Следующий раз мы бухали на Спартаке – просто ужасном месте что-бы жить. Оно больше подходит для того, что бы охуеть от уныния и дознуться зимой хмурым. Да, местные хватались за сердце от нашего обыденно-весёлого гуляния, что странно, всё таки мы рядом со стадионом Спартак, но всё таки это Спартак, ЕБАТЬ ЕГО!
Уже изрядно нахуярившийся Алексей Скиталсович[ кстати, он был свидетелем вышеописанного исхода Легенды в отдел. ДА, и его самого как-то загребли за то, что, мимо проезжающей ментовской тачелы – он с чувством сказал: «ПИДОРАСАЫ», мдааа, отсылка на отсылке].
Так вот, Лёха, своим ором привлек дядьку с 4-го этажа. Тот чёто пригрозил, но неожиданно для себя получил обратку и подозрительно ретировался [зачем же? Хм…]. Мы весело встречали прохожих с работы. Я просто желал им «Bouanassera», а Лёха зачем-то ещё добавлял: «Я Гроза РайОна, бойтесь меня!», смеясь от своей же фразочки. Так что, эта «угроза» походила больше на шутку.
Периодически мы эпатировали и шуточно переговаривали с местными. Один раз по привычке залез на столб, но, решил спуститься, дабы страстно расцеловать одну легендарную девицу (которая так же была свидетелем именно того исхода, именно ЕГО и много чего другого)…
Ну, вот, как всегда, неожиданно, но закономерно объявляются «бандерлоги» (хотя эти парни, как и многие другие были вполне адекватные и не злые)
Меня хлопает рука, прямо во время страстно-прекрасного поцелуя с «девой потрясающего экстерьееера». Короче, менты дают нам понять, что на нас поступила жалоба за пьянство, шум и дурь и ващее – мы тут под камерами и нужно отвезти из нас двоих в отдел для составления протокола. Точно едет Алексей Скиталсович, ибо сто пудов пьяный и кто-то ещё, ну, конечно же… Снова в машине, за то же самое, не прошло и месяца. Перед усадкой в карету, нас спросили нет ли что-нбдь запрещённого, на что Скиталс изрёк с вызовом: «конечно, грамм мефедрона у меня в кроссовке!» Дядя полицейский на это ответил, «что имел в виду оружие»… Смешно.
Эти менты, на самом деле, оказались довольно радушными. Всю дорогу мы общались с ними о былых движухах: о стрэйтэйдже, о скинах, о фантиках, о том, как Москва сдулась и всё зарежимили. А ещё они сказали, что с нашими образами надо бы тусить на Китай-Городе, на что мы им ответили, мол, так и делаем, но вот задержались на ебучем Спартаке! И вообще мы им напомнили их самих в 17-20 лет.
Ну, вот и отдел. Нам сказали, что делов тут на пол часа и они поехали на вызов «драки пьяниц» в пятницу. Первым делом, что сделал Скиталс это львиный баклафеновый подкат к ментессе со словами: «ТЫ МОооЯ! Давай познакомимся!»
От нехуй делать вышли во внутренний округлый такой двор. Пообщались с двумя узбеками, с КПП-шником, походили на руках, потанцевали. Нам сказали, что-бы мы тут не исполняли и послали обратно на лавочку ожидания. Перед этим Лёха стал заёбывать всех проходящих ментов с изречениями: «КОГда нас выпустят?!» и «Эй подойди сюда, что БОИШЬСЯ МЕНЯ?!» И он ещё пару раз подкатил к 2-ум ментессам…
Сидим на лавочке, поём песенки. Лёха совсем становится одержимым и неудержимым. Невмоготу ему сидеть. Он требует своего отпущения, на что получает ментовское: «Вы успокойтесь и дела пойдут быстрее». [На самом деле «задерживали» нас из-за мешалок Скиталса, как позже мне сказали сами менты]. Он блюёт им у выходной двери и в отместку, во время перекура – поджигает тополиный пух со словами: «Получайте, ПИДАРАСЫ». После этой выходки его взяли под руки и отвели за запертую дверь к ним, за рабочий столик. Там его сторожили около часа, пока я слушал музыку и танцевал шуба-дубу Блюз от нехуй делать во внутреннем дворе. Периодически, Алексей Скиталсович сквозь круглое стеклянное окошко тоскующим взглядом давал мне понять, как он заебался уже сидеть и трезветь...
Наконец, наши знакомые менты вернулись, удивились, что мы тут так встряли, после чего нас быстро оформили, пофоткали зачем-то в профиль и выпустили к заждавшимся спутникам. СВОБОДА.
Уже изрядно нахуярившийся Алексей Скиталсович[ кстати, он был свидетелем вышеописанного исхода Легенды в отдел. ДА, и его самого как-то загребли за то, что, мимо проезжающей ментовской тачелы – он с чувством сказал: «ПИДОРАСАЫ», мдааа, отсылка на отсылке].
