и\Антона определили в один из контейнеров, а когда он только заснул, взъерошенный адъютант велел ему перебраться в генеральное крыло. Там ему выделили коморку с двух двухъярусными кроватями, на двух нижних — матрасы и постельное.
Побыв во сне буквально пару часов (а по ощущению и вовсе пару минут), Антон проснулся от громкого стука и неприлично громкого бормотания.
Это был Фома, местный оружейник. И коморка, если по-хорошему, принадлежала только ему. Но Фома по субботам вылезает на заброшенную дозорную вышку, давно уже сгнившую и полуразвалившуюся, и пьет там водку до потери сознания. Бывали дни, когда половина группировки отправлялась на его поиски, чтобы найти сладко спящим в паре десятков километров от базы.
Сегодня Фома вернулся, что называется, ни свет, ни заря. Антон включил подсветку на командирском хронографе. Чрезвычайно точные стрелки сообщали, что время только перескочило отметку трех часов ночи. Фома начал биться в конвульсиях, сопровождая шум от соприкосновения с кроватью медвежьим рёвом. Антон терпеть подобное не желал, поэтому сначала предусмотрительно стянул у Фомы сигареты, покурил снаружи здания, на мостках, а потом вернулся обратно. Оружейник продолжал верещать, меняя тон своих звукоизвержений с истерически-высокого до демонически-низкого и обратно. Повезло, что на это звукопредставление прибежал дозорный, который не бельмеса не тащил что по-русски, что по-английский. Лишь по-французски начал лепетать, сообщив, что он из африканской колонии.
По рации он изъяснялся явно не на французском, а Фому просто отрубил отточенным ударом в шею. Спасательная бригада из трех таких же французов упаковала Фому и удалила из помещения. Антон решил забрать почитающиеся ему часы сна, поэтому до восьми утра его бы не разбудил ни один буйный алкоголик.
В восемь, когда Антон тягал одну из изъятых сигарет, на мостках объявился Фома. Он был достаточно свеж, лицо румяное, глаза светлые, энергия так и прет. Мы с ним зашли в каморку, он достал из-под тумбочки две бутылки водки, один стакан и налил в него до краев. Сам открыл вторую бутылку, чокнулся об стакан и за два монструозных глотка опустошил бутылку. И вырубился.
Всё.
С Фомой Антон познакомился лишь на третий день, когда скучал в местном баре и пытался развести троих наймитов на игру в кости.
- С вояками не играем, литёха, - лихо заявил усатый засранец, - Ты здесь нежелательный гость, так что иди-ка вон-ка, пока мы тебе зубки не показали.
- Похоже, вас в этом месяце лишат премиальных, господа, - столь же лихо заявил Антон, - за подобные угрозы.
Из служебных помещений выскочил Фома.
- Эй, Розовый! Это мой паренек.
Розовый?
Усатый расплылся в гнилой улыбке, и я увидел кибернетические импланты на месте клыков. Лишь на это и хватило.
- Фома! Тот винторез просто великолепен. Это старье еще способно сносить головы наглым хуесосам.
- Я надеюсь, ты делаешь на нем отметки после каждого убитого врага, - сказал Фома, жестом предлагая мне пройти к выходу.
- Изрезал весь корпус, Фома, - оскалился Розовый, - Бошки немцев на свинец полгода насаживаю.
Антон с Фомой направились в его «служебное помещение». Повсюду были аккуратно разложены оружейные детали, собранные стволы заполняли пространство у стен, повсюду куча станков и инструментов новейшего образца.
- Охренеть, - только и сказал Антон.
- Это, товарищ лейтенант, оружейная группы армий «Чистое небо». Солнце уже близко.
11 сентября 2037 года,
бывшая территория норвежской коммуны Вардё,
ныне Цитадель Верховной службы вооружения Союза Нейтральных Республик
22:57:17
- Майор Лебедев отправляет карательные отряды на территории «Германского Превосходства». В кровавой бане сгинуло уже четыре сотни человек, и этот террор не остановить. Предложения, Полковник?
Минаев сглотнул, оттянул воротник.
- Штурм-генерал, мы делаем всё возможное, чтобы устранить возрастающее напряжение внутри Зоны. Был расширен иностранный призыв, сформирован блок армий «Африка»...
Полковник, наши иностранные легионы не созданы для подобных противостояний. Это деньги в никуда. Страховку Комитету кто будет платить, господин Полковник Минаев?
Штурм-генерал Гюнтер, это временная мера. Мы стягиваем упреждающий кулак артиллерии ко всем границам Зоны, отныне три тысячи боевиков у нас в котле. Легионы требуются не больше чем на пару недель, посидеть, эээ... покурить...
- Покурить, господин Полковник?
- Подстраховать, Штурм-генерал.
- Я понял ваши мотивы, господин Полковник. Группа армий «Африка» в вашем распоряжении на две недели. Мой борт отправляется в рейс на переговоры через эти же две недели. Наладьте контакт до сего момента. Всех благ.
Минаев ненавидел говорить по-немецки, у него постоянно потом першило в горле. Но Штурм-генерал отказывался от иного способа взаимодействия, поэтому приходилось терпеть. Сейчас требовалось низложить Лебедева-младшего, не оставить от его развалин на Болотах мокрого места. Разбомбить всё, смешать с торфом, утопить, изжечь, высечь всё.
Полковник поднялся из просторного кресла, деловито подошел к колоссальному панорамному окну, разглядывая далекое северное сияние. Плеснул себе вина из графина, задумался, и спустя пару минут пошел подписывать приказ.
Побыв во сне буквально пару часов (а по ощущению и вовсе пару минут), Антон проснулся от громкого стука и неприлично громкого бормотания.
Это был Фома, местный оружейник. И коморка, если по-хорошему, принадлежала только ему. Но Фома по субботам вылезает на заброшенную дозорную вышку, давно уже сгнившую и полуразвалившуюся, и пьет там водку до потери сознания. Бывали дни, когда половина группировки отправлялась на его поиски, чтобы найти сладко спящим в паре десятков километров от базы.
Сегодня Фома вернулся, что называется, ни свет, ни заря. Антон включил подсветку на командирском хронографе. Чрезвычайно точные стрелки сообщали, что время только перескочило отметку трех часов ночи. Фома начал биться в конвульсиях, сопровождая шум от соприкосновения с кроватью медвежьим рёвом. Антон терпеть подобное не желал, поэтому сначала предусмотрительно стянул у Фомы сигареты, покурил снаружи здания, на мостках, а потом вернулся обратно. Оружейник продолжал верещать, меняя тон своих звукоизвержений с истерически-высокого до демонически-низкого и обратно. Повезло, что на это звукопредставление прибежал дозорный, который не бельмеса не тащил что по-русски, что по-английский. Лишь по-французски начал лепетать, сообщив, что он из африканской колонии.
По рации он изъяснялся явно не на французском, а Фому просто отрубил отточенным ударом в шею. Спасательная бригада из трех таких же французов упаковала Фому и удалила из помещения. Антон решил забрать почитающиеся ему часы сна, поэтому до восьми утра его бы не разбудил ни один буйный алкоголик.
В восемь, когда Антон тягал одну из изъятых сигарет, на мостках объявился Фома. Он был достаточно свеж, лицо румяное, глаза светлые, энергия так и прет. Мы с ним зашли в каморку, он достал из-под тумбочки две бутылки водки, один стакан и налил в него до краев. Сам открыл вторую бутылку, чокнулся об стакан и за два монструозных глотка опустошил бутылку. И вырубился.
Всё.
С Фомой Антон познакомился лишь на третий день, когда скучал в местном баре и пытался развести троих наймитов на игру в кости.
- С вояками не играем, литёха, - лихо заявил усатый засранец, - Ты здесь нежелательный гость, так что иди-ка вон-ка, пока мы тебе зубки не показали.
- Похоже, вас в этом месяце лишат премиальных, господа, - столь же лихо заявил Антон, - за подобные угрозы.
Из служебных помещений выскочил Фома.
- Эй, Розовый! Это мой паренек.
Розовый?
Усатый расплылся в гнилой улыбке, и я увидел кибернетические импланты на месте клыков. Лишь на это и хватило.
- Фома! Тот винторез просто великолепен. Это старье еще способно сносить головы наглым хуесосам.
- Я надеюсь, ты делаешь на нем отметки после каждого убитого врага, - сказал Фома, жестом предлагая мне пройти к выходу.
- Изрезал весь корпус, Фома, - оскалился Розовый, - Бошки немцев на свинец полгода насаживаю.
Антон с Фомой направились в его «служебное помещение». Повсюду были аккуратно разложены оружейные детали, собранные стволы заполняли пространство у стен, повсюду куча станков и инструментов новейшего образца.
- Охренеть, - только и сказал Антон.
- Это, товарищ лейтенант, оружейная группы армий «Чистое небо». Солнце уже близко.
11 сентября 2037 года,
бывшая территория норвежской коммуны Вардё,
ныне Цитадель Верховной службы вооружения Союза Нейтральных Республик
22:57:17
- Майор Лебедев отправляет карательные отряды на территории «Германского Превосходства». В кровавой бане сгинуло уже четыре сотни человек, и этот террор не остановить. Предложения, Полковник?
Минаев сглотнул, оттянул воротник.
- Штурм-генерал, мы делаем всё возможное, чтобы устранить возрастающее напряжение внутри Зоны. Был расширен иностранный призыв, сформирован блок армий «Африка»...
Полковник, наши иностранные легионы не созданы для подобных противостояний. Это деньги в никуда. Страховку Комитету кто будет платить, господин Полковник Минаев?
Штурм-генерал Гюнтер, это временная мера. Мы стягиваем упреждающий кулак артиллерии ко всем границам Зоны, отныне три тысячи боевиков у нас в котле. Легионы требуются не больше чем на пару недель, посидеть, эээ... покурить...
- Покурить, господин Полковник?
- Подстраховать, Штурм-генерал.
- Я понял ваши мотивы, господин Полковник. Группа армий «Африка» в вашем распоряжении на две недели. Мой борт отправляется в рейс на переговоры через эти же две недели. Наладьте контакт до сего момента. Всех благ.
Минаев ненавидел говорить по-немецки, у него постоянно потом першило в горле. Но Штурм-генерал отказывался от иного способа взаимодействия, поэтому приходилось терпеть. Сейчас требовалось низложить Лебедева-младшего, не оставить от его развалин на Болотах мокрого места. Разбомбить всё, смешать с торфом, утопить, изжечь, высечь всё.
Полковник поднялся из просторного кресла, деловито подошел к колоссальному панорамному окну, разглядывая далекое северное сияние. Плеснул себе вина из графина, задумался, и спустя пару минут пошел подписывать приказ.
Взрыв вынес его в хтонические глубины Болот, топи обхватили обессилившие члены, в голове стоял гул сотен церковных колоколов. Антон высвободился из жижи, схватился за скопище травы, выдернул себя на наименее заболоченный участок. Совсем рядом в воду бухнулся снаряд, взорвался синим светом под толщей воды, и волна увлекла Антона под себя.
Он не понимал, что произошло. Вновь вернулось ощущение отсутствия контроля над телом. В голове будто кто-то пел, совершенно заунывно, но эта невнятная скорбь вела его к выходу из тупика. Его обдало пламенем взрыва, волосы на голове вспыхнули, растительность на лице выжглась вместе с верхним слоем эпидермиса. Его выхватили, закинули куда-то, накрыли брезентом. Потом он ощутил знакомые вибрации «дельфина», слышал взрывы, но сквозь пение они совсем не били по ушам. Вот уже второй раз полгода Антон оказывался внутри полнейшего ада, и вот уже второй раз его вытаскивает тот самый сталкер.
Его имя — Ведьмак.
- Улетел на Фиджи с бюджетным миллиардом. Он уже труп, считай.
- Смело, - пролепетал Антон, - Но ведь я еще на службе...
- Уже нет, забудь про свои звания и обязанности. Ты погиб, там никто не выжил. Полковнику ты оказался не нужен. Ты же видел как он харахорится по телевизору.
- А как же комиссар Алин? Я прямой подчиненный полковника, но Управление будет недовольно гибелью своего сотрудника в пламени бомбежки.
- Ты и правда считаешь, что была какая-то причина? Просто взять и утопить в пламени четыре сотни человек?
- Значит, была действительно веская причина, на которую даже Комитет дал согласие...
- Сейчас никто не скроет последствия подобной операции. Это всё вылезет наружу, Комитет будет в ярости. Возможно, слетят многолетние пломбы с мораториев, полетят головы. Там ведь были граждане США.
- Да ну? В «Чистом небе»?
- Да, три инструктора, просто зубодробительные коммандос. С такими и мне не совладать, прости мою нескромность.
- Официальное представительство?
- Что? Нет! Это же земля наймитов, а как только такие вот нелегальные граждане гибнут в конфликтах, они вдруг находят в этом политический мотив и начинается самое веселье. Не понимаешь? А толковый ведь.
- Я всё понимаю. Проходил там академию, смешанные единоборства. Весь третий курс там провел.
- Понравилось?
- Слишком много военных, слишком много тех, кто хочет казаться военным. Оружие повсюду, просто везде. Запад раздирают частные армии враждующих фермеров, почти полное опустошение через год.
- Но там хранят золотой резерв, всё верно. Так вот, в конец оскотинившийся диктатор США захочет крови, потребует суда по законам его страны-кровопийцы. Потребуют Полковника, а он уже голову на заклание положил. Его не выдадут, но сойдутся на том, что Полковник будет казнен одним из принятых до всеобщего моратория методом. Приговор исполнят, но США вновь начнут огрызаться и в конце концов начнется очередной период взаимного обмена свинцом.
- И что из этого?
- То, что тебе из Зоны теперь выбираться нельзя. Совсем никак. Полковник не позволит свободно разгуливать свидетелю его преступления. Он отдал тебя в жертву. Это всё.
