Мецамора, который называется Двином и находится к северу от великого города Арташата. Так насадили дубовый лес вниз по течению реки до дворца Тикнуни. Этот лес он назвал Тачар-маири (“Лесные хоромы”). Еще другой лес они насадили к югу от этого места, по краю камышника, и все поле засадили дубовыми деревцами, — и лес этот назвали Хосровакерт. Там же построили также царские дворцы, и оба места оградили стенами и не соединили вместе, чтобы оставалась дорога для движения. (Лес) разросся и поднялся. Потом царь приказал набрать всяких диких животных и зверей и пустить их внутрь ограды, чтобы превратить эти места в места царской охоты, гуляний и увеселений. Ваче немедленно исполнил поручение царя.
И покуда Хосров занят был насаждением лесов, внезапно до него дошел слух из гавара Гер и Зареванд о том, что “персидские войска готовятся итти войною на тебя”. Царь Хосров приказал бзнуникскому нахапету Датабену набрать ополчение в стране в несметном количестве и вместе с гундом матеник[16] выступить против врага, дать ему отпор и отразить вторжение. И Датабен пошел навстречу персидскому войску с многочисленным армянским войском. Достигнув (персов), Датабен вступил в соглашение с начальниками персидских войск, задумав предать в их руки армянского царя, своего государя. Он велел врагам устроить засаду его войску и обрек свое войско мечам врагов. Они внезапно и неожиданно (напали) и перебили сорок тысяч армянского войска, а остальное войско обратилось в бегство. Злодей же Датабен намеревался с персидским войском напасть на армянского царя. А бежавшие войска скоро достигли лагеря армянского царя, возвестили печальную весть о страшной гибели, о злодейском предательстве злочестивого Датабена.
И царь армянский Хосров вместе с первосвященником Вртанесом повалился на землю и, обливаясь горючими слезами, стал молить бога (о помощи). Затем он спешно стянул к себе войска числом до тридцати тысяч человек, с полководцем Ваче, и выступил против них вместе со всеми своими старшими наха-рарами. Противники встретились друг с другом на берегу Бзнуникского моря, в местечке Арест, на небольшой речке, возле царских рыбных промыслов. И они увидели множество персидского войска, несметное, как звезды на небе и как песок на берегу морском; ибо было у них огромное количество слонов и безмерное количество войска. Но (армяне), настигнув, напали на их войско, уповая на бога, разгромили, перебили, уничтожили их, не оставив никого в живых. Они захватили большую добычу и слонов и все, что составляло силу их войска. Спарапет Ваче и храбрый Ваган Аматуни захватили также Датабена и привели его к великому царю Хосрову; и побили его камнями, как человека, изменившего своей родине, гунду и войскам своего государя. Его семья, жена и дети находились в замке князя Рштуни, на острове по названию Алтамар. Спарапет Ваче на судне добрался до острова и не оставил в живых ни женского, ни мужеского пола никого. Таким образом этот нахарарский род был уничтожен, и владения его были отобраны в казну.
Но и после этого персы не переставали воевать с царем Хосровом. И он установил закон, согласно которому великие вельможи и нахарары — властители и владетели стран — которые были бюраворами[17] и азараворами[18] — должны были сами оставаться при нем и сопровождать его, и никто из них не должен был находиться при царском войске. Это потому, что он боялся двурушничества с их стороны, как бы они не поступили подобно Датабену и не восстали против него. На старика же Ваче, исконного спаралета и полководца Великой Армении, и на храброго Вагана Аматуни он полагался вполне. Он собрал войска всех старших нахарарских домов, слил их с царскими войсками и все войско передал в их руки, и они все время храбро воевали в пределах Персии и не позволяли никому нагло и без страха вторгаться и разорять армянскую землю. И царь наслаждался покоем, и страна пользовалась благоденствием и миром во все дни их жизни.
И приказал царь своему полководцу набрать в стране многочисленный трудовой народ в порядке несения (государственной трудовой повинности) хашар[15], доставить из лесов деревья дикого дуба и насадить в Айраратском гаваре, начиная от сильной царской крепости, по названию Гарни, до того холма в долине Мецамора, который называется Двином и находится к северу от великого города Арташата. Так насадили дубовый лес вниз по течению реки до дворца Тикнуни. Этот лес он назвал Тачар-маири (“Лесные хоромы”). Еще другой лес они насадили к югу от этого места, по краю камышника, и все поле засадили дубовыми деревцами, — и лес этот назвали Хосровакерт. Там же построили также царские дворцы, и оба места оградили стенами и не соединили вместе, чтобы оставалась дорога для движения. (Лес) разросся и поднялся. Потом царь приказал набрать всяких диких животных и зверей и пустить их внутрь ограды, чтобы превратить эти места в места царской охоты, гуляний и увеселений. Ваче немедленно исполнил поручение царя.
И покуда Хосров занят был насаждением лесов, внезапно до него дошел слух из гавара Гер и Зареванд о том, что “персидские войска готовятся итти войною на тебя”. Царь Хосров приказал бзнуникскому нахапету Датабену набрать ополчение в стране в несметном количестве и вместе с гундом матеник[16] выступить против врага, дать ему отпор и отразить вторжение. И Датабен пошел навстречу персидскому войску с многочисленным армянским войском. Достигнув (персов), Датабен вступил в соглашение с начальниками персидских войск, задумав предать в их руки армянского царя, своего государя. Он велел врагам устроить засаду его войску и обрек свое войско мечам врагов. Они внезапно и неожиданно (напали) и перебили сорок тысяч армянского войска, а остальное войско обратилось в бегство. Злодей же Датабен намеревался с персидским войском напасть на армянского царя. А бежавшие войска скоро достигли лагеря армянского царя, возвестили печальную весть о страшной гибели, о злодейском предательстве злочестивого Датабена.
И царь армянский Хосров вместе с первосвященником Вртанесом повалился на землю и, обливаясь горючими слезами, стал молить бога (о помощи). Затем он спешно стянул к себе войска числом до тридцати тысяч человек, с полководцем Ваче, и выступил против них вместе со всеми своими старшими наха-рарами. Противники встретились друг с другом на берегу Бзнуникского моря, в местечке Арест, на небольшой речке, возле царских рыбных промыслов. И они увидели множество персидского войска, несметное, как звезды на небе и как песок на берегу морском; ибо было у них огромное количество слонов и безмерное количество войска. Но (армяне), настигнув, напали на их войско, уповая на бога, разгромили, перебили, уничтожили их, не оставив никого в живых. Они захватили большую добычу и слонов и все, что составляло силу их войска. Спарапет Ваче и храбрый Ваган Аматуни захватили также Датабена и привели его к великому царю Хосрову; и побили его камнями, как человека, изменившего своей родине, гунду и войскам своего государя. Его семья, жена и дети находились в замке князя Рштуни, на острове по названию Алтамар. Спарапет Ваче на судне добрался до острова и не оставил в живых ни женского, ни мужеского пола никого. Таким образом этот нахарарский род был уничтожен, и владения его были отобраны в казну.
Но и после этого персы не переставали воевать с царем Хосровом. И он установил закон, согласно которому великие вельможи и нахарары — властители и владетели стран — которые были бюраворами[17] и азараворами[18] — должны были сами оставаться при нем и сопровождать его, и никто из них не должен был находиться при царском войске. Это потому, что он боялся двурушничества с их стороны, как бы они не поступили подобно Датабену и не восстали против него. На старика же Ваче, исконного спаралета и полководца Великой Армении, и на храброго Вагана Аматуни он полагался вполне. Он собрал войска всех старших нахарарских домов, слил их с царскими войсками и все войско передал в их руки, и они все время храбро воевали в пределах Персии и не позволяли никому нагло и без страха вторгаться и разорять армянскую землю. И царь наслаждался покоем, и страна пользовалась благоденствием и миром во все дни их жизни.
как твоя мать?
В эти времена против армянского царя восстал один из его слуг, великий князь Алдзникский, называвшийся бдэшхом, который в царском дворце занимал одно из первых четырех седалищ. Он способствовал персидскому царю и предал ему царские владения, находившиеся в смежности с его имением. Он вытребовал от персидского царя войска в помощь себе, отложился от армянского государства и стал воевать с армянским царем силами персидского царства. И разгорелась война. И армянский царь послал (против них) своих верных слуг — князя Кордукского Джона, князя Мец Цапка Мара, ккязя Цопка-Шахуни Нерсеха, князя Сюникского Вагинака, князя Аштеанского Дата и князя Басеанского Манака с большим войском. Они пошли, победили персидские войска и всех вообще предали мечу, и убили бдэшха с братом и сыновьями его. Но голову Бакура и девушку одну, его дочь, они привезли к царю. И так как из рода (Бакура) никого больше не оставалось, то царь эту девушку дал в жены своему любимцу Ваги-наку Сюни, отдал также ему Алдзникский дом и сделал его бдэшхом и наследником этого дома. Потомство умножилось, и Вагинак со всей этой страной и всеми силами служил всегда царю. Но из сыновей бдэшха Бакура один юноша бежал и нашел приют у армянского полководца Ваче и, укрывшись в его доме, спасся. Он впоследствии сделался наследником дома своего, когда вернулся и отобрал свои владения. Его имя было Хеша.
Глава X
Об Иакове, епископе Мцбинском.
В те времена великий Мцбинский епископ, чудесный старец, занимавшийся праведными делами, по имени Иаков, называвшийся Мудрым Персом, избранный богом человек, оставил свой город для того, чтобы приехать и поселиться в армянских горах, на горе Сарарад[19], находящейся в пределах Айраратской страны в гаваре Кордук. Он был преисполнен христовой благодати, так что совершал знамения и чудеса. Он прибыл со страстным желанием сподобиться увидеть спасительный ноев ковчег, который после потопа остановился на этой горе, о чем и молил бога, ибо все, что он просил, получал от господа. И вот, совершая восхождение на гору Сарарадскую по безводным, пустынным каменистым, трудно проходимым местам, он и его спутники устали и почувствовали жажду. Тогда великий Иаков положил земной поклон и помолился господу. И из того места, куда он положил свою голову, забил родник, и он и бывшие с ним напились воды. И поныне родник этот называется родником Иакова. Сам же он продолжал свой трудный путь, стремясь поскорее увидеть желанное, о чем молился господу.
И вот на самом трудном месте возле вершины он почувствовал крайнюю усталость и заснул. И ангел божий явился и сказал ему: “Иаков, Иаков!” И он сказал: “Тут я, господи”. И ангел сказал: “Господь внял твоим мольбам и исполнил твою просьбу; то, что лежит у твоего изголовья, это кусок от древа ковчега; сам я принес его для тебя; оттуда это. Ты не должен больше стараться видеть его; другого не увидишь; господь так пожелал”. С большой радостью встал он, вознес великое благодарение господу и увидел кусок доски, будто топором отрубленный и вынутый из некоей большой доски. Взяв пожалованный милостиво дар, сам он и его спутники спустились обратно и пошли своей дорогой. И великий Моисей так радостно не ликовал, спускаясь с Синайской горы, хотя не хочу сказать, что у него была менее значущая вещь, чем у этого. Ибо тот боговидец от бога получил богописанные заповеди и, держа их в руках, спускался с горы. Ибо тот злодейский народ, отвернувшись от господа, на погибель себе стал вероломно поклоняться тому, что отлито им самим, чем сокрушил сердце носителя заповедей (божьих), ввергнув его в уныние, и уже из сокрушения скрижалей ясно видна была скорбь носителя. Но с тем блаженным человеком, о котором идет речь, не так случилось, как было' там; он и его спутники были преисполнены духовного утешения, зная, что их примут с благоговением и что с большими чаяниями ожидают (их возвращения) из далекого путешествия с благою вестью. Ибо явно или тайно, но единственно только от всемогущего (бога) исходит благодать на все земнородные народы.
И когда человек божий вернулся, неся с собой кусок древа от спасительного ноева ковчега, знаменовавшего навеки ниспосланную богом в назидание кару, постигшую роды разумных и одушевленных существ, знаменовавшего дела отцов, то весь город и окружающие его гавары с безмерным и бесподобным ликованием и радостью вышли ему навстречу. Святого принимали, как апостола христова, как ангела небесного; его окружали, считали своего храброго пастыря вестником бога, обнимали его, целовали следы его трудолюбивых и плодотворных ног. И пожалованный дар, принесенный им, они приняли с благоговением, и до сих пор хранится у них знак этого чуда — древо от ковчега патриарха Ноя.
После этого чудесный епископ Иаков, получив весть из армянской страны, собрался и поехал к великому слуге армянского царя, к владетелю страны, великому князю Маначихру Рштуни; приехал и остановился в его стране. Ибо слышал он, что (Маначихр) — злой и бессовестный человек, который в гневе сердца своего губит очень много народу, без вины и понапрасну. Приехал он с тем, чтобы поучать и наставлять его, внушить ему страх божий, дабы он смягчился и оставил скотоподобную звериную ярость свою. Нечестивый же Маначихр, увидев человека божия, епископа Иакова, пренебрег им, насмеялся и надругался над ним. Соответственно своему прирожденному дикому нраву, он, на зло ему, приказал привести восемьсот человек, ни в чем не повинных людей, закованных в цепи, и в своем присутствии сбросить их с высокой скалы в море и погубить столько народу без всякой вины, и, глумясь и насмехаясь над ним, он велел выгнать его из своей страны. Он сказал: “Ты видал, как я тебя почтил за твое заступничество; я освободил их от оков, и теперь они плавают в море”. А он (Иаков) с великой печалью ушел оттуда и по завету господа отрях прах от ног своих на них. Он пошел со своими спутниками по Рштунику и дошел до горы, где добывали железную и свинцовую руду. Это — высокая гора, называемая Индзакисар, с вершины которой видны были все гавары. Приблизившись к этой горе, у подошвы ее он почувствовал сильную жажду, так как много дней он совершенно ничего не ел. Он помолился богу, стал на колени и положил голову на землю; и забил родник, из которого и он и спутники его выпили. И это произошло как и в первый раз, как поступил он на горе Сарарад, так поступил и у подошвы горы Индзакисар на берегу Рштунийского моря; этот родник, как и первый, до сих пор называется родником Иакова.
Потом первосвященник бога Иаков поднялся на вершину горы Индзакисар и проклял ту страну, чтобы смута там вовсе не убывала, за то, что они не вняли миролюбивым словам господа. Затем святой епископ, проповедник слова божья, ушел к себе. И через два дня после его ухода в этом гаваре умерла жена Маначихра со своими семью сыновьями; потом и сам он, покрытый язвами, в жестоких страданиях покинул сей свет. И как сказал (Иаков), с тех пор и впоследствии не было мира в той стране.
Глава X
Об Иакове, епископе Мцбинском.
В те времена великий Мцбинский епископ, чудесный старец, занимавшийся праведными делами, по имени Иаков, называвшийся Мудрым Персом, избранный богом человек, оставил свой город для того, чтобы приехать и поселиться в армянских горах, на горе Сарарад[19], находящейся в пределах Айраратской страны в гаваре Кордук. Он был преисполнен христовой благодати, так что совершал знамения и чудеса. Он прибыл со страстным желанием сподобиться увидеть спасительный ноев ковчег, который после потопа остановился на этой горе, о чем и молил бога, ибо все, что он просил, получал от господа. И вот, совершая восхождение на гору Сарарадскую по безводным, пустынным каменистым, трудно проходимым местам, он и его спутники устали и почувствовали жажду. Тогда великий Иаков положил земной поклон и помолился господу. И из того места, куда он положил свою голову, забил родник, и он и бывшие с ним напились воды. И поныне родник этот называется родником Иакова. Сам же он продолжал свой трудный путь, стремясь поскорее увидеть желанное, о чем молился господу.
И вот на самом трудном месте возле вершины он почувствовал крайнюю усталость и заснул. И ангел божий явился и сказал ему: “Иаков, Иаков!” И он сказал: “Тут я, господи”. И ангел сказал: “Господь внял твоим мольбам и исполнил твою просьбу; то, что лежит у твоего изголовья, это кусок от древа ковчега; сам я принес его для тебя; оттуда это. Ты не должен больше стараться видеть его; другого не увидишь; господь так пожелал”. С большой радостью встал он, вознес великое благодарение господу и увидел кусок доски, будто топором отрубленный и вынутый из некоей большой доски. Взяв пожалованный милостиво дар, сам он и его спутники спустились обратно и пошли своей дорогой. И великий Моисей так радостно не ликовал, спускаясь с Синайской горы, хотя не хочу сказать, что у него была менее значущая вещь, чем у этого. Ибо тот боговидец от бога получил богописанные заповеди и, держа их в руках, спускался с горы. Ибо тот злодейский народ, отвернувшись от господа, на погибель себе стал вероломно поклоняться тому, что отлито им самим, чем сокрушил сердце носителя заповедей (божьих), ввергнув его в уныние, и уже из сокрушения скрижалей ясно видна была скорбь носителя. Но с тем блаженным человеком, о котором идет речь, не так случилось, как было' там; он и его спутники были преисполнены духовного утешения, зная, что их примут с благоговением и что с большими чаяниями ожидают (их возвращения) из далекого путешествия с благою вестью. Ибо явно или тайно, но единственно только от всемогущего (бога) исходит благодать на все земнородные народы.
И когда человек божий вернулся, неся с собой кусок древа от спасительного ноева ковчега, знаменовавшего навеки ниспосланную богом в назидание кару, постигшую роды разумных и одушевленных существ, знаменовавшего дела отцов, то весь город и окружающие его гавары с безмерным и бесподобным ликованием и радостью вышли ему навстречу. Святого принимали, как апостола христова, как ангела небесного; его окружали, считали своего храброго пастыря вестником бога, обнимали его, целовали следы его трудолюбивых и плодотворных ног. И пожалованный дар, принесенный им, они приняли с благоговением, и до сих пор хранится у них знак этого чуда — древо от ковчега патриарха Ноя.
После этого чудесный епископ Иаков, получив весть из армянской страны, собрался и поехал к великому слуге армянского царя, к владетелю страны, великому князю Маначихру Рштуни; приехал и остановился в его стране. Ибо слышал он, что (Маначихр) — злой и бессовестный человек, который в гневе сердца своего губит очень много народу, без вины и понапрасну. Приехал он с тем, чтобы поучать и наставлять его, внушить ему страх божий, дабы он смягчился и оставил скотоподобную звериную ярость свою. Нечестивый же Маначихр, увидев человека божия, епископа Иакова, пренебрег им, насмеялся и надругался над ним. Соответственно своему прирожденному дикому нраву, он, на зло ему, приказал привести восемьсот человек, ни в чем не повинных людей, закованных в цепи, и в своем присутствии сбросить их с высокой скалы в море и погубить столько народу без всякой вины, и, глумясь и насмехаясь над ним, он велел выгнать его из своей страны. Он сказал: “Ты видал, как я тебя почтил за твое заступничество; я освободил их от оков, и теперь они плавают в море”. А он (Иаков) с великой печалью ушел оттуда и по завету господа отрях прах от ног своих на них. Он пошел со своими спутниками по Рштунику и дошел до горы, где добывали железную и свинцовую руду. Это — высокая гора, называемая Индзакисар, с вершины которой видны были все гавары. Приблизившись к этой горе, у подошвы ее он почувствовал сильную жажду, так как много дней он совершенно ничего не ел. Он помолился богу, стал на колени и положил голову на землю; и забил родник, из которого и он и спутники его выпили. И это произошло как и в первый раз, как поступил он на горе Сарарад, так поступил и у подошвы горы Индзакисар на берегу Рштунийского моря; этот родник, как и первый, до сих пор называется родником Иакова.
Потом первосвященник бога Иаков поднялся на вершину горы Индзакисар и проклял ту страну, чтобы смута там вовсе не убывала, за то, что они не вняли миролюбивым словам господа. Затем святой епископ, проповедник слова божья, ушел к себе. И через два дня после его ухода в этом гаваре умерла жена Маначихра со своими семью сыновьями; потом и сам он, покрытый язвами, в жестоких страданиях покинул сей свет. И как сказал (Иаков), с тех пор и впоследствии не было мира в той стране.
После этого опять возгорелась ожесточенная война между персами и армянами, так как персы выступили с большим войском, намереваясь захватить армянскую страну. Тогда спарапет и полководец[20] Великой Армении Ваче собрал отряд азатов[21] из нахарарских войск и пошел воевать против персидских войск. Обе стороны бились с крайним ожесточением, и много великих вельмож пало. В этой войне пал также Ваче, великий спарапет армянский, и вся страна впала в глубокий траур, ибо господь много раз через него ниспосылал спасение армянам. Тогда патриарх Вртанес собрал всех и утешал как самого царя Хосрова, так и все войско, которые, отдавшись жгучей боли и горючим слезам, с душевным прискорбием, громко вопя и рыдая, оплакивали (его), считая скорбь об ушедших уделом оставшихся. Великий Вртанес утешал их и говорил.
“Утешьтесь во Христе, ибо те, кто умерли ради нашей страны, церквей и богоданной веры, умерли, чтобы страна наша не была заполонена и разрушена, чтобы святые церкви не были осквернены или мученики поруганы, или святая утварь не попала в руки нечестивых и неверующих людей, святая вера не была изменена, крещеный народ не пошел в плен и не подвергся всяким мерзостям культа неверных. И если б враги овладели нашей страной, то тут бы установили свои нечестивые, безверные, безбожные религиозные порядки, чего, надеемся, никогда не будет. Наши же благочестивые мученики воевали ради этого дела и, отвратив зло от нашей страны, умерли, дабы неверие не проникло в такую благочестивую и боголюбивую страну и не заставило ее служить воле злого и не разъединило и не разложило многие души, связанные между собой ревностной любовью. И они при жизни честно поработали для этого дела и, умирая, твердо сохранили верность и принесли себя в жертву ради правды божьей, церквей и мучеников, святой веры, обрядов религии, священнической братин и бесчисленных новокрещенных во имя Христа и ради прирожденного государя страны. И те, кто ради всего этого не пощадили своей жизни, должны почитаться нами наравне с мучениками. Следовательно, не будем оплакивать их, а достойно почтим их наравне с мучениками, и установим порядок во всей нашей стране на вечные времена, чтобы все ненарушимо поминали их за их доблесть, как христовых мучеников. А мы устроим праздник и возрадуемся, ибо бог ради них будет благоволить к нам и после этого дарует нам мир”.
И великий первосвященник Вртанес установил закон в (нашей) стране, чтобы из года в год совершалось поминовение их, и кто, подобно им, положит жизнь свою ради спасения страны, он установил правило поминать их перед алтарем божьим во время литургии, когда поминают святых, сейчас же вслед за ними, а к оставшимся в живых после боя иметь сострадание и попечение. Ибо, говорил он, они пали в сражении на войне подобно Иуде и Мадатии Маккавеям и подобно их собратьям.
Но сыну полководца Ваче, который был малолетним мальчиком и которого по имени его деда звали Артаваздом, дали отцовский гах[22] и подушку. Перед царем возложили на его голову патив[23] отца, дали ему спарапетство, так как был он сыном весьма заслуженного человека, из заслуженного рода, а в их роду другого совершеннолетнего человека не нашлось, ибо они пали в великой войне. Предводительство же войсками поручили Аршавиру Камсаракану, князю гаваров Ширак и Аршаруник, и Сюникскому князю Андовку, потому что оба они были зятьями рода Мамиконянов. И великий патриарх Вртанес и царь приказали Аршавиру и Андовку воспитать юного Артавазда, дабы он мог занять место своих предков и своего отца, совершать подвиги во имя господа Христа и ради своих зем-пых, прирожденных государей, храбрых Аршакуни, защищать жилища и имущество (народа), опекать сирот и вдов и совершать доблестные подвиги подобно своим (предкам) и быть преемником их в качестве спарапета и славного полководца до конца своей жизни.
После этого преставился достославный строитель страны, царь Великой Армении, Хосров. Со всех стран и гаваров Великой Армении съехались люди, оплакали его и отвезли в Ани, в гавар Екелециац, в Даранали, где покоятся его предки. После него преставился также великий первосвященник Вртанес. И вся армянская страна съехалась, и с большой торжественностью, с пением псалмов и духовных песней, с лампадами, восковыми свечами, благовонным ладаном, в придворных экипажах перевезли святого Вртанеса, горько сокрушаясь о том, что остались сиротами после прирожденного своего государя и духовного пастыря и с плачем великим к скорбью доставили в селение Тордан, в гавар Даранали. И там погребли его святые останки возле великого патриарха Григория, и, совершив поминовение по приснопамятном усопшем, вернулись к себе.
“Утешьтесь во Христе, ибо те, кто умерли ради нашей страны, церквей и богоданной веры, умерли, чтобы страна наша не была заполонена и разрушена, чтобы святые церкви не были осквернены или мученики поруганы, или святая утварь не попала в руки нечестивых и неверующих людей, святая вера не была изменена, крещеный народ не пошел в плен и не подвергся всяким мерзостям культа неверных. И если б враги овладели нашей страной, то тут бы установили свои нечестивые, безверные, безбожные религиозные порядки, чего, надеемся, никогда не будет. Наши же благочестивые мученики воевали ради этого дела и, отвратив зло от нашей страны, умерли, дабы неверие не проникло в такую благочестивую и боголюбивую страну и не заставило ее служить воле злого и не разъединило и не разложило многие души, связанные между собой ревностной любовью. И они при жизни честно поработали для этого дела и, умирая, твердо сохранили верность и принесли себя в жертву ради правды божьей, церквей и мучеников, святой веры, обрядов религии, священнической братин и бесчисленных новокрещенных во имя Христа и ради прирожденного государя страны. И те, кто ради всего этого не пощадили своей жизни, должны почитаться нами наравне с мучениками. Следовательно, не будем оплакивать их, а достойно почтим их наравне с мучениками, и установим порядок во всей нашей стране на вечные времена, чтобы все ненарушимо поминали их за их доблесть, как христовых мучеников. А мы устроим праздник и возрадуемся, ибо бог ради них будет благоволить к нам и после этого дарует нам мир”.
И великий первосвященник Вртанес установил закон в (нашей) стране, чтобы из года в год совершалось поминовение их, и кто, подобно им, положит жизнь свою ради спасения страны, он установил правило поминать их перед алтарем божьим во время литургии, когда поминают святых, сейчас же вслед за ними, а к оставшимся в живых после боя иметь сострадание и попечение. Ибо, говорил он, они пали в сражении на войне подобно Иуде и Мадатии Маккавеям и подобно их собратьям.
Но сыну полководца Ваче, который был малолетним мальчиком и которого по имени его деда звали Артаваздом, дали отцовский гах[22] и подушку. Перед царем возложили на его голову патив[23] отца, дали ему спарапетство, так как был он сыном весьма заслуженного человека, из заслуженного рода, а в их роду другого совершеннолетнего человека не нашлось, ибо они пали в великой войне. Предводительство же войсками поручили Аршавиру Камсаракану, князю гаваров Ширак и Аршаруник, и Сюникскому князю Андовку, потому что оба они были зятьями рода Мамиконянов. И великий патриарх Вртанес и царь приказали Аршавиру и Андовку воспитать юного Артавазда, дабы он мог занять место своих предков и своего отца, совершать подвиги во имя господа Христа и ради своих зем-пых, прирожденных государей, храбрых Аршакуни, защищать жилища и имущество (народа), опекать сирот и вдов и совершать доблестные подвиги подобно своим (предкам) и быть преемником их в качестве спарапета и славного полководца до конца своей жизни.
После этого преставился достославный строитель страны, царь Великой Армении, Хосров. Со всех стран и гаваров Великой Армении съехались люди, оплакали его и отвезли в Ани, в гавар Екелециац, в Даранали, где покоятся его предки. После него преставился также великий первосвященник Вртанес. И вся армянская страна съехалась, и с большой торжественностью, с пением псалмов и духовных песней, с лампадами, восковыми свечами, благовонным ладаном, в придворных экипажах перевезли святого Вртанеса, горько сокрушаясь о том, что остались сиротами после прирожденного своего государя и духовного пастыря и с плачем великим к скорбью доставили в селение Тордан, в гавар Даранали. И там погребли его святые останки возле великого патриарха Григория, и, совершив поминовение по приснопамятном усопшем, вернулись к себе.
Он на жопу садится от вопроса: зачем тянке с ним встречаться?
Там самообмана хренова туча. Пытается вывернуть в ну это мне не зачем с ней встречаться, пусть она докажет, что мне это нужно, я пока присматриваюсь далее идёт я хочу с ней встречаться чтобы показать ей что мне это не нужно, ведь бессознательно я понимаю, что со мной никто не встретится, поэтому готовлю пути самооправдания и хорошо что мы не встретились она могла мне жизнь заруинить... вариации анекдота "пошла ты нахуй со своей солью
После того как царь Хосров преставился, царскую власть над страной Великой Армении взял в свои руки сын Хосрова — Тиран. Также и юный святой и блаженный Иусик занял место армянских патриархов. Царь Тиран, согласно обычаю, вместе с ним созвал к себе великих нахараров — Вагарша, великого азарапета[24], который был из рода азарапетов Великой Армении и князем[25] Андзитским, и с ним Зареха, князя Мец-Цопка и Вараза Шахуни, князя области Цопк и Гнита, князя гавара Аштеанк, из рода Каминакан и Орота, князя Вананадского и князя Шахена из рода Андзеваци и Атама, князя Голтна и Манаваза, князя Колбского и Горута, князя страны Дзорк и князя Манаспа из рода Хорхоруни, из дома Малхазуни, и князя... из рода Сахаруни и Абу, князя Гнуни. Всем им царь приказал вместе с великим азарапетом Вагаршем собраться в путь, посадить блаженного Иусика в царскую колесницу, отвезти в Кесарию, столицу сопредельного Гамирка[26] и там посадить юного Иусика на апостольский престол патриархов. Они пустились в путь и приехали в город кесарийцев, где добились рукоположения Иусика, сына Вртанеса, в католикосы, посадили его на престол апостола Фадея и деда своего Великого Григория и с великой радостью поехали обратно, и в полном здравии и благополучии приехали в страну Айраратскую. И впереди себя послали благовестниками двух князей обоих Цопков.
Услышав это, царь сам лично со всем множеством войска пошел ему навстречу, пройдя полем до моста Тапера по ту сторону реки. После взаимных радостных приветствий они прошли через таперский мост, вошли в великий город Арташат, направились в церковь и посадили столь желанного юного Иусика на патриаршеский престол. Он унаследовал от отца своего Вртанеса апостольское поведение, как сын был похож на отца чертами характера, во всех делах и поступках проявлял ангельский нрав, ибо на нем почила благодать, ниспосланная богом. Он пас разумное стадо христово, наставлял его по евангельским заповедям. Годами он был еще юн, но был дюж, обладал высоким ростом и лицом дивной красоты и до того был прекрасен, что в мире нельзя было найти подобного ему. Душою он был чист и светел, мирскими делами совершенно не занимался, а как храбрый воин Христа, как мужественный поборник веры, с отроческих лет дерзал, грозя победой невидимому врагу. Он не умел совершенно лицеприятствовать и угождать и слова святого духа носил в себе как меч за поясом; а благодатный дух наполнил его знанием, которое, как родник, орошало уши слушателей и почву их сердец.
Но царь Тиран и другие старшие нахарары и вся страна вовсе не вели себя так, как бог велит, и не жили разумной жизнью. В особенности же царь и князья без всякого удержу совершали убийства, понапрасну проливали невинную кровь и совершали много других грехов; они не обращали внимания на веления бога, несмотря на то, что (Иусик) непрестанно поучал их и напоминал им о заповедях господних. Поэтому блаженный патриарх Иусик постоянно выступал против них, искусным словом и с присущей христианскому учению кротостью всегда укорял их, выговаривал, наставлял их, обвинял их, напоминал им об ожидающих их вечных муках вследствие гнева (божьего) и о неугасимом огне после (страшного) суда и выражал недовольство. Хотя возрастом он был молод, а проявлял мудрость свойственную старцам и с великим рвением продолжал наставническое дело отцов. Смолоду уподобляясь отцам своим мудростью, он в почетном сане старца проявлял свой светлый ум, как некий благоуханный цветок; за правду он бился до смерти; прежде всего он стремился к спасению себя, равно как и душ других. Так благоговел перед господом, что ни во что не ставил ни любовь царя, ни страх перед ним. Но в постижении бога и в знании священного писания он был силен, чем и пользовался, когда приходилось карать и порицать; он запрещал и не позволял царю и вельможам входить в церковь.
Так он властным словом священника обуздывал их, осуждал и строго карал за их беззаконие, за блуд и мужеложество, за кровопролитие, за причиняемые другим лишения, за хищения и за ненависть к бедным и за многие другие подобные грехи; и вследствие того, что он стращал законом господним, он всегда считался врагом тех, кто всегда преступал закон Христа, и всегда он язвил их святым словом божьим. И это порицание, эту войну против всех он вел в продолжение всей своей жизни.
