Сама себя оцениваю на 4/10
>Самый мой большой мой комплекс - нос
это да, таким шнобелем можно орехи колоть
>Посоветовали для анонимности с просьбой оценить от 1 до 10 написать сюда...
>Эх, тут много моих знакомых, но да ладно.
>Самый мой большой мой комплекс - нос. Я безумно обожаю свою горбинку и горбинки на носах других людей, но его длина и кривизна из-за детской травмы, это жесть. Всю жизнь сталкивалась с оскорблениями и насмешками в свой адрес из-за него и это так ужасно слышать, когда тебя унижают за то, с чем ты родился и что не можешь изменить, кроме как хирургическим вмешательством.
>Еще мои маленькие губы с неравномерной пигментацией, над которыми вечно смеялась моя токсичная бывшая подружка, несемметричное лицо и мимические морщинки у рта, потому что я вечно улыбаюсь и смеюсь, что уже в 17 лет заработала эти 2 полосочки у губ. Мне нравятся мои глаза,хоть я и не вижу в них ничего особенного, мои ресницы и обычные брови.
>Мне нравится мой клык, хоть у меня и кривые зубы, но он прикольный. Мне нравятся мои уши и шея с ключицей.
>Но я до сих пор иногда не могу воспринимать себя не как что-то уродливое, носатое и странное. Всю школу я не могла без слез взглянуть на свое отражение, я просто ревела и не понимала как такое как я вообще могло родиться. Эти комплексы и нелюбовь не были вызваны просто так, все детсво находились токсичные люди( да даже "подружка" не забывала мне сказать гадость), что не забывали бы упомянуть о моей внешности и что с ней что-то не так. Только сейчас, в этом году я начала как-то более спокойно относиться к себе,что я - какая я есть все дела бла бла бла
>Плюс появилось окружение из людей,которые искренне поддерживали и поддерживают меня. Ну и косметос, конечно же
>Вывод: шлите в жопу токсиков и моральных кретинов и слушайте близких, вы не уроды,я вроде тоже❤
2/10
Стоит ли операцию делать?
если бы волосы нормальные, а не крашенные то 6-7/10
Да
Точно не на /b/ искать отклика, чекай.
Это субъективная оценка?
А если крашенные?
Шлюха мразь/10
меньше 5/10 у тебя не может быть, так что игнорируй такие оценки
Почему не может быть? Помню спросила знакомого он говорит 4 где то на четверочку
На такие пасты ведутся только малолетки, ты если действительно хочешь что твою внешку оценили то делай свою фотку с сигной
с крашенными выглядишь неестественно
как бабка или как ребенок, не могу объяснить
> Вывод: шлите в жопу токсиков и моральных кретинов и слушайте близких, вы не уроды,я вроде тоже❤
Ну очевидно, что даже если бы ты была горбуньей-шреком, то все равно бы за тобой гонялась орава пиздолизов и Чэдов. Всратого омежку ты сама бы и затравила, просто потому, что он не альфач-красавчик - это естественная для тебя и других женщин программа.
знакомый твоей бред питт?
Фигню несешь. Я никогда никого не травила и ко всем нормально отношусь
Пошла нахуй в soc, вниманеблядь/10
>шлите в жопу токсиков и моральных кретинов
Девочка, забудь о существовании этого сайта, поскольку тут сидят исключительно токсики и моральные кретины.
Еще и пиздоболка. Намана.
Да вроде нет, частенько тут сижу и нахожу хороших людей
Видимо тебе нравится слышать оскорбления, раз ты пришла с этим в /b
На самом деле внешность дефолтная, да, но ухоженная, поэтому 7/10 Я бы с тобой пообнимался :)(:
На самом деле внешность дефолтная, да, но ухоженная, поэтому 7/10 Я бы с тобой пообнимался :)(:
>двач
>хорошие
>люди
короче нормальное у тебя лицо
я бы женился (нет, я не всратый и нищий даун)
обняла крепко-крепко
:3
Какая всратая жидовка пздц. Найс бототред
Согласен, опущенных пиздолизов тут пруд пруди.
Но я русская
6-7/10
поняшить под хвостик
Ого какая высокая оценка 0_о
Спасибо :3
А может не надо?