На сей раз село Скудное встретил Антона не столь паршиво. Ведьмак выделил ему просторную комнату с терпимым интерьером. Соплежуй собирался в длительный отпуск, куда-то в теплые страны, поэтому полмесяца старательно передавал лейтенанту свои алхимические познания. Тот всю жизнь провел бок о бок с химией, так что процесс приготовления ведьмачьих зелий ухватил довольно живо.
Соплежуй тепло попрощался и они с Ведьмаков покинули поселение. Через три дня Ведьмак вернулся один, Антон как раз наблюдал за бурлящей жидкостью в посуде. Вид сталкера наводил нешуточный трепет, так что Антон продолжал свои изыскания еще пару часов, прежде чем спуститься в столовую.
Ведьмак ковырял ложкой кашу с фруктами и что-то внимательно изучал на планшете.
- Я тут Соловиной песни изготовил, если что.
- Пригодится, - бросил Ведьмак, втягивая воздух, чтобы охладить жгущую рот кашу.
- Как добрались?
- Всё отлично, - столь же безучастно сказал сталкер.
Антон отправился обновлять карту аномалий, не осмеливаясь приближаться к сталкеру еще пару дней. Ведьмак за эти пару дней стабильно пропадал, возвращался понуро, а на третий день притащил связанного мужика.
- Дали контракт, - пояснил Ведьмак, - Заказчик уж больно мутный, не люблю таких движений.
Мужик провел в пыточных подвалах нашего дома три долгих дня, Ведьмак стабильно с утра и до вечера, а также ночью, обрабатывал его на предмет информации. По итогу он его, полуживого, вывел из подвала, скрылся в северном направлении и вернулся один.
- Не первый, не последний, - ответил он на немой вопрос Антона.
Рандеву с кинжалом закончилось для мужика печально, Антон это понял после обнаружения трупа. Ведьмак, видимо, не желал скрывать последствия своих поступков. Лейтенант же засыпал тело землей, травой и мхом, а потом обложил камнями.
Хоть что-то.
- Видел хоть раз контролера? - спросил Ведьмак, когда я ставил ему капельницу с одним из множества ядерных растворов.
- Нет, и не желаю.
- А зря не желаешь. Потому что придется.
- С чего это?
- А ты думал, что будешь вечно мне бульончики варить? Пришлось время обучения. Скоро вернется Шиншилла, а за варево я плачу ему. Ты будешь моим боевым псом.
От таких слов Антон слегка опешил, скользнув по стенке вены иглой. Ведьмак слегка скорчился, попросил быть аккуратным и замолк.
- Ладно, хорошо, - только и сказал Антон, - Я понял всё это, ладно. Но разве ты не работаешь один?
- Ох, Антон, не будь сейчас во мне столько этого добра, - он кивнул на струящуюся по шлангу жидкость, - Я бы страдал неимоверно. У меня было три сотни толковых ребят, и все они полегли. А спас я только тебя, хотя шел за ними. Смекаешь?
Антон старался сохранить сдержанность.
- Да не особо смекаю, если честно, - только и нашелся он.
- В тебе огромный психический потенциал, литёха, я не позволю себе его потерять. Так что всё уже давно предопределено.
Шиншилла, которого Антон привык называть Соплежуй, и вправду показывал чудеса на виражах. После внутримышечного введения Сыворотки Грома, он без устали отлавливал слепых псов две ночи подряд. Выловил три огромных своры, разворошил гнездовья и сжег тела. Первую проверку на переносимость я не перенес, еле ощутимая для Ведьмака с Соплежуем доза Лихого пламени сожгла во мне всю влагу, температура поднялась до критической отметки, и меня отпаивали после этого всю зиму.
Сталкером Антон стал далеко не сразу.
Он не понимал, что произошло. Вновь вернулось ощущение отсутствия контроля над телом. В голове будто кто-то пел, совершенно заунывно, но эта невнятная скорбь вела его к выходу из тупика. Его обдало пламенем взрыва, волосы на голове вспыхнули, растительность на лице выжглась вместе с верхним слоем эпидермиса. Его выхватили, закинули куда-то, накрыли брезентом. Потом он ощутил знакомые вибрации «дельфина», слышал взрывы, но сквозь пение они совсем не били по ушам. Вот уже второй раз полгода Антон оказывался внутри полнейшего ада, и вот уже второй раз его вытаскивает тот самый сталкер.
Его имя — Ведьмак.
- Улетел на Фиджи с бюджетным миллиардом. Он уже труп, считай.
- Смело, - пролепетал Антон, - Но ведь я еще на службе...
- Уже нет, забудь про свои звания и обязанности. Ты погиб, там никто не выжил. Полковнику ты оказался не нужен. Ты же видел как он харахорится по телевизору.
- А как же комиссар Алин? Я прямой подчиненный полковника, но Управление будет недовольно гибелью своего сотрудника в пламени бомбежки.
- Ты и правда считаешь, что была какая-то причина? Просто взять и утопить в пламени четыре сотни человек?
- Значит, была действительно веская причина, на которую даже Комитет дал согласие...
- Сейчас никто не скроет последствия подобной операции. Это всё вылезет наружу, Комитет будет в ярости. Возможно, слетят многолетние пломбы с мораториев, полетят головы. Там ведь были граждане США.
- Да ну? В «Чистом небе»?
- Да, три инструктора, просто зубодробительные коммандос. С такими и мне не совладать, прости мою нескромность.
- Официальное представительство?
- Что? Нет! Это же земля наймитов, а как только такие вот нелегальные граждане гибнут в конфликтах, они вдруг находят в этом политический мотив и начинается самое веселье. Не понимаешь? А толковый ведь.
- Я всё понимаю. Проходил там академию, смешанные единоборства. Весь третий курс там провел.
- Понравилось?
- Слишком много военных, слишком много тех, кто хочет казаться военным. Оружие повсюду, просто везде. Запад раздирают частные армии враждующих фермеров, почти полное опустошение через год.
- Но там хранят золотой резерв, всё верно. Так вот, в конец оскотинившийся диктатор США захочет крови, потребует суда по законам его страны-кровопийцы. Потребуют Полковника, а он уже голову на заклание положил. Его не выдадут, но сойдутся на том, что Полковник будет казнен одним из принятых до всеобщего моратория методом. Приговор исполнят, но США вновь начнут огрызаться и в конце концов начнется очередной период взаимного обмена свинцом.
- И что из этого?
- То, что тебе из Зоны теперь выбираться нельзя. Совсем никак. Полковник не позволит свободно разгуливать свидетелю его преступления. Он отдал тебя в жертву. Это всё.
На сей раз село Скудное встретил Антона не столь паршиво. Ведьмак выделил ему просторную комнату с терпимым интерьером. Соплежуй собирался в длительный отпуск, куда-то в теплые страны, поэтому полмесяца старательно передавал лейтенанту свои алхимические познания. Тот всю жизнь провел бок о бок с химией, так что процесс приготовления ведьмачьих зелий ухватил довольно живо.
Соплежуй тепло попрощался и они с Ведьмаков покинули поселение. Через три дня Ведьмак вернулся один, Антон как раз наблюдал за бурлящей жидкостью в посуде. Вид сталкера наводил нешуточный трепет, так что Антон продолжал свои изыскания еще пару часов, прежде чем спуститься в столовую.
Ведьмак ковырял ложкой кашу с фруктами и что-то внимательно изучал на планшете.
- Я тут Соловиной песни изготовил, если что.
- Пригодится, - бросил Ведьмак, втягивая воздух, чтобы охладить жгущую рот кашу.
- Как добрались?
- Всё отлично, - столь же безучастно сказал сталкер.
Антон отправился обновлять карту аномалий, не осмеливаясь приближаться к сталкеру еще пару дней. Ведьмак за эти пару дней стабильно пропадал, возвращался понуро, а на третий день притащил связанного мужика.
- Дали контракт, - пояснил Ведьмак, - Заказчик уж больно мутный, не люблю таких движений.
Мужик провел в пыточных подвалах нашего дома три долгих дня, Ведьмак стабильно с утра и до вечера, а также ночью, обрабатывал его на предмет информации. По итогу он его, полуживого, вывел из подвала, скрылся в северном направлении и вернулся один.
- Не первый, не последний, - ответил он на немой вопрос Антона.
Рандеву с кинжалом закончилось для мужика печально, Антон это понял после обнаружения трупа. Ведьмак, видимо, не желал скрывать последствия своих поступков. Лейтенант же засыпал тело землей, травой и мхом, а потом обложил камнями.
Хоть что-то.
- Видел хоть раз контролера? - спросил Ведьмак, когда я ставил ему капельницу с одним из множества ядерных растворов.
- Нет, и не желаю.
- А зря не желаешь. Потому что придется.
- С чего это?
- А ты думал, что будешь вечно мне бульончики варить? Пришлось время обучения. Скоро вернется Шиншилла, а за варево я плачу ему. Ты будешь моим боевым псом.
От таких слов Антон слегка опешил, скользнув по стенке вены иглой. Ведьмак слегка скорчился, попросил быть аккуратным и замолк.
- Ладно, хорошо, - только и сказал Антон, - Я понял всё это, ладно. Но разве ты не работаешь один?
- Ох, Антон, не будь сейчас во мне столько этого добра, - он кивнул на струящуюся по шлангу жидкость, - Я бы страдал неимоверно. У меня было три сотни толковых ребят, и все они полегли. А спас я только тебя, хотя шел за ними. Смекаешь?
Антон старался сохранить сдержанность.
- Да не особо смекаю, если честно, - только и нашелся он.
- В тебе огромный психический потенциал, литёха, я не позволю себе его потерять. Так что всё уже давно предопределено.
Шиншилла, которого Антон привык называть Соплежуй, и вправду показывал чудеса на виражах. После внутримышечного введения Сыворотки Грома, он без устали отлавливал слепых псов две ночи подряд. Выловил три огромных своры, разворошил гнездовья и сжег тела. Первую проверку на переносимость я не перенес, еле ощутимая для Ведьмака с Соплежуем доза Лихого пламени сожгла во мне всю влагу, температура поднялась до критической отметки, и меня отпаивали после этого всю зиму.
Сталкером Антон стал далеко не сразу.
Полковник Антон Минаев своего тёзку лейтенанта Антона Буршуа, действительно, не помнил. Весь тот год, пока считавшийся пропавшим без вести военный Союза Нейтральных Республик испытывал свой организм зельями, полковник Верховной службы вооружения, заместитель командующего Северным округом, всё также ежедневно посещал саммиты в Стокгольме. Вся его многочисленная семья жила в крепости Службы, а сам он отправлялся на заседания частными рейсами. Каждый день, кроме пятницы, субботы и воскресенья. В Союзе уже десять лет была четырехдневная рабочая неделя, и с пятницы по воскресенье полковник отдыхал на взятом в аренду острове.
Ирвинг был в курсе общей информации, но заложить под завязку борт Полковника оказалось не так просто. Как всегда, не обошлось без случайных жертв. Пришлось прикончить и отправить в пучину океана персонал какого-то разведывательного корпуса, потом проползти по узким пещерам в ангар, таща на спине сто килограммов взгрывчатки, а затем по строго установленной схеме раскидать бомбы.
Бабах был знатный, но Ирвинг понимал, что Полковника на борту нет. Это был проверочный рейс, внутрь его разведки пустили слух о покушении, так что его решили тут же проверить. В ответ человек Британского Содружества, внедренный в круг Полковника, сообщил о его истинном местоположении, и таким образом выследил путь до его сокровищницы.
Пилоты, кстати, успели спастись. Взрыв произошел уже после их эвакуации.
Сбежавший полковник наследил знатно, и вот уже Ирвинг десантируется в составе роты на территории Арктики. Страшная бойня привела его бойцов прямо на Полковника и его богатства. Британским Содружеством оттуда были вывезены культурные ценности, в основном полученные на черном рынке. Живопись, скульптура, множество украшений, оружия, одежды, доспехов и прочих благ.
Полковника отправили под трибунал, семью сослали догнивать на китайские рисовые фермы. Они скупали преступников и прочий скам на Западе, получая дармовую рабочую силу. Китай закрылся в себе, но абсолютно все ощущали дремлющую в нем мощь, поэтому на открытое противостояние не решались. Были попытки перекрыть их невольничьи рынки, но это лишь привело к финансовой блокаде со стороны Китая, от которой Нейтральные территории чуть не превратились из сотрудников в злейших врагов.
Все эти немыслимые богатства были за бесценок слиты шейхам, а полученными средствами обеспечили жизнеспособность позиций в Зоне. Ирвинг отправился в Зону вместе со своей ротой, получив ощутимую премию авансом и приобретя семье домик у одного испанского графа. Оставив семье последние сбережения, он остался в Зоне.
Навсегда.
- Убивать людей почти также легко, как монстров. Главное, Воробьиное молоко, и всё. Ни сожалений, ни угрызений. Ничего.
- Это понял. Значит, я должен прирезать вон тех бедолаг?
- Не просто прирезать, а сначала войти в полнейшее доверие. Оплести их сознание путами. Если сможешь почудиться прекрасной девой, то будет совсем прекрасно и зачет авансом.
- Это похоже, ну, не знаю... На работу маньяка.
- Зоне постоянно приносят жертвы и за меньшее. А мы ищем путь к Солнцу, и пусть их тлеющие души осветят нам путь.
Уяснил.
Антон резво ввел в себя три препарата подряд, прислонился к дереву, привыкая к вновь возникшим ощущениям. Старый он погибал в пламенном урагане химических реакций, превращаясь в совершеннейший организм. Спустя несколько минут Антон поднялся, растрепал волосы, поднял рюкзак и вынырнул на поляну.
- Удачного хода, сталкеры! - заулыбался Антон.
Два искателя артефактов недоверчиво покосились на него. У одного лицо скрывалось под противогазом, второй еле заметным движением приблизил завернутую в ткань волыну.