И вот раз, в день годового праздника, царь Тиран с другими вельможами пришел и хотел войти в церковь; а он вышел к нему и сказал: “Не достоин ты, зачем пришел? Не входи!”. За это, тут же первосвященника божьего, святого блаженного юношу Иусика втащили внутрь церкви, беспощадно избили палками и замертво бросили там. Его подобрали священнослужители дворцовой церкви из царской крепости Бнабел, что в гаваре Мец-Цопк, доставили в селение Тордан в гаваре Даранали, где он через несколько дней скончался и был погребен возле Григория и отцов своих.
Услышав это, царь сам лично со всем множеством войска пошел ему навстречу, пройдя полем до моста Тапера по ту сторону реки. После взаимных радостных приветствий они прошли через таперский мост, вошли в великий город Арташат, направились в церковь и посадили столь желанного юного Иусика на патриаршеский престол. Он унаследовал от отца своего Вртанеса апостольское поведение, как сын был похож на отца чертами характера, во всех делах и поступках проявлял ангельский нрав, ибо на нем почила благодать, ниспосланная богом. Он пас разумное стадо христово, наставлял его по евангельским заповедям. Годами он был еще юн, но был дюж, обладал высоким ростом и лицом дивной красоты и до того был прекрасен, что в мире нельзя было найти подобного ему. Душою он был чист и светел, мирскими делами совершенно не занимался, а как храбрый воин Христа, как мужественный поборник веры, с отроческих лет дерзал, грозя победой невидимому врагу. Он не умел совершенно лицеприятствовать и угождать и слова святого духа носил в себе как меч за поясом; а благодатный дух наполнил его знанием, которое, как родник, орошало уши слушателей и почву их сердец.
Но царь Тиран и другие старшие нахарары и вся страна вовсе не вели себя так, как бог велит, и не жили разумной жизнью. В особенности же царь и князья без всякого удержу совершали убийства, понапрасну проливали невинную кровь и совершали много других грехов; они не обращали внимания на веления бога, несмотря на то, что (Иусик) непрестанно поучал их и напоминал им о заповедях господних. Поэтому блаженный патриарх Иусик постоянно выступал против них, искусным словом и с присущей христианскому учению кротостью всегда укорял их, выговаривал, наставлял их, обвинял их, напоминал им об ожидающих их вечных муках вследствие гнева (божьего) и о неугасимом огне после (страшного) суда и выражал недовольство. Хотя возрастом он был молод, а проявлял мудрость свойственную старцам и с великим рвением продолжал наставническое дело отцов. Смолоду уподобляясь отцам своим мудростью, он в почетном сане старца проявлял свой светлый ум, как некий благоуханный цветок; за правду он бился до смерти; прежде всего он стремился к спасению себя, равно как и душ других. Так благоговел перед господом, что ни во что не ставил ни любовь царя, ни страх перед ним. Но в постижении бога и в знании священного писания он был силен, чем и пользовался, когда приходилось карать и порицать; он запрещал и не позволял царю и вельможам входить в церковь.
Так он властным словом священника обуздывал их, осуждал и строго карал за их беззаконие, за блуд и мужеложество, за кровопролитие, за причиняемые другим лишения, за хищения и за ненависть к бедным и за многие другие подобные грехи; и вследствие того, что он стращал законом господним, он всегда считался врагом тех, кто всегда преступал закон Христа, и всегда он язвил их святым словом божьим. И это порицание, эту войну против всех он вел в продолжение всей своей жизни.
И вот раз, в день годового праздника, царь Тиран с другими вельможами пришел и хотел войти в церковь; а он вышел к нему и сказал: “Не достоин ты, зачем пришел? Не входи!”. За это, тут же первосвященника божьего, святого блаженного юношу Иусика втащили внутрь церкви, беспощадно избили палками и замертво бросили там. Его подобрали священнослужители дворцовой церкви из царской крепости Бнабел, что в гаваре Мец-Цопк, доставили в селение Тордан в гаваре Даранали, где он через несколько дней скончался и был погребен возле Григория и отцов своих.
200к не такая уж и большая зарплата конечно
но быто ресурсом для тянки (тем более с пиздюком) тоже не хочется
есть друг-наносек, так он себе и девушку нашел еще более наносековую
После того как помер блаженный Иусик, побитый палками, говорящие на языке Торгомовой страны[27], оставшись без руководителя, сбились с пути, подобно слепым. Ибо им был дан дух заблуждения — глаза, чтобы не видеть, уши, чтобы не слышать, и сердце, чтобы не понимать и не стремиться к покаянию. В помрачении своем они дошли до края губительной пропасти, сами для себя проложив дорогу, погибли и пали, ибо не было никого, кто бы удержал их от дел неистовых и от грехов, а остались они без пастыря. Они смело шли по пагубному пути, добровольно творя зло и добровольно предаваясь гневу, и блуждали без бога по стране, — этот упрямый народ армянской страны. Они уподобились стаду овец, которые прогнали стороживших и защищавших их собак и добровольно предались врагам своим, волкам, пищей которых и стали подобно великому городу афинян.
В то время люди брали дурной пример с царя, стали подражать ему и поступать как он. Ибо хотя они и давно приняли христианство, но лишь как какую-то человеческую религию, как обычное человеческое заблуждение, которое они приняли по принуждению, без ревностной веры. Оли приняли не сознательно, не с надеждой и верой, как подобало, и только немногие, мало-мальски знакомые с греческой или сирийской письменностью, отчасти понимали эту (религию). Что же касается до тех, кто не был посвящен в искусство грамоты, т. е. до всей остальной разношерстной народной массы, будь то нахарары или шинаканы, то если бы учители сидели с ними день и ночь и изливали на них свет учения, наподобие обильных дождей из облаков, — все равно никто из них ни слова, ни полслова, ничего не мог бы понять, и крупицы того, что слышал, не мог бы за-помнить. Ибо их мысли были заняты праздными, бесполезными вещами, как у малых детей, которые в младенчестве увлекаются своими детскими игрушками; относясь с пренебрежением к полезным и важным делам, по незрелости своего разума они вследствие варварского невежества (время) свое растрачивали на занятия предосудительными искусствами, древними языческими обычаями. Они любили свои мифические песни, свои сказания, на них они воспитывались, им верили и постоянно предавались им. В них проявлялись ненависть и зависть друг к другу, зложелательство, вражда и злопамятство, грызня, вероломство в отношении товарища и брата; строили козли друзья — друзьям, близкие — близким, семьи — семьям, родственники — родственникам, свойственники — свойственникам.
Там люди жаждали испить крови друг друга, силились, вредить друг другу, по причине дурного своего нрава и неразумия. Древние культовые обряды, посвященные богам, совершали они ночью, как блудное дело; иные сами же и предавались этому блуду, удовлетворяя свою похоть. Поэтому-то умного совета они не слушались, ни заповедям божьим, проповедываемым пастырями, не подчинялись, а за их слова осуждения — ненавидели их, преследовали их и убивали. И как сказано было пророком о них: “Они ненавидят обличающих в воротах и гнушаются теми, кто говорит правду”. Ибо проповедь божественного слова не дала им познания истинной веры, как другим народам, верующим и мудрым, которые с благодарностью приняли, уверовали и насладились благами божьего милосердия, а приняли они в ослеплении и помрачении разума, подобно евреям, и хромали в истине. Может быть и к этому народу относится предсказание пророка: “Неразумные они дети, и нет у них смысла; они умны на зло, но добра делать не умеют”. И опять сказано: “Эти сыны с огрубелым лицом и с жестоким сердцем, которые возмутились против меня, они и отцы их”. Они тоже были покинуты, ибо не поняли, не поверили в невидимые (силы) бога через видимые вещи, не познали творца через творения, не поняли своего распорядителя и покровителя. Он участил свои видимые знамения и чудеса, вплоть до того, что человеческий образ обратил в обличие животного, что и привело их к спасению.
И как раз в это мерзкое и безумное царствование, во дни этого царя Тирана, и именно на него глядя, они превзошли злодеяниями все века. Величайшим (злодеянием) было то, что они своего главу и руководителя, избив палками, убили, и после того всякий поступал по-своему. Ибо не было уже никого, кто бы стеснял их своим порицанием, кто бы не позволял им итти по нечестивому пути. И господь отвернулся от них, и они, предоставленные самим себе, последовали влечениям своего сердца, ибо не было у них ни руководителя, ни первосвященника.
Но они стали не ради правды искать себе человека, который бы действительно стал для них пастырем и руководителем я первосвященником для народа, а такого, который был бы для них собеседником и поступал, как они хотят.
Тогда царь, князья и вся страна держали совет о том, кто достоин этого сана, потому что оставшиеся двое детей-близнецов, из которых одного звали Папом, другого Атанагинееом были известны, как неисправимые гуляки, которые не были обучены божественному писанию и не были воспитаны в правилах добродетели, которые не были похожи на предков своих и не следовали по стопам родителя своего Иусика, не обращали внимания на добродетели великого Григория, не помнили о духовном своем благородстве и даже о чести вечной жизни; они уподоблялись (людям) своего века, гордились своим земным благородством и родством и избрали себе военное поприще. Поэтому они не были избраны, а были отвергнуты по причине своей гордости, как об этом был предуведомлен их отец в сновидении; таким образом, они не пошли под иго священнослужения. И среди потомков Григория в доме его не было другого никого, потому что только эти происходили кровно от него, а они пошли путем, не достойным их предков. И не было никого другого, кто мог бы принять высокий сан руководителя, главного первосвященника, блюстителя и главы дома господня.
В то время люди брали дурной пример с царя, стали подражать ему и поступать как он. Ибо хотя они и давно приняли христианство, но лишь как какую-то человеческую религию, как обычное человеческое заблуждение, которое они приняли по принуждению, без ревностной веры. Оли приняли не сознательно, не с надеждой и верой, как подобало, и только немногие, мало-мальски знакомые с греческой или сирийской письменностью, отчасти понимали эту (религию). Что же касается до тех, кто не был посвящен в искусство грамоты, т. е. до всей остальной разношерстной народной массы, будь то нахарары или шинаканы, то если бы учители сидели с ними день и ночь и изливали на них свет учения, наподобие обильных дождей из облаков, — все равно никто из них ни слова, ни полслова, ничего не мог бы понять, и крупицы того, что слышал, не мог бы за-помнить. Ибо их мысли были заняты праздными, бесполезными вещами, как у малых детей, которые в младенчестве увлекаются своими детскими игрушками; относясь с пренебрежением к полезным и важным делам, по незрелости своего разума они вследствие варварского невежества (время) свое растрачивали на занятия предосудительными искусствами, древними языческими обычаями. Они любили свои мифические песни, свои сказания, на них они воспитывались, им верили и постоянно предавались им. В них проявлялись ненависть и зависть друг к другу, зложелательство, вражда и злопамятство, грызня, вероломство в отношении товарища и брата; строили козли друзья — друзьям, близкие — близким, семьи — семьям, родственники — родственникам, свойственники — свойственникам.
Там люди жаждали испить крови друг друга, силились, вредить друг другу, по причине дурного своего нрава и неразумия. Древние культовые обряды, посвященные богам, совершали они ночью, как блудное дело; иные сами же и предавались этому блуду, удовлетворяя свою похоть. Поэтому-то умного совета они не слушались, ни заповедям божьим, проповедываемым пастырями, не подчинялись, а за их слова осуждения — ненавидели их, преследовали их и убивали. И как сказано было пророком о них: “Они ненавидят обличающих в воротах и гнушаются теми, кто говорит правду”. Ибо проповедь божественного слова не дала им познания истинной веры, как другим народам, верующим и мудрым, которые с благодарностью приняли, уверовали и насладились благами божьего милосердия, а приняли они в ослеплении и помрачении разума, подобно евреям, и хромали в истине. Может быть и к этому народу относится предсказание пророка: “Неразумные они дети, и нет у них смысла; они умны на зло, но добра делать не умеют”. И опять сказано: “Эти сыны с огрубелым лицом и с жестоким сердцем, которые возмутились против меня, они и отцы их”. Они тоже были покинуты, ибо не поняли, не поверили в невидимые (силы) бога через видимые вещи, не познали творца через творения, не поняли своего распорядителя и покровителя. Он участил свои видимые знамения и чудеса, вплоть до того, что человеческий образ обратил в обличие животного, что и привело их к спасению.
И как раз в это мерзкое и безумное царствование, во дни этого царя Тирана, и именно на него глядя, они превзошли злодеяниями все века. Величайшим (злодеянием) было то, что они своего главу и руководителя, избив палками, убили, и после того всякий поступал по-своему. Ибо не было уже никого, кто бы стеснял их своим порицанием, кто бы не позволял им итти по нечестивому пути. И господь отвернулся от них, и они, предоставленные самим себе, последовали влечениям своего сердца, ибо не было у них ни руководителя, ни первосвященника.
Но они стали не ради правды искать себе человека, который бы действительно стал для них пастырем и руководителем я первосвященником для народа, а такого, который был бы для них собеседником и поступал, как они хотят.
Тогда царь, князья и вся страна держали совет о том, кто достоин этого сана, потому что оставшиеся двое детей-близнецов, из которых одного звали Папом, другого Атанагинееом были известны, как неисправимые гуляки, которые не были обучены божественному писанию и не были воспитаны в правилах добродетели, которые не были похожи на предков своих и не следовали по стопам родителя своего Иусика, не обращали внимания на добродетели великого Григория, не помнили о духовном своем благородстве и даже о чести вечной жизни; они уподоблялись (людям) своего века, гордились своим земным благородством и родством и избрали себе военное поприще. Поэтому они не были избраны, а были отвергнуты по причине своей гордости, как об этом был предуведомлен их отец в сновидении; таким образом, они не пошли под иго священнослужения. И среди потомков Григория в доме его не было другого никого, потому что только эти происходили кровно от него, а они пошли путем, не достойным их предков. И не было никого другого, кто мог бы принять высокий сан руководителя, главного первосвященника, блюстителя и главы дома господня.
ебаааааать он чё вручную вайпает без пасскода ахаххх бляяяяяяя как же сгорел ебааааа
В то время был еще жив святой и великий старец хорепископ[28] Даниил, чудесный человек. Он был учеником великого Григория и блюстителем и главой церквей Таронской области, составлявшей собственное владение Григория, и верховным блюстителем правосудия в той стране. Эти должности он имел особо, вообще же он был блюстителем, начальником, надзирателем и попечителем всех церквей Великой Армении повсеместно; он проповедовал даже в Персии, в чужой стране, и многих людей вывел из заблуждения.
И был он сириец по происхождению и возглавлял кафедру великой и первой церкви в Тароне, матери всех церквей Армении, то есть кафедру главную и наиболее почитаемую, ибо там впервые была построена святая церковь и воздвигнут алтарь во имя господа. И немного ниже дома господня находилась церковь во имя пророка Иоанна и усыпальница апостолов. И вот эти места, по установленному патриархами и царями канону, почитались как первостепенные, подобно тому, как в гаваре Даранали почитается Торданская церковь, потому что там находятся могилы патриархов Григория и Аристакеса, а также и в память царя Трдата, который волей иль неволей впервые удостоился принять христианскую веру. Поэтому страна пожелала почтить эти места, где были погребены первые отцы-епископы; страна любила чтить своего праведного царя, первым поверившего в Христа, также и первоепископа, первора-детеля Григориса, равно как в гаваре Айрарат первомучениц христовых Гаяне и Рипсиме, которые там погребены вместе со своими сподвижницами, а также особенно и первую церковь.
Эти места были поручены ему вместе с гаварами, в которых они находились; и он был предан этой главной церкви, власти патриаршего престола, утверждению заветов кафолической церкви. Он был рукоположен в сан хорепископа великим Григорием тогда, когда тот разрушил алтари капища Геракла, то есть Вахагна, в местности по названию Аштишат, где и впервые положил основание святой церкви.
Это был удивительный человек, творил великие знамения и чудеса именем господа нашего Иисуса Христа. Не снимая обуви, он переходил по водам рек, и ноги его не мокли. В зимние дни, когда глубокий снег сугробами лежал на горах и ему нужно было в то время пройти по этим горам, то внезапно снег таял, и перед ним открывалась черная земля. И когда ему нужно было итти куда-нибудь далеко, го без труда он мчался как молния, будто перелетал, и сейчас же оказывался там, где хотел. Он воскрешал мертвых, исцелял больных и еще более чудесные знамения творил, которых и описать нельзя пером. Он установил себе жительство в безлюдных горах, но забот о нуждах людей не оставлял. Он носил одну одежду — кожаную фелонь и сандалии; он питался овощами и кореньями и даже посоха не употреблял. И до того слово его было угодно богу, что о чем бы он ни просил бога, получал, что бы ни говорил — исполнялось. И когда он приходил из пустынных мест в населенные места для надзора по делам бога, то останавливался для жительства в главных церквах. Он часто приходил к тому роднику под высоким холмом капища Геракла, который находится против большой горы по названию Цул, ниже места капища на расстоянии одного броска камня, в маленьком ущелье, в ясеневой рощице, называемой Ацеац-драхт (Ясеневым вертоградом). Это тот родник, где встарину великий Григорий совершил крещение многочисленных войск. Тут была келейка, вырытая в земле, в которой жил святой Даниил, отсюда он и ходил осуществлять свой надзор.
Итак, великие нахарары, съехавшись в одно место, устроили собрание, держали совет и уговорили царя вызвать старца Даниила к себе в стан и назначить его главою и руководителем над ними, и посадить его на патриаршеский престол. К нему послали князя Зомна из рода Сахаруни, Артавана, князя Ванандского, князя Карена из рода Аматуни и князя Вараза из рода Димаксян. Эти нахарары приехали и нашли его в гаваре Екелиац в церкви селения Тил, где он занят был божьим делом. Его взяли привезли в деревню Бараэдж в гаваре Алдзник, к царю Тирану. И когда великий хорепископ Даниил предстал перед Тираном, то сейчас же стал обвинять и укорять его.
Он выступил вперед и заговорил так: “Почему вы забыли бога, создавшего вас, милосердие, оказанное им вам, знамения и чудеса, совершенные при ваших отцах и в ваши дни, и почему вы вернулись к заблуждениям идолопоклонства ваших предков, к ненависти, к жадности, к стяжательству, к немилосердию в отношении бедных, к блуду, вероломству, к взаимным притеснениям и к убийствам. Вы ниспроверглись и пали, сбились с праведного пути; вы оставили своего милостивого бога, который создал вас из ничего и укрепил, и в заблуждении своем не стали больше его признавать. В то время, когда вы вели себя к гибели, он пришел, чтобы спасти вас; хотя сам он был единородным сыном бога, но пришел, чтобы познакомить с отцом своим творения его. Хотя его не послушались и даже замучили до смерти, но он стерпел, но могущества своего он ни от кого не скрыл, чтобы стать источником жизни для всех. Он избрал тех, кого нашел достойным и подготовленным к восприятию его воскресения, обучил их и послал проповедывать, как глашатаев и представителей, чтобы звать вас к свету спасения.
Но вы и тут взамен его благодеяний ответили ему неблагодарностью; вы прежде всего убили вашего проповедника и глашатая, который был послан к вам, того, который, придя к вам, звал вас в царствие господа нашего Иисуса Христа, к благодати спасения. Вы в своем безумии сделались соучастниками народа-богоубийцы — евреев, ибо они по своему разумению убили господа, а ваши отцы (убили) его апостолов и потом подвергли мучениям уподобившихся им за такое же дело. После этих событий пришли многие святые мученики за бога, сподвижники тех же апостолов; они подверглись жестоким мучениям, вплоть до смерти, лишь бы показать вам истину, дабы через них вы могли образумиться и познать сыча божий. Но вы и в отношении их полностью проявили свою злую волю, совершили привычное вам убийство. И все же через его кровь, как я сказал, и через разные знамения он вразумлял вас и не подверг вас смерти в своем великом милосердии; он вас приблизил к себе, приобщил к числу принявших его учение, как домочадцев своих, и обратил в истинную веру ради возлюбленного сына своего.
После этого он простил вам все ваши прегрешения и своих любимцев дал вам в учители. Но вы из всего этого ничего не вынесли, ничего не удержали в памяти, ничему не научились, не восприняли сердцем, а подобно еврейскому народу отступились, подобно ему стали и вы поступать. Ибо вы должны были помнить благодеяния господа вашего Христа, который не припомнил вам грехов ваших отцов и ваших нечестивых деяний. Вам тоже не следовало забывать трудов ваших святых отцов — ваших наставников и учителей, которые всегда радели о спасении ваших душ; вы должны были сострадать тем, кто, поучая вас слову (божьему), духовно претерпел родовые муки и переродил вас, и когда вы опять вернулись к своим злым делам, они своими молениями вновь возродили вас и добились того, что запечатлели в вас Христа, дабы вы могли удостоиться войти в царствие небесное. Надлежало и вам пещись об их сынах и учениках, которые по божественному рождению были преемниками их в проповеди слова божьего среди вас, были вашими руководителями и блюстителями в господе, не говоря уже о том, что и телом они родились от них и духовными деяниями своими не уступали своим отцам.
Но вы оставили бога, вернулись опять к прежним вашим злодействам и переполнили меру грехов отцов ваших. Как они замучили досмерти святых отцов, не желая внимать их полезным наставлениям, так и вы убили их сыновей и преемников, их сподвижников и им подобных, за то, что они не потворствовали вашим греховным делам, как убили святого юношу Иусика, патриарха, преемника и местоблюстителя престола апостола Фадея и преподобного Григория. Вы следуете нравам и примеру евреев, их склонности к убийствам и гонениям; подобно тому, как они по невежеству своему перебили своих апостолов и пророков, так точно поступили и вы.
Так вот за эту вашу ложь и мерзости господь отнимет у вас царство, отнимет у вас и священство. Вы разбредетесь и рассеетесь, и распадется ваша страна, как у израильтян; вы останетесь без хозяина и без призора, никто вас не будет жалеть; вы будете как овцы, у которых нет пастуха.
И был он сириец по происхождению и возглавлял кафедру великой и первой церкви в Тароне, матери всех церквей Армении, то есть кафедру главную и наиболее почитаемую, ибо там впервые была построена святая церковь и воздвигнут алтарь во имя господа. И немного ниже дома господня находилась церковь во имя пророка Иоанна и усыпальница апостолов. И вот эти места, по установленному патриархами и царями канону, почитались как первостепенные, подобно тому, как в гаваре Даранали почитается Торданская церковь, потому что там находятся могилы патриархов Григория и Аристакеса, а также и в память царя Трдата, который волей иль неволей впервые удостоился принять христианскую веру. Поэтому страна пожелала почтить эти места, где были погребены первые отцы-епископы; страна любила чтить своего праведного царя, первым поверившего в Христа, также и первоепископа, первора-детеля Григориса, равно как в гаваре Айрарат первомучениц христовых Гаяне и Рипсиме, которые там погребены вместе со своими сподвижницами, а также особенно и первую церковь.
Эти места были поручены ему вместе с гаварами, в которых они находились; и он был предан этой главной церкви, власти патриаршего престола, утверждению заветов кафолической церкви. Он был рукоположен в сан хорепископа великим Григорием тогда, когда тот разрушил алтари капища Геракла, то есть Вахагна, в местности по названию Аштишат, где и впервые положил основание святой церкви.
Это был удивительный человек, творил великие знамения и чудеса именем господа нашего Иисуса Христа. Не снимая обуви, он переходил по водам рек, и ноги его не мокли. В зимние дни, когда глубокий снег сугробами лежал на горах и ему нужно было в то время пройти по этим горам, то внезапно снег таял, и перед ним открывалась черная земля. И когда ему нужно было итти куда-нибудь далеко, го без труда он мчался как молния, будто перелетал, и сейчас же оказывался там, где хотел. Он воскрешал мертвых, исцелял больных и еще более чудесные знамения творил, которых и описать нельзя пером. Он установил себе жительство в безлюдных горах, но забот о нуждах людей не оставлял. Он носил одну одежду — кожаную фелонь и сандалии; он питался овощами и кореньями и даже посоха не употреблял. И до того слово его было угодно богу, что о чем бы он ни просил бога, получал, что бы ни говорил — исполнялось. И когда он приходил из пустынных мест в населенные места для надзора по делам бога, то останавливался для жительства в главных церквах. Он часто приходил к тому роднику под высоким холмом капища Геракла, который находится против большой горы по названию Цул, ниже места капища на расстоянии одного броска камня, в маленьком ущелье, в ясеневой рощице, называемой Ацеац-драхт (Ясеневым вертоградом). Это тот родник, где встарину великий Григорий совершил крещение многочисленных войск. Тут была келейка, вырытая в земле, в которой жил святой Даниил, отсюда он и ходил осуществлять свой надзор.
Итак, великие нахарары, съехавшись в одно место, устроили собрание, держали совет и уговорили царя вызвать старца Даниила к себе в стан и назначить его главою и руководителем над ними, и посадить его на патриаршеский престол. К нему послали князя Зомна из рода Сахаруни, Артавана, князя Ванандского, князя Карена из рода Аматуни и князя Вараза из рода Димаксян. Эти нахарары приехали и нашли его в гаваре Екелиац в церкви селения Тил, где он занят был божьим делом. Его взяли привезли в деревню Бараэдж в гаваре Алдзник, к царю Тирану. И когда великий хорепископ Даниил предстал перед Тираном, то сейчас же стал обвинять и укорять его.
Он выступил вперед и заговорил так: “Почему вы забыли бога, создавшего вас, милосердие, оказанное им вам, знамения и чудеса, совершенные при ваших отцах и в ваши дни, и почему вы вернулись к заблуждениям идолопоклонства ваших предков, к ненависти, к жадности, к стяжательству, к немилосердию в отношении бедных, к блуду, вероломству, к взаимным притеснениям и к убийствам. Вы ниспроверглись и пали, сбились с праведного пути; вы оставили своего милостивого бога, который создал вас из ничего и укрепил, и в заблуждении своем не стали больше его признавать. В то время, когда вы вели себя к гибели, он пришел, чтобы спасти вас; хотя сам он был единородным сыном бога, но пришел, чтобы познакомить с отцом своим творения его. Хотя его не послушались и даже замучили до смерти, но он стерпел, но могущества своего он ни от кого не скрыл, чтобы стать источником жизни для всех. Он избрал тех, кого нашел достойным и подготовленным к восприятию его воскресения, обучил их и послал проповедывать, как глашатаев и представителей, чтобы звать вас к свету спасения.
Но вы и тут взамен его благодеяний ответили ему неблагодарностью; вы прежде всего убили вашего проповедника и глашатая, который был послан к вам, того, который, придя к вам, звал вас в царствие господа нашего Иисуса Христа, к благодати спасения. Вы в своем безумии сделались соучастниками народа-богоубийцы — евреев, ибо они по своему разумению убили господа, а ваши отцы (убили) его апостолов и потом подвергли мучениям уподобившихся им за такое же дело. После этих событий пришли многие святые мученики за бога, сподвижники тех же апостолов; они подверглись жестоким мучениям, вплоть до смерти, лишь бы показать вам истину, дабы через них вы могли образумиться и познать сыча божий. Но вы и в отношении их полностью проявили свою злую волю, совершили привычное вам убийство. И все же через его кровь, как я сказал, и через разные знамения он вразумлял вас и не подверг вас смерти в своем великом милосердии; он вас приблизил к себе, приобщил к числу принявших его учение, как домочадцев своих, и обратил в истинную веру ради возлюбленного сына своего.
После этого он простил вам все ваши прегрешения и своих любимцев дал вам в учители. Но вы из всего этого ничего не вынесли, ничего не удержали в памяти, ничему не научились, не восприняли сердцем, а подобно еврейскому народу отступились, подобно ему стали и вы поступать. Ибо вы должны были помнить благодеяния господа вашего Христа, который не припомнил вам грехов ваших отцов и ваших нечестивых деяний. Вам тоже не следовало забывать трудов ваших святых отцов — ваших наставников и учителей, которые всегда радели о спасении ваших душ; вы должны были сострадать тем, кто, поучая вас слову (божьему), духовно претерпел родовые муки и переродил вас, и когда вы опять вернулись к своим злым делам, они своими молениями вновь возродили вас и добились того, что запечатлели в вас Христа, дабы вы могли удостоиться войти в царствие небесное. Надлежало и вам пещись об их сынах и учениках, которые по божественному рождению были преемниками их в проповеди слова божьего среди вас, были вашими руководителями и блюстителями в господе, не говоря уже о том, что и телом они родились от них и духовными деяниями своими не уступали своим отцам.
Но вы оставили бога, вернулись опять к прежним вашим злодействам и переполнили меру грехов отцов ваших. Как они замучили досмерти святых отцов, не желая внимать их полезным наставлениям, так и вы убили их сыновей и преемников, их сподвижников и им подобных, за то, что они не потворствовали вашим греховным делам, как убили святого юношу Иусика, патриарха, преемника и местоблюстителя престола апостола Фадея и преподобного Григория. Вы следуете нравам и примеру евреев, их склонности к убийствам и гонениям; подобно тому, как они по невежеству своему перебили своих апостолов и пророков, так точно поступили и вы.
Так вот за эту вашу ложь и мерзости господь отнимет у вас царство, отнимет у вас и священство. Вы разбредетесь и рассеетесь, и распадется ваша страна, как у израильтян; вы останетесь без хозяина и без призора, никто вас не будет жалеть; вы будете как овцы, у которых нет пастуха.
скрыла вайпающее говно
Но еще была дружба между обоими царями — между армянским царем и царем персидским. В это время в Атрпатакане сидел высокопоставленный сановник по имени Шапух Вараз. И вот, когда царил полный мир между обоими царями, вдруг по воле господа, по пустячной причине возникла ссора между ними из-за бессовестного одною человека, не уступавшего порочностью дьяволу, по имени Писак, который был стольником царя Тирана, из рода Сюни. Он ездил послом к Вараз Шапуху, которого персидский царь поставил правителем пограничной области в Атрпатакане.
В то время у царя Тирана был конь, которому все дивились. Этот конь был темногнедой масти в яблоках, был ретив, имел великолепный вид, был крупнее и выше всех других колей, от всех них отличался бесподобной красотой, и равного ему не было другого. Царский стольник Писак, приехав в качестве посла к Варазу, подружился с ним и доложил ему относительно того коня, и, взяв у него соответствующую грамоту, привез и вручил ее армянскому царю. Царь не согласился и не пожелал отдать (коня). Но, заподозрив того человека и боясь, что он может вызвать ссору между обоими царями, он (Тиран) стал искать и нашел коня такой же масти, с теми же приметами, такого же вида, только не такой величины, — ибо такой величины другого не было, так же темногнедой масти в яблоках, и этого коня с грамотой и подарками отослал князю Атрпатакана Варазу, через того же яростного Писака. Он подучил его и дал наказ: ты скажи, де, ему, что это тот самый конь, которого ты пожелал и которого он из любви к тебе не пожалел для тебя. А тот, прибыв к Варазу, раскрыл обстоятельства утайки лошади и вероломно старался вызвать гнев его (Вараза). Он еще больше усугубил свое злословие, сказав: “Армянский царь Тиран так исполнен зависти, недоброжелательства, вражды и ненависти, зложелательства и бесстрашия по отношению к персидскому царю и всем персидским войскам, что пожалел даже одну конскую шкуру для тебя и скрыл ее, а чтобы обмануть тебя и посмеяться над тобою, он послал тебе другого коня через мое посредство. И не только это, — говорит, — он возлагает надежды на императора и на его войска и намеревается отнять персидское царство у рода Сасана, говоря, что: “Это государство принадлежало нам и нашим отцам; я, говорит он, не успокоюсь, пока не восстановлю чести наших предков, пока не верну прежнего царства потомкам наших предков, то есть моему роду, моему дому и мне”. Так и такими словами подстрекал нечестивый Писак Вараза против прирожденного своего государя, готовя смерть своему царю.
Услышав все это из бешеных собачьих уст Писака, марзпан[33] Атрпатакана Вараз Шапух сейчас же написал донос на армянского царя и послал персидскому царю Нерсеху. И он вызвал в персидском царе столь сильное раздражение, гнев, волнение и злобу против армянского царя, что получил от него приказ — найти какой-нибудь способ, выдумать какое-нибудь средство, чтобы хитростью заманить и захватить армянского царя. И тогда как между обоими царями царил мир, бог, разгневавшись, покарал нечестивого Тирана в отместку за невинную смерть и кровь двух великих священников и пастырей.
Тогда Вараз отправил посла к армянскому царю, якобы, для установления согласия и мира, а на самом деле, строя козни против него. Ссылаясь на свое чувство сильной любви к нему, он просил у царя разрешения посетить его. Армянский царь Тиран, услышав это, очень обрадовался и сейчас же велел пригласить его к себе. До прибытия же его царь советовался со своими приближенными царедворцами. Он говорил: “Прибывающего к нам гостя следует нам развлекать и увеселять охотой, пирами и всякими удовольствиями. Но не надо ему показывать в нашей стране места, обильные дичью, ибо персы жестокосердый, завистливый, злонравный, коварный народ, а надо нам найти места, не богатые дичью, в там его развлекать, обильной охоты не затевать, много дичи не битъ для показа; только для вида делать, чтобы не огорчить и не озлобить персов. Место для охоты изберем в стране Апа'уник, у подошвы большого Масиса (в окрестностях) города, называемого Али-орск”.
