и да, товарищ майор, данный текст - художественная выдумка, постмодернистическое высказывание и все в таком духе. автор крайне осуждает и не одобряет действий главного героя
Бамп
слава богу ты не читал страшные фанфики про сосана из тимирязевского парка
Заинтриговал. Скинь, хочу прочитать
Много букв, не осилил.
> Заинтриговал. Скинь, хочу прочитать
Я сам сайт не могу найти, где они лежат. Если подскажешь - сайт белый фон, и название средней длины. Там еще фанфики рассказами называются.
Это оно? https://2ch.hk/sn/res/859619.html
Да, оно.
Бамп
Какая-то расисткая хуйня. Надо убивать поровну людей всех рас.
Цитата не моя
Ты чет не выкупил нихуя кажись
Ладно я прочитал концовку да так и должно быть ты прав
бамп
бамп
бамп последний.
Джессика
Кудрявые волосы Джессики как будто светились в лучах полуденного солнца. Джерими, широко улыбаясь, смотрел ей прямо в глаза полным любви взглядом. Наконец-то, впервые за день учебы, им выпала минутка побыть друг с другом, ведь весь остальной класс был на обеде. Джерими нежно обнял Джессику, и та чмокнула его в щечку, кокетливо смеясь. Они идеально подходили друг другу, ведь Джерри был капитаном школьной бейсбольной команды, а Джессика была школьной чирлидершей. Их любовь не знала границ и рисковала вот-вот выплеснуться наружу потоком ласки и нежностей.
-Джессика… я люблю тебя!!! – уверенным, но тем не менее, чуточку волнующимся голосом произнес Джерими, но ответь ей не дал, ведь он сковал её губы поцелуем. Ответ он и так прекрасно знал. Наконец их долгий поцелуй закончился и Джессика, вновь улыбнувшись, все-таки ответила Джерими.
Она ответила щелчком затвора Remington 870. Хрипа не было, картечь 12 калибра выполнила свою работу, распидорасив череп Джессики на выверено-стереотипичные осколки души
Джерими обернулся.
Щелчок.
Джерими захрипел и упал.
Я – последний истинный воин белой расы на свободе. За мной смотрят. С Неба. И из-за стен казематов. Я чувствую на себе взгляд. Взгляд из Туле. Гипертексутальные бомбы заложены в коридоре. Тело Джессики уже не билось в предсмертных конвульсиях. Она еще теплая, но сейчас времени нет. Дозаряжаю Ремингтон. Выхожу за дверь.
Похоронный набат дункельхайта бил в уши, подогревая желание убивать. Выстрел, затвор, выстрел, затвор, выстрел. Я не различал их лиц. Я не слышал их криков. Но я чувствовал запах. Запах смерти. Я был уверен, что сейчас вокруг моего лица, отражаясь в прямоугольных стеклах очков, крутится черное солнце. Запад пал, но мы его не роняли. У. Миллиарды должны умереть. Сейчас, увы, умрут лишь сотни. Но за мной пойдет народ. За мной пойдет раса. Меня будут почитать. Я стану новым Брейвиком и Таррантом. Как жаль, что в моей школе так мало мусульман. Картечь в трубчатом магазине заканчивалось. Как жаль, что у меня не автомат. Сука, почему в 16 лет не беруг в ДШРГ русич?! Эта несправедливость и ярость от опущенной возможности резать хохлов лишь раззадорила меня и последним выстрелом я уложил сразу двоих дрожащих тварей. Время активировать гипертексутальные бомбы.
Бежавшая толпа детей разразилась яркой вспышкой белого света, что стирал грани реальности
Дети завопили. Я вошел в спортзал. Шамиль Басаев улыбался мне ваххабитской улыбкой. Он подошел ко мне и протянул руку. Я замешкался. AR-15 с белыми буквами «kebab remover» сама поднялась в воздух и очередью пронзила харю муслимской свинье. Эти дети мои. Я открыл огонь, ствол раскалился до цвета полотнища знамени третьего рейха. Ряды обезвоженных женщин и детей падали навзничь, пока Ганс подавал мне новую ленту для моего MG-42. Из окна было видно дымку. Крематорий работал исправно. Расстрел был окончен. Обезличенные и искореженные. Они не смели называется людьми. Кто из них задумывался о геноциде белой расы? Кто из них вообще был белым? Кто из них вообще был знаком с великими произведениями, созданными белой культурой? Ну, например, с группой Burzum. Или с музыкой Рихарда Вагнера? Джамбо. Или может быть хоть одна из этих сук читала Ницще? Осознают ли они свою сущность унтерменьшей? Да хотя какое там опознавание, этот скот, в отличии от меня, даже думать не умеет.
Я прошел мимо горы трупов, к люку, ведущему к выходу из подвала. Пригороды Киева горели, десантные вертолеты выдвинулись в сторону Гостомеля. Буча наша. Это гойда.
Я начал возноситься. Мое тело, вместе с обмотанным изолентой автоматом Калашникова поднималось над Бучей. Я видел тела гражданских и улыбался. Хохлорез идет по плану. Наконец-то мне дали автомат. Жаль, что не секс и не все поймут. Но именно эта сила поднимала меня наверх. Я – великомученик и заслужил себе место в раю. Бог любит меня. Бог ненавидит жидов. Я возношусь.
Сияющие врата предстали пред моим взором. Расписанные рунами зиккураты и пирамиды высились на сотни метров. Запряженные в упряжки мамонты рассекали ледяную тундру, что тянулась до горизонта. ZOV предков пронзал ухи и очи даже сквозь наушники и очки. Наушники и очки отпали и разбились. Reject modernity, embrace tradition. Дядя Тэд стоял перед мной. Перун освящал его лик. Рядом с Тэдом стояла Аянами Рэй в расписной вышиванке с цифрами 14/88. Мне было страшно, ведь это женщина. Но я смотрел ей в глаза полным любви взглядом.
-Любимый. Ты спас белую расу. Ты заслужил награды. Аянами Рэй нежно обняла меня и чмокнула в щечку, ведически смеясь. Вдруг что-то теплое потекло в моих тактикульных штанах.
Я ответил щелчком переключателя.
Свет неожиданно застелил мне глаза. Надо мной стояла мамка
- Славик!!! Ты что, снова в постели обсикался? Ну ладно, вставай давай! А то совсем сдурел уже! У тебя линейка через пол часа! Опоздаешь – будет перед учителями и всем классом стыдно. Я рубашечку тебе уже постирала, портфель собрала, котлеток на обед приготовила, давай быстрей просыпайся, а то на линеечку опоздаешь!
@
Антибугурт.