- Кто ж удачного хода после Выброса желает, шалупонь? - осклабился орочьего вида сталкер с волыной наготове.
- Шалупонь по таким местам не ходит, а удачный ход вам точно светит, потому что у меня карты на продажу есть!
- Да я тебя шлепну сейчас и карты твои заберу, хуесос паршивый.
Антон бесстрашно выдвинулся к их позиции. В остывшем костре валялась подгоревшая картошка, стоит початая бутылка водки, пушек уж слишком много. Но тот, что скалится, стрелять будет из старой пукалки. А в противогазе пацан еще совсем, психолинии дрожат словно струны, напряжены. Товарищ же у него урка натуральный, и правда может пару раз спустить крючок и помирай у него на глазах. Хорошо если в сердце, но этот бить в сердце точно не будет, специально легкие прострелит, даже если сердце задумает.
Опасная затея посетила Ведьмака.
- Грохнуть и забрать вы бы могли лет двадцать назад, а сейчас у меня куча криптоключей, которых я сам не знаю, и всё это генерируется...
Щелк, будто легкая вибрация перепонки, это щелкнуло чувство эмпатии в голове урки. Совсем невесомая часть характера, но пистолет был убран в кобуру под мышкой, он поднялся и протянул руку.
- Старик, ну чего ты, как в старые добрые же, да?! Аха-ха-ха-ха!!! Га-гахахаха!
Заржал урка просто невыносимо, заключил Антона в бойцовские объятия, отпустил, затряс за плечи. Пацаненок, видимо, был в шоке, поскольку сидел совсем неподвижно и все же схватился за оружие.
- Кабачок, бросай волыну свою, это Литёха! Наш бывалый сталкерок, чтоб его за руку... Как мы с тобой «Бармаглоте» тех пидоров уложили, а? Ааааа!
Иллюзия была поверхностной, но Антон начал ощущать себя увереннее. Ведьмак говорил, что высший пилотаж — это убедить человека покончить с собой. Преодолеть этот барьер не способны самые могущественные контролеры, да им это и без надобности, своих жертв они едят по мере необходимости.
- Да, наваляли пидорасам по самые помидоры! - только и сказал «бывалый сталкерок» двадцати пяти лет от роду.
Так чего, Литёха, Старлеем еще не стал? А? А! А это Кирюха, Кабачок я его зову, племяха мой, сынок сеструхи, да, гнида ты жопошная?!
Кабачок напрягся, сдернул маску противогаза, на нас посмотрело совершенно невинное лицо рыжего мальчишки.
- Гнида ты, Дурман, если опять говна нам тут наворотишь. Я тогда маман скажу, она тебе точно башку нахер снесет. Так что следи за своим сталкерком, клоун.
Мальчишка поднялся с земли, захватил с собой пару внушительных пушек и отлучился в лес. Дурман продолжал приветствовать Антона выдуманными историями, ему оставалось лишь подтверждать их подлинность и тоже смеяться. В какой-то момент Антон даже поверил, что это всё было совершено им, пока навязанные воспоминания не стали превращаться в полный бред и несуразицу.
Дурман впился в лицо Антона обломанными ногтями, он нашел пространство для размаха и своротил сталкера с себя ударами колена в бок. Обезумевший искатель приключений достал свою пукалку, но в этот момент ему в темечку прилетел блеснувший в полете металлический шарик.
Сталкер грохнулся оземь, и тогда из леса вылетел Кабачок и, завывая, выпустил в сторону Антона две коротких очереди. Из первой цели достигла лишь одна пуля, пробив насквозь бедро. Вторая очередь вошла аккурат в район позвоночника, и даже перебила бы его, если бы не надежнейшая защита.
Изо лба Кабачка брызнул фонтанчик крови, затем блеснул подлетевший от соприкосновения со лбом металлический шарик.
- Ты чуть не сжег его внушением, - строго сказал Ведьмак, щупая пульс Дурмана. Антон проверял состояние его товарища.
- Разве у меня не было задачи их убить? - отозвался новоиспеченный сталкер.
- Формально — да. Но в мире нет места формальностям.
- Не совсем понял.
- Он бы превратился в зомби, если бы я не потушил его сознание, как свечку. Ты сознаешь это?
- Проясни свою фразу про формальности.
- Ладно, я ощущал, что ты не будешь их убивать. Это правильно.
- Я осознанно сводил его с ума.
- Нет, не осознанно.
- Ты этого не знаешь, ты больше не способен подчинять мои действия.
- Всё так, но это было не осознанно. Давай, я навел на них легкие галлюцинации, сейчас дадим их моторчикам стимуляторов и идем отсюда. Приступай.
-Настало время серьезных испытаний, - помпезно объявил Ведьмак, затаскивая вместе с Соплежуем мешки с боеприпасами. Соплежуя Антон всё чаще начал называть Шиншиллой, как и предписывалось сталкерским жребием. Но неприязнь никуда не пропадала.
- Грозно звучит, - признался Антон, бессовестно потроша сумки.
- Это не для испытаний, это на будущее, - Ведьмак начал складывать вытащенные на свет божий пушки обратно в сумку, - А мы идем в Золотое кольцо, в складские бары.
Ирвинг был в курсе общей информации, но заложить под завязку борт Полковника оказалось не так просто. Как всегда, не обошлось без случайных жертв. Пришлось прикончить и отправить в пучину океана персонал какого-то разведывательного корпуса, потом проползти по узким пещерам в ангар, таща на спине сто килограммов взгрывчатки, а затем по строго установленной схеме раскидать бомбы.
Бабах был знатный, но Ирвинг понимал, что Полковника на борту нет. Это был проверочный рейс, внутрь его разведки пустили слух о покушении, так что его решили тут же проверить. В ответ человек Британского Содружества, внедренный в круг Полковника, сообщил о его истинном местоположении, и таким образом выследил путь до его сокровищницы.
Пилоты, кстати, успели спастись. Взрыв произошел уже после их эвакуации.
Сбежавший полковник наследил знатно, и вот уже Ирвинг десантируется в составе роты на территории Арктики. Страшная бойня привела его бойцов прямо на Полковника и его богатства. Британским Содружеством оттуда были вывезены культурные ценности, в основном полученные на черном рынке. Живопись, скульптура, множество украшений, оружия, одежды, доспехов и прочих благ.
Полковника отправили под трибунал, семью сослали догнивать на китайские рисовые фермы. Они скупали преступников и прочий скам на Западе, получая дармовую рабочую силу. Китай закрылся в себе, но абсолютно все ощущали дремлющую в нем мощь, поэтому на открытое противостояние не решались. Были попытки перекрыть их невольничьи рынки, но это лишь привело к финансовой блокаде со стороны Китая, от которой Нейтральные территории чуть не превратились из сотрудников в злейших врагов.
Все эти немыслимые богатства были за бесценок слиты шейхам, а полученными средствами обеспечили жизнеспособность позиций в Зоне. Ирвинг отправился в Зону вместе со своей ротой, получив ощутимую премию авансом и приобретя семье домик у одного испанского графа. Оставив семье последние сбережения, он остался в Зоне.
Навсегда.
- Убивать людей почти также легко, как монстров. Главное, Воробьиное молоко, и всё. Ни сожалений, ни угрызений. Ничего.
- Это понял. Значит, я должен прирезать вон тех бедолаг?
- Не просто прирезать, а сначала войти в полнейшее доверие. Оплести их сознание путами. Если сможешь почудиться прекрасной девой, то будет совсем прекрасно и зачет авансом.
- Это похоже, ну, не знаю... На работу маньяка.
- Зоне постоянно приносят жертвы и за меньшее. А мы ищем путь к Солнцу, и пусть их тлеющие души осветят нам путь.
Уяснил.
Антон резво ввел в себя три препарата подряд, прислонился к дереву, привыкая к вновь возникшим ощущениям. Старый он погибал в пламенном урагане химических реакций, превращаясь в совершеннейший организм. Спустя несколько минут Антон поднялся, растрепал волосы, поднял рюкзак и вынырнул на поляну.
- Удачного хода, сталкеры! - заулыбался Антон.
Два искателя артефактов недоверчиво покосились на него. У одного лицо скрывалось под противогазом, второй еле заметным движением приблизил завернутую в ткань волыну.
- Кто ж удачного хода после Выброса желает, шалупонь? - осклабился орочьего вида сталкер с волыной наготове.
- Шалупонь по таким местам не ходит, а удачный ход вам точно светит, потому что у меня карты на продажу есть!
- Да я тебя шлепну сейчас и карты твои заберу, хуесос паршивый.
Антон бесстрашно выдвинулся к их позиции. В остывшем костре валялась подгоревшая картошка, стоит початая бутылка водки, пушек уж слишком много. Но тот, что скалится, стрелять будет из старой пукалки. А в противогазе пацан еще совсем, психолинии дрожат словно струны, напряжены. Товарищ же у него урка натуральный, и правда может пару раз спустить крючок и помирай у него на глазах. Хорошо если в сердце, но этот бить в сердце точно не будет, специально легкие прострелит, даже если сердце задумает.
Опасная затея посетила Ведьмака.
- Грохнуть и забрать вы бы могли лет двадцать назад, а сейчас у меня куча криптоключей, которых я сам не знаю, и всё это генерируется...
Щелк, будто легкая вибрация перепонки, это щелкнуло чувство эмпатии в голове урки. Совсем невесомая часть характера, но пистолет был убран в кобуру под мышкой, он поднялся и протянул руку.
- Старик, ну чего ты, как в старые добрые же, да?! Аха-ха-ха-ха!!! Га-гахахаха!
Заржал урка просто невыносимо, заключил Антона в бойцовские объятия, отпустил, затряс за плечи. Пацаненок, видимо, был в шоке, поскольку сидел совсем неподвижно и все же схватился за оружие.
- Кабачок, бросай волыну свою, это Литёха! Наш бывалый сталкерок, чтоб его за руку... Как мы с тобой «Бармаглоте» тех пидоров уложили, а? Ааааа!
Иллюзия была поверхностной, но Антон начал ощущать себя увереннее. Ведьмак говорил, что высший пилотаж — это убедить человека покончить с собой. Преодолеть этот барьер не способны самые могущественные контролеры, да им это и без надобности, своих жертв они едят по мере необходимости.
- Да, наваляли пидорасам по самые помидоры! - только и сказал «бывалый сталкерок» двадцати пяти лет от роду.
Так чего, Литёха, Старлеем еще не стал? А? А! А это Кирюха, Кабачок я его зову, племяха мой, сынок сеструхи, да, гнида ты жопошная?!
Кабачок напрягся, сдернул маску противогаза, на нас посмотрело совершенно невинное лицо рыжего мальчишки.
- Гнида ты, Дурман, если опять говна нам тут наворотишь. Я тогда маман скажу, она тебе точно башку нахер снесет. Так что следи за своим сталкерком, клоун.
Мальчишка поднялся с земли, захватил с собой пару внушительных пушек и отлучился в лес. Дурман продолжал приветствовать Антона выдуманными историями, ему оставалось лишь подтверждать их подлинность и тоже смеяться. В какой-то момент Антон даже поверил, что это всё было совершено им, пока навязанные воспоминания не стали превращаться в полный бред и несуразицу.
Дурман впился в лицо Антона обломанными ногтями, он нашел пространство для размаха и своротил сталкера с себя ударами колена в бок. Обезумевший искатель приключений достал свою пукалку, но в этот момент ему в темечку прилетел блеснувший в полете металлический шарик.
Сталкер грохнулся оземь, и тогда из леса вылетел Кабачок и, завывая, выпустил в сторону Антона две коротких очереди. Из первой цели достигла лишь одна пуля, пробив насквозь бедро. Вторая очередь вошла аккурат в район позвоночника, и даже перебила бы его, если бы не надежнейшая защита.
Изо лба Кабачка брызнул фонтанчик крови, затем блеснул подлетевший от соприкосновения со лбом металлический шарик.
- Ты чуть не сжег его внушением, - строго сказал Ведьмак, щупая пульс Дурмана. Антон проверял состояние его товарища.
- Разве у меня не было задачи их убить? - отозвался новоиспеченный сталкер.
- Формально — да. Но в мире нет места формальностям.
- Не совсем понял.
- Он бы превратился в зомби, если бы я не потушил его сознание, как свечку. Ты сознаешь это?
- Проясни свою фразу про формальности.
- Ладно, я ощущал, что ты не будешь их убивать. Это правильно.
- Я осознанно сводил его с ума.
- Нет, не осознанно.
- Ты этого не знаешь, ты больше не способен подчинять мои действия.
- Всё так, но это было не осознанно. Давай, я навел на них легкие галлюцинации, сейчас дадим их моторчикам стимуляторов и идем отсюда. Приступай.
-Настало время серьезных испытаний, - помпезно объявил Ведьмак, затаскивая вместе с Соплежуем мешки с боеприпасами. Соплежуя Антон всё чаще начал называть Шиншиллой, как и предписывалось сталкерским жребием. Но неприязнь никуда не пропадала.
- Грозно звучит, - признался Антон, бессовестно потроша сумки.
- Это не для испытаний, это на будущее, - Ведьмак начал складывать вытащенные на свет божий пушки обратно в сумку, - А мы идем в Золотое кольцо, в складские бары.
Полковник Антон Минаев своего тёзку лейтенанта Антона Буршуа, действительно, не помнил. Весь тот год, пока считавшийся пропавшим без вести военный Союза Нейтральных Республик испытывал свой организм зельями, полковник Верховной службы вооружения, заместитель командующего Северным округом, всё также ежедневно посещал саммиты в Стокгольме. Вся его многочисленная семья жила в крепости Службы, а сам он отправлялся на заседания частными рейсами. Каждый день, кроме пятницы, субботы и воскресенья. В Союзе уже десять лет была четырехдневная рабочая неделя, и с пятницы по воскресенье полковник отдыхал на взятом в аренду острове.