Так вот, Лёха, своим ором привлек дядьку с 4-го этажа. Тот чёто пригрозил, но неожиданно для себя получил обратку и подозрительно ретировался [зачем же? Хм…]. Мы весело встречали прохожих с работы. Я просто желал им «Bouanassera», а Лёха зачем-то ещё добавлял: «Я Гроза РайОна, бойтесь меня!», смеясь от своей же фразочки. Так что, эта «угроза» походила больше на шутку.
Периодически мы эпатировали и шуточно переговаривали с местными. Один раз по привычке залез на столб, но, решил спуститься, дабы страстно расцеловать одну легендарную девицу (которая так же была свидетелем именно того исхода, именно ЕГО и много чего другого)…
Ну, вот, как всегда, неожиданно, но закономерно объявляются «бандерлоги» (хотя эти парни, как и многие другие были вполне адекватные и не злые)
Меня хлопает рука, прямо во время страстно-прекрасного поцелуя с «девой потрясающего экстерьееера». Короче, менты дают нам понять, что на нас поступила жалоба за пьянство, шум и дурь и ващее – мы тут под камерами и нужно отвезти из нас двоих в отдел для составления протокола. Точно едет Алексей Скиталсович, ибо сто пудов пьяный и кто-то ещё, ну, конечно же… Снова в машине, за то же самое, не прошло и месяца. Перед усадкой в карету, нас спросили нет ли что-нбдь запрещённого, на что Скиталс изрёк с вызовом: «конечно, грамм мефедрона у меня в кроссовке!» Дядя полицейский на это ответил, «что имел в виду оружие»… Смешно.
Эти менты, на самом деле, оказались довольно радушными. Всю дорогу мы общались с ними о былых движухах: о стрэйтэйдже, о скинах, о фантиках, о том, как Москва сдулась и всё зарежимили. А ещё они сказали, что с нашими образами надо бы тусить на Китай-Городе, на что мы им ответили, мол, так и делаем, но вот задержались на ебучем Спартаке! И вообще мы им напомнили их самих в 17-20 лет.
Ну, вот и отдел. Нам сказали, что делов тут на пол часа и они поехали на вызов «драки пьяниц» в пятницу. Первым делом, что сделал Скиталс это львиный баклафеновый подкат к ментессе со словами: «ТЫ МОооЯ! Давай познакомимся!»
От нехуй делать вышли во внутренний округлый такой двор. Пообщались с двумя узбеками, с КПП-шником, походили на руках, потанцевали. Нам сказали, что-бы мы тут не исполняли и послали обратно на лавочку ожидания. Перед этим Лёха стал заёбывать всех проходящих ментов с изречениями: «КОГда нас выпустят?!» и «Эй подойди сюда, что БОИШЬСЯ МЕНЯ?!» И он ещё пару раз подкатил к 2-ум ментессам…
Сидим на лавочке, поём песенки. Лёха совсем становится одержимым и неудержимым. Невмоготу ему сидеть. Он требует своего отпущения, на что получает ментовское: «Вы успокойтесь и дела пойдут быстрее». [На самом деле «задерживали» нас из-за мешалок Скиталса, как позже мне сказали сами менты]. Он блюёт им у выходной двери и в отместку, во время перекура – поджигает тополиный пух со словами: «Получайте, ПИДАРАСЫ». После этой выходки его взяли под руки и отвели за запертую дверь к ним, за рабочий столик. Там его сторожили около часа, пока я слушал музыку и танцевал шуба-дубу Блюз от нехуй делать во внутреннем дворе. Периодически, Алексей Скиталсович сквозь круглое стеклянное окошко тоскующим взглядом давал мне понять, как он заебался уже сидеть и трезветь...
Наконец, наши знакомые менты вернулись, удивились, что мы тут так встряли, после чего нас быстро оформили, пофоткали зачем-то в профиль и выпустили к заждавшимся спутникам. СВОБОДА.
бамп
Пришёл на Новый Год Дяди Сэма. Он был чересчур «весел», встречая меня в стельку. Я вручил ему воздушный шарик, на который он успешно свалился и раздавил. И хуярит «Архангельскую» водяру дальше. Ещё не вечер, а он уже в говнище на своё Рождество. От всего этого пьянства, удручающего меня тогда в моменте – залез по привычке на дерево. Наблюдал сверху за происходящем. Кино-панорама, отличный вид: Сэм то падал на лавку/под лавку, то вставал. Позже заорал песню, как тот волк из «жил был Пёс». Решил подхватить. Не учёл, что в таком темпе и ещё до нашего прихода, мои друзья уже давно «отдыхали» в этом дворе с орами и криками. Так что, синие волки уже ехали за синей пьянью…
Приехали. Появились очень резко. И что же они увидали: Пьянющий в хлам Сэмуайз встречает их с пузырём в руках и с кличем: «Оооо, ПИДОРАСЫ ПРИЕХАЛИ!» – падает со спущенными джинсами. Один мент его оперативно поднял и отвёл к спецкарете. Второй с вопросом типа, «чё за хуйня здесь вытворяется?» начинает угадывать содержимое алкоголя у остальных. С дерева я ответил: «Ну, день рождения у человека». Менты удивлённо посмотрели наверх. Допрашивающий скомандовал: «ЭЙ, Маугли, слезай с дерева, а то собью нахуй, пьянь!» Вмиг спустился и сказал: «Разве пьяный бы сумел так красиво спуститься?» На что получил не связанный, но справедливый ответ: «Поедешь с нами в отдел, присмотришь за своим другом».