Охуенная тян же уверен у неё 100 пиздалисов
Дай писечку полизать пожалуйста.
.подрочил. ещё будет что?
вот начинается
фууу
Это из паблика в вк тянка, довны. ОП с хуем в руке сидит
Ну да этот парус всю малину испоганил, а так ес его в счет не брать то 8внимания блядь/10
как будто мы не знаем, дай хоть помечтать
>фууу
На тебя подрочили,блядь, ты хоть понимаешь, что это наивысшая оценка внешности? Что выше больше некуда?
На что там дрочить то?
девушки сами не дрочат и не получают от секса удовольствие, поэтому им это ни о чем не говорит, не тупи
а меня возбуждает такое,словно эта наивная нормиска сидит и отвечает тут,а ты всё портишь >:с
а
Б! :))
Причем тут сельди? Они хотят узнать оценку от омежек и альфачей,а омежки и альфачи дрочат, это и есть вся оценка,причем тут сельди сука вопрос повторю?
на ебло
Тебя возбуждают лица?
меня возбуждает даже собака, какого хуя тебе ещё надо? Есть ещё что-то- то кидай ,если нет - иди на хуй
Могу ножки кинуть...
Двачую этого. Простыня из паблоса обычные обнаженные лица.
Давай.
Тоже из того же паблика?
кидай
Нет раньше фоткала как то
перетолстил. Суп или уёбывай
12/10, нос охуенен. Представляю как он лобок колоть будет :3
Ах, да, саги въеби, зеленый!
Мы уже поняли, что эт это тупая паста, но ты хорошо держишься, молодец
даун фото гуглится и выдает тред
Да нормальный у тебя нос. Мне, например, очень такие носы нравятся. Губы норм, ничего в них страшного нет. Зубы покажи-ка, щас посмотрим, кривые они или не кривые.
Да мне похуй вообще, пошел нахуй
Оп хуй из паблика ВК всё кидает
3
Сколько слоёв штукатурки понадобилось чтобы безуспешно скрыть прыщавый ебальник? привет кста.
Как жи хочется тянучку с оппика, мы бы няшились под пледиком и я целовал её в лобик... Жаль что всё наеб, а я настоящий урод.
1
>Зубы покажи-ка
Ща, он найдет фоточку обоезанную с зубами
Не грусти, анончик!!! с:
Какой милый трапик! :3
съебало чучело еще раз говорю
>обрезанную
Толстяк порвался, лил.
> жидовка
Что в ней жидовского, долбоеб? Голубые глаза, светлые волосы. Обычная славянка.
>пидорашка хрюкает
Лол.
Ты заебал репостить эту хуйню.
Что то не нравится? Уебывай
Шишка твердеет до обсидианового состояния на ее фотки без макияжа. Особенно доставляет фантазия о том, как бы она сосала и упиралась носок в лобок. Я уже четыре раза сегодня дрочил. Где фотки спиздил? Колись!
Тогда минус 1 за слой.
Минус 2 за нос.
Итого 7/10 тянке с пикрила, а ты ОП иди нахуй
нахуя ты дышишь уебище? не пытайся меня копировать
>пук
Держи в курсе, вниманиеблядствующий кусок говна.
батл по понятием ям
Это я и есть тащемто
Ага, конечно. А суп ты не хочешь делать потому, что стесняешься.
Иди дёрни себе анус и не пости больше.
Тогда писку даш ебат? Носиком в лобок мне потыкаешь?
Отлижешь мне пизду, если сделаю суп?
Бля, похоже на шутку про нос из Космических Яиц, только ты в ИРЛ живёшь. Ну и прыщи. Правь нос. Прыщи с возрастом могут пройти, нос тока хуже становится будет.
Если пакет на голову наденешь.
мимо
Отправил шлюхе ссылку на этот тред. Ща узнаем, она это тут пишет или не она. Заодно, может, подскажет нам, кто такой ОП.
Хоть ты пикрил, хоть жирная пидораха. Не смей вставлять богиню в свой говнотред.
Ну или смей, как я тебе могу запретить, я не модератор же или типа того
Я и так отлижу...
Прошу не надо это сестра моя
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
Уже.