Ирвинг был в курсе общей информации, но заложить под завязку борт Полковника оказалось не так просто. Как всегда, не обошлось без случайных жертв. Пришлось прикончить и отправить в пучину океана персонал какого-то разведывательного корпуса, потом проползти по узким пещерам в ангар, таща на спине сто килограммов взгрывчатки, а затем по строго установленной схеме раскидать бомбы.
Бабах был знатный, но Ирвинг понимал, что Полковника на борту нет. Это был проверочный рейс, внутрь его разведки пустили слух о покушении, так что его решили тут же проверить. В ответ человек Британского Содружества, внедренный в круг Полковника, сообщил о его истинном местоположении, и таким образом выследил путь до его сокровищницы.
Пилоты, кстати, успели спастись. Взрыв произошел уже после их эвакуации.
Сбежавший полковник наследил знатно, и вот уже Ирвинг десантируется в составе роты на территории Арктики. Страшная бойня привела его бойцов прямо на Полковника и его богатства. Британским Содружеством оттуда были вывезены культурные ценности, в основном полученные на черном рынке. Живопись, скульптура, множество украшений, оружия, одежды, доспехов и прочих благ.
Полковника отправили под трибунал, семью сослали догнивать на китайские рисовые фермы. Они скупали преступников и прочий скам на Западе, получая дармовую рабочую силу. Китай закрылся в себе, но абсолютно все ощущали дремлющую в нем мощь, поэтому на открытое противостояние не решались. Были попытки перекрыть их невольничьи рынки, но это лишь привело к финансовой блокаде со стороны Китая, от которой Нейтральные территории чуть не превратились из сотрудников в злейших врагов.
Все эти немыслимые богатства были за бесценок слиты шейхам, а полученными средствами обеспечили жизнеспособность позиций в Зоне. Ирвинг отправился в Зону вместе со своей ротой, получив ощутимую премию авансом и приобретя семье домик у одного испанского графа. Оставив семье последние сбережения, он остался в Зоне.
Навсегда.
- Убивать людей почти также легко, как монстров. Главное, Воробьиное молоко, и всё. Ни сожалений, ни угрызений. Ничего.
- Это понял. Значит, я должен прирезать вон тех бедолаг?
- Не просто прирезать, а сначала войти в полнейшее доверие. Оплести их сознание путами. Если сможешь почудиться прекрасной девой, то будет совсем прекрасно и зачет авансом.
- Это похоже, ну, не знаю... На работу маньяка.
- Зоне постоянно приносят жертвы и за меньшее. А мы ищем путь к Солнцу, и пусть их тлеющие души осветят нам путь.
Уяснил.
Антон резво ввел в себя три препарата подряд, прислонился к дереву, привыкая к вновь возникшим ощущениям. Старый он погибал в пламенном урагане химических реакций, превращаясь в совершеннейший организм. Спустя несколько минут Антон поднялся, растрепал волосы, поднял рюкзак и вынырнул на поляну.
- Удачного хода, сталкеры! - заулыбался Антон.
Два искателя артефактов недоверчиво покосились на него. У одного лицо скрывалось под противогазом, второй еле заметным движением приблизил завернутую в ткань волыну.
- Кто ж удачного хода после Выброса желает, шалупонь? - осклабился орочьего вида сталкер с волыной наготове.
- Шалупонь по таким местам не ходит, а удачный ход вам точно светит, потому что у меня карты на продажу есть!
- Да я тебя шлепну сейчас и карты твои заберу, хуесос паршивый.
Антон бесстрашно выдвинулся к их позиции. В остывшем костре валялась подгоревшая картошка, стоит початая бутылка водки, пушек уж слишком много. Но тот, что скалится, стрелять будет из старой пукалки. А в противогазе пацан еще совсем, психолинии дрожат словно струны, напряжены. Товарищ же у него урка натуральный, и правда может пару раз спустить крючок и помирай у него на глазах. Хорошо если в сердце, но этот бить в сердце точно не будет, специально легкие прострелит, даже если сердце задумает.
Опасная затея посетила Ведьмака.
- Грохнуть и забрать вы бы могли лет двадцать назад, а сейчас у меня куча криптоключей, которых я сам не знаю, и всё это генерируется...
Щелк, будто легкая вибрация перепонки, это щелкнуло чувство эмпатии в голове урки. Совсем невесомая часть характера, но пистолет был убран в кобуру под мышкой, он поднялся и протянул руку.
- Старик, ну чего ты, как в старые добрые же, да?! Аха-ха-ха-ха!!! Га-гахахаха!
Заржал урка просто невыносимо, заключил Антона в бойцовские объятия, отпустил, затряс за плечи. Пацаненок, видимо, был в шоке, поскольку сидел совсем неподвижно и все же схватился за оружие.
- Кабачок, бросай волыну свою, это Литёха! Наш бывалый сталкерок, чтоб его за руку... Как мы с тобой «Бармаглоте» тех пидоров уложили, а? Ааааа!
Иллюзия была поверхностной, но Антон начал ощущать себя увереннее. Ведьмак говорил, что высший пилотаж — это убедить человека покончить с собой. Преодолеть этот барьер не способны самые могущественные контролеры, да им это и без надобности, своих жертв они едят по мере необходимости.
- Да, наваляли пидорасам по самые помидоры! - только и сказал «бывалый сталкерок» двадцати пяти лет от роду.
Так чего, Литёха, Старлеем еще не стал? А? А! А это Кирюха, Кабачок я его зову, племяха мой, сынок сеструхи, да, гнида ты жопошная?!
Кабачок напрягся, сдернул маску противогаза, на нас посмотрело совершенно невинное лицо рыжего мальчишки.
- Гнида ты, Дурман, если опять говна нам тут наворотишь. Я тогда маман скажу, она тебе точно башку нахер снесет. Так что следи за своим сталкерком, клоун.
Мальчишка поднялся с земли, захватил с собой пару внушительных пушек и отлучился в лес. Дурман продолжал приветствовать Антона выдуманными историями, ему оставалось лишь подтверждать их подлинность и тоже смеяться. В какой-то момент Антон даже поверил, что это всё было совершено им, пока навязанные воспоминания не стали превращаться в полный бред и несуразицу.
Дурман впился в лицо Антона обломанными ногтями, он нашел пространство для размаха и своротил сталкера с себя ударами колена в бок. Обезумевший искатель приключений достал свою пукалку, но в этот момент ему в темечку прилетел блеснувший в полете металлический шарик.
Сталкер грохнулся оземь, и тогда из леса вылетел Кабачок и, завывая, выпустил в сторону Антона две коротких очереди. Из первой цели достигла лишь одна пуля, пробив насквозь бедро. Вторая очередь вошла аккурат в район позвоночника, и даже перебила бы его, если бы не надежнейшая защита.
Изо лба Кабачка брызнул фонтанчик крови, затем блеснул подлетевший от соприкосновения со лбом металлический шарик.
- Ты чуть не сжег его внушением, - строго сказал Ведьмак, щупая пульс Дурмана. Антон проверял состояние его товарища.
- Разве у меня не было задачи их убить? - отозвался новоиспеченный сталкер.
- Формально — да. Но в мире нет места формальностям.
- Не совсем понял.
- Он бы превратился в зомби, если бы я не потушил его сознание, как свечку. Ты сознаешь это?
- Проясни свою фразу про формальности.
- Ладно, я ощущал, что ты не будешь их убивать. Это правильно.
- Я осознанно сводил его с ума.
- Нет, не осознанно.
- Ты этого не знаешь, ты больше не способен подчинять мои действия.
- Всё так, но это было не осознанно. Давай, я навел на них легкие галлюцинации, сейчас дадим их моторчикам стимуляторов и идем отсюда. Приступай.
-Настало время серьезных испытаний, - помпезно объявил Ведьмак, затаскивая вместе с Соплежуем мешки с боеприпасами. Соплежуя Антон всё чаще начал называть Шиншиллой, как и предписывалось сталкерским жребием. Но неприязнь никуда не пропадала.
- Грозно звучит, - признался Антон, бессовестно потроша сумки.
- Это не для испытаний, это на будущее, - Ведьмак начал складывать вытащенные на свет божий пушки обратно в сумку, - А мы идем в Золотое кольцо, в складские бары.
Ирвинг был в курсе общей информации, но заложить под завязку борт Полковника оказалось не так просто. Как всегда, не обошлось без случайных жертв. Пришлось прикончить и отправить в пучину океана персонал какого-то разведывательного корпуса, потом проползти по узким пещерам в ангар, таща на спине сто килограммов взгрывчатки, а затем по строго установленной схеме раскидать бомбы.
Бабах был знатный, но Ирвинг понимал, что Полковника на борту нет. Это был проверочный рейс, внутрь его разведки пустили слух о покушении, так что его решили тут же проверить. В ответ человек Британского Содружества, внедренный в круг Полковника, сообщил о его истинном местоположении, и таким образом выследил путь до его сокровищницы.
Пилоты, кстати, успели спастись. Взрыв произошел уже после их эвакуации.
Сбежавший полковник наследил знатно, и вот уже Ирвинг десантируется в составе роты на территории Арктики. Страшная бойня привела его бойцов прямо на Полковника и его богатства. Британским Содружеством оттуда были вывезены культурные ценности, в основном полученные на черном рынке. Живопись, скульптура, множество украшений, оружия, одежды, доспехов и прочих благ.
Полковника отправили под трибунал, семью сослали догнивать на китайские рисовые фермы. Они скупали преступников и прочий скам на Западе, получая дармовую рабочую силу. Китай закрылся в себе, но абсолютно все ощущали дремлющую в нем мощь, поэтому на открытое противостояние не решались. Были попытки перекрыть их невольничьи рынки, но это лишь привело к финансовой блокаде со стороны Китая, от которой Нейтральные территории чуть не превратились из сотрудников в злейших врагов.
Все эти немыслимые богатства были за бесценок слиты шейхам, а полученными средствами обеспечили жизнеспособность позиций в Зоне. Ирвинг отправился в Зону вместе со своей ротой, получив ощутимую премию авансом и приобретя семье домик у одного испанского графа. Оставив семье последние сбережения, он остался в Зоне.
Навсегда.
- Убивать людей почти также легко, как монстров. Главное, Воробьиное молоко, и всё. Ни сожалений, ни угрызений. Ничего.
- Это понял. Значит, я должен прирезать вон тех бедолаг?
- Не просто прирезать, а сначала войти в полнейшее доверие. Оплести их сознание путами. Если сможешь почудиться прекрасной девой, то будет совсем прекрасно и зачет авансом.
- Это похоже, ну, не знаю... На работу маньяка.
- Зоне постоянно приносят жертвы и за меньшее. А мы ищем путь к Солнцу, и пусть их тлеющие души осветят нам путь.
Уяснил.
Антон резво ввел в себя три препарата подряд, прислонился к дереву, привыкая к вновь возникшим ощущениям. Старый он погибал в пламенном урагане химических реакций, превращаясь в совершеннейший организм. Спустя несколько минут Антон поднялся, растрепал волосы, поднял рюкзак и вынырнул на поляну.
- Удачного хода, сталкеры! - заулыбался Антон.
Два искателя артефактов недоверчиво покосились на него. У одного лицо скрывалось под противогазом, второй еле заметным движением приблизил завернутую в ткань волыну.
- Кто ж удачного хода после Выброса желает, шалупонь? - осклабился орочьего вида сталкер с волыной наготове.
- Шалупонь по таким местам не ходит, а удачный ход вам точно светит, потому что у меня карты на продажу есть!
- Да я тебя шлепну сейчас и карты твои заберу, хуесос паршивый.
Антон бесстрашно выдвинулся к их позиции. В остывшем костре валялась подгоревшая картошка, стоит початая бутылка водки, пушек уж слишком много. Но тот, что скалится, стрелять будет из старой пукалки. А в противогазе пацан еще совсем, психолинии дрожат словно струны, напряжены. Товарищ же у него урка натуральный, и правда может пару раз спустить крючок и помирай у него на глазах. Хорошо если в сердце, но этот бить в сердце точно не будет, специально легкие прострелит, даже если сердце задумает.
Опасная затея посетила Ведьмака.
- Грохнуть и забрать вы бы могли лет двадцать назад, а сейчас у меня куча криптоключей, которых я сам не знаю, и всё это генерируется...
Щелк, будто легкая вибрация перепонки, это щелкнуло чувство эмпатии в голове урки. Совсем невесомая часть характера, но пистолет был убран в кобуру под мышкой, он поднялся и протянул руку.
- Старик, ну чего ты, как в старые добрые же, да?! Аха-ха-ха-ха!!! Га-гахахаха!
Заржал урка просто невыносимо, заключил Антона в бойцовские объятия, отпустил, затряс за плечи. Пацаненок, видимо, был в шоке, поскольку сидел совсем неподвижно и все же схватился за оружие.
- Кабачок, бросай волыну свою, это Литёха! Наш бывалый сталкерок, чтоб его за руку... Как мы с тобой «Бармаглоте» тех пидоров уложили, а? Ааааа!
Иллюзия была поверхностной, но Антон начал ощущать себя увереннее. Ведьмак говорил, что высший пилотаж — это убедить человека покончить с собой. Преодолеть этот барьер не способны самые могущественные контролеры, да им это и без надобности, своих жертв они едят по мере необходимости.
- Да, наваляли пидорасам по самые помидоры! - только и сказал «бывалый сталкерок» двадцати пяти лет от роду.
Так чего, Литёха, Старлеем еще не стал? А? А! А это Кирюха, Кабачок я его зову, племяха мой, сынок сеструхи, да, гнида ты жопошная?!
Кабачок напрягся, сдернул маску противогаза, на нас посмотрело совершенно невинное лицо рыжего мальчишки.
- Гнида ты, Дурман, если опять говна нам тут наворотишь. Я тогда маман скажу, она тебе точно башку нахер снесет. Так что следи за своим сталкерком, клоун.