Затем Шапух Вараз приехал с тремя тысячами человек и представился царю в стране Апа'уник и с большими почестями был принят им. А те слова, что сказал царь относительно охоты, сейчас же были доведены до сведения персидского полководца тем лицемерным и лживым, вероломным и коварным Писаком, убийцей и предателем своего государя, губителем) (своей) страны.
Несколько дней они вместе веселились; но персидский князь хитро скрывал свое враждебное настроение, выжидая удобного случая, чтобы осуществить свой замысел.
Случилось так, что в то время полководцев[34] там не было, ибо они ранее поссорились и уехали, не было также других азатани[35], великих нахараров и старших танутэров[36], равно как и царские войска были у себя дома, отдыхали на своих квартирах, у царя других людей не осталось, не было ни пехоты, ни конницы, а были только в небольшом количестве слуги, — псари охотничьих собак, дорожные рабочие, разношерстная толпа стражи при шатрах, воины из рамикских[37] ополчений. Там находились также царица и малолетний царевич Аршак. Таким образом, там мало оказалось народу в то время; и хотя он видел, что персидский полководец прибыл с сильным отрядом, — потому что с ним было три тысячи хорошо вооруженных воинов, — он наивно верил в его мирные намерения, поскольку тот прибыл с большими дарами и подношениями и оказывал ему пышные почести.
Немного дней спустя (персы) пригласили царя на ужин, чтобы почтить его. Когда начали пить, то царь и его свита сильно напились; и в это время неожиданно из засады вышли люди, внезапно набросились на всех сотрапезников и схватили их на месте, а царя Тирана окружили вооруженные секирами и щитами воины. Связали ему ноги и руки железными цепями, а стан, со всем, что там нашли, взяли как добычу. Сокровища царя, имущество, жену, сыновей, все что нашли в стане, забрали и уехали из страны Апа'уник.
Когда они прибыли в деревню одну, которая называлась Даларик, персидский полководец въехал в деревню Даларик, а с ним вместе был связанный царь Тиран. И Вараз сказал: “Ну-ка, найдите углей, чтобы накалить железо и выжечь глаза царю Тирану”. Сейчас же принесли углей и выжгли глаза царю Тирану. Тогда заговорил сам Тиран и сказал: “Так как тут померк свет моих очей, то пусть это место впредь во веки называется Ацух вместо Даларик[38], и это останется в знак памяти обо мне; я теперь вспоминаю и знаю, что это — мне возмездие за совершенные мною злодейства и грехи, ибо я вверг во мрак страну, в которой царствовал, (лишив) ее двух светоносных учителей и полагал, что погашу свет двух верных проповедников истинного учения; потому-то и померк свет моих очей”. Затем князь персидского царя со всею поспешностью выехал из деревни Ацух, взяв с собою царя Тирана и всех пленных, спешно прибыл в персидскую страну и отправился в Асорестан[39] к своему государю, персидскому царю.
Печальная весть об этом гибельном происшествии, о внезапно нагрянувшем бедствии и несчастии, не замедлила распространиться (повсеместно в стране). Собрались нахарары и князья, гордзакалы и военачальники, начальники и множество народа со всех концов страны. Хотя они собрались, образовали отряды, подготовились и пустились в погоню за Варазом, но не могли догнать его. Тем не менее они все же захватили часть персидской страны, людей всех перебили, разграбили и сожгли страну. Затем они вернулись и собрались в одном месте, с плачем и стенаниями оплакивали своего прирожденного государя, армянского царя, а также и гибель страны, и проливали горючие слезы о том, что остались без хозяина и потерпели крушени
В то время у царя Тирана был конь, которому все дивились. Этот конь был темногнедой масти в яблоках, был ретив, имел великолепный вид, был крупнее и выше всех других колей, от всех них отличался бесподобной красотой, и равного ему не было другого. Царский стольник Писак, приехав в качестве посла к Варазу, подружился с ним и доложил ему относительно того коня, и, взяв у него соответствующую грамоту, привез и вручил ее армянскому царю. Царь не согласился и не пожелал отдать (коня). Но, заподозрив того человека и боясь, что он может вызвать ссору между обоими царями, он (Тиран) стал искать и нашел коня такой же масти, с теми же приметами, такого же вида, только не такой величины, — ибо такой величины другого не было, так же темногнедой масти в яблоках, и этого коня с грамотой и подарками отослал князю Атрпатакана Варазу, через того же яростного Писака. Он подучил его и дал наказ: ты скажи, де, ему, что это тот самый конь, которого ты пожелал и которого он из любви к тебе не пожалел для тебя. А тот, прибыв к Варазу, раскрыл обстоятельства утайки лошади и вероломно старался вызвать гнев его (Вараза). Он еще больше усугубил свое злословие, сказав: “Армянский царь Тиран так исполнен зависти, недоброжелательства, вражды и ненависти, зложелательства и бесстрашия по отношению к персидскому царю и всем персидским войскам, что пожалел даже одну конскую шкуру для тебя и скрыл ее, а чтобы обмануть тебя и посмеяться над тобою, он послал тебе другого коня через мое посредство. И не только это, — говорит, — он возлагает надежды на императора и на его войска и намеревается отнять персидское царство у рода Сасана, говоря, что: “Это государство принадлежало нам и нашим отцам; я, говорит он, не успокоюсь, пока не восстановлю чести наших предков, пока не верну прежнего царства потомкам наших предков, то есть моему роду, моему дому и мне”. Так и такими словами подстрекал нечестивый Писак Вараза против прирожденного своего государя, готовя смерть своему царю.
Услышав все это из бешеных собачьих уст Писака, марзпан[33] Атрпатакана Вараз Шапух сейчас же написал донос на армянского царя и послал персидскому царю Нерсеху. И он вызвал в персидском царе столь сильное раздражение, гнев, волнение и злобу против армянского царя, что получил от него приказ — найти какой-нибудь способ, выдумать какое-нибудь средство, чтобы хитростью заманить и захватить армянского царя. И тогда как между обоими царями царил мир, бог, разгневавшись, покарал нечестивого Тирана в отместку за невинную смерть и кровь двух великих священников и пастырей.
Тогда Вараз отправил посла к армянскому царю, якобы, для установления согласия и мира, а на самом деле, строя козни против него. Ссылаясь на свое чувство сильной любви к нему, он просил у царя разрешения посетить его. Армянский царь Тиран, услышав это, очень обрадовался и сейчас же велел пригласить его к себе. До прибытия же его царь советовался со своими приближенными царедворцами. Он говорил: “Прибывающего к нам гостя следует нам развлекать и увеселять охотой, пирами и всякими удовольствиями. Но не надо ему показывать в нашей стране места, обильные дичью, ибо персы жестокосердый, завистливый, злонравный, коварный народ, а надо нам найти места, не богатые дичью, в там его развлекать, обильной охоты не затевать, много дичи не битъ для показа; только для вида делать, чтобы не огорчить и не озлобить персов. Место для охоты изберем в стране Апа'уник, у подошвы большого Масиса (в окрестностях) города, называемого Али-орск”.
Затем Шапух Вараз приехал с тремя тысячами человек и представился царю в стране Апа'уник и с большими почестями был принят им. А те слова, что сказал царь относительно охоты, сейчас же были доведены до сведения персидского полководца тем лицемерным и лживым, вероломным и коварным Писаком, убийцей и предателем своего государя, губителем) (своей) страны.
Несколько дней они вместе веселились; но персидский князь хитро скрывал свое враждебное настроение, выжидая удобного случая, чтобы осуществить свой замысел.
Случилось так, что в то время полководцев[34] там не было, ибо они ранее поссорились и уехали, не было также других азатани[35], великих нахараров и старших танутэров[36], равно как и царские войска были у себя дома, отдыхали на своих квартирах, у царя других людей не осталось, не было ни пехоты, ни конницы, а были только в небольшом количестве слуги, — псари охотничьих собак, дорожные рабочие, разношерстная толпа стражи при шатрах, воины из рамикских[37] ополчений. Там находились также царица и малолетний царевич Аршак. Таким образом, там мало оказалось народу в то время; и хотя он видел, что персидский полководец прибыл с сильным отрядом, — потому что с ним было три тысячи хорошо вооруженных воинов, — он наивно верил в его мирные намерения, поскольку тот прибыл с большими дарами и подношениями и оказывал ему пышные почести.
Немного дней спустя (персы) пригласили царя на ужин, чтобы почтить его. Когда начали пить, то царь и его свита сильно напились; и в это время неожиданно из засады вышли люди, внезапно набросились на всех сотрапезников и схватили их на месте, а царя Тирана окружили вооруженные секирами и щитами воины. Связали ему ноги и руки железными цепями, а стан, со всем, что там нашли, взяли как добычу. Сокровища царя, имущество, жену, сыновей, все что нашли в стане, забрали и уехали из страны Апа'уник.
Когда они прибыли в деревню одну, которая называлась Даларик, персидский полководец въехал в деревню Даларик, а с ним вместе был связанный царь Тиран. И Вараз сказал: “Ну-ка, найдите углей, чтобы накалить железо и выжечь глаза царю Тирану”. Сейчас же принесли углей и выжгли глаза царю Тирану. Тогда заговорил сам Тиран и сказал: “Так как тут померк свет моих очей, то пусть это место впредь во веки называется Ацух вместо Даларик[38], и это останется в знак памяти обо мне; я теперь вспоминаю и знаю, что это — мне возмездие за совершенные мною злодейства и грехи, ибо я вверг во мрак страну, в которой царствовал, (лишив) ее двух светоносных учителей и полагал, что погашу свет двух верных проповедников истинного учения; потому-то и померк свет моих очей”. Затем князь персидского царя со всею поспешностью выехал из деревни Ацух, взяв с собою царя Тирана и всех пленных, спешно прибыл в персидскую страну и отправился в Асорестан[39] к своему государю, персидскому царю.
Печальная весть об этом гибельном происшествии, о внезапно нагрянувшем бедствии и несчастии, не замедлила распространиться (повсеместно в стране). Собрались нахарары и князья, гордзакалы и военачальники, начальники и множество народа со всех концов страны. Хотя они собрались, образовали отряды, подготовились и пустились в погоню за Варазом, но не могли догнать его. Тем не менее они все же захватили часть персидской страны, людей всех перебили, разграбили и сожгли страну. Затем они вернулись и собрались в одном месте, с плачем и стенаниями оплакивали своего прирожденного государя, армянского царя, а также и гибель страны, и проливали горючие слезы о том, что остались без хозяина и потерпели крушени
После этого еще с большим единодушием собрались люди армянской страны, великие нахарары, вельможи, начальники областей и правители стран, азаты, военачальники, судьи, главы, князья, не считая воевод и даже шинаканов[40] — людей из рамиков. Стали переговариваться друг с другом и говорили: “Что это мы делаем, сидим и плачем; враги воспользуются этим; не много пройдет времени, и они опять совершат набег на нашу страну. Давайте мы сами утешим себя, станем на защиту себя и страны и отомстим за нашего прирожденного государя”. Так все люди страны, собравшись, держали совет, и сговорились искать себе помощи и защиты.
Тогда армянские вельможи отправили посольство, состоя-щее из великих нахараров, к греческому царю с подарками и с заявлением, что они готовы протянуть ему руку и с покорностью подчиниться ему, лишь бы он оказал поддержку им и помог отомстить врагам. Послами отправили Андовка, наха-пета Сюникского, и Аршавира Камсаракана, нахапета Арша-руникского. Они прибыли в греческую страну, в императорский дворец, передали грамоту, привезенные подарки и представил” царю просьбу (армянской) страны. Император, ознакомившись со всеми обстоятельствами, сейчас же с большою готовностью согласился исполнить их просьбу, оказать поддержку и помощь армянской стране, в особенности, когда вспомнил тот союзный договор, клятвенно подтвержденный, который был заключен между императором Константином и царем Трдатом.
И не успели еще послы армянской страны, поехавшие к императорскому двору, вернуться обратно в свою страну, как со стороны востока двинулся сам персидский царь Нерсех, имея намерение захватить, сжечь, разорить и опустошить армянскую страну и завоевать ее со всеми пределами. Он двинулся со всеми своими войсками, со всем имуществом, с большим караваном, с множеством слонов, с огромным количеством припасов, с главным гаремным шатром, со всеми женами и с царицей цариц; прибыв, он вторгся в пределы Армении и занял всю страну. Тогда азатские войска армянских нахараров, захватив семьи, бежали в сторону Греции, и сообщили эту печальную несть нахарарам, состоявшим при многотысячном императорском войске. Услышав все это, греческий царь сам тоже собрал свое войско и пошел походом в армянскую страну против персидского царя.
Он оставил свое войско около города Сатала[41]; сам же выбрал из предводителей армянского войска двух мудрых мужей, а именно Аршавира и Андовка, которые раньше приезжали к нему в качестве послов. С ними вместе император, преобразившись в шинакана (поселянина), в качестве продавца капусты, проник в персидский лагерь, который тогда находился в гаваре Басеан, в деревне по названию Осха. Они проникли в лагерь персидского царя, осмотрели, разведали сколько сил у него и вернулись обратно в свой лагерь. Они сплотились, подготовились и ударили по персидскому войску, которое нашли на том же месте, где оно беззаботно, спокойно, ничего не подозревая и в бездействии стояло лагерем. На рассвете они напали на персидского царя, все войско предали мечу и никого не оставили в живых. Они разграбили лагерь, забрали добычу, захватили жен царя и царицу и других женщин с ними, все их имущество и достояние, сокровища, припасы, обстановку вместе с женщинами взяли в плен. Только один царь едва спасся бегством со своим передовым гонцом и кое-как сумел добраться до своей страны. А император с большою пышностью торжественно вступил в лагерь; все совершеннолетние были перебиты, а остальных увели в плен в греческую страну. Над армянской же страной он поставил правителями двух князей — Андовка и Аршавира, которым пожаловал большие награды, и, поручив им всех князей и страну, сам император вернулся в Грецию, в свою страну.
А персидский царь бежал в свою страну. Приехав туда, он созвал всех, кто остался под его властью, и стал вести расследование и допрашивать их. Он советовался, приказывал вновь и вновь допытаться и узнать, по какой причине возникла эта война. Тогда и раскрылись перед ним все обстоятельства, и стало известно, что война возникла из-за пустяка, из-за гнусного злословия, что это безумный Шапух Вараз вызвал эту смуту из-за одного коня. Поэтому царь приказал лишить Вара-за почестей, снять с него почетные одежды и подвергнуть его жесточайшим мукам. Далее по персидскому обычаю он приказал содрать с него кожу, набить ее сеном и выставить на площади на поругание. И сам, тоже сожалея о случившемся, послал почетных князей к императору с мирными предложениями, чтобы вернуть пленных; затем послал людей, которые должны были переговорить с императором о мире и согласии и просить его отпустить хотя бы жен его из плена и избавить его (царя) от позора и бесчестия.
Тогда греческий царь Валент[42] написал такую грамоту персидскому царю: “Сперва ты, говорит, возврати пленных, уведенных тобою из армянской страны, вместе с царем Тираном и вообще все то, что оттуда взял; и когда ты это сделаешь, то и я верну тебе то, что взял; значит, сперва ты верни взятую у них добычу, потом и я верну тебе твое”.
Персидский царь, услышав об этом требовании (императора), сейчас же исполнил все это. Он освободил заключенного Тирана из тюрьмы и оков, милостиво поговорил с ним, сказал, что вновь поставит его на царство его страны и с почетом отправит его туда. А Тиран ответил: “Мне, слепому, бесполезно, непристойно и даже невозможно царствовать; взамен меня поставь на царство сына моего, Аршака”.
Тогда (персидский царь) поставил на царство над армянской страной сына его, Аршака, и жен (армянского) царя и всех других пленных, с сокровищами, подарками и вообще всем достоянием вернул из плена; равно и самого царя Тирана персидский царь снабдил всем необходимым и с почетом отпустил обратно из своей страны в армянскую страну. Так он в точности выполнил требования греческого царя. Отправив всех их в Армению, он отпустил также послов, прибывших к нему от греческого царя, чтобы они поехали и рассказали греческому царю, как он исполнил требования греческого царя, дабы и греческий царь вернул взятых им пленных персидскому царю. Когда греческий царь услышал все это, что персидский царь исполнил полностью его требования и отпустил на свободу пленных Армении и царя Тирана, то удовлетворился этим; и в свою очередь греческий царь отправил обратно пленных персидскому царю, а также и жен персидского царя, снабдив всем необходимым и с большим почетом, и всех пленных с ними возвратил из греческой страны в персидскую страну и благополучно препроводил к их царю.
Окончилась третья часть (состоящая) из двадцати одной главы повестей Фавстоса Бузанда, великого летописца-историка, который был греческим летописцем.
Тогда армянские вельможи отправили посольство, состоя-щее из великих нахараров, к греческому царю с подарками и с заявлением, что они готовы протянуть ему руку и с покорностью подчиниться ему, лишь бы он оказал поддержку им и помог отомстить врагам. Послами отправили Андовка, наха-пета Сюникского, и Аршавира Камсаракана, нахапета Арша-руникского. Они прибыли в греческую страну, в императорский дворец, передали грамоту, привезенные подарки и представил” царю просьбу (армянской) страны. Император, ознакомившись со всеми обстоятельствами, сейчас же с большою готовностью согласился исполнить их просьбу, оказать поддержку и помощь армянской стране, в особенности, когда вспомнил тот союзный договор, клятвенно подтвержденный, который был заключен между императором Константином и царем Трдатом.
И не успели еще послы армянской страны, поехавшие к императорскому двору, вернуться обратно в свою страну, как со стороны востока двинулся сам персидский царь Нерсех, имея намерение захватить, сжечь, разорить и опустошить армянскую страну и завоевать ее со всеми пределами. Он двинулся со всеми своими войсками, со всем имуществом, с большим караваном, с множеством слонов, с огромным количеством припасов, с главным гаремным шатром, со всеми женами и с царицей цариц; прибыв, он вторгся в пределы Армении и занял всю страну. Тогда азатские войска армянских нахараров, захватив семьи, бежали в сторону Греции, и сообщили эту печальную несть нахарарам, состоявшим при многотысячном императорском войске. Услышав все это, греческий царь сам тоже собрал свое войско и пошел походом в армянскую страну против персидского царя.
Он оставил свое войско около города Сатала[41]; сам же выбрал из предводителей армянского войска двух мудрых мужей, а именно Аршавира и Андовка, которые раньше приезжали к нему в качестве послов. С ними вместе император, преобразившись в шинакана (поселянина), в качестве продавца капусты, проник в персидский лагерь, который тогда находился в гаваре Басеан, в деревне по названию Осха. Они проникли в лагерь персидского царя, осмотрели, разведали сколько сил у него и вернулись обратно в свой лагерь. Они сплотились, подготовились и ударили по персидскому войску, которое нашли на том же месте, где оно беззаботно, спокойно, ничего не подозревая и в бездействии стояло лагерем. На рассвете они напали на персидского царя, все войско предали мечу и никого не оставили в живых. Они разграбили лагерь, забрали добычу, захватили жен царя и царицу и других женщин с ними, все их имущество и достояние, сокровища, припасы, обстановку вместе с женщинами взяли в плен. Только один царь едва спасся бегством со своим передовым гонцом и кое-как сумел добраться до своей страны. А император с большою пышностью торжественно вступил в лагерь; все совершеннолетние были перебиты, а остальных увели в плен в греческую страну. Над армянской же страной он поставил правителями двух князей — Андовка и Аршавира, которым пожаловал большие награды, и, поручив им всех князей и страну, сам император вернулся в Грецию, в свою страну.
А персидский царь бежал в свою страну. Приехав туда, он созвал всех, кто остался под его властью, и стал вести расследование и допрашивать их. Он советовался, приказывал вновь и вновь допытаться и узнать, по какой причине возникла эта война. Тогда и раскрылись перед ним все обстоятельства, и стало известно, что война возникла из-за пустяка, из-за гнусного злословия, что это безумный Шапух Вараз вызвал эту смуту из-за одного коня. Поэтому царь приказал лишить Вара-за почестей, снять с него почетные одежды и подвергнуть его жесточайшим мукам. Далее по персидскому обычаю он приказал содрать с него кожу, набить ее сеном и выставить на площади на поругание. И сам, тоже сожалея о случившемся, послал почетных князей к императору с мирными предложениями, чтобы вернуть пленных; затем послал людей, которые должны были переговорить с императором о мире и согласии и просить его отпустить хотя бы жен его из плена и избавить его (царя) от позора и бесчестия.
Тогда греческий царь Валент[42] написал такую грамоту персидскому царю: “Сперва ты, говорит, возврати пленных, уведенных тобою из армянской страны, вместе с царем Тираном и вообще все то, что оттуда взял; и когда ты это сделаешь, то и я верну тебе то, что взял; значит, сперва ты верни взятую у них добычу, потом и я верну тебе твое”.
Персидский царь, услышав об этом требовании (императора), сейчас же исполнил все это. Он освободил заключенного Тирана из тюрьмы и оков, милостиво поговорил с ним, сказал, что вновь поставит его на царство его страны и с почетом отправит его туда. А Тиран ответил: “Мне, слепому, бесполезно, непристойно и даже невозможно царствовать; взамен меня поставь на царство сына моего, Аршака”.
Тогда (персидский царь) поставил на царство над армянской страной сына его, Аршака, и жен (армянского) царя и всех других пленных, с сокровищами, подарками и вообще всем достоянием вернул из плена; равно и самого царя Тирана персидский царь снабдил всем необходимым и с почетом отпустил обратно из своей страны в армянскую страну. Так он в точности выполнил требования греческого царя. Отправив всех их в Армению, он отпустил также послов, прибывших к нему от греческого царя, чтобы они поехали и рассказали греческому царю, как он исполнил требования греческого царя, дабы и греческий царь вернул взятых им пленных персидскому царю. Когда греческий царь услышал все это, что персидский царь исполнил полностью его требования и отпустил на свободу пленных Армении и царя Тирана, то удовлетворился этим; и в свою очередь греческий царь отправил обратно пленных персидскому царю, а также и жен персидского царя, снабдив всем необходимым и с большим почетом, и всех пленных с ними возвратил из греческой страны в персидскую страну и благополучно препроводил к их царю.
Окончилась третья часть (состоящая) из двадцати одной главы повестей Фавстоса Бузанда, великого летописца-историка, который был греческим летописцем.
К царю Аршаку съехались на собрание (“жогов”) вельможи и нахапеты нахарарских родов и домов, владетели гундов и знамен, все сатрапы, нахарары и азаты, главы и князья, воеводы и порубежники (правители пограничных областей). Все были движимы единодушным желанием собраться и подумать о своем руководителе, о том, кто достоин сесть на патриаршеский престол и пасти разумное стадо христово. Среди всех собравшихся встретила всеобщее одобрение та мысль, что руководителем должен быть избран один из оставшихся потомков Григория, происходящий из его рода. Ибо все говорили царю: подобно тому, как бог обновил ваше царство, нужно, чтобы и духовное патриаршество было возобновлено через представителя его (Григория) рода; ибо когда этот престол будет обновлен, говорили они, то и чистые нравы возродятся в армянской стране.
Затем участники ашхаражогова[49] один за другим провозгласили имя Нерсеса, сына Атанагинеса, внука первосвященника Иусика, сына Вртанеса, который был сыном первого великого первосвященника Григория; имя его матери было Бамбишн, которая была сестрой царя Тирана. Он в молодом возрасте вел жизнь светского человека и был женат, с отроческих лет он воспитывался и учился в Гамирке, в городе Кесарии, под руководством преданных учителей, и стяжал любовь своих сотоварищей. А в это время он был на военной службе, в гордзакалстве, был любимым сенекапетом (стольником) царя Аршака, доверенным лицом во всех делах государства, внутренних и внешних.
Это был крупный мужчина, хорошего, высокого роста, привлекательной наружности, равного которому по красоте другого нельзя было сыскать в мире; он вызывал симпатии, изумление и почтение у всех, кто на него глядел, а также зависть своим мужеством в военных упражнениях. Имел страх божий в сердце и строго соблюдал заповеди господа; он был человеколюбив, свят и благопристоен, весьма мудр и беспристрастен, справедлив в поступках, кроток, мил, скромен, милосерден к бедным, в супружеской жизни порядочен, исполнен любви к болу. С товарищами обращался по заповеди — любить, товарища как самого себя. И по военной службе он был безукоризненно доблестного поведения. С младенческого возраста он жил по заповедям господа — праведно, беспорочно, оказывая услуги товарищам. Он был неутомим, ревностен сердцем к богу и горел святым духом; всем и во всем был совершенен. Любил бедных, страждущих, заботился о них, даже свою одежду и пищу делил с ними. Помогал притесненным, попавшим в тяжелое положение, покровительствовал обиженным и защищал их.
И вот, когда он, одетый по-военному, в нарядном плаще, с. подобающими украшениями, со своей дивной красотой, высоким ростом, чудесными волосами, стоял на услужении возле царя, у его изголовья, держа в руке стальной царский меч в золотых ножнах, с украшенным драгоценными камнями и жемчугами поясом, — все присутствующие на собрании громогласно и единодушно воскликнули: “Да будет Нерсес нашим пастырем!” Услышав это, он возражал, не хотел, отказывался, говоря, что не достоин. Но он видел, что все твердили одно и тоже перед царем, возглашали одно и то же: “Никого другого не хотим пастырем над нами, а только его; никто другой не должен сесть на престол, а только он!” А он, из скромности не считавший себя достойным этого (сана), выступил вперед и стал наговаривать на себя и приписывать себе такие грехи и беззаконные деяния, которых не совершал.
Услышав это, народ понимал, что он зря наговаривает на себя, и все вместе с царем покатились со смеху. А войска в один голос кричали: “Пусть на нас, на наши головы, падут твои грехи; пусть на нас, на наших детей падут твои деяния; но ты восстанови дела предка твоего Григория и то же пастырство над нами”. А он, так как ничего другого не нашел ответить им, то стал бранить их и сказал: “Вы нечестивы и поганы, не могу я быть пастырем над вами и взять ваши грехи да себя; я не могу быть лицеприятным, не могу стерпеть ваши злодеяния. Вы сегодня любите меня понапрасну; завтра тоже понапрасну, вы станете моими врагами и ненавистниками; вы меня связываете с собою как колотушку на свою же голову. Оставьте меня в покое, быть может удастся мне тогда без забот по недостоинству своему провести свою жизнь полную страданий и грехов, ожидая грядущего вечного суда”. А множество войска, возроптав, кричало: “Именно ты грешный и должен быть нашим пастырем”. Божьим провидением было то, что люди так настаивали. Тогда царь Аршак, разозлившись и разгневавшись, потянул к себе меч с царским поясом, который он (Нерсес) носил при исполнении обязанности сенекапета, и снял с него. Затем он приказал связать его перед собою, остричь его прекрасные кудрявые волосы, подобных которым нигде нельзя было найти; он также приказал разорвать и снять с него нарядную мантию. Он приказал, и принесли монашескую одежду и надели на него. Затем он приказал и призвали старца епископа Фауста, чтобы он рукоположил его в диаконы. А когда стригли ему волосы, то многие плакали, жалея его красоту и видя, как изменилось его лицо и исчезла красота. Когда же увидели его осиянным христовой красотой, то многие обрадовались, что милостью благодатного (бога) именно он был призван пещись о христовом доме.
Господь внушал тогда всем эту мысль — просить себе в пастыри того, кто мог руководить ими и указать им жизненный путь. Он, когда внешне был еще в военном облачении, внутренне носил в себе Христа и имел благородный облик. По надежде своей он был распят с Христом и погребен вместе с ним, и по-любви веры — умер за грехи и справедливо надеялся на воскресение. Поэтому он справедливо удостоился престола патриархов и места своих предков, престола апостола Фадея, а также духовного наследия своего отца по плоти. Но это от господа было, что он был призван на этот сан, что у всех возникла мысль почесть его достойным этого сана. А он по великой богобоязненности своей и смирению не считал себя достойным этого высокого сана — служения богу, в который его возвели. Но он (достиг этого сана) по единодушному принуждению (народа) и по велению бога; тем более, что о нем и ранее было предвещано богом в видении Иусику, что из его поколения родится человек, который будет светочем мира
Затем участники ашхаражогова[49] один за другим провозгласили имя Нерсеса, сына Атанагинеса, внука первосвященника Иусика, сына Вртанеса, который был сыном первого великого первосвященника Григория; имя его матери было Бамбишн, которая была сестрой царя Тирана. Он в молодом возрасте вел жизнь светского человека и был женат, с отроческих лет он воспитывался и учился в Гамирке, в городе Кесарии, под руководством преданных учителей, и стяжал любовь своих сотоварищей. А в это время он был на военной службе, в гордзакалстве, был любимым сенекапетом (стольником) царя Аршака, доверенным лицом во всех делах государства, внутренних и внешних.
Это был крупный мужчина, хорошего, высокого роста, привлекательной наружности, равного которому по красоте другого нельзя было сыскать в мире; он вызывал симпатии, изумление и почтение у всех, кто на него глядел, а также зависть своим мужеством в военных упражнениях. Имел страх божий в сердце и строго соблюдал заповеди господа; он был человеколюбив, свят и благопристоен, весьма мудр и беспристрастен, справедлив в поступках, кроток, мил, скромен, милосерден к бедным, в супружеской жизни порядочен, исполнен любви к болу. С товарищами обращался по заповеди — любить, товарища как самого себя. И по военной службе он был безукоризненно доблестного поведения. С младенческого возраста он жил по заповедям господа — праведно, беспорочно, оказывая услуги товарищам. Он был неутомим, ревностен сердцем к богу и горел святым духом; всем и во всем был совершенен. Любил бедных, страждущих, заботился о них, даже свою одежду и пищу делил с ними. Помогал притесненным, попавшим в тяжелое положение, покровительствовал обиженным и защищал их.
И вот, когда он, одетый по-военному, в нарядном плаще, с. подобающими украшениями, со своей дивной красотой, высоким ростом, чудесными волосами, стоял на услужении возле царя, у его изголовья, держа в руке стальной царский меч в золотых ножнах, с украшенным драгоценными камнями и жемчугами поясом, — все присутствующие на собрании громогласно и единодушно воскликнули: “Да будет Нерсес нашим пастырем!” Услышав это, он возражал, не хотел, отказывался, говоря, что не достоин. Но он видел, что все твердили одно и тоже перед царем, возглашали одно и то же: “Никого другого не хотим пастырем над нами, а только его; никто другой не должен сесть на престол, а только он!” А он, из скромности не считавший себя достойным этого (сана), выступил вперед и стал наговаривать на себя и приписывать себе такие грехи и беззаконные деяния, которых не совершал.
Услышав это, народ понимал, что он зря наговаривает на себя, и все вместе с царем покатились со смеху. А войска в один голос кричали: “Пусть на нас, на наши головы, падут твои грехи; пусть на нас, на наших детей падут твои деяния; но ты восстанови дела предка твоего Григория и то же пастырство над нами”. А он, так как ничего другого не нашел ответить им, то стал бранить их и сказал: “Вы нечестивы и поганы, не могу я быть пастырем над вами и взять ваши грехи да себя; я не могу быть лицеприятным, не могу стерпеть ваши злодеяния. Вы сегодня любите меня понапрасну; завтра тоже понапрасну, вы станете моими врагами и ненавистниками; вы меня связываете с собою как колотушку на свою же голову. Оставьте меня в покое, быть может удастся мне тогда без забот по недостоинству своему провести свою жизнь полную страданий и грехов, ожидая грядущего вечного суда”. А множество войска, возроптав, кричало: “Именно ты грешный и должен быть нашим пастырем”. Божьим провидением было то, что люди так настаивали. Тогда царь Аршак, разозлившись и разгневавшись, потянул к себе меч с царским поясом, который он (Нерсес) носил при исполнении обязанности сенекапета, и снял с него. Затем он приказал связать его перед собою, остричь его прекрасные кудрявые волосы, подобных которым нигде нельзя было найти; он также приказал разорвать и снять с него нарядную мантию. Он приказал, и принесли монашескую одежду и надели на него. Затем он приказал и призвали старца епископа Фауста, чтобы он рукоположил его в диаконы. А когда стригли ему волосы, то многие плакали, жалея его красоту и видя, как изменилось его лицо и исчезла красота. Когда же увидели его осиянным христовой красотой, то многие обрадовались, что милостью благодатного (бога) именно он был призван пещись о христовом доме.