Лол, это не худший тред, куда Бонби заходила. Её в /po/ переодически постят как бы. А ты до рандомной вниманиебляди доебался.
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
Каждую неделю одно и тоже, когда на это перестанут вестись хосподи
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
Поёбываешь сестрёнку небось?
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
Иногда..
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
>нет пруфов шарообразной земли
Жду.
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
А что мне ещё в /b/ делать прикажешь?
Ситуация с Бонби печальна, но это не значит что не надо ничего делать
Отлижу! Город?
Мимо
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
пермь...
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
>нет пруфов плоской Земли
Жду.
Жду.
Так написано в большинстве священных писаниях. Это не пруф?
А почему надо что-то делать ? Ну, постят и постят, мне приятно, что родной мне фаг-тред умрёт, а Бубочка на бордах будет ещё жить поживать, да добра поживать. Об уровне котируемости Роуз я не мечтаю, конечно, но пару лишних нет она будет радовать меня случайными появлениями на нулевой.
>книги как пруф
>все ещё нет пруфов плоской Земли
Жду.
Вот сейчас у неё и спросим...
>все ещё нет переката треда про шароёбов
Жду.
Жду.
зачем вы ей пишите? как вы ее нашли вообще
Какой-то набор слов получился.
Вот пруф .. только не травите пожалуйста и не пишите никому
Не оч. Но ты не расстраивайся, просто я не оч люблю всратоватеньких, на каждую дырку в мясе в любом случае найдется свой любитель, такскзть.
Валера, ты?
Блять, Соня, жепа где? дед умрет, если не побачит!
не будет жепы
Очень смешно. Иди нахуй.
Что не так опять?
Фотки из поста старые?
Нет
К супу сиськи прилагаются, а не глаз. Уебывай.
Я не хочу сисиками светить
Cпереди 7/10, с боку 8.5/10. Мне нравится твой нос.
Тогда че по цвету волос? Почему на первых пепельный с розовым отливом, а на супе явный ровный блонд?
мимо стилист
Gg
Тебя кто то спрашивает, что ты хочешь? Или сиськи с супом или пошла нахуй отсюда.
:3 спасибо, очень приятно
Сельдь, ты... нахуй иди короче
Почему?
Фотки с паблика спиздил кун и сюда принес Ты пидор?
Пиздолисов полон тред. Серьёзно, жирнота же
Милота
Обожаю эту хуйню в инсте. Когда девушка с внешностью 8+/10 и тысячами подписчиков, каждый месяц постит фоточки с историей как она страдает из-за своей внешности, а потом сидит и читает комплименты. Жопа горит обычно от такой хуйни.
у меня не внешность 8/10
у нее хуй!
Семён, ты?
Сука, ну насколько же это толсто
По проспекту направо наивные вопросы задаёшь, тебе нужно чужое внимание настолько сильно? Никогда не поверю, что зумерша, у которых по дефолту около десяти пиздолизов написывают во вконтантиках, будет сюда писать
Сажа открепилась, ой
у меня нет пиздолизов...
Это он что-ли ?
Вброс скорее всего но похуй.
Профиль просто ужасен, прям пиздец, а так фейс 8/10.
Пидоры, везде сука пидоры
Это двач, еблан. Пора тебя травить.
за что
ага жирный уймись ты ж из треда вытекаешь просто
полизал бы ему уздечку ?
За то, что у меня жыр с экрана течёт.
иди нахуй пидорофорсер
Слава тебе, ананас! С этой шкилой только так и надо, троллируют в моём би попроси её скинуть писю
Унижаем ОПа-хуя итт
дак за что блять я даже суп скинула
нит,ты саси.
Начинаем обсуждение Сопли
Ты думаешь тебе кто-то поверит, ебаклак? Это настолько неоригинально, что пиздец.
dis
я сиськи не фоткаю
Нос конечно пиздец, да и кожа видно хуевая. Ну лицо без макияжа 3.5/10. С макияжем где-то 6/10.
Скиньте фотки Сопли Го обсуждать админшу анусоплировальщицу Абу, за ее обсуждение треды трут!
ЗАПРАШИВАЮ ОТЧЕТ О ТОМ КАК НАЛИЗАНО В ТРЕДЕ!
А я без сисек не рейчу. Сыбалас.