Мальчишка поднялся с земли, захватил с собой пару внушительных пушек и отлучился в лес. Дурман продолжал приветствовать Антона выдуманными историями, ему оставалось лишь подтверждать их подлинность и тоже смеяться. В какой-то момент Антон даже поверил, что это всё было совершено им, пока навязанные воспоминания не стали превращаться в полный бред и несуразицу.
Дурман впился в лицо Антона обломанными ногтями, он нашел пространство для размаха и своротил сталкера с себя ударами колена в бок. Обезумевший искатель приключений достал свою пукалку, но в этот момент ему в темечку прилетел блеснувший в полете металлический шарик.
Сталкер грохнулся оземь, и тогда из леса вылетел Кабачок и, завывая, выпустил в сторону Антона две коротких очереди. Из первой цели достигла лишь одна пуля, пробив насквозь бедро. Вторая очередь вошла аккурат в район позвоночника, и даже перебила бы его, если бы не надежнейшая защита.
Изо лба Кабачка брызнул фонтанчик крови, затем блеснул подлетевший от соприкосновения со лбом металлический шарик.
- Ты чуть не сжег его внушением, - строго сказал Ведьмак, щупая пульс Дурмана. Антон проверял состояние его товарища.
- Разве у меня не было задачи их убить? - отозвался новоиспеченный сталкер.
- Формально — да. Но в мире нет места формальностям.
- Не совсем понял.
- Он бы превратился в зомби, если бы я не потушил его сознание, как свечку. Ты сознаешь это?
- Проясни свою фразу про формальности.
- Ладно, я ощущал, что ты не будешь их убивать. Это правильно.
- Я осознанно сводил его с ума.
- Нет, не осознанно.
- Ты этого не знаешь, ты больше не способен подчинять мои действия.
- Всё так, но это было не осознанно. Давай, я навел на них легкие галлюцинации, сейчас дадим их моторчикам стимуляторов и идем отсюда. Приступай.
-Настало время серьезных испытаний, - помпезно объявил Ведьмак, затаскивая вместе с Соплежуем мешки с боеприпасами. Соплежуя Антон всё чаще начал называть Шиншиллой, как и предписывалось сталкерским жребием. Но неприязнь никуда не пропадала.
- Грозно звучит, - признался Антон, бессовестно потроша сумки.
- Это не для испытаний, это на будущее, - Ведьмак начал складывать вытащенные на свет божий пушки обратно в сумку, - А мы идем в Золотое кольцо, в складские бары.
До посещения Зоны Антон знал о существовании Золотого кольца, но во все подробности был посвящен уже под началом Ведьмака. Внутри кольца находилось ядро Зоны, и о его содержимом блуждали мифы и легенды.
На заре Второй Зоны внутрь удалось проникнуть сталкеру по кличке Меченый, который, опять же по легендам, блуждал по Зоне в поисках себя самого. Что скрывалось под этими поисками, версии также разноглагольствовали. Проникнув в ядро Зоны, пережив колоссальной силы ментальную атаку, схлестнувшись в огнестрельной схватке с полубогами мифической группировки «Монолит», Меченый добрался до цели и пропал. Что его ждало внутри саркофага чернобыльской АЭС — тоже загадка, но спустя десять лет после его пропажи на рынке артефактов объявились шары, вылитые из чистого золота, по центнеру каждый. Они каким-то образом изменяли реальность вокруг себя, и во множестве мест по всему миру вспыхнули аномальные поля. Шары были изъяты и опечатаны, теперь вся их коллекция хранилась под строгим надзором нейтралов.
Теперь, в современности, территория отчуждения выглядела совсем иначе, а внутри Золотого кольца обретались «поцелованные Зоной», мутанты совершенно различного калибра. По крайней мере, именно так Антона заверил Ведьмак, а Соплежуй активно дополнял рассказ. Там, снаружи, Золотое кольцо не обсуждалось вообще, поскольку основной интерес фракций был сосредоточен во внешних периметрах.
Я отыскал там особь с потенциально опасной психопатической энергетикой, разрушительный потенциал в десять раз выше твоего. Нам нужно его склонить, иначе есть риск обрести в окрестностях Кольца довольно мощного контролера. Это будет твоим первым серьезным заданием. Повторишь в точности то, что делал я во время твоей инициации. Схватишься с врагами в чужом сознании.
Антон мрачно посмотрел на своих новых соратников.
- На этот раз никого убивать не надо?
- А мы ни разу никого и не убивали, - беспечно парировал Ведьмак, - Лишь слегка калечили.
- А как же те мародеры?
- Мы их навели на аномальное поле, а не приложили руку к их убийству. Дальнейшая смерть на их совести. Но мы не об этом. Убивать никого не надо, нужно лишь пострелять в бронированных с ног до головы мужиков. Занятие не из сложных.
Действительно, звучало интересно, но подробности напрашивались сами собой. Однако озвучить вопросы Антон не посмел, поэтому они начали ночные сборы сразу же после короткого совещания.
Соплежуй оставался дома, стеречь территорию и обслуживать охранные системы.
Десять километров сплавлялись на лодке в совершенной тьме. Луна над Зоной появлялось реже Солнца, поэтому приходилось полагаться на чутье Ведьмака. Тот правил маршрут течения чрезвычайно ловко, и ранним утром они прибыли в поселение Комар. Когда-то село раскидывалось на обширную территорию, теперь здесь всё густо поросло бурьяном и мутировавшими растениями. Над зелено-кровавым карнавалом возвышались величественные Дубы Одина, деревья в полсотни метров высотой. Ведьмак сообщил, что на Дубах обитаются разведчики. Чьи — понять сложно, но не так давно сталкер по кличке Кирдык снял одного, пока тот глазел на сбор артефактов. Снял ловко, из снайперской винтовки классического формата. Кирдык несколько лет состоял на должности скаута в одном из легальных сквадов, и на дальней дистанции был непревзойденным профессионалом.
Тело несчастного разведчика отыскать не удалось, хотя потом ходила молва, что, мол, отыскали обгрызенную до костей кучу тряпья, рядом оружие валяется и целая россыпь сверхредких артефактов.
Из села они выбрались на бывшую трассу федерального значения. Сейчас по ней рассекали патрули нейтралов и французов, но Ведьмак со своим протеже шли уверенно и местами нагло. Именно сейчас шли «недели тишины», когда Зона успокаивает свой нрав, сворачивает самые хитрые ловушки и одаривает сталкеров богатым хабаром. Такая доброта не длится долго, но для многих является прекрасным шансов разжиться целым состоянием.
На заре Второй Зоны внутрь удалось проникнуть сталкеру по кличке Меченый, который, опять же по легендам, блуждал по Зоне в поисках себя самого. Что скрывалось под этими поисками, версии также разноглагольствовали. Проникнув в ядро Зоны, пережив колоссальной силы ментальную атаку, схлестнувшись в огнестрельной схватке с полубогами мифической группировки «Монолит», Меченый добрался до цели и пропал. Что его ждало внутри саркофага чернобыльской АЭС — тоже загадка, но спустя десять лет после его пропажи на рынке артефактов объявились шары, вылитые из чистого золота, по центнеру каждый. Они каким-то образом изменяли реальность вокруг себя, и во множестве мест по всему миру вспыхнули аномальные поля. Шары были изъяты и опечатаны, теперь вся их коллекция хранилась под строгим надзором нейтралов.
Теперь, в современности, территория отчуждения выглядела совсем иначе, а внутри Золотого кольца обретались «поцелованные Зоной», мутанты совершенно различного калибра. По крайней мере, именно так Антона заверил Ведьмак, а Соплежуй активно дополнял рассказ. Там, снаружи, Золотое кольцо не обсуждалось вообще, поскольку основной интерес фракций был сосредоточен во внешних периметрах.
Я отыскал там особь с потенциально опасной психопатической энергетикой, разрушительный потенциал в десять раз выше твоего. Нам нужно его склонить, иначе есть риск обрести в окрестностях Кольца довольно мощного контролера. Это будет твоим первым серьезным заданием. Повторишь в точности то, что делал я во время твоей инициации. Схватишься с врагами в чужом сознании.
Антон мрачно посмотрел на своих новых соратников.
- На этот раз никого убивать не надо?
- А мы ни разу никого и не убивали, - беспечно парировал Ведьмак, - Лишь слегка калечили.
- А как же те мародеры?
- Мы их навели на аномальное поле, а не приложили руку к их убийству. Дальнейшая смерть на их совести. Но мы не об этом. Убивать никого не надо, нужно лишь пострелять в бронированных с ног до головы мужиков. Занятие не из сложных.
Действительно, звучало интересно, но подробности напрашивались сами собой. Однако озвучить вопросы Антон не посмел, поэтому они начали ночные сборы сразу же после короткого совещания.
Соплежуй оставался дома, стеречь территорию и обслуживать охранные системы.
Десять километров сплавлялись на лодке в совершенной тьме. Луна над Зоной появлялось реже Солнца, поэтому приходилось полагаться на чутье Ведьмака. Тот правил маршрут течения чрезвычайно ловко, и ранним утром они прибыли в поселение Комар. Когда-то село раскидывалось на обширную территорию, теперь здесь всё густо поросло бурьяном и мутировавшими растениями. Над зелено-кровавым карнавалом возвышались величественные Дубы Одина, деревья в полсотни метров высотой. Ведьмак сообщил, что на Дубах обитаются разведчики. Чьи — понять сложно, но не так давно сталкер по кличке Кирдык снял одного, пока тот глазел на сбор артефактов. Снял ловко, из снайперской винтовки классического формата. Кирдык несколько лет состоял на должности скаута в одном из легальных сквадов, и на дальней дистанции был непревзойденным профессионалом.
Тело несчастного разведчика отыскать не удалось, хотя потом ходила молва, что, мол, отыскали обгрызенную до костей кучу тряпья, рядом оружие валяется и целая россыпь сверхредких артефактов.
Из села они выбрались на бывшую трассу федерального значения. Сейчас по ней рассекали патрули нейтралов и французов, но Ведьмак со своим протеже шли уверенно и местами нагло. Именно сейчас шли «недели тишины», когда Зона успокаивает свой нрав, сворачивает самые хитрые ловушки и одаривает сталкеров богатым хабаром. Такая доброта не длится долго, но для многих является прекрасным шансов разжиться целым состоянием.
Так что Антон не слишком удивился, обнаружив на третьем дне пути сверкающий Золотой шар, аккуратно левитировавший над уродливой воронкой в асфальте. Ведьмак остановил их поступь, дал знак быстро отойти назад, а сам ударил по шару сгустком неимоверной силы. Артефакт сверкнул напоследок, идеальный шар дал трещину и раскололся надвое. Затем обратился в золотой прах, и поднявшийся ветер ухватил его по пути на юг.
Они добрались до Запорожья. Это был первый увиденный Антоном «Город Тишины», но он привел его в неописуемую смесь страха и восторга. Высотки опутаны лианами-мутантами, которые душат бетон и арматуру, кирпичи и сталь. Здания обваливаются, вокруг невозможно пройти, приходится выбирать окраинный маршрут без высотной застройки.
Ведьмак добрался до подземного паркинга, мы преодолели замысловатый маршрут. Там нас ожидал внушительный с виду военный внедорожник. Ведьмак достал из его багажника сумки, оттуда — комплекты военной формы. Антон сразу же узнал расцветку французских войск, и ему стало не по себе.
- Мы что, типа, проникнем в тыл? Или что?
- Нам необходимо обеспечить себе проход. Тут всем заправляет французская ЧВК, я там знаю командира. Точнее, генерального директора. Близкий друг одного российского революционера.
- Интересно, а зачем нам тогда форма государственных войск?
- Потому что первые два периметра держат они, что глубже — частные ребята. До туда мы доберемся по форме и на зарегистрированном транспорте, ты — Тимур Рамбле, я — Герман Сапковский, и мы французы в десятом поколении. Усек?
- Абсолютно.
- Отлично. А теперь давай заедем на крупнейший остров на Днепре.
На Хортице дружелюбные французы оформили бригадному капитану Герману Сапковскому и его подопечному старшине Тимуру Рамбле пропуски второй категории, проще говоря — вездеходы. Распрощавшись со старыми товарищами, два французских солдата шесть часов добирались до Киева — ныне военного и экономического центра влияния Союза Нейтральных Республик. Сейчас в его Раде председательствовали французы, поэтому бригадного капитана свободно пропустили через абсолютно все кордоны и преграды, а в Центральном консульстве лично дипломатический представитель Франции выписывал им особые пропуска в неконтролируемые зоны.
Вместе с ними отправилось три сквада сопровождения, пятнадцать элитных бойцов французского спецназа. Который натаскали на особенности боя в Зоне. Трогать такую процессию до самой границы территории ЧВК никто не смел, а вот там Ведьмака и Антона вывернули наизнанку и с пристрастием допросили. Ведьмак не противился, Антон тем более не мог сосредоточить волю и стойкость.
Развернувшуюся во всю экзекуцию свернул малорослый мужичок в деловом одеянии. На воротнике дорогого на вид костюма красовался значок с выгравированной воронкой. Председатель правления Юго-Западного округа Московии, лично Пётр Чеховецкий, герой Четвертой Революции. Казался этот мужичок до одури смешным в своем гневе, но грозные ребятишки тут же поникли и покинули место преступления.
- Уважаемые друзья! Прошу прощения! Je m'excuse vraiment! Un tel désastre! La peur!
Je mi ľúto, že sa to stalo! Хочу вам сказать...
- Пётр Васильевич, бросьте, - процедил Ведьмак сквозь кровоточащие губы, - Видите, как нас отделали.
- Но вы платите, господин стронг-сталкер!
- Стронг-сталкер? Пётр Васильевич, ладно... Пойдемте.
- Я вычту из зарплаты этих бездарей моральный ущерб, отныне по их вине пострадает страховка, я оформлю возврат на перевод тридцати процентов суммы страхового гонорара Комитету...