Господь внушал тогда всем эту мысль — просить себе в пастыри того, кто мог руководить ими и указать им жизненный путь. Он, когда внешне был еще в военном облачении, внутренне носил в себе Христа и имел благородный облик. По надежде своей он был распят с Христом и погребен вместе с ним, и по-любви веры — умер за грехи и справедливо надеялся на воскресение. Поэтому он справедливо удостоился престола патриархов и места своих предков, престола апостола Фадея, а также духовного наследия своего отца по плоти. Но это от господа было, что он был призван на этот сан, что у всех возникла мысль почесть его достойным этого сана. А он по великой богобоязненности своей и смирению не считал себя достойным этого высокого сана — служения богу, в который его возвели. Но он (достиг этого сана) по единодушному принуждению (народа) и по велению бога; тем более, что о нем и ранее было предвещано богом в видении Иусику, что из его поколения родится человек, который будет светочем мира
Тогда собрались великие князья, которые должны были сопровождать вожделенного Нерсеса туда, где по обычаю совершалось помазание патриархов. Много армянских епископов собралось также у царя по тому же поводу. Посоветовавшись, все единогласно решили, что он (Нерсес) должен сесть на патриаршеский престол. И с единогласного одобрения всех, — епископов и царя и множества мирян, — отправились в путь: великий князь Мардпет Айр, великий князь Аспет Багарат, великий князь Цопка Даниил, Мегендак Рштуни, князь Андовк Сюникский, Аршавир, князь Ширака и Аршаруника, Ной, князь другого Цопка, и князь Паргев из дома Аматуни. Их всех снарядили и отправили в путь с великими дарами и подарками и с доверительной грамотой, чтобы они поехали в Кесарию, столицу страны Гамирк, к католикосу католикосов Евсевию и там совершили рукоположение его (Нерсеса) в католикосы Великой Армении.
Велика была их радость и ликование, когда; они прибыли на место и увидели католикоса католикосов, святого, знаменитого, блаженного, великолепного и чудесного Евсевия. Они передали ему грамоту царя Аршака и преподнесли привезенные подарки. И он любовно их принял, воздав им большие почести и, согласно канонам, по-апостольскому чину созвал многолюдное собрание епископов, чтобы рукоположить Нерсеса в патриархи Великой Армении. И совершилось великое чудо, ибо как только вошли в церковь, белый голубь на глазах у всех священников и множества народа прилетел и сел на алтарь. Затем, когда великий первосвященник Евсевий в сопровождении иереев, среди которых был и святой протоиерей по имени Василий, вошел внутрь (храма), то голубь отлетел с алтаря и сел на него, где и оставался долгое время. Когда же настал; час и приступили к рукоположению Нерсеса, то голубь отлетел со святого Василия и сел на голову Нерсеса.
Когда совершилось над ним это знамение и чудо (ниспосланное) богом, то весь народ и великий архиепископ Евсевий были поражены. Все обратились к нему, кричали: “Ты оказался угоден богу, божий дух сошел на тебя, ибо это было подобием святого духа, который сошел на господа”. Затем совершили чин рукоположения, возвели и посадили его на епископское седалище и оказывали ему почести; и многие провозглашали ему энкомию (похвальное слово), что значит: святой дух почил на нем. Сам же он не переставал считать себя недостойным всего того, что случилось. Далее с большою торжественностью проводили его в обратный путь, а также великих армянских нахараров-сатрапов.
Все они с гордым сознанием приобретенной духовной славы вернулись в армянскую страну. Сам царь Аршак выехал им навстречу, доехав до горы Арюц[50]. Здесь произошла их радостная встреча, и, обменявшись взаимными приветствиями и благословением, они вернулись оттуда в страну. И таким образом святой Нерсес сел на патриаршеский престол. Мир и покой водворились в стране во время его пастырства; так как жизнью своей и поведением он подражал прадеду своему, великому Григорию, был необычайно добр, как предки его, восстановил и продолжал апостольское учение тех же отцов и так же заботился о сохранении в целости (паствы своей) от видимых и невидимых врагов.
Он весьма походил на первые деревья, и плоды его учения были такого же рода и такой же зрелости и за время своего пастырства и руководства всех обильно снабжал тем, что полезно, питая их духовной пищей. Такая на нем почила благодать, что он творил величайшие чудеса, исцелял больных, где представлялся случай, обращал заблудших (на истинный путь). Он творил и такие чудеса: когда видел человека крайне упорного, то убеждал его, внушая страх, а тех, уши сердец которых были открыты, убеждал словами проповеди.
Он отстраивал разрушенные церкви и восстанавливал развалившиеся алтари; для маловерных он учредил порядок покаяния, дабы они могли уверовать в бога и спастись. Верующих он утешал упованием на вечные блага и награды. Он вновь прославил престол (апостола) Фадея и стал сыном, подобным своим отцам. Он давал отпор злословящим и заставлял их молчать, в корне пресекал беззаконие как на словах, так и на деле. Он боролся за правду до конца, поддерживал и защищал правую сторону и дождем своего учения кропил и вспаивал праведные дела на благо (людям). И всю страну Великой Армении, где раньше отцы его сеяли проповедь животворящего слова, он оросил дождем своей (проповеди). Растение взрастил мшак жнец, сотрудничая с сеятелями, и собрал обильную жатву в амбарах царствия (божия). Он оказался достойным преемником и сподвижником своих отцов-мшаков (работников).
Неизреченные великие силы носил он в себе; особенное внимание он обращал на то, чтобы упорядочить дела милосердия; во-первых, сам лично благотворил, затем служил другим примером благотворительности и вообще поучительным словом увещевал всех, направляя их мысли в сторону добра. Поучал, что величайшими благами являются любовь, надежда, вера, святость, ласковость, кротость, незлобливость. Призывал призирать бедных, лечить их и обнадеживал, что (милосердные) получат воздаяние при обещанном Христом (втором) пришествии, когда будет снаряжен суд с неугасимым огнем; грозил, напоминая о вечных муках и о втором пришествии сына божия Иисуса Христа. И вселил такой страх, что все живущие в пределах Армении люди, веря его словам, одинаково и доброхотно предоставляли свое имущество своим беднякам и это делали с великой радостью.
Он поехал в гавар Тарон и вызвал к себе всех епископов армянской страны. Съехались они в селении Аштишат, где впервые была построена церковь, которая была матерью церквей и местом, где происходили церковные соборы при предках. Все охотно явились на собор и имели полезное сове-щание об упорядочении мирских дел церкви и об установлении общих правил веры. Тут они наладили и установили порядок, и весь народ армянской страны превратили как бы в единую общину монахов во всем, кроме брака. Патриарх Нерсес на всех распространял установленные апостолом правила; всех наставлял, увещевал, влек усердно к благотворительности; сначала сам делал, потом других поучал тому же. И то же приказывал делать во всей армянской стране, в гаварах, странах, во всех уголках. Подыскивали подходящие места и отводили их под постройку домов для призрения бедных, где должны были быть собраны зараженные, прокаженные, увечные и припадочные. Постановили построить убежища для прокажениых, определить им питание и лечение, а для бедных — приют. Ибо великий патриарх Нерсес приказал, и святой собор единодушно одобрил, чтобы такие люди оставались в своих убежищах, не выходили нищенствовать, выставляя напоказ свои страдания и не ступали нотою за свой порог, а чтобы все считали себя обязанными помогать им. Нужно, говорили они, чтобы не нарушался порядок мира, а следует, чтобы все без различия были милосердны и осторожно носили им пишу и удовлетворяли их нужды. Так и устроил, организовал и утверди
Велика была их радость и ликование, когда; они прибыли на место и увидели католикоса католикосов, святого, знаменитого, блаженного, великолепного и чудесного Евсевия. Они передали ему грамоту царя Аршака и преподнесли привезенные подарки. И он любовно их принял, воздав им большие почести и, согласно канонам, по-апостольскому чину созвал многолюдное собрание епископов, чтобы рукоположить Нерсеса в патриархи Великой Армении. И совершилось великое чудо, ибо как только вошли в церковь, белый голубь на глазах у всех священников и множества народа прилетел и сел на алтарь. Затем, когда великий первосвященник Евсевий в сопровождении иереев, среди которых был и святой протоиерей по имени Василий, вошел внутрь (храма), то голубь отлетел с алтаря и сел на него, где и оставался долгое время. Когда же настал; час и приступили к рукоположению Нерсеса, то голубь отлетел со святого Василия и сел на голову Нерсеса.
Когда совершилось над ним это знамение и чудо (ниспосланное) богом, то весь народ и великий архиепископ Евсевий были поражены. Все обратились к нему, кричали: “Ты оказался угоден богу, божий дух сошел на тебя, ибо это было подобием святого духа, который сошел на господа”. Затем совершили чин рукоположения, возвели и посадили его на епископское седалище и оказывали ему почести; и многие провозглашали ему энкомию (похвальное слово), что значит: святой дух почил на нем. Сам же он не переставал считать себя недостойным всего того, что случилось. Далее с большою торжественностью проводили его в обратный путь, а также великих армянских нахараров-сатрапов.
Все они с гордым сознанием приобретенной духовной славы вернулись в армянскую страну. Сам царь Аршак выехал им навстречу, доехав до горы Арюц[50]. Здесь произошла их радостная встреча, и, обменявшись взаимными приветствиями и благословением, они вернулись оттуда в страну. И таким образом святой Нерсес сел на патриаршеский престол. Мир и покой водворились в стране во время его пастырства; так как жизнью своей и поведением он подражал прадеду своему, великому Григорию, был необычайно добр, как предки его, восстановил и продолжал апостольское учение тех же отцов и так же заботился о сохранении в целости (паствы своей) от видимых и невидимых врагов.
Он весьма походил на первые деревья, и плоды его учения были такого же рода и такой же зрелости и за время своего пастырства и руководства всех обильно снабжал тем, что полезно, питая их духовной пищей. Такая на нем почила благодать, что он творил величайшие чудеса, исцелял больных, где представлялся случай, обращал заблудших (на истинный путь). Он творил и такие чудеса: когда видел человека крайне упорного, то убеждал его, внушая страх, а тех, уши сердец которых были открыты, убеждал словами проповеди.
Он отстраивал разрушенные церкви и восстанавливал развалившиеся алтари; для маловерных он учредил порядок покаяния, дабы они могли уверовать в бога и спастись. Верующих он утешал упованием на вечные блага и награды. Он вновь прославил престол (апостола) Фадея и стал сыном, подобным своим отцам. Он давал отпор злословящим и заставлял их молчать, в корне пресекал беззаконие как на словах, так и на деле. Он боролся за правду до конца, поддерживал и защищал правую сторону и дождем своего учения кропил и вспаивал праведные дела на благо (людям). И всю страну Великой Армении, где раньше отцы его сеяли проповедь животворящего слова, он оросил дождем своей (проповеди). Растение взрастил мшак жнец, сотрудничая с сеятелями, и собрал обильную жатву в амбарах царствия (божия). Он оказался достойным преемником и сподвижником своих отцов-мшаков (работников).
Неизреченные великие силы носил он в себе; особенное внимание он обращал на то, чтобы упорядочить дела милосердия; во-первых, сам лично благотворил, затем служил другим примером благотворительности и вообще поучительным словом увещевал всех, направляя их мысли в сторону добра. Поучал, что величайшими благами являются любовь, надежда, вера, святость, ласковость, кротость, незлобливость. Призывал призирать бедных, лечить их и обнадеживал, что (милосердные) получат воздаяние при обещанном Христом (втором) пришествии, когда будет снаряжен суд с неугасимым огнем; грозил, напоминая о вечных муках и о втором пришествии сына божия Иисуса Христа. И вселил такой страх, что все живущие в пределах Армении люди, веря его словам, одинаково и доброхотно предоставляли свое имущество своим беднякам и это делали с великой радостью.
Он поехал в гавар Тарон и вызвал к себе всех епископов армянской страны. Съехались они в селении Аштишат, где впервые была построена церковь, которая была матерью церквей и местом, где происходили церковные соборы при предках. Все охотно явились на собор и имели полезное сове-щание об упорядочении мирских дел церкви и об установлении общих правил веры. Тут они наладили и установили порядок, и весь народ армянской страны превратили как бы в единую общину монахов во всем, кроме брака. Патриарх Нерсес на всех распространял установленные апостолом правила; всех наставлял, увещевал, влек усердно к благотворительности; сначала сам делал, потом других поучал тому же. И то же приказывал делать во всей армянской стране, в гаварах, странах, во всех уголках. Подыскивали подходящие места и отводили их под постройку домов для призрения бедных, где должны были быть собраны зараженные, прокаженные, увечные и припадочные. Постановили построить убежища для прокажениых, определить им питание и лечение, а для бедных — приют. Ибо великий патриарх Нерсес приказал, и святой собор единодушно одобрил, чтобы такие люди оставались в своих убежищах, не выходили нищенствовать, выставляя напоказ свои страдания и не ступали нотою за свой порог, а чтобы все считали себя обязанными помогать им. Нужно, говорили они, чтобы не нарушался порядок мира, а следует, чтобы все без различия были милосердны и осторожно носили им пишу и удовлетворяли их нужды. Так и устроил, организовал и утверди
Улучшить свою жизнь)))
Хочу пожить для себя, ещё не готов к серьёзным отношениям, надо сначала...да у тебя даже риторика женская.
Не хочу покупать личное авто, там бензин-страховка-штрафы, я лучше на такси погоняю лол. Но когда видишь 18 летнего на обычном жигуле копейке начинаешь ему завидовать лол. Он может целыми днями и ночами гонять куда захочет, пока ты обновляешь приложение в поисках момента с большим количеством такси рядом лол.
Своя тянка это доступность в любое время к полному перечню полных услуг; а не бесконечное ожидание и обновление страницы в поиске скидочки в полтора рубля лол.
Он научил страну многим способам благотворительности и утвердил много установлений и правил своих отцов. Он поучал, что всегда нужно иметь в виду надежду на воскресение, не думать, что смерть человека бесповоротна, что нет надежды на возврат к жизни; поэтому не нужно над умершим отчаянно плакать и стенать, без меры и порядка оплакивать его, а уповать на (второе) пришествие господа и на обновление через воскресение, значит ждать пришествия господа, где каждый человек получит вечное воздаяние по своим делам. Дабы браки были законные, он поучал, чтобы вступившие в брак не обманывали друг друга, не строили козней друг против друга, чтобы более всего воздерживались от кровосмесительного брака с близкими родственниками, в особенности от сожительства с невестками и от других подобных дел. И установил правило: не употреблять в пищу мяса и крови павших животных и во время месячных очищений не иметь сношения с женой, ибо все это он считал осквернением перед господом.
(Он осуждал) коварство, лицемерие, жадность, зависть к другим, похотливые страсти, несправедливость, мужеложество и содомию, сплетню, разгульное пьянство, чревоугодничество, хищничество, блуд, мщение врагам, ложь, вражду и немилосердие, ложную клятву и кровавое убийство; мерзкое скотоложество, неверие в воскресение, безнадежное оплакивание умерших — все это ведет в ту же гибельную пропасть, говорил он. Приказывал всей стране и самому царю, вельможам и вообще тем, кто имеет власть над другими, чтобы были милосердны к своим царай (рабам, слугам), к меньшой братии и ученикам, чтобы любили их как членов своих семейств, чтобы незаконным путем и чрезмерно не обременяли их податями, напоминая им, что и для них есть бог на небе. Царайям тоже предписывал быть верными и покорными своим тэрам (господам), за что получат воздаяние от господа.
И все церкви в его дни обрели мир и обновление. Повсеместно в Великой Армении возросло почитание всех епископов. Порядки в церквах стали пышно процветать во всей полноте; установились порядки со всем великолепием в кафолических; церквах, чины священного культа возросли, число священнослужителей увеличилось. Он увеличил число церквей в населенных и ненаселенных местах; также умножил количество монахов.
В разных местах во всех гаварах Армении он основал школы греческого и сирийского языков. Многих угнетенных спасал, томящихся в плену выкупал из плена, одних — проповедью страха христова, других за выкуп освобождал и возвращал в свои места. Вдовам, сиротам, неимущим предоставлял покой и попечение, — бедные всегда радовались вместе с ним; дом его и стол всегда были открыты для бедных, чужестранцев и пришельцев. И его любовь к бедным была так велика, что хотя во всех гаварах он построил дома для призрения бедных и назначил для них пособие, так, чтобы кроме вставания с постели они ничем более себя не утруждали, все же без чих за стол не садился, а хромые, слепые, увечные, глухие, обездоленные, нуждающиеся садились с ним за стол и кушали. И сам он своими руками обмывал всех, помазывал и перевязывал (раны), своими руками раздавал им пищу и все свое имущество на них расходовал; все чужестранцы у него, под его кровом, находили покой и отдых.
И что делал сам, тому учил и других; сам был чист, трезв и бодр и всех людей готовил к восприятию слова божия. Подобно пророкам и апостолам поучал милосердию. “Ваши грехи, говорил он, вы должны искупать милосердием и ваши нечестивые дела состраданием и подаянием нищим”. Напоминал об апостолах, которые для призрения нищих избрали великого первомученика и перводиакона Стефана и товарищей его, того, который открыл небо и тем удостоился лицезрения сына по правую сторону бога отца.
(Напоминал) и об Айцемник, ее милосердии, об истовом плаче вдов и о том, как великий (апостол) Петр возвратил к жизни эту отрешившуюся от жизни и умершую женщину. А также великий (апостол) Павел, говорил он, рассказывает следующее: “Когда Иаков, Кефас и Иоанн, основные столпы, увидели ниспосланную мне благодать и то, что я так же успешно проповедую евангелие среди необрезанных, как и они среди обрезанных, то пришли к соглашению со мною и Варнавой и дали, право (проповедовать) среди язычников, как они среди обрезанных. Только мне они велели, говорит, иметь попечение о бедных, что я, говорит, и старался исполнить”.
Так и еще паче выделял он (слова) Христа, сказанные им одному богачу, наполнявшему все заповеди: “Продай имение твое и раздай бедным и будешь иметь сокровище на небесах”, и потом сказал: “Легче веревке пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в царство божие”, и еще: “Приобретайте себе друзей, богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители”. Или же подобно самому Павлу он заставлял всех радеть о добрых делах, говоря: “Достигайте любви, ревнуйте о дарах духовных”. Рассказывая о том, как охотно ахейцы служили святым в Македонии, он увещевал и вызывал ревность (у слушателей), также он поощрял их неотступно творить добро и благие дела, говоря, что “хорошо ревновать в добром всегда”. Опять же он стремился со всеми вместе итти по стопам Христа.
“Взирайте, говорит, на начальника и совершителя веры Иисуса”, и опять: “Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово божие и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их”. И все твердил: “Ибо в вас должны быть те же чувствования, которые и во Христе Иисусе”. Опять же сказано: “Иисус делал и учил от начала”. А желанный брат господень Иаков, в своем послании, ссылаясь на весь сонм святых и на святолюбивого господа, говорил: “В пример злострадания и долготерпения возьмите, братья мои, пророков, которые говорили именем господним... вы слышали о терпении Иова и видели конец господа”.
Такие и подобные им речи он говорил постоянно, ночью и днем, не переставая поучать и наставлять. С мудростью осенявшей его благодати святого духа блаженный Нерсес, патриарх армянский, во все дни жизни поучал и наставлял всех, как сострадательный отец и милосердная мать, духовной любовью воодушевлял всех великих и малых, почетных и отверженных, богатых и бедных, азатов и шинаканов. И надзор над страной он осуществлял со всей заботливостью, не ленясь и не мешкая, до конца своей жизни. Такого, как он, другого никогда не было больше в армянской стран
(Он осуждал) коварство, лицемерие, жадность, зависть к другим, похотливые страсти, несправедливость, мужеложество и содомию, сплетню, разгульное пьянство, чревоугодничество, хищничество, блуд, мщение врагам, ложь, вражду и немилосердие, ложную клятву и кровавое убийство; мерзкое скотоложество, неверие в воскресение, безнадежное оплакивание умерших — все это ведет в ту же гибельную пропасть, говорил он. Приказывал всей стране и самому царю, вельможам и вообще тем, кто имеет власть над другими, чтобы были милосердны к своим царай (рабам, слугам), к меньшой братии и ученикам, чтобы любили их как членов своих семейств, чтобы незаконным путем и чрезмерно не обременяли их податями, напоминая им, что и для них есть бог на небе. Царайям тоже предписывал быть верными и покорными своим тэрам (господам), за что получат воздаяние от господа.
И все церкви в его дни обрели мир и обновление. Повсеместно в Великой Армении возросло почитание всех епископов. Порядки в церквах стали пышно процветать во всей полноте; установились порядки со всем великолепием в кафолических; церквах, чины священного культа возросли, число священнослужителей увеличилось. Он увеличил число церквей в населенных и ненаселенных местах; также умножил количество монахов.
В разных местах во всех гаварах Армении он основал школы греческого и сирийского языков. Многих угнетенных спасал, томящихся в плену выкупал из плена, одних — проповедью страха христова, других за выкуп освобождал и возвращал в свои места. Вдовам, сиротам, неимущим предоставлял покой и попечение, — бедные всегда радовались вместе с ним; дом его и стол всегда были открыты для бедных, чужестранцев и пришельцев. И его любовь к бедным была так велика, что хотя во всех гаварах он построил дома для призрения бедных и назначил для них пособие, так, чтобы кроме вставания с постели они ничем более себя не утруждали, все же без чих за стол не садился, а хромые, слепые, увечные, глухие, обездоленные, нуждающиеся садились с ним за стол и кушали. И сам он своими руками обмывал всех, помазывал и перевязывал (раны), своими руками раздавал им пищу и все свое имущество на них расходовал; все чужестранцы у него, под его кровом, находили покой и отдых.
И что делал сам, тому учил и других; сам был чист, трезв и бодр и всех людей готовил к восприятию слова божия. Подобно пророкам и апостолам поучал милосердию. “Ваши грехи, говорил он, вы должны искупать милосердием и ваши нечестивые дела состраданием и подаянием нищим”. Напоминал об апостолах, которые для призрения нищих избрали великого первомученика и перводиакона Стефана и товарищей его, того, который открыл небо и тем удостоился лицезрения сына по правую сторону бога отца.
(Напоминал) и об Айцемник, ее милосердии, об истовом плаче вдов и о том, как великий (апостол) Петр возвратил к жизни эту отрешившуюся от жизни и умершую женщину. А также великий (апостол) Павел, говорил он, рассказывает следующее: “Когда Иаков, Кефас и Иоанн, основные столпы, увидели ниспосланную мне благодать и то, что я так же успешно проповедую евангелие среди необрезанных, как и они среди обрезанных, то пришли к соглашению со мною и Варнавой и дали, право (проповедовать) среди язычников, как они среди обрезанных. Только мне они велели, говорит, иметь попечение о бедных, что я, говорит, и старался исполнить”.
Так и еще паче выделял он (слова) Христа, сказанные им одному богачу, наполнявшему все заповеди: “Продай имение твое и раздай бедным и будешь иметь сокровище на небесах”, и потом сказал: “Легче веревке пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в царство божие”, и еще: “Приобретайте себе друзей, богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители”. Или же подобно самому Павлу он заставлял всех радеть о добрых делах, говоря: “Достигайте любви, ревнуйте о дарах духовных”. Рассказывая о том, как охотно ахейцы служили святым в Македонии, он увещевал и вызывал ревность (у слушателей), также он поощрял их неотступно творить добро и благие дела, говоря, что “хорошо ревновать в добром всегда”. Опять же он стремился со всеми вместе итти по стопам Христа.
“Взирайте, говорит, на начальника и совершителя веры Иисуса”, и опять: “Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово божие и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их”. И все твердил: “Ибо в вас должны быть те же чувствования, которые и во Христе Иисусе”. Опять же сказано: “Иисус делал и учил от начала”. А желанный брат господень Иаков, в своем послании, ссылаясь на весь сонм святых и на святолюбивого господа, говорил: “В пример злострадания и долготерпения возьмите, братья мои, пророков, которые говорили именем господним... вы слышали о терпении Иова и видели конец господа”.
Такие и подобные им речи он говорил постоянно, ночью и днем, не переставая поучать и наставлять. С мудростью осенявшей его благодати святого духа блаженный Нерсес, патриарх армянский, во все дни жизни поучал и наставлял всех, как сострадательный отец и милосердная мать, духовной любовью воодушевлял всех великих и малых, почетных и отверженных, богатых и бедных, азатов и шинаканов. И надзор над страной он осуществлял со всей заботливостью, не ленясь и не мешкая, до конца своей жизни. Такого, как он, другого никогда не было больше в армянской стран
припизднутый инцел тужится
И вот по поводу договора о мире и согласии, заключенного между армянской страной и греческим императором, понадобилось армянскому царю послать великого армянского католикоса Нерсеса и с ним десять сатрапов из числа армянских вельмож, с большим снаряжением, чтобы они поехали и возобновили договор о мире и согласии между императором и ими. Они отправились и приехали в императорский дворец греческих царей.
В это время великий греческий царь Валент находился в заблуждении в вопросах веры, впав в арианскую ересь. И вот царь, увидев их, сперва принял их с большою торжественностью и пышными почестями. У императора был один только сын, единственный ребенок, который лежал тяжело больным. И вот царь попросил святого армянского католикоса Нерсеса помолиться за ребенка. А он, выступив вперед, начал говорить и сказал:
“Если ты поверишь, что господь Исус Христос единародный сын бога и рождение его, от его природы и сущности, рождение от отца, а не творение, происшедший от отца, свет славы сущего, образ его существа, что он от его естества, рождение и сын, ибо как отец, так и сын от его естества, раньше всех времен от отца рожденный, раньше бытия всех творений, от самого начала во всем он был сотрудником и сотворцом у отца, что все на небе и на земле получило бытие от отца через него, что он от самого начала был с отцом при создании всех творений, от природы, с самого начала был с ним и носит тип и образ своего родителя; что от начала мира силою своего слова и своей природной властью управляет, направляет, ведет все творения; который вначале сотворил и положил основание миру, и небо в виде свода распростер (над ним), руки которого создали и утвердили все небесные пространства, который и человека создал из земли как разумное, говорящее, мудрое (существо) и со свободной волей. И когда люди по своей свободной воле осквернились, не признали создателя и заповеди его, то сын, который от века сидел по правую сторону отца и был сопрестольником своего родителя, когда увидел, что отец пренебрежен людьми, встал с правого престола, уменьшился, свернулся, получил от девы воплощение, человеческий образ, сам себя смирил, сделался человеком, по своей воле испытал страдания, умер и воскрес, и всем вообще даровал жизнь, вознесся и сел на свой природный престол по правую сторону отца, своего родителя.
И вот, если ты уверуешь в то, что Христос сын и рождение от бога, в чем мы можем тебя убедить бесчисленными свидетельствами, то мы можем омыть и очистить тебя от лживого и оскверняющего крещения языческой веры. Прими ты крещение святой веры во имя творца бога и исповедуй рождение сына от отца от века, по своему природному происхождению, и принятие плоти от святой девы в последние времена, что имело место ради нашего спасения и жизни, (исповедуй) смерть и погребение того же сына — Иисуса Христа — и мир и согласие и благодать святого духа. Прими крещение во имя этих чудесных таинств отпущения и обновления жизни, тогда и сына твоего мы удостоим этого святого крещения, дающего надежду на блаженство и очищающего от грехов, и попросим господа нашего Иисуса Христа, чтобы он простил грехи еретического неверия и помиловал, ибо от них-то искони бывали и бывают болезни. И я ручаюсь от лица милосердного бога, что поставлю перед тобою сына твоего здравым и невредимым, если ты придешь к православию и будешь исповедовать с нами вместе, как ортодокс[51].
Относительно же твоего сына, если ты обратишься в истинную веру, мы за сына твоего попросим господа, положим нашу руку на него и скажем: согласно вашей вере исцеляет его Христос, родившийся от бога, и он (сын твой) здравым и невредимым поднимется и станет перед тобою, и (Христос) удостоит вас многих других благ и доведет вас до царствия вечной обновленной жизни.
Но если ты не уверуешь, то какое может быть отпущение и исцеление, или как мы осмелимся предстать перед ним, просить и молиться за тех, кто вовсе не признает господа; ибо гнев божий сразит тех, кто неправильно исповедует господа. Вы тоже не можете просить, поскольку не веруете и не хотите знать его заповедей, не понимаете его законов. “Ибо закон господа совершен, укрепляет душу; откровение господа верно, умудряет простых. Повеления господа праведны, веселят сердце; заповедь господа светла, просвещает очи. Страх господень чист, пребывает во век. Суды господни истина, все праведны; они вожделеннее золота и даже множества драгоценных камней, слаще меда и капель сота”. А те, кто отдается скверне, их (господь) хранит, как вещество для огня. “Нет языка и нет наречия, где не слышался бы голос их. По всей земле проходит звук их и до пределов вселенной слова их”. А для тех, кто не слушает, и тех, кто слушает, господь хранит (соответствующее) воздаяние”.
Все эти речи и многие другие подобные речи говорил святой Нерсес императору. Он еще добавил следующее; “С сегодняшнего дня, считая впредь еще пятнадцать дней (господь) по милосердию своему и доброте снисходительно будет ждать, столько дней дает тебе сроку, потерпит, чтобы ты пришел к истинной вере. Пусть это тебе будет знамением того, что, если до того дня ты не укрепишься в вере, то по истечении срока ребенок умрет, чтобы ты убедился, что все, что я сказал тебе — правда”.
Пока он говорил это, царь молча слушал все, закинув ногу на ногу, облокотившись на колено, подпирая рукою подбородок и так сидя слушал, пока тот высказал все. И все, что он говорил, записывали царские скорописцы-секретари, стоявшие возле царя. И тут царь страшно разгневался, приказал крепко сковать железными цепями армянского патриарха святого Нерсеса, заключить в тюрьму и держать там, а за ребенком установить тщательный уход, дабы посмотреть, выживет ли он или нет, а потом решить, что нужно делать. По истечении пятнадцати дней умер ребенок, сын императора, единственный его наследник. Оплакав его и погоревав сколько было нужно, царь приказал привести к себе святого Нерсеса. Он подозвал его к себе и спросил: “Вы ли христиане были причиной смерти ребенка?” А тот ответил: “После сказанного мною Христос на пятнадцать дней отсрочил (смерть), в надежде, что быть может вы обратитесь, но вы не обратились и умерли. И теперь еще, если ты уверуешь, то Иисус Христос, сын божий, может вернуть его к жизни, и сына и всю твою семью”.
В это время великий греческий царь Валент находился в заблуждении в вопросах веры, впав в арианскую ересь. И вот царь, увидев их, сперва принял их с большою торжественностью и пышными почестями. У императора был один только сын, единственный ребенок, который лежал тяжело больным. И вот царь попросил святого армянского католикоса Нерсеса помолиться за ребенка. А он, выступив вперед, начал говорить и сказал:
“Если ты поверишь, что господь Исус Христос единародный сын бога и рождение его, от его природы и сущности, рождение от отца, а не творение, происшедший от отца, свет славы сущего, образ его существа, что он от его естества, рождение и сын, ибо как отец, так и сын от его естества, раньше всех времен от отца рожденный, раньше бытия всех творений, от самого начала во всем он был сотрудником и сотворцом у отца, что все на небе и на земле получило бытие от отца через него, что он от самого начала был с отцом при создании всех творений, от природы, с самого начала был с ним и носит тип и образ своего родителя; что от начала мира силою своего слова и своей природной властью управляет, направляет, ведет все творения; который вначале сотворил и положил основание миру, и небо в виде свода распростер (над ним), руки которого создали и утвердили все небесные пространства, который и человека создал из земли как разумное, говорящее, мудрое (существо) и со свободной волей. И когда люди по своей свободной воле осквернились, не признали создателя и заповеди его, то сын, который от века сидел по правую сторону отца и был сопрестольником своего родителя, когда увидел, что отец пренебрежен людьми, встал с правого престола, уменьшился, свернулся, получил от девы воплощение, человеческий образ, сам себя смирил, сделался человеком, по своей воле испытал страдания, умер и воскрес, и всем вообще даровал жизнь, вознесся и сел на свой природный престол по правую сторону отца, своего родителя.
И вот, если ты уверуешь в то, что Христос сын и рождение от бога, в чем мы можем тебя убедить бесчисленными свидетельствами, то мы можем омыть и очистить тебя от лживого и оскверняющего крещения языческой веры. Прими ты крещение святой веры во имя творца бога и исповедуй рождение сына от отца от века, по своему природному происхождению, и принятие плоти от святой девы в последние времена, что имело место ради нашего спасения и жизни, (исповедуй) смерть и погребение того же сына — Иисуса Христа — и мир и согласие и благодать святого духа. Прими крещение во имя этих чудесных таинств отпущения и обновления жизни, тогда и сына твоего мы удостоим этого святого крещения, дающего надежду на блаженство и очищающего от грехов, и попросим господа нашего Иисуса Христа, чтобы он простил грехи еретического неверия и помиловал, ибо от них-то искони бывали и бывают болезни. И я ручаюсь от лица милосердного бога, что поставлю перед тобою сына твоего здравым и невредимым, если ты придешь к православию и будешь исповедовать с нами вместе, как ортодокс[51].
Относительно же твоего сына, если ты обратишься в истинную веру, мы за сына твоего попросим господа, положим нашу руку на него и скажем: согласно вашей вере исцеляет его Христос, родившийся от бога, и он (сын твой) здравым и невредимым поднимется и станет перед тобою, и (Христос) удостоит вас многих других благ и доведет вас до царствия вечной обновленной жизни.