Жидовскому треду гореть! мне всё равно, что зелёный создал, попробуем выйти на другой уровень иронии
Ничего, на любой товар найдётся купец. Того и глядишь, может какой-нибудь богатей раскошелится тебе на ринопластику или как там её..
Не знаю таких она няша?
Кто такая?
Слева - богиня, моар!
малолетний админ младше 25 лет
кэп
Еп твою мать, да когда же вы вымрите нахуй
Лох не мамонт
И Абу такое ебал? Я бы тоже ебал, мне она кажется няшей пиздец, лизал бы ей джва часа...
Или дауны как ты. Которые не могут понять, что это просто копипаст поста из паблика в векашечки
Носяра конечно... Хехе. Хоть двери открывай. Но в анфас ты ничего. Я бы тебя выебал даже если бы был бухой
Эх, а ведь сначала все было хорошо
Еще кидай
Понятно,типичная генерик девка пришла сюда и думает,что сейчас ей будут писать какая она красивая,что она 12/10 и т.п.
Вайпаем это говно
Вайпаем это говно
bump
Сажи пиздолизам
какая милая тяночка, 8 из 10 и носик красивый. лизал бы и лизал писечку без остановки
А теперь уебывай нахуй
Идиотка. Я бы все отдал ради того чтобы у меня была такая тяночка
Горбоносость признак чистокровного славянина, без азиатской или финноугорской примеси.
Может быть
какой смысл врать?
Она же всратка.
Так он скорее всего ещё более всрат чем ты. Либо старпер за 30, проебавший все полимеры
Ебать рубильник на 3м пике
Наштукатурить и под пиво зайдет
>:-(
Я говорю правду
аналогичная проблема, сис
Танцуй, вырожденка.
Выглядишь нормально (7/10), тут скорее всего детские комплексы сделали своё дело. А так, покрась свои волосы, будешь выглядит более красивой, чем сейчас.
чето хотел написать забыл уже
>Наштукатурить и под пиво зайдет
Такой рубильник надо обрезать у доктора.
в какой цвет
В цвет говна, тебе зайдет.
Красива, особенно с длинными волосами. Такая никогда не будет со мной. Да и у нее наверняка было много поклонников. И очевидно пришла сюда повниманиеблядствовать. Пойду напьюсь. Зря я зашел в этот тред, после таких тредов мне плохо
Ну кароче чисто объективная оценка твоему фейсу. Сейчас с таким носом и зубами (хотя я их не видел, но по твоему описанию они кривые) - 5/10. Сделаешь нос (это вполне простая пластическая операция) будет 8/10. Пофиксишь зубы, тоесть поставишь брекеты - 9/10. Ну до 10/10 хз, там по мелочи остаётся. Ну а если субъективно, то ты бы мне вполне понравилось, всё зависило бы от характера и т.д. Но нос всё-таки немного бы смущал.
ВЫ ЕБАНУТЫЕ?
ТЫ БЛЯДЬ УЁБИЩЕ ЕБАНОЕ,УЁБЫВАЙ С МОИХ ДВОЧЕЙ,ШКУРА ЕБЛИВАЯ.
А ВЫ ПИДАРАСЫ НЕ ЛУЧШЕ,ЛИЖЕТЕ ЕЙ ЖОПУ,А ОНА И РАДА.
у меня и так русые волосы - цвета говна
Мерзкий жидовский шнобель.
почему?
но я русская(
Шизоид ты нахуя пост из вк скопировал и еще пытаешься выдать ее за себя?
Например в синий или же в фиолетовый, на твой выбор.
Если ты срешь говном такого цвета, что у тебя на голове, поздравляю, твоей печени пизда. Дай свои контакты пиздолизам итт и съеби уже наконец.
пойду завтра так на посвят. норм чи не?
Анон. Спасибо, что вернул меня в чувства.
Денис, не надо.
не стоит
лицо приятное. остальное вообще похуй. 7ка
ПОТОМУ,ЧТО ИДИ НАХУЙ,СЕЛЬДЬ ЕБАНАЯ.ЧТОБ ТЫ ЗДОХЛА НАХУЙ
Тогда уёбывай отсюда.
Такая никогда не будет со мной...