- Пётр Васильевич, ничего этого не надо, - заверил Ведьмак на чистом французском, - Мы люди терпеливые, правила знающие. Я уже перевел вам два, потом еще по одному за солдатика и пятьсот на случай неприятностей. Да? Так?
- Ох, да! За вами охотятся, я слышал, да? Не я это делаю, я здесь честно работаю, господин Сапковский. Честно говорю, очень честно работаю, а еще знаете что? Я московийские конторы сюда тащу, сгребаю и делаю боевиками. У меня тут даже, прикинь, исламские радикалы пасутся. Просто мрак, да? Не иначе.
Ведьмак участливо кивал, щебетал на французском, Антон вновь нелепо молчал. У него разболелось всё тело, будто бы лопнули пузыри страшной боли. Боль разливалась повсюду, проникала вплоть до костного мозга.
Он почуял изменения в сознании, будто зрение немного расфокусировалось, а потом вновь обрело четкость. И вот Ведьмак говорит уже не на франузском, а на каком-то совершенно непонятном Антону языке. Гавкающий, противный, булькающий и страшно немелодичный. Но Председатель мило выслушивал это гавкающие блеяние осла и скулеж старого пса.
Сам сталкер был облачен в кожаные доспехи с металлическими вставками. Доспехи давно поизносились, ремешки были перевязаны в несколько раз. Возраст Ведьмака превосходил все возможные ожидания. На вид ему было за сто лет, он иссох и еле передвигал конечностями.
- Ты попал сюда, Антон. Попал же?
Антон заметил, что оба глаза обволокло бельмо.
- Мне две сотни лет, Антон, и я существую лишь здесь. В Зоне. Больше нигде. Дальше — вот так. Это не ваш мир, но и не мой, Антон. Его надо устранить, и поэтому мы идем внутрь Золотого кольца. А теперь, пожалуйста, вынырни отсюда, Антон. Иначе я...
Председатель подпрыгнул и грохнулся на пятую точку. Потом схватил невидимый руль и умчался в коридоры казарм.
Ведьмак принял свой прежний облик: молодого авантюриста с густыми, до плеч, угольными волосами. Идеально чистая кожа лица резко контрастировала с изрезанной шрамами мордой бывалого наемника.
Антон считал его колдуном, шаманом, но не головорезом.
- Мясник из Блавикена, слышал?
- Нет.
- А про парадокс Ферми слышал?
- Нет.
- Потому что это не из этого мира, Антон. То, где мы находимся — не наши миры. В низкочастотной сети ты — двенадцатилетний мальчишка трусливого нрава. Каково тебе, а?
- Я не понимаю, Ведьмак...
- Ты не тот, кто есть. Ты знаешь, что есть инопланетная жизнь. Три Визита не дадут соврать, верно? Марсианские колонии Илона Маска, а, Антон?
- Это всё мой мир, Ведьмак.
- Не твой. Это мир Зоны. И не мой. Я свой мир помню, Антон. А теперь мы берем сквад сопровождения и берем курс на Припять.
Сто километров в компании молчаливых наемников. Парни явно стоили своих денег, хоть денег никто по итогу и не получил. Внушить перечисление на банковский счет — легкая иллюзия, которая рассеется через несколько дней. Антон взял этот трюк на себя, и сейчас, у костра, истекал третий день изнурительного путешествия.
- Ведьмак, а почему я не помню себя? Прошло... сколько? Я словно вечность твой ученик.
- Пошел процесс познания, Антон. Шиншилла на низкочастотной сети — шиншилла. Зверек, в смысле. Живет у одного мальчишки двенадцати лет...
- Что?
- Именно так. А еще у тебя есть котенок. Лолита. Симпатичная девчонка с черно-белой шерсткой. Моя лучшая ученица, которая отныне пребывает в совершенно невообразимых далях Галактики...
Костер трещал в агонии, угасая вместе с мыслями Антона. Ведьмак применил немалое воздействие, и разговор на время забылся. Но потом его факт вернулся в сопровождении долгих размышлений.
Наймитом полагалось прирезать. Именно так планировал Ведьмак, но прежде они должны были попасть на склады. Потенциальный контролер требовал немедленных действий. Сквад был распределен по всему периметру Складов, каждый боец охватывал приличный радиус.
Они добрались до Запорожья. Это был первый увиденный Антоном «Город Тишины», но он привел его в неописуемую смесь страха и восторга. Высотки опутаны лианами-мутантами, которые душат бетон и арматуру, кирпичи и сталь. Здания обваливаются, вокруг невозможно пройти, приходится выбирать окраинный маршрут без высотной застройки.
Ведьмак добрался до подземного паркинга, мы преодолели замысловатый маршрут. Там нас ожидал внушительный с виду военный внедорожник. Ведьмак достал из его багажника сумки, оттуда — комплекты военной формы. Антон сразу же узнал расцветку французских войск, и ему стало не по себе.
- Мы что, типа, проникнем в тыл? Или что?
- Нам необходимо обеспечить себе проход. Тут всем заправляет французская ЧВК, я там знаю командира. Точнее, генерального директора. Близкий друг одного российского революционера.
- Интересно, а зачем нам тогда форма государственных войск?
- Потому что первые два периметра держат они, что глубже — частные ребята. До туда мы доберемся по форме и на зарегистрированном транспорте, ты — Тимур Рамбле, я — Герман Сапковский, и мы французы в десятом поколении. Усек?
- Абсолютно.
- Отлично. А теперь давай заедем на крупнейший остров на Днепре.
На Хортице дружелюбные французы оформили бригадному капитану Герману Сапковскому и его подопечному старшине Тимуру Рамбле пропуски второй категории, проще говоря — вездеходы. Распрощавшись со старыми товарищами, два французских солдата шесть часов добирались до Киева — ныне военного и экономического центра влияния Союза Нейтральных Республик. Сейчас в его Раде председательствовали французы, поэтому бригадного капитана свободно пропустили через абсолютно все кордоны и преграды, а в Центральном консульстве лично дипломатический представитель Франции выписывал им особые пропуска в неконтролируемые зоны.
Вместе с ними отправилось три сквада сопровождения, пятнадцать элитных бойцов французского спецназа. Который натаскали на особенности боя в Зоне. Трогать такую процессию до самой границы территории ЧВК никто не смел, а вот там Ведьмака и Антона вывернули наизнанку и с пристрастием допросили. Ведьмак не противился, Антон тем более не мог сосредоточить волю и стойкость.
Развернувшуюся во всю экзекуцию свернул малорослый мужичок в деловом одеянии. На воротнике дорогого на вид костюма красовался значок с выгравированной воронкой. Председатель правления Юго-Западного округа Московии, лично Пётр Чеховецкий, герой Четвертой Революции. Казался этот мужичок до одури смешным в своем гневе, но грозные ребятишки тут же поникли и покинули место преступления.
- Уважаемые друзья! Прошу прощения! Je m'excuse vraiment! Un tel désastre! La peur!
Je mi ľúto, že sa to stalo! Хочу вам сказать...
- Пётр Васильевич, бросьте, - процедил Ведьмак сквозь кровоточащие губы, - Видите, как нас отделали.
- Но вы платите, господин стронг-сталкер!
- Стронг-сталкер? Пётр Васильевич, ладно... Пойдемте.
- Я вычту из зарплаты этих бездарей моральный ущерб, отныне по их вине пострадает страховка, я оформлю возврат на перевод тридцати процентов суммы страхового гонорара Комитету...
- Пётр Васильевич, ничего этого не надо, - заверил Ведьмак на чистом французском, - Мы люди терпеливые, правила знающие. Я уже перевел вам два, потом еще по одному за солдатика и пятьсот на случай неприятностей. Да? Так?
- Ох, да! За вами охотятся, я слышал, да? Не я это делаю, я здесь честно работаю, господин Сапковский. Честно говорю, очень честно работаю, а еще знаете что? Я московийские конторы сюда тащу, сгребаю и делаю боевиками. У меня тут даже, прикинь, исламские радикалы пасутся. Просто мрак, да? Не иначе.
Ведьмак участливо кивал, щебетал на французском, Антон вновь нелепо молчал. У него разболелось всё тело, будто бы лопнули пузыри страшной боли. Боль разливалась повсюду, проникала вплоть до костного мозга.
Он почуял изменения в сознании, будто зрение немного расфокусировалось, а потом вновь обрело четкость. И вот Ведьмак говорит уже не на франузском, а на каком-то совершенно непонятном Антону языке. Гавкающий, противный, булькающий и страшно немелодичный. Но Председатель мило выслушивал это гавкающие блеяние осла и скулеж старого пса.
Сам сталкер был облачен в кожаные доспехи с металлическими вставками. Доспехи давно поизносились, ремешки были перевязаны в несколько раз. Возраст Ведьмака превосходил все возможные ожидания. На вид ему было за сто лет, он иссох и еле передвигал конечностями.
- Ты попал сюда, Антон. Попал же?
Антон заметил, что оба глаза обволокло бельмо.
- Мне две сотни лет, Антон, и я существую лишь здесь. В Зоне. Больше нигде. Дальше — вот так. Это не ваш мир, но и не мой, Антон. Его надо устранить, и поэтому мы идем внутрь Золотого кольца. А теперь, пожалуйста, вынырни отсюда, Антон. Иначе я...
Председатель подпрыгнул и грохнулся на пятую точку. Потом схватил невидимый руль и умчался в коридоры казарм.
Ведьмак принял свой прежний облик: молодого авантюриста с густыми, до плеч, угольными волосами. Идеально чистая кожа лица резко контрастировала с изрезанной шрамами мордой бывалого наемника.
Антон считал его колдуном, шаманом, но не головорезом.
- Мясник из Блавикена, слышал?
- Нет.
- А про парадокс Ферми слышал?
- Нет.
- Потому что это не из этого мира, Антон. То, где мы находимся — не наши миры. В низкочастотной сети ты — двенадцатилетний мальчишка трусливого нрава. Каково тебе, а?
- Я не понимаю, Ведьмак...
- Ты не тот, кто есть. Ты знаешь, что есть инопланетная жизнь. Три Визита не дадут соврать, верно? Марсианские колонии Илона Маска, а, Антон?
- Это всё мой мир, Ведьмак.
- Не твой. Это мир Зоны. И не мой. Я свой мир помню, Антон. А теперь мы берем сквад сопровождения и берем курс на Припять.
Сто километров в компании молчаливых наемников. Парни явно стоили своих денег, хоть денег никто по итогу и не получил. Внушить перечисление на банковский счет — легкая иллюзия, которая рассеется через несколько дней. Антон взял этот трюк на себя, и сейчас, у костра, истекал третий день изнурительного путешествия.
- Ведьмак, а почему я не помню себя? Прошло... сколько? Я словно вечность твой ученик.
- Пошел процесс познания, Антон. Шиншилла на низкочастотной сети — шиншилла. Зверек, в смысле. Живет у одного мальчишки двенадцати лет...
- Что?
- Именно так. А еще у тебя есть котенок. Лолита. Симпатичная девчонка с черно-белой шерсткой. Моя лучшая ученица, которая отныне пребывает в совершенно невообразимых далях Галактики...
Костер трещал в агонии, угасая вместе с мыслями Антона. Ведьмак применил немалое воздействие, и разговор на время забылся. Но потом его факт вернулся в сопровождении долгих размышлений.
Наймитом полагалось прирезать. Именно так планировал Ведьмак, но прежде они должны были попасть на склады. Потенциальный контролер требовал немедленных действий. Сквад был распределен по всему периметру Складов, каждый боец охватывал приличный радиус.
- Стефан, слышишь меня? - спросил Ведьмак на французском.
- Прекрасно слышу, друг.
- Отслеживай всю плоскость.
- Понял, друг.
Они проникли внутрь Складов. Ведьмак сказал сразу же включать зондирование, и Антон окунулся в мерзкую жижу отвратительной энергетики. Это «поцелованные Зоной» источали смрад во всех слоях реальности. Антон бросился сгустком сознания в сторону обжитых территорий и захлебнулся в удушающем смраде.
Ведьмак привел его в чувства, отколол «кофеинадреналином» и приказал покамест не отправляться в ментальную разведку. Антон это прекрасно усвоил, и они встретили первую засаду.
- Оу, волосатенький, ты ли это? - раздался на частоте противный, неразборчивый женский голосок.
- Я, Вульва. Пропускай.
- Заходи, мой сладкий перчик! И мальчика своего покажи...
Вульва оказалась породистым выродком. Лицо — искареженное отражение древнего демона, несколько рядов зубов-кинжалов, желток глаз словно бы вытекал из орбит, чернильные кляксы зрачков расплывались внутри это жижи. Тело искорежено, где-то кости не так срослись, где-то не доросли, где-то наросты, где-то опухоли. При этом ходила она в боевом костюме класса экзоскелет, который позволял двигаться свободно. Ведьмак при ее виде слегка приуныл, а Антон и вовсе чуть не лишился рассудка. Ведьмак вовремя повесил на него барьер, иначе вид разумного существа такой наружности точно бы повергло его рассудок в шок.
Вдруг Антон увидел перед собой ослепительной красоты девушку. Откровенный наряд открывал татуировки на смуглой коже, прозрачная зона покрытия груди открывала соски в виде сердечек. Мутантка кууда-то пропала, на ее месте была девушка, а на месте Ведьмака — глубокий старик.
- Алукард, он прорвался?! - властным, раскатистым голосом вопросила девушка.
- Да, Госпожа... - лепетал старик, - Мне не удалось...
- Мы четыре сотни световых лет сотрясаем время и пространство, а тебе не удается сдержать в узде молокососа! Ты демон древнее Баала, что ты делаешь на этой должности?!
- Госпожа Архонт, я...
- Довольно!
Антон взглянул на свои руки. Длинные пальцы, но явно мальчишеские. Нет мужской «заношенности». Да и ростом он стал поменьше, с привычных метра восьмидесяти пяти стянулся до полутора. Совсем еще мальчишка, а перед ним — неясные персоны.