Но если ты не уверуешь, то какое может быть отпущение и исцеление, или как мы осмелимся предстать перед ним, просить и молиться за тех, кто вовсе не признает господа; ибо гнев божий сразит тех, кто неправильно исповедует господа. Вы тоже не можете просить, поскольку не веруете и не хотите знать его заповедей, не понимаете его законов. “Ибо закон господа совершен, укрепляет душу; откровение господа верно, умудряет простых. Повеления господа праведны, веселят сердце; заповедь господа светла, просвещает очи. Страх господень чист, пребывает во век. Суды господни истина, все праведны; они вожделеннее золота и даже множества драгоценных камней, слаще меда и капель сота”. А те, кто отдается скверне, их (господь) хранит, как вещество для огня. “Нет языка и нет наречия, где не слышался бы голос их. По всей земле проходит звук их и до пределов вселенной слова их”. А для тех, кто не слушает, и тех, кто слушает, господь хранит (соответствующее) воздаяние”.
Все эти речи и многие другие подобные речи говорил святой Нерсес императору. Он еще добавил следующее; “С сегодняшнего дня, считая впредь еще пятнадцать дней (господь) по милосердию своему и доброте снисходительно будет ждать, столько дней дает тебе сроку, потерпит, чтобы ты пришел к истинной вере. Пусть это тебе будет знамением того, что, если до того дня ты не укрепишься в вере, то по истечении срока ребенок умрет, чтобы ты убедился, что все, что я сказал тебе — правда”.
Пока он говорил это, царь молча слушал все, закинув ногу на ногу, облокотившись на колено, подпирая рукою подбородок и так сидя слушал, пока тот высказал все. И все, что он говорил, записывали царские скорописцы-секретари, стоявшие возле царя. И тут царь страшно разгневался, приказал крепко сковать железными цепями армянского патриарха святого Нерсеса, заключить в тюрьму и держать там, а за ребенком установить тщательный уход, дабы посмотреть, выживет ли он или нет, а потом решить, что нужно делать. По истечении пятнадцати дней умер ребенок, сын императора, единственный его наследник. Оплакав его и погоревав сколько было нужно, царь приказал привести к себе святого Нерсеса. Он подозвал его к себе и спросил: “Вы ли христиане были причиной смерти ребенка?” А тот ответил: “После сказанного мною Христос на пятнадцать дней отсрочил (смерть), в надежде, что быть может вы обратитесь, но вы не обратились и умерли. И теперь еще, если ты уверуешь, то Иисус Христос, сын божий, может вернуть его к жизни, и сына и всю твою семью”.
база
Пасскод для куколдов, лучше 150р инвестировать в себя лол)))
проиграл конечно,нищая сельдь трясется от одной только мысли оплатить свой ужин
Разгневавшись на эти слова, царь вознамерился казнить его лютой смертью. Но к царю подошли придворные вельможи и советники и сказали императору: “Эти люди посланы из чужой и далекой страны по делу могущественным царем; они посланцы великого государя; от нас не должно быть им вреда, а не то возникнет большая война между нами и великим армянским царем, будет большая вражда между нами; жизнь или смерть ребенка не зависела от его слов”. Хотя много они таких вещей ему сказали, но не могли смягчить гнева и злобы царя.
Дело дошло до весьма тяжелого положения; все собравшиеся настойчиво требовали, чтобы он не убивал (Нерсеса); наконец, кое-как все вместе смогли убедить царя, чтобы он по крайней мере не убивал его, но не могли добиться того чтобы он отпустил его на свободу; того только добились, чтобы он его только сослал. Ибо мудрые (советники) после долгих размышлений нашли, что путем ссылки он (Нерсес) пока спасется от смерти, а в будущем он вернется из ссылки, и таким образом между двумя царствами неприязни и войны не будет. Ибо они говорили: “Нигде того не было, ни среди врагов, ни во время войны, чтобы даже простой посланец был задержан, связан и заключен в тюрьму, а не то что подвергнут смерти; с древнейших времен нигде и никогда ничего подобного не было; а он еще большой и знатный человек и глава целой страны. Ибо, как говорят, в их стране царь и он на одном счету, и говорят, что в той стране, откуда они приехали, этого человека любят, что он знаменитый человек. Приехавшие с ним нам рассказали, что он родственник и близкий человек царю, и в его стране любят этого мужа”.
А царь им ответил: “Вы правильно говорите, о мудрые люди, это так. Если б его государь через него нанес мне оскорбление и бесчестие, то нельзя было бы его посланца обвинять, подвергнуть наказанию или посадить в тюрьму. Но он по своей собственной воле оскорбил меня, по своей воле ручался, что мой сын умрет, он же оказал: “я сам его убил”. А если его царь с мирным намерением послал его к нам, а он приехал, погубил час, то он и перед своим царем виноват. Но так как он самовольно поступил так, то должен нести ответственность; ибо я сам знаю, что это не от царя его, и он повинен смерти.
Царь больше не слушал их, а приказал сослать блаженного Нерсеса, отвезти его и бросить на остров в большом море, в такое пустынное место, где бы не было ни людей, ни питьевой воды, ни пищи, а была бы оплошная пустыня, чтобы он умер от голода.
Потом он созвал из всех подвластных ему городов всех православных епископов, священников и диаконов, которые исповедовали истинную веру. И отовсюду из государства съехались и устроили большой собор. Царь поговорил с ними (и предложил им), чтобы все они приняли ложное исповедание арианской ереси, а затем вернулись в свои епархии и обратили свои народы в арианскую веру. А когда никто из них на это не согласился, то он всех их отправил в ссылку и погнал в чужие края, так, чтобы никто из них не вернулся на свое место; а вместо них назначил пастырей ложного исповедания, послал арианских лжеепископов во все города. И во всех вселенских церквах началось большое движение, возникли смуты и раскол. И всю страну постигли величайшие бедствия и испытания, стало тревожно всюду, как не было при прежних царях, стало хуже, чем даже было при войнах и возмущениях, возникавших при прежних царях-язычниках, поклонявшихся идолам. Все истинные и православные учители были отлучены от своих паств и изгнаны, а их места заняли служители сатаны. Все верующие в Христа люди подверглись всяческим притеснениям, всем народом овладели горе и печаль. Ибо все церкви были захвачены служителями сатаны, пастыри же были отлучены от своих паств и овцы разбрелись, ибо у них не было руководителей и негде было верующему люду молиться. Чтобы не подчиняться посланцам сатаны, верующие молились вне городов и сел, в пустынных местах, под открытым небом, и в конце молений клятвенно просили бога, чтобы он избавил их от этого злосчастного времени, чтобы вернул истинных пастырей к их паствам, чтобы вернул им церкви, построенные их трудами и отнятые у них.
А тех князей, которые приехали из армянской страны со святым Нерсесом (Валент) отпустил с большими сокровищами, думая всех ослепить взятками; и с ними послал царю (Аршаку) большие сокровища золота, серебра и драгоценных камней, чтобы задобрить его. Не было числа и счета тем сокровищам, которые он послал армянскому царю; и, кроме того, написал ему письмо с клеветой на Нерсеса, будто тот убил его сына. Он отпустил также аршакидских заложников от армянского царя, которые содержались при императорском дворе и были племянниками царя Аршака, из которых одного звали Гнелом, другого Тиритом. Их он поручил армянским сатрапам и с ними отправил в путь таким образом.
Дело дошло до весьма тяжелого положения; все собравшиеся настойчиво требовали, чтобы он не убивал (Нерсеса); наконец, кое-как все вместе смогли убедить царя, чтобы он по крайней мере не убивал его, но не могли добиться того чтобы он отпустил его на свободу; того только добились, чтобы он его только сослал. Ибо мудрые (советники) после долгих размышлений нашли, что путем ссылки он (Нерсес) пока спасется от смерти, а в будущем он вернется из ссылки, и таким образом между двумя царствами неприязни и войны не будет. Ибо они говорили: “Нигде того не было, ни среди врагов, ни во время войны, чтобы даже простой посланец был задержан, связан и заключен в тюрьму, а не то что подвергнут смерти; с древнейших времен нигде и никогда ничего подобного не было; а он еще большой и знатный человек и глава целой страны. Ибо, как говорят, в их стране царь и он на одном счету, и говорят, что в той стране, откуда они приехали, этого человека любят, что он знаменитый человек. Приехавшие с ним нам рассказали, что он родственник и близкий человек царю, и в его стране любят этого мужа”.
А царь им ответил: “Вы правильно говорите, о мудрые люди, это так. Если б его государь через него нанес мне оскорбление и бесчестие, то нельзя было бы его посланца обвинять, подвергнуть наказанию или посадить в тюрьму. Но он по своей собственной воле оскорбил меня, по своей воле ручался, что мой сын умрет, он же оказал: “я сам его убил”. А если его царь с мирным намерением послал его к нам, а он приехал, погубил час, то он и перед своим царем виноват. Но так как он самовольно поступил так, то должен нести ответственность; ибо я сам знаю, что это не от царя его, и он повинен смерти.
Царь больше не слушал их, а приказал сослать блаженного Нерсеса, отвезти его и бросить на остров в большом море, в такое пустынное место, где бы не было ни людей, ни питьевой воды, ни пищи, а была бы оплошная пустыня, чтобы он умер от голода.
Потом он созвал из всех подвластных ему городов всех православных епископов, священников и диаконов, которые исповедовали истинную веру. И отовсюду из государства съехались и устроили большой собор. Царь поговорил с ними (и предложил им), чтобы все они приняли ложное исповедание арианской ереси, а затем вернулись в свои епархии и обратили свои народы в арианскую веру. А когда никто из них на это не согласился, то он всех их отправил в ссылку и погнал в чужие края, так, чтобы никто из них не вернулся на свое место; а вместо них назначил пастырей ложного исповедания, послал арианских лжеепископов во все города. И во всех вселенских церквах началось большое движение, возникли смуты и раскол. И всю страну постигли величайшие бедствия и испытания, стало тревожно всюду, как не было при прежних царях, стало хуже, чем даже было при войнах и возмущениях, возникавших при прежних царях-язычниках, поклонявшихся идолам. Все истинные и православные учители были отлучены от своих паств и изгнаны, а их места заняли служители сатаны. Все верующие в Христа люди подверглись всяческим притеснениям, всем народом овладели горе и печаль. Ибо все церкви были захвачены служителями сатаны, пастыри же были отлучены от своих паств и овцы разбрелись, ибо у них не было руководителей и негде было верующему люду молиться. Чтобы не подчиняться посланцам сатаны, верующие молились вне городов и сел, в пустынных местах, под открытым небом, и в конце молений клятвенно просили бога, чтобы он избавил их от этого злосчастного времени, чтобы вернул истинных пастырей к их паствам, чтобы вернул им церкви, построенные их трудами и отнятые у них.
А тех князей, которые приехали из армянской страны со святым Нерсесом (Валент) отпустил с большими сокровищами, думая всех ослепить взятками; и с ними послал царю (Аршаку) большие сокровища золота, серебра и драгоценных камней, чтобы задобрить его. Не было числа и счета тем сокровищам, которые он послал армянскому царю; и, кроме того, написал ему письмо с клеветой на Нерсеса, будто тот убил его сына. Он отпустил также аршакидских заложников от армянского царя, которые содержались при императорском дворе и были племянниками царя Аршака, из которых одного звали Гнелом, другого Тиритом. Их он поручил армянским сатрапам и с ними отправил в путь таким образом.
Когда царь Валент, разозлившись, начал гонения против святых церквей во всех концах своей державы и всех епископов, удалив от их паств, услал в чужие края, он возгорелся еще большим гневом на святого Нерсеса, потому что его считал причиной смерти единственного своего любимого сына, поэтому хотел предать его мучительной горькой смерти. Царские вельможи и советники на это не согласились и едва сумели спасти (Нерсеса) от смерти. Тогда (царь) приказал сослать его на остров в огромном океане-море, в пустынное безводное место, где не было никакой зелени и растительности, не было кореньев и ничего другого, что могло бы быть пригодно для (питания) человека, а были только камни, песок и скалы. И не было дороги туда и не было судоходства.
Его доставили на указанное место и с ним семьдесят человек, половина которых состояла из епископов других городов и другая половина из клириков других церквей. А он (Нерсес) был рад тому, что выпало ему на долю переносить мучения во имя Иисуса Христа, сына божия. Из сосланных с ними двое были его людьми, одного звали диаконом Растомом, другого — Тиранамом, а семьдесят остальных, которые были с ними, набрали отовсюду и вогнали их на судно и отвезли на остров. Судно, везшее их, отправилось и благодаря попутному ветру в пятнадцать дней достигло указанного места. Судно спустило их на берег и само вернулось.
На этом острове не было ни питьевой воды, ни каких-либо кореньев, а был только один песок без всякой растительности; потому то их и повезли туда, чтобы уморить их голодом по строгому приказу царя. И когда они пробыли там примерно с месяц, то более слабые из них стали испытывать муки и страдания от голода и жажды, стали слабеть и изнывать. Тогда Нерсес стал ободрять всех и утешать, говоря: “Будьте тверды, стойки и не бойтесь, ибо ведь это господь наш Иисус Христос приказал дереву сабек принести плод в виде барана, и принял Исаака как жертву живую, благословил Иакова на чужбине, спас Иосифа от рабства и сделал властелином, приказал терновому кусту огнем распустить листья и зацвесть, приказал воздуху послать сверху сладкую пищу в виде росы, дал возмущенному и озлобленному народу перепелов на съедение, и сам Христос, став камнем, скитался с ними по безводной пустыне, доставлял сладкую воду томившемуся от жажды народу, и что в будущем должно случиться, предвещал жезлом Моисея, пронзил скалу и исторг для них воду, и таким образом тогда сохранил им жизнь, и сам в пустыне малым количеством хлеба накормил народ, и подобно тому дереву, которое дало барана, сам тоже был пригвожден к кресту и распят, и по вышеприведенному примеру сам тоже был пронзен в бок и источил для нас спасительную воду, дабы мы могли, покаявшись, омыться и очиститься, обрести жизнь; он сам стал хлебом для нас, свою кровь дал нам пить, чтобы смешать плоть с плотью и кровь с кровью, и воссоединить божество с нашей душой и нас со святым духом, и, наконец, уподобить наше существо божеству.
И вот, тот, кто оказывал нам столько благодеяний, в то время, как мы даже словами не благодарили его, то как же можете вы думать, что он оставит нас умирать с голоду, когда мы хоть в малой мере подверглись гонениям ради его имени. Нет, это не так, мы с верой попросим, и нам дастся пища. Что же, разве мы просим знамения? Нет, знамение нужно для маловерных и для исправления злых, а что до нас, то господь знает наши нужды и что нам полезно, и согласно этому приуготовит то, что нам нужно. Мы не из тех, о которых сказано, что “род лукавый ищет знамения”, боже упаси! То, что нам надобно, не может быть получено без помощи людей. А господь может сохранить нам жизнь и без пищи, может и дать пищу, может и оправдать, может нас удостоить смерти во имя его, даровав нам обыкновенную естественную смерть, от которой у человека нет спасения, а причина ее его власть над невидимым телом; он приобщит нас к царствию своему, может послать нам мирную кончину и удостоить царствия”.
Сказав это и еще много подобного, он прибавил: “Кладите все вы земные поклоны, чтобы удостоиться христова человеколюбия”. И когда они трижды положили земные поклоны и помолились, в море поднялся сильный ветер и стал выбрасывать на остров большое количество рыбы, так что там образовались кучи, а также очень много дров. Когда собрали дрова и сложили в кучу, то подумали о том, что нужен огонь, чтобы зажечь дрова. Вдруг дрова сами собою воспламенились и стали гореть. Тогда они встали с молитвы, вознесли благодарность, зажарили рыбу, сели и стали есть. Когда они поели и насытились, и понадобилась им вода для питья, то святой Нерсес встал, разрыл песок на острове, и там забил источник пресной воды, и оттуда всегда пили пребывающие на острове.
На этом острове они таким образом получали пищу из моря, а святой Нерсес всегда утешал их и говорил: “Так запомните и удержите в памяти слова господа, который сказал: “Ищите прежде всего царствия божия и правды его, и это все приложится вам”. Видите, братья, что бог поступает с нами так, как с сыновьями своими, в назидание нам, чтобы сделать из нас полезных людей, дать нам стяжать почетное имя и удостоить нас величайших наград. Взамен этого он требует от нас немного добродетели, только то, чтобы мы любили его, за что он творит для нас бесчисленное, безмерное, несчетное, несравненное количество благ, благодеяний и чудес и в своем человеколюбии воздает добром; ибо он не пожалел даже жизнь свою положить за нас и даже сделался для нас пищей и питьем”.
Таким образом братья всегда с благодарностью благословляли господа Иисуса Христа, ночью и днем непрестанно служили господу. Братья дожидались заката солнца и потом радовались пище, посылаемой господом, выбрасываемой волнами для приготовления пищи. Таким образом святой Нерсес всегда поддерживал их дух, в течение девяти месяцев[52], пока они пребывали на том острове.
Его доставили на указанное место и с ним семьдесят человек, половина которых состояла из епископов других городов и другая половина из клириков других церквей. А он (Нерсес) был рад тому, что выпало ему на долю переносить мучения во имя Иисуса Христа, сына божия. Из сосланных с ними двое были его людьми, одного звали диаконом Растомом, другого — Тиранамом, а семьдесят остальных, которые были с ними, набрали отовсюду и вогнали их на судно и отвезли на остров. Судно, везшее их, отправилось и благодаря попутному ветру в пятнадцать дней достигло указанного места. Судно спустило их на берег и само вернулось.
На этом острове не было ни питьевой воды, ни каких-либо кореньев, а был только один песок без всякой растительности; потому то их и повезли туда, чтобы уморить их голодом по строгому приказу царя. И когда они пробыли там примерно с месяц, то более слабые из них стали испытывать муки и страдания от голода и жажды, стали слабеть и изнывать. Тогда Нерсес стал ободрять всех и утешать, говоря: “Будьте тверды, стойки и не бойтесь, ибо ведь это господь наш Иисус Христос приказал дереву сабек принести плод в виде барана, и принял Исаака как жертву живую, благословил Иакова на чужбине, спас Иосифа от рабства и сделал властелином, приказал терновому кусту огнем распустить листья и зацвесть, приказал воздуху послать сверху сладкую пищу в виде росы, дал возмущенному и озлобленному народу перепелов на съедение, и сам Христос, став камнем, скитался с ними по безводной пустыне, доставлял сладкую воду томившемуся от жажды народу, и что в будущем должно случиться, предвещал жезлом Моисея, пронзил скалу и исторг для них воду, и таким образом тогда сохранил им жизнь, и сам в пустыне малым количеством хлеба накормил народ, и подобно тому дереву, которое дало барана, сам тоже был пригвожден к кресту и распят, и по вышеприведенному примеру сам тоже был пронзен в бок и источил для нас спасительную воду, дабы мы могли, покаявшись, омыться и очиститься, обрести жизнь; он сам стал хлебом для нас, свою кровь дал нам пить, чтобы смешать плоть с плотью и кровь с кровью, и воссоединить божество с нашей душой и нас со святым духом, и, наконец, уподобить наше существо божеству.
И вот, тот, кто оказывал нам столько благодеяний, в то время, как мы даже словами не благодарили его, то как же можете вы думать, что он оставит нас умирать с голоду, когда мы хоть в малой мере подверглись гонениям ради его имени. Нет, это не так, мы с верой попросим, и нам дастся пища. Что же, разве мы просим знамения? Нет, знамение нужно для маловерных и для исправления злых, а что до нас, то господь знает наши нужды и что нам полезно, и согласно этому приуготовит то, что нам нужно. Мы не из тех, о которых сказано, что “род лукавый ищет знамения”, боже упаси! То, что нам надобно, не может быть получено без помощи людей. А господь может сохранить нам жизнь и без пищи, может и дать пищу, может и оправдать, может нас удостоить смерти во имя его, даровав нам обыкновенную естественную смерть, от которой у человека нет спасения, а причина ее его власть над невидимым телом; он приобщит нас к царствию своему, может послать нам мирную кончину и удостоить царствия”.
Сказав это и еще много подобного, он прибавил: “Кладите все вы земные поклоны, чтобы удостоиться христова человеколюбия”. И когда они трижды положили земные поклоны и помолились, в море поднялся сильный ветер и стал выбрасывать на остров большое количество рыбы, так что там образовались кучи, а также очень много дров. Когда собрали дрова и сложили в кучу, то подумали о том, что нужен огонь, чтобы зажечь дрова. Вдруг дрова сами собою воспламенились и стали гореть. Тогда они встали с молитвы, вознесли благодарность, зажарили рыбу, сели и стали есть. Когда они поели и насытились, и понадобилась им вода для питья, то святой Нерсес встал, разрыл песок на острове, и там забил источник пресной воды, и оттуда всегда пили пребывающие на острове.
На этом острове они таким образом получали пищу из моря, а святой Нерсес всегда утешал их и говорил: “Так запомните и удержите в памяти слова господа, который сказал: “Ищите прежде всего царствия божия и правды его, и это все приложится вам”. Видите, братья, что бог поступает с нами так, как с сыновьями своими, в назидание нам, чтобы сделать из нас полезных людей, дать нам стяжать почетное имя и удостоить нас величайших наград. Взамен этого он требует от нас немного добродетели, только то, чтобы мы любили его, за что он творит для нас бесчисленное, безмерное, несчетное, несравненное количество благ, благодеяний и чудес и в своем человеколюбии воздает добром; ибо он не пожалел даже жизнь свою положить за нас и даже сделался для нас пищей и питьем”.
Таким образом братья всегда с благодарностью благословляли господа Иисуса Христа, ночью и днем непрестанно служили господу. Братья дожидались заката солнца и потом радовались пище, посылаемой господом, выбрасываемой волнами для приготовления пищи. Таким образом святой Нерсес всегда поддерживал их дух, в течение девяти месяцев[52], пока они пребывали на том острове.
В то время нечестивый император Валент с большим озлоблением боролся против рачителей истины, то есть против тех, кто правильно исповедовал, что Христос действительно является сыном божьим, рожденным от естества бога отца. Поэтому он намеревался возбудить против них гонения, предать их пыткам и мучениям и (в этом смысле) написал и разослал строгий приказ повсюду.
Но учители изуверской арианской секты собрались вместе и сказали царю: “Позволь нам устроить диспут между нами и ими, царь, и пусть станет известно, которая сторона победила, так, чтобы не казалось, что мы одержали победу благодаря насилию и обману”. И царь Валент, услышав это, обрадовался. С своей стороны он избрал искусных, опытных в прениях людей, которых считал сведущими и учеными, лжеепископов арианской секты. Он послал и за кесарийским, епископом Евсевием, с объявлением, что назначено обсуждение их исповедания, чтобы он приехал и присутствовал на обсуждении, дабы выяснить, на чьей стороне истина. Когда время этой встречи было уже назначено, епископ Евсевий созвал все духовенство и раздумывал, как ему отвечать на речи (противников), ибо и особенным даром речи он не обладал. На совещании было решено послать человека к блаженному Василию, уговорить его приехать, ибо, говорили они, обладает он могучим словом, и у него великий дар пресечения коварных козней сатаны, ибо он помышляет о святой церкви (Христа), которую он приобрел своей кровью.
Епископ Евсевий написал протоиерею Василию умолительную грамоту, в которой с подобающей почтительностью весьма настойчиво умолял его забыть существовавшие между ними раздоры и поспешить немедленно приехать, ибо предстоят прения и обсуждение вопросов, касающихся веры. Все духовенство подписало умолительную грамоту, чтобы он не медлил, а сейчас же приехал; и послали верных и почтенных людей, чтобы поторопить его с приездом.
Еще посланные за ним люди успели только выехать и находились еще в пути, а святой Василий в месте своего пребывания, совершая богослужение, впал в глубокий сон; во сне он увидел большой, прекрасный сад, изобиловавший фруктами; три свиньи, забравшись в сад, грязнили и разрывали сад. Во многих местах они подрывали почву под виноградными лозами, обнажали корни у лоз, вырывали с землей, и произвели там большие опустошения. Пришли садовники, пытались, но не могли выгнать вредоносных свиней из сада. И они крикнули, Василию и сказали: “Если ты, Василий, не придешь, то никто другой не сумеет выгнать этих свиней из сада, и разорение не прекратится, поспеши, поспевай, ибо много вреда они еще причинят”. Тогда сам Василий вошел в сад — выгнал оттуда вредоносных свиней и вновь привел в порядок попорченные места.
И проснулся блаженный Василий, удивился этому видению и думал, что бы это могло значить? И вот прибыли люди, посланные епископом Евсевием из порода Кесарии, и передали ему грамоту. Прочел он и обрадовался, ибо понял, что по велению бога он приглашен, чтобы защитить истину и ответить (арианам). Поэтому он сейчас же встал, вместе с приглашающими его лицами отправился к епископу Евсевию. Когда они посоветовались друг с другом о том, что нужно, Василий сказал епископу Евсевию, чтобы он и спросил у императора разрешения повезти с собою одного из иереев. Евсевий отправился: к императору и попросил и сказал: “Ты выдвинул против меня двух соперников, разреши же и мне привести с собою одного из моих иереев”. Император опросил у арианского епископа, и, они согласились, чтобы Евсевий привел с собою на собрание нескольких товарищей.
Когда наступил час собрания, император взял епископа Евсевия и с ним блаженного протоиерея Василия и двух соперников от противников, которые были со стороны сатаны, а именно арианских лжеепископов, и вошли они в обсуждение и спор о сыне божьем Иисусе Христе, рождение ли он и сын от естества бога отца или нет. Блаженный Василий, стоявший позади епископа Евсевия, исполненный святого духа, приводил: выдержки из книги Бытия, — законов, пророков, апостолов и из всего Священного писания, объяснял и доказывал и приспешников сатаны двух противников вместе с царем заставил умолкнуть и устыдиться.
Тогда царь Валент посмотрел на епископа и увидел, что он вспотел. Он начал говорить и сказал: “Что это такое, почему ты так вспотел? В диспуте об истине ты победил при помощи этого наемного писателя”. Ответил царю Василий и сказал: “Двух свиней и одного осла я погонял по столь длинному пути, а ты еще спрашиваешь, почему вспотел?” Царь пожалел, что позволил Василию присутствовать в качестве помощника Евсевия. А ариане, пристыженно встав, сказали царю: “На что нужны эти диспуты и это беспокойство? Как государь, прикажи ты, чтобы подвергли преследованию тех, кто не подчиняется твоей воле”. На этом собрание было распущено и закончилось.
И (царь Валент) приказал заключить в тюрьму Евсевия и вместе с ним многих других, и продолжал притеснять правоверных православных христиан, и все церкви обложил поборами и очень большими взысканиями.
Тогда епископ Евсевий скончался в тюрьме от тяжелых страданий. А относительно святого Василия жители Кесарии говорили: “Если вы его не выпустите из тюрьмы, то мы сожжем весь город”. Когда все стали так кричать, то царь смягчился и приказал отпустить блаженного Василия на свободу.
Но учители изуверской арианской секты собрались вместе и сказали царю: “Позволь нам устроить диспут между нами и ими, царь, и пусть станет известно, которая сторона победила, так, чтобы не казалось, что мы одержали победу благодаря насилию и обману”. И царь Валент, услышав это, обрадовался. С своей стороны он избрал искусных, опытных в прениях людей, которых считал сведущими и учеными, лжеепископов арианской секты. Он послал и за кесарийским, епископом Евсевием, с объявлением, что назначено обсуждение их исповедания, чтобы он приехал и присутствовал на обсуждении, дабы выяснить, на чьей стороне истина. Когда время этой встречи было уже назначено, епископ Евсевий созвал все духовенство и раздумывал, как ему отвечать на речи (противников), ибо и особенным даром речи он не обладал. На совещании было решено послать человека к блаженному Василию, уговорить его приехать, ибо, говорили они, обладает он могучим словом, и у него великий дар пресечения коварных козней сатаны, ибо он помышляет о святой церкви (Христа), которую он приобрел своей кровью.
Епископ Евсевий написал протоиерею Василию умолительную грамоту, в которой с подобающей почтительностью весьма настойчиво умолял его забыть существовавшие между ними раздоры и поспешить немедленно приехать, ибо предстоят прения и обсуждение вопросов, касающихся веры. Все духовенство подписало умолительную грамоту, чтобы он не медлил, а сейчас же приехал; и послали верных и почтенных людей, чтобы поторопить его с приездом.
Еще посланные за ним люди успели только выехать и находились еще в пути, а святой Василий в месте своего пребывания, совершая богослужение, впал в глубокий сон; во сне он увидел большой, прекрасный сад, изобиловавший фруктами; три свиньи, забравшись в сад, грязнили и разрывали сад. Во многих местах они подрывали почву под виноградными лозами, обнажали корни у лоз, вырывали с землей, и произвели там большие опустошения. Пришли садовники, пытались, но не могли выгнать вредоносных свиней из сада. И они крикнули, Василию и сказали: “Если ты, Василий, не придешь, то никто другой не сумеет выгнать этих свиней из сада, и разорение не прекратится, поспеши, поспевай, ибо много вреда они еще причинят”. Тогда сам Василий вошел в сад — выгнал оттуда вредоносных свиней и вновь привел в порядок попорченные места.
И проснулся блаженный Василий, удивился этому видению и думал, что бы это могло значить? И вот прибыли люди, посланные епископом Евсевием из порода Кесарии, и передали ему грамоту. Прочел он и обрадовался, ибо понял, что по велению бога он приглашен, чтобы защитить истину и ответить (арианам). Поэтому он сейчас же встал, вместе с приглашающими его лицами отправился к епископу Евсевию. Когда они посоветовались друг с другом о том, что нужно, Василий сказал епископу Евсевию, чтобы он и спросил у императора разрешения повезти с собою одного из иереев. Евсевий отправился: к императору и попросил и сказал: “Ты выдвинул против меня двух соперников, разреши же и мне привести с собою одного из моих иереев”. Император опросил у арианского епископа, и, они согласились, чтобы Евсевий привел с собою на собрание нескольких товарищей.
Когда наступил час собрания, император взял епископа Евсевия и с ним блаженного протоиерея Василия и двух соперников от противников, которые были со стороны сатаны, а именно арианских лжеепископов, и вошли они в обсуждение и спор о сыне божьем Иисусе Христе, рождение ли он и сын от естества бога отца или нет. Блаженный Василий, стоявший позади епископа Евсевия, исполненный святого духа, приводил: выдержки из книги Бытия, — законов, пророков, апостолов и из всего Священного писания, объяснял и доказывал и приспешников сатаны двух противников вместе с царем заставил умолкнуть и устыдиться.
Тогда царь Валент посмотрел на епископа и увидел, что он вспотел. Он начал говорить и сказал: “Что это такое, почему ты так вспотел? В диспуте об истине ты победил при помощи этого наемного писателя”. Ответил царю Василий и сказал: “Двух свиней и одного осла я погонял по столь длинному пути, а ты еще спрашиваешь, почему вспотел?” Царь пожалел, что позволил Василию присутствовать в качестве помощника Евсевия. А ариане, пристыженно встав, сказали царю: “На что нужны эти диспуты и это беспокойство? Как государь, прикажи ты, чтобы подвергли преследованию тех, кто не подчиняется твоей воле”. На этом собрание было распущено и закончилось.
И (царь Валент) приказал заключить в тюрьму Евсевия и вместе с ним многих других, и продолжал притеснять правоверных православных христиан, и все церкви обложил поборами и очень большими взысканиями.
Тогда епископ Евсевий скончался в тюрьме от тяжелых страданий. А относительно святого Василия жители Кесарии говорили: “Если вы его не выпустите из тюрьмы, то мы сожжем весь город”. Когда все стали так кричать, то царь смягчился и приказал отпустить блаженного Василия на свободу.
Тогда царь Валент приказал поискать и найти искусного человека, который мог бы выступать письменно против христианской веры. Ему рассказали, что в каком-то городе есть некий искусный софист. Император послал к нему высокопоставленных чиновников, чтобы они поскорее отправились и немедленно привезли его к нему. Они поехали сейчас же, нашли его и повезли.
На обратном пути, проехав уже две стоянки, они остановились в другом городе; за городом была часовня во имя святой Феклы. По приезде туда, софист остановился там и избрал себе местом для ночевки внутренность часовни, а высокопоставленные чиновники остановились в городе. Софист, поужинав, постлал себе постель, запер двери часовни, сел на постель и хотел лечь. И не успел он еще заснуть, как увидел открытыми глазами, что двери часовни открылись и явилось большое множество мучеников в великом сиянии. К ним навстречу вышла святая Фекла, в блестящем одеянии, от которой будто исходили лучи света. Поклонились друг другу, и святая Фекла им сказала: “Добро “пожаловать, возлюбленные друзья и подвижники христовы”. После взаимных приветствий они поставили стулья и сели по порядку. Потом святые вступили в беседу и сказали: “Те святые господни, которые еще живут на земле, находятся в тяжелом положении: кто в оковах, кто в тюрьме, кто в ссылке, а другие подвергаются насилиям, незаконным поборам и мучениям. Мы поспешили собраться тут, чтобы не оставить без внимания этих (мучений), а молить бога о заступничестве за верующих. Тем более, что многие мшаки (работники) господни задержаны, многие нивы остались невозделанными, многие сады превратились в пустошь; нужно нам обуздать Валента, мешающего мшакам (работникам), дабы каждый мшак мог стать на свою работу, Ревностный мшак Василий тоже отстранен от своей работы. Давайте изберем среди нас двух лиц и пошлем их лишить жизни злодея Валента”. И одного из них звали Сергием, другого Феодором, и послали их, назначив им срок: (“Завтра) в этот же час приходите, мы тоже придем”. Потом они встали и разошлись.