а какой нам смысл лизать жопу? ты еблан блять гашенный. по мне так рили лицо приятное и что мне писать говно всякое только чтобы жопу не подлизнуть? пиздец инцел рвется
хорошо
я не тебя спрашивал
Оп-пизда - истеройдный психопат, которому очень важно внимание к себе
иными словами обычная камхора
го травить
Шнобель, следы акне, атомный мейк, профиль.
6-6.5, ни баллом больше.
Видел тебя на пикетах, ты молодец.
не надо
Раньше только бабуськи в красный волосы красили, а теперь каждая 1,4 себя уродует, пиздец. Вы думаете натуральные волосы хуже, лол? Они же потом ломкие, даже деньги впустую.
мне просто так больше нравится
Как этот паблик в вк называется?
И мне. Очень люблю тянучек с крашеными в необычные цвета волосами.
Вам это навязали с детства, а вы и рады потакать. Зато я - бородатый и усатый еврей.
Воу. Это охуенный нос. Как у античных статуй.
Вам это навязали с детства, а вы и рады потакать и бороды отращивать
Можно нежно поцеловать шейку?
Это та самая девочка, которая выкинула Коран
На стримах ты стояла с плакатом, не могу найти, подскажи на каких.
Ринопластика в помощь. Но еврейство не скроешь.
Нет, это естественно.
Ты не в Новосибирске учишься часом?
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
10/10 По Ломброзо. Ставлю 20 рублей, что это какой-то хуй попросил свою телку скинуть такие фото ибо явно видно, что это просто пизженные фотки вкудахта с чужой стр.
Тупые уебаны с пикабу не учатся вообще и продолжают вестись на жир.
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Почему я не могу пофантазировать хотя бы что оп это действительно тянучка с фото и она садится мне на лицо?
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
у меня нет евреев в крови
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Неудивительно что у такого таксичного уёбища как ты нет ни друзей ни работы. Достойные кунчики ничего плохого в тян не видят и занимаются с ними любовью. То что на двачах все девственники - тонкий троллинг, 3.5 инвалида-колясочника и такие как ты сосульки
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
хватит вайпать :((((
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Есть моар фоточек, которых нет в инсте?
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
8 из 10. На нос пихуй
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Взятие Бастилии (фр. Prise de la Bastille) — один из центральных эпизодов Великой французской революции, штурм крепости-тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года.
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
Крепость построена в 1382 году. Она должна была служить укреплением на подступах к столице. Вскоре она стала выполнять функции тюрьмы, преимущественно для политических заключённых. За 400 лет среди узников Бастилии было немало знаменитых личностей. Для многих поколений французов крепость была символом всевластия королей. К 1780 году тюрьма практически перестала использоваться.
26 июня король Людовик XVI отдал приказ о концентрации в Париже и его окрестностях армии в 20 000 преимущественно наёмных немецких и швейцарских солдат. «Вот и всё, — записал Артур Юнг 27 июня 1789 года — с революцией покончено»[2]. И так думали многие. Войска расположились в Сен-Дени, Сен-Клу, Севре и на Марсовом поле. Прибытие войск сразу же накалило атмосферу в Париже. В саду Пале-Рояля стихийно возникли митинги, на которых раздавались призывы оказать отпор «иностранным наймитам». 8 июля Национальное собрание обратилось к королю с адресом, прося его отозвать войска из Парижа. Король ответил, что вызвал войска для охраны Собрания, но если присутствие войск в Париже беспокоит Собрание, то он готов перенести место его заседаний в Нуайон или Суассон. Это показывало, что король готовит разгон Собрания[3].
11 июля Людовик XVI дал отставку Жаку Неккеру и преобразовал министерство, поставив во главе его барона Бретейля, предлагавшего принять самые крайние меры. «Если нужно будет сжечь Париж, мы сожжём Париж», — говорил он. Пост военного министра в новом кабинете занял маршал Брольи. Это было министерство государственного переворота.
Определённо, это решение было принято заранее. Неккер покинул Версаль около 6 вечера в субботу 11 июля. Собрание в воскресный день не заседало, биржа и банки не работали; и респектабельные парижане должны были быть на отдыхе в конце недели. Казалось, дело Национального собрания терпело поражение.
