Российские кабаны проявили смекалочку с удержанием цен на картошку
Аноним 02/06/25 Пнд 19:03:10 #1 №18264980 Двачую 14 RRRAGE! 5
https://news.ru/russia/est-nechego-a-oni-produkt-gnoyat-kto-vybrosil-v-primore-tonny-kartofelya
Освобождали фуры для перевозки ударных дронов.
База же. Это как с иичками по 170 - склады ломились от яиц, а кабаны детали сверхприбыли.
Зато сейчас когда кабанам хвосты прищемили, яйца дешевле говна стоить начали
Ну а хули, могут себе позволить, расстреливать же за подобную хуйню не будут, значит похуй-пляшем
Это че за магаз?
в 2014 они 15 рублей стоили
Пиздец. Вас даже такой хуйней забайтить можно.
Местный, высшая лига называется. Костромской.
Это у тебя надо спросить, аж три поста накарябал. Шей жопу, пей таблетки.
Или выйди пробздись, траву погладь
Пруфов бы занёс. А сколько в ноябре 1962?
Это где такие цены? Дешевле 120 только мелочь размером со сливу.
Да давно не секрет что дефицит создают уже сотни лет всем похуй
При Сталине кулаки тоже так зерно придерживали, либераший вой до сих пор стоит
20 копеек.
Вчера сходил в гараж, взял из погреба пару ведер картохи. А вы продолжайте обогащать кабанов, покупая за 500р за кг.
Какой еще вой когда 80% поддерживает Путина
При Сталине и экономика соответствующая была. Отдашь тогда мешок зерна - в городе купишь мешок хлеба. Никто в убыток торговать не будет.
сто пудов
Выкидывают когда понимают что не продать скоро будет гнить а снижать цену нельзя, конкуренты сразу дадут по шее.
>По его словам, в прошлом году из-за низкого урожая картофеля его попросили произвести побольше семенного материала. Просьба была выполнена, но реализовать продукцию получилось плохо, уточнил Рыбак. Он подчеркнул, что обращался в специализированные группы в соцсетях, в СМИ, размещал объявления в интернете. Однако распродать весь картофель так и не удалось.
>«Подошло такое время, когда держать в холодильнике семенной картофель нецелесообразно. По большому счету мы могли его утилизировать, закопав в выгребные ямы. Но мы, фермеры города Артема, приняли решение свезти картофель на площадку, куда мы свозили ее на протяжении многих лет», — сказал Рыбак.
У нас всегда будет работать принцип азера на рынке " Я лучше все выкину но цену не снижу"
Еврей окаменел как-то... Издали даже видно было, что он стал холодный весь, что и говорить он уже не мог, -- только глядел огромными от черных кругов глазами и послушно то подымал, то опускал руку или ногу, то выворачивал плечи. И тело у него было совсем бессильное, костлявое, с узенькими детскими плечиками, с резко выступающими лопатками, похожими на крылья.
Свои четверо были в рубахах только и сподниках. Их не раздевали дальше, а братьям развязали платки: хотите ругаться, -- ругайтесь. Спешили уж кончить до восхода солнца.
В канаве сделаны были спуски с обеих сторон. Быстро пододвинули шестерых первых к одному краю, остальных к другому... Загоняли их в канаву штыками.
Крик сделался общий, -- звериный, страшный крик... Вой... Высоко в общей свалке звенел совсем свиной, режущий сердце пронзительный визг председателя комбеда.
-- Стреляйте!.. Стрелять должны!.. Стреляйте!.. -- кричали и рязанец, и полтавец, и тамбовец.
Матрос с дюжей шеей боролся яростно и, сброшенный, наконец, в канаву, был в нескольких местах исколот штыками.
Латыш грузно упал навзничь и свалился в канаву плашмя.
Братья-воры кусались...
-- Засыпай!.. Вали живей! Кажный номер займет свое место... Засыпай! -- командовал взводный.
И оказался верен расчет: чуть только первые комья стали сыпаться вниз, ужас быть засыпанным заживо выкинул все головы кверху. Канава была узкая, и все могли стать в ней только в ряд, но смотрели одни -- в одну сторону, другие -- в другую, как пришлось.
Лопаты работали лихорадочно, и над каждым в канаве стояли двое вверху, направив винтовки вниз, и чуть за край канавы хватались руки, их кололи штыками...
В две-три минуты все было кончено: засыпаны девять по шею, а высокому латышу край канавы пришелся только на высоте подмышек, но его обсыпали бугорками все-таки по шею и даже слегка притоптали, как садовник, когда сажает дерево в саду, или плотник, когда вкапывает на дворе столб для сарая.
Все эти десять страшных как-то, хоть и маленьких, голов, точно отрубленных и поднесенных толпе на блюде земли, ждали, что вот теперь дадут по ним залп, и глядели немо мигающими глазами, и как-то сразу зачугунели у них лица.
Жалобно прокричала было нараспев, несколько раз подряд кочелобая голова татарина, с каждым разом слабее:
-- Аллагу-у!.. Алла!.. Алла-а!