Все это слышал софист, находившийся в часовне, открытыми глазами видел это видение, был изумлен, до рассвета не опал. На рассвете пришли высокопоставленные чиновники и сказали софисту: “Вставай, продолжим наш путь!” Он сослался на то, что болен, не может двинуться с места. Когда стали его принуждать, он обмер, лишился чувств, едва дышал и до вечера не мог отвечать им. Когда наступил вечер, чиновники оставили его в часовне и ушли в город, на свою квартиру. А софист запер двери часовни и улегся на своем месте. Ему опять вдруг показалось, что двери часовни раскрылись, и те же мученики собрались и наполнили часовню. Они радостно встречали и приветствовали друг друга и, расставив стулья по порядку, расселись вкруг. Потом пришли святые Сергий и Феодор с того дела, на которое были посланы, и вошли в собрание святых. И многие из собравшихся мучеников спросили: “Как кончили вы то дело, на которое пошли?” Они ответили: “Как мы ушли (вчера) от вас, так сейчас же убили врага истины Валента[53], и к этому самому часу вернулись к вам”. Все собравшиеся встали, возблагодарили господа нашего Исуса Христа и, расставшись, пошли каждый к себе. Софист пробыл в большом страхе до утра.
Когда рассвело, чиновники пришли и сказали софисту: “Встань, поедем к императору”. В ответ он сказал: “Император умер, к кому же теперь ехать?” На этом между ними произошел большой спор, бились об заклад на три дня. “Если, сказал он, товары не будут расхищены, города не будут ограблены, если император останется тот же, то пусть отсекут мне голову, что я осмелился сказать такие вещи”. Чиновники дали ему трехдневный срок, и через три дня подтвердился слух о том, что император умер.
После этого были отпущены на свободу все те, кто был подвергнут наказаниям или сослан, и что у кого было похищено, вернули. Также и в отношении кесарийцев было приказано вернуть вещи каждому. Святой Василий позвал всех, чтобы каждый взял сданную им вещь, но никто не хотел и близко подойти. Хотя Василий и говорил им: “Вот вещи, относительно которых я ручался, что они уцелеют, и обещал, что лично вручу вам ваше достояние”. Но они слушать его не хотели и говорили: “Пусть эти вещи войдут в сокровищницу господа за то, что он рассудил нас и отомстил за святых служителей церкви”. Так из кесарийцев никто не приблизился к своему серебру, все было оставлено сокровищнице церкви. И архиепископ взял это серебро и велел сделать из него купели крещения, и эти серебряные купели до сих пор остаются в неприкосновенности в крестилище при церкви.
На обратном пути, проехав уже две стоянки, они остановились в другом городе; за городом была часовня во имя святой Феклы. По приезде туда, софист остановился там и избрал себе местом для ночевки внутренность часовни, а высокопоставленные чиновники остановились в городе. Софист, поужинав, постлал себе постель, запер двери часовни, сел на постель и хотел лечь. И не успел он еще заснуть, как увидел открытыми глазами, что двери часовни открылись и явилось большое множество мучеников в великом сиянии. К ним навстречу вышла святая Фекла, в блестящем одеянии, от которой будто исходили лучи света. Поклонились друг другу, и святая Фекла им сказала: “Добро “пожаловать, возлюбленные друзья и подвижники христовы”. После взаимных приветствий они поставили стулья и сели по порядку. Потом святые вступили в беседу и сказали: “Те святые господни, которые еще живут на земле, находятся в тяжелом положении: кто в оковах, кто в тюрьме, кто в ссылке, а другие подвергаются насилиям, незаконным поборам и мучениям. Мы поспешили собраться тут, чтобы не оставить без внимания этих (мучений), а молить бога о заступничестве за верующих. Тем более, что многие мшаки (работники) господни задержаны, многие нивы остались невозделанными, многие сады превратились в пустошь; нужно нам обуздать Валента, мешающего мшакам (работникам), дабы каждый мшак мог стать на свою работу, Ревностный мшак Василий тоже отстранен от своей работы. Давайте изберем среди нас двух лиц и пошлем их лишить жизни злодея Валента”. И одного из них звали Сергием, другого Феодором, и послали их, назначив им срок: (“Завтра) в этот же час приходите, мы тоже придем”. Потом они встали и разошлись.
Все это слышал софист, находившийся в часовне, открытыми глазами видел это видение, был изумлен, до рассвета не опал. На рассвете пришли высокопоставленные чиновники и сказали софисту: “Вставай, продолжим наш путь!” Он сослался на то, что болен, не может двинуться с места. Когда стали его принуждать, он обмер, лишился чувств, едва дышал и до вечера не мог отвечать им. Когда наступил вечер, чиновники оставили его в часовне и ушли в город, на свою квартиру. А софист запер двери часовни и улегся на своем месте. Ему опять вдруг показалось, что двери часовни раскрылись, и те же мученики собрались и наполнили часовню. Они радостно встречали и приветствовали друг друга и, расставив стулья по порядку, расселись вкруг. Потом пришли святые Сергий и Феодор с того дела, на которое были посланы, и вошли в собрание святых. И многие из собравшихся мучеников спросили: “Как кончили вы то дело, на которое пошли?” Они ответили: “Как мы ушли (вчера) от вас, так сейчас же убили врага истины Валента[53], и к этому самому часу вернулись к вам”. Все собравшиеся встали, возблагодарили господа нашего Исуса Христа и, расставшись, пошли каждый к себе. Софист пробыл в большом страхе до утра.
Когда рассвело, чиновники пришли и сказали софисту: “Встань, поедем к императору”. В ответ он сказал: “Император умер, к кому же теперь ехать?” На этом между ними произошел большой спор, бились об заклад на три дня. “Если, сказал он, товары не будут расхищены, города не будут ограблены, если император останется тот же, то пусть отсекут мне голову, что я осмелился сказать такие вещи”. Чиновники дали ему трехдневный срок, и через три дня подтвердился слух о том, что император умер.
После этого были отпущены на свободу все те, кто был подвергнут наказаниям или сослан, и что у кого было похищено, вернули. Также и в отношении кесарийцев было приказано вернуть вещи каждому. Святой Василий позвал всех, чтобы каждый взял сданную им вещь, но никто не хотел и близко подойти. Хотя Василий и говорил им: “Вот вещи, относительно которых я ручался, что они уцелеют, и обещал, что лично вручу вам ваше достояние”. Но они слушать его не хотели и говорили: “Пусть эти вещи войдут в сокровищницу господа за то, что он рассудил нас и отомстил за святых служителей церкви”. Так из кесарийцев никто не приблизился к своему серебру, все было оставлено сокровищнице церкви. И архиепископ взял это серебро и велел сделать из него купели крещения, и эти серебряные купели до сих пор остаются в неприкосновенности в крестилище при церкви.
спецом для тебя зая
Вот те князья, которые поехали из армянской страны от великого царя Аршака к греческому императору Валенту: сам великий патриарх армянский Нерсес и великий нахапет рода Мамиконян по имени Вардан, брат великого армянского стра-телата Васака, которые были воспитателями и пестунами царя Аршака. С ними нахапет Рштуни Меген, нахапет Андзеваци Мегар, нахапет Хорхоруни Гарджуил Малхаз, нахапет Сахаруни Мушк, нахапет Гнтуни Демет, нахапет Багенский Кишкен, нахапет Грсидзорский Сурик и нахапет Гамбуженский Вркен. Они отправились послами к императору, чтобы установить любовь и согласие. Царь же Валент задержал и послал в ссылку великого первосвященника Нерсеса, и вместо него отпустил племянников царя Аршака — Гнела и Тирита — и, чтобы задобрить царя Аршака, вручил Вардану и его спутникам несметные сокровища и так их отправил в путь. Послы, уехав от императора, приехали к царю Великой Армении Аршаку, передали ему грамоту императора и вместе с ней письмо, содержащее недовольство и клевету. Ибо император писал армянскому царю Аршаку о святом Нерсесе, что он убил единственного его сына, поэтому и был задержан там; не обвиняй де нас, прими отпущенных двух юношей, племянников Аршака, — Гнела и Тирита. (Послы) поднесли также царю несметные сокровища.
А царь Аршак, услышав и увидев все это, выразил недовольство как в отношении того, кто послал, так и в отношении того, кто привез сокровища. Страшно негодовал он на императора, как же он посмел задержать такого великого почтенного человека, главу и учителя и вождя целой страны и царства. “Это множество камней, сказал он, да посыплется на голову императора и на ваши, за то, что привезли. Камней и у нас много, чтобы выбить ими зубы, как приславшему (их), так и вам, привезшим (их). Как я молу стерпеть такое бесчестие. Я ему за это по заслугам отплачу”. И повелел он пол-ководцу Васаку собрать войско, составить отряды и ударить и разграбить страну Гамирк. А полководец спарапет Васак сейчас же исполнил его повеление, собрал в одно место около двухсот шестидесяти тысяч войска, (ударил и разграбил страну Гамирк до города Анкюры; шесть лет подряд он опустошал земли в пределах Греции. Они забрали огромную добычу и (всякого богатства, свирепо расправившись (с врагом) в той стране.
А царь Аршак, услышав и увидев все это, выразил недовольство как в отношении того, кто послал, так и в отношении того, кто привез сокровища. Страшно негодовал он на императора, как же он посмел задержать такого великого почтенного человека, главу и учителя и вождя целой страны и царства. “Это множество камней, сказал он, да посыплется на голову императора и на ваши, за то, что привезли. Камней и у нас много, чтобы выбить ими зубы, как приславшему (их), так и вам, привезшим (их). Как я молу стерпеть такое бесчестие. Я ему за это по заслугам отплачу”. И повелел он пол-ководцу Васаку собрать войско, составить отряды и ударить и разграбить страну Гамирк. А полководец спарапет Васак сейчас же исполнил его повеление, собрал в одно место около двухсот шестидесяти тысяч войска, (ударил и разграбил страну Гамирк до города Анкюры; шесть лет подряд он опустошал земли в пределах Греции. Они забрали огромную добычу и (всякого богатства, свирепо расправившись (с врагом) в той стране.
Муж этот Хад был родом из гавара Карин, из селения Мараг; он был питомцем патриарха Нерсеса и воспитывался у него в доме. Он выказал способности, преуспевал в вере, во всех делах оказался преданным, в своей должности показал особую любовь к церкви божьей, поэтому святой Нерсес доверил ему дело призрения бедных; тут тоже он показал свою особенную заботливость.
Поэтому, когда патриарх Нерсес готовился отправиться в греческую страну, он рукоположил этого Хада во епископы Багреванда и Аршаруник, его оставил своим местоблюстителем и сам отправился. А вся страна, говорящая на армянском языке, во всех гаварах, странах и местах, все великие правители стран, гаваров, нахапеты знаменитых родов и вся духовная братия вместе со всей массой народа поверглись в траур и печаль потому, что уехал их главный архипастырь. А святой епископ Хад велел всей стране поститься, молиться и просить, чтобы святой Нерсес вернулся. И все то время, что он был в ссылке, народ в посте молился за него. А Хад во всем руководил ими, не меньше чем сам архипастырь Нерсес, до его приезда, пока господь исполнил просьбу страны, и святой Нерсес вернулся на свое место.
В эти времена армянский царь Аршак не очень шел по пути, угодному богу. Насколько в молодом возрасте он действовал с божественной мудростью, настолько в зрелом возрасте впал в бесстыдство и распутство, и хотя святой пастырь Хад много раз укорял его, но он внимания не обращал.
К этому времени царь построил для себя дастакерт[54] в долине гавара Ког; и во все гавары своего государства разослал приказ, чтобы повсюду глашатаи кричали на площадях, во всех концах объявляли царский указ о следующем: “Пусть все, что кому-нибудь должен, или кому-нибудь причинил убыток, или привлечен к суду кем-нибудь, да придут в этот дастакерт, поселятся там. И если кто-нибудь пролил чью-нибудь кровь, или кому-нибудь причинил вред, или увел чью-нибудь жену, или состоит в долгу, или присвоил чье-нибудь имущество, или кто боится кого-нибудь, пусть все они придут в это место, и они избавятся от суда и расправы. А если заимодавец за должником придет и туда, то такого без суда и правосудия поймать и выслать”.
Когда вышел этот царский указ, то в означенном месте собрались все воры и разбойники, виновные в пролитии крови и убийцы, лжецы и обманщики, вредители, карманники, обидчики, сутяги, клеветники, грабители, похитители и корыстолюбцы. Многие совершали разные преступления и укрывались там. Многие женщины оставляли своих мужей и укрывались там; многие мужчины оставляли своих жен и, взяв чужих жен, укрывались там; многие рабы, захватив сокровища господ своих, бежали и укрывались там; многие, принявшие вещи на хранение, забирали эти вещи и укрывались там; всю страну обирали и опустошали. Хотя повсюду поднялся большой ропот, но суда не было, ничьих прав царская власть не защищала; поэтому все люди стоном стонали, у всех было одно общее слово, передаваемое из уст в уста, и все говорили: “Право умерло, если бы оно существовало, но было утрачено, то мы бы поискали и где-нибудь нашли бы его”.
А местечко то превратилось в поселок и в город, увеличилось, стало многолюдным, заняло всю долину. Царь Аршак приказал этот дастакерт назвать его именем — Аршакаван. Там, был построен также царский дворец. С тех пор уж вовсе не было страха перед господом, все терпели лишения по этой причине, ропот, жалобы и крики умножались. За это дело святой епископ Хад много раз укорял его (Аршака) и оказывал ему противодействие, в особенности, когда заставляли, чтобы он воздвигнул алтарь в церкви посада Аршакавана. А он много раз порицал и укорял царя Аршака и всех вельмож и князей: “Я, говорил он, местоблюститель, и ничего другого, что приказал мне делать отец мой, не имею права делать”. Тогда царь Аршак задумал хитростью, почестями и предоставлением имущества обмануть святого епископа Хада, дал ему много золота и серебра, много коней из царских конюшен с царской сбруей, золоченными нагрудниками и подпругами, и тем хотел вскружить ему голову и (Привлечь на свою сторону. А он на глазах у царя раздавал бедным имущество, которое предоставлял ему царь, а укоров не убавлял до такой степени, что царь приказал прогнать его из стана.
И он отправился путешествовать по стране, занимался благоустройством, назидал и поучал, призирал бедных, как ему наказал святой Нерсес, уезжая. Руками его творились многие знамения и чудеса и исцеления больных; великие чудеса творились им. Но когда он помогал бедным и опорожнялись все горшки и сосуды, все кувшины в погребе от раздачи бедным, то на следующий день он приходил и видел, что они вновь наполнились как бы по божьему велению; это тоже он день ото дня раздавал бедным, и они всегда наполнялись.
Такие великие чудеса творились руками этого человека. Это был удивительный, знаменитый, прославленный на всю Армению человек. Он объезжал все армянские церкви, наставлял и поучал подобно учителю своему Нерсесу. Раз двое воров украли и увели волов, принадлежавших церкви святого епископа Хада. На следующий день у этих воров ослепли глаза, и они в неведении, блуждая впотьмах, пригнали всех волов к дверям святого Хада. Сам святой Хад вышел, увидел их и возблагодарил господа за заботу его и попечение о верующих в него. Потом епископ Хад встал на молитву и исцелил глаза воров; велел их выкупать, потом поставил перед ними кушанье и доставил им большую радость. Далее он благословил их, дал им волов, которых они украли, и проводил их; и они ушли. Так во всех своих делах он проявлял большое терпение и творил много знамений и чудес. У него были две дочери, из которых одну он отдал в жены некоему Асруку, который по смерти своего тестя Хада сел на его престол.
Поэтому, когда патриарх Нерсес готовился отправиться в греческую страну, он рукоположил этого Хада во епископы Багреванда и Аршаруник, его оставил своим местоблюстителем и сам отправился. А вся страна, говорящая на армянском языке, во всех гаварах, странах и местах, все великие правители стран, гаваров, нахапеты знаменитых родов и вся духовная братия вместе со всей массой народа поверглись в траур и печаль потому, что уехал их главный архипастырь. А святой епископ Хад велел всей стране поститься, молиться и просить, чтобы святой Нерсес вернулся. И все то время, что он был в ссылке, народ в посте молился за него. А Хад во всем руководил ими, не меньше чем сам архипастырь Нерсес, до его приезда, пока господь исполнил просьбу страны, и святой Нерсес вернулся на свое место.
В эти времена армянский царь Аршак не очень шел по пути, угодному богу. Насколько в молодом возрасте он действовал с божественной мудростью, настолько в зрелом возрасте впал в бесстыдство и распутство, и хотя святой пастырь Хад много раз укорял его, но он внимания не обращал.
К этому времени царь построил для себя дастакерт[54] в долине гавара Ког; и во все гавары своего государства разослал приказ, чтобы повсюду глашатаи кричали на площадях, во всех концах объявляли царский указ о следующем: “Пусть все, что кому-нибудь должен, или кому-нибудь причинил убыток, или привлечен к суду кем-нибудь, да придут в этот дастакерт, поселятся там. И если кто-нибудь пролил чью-нибудь кровь, или кому-нибудь причинил вред, или увел чью-нибудь жену, или состоит в долгу, или присвоил чье-нибудь имущество, или кто боится кого-нибудь, пусть все они придут в это место, и они избавятся от суда и расправы. А если заимодавец за должником придет и туда, то такого без суда и правосудия поймать и выслать”.
Когда вышел этот царский указ, то в означенном месте собрались все воры и разбойники, виновные в пролитии крови и убийцы, лжецы и обманщики, вредители, карманники, обидчики, сутяги, клеветники, грабители, похитители и корыстолюбцы. Многие совершали разные преступления и укрывались там. Многие женщины оставляли своих мужей и укрывались там; многие мужчины оставляли своих жен и, взяв чужих жен, укрывались там; многие рабы, захватив сокровища господ своих, бежали и укрывались там; многие, принявшие вещи на хранение, забирали эти вещи и укрывались там; всю страну обирали и опустошали. Хотя повсюду поднялся большой ропот, но суда не было, ничьих прав царская власть не защищала; поэтому все люди стоном стонали, у всех было одно общее слово, передаваемое из уст в уста, и все говорили: “Право умерло, если бы оно существовало, но было утрачено, то мы бы поискали и где-нибудь нашли бы его”.
А местечко то превратилось в поселок и в город, увеличилось, стало многолюдным, заняло всю долину. Царь Аршак приказал этот дастакерт назвать его именем — Аршакаван. Там, был построен также царский дворец. С тех пор уж вовсе не было страха перед господом, все терпели лишения по этой причине, ропот, жалобы и крики умножались. За это дело святой епископ Хад много раз укорял его (Аршака) и оказывал ему противодействие, в особенности, когда заставляли, чтобы он воздвигнул алтарь в церкви посада Аршакавана. А он много раз порицал и укорял царя Аршака и всех вельмож и князей: “Я, говорил он, местоблюститель, и ничего другого, что приказал мне делать отец мой, не имею права делать”. Тогда царь Аршак задумал хитростью, почестями и предоставлением имущества обмануть святого епископа Хада, дал ему много золота и серебра, много коней из царских конюшен с царской сбруей, золоченными нагрудниками и подпругами, и тем хотел вскружить ему голову и (Привлечь на свою сторону. А он на глазах у царя раздавал бедным имущество, которое предоставлял ему царь, а укоров не убавлял до такой степени, что царь приказал прогнать его из стана.
И он отправился путешествовать по стране, занимался благоустройством, назидал и поучал, призирал бедных, как ему наказал святой Нерсес, уезжая. Руками его творились многие знамения и чудеса и исцеления больных; великие чудеса творились им. Но когда он помогал бедным и опорожнялись все горшки и сосуды, все кувшины в погребе от раздачи бедным, то на следующий день он приходил и видел, что они вновь наполнились как бы по божьему велению; это тоже он день ото дня раздавал бедным, и они всегда наполнялись.
Такие великие чудеса творились руками этого человека. Это был удивительный, знаменитый, прославленный на всю Армению человек. Он объезжал все армянские церкви, наставлял и поучал подобно учителю своему Нерсесу. Раз двое воров украли и увели волов, принадлежавших церкви святого епископа Хада. На следующий день у этих воров ослепли глаза, и они в неведении, блуждая впотьмах, пригнали всех волов к дверям святого Хада. Сам святой Хад вышел, увидел их и возблагодарил господа за заботу его и попечение о верующих в него. Потом епископ Хад встал на молитву и исцелил глаза воров; велел их выкупать, потом поставил перед ними кушанье и доставил им большую радость. Далее он благословил их, дал им волов, которых они украли, и проводил их; и они ушли. Так во всех своих делах он проявлял большое терпение и творил много знамений и чудес. У него были две дочери, из которых одну он отдал в жены некоему Асруку, который по смерти своего тестя Хада сел на его престол.
После смерти императора возвратились все пастыри-епископы, которые были сосланы и жили в разных городах. Вернулся также и святой католикос Нерсес с того пустынного острова, куда он был сослан. Он опять был возвращен своей стране, которая воссылала молитвы о нем. Когда он достиг армянской страны, то навстречу ему пошли из разных гаваров епископы со своими паствами, все нахарары и все правители гаваров. Люди приводили к нему своих больных, и он исцелял их, за что они благодарили и славили бога. Все так любили архипастыря, что считали, будто и сами с ним вернулись из плена.
Все были объяты великим ликованием и радостью, все исполняли свой обет, данный богу, чтобы вернулось их духовное сокровище и патриарх, ибо бог наполнил их просьбу, развеял горечь их сиротства, утолил печаль, гнетущую их сердца, и утешил всех учением их милосердного духовного отца. Все ободрились, радость сменила лютую печаль. Сам царь Аршак выехал ему навстречу до Бакасера[55] и оттуда вернулся с ним с великой радостью. Обновились и просветлели жизнь в стране, порядки в церквах.
Итак, патриарх Нерсес, вернувшись в Армению, ознакомился с делами своего местоблюстителя святого Хада и увидел, что он действовал верно и правильно, шел по пути господа бога, не уклонялся ни вправо, ни влево, поэтому вознес великую благодарность богу за то, что увидел своего духовного сына Хада таким, каким сам желал, его принял с большой любовью. Но когда он услышал от Хада о беззакониях царя, о злых делах и кривых путях его, — то опечалился, плакал и горевал, вопил и рыдал, особенно по поводу города Аршакавана, который был построен на грехах и беззакониях, злодеяниях и хищениях.
И святой патриарх Нерсес зашел к царю, поговорил с ним и сказал: “Почему ты позабыл господа и забыл заповеди его, создателя, который сотворил все из ничего, который является отцом сирот, судьею вдов, который ради нас перенес бедность, который не оставляет без внимания бедных, а в своем человеколюбии кормит их? Бог — справедливый судья, могущественный и долготерпеливый; он внимает всем страдальцам и ни от кого не терпит пренебрежения. Ты почему и по какому побуждению пренебрег его заповедями? Ведь твой отец погиб вследствие такой нечестивости. А ты не вспомнил того, кто не припомнил тебе грехов твоего отца и предоставил тебе его место, то есть престол и венец твоего отца; ты перед твоим господом богом стал творить беззакония, безбожные и бессовестные дела, совсем как содомяне, и обо всем этом ты рассказываешь, явно гордясь. Вся страна плачет, стонет от тех лишений и хищений, при посредстве которых ты захотел возвеличиться, ты не насытился богатствами своего обширного царства, которые даровал тебе вседержитель Христос.
Итак, слушай, что я тебе говорю и исполняй, чтобы спасти себя от гибели и от гнева божьего, и чтобы из-за тебя не погибла несчастная армянская страна. Ибо я видел сон о том, что на эту обреченную армянскую страну надвигается гибель и разрушение. Ты прикажи срыть до основания поселение (Аршакаван) и распусти людей, которых ты собрал, чтобы они разошлись по своим местам и вернули всем, что должны, дабы не навлечь тебе на себя гнева божьего и не погибнуть за содеянное тобою зло. А за грехи, совершенные тобою, мы прикажем всей стране поститься и молиться, и мы с тобою приступим к покаянию, кто знает, быть может господь простит безмерные твои грехи. Если же ты очень дорожишь тем местом, то я сам отстрою (посад) справедливым путем и буду держать в благоустройстве для тебя”.
А царь глумился над словами католикоса и украдкой смеялся над тем, что он говорил. А он, рассердившись, вновь повторил, сказав: “Знай, о царь, что об этом предвещал бог устами пророка (сказавшего): “Горе тому, кто строит дом свой неправдою, горницы свои беззаконием”, и еще: “Станет притчей, будут вопить и говорить, горе тому, кто по алчности отнимает то, что не его, ибо какие бы ни были большие и красивые дома, они превратятся в развалины, и в них не будет жить человек, они станут пастбищами для овец, логовищами для зверей, гиен, норами для кроликов и лисиц, гнездами для журавлей и ворон, полями для соседей. Поэтому то, что по строено твоими руками, разрушится и больше не восстановится, поселившиеся там нечестивцы совершенно погибнут, там будут отдыхать волы, пастись дикие ослы, лисицы будут шмыгать там взад и вперед по помещениям, которые больше не восстановятся и вовек там не будет обитать человек”.
Все это сказал патриарх Нерсес и, удалившись от царя, поехал объезжать все гавары Армении, поучать, устанавливать порядки в церквах. После этих слов, вышедших из уст блаженного Нерсеса, едва прошло три дня, как бог подверг селение-город Аршакаван ударам. На людях и животных стали появляться злокачественные опухоли, которые иные называют чумой. Это бедствие не продолжалось больше трех дней, и город обезлюдел; около двадцати тысяч дымов перемерло, никто из людей жив не остался, ибо все внезапно погибли и кончились, мор был всеобщий.
Тогда уже царь сам выехал искать патриарха Нерсеса, нашел его и просил помолиться за него, боясь, что и сам помрет, так он был перепуган. И в ответ ему патриарх Нерсес начал говорить и сказал: “Так как на этом свете праведники и грешники живут смешанно, из-за праведников временно щадится и жизнь грешников на этом свете, и они живут и продолжают жить на свете из-за праведников. Как плевел, посеянный вражеской рукой в чистой пшенице, который возрастает вместе с ней, щадится, вместе с чистой пшеницей (растет) и сорный плевел, дабы при полке плевела не вырывалась и пшеница. Поэтому и плевел, как пшеница, временно поддерживается росой, дождями, поливкой, теплом и ясным солнечным светом. Это так продолжается до времени жатвы, когда жнут пшеницу и собирают в житницы царствия небесного, а плевел бросают в вечный огонь и сжигают. Эта жатва — конец времен, когда
Все были объяты великим ликованием и радостью, все исполняли свой обет, данный богу, чтобы вернулось их духовное сокровище и патриарх, ибо бог наполнил их просьбу, развеял горечь их сиротства, утолил печаль, гнетущую их сердца, и утешил всех учением их милосердного духовного отца. Все ободрились, радость сменила лютую печаль. Сам царь Аршак выехал ему навстречу до Бакасера[55] и оттуда вернулся с ним с великой радостью. Обновились и просветлели жизнь в стране, порядки в церквах.
Итак, патриарх Нерсес, вернувшись в Армению, ознакомился с делами своего местоблюстителя святого Хада и увидел, что он действовал верно и правильно, шел по пути господа бога, не уклонялся ни вправо, ни влево, поэтому вознес великую благодарность богу за то, что увидел своего духовного сына Хада таким, каким сам желал, его принял с большой любовью. Но когда он услышал от Хада о беззакониях царя, о злых делах и кривых путях его, — то опечалился, плакал и горевал, вопил и рыдал, особенно по поводу города Аршакавана, который был построен на грехах и беззакониях, злодеяниях и хищениях.
И святой патриарх Нерсес зашел к царю, поговорил с ним и сказал: “Почему ты позабыл господа и забыл заповеди его, создателя, который сотворил все из ничего, который является отцом сирот, судьею вдов, который ради нас перенес бедность, который не оставляет без внимания бедных, а в своем человеколюбии кормит их? Бог — справедливый судья, могущественный и долготерпеливый; он внимает всем страдальцам и ни от кого не терпит пренебрежения. Ты почему и по какому побуждению пренебрег его заповедями? Ведь твой отец погиб вследствие такой нечестивости. А ты не вспомнил того, кто не припомнил тебе грехов твоего отца и предоставил тебе его место, то есть престол и венец твоего отца; ты перед твоим господом богом стал творить беззакония, безбожные и бессовестные дела, совсем как содомяне, и обо всем этом ты рассказываешь, явно гордясь. Вся страна плачет, стонет от тех лишений и хищений, при посредстве которых ты захотел возвеличиться, ты не насытился богатствами своего обширного царства, которые даровал тебе вседержитель Христос.
Итак, слушай, что я тебе говорю и исполняй, чтобы спасти себя от гибели и от гнева божьего, и чтобы из-за тебя не погибла несчастная армянская страна. Ибо я видел сон о том, что на эту обреченную армянскую страну надвигается гибель и разрушение. Ты прикажи срыть до основания поселение (Аршакаван) и распусти людей, которых ты собрал, чтобы они разошлись по своим местам и вернули всем, что должны, дабы не навлечь тебе на себя гнева божьего и не погибнуть за содеянное тобою зло. А за грехи, совершенные тобою, мы прикажем всей стране поститься и молиться, и мы с тобою приступим к покаянию, кто знает, быть может господь простит безмерные твои грехи. Если же ты очень дорожишь тем местом, то я сам отстрою (посад) справедливым путем и буду держать в благоустройстве для тебя”.
А царь глумился над словами католикоса и украдкой смеялся над тем, что он говорил. А он, рассердившись, вновь повторил, сказав: “Знай, о царь, что об этом предвещал бог устами пророка (сказавшего): “Горе тому, кто строит дом свой неправдою, горницы свои беззаконием”, и еще: “Станет притчей, будут вопить и говорить, горе тому, кто по алчности отнимает то, что не его, ибо какие бы ни были большие и красивые дома, они превратятся в развалины, и в них не будет жить человек, они станут пастбищами для овец, логовищами для зверей, гиен, норами для кроликов и лисиц, гнездами для журавлей и ворон, полями для соседей. Поэтому то, что по строено твоими руками, разрушится и больше не восстановится, поселившиеся там нечестивцы совершенно погибнут, там будут отдыхать волы, пастись дикие ослы, лисицы будут шмыгать там взад и вперед по помещениям, которые больше не восстановятся и вовек там не будет обитать человек”.
Все это сказал патриарх Нерсес и, удалившись от царя, поехал объезжать все гавары Армении, поучать, устанавливать порядки в церквах. После этих слов, вышедших из уст блаженного Нерсеса, едва прошло три дня, как бог подверг селение-город Аршакаван ударам. На людях и животных стали появляться злокачественные опухоли, которые иные называют чумой. Это бедствие не продолжалось больше трех дней, и город обезлюдел; около двадцати тысяч дымов перемерло, никто из людей жив не остался, ибо все внезапно погибли и кончились, мор был всеобщий.
Тогда уже царь сам выехал искать патриарха Нерсеса, нашел его и просил помолиться за него, боясь, что и сам помрет, так он был перепуган. И в ответ ему патриарх Нерсес начал говорить и сказал: “Так как на этом свете праведники и грешники живут смешанно, из-за праведников временно щадится и жизнь грешников на этом свете, и они живут и продолжают жить на свете из-за праведников. Как плевел, посеянный вражеской рукой в чистой пшенице, который возрастает вместе с ней, щадится, вместе с чистой пшеницей (растет) и сорный плевел, дабы при полке плевела не вырывалась и пшеница. Поэтому и плевел, как пшеница, временно поддерживается росой, дождями, поливкой, теплом и ясным солнечным светом. Это так продолжается до времени жатвы, когда жнут пшеницу и собирают в житницы царствия небесного, а плевел бросают в вечный огонь и сжигают. Эта жатва — конец времен, когда
И Айр Мардпет был злым и злонамеренным человеком, более нечестивым и бессовестным, чем прежние Айры Мардпеты. Это он в царствование Тирана заставил истребить все нахарарские роды, так же и в царствование Аршака еще больше зла причинил всем людям, чем раньше. И вот он выехал для объезда своего мардпетства и, проездом, остановился в гаваре Тарон, чтобы посмотреть свои деревни.
К этому времени и святой Нерсес объезжал свои собственные владения. Ибо пятнадцать гаваров находилось в его владении, которые искони принадлежали его роду в собственность. Главными из этих гаваров были: Айрарат, Даранали, Екеляц, Тарон, Бзнуник, Цопк и те, которые находились промеж и вокруг них. И вот, когда Айр Мардпет совершал объезд своих владений, святой католикос Нерсес тоже прибыл в то место, где впервые были построены церковь Григорием и часовни во имя святых мучеников, и он там совершал поминовение святых. Случилось так, что Айр Мардпет, проезжая по этим местам, пожелал подняться к святыням Аштишата, чтобы помолиться и приветствовать святого патриарха Нерсеса. И вот они, помолившись, приветствовали друг друга, и святой патриарх Нерсес приказал приготовить обед для приехавших. Пока люди занимались приготовлением подобающего ему обеда, он вышел из епископских покоев и стал гулять по большой и красивой площади от палат до часовен святых. Когда он увидел красоту этих мест, прекрасное возвышенное расположение местности, откуда открывался вниз чарующий вид, то он исполнился зависти.