Восстание
12 июля 1789
Отставка Неккера произвела немедленную реакцию. Передвижения правительственных войск подтверждали подозрения «аристократического заговора», а у людей состоятельных отставка вызвала панику, поскольку именно в нём они видели человека, способного предотвратить банкротство государства.
Люди собирались вокруг множества ораторов, выступающих с возмущёнными речами. Только один из них известен по имени — Камиль Демулен, который около четырёх пополудни, с пистолетом в руке, обратился к толпе: «Граждане! Время не терпит; отставка Неккера — все равно что набат Варфоломеевской ночи для патриотов! Сегодня вечером все швейцарские и немецкие войска выступят с Марсова поля, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению — самим взяться за оружие! К оружию!»[9]. Слова Демулена воспринимаются толпой с шумным одобрением; Демулен предлагает патриотам нацепить кокарды, чтобы иметь возможность различать и защищать своих. «Какую кокарду, — говорит он, — вы хотите: зелёную, цвета надежды?» — «Зелёного, зелёного», — отвечает толпа. Оратор сходит со стола и прикрепляет к своей шляпе лист с дерева; все остальные следуют его примеру[8].
Повсюду начались стычки с королевскими войсками. Позже Марат утверждал, что вёл народ в атаку у Королевского моста, а Дантон поднял квартал Французского Театра, где сейчас его статуя и стоит[12]. «Солдаты французской гвардии, присоединившиеся к черни, стреляли в отряд полка Royal-Allemand, расположенный на бульваре, под моими окнами. Было убито двое и две лошади», — записал Симолин, уполномоченный Екатерины II в Париже[13]. Потерять французскую гвардию значило потерять Париж. Полк французской гвардии, отказавшись подчиниться своим офицерам, вышел с оружием из бараков и объявил себя за народ. Ненавистные заставы горят. Все заставы на правом берегу, от предместья Сен-Антуан до предместья Сен-Онорэ, а также у предместий Сен-Марсель и Сен-Жак, сожжены: налоговые списки, тарифы, документы уничтожены. Полиция исчезла и, временно, эту функцию исполняет французская гвардия. Около часа ночи Барон де Безенваль, комендант Парижа приказал правительственным войскам отступить из города на Марсово поле[6]. В ту же ночь, вооруженная толпа и солдаты французской гвардии ворвались в монастырь Сен-Лазар на севере города, искали оружие, освобождали заключенных, и захватили пятьдесят два воза зерна. Поиск зерна было главной целью нападавших. Казалось, город охватывает анархия[12].
От бунта к революции
Депутаты третьего сословия в Версале вначале рассматривали первые новости из столицы как катастрофу. Что превратило движение из бунта в революцию — это готовность буржуазии взять под контроль положение в столице, а не обращаться к королю для защиты собственности. Маркиз де Феррьер отмечал, что даже финансисты и рантье сплотились в поддержке Ассамблеи и предоставили оружие, деньги, своё влияние и связи. Эта враждебность означала, что король был не в состоянии получить какой-либо кредит, если он распустит собрание[14].
13 июля с раннего утра гудел набат. Около 8 часов утра в ратуше собрались парижские выборщики. Избрание в Генеральные штаты было двухстепенным. Сначала выбирались выборщики из числа имевших право голоса, а уже затем они избирали депутатов. Выборщиков от Парижа было двести человек[15]. После выборов в Генеральные штаты они продолжали собираться и обсуждать происходящие события. Именно ими и был создан 13 июля новый орган муниципальной власти — Постоянный комитет с целью возглавить и одновременно контролировать движение. На первом же заседании принимается решение о создании в Париже «гражданской милиции (фр.)русск.». Это было рождение парижской революционной Коммуны и Национальной гвардии[16]
Поиск оружия 13 июля
Ждали атаки со стороны правительственных войск. Начали возводить баррикады, но не было достаточно вооружения для их защиты. По всему городу начался поиск оружия. Врывались в оружейные лавки, захватывая там всё, что могли найти, 13 июля был разграблен Арсенал (фр.)русск.. Утром 14 июля толпа захватила 32 000 ружей и пушки в Доме инвалидов, но пороха было недостаточно. Пушки были размещены при входах в предместья, около Тюильрийского дворца, на набережных и на мостах, для защиты столицы от вторжения войск, которых можно было ждать с минуты на минуту[18].