Может быть, он хотел пропеть в последний раз перед смертью ту молитву, которую пел когда-то с дегерменкойского минарета, но задохнулся и смолк.
Тогда старый Никита Фролов, отделясь от других стариков, вышел и стал между гробом с убитым парнем и этой страшной грядой человечьих голов, оглядел всех своих кругом голубыми, как небо, светлыми детскими глазами (как у детей, светлы глаза стариков), снял шапку, перекрестился истово на восток, где показывалась уже вся багровая горбушка солнца, и сказал раздельно:
-- Во имя отца... и сына... и святого духа... Аминь!
И все истово перекрестились следом, и лица у всех стали степенные, встревоженно-чуткие к каждому слову, суровые, строгие, даже у большеротых ребят.
-- Православные хресьяне!.. Как отца Вихтора нашего нету, -- зничтожили нашего отца Вихтора... и как церква наша стоит теперь пустая... Кто этому виноват?.. Вот кто этому делу виноват (и показал твердым пальцем на чугунную голову матроса, блиставшую белками раздвинутых ужасом глаз)... Убитый у нас вот он... Панихиды по нем спеть некому!
Домаша зарыдала было, -- ее уняли.
-- Труда наши мужицкие кто поганым словом обозвал, быдто баржуи мы, помещики те же?.. Они вон, -- комиссары!.. Мужицкому нашему хлебу-квасу позавистовали!.. Мыто себе думаем, уж беднее нас, мужиков деревенских, никого и нетути, а они -- вон они нищие-то нашлись!.. Так что мы богачи баржуи спроти их стали!.. Наши труда округ (широко обвел он поля руками) -- потом-кровью нашей, и теперича все отымай?.. А нам, стало быть, к ним, к комиссарам, в работники?.. Ничего как есть вашего нет, а все наше!.. Пшенца, скажем, десять хунтов на стреху сховали, -- и то нашли! "Ня-бось, -- сказывали, -- го-лод -- он придет. Покоритесь нам тогды, нябось!.. А то живьем вас в земь загоним!.." А-а?.. Ну вот, и обсудили мы, старики, -- чем нам, миру усему, вземь итить, мы их лучше ж самих в земь заховаем!.. И как они всею жись хресьянскую загадили, так чтоб и их обгадить!.. Во-от!..
И, положив герлыгу свою наземь и твердо надев шапку, оглядел кругом всю грядку голов, пожевал губами от затруднения и спросил других стариков:
-- Игде тут? мнучек мне нашелся... не вижу!
И ему указали голову того, который родился на мызе в лесистой Латвии, тискал и мял добродушную серую старую кошку Фиуль, слушал, как заливается в желтой клетке ощипанный, но бодрый Фогель Ганс, видел в один страшный день, как жгли зимою их мызу и гнали их нагайками прочь в бездорожный снег; слышал в одну темную весеннюю ночь, как брат Ян говорил о смерти брата Карла; учился в тихом Тальсене и ходил в школу мимо русской вывески: "Продажа овса, дехтя, керосина и продчих лакомств"...
И Никита Фролов подошел к этой голове, немо глядящей, только слабо мигающей ресницами набрякших глаз, покачал укоризненно своей головою и, долго шаря по животу руками, развязал очкур...
И когда стоявшая возле гроба бабка Евсевна поняла, наконец, что надо было делать с этой непугающей ее грядкой голов, она с любопытством спросила Митрия Пашкова, который стоял тут же с берданкой к ноге:
-- А мой-то игде?
-- Какой твой? -- не понял Митрий.
-- Мово мнучка-то, Гаврюшку, какой убил?
-- А-а!.. Картуз-то синий?.. Вон он твой!
И над головой потомственного интеллигента, родившегося в Тамбове, бегавшего с зимними салазками, розово покрашенными, по улицам Большой и Дубовой, любившего маленькую красавицу в белом капоре, пеночек, снегирей и щеглов, томимого дерзким вопросом: "Для чего богу нужны ангелы, ежели он всемогущ?" -- старая Евсевна, облизнув западающие губы и утершись левым рукавом, присела, как девка Феклунька...
Даже подола не пришлось подымать ей; она все еще матерински держала в нем, поднятом, своих безвинных котяток, обнажив синие, дряблые, толстые, отечные ноги...
...Встало солнце, но и ему, всевидящему, трудно уж было рассмотреть, над чем трудилась усердно эта большая толпа народа у свиной запруды.
Можно было понять только, что немного поодаль снова подняли гроб на полотенцах на плечи четыре бородатых, коричневых, широких мужика, готовясь нести его куда-то еще, должно быть на кладбище, а с севера к Бешурани подвигалась туча, таящая проливной дождь.
Лол, так это капитализм, не берут по этой цене, выкидываешь нахуй, создаёшь дефицит до момента пока не возьмут, повторяешь
Лахта спок, в 2015 1 кг картохи стоил 21 рубль
да пофигу всем на эту картоху, 5 кг высококачественной стоит 500 рублей за мешок, Египетская или Азербайджанская, а вы давитесь там посевком мелким, придурки