- Компьютерная игра, Алукард?! Ты уверен?!
- Да, госпожа Архонт! - на вздохе произнес старик, - Абсолютно так. Две Вселенных перенасытились и дали течь, и я...
- Довольно, Алукард! Возвращай мальчишку в свои объятия, а я доложу обо всём Люциферу, Господу нашему...
Затем Антон видел ее в облике многоликой демонессы, богини грома, любви и смерти, а также пережил экзистенциальное спаривание. Подобный тип взаимодействия доводит до оргазма лишь темные души, и Антон с легкостью отверг активные удары темной стороны. Затем память перестала бешено перескакивать с одного уровня на другой, слилась воедино, он наконец смог вновь ухватиться за точный отсчет между настоящим и будущим. Прошлое вновь покрылось туманом.
Перед ним стояла мутантка, Ведьмак и еще пара подползших амбалов. Они поинтересовались, в порядке ли он. Антон не понимал, отчего ему столько внимания, поскольку секунду назад они свободно обсуждали какие-то детали из прошлой жизни.
- Я в норме, да. Здравствуйте, Вульва.
Я- Вика, Антончик. И у тебя расщепление личности, ты знаешь?
- Ты о чем, Виктория?
Она расцвела. Буквально. Я вновь видел прекрасную девушку в неотразимом наряде. Голову захватило отчаяние и боль.
- Ирвин Мэгготс, я правильно понимаю? - поинтересовался Боб Дилан. Нет, его звали Роберт Лурье, но Джекки решил называть его Боб Дилан. Для Боба Дилана он был Ирвином Мэгготсом, ротным капитаном Британского Содружества. Джекки грохнул Ирвина Мэгготса три дня назад, вскрыл ему глотку, снял слепок ДНК-структуры, через два дня отрастил себе его тело. И отправился воевать со своими людьми.
- Он самый, Бригадир Доннахи.
- Лучший оперативник Управления, не так ли, Ирвин?
- Лучше абсолютно во всем, Бригадир Доннахи.
- Вас не хлопнут, как того Полковника Ивана?
- Оу, вы что, как? Если и хлопнут, Бригадир Доннахи, то я захвачу душу убившего меня паршивца и продолжу счастливо жить еще триста лет.
- Очень смешно, Ирвин Мэгготс.
- Я рад, Бригадир Доннахи, что вы обеспечили мне отход в тылы.
- Сейчас туда понесется кавалерия, Ирвин Мэгготс, и будет палить из абсолютно всех пушек. Три батареи колониальных войск, Ирвин Мэгготс, сомнут сопротивление.
- Бригадир Доннахи, я так категорически не считаю. И отрицаю. Отныне вы — фельд-труп-бригадир, кучка пепла.
- Да ну, Ирвин Мэгготс?
- Что ты знаешь про Махабхарату, Бригадир Доннахи?
- Ничего не знаю, Мэгготс. Что за фамилия — Мэгготс?!
- Освободите индийские колонии, Бригадир Доннахи, иначе мы снесем под корень всю Индию.
- Что?
- Растопим пламя ядерной смерти, Бригадир Доннахи. Гаруда-пурана, знакомились?
- У нас непобедимый флот оцепил береговую линию Индии, абсолютно всю, - истерично пытался возразить Бригадир, - Мы снесем вас точечно в долю секунды, хоть сейчас.
Попробуйте, Бригадир Доннахи! Моя ваххана вскоре будет здесь, и я обрету форму нематериального, форму мысли, форму идеи, Бригадир Доннахи! А все потому, что под моей задницей расположилось сто тонн техногенного оружия! Я разнесу тут всё! Утоплю в пламени!
Индия опустела на десять тысяч лет. Лишь после исчезновения основной части «изначального человечества», на территорию Индии стали наведываться сталкеры из далеких Арктических пустынь. Те, кто не перенес кибернетического вознесения, были оставлены ни с чем. Вновь происходило формирование государственности, на Земле объявились создания из параллельных миров, и тогда на територии Индии появился Куа Канга те Панго. Он носил с собой болтомёт, имел ухоженную седую шевелюру и кошачьи глаза. Тогда его прозвали множеством имен, но он, вместе со своим хозяином Алукардом скитался по Вселенной еще тридцать семь миллиардов лет, пока пространство не пересекло ось времени и всё вновь не вернулось к Изначальному.
О Солнце никто так и не узнал, хотя события в следующей реальности развивались стремительно. Стрелок шел за черным человеком, а вокруг расстелила свои горящие пески бескрайняя Пустыня... Это было Пустыня всех Пустынь.
Перед ним стояла мутантка, Ведьмак и еще пара подползших амбалов. Они поинтересовались, в порядке ли он. Антон не понимал, отчего ему столько внимания, поскольку секунду назад они свободно обсуждали какие-то детали из прошлой жизни.
- Я в норме, да. Здравствуйте, Вульва.
Я- Вика, Антончик. И у тебя расщепление личности, ты знаешь?
- Ты о чем, Виктория?
Она расцвела. Буквально. Я вновь видел прекрасную девушку в неотразимом наряде. Голову захватило отчаяние и боль.
- Ирвин Мэгготс, я правильно понимаю? - поинтересовался Боб Дилан. Нет, его звали Роберт Лурье, но Джекки решил называть его Боб Дилан. Для Боба Дилана он был Ирвином Мэгготсом, ротным капитаном Британского Содружества. Джекки грохнул Ирвина Мэгготса три дня назад, вскрыл ему глотку, снял слепок ДНК-структуры, через два дня отрастил себе его тело. И отправился воевать со своими людьми.
- Он самый, Бригадир Доннахи.
- Лучший оперативник Управления, не так ли, Ирвин?
- Лучше абсолютно во всем, Бригадир Доннахи.
- Вас не хлопнут, как того Полковника Ивана?
- Оу, вы что, как? Если и хлопнут, Бригадир Доннахи, то я захвачу душу убившего меня паршивца и продолжу счастливо жить еще триста лет.
- Очень смешно, Ирвин Мэгготс.
- Я рад, Бригадир Доннахи, что вы обеспечили мне отход в тылы.
- Сейчас туда понесется кавалерия, Ирвин Мэгготс, и будет палить из абсолютно всех пушек. Три батареи колониальных войск, Ирвин Мэгготс, сомнут сопротивление.
- Бригадир Доннахи, я так категорически не считаю. И отрицаю. Отныне вы — фельд-труп-бригадир, кучка пепла.
- Да ну, Ирвин Мэгготс?
- Что ты знаешь про Махабхарату, Бригадир Доннахи?
- Ничего не знаю, Мэгготс. Что за фамилия — Мэгготс?!
- Освободите индийские колонии, Бригадир Доннахи, иначе мы снесем под корень всю Индию.
- Что?
- Растопим пламя ядерной смерти, Бригадир Доннахи. Гаруда-пурана, знакомились?
- У нас непобедимый флот оцепил береговую линию Индии, абсолютно всю, - истерично пытался возразить Бригадир, - Мы снесем вас точечно в долю секунды, хоть сейчас.
Попробуйте, Бригадир Доннахи! Моя ваххана вскоре будет здесь, и я обрету форму нематериального, форму мысли, форму идеи, Бригадир Доннахи! А все потому, что под моей задницей расположилось сто тонн техногенного оружия! Я разнесу тут всё! Утоплю в пламени!
Индия опустела на десять тысяч лет. Лишь после исчезновения основной части «изначального человечества», на территорию Индии стали наведываться сталкеры из далеких Арктических пустынь. Те, кто не перенес кибернетического вознесения, были оставлены ни с чем. Вновь происходило формирование государственности, на Земле объявились создания из параллельных миров, и тогда на територии Индии появился Куа Канга те Панго. Он носил с собой болтомёт, имел ухоженную седую шевелюру и кошачьи глаза. Тогда его прозвали множеством имен, но он, вместе со своим хозяином Алукардом скитался по Вселенной еще тридцать семь миллиардов лет, пока пространство не пересекло ось времени и всё вновь не вернулось к Изначальному.
О Солнце никто так и не узнал, хотя события в следующей реальности развивались стремительно. Стрелок шел за черным человеком, а вокруг расстелила свои горящие пески бескрайняя Пустыня... Это было Пустыня всех Пустынь.
Болота словно окутывал свинцовый саван.
Антон наблюдал за разгрузкой в компании последней сигареты. Прорыв на Болота оказался не самым простым мероприятием, поэтому смерть свою он сегодня приблизил изрядно. Удовольствия необходимо растягивать, особенно в Зоне, поэтому сигарета оставалась в живых до самого конца сборов.
Боевики «Чистого неба» копошили ребят Антона, в крадущей лица мгле лейтенант совсем не заметил майора Лебедева-младшего. Вождь группировки научников держался, как всегда, молодцом. Нахохолился, взгляд маслянистых глаз важный до ручки, пухлогубый рот раздает будничные приказы. В сравнении с отцом, этот колобок казался совершенным безумием на своем посту. Но его диктаторская натура дала результаты, и самовозведенный майор управлял хозяйством интеллектуалов-головорезов счастливую пятилетку.
Лейтенант, - прочавкал Лебедев, не спуская напыщенного вида. Форма отутюженная, словно на парад. Бронежилет натовского образца, на поясе фривольно болтается кобура со служебным револьвером. С таким калибром бегали высокие чины Военного совета Европы. В таких званиях, звездах и орденах, что способны свести с ума и ослепить одновременно. Майор отхватил себе такой по счастливой случайности, и Антон успел позабыть, какой именно.
- Господин майор, докладываю согласно третьему параграфу...
- Обойдемся без официоза, лейтенант. Ситуация не позволяет.
- Слушаюсь, господин майор. Ситуация действительно патовая.
- Вы совсем ничего не помните? - майор принял от адъютанта планшет и бегло изучил информацию.
- Совсем ничего, господин майор. Помню лишь как нож сам собой бросился к горлу самого ближнего, а потом уже понеслось само собой. Будто вы не знаете о способностях того сталкера, господин майор?
- Все прекрасно о них осведомлены, лейтенант. Но это не отменяет факта устранения вами семерых человек. И неважно, при каких обстоятельствах устранение состоялось. Ведь именно такая логика у ваших начальствующих лиц?
Лебедев вонзил в Антона наипаскуднейший взгляд, адъютант присоединился к своему патрону и ожидал хоть какой-то реакции. Неясно было, чего именно они желали узреть, но отныне все эти люди спутаны в тугой узел. Антону предстояло его разматывать.
- Именно так, господин майор. Комитет берет в дело абсолютно все смерти на территории Зоны, по каждой из них ведется расследование, делаются квартальные отчеты, даются планы. Работа не из самых приятных, но в Нейтральных землях не выбирают.
- Я сам из Нейтральных земель происхождением. С той территории, что когда-то была Венгрией. Есть там городок такой — Ньирбатор, вот там отец меня воспитывал первые три года.
- Но в самой Нейтралке не бывали, как я понимаю?
- Упаси меня Зона, нет. И не собираюсь даже. В любом случае, мы не для того собрались посреди Болот, чтобы обсуждать вопросы проживания.
Это было верным замечанием. Адъютант отвлек взгляд на планшет. Мельком Антон заметил как тот пускает на экран несколько изображений, соединенных между собой разноцветными линиями. Протягивает майору.
- Полковник Минаев утверждает, что разработка этого дела — наша забота, - проквакал Лебедев, смачно высморкался, смочил лицо и руки влажной салфеткой.
- Я с полковником Минаевым категорически не согласен, - продолжил майор, - Это забота специализированных подразделений, коими господа нейтралы богаты до самой одури. Мои бойцы не способы вести подобное дело, наша задача состоит в другом, мы прилежно исполняем пункты договора...
- Господин майор, - заготовленная речь успела здорового наскучить, - ваш последний транш ушел на приобретение трех вагонов оружия и трех сотен пар рук к нему. Не думаю, что майор Минаев просто так до сих пор умалчивает об этом на ежедневных пленумах Комитета.
Адъютант смутился, хотя смутиться следовало его начальнику. Но тот совсем не смутился, лишь спрятал истинную реакцию за очередным высокомерным выговором:
- Лейтенант, это последний раз, когда я прощаю подобное к себе отношение. Мое звание признается министерством обороны, и я волен накладывать санкции на младших офицеров.
- Господин майор, вы расследуете моё дело, я — ваше. И я буду вести себя с вами как с подозреваемым. Если вы решите переложить свои обязанности на других, то сделайте это сразу и не будем друг друга пытать.
- А ты прав, лейтенант, - чванливость в позе сгладилась, - В конце концов, своей вины я не вижу, так что спокойно могу перенести абсолютно любой допрос. В установленных законом рамках, конечно же.
- Со мной политкомиссар, господин майор. Один на всех. Будет следить за ходом следствия.
Капрал Алин?
- Он самый, господин майор.
- Придется вызывать переводчика.
- Не думаю, что он захочет с вами говорить.
Лебедев понимал, что прекращение финансирования от Верховной службы вооружения приведет к краху группировки. Она тут же потеряет статус неприкосновенной, и в скором времени ее ожидала судьба «Долга» и «Свободы». Та страшная бойня оставила после себя тысячу трупов, несколько тысяч покалеченных жизней и судеб. Антон наблюдал за боевыми действиями все пять лет, читал сводки с фронтов, смотрел все новости аналитику. Подобного размаха никто повторять не хотел, но начинающие раздуваться группировки рано или поздно приведут ко второму конфликту. Банда дойчей разрослась до небывалых размеров, и теперь добрая треть территории зоны была под контролем немецких отморозков. «Последняя воля», прямые продолжатели дела «Свободы», тоже начинают показывать когти, изредка вцепляясь в немецкую броню.