Штурм Бастилии
У Постоянного комитета не было серьёзных намерений брать Бастилию штурмом. Их намерения были — получить порох, находившийся в крепости, и отвод пушек от амбразур. То, что этого не случилось, и что Бастилия была взята штурмом, было из-за обстоятельств вне их контроля[20].
Гарнизон крепости состоял из 82 ветеранов (фр. Invalides) и 32 швейцарцев, присланных в подкрепление, но главной её защитой были подъёмные мосты, толстые стены и 25 метровой ширины ров, наполненный водой; но было довольно мало съестных припасов. В крепости находилось всего семь узников — четверо фальшивомонетчиков, двое психически больных и один убийца. Жители Сен-Антуанского предместья пришли в сильное возбуждение при виде наведенных на них пушек Бастилии. Делегацию муниципалитета, первую из многих, де Лонэ принял около 10 утра, довольно вежливо, пригласил их разделить его завтрак (фр. déjeuner), и приказал убрать пушки из амбразур.
Через полчаса после того, как Тюрио покинул крепость, двое из возбуждённой толпы вскарабкались на поднятый разводной мост и сумели его опустить. Толпа ворвалась во внутренний двор. И здесь у де Лонэ не выдержали нервы, и он приказал открыть огонь[23]. Густой дым покрыл весь внутренний двор. Вооружённая чем попало толпа начала отвечать ружейным огнём. Нападавшие потеряли 98 убитыми и 73 ранеными. Только один из защитников был ранен. Из ратуши были посланы ещё две делегации, но они уже не смогли достичь крепости.
Защитники крепости предотвратили выполнение комендантом его угрозы взорвать крепость и, наконец, опустили подъёмный мост. Толпа ворвалась во внутренний двор. Бастилия пала.
Результат и последствия
Когда Людовику XVI сообщили о парижских событиях и взятии Бастилии, он воскликнул: «Но ведь это бунт!». Находившийся тут же герцог Лианкур возразил: «Нет, государь, это революция!» (фр. Mais, c'est une révolte! Non, sire, c'est une revolution!)
не-а
ну сиськи чтоли скинь пацанам
Не комплексуй. Конечно на пикрелейтед уже совсем няша, но твой нос не критичен. В анфас красивая всё равно, а идеальных людей мало.
По папе?
Так гораздо лучше. Буду делать операцию точно
Эх, тут много моих знакомых, но да ладно.
Самый мой большой мой комплекс - нос. Я безумно обожаю свою горбинку и горбинки на носах других людей, но его длина и кривизна из-за детской травмы, это жесть. Всю жизнь сталкивалась с оскорблениями и насмешками в свой адрес из-за него и это так ужасно слышать, когда тебя унижают за то, с чем ты родился и что не можешь изменить, кроме как хирургическим вмешательством.
Еще мои маленькие губы с неравномерной пигментацией, над которыми вечно смеялась моя токсичная бывшая подружка, несемметричное лицо и мимические морщинки у рта, потому что я вечно улыбаюсь и смеюсь, что уже в 17 лет заработала эти 2 полосочки у губ. Мне нравятся мои глаза,хоть я и не вижу в них ничего особенного, мои ресницы и обычные брови.
Мне нравится мой клык, хоть у меня и кривые зубы, но он прикольный. Мне нравятся мои уши и шея с ключицей.
Но я до сих пор иногда не могу воспринимать себя не как что-то уродливое, носатое и странное. Всю школу я не могла без слез взглянуть на свое отражение, я просто ревела и не понимала как такое как я вообще могло родиться. Эти комплексы и нелюбовь не были вызваны просто так, все детсво находились токсичные люди( да даже "подружка" не забывала мне сказать гадость), что не забывали бы упомянуть о моей внешности и что с ней что-то не так. Только сейчас, в этом году я начала как-то более спокойно относиться к себе,что я - какая я есть все дела бла бла бла
Плюс появилось окружение из людей,которые искренне поддерживали и поддерживают меня. Ну и косметос, конечно же
Вывод: шлите в жопу токсиков и моральных кретинов и слушайте близких, вы не уроды,я вроде тоже❤