И вот мы уже два брата-акробата в карете, едем в отдел. По пути начинаются невъебенно-охуитиельные беседы:
Сэмуайз:
«Бля, мужики, у меня фамилия от слова Москва, потому что я Москвич, алёёё! А вы откуда?»
Мент (с ликом Жени Пригожина):
«С Ростова»
Сэмуайз:
«Бля, я ЛЕГЕНДА, у меня сегодня День Рождения, мужики нахуй вот вы меня везёте?!»
Мент (с ликом Пригожина):
«Это я ЛЕГЕНДой стал ещё до твоего планирования»!
Мент:
«А везём тебя, потому что разорался и охуел совсем. Нечё, в отделе побудешь чутка и отпустим».
Сэмуайз:
«Да это всё ради Бабушки, она ЛЕГЕНДА. Она вас тут всех преЛЕГЕНДдит… да, вон в этом доме живёт, Алооо! Да ваще, мы ж в Тушино, нахуй вы нас забираете, может отпустите, кому это нужно, мужики!»
Мент:
«Да нечё, нечё, оформим тебя и отпутсим!»
Мент (с ликом Пригожина):
«А вообще, вы, бля, кто такие: сколько лет, почему не в армии?»
[Сэм аж протрезвел на мгновение и выдал, будто по инстинкту]:
«Так мы ж студенты, я вот из МАИ!»
Мент:
«И чему там тебя учат делать?»
Сэмуайз:
«Самолёты, конечно. Вон уже 4-ый курс кончаю»
Менты:
«Ясно…»
И вот, нас довели до лавочки ожидания. В самом отделе балаган-аншлаг: Куча дел с наркотой и ддп-шек, менты все с бодунища и на диком неврозе. И тут у них оказывается такой навязчиво-докучающий пассажир, как дядя Сэм. Бля, это пиздец…
Легенда предлагает невъебическую идею :
– Антос, йоу, давай сьебёмся отседога…
– У нас паспорта забрали, да и…
Сэм пошёл в сторону КПП. Дежурный за стеклом заметил его пьянющую походочку и сообщил по рации: «УЁБОК СБЕГАЕТ»!
Спустя минуту его под руку приводят обратно.
Сэм говорит: « Бля, Антос, доставай паспорта, они ж в рюказке»
Я отвечаю: «Да у них они для оформления».
Сэмуайз: «Да ну, чё, реееэаально, что-ли?!»
Сэм направляется требовать паспорта к ментам, те ж просят его подождать полчаса и посылают в пешее ебическое. А тот берёт и отправляется снова к выходу. На этот раз он доходит до КПП, где на просьбу выпустить с него требуют паспорт. Моего другана снова приводят обратно, уже сильно злые менты.
Сэм ВХЛАМкин продолжал пьяную дурь:
«Бля, да тут сбежать, нахуй делать, через забор и на свободе! Бля, Антос, давай разъебём этих ментов, бля, надо расчистить путь, НЕЧЕГО ТЕРЯаааааТЬ!» Тут он с криком сорвался в пьяный бой, но я его остановил и уложил на лавочку ожидания. Тот как шалтай-Болтай раз 6 рвался ВПЕРёёёёёД, но каждый раз, как об шлагбаум бился об мою руку…
Спустя минут 5 ЛЕГЕНДА окончательно приходит к выводу, что всё-таки паспорта точно у ментов и надо бы попросить побыстрее нас оформить и отпустить. Он говорит: «Мне похуй уже… нечё, нечё, ща я их попрошу… а то мы уже тут целую вечность» (минут 15) Снова идёт к ним, и тут его конкретно посылают. Выходит злющий и заёбанный мент, который прописывает такого леща, что Сэм аж бьётся головой об стену, рядом с которой он был и снова на мгновение ТРЕЗВЕЕТ с изречением: «Спасибо...спасибо… спасибо… спасибо большое…»
После возвращения в бухое состояние, Сэм стал говорить, как он хочет пить, есть и что ваще мы тут уже целую вечность. Спрашивая меня, есть ли у нас чёнбдь испить и не дожидаясь ответа – достаёт из своего «лирического» рюкзака пустой короб от подаренного пАвербанка и начинает пить из него что-то эфемерно напоминающее ему водку, ну, по крайней мере, в его бухом воображении…
Эта ебатория меня уже заебала и следующие 20 минут я просто удерживал Сэма, чтобы тот не заёбывал ментов и не будил лихо, т.к. те уже не раз грозили задержать нас подольше.
Наконец, выходит мент с ликом Пригожина с долгожданными бумагами на подпись. Сэмуайз во время росписи возмущается: «А нахуй мы это ваще подписываем, этот штраф ебанный….» И пару раз падает по ходу пьесы и минимум трижды роняет ручку, но всё же ставит афффтограф на пол листа.
Мы исходим навстречу заждавшимся гостям из калитки за КПП. СВОБОДА.
Продолжение следует...