Потом он вошел, в покои, сел и начал есть и пить. Выпив хорошо и опьянев, он начал гордо и надменно говорить. В состоянии опьянения он стал поносить царя Трдата, армянских царей Аршакуни, живых и мертвых, их род до самого корня. “Как же это они, — говорил он, — отдали такие места лицам в женском одеянии, а не мужчинам?” Высказывая пренебрежение и презрение к святым местам, он говорил: “Мы эти места разрушим, здесь нужно построить царский дворец. Если я, Айр Мардпет, останусь жив и доеду до царя, то все это я изменю, удалю тех, кто здесь находится, и здесь построю покои, для царского жилья”.
А святой патриарх, услышав это, сказал: “Господь наш Иисус Христос сам избрал это место для того, чтобы назвать своим именем, имя которого славится всюду вместе с отцом и святым духом. Он приказал не зариться на чужое достояние и не желать его. А тот, кто зарится и алчет того, что посвящено ему, тот не достигнет того, чем грозится, ибо замысел его провалится вследствие множества грехов, им совершенных”. После этого Айр Мардпет уехал из святых мест и опустился к берегу реки Евфрат, в долину, покрытую густым лесом, в заросли крушины, у слияния двух рек, где издавна построен был город царем Санатруком, в местности под названием Мцурк.
Когда он достиг этого места, то совершился суд гнева господня лад нечестивым Айром, его делами и его словами. Он был предан в руки человека, по имени Шавасп, который был единственным уцелевшим потомком рода Арцруни. Когда он (Мардпет) ехал в колеснице по дороге, Шавасп подъехал к нему, старался обмануть его и сказал: “Я видел медведя белого, как снег”. Он так соблазнил Мардпета, что тот вышел из колесницы, сел верхом на коня, и они стали искать в лесу (медведя). Когда они въехали в чащу, Шавасп несколько отстал и сзади пустил стрелу в спину евнуха Айра, так, что стрела пронзила насквозь его тело, и он повалился на землю и умер. Так сейчас же вослед исполнилось слово человека божьего, ибо ни одно слово человека божьего не пропадало даром.
К этому времени и святой Нерсес объезжал свои собственные владения. Ибо пятнадцать гаваров находилось в его владении, которые искони принадлежали его роду в собственность. Главными из этих гаваров были: Айрарат, Даранали, Екеляц, Тарон, Бзнуник, Цопк и те, которые находились промеж и вокруг них. И вот, когда Айр Мардпет совершал объезд своих владений, святой католикос Нерсес тоже прибыл в то место, где впервые были построены церковь Григорием и часовни во имя святых мучеников, и он там совершал поминовение святых. Случилось так, что Айр Мардпет, проезжая по этим местам, пожелал подняться к святыням Аштишата, чтобы помолиться и приветствовать святого патриарха Нерсеса. И вот они, помолившись, приветствовали друг друга, и святой патриарх Нерсес приказал приготовить обед для приехавших. Пока люди занимались приготовлением подобающего ему обеда, он вышел из епископских покоев и стал гулять по большой и красивой площади от палат до часовен святых. Когда он увидел красоту этих мест, прекрасное возвышенное расположение местности, откуда открывался вниз чарующий вид, то он исполнился зависти.
Потом он вошел, в покои, сел и начал есть и пить. Выпив хорошо и опьянев, он начал гордо и надменно говорить. В состоянии опьянения он стал поносить царя Трдата, армянских царей Аршакуни, живых и мертвых, их род до самого корня. “Как же это они, — говорил он, — отдали такие места лицам в женском одеянии, а не мужчинам?” Высказывая пренебрежение и презрение к святым местам, он говорил: “Мы эти места разрушим, здесь нужно построить царский дворец. Если я, Айр Мардпет, останусь жив и доеду до царя, то все это я изменю, удалю тех, кто здесь находится, и здесь построю покои, для царского жилья”.
А святой патриарх, услышав это, сказал: “Господь наш Иисус Христос сам избрал это место для того, чтобы назвать своим именем, имя которого славится всюду вместе с отцом и святым духом. Он приказал не зариться на чужое достояние и не желать его. А тот, кто зарится и алчет того, что посвящено ему, тот не достигнет того, чем грозится, ибо замысел его провалится вследствие множества грехов, им совершенных”. После этого Айр Мардпет уехал из святых мест и опустился к берегу реки Евфрат, в долину, покрытую густым лесом, в заросли крушины, у слияния двух рек, где издавна построен был город царем Санатруком, в местности под названием Мцурк.
Когда он достиг этого места, то совершился суд гнева господня лад нечестивым Айром, его делами и его словами. Он был предан в руки человека, по имени Шавасп, который был единственным уцелевшим потомком рода Арцруни. Когда он (Мардпет) ехал в колеснице по дороге, Шавасп подъехал к нему, старался обмануть его и сказал: “Я видел медведя белого, как снег”. Он так соблазнил Мардпета, что тот вышел из колесницы, сел верхом на коня, и они стали искать в лесу (медведя). Когда они въехали в чащу, Шавасп несколько отстал и сзади пустил стрелу в спину евнуха Айра, так, что стрела пронзила насквозь его тело, и он повалился на землю и умер. Так сейчас же вослед исполнилось слово человека божьего, ибо ни одно слово человека божьего не пропадало даром.
В те времена у некоего Андовка, одного из нахараров сюникского нахапета, была красавица дочь по имени Парандзем, которая славилась своей красотой и благонравием. И молодой Гнел, племянник царя, взял ее себе в жены. И слава о красоте девицы распространилась повсеместно, и слава о прелестях ее, передаваясь из уст в уста, росла и гремела. И от этой славы воспылал страстью к ней двоюродный брат Гнела, по имени Тирит, и искал случая, чтобы повидать свою невестку. Когда же он добился своего желания и повидал невестку, то после того стал измышлять средства, чтобы погубить мужа этой женщины, надеясь, что таким путем, быть может, сумеет овладеть ею.
Тирит углубился в свои коварные замыслы и для осуществления их подкупил себе пособников и сообщников, чтобы через них пустить злостную клевету. Коварством и лицемерной ложью он представил царю Аршаку следующее: “Гнел де сам хочет царствовать и убить тебя. Все вельможи, нахарары и дворяне любят Гнела, нахарары всей нашей страны желают иметь его своим государем больше, чем тебя. Итак, знай это, царь, и подумай, что тебе делать и как сохранить свою жизнь”. Такими речами они настраивали царя Аршака, пока не убедили царя в правоте слов своих.
И царь, воспылав злобой к молодому Гнелу, стал преследовать его и долгое время обдумывал коварный замысел против него. И вот к праздникам Навасарда[56] царь Аршак задумал пригласить к себе молодого Гнела и убить. Он послал к нему нахапета из рода Мамиконянов Вардана, брата спарапета, для того, чтобы тот постарался клятвенными обещаниями и коварством пригласить к царю Гнела, отнюдь не обнаруживая своего замысла, дабы он не сумел ускользнуть и спастись, а стараясь лицемерной ложью и льстивыми обещаниями заманить его в то место, где ему приготовлена смерть. Царский стан находился в Шахапиване, в постоянном месте стоянки Аршакуни, под огороженной пущей для охоты, на конском ристалище.
Посланный царем Аршаком великий нахапет Вардан поехал и нашел молодого Гнела поблизости, а именно в деревне Аравютоц. Клятвенными заверениями и льстивым обманом он уговорил молодого Гнела поехать с женой своей и двором в царский стан (уверив его), что царь приглашает его для почестей. “Царь Аршак, — сказал он, — не пожелал провести праздники Навасарда без тебя. Он теперь благоволит к тебе и любит тебя, ибо узнал, что в тебе нет злобы, как утверждали клеветники, и он убедился, что до сих пор напрасно ненавидел тебя, тогда как ты достоин большой его любви”.
Тогда Гнел со своим двором в полном составе выступил и, проехав всю ночь, с большою быстротой прибыл в царский стан, так как на следующий день было воскресение. На этот день приходился праздник в память великого Иоанна, установленный Григорием и Трдатом в посаде Багаван. И ради этого праздника собралось много народу, и из других гаваров прибыло много епископов. И великий патриарх Нерсес послал вместо себя заместителя своего Хада и своего епископского архидиакона по имени Мурик, чтобы они отправились туда и вместо него сделали для народа что нужно. Сам же он остался в царском стане, чтобы и там совершить то же таинство. И в эту ночь в стане в присутствии католикоса было совершено всенощное бдение.
Утром на рассвете отряд Гнела достиг царского стана, а когда отряд Гнела въезжал в стан, царю доложили о его прибытии. И от царя последовал приказ: задержать его за станом, отвести и убить. И в то время, как он верхом на своем коне проезжал по стану и приближался к царской площадке, тут из царских покоев выбежали многочисленные слуги, вооруженные мечами, копьями, дротиками, бердышами и секирами и пехотинцы со щитами. Они набросились, охватили молодого Гнела, сволокли с коня, связали ему руки назад и повели на место казни. И так как жена его приехала с ним в паланкине, то находилась тут же в отряде, при муже своем. Увидев, что схватили и связали ее мужа, она бросилась к церковной палатке, где происходило богослужение для находившихся в стане людей, служилась заутреня и там находился также великий патриарх Нерсес. А жена, добежав до патриарха, громко завопив, передала ему скорбную весть о напрасной гибели своего мужа. “Поспеши туда, сказала она, ибо мужа моего понапрасну, без всякой вины и преступления ведут, чтобы убить”. И патриарх, прервав богослужение, направился к царской палатке; дойдя до дверей (палатки), он ринулся к царю. А царь, завидев великого первосвященника, понял, что тот будет заступаться и убеждать его не совершать убийства; он накинул на голову соболя и, скрыв очертания своего лица, притаился в углублении палатки, притворившись спящим, чтобы не слышать его слов.
А святой Нерсес подошел к царю, тронул его рукой и стал говорить: “Вспомни, царь, сказал он, господа твоего, который из любви к нам снизошел к нам со своей природной высоты, сделался братом нам, недостойным слугам, не ради чего-либо другого, а ради только того, чтобы научить нас любви, дабы и мы, глядя на божественного учителя, пожалели друг друга, прониклись взаимной любовью во страхе, не дерзали вредить друг другу. Но если ты не пожалеешь своего брата, сослуживца, сотоварища и родственника, то и господь наш, который по своей воле сделался нам собратом, не пожалеет тебя. Ибо он нам так сказал: “Кто слушает вас, меня слушает, кто принимает вас, принимает меня, кто отвергает вас, отвергает меня”. Услышь Христа, который говорит теперь с тобою моими устами и не навлекай на себя гибели; быть может, лишишься ты царства своего, при жизни станешь скитаться в одиночестве, и никто не поможет тебе. Но теперь услышь ты Христа, пожалей сам себя, и не дай пролиться крови родного своего брата, и не убивай безжалостно и понапрасну невинного человека”.
А царь, словно превратившись в каменную плиту, ничего не слушал. Прикрыв лицо свое покрывалом, он не раскрывал его и не хотел дать ему ответа, а, лежа на тахте, укрывшись со всех сторон, не хотел даже пошевелиться на месте. И пока он (Нерсес) такими жалостливыми речами уговаривал царя, вошел в царскую палатку главный палач Еразмак и стал докладывать: “Я исполнил царский приказ и довел дело до конца, схватил Гнела, отвел к ограде пущи, убил и там же его похоронил”.
Тогда начал говорить святой Нерсес и сказал. “Действительно, подобно тому, как змей аспид затыкает свои уши, чтобы не слышать голоса искусного заклинателя и не принять лекарства от мудрого лекаря, так точно и ты заткнул свои уши и завесил слух, чтобы не слышать спасительных для тебя слов божественной речи, а, переняв нрав у зверей, стал пожирать людей. Поэтому то, что сказано о них, сбудется над тобою. Сказано: “Бог сокрушит их зубы в устах их и челюсти львов разобьет господь”. Так как ты пошел против воли господа твоего Христа, то да будешь ты ничтожным и презренным, как пролитая вода, и когда натянешь лук, ослабнет рука твоя. И гибель ваша, которая предсказана устами пророков — испить вашему роду Аршакуни последнюю чашу, — совершится, вы выпьете, напьетесь, сгинете и более не восстанете. И во время пришествия господня ужас вечного огня объемлет вас, низвергнетесь вы во мрак и не увидите солнца славы сына божия. А ты, Аршак, за то, что совершил деяние Каина, испытаешь и проклятие Каина. Лишишься ты царства своего при жизни и испытаешь мук больше, чем отец твой Тиран, и горькой смертью в страшных мучениях закончишь ты жизнь свою на этом свете”.
Тирит углубился в свои коварные замыслы и для осуществления их подкупил себе пособников и сообщников, чтобы через них пустить злостную клевету. Коварством и лицемерной ложью он представил царю Аршаку следующее: “Гнел де сам хочет царствовать и убить тебя. Все вельможи, нахарары и дворяне любят Гнела, нахарары всей нашей страны желают иметь его своим государем больше, чем тебя. Итак, знай это, царь, и подумай, что тебе делать и как сохранить свою жизнь”. Такими речами они настраивали царя Аршака, пока не убедили царя в правоте слов своих.
И царь, воспылав злобой к молодому Гнелу, стал преследовать его и долгое время обдумывал коварный замысел против него. И вот к праздникам Навасарда[56] царь Аршак задумал пригласить к себе молодого Гнела и убить. Он послал к нему нахапета из рода Мамиконянов Вардана, брата спарапета, для того, чтобы тот постарался клятвенными обещаниями и коварством пригласить к царю Гнела, отнюдь не обнаруживая своего замысла, дабы он не сумел ускользнуть и спастись, а стараясь лицемерной ложью и льстивыми обещаниями заманить его в то место, где ему приготовлена смерть. Царский стан находился в Шахапиване, в постоянном месте стоянки Аршакуни, под огороженной пущей для охоты, на конском ристалище.
Посланный царем Аршаком великий нахапет Вардан поехал и нашел молодого Гнела поблизости, а именно в деревне Аравютоц. Клятвенными заверениями и льстивым обманом он уговорил молодого Гнела поехать с женой своей и двором в царский стан (уверив его), что царь приглашает его для почестей. “Царь Аршак, — сказал он, — не пожелал провести праздники Навасарда без тебя. Он теперь благоволит к тебе и любит тебя, ибо узнал, что в тебе нет злобы, как утверждали клеветники, и он убедился, что до сих пор напрасно ненавидел тебя, тогда как ты достоин большой его любви”.
Тогда Гнел со своим двором в полном составе выступил и, проехав всю ночь, с большою быстротой прибыл в царский стан, так как на следующий день было воскресение. На этот день приходился праздник в память великого Иоанна, установленный Григорием и Трдатом в посаде Багаван. И ради этого праздника собралось много народу, и из других гаваров прибыло много епископов. И великий патриарх Нерсес послал вместо себя заместителя своего Хада и своего епископского архидиакона по имени Мурик, чтобы они отправились туда и вместо него сделали для народа что нужно. Сам же он остался в царском стане, чтобы и там совершить то же таинство. И в эту ночь в стане в присутствии католикоса было совершено всенощное бдение.
Утром на рассвете отряд Гнела достиг царского стана, а когда отряд Гнела въезжал в стан, царю доложили о его прибытии. И от царя последовал приказ: задержать его за станом, отвести и убить. И в то время, как он верхом на своем коне проезжал по стану и приближался к царской площадке, тут из царских покоев выбежали многочисленные слуги, вооруженные мечами, копьями, дротиками, бердышами и секирами и пехотинцы со щитами. Они набросились, охватили молодого Гнела, сволокли с коня, связали ему руки назад и повели на место казни. И так как жена его приехала с ним в паланкине, то находилась тут же в отряде, при муже своем. Увидев, что схватили и связали ее мужа, она бросилась к церковной палатке, где происходило богослужение для находившихся в стане людей, служилась заутреня и там находился также великий патриарх Нерсес. А жена, добежав до патриарха, громко завопив, передала ему скорбную весть о напрасной гибели своего мужа. “Поспеши туда, сказала она, ибо мужа моего понапрасну, без всякой вины и преступления ведут, чтобы убить”. И патриарх, прервав богослужение, направился к царской палатке; дойдя до дверей (палатки), он ринулся к царю. А царь, завидев великого первосвященника, понял, что тот будет заступаться и убеждать его не совершать убийства; он накинул на голову соболя и, скрыв очертания своего лица, притаился в углублении палатки, притворившись спящим, чтобы не слышать его слов.
А святой Нерсес подошел к царю, тронул его рукой и стал говорить: “Вспомни, царь, сказал он, господа твоего, который из любви к нам снизошел к нам со своей природной высоты, сделался братом нам, недостойным слугам, не ради чего-либо другого, а ради только того, чтобы научить нас любви, дабы и мы, глядя на божественного учителя, пожалели друг друга, прониклись взаимной любовью во страхе, не дерзали вредить друг другу. Но если ты не пожалеешь своего брата, сослуживца, сотоварища и родственника, то и господь наш, который по своей воле сделался нам собратом, не пожалеет тебя. Ибо он нам так сказал: “Кто слушает вас, меня слушает, кто принимает вас, принимает меня, кто отвергает вас, отвергает меня”. Услышь Христа, который говорит теперь с тобою моими устами и не навлекай на себя гибели; быть может, лишишься ты царства своего, при жизни станешь скитаться в одиночестве, и никто не поможет тебе. Но теперь услышь ты Христа, пожалей сам себя, и не дай пролиться крови родного своего брата, и не убивай безжалостно и понапрасну невинного человека”.
А царь, словно превратившись в каменную плиту, ничего не слушал. Прикрыв лицо свое покрывалом, он не раскрывал его и не хотел дать ему ответа, а, лежа на тахте, укрывшись со всех сторон, не хотел даже пошевелиться на месте. И пока он (Нерсес) такими жалостливыми речами уговаривал царя, вошел в царскую палатку главный палач Еразмак и стал докладывать: “Я исполнил царский приказ и довел дело до конца, схватил Гнела, отвел к ограде пущи, убил и там же его похоронил”.
Тогда начал говорить святой Нерсес и сказал. “Действительно, подобно тому, как змей аспид затыкает свои уши, чтобы не слышать голоса искусного заклинателя и не принять лекарства от мудрого лекаря, так точно и ты заткнул свои уши и завесил слух, чтобы не слышать спасительных для тебя слов божественной речи, а, переняв нрав у зверей, стал пожирать людей. Поэтому то, что сказано о них, сбудется над тобою. Сказано: “Бог сокрушит их зубы в устах их и челюсти львов разобьет господь”. Так как ты пошел против воли господа твоего Христа, то да будешь ты ничтожным и презренным, как пролитая вода, и когда натянешь лук, ослабнет рука твоя. И гибель ваша, которая предсказана устами пророков — испить вашему роду Аршакуни последнюю чашу, — совершится, вы выпьете, напьетесь, сгинете и более не восстанете. И во время пришествия господня ужас вечного огня объемлет вас, низвергнетесь вы во мрак и не увидите солнца славы сына божия. А ты, Аршак, за то, что совершил деяние Каина, испытаешь и проклятие Каина. Лишишься ты царства своего при жизни и испытаешь мук больше, чем отец твой Тиран, и горькой смертью в страшных мучениях закончишь ты жизнь свою на этом свете”.
В это время персидский царь Шапух пригласил к себе армянского царя Аршака и почтил его великими почестями и славой, золотыми и серебряными сокровищами и всякой царской роскошью. Обласкал его как брата, как сына, пожаловал ему второе по значению обширное имение в Атрпатаканской стране. На увеселениях они сидели на одной тахте, на своих седалищах, одевались в одинаковые одежды, одного и того же цвета, с одними и теми же знаками и украшениями. И ежедневно персидский царь готовил одинаковые венцы для себя и для него. Как два родных брата, они неразлучно бывали вместе на увеселениях и предавались неописуемым удовольствиям.
В один из этих дней случилось так, что армянский царь Аршак зашел погулять в одну из конюшен персидского царя, а главный конюший (“ахорапет”) персидского царя сидел в конюшне. Увидев царя, он совсем на него не обратил внимания, никакого уважения и почета не оказал, а еще подверг его насмешке и поруганию на персидском языке, сказав: “Царь армян-козлов, поди-ка сядь на этот сноп сена”. Услышав эти слова, полководец и спарапет Великой Армении Васак из рода Мамиконянов страшно рассердился и рассвирепел, он обнажил меч, висевший у него на боку, и ударил им и отсек голову главному конюшему персидского царя тут же на месте, в конюшне, ибо не мог он снести оскорбление, нанесенное его царю; он считал во много раз лучше принять смерть, чем слышать какое-либо оскорбление и бесчестие, нанесенное его государю. Находясь в персидской стране, на чужой земле, в кругу чужеземцев, он сумел внезапно, без всякого страха, сделать такую вещь. А персидский царь, услышав об этом, оказал полководцу Васаку великую милость, удивляясь его храбрости и великому бесстрашию. Много наград и почестей воздал он ему, хваля его храбрость и его любовь к своему государю. Поэтому он очень полюбил его и оказывал ему подобающий почет и уважение все время, пока царили между ними мир и спокойствие.
Итак, покуда армянский царь находился у персидского даря, и между ними царила великая любовь и великий мир, персидский царь Шапух усумнился и встревожился, что вдруг армянский царь Аршак обманет его, сговорится с греческим императором или же отложится от него. Он не верил ему, не верил тому, что тот сохранит свою дружескую любовь и останется верным обету согласия с ним. Поэтому он потребовал от него клятвы и с большой настойчивостью принуждал его к этому. “Согласись, говорил он, поклянись верой своей, что не обманешь меня, не изменишь мне”. Когда от столь сильного принуждения он (Аршак) попал в затруднительное положение и оторопел, тогда призвали иереев церкви города Тизбона, главного из которых звали Мари. И принесли святое евангелие, и персидский царь Шапух заставил армянского царя Аршака поклясться на божественном евангелии в том, что он больше не обманет его, не изменит ему, а останется верным своему обету и будет соблюдать договор с ним. И так как в этом деле посредником был Вардан танутэр и нахапет рода Мамиконянов, старший брат спарапета Васака, то поэтому Шапух почитал и любил его. А брат его, армянский полководец Васак, позавидовал своему старшему брату Вардану. Он задумал помешать (союзу) армянского царя Аршака и бежать”[58]. А Шапух говорил: “Если б вы добросовестно взяли с него клятву, то как бы он мог преступить клятву, или же бежать. Я знаю, говорил он, что вы волшебством обманули меня, вы полюбили его, потому что он принадлежит к вашей вере, коварно вы сговорились с ним и дали ему бежать от меня. Вы больше желаете, чтобы Аршакуни были вашими государями и этого домогаетесь”.
И персидский царь Шапух поклялся солнцем, водою и огнем, что не оставит в живых никого, кто исповедует христианскую веру, и приказал всех их увести и убить. И повели их главаря, иерея Мари, и других иереев и диаконов, больше семидесяти человек, и зарезали их в одной яме. А то святое евангелие, на котором клялся царь Аршак, приказал (Шапух) перевязать железной проволокой и, запечатав перстнем своим, приказал бережно хранить в сокровищнице.
В один из этих дней случилось так, что армянский царь Аршак зашел погулять в одну из конюшен персидского царя, а главный конюший (“ахорапет”) персидского царя сидел в конюшне. Увидев царя, он совсем на него не обратил внимания, никакого уважения и почета не оказал, а еще подверг его насмешке и поруганию на персидском языке, сказав: “Царь армян-козлов, поди-ка сядь на этот сноп сена”. Услышав эти слова, полководец и спарапет Великой Армении Васак из рода Мамиконянов страшно рассердился и рассвирепел, он обнажил меч, висевший у него на боку, и ударил им и отсек голову главному конюшему персидского царя тут же на месте, в конюшне, ибо не мог он снести оскорбление, нанесенное его царю; он считал во много раз лучше принять смерть, чем слышать какое-либо оскорбление и бесчестие, нанесенное его государю. Находясь в персидской стране, на чужой земле, в кругу чужеземцев, он сумел внезапно, без всякого страха, сделать такую вещь. А персидский царь, услышав об этом, оказал полководцу Васаку великую милость, удивляясь его храбрости и великому бесстрашию. Много наград и почестей воздал он ему, хваля его храбрость и его любовь к своему государю. Поэтому он очень полюбил его и оказывал ему подобающий почет и уважение все время, пока царили между ними мир и спокойствие.
Итак, покуда армянский царь находился у персидского даря, и между ними царила великая любовь и великий мир, персидский царь Шапух усумнился и встревожился, что вдруг армянский царь Аршак обманет его, сговорится с греческим императором или же отложится от него. Он не верил ему, не верил тому, что тот сохранит свою дружескую любовь и останется верным обету согласия с ним. Поэтому он потребовал от него клятвы и с большой настойчивостью принуждал его к этому. “Согласись, говорил он, поклянись верой своей, что не обманешь меня, не изменишь мне”. Когда от столь сильного принуждения он (Аршак) попал в затруднительное положение и оторопел, тогда призвали иереев церкви города Тизбона, главного из которых звали Мари. И принесли святое евангелие, и персидский царь Шапух заставил армянского царя Аршака поклясться на божественном евангелии в том, что он больше не обманет его, не изменит ему, а останется верным своему обету и будет соблюдать договор с ним. И так как в этом деле посредником был Вардан танутэр и нахапет рода Мамиконянов, старший брат спарапета Васака, то поэтому Шапух почитал и любил его. А брат его, армянский полководец Васак, позавидовал своему старшему брату Вардану. Он задумал помешать (союзу) армянского царя Аршака и бежать”[58]. А Шапух говорил: “Если б вы добросовестно взяли с него клятву, то как бы он мог преступить клятву, или же бежать. Я знаю, говорил он, что вы волшебством обманули меня, вы полюбили его, потому что он принадлежит к вашей вере, коварно вы сговорились с ним и дали ему бежать от меня. Вы больше желаете, чтобы Аршакуни были вашими государями и этого домогаетесь”.
И персидский царь Шапух поклялся солнцем, водою и огнем, что не оставит в живых никого, кто исповедует христианскую веру, и приказал всех их увести и убить. И повели их главаря, иерея Мари, и других иереев и диаконов, больше семидесяти человек, и зарезали их в одной яме. А то святое евангелие, на котором клялся царь Аршак, приказал (Шапух) перевязать железной проволокой и, запечатав перстнем своим, приказал бережно хранить в сокровищнице.
Ох ух эти советы богатого мышления фром тикток лол.
Мне больше язычники нравились, там хоть бороды и анунаки были, а тут никакой фантазии
А Вардан, танутэр рода Мамиконянов, приехал посланцем от персидского царя к армянскому царю Аршаку и представил ему грамоту (Шапуха). От лица его (Шапуха) говорил с ним о мире, дружбе и верности клятве. Он передал также следующие слова (Шапуха): “То, что, мол, было — было; этот твой поступок я предаю забвению, но ты впредь твердо держись своего обета и не нарушай своей клятвы, которую ты дал по правилам своей веры. А не то, ты пеняй на себя и на свою веру, которой ты изменяешь”. А царь Аршак с любовью выслушал это послание, согласился со всем, что было сказано. Потом он с миром отпустил великого нахапета к себе домой отдохнуть после длинного и утомительного пути, и тот уехал.
Когда нахапет Вардан приехал к Аршаку, то его младшего брата Васака не было при царе. Затем приехал Васак и стал подстрекать царя против своего старшего брата, говоря: “Вардан де предает тебя в руки персидского царя и хочет погубить тебя. Если ты не поспешишь убить его, то и ты погибнешь и армянская страна”. И жена царя такими же речами возбуждала царя и подтверждала слова полководца Васака. Ибо она хранила еще (в душе) злобу против этого Вардана, потому что именно этот Вардан, дав великую клятву, вероломно и предательски уговорил ее мужа Гнела поехать к царю Аршаку, когда тот замыслил убить его. Жена еще хранила в душе эту злобу к нему, поэтому еще более разжигала царя против него и довела до того, что набрали войско и послали его убить Вардана, и даже брат его Васак сам тоже пошел на него.
Они отправились и нашли его в Тайке, в его гаваре, в его крепком замке, который назывался Эрахани. Когда там увидели, что это отряд Васака, то уж не стали опасаться, никаких сомнений не питали и никаких предосторожностей не предприняли, думая, что войско брата пришло с миром. Таким образам (посланные войска) подошли к самым дверям палатки (Вардана), ибо она была разбита под замком, в ущелье. И люди Васака были скрыто вооружены, а поверх имели обыкновенную одежду. Он (Вардан), раздевшись донага, мыл себе голову, и в это время множество людей набросилось на него с менами и стало колоть в ту минуту, когда он нагнулся, чтобы ему полили воды. И он не успел даже подняться, как его пронзили в бок и убили.
А жена его была тогда беременна, и дни родов были близки. Она сидела наверху в замке, в своем кресле, как вдруг раздался страшный крик; услышав ужасную весть, она сбежала с места и на бегу родила ребенка. Младенца назвали Варданом, по имени его отца.
Когда нахапет Вардан приехал к Аршаку, то его младшего брата Васака не было при царе. Затем приехал Васак и стал подстрекать царя против своего старшего брата, говоря: “Вардан де предает тебя в руки персидского царя и хочет погубить тебя. Если ты не поспешишь убить его, то и ты погибнешь и армянская страна”. И жена царя такими же речами возбуждала царя и подтверждала слова полководца Васака. Ибо она хранила еще (в душе) злобу против этого Вардана, потому что именно этот Вардан, дав великую клятву, вероломно и предательски уговорил ее мужа Гнела поехать к царю Аршаку, когда тот замыслил убить его. Жена еще хранила в душе эту злобу к нему, поэтому еще более разжигала царя против него и довела до того, что набрали войско и послали его убить Вардана, и даже брат его Васак сам тоже пошел на него.
Они отправились и нашли его в Тайке, в его гаваре, в его крепком замке, который назывался Эрахани. Когда там увидели, что это отряд Васака, то уж не стали опасаться, никаких сомнений не питали и никаких предосторожностей не предприняли, думая, что войско брата пришло с миром. Таким образам (посланные войска) подошли к самым дверям палатки (Вардана), ибо она была разбита под замком, в ущелье. И люди Васака были скрыто вооружены, а поверх имели обыкновенную одежду. Он (Вардан), раздевшись донага, мыл себе голову, и в это время множество людей набросилось на него с менами и стало колоть в ту минуту, когда он нагнулся, чтобы ему полили воды. И он не успел даже подняться, как его пронзили в бок и убили.
А жена его была тогда беременна, и дни родов были близки. Она сидела наверху в замке, в своем кресле, как вдруг раздался страшный крик; услышав ужасную весть, она сбежала с места и на бегу родила ребенка. Младенца назвали Варданом, по имени его отца.
Когда царь Аршак, несмотря на данную клятву, бежал от царя Шапух а и тем оскорбил его, то на первых порах Шапух не проявлял особой строгости к нему, ибо шла ожесточенная война между ним и греческим царем. Когда же война постепенно стала затягиваться, то царь Аршак сначала высокомерно ждал, кто из них раньше призовет его на помощь себе в этой войне. Он надеялся и охотно желал итти на помощь греческому императору. Но они его не пригласили и никакого почета и уважения не оказали.
А персидский царь Шапух послал к нему вестников мира, напомнил ему о прежней клятве и сказал: “Соблаговоли, брат мой, оказать мне помощь в этой войне. Иди со своими войсками на подмогу мне, и если ты будешь на нашей стороне, то я знаю, что победа будет за нами”.
Услышав это, царь Аршак с большой радостью согласился итти на помощь (персидскому царю Шапуху; поэтому он приказал своему спарапету Васаку набрать и приготовить войска. Васак очень скоро исполнил приказ царя, организовал войско в четыреста тысяч человек, состоящее из хорошо вооруженных отборных вояк, полных мужества, готовых положить жизнь за родину — копьеносцев, меченосцев, секироносцев, воинов с топорами и метких и сильных лучников, не отступающих перед противником бойцов, конницу всю в железных доспехах, защищенную шлемами и щитами со своими знаменами, значками и многозвучными военными трубами.
Царь Аршак выстудил со многими нахарарами, прошел по своему государству через Алдзник и вторгся в страну Арвацастан[60], возле города Мцбина, где должно было произойти сражение. Прибыл туда, увидел, что обе стороны эту местность наметили для сражения. А греческие войска уже пришли и сосредоточились там и стали лагерем в большом множестве, как песок на морском берегу, а персидские войска еще не дошли до места, назначенного для сражения. А войска армянского царя достигли места сражения раньше персов и стояли в ожидании. Армянские войска стали тяготиться своим праздным сидением без дела, не хотели ждать прибытия персидских войск, а хотели сами одни, без персидских войск, напасть на греческого царя и покончить с делом войны. В армянских войсках каждый человек по своей воле делал смелые выступления, больше же всех торопился их полководец Васак, который рвал удила, не хотел дожидаться прибытия персидских войск, а норовил сам ввязаться в бой и кончить войну.