От открытого конфликта всех сдерживало одно: общий бизнес. В каждой группировке имелись свои спецы, и комплект из таких ребят приносил баснословные барыши. Бригады сдавали в аренду всем подряд, в Предбаннике уже двадцать лет крутились туристические миллионы, а после прорыва Седьмого кольца торговля невиданными артефактами добавила в общую копилку ощутимую тяжесть. Только вот «Чистое небо» под управлением младшего Лебедева совсем потеряла контроль над финансами, поэтому он соглашался на самые невыгодные предложения. С Верховной службой ему крупно повезло, но разбазаривание полусотни миллионов долларов доверия не прибавляло. Хоть денежки шли ему и от Службы вооружения, цели финансирования задавались вовсе не военного толка. Лебедев с компанией должны были в течение нескольких лет составлять карту Болот, отмечая абсолютно все изменения, и в конечном итоге предоставить начальнику Службы алгоритм прогноза «аномального рельефа». Всё это казалось до ужаса простым. Просто следишь за Болотом, ставишь везде датчики и прочую мишуру разбрасываешь. И собираешь наблюдения, потом приводишь всё к общему знаменателю, и головастые ребята из облепивших всю Зону НИИ смогут разработать подобную формулу для всей Зоны. Чтобы не идти после каждого Выброса, словно слепые котята, а двигаться свободно и уверенно.
Конечно, Лебедев разбазарил не весь бюджет программы, а только его четверть. Полагал, что всё пройдет гладко, и никто не заметит раздувшийся в два раза штат боевиков. Заказал он себе ребят, как на подбор. Вряд ли хоть кто-то из них был способен свободно сложить в уме две семерки, но их умения в искусстве войны сомнению не подвергались.
Болота пересекли на «черепахе». Этот транспорт-амфибия отличался от своего собрата «дельфина» двумя пулеметными расчетами, артиллерийской батареей и усиленной броней в обшивке. Ощущение, будто мчишь в танке, но нет бесконечной тряски, да и внутренние помещения более просторны. В последние полгода Болота без конца разливаются, так что флот амфибий присутствовал на их территории почти в полном составе.
На разлившемся в целое озеро участке мы обнаружили подтопленный блокпост. Обшитая броней будка торчала из-под воды, вокруг нее сколочен прохудившийся помост. Путь дальше преграждает растянутый через множество амфибий канат. Амфибий Антон насчитал семь штук, с трех из них в их сторону смотрели изголодавшиеся стволы бортовых орудий.
Обнаружив начальника, бойцы резво освободили проход. Такой слаженности в действиях Антону не приходилось наблюдать давно. Никакой паники перед большим начальником, лишь холодные действия первой необходимости.
Антон наблюдал за разгрузкой в компании последней сигареты. Прорыв на Болота оказался не самым простым мероприятием, поэтому смерть свою он сегодня приблизил изрядно. Удовольствия необходимо растягивать, особенно в Зоне, поэтому сигарета оставалась в живых до самого конца сборов.
Боевики «Чистого неба» копошили ребят Антона, в крадущей лица мгле лейтенант совсем не заметил майора Лебедева-младшего. Вождь группировки научников держался, как всегда, молодцом. Нахохолился, взгляд маслянистых глаз важный до ручки, пухлогубый рот раздает будничные приказы. В сравнении с отцом, этот колобок казался совершенным безумием на своем посту. Но его диктаторская натура дала результаты, и самовозведенный майор управлял хозяйством интеллектуалов-головорезов счастливую пятилетку.
Лейтенант, - прочавкал Лебедев, не спуская напыщенного вида. Форма отутюженная, словно на парад. Бронежилет натовского образца, на поясе фривольно болтается кобура со служебным револьвером. С таким калибром бегали высокие чины Военного совета Европы. В таких званиях, звездах и орденах, что способны свести с ума и ослепить одновременно. Майор отхватил себе такой по счастливой случайности, и Антон успел позабыть, какой именно.
- Господин майор, докладываю согласно третьему параграфу...
- Обойдемся без официоза, лейтенант. Ситуация не позволяет.
- Слушаюсь, господин майор. Ситуация действительно патовая.
- Вы совсем ничего не помните? - майор принял от адъютанта планшет и бегло изучил информацию.
- Совсем ничего, господин майор. Помню лишь как нож сам собой бросился к горлу самого ближнего, а потом уже понеслось само собой. Будто вы не знаете о способностях того сталкера, господин майор?
- Все прекрасно о них осведомлены, лейтенант. Но это не отменяет факта устранения вами семерых человек. И неважно, при каких обстоятельствах устранение состоялось. Ведь именно такая логика у ваших начальствующих лиц?
Лебедев вонзил в Антона наипаскуднейший взгляд, адъютант присоединился к своему патрону и ожидал хоть какой-то реакции. Неясно было, чего именно они желали узреть, но отныне все эти люди спутаны в тугой узел. Антону предстояло его разматывать.
- Именно так, господин майор. Комитет берет в дело абсолютно все смерти на территории Зоны, по каждой из них ведется расследование, делаются квартальные отчеты, даются планы. Работа не из самых приятных, но в Нейтральных землях не выбирают.
- Я сам из Нейтральных земель происхождением. С той территории, что когда-то была Венгрией. Есть там городок такой — Ньирбатор, вот там отец меня воспитывал первые три года.
- Но в самой Нейтралке не бывали, как я понимаю?
- Упаси меня Зона, нет. И не собираюсь даже. В любом случае, мы не для того собрались посреди Болот, чтобы обсуждать вопросы проживания.
Это было верным замечанием. Адъютант отвлек взгляд на планшет. Мельком Антон заметил как тот пускает на экран несколько изображений, соединенных между собой разноцветными линиями. Протягивает майору.
- Полковник Минаев утверждает, что разработка этого дела — наша забота, - проквакал Лебедев, смачно высморкался, смочил лицо и руки влажной салфеткой.
- Я с полковником Минаевым категорически не согласен, - продолжил майор, - Это забота специализированных подразделений, коими господа нейтралы богаты до самой одури. Мои бойцы не способы вести подобное дело, наша задача состоит в другом, мы прилежно исполняем пункты договора...
- Господин майор, - заготовленная речь успела здорового наскучить, - ваш последний транш ушел на приобретение трех вагонов оружия и трех сотен пар рук к нему. Не думаю, что майор Минаев просто так до сих пор умалчивает об этом на ежедневных пленумах Комитета.
Адъютант смутился, хотя смутиться следовало его начальнику. Но тот совсем не смутился, лишь спрятал истинную реакцию за очередным высокомерным выговором:
- Лейтенант, это последний раз, когда я прощаю подобное к себе отношение. Мое звание признается министерством обороны, и я волен накладывать санкции на младших офицеров.
- Господин майор, вы расследуете моё дело, я — ваше. И я буду вести себя с вами как с подозреваемым. Если вы решите переложить свои обязанности на других, то сделайте это сразу и не будем друг друга пытать.
- А ты прав, лейтенант, - чванливость в позе сгладилась, - В конце концов, своей вины я не вижу, так что спокойно могу перенести абсолютно любой допрос. В установленных законом рамках, конечно же.
- Со мной политкомиссар, господин майор. Один на всех. Будет следить за ходом следствия.
Капрал Алин?
- Он самый, господин майор.
- Придется вызывать переводчика.
- Не думаю, что он захочет с вами говорить.
Лебедев понимал, что прекращение финансирования от Верховной службы вооружения приведет к краху группировки. Она тут же потеряет статус неприкосновенной, и в скором времени ее ожидала судьба «Долга» и «Свободы». Та страшная бойня оставила после себя тысячу трупов, несколько тысяч покалеченных жизней и судеб. Антон наблюдал за боевыми действиями все пять лет, читал сводки с фронтов, смотрел все новости аналитику. Подобного размаха никто повторять не хотел, но начинающие раздуваться группировки рано или поздно приведут ко второму конфликту. Банда дойчей разрослась до небывалых размеров, и теперь добрая треть территории зоны была под контролем немецких отморозков. «Последняя воля», прямые продолжатели дела «Свободы», тоже начинают показывать когти, изредка вцепляясь в немецкую броню.
От открытого конфликта всех сдерживало одно: общий бизнес. В каждой группировке имелись свои спецы, и комплект из таких ребят приносил баснословные барыши. Бригады сдавали в аренду всем подряд, в Предбаннике уже двадцать лет крутились туристические миллионы, а после прорыва Седьмого кольца торговля невиданными артефактами добавила в общую копилку ощутимую тяжесть. Только вот «Чистое небо» под управлением младшего Лебедева совсем потеряла контроль над финансами, поэтому он соглашался на самые невыгодные предложения. С Верховной службой ему крупно повезло, но разбазаривание полусотни миллионов долларов доверия не прибавляло. Хоть денежки шли ему и от Службы вооружения, цели финансирования задавались вовсе не военного толка. Лебедев с компанией должны были в течение нескольких лет составлять карту Болот, отмечая абсолютно все изменения, и в конечном итоге предоставить начальнику Службы алгоритм прогноза «аномального рельефа». Всё это казалось до ужаса простым. Просто следишь за Болотом, ставишь везде датчики и прочую мишуру разбрасываешь. И собираешь наблюдения, потом приводишь всё к общему знаменателю, и головастые ребята из облепивших всю Зону НИИ смогут разработать подобную формулу для всей Зоны. Чтобы не идти после каждого Выброса, словно слепые котята, а двигаться свободно и уверенно.
Конечно, Лебедев разбазарил не весь бюджет программы, а только его четверть. Полагал, что всё пройдет гладко, и никто не заметит раздувшийся в два раза штат боевиков. Заказал он себе ребят, как на подбор. Вряд ли хоть кто-то из них был способен свободно сложить в уме две семерки, но их умения в искусстве войны сомнению не подвергались.
Болота пересекли на «черепахе». Этот транспорт-амфибия отличался от своего собрата «дельфина» двумя пулеметными расчетами, артиллерийской батареей и усиленной броней в обшивке. Ощущение, будто мчишь в танке, но нет бесконечной тряски, да и внутренние помещения более просторны. В последние полгода Болота без конца разливаются, так что флот амфибий присутствовал на их территории почти в полном составе.
На разлившемся в целое озеро участке мы обнаружили подтопленный блокпост. Обшитая броней будка торчала из-под воды, вокруг нее сколочен прохудившийся помост. Путь дальше преграждает растянутый через множество амфибий канат. Амфибий Антон насчитал семь штук, с трех из них в их сторону смотрели изголодавшиеся стволы бортовых орудий.
Обнаружив начальника, бойцы резво освободили проход. Такой слаженности в действиях Антону не приходилось наблюдать давно. Никакой паники перед большим начальником, лишь холодные действия первой необходимости.
Обнаружив начальника, бойцы резво освободили проход. Такой слаженности в действиях Антону не приходилось наблюдать давно. Никакой паники перед большим начальником, лишь холодные действия первой необходимости.
«Черепаха» двигалась тихо, рулевой о чем-то переругивался с навигатором, и по итогу их болотная миссия растянулась еще на час с небольшим. Спустя это время их окружили «дельфины», капитан расчета сообщил о результатах патрулирования и повел заплутавшую рептилию домой.
Пришлось оставить позади еще как минимум четыре заставы, а на пятой Антон и вовсе чуть не лишился рассудка. Лебедев окружил основную территорию базы бетонной стеной. Если бы псевдогигант решил ее предолеть, то ему потребуется помощь как минимум двух очень хороших товарищей. До этого мирно укутанная в ночной мрак, база вдруг оскалилась обжигающим сетчатку светом прожекторов. Майор лично сообщил о своем прибытии, наиболее злые прожекторы погасли, оставив работать лишь путеводные маяки да основное освещение.
- В рамках расследования, господин майор, - твердо начал Антон, - неужели на подобную роскошь хватило жалких полусотни миллионов? Это ведь просто пустое место в наше время.
- Откуда группировка получает финансирование, Комитет не касается. Все мои операции проходят через Банковский Союз и абсолютно прозрачны. Необходимость укрепить свои позиции вообще была четко изложена еще давно, и также давно одобрена, так что не надо меня тревожить этими вопросами.
- Да здесь можно обороняться бесконечно, господин майор! Для чего?!
- Не кричи, лейтенант! - присутствующий внутри персонал и хмурый комиссар без стеснения наблюдали за их беседой.
- Виноват, господин майор. Предлагаю все служебные дела отложить до завтра.
- Идея здравая.
Внутри неприступных стен всё оказалось совсем печально. Разрастающаяся зараза болотной топи добралась и сюда, люди передвигались между зданиями на мостках. Базу крестом разрезали два пересекающихся канала. Судя по всему, искусственной природы. Ночью среди нагроможденных зданий бродили лишь часовые, никак на появление майоровой «черепахи» не отреагировавшие. Сопровождающая нас группа «дельфинов» вернулась на маршрут сразу, как только навигатор объявил о самостоятельном передвижении.
Лейтенант ни разу не был на базе «Чистого неба», но имел знакомство с древними фотоизображениями и планами. Сейчас он безошибочно угадывал в этом безумно застроенных уродцев тот самый пятачок суши, который был здесь лет двадцать назад. В семь ярусов были сложены грузовые контейнеры с заботливо проделанными оконцами. Из некоторых изливался свет, и майор недовольно начал бурчать о качествах воинской дисциплины.
- Они нихрена не спят, я с ними поладить не могу никак, вообще никакого понятия о воинской чести и дисциплине...
- У нас здесь комиссар, гоподин майор.
- Да что мне комиссар? Он мне братом скоро станет, по всем несчастьям. По-русски ни шиша, сколько не говори и о чем не говори.
- Ослипаешьсйя, Льебедь.
Словно вулкан взбурлил, жути наводит всегда этот комиссар.
- Льебедь? - передразнил его майор, - Ты не озверел часом, капралишка? Ты над законом не стоишь, не забывай.
- Зьято зьяконь стоить над тобьой, Льебедь.
- А ты здорово научился строить мысли в предложения, но отстань, у тебя нет категории на грубость с вышестоящей персоной.