И все армянские войска бросались к своему царю Аршаку и просили, чтобы он не задерживал их до прихода персидского царя Шапуха, а позволил исполнить то, ради чего они пришли — разрешил напасть (на греков) сейчас же, не дожидаясь войск чужой страны. Они тяготились праздным сидением и предпочитали умереть, чем пребывать в чужой стране. Тогда царь Аршак разрешил им начать боевые действия.
И Васак, полководец и спарапет Великой Армении, организовал и подготовил все армянское войско. Он вооружился и в назначенное время со всеми своими боевыми силами, с айраратским войском напал на (греческое) войско. (Греки) были преданы мечу, все до одного перебиты, так что ни одного человека из них не осталось в живых. И столько взяли армяне добычи у греческого войска, что не было ей меры и числа. Все нагрузились и насытились сокровищами и несметным имуществом.
После этого армянский царь со своими войсками остался там, пока прибыл персидский царь Шапух со своими бесчисленными войсками. Приехав и увидев доблестный подвиг армянского войска, которое вступило в сражение, одержало победу и все закончило, он очень удивился. Он воздал великие понести армянскому царю Аршаку, как и всем армянским вельможам, а также армянскому спарапету Васаку.
Персидский царь Шапух обратился со следующими словами к своим войскам: “Какими достойными наградами и каким воздаянием можем мы отплатить этому армянскому царю Аршаку, который совершил такое дело, показал такую храбрость, разгромил такого врага, ввязался в такое сражение, победил в этом сражении, стяжал нам такое имя. Ибо если б были мы со всеми арийскими войсками, то и тогда вряд ли смогли бы достичь такого успеха, а вместе (с армянским войском) справились бы с этим делом; армянский же царь со своим войском вместо нас вступил в бой, совершил такой подвиг, который никто совершить бы не мог. Итак, какими благами мы можем отплатить ему”. И он стал думать, что дать ему.
Персидские нахарары ответили царю Шапуху и сказали: “Как хочешь, чем хочешь, ты можешь отблагодарить его. Золота и серебра, шелковых тканей и жемчугов много у тебя, дай ему, что желательно тебе”. Персидский царь Шапух в ответ своим князьям сказал: “То, что вы говорите, это не любовь, давайте установим неразрывную любовь с армянским царем Аршаком, так, чтобы он навсегда неразлучно оставался с нами. Дам я армянскому царю Аршаку свою дочь в жены и такие обширные земли, чтобы, приезжая из Армении к нам, он мог от Армении до Тизбона ехать и останавливаться в своих имениях, пока доедет до нас. В отношении царя так поступим, а полководцу Васаку и другим вельможам и военачальникам дадим золота, серебра, шелковых тканей и жемчугов”. Вельможи и советники персидского царя одобрили эти его слова и подтвердили эти слова, что, мол, следует так поступить.
И персидский царь Шапух стал усиленно просить и настаивать на том, чтобы царь армянский Аршак поехал с ним в Асорестан, желая там оказать ему большие почести и сделать своим зятем. Царь же Аршак и все его войско считали для себя обременительным делать столь длинный путь, ибо каждый из них, по свойственному армянскому человеку обыкновению, истосковался по дому своему. А когда Андовк, нахапет Сюник-ского гавара, узнал, что персидский царь Шапух хочет дать свою дочь в жены армянскому царю Аршаку, очень испугался, и в мысли его закралось подозрение. Он понял, что если Аршак возьмет в жены дочь персидского царя, то после этого, очевидно, его дочь подвергнется бесчестью. Ибо дочь Андовка Парандзем, бывшая женою Гнела, в это время была женою армянского царя Аршака, поэтому Андовк подозревал, что если царь возьмет другую жену, то обесчестит тем его дочь.
А персидский царь Шапух послал к нему вестников мира, напомнил ему о прежней клятве и сказал: “Соблаговоли, брат мой, оказать мне помощь в этой войне. Иди со своими войсками на подмогу мне, и если ты будешь на нашей стороне, то я знаю, что победа будет за нами”.
Услышав это, царь Аршак с большой радостью согласился итти на помощь (персидскому царю Шапуху; поэтому он приказал своему спарапету Васаку набрать и приготовить войска. Васак очень скоро исполнил приказ царя, организовал войско в четыреста тысяч человек, состоящее из хорошо вооруженных отборных вояк, полных мужества, готовых положить жизнь за родину — копьеносцев, меченосцев, секироносцев, воинов с топорами и метких и сильных лучников, не отступающих перед противником бойцов, конницу всю в железных доспехах, защищенную шлемами и щитами со своими знаменами, значками и многозвучными военными трубами.
Царь Аршак выстудил со многими нахарарами, прошел по своему государству через Алдзник и вторгся в страну Арвацастан[60], возле города Мцбина, где должно было произойти сражение. Прибыл туда, увидел, что обе стороны эту местность наметили для сражения. А греческие войска уже пришли и сосредоточились там и стали лагерем в большом множестве, как песок на морском берегу, а персидские войска еще не дошли до места, назначенного для сражения. А войска армянского царя достигли места сражения раньше персов и стояли в ожидании. Армянские войска стали тяготиться своим праздным сидением без дела, не хотели ждать прибытия персидских войск, а хотели сами одни, без персидских войск, напасть на греческого царя и покончить с делом войны. В армянских войсках каждый человек по своей воле делал смелые выступления, больше же всех торопился их полководец Васак, который рвал удила, не хотел дожидаться прибытия персидских войск, а норовил сам ввязаться в бой и кончить войну.
И все армянские войска бросались к своему царю Аршаку и просили, чтобы он не задерживал их до прихода персидского царя Шапуха, а позволил исполнить то, ради чего они пришли — разрешил напасть (на греков) сейчас же, не дожидаясь войск чужой страны. Они тяготились праздным сидением и предпочитали умереть, чем пребывать в чужой стране. Тогда царь Аршак разрешил им начать боевые действия.
И Васак, полководец и спарапет Великой Армении, организовал и подготовил все армянское войско. Он вооружился и в назначенное время со всеми своими боевыми силами, с айраратским войском напал на (греческое) войско. (Греки) были преданы мечу, все до одного перебиты, так что ни одного человека из них не осталось в живых. И столько взяли армяне добычи у греческого войска, что не было ей меры и числа. Все нагрузились и насытились сокровищами и несметным имуществом.
После этого армянский царь со своими войсками остался там, пока прибыл персидский царь Шапух со своими бесчисленными войсками. Приехав и увидев доблестный подвиг армянского войска, которое вступило в сражение, одержало победу и все закончило, он очень удивился. Он воздал великие понести армянскому царю Аршаку, как и всем армянским вельможам, а также армянскому спарапету Васаку.
Персидский царь Шапух обратился со следующими словами к своим войскам: “Какими достойными наградами и каким воздаянием можем мы отплатить этому армянскому царю Аршаку, который совершил такое дело, показал такую храбрость, разгромил такого врага, ввязался в такое сражение, победил в этом сражении, стяжал нам такое имя. Ибо если б были мы со всеми арийскими войсками, то и тогда вряд ли смогли бы достичь такого успеха, а вместе (с армянским войском) справились бы с этим делом; армянский же царь со своим войском вместо нас вступил в бой, совершил такой подвиг, который никто совершить бы не мог. Итак, какими благами мы можем отплатить ему”. И он стал думать, что дать ему.
Персидские нахарары ответили царю Шапуху и сказали: “Как хочешь, чем хочешь, ты можешь отблагодарить его. Золота и серебра, шелковых тканей и жемчугов много у тебя, дай ему, что желательно тебе”. Персидский царь Шапух в ответ своим князьям сказал: “То, что вы говорите, это не любовь, давайте установим неразрывную любовь с армянским царем Аршаком, так, чтобы он навсегда неразлучно оставался с нами. Дам я армянскому царю Аршаку свою дочь в жены и такие обширные земли, чтобы, приезжая из Армении к нам, он мог от Армении до Тизбона ехать и останавливаться в своих имениях, пока доедет до нас. В отношении царя так поступим, а полководцу Васаку и другим вельможам и военачальникам дадим золота, серебра, шелковых тканей и жемчугов”. Вельможи и советники персидского царя одобрили эти его слова и подтвердили эти слова, что, мол, следует так поступить.
И персидский царь Шапух стал усиленно просить и настаивать на том, чтобы царь армянский Аршак поехал с ним в Асорестан, желая там оказать ему большие почести и сделать своим зятем. Царь же Аршак и все его войско считали для себя обременительным делать столь длинный путь, ибо каждый из них, по свойственному армянскому человеку обыкновению, истосковался по дому своему. А когда Андовк, нахапет Сюник-ского гавара, узнал, что персидский царь Шапух хочет дать свою дочь в жены армянскому царю Аршаку, очень испугался, и в мысли его закралось подозрение. Он понял, что если Аршак возьмет в жены дочь персидского царя, то после этого, очевидно, его дочь подвергнется бесчестью. Ибо дочь Андовка Парандзем, бывшая женою Гнела, в это время была женою армянского царя Аршака, поэтому Андовк подозревал, что если царь возьмет другую жену, то обесчестит тем его дочь.
С тех пор Андовк стал размышлять и искать какого-нибудь пути или средства, чтобы расстроить великую любовь между обоими царями. Прежде всего он дал много золота армянскому полководцу Васаку, также подкупил всех вельмож, чтобы добиться срыва великой любви, существовавшей между обоими царями. Все вельможи дали свое согласие, будучи ослеплены полученным ими в подкуп золотом. Далее Андовк привлек к соучастию в своем замысле одного из вельмож персидского царя, его приближенного советника, чтобы через него каким-нибудь путем или средством коварно посеять раздор между персидским царем Шапухом и Аршаком. Андовк дал ему несметное количество золота и подучил его сказать царю Аршаку наподобие предсказателя: “Спаси себя, ибо персидский царь твердо решил схватить тебя и убить”. “Когда ты это скажешь, — говорил Андовк, — то предложи (царю) посоветоваться с нами, и вельможи подтвердят твои слова”.
Советник персидского царя пришел к армянскому царю и стал ему говорить то, чему подучил его злодей Андовк. Он говорил: “Царь армянский Аршак, спаси себя, ибо персидский царь Шапух решил схватить тебя и убить”. Царь Аршак был ошеломлен, услышав эти слова и сказал: “За столь великие мои заслуги такое, значит, у них вознаграждение?” Тогда приказал царь Аршак позвать к себе всех своих вельмож, всех советников, спарапета Васака, своего тестя Андовка и вообще всех бывших там нахараров, и рассказал им все то, что слышал от перса. И все они в один голос сказали ему: “Мы это давно слышали, но не решались сказать тебе. Но это достоверно так. Теперь, царь, подумай о том, как спасти себя и нас”. Тогда царь Аршак дал тому персу много золотых и серебряных вещей в награду за то, что тот сказал ему те слова. Царь Аршак придумал средство: они (армяне) сговорились, подготовились и ночью поднялись сколько народу было в армянском лагере, сели на коней и бежали. На месте они оставили свои шатры и палатки, свое снаряжение и оборудование, свое имущество и лагерь, и тайком уехали, так что из персидского лагеря никто об этом ничего не узнал, пока не рассвело.
Утром, когда пришло время итти к персидскому царю с утренним приветствием, и цари и великие князья пошли приветствовать персидского царя с добрым утром, только армянский царь Аршак со своими вельможами нигде не показался. Тогда персидский царь Шапух приказал своим людям пойти посмотреть, что случилось в лагере армянского царя Аршака, что он так долго не идет к персидскому царю Шапуху с утренним приветствием. Они пошли и увидели, что лагерь пуст, никого там нет, ибо (войска) оставили свои шатры и палатки, занавески и пологи, постели и обстановку, и снаряжение, и даже свои сокровища, и ушли, захватив только оружие свое. И те, кто пошли в (армянский) лагерь, вернулись и рассказали все это персидскому царю Шапуху. Услышав все это, персидский царь Шапух, будучи мудрым человеком, умом своим постиг в чем дело и сейчас же сказал: “Это бегство армянского царя вызвано моими людьми. Наши люди, наши царедворцы подговорили мужа того — Аршака — бежать”. И многих из своих старших вельмож он послал верхом вдогонку за армянским царем в качестве послов, чтобы они клятвенным обещанием любви и согласия предложили ему вернуться и вместе расследовать злые наветы и наказать (виновных). Но армянский царь не пожелал слушать речей посланцев персидского царя Шапуха и более не вернулся в персидскую страну. И с того дня возгорелась война, пошли бои и сражения между армянским царем Аршаком и персидским царем Шапухом, которые продолжались более тридцати лет.
Советник персидского царя пришел к армянскому царю и стал ему говорить то, чему подучил его злодей Андовк. Он говорил: “Царь армянский Аршак, спаси себя, ибо персидский царь Шапух решил схватить тебя и убить”. Царь Аршак был ошеломлен, услышав эти слова и сказал: “За столь великие мои заслуги такое, значит, у них вознаграждение?” Тогда приказал царь Аршак позвать к себе всех своих вельмож, всех советников, спарапета Васака, своего тестя Андовка и вообще всех бывших там нахараров, и рассказал им все то, что слышал от перса. И все они в один голос сказали ему: “Мы это давно слышали, но не решались сказать тебе. Но это достоверно так. Теперь, царь, подумай о том, как спасти себя и нас”. Тогда царь Аршак дал тому персу много золотых и серебряных вещей в награду за то, что тот сказал ему те слова. Царь Аршак придумал средство: они (армяне) сговорились, подготовились и ночью поднялись сколько народу было в армянском лагере, сели на коней и бежали. На месте они оставили свои шатры и палатки, свое снаряжение и оборудование, свое имущество и лагерь, и тайком уехали, так что из персидского лагеря никто об этом ничего не узнал, пока не рассвело.
Утром, когда пришло время итти к персидскому царю с утренним приветствием, и цари и великие князья пошли приветствовать персидского царя с добрым утром, только армянский царь Аршак со своими вельможами нигде не показался. Тогда персидский царь Шапух приказал своим людям пойти посмотреть, что случилось в лагере армянского царя Аршака, что он так долго не идет к персидскому царю Шапуху с утренним приветствием. Они пошли и увидели, что лагерь пуст, никого там нет, ибо (войска) оставили свои шатры и палатки, занавески и пологи, постели и обстановку, и снаряжение, и даже свои сокровища, и ушли, захватив только оружие свое. И те, кто пошли в (армянский) лагерь, вернулись и рассказали все это персидскому царю Шапуху. Услышав все это, персидский царь Шапух, будучи мудрым человеком, умом своим постиг в чем дело и сейчас же сказал: “Это бегство армянского царя вызвано моими людьми. Наши люди, наши царедворцы подговорили мужа того — Аршака — бежать”. И многих из своих старших вельмож он послал верхом вдогонку за армянским царем в качестве послов, чтобы они клятвенным обещанием любви и согласия предложили ему вернуться и вместе расследовать злые наветы и наказать (виновных). Но армянский царь не пожелал слушать речей посланцев персидского царя Шапуха и более не вернулся в персидскую страну. И с того дня возгорелась война, пошли бои и сражения между армянским царем Аршаком и персидским царем Шапухом, которые продолжались более тридцати лет.
Хули у видрила рот в говне?
>пикрил
сук пиздец ну как можно быть такой тупой, не понимаю
>сняла куртку
>расстегнула свитер
или че еще надо, ебать
>они наши
Про хохлов тоже так раньше говорили.
саги тралю
Целовал бы этот рот без перерыва
Свитер не расстёгивается, он снимается через голову. "Свитер" на молнии называется кофта.
Cвитер (от англ. sweat – потеть) – это предмет вязаной одежды для верхней части тела без застёжек, обычно с длинными рукавами ис характерным высоким одно-, двух - или многослойным воротом, облегающим шею.
Кофта - это предмет одежды (обычно вязаной) для верхней части тела с застежкой спереди снизу доверху. Наличие застежки - отличительный признак кофты.
https://wearnissage.com/tipes-of-knitted-tops/
Ты типичный СНГ мужчина, который не умеет даже отличить свитер от кофты. Жертва 90-х, когда шарить в одежде и заниматься своей внешкой было признаком пидора.
> Жертва 90-х, когда шарить в одежде
Долбоёб малолетний, в 90х основное была не "шарить в моде", а иметь хотя бы какую-то одежду. Пускай даже срынка, которую меряешь на картонке. Как же блять заебало поколение интернетов
Пизде слово не давали
>ой мы тут короч добавили маленькую хуевину к вещи
>ну и название нужно специальное
>а то как же, как будто бы мы и не сделали нихуя
>если ты не знаешь этого названия - грустно быть тобой)0)0
Может, еще про клетки для членов расскажешь, пидрила?
Бейзед
Хожу покупать одежду с мамой на блошином рынке. В чём я не прав?
Во всем прав так то. Главное цвета правильно подбери, будешь экологичным авант-гард модником.
>Как вам такие "женишки"
Я понял что он не забронировал номер для ебли.
А предложил в парке на траве ебаться.
Возможно она проститутка и просто ебли на траве нет в описании услуг на интим-сити.
Моча, сельдь из загона вывалилась
Нет такого в правилах. Утрись инцележка
Снова вкачусь и накину.
У селедок в коментах основной тезис такой,бапба не твоего уровня СТАТУСА иши попроше.
Давайте прикинем, что за статус должен быть у челика, чтоб позволить себе такую пизду с Патриков. Это как минимум ахуенные кучи бабла, бизнес или коррупция. И что из себя такие люди представляют? Какой-нибудь пузатый папик на «Мерседесе АМГ» или чурка какая-нибудь. И что для таких мужчин представляют женщины?
для них они шкуры в лучшем случае или содержанка.На права таких шлюх им похуй.Закидает ее баблом и будет ебать или пиздить.
А что ммы видим тут? нашли какогот лоха специально чтоб выставить бабцу на коне и опозорить мужчин.А теперь коупят РРЯ мальчик найди себе попроше женшину.А хулли не разыграли ситуацию как ей папик ссыт в рот под кокаином а потом пиздит ее ногами и пакует в чемодан?
У селедок в коментах основной тезис такой,бапба не твоего уровня СТАТУСА иши попроше.
Давайте прикинем, что за статус должен быть у челика, чтоб позволить себе такую пизду с Патриков. Это как минимум ахуенные кучи бабла, бизнес или коррупция. И что из себя такие люди представляют? Какой-нибудь пузатый папик на «Мерседесе АМГ» или чурка какая-нибудь. И что для таких мужчин представляют женщины?
для них они шкуры в лучшем случае или содержанка.На права таких шлюх им похуй.Закидает ее баблом и будет ебать или пиздить.
А что ммы видим тут? нашли какогот лоха специально чтоб выставить бабцу на коне и опозорить мужчин.А теперь коупят РРЯ мальчик найди себе попроше женшину.А хулли не разыграли ситуацию как ей папик ссыт в рот под кокаином а потом пиздит ее ногами и пакует в чемодан?
Тухлодырая рязанская чсв пизда с прицепами, что-то требует от 5% мужчин из всего населения, которые зарабатывают ввше 200к.
Аахаххаххха
Че-то хрюкнул с этой успешной инфоцыганки.
Так если она богатая пусть заплатит и чуваку поможет подняться. Я понимаю когда нищая ищет богатого, но раз у самой есть то можно и по любви ебаря найти
Они ненасытные твари. Им никогда не бывает много
съебался в ужасе чушок
>И что из себя такие люди представляют?
Обычные мужики, ну тачка подороже и взгляд потяжелее. Это я не беру айти и сферу искусства, там вообще бигбосчы выглядят как пикрил, хотя пикрил в состоянии покупать своей жене часы ещё дороже.
инцел вышел на тропу войны
Ищи, ищи шкура. Удачи
Просто ищите девушек своей лиги, мальчики
РФПЛ
Хочется...
С этим проблем тут нет, и я бы сам с удовольствием поискал как раньше побогаче, да уже старый, а женщины которые за меня могут платить слишком взрослые.
>гниды вы до чего девочку довели мрази?!!!
Оправдывайся!
>Обычные мужики
вот именно.Хуй ей они на губу положат и плюнут в ебало
а они тут коупят принцесс и что мужчина это не быдло ебаное, а мальчики одуванчики.Это пузатый волосатый хуй с кучей бабла и без каких либо моральных принципов условно говоря.Вот этот типаж людейи будет соотвествовать статусу который она сама себе заявила
Судя по риторике, ты ни разу даже не разговаривал ни с владельцами бизнесов, ни с директорами. Мужики как мужики, повторяю, точно также стелятся, точно также орут, но бонусов больше от них. Если наследный то вообще супер.
чот не поняла хули ты порвался
И общался, и бухал, и нюхал. И прекрасно знаю, что там на Патриках обитает и во что они ставят женщин.
вот этот лох с видео чет както не попадает под них.
Шлюхи,вы же сами меня сливаете из-за ебала, твари ебаные
Охуеть, 1200$ за туфли.
>Оправдывайся!
>И общался, и бухал, и нюхал.
Лол, уровень понятен, поэтому и восприятие такое же. Далеко не все бухают и нюхают.
>И прекрасно знаю, что там на Патриках обитает и во что они ставят женщин.
Патрики это не место для бизнеса, это места для бухания всякой шелупони.
Тут не надо никого защищать. Мимо мужика буквально просвистела пуля. Он должен перекреститься и жить дальше. Женщина тупо оценивает себя как вещь. На каждой социальное движение у нее в голове происходит сухой расчет. Нахуй таких баб.
я могу стать суперменом блять, президентом.. только дайте мне секс
> Далеко не все бухают и нюхают.
брух
> всякой шелупони.
кек
Объективно тян на видео не оч. Ну тип норм, но не прям вау. Убрать весь этот пафос и нихуя не останется. В половине случаев же тян пол мейком страшные, а мужики все время страшные, но хотя бы не скрывают этого. И вот эта хуйня, что мол "я нарядилась, накрасилась, тыры пыры, а ты такой сякой", для чего она? Вот если бы всё у них срослось, они потусили, допустим она была бы интересным собеседником (хотя сомневаюсь), они пошли бы к нему на хату и решили перепихнуться. И вот в этот момент, когда она снимает хату со своего тела, она становится просто женщиной, такой же как и остальные, далее они идут в душ, мейк смывается и она как минимум на 30% хуже по внешке становится. В итоге чел должен был повыситься до её "уровня", чтобы в конце концов она опустилась до его. Тогда вопрос, если они начнут отношач, и она не будет так одеваться по кд, то на кой хуй такой пафос? Вот реально? Почему вам так не имется? Почему нельзя просто быть просто девушками без выебонов. Ну приди ты блять в базовой одежде, или просто в красивой блузке и юбке, наебашься одеколоном за 2к, но чтоб вкусный аромат был, купи лак в ближайшем ларьке, мягко розовый какой-нибудь и всё. Да, встречают по одёжке, но мужики не ищут павлина, они ищут либо перепихона, либо родственную душу. Для первого подойдёт проститутка или любая тян, для второго важна не внешка, а характер и интересы. Почему мужики нихуя не делают для свидания? Да потому что они изначально показывают кто они. Если ты рассчитывала на что-то большее, то не чел плохой, а у тебя дохуя завышенные ожидания. Пройтись в парк норм тема, природа это прекрасно, а ваши рестики это трата денег на ветер, просто чтобы покичиться деньгами
>брух
Я и говорю выборка у тебя странная. Илья Сачков устроит как пример богатого человека? Не бухал не нюхал, с женщинами разговаривать натурально боялся.
>кек
Все верно, едро это не бизнес, это бандиты. А про бандитов я не говорил, они то как раз вот любят попиздить тянок и тд.
Ну отчасти на видосе меркантильная блядина у которой каждый пук в жизни измиряется в долларах.
Есть бабы которым не нужны деньги ну или по крайней мере не так важны, но есть одна проблема, они любят либо красавчиков, либо каких-нибудь альфасамцовых бабуинов которые пиздят всех вокруг.
Ой короче нахуй всю эту бабаторию, закройте инцел треды, не сидите в тредах как этот и будет вам спокойней жить.
Вот бы им головы отрезать как в джихадских дарк вебмах, а оин жрут сука там в рестике.
>Да, встречают по одёжке, но мужики не ищут павлина
За себя говори.
>Почему мужики нихуя не делают для свидания?
Если внешность важна, то тоже делают. И такие ищут себе ровню, мне не интересно если тянка не увлекается стилем, ну вот не нравятся такие и всё.
Б
А зачем мне баба, которая соревнуется в потреблядстве? Это хуже серой мышки. У нее и влюбленность включить сложнее, и удержать. И постоянный напряг от проверок. Эта баба очень минусовая. Это как жить со штангой 50кг постоянной.
За 30минут можно найти тян получше. Которая от прогулки и кофе будет прыгать от радости. Это же рыночек.
Тату - нахуй
Ногти 2см+ - нахуй
Токсик цвет волос - нахуй
Порезы - нахуй
Есть инста - нахуй
и таких еще 20 критериев.
Хватит жрать говно. У вас нет даже описания норм тян. чтобы уметь отказывать в первые 10 секунд тянкам.
> это бандиты.
это костяк всей пидерации начиная от кабанчиков и кончая мерами устьпиздюйска.Хули ты рассказать хочешь?
Таких холеньких мальчиков, типа Сачков, раз-два и обчелся.А папики хлюх по баням ебут на выходных
никогда такой богатый чел не постявит тянку с собой как равного.Можешь не рассказывать ебали они их в жеппу и саали на ебальники им не виртуально имхо
Я согласен, но нормальным бабам нужны либо красавчики, либо ебари альфачи буйные неколокольчики. Других не любят увы
>это костяк всей пидерации начиная от кабанчиков и кончая мерами устьпиздюйска
Что это все еще бандиты, а я не говорил про бандитов.
>Таких холеньких мальчиков, типа Сачков, раз-два и обчелся.
Она ищут в дс, тут достаточно.
>А папики хлюх по баням ебут на выходных
Все верно, у всех свои цели.
>никогда такой богатый чел не постявит тянку с собой как равного
Папик - да, Сачков бы превозносил вообще, я таких примеров насмотрелся в своей сфере.
> все еще бандиты,
в твоем маня мирке.В педерации это уважаемые люди они в мусарне сидят и где хочешь.Бизнес мены чистые так сказать
>Сачков бы превозносил вообще, я таких примеров насмотрелся в своей сфере.
Ага, только такие этим телкам нахуй не нужны, даже с баблом.
вот так облом.
Дело то не в этом.
>звонят из ПДН
Эта дырка же два года назад заливала, что она дохуяуспешная работница-карьериста, як так?
>в твоем маня мирке
В педерации. Это увы, не мой манямир, хотя я бы хотел чтобы он существовал только в моей голове.
>Ага, только такие этим телкам нахуй не нужны, даже с баблом.
Нужны, примеров перед глазами полно. Подружка встречается с топом дизайна в сбере, он ей картье дарит на праздники и сумки по 5к ойро. Пара детишек родителей тратят схожие суммы на своих девушек, колокольчики-колокольчиками. В дс много денег вне прямого криминала и жести.
Угадай+те, gкуда +я Rsобрался ёп|та блyah
>Есть инста - нахуй
Так у любой пизды есть инста же вроде, нет? Алсо, а почему инста это маркер неликвида?
Ты знаешь, что трагедия общин применима к троллингу?
Ты получаешь свою еду, но уменьшаешь engagement тех, кого троллишь. Высушив аудиторию досуха, ты просто сделаешь сайт мёртвым. Бэ и так полумёртв уже, с тем количеством бототредов, что тут есть.
Из хорошего, что ты можешь применить, попытатся самые токсичные техники, типа мимикрии под тян, не использовать вообще. Использовать же те, которые одновременно повышают ту самую "вовлечённость". Тред "шароёбов" или "аметисты докажите, что бога нет" намного более экологичны с этих позиций.
Тян, дай мне.
Кроме совсем уж древних старух, но он про них ничего и не говорил.
Анон, можешь ли ты представить, чтобы некий парень точно так же рассказывал на видео, не просто когда у него в разговоре спросят, а именно на показуху, какая деталь его лука сколько стоит, указывая прям конкретную цену? Видел такое?
А, да, а потом ещё после этого съебался бы даже не попрощавшись, разговаривая по телефону на иностранном языке?
Ты понимаешь, что это актерская игра? Или думаешь что это снято в лайве?
Говорить сколько стоят предметы её гардероба.. Ты из этих, из актёров чтоли?
Вот это подрыв тухлодырое сельди.
А что за сайт поиска по лицам?
вот эта базу выдала
Хз, первый раз с кунцом по городу гуляли просто (да и остальные разы тоже). Потом уже начали по ресторанам ходить. Вообще не показатель.
Лохушка
>косуха "мечта провинциального птушника"
>короткие штанишки
>белые кроссовки с чёрной одеждой
это что за село блядь ебанное? так сейчас модно?
Почему?
Тот самый прынц по мнению двочика 🤭🤭
>21 тысяча лайков
Женская эмансипация была ошибкой.
Парень должен с порога показать что готов инвестировать в женщину
А не потом когда-то
Типа сложится или нет
Нет лапа так дела не делаются, ты сразу плати или не возникай
>а тратить хотят
Мужики вообще не хотят тратить. Что это вообще блять за ебанутое убеждение, что ты ОБЯЗАН давать деньги человеку на ЕГО развитие.
Ну пусть тогда она мне бабки даёт на качалку, одежду, барбершоп, раз хочет чада, хуле? Не? Ну так иди нахуй тогда.
Так я не проект какой-то, чтобы в меня инвестировать, лол. Я ж знакомиться шла, а не поесть.
Да и была бы я на месте куна - зачем мне вкладываться в незнакомого человека, которого я впервые вижу? Угостить чашечкой кофе с пирожным из вежливости - ладно, но у нас с куном счёт на двоих обычно 5-6к выходит. Хотя я думаю, что если конкретно моему сказала бы даже на первой встрече, что хочу в ресторан, он бы отвёл. Он просто не понимает у меня как ухаживать, ему надо прямо говорить - хочу вот это, тогда сделает/купит без вопросов.
А измерять человека по готовности тратиться - ну хуйня какая-то, я не вещь, чтобы так судить. Вкладываются пусть в шлюх, там все честно и прямолинейно: заплатил - берёшь. Деньги это всего лишь ресурс.
нах ты отвечаешь зелёному, аутистка?
>В общем, выговоритесь, сестрички.
Тащ майор, ну толсто же.
Потому и лохушка что не ценишь молодость и не монетизируешь
Он тобой пользуется и выбросит, а молодость тебе не вернут
И не вздумай залетать - он первый бросит и скажет что растяжки не возбуждают
А вкладываться надо чтобы заинтересовать, не богатым же внутренним миром заинтересовывать. Таких богатых каждый первый с парой книжонок за душой
покажи пизду лучше анону, нахуй ты тут чет орасписываешь сельдь
мы все люди, с челюхой и без (без кремень в душе), но вам надо чеда который наебыша заделает и уйдет в 35+ к молодухе, просто нахуй идите со своими вложениями, обезьяны тупые....
листва 37, убил либидо 2 года назад, смотрю на этот зоопарк с отвращением, ТНН!!!!!!!!!1
>Потому и лохушка что не ценишь молодость и не монетизируешь
Так я свой труд монетизирую. За монетизацией молодости - к индивидуалкам.
>Он тобой пользуется и выбросит, а молодость тебе не вернут
Так если нам обоим хорошо друг с другом, в чем проблема? Опять же, насчёт молодости - для моего фин. благополучия это не критично, я не телом зарабатываю.
>И не вздумай залетать - он первый бросит и скажет что растяжки не возбуждают
Ну уж если ты скозал. Жирно, переписывай.
>А вкладываться надо чтобы заинтересовать, не богатым же внутренним миром заинтересовывать.
В т.ч. и им. Или спать/детей растить/отдыхать тоже с ноликами на счету предлагаешь?
У меня нет пизды, только сладкий писик.
Лучше уж с тем, кто уйдёт, чем с 37-летней импотентной тнн листвой. Лол.
Делай что хочешь
Не ты первая, не ты последняя виденная дурочка которая не за нолики а потом вкалывает на равне с мудетрясом
Да я хоть всю жизнь вкалывать буду - до его зп все равно не дотяну.
Тебе и не надо, просто дои тюбика 😊
жирно. очень жирно. как и автор поста
Так это проститутка, просто пытается продаться оптом (ну или пожрать на халяву), а все эти дорогие шмотки - это ценник.
Что с пальцами?
Так это ж жырнота для нормисов-селюков лол.
хрустела много
почему вообще у селюков пальцы такие короткие и толстые? в чём причина?
то есть сумка-торгашка тебя не смутила?
так я не импотент, за 3 сек встает, просто ощущений 0, что значит с тем кто уйдет?
Зачем ты это делаешь? У тебя что-то в жизни не так?
Ты о чем?
>наши женщины, такие же русские как ты и я
Ты скозал, мань? Ты меня с собой и своими "русскими женщинами" не равняй, мы в разных точках зародились, понимаешь да?
>пук
В общем, выговоритесь, сестрички. Как вам такие "женишки"